1

Развитие человеческого общества напрямую зависит от возможности сохранять и передавать знание, накопленное предыдущими поколениями. Без накопления знания нет прогресса, а без передачи его другим нет развития идей и их практического воплощения. В том, что касается внешнего знания, все достаточно просто. Существуют описания разного рода законов, формулы и определения, которые сейчас преподают в школах и вузах. Это знание относится к миру и потому его можно усваивать только на уровне ума, читая и запоминая. Ну и учась решать задачки, конечно. С мистическим знанием дело обстоит несколько иначе. А можно сказать – с точностью до наоборот.

Передача мистического знания на уровне ума ограничена тем, что адекватно выразить словами мистический опыт бывает довольно сложно, а адекватно воспринять даже это «приземленное» выражение – почти невозможно. Существует сходство между передачей сведений о внешнем мире и о скрытой стороне Бытия, и оно заключается в том, что в обоих случаях человек получает набор представлений о том, чего не знает. Но в первом случае это сведения, имеющие отношение к реальности, которая легко поверяется опытом, во втором – это уже опыт мистика, вполне уникальный и описывающий законы и проявления иной реальности. Причем язык выражения мистического опыта чаще всего столь непрост, что понять его порой сложнее, чем теорию относительности Эйнштейна. К тому же многие мистики выводят собственные «формулы», по которым люди должны идти к Богу и обретению опыта, а они порой содержат радикально разные рекомендации.

Передача мистического опыта, из которого, собственно, и возникает мистическое знание, в принципе является трудным делом. Тем более что и сам опыт может иметь разные, что называется, причины. Есть некие «теоретические» откровения свыше, наподобие, например, мекканских откровений Ибн Араби. А есть практический опыт достижения высших состояний бытия, в котором можно отметить этапы и описать целый Путь к ним, вместе с ключами, позволяющими человеку преодолеть механистичность своих реакций и пробудиться к восприятию мистической стороны Реальности. Кроме того, существует опыт пребывания в этих высших состояниях – на иных уровнях возможного для человека бытия – и для его передачи нужны свои методы и свой язык. Таким образом, от того, каким образом получен опыт, будет напрямую зависеть способ и возможности его передачи. Откровения могут быть переданы только через изложение того, что вообще можно сформулировать словами, и хотя в них встречаются какие-то конкретные рекомендации по тому, например, как следует молиться и вообще жить, – так бывает редко. Чаще всего они содержат в себе некие общие описания Реальности и разных уровней Творения, в частности уровня существования Бога. Или, как Его называют в более современных писаниях, уровня Абсолюта, а может быть – даже Источника всего. Язык откровений обычно сложен, содержание туманно, и они в основном дают богатую пищу для интерпретаторов, которые переводят возвышенные неоднозначные смыслы в нечто более понятное и приземленное. Другой формы для передачи откровений нет – только их изложение, приправленное соусом из описания своих переживаний, вызванных ими, вот и все. При этом нет никаких сомнений в том, что устная или письменная передача откровений производит весьма вдохновляющее действие на искателей, принося им определенную пользу.

Практический опыт, связанный с достижением высших состояний бытия, передается по принципу «делай как я». Здесь, как правило, наличие живого учителя необходимо, причем в наше время прямое обучение чаще всего заменяется организацией семинаров и того, что называют сатсангами. При передаче подобного опыта живой контакт между учителем и искателем просто необходим, хотя, теоретически, можно пытаться получить некое практическое знание из книг, в которых он описывается, но обычно это менее эффективно. При живом обучении всегда существует практическая часть, направленная на то, чтобы помочь искателю повторить путь учителя и в результате обрести то же самое состояние бытия. Однако далеко не всегда сам Мастер или учитель может точно описать причины своего достижения. Когда причины и следствия духовной трансформации не совсем ясны или же экстраординарны, то принцип «делай как я» перестает давать желаемый эффект. Порфирий Иванов учил обливанию холодной водой, потому что истинная причина изменения его бытия была неизвестна ему самому. С Ошо и многими другими случилась подобная история.

