Глава I

Хранители и Храмовники

За три года до катастрофы

Марс, пустыня Хризу, оазис Арёса

Сияющий бледно-белым светом солнечный диск клонился к закату. В небе, подернутом серой дымкой, хорошо просматривались спутники Фобос и Деймос, безмолвно взирающие на остров Хранителей. С окончанием очередного зимнего, пропитанного холодом, сола с северных морей пришел борей, и снова алые пески Хризу взмыли в воздух, заставляя души местных обитателей съеживаться не то от страха, не то от холода. Гонимые ветром песчаные дюны, словно гигантские волны, с неистовой силой обрушивались вниз, заставляя песок выть. Этот вой летел к тем, кто был способен услышать.

В центре пустыни раскинулся живописный оазис, в самом сердце которого в окружении зелени высилась пирамида, выложенная из черного камня. Сама она будто парила над озером изумрудного цвета. Озером, питаемым водами самого Источника душ на планете. Поверхность сооружения была гладкой, как стекло, и она излучала тепло, а в закатное время могла обжечь. Вокруг озера в три ряда располагались двухэтажные дома, а сам оазис от песков защищала высокая стена, выложенная из мегалитов. Приглушенный желтоватый свет, лившийся из парящих над землей фонарей, освещал аккуратные улочки. Все дороги тут вели к пирамиде, путь к которой лежал по широкому мосту из такого же черного материала. На каждом из камней были вырезаны символы, от которых в эту холодную погоду к небу поднимался зеленоватый туман, состоящий из кристаллов льда. Поэтому весь мост был в дымке символов, проецирующихся от земли. С последними лучами солнца изумрудное озеро забурлило, меняя цвет. Мгновение – и поверхность пирамиды окрасилась ярко-оранжевым, а от основания к вершине потянулись красные языки холодного пламени. В эту же минуту северный ветер добрался до оазиса и громкий, нарастающий гул пустыни перевалил через каменные стены. Яростный вой, петляя по слабо освещенным закоулкам, мчался к пирамиде. Сквозь дымчатую стену символов ветер устремился вперед, ко входу.

Внутри стояла тишина, и лишь потрескивающее в самом центре пламя нарушало ее. Внизу, у подножия широкой лестницы, стояли хранители. В старом храме Огня, или, как его еще звали, Золотом доме, сегодня их было три сотни – главы всех домов Марса, предводители своих веток войск. Несмотря на то что минули тысячелетия, обряды и традиции предков, завещавших охранять остров Творцов от любых угроз, были живы до сих пор. Двести девяносто семь закаленных в боях воинов смотрели наверх, где над извивающимся пламенем, поднимающимся из недр озера, удерживаемая неведомыми силами, парила огромная плита, исписанная старинными символами – уставом Хранителей. Ближе всех к огню стоял пожилой мужчина. Длинные в пол, яркие одежды скрывали его ослабевшее от годов служения тело, он был безоружен в отличие от всех остальных. Даже снизу было видно, как тяжело ему стоять, что жизнь вот-вот покинет тело. Протянув руки к огню, он, закрыв усталые глаза, одними губами произносил что-то. За его спиной стояли два молодых воина, главы двух сильнейших домов острова Хранителей – Ран и Фэро. Меж ними было лишь два различия: у одного волосы были цвета снега, и вооружен он был современным оружием – тремя разных размеров серебряными цилиндрами. Эти на вид обычные палки в правильных руках превращались в грозное оружие из огня и молний. Волосы другого были черны как смоль, а в расшитых ножнах за спиной покоились два серповидных меча из прочнейшей стали, которую когда-то добывали на погибшем Фаэтоне.

Не прошло и минуты, как оглушительный вой пустыни ударился о внутренние стены пирамиды, и от этого сильней вспыхнуло пламя внизу. Алые огоньки отражались в серых глазах уставшего человека. Ветер скинул с его седой головы покрывающий ее капюшон. Старик улыбнулся одними губами, вдыхая принесенный аромат.

– …Каи, – повернул голову пожилой мужчина к темноволосому воину, – Авил, – посмотрел он на светловолосого, – вот и пришло время. – Он повернулся к ним лицом. – Когда-то и я, подобно вам, стоял за спиной учителя, ожидая его конца… Я не был готов принять его смерть, но жаждал узнать следующую главу из Книги Пророчеств. – Переведя взгляд на Авила, хранитель прищурился. – Тогда я стоял тут один, как и другие до меня… – старик откашлялся, – и это означало, что и в следующий цикл беды обойдут остров стороной.

– Мастер Агкин… – перебил его Ран, – не стоит вам погружаться в воспоминания, раз они причиняют вам боль.

Агкин поднял руку вверх, приказывая хранителю замолчать. Недовольно он покачал головой.

– Тогда, сто двадцать лет назад, мой учитель шагнул в объятия Источника, и вспыхнувший огонь показал мне будущее, а налетевший ветер нашептал мне про долгие годы мира. А в конце поселил в моем сердце неистребимую печаль, которая окрепла, когда передо мною появились вы двое… – Агкин заметил, как Кан чуть склонил голову, опуская глаза. Глава дома Фэро, как никто другой, понимал всю суть бытия хранителя. Пожалуй, Кан был его лучшим учеником, которому предстояло во многом превзойти учителя. – Мирные дни закончатся с моей смертью. – Старик сложил руки на груди. – Вас двое, и значит, только бой позволит определить нового Мастера острова Хранителей… Внимательно всматривайтесь в огонь и слушайте ветер, ибо только они смогут указать вам путь спасения всей Вселенной островов. Сейчас, когда смерть держит мою душу за руку, я особенно четко чувствую приближение тьмы. – Он сделал глубокий вдох. – Из недр космоса идет угроза всему сущему, и на ее пути к заветной цели будем лишь мы – хранители.

– При всем уважении, учитель, – снова подал голос глава дома Ран, – но это всего лишь сказки давно минувших времен. То, что нас тут сегодня двое, говорит именно об этом. Порядок вещей изменился, и, возможно, пришло время и хранителям измениться?

– Это говорит лишь о том, что эра одних лишь хранителей закончена, Авил, – покачал головой Агкин. – То, что ждет впереди, впервые сокрыто от нас! У нас есть только эти, как ты говоришь, сказки. – Каждое слово давалось старику с трудом, ему с каждой минутой становилось трудней дышать. Он чувствовал, как его душу тянет из тела к себе Источник. – Кан, – учитель шагнул к Фэро и, положив руки ему на плечи, заглянул в черные как ночь глаза, – …Марс выбрал тебя, – понизил он голос до шепота, переходя на непонятное окружающим наречие самых южных земель, – я безмерно горд, что именно мой сын стоит сегодня за моей спиной.

– К сожалению, я стою тут не один, – ответил воин.

– Это не имеет значения. Дело хранителей будет жить вечно, и я знаю, что ты об этом позаботишься. Даже если ваши пути разойдутся, даже если этот час – последний их час.

– Да, отец, – кивнул Кан, – можешь быть спокоен, я не допущу гибели острова Творцов. – Старший сын Фэро сжал правую руку в кулак и стукнул себя им по груди, давая Агкину последнее обещание.

– Не забывай, что остров творит Творец творцов, и в нем сокрыты спасение и погибель…

Старик улыбнулся и, опустив руку в глубокий карман, достал из него медальон в форме ока на толстой золотой цепочке. Отлитое из золота украшение ловило отражения огненных всполохов за спиной людей и, казалось, пристально наблюдает за происходящим. Око было покрыто темным налетом, похожим на ржавчину, что говорило о том, что украшение давно не видело солнечного света и не касалось тела человека. Агкин протянул его сыну. Ран нахмурился. Снизу он услышал перешептывание трех глав:

– Разве это не медальон Сета… первого храмовника?

– Сета? – удивился второй. – Храмовников же предали забвению и наказали никогда о них не вспоминать. Зачем Агкин отдает это сыну? Уж не намекает ли на что-то?

– Тихо вы! – шикнул на светлокожих мужчин молодой парень с пышной курчавой черной шевелюрой. Его глаза сердито сверкнули. – Око передается в семье от отца сыну как символ утраченной главы из Книги Живых.

– Не той ли страницы, что вырвал их славный Сет? – ухмыльнулся седовласый глава дома Криг. – В любом случае этой вещи не место в храме…

– Да, как и вам, – презрительно фыркнул брюнет.

Авил мотнул головой и снова посмотрел на Мастера над Хранителями. Он прекрасно помнил историю этого медальона, как и легенды о том, кто носил его.

– Это Око Ра, – тихо проговорил Агкин, – в темные времена оно позволит увидеть суть вещей, а во времена последней битвы позволит обладателю сражаться подобно богам. Когда-то оно принадлежало Сету Первому, основателю нашего дома, и его воинам – последним защитникам Творцов, тем, кто появляется лишь во времена темных перемен. – Кан принял дар отца, крепко сжав его в руках и проглотив все появившиеся вопросы. Боковым зрением он заметил усмешку Авила, которому было явно не по душе затянувшееся прощание. – Говорят, черная пелена спадет с него, когда тьма коснется сердец, призванных защищать…

Старик посмотрел вниз, скользя по лицам глав всех домов. С каждым он уже простился, но на грустные улыбки друзей ему хотелось взглянуть еще раз. Однако он хорошо помнил предсказанное ему сто двадцать лет назад и знал, что в этих людях было больше лицемерия, чем искренности.

– …Сто седьмой виток спирали жизни стал одним из труднейших для нас, братья мои, – обратился Агкин ко всем. – Мы утеряли глубинную связь с Источником, перестали понимать послания нашего острова, глухи к голосу нашего творца. Силы хранителей хватает лишь на поддержание минимальной защиты, и даже, – он поднял руки вверх, – наши храмы закрылись от нас. Однако я верю, что сто восьмой виток принесет нам надежду. И пускай я ухожу в столь трудный час, но пусть мой уход ознаменует возрождение давно утраченного…

Спустя несколько секунд молчания, еще раз взглянув на сына, он повернулся ко всем спиной и сделал пару шагов вперед к огню. Пламя вспыхнуло сильней, и его языки окрасились изумрудным цветом, знаменуя близость Источника душ Марса. Острые огоньки зацепились за полы плаща и поползли вверх. Агкин, Мастер острова Хранителей на протяжении ста двадцати лет, опустил руки и смело пошел вперед, касаясь пальцами зеленоватого огня. Вой становился громче и, смешиваясь с гулом земли, устремлялся к сводам пирамиды. Огонь охватил тело учителя, и Авил и Кан увидели, как душа его покидает тело, и именно в этот момент зеленый луч Источника вошел в человека. Кан смотрел в огонь, чувствуя, как горечь скапливается в горле и как больно смотреть на смерть родного человека…

Прежде чем тело обратится в пепел, оно отдаст огню и ветру знание о будущем, о том, что успеет понять. Этому обряду тысячи лет, и с каждым уходом Книга Пророчеств дополнялась новой главой.

Все двести девяносто девять хранителей опустились на колени и устремили свои взоры на пламя. Они внимательно вслушивались в завывания ветра, которые с каждой секундой становились разборчивей и превращались в шепот. В первую очередь холодный ветер коснулся лиц Кана и Авила, а лишь потом остальных. В оранжевом пламени Фэро увидел слегка размытые образы будущего. Они были такими четкими и яркими, а голос его отца шептал ему последнее откровение Источника.

Авил же увидел приближающуюся из глубин Вселенной тьму, смог почувствовать ее силу. Шепот марсианского ветра сменился тихим, холодным голосом невиданного творения Вселенной. Нечто демонстрировало себя во всей красе перед взорами некоторых людей.

– …Отбросьте рабские оковы и вознеситесь над Творцом… – повторял чужой голос, проникая в сознание и сердца тех, кто потерял свой путь или хотел изменить давно заведенный порядок на острове Хранителей.

Кан вдруг почувствовал обжигающий холод по свою правую руку. Боковым зрением он видел, как тонкий черный невидимый клинок вонзился в сердце его брата-хранителя. Фэро снова посмотрел в огонь.

Тем временем в голове Авила как по волшебству рождалась идея, заглушая все крики и доводы души-хранителя. Идея, которая приравняла бы его по могуществу к Творцу творцов. Вдруг он перестал слышать шепот планеты. Только лишь ветер и треск пламени. Где-то глубоко внизу, под слоем камней, земли, в недрах бурлил Источник душ, но Ран перестал ощущать и его пульсацию. Словно в одночасье планета отвернулась от него.

В языках алого пламени Фэро увидел мчащийся к Солнечной системе космический корабль, преследующий нечто, способное уничтожать и поглощать целые миры. В следующую секунду корабль выполняет немыслимый маневр, пытающийся захватить темную субстанцию, но атакован флотом Хранителей до того, как успел завершить маневр. Частица тьмы устремляется к островам… Кан продолжал смотреть в огонь, и в его глазах появилась тревога, а сердце забилось чаще, когда он увидел, кто отдал приказ стрелять и какие цели преследовал тот, кого он считал братом.

Чувство беспокойства охватило некоторых из глав домов, когда последней вспышкой огонь показал им расколотый надвое устав Хранителей и потухший их символ… Тут же все прекратилось. В храме повисла мертвая тишина. Одни воины смотрели на других, не в силах поверить увиденному. Будто красная черта пролегла меж ними, навсегда разводя их по разным сторонам. Фэро поднялся с колен, не сводя взгляда с Рана.

– Сочувствую твоей утрате, друг мой… – ухмыльнулся хранитель, поднимаясь следом. – Увидел что-то интересное? – Улыбка Авила была больше похожа на оскал и не принадлежала ему. – Я, если честно, даже удивлен. Не ожидал получить настолько хорошие известия, – развел он руками. – Возможно, в преданиях праотцев и было зерно истины. Та тьма из космоса способна подарить нам свободу, как и написано в Книге Живых…

– Они не говорили о свободе, Авил, – покачал головой Фэро. – Они говорили лишь о том, что она принесет окончание одного витка спирали жизни и начнет следующий. И не факт, что в нем найдется место нам.

– И все же мы сами определяем нашу судьбу, ни ветер, ни огонь, ни тьма не вправе диктовать нам, как поступать.

– В этом ты прав, – кивнул Кан. – Скажи, ты ведь давно избрал себе путь, способный вознести тебя к заоблачным высотам?.. – Фэро смотрел на Рана и ловил себя на мысли, что не узнает его и говорит именно с той тьмой, что направляется к Марсу.

– Не совсем так, – покачал тот головой, – скорей я искал свободы от этой тюрьмы, и сегодня я увидел выход из сложившейся ситуации. Сама жизнь указала мне его. С этой силой нам больше не придется прозябать на Марсе, присматривая за обителью Творцов, выживая в этом аду с редкими райскими островками. Мы сами станем творцами, заставим их творить лишь то, что нужно нам!

– Мы существуем лишь благодаря им. И это наш долг – охранять их. Падем мы – падут они, и тогда исчезнет все…

– Ты всегда любил правила, Каи. Весь ваш дом соткан из традиций и многовековых устоев… Но не думал ли ты, что смысл нашей жизни вовсе не в служении, не в слепом исполнении наказов праотцев? – Авил кивнул на плиту, парящую в воздухе. – Не мы заварили эту кашу, и если кто-то хочет поквитаться с Творцами, то почему именно мы должны умирать за них?

– Кто-то должен думать о долге, а не о славе.

– Да-да, только вот никто еще не пробовал, а мы рискнем.

– Ты ведь не слышал шепот ветра? Не видел будущего в огне?

– Признаться, я уже давно глух и слеп к проявлениям острова. Меня волнуют другие вещи, куда как приятнее этого всего, – обвел Ран руками пространство вокруг себя. – Как-никак именно я будущий император, и мой ум занимают другие дела.

– Ты видишь себя правителем Марса… всегда видел, даже в детстве, в первую жизнь своей перводуши, – натянуто улыбнулся Каи, – даже тысячи лет назад, когда бежал к Источнику со всех ног, позабыв обо всем. Ведь из-за жажды славы ты тогда бросил родную сестру умирать? – Обжигающий взгляд Кана скользнул по лицу Авила. Ран с полуулыбкой посмотрел на Фэро, а затем развернулся и окинул взглядом стоявших внизу воинов. – …Неужто ты отречешься от пути хранителя?

– Отрекусь? – удивленно вскинул брови беловолосый глава дома Ран. – Увы, это бремя на всех марсианах навечно. Ну что ты… я просто внесу изменения в это бездумное служение. Для империи это всего лишь армия, защищающая наши интересы… Как давно мы и хотели. Агкин наивно полагал, что император будет на его стороне вечно. Жаль, что он так внезапно умер и корона перешла моему дому. Мне. И теперь я могу реформировать орден и сместить его с пьедестала, тем более что силы у него не осталось. Я упраздняю должность Мастера острова Хранителей… Никто не может быть выше императора. Никто тут не будет выше меня. – Он улыбнулся. – Мой прадед был бы доволен тем, как все обернулось…

Авил сделал шаг к Кану и, понизив голос до шепота, сказал:

– Не волнуйся, мы никому из творцов не позволим покинуть их тюрьму, но и эксперименты ведь никто не запрещал.

– Тебе никто не позволит своевольничать.

– Да-а, – зевнул Авил, – еще вспомни про то, что Творец творцов знал, что все так и будет, и именно поэтому изменил правила. Нас за спиной Агкина было двое, а значит, и новый Мастер неизвестен. Если не проводить ритуальных состязаний, его не будет вовсе. А может, Творец наконец понял, услышал нас? Теперь Марс под властью императора и никакие хранители не будут диктовать ему свою волю или, того хуже, волю старой книжки, оставленной неизвестно кем! Сила их умерла и на смену придет новая, могучая и способная дать нам все.

Фэро стиснул зубы, но в целом оставался спокойным. Опустив глаза, он посмотрел на край медальона, что держал в руке. От него только что отвалился черный кусочек, открывая золотую поверхность. Незаметно он провел пальцем по поверхности и с удивлением обнаружил, что черный слой снялся, будто пыль. Холодный ветер коснулся лица Кана, мужчина сжал медальон крепче и убрал его в карман.

– Я бы на твоем месте, – повернулся к нему Авил, – больше беспокоился о себе. Как-никак вас первых исключат из наших рядов. Как глава дома Ран и как император Марса я… – Он осекся, когда увидел, что Фэро потянулся за мечами, и сделал шаг назад, отступая. – Ч-что т-ты задумал?..

Кан обнажил мечи и сделал пару шагов к огню. Его взгляд был устремлен на каменную плиту. Скользя по тексту, который менялся на глазах, он вдруг заметил забытое слово, потерянное в веках, и символ, что давно не являл себя миру. Восьмиконечная звезда, заключенная в треугольник, разгоралась все сильней, поднимаясь к вершине плиты. Подойдя ближе, Фэро заметил тонкую нить трещины, идущей от самого верха до середины. Снизу донеслись возмущенные возгласы и негодование, перемешанное с непониманием происходящего. Кто-то даже поспешил расчехлить оружие, но двое южан тут же обнажили свои клинки, выходя вперед.

– Щенок! Смеешь мне угрожать?! – возмутился глава дома Криг.

– Никто не смеет подниматься по ступеням, пока горит зеленое пламя ушедшего, – змеей прошипел Анри, – так что назад!

– Что он делает?! – воскликнул кто-то из толпы.

В это время, оттолкнувшись от земли, Кан взмыл в воздух, выставляя клинки вперед. Секунда – и фаэтонская сталь вонзилась в толстый камень, разрубая его на две половины. Лезвия пошли вдоль трещины, разрубая плиту на части, словно раскаленный нож масло. На глазах правая половина с вырезанными на ней строками устава иссыхала и буквы переставали светиться зеленоватым цветом, не излучали более тумана. Последним потух символ Хранителей – малый круг с крестом внутри, заключенный в больший круг. По левой же половине пробежали три синеватые волны, зажигая новые буквы и слова, меняя их местами, стирая старое. В самом верху последним вспыхнул давно забытый символ… И это ознаменовало возрождение Храмовников.

Кан быстрым движением убрал клинки в ножны. Из кармана он достал последний подарок отца и, не размышляя ни секунды, надел его себе на шею. Золотое Око Ра торжествующе сверкнуло, поймав отблески пламени. Фэро приложил ладонь к плите, и к его указательному и среднему пальцам от восьмиконечной звезды, заключенной в треугольник, спустилась тонкая серебристая линия. Она словно подожгла их не обжигающим огнем. Он убрал руку и коснулся пальцами своего левого плеча, где красовался бледный символ Хранителей. Тут же в месте прикосновения на коже зеленоватым огнем вспыхнул старый рисунок и исчез, как по мановению волшебной палочки. Вместо него голубоватым светом засветился символ Храмовников, навсегда впечатавшийся в плоть и душу. Символ, который нельзя стереть.

– Следуй своему сердцу по жизни и сделай больше, чем велено тебе… – прошептал Фэро на наречии южных земель, закрыв глаза. – Делай что должен, и будь что будет… – Вспышкой перед глазами промелькнул образ Сета Первого, одобрительно смотрящего на своих потомков из глубин веков.

В этот самый момент из недр планеты поднялась невидимая изумрудная волна и со скоростью света обогнула шар, возвещая новый порядок. На храмах, где некогда красовался символ Хранителей, теперь вспыхнула восьмиконечная звезда, заключенная в треугольник. Ран поморщился, словно от резкого укола в спину, – так храм требовал покинуть свою территорию всех неверных.

Фэро посмотрел на последние искорки огня ушедшего отца. Затем Кан сделал шаг назад и повернулся к стоявшим внизу главам всех домов Хранителей. Подойдя ближе к Авилу, он остановился.

– Каждый из вас, – обратился он ко всем воинам, и его голос звучал подобно грому, – видел последнее пророчество Источника, и все мы узнали, что пути наши отныне разошлись. Одни пойдут за тьмой, другие – встанут на их пути, выполняя свой долг… – Люди внизу снова переглянулись, некоторые потянулись к оружию, ожидая нападения тех, кого теперь считали отступниками. – Сегодня Храмовники вновь пришли в этот мир, и теперь от них зависит спасение обители Творцов от приближающейся тьмы…

Авил усмехнулся и похлопал в ладоши:

– Оратор из тебя не очень, да и харизма не та.

– Замолчи, Ран! – заговорил молодой глава дома Джад, поднимаясь по ступеням. – Вам больше здесь не рады. Убирайтесь подобру-поздорову! – Он подошел к плите и так же коснулся ее, как Кан до него. Спустя несколько секунд и на его плече засияла звезда Храмовников. Развернувшись, он шагнул к Фэро и положил руки ему на плечи. – Южане пройдут этот путь с вами, брат. Вместе и до самого конца, даже в кромешной тьме мы будем биться с нашими врагами. – Кан сдержанно кивнул. Анри перевел взгляд на Авила. – Отныне для вас, беловолосых, больше нет места в наших землях. Право быть в наших городах каждому из вас придется заслужить.

– Что ж, поздравляю тебя. Теперь все камни и развалины этой планеты ваши. Может, даже узнаете что-то новенькое. Наслаждайтесь! Раз уж мы теперь свободны от устава и всех обязательств, то позвольте откланяться. – Ран спустился вниз, но на последней ступеньке остановился и глянул на Кана через плечо. – Надеюсь, ты хорошо помнишь историю Храмовников… как бы времена кромешной тьмы не настали для вас раньше срока… – Ухмыльнувшись, он пошел к выходу из пирамиды, слыша, как за его спиной другие главы домов разворачиваются и идут следом. Они предпочли быть на одной стороне с императором, чем против него в меньшинстве.

Прошло не больше пяти минут, и в храме на озере остались лишь семь человек. Семь домов Марса. Все они были ответвлениями дома Фэро, семейные союзы, заключенные давным-давно. Исполнять свой долг и защитить остров Творцов от уничтожения, как и всю Вселенную островов, были готовы только они. Лишь эти семеро видели и слышали последнее пророчество острова, переданное Агкином.

– Кан, ты теперь Мастер над Храмовниками, Мастер острова Хранителей, и мы слушаем тебя, – сказал черноволосый Анри, когда Фэро спустился к ним. Ободряющие возгласы остальных вознеслись эхом к потолку.

В эту же минуту пирамида словно ожила. Впервые за сотни лет тут ощущалась сила, забытая мощь ордена. Марс и его творец незримо были тут, взирали на своих доблестных воинов.

– До судьбоносного дня еще три года, нам нужно подготовиться. Возможно, мы сможем изменить судьбу.

– А если нет? Что мы будем делать?

– Мы отправимся в обитель Творцов и будем сражаться оттуда. Источник сказал, что герою потребуется много времени. Наша задача – это время для него отвоевать.

Другие пятеро глав так же поднялись к плите и поклялись перед уставом защищать обитель Творцов.

С улицы в пирамиду ворвался порыв ветра, принесший с собой снег. Снежные хлопья кружили над воинами и падали на их темные волосы. Кан поднял голову, и несколько снежинок упали ему на лицо.

– Мы должны собрать всю информацию, оставленную Сетом. Уверен, он оставил нам подсказки.

– Если мне не изменяет память, он искал творца острова Хранителей. Думаешь, ему удалось его найти?

– Иначе бы он не покинул Марс, – кивнул Кан. – Праотцы оставили нам достаточно технологий, чтобы мы смогли ими в будущем воспользоваться. Впервые за тысячи лет у нас появилась возможность дочитать Книгу Живых до конца.

– И кто отправится на Землю? – спросил глава дома Радж.

– Все мы. Все до одного.

– Но разве герою не понадобится помощь?

– Ты видел того героя, брат, он справится без нас. И все же у нас есть маленький шанс переубедить Авила и изменить судьбу.

– Это уже не Авил. Я видел, как темный клинок пронзил его, это была тьма. Та самая. Он оказался слабым, и теперь он одержим властью, его ничто не остановит. Даже в смерти он видит спасение, – фыркнул Анри. – Боюсь, через видение будущего тьма прокралась в их сердца, навсегда поработив их.

– Соглашусь, – кивнул Радж. – И от этого они становятся источником опасности не только для обители Творцов, но и для Источника Марса. Мы должны взять под защиту всё.

– Нас слишком мало, – покачал головой представитель дома Криг, смахивая с плеча нападавший снег.

– Они не будут с нами драться, – ответил Фэро, – мы для них шуты, а посему у нас развязаны руки и мы вольны поступать как нам угодно. Наша задача, братья, закрыть все доступы в Источник. Даже перводуша не должна пройти.

Кан снова посмотрел на зависшую вверху плиту с Уставом Храмовников.

– Сет спрятал вырванную страницу из Книги Живых. Мы должны ее найти и оставить там, где ее найдет герой. Два дома займутся поиском, остальные же – Источником.

Фэро поднял с пола свой плащ и накинул его на плечи.

– Мы знаем, что остров Хранителей будет разрушен и когда-нибудь падет остров Творцов… Не важно когда, но мы будем готовы. – Он направился к выходу, наслаждаясь холодными льдинками, касающимися лица.

Вся пустыня, вместе с оазисом, была покрыта белым, серебристым полотном. Семь воинов вышли на мост, вдыхая морозный воздух борея и смотря в подернутое красноватой дымкой ночное небо. Черные плащи за их спинами грозно развевались, придавая храмовникам больше загадочности. За ними по пятам шла тень – тень древней силы, пробудившейся вновь.

– Через три года они падут, и остров погрузится во мрак, в объятия смерти… – прошептал Кан. – Мы должны всё успеть…

Три года спустя, за два часа до катастрофы

Равнина Эллада, императорский город,

дворец Авил дель Ран

Величественный дворец больше походил на гигантский космический корабль, окруженный неприступными стенами. За ними раскинулась столица острова Хранителей – Эрдэл, которая никогда не спит и больше походит на муравейник, где у каждого есть свое дело, которое не терпит отлагательств. Город утопал в зелени, а равнина была испещрена водоносными каналами. Порой шум многочисленных водопадов оглушал.

Дом императора находился под присмотром бывших хранителей, которых теперь понизили до уровня армии. Никто не забыл о них, но отношение изменилось. Не всем было по душе это отречение от изначальных целей. Однако Авил Ран верил, что народ привыкнет и к этому. Сам дворец был прямоугольной формы с многочисленными выступами, секретными ходами-лабиринтами, а тронный зал, он же зал приемов, располагался в самом центре на значительном возвышении. Семьсот ступеней вверх, которые надлежало преодолевать молча, обдумывая каждое слово и не совершив ни одной остановки. После лестницы перед гостем лежал длинный коридор. Стены его по обеим сторонам были покрыты полотнами прославленных живописцев империи, но кое-где все еще были заметны наспех сбитые отрывки из Книги Живых.

Сейчас по коридору шел Каи Фэро, облаченный в черное. Из-за его спины грозно выглядывали рукояти мечей, некогда принадлежавших самому Сету Первому. Око Ра, висевшее на его шее, сияло ярче солнца, чувствуя тьму вокруг и внутри здешних обитателей. Не дожидаясь просьбы, стража послушно распахнула двери перед гостем, и Мастер над Храмовниками вошел в тронный зал, где на высоком троне восседал Авил Ран. Вокруг него горели экраны, показывающие самые отдаленные участки Солнечной системы. Подле стояли его советники и прочие исполнители. Увидев Фэро, все люди замерли, пытаясь предугадать реакцию Авила. Император поднял голову и улыбнулся одними губами.

– Оставьте нас! – приказал он, вставая с трона и проходя через экраны-голограммы. – Какие люди! Не ожидал, что явишься. Неужели решил попрощаться? Я слышал, вы собрались на Землю. Не скажу, что расстроен. – Ран подошел к Фэро и остановился в трех метрах от него. – Зачем пожаловал?

– У тебя все еще есть шанс изменить судьбу, – тихо ответил Каи. – Откажись от своей затеи и измени ход времен. – За спиной Рана послышался сигнал приближающегося к зоне видимости инопланетного корабля. Император слегка повернул голову на звук и ухмыльнулся. – Дай кораблю завершить маневр.

– И что мне за это будет? Вся слава достанется чужаку, как и сила.

– …Дом Фэро падет, если ты изменишь ход истории.

– Сомнительная радость, учитывая, что я знаю, что вы собрались на остров Творцов. Для этого вам всем придется сдохнуть на орбите Земли. Ваш дом падет и так. Видишь, я в выигрыше в любом случае. Храмовники снова канут в Лету, – развел он руками, – покой и процветание… никто не будет будоражить народ.

– Ты не понимаешь, Авил, – покачал головой Фэро, – эта тьма идет за тобой, за перводушой и Источником. Она поглотит всех и вся, Марс будет стерт со страниц Книги Живых… Это на твоих ногах она войдет в обитель Творцов. Ты погубишь всех.

– Снова сказки, которые я слышал на протяжении стольких лет. Посмотри на экраны, Кан, это ведь тьма убегает от кого-то, а не наоборот. С чего ты взял, что она плохая, почему не ее гонитель?.. Вдруг угроза как раз в чужаке, и это именно его хотел показать нам Источник? Не думал об этом? Вижу, что нет.

– Что ж, тогда у меня лишь одна просьба. Возможно, в память о прошлом, ты исполнишь ее.

– Хм-м, и чего же ты хочешь? Чтобы я присмотрел за твоим домом? – Император ухмыльнулся.

– Брат, – черные глаза впились в серые глаза Рана, пытаясь добраться до души, – сдерживайте ее семьсот тридцать лет. Нам нужно это время, чтобы подготовиться.

– Странная просьба, – подернул плечами Авил, словно борясь с чем-то внутри, – но так и быть, если ваше предсказание – правда… сделаем, что можем. – Последнюю фразу Ран сказал с трудом, и это был по-настоящему его голос, а не того, кем он стал три года назад.

Фэро сделал шаг вперед и положил руки императору на плечи. Заглянул ему в глаза:

– Помни, тьма не должна коснуться перводуши, и ни при каких условиях не открывай ей путь в Источник. Знаю, настоящий Авил, там, внутри этих серых глаз, меня услышит.

Ран резко отшатнулся, будто придя в себя от минутной слабости. Он бросил взгляд, полный презрения, на храмовника.

– Отправляйся в свою берлогу, – процедил он сквозь зубы, – и любуйся тем, как сила станет моей! Я обязательно посмотрю смерть вашего дома на орбите Земли! Порадуй меня.

Кан смерил императора холодным взглядом и, развернувшись, пошел прочь. У двери он остановился и глянул на Авила через плечо:

– Ты ненавидишь мой род, но в Книге Живых сказано, что именно в твоем роду появится величайший воин дома Фэро, и это вселяет надежду, что мой брат внутри твоего тела погиб не напрасно…

Кан не стал дожидаться ответа и вышел вон. Двери за его спиной захлопнулись, и он спешно покинул дворец. Перед вылетом у него оставалось лишь одно дело. Близ Эрдэла высилась малая черная пирамида, под которой на многие километры растянулся подземный лабиринт. Фэро быстро добрался до нее. Не прошло и пары минут, как он достиг середины лестницы. Поднимаясь, он видел перед собой призрак Сета Первого, стоявшего на вершине. Он смотрел вверх, в чистое и светлое небо, туда, где вершилась судьба всей Вселенной островов. Врата пирамиды были закрыты, но, поймав свет медальона на груди Кана, они тут же начали открываться. Кан остановился и, щурясь, посмотрел на далекое солнце.

Тем временем внутри пояса Койпера,

внешние границы Солнечной системы

Сотни марсианских кораблей выстроились в линию, готовясь нанести сокрушительный удар по кораблю чужака. Пилоты до рези в глазах всматривались в темноту космоса и то и дело поглядывали на многочисленные экраны, радары. В эфире чуть ли не каждую минуту приходили новые указания и рекомендации. Казалось, что приближается целая эскадрилья, а не один корабль. Особый борт, снаряженный самим императором Авилом, готовился захватить неизвестную темную субстанцию. Наконец, спустя долгие минуты томительного ожидания, на радаре появились две точки. Но все было видно и так…

В поле зрение марсиан появилось гигантских размеров пульсирующее вещество, сотканное из приглушенных вспышек поглощенных им звезд, или это были души? Даже с такого расстояния от увиденного по спине пробегал холодок, а сердце замирало. От страха хотелось сорваться с места и убраться подальше, но долг привязывал к месту.

– Боги… – прошептал кто-то в эфире. – Эта сила нам не подвластна… Храмовники были правы…

– Что ты несешь?! Тишина в эфире! Всем ждать команды!

– Есть цель! Следим за объектом!

И действительно, спустя минуту на радаре появился корабль внушительных размеров, стремительно сближающийся со своей целью.

Это творение рук неизвестных мастеров пугало не меньше. По черно-красному космическому кораблю бегали синие молнии, и он был похож на живое существо, на дракона, закованного в стальные доспехи, усиленного разнообразным оружием. Он явно готовился к какому-то немыслимому маневру и собирал все свои силы для последнего рывка.

– На радаре еще один корабль! – прозвучало в эфире, выбивая многих из ступора. – Идет следом за первым! В зоне досягаемости, можно открыть огонь!

Второй корабль был меньше и не такой устрашающий. Походил на марсианские даже. Однако быстрый, и он без усилий смог обогнать первый, устремляясь к облаку тьмы. Темная субстанция вдруг замерла. Из ее тела показались десятки странного вида отростков. Эти черные щупальца потянулись ко второму кораблю, желая захватить его и поглотить его пилота. Как только они коснулись крыла, прогремел взрыв. Никто из марсиан не успел среагировать, но, к их удивлению, первый корабль открыл огонь и сам сбил второго незваного гостя.

– Никаких обломков… лишь пыль, – констатировал кто-то из воинов Марса, открыв рот наблюдая за происходящим. – Не поздоровится, если такое прилетит по нам, – сказал один второму пилоту.

Спустя пару минут корабль чужака продолжил подготовку к своему финальному удару. Он светился изнутри всеми цветами радуги, раздувался, превращаясь в такую же чистую энергию, как и преследуемый им объект. Становясь больше, это нечто дотянулось до тьмы и стало быстро ее поглощать, втягивая внутрь себя.

Фэро вошел в пирамиду, но мыслями он был сейчас в далеком космосе и наблюдал за происходящим. Видел и названного героя, готового отдать свою жизнь за спасение всей Вселенной. Видел, как он сбил корабль своего соратника, лишь бы душа его не досталась тьме. Призрак Сета Первого все еще шел впереди, ведя рукой по стене, исписанной отрывками из Книги Живых. От его прикосновения оставался длинный беловатый след. Он резко остановился и замер.

– Огонь! – прозвучал приказ, когда объект был практически уничтожен этим космическим драконом.

Триста кораблей начали выпускать снаряд за снарядом, но оружие марсиан даже не поцарапало вражеский борт, хотя им удалось прервать поглощение.

Корабль замер, и его окутал непроницаемый барьер. Словно шарик, его бросало из стороны в сторону, пока внутри это нечто боролось со вселенской тьмой.

От огромного темного объекта остался лишь крошечный по космическим меркам обрывок. Его оттолкнуло далеко к орбите Плутона, где тьма буквально впечаталась в проносившиеся мимо астероиды, вылетевшие из пояса Койпера от многочисленных взрывных волн.

– На радаре еще один корабль, такой же, как первый!

– Не важно! Следуем за объектом! «Имперский» должен захватить это любой ценой, приказ императора! Не дать чужакам нанести удары по облаку!

Однако целью вновь прибывшего был застывший в космосе первый корабль…

Призрак Сета, пройдя еще несколько метров, остановился. Повернувшись к Кану лицом, он указал на стену. Фэро посмотрел на нее и увидел все то, что сейчас происходило на окраинах Солнечной системы. Именно сейчас тьма, озлобленная, разгоряченная утратой своей основной силы, интенсивно поглощала все вокруг. Однако в этих камнях не было энергии, но она нашлась на борту кораблей, где были сотни марсиан.

Сначала в эфире были слышны выстрелы, взрывы, крики, но потом стихли и они. Со стороны казалось, что свои же нападают на своих. Как помешанные воины бросались друг на друга и умирали, не успев понять смысл произошедшего. Тьма забиралась в тела людей и пожирала их души, ища самую сильную – перводушу, способную дать ей и тело, и знания об Источнике, их породившем. Однако что-то или кто-то ей мешал, кто-то еще вселялся в тела марсиан и буквально выталкивал их души прочь, не давая тьме поглотить их…

Так бесславно погибло пять сотен хранителей острова Творцов. Души многих были поглощены тем, что звало себя акхэей лэ ра – отражением света Творца творцов. Убив марсиан, она знала, куда ей лететь и что делать. Даже то, что она лишилась большей части своей изначальной силы, не могло ее остановить. Теперь, когда цель была так близка…

Души других же еще не скоро найдут путь к своему Источнику и только через сотни лет, родившись снова, смогут рассказать правду о произошедшем. О том, как чужак из глубин космоса сражался за них, а они помешали ему предотвратить смерть всей Вселенной островов.

Фэро смотрел на стену и понимал, что акхэе понадобится много времени, прежде чем она окрепнет и сможет исполнить задуманное.

– Мы защитили Источник, – прошептал он, видя, как сильная душа названного героя даже после смерти тела продолжает погоню за тьмой. – О перводуше позаботится наш гость. – Призрак одобрительно кивнул. – С падением Марса война только начнется… но ему не привыкать.

– Время пришло. Включайте барьеры, возводите щиты, – прошептал ветер, залетевший в храм.

Кан смотрел на мчащуюся к Марсу душу невиданного ранее существа. Он видел эти изумрудные глаза и запомнил их навсегда.

– Сет, – обратился он к призраку, снимая со спины ножны, – я возвращаю тебе твои клинки. Сохрани их для него. – Кан снял с шеи медальон и положил его на мечи. – И Око Ра принадлежит ему.

Призрак обратился туманом, и вместе с ним исчезли мечи и медальон, оставляя Фэро наедине с тишиной.

Закончив свое основное дело, семьсот человек со знаками Храмовников на плечах покинули Марс на нескольких кораблях и взяли курс на Землю. За спиной они оставили свое наследие, которое откроется лишь тому, кто возродит их из пепла, снова надев Око Ра на шею. Именно тому герою и предстоит исполнить замысел Творца творцов и восстать против акхэи снова.

Не прошло и пары дней, как сотни крупных астероидов устремились к Марсу. Какие-то были притянуты мощной гравитацией Сатурна и Юпитера, какие-то были уничтожены армией хранителей, но многим удалось пройти через барьеры марсиан. Путь к острову Хранителей был открыт. Десятки камней несли на себе частицы акхэи, спящей, затаившейся в ожидании своего часа.

Солнце было в зените, когда гигантские космические глыбы обрушились на поверхность Марса, уничтожая города, изменяя русла рек, смещая горы. Пробуждались мелкие вулканы, покрывая равнины глубокими трещинами и создавая новые бездонные каньоны… Лишь гора Олимп стояла спокойно и молча наблюдала за разворачивающимся на северном полушарии планеты хаосом.

После такой бомбардировки планета навсегда изменила свой лик, покрылась кратерами, внутри некоторых можно было найти странную черную субстанцию. Новые, казалось, бездонные каньоны и долины заняли свое место. Великая долина протянулась на 4500 километров, беря начало в провинции Фарсида и пролегая далеко на юго-восток. Именно здесь поздней люди найдут самое большое скопление аномалий. Образовавшиеся каменные лабиринты еще завоюют свое место в страшилках ребятни.

Пока исполнялись предсказания из Книги Живых, люди пытались выжить любой ценой. К счастью, им это удалось, благодаря действию барьеров, установленных храмовниками до своего путешествия. Однако остров Хранителей на долгие годы погрузился во мрак, где выживание держалось лишь на светлых мечтах о будущем, которое они потеряли. Марсианам пришлось столкнуться с новыми реальностями. Их любимый дом со временем стал походить на обитель тьмы, на самый настоящий ад, где чудовища и необъяснимые явления стали постоянными спутниками живых… Однако хранители оставались верными заветам праотцев, смогли сохранить свой дом и продолжили защищать остров Творцов, что иногда появлялся на небосклоне, сияя тусклой сине-зеленой звездочкой…

 

Глава II

Эваларин Ран

702 года после катастрофы

Столица Марса, Эрдэл

Равнина Эллада была одна из немногих, что не пострадала от метеоритного дождя. Барьер надежно укрыл ее и позволил сохранить город – наследие праотцев. В остальных крупных населенных пунктах история была та же – защита городов не пала. Однако мелкие поселения, особенно в южных землях, были стерты с лица планеты, но и там нашлись выжившие.

На протяжении последовавших столетий императоры острова Хранителей были исключительно из дома Ран. Остальных вполне устраивали те сферы правления, что им выделил сам Авил когда-то. Южане же, как и обещали, навсегда отреклись от севера и предпочли жить не под властью императора. Их земли объявлены вольными, и ни один закон Эрдэла там не действует. Правда, со временем, когда забылись былые распри, ситуация изменилась, но не сильно. Беловолосых по-прежнему не жаловал черноволосый гордый народ. В некоторые города, где еще помнили семь домов Храмовников, попасть мог лишь тот, кто отвоевал себе это право. К слову, ни один из подданных императора за семьсот лет не удостоился этой чести.

Это был знаменательный год для империи и для острова Хранителей – наступила новая эра по календарю праотцев – Эра Перемен. Внимание народа от сводок с заброшенных территорий, где пропадало все живое и неизвестное вещество ежегодно отвоевывало себе новые владения, отвлекали новости из дворца, где на свет должен был появиться второй наследник дома Ран. Весна на огромном острове, окруженном Священным морем, выдалась чертовски жаркой, и воздух над городом дрожал, рождая немыслимые миражи. На окраинах Эрдэла то и дело вспыхивали оранжевые пески, и ветер поднимал пламя к небу, напевая свою песню, рисуя в огненных столбах картины скорого будущего. Увы, но слышащих и способных видеть это не осталось.

Старики с опаской посматривали на горы и качали головами – они не знали почему, но знали, что это чертовски дурной знак.

Эрдэл за последние семьсот лет сильно прирос территориями, и образ столицы подвергся тщательным изменениям. Дворец окружили неприступные стены, напичканные оружием и с выставленным круглосуточным дозором. Он походил на механического монстра, где небоскребы из стали и камня соседствовали с руинами. Из труб, торчавших в разных районах города, к небу поднимались клубы сероватого, но не удушливого дыма. Дороги, проходившие и по земле, и по воздуху, опоясывали столицу со всех сторон и всегда, в любой час дня были напрочь забиты всевозможной техникой. Зеленые островки встречались крайне редко, да и те скрывались под сберегающими куполами. Пепел извергавшихся вулканов, оседавший на поля Эллады, изменил ее внешний вид, и теперь люди спасали остатки былой роскоши.

