Мун недолго слышал злобные крики снаружи. С закрытием двери он словно попал в другой мир. Внутри действительно было битком. А также тепло и ярко. За всеми деревянными столиками (которые, на первый взгляд, были расставлены беспорядочно) сидели веселые компании. Некоторые столы едва вмещали посетителей. Между столиками ходили девушки с подносами и разносили еду и питье. Слегка устаревшие доски деревянного пола трещали, когда на них наступали, но это было едва слышно – в помещении стоял громкий гул. Даже небольшой оркестр из двух гитаристов и скрипача перестал за ненадобностью играть, и музыканты перекидывались в карты. У дальней стены располагалась длинная барная стойка, которая кого только не собрала. И пьяные одинокие сердца, и трезвые влюбленные парочки, и голодные люди разного пола, и бунтари, которых умело успокаивали бармены – от всего увиденного внутри светло-зеленого домика у Муна закружилась голова. Какое место для него якобы припасено, мальчик не мог даже представить, ведь просто сделать шаг внутри этого заполненного хаоса в какую-либо сторону было невероятно сложно.
– Я не верю своим глазам! – услышал Мун восторженный голос справа. – Неужели наша табличка наконец-то сработала!
Мун развернулся: перед ним стоял пожилой человек с роскошными усами. На нем был фартук повара, расшитый потрясающей красоты узорами. Человек, судя по всему, играл не последнюю роль в этом домике.
– Здравствуйте, – не придумав ничего лучше, сказал Мун.
– Здравствуй, дорогой! – с великой радостью сказал повар. – Тебя, наверно, смущает этот гул?
– Честно сказать, да.
– Так пойдем в твою комнату! Там тихо, тепло, и никто тебя не потревожит!
Мун не верил ушам. Он решил все же удостовериться в одном немаловажном моменте.
– Вы знаете, у меня всего лишь один квит, одна монетка. Вот.
– Мой дорогой, ты же читал табличку?! – с наигранной обидой сказал повар. – Для Вас все абсолютно бесплатно!
– Ничего себе… – не удержался Мун и огляделся. – И для всех этих людей?!
– Ну, тут мы признаться слегка покривили душой… Нам же надо на что-то жить? – прошептал повар. – Конечно, бесплатной альпетой мы угощаем, и это сильно бьет по карману нашего чудного заведения. Но номера направо и налево не раздаем. Сами понимаете, это было бы для нас самоубийством. Говорим, что бесплатные закончились, остались только платные. Вот так приходится выкручиваться.
– Извините, но зачем все это? – ничего не понимая, спросил Мун.
– Все просто! – так же дружелюбно и открыто ответил повар. – Бесплатным блюдом привлекаем посетителей. Делаем так, чтобы о нас все знали, и, в конце концов, пришел тот самый человек, который нам нужен. То есть… Вы!
Мун пытался сделать невозможное: понять, что происходит и при этом сохранить невозмутимый вид. Конечно, его могли с кем-то перепутать. «Может, так и спросить?».
– Вы меня случайно ни с кем не перепутали?
– Нет, – коротко ответил повар таким тоном, который не предполагает продолжения ответа.
Мальчик понял, что сам придумать нужные вопросы уже не может. Объяснить происходящее в состоянии только повар. Он же мотнул головой в направлении лестницы. До этого Мун ее и не замечал. Без взвешивания всех «за» и «против» мальчик пошел наверх.
Сначала повар открыл запертую на ключ дверь на второй этаж. Там ничего не было, кроме коридорчика и деревянной двери в комнату. Мун сразу влюбился в свой номер. Он был небольшим, но со всеми удобствами. И шикарной кроватью, и шкафом, и столом со стульями, и ванной с горячей водой – Мун вдруг понял выражение: «Я бы за это продал душу».
– В общем, располагайтесь, – произнес повар, когда Мун насмотрелся вокруг. – Я пойду.
– Подождите… – удивился Мун. – Вы разве не хотели рассказать, почему ко мне такое… особое отношение?..