Разрыв между прежним и новым состоянием, возникающим после трансформации – после схождения импульса Милости Бога, – бывает порой настолько большим, что внятная передача опыта достижения становится почти невозможной, потому что он перестает интересовать достигшего. Обретение высшей Истины выглядит необусловленным прежними усилиями, и они кажутся чем-то бессмысленным и бесполезным. Тогда остается только описывать состояние, в котором находишься сейчас, чтобы хоть как-то помочь тем, кто ищет у тебя ответов на свои вопросы. Чаще всего в подобной ситуации находятся разного рода гуру-одиночки вроде Джидду Кришнамурти, и то, что они рассказывают, может вдохновлять к поиску, но мало помогает в практическом плане. Их знание на какое-то время становится неким маяком, на который ориентируются искатели, но трудности словесной передачи и превращение слов в неверные представления в умах людей сводят на нет всю возможную пользу от него. Ну, или почти всю.

2

Сохранение мистического знания возможно только тогда, когда существует цепь преемственности – и в первую очередь это должна быть преемственность опыта. Знание, облеченное в слова, значит мало, главным является собственное переживание, без которого понимание истинного смысла выученных вами слов просто невозможно. Опыт откровений доступен лишь избранным, опыт достижения высших состояний сознания и бытия доступен каждому настоящему искателю.

Прямая передача опыта – вот что обеспечивает сохранение мистического знания. Такое возможно, если существует некая система обучения людей, которая до определенной степени гарантирует получение собственного мистического опыта всем обучающимся. Тут не отделаешься семинарами и тренингами, потому что природа человека такова, что однократное воздействие на него не дает стойких результатов. За редким, может быть, исключением. Чтобы преодолеть свою привычку отождествляться с эмоциями и умом, чтобы развить восприятие в той степени, когда мистический опыт станет доступным для него, человеку требуется проделать над собой определенную работу, которую трудно осуществить без надлежащего руководства. Поэтому во все эпохи создавались мистические школы, которые описывали свой Путь – соответственно времени, месту и людям. То есть на уровне знаний, который существовал в то время, с учетом культурных и религиозных традиций, принятых там, где работали мистики, и наконец, беря во внимание состояние людей, искавших обучения. От века к веку все эти факторы меняются, и в зависимости от них мистическая Работа принимает те или иные формы.

Мистики существовали во все времена. Многие из них видели своей задачей передачу и сохранение мистического знания, полученного ими в разной форме и почти никогда – без предварительных усилий. Но знание не сохраняется в книгах – они могут послужить толчком и основой для внутреннего поиска, и не более того. Поиск должен быть осуществлен человеком, и только тот, кто достиг духовной трансформации, может быть новым носителем и хранителем того, что суфии называют Знанием. Оно не может быть полноценным, если не подтверждено опытом, если оно не является результатом собственного переживания. Знание о Боге не имеет значения, если вы не чувствуете Его Присутствия, если вы не ощущаете связи с Ним и если не получаете ответа на свои молитвы. Можно собрать все, что есть, сведения о следовании Воле Бога и о служении Ему, но пока вы сами не ощутите импульс Воли и не выполните то, что от вас требуется, – ваше знание будет равно пустому умствованию. Так что хранить, накапливать и передавать Знание может только тот, кто продвигается по Пути, работая над собой.

Поэтому проблема прямой передачи мистического знания всегда была актуальным вопросом для мистиков. Можно сказать, для многих из них эта проблема была одной из самых важных. Они создавали упражнения и практики, которые должны были привести их учеников к получению собственного опыта, а значит, и к определенному знанию – как минимум о себе самих. Но пробиться через завесы, которыми закрыты умы людей, трудно даже с самыми лучшими практиками. Всегда существуют определенные ограничения – и у ученика, и у упражнения, которое он выполняет. Например, есть ограничение во времени, когда возможность внутреннего прорыва или трансформации возникает и исчезает, будучи неиспользованной. Есть индивидуальные для каждого ученика ограничения, связанные с его внешней жизнью – с работой или местом и условиями проживания, из-за которых и выполнение практик, и живой контакт с Мастером становится затруднительным. Но главные ограничения в обучении скрыты в самом ученике. Это обусловленность и предвзятость его ума, привычные психоэмоциональные реакции и масса подавленных энергий в эфирном теле. Привычка отождествлять внимание со всеми реакциями и идеями ума тоже является серьезным препятствием в работе над собой, и на ее преодоление – на взращивание осознанности – тоже уходит очень много времени.