Центральная аллея Эрдэла, носившая имя первого императора из дома Ран – Авила Великолепного, кишела людьми. На ней располагались многочисленные магазины и лавки лучших мастеров буквально в любом деле. Тут можно было приобрести старинный артефакт, добытый в землях отчуждения, или оружие из арсенала хранителей, что несли свою службу близ орбиты Земли. Если вы искали проводника по южным землям или гида в лабиринты Великой долины, тут вы их обязательно встретите. В погожий день можно было разжиться и подержанным гравициклом, способным развивать невероятную скорость и летать над неглубокими ущельями, или того лучше – собственным аэролетом. Особой популярностью пользовалась оружейная лавка отставного вояки, бывшего командира дворцовой стражи Фари́са Хэла́. День у него был расписан по минутам, но настроения работать не было. Половину суток он провел сидя у телеэкранов с угрюмым выражением лица, просматривая то сводки с полей далеких сражений, то семейную хронику императора. Один из его помощников принес начальнику обед и, тихонько поставив поднос на столик, аккуратно поинтересовался:

– Господин Фарис, там покупатели интересуются, будете ли вы сегодня? У нас три заказа на ремонт серебряных цилиндров…

– Пф-ф! – махнул он рукой. – Черт побери! Как можно сломать что-то настолько совершенное?! Что они ими делают?! Лучше бы голову себе им пробивали, ей-богу! – всплеснул пожилой мужчина руками. Паренек шумно вздохнул. – Хех, Закки́, – Фарис кивнул на экран, где показывали императора Авила III, улыбающегося и держащего своего старшего сына за руку, – этот дурак думает, что родится мальчик и их семейное предсказание сбудется…

– Разве врачи не подтвердили это? – удивился помощник, почесав затылок.

– Выгляни в окно, мой мальчик, наступила Эра Перемен… – Он ухмыльнулся, сдунув со лба упавшую седую челку. – Ветер и огонь бушуют за внешними стенами, пытаясь нам, глухим и слепым, сказать что-то важное… Как в той песне, что со всех экранов играла в прошлом году… – Фарис закрыл глаза и стал напевать знакомую мелодию, а потом тихо пропел: – Падшие ангелы рядом… с лицами старых солдат. Ждут одного лишь приказа вернуться… вернуться назад. Чтобы собрать все знамена, стрелы, обломки мечей, вновь пережи-и-ить вместе битву-у ста дней и ночей… Верни им небо! Тоску по дому утоли-и, посеребри путь звездной пылью-ю… Верни им небо, хозяин света… в знак прощения дай вновь крылья-я им…

Закки удивленно вскинул брови. Он и не думал, что его начальник слушает подобный андерграунд, да еще и с лирикой трехсотлетней давности. Однако в голосе Хэла было столько боли и тоски, словно пел он о себе.

– Знаешь, – мужчина встал с кресла и, стряхнув с одежды крошки, подошел к окну, – их ребенок, этот очередной наследник дома Ран, должен родиться через три дня, в день Сияющего дракона. – Прищурившись, он всматривался в дальние границы города, которые с двадцатого этажа его мастерской были как на ладони. – Но она родится сегодня, в седьмой день двух лун, – Фарис перевел взгляд на бледные и едва заметные спутники Марса – Фобос и Деймос, – в день, который семьсот два года назад изменил всё… День Черного солнца…

– С чего вы это взяли?

– Интуиция, сынок, просто интуиция, – шумно выдохнул старый вояка, продолжая смотреть на огненные столбы. В какой-то момент он приложил правую руку к груди и трижды стукнул себя, шепча что-то под нос. Закки не смог разобрать всего, но услышал лишь концовку: – …делай что должно, и будь что будет…

Мужчина снова посмотрел на экран, где рассказывали об очередном поселке, провалившемся под землю, откуда до сих пор доносятся крики обреченных. Фарис снял со стула полотенце и, вытерев руки, небрежно бросил его на пол. Подняв голову, он встретился взглядом со своим помощником, который во все глаза смотрел на человека, которого считал своим учителем.

– Господин, но как рождение девочки повлияет на империю? Ведь это ничего не значит для нас, так ведь?

– Хех, наивная твоя голова, – мужчина потрепал его по копне русых волос, – для дома Ран это трагедия. Они не смогут продолжить свою традицию, где один брат – император, а второй – Мастер над Хранителями. Им придется отдать трон следующему дому Впервые за семьсот лет. Право, не думал, что доживу до этого.

– До войны домов?

– До настоящих перемен, мой мальчик, – посерьезнев ответил учитель.

– Император будет сражаться за свой трон, – покачал головой Закки. – Просто так он его не отдаст.

– Он не Авил I, тот бы смог, а этот так… слабак, – махнул Фарис рукой. – Сынок бы смог, но кто ему даст?.. – Он взял с подноса стакан с лиловой жидкостью и выпил его залпом. – Ты ведь слышал, сынок, что в день Черного солнца дети не рождаются? – Он вытер рот рукой. – Еще никогда за семьсот лет никто не рождался, умудрялись либо задержать, либо успеть до… Сегодня все изменится. Надеюсь, что эта принцесса изменит привычный уклад. Я это увижу. Да-а… увижу. – Он не спеша пошел в сторону выхода из своего закутка. – Ладно! К черту их! Пора работать.

Помощник проводил мужчину взглядом и вспомнил старую историю о том, как дом Ран буквально выставил заслуженного командира за дверь лишь за то, что тот женился на южанке. Пожалуй, не было более верного стражника дома Ран, чем Хэла, но они предали и его неподкупную верность. Закки поймал себя на том, что приди к нему однажды эта еще не рожденная принцесса, и он присягнет ей.

Во дворце царила предпраздничная суматоха. Все готовились не только к рождению наследника, но и к ритуалу «разделения души», который должен будет провести старший сын императора – Ивалиран. Мальчику было всего девять, но он был необычайно развит как физически, так и морально. По его суждениям и делам было сразу видно, что это будущий правитель и та самая перводуша Марса, которой открыты тайны планеты. Именно ему предстояло поделиться половиной своей великой души с братом, чтобы править вместе как единое целое. Обряд, что придумал Авил I и провел впервые после катастрофы. Ивалиран не тратил время на подготовку, а проводил его в обучении искусству боя на купрум этах – оружии хранителей. С виду это был обычный, ничем не примечательный серебряный тонкий цилиндр с четырьмя символами. При правильном нажатии из тела цилиндра появлялись два тонких клинка, излучавших синее свечение – молнии. В руках мастера оружие было смертоносным. Его удары были быстры и резки, а проникновение лезвия в тело порой нельзя было ощутить.

– У тебя отлично получается! – похвалил принца его учитель Нури, высокий, поджарый воин. Он был уроженцем южных земель, но волосы его были светлы, что и помогло добиться значительных успехов в службе в северных районах Марса. – Еще несколько месяцев таких усердных тренировок, и ты превзойдешь меня! – Серо-голубые глаза учителя довольно просияли.

– Ну что вы, – удовлетворительно улыбнулся мальчик, пригладив выбившуюся, белую как снег, прядь волос, – это произойдет гораздо раньше, – прошептал он себе под нос, складывая оружие и цепляя его за пояс-ножны.

– Готов к ритуалу? Слышал, это не самое приятное действо, – полюбопытствовал Нури, снимая с себя защитный доспех и складывая его на полку.

– Это пустяк, если награда – вся власть, – пожал мальчик плечами. Мужчина, не поворачиваясь к ребенку, сглотнул. От Ивалирана веяло холодом и силой, а иногда закаленный в боях воин чувствовал, что говорит по меньшей мере с командиром флота Хранителей, а не с маленьким принцем. – Спасибо за урок, учитель Нури. – Мальчик кратко поклонился и поспешил покинуть зал.

Выйдя в просторный коридор, он пошел вдоль расписанных древними преданиями стен, изредка посматривая на едва различимые лики своих предков. Проходя мимо высокого окна, откуда открывался вид на северные земли Эрдэла, он заметил что-то. Подойдя ближе и присмотревшись, он увидел буйство стихий на подступах к городу. Это были главные глашатаи планеты – ветер и огонь. Столбов пламени было не счесть, и они вихрем поднимались от земли к небу, но не двигались с мест. Сильный порыв жаркого ветра ударил мальчику в лицо, заставив поморщиться. Протерев глаза, он снова посмотрел на огонь, и ему показалось, что он видит в нем ухмыляющееся лицо, окутанное тьмой. Языки алого пламени пытались уничтожить окружившую его тьму, но ничто не могло рассеять ее, как бы сильно стихия ни старалась. Вдруг в пламени мелькнул чей-то профиль, и белые как снег волосы сменили тьму. Ивалиран все больше вглядывался в пламя, надеясь разглядеть призрака. Это была какая-то женщина, и в руках у нее было странного вида оружие. Она шла к ухмыляющемуся лицу, и последнее, что показал огонь, было то, как она обернулась и бросила хмурый взгляд изумрудных глаз на принца. Мальчик отшатнулся. Когда он снова посмотрел на огонь, то ничего не увидел. Глянув по сторонам, он поспешил покинуть коридор.

Увлекшись чтением очередной книги из обширной библиотеки отца, он и забыл о видении. Мечты о троне и фантазии о том, каким он сделает остров Хранителей, захватывали его куда больше. Ближе к вечеру во дворце появились тревожные настроения. Ивалиран заметил, как хмур был его отец и его советники. Поймав момент, когда император был один, сын подошел к нему.

– Что-то не так? – по-взрослому спросил он, заглядывая Авилу в глаза.

– Надеюсь, что нет, – холодно ответил правитель Марса, то и дело сжимая челюсть. – Похоже, что твой брат решил родиться сегодня. – Мальчик хмыкнул, привлекая этим внимание отца. – Ты смеешь насмехаться над традициями нашего дома? – Мужчина был готов вспыхнуть от охватывающего его гнева на отпрыска.

– Это смешно – привязываться к датам, – пожал принц плечами. – Не важно, когда он родится, главное – кем он станет. Дни – это всего лишь названия… быть первым за семьсот лет, кто родился в день Черного солнца… хм-м… – Ивалиран подошел ближе к отцу. – Значит, он будет таким Мастером над Хранителями, что все будут дрожать от одного его имени. Тень Черного солнца будет на его стороне, сама смерть выбрала его своим посланником… Не нужно страшиться неизбежного, отец. Нужно принимать этот дар Марса.

– Пусть так, – чуть помолчав, ответил Авил, – главное, чтобы этот дар не стал нашим проклятьем.

– О чем это ты? – вскинул одну бровь мальчик. – Ты о том предсказании Кана Фэро, что ли? Ты правда веришь ему?

– Каждый отец из дома Ран верит и боится увидеть потомка Фэро в своем роду, ибо это конец нашего дома.

– Что ж… – Ивалиран отвернулся и пошел в сторону своей спальни, но вдруг остановился и повернулся к императору: – Тогда он умрет раньше, чем его душа успеет закрепиться в теле.

Несмотря на все старания императрицы дотянуть хотя бы до утра, ребенок не стал ждать и родился в день Черного солнца. По лицу врача она сразу же поняла, что что-то было не так.

– С ним все в порядке? – испуганно спросила Даэва, переводя взгляд с одного человека на другого. В глазах всех присутствующих угадывалась тревога. – Дайте мне его! – приказала императрица, но все стояли словно каменные. Лишь одна молоденькая девушка-служанка, явно южанка, не знающая традиций северян, послушно исполнила волю Даэвы. Она взяла ребенка и, посмотрев на его лицо, улыбнулась ему. Затем протянула его женщине.

– Такая красивая… вся в вас, миледи, – сказала девушка, любуясь новорожденной.

– К-красивая?.. – переспросила Даэва, раскрывая расшитую серебряными нитями пеленку. – Девочка… но, но… доктор Ривл? Вы же говорили, ваши машины показывали, что будет наследник. – Голос и руки императрицы дрожали.

– Эра Перемен, – выдохнул Ривл, стерев со лба проступивший пот. – Видимо, не зря буйствовала сегодня стихия. Мне очень жаль, ваше величество, – опустил он голову, и лишь немногие понимали, какое именно значение имеет рождение девочки для дома Ран. – Мой долг здесь исполнен. Ребенок абсолютно здоров, как и вы. Оставляю вас. – Доктор вместе со своими помощниками поспешил покинуть покои Даэвы, оставляя ее наедине с ребенком и со своими мыслями.

Через пару минут в комнате никого не осталось. Даэва села, положила девочку в люльку, стоявшую у кровати, и впервые посмотрела на нее. Принцесса и вправду была красива и отчего-то молчалива. Она во все свои светло-серые глаза смотрела на мать и даже пыталась улыбаться. Женщина шумно выдохнула, закрывая лицо руками, когда в комнату вошел ее муж.

Авил молча подошел к ребенку и взглянул на нее. Девочка очаровала его с первого взгляда, и император сам не заметил, как потянул к ней руки, желая прикоснуться.

– Прости, – тихо проговорила Даэва.

– Она прекрасна, – улыбнулся глава дома Ран, аккуратно беря дочку на руки и прижимая ее к себе. – В нашем роду так мало рождалось принцесс. – Авил подошел к распахнутому окну и посмотрел на клонящееся к закату солнце.

– Не ты ли мне говорил, что это верный знак приближения конца дома Ран?

В этот момент в комнату к матери зашел Ивалиран. Его родители никогда не могли понять, что за эмоции скрывались внутри. Мальчик подошел к отцу и посмотрел на свою сестру. Затем он обвел взглядом отца и мать и улыбнулся одними губами.

– Могу я узнать, что вас так опечалило? – спросил он тихо. – Эра Перемен, мам, не означает, что они будут плохими. Рожденная в день Черного солнца, она может стать легендой нашего дома.

Авил посмотрел на сына, понимая, что голосом ребенка говорят его предки. Те, кто, как и он, когда-то были сосудом перводуши острова Хранителей.

– Законы Марса не рассматривают женщин в качестве Мастеров над Хранителями, – сказала Даэва, взяв прядь своих снежно-белых волос и начав ее нервно перебирать.

– Значит, мы изменим эти законы. Наш род правит Марсом, и нам решать, как мы будем править дальше.

– Ты говоришь как истинный император, – похвалил его отец. – Что ж, теперь принцессе нужно имя. Даэва?

– …Моя новая служанка рассказывала мне о своих родных землях. В день Черного солнца, на изумрудном пруду близ горы Олимп, расцветает белоснежный цветок, чей сок, скрывающийся в стебле, может исцелять и зовется эвала, а пыльца ее зовется рин и может убивать, вдохни ты ее хоть раз… – Женщина посмотрела на свою новорожденную дочь глазами полными безразличия и разочарования. – Эваларин. Вот ее имя. Может исцелить и может убить. Двоякая природа и неизвестная судьба…

– Мне нравится, – кивнул Авил, – и, по-моему, ей тоже.

– Ритуал нужно провести сегодня до полуночи, – напомнил о себе Ивалиран.

Его мать, будто выйдя из ступора, подняла голову и уставилась на сына.

– Ты готов делиться частью своей великой души с… ней?

– Да. Она такая же наследница дома Ран, как и я, – кивнул мальчик. – Мне и ей предстоит продолжить наследие, и ее пол не имеет никакого значения. Пророчества обошли нас стороной и в этот раз. В ней нет от наших врагов ровным счетом ничего.

– День Черного солнца еще не закончился, – покачала головой Даэва, – и ветер не стих, да и огонь не погас. – Она кивнула на окно. – Лишь с новым восходом мы сможем говорить с уверенностью, что и это поколение проклятье Фэро обошло.

– Вы слишком сильно верите в слова давно погибшего человека, – покачал головой Ивалиран. – Эваларин будет той, кем ее вырастят. С частицей перводуши она станет подобной мне, моим отражением.

Авил и Даэва переглянулись. Сейчас их девятилетний сын говорил словно взрослый, одержимый властью. Они оба знали, что, как только он войдет в полную силу, его будет не остановить. В этом он безумно походил на Авила I. Император уложил дочь в люльку и направился к выходу из покоев жены.

– Авил, – подняла глаза на мужа императрица, – может, нам стоит провести ритуал тайно, не посвящая других?

– Не думаю, что это правильно, – ответил мужчина, покидая комнату.

Ивалиран подошел к кроватке и, протянув руку к сестре, коснулся ее лица. Девочка впилась в него глазами, словно изучая.

– Нас ждут великие мистерии, Эвала. Вот увидишь, – прошептал он тихо-тихо. – Вместе мы изменим этот остров. Но посмей ты помешать мне, и сгинешь в огне Марса…

Уже через три часа все было готово к ритуалу. Во дворце собрались многочисленные соратники дома Ран и вовсю обсуждали рождение наследницы вместо ожидаемого наследника. Кто-то высказывал опасения и предположения о том, что Авил III теперь не сможет удержать власть, и ему придется передать ее впервые за семьсот лет другому дому Марса, но в большинстве своем людям было все равно. Мало кто верил, что рождение ребенка, пускай и в день Черного солнца, способно изменить хоть что-то в укладе хранителей. У планеты было слишком много проблем, и новости из дворца воспринимались чаще как развлечение.

В специально отстроенном зале, представлявшем собой круглую комнату, способную вместить до пяти сотен человек, неспешно собирались гости. Это место было выстроено много сотен лет назад, и его стены, исписанные преданиями тех давних времен, излучали дух истории. Пол в зале был прозрачным, и под толстым стеклом разверзлась самая настоящая изумрудная бездна из растений, произрастающих из щелей в скалах. В глубине же шумела подземная река. Пол был исписан посланиями к потомкам от праотцев. Все письмена излучали теплый желтый свет. Над полом, в четырнадцати метрах, были сделаны своеобразные ряды для гостей, тянувшиеся по кругу комнаты. Каскадами они поднимались до самого посеребренного купола, венчавшего зал. Четыре огромных окна, от пола до самого верха, открывали вид на четыре вершины Эрдэла, где по-прежнему бушевали стихии.

Новорожденную принцессу вынесли в центр комнаты и положили на пол. Девочку нарядили в яркие, расшитые символами дома Ран одежды, подчеркивающие важность события. Ребенок молча и спокойно наблюдал за происходящим. Ее брат стоял рядом, закрыв глаза и сложив руки на груди. Он вслушивался в голос своей души, прокручивал в голове события будущего. Наконец гости заняли свои места, и шум голосов стих. Ивалиран открыл глаза и, окинув всех собравшихся холодным взглядом, скинул с плеч плащ, оставаясь в легких штанах бирюзового цвета, заправленных в высокие сапоги, и в рубашке навыпуск. На шее у него висел медальон с символом дома Ран – короны, заключенной в два круга, на заднем плане которой был крест, символизирующий четыре стороны света. Серебряный фамильный медальон сверкал, ловя лучи заходящего солнца, просачивающиеся через высокие окна и купол. Сын императора вышел в центр комнаты, и под его ногами вспыхнули голубоватым светом начертанные письмена.

Один из гостей, усаживаясь поудобней, заметил боковым зрением нечто странное. Присмотревшись, он замер, открыв рот, – на Эрдэл надвигалась самая настоящая песчаная буря. Мужчина коснулся плеча своего приятеля и кивнул на окно. Спустя минуту уже все увидели ужасающую картину. Столбы оранжевого пламени стеной окружили внешние границы столицы. Небо медленно заволакивали темные, беспроглядные тучи, оставляя пока нетронутым солнце. Пурпурные молнии били в разные стороны, и поднявшийся внезапно ветер выл, словно взбешенный зверь. Авил всматривался в горизонт, и на его глазах алое пламя впитывало в себя нечто темное из самого неба, пытаясь сжечь это в себе. Даэва не стала подниматься, она равнодушно слушала перешептывания гостей и наблюдала за своим сыном, сохраняющим нечеловеческое спокойствие.

– Поистине страшный денек, – покачал головой глава дома Криг, возвращаясь на свое место. – Господа! – обратился он ко всем. – Мы собрались здесь не за тем, чтобы любоваться капризами природы! Давайте же отметим день рождения еще одного хранителя! Как знать, кто вернулся к нам в теле этого ребенка…

– Благодарю тебя, Рэйлан, – одобрительно кивнул Авил, – наследницу дома Ран зовут Эваларин. Душа ее брата и ее самой суть одна. Начинай, сын мой!

Голоса стихли, и в зале снова воцарилась тишина. Только один из гостей продолжал смотреть в окно и наблюдать за тем, как странного вида темная субстанция ползет по небу, цепляясь за него невидимыми когтями, закрывая солнце. Едва заметным сгустком за тьмой следовало нечто неуловимое, пытающееся поймать темноту, борющееся с ней.

Ивалиран тем временем закончил мысленную подготовку к ритуалу. Отчего-то ему казалось, что что-то колет его в грудь. Словно острие невидимого клинка, и чувство не проходило, а лишь нарастало. Нарастало с приближающейся по небу тьмой. Мальчик подошел к сестре и присел перед ней на одно колено. Протянув к ней руку с раскрытой ладонью, он остановил ее над сердцем девочки. Одними губами он шептал слова ритуала на наречии северян. Приоткрывая изредка глаза, ощущая, как душа в его теле начинает пульсировать, он заметил, что Эваларин не смотрит на него. Ее взгляд был устремлен в небо, где сейчас тьма боролась с невидимым нечто на фоне темнеющего солнца. Наконец перводуша смогла отпустить малую часть себя и начала свой путь в тело новорожденной. Эвала продолжала наблюдать за тьмой и светом, спускающимися из-под купола. Ивали поймал на себе взгляд сестры, и в тот момент, когда он должен был коснуться ее груди и передать часть души, она своей маленькой ручкой схватила его за палец и со всей силы оттолкнула руку. Он замер в оцепенении, во все глаза глядя на ребенка. Ивалиран увидел, как тьма, размером с кулак, хватает часть его отпущенной и отвергнутой сестрой перводуши и в мгновение ока поглощает ее, разрывая на части. Мальчик поморщился от резкой боли, сковавшей грудь, и в следующую секунду тьма, словно заметив его, вошла в его тело. Тяжела дыша, с трудом глотая воздух, он нашел в себе силы не упасть на пол от адски болезненного, обжигающего удара. Нечто вторглось в него и заняло пустующую часть, намертво вцепившись в душу Он перевел взгляд на сестру и увидел, как в тело Эваларин вошло пульсирующее нечто. Это была душа, но не душа хранителя. Она была так велика и излучала невероятную силу. В то же время не причиняла никакой боли ребенку, будто тело ждало именно ее. Боковым зрением Ивалиран заметил и стоящую рядом другую душу, кому предназначалось это тело. Спустя мгновение она растаяла в воздухе, возвращаясь в Источник.

Мальчик поднял голову, держась за грудь, и увидел черное солнце, клонящееся к закату. Ветер стихал, огонь гас, отступая в недра земли. Спустя еще минуту, несмотря на шум гостей, оба наследника дома Ран провалились в глубокий сон. Ритуал был завершен.

Авил приказал унести детей из зала. Даэва же молча встала и поспешила покинуть эту комнату.

Рэйлан дождался, когда все покинут зал, и подошел к своему другу.

– Что ж, поздравляю тебя с рождением дочери и продолжением традиции дома Ран. Уверен, из этих двоих получится отличная команда.

– Ты ничего странного не заметил? – тихо спросил император. – Не чувствовал присутствие чего-то чужеродного?

– Нет, – мотнул мужчина головой, – светопреставление за окнами придало ритуалу оттенок большой тайны. Думаю, разговоров твоим гостям хватит надолго. В такой день еще никто не делал этого. Авил I бы одобрил.

– Ладно, – вздохнул Ран, – пойдем к остальным. Нас ждет шикарный ужин в честь дня рождения принцессы Эваларин.

– Это имя, я где-то его слышал…

– Даэва придумала, сказала, какой-то цветок.

Фарис сам не заметил, как задремал, сидя в углу небольшого бара, в тупике на улице героя Саута. Проснулся он от того, что громко хлопнула дверь и в помещение зашел пожилой мужчина. Он был явно нетрезвым, но ему хотелось продолжения. Свободное место было только рядом с владельцем оружейной лавки. Сделав заказ, тучный мужичок, одетый в свой лучший костюм, сел напротив мастера.

– Знаешь, где я сегодня был? – Фарис лениво поднял на него глаза. Этому незнакомцу явно не терпелось высказаться, поделиться своими мыслями. – В императорском дворце, дружище. Только подумай, Даэва родила сегодня, в день Черного солнца. – Фарис нахмурился, вспомнив свои утренние размышления на этот счет. – И подумать только, девочку… – Мастер хмыкнул от неожиданности. – Уже даже ритуал провели, но не это самое страшное… – Незнакомец сделал большой глоток из кружки и, утерев рот рукавом, подался вперед. – Я своими глазами видел, как потемнело небо, и огонь стал черным, и молнии пурпурные били в купол дворца. Тьма, говорю тебе, вилась над сыном и дочерью Авила… Там что-то было, не только души, но что-то еще.

– Эра Перемен… – закивал Фарис, – началась.

– Они назвали принцессу Эваларин по имени какого-то цветка, – фыркнул мужчина, – цветка из южных земель.

– Эваларин?.. – переспросил оружейник, чувствуя, как сильней забилось его сердце. – Но… – он улыбнулся, – так же звали… – Он осекся и, поднявшись с места, подошел к окну. – Все стихло, – прошептал он. – Пророчество сбылось.

Наступил следующий день, и светлое небо осветило взошедшее солнце. Казалось, что все печали и тревоги остались позади. Даэва шла по коридору в комнату дочери, ожидая увидеть в ее серо-голубых глазах перводушу истинного хранителя. Войдя внутрь, она сначала распахнула шторы, впуская солнечный свет. Подойдя к кроватке, она легонько коснулась лица спящего ребенка. От этого прикосновения Эваларин проснулась и открыла глаза. Императрица вскрикнула и тут же закрыла рот рукой, отшатнувшись от кроватки. Удивленный взгляд изумрудных глаз принцессы дома Ран смотрел на мать, на чьем лице застыла маска ужаса.

Спустя пару минут в комнату зашел Ивалиран и подошел к императрице.

– Почему ты кричала, мам? – осторожно спросил мальчик. – Что-то случилось?

Женщина подняла глаза на сына и кивнула:

– Посмотри сам и поймешь.

Ивалиран подошел к кроватке сестры и заглянул внутрь. Изумрудные глаза приковывали все внимание, завораживали своей глубиной и сокрытой внутри тайной. Как ни старался, он не мог разглядеть суть души, сокрытой в этом крохотном теле, но ночной кошмар стал реальностью.

– Почему они зеленые, Ивали? С частицей твоей перводуши они должны быть светло-серыми, как и твои? Разве нет? Что это значит?

– Лишь то, что они зеленые и на дворе Эра Перемен. – Принц повернулся к Даэве. – Цвет не имеет значения, мам. На острове Марс Источник родит лишь души хранителей. Никакой чужак не может получить тело марсианина, и ты это знаешь. Возможно, – снисходительно улыбнулся Ивалиран, снова посмотрев на сестру и попытавшись разглядеть душу, – в мир вернулась очень древняя душа, старая как мир. – К своему удивлению, он ничего не видел, только синеватое сияние, источающее холод.

– Ты, может, и перводуша Марса, Ивали, – поднялась с кресла императрица, – но ты еще и мой сын. Я знаю, когда ты лжешь. Даже если ты и пытаешься меня успокоить. – Женщина подошла к картине, где был изображен Марс, парящий в космосе, а за ним вдалеке просматривалась обитель Творцов. – Перводуша приходила в дом Ран в начале каждого столетия последние семьсот лет. Отец или мать делились ею со своими потомками, отдавая малые части, как и завещал Авил I. Все лишь для того, чтобы трон вечно принадлежал одному роду. Даже частица перводуши была гарантией подчинения со стороны других домов… – Даэва криво улыбнулась, повернув голову и кинув обжигающий взгляд на сына. – Я знаю, что она отвергла твой дар. Видела, как оттолкнула руку. – Она повернулась к сыну, и вдруг лента, стягивающая ее длинные белоснежные волосы, развязалась и они рассыпались по ее плечам и спине. – Это видела лишь я. И теперь, сын, ты уязвим, узнай об этом хоть кто-то. Ты ведь хотел отдать ей половину… – она закусила нижнюю губу, – и лишился половины, вернул ее в Источник. Это значит, что ты не сможешь поделиться со своими детьми.

– Зачем ты мне это говоришь? – всплеснул руками мальчик. – Это не меняет того, что я перводуша Марса, и я займу трон. А она, – он кивнул на ребенка, – займет место Мастера над Хранителями. И не важно, какого цвета ее глаза или что за душу она получила. Никто не узнает, что ритуал не состоялся.

– Ты до сих пор не понял, – огорченно покачала головой Даэва. – Она не из дома Ран, я это чувствую… Ей не пройти испытаний, ей не откроются тайны рода. Никто не посвятит ее в них. Как бы мы это ни скрывали, ее раскроют.

– И?..

– Тебя убьют, – выдержав паузу ответила императрица.

– Что?! Что ты такое говоришь? – искренне возмутился мальчик. – Хранители не убивают себе подобных!

– Ты еще слишком юн, чтобы тебе открылась память твоей души, Ивали. – Даэва смахнула прядь волос с лица. – Созовут совет Домов и решат, что, если половина перводуши вернулась в Источник, допустить ее разделения и рождения вновь они не могут. Перводуша тем и ценна, что цельна и неделима. Ее знания, опыт и сила заключаются в этом. Авил семьсот лет назад отдал часть размером с каплю, и это сочли нормальным. Ты же… отдал половину.

– И об этом все знают… – прошептал ее сын, вспоминая, что даже хвастался этим перед десятками людей.

– Именно, – кивнула мать. – И они сделают исключение и убьют тебя… во благо. На трон взойдет Рэйлан Криг, или кто угодно из его вшивого семейства. – На лице Даэвы было отвращение, когда она говорила о доме советника ее мужа.

– И все-таки она может и пройти испытания, – возразил Ивалиран.

– Не может! – повысила голос Даэва, подходя к кроватке и беря руку дочери. Раскрыв ладонь девочки, она кивнула на нее: – Сравни со своей!

Ивалиран подошел ближе и увидел, что на руке его сестры уже были десятки глубоких линий, по числу превосходившие его.

– Ты не туда смотришь, сынок. – Она ткнула пальцем на странное, едва заметное сплетение линий на ладошке Эваларин. Именно тут, на подушечке большого пальца, был начертан хорошо различимый символ восьмиконечной звезды. – Ни одни врата этого дома не откроются ей, – прошептала Даэва, наклоняясь ближе к сыну, – Авил I ненавидел этот символ и любого, обладавшего им, считал врагом.

– Прохождение испытаний можно подстроить. Никто и не заметит. Традиции и порядки дома Ран для всех тайна за семью печатями. Есть только слухи и догадки. – Ивалиран подошел к туалетному столику, на котором стояла мамина коллекция хрустальных статуэток танцовщиц, и внимательно посмотрел на них. – Родите еще одного ребенка, – повернулся он резко к матери. – А она может избрать путь далекий от трона и миссии хранителей.

– Не подпускать к тайнам семьи и растить на выданье? – удивилась Даэва. – Эдакая принцесса-цветок? – Мальчик кивнул. – Что ж, союз с любым из домов пошел бы нам на пользу. Да и там сочтут за честь заполучить хотя бы часть перводуши. – Женщина устало потерла виски. – Рождение нового наследника в ближайшие два года вызовет подозрения… но ты прав. Это позволит сохранить власть… – Она задумалась.

– Что еще? – раздраженно спросил мальчик, чувствуя, как на него изнутри влияет своя же душа.

– Неизвестно, когда вторая половина твоей души соизволит прийти в мир и заявить свои права.

– Мне все равно, что будет после меня. Так же как и не важно, где мне придется родиться вновь. Я всегда буду править островом Хранителей. – Даэва осмотрела сына с ног до головы. – Но что скажет отец?

– Я найду способ донести до него нашу идею. Он слабый император, не под стать своим предкам…

– Тогда почему ты вышла за него?

– Я последняя из своего дома, последняя из Лэдов, и в мечтах я всегда видела на троне только представителей моего рода. – Она улыбнулась. – В твоих жилах течет кровь и Ранов и Лэдов, а значит, наследие моих предков продолжит существовать в веках.

Императрица подошла к зеркалу и собрала волосы. Еще раз посмотрев на сына, она положила руку ему на плечо, а другой погладила его по голове. Встретившись взглядами, они улыбнулись.

– Марс принадлежит тебе, – прошептала она. – Творец создал тебя великим, и он поведет тебя по пути к большему величию. – Даэва поцеловала Ивалирана в лоб. – Ты сделаешь перводушу лучше и дашь ей то, чего недоставало, – силу побеждать.

Спустя пару минут в комнату пришли многочисленные служанки, которых нанял Авил для своей новорожденной дочери. Императрица покинула покои маленькой Эваларин и со спокойной душой отправилась выполнять свой, как она думала, долг перед сыном и предками.

Ивалиран молча наблюдал, как молоденькая южанка возилась с его сестрой. Он ловил себя на мысли, что ребенок ведет себя не как только что родившийся. В ее взгляде было слишком много мудрости и осознания происходящего. Смотря в ее глаза, принц чувствовал, как она всматривается в его душу, выискивает там что-то. А найдя, тянула свои маленькие ручки к нему, словно желая вытащить нечто из его тела.

К удивлению Даэвы, Авил с радостью воспринял идею о том, чтобы не вести Эваларин во власть или в отряды хранителей. Ему хотелось, чтобы девочка была настоящей принцессой, его отрадой и не пачкала свои руки в крови врагов. Тем более что необъяснимое темное нечто с немыслимой скоростью распространялось по планете, захватывая все больше земли и убивая все больше людей. Посему об этом решении было объявлено на официальном уровне, и многие нюансы с испытаниями и прочими условностями дома Ран обошли ребенка стороной.

Шло время, и для многих, не только в семье, становилось очевидным, что девочка не собирается соглашаться с уготованной ей судьбой. С ранних лет она проявляла интерес ко всему связанному с войной и оружием. Истории о хранителях и Творцах она слушала с упоением и забрасывала рассказчика сотнями вопросов. Она хотела знать все. Даэва так и не смогла принять и полюбить этого ребенка, но изо всех сил делала вид, что ей не все равно. Сам Авил со временем отдалился от девочки. Особенно когда в трехлетием возрасте первые врата дома Ран не открылись перед ней. Она никого не называла мамой или папой и держалась довольно отстраненно в обществе семьи. Многочисленная прислуга и помощники императора, учителя Ивалирана и стали друзьями для маленькой принцессы, ее настоящей семьей.

Несмотря на грубое отношение к ней брата, она отчего-то тянулась к нему, но он видел в ней угрозу, с которой не знал как бороться. Каждый раз, встречаясь с ней взглядами, он чувствовал укол в области сердца со стороны спины. Острый невидимый клинок упирался в его тело и причинял сильную боль. Однажды, идя по коридору мимо комнаты сестры, он заметил приоткрытую дверь. Заглянув внутрь, он увидел, как Эваларин сидит перед экраном и листает фотографии, сделанные хранителями в разных уголках Марса. На них была запечатлена распространяющаяся темная субстанция. Девочка увлеченно рассматривала картинки и не услышала шагов брата. Ивалиран вновь предпринял попытку разглядеть душу сестры. Щурясь и всматриваясь сильнее, он вдруг оцепенел. Впервые он увидел невиданное ранее существо. Эта душа была так велика, выше двух метров ростом, гуманоид, но руки увенчаны когтями, странного вида волосы, по которым бегали синие молнии. Эта душа была облачена в явные доспехи, и у нее было на себе столько оружия, что можно было воевать в одиночку против армии. Вдруг душа обернулась и смерила принца холодным, пронизывающим насквозь взглядом. Глаза глубокого изумрудного цвета с вертикальным зрачками смотрели на него не моргая. Потом ему показалось, что существо оскалилось, оголяя ряд острых зубов. В этот момент девочка резко обернулась.

– Братик? – спросила она, но Ивалиран успел отстраниться и спрятаться за дверью.

Отдышавшись, он поспешил вернуться в свою комнату. Закрывшись изнутри, он долго стоял в темноте, наблюдая за тем, как по потолку расползаются длинные тени. Мальчик опустился на пол и закрыл лицо руками, воспроизводя увиденный образ.

– Этого не может быть… – прошептал он. – Ни одной душе не под силу завладеть телом при живом Источнике… Кто это был?.. Откуда и зачем он здесь? – спрашивал он тишину. – Это оружие… эти глаза. Душа дала свои глаза телу… но как? – Снова закололо в районе сердца, будто старая рана давала о себе знать. – И почему так интересует эта темная субстанция? Не твоих ли она рук дело?.. – Наследник задумался, пытаясь добраться до памяти своей души, ища там ответы на свои вопросы. Он хотел узнать об этой тьме все. Вдруг мысли о ней захватили сознание, и идеи из прошлых перерождений потоком хлынули на Ивали. – …Сила, значит, – проговорил он, кивнув своему отражению. – Что ж, ты ее, Эвала, не получишь…

Три года спустя

Прошла всего неделя с того дня, как Эваларин отметила свое шестилетие, но никакого праздника по этому поводу во дворце не случилось. Она и не ждала поздравлений и подарков. Ей безумно нравилось то буйство стихий, что происходило на окраинах Эрдэла в день Черного солнца. Именно эти столбы пламени, показывающие удивительные картины из разных времен, и шепчущий ветер она считала подарком самого Марса.

С каждым днем принцесса становилась все краше и уже превзошла Даэву в красоте. Из всех занятий ее увлекало чтение книг и оружие. Правда, ей приходилось довольствоваться игрушечным. На нее не распространялись традиции дома Ран обучать наследников искусству владения купрум этах. Хотя ей безумно хотелось. Наблюдая за тренировками брата, она после шла к себе и повторяла урок с игрушечным цилиндром, что ей подарил пару лет назад мастер Нури.

Иногда кто-то из прислуги рассказывал девочке об оружии в их землях и других домах Марса, о разных техниках. Кто-то даже показывал простые приемы, которые Эвала с удовольствием заучивала и тренировала удары, выпады и боевые стойки.

 

Глава III

Право на убийство

В один из жарких дней, когда с юга пришла песчаная буря, во дворце появился глава дома Криг. С окраин северных земель приходили тревожные вести, и ему, как Мастеру над Хранителями, надлежало с этим что-то сделать. Увы, но согласно закону Авила I он не обладал полномочиями принимать самостоятельные решения. Звание осталось, а суть была навеки стерта.

– Здравствуй, Эваларин! – поприветствовал Рэйлан принцессу, идущую ему навстречу. Снежно-белые волосы ее были распущены, и они уже спускались ниже пояса. Она ему нравилась, в ней было что-то чуждое, дикое. Девочка напоминала ему кого-то из сказок. Его забавляло, что она не похожа ни на кого из своей семьи. Она любила книги, и он всегда приносил ей что-то любопытное. И этот раз не стал исключением. – А у меня для тебя подарок, – улыбнулся он, присев на колено перед ребенком и протянув ей довольно увесистую книгу.

Эваларин с восторгом смотрела на старую, потрепанную временем вещь. На обложке было столько символов, многие из которых она никогда ранее не видела.

– Это история семидесяти семи домов Марса. Редкая, скажу тебе, находка. Уверен, найдешь здесь массу интересного.

– Где ты только их достаешь?! – с восхищением спросила девочка, беря книгу в руки. – Ей, должно быть, лет двести… – Она аккуратно открыла ее и перелистнула пару страниц.

– Восемьсот, – поправил ее мужчина. – Ее написали еще до катастрофы. Читай, потом поделишься впечатлениями! – Он погладил ее по голове и продолжил путь.

– Спасибо! – крикнула ему Эвала вдогонку.

Эваларин быстро ушла в один из залов, где никого не было, и наконец дала волю своему любопытству. Она открыла книгу на первой попавшейся странице, на середине. Это был рассказ о доме Фэро. Как завороженная она читала строчку за строчкой, а картины из пламени, что она видела пару дней назад, были ей наглядной иллюстрацией давно минувших дней.

Вскоре ее пригласили к обеду, и она, отложив книгу, ушла в столовую.

Рэйлан и Авил III беседовали за закрытыми дверьми. Их разговор шел на повышенных тонах, и главу дома Криг явно не устраивало бездействие и малое количество полномочий у хранителей. Ивалиран частенько подслушивал беседы отца со своими подчиненными, и этот раз не стал исключением.

– Ты не понимаешь, – злился Криг, – это вещество уничтожает Марс! Оно не просто захватывает территории и убивает людей. Оно пожирает души, поглощает их и становится сильней. Из них оно черпает информацию, узнает наши слабости. И самое важное – это то, что никто не возвращается в Источник!

– Это не доказано, – возражал император. – Храмовники закрыли все доступы в Источник, мы не знаем, что с ним происходит.

– Зато мы знаем, что из умерших в этом веществе никто еще не возродился. За семьсот лет, Авил, никто!

– И что ты предлагаешь? Насколько я понимаю, избавиться от него вы не в состоянии… Значит, нужно сдерживать его… – Авил вдруг почувствовал, как нечто внутри него берет верх, словно его душа заставляет говорить эти слова, – семьсот тридцать лет…

– Что? – поднял на него глаза Рэйлан. – Какие еще семьсот тридцать лет? О чем ты?

– Ни о чем, – отмахнулся Авил, беря себя в руки, – забудь. Так чего ты хочешь?

– Пораженных тьмой слишком много, они заражают других. Защитить остров Хранителей можно лишь… убив зараженных.

– Я не ослышался? Ты просишь у меня разрешения убивать себе подобных? Как дикари?

– Единственный способ остановить истребление хранителей – это отгородиться от вещества и уничтожить всех, кто заразился тьмой. Так мы выиграем время на выработку противоядия. Не забывай, что падем мы – падет остров Творцов, и тогда ничто не будет иметь значения. Мы не возродимся без них, без нашего создателя.

– Ты просишь меня об ужасных вещах, – покачал головой император.

– Источник без душ засохнет, друг мой. Если никто не возвращается – значит, никто не нужен, – продолжал настаивать на своем Рэйлан.

– Но убивать своих…

– Это крайняя мера, но без нее не обойтись. Мы не можем рисковать. Мы не знаем, чего оно хочет и что будет, доберись оно до перводуши. Храмовники не зря закрыли входы в Источник. Это, уверен, нас пока спасает.

– Не упоминай их в моем доме! – повысил голос император. – Ты хочешь, чтобы я, как и Сет Первый, дал разрешение убивать себе подобных на Марсе, окропил свои руки кровью!

– Он сделал это не потому что жаждал убийств, а потому что только так он мог остановить прихвостней, предавших заветы праотцев, – чуть подумав, ответил Криг. – Тебе же предстоит спасти всех хранителей от гибели и творцов от смерти. – Слова Рэйлана окутывали Авила, ласкали слух и играли на его тщеславии.

– Остальные дома это не поддержат.

– Ты император, и тебе решать, что лучше для Марса.

Авил молчал, задумавшись. В словах друга и соратника был смысл и в предложенных действиях также. Это нечто действительно уничтожало все и вся на своем пути. Другую сторону этого решения Ран предпочел прогнать из мыслей.

– Я согласен с тобой, Рэй. Так мы выиграем время. – Криг сдержал довольную улыбку и одобрительно кивнул. – Разработай план действий, новый устав и правила. Я не хочу, чтобы хранители убивали без разбора.

– Само собой, ваше величество. – Мастер над Хранителями кратко поклонился. – Займусь сегодня же. Это дело не терпит отлагательств.

Несколько минут спустя двое уже говорили на другие темы, и разговор шел к своему завершению, когда замолчавший вдруг Рэйлан хмыкнул, что-то вспомнив.

– Что тебя рассмешило? – поинтересовался император.

– Да так, на днях видел, как мой сын играл с твоей дочерью. Они сражались понарошку на деревянных мечах. В принцессе было столько первозданной силы, темпераментности и даже… первобытной дикости. В том, как она ухмылялась или огрызалась. Она мне напомнила кого-то, и только сейчас я понял кого.

– И кого?

– Тебе не понравится, – улыбнулся Рэйлан, – но она была как Сет Первый, такой, каким его описывали в книгах восьмисотлетней давности.

