— УФФ! — сказал Песик Фафик и волоком протащил в комнату огромный по сравнению с ним продуктовый пакет с надписью «Десяточка». — Так говорите, это старина Кокоша Шляпкин научил вас экономить чудеса?
— Да, — кивнул Семен Семенович, когда понял, что за спиной не страшная опасность, а Песик Фафик.
— Ну, тогда пусть он в следующий раз в магазин и ходит! Вместе со своей страсбургской тростью, — Фафик из последних сил поднатужился и поставил пакет на стол.
— Если вы заметили, дружище, наш неуемный старик два дня и без этого очень занят, — волшебник, наконец, повернулся к своему старинному другу.
— Семен Семеныч, а может, вам просто чудес жалко? Может, вы их копите, как Скупой Рыцарь копит деньги? И навечно складываете в подвале в кованые сундуки?!. Батюшки, забыл!
Песик довольно сильно хлопнул себя лапой по лбу.
— Что забыли? — спросил волшебник.
— Горчицу купить забыл! — проскулил Фафик. — Не иначе, как от вас забывчивостью заразился!
Он вдруг громко тявкнул (кстати, единственный раз в этой книге) и выбежал из кабинета.
— Да, без горчицы это не жизнь… — сказал Семен Семенович. — Но не будем отвлекаться, сынок, раз уж начали! Стой за мной и не двигайся без разрешения!
Волшебник опять осторожно взялся за бронзовую витую ручку, затаил дыхание и плавно чуть-чуть приоткрыл правую дверь.
Тут же кабинет наполнился йодистым морским воздухом, громким шумом прибоя и криками чаек…
А из-за двери высунулись рука с татуировкой в виде русалки и обшарпанная деревянная нога.
— Ну вот! Я так и знал!! — простонал волшебник и изо всех сил навалился на морскую дверь.
— Кто это, папа?! — крикнул мальчик.
— Это похуже акулы!.. Это пират!! — прокряхтел Кукарямбов.
Юный Алексей тоже навалился на дверь, но она все равно распахнулась от сильнейшего удара. Волшебник и сын кубарем полетели на пол.
На пороге стоял человек на деревянной ноге, в треуголке, старинном кафтане и буро-малиновых трусах до колен, вроде таких, в каких выступают боксеры. Его очень загорелое лицо украшали закрученные кверху усы, как у великого взбалмошного художника Сальвадора Дали, и бородка-эспаньолка клинышком. В руке человек сжимал абордажную саблю, а за поясом его до времени притих длинный кремневый пистолет.
Волшебник и сын уже успели спрятаться под стол.
Пират окинул взглядом кабинет, а потом отвязал деревянную ногу. Из-под кафтана показалась его вторая нормальная живая нога и притопнула по полу. Тут же пират ринулся к столу, запихнул в рот кусок мышиной сосиски и, почти не жуя, проглотил ее.
— Сосиска!.. — совершенно счастливым голосом сказал он. — Сосиска, клянусь моим одиночеством!.. Вот уж не ожидал, что на моем необитаемом острове может быть самая настоящая человеческая комната! Кажется, за несколько месяцев — с тех пор, как меня сюда высадили мои матросы-предатели Тели ́зер, На ́фа и Козловский — я облазил всё вдоль и поперек… Может, здесь и люди есть? Не все же мне с самим собой вслух разговаривать!.. О! Бумага с буквами!.. Эти негодяи высадили меня на необитаемый остров без всякого чтения!
Пират подскочил к буфету, жадно полистал дневник сына волшебника и на секунду замер, будто что-то припоминая. Потом он поцеловал дневник и сунул его за пазуху.
— Ой! — тихо не удержался под столом волшебник.
— Кто тут?.. — встрепенулся пират, выхватил из-за пояса пистолет и принялся заглядывать во все углы кабинета. — Выходите, не бойтесь! Страсть как с живой душой поговорить хочется! Позвольте представиться… О, Боже! Я так давно никому не представлялся, что уже не могу точно сказать, как меня зовут! В последнее время мне кажется, что я — капитан Уильям Кидд. Но до этого я был уверен, что меня зовут Заяц Сыротрики ́л, Виртуоз Преступного Мира. Заяц — это фамилия, Сыротрикил — прозвище. В детстве я на спор съел в один присест три кило сыра… Не бойтесь же!
Порыскав по углам, капитан Уильям Кидд, он же Заяц Сыротрикил, оказался возле стола и пощупал продуктовый пакет с надписью «Десяточка». «Х-хе!» — сказал он, а потом наклонился и заглянул под стол.
Стол был достаточно большой. Волшебник и сын быстро попятились на четвереньках к другому его концу, хотя это было совершенно бесполезно…
— Держи-и-и!!! — раздался совсем близко душераздирающий вопль Кокоши Шляпкина.
И тут же прогремел выстрел.
Уильям Кидд, он же Заяц Сыротрикил, отскочил от стола и увидел, как над тремя дверями, буфетом и шкафом быстро ползет и ухмыляется здоровенная Краковская Колбаса.
— Змеи!!! — подпрыгнул пират и выпалил из пистолета.
Змей он боялся с детства, так же, как и всего извивающегося вообще.
В секунду капитан-виртуоз подхватил пакет «Десяточка» и свою деревянную ногу, выскочил за морскую дверь и захлопнул ее.
Шум прибоя и крики чаек мгновенно стихли. Только морской йодистый воздух остался.
А в кабинет, шлепая шлепанцами, ворвался престарелый куплетист Кокоша Шляпкин с ружьем.
— Опя-ать смы-ы-ы-ла-а-ась! — проблеял он, тяжело дыша и тряся бородой.
Колбасы, действительно, уже и след простыл.
Волшебник и сын выскочили из-под стола ибросились обнимать удалого старичка.
— Великий охотник!.. Соколиный Глаз!.. Чингачгук — Большой Змей!.. — наперебой твердили они.
— Так не мешайте же мне!!!
Кокоша Шляпкин не по годам ловко вырвался из восхищенных объятий и убежал по следу Колбасы.
— Задай ей перцу, дедушка! — завопил вдогонку юный Алексей. — С тыла заходи, с тыла!..
— Ату ее, учитель!.. — тоже начал было волшебник, но тут же погрустнел. — Сынок! А ведь пират увел твой дневник!..
— Ну, и слава Богу! — сгоряча брякнул юный Алексей, потому что привык, что в дневнике его всегда были отнюдь не пятерки.
— Да нет, сынок!.. Какой же «Триумф Беспечного Школяра» без доказательства этого триумфа!?
— Такой же, как праздничный стол без еды, папа.
В это время на весь дом раздался звон дверного колокольчика. Волшебник и сын вздрогнули и переглянулись.
— А вот и гости! — вздохнул Семен Семенович и попытался придать своему голосу как можно больше радости. — Входите!!
— Я уже здесь, — раздался у него над самым ухом глуховатый голос прямо из воздуха.