Прямое обучение позволяет делать словесную передачу знания более эффективной за счет постоянного общения, когда на заблуждения ученика можно указывать снова и снова, постепенно разбивая его ложные представления о Пути, самом себе и прочих вещах. Но этого все равно мало. Поэтому большинство Мастеров делятся с учениками своим бытием. Отчасти это происходит естественным образом – пребывание в поле присутствия, в поле Сознания Мастера уже производит воздействие на ученика, повышая его собственное присутствие в себе. За счет этого осознанность ученика растет быстрее и легче, и вообще его усилия во внутренней работе начинают приносить больше плодов. Однако человек привыкает ко всему – и присутствие Мастера не является исключением из данного правила. Если ученик не прикладывает постоянных серьезных усилий к тому, чтобы взращивать свое осознание, то по достижении определенного «потолка» поле Мастера уже никак его не продвигает. В этом факте кроется объяснение того, почему многие люди находились бок о бок с великими Мастерами в течение многих лет, но сами так и не достигли высот осознанности. Они расслабились – ведь поле Мастера несет в себе ощущение комфорта, которое превращалось в ловушку для многих учеников, решавших для себя, что и так уже все хорошо.

Из необходимости передачи опыта и знания рождаются методы, позволяющие осуществить ее в обход ума ученика. Можно, например, создать ситуацию, в которой ученик сможет сам ощутить Божественное Присутствие. Можно поделиться с учеником еще какими-то аспектами высших уровней бытия, что станет для него одновременно и толчком к продвижению, и новым переживанием. При этом нельзя сказать, что создание подобных ситуаций как-то кардинально влияет на бытие ученика или сильно его меняет. В основном подобного рода демонстрации призваны дать человеку вкус того, что пока ему недоступно, но к чему он сможет прийти. К тому же без определенной готовности и подготовленности ученика, выражающейся в уже достаточно развитом восприятии, такую демонстрацию провести почти невозможно.

Мастер может производить некоторые воздействия на ученика из уровня своего бытия, но чаще он просто становится проводником импульсов, приходящих свыше. Как правило, это развивающие импульсы, хотя иногда Мастер может стать проводником Милости Бога, и тогда ученик получает шанс на то, чтобы пройти через этап трансформации. Конечно, она будет далеко не полной, но принесет реальные изменения в бытие ученика. Опять же – в той степени, в какой ученик будет готов к принятию Милости. Среди импульсов, приходящих через Мастера, существует даже импульс Знания, который представляет собой чистый Свет. При этом не происходит передачи знания в прямом смысле этого слова. Мастер не передает ничего конкретного, и сам импульс Знания тоже не несет в себе ясно обозначенного послания. Знание обретается учеником за счет воздействия энергии Света, который – пробивая завесы ума и чувств – позволяет человеку увидеть истину либо о самом себе, либо о каком-то вопросе, разрешение которого является для него крайне важным. Готовность ученика к получению импульса Знания и здесь имеет большое значение, потому что никакой Свет не может пробиться к тому, кто закрыл для него все двери и окна. Нежелание взаимодействовать или внутреннее сопротивление, возникающее по самым разным причинам, делают ученика неготовым к подобным передачам, хотя сам он может при этом считать, что вполне готов, но Мастер плохо старается. Но ни благодать, ни самые высокие импульсы не могут быть переданы тому, кто закрывает себя, пусть даже бессознательно.

3

Практики и приходящие с ними изменения дают ученику собственный опыт прохождения стадий Пути. Однако что делать, если никто из учеников – по тем или иным причинам – оказался не в состоянии пройти Путь до конца? Тогда он знает только часть Пути, и хорошо, если сам ученик это понимает и признает. А если Мастер уходит из жизни, не успев осуществить полную передачу Знания, как быть тогда? И что такое вообще эта полная передача?

Истина бесконечна, и Путь длится для каждого, кто идет по нему, ровно столько, сколько тот живет в теле. Так, по крайней мере, считается. Вся полнота Знания отдельного Мастера или Учителя будет равна тому, какая часть Истины была открыта им на Пути и какой опыт он на нем получил. Истина познается только при взаимодействии с Богом – в следовании Его Воле или на более поздних стадиях Пути. На ранних стадиях ученик получает Истину в виде слов, в виде информации, но не в качестве переживания. Он еще не способен видеть Истину прямо, он может только учиться различать истину и ложь в себе самом и в других людях. Иллюзии наполняют его ум, и лишь когда они будут рассеяны, Истина начнет представать перед ним. Это происходит по мере продвижения по Пути, параллельно с развитием высших способностей восприятия.