Авил недовольно поморщился и нахмурил брови.

– Тебе показалось, – выдавил из себя Ран.

– Возможно, но в ней больше дикости, свойственной марсианам, чем во всех нас, вместе взятых. Жаль, ты выбрал для нее судьбу невесты на выданье, а не воина. Ладно! – махнул рукой Криг. – Дела ждут. Благодарю за прием!

Прежде чем Криг вышел из зала приемов отца, Ивалиран успел уйти. Быстрым шагом он направился в комнату к сестре. В голове снова и снова повторялась фраза Рэйлана, а вместе с ней перед глазами вспыхивали образы этой чужеродной души Эвалы.

– Она на него не похожа… – прошипел он змеей, – она не та, кто был обещан в том пророчестве… нет…

Принц вошел в комнату и заметил на столе раскрытую книгу. Подойдя ближе, он увидел, что та была открыта на странице, повествующей о Сете. В нижнем левом углу была небольшая картинка, где глаза великого воина дома Фэро были изображены ярко-зелеными. Ивалиран сжал кулаки и в порыве ярости смахнул рукопись на пол. В этот момент в комнату вернулась сестра.

– Ивали? – удивилась она. – Что-то не так?

Он посмотрел на нее через плечо, взгляд был исподлобья и полон гнева. Резко развернувшись, он стремительно приблизился к девочке и влепил ей пощечину.

– Как ты посмела притащить эту ересь о наших врагах в дом?! – процедил он сквозь зубы. Краем глаза он заметил приближающегося мастера Нури, который услышал непонятный шум. – Может, хочешь быть, как они? Предателями? Знай, – он схватил ее за волосы и сильно дернул, – я с тобой поступлю так же, как и они поступали с предателями, – убью.

– Это просто книга, – холодно ответила девочка, пытаясь вырваться. – Знать историю домов Марса не означает предать дом Ран. – Она со всей силы наступила ему на ногу, и от внезапной боли, рука брата ослабла. Эвала оттолкнула его от себя. – Убирайся, – приказала она, указывая на дверь.

Ивалиран смотрел на нее и снова видел эту страшащую его душу воина из неизвестного мира. Молча он спешно ушел, едва не сбив Нури. Командир стражи недовольно проводил его взглядом и позволил себе войти в покои принцессы. Девочка стояла спиной к двери.

– Нури… – тихо произнесла она.

– Да, ваше высочество? – откликнулся он, подходя ближе.

– Почему меня все в этой семье ненавидят? – спросила Эвала, повернувшись к нему лицом. – Из-за моих глаз? Из-за того, что я не могу открыть некоторые двери? – Мужчина опустился перед ребенком на одно колено. – За что он хочет меня убить?..

– Я не знаю, Эваларин, – покачал Нури головой, – ни одного ответа на твои вопросы, но я хочу, чтобы ты могла себя защитить. – Принцесса подняла на него глаза, изо всех сил сдерживая слезы. – Я знаю, ты здесь чужая, и все мы это видим, но никто из нас не хочет, чтобы хоть кто-то мог тронуть тебя пальцем. Я научу тебя сражаться.

– Но, Нури, – натянуто улыбнулась девочка, положив руки ему на плечи, – мне запрещено прикасаться к купрум этах или какому-либо иному оружию хранителей.

– В мире есть не только оружие хранителей. Да и дом Ран не единственный, знающий толк в орудиях смерти. Были те, кто превзошли их.

– М-м, о ком ты?

– Пускай оружие хранителей и твоей семьи для тебя под запретом… во всяком случае пока, но никто не запретит тебе взять в руки оружие великого дома Фэро.

– Фэро?.. – тихо переспросила девочка. – Но ведь их больше нет, я читала.

– Я раздобуду для тебя лучшее, что найду из их наследия.

– Тебя накажут, Нури, если кто-то узнает. Я не могу этого допустить, – мотнула девочка головой.

– Это мой выбор, ваше высочество. – Воин посмотрел ей в глаза, ощущая, как ее взгляд скользит по его душе. – Тренировки начнем завтра же. В южном крыле достаточно укромных мест, где никто не помешает…

В тот же день Нури отправился к своему старому другу и во многом учителю, что держал одну из лучших оружейных лавок в городе.

Фариса он застал за прилавком, расхваливающим очередное редкое приобретение покупателю. Завидев командира стражи дворца, он насторожился, но вида не подал. Нури терпеливо стоял в стороне, рассматривая витрины с богатым выбором, ожидая своей очереди. Лишь спустя двадцать минут Фарис освободился. Вытирая испачканные руки о полотенце, он хмуро смотрел на друга.

– Редкий ты гость, – наконец заговорил оружейник, – даже не знаю, пригласить тебя выпить или прогнать.

– Решать тебе, конечно, – улыбнулся Нури, – но думаю, тебе будет интересно. – Фарис вскинул брови. – Речь пойдет о принцессе.

– Об отпрыске Авила? Пф-ф, мне-то какое дело?

– Брось! – махнул рукой глава стражи, подходя к прилавку. – Ты ведь еще в день ее рождения говорил о том, что она и есть воин, обещанный Каном Фэро. Тебе станет еще интересней, – понизил он голос до шепота, – когда узнаешь, что девочке нужно оружие.

– Арсеналы дворца ломятся от него.

– Ты удивишься, но ей запрещено даже прикасаться к оружию хранителей, не говоря уже о купрум этах.

– Что? – опешил Фарис, не веря своим ушам. – Император отстранил собственную дочь от наследия предков?.. Погоди, но это значит, что она не прошла испытаний дома Ран…

– Не прошла, – кивнул Нури. – Ее мать подстроила все, чтобы народ ничего не заподозрил. Эвала не может пройти в большую часть дворца.

– Ты даже не представляешь, как рискуешь, говоря это мне, – поднял на него глаза Фарис. – За это тебя сошлют на рудники как минимум до скончания веков. Если не убьют…

Оружейник кивнул на входную дверь. Нури понял намек и поспешил закрыть ее. Затем двое спустились в помещение под магазином, где хозяин отдыхал и предавался мечтам за просмотром последних сводок с полей. Сбросив с кресла наваленную на него грязную одежду, он указал на это место другу. Сам же сел напротив.

– Зачем такая конспирация? – с улыбкой спросил Нури. – За мной не было слежки, да и ты не под колпаком.

– Зря ты так думаешь. Из-за высоких стен дворца тебе не видно, что готовится нечто страшное. Эра Перемен началась, и ничто не останется прежним. Если семья императора отвергла собственную дочь, значит, не просто что-то пошло не так, а буквально все… Хах, поэтому они объявили, что принцесса у нас на выданье… Одному Творцу известно, что произошло в этом гадюшнике… – Фарис шумно выдохнул, беря со стола стакан и допивая давно остывший чай. – Тогда понятно, что за оживление среди других домов Марса.

– О чем ты? – подался вперед Нури, абсолютно не улавливая ход мыслей бывшего учителя.

– Я говорю о заговоре, друг мой. И после твоих новостей все становится на свои места.

– Заговор против Авила?

– Против всего дома Ран. – Фарис цокнул, посмотрев на включенные экраны, продолжавшие вещание с выключенным звуком. – Не смотри на меня так, я имею уши и глаза. Сотни людей приходят ко мне и рассказывают всякое. Да и мой опыт служения семье Ран не прошел даром. Мне просто остается сложить картинку воедино. Уже шесть лет что-то происходит, Нури, и это что-то не принесет Марсу счастья.

– Пусть так. Какой план у заговорщиков? Чего они хотят?

– Чего хотят? – улыбнулся Фарис. – Того же, что и всегда, – власти. Что до плана, – он развел руками, – понятия не имею, но не думаю, что Авил умрет своей смертью.

– Мы не убиваем себе подобных, – возразил Нури.

– Пока не убиваем, – поправил его оружейник. – Все может измениться, и уже очень скоро. Тьма наступает и меняет наш мир. И если ты прав насчет девочки, то времени осталось крайне мало.

– Убивать детей никто не станет.

– Возможно, принцессу не тронут. Захотят заполучить ее в качестве жены своим сыновьям… породниться с перводушой… Насчет Ивалирана сомневаюсь, что он им нужен. Мальчишка сильней своего отца и унаследовал слишком многое от своего предка Авила I.

– Мне плевать на них, но Эваларин будет жить! И если к ней придут с мечом, то я хочу, чтобы она могла за себя постоять.

– А ты привязался к ребенку, как я погляжу.

– Мне нужно оружие Фэро. Любое.

– Тише, тише! – всплеснул руками Фарис. – Придержи коней… оружие Фэро… Где я его тебе достану, по-твоему?

– Я знаю, оно у тебя есть. Из ныне живущих ты единственный и последний, кто чтит память о храмовниках!

– Ты хотя бы представляешь, что с ней сделают, найди они оружие Фэро? Она и так, судя по всему, крайне нежелательный там персонаж. А тут еще и оправдает их потаенные страхи. Ее Авил задушит своими же руками.

– Ты сам говоришь, что времени мало и императора могут убить в любой из дней. Разве ты хочешь лишить обещанного героя защиты? Она уже читала книгу о Фэро и получила за это от брата. Уверен, дальше будет только хуже.

– Даже так… – протянул Фарис, – ладно. Для девочки найдется кое-что, но овладеть им не просто. Среди воинов Фэро мало кто выбирал именно это орудие смерти, но оно легкое.

Старый вояка встал с кресла и направился в дальний угол комнаты, где громоздились ящики всех цветов и из самых разных материалов. Сняв несколько сверху, мужчина добрался до увесистого металлического, снабженного тремя кодовыми замками, принимающими ввод пароля только от Фариса. Открыв его, он на ощупь нашел то, о чем говорил. Нури внимательно наблюдал за другом. Наконец тот поднялся с пола и подошел к Нури. В руках оружейника был длинный плоский черный ящик, покрытый толстым слоем пыли.

– Пока пусть пользуется так, а потом я добавлю вторичные элементы.

– Эм-м, могу я увидеть, что это?

– Это эрпу́гна флаге́лум, – ответил Фарис. – Да, те самые, – кивнул он в ответ на вопросительный взгляд командира стражи.

– Но я даже не знаю, как их держать-то правильно…

– А тебе и не надо, – пожал плечами Фарис. – Если она та, кто мы думаем, то она сама разберется. Научи ее двигаться с оружием и без, предсказывать движения и желания противника, не бояться бить по своим, в конце концов. Остальное придет позже. Если придет.

– Хорошо. Сделаю все возможное, – кивнул Нури, принимая ящик. – Скажи, Фарис, это ведь не ты стоишь за упомянутым тобой заговором? Это ведь не твоя месть Ранам за то, что изгнали?

– Ко мне стекается информация, Нури, и я ее анализирую… для себя. Я не держу зла на Авила и Даэву, – покачал он головой, – в конце концов, они всего лишь пешки в игре, затеянной их далеким предком. Из-за дома Ран остров Хранителей утратил будущее, а сами хранители превратились в обычных тюремщиков, наблюдающих за обителью Творцов… Никакой заговор не исправит ситуацию… Это лишь борьба домов Марса, забывших свое предназначение. – С каждой сказанной фразой глаза оружейника наполнялись печалью. – Но Эра Перемен уже здесь, и твой приход ко мне – еще одно тому доказательство.

Нури понимающе кивнул и, поблагодарив, стал подниматься по лестнице к выходу.

– Передай принцессе, что когда она почувствует, что ее оружию не хватает веса, – пусть придет ко мне. Сам же здесь больше не появляйся. Не потому что я не хочу тебя видеть, а потому что ты ступаешь на опасный путь и лишние контакты со мной могут стать решающими.

– Спасибо, Фарис. Я буду восхвалять твое имя подле Источника и после смерти. Песнь жизни получит куплет и о тебе.

– Береги себя, Нури!

Под покровом ночи глава дворцовой стражи вернулся домой. Незаметной тенью он проник в южное крыло, где находились покои принцессы. У него давно было укромное местечко на примете вдали от посторонних глаз. Неся черный ящик по коридорам дворца, он видел, как вспыхивали алым символы на стенах, чувствуя нечто враждебное рядом. Наконец обустроенная часть дворца закончилась и защитные письмена дома Ран остались позади. Впереди начиналась старая часть дворца, которая так никогда и не была достроена. Тут было множество переходов, путей, ведущих в никуда, закрытых помещений, и это место больше походило на лабиринт. Именно тут он и нашел отличное место для тренировок и для тайника. Здесь, в темноте и тишине, он и спрятал подарок для принцессы.

К великой удаче, никому из семьи Эваларин не было дела до того, как она проводит свой день. Бывало, что к ней родные не заглядывали неделями. Лишь Ивалиран частенько проходил мимо, высматривая что-то, размышляя о чем-то, пытаясь разглядеть душу сестры. Наступивший день не стал исключением. Разобравшись с повседневными делами, Нури и Эвала встретились у комнаты девочки. Мастер проводил ее в их новое тайное место, где она сразу же заметила черный ящик.

– Что там? Что в нем?

– Открой. Это тебе, – улыбнулся Нури.

– Ты все-таки нашел оружие для меня?! – Глаза ребенка просияли от радости, и она со всех ног побежала его открывать.

Откинув крышку, она увидела две аккуратно скрученные боевые плети. На рукоятях были вырезаны лики неизвестных ей людей, а может, и самих праотцев. Эвала с нескрываемым трепетом смотрела на хлысты из черной кожи ящеров из южных земель. От них исходило манящее тепло, и она могла поклясться, что в воздухе повис свинцовый запах крови. Бережно она взяла один в руки и принялась его внимательно рассматривать.

– Фэро называли их эрпугна флагелум, и считалось, что это одно из самых сложных для освоения видов оружия, – заговорил Нури, подойдя ближе. – Гибкое оружие опаснее жесткого. Этими плетями легко обходить блоки противника. Они могут захлестнуть, опутать и человека, и его оружие… Признаться, я не встречал ни на одной картине древних времен изображения воина с ними…

– М-м… – протянула девочка, со знанием дела осмотрев вторую плеть, – тут недостает детали. – Она указала на рукоять, выполненную из кости. В основании действительно было небольшое отверстие, и оно пустовало уже очень давно.

– И что там должно быть, по-твоему? – аккуратно поинтересовался мужчина.

– Это похоже на тайник. Может, – задумалась девочка, – там было спрятано еще какое-то оружие.

– Прости, я не знаю ответа на этот вопрос.

– Ничего страшного, – улыбнулась Эвала, поднимаясь с пола, держа в руках обе плети. – Я готова учиться, – сказала она, крепко сжав рукояти.

– Что ж, тогда начнем с самого простого… – кивнул Нури.

Так, день за днем, шли тренировки принцессы. Даже когда учитель покидал их сокрытое от глаз место, она продолжала тренироваться. Уже через месяц успехи были очень заметны. Нури поражался тому, как быстро она схватывает азы, как легко двигается и с каким азартом сражается. Она действительно походила на дикарку, о которых некогда писали книги. Предчувствуя победу, Эвала хищно скалилась, словно зверь. Одержав же победу, она сохраняла невозмутимое лицо, а внутри переживала все нахлынувшие эмоции. Как никто из его учеников, она любила побеждать и, самое главное, никогда не сдавалась. Ни боль, ни страх не могли ее остановить. В такие моменты ее изумрудные глаза будто светились изнутри. Что-то вспыхивало в них, пробуждая душу того самого великого воина, о котором говорил Каи Фэро.

Последующие месяцы и даже год мало что изменилось во дворце. Жизнь шла своим чередом, и казалось, так будет всегда. Но Эра Перемен неумолимо наступала на Эрдэл, и вот-вот она постучится в двери дворца. Эваларин исполнилось восемь лет, когда люди, ставшие ей друзьями, стали покидать дом Ран. Отчего-то император не желал больше видеть выходцев из южных земель в своих владениях. Полгода прошло с момента, как тридцать домов приняли решение Авила III о допустимости убийства себе подобных по причине их «отравленности» тьмой, пришедшей из космоса. Большинство верило, что именно так можно обезопасить и остров, и Источник. Однако известия об инцидентах со смертельным исходом приходили все чаще. Разрешение убивать себе подобных принесло не только решение проблемы с неизвестным нечто, но пустило в души марсиан нечто темнее и опаснее. Теперь, под предлогом заражения тьмой, убить мог любой и любого.

В свете этих событий даже Ивалиран стал заниматься интенсивней, стараясь превзойти учителя. Последние же полгода мысли о том, чтобы избавиться от сестры, не покидали его ни на минуту. Правда, внутри что-то все еще сдерживало непонятные порывы, оправдывая их желанием заполучить душу Эвалы и изучить, понять ее, завладеть ее знаниями. В такие моменты подаренный ему давным-давно отцом древний камень изумрудного цвета, что принц носил на шее вместе с символом дома Ран, обжигал.

В один из дней, разгуливая по дворцу и погрузившись в свои мысли, он сам не заметил, как очутился в заброшенной части дома. Принц бы развернулся и ушел прочь, не услышь он странные хлесткие удары, словно что-то раз за разом резало воздух. Идя на звук в темноте, от которой щипало глаза, очень скоро он вышел к слабо освещенному залу и увидел свою сестру, отрабатывающую технику боя на стареньком манекене. Присмотревшись, он разглядел диковинное оружие. Сомнений, что оно некогда принадлежало дому Фэро, не было. Ивали глянул через плечо назад, убеждаясь, что рядом никого больше нет. Хищно ухмыльнувшись, он снял с пояса купрум этах и большим пальцем провел по двум символам. Беззвучно из сердцевины корпуса цилиндра снизу и сверху появились острые, иглообразные, длинные клинки. По ним тут же забегали пурпурные молнии. Принц крепче сжал оружие, походившее на двухклинковую глефу, но отличавшееся от нее тем, что сделано было не из стали. Ивалиран вышел из тени. Эваларин к этому времени уже заметила его, но не оборачивалась и по-прежнему продолжала тренироваться, готовясь к нападению. Она не заметила, в какой момент перестала бояться этого нападения, когда все мысли ушли на второй план, был лишь предстоящий бой и некая жажда его. Словно тело и душа слились в единое целое и именно последняя завладела телом.

– Как тебе только хватило наглости принести в наш дом оружие заклятых врагов… – презрительно проговорил Ивалиран, подходя ближе. – Это называется предательство, и я могу спокойно убить тебя, списав все на темное нечто.

– Ты упустил свой шанс, – тихо ответила девочка, подернув плечами. – Больше ты никогда не дотянешься до меня.

– Предлагаешь бой? – удивился принц. – Ну что ж, давай, покажи, чему научилась. Только предупреждаю, что моя цель – твоя жалкая душонка, которую я вытащу из тебя и препарирую, и ей никогда не вернуться в Источник.

Эваларин усмехнулась, издав звук, похожий на рычание. В зале стало тихо. Резкий порыв ветра, принесший запах далекого огня, всколыхнул белоснежные волосы принцессы. Не оборачиваясь, она ждала нападения.

– Чего же ты медлишь? – змеей прошипела Эвала. – Нападай!

Ивалиран зло поморщился и, отбросив прочь все мысли о возможных последствиях, перешел в нападение. Он сделал два быстрых шага вперед, рассекая своим клинком воздух перед собой, словно желая напугать дерзкую сестру. Сорвавшаяся с края лезвия вспышка коснулась спины девочки, оставив тонкий порез на ее тренировочном костюме. Только ее брат замахнулся для следующего удара, желая нанести его посильней, как Эвала с невероятной скоростью развернулась, одновременно приседая. Дальше последовал стремительный выпад одной плети. Ивали только и успел, что почувствовать, как она опутала его левую ногу. Прикосновение было холодным и походило на ощущения того, будто скользкая змея коснулась кожи. Девочка делает резкое движение назад, и принц падает на пол. Одно движение, и он снова на ногах. Эваларин встретилась с братом взглядом, и он заметил, как хищно блестели ее глаза. Они казались ярче, чем обычно, и в них было хладнокровное спокойствие и читалось явное удовольствие от боя. Ивалиран больше не видел перед собой восьмилетней сестры. Снова перед ним стояла душа неизвестного существа, от которого исходило прозрачно-голубоватое сияние и ледяной холод. Изумрудные глаза смотрели на грудь принца, сквозь кожу, высматривали внутри что-то темное и знакомое. Он коснулся большим пальцем третьего символа на своем оружии, и тут же молнии стали интенсивнее. На остриях стал формироваться шар. Секунда, и он сорвался в сторону принцессы. В полете он разделился на три, меньших размеров, намереваясь атаковать с трех сторон, но Эвала успела увернуться от одного в немыслимо высоком прыжке, и одновременно плетьми рассекла надвое другие два шара. В воздухе повис запах гари. Девочка бесшумно приземлилась, и два хлестких удара пришлись на землю близ Ивалирана. Принц не собирался сдаваться, он перешел к стремительному наступлению, делая размашистые удары, рассекая воздух. Девочка ловко уклонялась, не подпуская его к себе ближе чем на пять метров, вынуждая противника тратить больше сил. Ее брат тяжело дышал, но продолжал наступление. Серебряное лезвие скользило по воздуху, резало его, с его острия то и дело срывались молнии, желая зацепить противника. Но все попытки были тщетны, ему удавалось лишь оттеснить ее к стене. В какой-то момент Эвале было больше некуда отступать. По ее лицу Ивалирану показалось, что она именно этого и ждала. Ее острый как бритва взгляд хитро сверкнул, и принцу показалось, что он слышит рычание. Оскалившись, словно дикий зверь, Эваларин, перехватив плети у основания, с необычной скоростью стала наносить удары. Брат на пару секунд растерялся, и этого девочке хватило для того, чтобы обрушить на противника шквал хлестких ударов. Первые два пришлись на плечи. Быстрые и обжигающие, Ивали с трудом удержал оружие в руках. Третий прилетел в лицо, оставив на лбу и правой щеке ровные глубокие рассечения. От следующих двух он ушел в сторону, а вот шестой удар-тычок в грудь был настолько сильным, что у него перехватило дыхание. Воспользовавшись открытостью брата, Эваларин, сделав пару оборотов, разгоняя плеть, выкинула руку вперед, целясь принцу в ноги. Обхватив одну, она сделала резкий рывок, и Ивалиран снова оказался на земле. Но в этот раз девочка не собиралась останавливаться, второй удар с разворота пришелся на руки, и вот теперь противник выронил оружие. Купрум этах упал со звякающим звуком и подкатился к ногам принцессы. Она внимательно на него посмотрела. Принц тем временем приподнялся на локте, чувствуя, что новые шрамы появились и на ногах. Раны сильно кровоточили.

– Ты не посмеешь к нему притронуться! – крикнул он, видя, что сестра потянулась за ним. – Ты, марсианское отродье! – Он медленно поднялся, плюнув в сторону, по его лицу струилась кровь. – Тебе не жить, жалкая дикарка!

Только он хотел рвануть за цилиндром, как Эваларин остановила его еще одним тычком в грудь, второй оттолкнул его еще на пять метров назад. Дальше Ивалиран не мог поверить своим глазам, происходящее казалось невероятным, непосильным для восьмилетнего ребенка. Но принцессу было уже не остановить, будто в ней пробудилась древняя, давно спящая сила, которую мог растормошить только бой и запах чужой крови. Очередной выпад, но этот удар не имел своей целью Ивали, он пришелся на землю под купрум этах. От чего серебряное оружие подскочило в воздух, и вторая плеть смогла обхватить его центральную рукоять. Стекающая по лбу принца кровь затмевала взор, и через эту пелену он уже видел только морозный призрак в доспехах, орудующий плетью, на конце которой сверкал его клинок. Сама же Эваларин ощущала прилив немыслимой силы, ей показалось, что она может в одиночку двигать скалы. Клинок Ивалирана тем временем свистел в воздухе над его головой, спускаясь все ниже. Принц испуганно вскочил на ноги, наблюдая за движением купрум этах, находящегося во власти плети Фэро. По хищному выражению лица сестры он понимал, что она не остановится на запугивании. Попытавшись рвануть в сторону, он тут же об этом пожалел – в паре сантиметров от лица просвистело серебряное лезвие. Только сейчас Ивали заметил наблюдающего за боем мастера Нури. Этах сделал несколько оборотов под потолком и теперь скользнул в полусантиметре от шеи брата, срезав шнурок с зеленым камнем. Последний же удар мог бы убить наследника дома Ран. Нури почувствовал это и сделал шаг вперед. Только он хотел открыть рот, как вместо завершающего удара смертельной серии Эваларин освободила от пут серебряной клинок. Тот вонзился в землю в метре от Ивалирана. Принцесса же довольно завела плети за спину. На ее лице застыла полуулыбка. Парень тяжело дышал, пытаясь осознать произошедшее. Он переводил взгляд с сестры на учителя.

– Тебе это с рук не сойдет, Нури, – процедил он сквозь зубы, вытаскивая из земли купрум этах. – Принести в дом оружие Фэро и учить мою сестру вопреки запретам…

– Вам лучше уйти, ваше высочество, – холодно ответил Нури. – Уйти и приступить к тренировкам, потому что вы все еще ни на что не способны.

– Да как ты!.. – Ивали осекся, прислушавшись к своей душе, которая подсказала куда более изощренную месть. Ничего не говоря, принц покинул зал, вытирая рукавом кровь. Еще никогда на нем не было столько ран. Ран, которые оставят на теле шрамы.

Нури с восхищением смотрел на юную воительницу.

– Признаться, – развел он руками, – я никогда не видел такого мастерства. Думаю, сами Фэро были бы в восторге. Теперь мне впору просить тебя быть моим учителем. – Он улыбнулся, подходя ближе. – И все-таки я не узнавал тебя… что или кто это был?

– Не знаю, – пожала плечами Эваларин, – будто тело и душа стали единым целым и один питался другим. Такая… м-м… гармония существования… Мне даже показалось, что я знаю, как пользоваться любым оружием во Вселенной. Такое странное чувство… но чертовски приятное! – Вдруг она заметила, как что-то сверкнуло на полу.

Возле стены в желтом песке, запятнанном кровью Ивалирана, лежал ярко-зеленый камень размером с детский кулак. Он был тонким, шершавым. Девочка подняла его и с интересом рассматривала. Она не понимала, что это, хотя и видела это странное украшение на шее брата не раз.

– Что это за камень, Нури? – Эвала протянула его командиру стражи, и тот взял его в руки.

– Хм-м, – задумчиво проговорил мужчина, крутя его в руке, – давненько я таких не видел. Большая редкость в наше время. Это арис анимус… – прошептал Нури, всматриваясь в чистоту камня, – камень души. Когда-то такие находили вблизи входов в Источник, но семьсот лет назад храмовники закрыли их, и больше таких камней на острове не найти. А если и найти, то они уже закрыты.

– Закрыты? – удивилась принцесса.

– Странно, ты так много читаешь и ничего об этом не знаешь, – почесал он задумчиво щеку. – Эти камни суть окаменевший Источник. Если в момент смерти живого существа он будет рядом, то душа перейдет в камень. Потом если разбить его рядом с рождающимся таким же существом, то душа возродится в новом теле. Возможно, – подернул он плечами, возвращая Эвале камень, – раньше люди еще и пользовались им ради высоких целей, но со временем эти камни стали тюрьмой для души. Одни правители коллекционировали души других. Закрытых камней, говорят, тысячи, но никто их не освобождал. Все они стали узниками, трофеями.

– Этот чистый? – Нури кивнул. – И как им пользоваться?

– Только перводуша способна пробудить его силу. Другими словами, только твоему брату это по силам. Как именно, увы, не знаю. Рассказывали, что перводуша сама узнает, когда придет время.

– Зачем такой камень давать наследнику дома Ран? – Эваларин убрала камень во внутренний карман и забралась к окну.

– Я слышал, что все члены дома Ран имеют такой камень. Видимо, для того, чтобы заточить своих врагов…

– Значит, – Эвала посмотрела на чистое небо, усыпанное звездами, где уже серыми тенями висели Фобос и Деймос, – где-то во дворце есть хранилище с такими камнями, где заточены души?

– Это мне неизвестно, – покачал Нури головой. – Все может быть. Хочешь их освободить? – шутливо спросил командир стражи.

– Нет, – выдохнула девочка, – вдруг среди них есть по-настоящему плохие души и их место именно в этой тюрьме…

– И то верно, – согласился учитель.

– Что теперь с тобой будет? Тебя выгонят из дворца?

– Не успеют, – улыбнулся Нури, – я уйду сам.

– Что? – Эвала резко обернулась.

– Мне давно ищут замену, да и не по нраву мне новые порядки дома Ран. Уж лучше уйти самому, чем ждать, пока твой брат спустит на меня всех собак.

– И чем ты займешься? Куда отправишься? – Эвала гнала от себя грустные мысли и старалась изо всех сил не показать Нури своих слез огорчения.

– Я хочу вступить в ряды Защитников. Это темное нечто нужно остановить, а лучше всего это делать людям, умеющим сражаться.

– Мне будет тебя не хватать, – тихо сказала принцесса, спускаясь вниз. – Но если это то, чего ты на самом деле хочешь…

– Уверен, что в один из дней в недалеком будущем ты присоединишься ко мне на дальних границах зоны отчуждения и мы вместе сразимся с тем нечто, пришедшим из космоса.

– А если тебя не будет там?

– Душа вернется в Источник, а он проистекает всюду, а значит, и я буду рядом с тобой.

Эваларин натянуто улыбнулась, опуская голову. Она всматривалась в пол под ногами и сама не заметила, как стала видеть сквозь него, погружаясь взглядом все глубже в недра планеты. Девочка видела русло безымянной реки, чьи берега были усыпаны мелкими засохшими изумрудными камнями, а воды было так мало, что даже не было слышно шума потока. Это был Источник острова Хранителей, и он по какой-то причине засыхал. Прежде чем вернуться, она успела заметить скитающиеся по тоннелям души: не найдя ручейков жизни, они рассеивались в воздухе, исчезая навсегда. Когда Эвала снова посмотрела на Нури, лицо у него было обеспокоенное.

– Что-то не так? – аккуратно спросил он.

– Нет, – мотнула она головой, понимая, что никто не должен знать то, что она только что увидела. Никто не должен знать, что все, кто умер за последние пять лет, умер навсегда. – Пойдем отсюда, Нури! Раз уж ты уходишь, – она подошла к ступенькам, – то поужинай со мной на прощание. Согласен?

– Я не могу отказать вашему высочеству, – поклонился ей командир стражи.

Спустя полчаса они уже вовсю наслаждались вкуснейшим ужином на дворцовой кухне. Жар огня согревал, а пища радовала и глаз, и желудок. За столом собралось человек десять, и все они были веселы. Эваларин особо нравился их главный повар Ри́кри, у этого доброго человека было столько историй, и в каждой принцесса видела себя главным героем. Вот и сегодня он рассказывал о том, как Искатели и Защитники борются в Ки́донии с темным нечто и как неизвестная субстанция поглощает все живое, прокладывая себе путь к городам.

– Слышал новость, Нури? – спросил у командира стражи подсевший к нему один из разведчиков дворца. – О заговоре? – Мастер мотнул головой, боковым зрением найдя Эваларин; он успокоился, что ребенок этого разговора не слышит. – Поговаривают, что императора хотят свергнуть, и не кто-либо, а последователи храмовников.

– Зачем ты мне это говоришь?

– Хотя бы затем, что за этим, скорей всего, стоит Фарис из оружейной лавки. И он исчез пару дней назад. А ты был у него за неделю до исчезновения.

– И не я один.

– Я бы на твоем месте… – начал было мужчина, допивая очередную кружку ароматного, но пьянящего напитка, но договорить он не успел. Нури поднялся с места и вышел из-за стола.

– Думай о своем месте, друг мой, – холодно сказал командир, наклонившись к его уху. – Если заговор есть – раскройте его, а если нет, то кончай верить слухам.

– Все равно, Нури, смотри за своими тылами. В этом дворце и за его стенами что-то затевается, и уже очень скоро никто не будет в безопасности… Особенно те, на кого император затаил обиду, и Фарис один из них.

Ничего не отвечая, Нури покинул кухню. В плане у него был очередной осмотр территорий.

С момента инцидента в скрытом от посторонних глаз зале прошло больше месяца. Никаких замечаний командиру стражи не поступало. Никто во дворце, кроме Ивалирана, не знал о наличии оружия Фэро в доме Ран. Нури вот уже две недели как покинул службу императора и был занят совсем иными делами. Некоторое время он посвятил поискам Фариса, но оружейник как сквозь землю провалился. Он не оставил никаких следов, ниточек, способных привести к нему. Ни одна запись с многочисленных видеокамер или регистраторов Эрдэла не засекла его на выходе из города. Бросив попытки разыскать старого друга, Нури занялся подготовкой к отправке в составе группы добровольцев на дальние границы, где борьба с неведомой тьмой становилась все сложнее.

В день, когда бывший командир стражи намеревался покинуть Эрдэл, на пороге появился гонец из дворца, передавший письмо за подписью Авила III с требованием немедленно явиться во дворец для разъяснения некоторых обстоятельств. Нури проводил взглядом гонца и с минуту раздумывал. Закинув голову, он посмотрел на темнеющее небо. Он понимал, что если он уйдет, проигнорировав письмо, то ничего плохого не произойдет. Никто не станет искать его в зоне отчуждения. Однако его больше волновало, что вся тяжесть ответственности ляжет на плечи принцессы, а этого он допустить не мог.

Не медля ни минуты, он направился во дворец на своем гравицикле. Не прошло и двадцати минут, как он оказалсяу главных ворот. Стражники были рады его видеть и даже подумали, что он решил к ним вернуться.

– Увы, ребята, у меня другие планы, – покачал мужчина головой, – я отправляюсь в Кидонию, там сейчас большая нехватка рук. Лучше бороться с тьмой сейчас и там, чем встречать ее в столице через пару лет.

– Ты всегда был рисковым человеком, – похлопал его по плечу стражник. – Уверен, что с тобой там шансов выжить у них будет больше.

– Да! Береги себя там! – закивал, улыбаясь другой воин.

Махнув им рукой, Нури пошел дальше, к центру дворца, предполагая, что Авил примет его в тронном зале. Его насторожило лишь то, что охраны практически не было, что не допускалось, если император принимал людей. Да и освещение было минимальным. Отчего-то Нури предпочел не обращать внимания на зародившиеся в глубине души плохие предчувствия. До центра дворца оставалось пройти через «Коридор взглядов» и подняться по ступеням. В тусклом свечении энергетических шаров, из которых то и дело били синие молнии, лица бывших правителей острова Хранителей казались живыми. Их внимательные взгляды пристально наблюдали за гостем. Одни смотрели с презрением, недовольством. Другие – с сочувствием. Считалось, что каждый проходящий видел в ликах правителей то, что испытывал к самому себе. В зависимости от царствующего монарха подсвечивались шарами определенные ушедшие правители, но никогда все. Иначе бы пришлось испытать на себе взгляд тысяч императоров. Только один всегда был в тени, но именно в его глазах Нури искал одобрения и поддержки. Это был Амон Фэро, первый император острова Хранителей, сын Сета Первого и тот, кто отвоевал право на свободу у праотцев. Его черные, как марсианская ночь, глаза видели людей насквозь, заставляя их нутро вылезать наружу. Говорили, что он мог видеть будущее, и отсюда была печаль этого неулыбчивого человека. Нури остановился перед его статуей-образом. Амон был запечатлен в своих сияющих золотом доспехах, сжимая в руках два серповидных меча. За спиной развевался алый плащ, а рядом стоял гигантский крылатый ящер из пустыни Хризу, что был верным спутником первого императора. Нури всматривался в черные глаза давно ушедшего правителя и видел в них все ту же печаль, словно будущего не было.

– …Страха не порождай, ибо страх – это цепи, узы, что приковывают ко тьме человека… – прошептал он единственную надпись, уцелевшую в гробнице первого императора, и, поклонившись ему, пошел дальше.

Вдруг он услышал чьи-то шаги. Все это время кто-то стоял за стеной и наблюдал за ним. Посмотрев вперед, туда, куда падал оранжевый свет заходящего солнца, он увидел Ивалирана. Принц вышел вперед и остановился. Смерив презрительным взглядом мужчину, он криво ухмыльнулся.

– Пришел все-таки, – тихо заговорил принц, – а я думал, поспешишь сбежать в свою Кидонию.

– Таким поступкам не обучен, – холодно ответил воин, понимая, что его ученик хочет сразиться.

– Тогда почему рискнул прийти? Неужели испугался, что моей сестре достанется из-за тебя?

– Рискнул? – тонко улыбнулся Нури. – Я пришел по приказу императора.

– Ты пришел, потому что я это устроил. – Ивалиран сделал шаг вперед, кладя правую руку на висевший на поясе купрум этах. – Я ведь ничего не рассказал отцу о твоем проступке с оружием врагов дома Ран и о том, как ты взялся обучать эту девчонку искусству боя. – Он вздохнул. – Хотя, признаться, поначалу хотелось. Но потом я решил, что разберусь со своими врагами сам.

Нури закатил глаза. Он ненавидел, когда принц занимался самолюбованием и хвастовством. Обычно это вело к его поражению в спарринге, что очень злило самого наследника.

– Врагами? – переспросил воин. – Восьмилетняя девочка – твой враг? Поистине выходцы дома Ран умеют выбирать себе врагов, – хмыкнул Нури, покачав с досадой головой.

– В отличие от тебя я вижу больше.

– Пусть так, – выдохнул учитель, складывая руки на груди. – Чего тебе нужно?

– От тебя ничего, кроме, пожалуй, твоей смерти. – Ни один мускул на лице бывшего командира не дрогнул. – Не пойми меня неправильно, – юноша снял с пояса цилиндр и раскрыл оружие, – я не считаю тебя врагом, но твоя кончина огорчит того, кого таковым считаю.

– …Она не станет слабее, Ивали. Даже если вы запрете ее в самой дальней комнате в одиночестве, темноте… девочка останется диким зверем, которого никто и никогда не сможет одолеть. Зверем, что вырвется на свободу и уничтожит вас всех. – Воин встретился взглядом с наследником трона. – Дикаркой, которую ты так боишься. Убивая тех, к кому она привязалась, ты озлобляешь ее горячее сердце, и последствия для тебя будут непредсказуемыми.

– Красивые слова, учитель, я учту. – Принц встал в боевую позицию, готовясь к нападению. – Мне кажется, или Нури испугался смерти? Хочет уйти от сражения?

Мужчина почувствовал на себе чей-то взгляд, обернувшись, он увидел статуи императоров, смотрящих куда-то в сторону, и только Амон Фэро взирал на него с одобрением. Нури кратко кивнул и снял с пояса свой этах. Его был позолоченный, но с такими же символами. Правда, само лезвие было толще, да и потяжелей. Серебряные же были роскошью, доступной лишь королям.

– Будь уверен, – улыбнулся Ивалиран, – в этот раз ты проиграешь.

Нури ничего не ответил, а молча встал в стойку – повернувшись боком и выставив левую руку чуть вперед, а правую с оружием отвел назад, проводя пальцем по символам. По сияющему в закатных лучах клинку побежали серые и синие молнии. Закаленный в боях воин закрыл глаза, прислушиваясь к шепоту ветра и треску далеких факелов, что горели в темных лабиринтах дворца. Планета молчала, но ветер шептал: «Вперед!» Открыв глаза, Нури не стал медлить и предпочел напасть первым. Он обрушивал на бывшего ученика град тяжелых ударов, позволяя ему отбиться. Осознание этого приводило принца в еще большую ярость.

– Сражайся как в последний раз, Нури! – крикнул ему Ивали, делая выпад вперед и спуская с лезвия огненный шар. – Ты не уйдешь отсюда живым!

Воин отразил шар, создав небольшой пульсирующий щит вокруг себя и отпрыгнув в сторону. Только сейчас он заметил, что в тенях тут были люди. Среди них были и те, кого он считал друзьями, но сейчас они исполняли приказ будущего императора – ждали, держа оружие наготове, условного сигнала от него, чтобы напасть. Теперь и глаза Нури наполнились той же печалью, что и у Амона Фэро. На краткий миг он вдруг почувствовал боль сына великого Сета, увидел будущее. Не свое, а Марса. Натянуто улыбнувшись, Нури Альди́ снова посмотрел на окрашенное багровым цветом небо, и в этот момент первые капли дождя упали на его лицо, словно слезы. Когда он снова посмотрел на Ивалирана, то понял, что не хочет убивать его. Не потому что верен кодексу чести, а потому что в глазах первого императора он увидел, а в шепоте ветра услышал, что за ним отправлен другой человек. Однако ничто не мешало ему преподать последний урок своему задиристому ученику. Крепче сжав этах, он бросился в атаку. Альди двигался стремительно, неуловимо и то и дело наносил несильные удары по Ивали. Он словно танцевал последний танец перед смертью, наслаждаясь каждым взмахом клинка, любуясь сияющим лезвием и солнцем, отражающимся на нем. Ученик не поспевал за ним, только и делал, что блокировал один удар и пропускал следующих пять. Только сейчас он начал понимать, насколько силен Нури и сколько техник он утаил от него. Через пару минут Ивалиран был на земле. Учитель не собирался его убивать, а просто чего-то ждал. Новый командир стражи поймал на себе взгляд принца и с пониманием кивнул, снимая с пояса позолоченную трубку с символами. После того как он нажал на тот, что был в центре, внутри оружия стал формироваться энергетический шар, готовый вырваться наружу, как только нажмут спуск. Мужчина вытянул руку, целясь Нури в спину Альди тем временем протянул руку парню.

– Вставай и продолжай бой, – тихо посоветовал он, – не всегда против тебя будут сражаться честно.

– Оставь свои советы при себе! – вскочил принц на ноги. – Скучный бой, и жаль, что он подошел к концу, – улыбнулся Ивали, делая резкий взмах своим мечом и обрушивая шквал ударов на Нури, оттесняя его назад. – Не смотри на них, для них ты уже не человек, а нечто пораженное тьмой. Тебя можно и нужно убить!

Альди уходил от каждого, но скорость атак увеличивалась, и если он начнет блокировать или отвечать, то принцу не удастся уйти с поля невредимым. Воин предпочел не делать ничего. В серых глазах ученика он видел столько злости, ярости, так не свойственной хранителям. В какую-то секунду ему показалось, что он видит перводушу, объятую черным пламенем, но в следующее же мгновение видение исчезло.

– Огонь! – выкрикнул Ивалиран, и в этот момент острая, обжигающая боль разошлась по всему телу Нури, парализуя движения. Воин не мог пошевелиться, выронил свое оружие, и то звякнуло, упав на холодный каменный пол. – Должно быть, больно? Надеюсь, что да, – прошипел ему в лицо принц. – Эффект продлится двадцать минут, а потом все функции тела восстановятся и ты сможешь двигаться… Хотя что я тебе рассказываю, ты и так это знаешь. Даже если я проткну тебя насквозь сейчас, еще двадцать минут ты будешь жить…

Альди смотрел на ученика и все отчетливей видел в нем ту тьму, что поедает марсиан последние семьсот лет. Даже перводуша Марса была во власти тьмы, а он никому не мог об этом сказать. Только смотреть и видеть.

– Я хочу, чтобы после паралича ты умер от боли, пусть твое сердце разорвется в клочья, вместе с душонкой. Тебе не попасть в Источник… планета этого не хочет. – Ран усмехнулся, показывая лезвие своего купрум этах. Только сейчас Нури увидел, что оружие было покрыто зеленым раствором – ядом, что добывали в мертвых озерах тысячи лет назад. – Наслаждайся жизнью, учитель, смотри на небо и солнце в последний раз. – Ивали приставил острие к груди Альди и начал медленно погружать его в плоть. Пройдя доспех, лезвие коснулось кожи, и Ивалиран со всей силы вонзил этах в сердце Нури. – Ты их больше никогда не увидишь, и даже Творец творцов не услышит тебя. Добро пожаловать в ничто, – шепнул он ему на ухо, выдергивая клинок.

Дождь усиливался, и уже спустя пару минут площадка перед ступенями, ведущими в тронный зал, опустела. Лишь Нури продолжал неподвижно стоять, ожидая своей участи. По его телу то и дело пробегали сине-зеленые молнии. Ему было жаль, что он не чувствует дождя, но слышит его запах.

Эваларин сидела в своей комнате, читая очередную историю из преданий великих домов Марса, когда к ней в комнату без стука вошел брат. Торжествующее лицо кривила хищная усмешка.

