Шаман поднялся и подкурил трубку.

– Вот гад, сам допинг принимает, а нас заживо жрать будут. – Узнав сладкий запах марихуаны, Глеб отчаянно заорал: – Слышь, шаман, дай и нам отъехать без боли! Оставь покурить!

Папуасы вряд ли поняли, о чем он кричал, но почему-то радостно заулюлюкали. Немного покурив, шаман взял пустую тыкву и стал палочкой выбивать ритм, кружась в причудливом танце. Время от времени он останавливался и делал пару затяжек.

   

После этих слов Феликса снова стошнило, но к нему тут же подбежали женщины и быстро все смыли.

Окончательно стемнело. Кабанчик истекал топленым салом. Жир, падая на угли, вспыхивал яркими вспышками, как стробоскопы на дискотеках, выхватывая из темноты и фиксируя гротескные движения шамана. Когда его коричневое тело стало пепельно-серым от пота и пыли, он остановился и что-то зычно прокричал. Несколько сидящих по обе стороны от вождя женщин поднялись и, взяв в руки кокосы, подошли к пленникам. Они обмакнули ладони в маслянистый сок ореха, и сорок пальчиков одновременно коснулись мужских тел, и не только в местах, общепринятых в классическом массаже. Прикосновение этих пальчиков к некоторым зонам способно было привести в состояние «полной боевой готовности» любого здорового мужчину.

«Кто бы мог подумать, что в подобной ситуации можно вызвать эрекцию! – изумился Феликс. – Видимо, инструмент для секса подчиняется совершенно другим законам. И не только мой. Судя по всему, Глеб был переполнен теми же ощущениями, и если массаж не прекратится, то наши распираемые желанием «агрегаты» устроят шоу под названием «извержение вулканов».