Переживание Истины становится частью опыта мистика, но приходится отделять ее от того опыта, который был получен им в практической работе. И хотя Истина является неотъемлемой частью Знания мистика, но в передачу «по наследству» она войти не может. Так что можно передать только то знание, которое получено именно в практике, в усилиях, а то, что открывается позже, как бы само собой, увы, никак не передается. Даже слова, которые и так не очень помогают, в том, что касается высшей Истины – включающей в себя все противоположности и многое другое, – становятся совсем бесполезными.

Мистическое знание относится к способам взаимодействия с Высшим, к законам, по которым оно происходит, и скрытой от обычного восприятия стороне реальности. Истина – вершина этого знания, которая познается человеком и меняет его, но он не может стать ее обладателем – только проводником. Познавший Истину меняется тем сильнее, чем в большей степени она открылась ему, но он не обладает ею, скорее он с нею связан. Так как Истина есть один из атрибутов Бога, то иначе и быть не может, потому что Бог владеет человеком, а не наоборот. Так и Истина владеет тем, кто обратился к ней, а мистик может только проводить и транслировать ее в мир, насколько он может. Будут ли это стихи, мистические трактаты или особые виды практик – зависит от ситуации самого мистика; так он выразит свое переживание и так через него часть Истины будет явлена миру. А устроить прямую передачу Истины даже для самых готовых учеников – невозможно.

В суфийской традиции различают несколько видов передачи духовного (мистического) знания. Есть передачи по наследству – от отца к сыну или от отца к приемному (духовно усыновленному) сыну. Сейчас, к сожалению, эти передачи стали основой для вырождения многих суфийских орденов, когда духовная власть передается по наследству без серьезных на то оснований – в смысле уровня продвинутости сына или племянника на Пути. Теоретически сын суфийского Мастера или шейха может пройти весь Путь под руководством отца и занять его место вполне заслуженно. Но теперь мы видим несколько иную картину, где происходит не передача знания, а передача власти.

Есть также передача знания от Мастера к ученику, которая происходит в процессе обучения, за достаточно длительный отрезок времени. Что может быть передано за пределами слов? Как опыт Мастера может быть передан ученику наиболее полным образом? Насколько от них обоих зависит возможность осуществления подобной передачи? И вот странный ответ: если путь продолжается до самой смерти мистика, то при жизни всю возможную полноту опыта передать вообще невозможно, поскольку что-то происходит и открывается почти постоянно. Новые аспекты Истины, допустим, и так передаче не подлежат, но новый опыт все равно приходит, так или иначе. Поэтому я бы сказал так: на каждом этапе Пути существует возможность передачи опыта, соответствующего этому этапу, или, если ученик приходит тогда, когда Мастер уже исчез в Боге, остается одна из самых, наверное, эффективных практик передачи опыта в прямом контакте – исчезновение в Мастере. В суфизме эта практика имеет название «фана-фи-шейх», и она позволяет ученику попытаться объединить свое бытие с бытием Мастера, а через эту связь получить передачу знания и ускорить процесс своего продвижения на Пути.

Каждому этапу Пути соответствует свой опыт и свое знание. Всю их сумму вместить сразу невозможно. Точнее – невозможно обычным образом. А мистическая возможность передачи всего опыта сразу возникает только тогда, когда в этом есть насущная, неотложная необходимость. Как правило, при прямом обучении и постоянной возможности контакта с Мастером она не возникает в принципе. Обучение идет своим чередом, какие-то передачи все время происходят, и ученику хватает этого с лихвой, особенно если он и так прикладывает к работе над собой максимум усилий. Поэтому происходит постепенная передача знания, которую каждый получает и усваивает ровно по мере готовности и необходимости в ней. В таком случае тех, кто получает передачу знания, может быть достаточно много, и она осуществляется порой почти незаметно для них.

4

Индивидуальный опыт Мастера не может не накладывать отпечатка на всю его Работу. В том числе это касается и его работы с учениками. Навязывать свой опыт нельзя, потому что при этом будет подавляться индивидуальность ученика и его уникальность в том, что касается Пути к Богу. Тем не менее существуют ключи, которыми открываются внутренние двери, и они для всех одинаковые. Например, открытие Сердца не происходит без акта принятия – когда человек проходит через внутренние или внешние ситуации, которые раньше были бы для него неприемлемыми, – принимая их, отпуская и расслабляясь. Этот момент и служит ключом, приводящим к чуду открытия Сердца. Принятие – один из главных ключей на Пути, и чем легче ученик может принимать то, что ему дается жизнью, Мастером и Богом, тем быстрее он продвигается, меняется и растет.