– У меня для тебя подарок.

– Мне не нужны подарки от тебя, – не поворачивая головы, ответила девочка. – Уходи.

– Нури расстроится, если ты не придешь попрощаться. Он ведь уходит сегодня, – наигранно развел он руками.

Эвала тут же встала с места.

– Где он? – спросила она.

– Возле Коридора взглядов, мимо не пройдешь…

– Что ты с ним сделал?! – змеей прошипела сестра, почувствовав подвох. Девочка потянулась к своему оружию, с которым теперь никогда не расставалась.

– Ступай, сестренка. Порадуй меня своими слезами.

Эваларин подошла к двери, но резко остановилась и бросила через плечо:

– Ты никогда не будешь императором. – Ее изумрудные глаза зло сверкнули. – Ты не достоин даже смотреть на трон. И умрешь как предатель. – Ивалиран услышал в голосе сестры голос той души, что была в ней. Это были слова того неизвестного существа, воина с просторов Вселенной.

– Беги, беги! – крикнул он ей вслед. – Ему осталось жить десять минут, и затем от его души не останется и пыли!

Не дожидаясь ответа, она со всех ног побежала туда, где брат нанес смертельную рану своему учителю. Дождь превратился в сильнейший ливень, и уже через минуту Эвала промокла до нитки. По ее длинным, белым и растрепанным волосам вода стекала ручьями. Девочка выбежала на площадь и увидела Альди. Даже с такого расстояния она видела, что жить ему осталось недолго. Чем ближе она подходила, тем отчетливей видела рану на груди, светящуюся зеленым светом. Принцесса подошла к Нури, и он увидел, как по щекам ребенка вместе с дождем катятся горячие и соленые слезы. Молча девочка обняла его, уткнувшись в грудь чуть ниже раны. Она не обращала внимания на боль от парализующих молний, что били теперь и ее.

– Ты будешь жить… – шептала она, – ты научишь меня драться… Мы будем крушить наших врагов вместе… – Эвала подняла голову и посмотрела в глубокие серые глаза Нури. – Мы снова будем… семьей.

Альди не чувствовал, но знал, что теперь и по его щекам катятся слезы. Ему не хотелось ее оставлять, так много еще надо ей сказать. Эваларин отступила на шаг и достала из кармана камень, что обронил ее брат. Посмотрев на него повнимательней, она крепко сжала его в кулак. Нури видел, что перед ним снова была не маленькая восьмилетняя девочка, а душа того неизвестного воина в сияющих доспехах. Это существо было и красивым, и пугающим, но бесконечно справедливым и сильным.

– Придет время, Нури, – прошептала Эваларин, погладив камень, – и я освобожу твою душу. – Арис анимус вспыхнул зеленым цветом, таким же как и глаза принцессы, и тонкие нити из него потянулись к мужчине, словно щупальца, чувствуя умирающее тело. – Мы еще встретимся, друг мой, обязательно встретимся, – тихо сказала девочка.

Через мгновение Эвала приложила камень к ране и сильно прижала. Щупальца становились больше и погружались внутрь, цепляя душу и затягивая ее внутрь новой обители. Нури не чувствовал боли, а лишь то, как жизнь медленно вытекала из него. Потом стало тепло, и последнее, что он видел, было лицо Эваларин Ран, ее глаза и ее великая душа. Поглотив душу Альди, камень погас, но он все еще был теплым. Внутри него пульсировал вечно живой Источник. Еще через минуту действие паралича закончилось, и бывший командир стражи упал на пол навзничь. Дождь нещадно колотил по мертвому телу. Вдруг она заметила бегущих к ней двоих стражников. Они выглядели испуганными услышанной новостью. Ведь всего час назад они впустили Нури на территорию дворца, смеялись вместе. Один из них подошел к погибшему и, присев на одно колено, осмотрел тело. Проглотив подступившую к горлу горечь, он положил руку другу на грудь и прошептал:

– Еще свидимся, брат мой, вместе увидим обитель Творцов.

– Ваше высочество, – обратился к девочке второй воин, – вам лучше уйти. Мы тут сами разберемся.

– Нет, – мотнула Эвала головой, – никто здесь его не похоронит, они выбросят его тело в ближайшую канаву, и вы двое не сможете помешать. А герои так не уходят. – Стражники переглянулись, они знали, что ребенок прав, но слышать это от нее им было странно. – Поднимите его и отнесите на старый погост.

– Старый? – вскинул брови от удивления седовласый мужчина, вытирая с лица капли затихающего дождя. – Где погребены…

– Да. Там, где спят вечным сном императоры острова Хранителей. Где прах еще шепчет Марсу историю своей жизни.

Мужчины обменялись взглядами, полными недоумения. В заброшенные залы дворца никто не ходил уже много лет, о них поговаривали всякое.

– И кому он будет стражем? – спросил поднявшийся Гури, взяв себя в руки и поняв, что принцесса говорит серьезно.

– …Амону Фэро.

Оба воина громко сглотнули.

– Вы уверены?

– Поднимете его и несите туда, – кивнула Эвала. – Этот костер увидят даже мертвые в пустыне Хризу…

Стражники не стали спорить. Взяв под руки тело Нури, они понесли его в дальние залы дворца, где никто из них толком никогда не бывал, боясь потеряться в бесконечном лабиринте. Они шли за восьмилетней принцессой, смело двигающейся по темным коридорам, будто она видела в темноте не хуже, чем днем. От наследницы дома Ран исходила аура хладнокровного спокойствия и непоколебимой воли. Обоим ее спутникам казалось, что они видят перед собой перводушу Марса, такой, как рассказывали в сказках.

Широкий неосвещенный коридор закончился длинной и широкой лестницей. Местами ступени были увиты проросшим багровым плющом. Они вели далеко вниз, в огромных размеров зал, увенчанный куполообразной крышей. Часть купола была разбита, и через трещины вниз стекала вода. Здесь было тихо и холодно, но в то же время от этого места исходили мудрость и необъятная сила. Старый погост слабо освещался летающими фиолетовыми огоньками. Они кружили в вальсе над величественными монументами, затянутыми паутиной, под звуки дождевых капель. К этим великим никто не приходил больше тысячи лет. Многие имена давно забыты, как и их подвиги. Огромная статуя первого императора острова Хранителей Амона Фэро Печального возвышалась в центре, и вокруг нее вилось больше всего огоньков и странных едва различимых глазом насекомых. Сотканные из желтоватой пыльцы бабочки то появлялись, то исчезали, распадаясь на мелкие песчинки, падая к его ногам. У Амона было больше всего посмертных стражей, вечных спутников в загробном мире. В темноте удалось насчитать семьдесят шесть плит, где был захоронен прах тех, кто был готов отдать жизнь за Марс и его императора. Будто специально, неизвестный подготовил семьдесят седьмую, но никто так и не обрел в ней покоя.

Тело командира Нури Альди положили на каменный алтарь из монолитного черного камня с пурпурными волнами. По периметру были вырезаны древние письмена и слова благословления. Алые молнии волнами прокатывались по камню, делая его теплым.

– При всем уважении, ваше высочество, но мы не знаем, как зажечь пламя, – сказал Гури, – сейчас такие камни не используют…

Эваларин молчала. Подойдя к камню, она с грустью посмотрела на лицо своего друга и учителя. Снова по щекам скатилось несколько слезинок, которые она даже не стала вытирать. Затем девочка взяла его ладонь в свои и крепко сжала.

– В легенде одной говорили, что только перводуше под силу призвать огонь, но как – одним праотцам известно, – сказал второй мужчина, промакивая лоб платком. От этого места у него шли мурашки по коже.

– Попрощайтесь с ним и уходите, – обратилась к ним принцесса. – И никогда не вспоминайте о том, что сегодня здесь произошло.

– У него кто-то остался? Кто-то, кому нужно сообщить?

– Нет, – ответила Эвала. – Никого не осталось, – прошептала она, – лишь я. – Но ее не расслышали.

Не смея перечить дочке Авила, оба спешно поклонились телу друга, мысленно простившись с ним, и направились к выходу. Прежде чем уйти, Гури позволил себе обратиться к девочке:

– Спасибо тебе, Эваларин. Такой чести дом Ран не оказывал еще ни одному своему воину.

Принцесса кратко кивнула.

– А я не из дома Ран… – прошептала она, когда стражники ушли. – Я лишь гость здесь.

Огоньков над телом Нури становилось все больше, и они то и дело замирали, ожидая чего-то. Сделав глубокий вдох, Эвала положила руку на рисунок с символом огня, изображенный в левом нижнем углу камня. Тут же молнии стали ярче и начали опутывать мужчину, скрывая его от глаз. Потом настала и очередь огней, которые опустились в центр образовавшегося кокона, и именно они обратили тело в прах. Фиолетовый столб света вырвался наружу из тела, пробиваясь через купол и вонзаясь в небо. Поистине, этот луч света видели тысячи, но значение знали единицы. Увидел это и Фарис и был бесконечно удивлен именно цвету, ведь это был любимый цвет дома Фэро, а значит, кто-то стал стражником Амону…

Прошла всего минута, и все было кончено. Цвет молний сменился на синий, и они заключили прах в пульсирующий шар, который сам полетел девочке в руки. Взяв его, она бережно отнесла его к последней могиле и опустила в землю. Сияние продолжалось до тех пор, пока тяжелая багровая плита не закрыла свежую могилу. Молнии вырвались наружу и на пустой плите вывели надпись, продиктованную самой планетой, самим Источником:

«Нури Альди – верный сын Империи, герой острова Хранителей и друг Странника из Вселенной».

Эваларин какое-то время стояла и смотрела на надгробие, а потом развернулась и ушла. Больше во дворце не было никого, кто был бы ей дорог…

Никто не узнал о произошедшем. Кровь на камнях мало кто успел увидеть – ее смыл ливень. Авил и Даэва были в отъезде и даже не вспоминали о Нури. Собственно, именно из-за их отсутствия Ивалиран исполнял обязанности отца в городе и смог затребовать к себе гостя. Стража и другие отряды во дворце вели себя странно. В их рядах сквозило явное брожение и разделение, но никто из семьи Ран не замечал или не хотел этого замечать.

Со дня гибели Нури Альди принцесса с головой ушла в тренировки. Она больше не обращала внимания на правила дома Ран – дома, который сам отверг ее. Она читала то, что от нее скрывали. Хитростью и уловками проникала в закрытые части дома, изучая историю рода Ран, историю их грехов перед всеми хранителями.

А еще ее не покидало чувство, что скоро все изменится.

 

Глава IV

Заговор

Три с половиной года спустя

Императорская семья редко путешествовала вместе. Отчасти потому что в этом не было никакой необходимости. Однако недовольство населения проводимой Авилом III политикой росло. Казней и просто убийств происходило больше, а результата они не приносили. Темная субстанция продолжала свое наступление на выжившие города, и способов борьбы с ней не появлялось. Южане оказывали жесткое сопротивление, возводя высоченные стены на пути космического врага. Сотнями люди уходили на поиск источника тьмы и пропадали бесследно. В разверзнувшихся после катастрофы семьсот лет назад каньонах образовывались немыслимые и непроходимые лабиринты, которые населяли странные, опасные, мутировавшие существа. Люди с трудом могли поверить, что и эти чудовища – порождения Источника, настолько они были свирепы и жаждали лишь одного – убивать. Территорий, свободных от той, которую впоследствии назовут странным и чужим словом акхэя, оставалось все меньше. И все они приходились на северян.

Когда-то к горе Олимп, чей пик протыкал небо и возвышался над островом Хранителей, и многочисленным чистейшим озерам, ее окружавшим, приезжали тысячи марсиан, желая понежиться в этом оазисе. Великая река опоясывала исполинскую гору, а шум гигантских водопадов оглушал на многие километры. До катастрофы тут можно было встретить удивительных по своей красоте существ, здесь же был когда-то и один из входов к Источнику. Ныне он был сокрыт от глаз, и найти его – еще не значит открыть. За семьсот лет тут изменилось многое. Одни животные сменились другими, прозрачная, бирюзовая вода то и дело окрашивалась цветом крови. Вода в озерах меняла состав чуть ли не каждый день, и нельзя было предугадать, живая она или мертвая сегодня. Сейчас мало кто рискнет отправиться туда без сопровождения, хотя в этом районе акхэи практически не наблюдалось, но хватало других ее проявлений.

Во дворце сегодня было многолюдно. Одно совещание заканчивалось, и тут же начиналось новое. Настроение императора было хуже некуда, и никто не приносил добрых вестей. Ближе к вечеру к нему пришел последний докладчик и его правая рука, Мастер над Хранителями – Рэйлан Криг. По его лицу по-прежнему нельзя было угадать испытываемые им эмоции, он всегда их умело скрывал. Вот и сегодня он был в своей любимой маске каменного спокойствия и хладнокровного расчета. Войдя в зал совещаний, он коротко поклонился императору и громко его поприветствовал.

– На сегодня все, – обратился глава дома Ран к собравшимся, – надеюсь получить от вас результаты в ближайшее время.

Поблагодарив его величество за время и терпение, все удалились. Рэйлан даже придержал им дверь.

– У меня для тебя печальные новости, – сказал Криг, отпустив ее и направившись к высокому витражному окну, откуда открывался вид на дворцовый сад. Он сложил руки за спиной. Вдруг его внимание привлекла юная принцесса, которая тренировалась в выполнении самых разных прыжков с различных высот. – К чему она готовится? – спросил он у друга.

– Не знаю, – мотнул тот головой, – я никогда не понимал этого ребенка. Сама себе на уме… И вот уже как три года только и делает, что учится драться с невидимыми противниками. Надеюсь, пройдет.

– Само собой, – кивнул Рэйлан.

– Что удалось выяснить по поводу заговорщиков?

– Ничего дельного, обрывки информации и только. Фарис по-прежнему неуловим.

– Чертов Фарис. А я ему доверял…

– И он тебе, – не поворачиваясь, проговорил Рэйлан, но Авил его не услышал. – Ладно, перейду к сути. Замечены сильные волнения в южных районах, на окраинах северных земель, – продолжил мысль Мастер над Хранителями.

– Уже и в наше подбрюшье добрались? – перебил его Ран, презрительно фыркнув.

– Именно, – согласился Криг, подходя к столу и оглядывая спроецированную в центре стола карту Империи. – Люди недовольны, и это не добавляет мне оптимизма.

– Тебе ничто и никогда не добавляет его. Смурнее тучи изо дня в день, – улыбнулся император, беря со стола стакан с водой. – Что на этот раз?

– Доклады разведчиков. Изучив их, пришел к выводу, что нам просто жизненно необходимо отправиться к горе Олимп… отдохнуть от столичной суеты…

– Странное место для отдыха ты выбрал, – удивился Авил.

– Ты никогда не понимал намеков, – шумно выдохнул Крит, качая головой. – Я начну издалека… Я не раз бывал на плато Арес и скажу тебе, там еще сохранились райские уголки, пока еще безопасные.

– Не думаю я, что сейчас хорошее время для развлечений, – покачал головой Ран, – слишком много накопилось проблем.

– Да-а, – согласился Криг, – только видел ли ты эту проблему вживую?

– Предлагаешь мне искупаться в темном нечто? – раздраженно поинтересовался император. – Как мне это поможет справиться с заговорщиками?

– Там живут люди, Авил, или, правильней сказать, выживают. К ним подступает тьма, и им страшно. Тот, кто пообещает им жизнь, получит их защиту. А если они побегут, то придут сюда и принесут врага во дворец, к твоим ногам. Ты ведь давно не уделял внимания южанам, и поверь, они будут первыми, кто восстанет против тебя, случись что. Они видят, как живут в Эрдэле или в том же Нери́ссе, даже на окраинах Хэйла и то безопасней… и им завидно, обидно. Этих людей проще всего подговорить к бунту. Вспомни, еще полгода назад я лично убил лазутчиков в этом самом дворце.

– Знаю я все это, – нахмурился Авил. – Как мой визит, по-твоему, поможет?

– Кому, как не императору, показывать пример стойкости перед лицом врага? И поможет не просто визит, а дар твой им. – Тот вскинул брови от удивления. – Их нужно связать с домом Ран союзом.

– Союзом? С южанами?! Да ты, верно, с ума сошел! – всплеснул руками Авил. – Мне проще перебить их всех и оставить выжженную землю…

Рэйлан приблизился к другу, наклонившись над ним, и смерил его холодным взглядом:

– Пойми, усмирив их, мы найдем Фариса и положим конец этим внутренним войнам. Сможем сосредоточиться на главном – спасении Марса от этой космической хвори!

Авил молчал и ждал продолжения.

– Если ты хочешь сохранить свою власть, то тебе придется искупаться в одном из озер и испить воды из их источников, поесть их еды и пообещать любому из трех домов Олимпа руку своей дочери. Традиции еще крепки, и каждый захочет часть перводуши в своем роду.

– Я всегда думал, что отдам ее за твоего сына.

– А я не говорю, что ты исполнишь обещание. Нам нужен Фарис и группа его единомышленников, а дальше ты сможешь сровнять Олимп с землей.

– Ехать туда всей семьей не самая здравая идея. Это опасно, в конце концов. Но ты прав… это понизит их бдительность, рассеет внимание. Да и другим будет о чем говорить, не о войне, в конце концов.

– И то верно, – довольно кивнул Рэйлан. – Я поеду с вами, и сотня моих лучших воинов. У них нет нашего оружия, так что мы с легкостью с ними справимся.

Так и было решено отправиться в далекие земли у горы Олимп. Правители трех Великих южных Домов восприняли новость с удивлением и радостью. Им казалось, что это позволит объединить людей, сплотить их и победить вместе неизвестное зло. Ни о каком заговоре и Фарисе там не знали, как и того, что оказались лишь разменной монетой в игре истинных заговорщиков.

Эваларин была рада этой незапланированной поездке, даже брак с южанином казался ей невероятной удачей. Она уже давно хотела оставить дом Ран. Принцесса редко покидала дворец, а за последний год и вовсе ни разу не бывала за его высокими стенами. Отчего-то ей безумно нравилось летать. Высота и звезды манили ее. Она не могла счесть снов, где лихо управляла космическим кораблем, пробираясь через темные слои космоса. Это были словно воспоминания прошлых жизней. Вот и полет на корабле отца виделся подарком. Все время она провела на капитанском мостике, внимательно наблюдая за пилотами, с удовольствием рассматривая карты и возможные маршруты. Глядя на крутящийся в центре шар Марса, девочка представляла себе, как однажды облетит его весь. Сама. Из мечтаний ее выдернула появившаяся на мостике Даэва. Закатив глаза и покачав головой, она взяла дочь за руку и повела прочь.

– Во что ты только одета?.. – возмущалась женщина. – Тебя представить-то кому-либо стыдно. – Даэва уже давно относилась к Эваларин как к приемному ребенку, чужому, но о котором обязана заботиться. Ее сердце так и не потянулось к этой зеленоглазой девочке, и союз с южанами и последующий брак Эвалы были для нее желанными. Так ей не придется каждый день встречаться с той, кого она не понимает и… боится.

– Им абсолютно все равно, что на мне будет надето, – ответила дочка. – Они согласятся на меня, даже если я буду по уши в грязи. – Даэва завела Эвалу в каюту и закрыла дверь. Ребенок с вызовом смотрел на нее. – Их ведь интересует только часть перводуши… – пожала она плечами.

– Жаль, что это не по-настоящему, – вздохнула женщина, отворачиваясь, – глаза б мои тебя не видели.

– Неужели так страшно смотреть на собственного ребенка?

– На ребенка не страшно, а вот на то, что внутри тебя, – да. Если бы в тебе действительно была часть от брата, то все было бы иначе.

– М-м, удобнее для тебя, верно? – Эвала повернулась к ней спиной, сняла накинутую на плечи расшитую серебряными нитями накидку и направилась к шкафу.

Даэва замерла от удивления, когда увидела, что на поясе дочери на спине были прикреплены две свернутые плети.

– Т-ты, – с трудом выдавила она из себя, – ходишь с оружием? С их оружием… – Императрица закрыла рот рукой.

– Никакого другого мне не позволено, – бросила девочка через плечо, открывая шкаф с одеждой.

– Ты не посмеешь прийти с ним на смотрины. Оставь его здесь и переоденься.

– Чтобы ты смогла его украсть? – ухмыльнулась принцесса. – Нет. Воин не расстается со своим оружием ни днем ни ночью.

– Пф-ф, ты не воин. Жалкое подобие. Твой брат – воин.

– Да-да… – глаза Эвалы хитро сверкнули, – может, попросишь его меня чему-нибудь научить?

– Ивали не будет учить тебя. Ты уже осквернила свои руки оружием врагов… – Дальше Даэва не ожидала подобной реакции, но ее дочь стала смеяться. Императрица внимательней посмотрела на нее, и солнечный свет, струившийся через иллюминаторы, падая на девочку, отражал контуры души, сияющие бледно-голубым. На краткий миг Даэва увидела существо исполинского роста в доспехах, смеющееся вместе с ее дочерью. Секунда, свет стал падать иначе, и видение исчезло. – В этом нет ничего смешного! – повысила голос женщина. – Если кто-то об этом узнает, у дома Ран будут серьезные проблемы!

– Если мы здесь, то у дома Ран уже большие проблемы, – холодно заметила Эвала. Даэва больше не могла сдерживаться, она стремительно приблизилась к дочке и замахнулась, чтобы ударить ее по лицу. Девочка быстрым движением поймала ее руку своей и сильным толчком оттолкнула от себя. Императрица опешила, на ее лице застыла маска страха и презрения. – Вот от кого братик понабрался…

– Что же ты такое?.. – несколько раз шепотом повторила свой вопрос женщина, пытаясь прийти в себя. – За что нам Марс послал тебя?..

– Ты плохо знаешь историю дома Ран, Даэва? – вскинув брови, спросила девочка, снимая с вешалки традиционный наряд – красно-серебристые шелковые широкие штаны и длинное платье без рукавов поверх него. – Напомнить?.. – Без лишних стеснений она стала переодеваться, даже не удосужившись зайти за ширму. Только сейчас впервые мать увидела десятки мелких шрамов на ее теле, оставшиеся после всех тренировок, что девочка сама себе устроила. – Помнишь Кана Фэро? Он ведь предупреждал Авила I, что дом Ран не падет, если император передумает сбивать корабли. Авил сделал свой выбор, и вот оно – сбывшееся пророчество, прямо перед тобой.

– Я не хочу, чтобы ты жила, и твоя душа не должна плыть по водам Источника…

Эваларин молчала, на ее лице было абсолютное безразличие к словам этой женщины.

– Вот поэтому мое оружие всегда при мне, – ответила девочка, застегнув пояс с плетьми и надев свободное платье поверх. Одним движением она распустила свои снежно-белые волосы, и они закрыли спину.

Даэва сидела в кресле, крепко сжав челюсти, вид у нее был отсутствующим. Спустя минуту женщина встала и покинула каюту. Как в тумане она шла в каюту своего сына, держась за стену. Ей было трудно дышать. Внутри нее боролись две сущности: одна защищала дочь, другая желала ей смерти. Ивалиран, словно почувствовав что-то, сам вышел навстречу матери. Та бросилась к нему, буквально заталкивая его обратно в помещение.

– Мам? Что с тобой? Что случилось?

Даэва крепко сжимала его руки и все смотрела в его лицо.

– Ты… ты должен ее убить, – прошептала она.

– Кого? – удивился принц.

– Эваларин. – Ивали нахмурился. – Я… я только что видела ее душу, солнце осветило ее, и я видела эту тварь внутри моей девочки. Понимаешь, эта она ее забрала…

– Успокойся. – Он усадил мать на стул и, налив в стакан воды, протянул ей. – У меня на нее другие планы.

– Нет! – громко возразила женщина. – Темные озера Олимпа – отличное место для этой твари! Тебе всего-то надо столкнуть ее в воду, а порождения тьмы сами сделают свое дело.

– Не ожидал от тебя такое услышать, – холодно проговорил ее сын, садясь напротив. – А как же обещанный союз? Это плохо отразится на репутации императорского дома. Об этом ты подумала?

– Авил все равно хочет сровнять их с землей. Смерть Эвалы лишь ускорит смерть южан. Неужели ты сам не хочешь избавиться от этого врага? – Руки Даэвы дрожали, как и голос. Она делала один глоток за другим, а лучше ей не становилось.

– Хочу, с одной стороны, а с другой, хочу получить знания этой души. Разве не так поступали мои предки?..

– Это нельзя оставлять в живых. Пусть ее сожрет тьма.

– А ты не боишься, что тьма, поглотив ее душу, узнает куда больше, чем от любой другой?

– Не боюсь, – гордо заявила Даэва, отставив стакан. – Нет ничего такого, с чем бы мы не справились.

– Что ж, я посмотрю, что можно сделать.

– Просто убей ее. – Даэва поднялась с места и направилась к выходу.

– И не жалко тебе свою дочь? – вдруг спросил ее Ивалиран.

– Моя дочь умерла через три часа после рождения… в момент, когда оттолкнула твой дар ей, – тихо ответила женщина, выходя прочь.

– Трусливая дура… – с презрением бросил принц, когда дверь закрылась, – хотя мне интересно, как поведет это темное нечто с ней… Да и избавит в будущем от многих проблем. – Он шумно выдохнул. – И когда только я успел стать семейным убийцей?..

Тем временем Эваларин гуляла по длинным коридорам корабля и, глядя в иллюминаторы, наслаждалась видом на гору Олимп, которую раньше видела лишь на картинках.

Очень скоро корабль приземлился в столице земель Ареса – Кри́джу, где семью встречали главы трех домов и все их приближенные. Как только открылся главный люк, внутрь сразу же хлынул поток жаркого, сухого воздуха. Принцесса даже закрыла глаза от удовольствия, настолько это жаркое дыхание пустыни было приятным и мягким. Воздух, наполненный незнакомыми ей ароматами, был таким густым, что его хотелось есть. Сразу же в глаза бросились бархатные желтые дюны, раскинувшиеся на многие километры вокруг этого дивного оазиса Кри́джу. Даже вокруг посадочных площадок росли диковинные высокие деревья с пышной листвой, спасающей от палящего летом солнца. Все они были украшены только что распустившимися белоснежными цветами. Эваларин ступила на землю последней из своей семьи, и только ее восхитил мягкий песок под ногами. По нему было так приятно идти, легко, будто по свежему снегу. Ей хотелось остановиться, и набрать горсть в руки, и разглядывать каждую песчинку, сияющую золотом. Отвлекшись от созерцания природы, она подняла голову и окинула взглядом город, где не было привычных техногенных монстров Эрдэла. Здесь все было из камня, приложив ладонь к которому можно было услышать биение сердца планеты. На стенах были вырезаны лики неведомых животных и птиц, на высоких постаментах стояли статуи древних богов и мифических созданий. Пока дочь императора с восхищением смотрела по сторонам, все смотрели на нее. Для собравшихся южан она казалась белоснежным ангелом, а цвет ее глаз приковывал взгляды. В толпе собравшихся, в задних рядах, начались перешептывания. Девочка с изумрудными глазами напоминала им Сета Первого. Ее плавные, кошачьи движения выдавали в ней воина, и южане это сразу заприметили. От этих людей бойцовские качества нельзя было утаить, а еще они заметили и оружие за спиной девочки, только не разглядели какое. Все это возвышало ее в их глазах. Союз с этой дочерью императора Авила III выглядел куда дороже после увиденного. Главы трех Великих Домов Олимпа вышли вперед навстречу императору. Одновременно они поклонились ему:

– Приветствуем вас, ваше величество, на равнине Арес! Добро пожаловать в Криджу! – сказал Найфэл, глава дома Риджу и правитель города.

Это был пожилой мужчина со смуглой кожей, черными волнистыми волосами и карими глазами. Одет он был в свои торжественные, парадные доспехи, потому что всю свою жизнь провел в боях. Эвала сразу заметила висевший у него на поясе меч в ножнах. Правда, это оружие не было полностью из металла, в нем присутствовали всевозможные добавления, которые сразу же привлекли внимание принцессы. Было в них нечто неуловимое, но чертовски знакомое. Позади Найфэла стоял его шестнадцатилетний сын. Это был рослый молодой человек с такими же, как у отца, волосами, собранными в хвост, смуглый и со светло-зелеными глазами. Странные доспехи, по сравнению с амуницией северян, придавали его образу больше воинственности, и они явно были крепче других. Старший сын дома Риджу имел при себе много оружия, и нигде на Марсе такого больше не было.

Рэйлан шел позади Эваларин. Заметив, что девочка с любопытством рассматривает оружие, он наклонился к ней и тихо сказал:

– Южане, милая, никогда не расстаются со своим оружием. Даже на встречу с императором явились во всеоружии…

– Так спокойнее, – пожала плечами принцесса.

– Не сказал бы, – покачал мужчина головой, выпрямляясь. – Я думал, что это были лишь слухи, – обратился он к главе своей охраны, – у них и вправду объявился знатный умелец-оружейник.

– Мы не видели их в бою, но это точно не дело рук Фариса, – ответил ему Аки. – Можно будет закупить партию и проверить.

– Сделайте это. Все может пригодиться.

Тем временем пришло время Авилу представить южанам свою дочь. Эваларин подошла ближе и кратко поклонилась.

– Рад видеть вас, ваше высочество, в наших жарких краях, – улыбнулся ей Найфэл. – Надеюсь, вам здесь понравится.

– Уже нравится, – ответила девочка, поднимая голову и встречаясь взглядом с парнем, стоящим за спиной Найфэла. Она почувствовала странное жжение в области груди, а потом, всмотревшись в незнакомые глаза, Эвала увидела и душу, которой здесь быть не должно. Она могла только смотреть на этот образ, на этого воина-исполина, источающего морозную ауру, возвышающегося над всеми людьми.

– Это мой сын Амон, ваше высочество.

– Амон… – шепотом повторила девочка, пытаясь взять себя в руки. Ей казалось, что ее душа сейчас вырвется наружу от переизбытка еще непонятных самой Эваларин чувств. – П-почему ты здесь?.. – сорвался с ее губ вопрос, который задала сама душа.

Амон и Найфэл непонимающе переглянулись.

– Простите, ваше высочество, – улыбнулся наследник дома Риджу, – но где еще мне быть, кроме как здесь, встречать вас?

– Ты меня не видишь, – одними губами сказала принцесса. – Рада знакомству! – выдавила она, взяв себя в руки и снова обретя полный контроль над своим телом.

После такого странного знакомства гостей сопроводили в главный зал, где все могли разместиться и отдохнуть с дороги, пока император и главы Великих Домов Олимпа будут обсуждать дела.

Ивалиран не обратил внимания на Амона и на реакцию на него сестры. Он слышал об этом парне не так давно и знал, что тот изобретатель и мастер-оружейник, но как воин не был силен. Этого принцу было достаточно.

Прежде чем уйти с императором, Найфэл попросил сына показать Эвале и Ивали территорию трех домов. Ивалиран хотел отказаться, но, встретившись с матерью глазами, все-таки согласился.

– Что бы вы хотели увидеть сначала? – доброжелательно спросил Амон, обратившись к девочке, которая шла позади, продолжая его рассматривать.

– Я слышал, у вас тут есть озера с тварями, зараженными тьмой, это правда? – поинтересовался Ивали. Риджу кивнул. – Покажешь?

– Это не самое безопасное место для принцессы. И не думаю, что наши семьи это одобрят.

– Ну, нас же двое, в обиду не дадим твою невестушку. – Ивалиран подошел ближе к Амону, понижая голос до шепота. – Да и зачем портить и без того натянутые отношения между домами, отказывая наследнику престола в такой маленькой просьбе?

Эваларин не прислушивалась к их разговору, девочка не переставала разглядывать удивительные инженерные сооружения города, многоуровневую систему орошения зеленых насаждений вдоль домов, сложенных из каменных блоков. От вида с небольшой смотровой площадки дух захватывало. Город не рос вширь, но кольцами от малого к большему уходил вглубь. Только сейчас она поняла его устройство.

Криджу стоял в центре оазиса, который был слишком мал, чтобы вместить в себя всех желающих. Поэтому столица Ареса уходила на многие километры вглубь гигантскими кольцами-уровнями, и на каждом жили и работали люди. Огромное подземное озеро было поделено на четыре части, образуя в центре шумный водоворот, смысл которого девочке был пока не ясен.

Амон снова посмотрел на принцессу, затем на ее брата:

– …Зачем тебе это?

– Просто хочу посмотреть, – пожал принц плечами. – Утоли мое любопытство, будь другом.

– К воде не спустишься, там барьеры в любом случае. Ну, раз вам так охота замараться, то пойдемте.

– Эвала! – окликнул ее Ивалиран. – Идем! Уверен, тебе понравится, – бросил он через плечо, – полюбуешься на себе подобных. Хах!

Девочка ничего не ответила, а молча пошла следом. Амон чувствовал ее цепкий взгляд спиной, знал, что она смотрит на его душу. Ему даже казалось, что ладонью своей души она касается его. И от этих невидимых прикосновений становилось тепло, и странное чувство волнения поселялось в сердце.

Несколько минут они шли в тишине, а когда поднялись на подъемник, Ивалиран заметил боевую арену на противоположной стороне. Там как раз шел поединок двоих воинов.

– Тренировки? – спросил он у их проводника.

– Дуэль, – ответил Амон, – до первой крови.

– Что-то не поделили?

– Возможно, – равнодушно ответил Риджу.

– Хм-м, южане всё всегда решают кулаками, да? – ухмыльнулся Ивали.

– Дуэль позволяет выплеснуть плохие эмоции, а проступившие из свежей раны капли крови отрезвляют обоих, как и боль.

– Дикари… – фыркнул принц, продолжая наблюдать за боем, пока лифт вез их вниз.

Эваларин стояла на другом конце, спиной к остальным, всматриваясь в темные пятна на воде, что плескалась за защитной стеной. Амон только сейчас заметил, что она вооружена, и чем-то совсем не из арсенала хранителей.

Когда трое спустились на подъемнике на пять уровней вниз, шум воды стал значительно сильней, он заглушал голоса и все звуки с верхних ярусов. Не успев сойти с платформы, Эваларин вдруг увидела бабочек, сотканных из пыльцы, как те, что парили на древнем погосте в Эрдэле. Здесь вокруг было так много зелени, что в ней можно было утонуть, это были самые настоящие подземные джунгли. Именно здесь цвели кустарники, деревья, диковинные цветы, благоухая на всю округу, одурманивая разум. Дорога тут была одна, и вела она в широкий коридор, затянутый лианами и багровым плющом. Кое-где на стенах просматривались изображения и письмена. Сам коридор уводил туда, откуда веяло холодом. Оттуда же доносилась и какая-то странная, печальная песня.

– Что там дальше? – спросил принц.

– Храм, построенный еще праотцами. Семьсот десять лет назад его перестроили храмовники и закрыли некоторые из входов своими барьерами. А недавно и мы добавили свои, – ответил Амон, снимая с пояса цилиндр, похожий на купрум этах, но толще и позолоченный, да и символов было больше.

– А кто это поет там? – шепотом спросила Эвала.

– Поет? – удивился Риджу, поворачиваясь к гостье. – Я ничего не слышу.

– Не пугай человека раньше времени, сестренка, а то еще расстроишь союз домов.

Риджу посмотрел на девочку.

– Слышать песнь здесь не самая хорошая примета.

– Пф-ф, вы еще и в это верите?! Точно, дикари! – махнул рукой Ран, закатывая глаза. Не получив никакого ответа, он молча пошел вперед.

Амон подошел к девочке и чуть присел, чтобы быть одного с ней роста. Как-никак южане всегда отличались высокими воинами.

– Вы уверены, что ее слышите, ваше высочество? – спросил он настороженно. – О чем она, не расскажете?

– Женский голос… Она повторяет один и тот же куплет из раза в раз на каком-то странном языке, но почему-то я его понимаю. – Эваларин сложила руки на груди, закрывая глаза. – …Молитесь творцам, защищайте Источник, навечно и всегда даруют вам они процветание…

– Это молитва, что была в ходу еще во времена праотцев, – опустив глаза, ответил Амон.

– Что это значит для нас?

– Не уверен, что мне стоит об этом говорить.

– Говори, – холодно потребовала Эваларин.

– Наши предки верили, что, когда поется эта песнь, это знак от Источника, что он пересыхает. И я не знаю, верить этому или нет.

Вдруг Эвала сделала шаг к Амону и коснулась его плеча:

– А это тогда знак чего? – тихо спросила она, кивнув на бабочек, круживших вокруг них.

– Ты о чем? – Парень огляделся по сторонам, вставая. – Что-то увидела? – В его голосе не было насмешек, он безоговорочно ей верил, и каждое ее слово воспринималось им всерьез.

– О призраках… они тут повсюду…

– Прости, – покачал он головой, – не каждой душе дано их видеть. Хотя я слышал о них, это что-то вроде праха душ, который не может вернуться в поток жизни.

– Здесь слишком много невернувшихся душ, – покачала головой принцесса.

– Криджу потерял много людей в борьбе с темной субстанцией. Возможно, это они. Тогда это объясняет и песнь… Им просто некуда возвращаться. – Он осекся, задумавшись о чем-то. – Ладно, – взял он себя в руки, – пойдем, пока твой брат там не потерялся. – Девочка согласно кивнула и пошла следом. – Можно еще вопрос?

– Да, конечно.

– Почему ты так на меня смотришь? С моей душой что-то не так? – Он улыбнулся, когда заметил, как смутилась принцесса и как покраснели ее щеки.

– Нет, что ты! У тебя прекрасная душа… особенная… единственная в своем роде, – добавила уже душа голосом принцессы.

– Всегда считал, что это перводуша особенная и единственная в своем роде, – подмигнул ей Риджу.

– Ты ошибаешься, – покачала головой девочка, сама не понимая, откуда в ее голове берутся знания о душах. – Источник создает первую душу как воина, защитника, давая ей лишь самое необходимое, чтобы выстоять и пройти путь от рождения до его вод, силу сокрушить любого врага… Вторую же душу он создает иначе, – Эваларин медленно пошла вперед, ведя рукой по воздуху через стаи призрачных бабочек, – открывая ей свою любовь, отправляя ее делиться ею. Вторая душа – это отражение первой, и только она способна дать перводуше гармонию и счастье… когда все сражения будут позади.

– И все же ты не ответила на мой вопрос. Хотя эту историю я запомню. Навряд ли я вторая душа острова Хранителей. Я бы точно об этом знал.

Эвала посмотрела на него, и они вновь встретились глазами.

– Я и не говорила о Марсе.

– Что? – переспросил он.

– Ничего, – махнула она рукой, – придет время, и ты услышишь зов своей души. Пойдем, пока он не разрушил древний храм! – Принцесса сорвалась с места и побежала вперед, стараясь понять странные порывы своей души, проявляющей себя сегодня слишком много.

– Эй! – Амон побежал следом.

Через пять минут они добежали до конца коридора, отсюда на круглую площадку в центре вел парящий каменный мост. Внутри его камней были зеленые пульсирующие жилки, указывающие на то, что его питал Источник. Он же удерживал и большой остров в центре, на котором стоял забытый храм праотцев. Три ряда колонн, увенчанных куполообразной крышей, дышали древностью и мудростью, оставленной потомкам. Каждая была исписана, и на каждой был символ-ключ. Они скрывали знания, или силу, или наказание. В самом центре сходилось четыре потока воды, и все они текли к краям, обрушиваясь с этой высоты вниз. Один из потоков был черен как ночь. А над водным перекрестком парило каменное яйцо больших размеров, также исписанное символами. На другой стороне шел еще один мост, последнее препятствие на пути к Великими озерам.

– Ого! – воскликнула Эваларин, с восторгом глядя по сторонам. – А почему один поток черный?

– Это значит, что темная субстанция уже завладела первым из Великих озер.

– У нее есть имя… – прошептала девочка, сама не понимая откуда она его знает. – Акхэя лэ ра. Так ее зовут на просторах Вселенной.

Амон нахмурился, почувствовав отклик на это имя, словно его душа тоже знала его.

– Барьеры Храмовников надежно защищают Источник, ей к ним не пробраться, – зачем-то добавил Риджу. – Но мы поставили пару новых, когда возводили третью оборону…

– Ты его не видишь? – сменила резко тему принцесса, почувствовав что-то неладное. – Моего брата?

– Нет, но, судя по, – он поднял левую руку ладонью вверх и посмотрел на прибор, похожий на наручные часы, только при включении он отображал всю местность в голограмме, включая перемещение людей, – локатору, он пошел к барьерам.

– Идем!

– Их не вскрыть, – сказал Амон, но последовал за девочкой. – Если не знать как…

Эваларин подошла к центру и остановилась у яйца. Оно медленно поворачивалось вокруг своей оси, движимое невидимыми силами. И чем дольше принцесса смотрела на него, тем сильней ей хотелось к нему прикоснуться. Ей казалось, что внутри него бьется сердце. Она протянула к нему руку и осторожно коснулась пальцем.

– Оно теплое! – удивилась девочка.

– Знаю, – улыбнулся Амон, – внутри него камень из Источника, пока сердце этого храма бьется – барьеры будут стоять. Во всяком случае, те, что поставили Храмовники и праотцы.

– А ваши барьеры так же надежны?

– Нет, – мотнул Риджу головой, – к сожалению, нет. И мне предстоит их доработать.

– Кто может их открыть, у кого есть доступ? – Амон насторожился, это были странные вопросы для столь юной особы. Девочка присела и опустила руку в чистую воду, водила по ней. – Ну так кто? – подняла она на своего спутника глаза. Только сейчас сын Найфэла заметил мокрые черные следы, идущие от центра к мосту.

– Их ставили тридцать лет назад, когда все семьдесят семь домов Марса были в мире. Так что любой из глав или их наследников, – ответил Амон, посмотрев в сторону барьеров. – И именно это я и хочу изменить. – У него появилось дурное предчувствие. Он чувствовал опасность, но не понимал ее истоков.

Эваларин снова поднялась и коснулась каменного яйца, приложив к нему ладонь. Принцесса закрыла глаза, прислушиваясь к еще одному голосу – чьему-то шепоту. Затем перед внутренним взором вспыхнуло яркое пламя, наполненное образами. Вспышками стали мелькать картинки с Ивали, как он оступился и шагнул в темный поток и как коснулся яйца, и то обожгло его. Дальше она увидела, как его левый глаз из серого стал черным вместе с белком, словно что-то захватывало его разум и тело.

– Поздно, – наконец сказала девочка, выдержав долгую паузу, убрав руку. – Они уже вскрыты, и он идет дальше.

– Что?! – встревоженно спросил парень, не веря своим ушам. – Будь здесь! – крикнул он, не дожидаясь разъяснений, и помчался на другую сторону. Туда, куда ушел Ивалиран.

Эвала сделала шаг по направлению к мосту, чувствуя, что вновь не она управляет своим телом. Внутри себя она снова чувствовала невероятную силу, что уже проявляла себя ранее. Смешанная с гневом и жаждой уничтожить своего врага, сила эта росла, и присутствие врага лишь злило неизвестную душу. Принцесса шла по мосту, оставляя морозные следы, а далеко внизу, в воде, отражалась ее душа, сжимающая кулаки, готовясь к очередному сражению.

После моста шел короткий затемненный коридор, который через семь метров резко поворачивал направо и упирался в зал с четырьмя путями, каждый из которых был закрыт барьерами. Первый был погружен в кромешную тьму, и внутри пульсировали темные воды распространившейся акхэи. Ей потребуются еще десятки лет, прежде чем она прорвется через них. Подойдя ближе, Эвала увидела во втором тоннеле Амона, он пытался вскрыть третий барьер, за которым был наследник дома Ран. Два первых были разбиты.

– Ивалиран! Остановись! Возвращайся немедленно!

Принц не реагировал. Он молча разрушал барьер за барьером, всего лишь коснувшись их рукой, продвигаясь все глубже. На глазах они покрывались трещинами и, словно стекло, осыпались осколками на землю. Амону показалось, что он видит, как от верхней левой части тела Рана исходит какое-то темное свечение, будто пламя вырывалось из его плеча и руки. Впереди Ивали показалось второе из Великих озер, искрящееся чистотой, на дне которого скрывались барьеры, установленные Храмовниками, в которые сейчас бились темные воды акхэи вместе с теми тварями, что она успела породить за семьсот лет. Из-за стены, где плескались смертельные воды первого озера, то и дело доносились рычание и вой чудовищ, они пытались пробиться сквозь стены, царапая их длинными когтями, вгрызаясь в камни клыками. От этого земля под ногами содрогалась от ударов.