– Ах, да… – ударил несильно по голове себя повар. – Простите. Конечно, сейчас расскажу. Только присядьте.
Мун сел за стол, что стоял у окна. Повар расположился напротив.
– Дело в том, – вкрадчиво начал повар, – что у нас есть проблема. Достаточно большая.
Мун старался спокойно, без страха смотреть повару в глаза. Тому это явно было по душе, и он продолжил.
– Так вот… Кроме Вас, нам никто не может помочь.
– Кроме меня?..
– Молодой человек, скажите… – повар явно начал сильно нервничать. – Как Вы относитесь… к призракам?..
Мун был потрясен.
– Как к ним можно относиться. Плохо. Я еле спасся от них, чтобы добраться до Ярмарки. Некоторых пришлось даже обратить в туман. Думаю, они на меня озлоблены.
Повар оцепенел.
– Вы были… В Лесу? Вы видели призраков?! – воскликнул повар.
– Ну, да… – робко сказал Мун, увидев какое действие произвели последние слова на повара.
– Стреляли в них?!
Мун кивнул. У повара озадаченно забегали глаза.
– Вы… действительно тот, кто может нам помочь… В страшной беде…
– Расскажите, что случилось?! – повар уже достаточно замучил мальчика своими интригами.
– Одну нашу посетительницу мучает призрак. Понимаете?
– Не очень, – признался Мун.
– Я тем более не понимаю… У Вас есть предположения, как призрак может мучать?
– Эээ… Я не настолько хорошо в них разбираюсь. Точнее, вообще не разбираюсь. Понимаете, я только бегал от них и стрелял.
– Ничего страшного! – натужно улыбнулся повар. – В любом случае, у Вас больше опыта. Думаю, Вы разберетесь с этим и поможете нашей посетительнице!..
– Подождите! – поспешил встрять Мун. – Как Вы узнали, что ее мучает призрак? На Ярмарке есть призраки?
– Я всегда думал, что нет! Но однажды эта… посетительница стала сильно меняться. Я спрашивал, что с ней. Она не отвечала. А потом призналась, что с ней говорят призраки. Они что-то от нее хотят. Они везде, и с ними никак не справиться!
У повара начали слезиться глаза. Мун невольно оглядел всю комнату. Стало не по себе. Повар сказал:
– Я не думаю, что они здесь есть. Точнее, что мы им интересны. Они охотятся на неё…
– Но… – запинаясь, шепотом произнес Мун – Как я помогу?
– Для начала надо хотя бы поговорить с ней и узнать все тонкости… Что происходит, как эти призраки влияют, что им надо… Понимаете?
– Понимаю. Но непонятно, почему Вы сами все не узнаете?
– Вы сейчас единственный, с кем она будет говорить.
– С чего вы это взяли?..
– Она не доверяет мне. А так же всем взрослым, считая – и правильно – что их посылаю я.
– То есть, вы думаете, что у нас с ней состоится разговор, потому что я – примерно ее возраста?
– Именно! Ну, может она на пару годков старше, но это не существенно. Вам легче будет войти в доверие! Мы поэтому Вас и ждали! Не именно прямо Вас, конечно, а человека с умными глазами примерно Вашего возраста.
Мун понял, что в ловушке. Встать и куда-то уйти, отказавшись от предложения, он не мог. Человек напротив был в отчаянии и очень ждал помощи от Муна. Но входить в доверие какой-то девушки, пытаться разделаться с очередными призраками, которые, оказывается, как-то проникли и на Ярмарку… Хуже для себя задачи мальчик придумать не мог.
– Скажите, – решил уточнить Мун, – а Вы уверены, что она сказала правду? Про всех этих призраков. И где мне ее вообще искать? Как часто она сюда заходит?
Повар неожиданно помрачнел еще больше и уткнулся в окно с отсутствующим взглядом. Затем тихо произнес:
– Она, конечно, могла соврать, но не думаю, что мне. Мне она никогда не врала. Это моя дочь.
У Муна пробежали мурашки волной по всему телу. В миг стала ясна такая чрезмерная забота о посетительнице.