Если Мастер учит только из собственного опыта – его учение подойдет очень небольшому числу людей, близких ему по строению сущности. Если он может отстраниться от своего опыта, выбрав главное – те самые ключи к прохождению Пути и обретению духовной трансформации, ключи к взаимодействию с Богом, – тогда его Работа может быть полезной для самых разных типов людей. Если он совсем отстранится от себя, став чистым проводником Высшего, тогда он сможет работать со всеми, но разрыв между ним и людьми станет слишком большим, и они, вместо того чтобы учиться у него, станут делать из него идола. Для эффективной работы с людьми Мастер должен иметь в себе нечто, что позволяло бы людям видеть в нем человеческое: это позволит ему избежать обожествления с одной стороны, а также даст надежду на прорыв тем, кто пока еще озабочен своим несовершенством и мучается из-за комплекса неполноценности. Если Мастер слишком далек от человеческого, то у тех, кто с ним общается, возникает еще более острое ощущение собственной неполноценности и «уродства». Они теряют всякую надежду на перемены своего бытия и быстро впадают в соблазн поклонения и восхваления Мастера, надеясь уже только на чудо или его «всесильную» помощь. Поэтому, конечно, лжемастера всегда стремятся к тому, чтобы проявлять как можно больше нечеловеческого в своем поведении и требовать от своих последователей соблюдения почти нечеловеческой аскезы и жертв. Так искусственно создается разрыв, благодаря которому лжеучителя добиваются почитания и авторитета.

Следование Воле Бога позволяет превзойти прежний индивидуальный мистический опыт, но постепенно из следования возникает новый опыт, который тоже должен быть превзойден. Нужно оставить только ключи, благодаря которым этап отказа от собственной воли в пользу Воли Бога, может быть пройден другими максимально эффективно. Им и следует учить.

Когда индивидуальный опыт Мастера получен в рамках следования определенному Пути, то Путь становится контекстом, в котором осуществляется передача. Тогда и возникает то, что называется линией Передачи, то есть возникает цепь преемственности Знания и Работы. В суфизме линия Передачи от живого Мастера называется силсилой и прослеживается обычно от пророка Мухаммада и праведных халифов до наших дней. Принадлежность к линии Передачи силсилы подразумевает получение разрешения на обучение людей и автоматически подтверждает легитимность действий шейха или Мастера. Это, что называется, видимая и задокументированная линия Передачи, которая позволяет защитить Работу от вторжения самозванцев и сохранить мистическое знание. А также передать духовную власть тому, кто этого по-настоящему заслуживает.

Силсила – в идеале – должна быть мистической передачей и опыта, и знания. Несмотря на некоторый бюрократизм, который выражен в получении иджазы новоиспеченным наставником, суть силсилы должна оставаться мистической. Иджаза – официальное разрешение на обучение людей – оформляется письменно и фактически является официальным суфийским документом, который должен предъявляться по требованию и необходимости. А хранителем и проводником Знания, как я уже отмечал выше, становится новый шейх или Мастер.

5

Мистический Путь полон загадок и тайн, как, собственно, и вся наша жизнь. Порой он сохраняет сам себя, и тогда, когда нет возможности осуществить прямую передачу знания при жизни Мастера, это происходит после его смерти, без длительного обучения ученика. Мистик, получивший передачу подобным образом – от духа умершего человека, – в суфизме называется увайси, по имени того, кто первым получил ее от самого Пророка. Им был Увайс ал-Карани, который никогда не встречался с Мухаммадом, однако получил от него знание. Изменения, последовавшие вслед за этой передачей, произвели столь сильное впечатление на современников Увайса, что его имя стало нарицательным, дав название всем мистикам, получившим знание подобным же образом.

Есть примеры того, что феномен передачи опыта от духа умершего человека к духу человека живого (образно говоря) существовал задолго до появления суфизма. Однако именно в суфизме сохранилось больше всего свидетельств этой передачи и даже возник образ Хидра (или Хызра), который является суфиям когда во сне, когда наяву и наставляет их, то есть учит. Передает знание.

Считалось, что Господь избирает человека, который должен получить знание мистическим образом, и отправляет для осуществления этой передачи кого-нибудь из своих святых. Понятное дело, что к искателю на суфийском Пути для передачи приходит суфий, по-другому и быть не может. Мистики увайси считались богоизбранными, но при этом, если увайси не поступал в официальное обучение к какому-нибудь шейху и не получал иджазу на общих основаниях, своим суфийское сообщество его не признавало. Действительно, существует большой соблазн объявить о том, что ты получил передачу, например, от самого Бахауддина Накшбанди, и начать вещать разного рода сомнительные истины, обосновывая их своим статусом увайси. Поэтому строгое отношение к подобным мистикам со стороны суфиев вполне понятно.