– Черт! – выругался Амон. – Почему я не могу пройти?! – Он вновь и вновь пытался вскрыть дверь, но она не откликалась. Она не откликалась на его прикосновения, панель управления, установленная техниками Криджу, не отвечала на запросы. Оставив попытки, парень стал пытаться пробить ее силой. Это вызвало лишь усмешку на лице Ивалирана, который уже дошел до барьера Храмовников. Этот так просто не сломать – нужно больше времени. Он коснулся его и почувствовал сильные удары тока, зеленое свечение двери сменилось на багровое. В центре нее появился забытый и запрещенный символ – восьмиконечная звезда, заключенная в пирамиду.

Поморщившись, Амон снял с пояса оружие – жезл наподобие купрум этах – и снова посмотрел на принца.

– У меня нет выбора, я не могу позволить тебе пройти дальше, – подумал он вслух, проводя пальцами сразу по трем символам. Секунда, и с двух сторон цилиндра появились утолщенные лезвия, на конце которых было по закрытому бутону стального цветка. Еще секунда, и смертоносные лепестки раскрылись, обнажая сердцевину, где пульсировал багровый кристалл, искрящийся пурпурными молниями.

Риджу сделал шаг назад и быстрым движением выпустил сразу пять огненных шаров в барьер. Два шара исчезли, едва коснувшись защитной стены. Три же прошли и на бешеной скорости врезались в тело Ивалирана, причиняя обжигающую боль и обездвиживая. Ран прошипел что-то невнятное и осел наземь, не убирая левой руки с барьера.

– Возвращайся, Ивали! – приказал Амон, готовясь к следующему выстрелу. – Иначе следующие пять убьют тебя!

Принц начал тихо смеяться, смех становился все громче и злее. Он медленно поднялся на ноги, смахнув с лица упавшую на глаза прядь волос.

– Ты только что напал на будущего императора, тварь… – процедил он сквозь зубы. – Неужели думаешь, это сойдет тебе с рук?..

– Я убью будущего императора, если он сейчас же не вернется на поверхность, – прошипел Амон, поднимая оружие и готовясь выпустить еще несколько шаров.

Ивалиран хищно усмехнулся, но тут же его взгляд изменился. Он увидел кого-то за спиной Риджу.

– Ты-ы! – крикнул он. – Какая удача… – Амон быстро обернулся и увидел приближающуюся Эваларин. – Наслаждайся поражением… – сказал ей брат.

Амон больше не собирался ждать. Южанин перекинул смертоносный цветок в другую руку и с разворота резко выпустил порцию из десяти шаров в Ивали.

– Нет! – только успела выкрикнуть Эвала, но было поздно.

Ран убрал левую руку с барьера и вытянул ее вперед, раскрывая ладонь. Три шара пришлись на его левую сторону, и все они моментально погасли. Семь же замерли в воздухе, вибрируя, испуская алый свет, оттенявший злую усмешку принца.

Амон с трудом верил своим глазам, но все равно готовился сделать очередной выстрел, когда Ивали сделал взмах рукой. Шары послушно развернулись и в следующее мгновение полетели в Риджу. Эваларин, просчитав эту атаку, с немыслимой скоростью бросилась на защиту южанина, желая закрыть его собой. Однако Амон предугадал ее движение и, вместо того чтобы позволить ей пожертвовать собой, опередил ее, резко притянув к себе, подставляя спину под шары и одновременно активируя дополнительные символы на своем оружии. Пурпурный щит накрыл их, и все семь шаров разбились о него в пыль. Встретившись с принцессой взглядом, он смог лишь улыбнуться ей:

– Ты слишком смелая… и я никогда не видел настолько отчаянных марсианок. – Девочка внимательно на него посмотрела, и он снова почувствовал, как скользит ее цепкий взгляд по его душе. – Не знаю, как твой брат это делает, но с ним явно что-то не так. – Он отпустил ее, но щит снимать не спешил.

Ивалиран недовольно поморщился, но предпочел вернуться к своему прежнему занятию.

– Это не он, – покачала головой девочка, – это делает акхэя, что внутри него. Она хочет пустить тьму в озера…

– Тьма добралась до перводуши? – не веря своим ушам, прошептал Амон.

– Не так, как ты думаешь. – Ее голос отдавал холодом, да от нее самой исходила морозная аура. Вдруг Риджу заметил это голубоватое свечение, идущее от нее, возвышающееся над ребенком. – Именно поэтому зазвучала песнь Источника и зашептал ветер Марса, – продолжала принцесса. – Она слишком близка к цели, и эта близость пробудила тьму в моем брате.

– Я не знаю, что он сделал, но дальше, похоже, пройти может лишь перводуша.

– Знаю, – кивнула принцесса.

– Что ты задумала?

– Сними защиту, – приказала она, Амон не смог не подчиниться.

– Что дальше? – спросил он.

Эвала сделала пару шагов вперед, и он понял ее намерения. Только он хотел схватить ее за руку и остановить, как она уже прошла через первый барьер.

– Как только он войдет в воду, тьма поглотит второе озеро и устремится к остальным, – сказала принцесса, повернувшись к Амону и устремив на него взгляд своих изумрудных глаз, казавшихся сейчас ярче прежнего. Они словно горели изнутри. – Я сражусь с ним, верней, с тем, что им управляет, а ты должен позвать тех, кто сможет нас разнять.

– Н-но… Я могу! Поверь! – Парень не понимал, что происходит, он только чувствовал, что говорит сейчас не с двенадцатилетней, а с кем-то в разы старше и мудрее, более того, с кем-то, кого он очень хорошо знает.

Эвала улыбнулась грустно, одними губами. Ее взгляд неожиданно смягчился.

– Ты сможешь лишь удержать его, – обратилась к нему на странно звучащем языке неизвестная душа, на языке, который Амон понимал на ином уровне, – ты никогда не сможешь остановить меня… – Принцесса провела по воздуху ладонью сверху вниз, всматриваясь в душу Риджу. – Во всяком случае, силой. – Этот язык звучал так знакомо и заставлял сердце биться чаще. – Торопись! – Девочка сняла с пояса плети и повернулась к Амону спиной. – Не дай мне его убить, – шепнула она, посмотрев на парня через плечо, – Ивалиран не должен умереть на Марсе. Так акхэя не получит Источник.

– Эвала! Да что за?! – Амон посмотрел на прибор на своей руке – связи не было. Он резко сорвался с места, выбегая из зала, направляясь к мостам. Только отсюда он смог связаться с командиром стражи города и мастером над барьерами. – Я не знаю как, черт вас дери! Нужно их вытаскивать, и срочно! – огрызнулся он на многочисленные вопросы, пытаясь сообразить, что делать дальше. Если второе озеро будет поражено, то всему Криджу очень скоро наступит конец…

Ивалиран тем временем разрушил последний барьер и вышел к берегу еще чистого озера. Цель была близка, оставалось лишь войти в воду и уничтожить тот, что скрывался на глубине. Не успел он сделать и шага, как плети опутали его ноги. Рывок, и он падает на острые мелкие камни, что больно царапают лицо и руки. Не давая ему и секунды прийти в себя, его сестра оттаскивает его от воды. Принц оскалился и потянулся к своему купрум этах, но тут получил хлесткий удар по спине второй плетью. Да так, что ткань рубашки треснула, оставив на коже глубокую рану. Парень с трудом подавил крик боли, но намерений своих не оставил. Дотянувшись до цилиндра, он выхватил его, выпуская лезвия. Резко повернувшись на спину, он выпустил в сторону нападавшей пару шаров. Эваларин отпрыгнула в сторону, отбросив одну плеть. Ее брат быстро снял ее с ног и поднялся с земли.

– Снова сошлись, сестренка, – ухмыльнулся он. – Только в этот раз не будет Нури, чтобы нас остановить.

Девочка молча наблюдала, медленно двигаясь по кругу, приближаясь. Чем дольше она смотрела в лицо принца, тем отчетливей видела пульсирующую внутри него тьму. Акхэю, растущую в нем, медленно пожирающую перводушу Марса изнутри. Порыв ветра коснулся лица принцессы, ее волос, принеся с собой просьбу Источника.

Дальше Эвала исподлобья посмотрела в глаза своего брата и начала говорить ему что-то на языке, напоминавшем шипением змеи. От каждого звука по спине парня пробегали мурашки, и он чувствовал отклик своей души на каждое слово, хотя и не понимал их. Левую часть тела обжигало изнутри, будто что-то хотело вырваться на свободу. Он крепче сжал купрум этах, перезаряжая его и готовясь сделать еще один выстрел, когда вдруг заметил сине-голубое пламя, исходившее от его сестры. Оно становилось все больше, и от него почему-то веяло холодом. Да и морозные следы на земле все еще не растаяли. Перед ним снова восстала таинственная душа чужака, что вмешалась в ритуал и кого приняло тело новорожденной принцессы. Образ становился ярче и отчетливей. Затем что-то как будто укололо его в левый глаз, и он поморщился. Вспышкой в сознании промелькнули какие-то картинки из неизвестных мест. Он уже где-то видел этого воина Вселенной. Девочка сказала еще что-то, замахиваясь и выпуская плеть в сторону брата. Мгновение – и купрум этах выпустил три шара, один за одним, но ни один не долетел до цели. Эвала разбила каждый надвое резким взмахом своего оружия. Следом плетью она выбила из рук принца и серебряный цилиндр. Тот взмыл в воздух и, упав, вонзился в землю в нескольких метрах от владельца. Ивалиран бросил полный ненависти взгляд на врага. Глаза его наливались кровью, он жаждал разобраться с ней голыми руками. Еще он чувствовал, как бьется его сердце, и с каждым ударом силы в руках прибавлялось. Мельком взглянув на них, он увидел, как пульсируют отчего-то потемневшие вены. Подняв глаза на сестру, он увидел лишь воина в доспехах, обнажающего свои когти и бросающегося на него. Эваларин двигалась с немыслимой скоростью, нанося сильные удары в тело брата, оттесняя его от воды к противоположной стене. Сначала ему было больно, но затем нечто внутри него стало гасить боль. Оно приказало дать отпор. На лету он остановил руку девочки, на что та лишь оскалилась подобно зверю и резко оттолкнула брата от себя. Но он успел сильно ударить ее в живот, и она оступилась. Следующий ее удар не заставил долго ждать. Не успел принц подняться, как сильный толчок ногами снизу буквально впечатал его в стену, отчего та стала разрушаться. Принцесса не намеревалась останавливаться, а продолжила атаковать.

– Да что ты такое?! – взревел Ивалиран, пытаясь отражать удары. Призрачные когти то и дело вонзались в его плоть, пытаясь вырвать куски из нее, причиняя при этом адскую боль, хотя и не убивали. – Чертова дикарка! – прохрипел он, пропустив очередной удар в лицо. Девочка дышала и шипела, как одержимый дикий зверь, и не собиралась останавливаться. Ее глаза горели изумрудным огнем, а неимоверная сила жаждала расправы.

Эваларин продолжала вбивать его в стену, за которой было первое озеро. Ивалиран пропускал удар за ударом, пока наконец стена не была сломана и они не оказались у выхода к первому озеру, что кишело порождениями тьмы. Воздух резко изменился, стал затхлым, холодным и тяжелым. Вдохнув его, принц улыбнулся.

– Посмотрим, каково тебе будет на моей территории… – прошептал он, хватая сестру за волосы и притягивая к себе. – Познакомься с творениями тьмы!

Ивали со всей силы толкнул ее в сторону воды. Эвала ловко приземлилась на ноги. Ее брат все еще не понимал, с чем она так борется, что она в нем видит. В какие-то моменты ему даже становилось страшно, но что-то снова в нем брало верх, и он продолжал бой. Быстрым движением руки он снял с пояса второй цилиндр и раскрыл его. Девочка не стала ждать, а снова перешла в наступление, нанося мастерские удары руками и ногами, словно обучалась искусству боя десятки, если не сотни лет. Таких техник сам принц никогда не видел, хотя считал себя отнюдь не любителем. Эти шквальные атаки, сыпавшиеся на него градом, было практически невозможно предвидеть, защититься. Эти призрачные когти то и дело царапали душу. Наконец один из ударов Эваларин сбил парня с ног, и он упал у самой воды. Это вызвало на его лице усмешку. Подняв свои серые глаза на сестру, он довольно сплюнул кровью и погрузил левую руку в воду. Через секунду вода забурлила, по ней пошли десятки кругов, и из глубин стали подниматься монстры, озеро населявшие. Однако они не показывались над поверхностью, лишь их цепкие щупальца ползли из воды на берег.

– Продолжим?.. – спросил Ивали, поднимаясь и перекидывая оружие в другую руку. – Так будет интересней, не думаешь, дикарка? Посмотрим, кого из нас они предпочтут убить первым.

Теперь принц не стал медлить с атакой, он ускорял вращение купрум этах, заставляя алые молнии вылетать все чаще, и оттеснял девочку к воде. Его сестра продолжала атаковать, но места для маневра становилось все меньше. Издалека ветер принес голоса и шум шагов. К тоннелям приближались воины Криджу.

Ивали отпустил сознание и позволил своей душе сражаться, завладев телом. Это было новое для него ощущение, но оно дарило приятный вкус силы. Силы, о которой он раньше не знал, не чувствовал. Сейчас они сражались на равных, он смог близко подобраться к сестре, и ему удалось столкнуть ее в темную воду. Подойдя к краю, он смотрел, как его сестра скрывается в глубине. Он все еще видел морозное сияние ее души.

– Приятного аппетита, – прошептал он, ухмыльнувшись.

Эваларин смотрела через мутную воду наверх, видя своего брата. Разум ее был чист от мыслей, не было ничего, кроме жажды боя и победы. Боковым зрением она заметила, как к ней приближаются тени. Их было несколько, и эти змееподобные существа кружили вокруг нее. Одна из них подплыла ближе, но стоило ей заглянуть в глаза девочки, как она резко остановилась. Какое-то время все чудовища взирали на ребенка и на его душу, а потом предпочли уплыть прочь. Эвала выпустила пару пузырей воздуха и стремительно поплыла к поверхности, зафиксировав взгляд на брате. Не прошло и секунды, как она выпрыгнула из воды и, набросившись на принца, повалила его на землю, а затем потащила в воду. Снова тени оживились и подплыли ближе. Увидев их, Ивалиран не на шутку испугался, чувствуя, что сейчас доступа к силе души у него нет, а сестра держит его мертвой хваткой, затаскивая глубже. Изо всех сил он вырывался, привлекая все больше внимания тварей. А когти души Эвалы все вонзались в его душу, пытаясь извлечь из нее что-то.

Вдруг он почувствовал, как руки принцессы ослабли, а кто-то схватил его и пытался вырвать у нее из рук. Это были воины Криджу, и они вчетвером старались оторвать от него девчонку, не желавшую сдаваться и отпускать… добычу. Когда им наконец-то удалось вырвать у нее из рук наследника дома Ран, их обоих вытащили на берег. Он снова посмотрел на сестру и вдруг почувствовал жуткую слабость. Прежде чем потерять сознание, он видел, как оскалилась Эвала, глядя на него, и слышал, как она прошипела ему что-то на непонятном языке, пытаясь вырваться из рук воинов.

Все были в замешательстве, но поспешили убраться из первого тоннеля, снова возводя барьеры. Второе Великое озеро было спасено. Амон решил сопроводить Эваларин, которая уже успокоилась и шла молча.

– Хорошо, что ты успел, – тихо проговорила она, когда Риджу поравнялся с ней. – Еще чуть-чуть, и я бы скормила его им.

– Надеюсь, ты сможешь это как-то объяснить.

– Я не буду ничего объяснять. Озеро спасено, как и ваш город, – она хмуро посмотрела на парня, – а я… я же обрела себя.

Амон покачал головой, не понимая смысла сказанного. Однако он незаметно протянул девочке ее оружие, что подобрал.

– Спасибо тебе за это, – прошептал он, когда девочка забрала плети и спрятала их.

Эвала же впервые смогла прочувствовать связь своего тела и сознания с душой далекого гостя с просторов Вселенной. Она увидела все, что было ранее, его глазами. Энергия свободно перетекала между двумя сущностями – телом и душой, это была та гармония, о которой писали праотцы. Девочка не хотела, чтобы это прекращалось, она была согласна принять всю ответственность за эти знания и силу. Теперь она поняла, что без этого любимый ею остров Хранителей не спасти.

После случившегося встреча императора и трех домов была остановлена. Было принято решение немедленно покинуть равнину Арес до выяснения обстоятельств. Разрушение защиты тоннелей не порадовало южан, ни о каком союзе они теперь говорить не хотели. Доверие дому Ран, как и власти императора, в очередной раз снизилось.

Авил и Рэйлан безуспешно пытались допросить принцессу, но та отмалчивалась. Ивалиран еще не пришел в себя, но раны на его теле говорили сами за себя.

– Что произошло в храме? – продолжал спрашивать император у дочери, все еще с трудом веря в произошедшее.

– Ивалиран вскрыл барьеры и хотел открыть последний и пустить тьму. Зачем – не знаю, его спросите. Я просто пыталась его остановить…

– Ты пыталась его убить! – возразил Авил.

– Разве двенадцатилетняя девочка может убить двадцатиоднолетнего парня? Их силы неравны, не думаешь? – сказал Рэйлан, вставая на защиту девочки. Изумрудные глаза Эвалы сверкнули.

– На ней нет ни царапины, тогда как на нем живого места не осталось!

– Думаю, ваше величество, вы задаете неправильные вопросы, – холодно ответил Криг, вставая с места. – Лучше поинтересуйтесь, что им двигало и какова была его цель, а не то, что он получил за нее от Эвалы. Да и показания Амона Риджу не спишешь так просто со счетов. Парень подтверждает слова принцессы.

– Из-за вашей выходки план союза с южанами разрушен безвозвратно, как и отношения с ними! И кто-то за это понесет ответственность?!

– Да, – кивнула принцесса, кратко поклонившись, – вы и понесете, ваше величество.

Услышав эту фразу Рэйлан невольно хмыкнул.

– Что ты сказала? – не поверил своим ушам Авил.

– Тьма уже во дворце, а вы все еще ищете виноватых… – ответила она, качая головой и направляясь к двери.

Эваларин, больше не сказав ни слова, вышла из каюты отца и направилась на мостик.

– А ты воспитал славную девчонку, умную и сильную, стоит отметить.

– Она неуправляема… – покачал головой император, – и я ее не понимаю, никто из нас. Что ж, боюсь, теперь нам придется искать другой способ укрепления власти.

– И все-таки, Авил, – заметил Рэйлан, – я бы на твоем месте прислушался к дочери, Ивалирана нужно по меньшей мере допросить.

– Мой сын – перводуша Марса, и любое его действие продиктовано волей острова Хранителей. Я не вправе судить его поступки.

– Да, но ты судишь поступок дочери, которая имеет часть периоду ши…

– В любом случае, – махнул рукой глава дома Ран, – об этом нужно забыть, и поскорее. Желательно еще и от свидетелей избавиться.

– Ты предлагаешь мне сровнять с землей Криджу? – удивился Криг.

– Не знаю. Ты Мастер над Хранителями, эти дела в твоей компетенции.

– Да-а, – кивнул Рэйлан, – как и сам инцидент. – Он задумчиво почесал бороду. – Мальчишка докладывал, что в принца словно что-то вселилось или даже управляло им. Ивалиран, с его слов, был одержим тьмой и жаждал открыть ей путь…

– Ты там был? Видел это? Никаких доказательств, только слова южанина. Что, если они всё подстроили?

– Логика никогда не была твоей сильной стороной, – улыбнулся Рэйлан. – Боюсь, то, что там произошло, еще повторится. Тьмы становится все больше, и сила ее растет. Возможно, концентрация ее в воздухе также влияет на людей. Однако подверженность перводуши Марса тьме – плохой звоночек.

– Что ж, теперь мы знаем, что ей нужно, – развел руками Авил. – Ее цель – Источник. Храмовники о нем позаботились.

– Даже чересчур. Видимо, истории о кристаллах влияния не стоит недооценивать, и это они пробудили в твоей дочери силу. Хотел бы я поизучать их технологии. Мы бы нашли там массу полезного.

– В любом случае Ивалирана нужно держать от тьмы подальше.

– Само собой, – согласился Криг, думая о чем-то своем.

С инцидента в Криджу прошла неделя, и разговоры о произошедшем становились все тише. В Эрдэле жизнь шла своим чередом, не предвещая никаких изменений. День еще не начался, лишь первые лучи предрассветного солнца слабо освещали плывущий в полумраке звездного неба к своему закату на востоке Фобос. Эваларин не спалось, и она всю ночь провела в своем скрытом от посторонних глаз тренировочном зале, а сейчас, забравшись на недостроенную башню в старой части дворца, сидела на краю стены, свесив ноги. Она провожала взглядом уходящий за горизонт резвый спутник Марса и видела за ним слабое сияние далекого острова Творцов. Мысленно она вела диалог с воином внутри себя, с тем, кто делился силой и знаниями. В сознании снова промелькнул образ брата, пораженного акхэей, его лицо и глаза, в которые забиралась темнота.

– Если он умрет, то акхэя проникнет в Источник, и никто ей не помешает… – вслух сказала принцесса, будто повторяя чьи-то слова. – И тогда она сможет воссоздать себя и доберется до обители Творцов… поглотит их, уничтожит всю Вселенную островов. – Девочка посмотрела на свои ладони и сжала кулаки. – Если и убивать Ивалирана, то только за пределами Марса. У акхэи не должно быть шанса выжить, – прошептала она, закрывая глаза. – Иначе твое путешествие было напрасным, – обратилась она к своей душе. – Кем бы ты ни была, я иду с тобой. До конца, – добавила она, выдержав паузу. – Я не хочу, чтобы погиб Марс, – покачала она головой, – наш остров должен жить. Мы должны защищать творцов. Если нас лишить дома, лишить Источника, мы не сможем справляться со своими обязанностями.

Эваларин грустно улыбнулась одними губами, смахнув с щеки катившиеся пару слезинок.

– Я говорю сейчас, как хранители тысячи лет назад. – Девочка хмыкнула. – Может… мое место среди них, а не тут, в тылу? – Принцесса приложила руку к сердцу. – Что скажешь, неизвестная душа?

Ответом ей был легкий порыв ветра, ударивший в лицо с востока, и ослепительный свет восходящего солнца. В этот момент Эваларин приняла окончательное для себя решение – через три года вступить в ряды Хранителей и сначала избавить Марс от акхэи, а затем увести угрозу в виде брата подальше от орбиты планеты. Однако до этого она не позволит ему умереть. Убить его она хочет лично, и вовсе не за его к ней отношение, а за слабость, проявленную перводушой великого острова Хранителей. За то, что он поддался тьме, не смог ее побороть.

От размышлений ее отвлекли собравшиеся далеко внизу люди в черных плащах, с накинутыми на головы капюшонами. Даже с такой высоты было заметно, как блестело их оружие. Их было двадцать человек, и все они скрылись в одном из коридоров, что вели к заброшенному погосту. Эвале показалось, что она заметила среди них Аки – правую руку Рэйлана Крига. Принцесса нахмурилась.

– Что вы там забыли? – вслух спросила она, увидев, как неизвестные вышли в открытый тоннель, ведущий к пирамиде Храмовников, что располагалась близ Эрдэла. Именно созданный ею барьер и защитил столицу от разрушения семьсот лет назад.

Девочка ловко развернулась и, спрыгнув на пол, поспешила вниз. Через узкие окна башни, спускаясь быстро по ступенькам, она не сводила глаз со сверкающего пурпурным светом кристалла на самой вершине пирамиды, сложенной из черных камней, возвышающейся над Эрдэлом на многие метры. Старики поговаривали, что именно в ней побывал сам Кан Фэро перед смертью на орбите Земли. Эваларин спустилась вниз и последовала за воинами в плащах, но по параллельному тоннелю. Она скоро нагнала их. Люди шли быстро и молча. Дыхание некоторых то и дело сбивалось, они явно тащили на себе слишком много вещей. Когда до восточного входа в пирамиду оставалось каких-то сто метров, они остановились. Принцесса, превратившись в сплошной слух, прижалась к стене, не желая пропустить ни слова.

– Так, вы пятеро, – Эвала сразу узнала этот грубый мужской голос – он принадлежал Аки, – возвращайтесь обратно и проследите, чтобы никто не сунулся в западное крыло дворца до нашего возвращения, уничтожьте все следы нашего пребывания, если они остались.

Люди послушно кивнули и, поставив увесистые сумки на землю, развернулись и побежали обратно.

– Первая группа, ваш выход. Северные коридоры пирамиды должны быть полностью под нашим контролем и просматриваться со всех углов. Нам не нужны сюрпризы, – продолжал командовать правая рука главы дома Криг.

– Не все места в пирамиде доступны, ты и сам это знаешь. Обещать не могу, но сделаем все возможное.

– Нет, Мило, – огрызнулся Аки, – вы выполните приказ с точностью до буквы. Они не должны сбежать, воспользовавшись тайным ходом, оставленным Фэро или кем-либо еще. Убедитесь, что все ловушки отключены, во всяком случае в северной ее части.

– Опять-таки это пирамида Храмовников, никто не сможет тебе обещать такого, – настаивал на своем начальник первой группы. – Вам все равно придется двигаться крайне осторожно. Мы отключим одно, а включатся еще с десяток механизмов. Ты и сам знаешь, Фэро в свою обитель никого так просто не пустят.

– Мне плевать на их обитель, – плюнул под ноги Аки, снимая капюшон: становилось жарко. – Северные коридоры должны быть чисты, стерильны. Никаких возможностей для побега. Это понятно? – Мило кивнул. – Исполняйте!

Немедля группа из десяти человек подняла увесистые сумки и побежала к пирамиде. На деактивацию ловушек у них уйдет весь день.

– Что до нас, господа, – улыбнулся Аки, положив одну руку на оружие, а второй проведя по светлым волосам, – подготовим его императорскому величию достойную встречу. Идемте!

Эваларин оставалась стоять неподвижно, пытаясь понять, что все это значит и о каком приеме говорил Аки. Да и ее отец терпеть не мог пирамиду, как и все связанное с Храмовниками или того хуже – с Фэро. Принцесса решила вернуться во дворец и разузнать что-нибудь о возможном визите Авила III. Однако по возвращении ее ждал сюрприз – у дверей ее комнаты стояла служанка матери. Увидев девочку, она радостно всплеснула руками:

– Вот ты где! А я уже с ног сбилась тебя искать! Ее величество императрица Даэва дель Ран приказала привести тебя в порядок и отвести после к ней.

– Зачем? – недовольно спросила девочка, заходя в комнату. Она ловким движением сняла оружие и положила его на кровать, поворачиваясь к женщине и ожидая ответа.

– Разве ты не знаешь? – удивилась та. – У вас сегодня семейный выход.

– Не визит ли в пирамиду Эрдэла? – с подозрением спросила Эваларин, служанка кивнула. – Зачем?

– Именно, дорогая, и я уверена, что тебе понравится там! А пока идем переодеваться. На людях в таком виде лучше не появляться, а то не поверят, что ты принцесса! – заулыбалась Ри́ке, открывая дверь в спальню ребенка. – Заходи быстрее, не будем заставлять императрицу ждать!

– Никаких платьев я не надену, – сказала принцесса, закрывая за собой дверь.

– А что тогда? – устало вздохнула женщина. – Надеюсь, ты не потащишь с собой это гадкое оружие? – спросила Рике, кивнув на лежавшие на кровати свернутые плети. – Они точно ни к одному твоему наряду не подходят.

Эваларин посмотрела на оружие, затем на пирамиду, что была отлично видна из ее окна.

– Гостям дома Фэро оружие носить не позволено, – прошептала принцесса, вспоминая правила известной семьи Марса, – а тем более вносить его в их владения, даже если это их оружие.

– Что ты там говоришь? – переспросила ее служанка.

– Что ж, придется идти без, – вслух подумала девочка. – Хотя мне это и не нравится.

– Отлично! Значит, платье!

Эвале не терпелось поговорить с отцом или хотя бы с матерью. Она хотела убедиться, что ее подозрения и опасения по поводу Аки и его команды напрасны. Рике выбрала ярко-красный наряд для принцессы, который как нельзя лучше подчеркивал цвет ее глаз и волос. В этом роскошном царском наряде в пол было довольно легко двигаться, он не сковывал движений. Рике усадила девочку перед зеркалом и принялась расчесывать ее волосы, которые уже были настолько длинные, что спускались до колен. На острове Хранителей было не принято женщинам остригать их, а особенно среди северянок. Именно поэтому они изобретали замысловатые прически, поднимавшие волосы выше, заплетали их во всевозможные косы, украшая при этом цветами. Так поступила и служанка – заплела их в несколько кос и подняла наверх, дабы они не мешали. Хотя Эвала давно привыкла носить их собранными в хвост или вовсе распущенными. Лично ей они никогда не мешали.

– О творцы! Как же ты прекрасна! – все повторяла женщина. – Уверена, что, когда вырастешь, ты будешь первой красавицей Марса! И не слушай, когда люди говорят о твоих глазах, – это зависть.

– Ты одна из немногих, кто не боится в них смотреть, – улыбнулась принцесса. – Почему?

– Потому что наступила Эра Перемен, и в твоих глазах я вижу надежду на лучшее.

– Как это?

– На протяжении последних семисот лет жить становилось все сложнее и страшнее. И перводуши приходили в дом Ран, но ничего не менялось. Но вот пришла ты… такая непохожая, такая другая. Я верю, что именно таким под силу изменить все.

– Изменения могут быть и в худшую сторону, – пожала плечами девочка.

– Все, что делается, – к лучшему, и не важно, как это выглядит сейчас.

– Хм-м, – задумалась принцесса, – а если я не знаю, что делать, чтобы изменить что-то?

– Как говорил Фарис, – понизила Рике голос до шепота, вспоминая бывшего командира стражи дворца, – когда не знаешь, что делать, – делай шаг вперед.

Эвала вспомнила этого человека, о нем не раз упоминал Нури.

– Бездействие порождает страх, а действие, моя милая, порождает уверенность.

Рике видела, как ее слова повлияли на девочку, она их несколько раз повторила про себя, явно принимая какое-то важное решение.

– Та права, – наконец сказала Эваларин.

– Ну вот и отлично! Все готово! Жаль, что твою союз с Амоном Риджу не состоялся. Он был бы очарован тобой, увидь он тебя сейчас.

– Ему еще представится такая возможность, – ответила Эваларин, вставая со стула. – Спасибо, Рике, за твою заботу. – Она кратко ей поклонилась, чем вызвала невероятное смущение у служанки, и направилась в покои Даэвы.

Спустя несколько минут она уже была у дверей покоев императрицы, та была приоткрыта. Принцесса без стука вошла в просторную комнату, богато украшенную серебром. Этот металл присутствовал во всем, начиная от вкраплений в полу и заканчивая мебелью. Даэвы нигде не было видно, но Эвала отчетливо слышала ее голос, доносившийся с открытой террасы. Девочка бесшумно подошла ближе и увидела своих мать и брата. Ветер теребил шелковые бежевые занавески, из-за которых было не видно никого и ничего. Даэва сидела в высоком мягком кресле, сложив руки на груди и уставившись перед собой. На ее задумчивом лице были заметны следы раздражения. Принц стоял у края террасы, облокотившись на перила, и смотрел на город, раскинувшийся под стенами дворца.

– Может, тебе стоит больше времени уделять своим тренировкам? – посмотрела на сына Даэва. – Или ты просто делаешь что-то не так.

– Я не делаю ничего нового, следую правилам и заветам предков, – возразил Ивали, не поворачивая головы. – Но факт остается фактом: я не могу взять под контроль собственную душу. – Он сжал кулаки. – А когда мне это удается, ее силы оказывается недостаточно, а знаниями она делится неохотно… – Ветер коснулся его лица. – Разве что воспоминаниями прошлых воплощений, но и они не такие, какими их описывали.

– В каком смысле не такие? – насторожилась императрица.

– Я могу их увидеть лишь раз. Стоит мне что-то вспомнить из прошлого, и оно стирается из памяти души. Не могу вернуться к этому эпизоду… будто его… залили черной краской.

Ивалиран принялся расхаживать по террасе, касаясь многочисленных цветков, что в избытке произрастали тут.

– Это плохо? – спросила его мать.

– Не знаю, – покачал он головой. – Это не так, как бывало раньше. Знания прошлого стираются, а вернее, – принц замолчал на несколько секунд, – видоизменяются. На этом залитом черной краской холсте неизвестный рисует что-то новое, сохраняя некоторые элементы былого.

– Перводуша изменяет свои же воспоминания… – вслух подумала Даэва. – Может, это и есть путь к ее пробуждению? Уничтожить старое и создать новое. Что, если в конце пути сила ее возрастет?

– Может, ты и права. В конце концов, на дворе Эра Перемен. И эта сила мне понадобится, и довольно скоро.

– Почему скоро?

– Ты не видела Эвалу там… ее душа светилась изнутри, она давала девчонке невероятную силу. Даже четверо взрослых воинов с трудом смогли ее удержать. Они действовали сообща, это было то самое слияние, а сестренка не прошла ни одного испытания и знать не знала о таком. А тут… будто это она перводуша, а не я… И скажу больше, это не душа Марса.

– Что ж, тут не могу не согласиться. – Даэва нахмурилась. – По твоим описаниям это очень напоминает Сета Первого. Вспомни, его душа также сияла и возвышалась над его телом. Он был сильней других, знал секреты праотцев и даже восстал против них. Он умер на острове Хранителей, и его душа вернулась в Источник. Что, если он просто возродился в ней?..

– Это был не Сет. Это был чужак с просторов Вселенной, и он говорил со мной на своем языке.

– И тем не менее в какой-то момент ты смог ей противостоять. – Императрица встала с кресла. – Значит, гармония твоих тела и души достижима. Просто для великой души нужно больше времени. Что до Эваларин, – Даэва подошла к небольшому фонтану, бьющему в центре террасы, – ты всегда сможешь избавиться от нее, и если ее душа чужая нашей планете, то она уйдет.

– Я не хочу ее отпускать, – улыбнулся принц, – я хочу ее силу и знания. В этом мне импонирует темная субстанция. Я был бы не прочь полакомиться ее душой.

– Что ж, – женщина опустила руки в прохладную воду, – думаю, ты найдешь способ вытащить чужака из сестры. Хоть чем-то будет тебе полезна. – Императрица поежилась от холода, когда мурашки пробежали по ее спине. Ей показалось, что кто-то следит за каждым ее движением, словом. – …А в случае неудачи просто убьешь.

Эваларин равнодушно слушала этот разговор, который вызывал лишь усмешку, но в то же время оставлял неприятный осадок. Впрочем, она уже давно потеряла всякое доверие уроженцам дома Ран. Не желая больше слушать, она вышла на террасу. Ивалиран посмотрел на нее и поймал себя на мысли, что словно смотрит на картину, настолько красива была его сестра. Даэва отряхнула руки от воды и повернулась к Эвале.

– Хм-м, не ожидала, что ты позволишь Рике одеть тебя в платье. – Принцесса равнодушно смотрела на мать, видя в ее глазах лишь неоправданную ненависть и… зависть. – Ах да, – императрица устало потерла виски, – извинись перед братом. Ты оставила на его теле слишком много ран.

– Мне не за что извиняться. Он должен быть мне благодарен, что я не позволила ему совершить непоправимое. Разрушь он последний барьер, ни о каком мире с южанами не было бы и речи. – Ивалиран недовольно поморщился. – Может, объяснишь, братик, что это на тебя нашло? – Девочка холодным взглядом смерила принца, и ему показалось, что невидимая рука коснулась его души.

– Он не обязан тебе ничего объяснять! – вступилась за сына Даэва. – Перводуша имеет право на любые действия, которые считает необходимыми. И будь ты умнее, ты бы это понимала!

– Не важно, – улыбнулась Эваларин, – вы всегда найдете себе оправдание.

– Да как ты смеешь?! – выходила из себя Даэва, желая влепить дочери пощечину, но понимала, что из этой затеи ничего не выйдет.

– Зачем императору понадобилось посещать пирамиду Эрдэла? – резко сменила тему девочка. Ивалиран смотрел на сестру, пытаясь разглядеть ее душу, но она сейчас была от него скрыта.

– Это тебя не касается. Ты просто исполнишь его волю, как и все мы, – сквозь зубы процедила императрица, бросив полный презрения взгляд в сторону виднеющейся вдалеке пирамиды.

Принцессу этот ответ не удовлетворил, и, молча развернувшись, она покинула сначала террасу, а затем и комнату.

– И все-таки, – поинтересовался Ивалиран, – с чего вдруг мы идем в столь ненавистное место?

– Ради кристалла защиты. Криджу потребовали компенсации и пригрозили войной. Три Великих Дома Олимпа вознамерились поднять против Авила весь юг и выступить одной силой против севера, – шумно вздохнула императрица. – Им известно, что Храмовники оставили много таких в своих пирамидах. Однако только в Эрдэле можно попасть внутрь. Все остальные, как ты знаешь, закрыты. Один такой кристалл обеспечит им безопасное существование на века… Они хотят три.

– Неужели некого послать за ними? Зачем идти туда всем нам? – От этой идеи веяло опасностью, но принц не смог уловить, что именно ему не понравилось в этой затее.

– Хотя бы потому, что взять их в руки может лишь перводуша. Верней, вытащить из хранилища. Что ты и сделаешь, а потом передашь их отцу.

– Храмовники это придумали? Систему с перводушой?

– Да, – кивнула Даэва, – чтобы никто другой не мог навредить пирамидам.

– Но перводуша никогда не была с ними заодно…

– Именно. Также перводуша и никто из хранителей не сможет войти в пирамиду. Это было сделано против своих. Фэро не всем доверяли, знаешь ли. В некоторых домах были и те, кого путь Храмовников не устраивал.

– И все-таки я могу пойти и взять их сам. Зачем туда идти семьей? Верней, зачем там ты и Эвала?

– Не знаю. Рэйлан вел переговоры с южанами, и они договорились о чем-то вроде церемонии… как жест доброй воли, который продемонстрирует, что император не желает зла равнинам Ареса и так же будет защищать их земли от темной субстанции, как и северные. Пойми, сынок, это для нас твои действия в Криджу вне подозрений, а для этих дикарей… – Даэва презрительно фыркнула, – ты пытался их убить.

– И отец так просто согласился пойти в обитель врагов?

– Больше я ничего не знаю. Спроси у него сам.

– Пожалуй, именно это я и сделаю.

Даэва проводила сына восторженным взглядом. Только его она видела правителем острова Хранителей. В отличие от своего отца он был достоин трона.

Ивалиран без промедлений покинул покои императрицы и поспешил к отцу. У него было дурное предчувствие. Принц долго искал Авила, но нашел его в библиотеке за просмотром последних отчетов. Тут уже была Эваларин, и явно с той же целью, что и ее брат.

– Отец! – Принц стремительно приблизился к столу. – Зачем нам всем туда идти?

– И ты туда же… – покачал головой император, шумно вздыхая. – Повторяю, это условия, которые нам выдвинули в Криджу. – Он поднял глаза на сына. – За свои проступки нужно платить. Так как правлю сейчас я, то и платить мне. Что бы ты там ни сделал, они увидели в этом угрозу и требуют гарантий. Кристаллы, что защитили Эрдэл семьсот лет назад, им кажутся приемлемой компенсацией.

– Черт с ними, с кристаллами! Хоть все их отдай! Зачем туда идти маме и сестре? Или это тоже часть уговора? – Принц злился. Слабохарактерность Авила его злила всегда, а сейчас особенно. Боковым зрением он заметил, как Эваларин смотрит на него. Внимательно так, будто что-то заметила внутри него.

Она и вправду увидела – это было истинное проявление перводуши, которая пыталась бороться с поглощающей ее тьмой. Это было то редкое проявление добра в холодном сердце Ивали и вселяло надежду, что время еще есть и он поборется за себя.

– Ты, сынок, видимо, плохо знаешь устройство этих чертовых пирамид, – огрызнулся Авил, отбрасывая в сторону пульт управления экранами. – Я бы никого из вас туда не взял, будь моя воля, но они устроены так, что если кто-либо хочет достать защитные кристаллы из хранилища, то их должно быть четверо. Четверо, принадлежащих одному дому. Так ответственность за снятие защиты пирамид ложится на их плечи. Плюс достать их может лишь перводуша.

– Получается, – задумчиво произнесла Эваларин, – храмовники знали, что когда-то хранители явятся за кристаллами…

– Конечно, знали, – кивнул Авил. – Они знали обо всех событиях на тысячу лет вперед. Именно поэтому пирамида Эрдэла осталась открытой. Частично. Что ж, теперь стало понятно, чего они ждали. – Он со злостью стукнул кулаком по столу. – И что тебя потянуло в эти тоннели?! – Император зло смерил детей взглядом.

– А ты уверен, что кристаллы там есть? – перебила его принцесса. – Кто-нибудь их там видел?

– Они там. Фэро никогда не врали.

– Кто еще с нами идет? Только мы четверо и представители домов Олимпа?

– Конечно нет! Рэйлан и его люди будут с нами.

Эваларин чуть наклонила голову, смотря в сторону, вспоминая события этого утра. Она подумала, что действия Аки вполне могли быть связаны с обеспечением безопасности семьи во время этой церемонии, и решила не задавать дальнейших вопросов.

– Что ж, раз с нами будут Рэйлан и Аки… – сменил гнев на милость принц, – то нам точно ничто не будет угрожать.

– Угрожать? – хмыкнул Авил. – Южане не осмелились бы ничего сделать на нашей же территории.

– Рэйлан не раз говорил, что Фарис непредсказуем в своей борьбе.

– Дом Криг излишне драматизирует и превозносит заслуги Фариса Хэла. Я не верю в заговор с его участием, а если и поверю, то точно знаю, что южане никогда не пойдут следом за тем, кто служил императору из дома Ран… Ладно! – махнул рукой Авил. – Они будут тут через час, пока можете быть свободны. За вами придут.

Всем своим видом император дал понять, что больше не ответит ни на один вопрос. Эвала и Ивали вышли из библиотеки.

– Думаю, тебе стоит захватить с собой свои плети, – тихо проговорил принц. – Я уж точно не пойду туда безоружным.

– В обители Фэро гостям оружие носить запрещено.

– Хозяев нет дома, и уже давно, так что некоторые правила можно и нарушить.

– С купрум этах ты не пройдешь внутрь, – с улыбкой сказала девочка, обходя его. – Как и с любым другим предметом вооружения хранителей. Впрочем, – она остановилась и посмотрела на него через плечо с некоторой долей хитрости, – Фэро всегда уважали тех, кто побеждал противников голыми руками.

– Да-а, другого от дикарей трудно ожидать.

Эваларин ничего не ответила. Молча она пошла по коридору в сторону открытых террас дворца, откуда открывался потрясающий вид на воздушную гавань Эрдэла.

Рэйлан и Аки прибыли во дворец. Оба были чрезвычайно довольны и явно что-то предвкушали.

– Вот и пришло время, друг мой. Эра Перемен настала, – тихо сказал глава дома Криг. – Несказанно рад, что стану ее свидетелем.

– Даже больше, господин, вы станете ее творцом.

Представители трех Великих Домов Олимпа прибыли раньше, и в гавани их встречал глава дома Криг и его правая рука Аки. Южане были явно не очень рады неожиданному путешествию на север, да и повод был не из радостных. Однако войны никто не хотел. Наблюдая за гостями с балкона, принцесса обратила внимание на то, что все трое были безоружны. Охраны с ними не было. Рэйлан повел их в зал приемов, где их уже ждал император. Эваларин проводила людей взглядом, а затем посмотрела на подернутое багровыми облаками небо. Солнце еще было высоко, но Деймос серебристой тенью уже скользил над долинами Марса. Было в его сиянии что-то зловещее, способное внушить ужас. Поговаривали, что, когда в ночи сияет Деймос, лабиринты в Великой долине оживают, наполняя округу холодящими душу криками. Принцесса мысленно вела диалог со своей душой о брате. Ей показалось, что у него есть шанс, что не все потеряно для перводуши Марса. Девочке хотелось верить, что он сможет побороть тьму внутри себя, но душа была непреклонна.