– И я могу обещать, что завтра она будет здесь. То есть внизу.
Тут повар посмотрел на Муна. После чего продолжил:
– Вы сейчас меня, возможно, начнете считать извергом, но я запер её в этом доме.
Повар продолжал глядеть Муну в глаза, видимо, желая понять, какую оценку даст мальчик такому поступку. Мун старался никак не меняться в лице. Всеми силами старался, и это получилось, потому что дальше на лице повара возникла неподдельная благодарность. Он заговорил, давя слезы:
– А выбора-то у меня не было! И до сих пор нет! Здесь она рядом с отцом и матерью, и если что-то случится, мы хоть как-то поможем! Не знаю как… Хоть как-то! Понимаете?! А нападут эти призраки вдалеке от нас – кто ей поможет? Будет наша доченька один на один с этими гадами… Вы меня понимаете?!
К счастью, развернутый ответ не требовался. Мун всего лишь кивнул, повар этим остался очень доволен.
– Вы отдыхайте, дорогой, спите, сколько Вам надо, можете помыться – у нас есть горячая вода! А потом, утром спускайтесь. Сэнти будет либо в своей комнате на чердаке, либо за любимым столом у окошка. Второе более вероятно. Садитесь туда, не стесняйтесь. На завтрак омлет хотите? Кофе с молоком? Вам официант всё подаст!
Мун кивнул.
– Спасибо Вам, дорогой! – повар совсем расчувствовался. – Не буду больше надоедать. Спите спокойно! Доброй Вам ночи!
Повар перед выход поклонился и растерянно вышел. И тут же зашел.
– Ах, да! Вы же ужинать, наверное, хотите?
Мун не стал кривить душой и размашисто кивнул. Спустя две минуты в номер вошла жена хозяина с огромным подносом еды. Она тоже была в фартуке, и смотрела на Муна, как на спасение всей жизни. Черты лица у женщины были приятными, еще приятней оказался её голос, когда она начала описывать содержимое подноса:
– Здравствуйте! Как мне к Вам…
– Мун…
– Мун, дорогой мой! Я собрала Вам поистине королевский ужин, самое дорогое, что у нас есть! Вот смотрите: это кувшин землянично-черничного морса, мы сами варим. Это овощной салат из пятнадцати овощей, всё из наших парников. Это стейки королевского круапса, что плавает в водах среднеморского залива, макароны с десятью специями, всё выращиваем сами, вот… это, значит, шоколадные конфеты…
Объясняла она еще долго и с удовольствием, так что Мун чуть не умер от прилива слюны к концу описания. Когда женщина закончила, мальчик страстно её поблагодарил, как и она его (видимо, за будущие заслуги…).
Мун закрыл дверь на замочек. Поднос был опустошен за минуту, хотя мама всегда учила не набивать желудок перед сном. Тут просто была иная ситуация, ничего поделать с собой мальчик не мог. В состоянии эйфории, забыв о былых и предстоящих проблемах, Мун плюхнулся на кровать и посмотрел в окно.
За окном падали снежинки, вдаль смотреть было бессмысленно – взгляд сразу упирался в высотный дом.
– И что теперь делать? – сказал сам себе Мун, после чего отметил, что начал говорить сам с собой.
О завтрашних делах он решил не думать. Были куда более насущные: поспать. Мун разделся, встал под горячий душ. Он тут же представил себя растением, которое долго не поливали, а теперь дали насладиться влагой. Но не питья ради, а для чистого удовольствия. Все окоченевшие части тела, все промерзшие насквозь кости от неожиданности сначала на секунду перестали ныть, а потом Мун почувствовал легкие ожоги почти на всех участках кожи. Но и они долго не продержались. Вскоре тело привыкло, обмякло, и мальчик растворился в теплой воде. А потом пришла очередь мягчайшей кровати. Едва Мун прилег, ему стало казаться, что он проваливается прямо сквозь нее. Так он и летел пару секунд, пока тьма крепкого сна не окутала его в кровати-колыбели.