Поскольку я сам являюсь мистиком увайси, мне хорошо знакомы разные стороны данного вопроса – и отношение суфиев, и желание всякого рода экзальтированных личностей выдать себя за очередного мистика увайси. Но знаю я и то, что неизвестно тем, кто не принадлежит к той линии Передачи, к которой посчастливилось принадлежать мне. Я уже много писал об условиях, без которых стать мистиком увайси невозможно, и поэтому здесь об этом скажу коротко. Чтобы стать готовым к передаче опыта от «духа» умершего человека, нужно обладать неплохими медиумическими способностями, но главное – нужно иметь в себе очень сильную необходимость в руководстве, необходимость в Мастере. Именно на эту необходимость откликаются те Мастера, чья передача знания осталась незавершенной.

Творение велико и бесконечно, поэтому, конечно же, существовали мистики увайси, связанные только с тем Мастером, от которого они получили передачу. К тому же, если сами они не нашли того, кто мог бы получить ее от них, то здесь цепь обрывается и никакой линии преемственности не образуется. Такое тоже бывает, потому что возможность осуществления такой передачи знания тоже существует ограниченное время. Если же она все-таки случается, то начинает образовываться то, что называют линией Передачи, только она уже не может быть зафиксирована на физическом плане бытия.

Эфирное тело живет несколько дольше физического, тело ума – дольше эфирного. Ментальное тело, будучи полностью развитым при жизни человека, сохраняется еще дольше, я бы сказал – на порядок дольше. За счет него и появляется возможность передачи знания после того, как физическое тело мистика прекратило свое существование. Там, на ментальном плане, и находится линия Передачи мистиков увайси, причем не одна.

Между силсилой и линией Передачи увайси есть немало различий. Например, ты не можешь знать всех Мастеров, которые ее создавали. Нет никаких списков и документов с именами и званиями, потому что каждый, получивший подобную передачу, может знать лишь того, от кого ее получил, и не более. Такова суть данного действа – ты получаешь опыт конкретного мистика, прошедшего определенный путь и трансформацию, и в нем не содержится никаких дополнительных исторических подробностей. Только знание, только духовная и мистическая составляющая опыта. Передача, конечно же, очень сильно влияет на человека в самом начале, но потом тот обретает свой духовный опыт, и именно он и передается следующему искателю.

Есть ряд закономерностей в том, что касается передачи увайси от Мастера искателю. Во-первых, она может быть осуществлена только один раз. Один человек может стать учеником ушедшего мистика, и опыт может быть передан только однажды. Во-вторых, эта передача может быть сделана в течение ограниченного времени, то есть тогда, когда после ухода мистика прошло всего несколько десятилетий. Через тысячу лет осуществить ее будет невозможно, потому что и ментальное тело тоже не вечно. Промежуток, в котором передача все еще возможна, не превышает, как я полагаю, ста наших земных лет. У каждого мистика увайси он разный, и если в течение этого промежутка не нашелся человек, готовый принять импульс знания, тогда оно исчезает навсегда и цепь передачи прерывается.

В суфийских текстах описаны случаи явления искателям одного и того же мистика по имени Хидр (или Хызр), который был тайным помощником суфиев и тоже был увайси. Идрис Шах называл его тайным помощником суфиев, и, судя по историям и притчам, связанным с Хидром, он тоже порой осуществлял передачу увайси, причем неоднократно. Учитывая, что передачу можно получить и от неизвестного вам мистика, тем более что в средневековье с распространением информации дело обстояло куда хуже, чем сейчас, надо признать, что Хидр стал собирательным персонажем, которому приписывались передачи других мистиков и их же явления людям. Так родился еще один миф, в котором правда перемешана с вымыслом, но правда все-таки есть. Искатель получал передачу энергетического импульса, который менял его бытие, от некоего неизвестного ему человека, и сказать о нем мог только то, что тот явно был суфий. Имени его он знать не знал, хотя опыт постепенно усваивал и осознавал, насколько этот опыт его меняет. Хидр стал олицетворять собой всех мистиков, передававших знание с того света, а если к нему стало обращаться за помощью много людей, то, благодаря какому-нибудь суфийскому эгрегору, он мог обрести собственную форму – например, мерцающее зеленое облачение. И в этой форме на самом деле приносить некие послания от Господа тем, кто в них нуждается, причем чаще всего являясь им в снах. Так что история с Хидром имеет несколько слоев, как, впрочем, большинство настоящих мистических историй.