– Нужно дать ему шанс, – вслух произнесла Эваларин, – часть его до сих пор сражается с акхэей. Время еще есть… – Внезапный теплый порыв ветра коснулся ее лица, словно соглашаясь с ней. Она никогда не испытывала к нему теплых чувств и шанс давала не из любви, а лишь потому, что позволить перводуше острова Хранителей быть слабой или побежденной она не могла. От души Ивалирана зависело будущее всех хранителей.

– Эвала! – окликнул ее брат, выйдя на террасу. – Вот ты где… тебя всюду ищут, – сказал он, подойдя к ней. – Пора идти. – Глянув на сестру, он на миг забыл об их вражде, но стоило ей посмотреть на него своими изумрудными глазами, и все возвращалось.

– Скажи, – повернулась девочка к нему, – почему эти кристаллы мы сами никогда оттуда не доставали? Наверняка им можно было бы найти применение…

– Видимо, не было необходимости, – пожал он плечами. – Идем. Я хочу разобраться с этим поскорее, у меня еще есть дела сегодня.

– Это какие? – насмешливо улыбнулась принцесса. – Жалобы мамочке на плохую сестренку?

– Хм-м, значит, мои уши меня не обманули, ты действительно подслушивала разговор. Тем не менее я утолю твое любопытство. Я собираюсь пройти последнее испытание дома Ран и стать правой рукой Мастера над Хранителями. Мой путь к трону начнется сегодня.

– У Рэйлана есть Аки, – возразила Эвала, обогнав его на шаг.

– Для Аки всегда найдется работа, а пока жив отец, я могу быть лишь с хранителями. Иного пути нет.

– Рэйлан никогда не сделает тебя своей правой рукой.

– Увы, но его никто не спросит. Таков закон и правила, установленные еще первыми правителями. Как бы тебе ни хотелось обратного, на трон сяду я.

– Бедный братик, – покачала головой Эваларин, – до сих пор не понимает, что законы и правила имеют обыкновение меняться.

– Ни один из законов не был изменен! – Ивалиран с трудом сдерживал свое раздражение.

– Да-а, – протянула принцесса, – всего лишь отмена запрета на убийство себе подобных. – Она бросила на него холодный взгляд через плечо. – Не думаешь ли ты, что этого вполне достаточно, а?.. – Девочка подмигнула ему и продолжила путь.

– Думаю, это правило поможет мне в скором времени от тебя избавиться, сестренка.

Принцесса резко остановилась.

– Тебе никогда меня не победить, Ивалиран, – ответила она ему, и в этот момент принц снова увидел душу сестры, душу, что внушала страх и ужас, а в серебряном сиянии Деймоса казалась еще больше, – …даже в одиночку я могу убить вас всех… – И это не были слова его двенадцатилетней сестры, это говорил Странник, что нашел в ее теле пристанище.

– Ну, это мы еще посмотрим, – прошипел он в ответ.

– Не ты первый, не ты последний. Дерзай, повесели меня, хранитель.

Не желая продолжать разговор, Ивалиран поспешил покинуть террасу первым. Ему даже казалось, что он слышит злой смех той души, объятой морозным пламенем. Парень буквально выбежал в коридор, пыша гневом. По его скулам бегали желваки, он то и дело сжимал кулаки.

– Клянусь творцами, настанет день и час, когда я расквитаюсь с тобой, вселенское отродье… – процедил он сквозь зубы, ударяя кулаком по стене.

Через двадцать минут вся императорская семья, трое гостей из Криджу, глава дома Криг и его правая рука Аки направились в пирамиду Эрдэла. Вместо старых, забытых троп и тоннелей была избрана центральная дорога, которая всегда была закрыта. Однако для такого важного события печать с каменных ворот была снята. Рэйлан лично вложил пурпурную сферу с символом Храмовников в пустующую нишу врат. Мгновение спустя сфера засияла алым светом, и с шумом ворота стали разъезжаться в стороны, сбрасывая с себя накопившийся за сотни лет песок. Перед людьми легла вымощенная редким темно-синим камнем дорога, вдоль которой по обеим сторонам высились одинаковые статуи двоих великих из рода праотцев. Это были Тот и Маат, Мудрость и Справедливость взирали друг на друга и на путников. Их лица были скрыты за нефритовыми масками, но глаза-алмазы вспыхивали синим огнем, как только кто-то приближался, освещая путь. Все шли молча, погруженные в свои мысли. Северяне с опаской косились на статуи, словно ожидая от них нападения. Не прошло и пяти минут, как дорогу заволок серый, холодный туман. Эваларин настороженно рассматривала окрестности, чувство тревоги весь день ее не покидало, а сейчас и вовсе достигло своего пика. Она снова видела плывущие в дымке синие огоньки, вспыхивающие и гаснущие, видела и изумрудную пыль, сдуваемую ветром с постаментов. Закручиваясь в маленькие вихри, они поднимались и опускались в воздухе, а потом исчезали, осыпавшись пылью под ноги людей. И никто, кроме нее, этого не видел, как не слышали они и становившееся все громче завывание ветра. Наконец у лестницы, ведущей ко входу, в стоящих по бокам круглых чашах, вспыхнуло пурпурное пламя, вздымаясь высоко в небо. Даэва от неожиданности поежилась и еще сильней сжала руку мужа. Огонь дергался, потом начал потрескивать, затем и вовсе издавать звуки, похожие на шипение. Императрица посмотрела на своего сына. Тот внимательно всматривался в пламя. Как и Эваларин. Внутри огня оба видели сменяющие друг друга образы неизвестных им людей, лица мелькали одно за одним. Все это были гости пирамиды. Те, кто, взойдя по этим ступеням, навсегда оставил свое прошлое и прошлых себя, кто ступил на иной путь.

– …Предатели, – прошептал принц, отворачиваясь и сжимая кулаки. – Отказавшиеся от пути Хранителей и присягнувшие Сету Первому… Их счастье, что они уже мертвы…

За своей спиной он услышал довольное перешептывание посланников Криджу. Он повернулся к ним, желая понять, что их так обрадовало:

– О, ваше высочество, мы несказанно рады, что перводуша все еще способна слышать шепот ветра и видеть глазами огня, – заулыбался один из них, самый старший. – Это вселяет надежду, что мир можно спасти.

– Разумеется! – торжествующе заговорил Авил. – Уверен, что и в ваших катакомбах мой сын был не просто так. Странно, что деяния перводуши вы принимаете однобоко.

– Возможно, ваше величество, в Криджу произошло недоразумение, которое мы все стремимся нейтрализовать. И для нас большая честь быть вашими гостями и получать такой великий дар, как кристалл защиты, – низко поклонился южанин со всем почтением.

– Не стоит задерживаться, господа! – обратился к ним Рэйлан. – Несмотря ни на что, мы на территории врагов, и неизвестно, что может случиться. Эти территории непредсказуемы.

Спорить никто не стал. Кивнув, гости пирамиды стали подниматься наверх. Даэва то и дело оглядывалась, крутила головой по сторонам. Ей казалось, что тысячи глаз наблюдают за ними сейчас. Каждый шаг отдавался гулким ударом. Звуки здесь распространялись иначе, они проникали в тело, словно проверяя, на какие волны оно настроено. Внизу туман сгущался и уже был беспроглядным и густым, он окружил черную пирамиду плотным кольцом. Глаза статуй сменили цвет на зеленый.

Ступеньки закончились небольшой площадкой, в конце которой была приоткрыта тяжелая каменная дверь, на которой был вырезан большой символ Храмовников. Восьмиконечная звезда светилась серебром из-за падающего на нее света Деймоса. В арку двери, с внутренней стороны, был встроен серый кристалл. Он никак не реагировал на гостей, словно был давно и преднамеренно отключен. Солнце же скрылось за облаками. Один за одним люди вошли внутрь. Эвала, отстав на лестнице, заходила в обитель Фэро последней. Принцесса на несколько секунд остановилась у двери, рассматривая символ. Отчего-то ей безумно захотелось к нему прикоснуться. Он оказался теплым на ощупь. Зайдя внутрь, девочка первым делом увидела множество коридоров, расходящихся в разные стороны. Их было восемь, как и лучей на звезде символа, но каждый делился еще на восемь. И сколько их было, никто из ныне живущих не знал. Эваларин видела, как император и остальные последовали за Рэйланом, который без лишних раздумий выбрал северный коридор. Принцесса вышла на середину, с восхищением рассматривая исписанные древним языком потолок и стены. Рисунки в слабом свете летающих огоньков-призраков казались живыми, подвижными. Когда она уже хотела идти за всеми, то боковым зрением заметила что-то сверкнувшее в третьем коридоре. Повернув голову, она увидела бестелесное нечто, сотканное из белого дыма. Оно явно смотрело на ребенка.

– Аки! – негромко окликнула она шедшего последним воина, но он ее не услышал. Любопытство сжирало изнутри, ноги сами развернули ее и повели к третьему коридору. – Аки, передай остальным, что я сейчас! – еще раз крикнула она, подбежав к третьему пути. Лишь когда девочка скрылась за поворотом, мужчина оглянулся на послышавшееся ему эхо, но не придал этому значения. Отчего-то он вообще забыл о существовании дочки императора. – Кто ты?.. – спросила принцесса у удаляющегося в глубь коридора призрака, но лишь ветер ударил ей в лицо. – Сет… – прошептала она имя основателя дома Фэро, увидев сверкнувшие вдалеке зеленые огоньки глаз.

Медленно она пошла за белым облаком, ведя рукой по стене. Та была то гладкой, как стекло, то изрезанной древними письменами и изображениями. В полумраке их было не прочесть. Прислушиваясь к окружающему пространству, Эваларин то и дело слышала обрывки фраз, приносимых из северного коридора, и эхо тяжелых шагов. Изредка оглядываясь, девочка видела, как исчезает из виду вход в пирамиду. Чем дальше она уходила, тем громче становился навязчивый шепот ветра, тем яростнее где-то вдалеке трещал огонь. Эвала с трудом могла разобрать сотни голосов, говорящих одновременно, но во всех фразах присутствовало слово: «Странник». Синие огни то и дело поднимались снизу, проходя через толстые стены, скрываясь на других ярусах. Каменная дверь выросла впереди, подсвеченная алыми кристаллами. Принцесса остановилась. Перед дверью с символом Храмовников было большое скопление призрачных огоньков, и все они едва заметно подрагивали на ветру. Призрак, за которым шел ребенок, прошел сквозь препятствие, и восьмиконечная звезда мигнула бледным светом. Нахмурившись, девочка шагнула вперед и, вытянув руку, коснулась символа ладонью. По двери пошли синие трещины, снимая давнишнюю печать, и каменные плиты бесшумно разъехались в стороны, открывая путь дальше. Не успела Эвала сделать и пару шагов вперед, как дорога назад была вновь закрыта. Вдоль коридора один за одним вспыхнули пурпурные огни. Призрак Сета появился снова, кивком головы зовя за собой.

– Куда ты меня ведешь? – шепотом спросила девочка настороженно. – И почему только меня?.. – Ответом был очередной неизвестно откуда взявшийся порыв холодного ветра. Оглянувшись, принцесса увидела на полу цепочку своих отчего-то морозных следов, скованных тающей ледяной коркой. Ей даже показалось, что они вовсе не ее, а кто-то лишь следует за ней след в след.

Наконец призрак вывел девочку к широкой лестнице, уходящей на многие метры вверх. Она была из гладкого черного камня, в котором отражались пурпурные факелы. На каждой ступеньке было по одному иероглифу. Подняв глаза, Эвала увидела Сета на самом верху. Не мешкая она стала подниматься. С каждым ее шагом символы вспыхивали один за одним. Только поднявшись и оглядевшись, Эваларин рассмотрела круглый зал, по кругу которого в нишах стояли гигантские статуи Тота и Маат. Всего их было сто восемь, и каждая была не похожа на другую. Лишь лица оставались неизменными. В конце лестницы снова выросли каменные двери, но они были приоткрыты, и уже давно. Синие, глубокие трещины покрывали их с обеих сторон. Принцесса осторожно заглянула внутрь. Призрак стоял к ней спиной в нескольких метрах впереди. Закинув голову, он смотрел на огромный шар Марса, вращающийся под потолком. Подробность поражала, на нем можно было разглядеть каждую мелкую деталь ландшафта, заглянуть в недра земли. Зеленым мигали закрытые входы в Источник. Внутри планеты пульсировало ее огненное сердце, объятое изумрудным потоком жизни. На глазах Эваларин некоторые точки гасли, становясь черными. Да и многие районы Марса утратили свой привычный цвет, покрывшись темной субстанцией из далекого космоса. Призрачных огней стало больше, и они тревожно подрагивали, плывя по воздуху. Принцесса огляделась. Все это место напоминало капитанский мостик на одном из кораблей Авила. Вдоль стен полукругом высились экраны и пульты управления.

Подойдя ближе и коснувшись первых попавшихся кнопок, девочка ухмыльнулась.

– И зачем ты меня сюда привел? – спросила она, и в тот же момент экраны перед ней зажглись, показывая многочисленные пирамиды Храмовников, разбросанные по Марсу Картинки сменялись с бешеной скоростью, выстраиваясь в ряд.

Сейчас в режиме реального времени Эваларин видела входы в пирамиды и горящие алым кристаллы над входом, тогда как кристалл пирамиды Эрдэла был отключен.

– Я читала о них… – вспомнила принцесса, – это из-за них в обитель Фэро нельзя пронести… оружие. Значит, – она облизнула пересохшие губы, – в этих ящиках Аки и его люди несли… оружие. – Девочка мотнула головой, отгоняя тревожные мысли. – Зачем им это? Посланники Криджу безоружны и неопасны.

Вдруг в противоположном конце зала что-то сверкнуло золотым светом, привлекая внимание Эвалы. Она быстро направилась туда. На высоком, идеально прямоугольном темно-синем камне лежало два коротких ножа с изящной золотой рукоятью и тонким лезвием. Взяв один из них в руку и покрутив его, она подумала, что где-то видела его раньше. Рассмотрев внимательней, она поняла, что эти ножи служат дополнением к другому оружию, в котором они прячутся.

– Это же… – восхищенно воскликнула она, – это же то, что должно быть в моих плетях! – Девочка обернулась на призрака, но того не было рядом. – Вот это да… – улыбаясь, выдохнула она, – для ближнего боя самое то!

Тем временем гости пирамиды продолжали свой путь по длинному узкому северному коридору. Через небольшие окошки у самого потолка просачивался свет заходящего солнца, освещая путь. Внутри было холодно, да так, что изо рта шел пар. Ивалиран недовольно складывал руки вместе и дышал на них, пытаясь отогреть. Ему было не по себе от этого места, но то, что ему удалось пронести свой купрум этах сюда, его успокаивало. Следовавшие за ним Рэйлан и Аки то и дело о чем-то перешептывались, но слов было не разобрать – камни пирамиды словно губка впитывали в себя все звуки. Только хозяева этой обители могли слышать всё. Лишь спустя десять минут принц вспомнил о существовании Эвалы и даже резко остановился. Обернувшись, он не увидел сестры, но ему показалось, что он видит призрачные синие огоньки, поднимающиеся куда-то вверх.

– Что-то не так, ваше высочество? – поинтересовался глава дома Криг с наигранным беспокойством.

– Где Эваларин? – спросил он.

– Кто?

Ивали хотел удивиться, но, вспомнив, где они, нахмурился.

– Моя сестра, Рэйлан, она шла за вами, – холодно ответил сын Авила.

– Сестра? – переспросил мужчина, явно недоумевая.

– Какого черта?.. – прошептал принц, мотнув головой. Закатав рукав, он посмотрел на браслет на своей руки. Нажав на кнопку, он увидел доступный план пирамиды Эрдэла. Красными точками были обозначены ее гости в северном коридоре. Повернув карту, он вдруг заметил еще красные точки, но в этот же момент радар погас.

Рэйлан боковым зрением отметил, что это было делом рук Аки, активировавшего что-то. Однако о существовании Эваларин никто из них так и не вспомнил.

– Что все это значит?.. – шепотом спросил Ивали, бросив взгляд в сторону выхода.

– Идем, сынок, не будем заставлять наших гостей ждать, – коснулся его плеча Рэйлан. – Чем быстрее мы закончим, тем быстрей разберемся с твоими делами. – Оба прошли вперед, оставляя принца позади. – Авил! – поравнялся Криг с императором. – У тебя, оказывается, есть дочь, а я не знал! – улыбнулся он.

На лице Авила было явное удивление, а вот Даэва от неожиданности вздрогнула. Сначала она хотела засмеяться, но что-то кольнуло внутри. Когда она обернулась на сына, перед ее глазами вспышкой возникло и лицо принцессы. От нахлынувших непонятных эмоций женщина сильней сжала руку мужа, отчего он даже посмотрел на нее.

– Кристаллы… – вслух произнес Ивалиран, останавливаясь, – или эти огни как-то влияют. Я что-то читал такое, или нет, Фарис рассказывал как-то о технологиях и ловушках Фэро… Забыть последнего идущего… один за одним. – Он нахмурил брови. – Крайне интересная тактика. Убить по одному. – Принц снова оглянулся. – Может, они сделали мне подарок, и она уже мертва? Нет, – мотнул он головой, – это было бы слишком легко. – Парень сжал кулаки. – Что ж, тебе же хуже. Можешь потеряться здесь, сестренка, навсегда. – Он улыбнулся, не зная, что девочка его прекрасно слышит.

Наконец их долгий поход был завершен. Впереди появился освещенный просторный зал квадратной формы. По периметру тут высились колонны, покрытые трещинами, внутри которых пульсировало нечто пурпурного цвета. От этого зала веяло страхом и ужасом. Ветер тут гневно завывал, а от пульсирующих трещин исходил жар. Сейчас все слышали песнь, идущую откуда-то из глубин. Из всех слов через плиты четко просачивалось лишь одно: «Гори!» В глубине зала на большой каменной чаше под алым прозрачным куполом лежали темно-синие кристаллы, испускающие яркие молнии. Все они били строго вверх, в золотой диск, который каким-то образом аккумулировал эту силу и снабжал пирамиду энергией. На полу рядом с чашей было три квадратных плиты. Все они были чуть приподняты над остальными, и на каждой выделялся символ. Была и четвертая со странным изображением – скрещенными серповидными клинками, покрытыми льдом. Но эта отчего-то была утоплена и явно не работала. Люди вышли на середину комнаты, осматриваясь по сторонам. Аки встал у входа, сложив руки на груди, внимательно наблюдая за своим командиром, словно ожидая приказа. Ивалиран подошел к отцу. Авил тем временем, подойдя к чаше, с восхищением смотрел на искрящиеся кристаллы.

– Нам лучше уйти, – шепнул сын императору.

– Отдадим им три кристалла и уйдем, – холодно ответил ему отец. – Никто не хочет войны, особенно когда южане подвергают сомнению нашу власть, – едва слышно проговорил Авил.

– Что ж, уважаемые посланники трех Великих Домов Олимпа! – обратился к ним глава дома Криг, выходя вперед. – Как видите, император держит свое слово, и уже скоро вы станете обладателями лучшей защиты на всем Марсе. – Его серые глаза хитро сверкнули.

– Для нас это великая честь, – поклонился старший из гостей, – Криджу никогда не забудет столь великий дар от перводуши острова Хранителей.

– Ну еще бы… – с ухмылкой подумал Рэйлан. – Начнем, пожалуй! – хлопнул он в ладоши, улыбаясь. – Ваше величество, – обратился он к императору. Тот согласно кивнул и встал на одну из плит. Даэва последовала примеру мужа. Ивалиран недовольно наступил на плиту, что была ближе всех к чаше. – Начинай, Ивали! – приказал ему Криг.

Спустя пару секунд все три плиты пришли в движение, опускаясь ниже. Символы на них вспыхнули, и к чаше устремилось три тонких алых линии. В этот же момент алый барьер-купол моргнул и исчез.

– Возьми три кристалла для наших гостей, сын, – приказал ему император, – и передай их им.

Ивалиран сошел с плиты и сделал шаг к чаше. Кристаллы зловеще поблескивали, продолжая искриться. Молнии по-прежнему били в золотой диск, и звук разрядов противно резал по ушам. Принц протянул сразу обе руки, но не успел он коснуться кристалла, как получил горячий и мощный удар, который отбросил его в сторону. Даэва вскрикнула, закрывая рот рукой и бросаясь к сыну. Ивали лежал на полу без сознания, а по его телу бегали синие молнии, то и дело заставляя его содрогаться от многочисленных ударов. Южане обеспокоенно бросились было помочь, но в этот момент спокойный Рэйлан подал сигнал Аки. Не успели посланники Криджу сделать и пары шагов, как упали окровавленные. На их спинах зияли глубокие раны, оставленные тонким и острым лезвием оружия Хранителей. За их спинами стоял правая рука главы дома Криг. Они издавали хрипящие звуки, медленно умирая. Один из них успел обернуться и посмотреть на своего убийцу. Аки, крутанув купрум этах, сделал еще быстрый взмах, и теперь три плазменных шара вошли в тела гостей, убивая их изнутри, сжигая их внутренние органы. Император только сейчас обернулся на крики, настолько он был поглощен произошедшим с сыном.

– Рэйлан?.. – тихо спросил он недоуменно. – Ч-что здесь происходит?

Спустя пару минут в зале значительно прибавилось людей. Пятнадцать вооруженных до зубов воинов из отряда Аки закрыли все возможные пути к отступлению. Криг, улыбаясь, погладил себя по усам, делая небольшой шаг вперед.

– Здесь творится история, друг мой, – ответил он, торжествующе вскидывая руки к потолку, отражавшему все происходящее подобно зеркалу. – И ты, – он опустил взгляд на императора, – сыграешь в этом действе главную роль. – Рэйлан щелкнул пальцами, и один из его воинов поднес ему серебряную шкатулку, украшенную семьюдесятью семью печатями всех домов Марса.

Даэва издала звук, отдаленно похожий на всхлип, пытаясь сделать вдох, но легкие словно отказывались слушаться. Женщина с трудом дышала, невидимая рука сдавливала горло.

Рэйлан одним движением руки поднял крышку. Внутри хранилась главная реликвия острова Хранителей – пурпурный кристалл в форме Марса, полностью повторяющий каждый изгиб планеты, каждый кратер и каждую долину. Глубокой трещиной протянулась на нем Великая долина. Реликвия испускала теплый алый свет, показывая, что сердце Марса еще бьется. Этот кристалл был когда-то главным атрибутом императорской власти, но семьсот лет назад все изменилось, и лишь уроженцы дома Ран правили островом. Последним его касался Авил I, и в тот день и час весь Марс знал, что теперь у них новый император.

– Зачем тебе обломок красного сердца? – непонимающе спросил напуганный Авил III, во все глаза глядя на своего некогда верного соратника, но в то же время загораживая собой жену и сына.

– Ты ведь не так глуп, – покачал головой Рэйлан, – семьсот лет дом Ран правил этой планетой, и семьсот лет все законные наследники молчали. Да ты и без меня это знаешь. С тех пор как твой предок упразднил процедуру передачи власти, многие… смирились. – Его глаза зло блеснули. – Но вот, видишь ли, пару лет назад пришла очередь дома Криг, и я не собираюсь мириться. Я всегда получаю то, что мое по праву. – Мужчина зло ухмыльнулся, бросив взгляд, полный презрения, на императора.

Криг посмотрел на Аки через плечо и подал ему сигнал кивком. В этот момент двое воинов подбежали к Даэве и, схватив ее под руки, оттащили от мужа. Женщина пыталась вырваться, всячески сопротивлялась, отчего один из мужчин сильно ударил ее в живот. Императрица с трудом хватала ртом воздух, не веря в происходящее.

– Не смей! – крикнул Авил, поднимаясь с пола и желая броситься на врагов, но нацеленный ему в грудь купрум этах Аки остановил его. – Чего ты хочешь? – оскалившись, спросил Авил, сжимая кулаки.

– Все очень просто, – цокнул языком Рэйлан, – ты отрекаешься от трона и дом Ран отказывается от любых посягательств на власть в будущем, и я отпускаю вас живыми.

– Даже если коснусь кристалла и скажу то, что ты хочешь услышать… как ты объяснишь им эту бойню? Что ты скажешь южанам?

Сквозь пелену страха Даэва смотрела на своего сына, лежащего без сознания, и вдруг вспомнила о существовании Эваларин. Ее цепкий ум предвидел ход мыслей предателей, она поняла, что им отсюда не уйти. Безвольно повиснув на руках солдат, женщина уставилась на покрытый мелкими трещинами пол, и несколько слезинок скатилось из ее глаз. Она поняла, что в живых может остаться лишь ее дочь, та, которую она не смогла полюбить, но единственная, способная отомстить за дом Ран.

– Эвва… – прохрипела она, – Эвала… б-беги… – она надеялась, что ветер донесет до дочери эти слова, – …убей их всех… – попросила женщина, – путь дома Ран начался с великой крови, так пусть он ею и закончится…

– Кристалл не примет моего слова, – мотнул головой Авил, – Марс видит, что это не по доброй воле.

– Да-а, – протянул Криг, – я знаю, думал, ты поверишь на слово и мы разрешим все мирно, но, видимо, не судьба. Я сам лишу тебя короны. Видишь ли, император Авил III сошел с ума и, заманив гостей с Юга в обитель ненавистных Фэро, безжалостно убил их. Затем… – мужчина перевел взгляд на Даэву, – заколол свою жену и убил собственного сына. – Он покачал головой, изображая наигранную грусть. – А потом мы увидели в императоре тьму. Мне и моим людям не оставалось ничего другого, кроме как избавить марсианскую душу от страданий, вернуть ее в Источник.

– Ты не посмеешь убить перводушу…

– У меня есть все основания полагать, что душа отравлена тьмой. Последний инцидент в Криджу дал нам это ясно понять. Мы все знаем, что лишь Источник может очистить ее от зла и позволить ей переродиться. Остров Хранителей не может рисковать, мы не должны лишиться перводуши. Так что в Источник отправитесь втроем. – Мужчина хищно улыбнулся.

– Стой! Погоди! Я согласен отказаться от трона, только отпусти их! Забирай свою власть, она – твоя… – Авил потянулся руками к сердцу Марса и положил на него ладонь. – Отныне царствует дом Криг… – прошептал он.

В этот момент в каждом из Великих Домов острова Хранителей вспыхнул кусочек пурпурного кристалла, и все, кто давно был глух к ветру и слеп к огню, увидели и услышали, что власть императора перешла к дому Криг, согласно установленному праотцами циклу. И Север и Юг были в недоумении, но не подчиниться они не могли. Если пурпурное сердце донесло до домов свою волю, то сопротивление подобно смерти. Хотя очень немногим по душе пришелся знак, проявившийся на кристалле, – перевернутый месяц Деймоса, раненный копьем Криг. Именно он сменил корону, заключенную в круг, дом Ран.

В это время Эваларин уже бежала по коридору, на который ей указал призрак Сета. Фиолетовые и синие огни вспыхивали, освещая ей путь. Девочка резко остановилась, когда ветер принес ей шепот Даэвы. Принцесса сильней сжала в руках найденные ножи и оглянулась. Призрака не было видно, но она ощущала его невидимое присутствие.

– Что там происходит?.. – вслух спросила она, вслушиваясь в голоса. Камни сильно их искажали, и она понимала лишь обрывки фраз. – Чего хочет Рэйлан?.. – Мотнув головой она продолжила путь, решив, что на месте разберется.

Этот потайной ход вывел ее к залу, где собралось много людей. Черная пелена скрывала принцессу от посторонних глаз. С ее стороны все было видно, как через стекло, когда же из комнаты это была лишь часть стены. В трех метрах от выхода из тоннеля стояли двое воинов дома Криг, а перед ними на полу лежал Ивалиран. Присмотревшись, она увидела, что брат дышит. Эвала прижалась к стене и внимательно наблюдала за происходящим. Она как раз застала момент, когда ее отец добровольно отрекался от трона.

– Как же ты жалок, – покачал головой Рэйлан, – ты так печешься о своей собственной шкуре, так боишься смерти. – Криг закрыл шкатулку и протянул ее одному из своих людей. Отдав ее, он схватил теперь уже бывшего императора за грудки и притянул к себе. – У меня для тебя плохие новости, в моем царстве нет места дому Ран. – Услышав это, Эвала лишь закатила глаза, зло поморщившись. – Вы все умрете здесь и сейчас. И начнем, пожалуй, с твоей жены.

Не медля ни секунды, один из солдат быстрым движением руки извлек из ножен укороченный купрум этах и вонзил острое лезвие Даэве в шею. Женщина даже не сопротивлялась. Она упала на каменный пол с остекленевшими глазами, заливая его своей кровью. Принцесса равнодушно смотрела на убийство, ожидая, что будет дальше. Ее душа также оставалась спокойной, не подавая никаких сигналов.

– Даэва! – только и успел выкрикнуть Авил, бросаясь к ней. Не успел он подхватить жену на руки, как три обжигающих огненных шара вошли в его тело, быстро убивая, причиняя при этом жуткую боль.

Теперь уже бывший император упал рядом с женой. В его открытых покрасневших глазах читались лишь страх и гнев.

– Вот и все, – прошептал Рэйлан, осматриваясь по сторонам. Его взгляд привлек пошевелившийся Ивалиран.

– Господин, – подошел к нему Аки, – вы правда считаете, что его лучше убить? – спросил он, кивнув на принца.

Эвала насторожилась, смерти брата ее душа допустить не могла. Девочка посмотрела на ножи у себя в руках, а затем на семнадцать вооруженных человек в зале.

– Если Амон прав, то перводуша поражена тьмой, а мы не можем допустить ее поглощения ею, – покачал головой Рэйлан. – Без нее Источник не родит никого нового. У нас нет выбора. – Аки послушно достал купрум этах и провел по паре символов пальцем.

Изумрудные глаза Эвалы сузились, и она хищно оскалилась, издав звук, похожий на рык дикого животного. Она знала, что может пройти через эту ложную стену и сразу напасть на людей. План убийства всех присутствующих рождался сам собой, тело вновь было в гармонии с душой и жадно впитывало имеющиеся у Странника знания. Не медля ни минуты, девочка скользнула невидимой тенью в зал. Секунда, вторая – и оба лезвия коротких ножей вкусили горячей крови вновь. Резко обернувшись на раздавшиеся хрипы, Аки увидел, как двое его людей оседают на пол, хватаясь за горло, а маленькая тень скрылась за колоннами. Укрывшись в нише, принцесса подняла глаза на огни, освещавшие зал. Не успела она подумать, как все они погасли один за одним, погружая комнату в кромешную тьму. Дверь стала быстро закрываться, отрезая пути к отступлению. Лишь синие кристаллы изредка поблескивали. Эвала удивилась, как хорошо она видит в темноте, да и призрачные огоньки словно помогают ей, освещая врагов слабым серым светом. Люди занервничали, в их голосе появились нотки страха.

– Какого черта, Аки?! – возмутился Рэйлан. – Вы должны были отключить ловушки всей северной части!

– Мы это и сделали. – Аки выпустил пару шаров, как ему показалось, во врага, но они ударились в стену. Десятки искр осыпались на пол.

Больше Эваларин не сдерживалась. Душа и тело хотели боя, жаждали крови, и сопротивляться было бесполезно. Она нападала на взрослых мужчин сзади и спереди, напрыгивая на них из темноты, подобно диким тварям из Лабиринта Ночи, и последнее, что они видели, были ее горящие зеленым огнем глаза. По каменному полу нельзя было нормально ходить, того и гляди поскользнешься на крови.

Кто-то умирал со вспоротым животом, и их крики еще долго оглушали живых. Кого-то сильным ударом впечатывали в стену, вонзив нож в сердце по самую рукоять, а потом выдернув его, заставляя кровь бить фонтаном. Ни один доспех не мог остановить клинок Фэро. Когда в живых осталось лишь двое, Рэйлан и Аки стояли спина к спине, выставив оружие вперед, готовые сражаться.

– Проклятые Фэро… – процедил сквозь зубы Криг, выпуская порцию огненных шаров в, как ему показалось, движущуюся фигуру. – Оставили своих призраков…

Вдруг он не почувствовал спины Аки. Резко обернувшись, он увидел, как его верный союзник и правая рука лежит на полу с торчащим из груди ножом. Серые глаза его смотрели в одну точку. Командир отряда умер быстро. В ужасе Рэйлан отшатнулся и тут же споткнулся о чьи-то ноги. Мужчина потерял равновесие и упал рядом с Даэвой. Встретившись с мертвой женщиной глазами, он резко вскочил. Крутясь на месте и до боли вглядываясь в темноту, он старался взять себя в руки. Внезапно он услышал щелчок пальцев за своей спиной. Развернувшись, Криг увидел Эваларин в окровавленном платье, белые как снег волосы девочки были растрепаны и также запачканы кровью врагов. Крупные красные капли стекали по ее лицу. Только сейчас он вспомнил о существовании принцессы. Однако теперь он видел и ее душу, этого Странника из Вселенной, что возвышался над ней и сражался вместе с ней. И то, что он видит душу, означало лишь одно – смерть близка.

– Ты войдешь в историю как император, который правил меньше всех, – ухмыльнулась девочка, смерив его холодным взглядом, поднося к своим губам нож Фэро. – И у меня для тебя плохие новости, дядя, ты уже никогда не вернешься в этот мир.

– Эвала!.. – Не успел он и произнести ее имени, как она сделала немыслимо быстрый рывок и оказалась у него за спиной.

– Не стоило тебе поднимать руку на перводушу. Если бы не это, то правил бы, – прошептала она ему на ухо, всаживая нож в спину, вытаскивая его и нанося очередной удар. Он даже видел, как когтистая лапа души чужака рвала его душу своими острыми когтями.

Через пару минут все было кончено. Все семнадцать человек были мертвы. Зал снова осветился алыми и зеленоватыми огоньками. Принцесса увидела своих рук дело. Это место теперь было изрядно залито кровью, которая медленно стекала куда-то вниз через мелкие трещины в полу. Девочка подошла к Аки и равнодушно выдернула свой нож у него из груди. Оглядевшись, она увидела Ивалирана, который начал медленно приходить в себя, издавая невнятные звуки. В этот момент до ее обостренного слуха донеслись голоса приближающихся солдат. В пирамиду Эрдэла шло большое количество людей. Не все дома Марса радостно восприняли известия о смене правителя. Эваларин снова посмотрела на брата, а затем быстро вернулась в коридор, из которого пришла.

Из темноты она видела, как в зал вбежали воины императора, видела, как взрослые мужчины и бывалые воины остолбенели от явившейся им картины. Никто из них никогда не видел столько крови и таких колотых, рваных ран. Было больше похоже на то, что дикий зверь напал на людей и рвал их когтями. Некоторым стало плохо, и они с трудом сдерживали рвотные позывы. Принцесса наблюдала за ними, устало прислонившись к стене. Она не слушала их, а просто смотрела на то, как они осматривают тела людей. Ее удивляло лишь то безразличие, с которым она смотрела на учиненное ею побоище. Она не испытывала ни страха, ни угрызений совести, будто всю свою жизнь только и делала, что убивала. Потом люди дошли и до сына императора. Командир стражи лично поднял его и потащил на себе прочь из обители Фэро.

– О творцы, – шумно выдохнул один из солдат, – что же здесь произошло?.. Их будто звери рвали…

– Нужно унести тела отсюда, – сказал другой, – всех надлежит предать огню и ветру. Поторопимся, пока тот, кто это сделал, не вернулся.

– Да-а, но я не вижу тела принцессы. Где она?

– И правда… может, ей удалось сбежать?..

– Или ее утащил этот зверь куда-нибудь в глубины пирамиды…

– Не важно, у нас приказ вынести тела. Выполняем пока его!

Эваларин посмотрела на свои руки, они даже не дрожали, а продолжали крепко сжимать ножи. Переложив второй в левую руку, девочка смахнула назад упавшие на лицо волосы. Принцесса почувствовала чье-то присутствие. Подняв глаза и посмотрев в сторону она увидела призрак Сета, стоящий напротив нее. На этот раз он стал ярче, и уже можно было разглядеть его лицо, одежду и серповидные мечи за спиной.

– Вы ведь знали, что так и будет… – обратилась она к нему шепотом, – ты ждал тут кого-то… – Она ухмыльнулась. – Неужели меня? – Ей показалось, что призрак кивнул. – И в чем был смысл? – спросила девочка, шумно вздохнув и снова посмотрев на оружие.

– …Принятие… – тихо выдохнул ей в лицо Сет.

– Чего? Моей исключительности? Я и так знаю, что я не такая, как все. Знаю, что и путь у меня иной, – совсем по-взрослому ответила она. – Только отчего-то душа и сердце не лежат к дороге хранителя.

Вдруг призрак протянул ей руку. Поймав на себе взгляд принцессы, Сет жестом пригласил ее следовать за ним.

– Что ж, – одними губами улыбнулась она, глянув через плечо на то, как солдаты уносили тела ее отца и матери прочь, – принцесса Эваларин все равно умерла… теперь я свободна выбирать любое будущее. – Ее изумрудные глаза блестели, перед внутренним взором вспыхивали картинки иссыхающего Источника Марса и вспышками проносились образы скорых трагедий планетарного масштаба. За которыми стояла акхэя. Та самая тьма, которую преследовал Странник из Вселенной и которую Странник хотел уничтожить. Эвала осознала, что лишь вместе, в гармонии с этой великой душой она сможет спасти любимый ею остров Хранителей. – Показывай, я готова, – кивнула она Сету.

Идя следом за призраком, девочка внимательно его рассматривала. Только сейчас она поняла, что это был не просто призрак, а настоящая часть души Сета Первого, его скромный дар своим потомкам. Он добровольно оторвал ее от себя и навеки поселил здесь, чтобы наставлять и указывать направление. Стал стражем наследия Фэро и последним из них, кто сможет говорить со Странником, обещанным последним марсианским пророчеством. Вспоминая истории об этом великом воине, Эвала осознала, что никто не знает, как погиб Сет и куда ушла его душа. Лишь ее части иногда встречались на Марсе, но смысл таких даров понять могли немногие.

Призрак вел ее запутанными коридорами, которые то поднимались вверх, то уходили глубоко вниз. Ход был то широким, то узким, так что девочке приходилось идти боком, чувствуя спиной холодные черные камни. На удивление воздух тут был свежим. Серо-синие огоньки следовали за маленькой гостьей по пятам, освещая морозные следы, оставляемые ею, которые медленно таяли. Ведя рукой по камням, Эвала то и дело касалась пальцами каких-то надписей или рисунков. Ей не нужно было их видеть, они сами говорили с ней, передавая образ в сознание человека. Это были самые разные послания дома Фэро Страннику. Одни показывали картины из далекого прошлого Марса, времени, когда Фаэтон сиял в небе, праотца Тота и праматерь Маат, другие события тысячелетней давности. Среди прочих мелькающих лиц принцесса увидела и самого Кана Фэро, последнего, кто посещал это пирамиду и кто возвел защитный купол над Эрдэлом. Именно он отключил защитные барьеры этой обители, прислушавшись к предсказанию.

Наконец темные и узкие коридоры закончились. Девочка вошла в просторный зал с высоким сводом. Он был длинный и вел на улицу. Легкие порывы ветра то и дело врывались в помещение, принося приятное тепло. Это место было залито золотым светом, шедшим от самих стен. На гладких черных поверхностях вдоль всего зала были вырезаны полотна текста. Сияющие буквы словно были объяты пламенем. Эвала с восхищением останавливалась у каждого послания и внимательно читала его от начала до конца. Все они были обращены к ней из глубин времен. Фэро рассказывали ей о пророчестве и о том, как тьма попала на Марс. Упоминали они и тот факт, что пытались помешать Авилу I атаковать ее корабль семьсот лет назад. Однако самыми интересными посланиями были для принцессы те, что рассказывали о Храмовниках. На каждое слово ее сердце отзывалось гулким ударом. В древнем пути тех, кого в северных землях считали отступниками и предателями, а в южных почитали как героев, было столько света и чести, что казалось, лишь они одни по-настоящему желали защитить остров Творцов и сохранить остров Хранителей любой ценой. Они отдавали жизни за процветание Источника и пожертвовали собой и своим будущим на родной планете, чтобы спасти Вселенную островов от наступающей тьмы. Между тем каждое их послание, обращенное к Страннику из Вселенной, было преисполнено уважения и благодарности за его подвиг и желание остановить акхэю лэ ра. Дом Фэро жаждал присоединиться к его борьбе. Они сообщали ей, что время у нее еще есть, и ребенок, коим она пока является, успеет вырасти прежде, чем ступит на путь воина. Последнее послание Эваларин прочитала несколько раз, особенно концовку. Подойдя ближе, она протянула руку и коснулась слова, после которого стояла точка. Еще раз она пробежалась взглядом от начала до конца абзаца и почувствовала, как защипало глаза:

– Странник… пророк сказал, ты будешь один среди себе подобных и не будет никого, кто понимал бы тебя и принимал таким, какой ты есть. Тебя будут бояться одни и уважать другие, даже не видя твоей души, они будут чувствовать ее силу, как почувствовали когда-то мы. Уроженцы нашего дома во многом похожи на тебя, и каждый из нас проходил через непонимание и неприятие, однако в нашем доме мы едины, мы принимаем своих до конца, с каждым их шрамом и со всей их судьбой. В этом наша сила. Мы знаем, что однажды наши с тобой пути пересекутся, и мы будем приветствовать тебя, а пока, надеясь, что это облегчит тебе душу и смягчит твое горячее сердце, мы говорим тебе: добро пожаловать в семью Фэро…

Эвала водила пальцами по буквам слова «семья» и сама не заметила, как по щекам скатились несколько слезинок. Под этим посланием стояла подпись Кана Фэро и дата дня катастрофы, изменившей не только облик Марса, но и его будущее. До слуха девочки донесся с улицы крик какой-то птицы. Вытерев с перепачканного чужой кровью лица слезы, она пошла на свет. Она медленно ступала вперед, присматриваясь к странным теням, бегающим по камням.

Через несколько метров она вышла на квадратную площадку, парящую над небесной пропастью. С четырех сторон к центру ее вели четыре каменных моста без перил. Это место было таким нереальным, Эвала не могла понять, что, какие силы удерживают площадку в воздухе и как та может находиться в теле пирамиды Эрдэла. Однако не это поражало больше всего, а центр этого парящего сооружения. На пьедестале из белого камня стояла гигантская статуя Сета Первого, закинувшего голову и смотрящего вверх. В руках он держал опущенными вниз и скрещенными традиционное оружие дома Фэро – хопеши. У его ног Эвала смогла разглядеть огромное количество подношений. Каждый, кто вставал на путь Сета, оставлял ему часть себя, своей души в знак неотвратимости своего решения защищать остров Хранителей и обитель Творцов. Девочка положила ножи на камни и, спустившись по ступеням к мосту, посмотрела вниз. От высоты перехватывало дыхание, но там внизу, за плывущими облаками, можно было разглядеть бьющий из земли зеленый фонтан вод Источника. И биение сердца планеты тут ощущалось куда сильней, чем где-либо еще. Еще раз посмотрев на статую, она увидела, как вокруг нее парят призрачные серо-синие огоньки, те самые осколки душ, что принесли в былые времена хранители. Теперь они немые стражи острова, его глаза и уши, передающие волю Источника. Пророки давно не рождаются, но есть еще те, кто способен слышать и видеть призраков. Не успела принцесса ступить на мост, как ветер, обгоняя ее, бросился к подношениям прошлого. В одну секунду все дары обратились прахом, и он смахнул их в вечность. Как зачарованная, Эваларин шла вперед.

– Не важно, кто я и что за душа поселилась в моем теле… – шептала она, – но цели у нас одинаковые. Я – хранитель, и мой долг – защищать мой дом и обитель Творцов… Прими, Сет, мой дар и знай, что я не сверну с пути и найду способ спасти Марс от тьмы и гибели.

Рука сама потянулась к гребню, что надежно удерживал ее замысловатую, но уже изрядно растрепанную прическу Она вытащила фамильную драгоценность и посмотрела на нее. Ветер нещадно теребил ее волосы, пока она разглядывала белые цветки с зелеными листьями на серебряном украшении. Снова посмотрев на Сета и на призраков, кружащих вокруг него, девочка преклонилась перед ним и возложила к его ногам свой гребень. В то же мгновение гребень стал частью основания статуи и обратился камнем. Эвала видела, как из него вырвался ярко-синий огонек, пылающий ярче всех. Маленькая часть ее души поднималась все выше, и девочка наблюдала, как та поглощает другие огни, становясь больше и сильнее. Когда она поглотит последний осколок души, силы этого пламени хватит для того, чтобы донести волю Источника до каждого жителя Марса.