Только передача увайси обеспечивает получение искателем всей возможной полноты опыта того мистика, который ее осуществил. Она происходит либо единовременно, либо за два-три раза – через некоторые промежутки времени. Искатель получает импульс энергии, несущий в себе некий «слепок» опыта Мастера, от которого приходит передача. В импульсе, как в голограмме, содержится нечто вроде отпечатка эфирного тела Мастера и тела его ума, плюс он несет в себе информацию о его опыте, а точнее – его понимание, выросшее из опыта прохождения Пути и осуществления Работы. Таинственным образом импульс приносит с собой возможность овладения некоторыми навыками, которые были у Мастера. И более того – через передачу увайси могут передаваться даже привычки, которые были у мистика, ее сделавшего. При получении импульса передачи никакой трансформации не случается, но начинается процесс усваивания чужого опыта, более высокого по отношению к твоему собственному. Описать данный процесс довольно сложно, потому что протекает он подспудно и не очень-то заметно для человека. Вроде бы сначала ничего особенного не происходит – и довольно долго, а потом «вдруг» твое понимание вырастает, и тебе становятся очевидными те вещи, в которых ты совсем недавно мало что понимал. Не твой опыт неявным образом становится твоим и позволяет тебе знать то, чего ты сам даже пока не прожил. Импульс опыта-знания отличается от передачи Мастером импульса знания, о которой я писал выше и которая состоит из чистого Света. Здесь происходит передача конкретного и до некоторой степени персонифицированного знания, основанного на опыте. Чем сильнее восприимчивость искателя, тем более полно и быстро происходит его усваивание, и чем она слабее – тем дольше длится этот процесс. При живой работе с Мастером идут те же самые процессы, но там импульсы опыта-знания передаются небольшими порциями, тогда как в традиции увайси почти все отдается сразу. В живой работе ученик получает передачу опыта тоже импульсами, по мере готовности – и иногда на то, чтобы его к этому подготовить, уходят годы разговоров и выполнения практик. Гурджиев утверждал, что знание материально, ровно на опыте получения передачи увайси, ведь и сам он был именно таким мистиком. Да, передача опыта происходит через импульс энергии, который можно считать вполне материальным. Однако Гурджиев распространил материальность знания на весь мир, говоря, что его можно и нужно собирать повсюду, но тут он уже немного, что называется, переборщил. Если бы он говорил об опыте, который действительно можно получать отовсюду, а опыт уже материализуется внутри нас в знание, тогда к его высказыванию было бы уже не придраться.

Британские – если мне не изменяет память – ученые не так давно сделали открытие, касающееся наследственности человека. По их данным, с возрастом приобретенный человеком опыт отражается в ДНК-структурах накоплением специфических белков-маркеров, содержащих этот опыт в закодированном виде. Давно было замечено, что «поздние» дети, родителям которых перевалило за сорок в момент зачатия, бывают способнее и талантливее своих сверстников, рожденных теми, кому за двадцать. Возможно, именно опыт, накопленный более пожилыми родителями, передается в генах и делает ребенка более одаренным. Поэтому – теоретически – и прямое наследование духовной власти от отца к сыну имеет под собой реальное основание, хотя на практике чаще всего не очень часто себя оправдывает.

Так или иначе, Мастер передает ученикам свой опыт не только на словесном уровне. Примеры из его жизни дают ученикам алгоритм возможного действия – некие иллюстрации того, как следует (или не следует) вести себя в разных ситуациях. Истинная духовная передача состоит в том, что Мастер передает ученикам часть себя – в виде энергетического «слепка», который встраивается в их внутренние структуры, изменяя их. В традиции увайси это происходит в силу острой необходимости искателя в руководстве, когда он ищет его всем сердцем. Тогда и возникает возможность получить помощь от того, от кого ее вообще не ждешь. В живых занятиях подобная возможность возникает реже – по причинам, о которых я писал выше. В суфизме возможность передачи опыта-знания лучше всего подготавливается практикой растворения или исчезновения в шейхе (Мастере) – фана-фи-шейх. Работая с образом Мастера, ученик готовит себя к возможному получению передачи, которая все равно осуществляется самим Мастером. И если ученик становится готовым к ней, то она происходит.