Постояв немного на этой площадке, пытаясь осмыслить все произошедшее, принцесса развернулась и неспешно пошла обратно. До выхода из пирамиды было еще далеко. Так ей казалось. Она подобрала ножи и снова осмотрела их со всех сторон.

– Думаю, – вслух сказала она, – никто из вас не будет возражать, если я оставлю их себе. – Осмотрев себя в поисках места, куда бы их спрятать, она лишь недовольно покачала головой. – Ненавижу платья… – выдохнула она и вернулась в зал с посланиями.

К ее большому удивлению, коридор, через который она в это место попала, закрылся. Вместо него был открыт проход с другой стороны – один из восьми путей, что вел ко входу. Дорога обратно оказалась куда короче, но принцесса не спешила выходить на свет закатного солнца. Оставаясь в тени, она прислушивалась к разговорам людей, что еще выносили тела убитых ею предателей. Выйти незамеченной сейчас не получится. Она не придумала ничего другого, кроме как дождаться ночи. Сев на пол и прислонившись к стене, девочка и сама не заметила, как провалилась в глубокий сон без сновидений. Эвала чувствовала тепло, что окружало ее в обители Фэро. Несмотря ни на что, отчего-то она чувствовала себя как… дома.

В сумерках последний человек из войска императора Авила III покинул пирамиду. Все спешили поскорей уйти с чуждой и непонятной территории. Правда, все знали, что если бы не это строение, то Эрдэла не было бы вовсе. Дверь так и осталась приоткрытой, лишь до сих пор бледный кристалл вспыхнул алым светом.

Эвала проснулась оттого, что сильно затекло тело. С трудом разлепив глаза от засохшей крови, она поднялась. В пирамиде царила абсолютная тишина, зажженные лиловые огни слабо освещали помещение. Аккуратно и не спеша принцесса направилась к выходу. Выглянул из-за двери, она убедилась, что рядом никого нет. Бросив прощальный взгляд на явившийся вновь призрак Сета, девочка грустно ему улыбнулась.

– До встречи!.. – шепнула она, скрываясь за дверью.

Не успела она пройти и пары шагов, как каменные плиты сошлись, навсегда закрывая вход для чужаков в обитель Фэро. Эвала посмотрела на усыпанное звездами небо. Их было так много, что, казалось, можно сгрести в охапку, дотянуться и потрогать каждую. Все они переливались ярким светом. На улице стояла теплая летняя ночь. Во дворце горели огни и было шумно. Даже сюда доносились топот ног и грохот двигателей всевозможных средств передвижения хранителей. Идти домой в таком виде девочка не собиралась. Вспомнив о маленьком озере близ закрытых территорий, она направилась туда. Ножи Эвала спрятала в своем тайном тренировочном зале.

Отстирать одежду не представлялось возможным, и она предпочла сжечь ее. Трудней всего пришлось отмывать волосы от крови, она будто въелась в них. Спустя час купания, в одной тонкой темно-синей сорочке, она вернулась во дворец.

Не успела она переступить через порог, как к ней кинулись командир стражи и многочисленная свита погибшего императора. На их тревожные вопросы девочка ответила расплывчато и отлично исполнила роль ничего не понимающего ребенка. Принцесса соврала им, сказав, что отстала от семьи и Рэйлана и заблудилась на старых территориях. От жары полезла купаться, а устав, присела отдохнуть и заснула. Ей поверили и даже благодарили Творца творцов за его вмешательство, ведь иначе дом Ран лишился бы будущего. Никто не хотел рассказывать ей о произошедшем, хотя она и поинтересовалась приличия ради. Ей сказали лишь то, что Авила и Даэвы больше нет, а ее брат в тяжелом состоянии после удара энергетических кристаллов. Но заверили, что он обязательно поправится.

Следующие несколько дней главы домов Марса были поглощены решением насущных проблем. Из-за того что снова воспользовались пурпурным сердцем Марса, наследование трона определялось оставленными наказами праотцев.

В императорском совещательном зале было многолюдно и шумно. Гибель Рэйлана нарушила планы многих, кто был с ним заодно, а его наследники еще не вошли в возраст правителей. Участники заговора из дружественных Криг домов не могли сказать о том, что Авил отрекся от престола и кандидатуру Ивалирана обсуждать не нужно вовсе. Поэтому они искали всевозможные другие доводы против его кандидатуры. Они были в общем согласны на любого кандидата, кроме Рана. Они думали, что найдут путь к своим целям вне зависимости от того, кто сядет на трон. Лишь бы не потомок Авила и не перводуша, у которой изначально больше козырей в рукаве.

– Он слишком молод! – возражал один из глав, прибывших с Юга. – Да и по закону камня не его сейчас очередь! Согласно завету праотцев, после дома Криг власть должна перейти к дому Трезэ, и южане поддержат любую их кандидатуру.

– А с чего мы должны возвращаться к этим доисторическим циклам? – возмутился седовласый мужчина, глава дома Айке, верный друг и соратник Ранов. – Авил I отказался от них больше семисот лет назад, и пурпурное сердце с тех пор никто не открывал. Зачем сейчас к нему прислушиваться? У императора есть наследник, и это – Ивалиран. Трон его по праву!

– Хотя бы потому, дорогой Ар, что Авил возродил традицию передачи власти через камень. Иначе зачем он его касался?

Айке бросил на оппонента взгляд, полный ненависти.

– Ты видел то побоище в пирамиде? Откуда нам знать детали произошедшего?! Не удивлюсь, если это был план Рэйлана Крига! В конце концов, именно его человек имел реликвию при себе.

– Успокойтесь! – призвал собравшихся старейший из мужей, глава дома Фади́, вставая с места и выходя из-за круглого стола. – Мы могли бы списать со счетов реликвию, если бы Авил III ее не коснулся и планета не сообщила нам об этом. – Он не спеша подошел к высокому окну и посмотрел на живописный сад, что так любила Даэва. Легкий ветер чуть теребил полы его тяжелого темно-синего плаща, расшитого золотыми нитями. – Теперь это невозможно. Все мы с той минуты слышим шепот ветра, который становится все громче и навязчивей. Видим духов Марса, взирающих на нас из глубины веков… И если мы не хотим сойти с ума или нарушить клятвы наши, как Хранителей, мы должны следовать воле острова. После дома Криг, – старик повернулся ко всем, – власть переходит к Трезэ.

Ивалиран, молча слушавший весь разговор, сжал кулаки и стиснул от злости зубы. Среди людей послышались перешептывания и возгласы негодования.

– Дом Ран снова сможет править лишь по окончании цикла, когда придет их время согласно заветам праотцев. Или же если вновь произойдет что-то, что прервет передачу власти через пурпурное сердце Марса.

Кир Фади перевел взгляд с Ивали на шкатулку, стоящую на столе. Крышка ее была открыта, и тот осколок, что звали сердцем, интенсивно пульсировал. В нем, словно вены, просматривались зеленые нити Источника. Когда-то давным-давно один из праотцев, найдя сердце планеты, добравшись до самого ядра, отколол от него кусочек и смог сделать из него уменьшенную копию острова Хранителей. Камень оказался живым и способным передавать волю Марса своим творениям. Так Источник общался с людьми. Никто не помнил, когда пурпурное сердце стало символом власти и главным связующим звеном между Источником и хранителями, но никогда никто не сомневался в правильности этих действий. Лишь Авил I Ран отбросил традиции, воспользовавшись расколом среди марсиан на Хранителей и Храмовников.

Главой дома Трезэ был уже немолодой мужчина, но все еще несущий службу близ границ Земли и доблестно исполняющий долг Хранителя обители Творцов. Он всегда старался поддерживать дружеские отношения со всеми домами и сторонился конфликтов. Править ему не хотелось, и во многом его устраивала власть Ранов. Он сидел в кресле и задумчиво тер подбородок, глядя на пульсирующий внутри пурпурный кристалл. Боковым зрением он то и дело замечал плавающие в воздухе серо-синие огоньки – посланников Источника, кружащих вокруг него и над столом. Считалось, что видеть их могут лишь те, кому пришло время брать в руки власть над островом.

– Бес? – услышал он, как повторно к нему обратился Фади. – Ты с нами?

– …Да, – кратко кивнул он.

– И каков твой ответ?

– Как хранитель я не имею права противиться воле Источника и воле Марса, – ответил он, вставая с кресла, выпрямляясь во весь свой исполинский рост. Этот северянин был даже выше многих южан. От него исходила приятная и теплая аура и сила, а главное – безграничная преданность заветам праотцев. Фади знал, что лучшего правителя острову Хранителей не найти. Праотцы предвидели и этот нынешний хаос, знали, кого пустить на трон. – Как глава дома Трезэ, я принимаю вверенные мне полномочия. Я отвечу на зов Источника и сердца планеты.

– Хорошо, – одними губами улыбнулся старик, и его голубые глаза довольно блеснули. – Тогда, – он указал рукой на пурпурное сердце, – дай ему свой ответ.

Бес не стал медлить и, подойдя к кристаллу, положил на него ладонь. Яркий алый свет тут же залил комнату, наполняя ее теплом. На один краткий миг все присутствующие увидели призрачные огни, вспыхивающие и исчезающие. Теперь каждый житель Марса увидел образ своего правителя и на императорских стелах во всех городах империи, служивших маяками для воздушного транспорта; символ перевернутого месяца Деймоса, раненного копьем Криг, не продержавшись и дня, сменился на серебряный щит, поверх которого лежал меч. Стих ветер, больше не было ощущения, что кто-то постоянно шепчет тебе на ухо. Воля Творца была исполнена, еще одна часть последнего предсказания марсианского оракула сбылась…

– Вот и все, – сказал Кир довольно, – теперь твоя воля – это воля острова Хранителей. Ваши сердца связаны отныне. Дворец в вашем распоряжении, ваше величество.

Все главы домов одновременно поклонились Бесу Трезэ, сильно его этим смутив. Взяв себя в руки, он нашел глазами в толпе Ивалирана.

– Ивали! – позвал он его. – Подойди! – Ран подчинился и сразу подошел к новому императору. – Я знаю, что обитель дома Ран давно разрушена и вам двоим некуда идти. Я хочу, чтобы вы стали частью моего дома. В тебе живет великий хранитель, и я уверен, что ты станешь отличным Мастером над Хранителями… – сказал он, положив руки ему на плечи, – со временем. Пока что ты будешь его правой рукой. Мой брат научит тебя всему, и очень скоро ты станешь тем, кем должен.

Ивалиран смотрел на Беса и с трудом мог поверить своим ушам. Он только что лишился своей главной мечты, а ему подсовывают такую дешевую замену. Выбирать было не из чего, принц решил, что найдет для себя выгоду и в этом. В конце концов, ничто не помешает ему восстать против императора и отвоевать себе земли под свое царство.

– Спасибо, ваше величество! – поклонился ему парень. – Спасибо за вашу доброту. Уверен, мой отец был бы вам признателен.

– Твоя сестра останется во дворце под присмотром Трезэ. Пусть ее судьба тебя не беспокоит. Мы позаботимся о ней, пока ты будешь учиться.

– Ваше величество, – позволил себе высказаться глава дома Айке, – как вам известно, многие дома претендуют на ее руку и сердце. Раз вы теперь ее опекун, то ее судьбу решать вам.

Бес нахмурился:

– Моя опека над ней заканчивается обеспечением ее абсолютной безопасности и всего того, в чем она может нуждаться как ребенок. По достижении ею совершеннолетия она сама будет решать свою судьбу. Если кто-то из ваших сыновей хочет заполучить ее сердце и руку, пускай завоюют их. Больше эта тема со мной не обсуждается.

– Да, ваше величество, – снова поклонились ему все.

– Наше совещание подошло к концу. Мы все устали, и нам каждому есть о чем подумать. Все свободны.

Спустя несколько минут новый император остался в совещательном зале в полном одиночестве. Бес закинул голову и посмотрел на сводчатый расписной потолок, где были изображены разные картины из прошлого Марса. Вокруг было столько эмблем дома Ран, что голова шла кругом. Трезэ про себя посмеялся. Еще утром он был одним человеком, а к вечеру стал правителем острова Хранителей. В голове было столько мыслей и столько идей. Он с трудом мог упорядочить их.

Пройдет совсем немного времени, и все устаканится, войдет в привычное русло. Однако император Бес не из тех, кого можно застать во дворце. Он так и не отказался от своей главной службы и продолжал исправно нести дозор на дальних подступах к острову Творцов. Чем и заслужил бесконечное уважение подданных.

 

Глава V

Новое начало

Прошел почти год со дня смерти императора Авила III, но на острове Хранителей мало что изменилось. Акхэя по-прежнему завоевывала себе новые угодья, и пораженные тьмой существа продолжали распространяться по империи. Зоны отчуждения разрастались, а конфликты между южанами и северянами становились все жарче и ожесточенней. Хранителей ожидал очередной раскол, но все как могли старались оттягивать этот момент.

Бес сдержал свое слово и действительно сделал Ивалирана правой рукой Мастера над Хранителями. Парню предстояло пройти длительное обучение, прежде чем он сможет претендовать на новый титул. Ран был не из ленивых и охотно учился. Ему нравилось, что во время тренировок и походов он забывал о существовании Эваларин и той угрозе, что она представляла. Он был уверен, что после всего этого обучения сможет победить ее в любом бою. Виделся он с сестрой крайне редко, но ему хватало и того, что о ней говорили его товарищи.

Эвала же тем временем отказалась от обучения на дому и, лишившись статуса принцессы, буквально потребовала, чтобы ее определили в обычную школу. Ей хотелось общаться с кем-то еще, помимо многочисленных слуг и ученых мужей. Бес не стал противиться. Дочке Авила было позволено практически все. Именно благодаря обретенной свободе передвижения девочка смогла обучаться боевым искусствам у новых учителей. Правда, она не переставала тренироваться с оружием Фэро каждый день. Среди сверстников равных ей в бою не было, да и старшие ученики очень скоро стали побаиваться спаррингов с девчонкой, которую прозвали «дикаркой» за ее буйный нрав и немыслимую скорость хищника. Даже в ее усмешке и оскале они видели дикого зверя, а не человека. Эвале это нравилось. Она обожала сражения и всегда выходила из них победителем.

Эту ее страсть во дворце разделял лишь один человек – император. Бес частенько давал девочке уроки мастерства и поражался скорости ее обучения и уже имеющимся навыкам. Иногда они подолгу беседовали в дворцовой библиотеке, листая манускрипты или рассматривая древние карты. Эваларин нравилось общаться с ним, нравилось, что он свободно говорил о прошлом и не испытывал никакой ненависти к Фэро или Храмовникам.

– В конце концов, у всех нас одна цель, и стоит отметить, – говорил он с улыбкой, – что Фэро справлялись с делом хранителей лучше всех.

– А ты бы стал храмовником? – как-то раз спросила его девочка.

Трезэ долго молчал, внимательно глядя на принцессу, всматриваясь в ее изумрудные глаза.

– Не знаю, – наконец тихо ответил он. – Мой предок не принял их сторону в день раскола и сильно об этом жалел после. Так что я скорей бы остался с Фэро, чем пошел бы за Авилом I. Первые ставили долг превыше всего, последние всегда играли свою игру. – Договорив, он ругнулся на себя за лишнее. – Прости. Я не хотел оскорбить дом Ран.

– Не за что извиняться, – покачала головой Эвала, перелистывая очередную страницу старинной книги. – Мои предки славились одержимостью властью и троном. – Бес откровенно удивился этим словам и только открыл рот, чтобы задать свой вопрос, но девочка его опередила. – Я бы осталась с Фэро, – сказала она, подняв глаза на императора и встретившись с ним взглядом, – потому что только их путь вел к сохранению Вселенной островов, а не одного лишь Марса.

– Ты удивительная, Эваларин, – улыбнулся Бес, вставая с кресла. – Поистине в тебе живет частица чистой перводуши нашего острова. Есть в тебе и огненный темперамент, и скорость ветра… – Он покачал головой шумно вздыхая. – Тебе будет очень тяжело среди хранителей в будущем, – задумчиво произнес он, снова посмотрев на принцессу, внимательно его слушающую. – Я вижу, что они не понимают и боятся тебя уже сейчас. Они смотрят на тебя, а видят его.

– Сета?

– …Да.

– Что плохого в этом? Он ведь герой, и без него было бы империи.

– О, милая Эвала, не в этом дело. Сила основателя дома Фэро заключалась в его изумрудных глазах. Смотрясь в них, каждый мог увидеть, насколько черна его душа и как сильно он сбился с пути хранителя. Люди боялись взгляда этих двух зеркал истины, потому что, увидев правду о себе однажды, нельзя было сбежать от нее. Да и Сет видел людей насквозь и был безжалостен к тем, кто осмеливался предать путь Хранителей.

– В моих глазах этого нет, и я не вижу людей насквозь.

– Это ты так думаешь, – сказал Бес, погладив ее по голове. – На самом деле они такие же, с тем лишь отличием, что в тебе нет его осуждения. – Император услышал, как к библиотеке кто-то приближается. Убрав руку, он снова посмотрел на Эвалу.

– Ты хотел бы, чтобы оно было? – тихо спросила Эваларин, давно уже не придерживаясь этикета в общении с Бесом.

– Да. Это успокоило бы мое сердце. Потому что сейчас вместо осуждения я вижу в них отсутствие веры в хранителей. И это гораздо хуже… Ведь мы словно не оправдали надежд Источника, и он вынужден прибегнуть к иным силам.

Принцесса резко встала с места, подошла к Трезэ и взяла его за руку, крепко сжав при этом:

– Не знаю, что ты там видишь в моих глазах, но знай, что ветер не раз шептал твое имя, и огонь показывал твой образ. Ты навеки в сердце Марса и часть Источника. В тебя он верит. Я в тебя верю. Знай, Бес Трезэ не только достойный правитель острова Хранителей, но и верный сын Марса, кто ценой собственной жизни выполняет завет праотцев и защищает обитель Творцов. Творец творцов об этом знает.

В этот момент в библиотеку вошел правая рука императора и его главный советник, сын Кира Фади, Омни. Вид у него был немного всклокоченный и озабоченный. Впрочем, как и всегда.

– Ваше величество! Вот вы где!

– …Спасибо тебе, милая, – улыбнулся Бес, погладив ребенка по щеке. – Я этого не забуду. А теперь ступай, уверен, у тебя масса куда более интересных занятий, чем выслушивание государственных дел.

Девочка кивнула и направилась к выходу, не собираясь мешать. Как только она удалилась, Омни с улыбкой покачал головой.

– Вы уделяете дочке Авила III внимания больше, чем своим детям. Они могут и ополчиться на девочку.

– Не могут. У меня нет дочерей, Омни, а сыновьям давно уже не нужно столько внимания.

– Вам видней, господин. Однако мы продолжаем получать письма с приглашением принцессы Эваларин в разные дома. Некоторые спят и видят ее невестой своего сына.

– Знаешь, я не встречал ни одного ребенка, который так бы чтил традиции и уважал прошлое. Поистине она отражает свое удивительное имя. Прекрасный цветок, выросший не в то время и не в том месте…

– Замысел Творца творцов нам неизвестен. Он не позволит случиться чему-либо не в том месте и не в то время, – покачал головой Фади, отодвигая книги и бумаги в стороны, освобождая стол. – Если она здесь, значит, так должно быть.

– Знаю. Лишь надеюсь, что он не уготовил на ее долю много испытаний.

– Можем выдать ее замуж, и жить ей будет легче, – пожал Омни плечами.

– Она слишком любит свою свободу, и я не буду отбирать ее у нее.

– Вы очень привязались к девочке, ваше величество. Для вас это нетипично.

– Я тоже этого не ожидал. – Император замолчал. – Ладно, перейдем к другим делам. Рассказывай, с чем пришел.

– С превеликим удовольствием! – отозвался Омни, набирая в грудь воздуха побольше, готовясь доложить обо всем, что было важным.

Вечером следующего дня класс Эваларин отправлялся на очередную экскурсию в рамках изучения древней истории домов Марса. Эту поездку она не пропустила бы ни за что на свете – пунктом назначения был дом Фэро. Девочка с трудом сдерживала переполняющие ее эмоции, хотя ее одноклассники переживали больше о прилегающей к бывшей обители Храмовников территории отчуждения. Несмотря на все заверения хранителей, ответственных за эту местность, большинству было страшно. Мало кому хотелось стать жертвой акхэи. Учеников на протяжении всей поездки будет сопровождать отряд хранителей из подразделения Защитников. Командовал ими Ивалиран. Эта поездка была частью его экзамена на место Мастера над Хранителями. Поднявшись на борт школьного этлолета, рассчитанного на пятьдесят человек, Эвала прошла в самый конец и села у окна. Машина вибрировала, паря в полуметре над землей, поднимая в воздух клубы серой пыли и пригибая пожелтевшую местами траву. Гравицикл ее брата был за окном, и, раздав указания своим людям, он внимательно наблюдал за их исполнением. За прошедшие два года он сильно изменился внешне, возмужал, окреп. Мышц в его теле прибавилось, как и амбиций. Эваларин усмехнулась.

– Наверняка все еще дерешься как ребенок… – вслух подумала она, – боясь пораниться.

– Эй, Эвала! – подсела к ней одна из учениц, Рими́, которая уже давно хотела подружиться с кем-либо из Ранов. – Это ведь твой брат, да? – спросила она, указав на командира отряда за окном.

Принцесса молча кивнула.

– Он такой красивый! Познакомь меня с ним! Ну, пожалуйста!!! – взмолилась Рими.

– Тебе пятнадцать, ему двадцать четыре. На что ты рассчитываешь? – не поворачивая головы, ответила Эваларин.

– На будущее, конечно!

– Знакомься с ним сама, – как отрезала Ран, отворачиваясь.

– Пф-ф, неудивительно, что у тебя нет друзей. С таким-то характером, – не унималась Рими.

– Трудно называть другом того, кто просто использует тебя ради личной выгоды, – пожала плечами Эвала. – Не трать время, он никогда на тебя не посмотрит.

– Это еще почему?! – возмутилась Рими, вскакивая с кресла. Она была готова наброситься на Эваларин с кулаками за такое, как она думала, оскорбление.

– Твой дом не будет править ближайшие сто лет. Союз с тобой бессмыслен.

– Как грубо! А как же любовь? Об этом ты не подумала?

– Поверь, его любви ты не захочешь.

– Ты просто ревнуешь, как и любая сестра. Я вот тоже так к своим братьям отношусь.

– Как скажешь, – закатила глаза Эвала, желая поскорее закончить этот разговор.

Наконец командир Ран дал добро, и школьный этлолет в сопровождении отряда Защитников направился на северную часть острова Эллады. Оттуда по морю возьмет курс на остров Иррёнси, где сохранилось множество обителей древних домов. Ирренси давно уже превратили в музей под открытым небом, но он до сих пор таил в себе массу тайн и загадок. Некоторые дома так до сих пор и стояли закрытыми, потому что никто не знал, как снять защиту и пройти внутрь. Одним из таких была обитель Фэро, в которой когда-то родился Сет Первый.

Путь занял три часа на приличных скоростях. Когда сушу сменило море, школьники прильнули к окнам. Многие из них никогда не видели темно-зеленого океана Иррэ, чьей глубины не знал никто. В пучинах этих вод еще водились твари времен праотцев, и если повнимательней присмотреться, то можно увидеть, как они пронзают толщу вод, лавируя между водорослями. Их спинные плавники поблескивали серебром, и ближе к вечеру казалось, что этот океан усыпан сверкающими то тут, то там звездами.

Взгляд Эваларин скользил по воде и устремился к острову, торчащему из воды, словно голова дракона с раскрытой пастью. Буйная растительность на западных склонах была будто грива зверя, а мелкие островки на востоке производили впечатление торчащих из-под воды когтистых лап. На западной же окраине острова стояла величественная высоченная черная башня, служившая когда-то одним из главных ориентиров для мореплавателей. В ней не было окон, а одна лишь открытая площадка на самом верху, где до сих пор сверкал в ночи пурпурный кристалл, указывающий путь странникам. Поймав луч света, он сверкнул, отчего Эвала даже прищурилась. Внезапно ей показалось, что она видит знакомый силуэт, стоящий на вершине башни и смотрящий куда-то на север. Ветер нещадно теребил черные как смоль волосы мужчины, облаченного в черные доспехи. Из-за его спины выглядывали рукояти мечей. Принцесса не видела лица, но знала, что это был Сет Первый. Отвернувшись от окна и сделав глоток воды, окинула салон взглядом. Учитель продолжал рассказывать об Ирренси, стараясь заинтересовать учеников, но его почти не слушали. Все внимание было приковано к острову и причалу, что уже появился в поле зрения.

– Господин Дитани, – обратилась к нему Рими с улыбкой, – нам ведь не придется заходить внутрь домов? А то я не могу осквернить свое имя, посещая дом предателей.

Эваларин поморщилась и недовольно закатила глаза.

– Даже если бы ты этого очень хотела, – развел руками Дитани, – в дом Фэро нельзя попасть. Мы посмотрим на него снаружи. Что до их кладовых, то одна открыта, и мы на нее посмотрим.

Рими довольно кивнула и снова села рядом с Эвалой:

– Ведь Ивалирану не понравится, если я буду прикасаться к чему-либо принадлежащему им.

Принцесса на нее скептически посмотрела.

– Все никак не угомонишься, – покачала она головой, отворачиваясь к окну. Мимо них как раз проехал Ивали, обгоняя этлолет и беря курс на причал.

– Ученики, мы прибываем! Пожалуйста, займите свои места! После остановки выходить лишь с разрешения командира сопровождения.

Дети послушно расселись по местам, зная, что непослушанием лишь отсрочат отличное приключение на острове. Прошло не больше пятнадцати минут, и командир Ран зашел в этлолет. Сказав пару слов Дитани, он кивнул и улыбнулся.

– Выходим, ребята! – сказал учитель, указав на дверь. – Нас ждет увлекательный день! – с энтузиазмом хлопнул он в ладоши.

Эваларин ждала, пока все выйдут, все это время глядя в окно.

– Эвала! – позвал ее Дитани, на что Ивали коснулся его плеча и кивнул на дверь. – A-а, ну, догонишь! – Мужчина спешно вышел из транспорта.

Ивалиран не спеша прошел по проходу и остановился у ряда сидений перед сестрой.

– Может, хочешь здесь остаться? – тихо спросил он. – В их доме, например? Могу устроить. Я слышал, по ночам тут оживают горы, и тени сползают вниз. Их шипение, говорят, ветер разносит по всему острову.

Девочка повернула голову и с усмешкой посмотрела на брата.

– Да-а, – протянула она, – а еще в ночи сбившимся с пути хранителям и предавшим Источник является сам Сет Первый и вырывает сердце из души. – Принцесса медленно встала с места и сделала шаг к брату заглядывая ему в глаза. – А потом, – выдохнула она ему в лицо, – ветер подхватывает ее и рвет на части. Не хочешь остаться тут на ночь, братик? Проверить все на своей собственной шкуре? А? – Ивали молчал, стиснув зубы. – Я так и думала, – похлопала девочка его по плечу и пошла к выходу.

– На этом острове, – негромко заговорил он вновь, – есть кусочки тьмы, и они медленно окружают его. – Он глянул на сестру через плечо. – И судя по имеющимся данным, ее главный источник именно в доме Фэро.

– Конечно, – кивнула девочка, не оборачиваясь, – их дом сдерживает ее. Если бы не они, то акхэя давно поглотила бы остров. Увы, братик, твоя гордость затмевает твой разум, и ты не в силах увидеть очевидное.

Не желая больше с ним разговаривать, принцесса вышла наружу. Не успела она ступить на едва заметно содрогающийся от сильных волн причал, как ей в лицо ударил соленый ветер, принося с собой аромат моря, влажного песка и камней. В изумрудном мелководье плескались разноцветные рыбешки, прячась в густо растущих водорослях. Помимо кораблей хранителей здесь до сих пор стояли пришвартованными древние корабли обитателей острова. От старости и соли они давно покрылись толстой белой коркой и стали похожи на статуи, памятники былых времен. Однако они все еще приятно поскрипывали, качаясь на волнах. На берегу было много людей в форме, разгружающих корабли. По символам на бортах было сразу видно, что это воины долины Арес. Эвала резко остановилась.

– Что здесь делают Риджу?.. – вслух спросила она. – Так далеко от дома… в холодном Иррэ?

– Ну пойди спроси у своего женишка несостоявшегося, – сказал Ивали, подойдя к ней. – Уверен, он с радостью расскажет. Если не убьет, конечно.

– Спрошу, если потребуется, – уверенно ответила девочка, продолжив путь.

Брат проводил ее взглядом и с недоверием снова посмотрел на корабль из Криджу. Их присутствие тут и вправду было странным. Тем более в полной боевой готовности. Подойдя к своему гравициклу, командир включил бортовой компьютер и проверил записи обо всех операциях в этой стороне. Пролистав длинный список, он не нашел ни одного упоминания о делах дома Риджу на севере. Нахмурившись, он заглушил двигатель своей машины и пошел в сторону берега. Поравнявшись со своим коллегой и хорошим другом, он сказал:

– Никаких данных о них нет в базе. Что они тут забыли, как думаешь, Риг?

– Если чего нет в нашей базе, значит, это пока не входит в нашу компетенцию, – покачал Риг головой. – Я слышал, они занимаются поиском оружия. Любого, способного оказать сопротивление тьме.

– Смотрю, ты тоже не называешь ее этим словом.

– Акхэя… – прошептал воин, – признаться, оно меня пугает. Когда его произносишь, то вся борьба кажется бесполезной. Словно мы уже ей проиграли.

– Оружие, говоришь, – задумался Ивали, – наверняка попытаются влезть в дом Фэро. Поискать там.

– За тысячи лет никому не удалось, и у них не получится. Думаю, оно и к лучшему. Не стоит отворять врата обители преданных забвению.

– Хм-м, – Ран положил руку на купрум этах, висевший у него на поясе, – а что, если акхэя и есть оружие.

– Что? – удивился Риг, посмотрев на друга.

– Просто мы не знаем, как им пользоваться. Представь, если бы мы смогли подчинить ее, научились бы управлять ею и направлять, куда нам хочется, – продолжал размышлять вслух Ивалиран, чувствуя, как внутри него нечто отзывается на эти мысли сильными пульсирующими ударами.

– Пока все, кто пытался, стали ее обедом, – пожал плечами Риг. – Не думаю, что этой тварью можно управлять. Ее лучше уничтожить.

– Да-а… Только вот действует она вполне логично, преследуя какие-то цели. Значит, у нее есть голова на плечах. Вот бы отыскать эту голову… сознание, что управляет ею.

– Зачем тебе это?

– Это ключ к нашей свободе, – ответил Ран, сжимая кулаки.

– Свободе от чего? – не понимал принца его друг и продолжал задавать вопросы.

– Не важно, – холодно ответил Ивалиран, махнув рукой. – Просто мысли вслух.

– Что ж, ты перводуша Марса, – развел руками Риг, – кто-кто, а ты точно бы смог с этой тьмой найти общий язык. – Воин пошел вперед.

Глаза Рана зло сверкнули, и он улыбнулся одними губами.

– Именно, – прошептал он. – Нужно всего лишь найти ее первоисточник, а потом прийти и взять эту силу. Интересно… как она поведет себя с этим вселенским отродьем? – спросил он неизвестно кого, посмотрев на свою сестру. – Впрочем, мне еще понадобится кто-то достаточно сильный, способный проверить все источники тьмы…

Как только командир снял показания со всех радаров и убедился, что опасности нет, группе было разрешено отправиться по экскурсионному маршруту. На ближайшие пять часов отряд был свободен и предоставлен сам себе. Ивалиран решил разузнать побольше о целях визита Риджу на Ирренси.

Обход домов с подробными рассказами о семьях не интересовали Эваларин. Тем более что обо всех них она читала уже не один раз. Вместо этого она рассматривала каждую деталь острова, надеясь снова увидеть призрак Сета. Когда позади были обители пятнадцати древних домов, группа учеников вышла к Великой долине, расположившейся в низине, в окружении шумящих водопадов. Это был край озер и рек, исчертивших долину замысловатыми символами. Тут повсюду стояли руины – как напоминание о войне Амона Фэро против праотцев. Лишь один дом, выстроенный из белого камня, стоял целым и невредимым. Обитель раскинулась на многих метрах. Все окна были скрыты за непроницаемыми черными барьерами, двери надежно защищены кристаллами, в которых лишь этот великий дом знал толк. Праотец Тот даровал им эти знания за верность долгу и за силу духа. Они, в свою очередь, не делились ими ни с кем. Этого не велела им делать праматерь Маат, сказав, что знания нужно заслужить. Несправедливо давать их тем, кто лишь завистливо смотрит. От дома Фэро даже на приличном расстоянии чувствовалась исходящая сильная энергетика. Ветер здесь дул иначе, был теплее и пах слаще. Эвале хотелось как можно скорей отделиться от группы и побежать к дому Фэро. Отчего-то ей казалось, что она сможет открыть эту дверь. Прищурившись и присмотревшись, девочка увидела едва различимый купол-барьер, накрывавший обитель. По нему скользили вереницы непонятных символов. Вдруг кто-то из одноклассников, подняв с земли камень, бросил его в сторону Фэро. Не успев коснуться невидимой преграды, камень рассыпался в прах. Все удивленно зашумели.

– Вот именно поэтому, – улыбнулся учитель, – мы туда и не пойдем.

– А как же кладовые? – спросил кто-то из ребят.

– Они тут рядом. Мы их обязательно посетим. Сразу же после музея мореплавателей. Идемте!

Уходя, Эваларин обернулась и снова окинула долину взглядом, надеясь увидеть там знакомый силуэт. Никого не увидев, она пошла вперед, но была вынуждена резко остановиться. Перед ней стоял тот, кого она искала. Это был Сет, в своих привычных доспехах, с хопешами за спиной. Только сейчас она смогла полностью рассмотреть его лицо и глаза. Высокий, атлетически сложенный мужчина смотрел на свой дом, а потом поднял голову вверх и устремил взгляд в небо. Принцессе захотелось прикоснуться к призраку, но рука прошла сквозь него. Словно почувствовав чье-то присутствие, Сет посмотрел внимательно вниз, касаясь своей руки, будто почувствовав прикосновение.

– …Странник… – проговорил он, – верно, уже в пути… – Висевший на его шее амулет в виде Ока Ра сверкнул, поймав луч света.

– Эвала! – позвала Рими, подбегая к ней. Видение тут же исчезло. – Лицо у тебя странное, все в порядке? Ты будто призрака увидела.

Девочка промолчала и оглянулась на дом Фэро.

– Кого-кого, а призраков здесь предостаточно, – проговорила она, заметив синие призрачные огоньки, медленно плывущие между небом и землей.

– Бр-р, – поежилась одноклассница, – хорошо, что только перводуши видят их. Я бы чертовски испугалась, увидев кого из покойников этих.

Эваларин молча смерила ее холодным взглядом, от которого ползли мурашки по коже. Чем дольше Рими смотрела в ее изумрудные глаза, тем отчетливее видела свое отражение. В какой-то момент ей даже показалось, что в них она видит свое будущее. От него веяло теплом в начале и льдом в конце. Она увидела себя держащей за руку Ивалирана, а потом себя мертвой. И душу, мечущуюся между тьмой и светом. Но стоило Эвале отвести взгляд, как к девочке вернулось самообладание, и все увиденное показалось ей фантазией.

– Видимо, – поморщила нос Рими, окончательно придя в себя, – при жизни они не заслужили возврата в Источник. Вот и болтаются между небом и землей теперь.

– …Они здесь, потому что это их выбор. – Принцесса обошла одноклассницу и направилась к ушедшей вперед группе.

Тем временем Ивалиран тщетно пытался разузнать что-нибудь у южан. Те неохотно вступали в диалог и всем своим видом показывали нежелание вести с кем-либо беседы. Одни отмахивались от командира Защитников, как от назойливой мухи, со словами: «Не в вашем ведении». Те из них, кто узнавал сына убитого императора, предпочитали и вовсе уходить. Четыре корабля в погрузочном доке были закрыты и стояли в ожидании приказа на отплытие, два все еще не закончили со своими делами. Одного из южан Ивали помнил. Это был Амон Риджу. Парень вбивал какие-то данные в наручный компьютер и то и дело сверялся с голографический картой, проецируемой с другого устройства. Он давно уже увидел Рана, вынюхивающего что-то в доках, но предпочел не обращать на него внимания. Боковым зрением он видел, как тот подходил к нему, гордо шагая с высоко поднятой головой и надменным взглядом сверху вниз. Когда Ивалирану до Амона оставалось каких-то десять метров, южанин свернул все изображения и повернулся к принцу

– Заблудился? – как можно приветливей спросил Амон. – Проводить к причалу, быть может?

Ран криво улыбнулся, облизнув нижнюю губу.

– Слышал, вы ищете оружие… нашли тут что-то полезное? – ответил вопросом на вопрос Ивали.

– Пока нет, – холодно ответил Амон, вставая с мешков, – но обязательно найдем. У тебя есть какие-то идеи? Видел что-то подозрительное?

– В этом проклятом месте подозрительные только южане. – Он окинул взглядом корабль внушительных размеров. – Далеко же вы забрались от дома. Неужели и вправду хотите заполучить технологии Фэро?

– Если это поможет спасти Марс от акхэи, то я готов использовать любое оружие, даже инопланетян, – пожал плечами Риджу.

– Кстати, об акхэе… – указательным пальцем Ран почесал левую скулу, сохраняя задумчивое выражение лица, – есть данные, что тут ее большая концентрация…

– Угу, – буркнул Амон, – только тот барьер тебе не сломать, как бы ты ни пытался, – подмигнул ему Риджу. – Фэро умели возводить защиту от таких, как ты.

– Не очень вежливо с твоей стороны.

– А к чему эти условности, когда ты смотришь на меня, как на врага? Я не знаю, что ты там наговорил своим о произошедшем в Криджу, но я видел все своими глазами. – Амон сделал шаг вперед, заглядывая в лицо Ивали. – Ты хотел убить нас, пустив тьму в город. Если бы не твоя сестра, тебе бы это удалось. А потом северяне убили наших посланников мира… – Голос Риджу был низким и чуть хриплым, но от этого казался взрослее и сильнее. Когда он его понижал до шепота, создавалось впечатление, что ты слышишь приближение песчаной бури. – И ты единственный выживший в том побоище. Странно, не так ли?

– Думаешь, их убил я? – ухмыльнулся Ран.

– Я видел, как ты сражаешься и чем, – цокнул Амон. – Их убили холодным оружием, с которым ты обращаться не умеешь. Нет, их убил не ты, но что мешало тебе приказать тому убийце сделать это? Откуда мне знать, может, ты нашел путь к той тьме и натравил ее на своих же. Теперь ты тут, ходишь, вопросы задаешь, высматриваешь что-то… Ищешь пути к тьме, не иначе.

Ивалиран внимательно смотрел на Риджу, стараясь разглядеть его душу, но ничего толком не видел. Лишь знакомое синее свечение. Командир Защитников нахмурился, заметив, как из-под земли стали выплывать призрачные синие огни. Они кружили в невидимом танце вокруг двоих молодых мужчин, и Ивали прекрасно понимал, что Амон так же, как и он, видит их, но не подает виду. Призраки отражались в черных глазах южанина.

– Может, и ищу, – наконец ответил Ивали, отступив на шаг и положив руку на купрум этах. – Мы ведь можем ошибаться на ее счет.

Риджу поморщился.

– Тогда почему бы тебе не пойти в дом Фэро и не проверить все лично? – с вызовом спросил Амон. – Рискни.

– Мне есть кем рискнуть, кого пожертвовать. Вам ведь не удалось войти в их обитель, не так ли? – Ран пригладил свои белоснежные волосы, закидывая голову и смотря на небо. – А вы пробовали пройти через кладовые, а?

– Там нет входа, но ты попробуй, – огрызнулся южанин.

– Что ж, у меня есть отличный кандидат, кто по доброй воле туда пойдет…

– Ты говоришь о своей сестре, вижу это по злому блеску твоих глаз. Не забывай, один раз она тебя чуть не убила. Вспомни, сколько человек оттаскивали ее от тебя, и подумай еще раз… схватка с ней бросит тебя в объятия смерти.

– Ты ею восхищаешься? – удивился Ивали. – Напрасно. Она – чудовище, отродье Вселенной, тварь, коих Марс не видывал.

– Разве она не часть твоей души?.. Возможно, лучшее, что в ней было. Сейчас же ты просто описал самого себя. Сын Авила III – чудовище.

В этот момент с Риджу кто-то пытался связаться по радиосвязи, говоря на одном из южных наречий. Парень тут же ответил и, смерив напоследок Рана хмурым взглядом, развернулся и побежал в сторону одного из кораблей, продолжая переговариваться с кем-то.

Командир Защитников некоторое время стоял в доке, размышляя, прикидывая свой дальнейший план действий. Неожиданно для самого себя он увидел свой путь. Тот предстал перед ним во всей красе, четкий и ясный. Он осознал, чего хочет на самом деле и как именно заполучит всю власть, о которой мечтал дом Ран. Внутри него нечто, выдававшее себя за душу, пульсировало, подражая ударам сердца. С каждой минутой оно становилось больше, медленно, но верно разрасталось, заполняя пустующую часть тела. Черные щупальца продолжали рвать оставшуюся целую часть перводуши. Откусывая кусок за куском, тьма все больше влияла на личность принца. Сопротивляться он не собирался, а хотел этой силой воспользоваться. Почему-то своим главным врагом тьма внутри видела Эваларин и до безумия хотела от нее избавиться, чувствуя в ней угрозу.

Сжав кулаки и довольно улыбнувшись, Ивали направился по следам группы. В этот час они как раз должны были подойти к кладовым Фэро. Путь до них на гравицикле занял двадцать минут. Ученики, отслушав очередную мини-лекцию, разбрелись по территории и делали снимки, стремясь запечатлеть себя на фоне величественных развалин. Дитани, утомившись, сидел в тени стены, обрушившейся тысячи лет назад, и, вытянув ноги, наслаждался временным покоем.

Сами кладовые были глубоко под землей, и вел к ним длинный коридор с узкой и крайне неудобной лестницей. Когда-то вход закрывали толстые каменные плиты, сдерживаемые силой кристаллов и различных механизмов, служивших стенами храма Мастеров. Здесь тысячи лет назад воины Фэро оттачивали свое боевое мастерство, тут проходили показательные бои до первой крови и схватки насмерть. Однако после массированной бомбардировки место было полностью разрушено, а упавшие камни открыли ход вниз. Археологам оставалось лишь разобрать завалы. К их сожалению, находки оказались невыдающимися. Лестница вела в квадратную комнату, где на длинных стеллажах хранилось различное холодное оружие, выкованное из фаэтонской стали. Техника фиксировала рядом другие коридоры и залы, но пути в них так и не были найдены. Оружие Фэро никогда не представляло ценности для хранителей, поэтому оно и стало достоянием этого музея под открытым небом. Оружие лежало на тех же местах, где его оставили владельцы. Нетронутым. Зал был устроен так, что пыль тут не образовывалась и не оседала на острейшие лезвия. Клинки до сих пор были готовы к бою и жаждали крови врагов. Дитани рассказал обо всем этом и предложил ученикам спуститься, посмотреть своими глазами. Не многие решились. Эваларин предпочла дождаться, когда все уйдут, и лишь тогда пойти посмотреть. Пока она бродила по окрестностям, рассматривая замысловатые письмена на обломках колонн и стен. Здесь не было видно призраков, но стоило ей ступить на арену, как она услышала звон скрещенных мечей, скрежет стали. Девочка резко обернулась, услышав тяжелое дыхание за спиной и чью-то усмешку. В конце площадки на камнях сидел призрак пожилого человека, опирающегося на трость. Хриплым голосом он отдавал приказы и махал рукой. Принцесса смотрела по сторонам и то и дело видела поколения Фэро, тренирующихся здесь.