Мистики увайси бывают разными. Кто-то получает передачу, но не идет по Пути, довольствуясь тем знанием, которое в нем начинает проявляться, и теми возможностями, которые возникают у искателя в результате получения опыта более высокого порядка. Учитывая условия, сопутствующие возможности передачи, так бывает редко. Чаще всего благодаря ей искатель обретает ощущение направления, в котором нужно двигаться, и продолжает прилагать усилия к работе над собой, раскрывая попутно то знание, которое было получено «свыше». Импульс знания-опыта при этом раскрывается поэтапно – когда искатель доходит до очередного изменения уровня своей осознанности, то происходит и очередное «открытие» и взлет понимания, а Путь становится все более ясным и конкретным.

Когда опыт мистика получен в контексте определенного Пути, то и передача несет в себе часть этого контекста. Только поэтому становится возможным появление линии Передачи и цепи преемственности. И хотя мы не знаем всех мистиков, принимавших участие в ее создании, но тому, кто развил в себе восприятие ментального плана, можно ее увидеть – как отдельную линию, стоящую вне общего Узора (а может быть, даже над ним) и обеспечивающую сохранение той его части, с которой связана данная область суфийской Работы. Импульс чужого опыта поневоле толкает человека к поиску условий, сходных с теми, в которых он был получен, и так даже тот, кто был далек от суфизма, постепенно к нему обращается.

Внутреннее пространство человека, в создании которого участвуют эфирное тело и тело ума, поистине огромно. Оно может вмещать в себя огромное количество энергии, и любой, кто работал со своими подавленными эмоциями, желаниями или чувствами, знает это на собственном опыте. Импульс передачи увайси попадает в это же пространство и постепенно «рассасывается» в нем, влияя и на структуры ума, и на состояние эфирного тела. Нечто подобное, кстати, происходит и при обретении так называемых атрибутов Бога, которое случается на стадии суфийского Пути, носящей название стадии внутренней бака – пребывания в Боге. Атрибут тоже приходит как импульс энергии, который потом усваивается достаточно длительное время, и изменения, приносимые им, проявляются далеко не сразу.

Если искатель, получивший передачу увайси, не останавливается на достигнутом, то он в какой-то момент превосходит подаренный ему опыт, обретая собственную реализацию на Пути. Тогда эффект передачи заканчивается, и новоиспеченный мистик следует Богу, развивая в этом взаимодействии свою уникальность. Знание, полученное им с передачей, перестает быть очень важным и даже может быть подвергнуто критике, а также в чем-то уточнено и дополнено. В конце концов, мистик начинает опираться только на свой опыт, который тоже подвергается переоценке на каждой новой стадии Пути. А уже позже – после ухода мистика с физического плана нашей реальности – появляется возможность передать всю сумму этого опыта (или хотя бы его главную часть) тому, кто в нем нуждается. Так происходит сохранение знания и линии Передачи, и так обновляется и поддерживается мистическая Работа. Необходимость движет нашим миром, и раз существует такая – фантастическая с точки зрения немистиков – линия Передачи, значит, необходимость в поддержании мистической Работы столь высока, что даже смерть Мастера не является препятствием для ее возобновления и продолжения. Видимо, ценность этой Работы, ведущейся незримо для людей, столь высока, что Господь – Милостью Своей – создал возможности для ее продолжения в тех условиях, в которых, казалось бы, она должна исчезнуть. Поэтому линия Передачи увайси будет существовать столько, сколько будет существовать человечество, и новые мистики будут появляться словно из ниоткуда, возрождая и обновляя угасшую было Работу.

В заключение скажу, что в суфизме существовало несколько линий Передач увайси, и та, к которой принадлежу я, имеет отношение к ордену Накшбанди. И хотя нельзя точно знать имена предшественников, поддерживавших и продолжавших эту линию Передачи – коих было немало! – мне известно, что и сам Бахауддин является одним из тех, кто тоже в ней состоял. При этом она была начата задолго до него, и мне не удается увидеть ее начало. Подобные линии Передач увайси были и в других суфийских орденах, и передача опыта в них несла отпечаток особенностей практик каждого из них. Были ли прерваны эти линии Передачи или они все еще активны – мне неизвестно. Однако было бы вполне логично предположить, что в мире снова и снова возникают как бы из ниоткуда новые мистики увайси – ведь Бог велик, а Милость его бесконечна.