– Ты можешь лучше, Сет! – крикнул старик. – Если перестанешь бояться! – Эвала замерла, почувствовав, что стоит на месте великого воина и учитель смотрит прямо на нее через него. – Боишься? – возмутился старик, вставая. – …Запомни, мальчик мой, все испытывают страх, когда могут изменить свою судьбу! Этот бой, что тебе предстоит, изменит ее навсегда. Так что сначала! Дерись! – стукнул он тростью по желтому песку.

Легкий порыв соленого, теплого ветра растрепал волосы принцессы и унес прочь воспоминания арены. Повернув голову, Эваларин заметила спуск вниз. Подойдя ближе, она увидела, как исчезают следы ее одноклассников, словно песок не хочет их помнить. Девочка посмотрела вниз, в темноту, где плавали призрачные огоньки, и сделала пару шагов вперед. На двух верхних ступеньках остались ее следы, покрытые инеем, и их ветер уже не стирал. Наоборот, казалось, что они навсегда впечатались в серые камни. Не успела принцесса пройти и десяти метров вниз, как по бокам на шершавых и холодных стенах стали вспыхивать лиловые огни, освещающие путь. Тени от дергающихся языков пламени плясали на черных плитах в самом низу.

Спустившись, Эвала оказалась в небольшом зале, заполненном невероятным количеством самого разного оружия. От восторга перехватывало дыхание. Во все глаза девочка смотрела на ломящиеся полки, желая прикоснуться к ним, подержать в руках каждое произведение оружейного искусства. Сделала глубокий вдох, в нос ударил запах стали и крови, что она впитала в себя за тысячи проведенных сражений. Остановилась у первого высокого стеллажа оттого, что внимание привлек золотой шлем с высоким забралом и мелкими прорезями для глаз. Он был натерт когда-то до блеска, и в него можно было смотреться, как в зеркало. Принцесса потянулась к нему и бережно коснулась глубокой вмятины справа. На обратной его стороне было десяток царапин, оставленных когтями какого-то чудовища из Лабиринта Ночи. Расхаживая между рядами, девочка то и дело видела призраков из прошлого, надевающих броню, подбирающих себе оружие. Их речь она понимала не умом, но сердцем. Было здесь и место смеху, да еще такому задорному и заразительному. Выглянув из-за одного из стеллажей, она увидела, как синие огоньки освещают образ черноволосого маленького мальчика, заливающегося хохотом, указывая на кого-то или что-то пальцем. Секунда – и это видение сменилось другим. Знакомый мужчина застегивал на груди пояс ножен и бросил серьезный взгляд на свое отражение на золотом диске, висевшем на стене. С улицы послышалось приближение нового гостя, и огни взметнулись вверх, унося с собой воспоминания этих мест. Эваларин не обратила на это внимания, а подошла к диску. Это был солнечный лик, изрезанный символами и надписями, висевший над каменным столом. На нем, в свою очередь, лежали вложенные в ножны серповидные мечи, наконечники копий, две секиры с багровым лезвием, стрелы и несколько ножей странных форм. Только сейчас девочка заметила, что все стены здесь были завешаны плотной красной тканью, которая едва заметно колыхалась на сквозняке.

– Нашла что-то интересное? – обратился к ней Ивалиран, спустившийся вниз. Он шел мимо стеллажей, озираясь по сторонам. Внутри него появилось странное чувство и защипало глаза, как от едкого дыма. Сердце билось чаще, а вокруг помимо синих призраков он видел черные пятна, как кляксы, расползающиеся по комнате.

Ни один локатор не мог определить эту точку и найти из нее выход. Нечто блокировало любые сигналы. За этими стенами было нечто, что пульсировало в унисон с его сердцем и замирало, прислушиваясь. Однако кое-что интересное на радаре отразилось, и принц отметил это. Остановившись рядом с сестрой, он с плохо скрываемым презрением посмотрел на лежавшее на каменном столе оружие.

– Дикарские игрушки… – хмыкнул он, чувствуя, что снова теряет контроль над своим телом и разумом. Будто кто-то, движимый невероятной злобой и яростью, одерживает верх.

– Чего тебе нужно? – холодно спросила Эвала, посмотрев на брата. Что-то в его виде ее насторожило, и это что-то вынудило оживиться душу Странника. – Что ты тут ищешь?

– Хм-м… вход в обитель, возможно. Уверен, ты бы многое отдала, чтобы попасть в дом Фэро, не так ли?

– Никто туда не может войти без знания как, и ты это прекрасно знаешь.

– Никто не пробовал решить этот вопрос радикально, – развел руками Ивалиран, кивнув на стену за спиной девочки. – Ведь если они так любят подземные лабиринты, значит, и за одной из этих стен припрятали пару ходов. Думаю, в хранилище можно попасть и из дома.

– Ну, вскрой стеночку, раз такой смелый, – с вызовом посмотрела на него сестра, понимая, что и ей самой безумно хочется попасть в дом Фэро. Что-то ее звало и манило туда. Словно там было нечто, приготовленное специально для нее.

– Видишь ли… – Ран замолчал, придавая своим словам больше значимости, – мне нужна причина для использования моего оружия.

– Причина? – вскинула брови Эвала. – Заранее готовишься защищаться… Скажи, Ивали, – сделала принцесса шаг вперед, – а тебе-то какая выгода? – Эваларин перевела взгляд на грудь брата и смогла разглядеть ту тьму, что давно поселилась в нем и которая отчего-то сильней себя сейчас проявляла, она рвалась к чему-то, к воссоединению с чем-то за стеной. Девочка оскалилась, издав звук, похожий на рычание. – Ты ищешь тьму, хранитель, – прошептала она на том языке, что Ивалиран уже слышал тогда в Криджу. Этот казавшийся змеиным язык проникал в самую душу и заставлял ее переворачиваться, съеживаться и дрожать. – Думаешь стать сильнее с ее помощью… вернуть себе полную силу…

– Я не понимаю твоего языка, тварь, – процедил сквозь зубы принц слова, шедшие из самого его нутра.

– Главное, что она понимает, – ответила Эвала уже на северном наречии, указав пальцем на сердце парня. – У меня для тебя плохие новости, братик, – криво улыбнулась девочка, – даже если ты сломаешь эти стены, ты ее не освободишь и пройти к ней не сможешь.

– А с чего ты взяла, что мне это надо? Цель другая. Я хочу посмотреть, что станет с тобой, когда ты окажешься в ее объятиях.

– Ты упустил эту дивную возможность, еще когда жил жизнь Авила I. – Изумрудные глаза зло сверкнули в темноте. Она видела темную, вибрирующую ауру, исходящую от командира Защитников, и синеватую, медленно затухающую, как огонь на ветру.

– Что? О чем это ты?

– Не важно, – отмахнулась Эваларин, – говори, какую ты хочешь причину? Удиви меня, братик.

– Бой с кем-то одержимым тьмой. Кто-то схватился за оружие предателей и начал вещать о захвате Марса и тому подобное… Бой, например, с тобой. Все просто. Мы сражаемся, и по ходу я взрываю стену. Может, даже вместе с тобой. Если выживешь – уходишь к тьме в доме Фэро и не возвращаешься. Мы замуруем стену и почтим твою память, нельзя же рисковать всеми душами хранителей… – Душа хранителя явно сопротивлялась, и это уже слова человека, но никак не тьмы.

Принцесса, выслушав, громко засмеялась, отчего принц даже немного растерялся.

– Хах! И это все, что ты смог придумать?! Ты правда думаешь, что меня так легко убить?

– Я должен хотя бы попытаться, – улыбнулся он в ответ. – Ты здесь чужая, и тебе не место на острове Хранителей. Это моя святая обязанность как перводуши Марса – изгнать чужака обратно во Вселенную.

– Да-а, как и ты, – зло ответила девочка, переводя взгляд на мечи. – И на чем ты хочешь сразиться?

– Дикарке дикарское оружие, – усмехнулся Ивалиран, разводя руками. – Выбирай любое из представленного. Может, призраки подскажут тебе, как правильно с чем-либо из этого обращаться.

Эваларин подошла к камню, и руки сами потянулись к хопешам. Извлекая их из ножен, она с восхищением смотрела на сверкающие темные лезвия. Мечи были тяжелыми, но как влитые ложились в руку. Стоило ей сжать рукояти крепче и закрыть глаза, как на некоем духовном уровне она поняла, как ими сражаться. Ее душа хищно и довольно улыбалась, всем сердцем предвкушая бой.

– Ты совершаешь большую ошибку, Ивали, – проговорила принцесса, сделав несколько шагов в сторону и крутанув в руках хопеши. – Ты ведь даже не знаешь, с кем связываешься. – На его глазах сестра преобразилась. Вновь вместо девочки-подростка он видел эту уже знакомую ему душу чужака, обожающую сражения, живущую ими.

– Прежде чем я убью тебя, – бросил ей Ран, снимая с пояса купрум этах и раскрывая его, – ответь, зачем ты здесь?

– А ты до сих пор не понял? – Странник из Вселенной чуть наклонил голову, и его странные волосы, закованные в сталь, повисли, соприкасаясь, производя переливающийся звук, похожий на звон колокольчиков. Затем Эваларин встала в боевую стойку. Ту, что подсказала телу душа. – Я здесь за тобой, – ответил Странник, внимательно глядя в самое сердце души принца.

– Ты проиграешь, – ответил Ран не своим голосом, все еще пытаясь понять и осмыслить услышанное только что. Кто-то или что-то говорил за него. Он не понимал всего, перводуша не откликалась, на вопросы не отвечала, словно кто-то лишал ее дара речи.

– Это не игра, Ивалиран, это – война. А я побеждала во всех войнах, – продолжала говорить ему душа сестры. Ее слова проникали сразу в сознание, опутывая его и оставляя морозное послевкусие. Он даже почувствовал, как похолодели руки. – …Война, начатая давным-давно, война за жизнь, которая закончится многие тысячи лет спустя и конца которой ты не увидишь…

– Я увижу, ведь я стану творцом конца всего. – Больше Ран или нечто им управлявшее не собиралось говорить. Темная субстанция кружила вокруг парня, поглощая призраков и наделяя его своей силой. Вены на его руках вспухли, и по ним курсировала черная жидкость. Левый глаз принца наливался черно-алой кровью, и в нем отражалась Эваларин и душа Странника. Ивали перекинул в левую руку готовый к бою купрум этах и стремительно перешел в наступление.

Ран с немыслимой силой обрушил этах на сестру, но тонкое лезвие наткнулось на непреодолимое препятствие – поднятый вверх хопеш заблокировал удар. Принцесса хищно усмехнулась, прорычав подобно зверю, отводя руку брата в сторону и в это же мгновение замахиваясь правой рукой. Она остановила меч за сантиметр до его шеи. Затем девочка ловким движением повернула меч рукоятью к Ивалирану и с силой ткнула его ею в грудь, заставляя отступить на пару метров и начать жадно хватать воздух.

Откашлявшись, он посмотрел на девочку, закипая от гнева. Она тем временем вновь крутанула мечи и заняла позицию. Ее глаза блестели, а на лице застыла полуулыбка.

– Не знаю, что ты за тварь… – оскалившись, прошипел Ивалиран, готовясь к новой серии ударов. – Возможно, тебя создали Фэро или призвали откуда-то, но одно запомни раз и навсегда – я уничтожу тебя полностью и без остатка! – Проведя пальцами по паре символов, командир Защитников запустил питание в своем оружии, и теперь купрум этах был готов метать энергетические шары в любого врага. – Я брошу тебя на съедение тьме и буду любоваться тем, как она рвет на части твою душу…

Ивали выпустил сразу три шара, но Эвала отразила их все, заблокировав скрещенными хопешами. Затем еще два и новые три. На фаэтонской стали не осталось и царапины. Девочка двигалась так быстро и с такой легкостью крутила эти тяжелые мечи, что, казалось, она танцует с лентами, мастерски уворачиваясь от огненных атак брата.

– А потом, – продолжал Ивалиран говорить то, что диктовала тьма, – я отправлюсь на остров Творцов и творящего твой мир заставляю умирать в муках… Я дотянусь до твоего дома и уничтожу его на твоих глазах, а потом ты обратишься в прах своего мира, отродье Вселенной, пылью станешь, воспоминанием безумца… – Ран активировал сразу все три символа на этахе, готовясь к решающему удару, который отразить будет не так просто.

К его удивлению, Эваларин не стала ничего отвечать, девочка перешла в резкое наступление, обрушивая на брата каскады рубящих быстрых ударов. Они проходили в сантиметрах от тела. Парень только и успевал, что уклоняться, не помышляя даже о контратаке. Наконец девочке удалось задеть его левую руку. Из неглубокой раны полилась кровь багрово-черного цвета. Дальше все произошло с молниеносной скоростью. Принцесса видела, как капли, падая на пол, становились частью просачивающейся через трещины пока еще призрачной акхэи. Поморщившись от резкой боли, Ивали перекинул уже полностью заряженный этах в правую руку.

– Такого ты не ожидала, тварь! Наконец-то ты сдохнешь! – бросил он сестре в лицо и выпустил самый мощный из доступных для оружия хранителей энергетический залп.

Ослепляющий ало-золотой луч ударил в пол под ногами принцессы, тут же разрушая толстые камни до основания и проваливаясь в зияющую внизу пустоту. У Эвалы не было шанса выпрыгнуть из нее, и она полетела вниз, не издав ни звука. Вокруг все гремело и дрожало. Снаружи люди в панике убегали с территорий музея под открытым небом.

Ивалиран молча стоял и смотрел в темноту. На самом дне там притаилось темное нечто, прибывшее из космоса, жаждущее подношений в виде новых душ. Оно пульсировало и издавало клокочущий звук, излучая приятное тепло. Принц отступил на шаг, пнув в яму лежащий на полу камень. Края этой пропасти поблескивали золотом, и на них еще виднелись горящие угольки.

– Видимо, – улыбнулся он, убирая оружие, – твои инстинкты и познания в архитектуре Фэро не так хороши, если ты не знала о ловушке в полу… – Снизу донесся оглушительный вой неизвестного монстра. Принц цокнул языком. – Как жаль, что я этого не увижу, – покачал он головой. – Непобедимая ты наша… Не на того напала.

Командир Защитников развернулся и пошел к выходу, с удовольствием слушая, как мелкие камни продолжают падать вниз.

Амон пулей взлетел на капитанский мостик, как только услышал непонятные подземные толчки. Техника буквально сходила с ума, и все радары фиксировали невероятный выброс энергии.

– Тут! – указал пальцем на карте острова один из техников.

– Хранилище Фэро? – спросил Риджу, мужчина кивнул.

– Первым был залп этаха, и это точно…

– Да, – кивнул второй человек, – но он не вызвал таких помех, как последовавшее после. Видимо, этахом пробили стену или пол, и внутри оказалось это.

– Акхэя быть может?

– Судя по всему, до инцидента там кто-то был. Есть данные о двоих. – Техник вывел на экран пару кадров, сделанных рядом с лестницей, ведущей вниз.

– Ивалиран, – прошептал Амон, сжимая кулаки. – Второй кто?

– Скорей всего, она, – кивнул на экран мужчина. – До прихода Рана не выходила и до сих пор не вышла.

– Эвала…

– Ваше высочество!!! – закричал вдруг один из людей, отслеживавший происходящее в космическом пространстве. Парень вскочил с места и бросился к Амону. – Вспышка света зафиксирована на острове Творцов!

– Что? – хором спросили трое.

– Синий луч, господин, столп света вырвался с Земли… – заикаясь, докладывал ученый. – Но эт-то еще не все… он летит к нам.

Амон подошел к экрану ученого и своими глазами увидел, как синий луч несколько метров в диаметре стремительно приближается к Марсу.

– Творец? Может ли это быть его деяние?.. – не веря своим глазам, спросил Риджу, не понимая, что происходит.

– Но он никогда ранее не вмешивался в дела острова Хранителей…

– Когда он достигнет Марса? – Риджу устремился к выходу.

– Минут десять.

– Следи за лучом! Докладывай мне обо всем!

– Куда ты, Амон? – Но южанина уже и след простыл.

Спустившись с корабля и усевшись на свой гравицикл, он погнал его в сторону земель Фэро на максимальной скорости.

Эваларин успела воткнуть мечи в расщелины и остановить свое падение. Сейчас она изо всех сил карабкалась наверх, пользуясь хопешами как ледорубами. Вбивая лезвия и подтягиваясь. До спасения было еще далеко. Внизу нечто выло и просыпалось. Даже в кромешной темноте принцесса видела пульсирующую внизу разросшуюся акхэю, тянущую свои щупальца вверх, предвкушая сытный ужин. Морщась, Эвала продолжала лезть выше. Сил было предостаточно, а главное – желание выжить любой ценой и отомстить близкому родственнику. Вскинув голову вверх, она заметила скорый финиш пути и именно в этот момент почувствовала, как нечто теплое и склизкое схватило ее за щиколотку. Затем оно резко дернуло девочку вниз. Принцесса с трудом удержалась, вцепившись в меч. Однако такого давления оружие долго не выдержит. Глянув вниз, Эваларин увидела, как к ней устремляется акхэя и явно попытается утянуть к себе. Устав от замкнутого пространства, от ловушки, в которую угодила по воле Фэро, она жаждала вырваться наружу. Схватив девочку за вторую ногу, она сильней дернула ее вниз. Принцесса стиснула зубы и продолжала держаться, видя, как медленно выходит лезвие из расщелины и вот-вот высвободится. Эвала попыталась второй рукой вцепиться в стену, но, как назло, не было никаких выступов или впадин. Девочка почувствовала приближение чего-то и посмотрела вверх.

Мчась на всех парах к хранилищам Фэро, Амон видел, как сине-голубой луч входит в атмосферу планеты, как сужается и бьет точно в землю под складом оружия храмовников. Ему показалось, что он уже видел это когда-то. Перед глазами как в тумане пронеслись воспоминания души о своем далеком доме. Парень отмахнулся от них, решив, что это лишь всплывшие кадры какого-нибудь фильма или иллюстрации.

Ивалиран успел подняться и отойти на пару метров от лестницы, как ледяной луч ударил в землю рядом с ним, обжигая холодом и сбивая с ног сильнейшим порывом ветра. Рана на левой руке тут же покрылась инеем, и Ран взвыл от боли. Лед просачивался внутрь, сжигая на своем пути попадающуюся тьму, что обитала в теле хранителя. Командир Защитников тщетно пытался стереть лед с кожи, он был уже внутри, и Ивали видел, как почерневшие вены становились сине-голубыми. Лед поднимался выше, сковывая дыхание, и то и дело хлесткие удары сотрясали тело молодого мужчины. Когда же лед добрался до глаз, принц от сильной боли заскрипел зубами, ему казалось, что нечто пытается его убить изнутри. Спустя минуту луч погас и все прекратилось. Ивалиран обессиленно лежал на песке, приходя в себя.

Эваларин увидела, как сине-голубой луч проходит через каменные плиты в потолке и устремляется вниз, словно поток ледяной воды. Девочка успела лишь всем телом прижаться к стене, как на нее обрушился этот холодный, неведомый свет. Она успела почувствовать, как волной ветра, режущей словно бритва, с ее правого плеча буквально срезало верхнюю одежду. Девочка поморщилась от резкого укола в плечо. Небольшая рана жутко щипала. Когда принцесса посмотрела вниз, то увидела, как луч обращается льдом и заполняет собой всю эту яму до дна, сковывая акхэю. Мгновение – и щупальца, что держали ноги девочки, рассыпались на льдинки, падая вниз. Не веря своим глазам, Эвала смотрела на этот сияющий бело-синим неизвестно откуда взявшийся лед. Снова появились из ниоткуда огоньки-призраки и стали парить над ямой, отражаясь в ледяной глади. Изо рта шел пар, а сердце билось как бешеное.

– Творец… – прошептала девочка, касаясь ладонью льда и чувствуя вместо холода внутреннее тепло. Вдруг перед глазами вспыхнула картинка далекой планеты, целого мира, скованного этим же льдом, где внутри была заточена акхэя. – Спасибо… – закрыв глаза, поблагодарила кого-то девочка.

Приложив немало усилий, она смогла выдернуть мечи из необледеневших трещин и продолжила карабкаться наверх.

Амон не думая устремился вниз, не зная, чего ожидать. В лицо ему ударил морозный и даже обжигающий воздух. Внутри хранилища все было как и раньше. Стеллажи оружия повреждены не были, лишь полки покрыты тонким слоем изморози. В конце комнаты, ближе к углу, в полу зияла огромная дыра с обледеневшими краями. Странный колюще-рубящий звук доносился из нее. Подойдя ближе, Риджу увидел дочку Авила III, которой почти удалось выбраться из пропасти. Внизу же серебром светился лед, сковавший внутри себя тьму, которая тщетно пыталась вырваться наружу, но он растворял ее в себе.

– Эвала! – крикнул парень, протягивая ей руку. – Хватайся!

Через мгновение девочка была уже на поверхности. Уставшая, измотанная, но живая. Одежда ее была изодрана, на теле была масса легких, неглубоких, но кровоточащих порезов. Она села на краю обрыва, положив хопеши на колени, пытаясь отдышаться.

– Не ранена? – спросил южанин, бегло осмотрев ее со всех сторон, заметив содранную почти в кровь кожу на ладонях.

– …Нет, – мотнула она головой, смотря вниз, сжимая кулаки. Снова почувствовав, что жжет правое плечо, она потянулась к нему рукой. Не успела коснуться его, как перед глазами вспышкой пронесся странный символ, изображенный на развевающемся знамени. – Не посмотришь, что это у меня там? – попросила она Амона, указывая на свое плечо и перебрасывая волосы на другую сторону. – Как будто ссадина какая-то…

Риджу приподнялся и посмотрел. На гладкой коже под слоем застывшей изморози был впечатан в плоть рисунок. Он показался Амону до боли знакомым. Аккуратно он коснулся его рукой и в эту же секунду увидел странную картину: он стоит в ночи под усыпанным звездами небом, вокруг все сковано льдами, а впереди маячат готовые к вылету космические корабли гигантских размеров. Он смотрит вслед воину, уходящему прочь, и на его плече точно такой же рисунок.

– М-м… похоже на татуировку… – задумчиво предположил он, всячески стараясь скрыть волнение, вызванное непонятным ему воспоминанием.

– Что на ней изображено? – спросила Ран спокойно.

Молча Риджу нарисовал на пыльном полу перевернутую восьмерку, поверх которой было изображено странное двустороннее оружие, отдаленно напоминающее купрум этах. Именно такой символ принцесса и увидела на том знамени в своем видении.

– Не расскажешь, что здесь произошло? – кивнул он на яму. – Твоих рук дело?

– Нет, – мотнула головой девочка, вставая на ноги. – Это был Творец. – Остановившись у каменного стола, она вернула мечи на свое место и с любовью провела пальцами по всей длине лезвия. Ей безумно хотелось взять их с собой, но правила дома Фэро сочли бы это воровством. Чужак может получить оружие лишь в дар, но не взять сам.

– …Я так и думал, – покачал южанин головой. – И это так странно? Ведь Творец еще никогда не вмешивался в дела Марса… – Амон спешно поднялся, желая помочь принцессе, но она одним взглядом дала понять, что в помощи не нуждается. – Почему сейчас?

– Спросишь у него когда-нибудь сам, – устало ответила Эвала, направляясь к лестнице. – Спасибо, – бросила она через плечо, – что примчался сюда так быстро… Было приятно увидеть тебя вновь.

В ее голосе Амон услышал грусть и плохо скрываемую тоску по кому-то. Ему показалось, что это было признание души, а не девочки.

Переведя глаза на пол, он увидел следы принцессы, покрытые тонкой коркой льда, и на краткий миг ему показалось, что воспоминание о неизвестном воине ожило и он снова его видит…

Принцесса стерла изморозь с плеча, и рисунок на нем заиграл сине-голубыми красками. Снаружи она увидела своего брата, медленно приходившего в себя, сидя в тени обрушившейся колонны. Увидев ее, он был неприятно удивлен, кривая усмешка коснулась его лица.

– Больше так легко не будет, братик, – прошептала она ему, посмотрев на покрытую льдом рану. Отбросив упавшие вперед перепачканные, спутанные волосы, она развернулась и пошла прочь, уверенно шагая.

– Могу сказать тебе то же самое, – огрызнулся он в ответ, заметив, что следы сестры покрывает тонкая корка льда, не тающая под светом заходящего солнца.

Всех гражданских побыстрей с острова эвакуировали, отправив домой. Теперь это место было взято под контроль военных и ученых. Правда, ничего узнать об этом льде и луче у них не получится, но даже без этого тьма могла прорваться и из других мест. Было решено и Ирренси объявить новой зоной отчуждения.

Амон со своей командой некоторое время провел у ямы, беря образцы и делая все необходимые замеры для дальнейших изучений. Тот факт, что края ямы были покрыты льдом, спас Ивалирана от расследования о применении купрум этах, но южане сделали для себя определенные отметки. Оказавшись со льдом один на один, Риджу сел на краю обрыва и положил руки ладонями вниз на гладкую поверхность. Стоило ему закрыть глаза, и он видел неизвестный ему мир, слышал холодный и завывающий ветер, носящийся по пустынным равнинам. Мгновение – и над головой пролетели несколько десятков космических кораблей, поражающие воображение размерами и видом. Потом перед ним снова стоял тот воин, и ветер нещадно трепал его длинные волосы, закованные в сталь. Даже через туманную завесу Амон видел изумрудные глаза этого существа, а еще знал, что это было прощание навсегда.

Риджу не сразу услышал, как до него пытается докричаться его помощник Бинса.

– Амон?! Ау-у! Ты слышишь меня? – тряс он друга за плечи. – Что с тобой? – Когда тот посмотрел на него, Бинса нахмурил брови. – Ты будто привидение увидел.

– Может, и увидел, – тихо ответил Амон, переведя взгляд с ямы на рисунок, что нарисовал на полу. Коснувшись его указательным пальцем, он провел от начала до конца, справа налево, чувствуя, как в голове появляется бесконечное множество идей нового оружия. От удивления принц снова замер, стараясь запомнить все чертежи, проносящиеся перед глазами. Он будто листал книгу чьих-то изобретений.

– Ты меня пугаешь, брат, – покачал головой Бинса. – Пойдем отсюда, сейчас сюда северяне нагрянут. Не хочу с ними отношения выяснять.

Амон не стал спорить, и вместе с товарищем они поднялись наверх. Риджу все оглядывался на хранилище, чувствуя, как к нему словно в тумане возвращаются непонятные ему воспоминания.

– Скажи, Бинса, – посмотрел он на друга, забираясь на свой гравицикл огненно-красного цвета, – ты ведь был лучшим в классе, когда изучали перерождение душ и воспоминания хранителей…

– Да-а, – с улыбкой протянул чернявый и кудрявый молодой парень, надевая шлем, – пока ты прогуливал их и мастерил нам портативные локаторы. Я помню, даже сдавал за тебя отчеты.

– Я правильно помню, что только первая и вторая душа Марса могут вспомнить свои прошлые воплощения?

– Теоретически – да. Только тут вопрос в не могут, а имеют это изначально, – кивнул Бинса. – Однако проверено это было лишь с перводушой. Например, этот Ивалиран из дома Ран, он помнит все свои прошлые жизни и, по идее, должен обладать всеми приобретенными некогда навыками.

– Его предки были великими воинами, великолепными дуэлянтами… со времен ухода Фэро никто не мог их превзойти в искусстве боя, – вслух размышлял Амон.

– Угу, но к чему это ты?

– Почему Ивалиран не смог победить свою сестру тогда?

– Возможно, потому, что она часть его души и вполне себе могла унаследовать навыки, а ему остались лишь воспоминания о них, – пожал плечами Бинса, заводя двигатель.

– А вторая душа Марса?

– Вторую душу Марса, друг мой, никто не видел со времен Сета Первого, – чуть подумав, ответил парень. – А про него говорили, что навыки и воспоминания ему даровали ветер и огонь.

Риджу молча кивнул, и оба на большой скорости помчались к причалу на другой стороне острова в десятке метров над землей.

– А остальные могут вспомнить? – вдруг спросил Амон по внутренней связи.

– Хех, в тебе проснулась тяга к знаниям, я смотрю! Похвально, ваше высочество! – посмеялся Бинса, вырываясь вперед, обгоняя друга. – Никому еще не удавалось. Остальные лишь следуют заветам праотцев, ведомые перводушой. Считается, что если нет неприятия в душе, то ты на верном пути, следуешь воле Источника и острова Хранителей. Правда… – задумался парень, – есть пара историй о том, как души оставляли записи на хроно кри и потом, спустя годы, находили их и возвращали себе воспоминания. Еще перводуша как-то может повлиять на это, но в школе такого не расскажут.

– То есть Ивалиран может сделать так, что все вспомнят свои прошлые жизни?

– Теоретически опять-таки, – кивнул Бинса, – но навряд ли это нужно Источнику или является частью замысла Творца… Эй! С чего вдруг такие вопросы-то? Вспомнил что-то? Хех!

– Вторая душа… – прошептал Амон, смотря на дом Фэро, остающийся далеко позади, – куда она делась? Что с ней стало? Бинса, почему она не вернулась?

– Кто сказал, что не вернулась, а? Она просто не попадалась на глаза перводуше, а так кто ее еще разглядит-то? Может, перевоплощение Сета Первого до сих пор среди нас бродит. Хотя… конец его жизненного пути неизвестен, и как знать, может, он в обители Творцов давным-давно… – Бинса посмотрел в небо, окрашенное оранжевыми мазками марсианского заката.

– И последний вопрос: я что-то не припомню, Марс когда-нибудь был покрыт полностью льдом?

– Э-э, что? Не помню такого. Снежные шапки были на полюсах, затяжные зимы. Даже изумрудный океан замерзал когда-то. Но чтоб вся планета… думаю, о таком бы нам точно рассказали.

– И я так думаю, – вздохнул Амон, выключая рацию и мысленно возвращаясь к своим странным воспоминаниям. – Значит, я не вторая душа и эти вспышки носят иной характер, – вслух рассуждал он. – Присутствие Ивалирана могло как-то их спровоцировать. Хм-м, что, если он инициировал их пробуждение, тогда что это за картинки и что это за планета, если в Солнечной системе нет ничего подобного. На спутники Юпитера, Сатурна и Урана не похожи… Даже ощущение от них чего-то далекого, остров во Вселенной далеко отсюда. Может, – парень закусил нижнюю губу, – это присутствие Эвалы их спровоцировало?.. Не понимаю, – покачал он головой, сильней сжимая руль. – И оружие, что я видел. На Марсе такого никогда не было. – Черные глаза Риджу устремились вперед к горизонту. – Значит, будет. Воспроизведу хотя бы один из чертежей, и уверен, что узнаю что-то еще обо всем этом.

С момента инцидента на Ирренси прошло три месяца, прежде чем школа осмелилась устроить ученикам новую экскурсию. В учебном году эта экскурсия была последней, и она должна была ознаменовать собой начало нового курса по истории острова Хранителей. Предполагалось, что визит в один из самых богатых музеев равнины Эллады вдохновит детей на изучение древнего наследия. Музей располагался в двух часах езды от Эрдэла и по территориям приравнивался к центру столицы империи. Здесь были собраны самые богатые экспозиции, и каждый зал был напичкан древним духом и знаниями времен праотцев. Любой ученый начинал и порой заканчивал свой путь в этих белых, расписанных позолотой стенах. У каждого зала был свой хранитель, знавший о каждом артефакте все. Были тут и закрытые залы, куда пройти дозволялось лишь императору или Мастеру над Хранителями. Было много таких знаний и находок, что попросту не выставлялись, дабы не навредить целостности картины мира у населения.

Этлолет главной школы Эрдэла стремительно приближался к музею. Величественное здание с высокими башнями, пронзающими небо, и с многочисленными скульптурными композициями уже показалось впереди. Вся местность утопала в зелени, и вековые деревья образовывали над некоторыми участками здания плотный купол из ветвей и листьев. По стенам местами взбирался настойчивый багровый плющ, создавая иллюзию текущей с крыши крови. Весной он расцветал синими цветами, проливающими сладкий сок и источавшими приторный аромат, который нельзя было извести с одежды, попади на нее хотя бы одна капля. После приземления группа школьников проследовала за своим учителем в здание музея, с барельефов которого на них взирали лики праотцев. К сожалению господина Дитани, главный вход был временно закрыт, и им пришлось воспользоваться одним из старых. С этой стороны до главных экспозиций было дольше всего добираться. Преодолев высокую лестницу, выложенную из голубоватого камня, гости оказывались в холле музея – просторном и светлом зале, из которого можно было попасть в любую секцию. Однако заблудиться здесь ничего не стоило, поэтому на экранах вдоль всех коридоров были подробные карты и роботизированные помощники, готовые прийти на помощь, дежурили на экспозициях.

Эваларин вошла в музей одной из последних, с восхищением озираясь по сторонам и вдыхая ароматы старины. Учитель Дитани собрал их в центре и кратко изложил план экскурсии. Принцесса слушала его вполуха и отчего-то все поглядывала в затемненный коридор далеко слева. В нем одном не горел свет и были отключены все ориентиры. Робот-помощник стоял выключенным явно уже давно – слой пыли на нем был в палец.

– Начнем с зала праотцев! – хлопнул в ладоши Дитани. – За мной, ребята!

Эвала только хотела сделать шаг вперед, как боковым зрением заметила проплывающий мимо бледный синий огонек-призрак. Остановившись, она проследила за его полетом – он направился в дальний, затемненный коридор. Снова глянув на удаляющихся одноклассников и учителя, девочка решительно развернулась и бесшумно скользнула в темноту. Язычок призрачного пламени дергался на легком ветерке сквозняка и не спеша плыл вперед, иногда замирая, словно проверяя, идет ли за ним Эвала. Из узких круглых окон у самого потолка едва просачивался солнечный свет, на полу прыгали причудливые тени. Девочка шла вдоль стены, касаясь ее рукой, и с любопытством вглядывалась в темноту. Отчего-то она была уверена, что ее экскурсия будет куда более интересной и познавательной, чем обычная школьная.

Коридор закончился внезапно высокими, под самый потолок, дверями. Призрачный огонек прошел сквозь них. Эваларин ощупала дверь в поисках ручки или замка. Таковым оказалось круглое отверстие, которое реагировало на тепло. Темноту озарил бледно-красный свет, исходивший от двери.

– Не думала, что замки на крови еще используют… – прошептала девочка, закатывая длинный рукав джемпера и просовывая руку в отверстие. Она поморщилась, когда невидимая иголка воткнулась в кожу на запястье, забирая несколько капель крови.

Обработка полученной информации длилась несколько секунд, затем свет в замке с красного сменился зеленым, и двери с шумом приоткрылись. Из скрывавшегося за ними помещения лился золотой свет. Девочка скользнула внутрь и оказалась в одном из самых больших и старых залов музея. У входа стояли две статуи из черного, гладкого, как стекло, камня. Обе были накрыты покрывшейся толстым слоем пыли плотной тканью. Были видны лишь их ступни. Эвала недолго думая стянула покрывала с обеих, и перед ней во всей красе предстали Тот и Маат, облаченные в свои сияющие золотом доспехи. Единственные из праотцев, предпочитавших солнечный металл, а не серебро. Глазами им служили яркие зеленые камни, сверкавшие под просачивающимися через прозрачный купольный потолок лучами солнца. Лица праотца и праматери были спокойными и вдумчивыми, казалось, что они внимательно и с интересом наблюдают за гостьей. Сразу после статуй вдоль стен высились старые каменные плиты, изрезанные письменами. Некоторые из них покрывали глубокие трещины, были заметны даже следы от использования этаха. Кто-то жаждал уничтожить сохранившиеся артефакты. Между экспонатами висели выцветшие от времени алые с золотым знамена Фэро, на которых гордо сиял герб – два скрещенных хопеша. Принцесса подошла поближе, руки сами тянулись к ним. Она провела рукой по ткани и перевела взгляд на призрачный огонек, висевший в воздухе чуть поодаль. После массивных плит шли длинные ряды столов, где под стеклом лежало самое разное вооружение, использовавшееся домом. В промежутках между ними в нишах в стенах стояли статуи разных уроженцев Фэро. Эвала остановилась у статуи Сета Первого, представленного здесь в полный рост и в полном боевом облачении. Он был таким же, каким она видела его в пирамиде Эрдэла. Даже от этого камня, изображавшего его, исходила невероятная сила и мудрость.

В центре зала стоял белый информационный стол, который поставили тут явно недавно, и он портил все впечатление от экспозиции, нарушая ее гармонию. Включив его, можно было просмотреть всю имеющуюся информацию о доме Фэро и Храмовниках. Правда, большая часть текстов носила негативный характер и освещала события лишь с точки зрения Хранителей. Принцесса обошла стол и оказалась перед главным экспонатом – это была расколотая надвое плита, разделившая семьсот лет назад марсиан на Храмовников и Хранителей. Призрачный огонек погас рядом с ней. Письмена на левой стороне плиты казались живыми. Они проецировались на воздух, и, казалось, символы и буквы подрагивали на ветру. Чем дольше на них смотришь, тем ярче они становятся. Как живой, текст менялся, рассказывая историю, которую никто не мог прочесть. Правая сторона плиты была абсолютно иссохшей, не подававшей признаков жизни. Эвала внезапно почувствовала на себе чей-то взгляд. Не оборачиваясь, она потянулась к плетям на спине, спрятанным под кофтой.

– Здравствуй, Эваларин! – услышала она мужской голос за спиной.

Девочка повернулась лицом к незнакомцу. Перед ней стоял пожилой мужчина в мантии музейного хранителя с накинутым на голову капюшоном, но его лицо было открыто. Седые волосы спадали на лоб, пряча серые глаза.

– Кто вы? – недоверчиво спросила принцесса.

– Сегодня я не владею своим родовым именем, – развел он руками, – но когда-то меня звали Фарис Хэла.

– Фарис? – переспросила Эвала удивленно. – Не вас ли Рэйлан Криг обвинял в заговоре против дома Ран?

– Меня, – кивнул мужчина, снимая капюшон и делая несколько шагов вперед. – Однако Рэйлан был склонен приписывать свои мысли и замыслы другим. Я безмерно рад, что вам, ваше высочество, удалось избежать участи ваших родителей… – поклонился Хэла.

Девочка осмотрела его с ног до головы. Он ощутил на себе и взгляд ее излучающей холод души, прощупывающей его душу.

– …Вы были другом Нури, – после недолгого молчания сказала принцесса. – Его друзья мне не враги. И потом, – она сняла с пояса плети и протянула их старику, – именно вы отыскали это оружие для меня.

– Я слышал, вы достигли больших высот во владении этими плетьми.

– Нури говорил, когда придет время, вы придадите им… веса. Это время уже пришло?

– Несомненно. – Он подошел ближе. – Вы позволите?

Девочка отдала ему свое любимое оружие.

– Хорошо, что в этом зале можно найти все, что нам нужно, – улыбнулся Фарис, направившись к одному из столов с экспонатами. Здесь не было цельного оружия, лишь разрозненные части чего-то. Оглядев их, старик хмыкнул: Фэро оставили их тут неспроста.

Аккуратно отодвинув стекло, Хэла достал четырнадцать серебряных тонких цилиндров с рядом острых зубчиков по краям. Сев на пол, он осмотрел плети и заметил, что в основании они уже не были пустыми.

– Вижу, вы нашли недостающие детали… Могу ли я взглянуть?

– Это ваше оружие, можете, – ответила принцесса, отворачиваясь и снова обращая свой взгляд на расколотый камень с плавающими письменами.

Фарис осторожно извлек один из ножей. Одного взгляда на него было достаточно старому вояке чтобы понять, что этот клинок уже вкусил человеческой крови. Ею от ножа пахло, в воздухе повисал стальной привкус. Боковым зрением Эвала видела удивление на лице смотрителя зала, но в то же время в его глазах не было осуждения, лишь принятие этого как данность.

– Меня к ним привел призрак Сета, – вдруг нарушила тишину принцесса, пожелав зачем-то поделиться этой информацией с незнакомцем, – в пирамиде Эрдэла.

– Я это знаю, ваше высочество. Так и должно было быть, – закивал Фарис, убирая нож и принимаясь за работу. Каждая из плетей теперь будет облачена в своеобразные доспехи. Цилиндры придадут ей веса, и удар отныне будет куда болезненней.

– Должно было быть… – повторила Эвала, – ты говоришь о последнем пророчестве марсианского оракула? – резко перешла на «ты» девочка. Хэла, улыбнувшись одними губами, кивнул, не отвлекаясь от работы. – Все это, – развела она руками, – есть в нем? Весь мой путь до этого дня?

– Возможно, и о нем, но в первую очередь я верю в то, что все, что случается, есть часть замысла Творца творцов, и посему так должно было быть. – Он бросил быстрый взгляд на принцессу и снова вернулся к работе. – Увы, но предсказание известно лишь Фэро. Никто, кроме них, не знает всего текста.

– Хм-м, – Ран провела рукой по волосам, вспоминая одну запись из старого манускрипта, найденного в библиотеке отца, – Хэла… ведь на древнем северном наречии это означает Безымянный дом. Так ведь?

Фарис поднял на Эвалу удивленный взгляд.

– Странная история у твоего дома, – не спеша продолжала девочка, не двигаясь с места. – Говорили, под его крышу собрали всех обездоленных во время войн, всех тех, кто лишился рода и имени, но все это ложь. – В этот момент Фарис увидел стоящую рядом с ребенком ее душу, этого воина из неизвестного мира, смотрящего на него изумрудными, ледяными глазами. Старик замер на месте, не в силах вздохнуть. В нем не было страха, лишь душевный трепет и… восхищение. – Сказка для непосвященных. Как-никак это же слово на древнем южном наречии обозначает Забытый дом. Фарис Хэла, нет, Фарис Фэро, вот кто ты.

– Ваша проницательность поражает, – ответил мужчина, беря себя в руки. – Как хорошо, что Нури подарил вашему отцу ту книгу. Я хотел, чтобы она досталась вам и вы прочли бы ее.

– Тогда ты знаешь текст пророчества. Что в нем такого особенного? – нахмурилась девочка.

– …В видениях оракула были лишь важные фрагменты, видения, послания и указания на то, что должно было быть сделано храмовниками, чтобы Странник из Вселенной услышал их. – Он замолчал, заканчивая нанизывать и закреплять седьмой цилиндр на одной из плетей. – …Оракул видел, что ты покинешь остров Хранителей, а за его пределами он был слеп. Однако произойдет это нескоро. – Он закончил работу, поднялся с пола, опираясь на стену, и подошел к девочке, протягивая ей усовершенствованное оружие. От души веяло холодом и невероятной силой. Она внимательно наблюдала за смотрителем.

Эваларин взяла плети и с плохо скрываемым восторгом рассмотрела со всех сторон. Теперь они стали тяжелее, а благодаря шипам еще смертоноснее.

– Спасибо! – просияла она, заматывая их и прикрепляя в смоделированные ею самой подобия ножен, что она скрывала под длинной верхней одеждой.

– Когда-то они принадлежали Сету Первому, – с улыбкой тихо сказал Фарис. – Правда, он недолго ими пользовался.

– Почему?

– Потому что всегда любил мечи, и бой на ближних дистанциях был его основным талантом. Хотя, – пожал плечами Фарис, – возможно, он просто не смог совладать с ними. Плети – довольно своенравное оружие, они сами выбирают своего мастера. Думаю, эти нашли своего. – Хэла посмотрел на доспехи своего далекого предка. Эваларин проследила его взгляд и подошла ближе. На старинной, покрывшейся пылью амуниции не было ни царапины.

– Они не настоящие? – поинтересовалась девочка. – Выглядят как новые, или он в них не сражался?

Старик улыбнулся одними губами:

– На его броне нет царапин не потому, что он в них никогда не дрался, а лишь потому, что никогда не пропускал ни одного удара.

– Скажи, Фарис, – подняла на него глаза принцесса, – почему не все Фэро покинули Марс тогда, семьсот два года назад?

Смотритель зала погрустнел, было видно, что воспоминания о своем доме и семье давались ему с трудом. Все его существо демонстрировало невыносимую тоску по своим, но чувство долга не позволяло сойти с выбранного пути. Пару минут он молчал, а затем, сложив руки на груди, не спеша подошел к окну и уставился на сад, где цвели трехлистные цветки-ноготочки. Когда они распускались, казалось, что землю выстилает изумрудный ковер. Качаясь на ветру, бутоны касались друг друга, производя звук, похожий на перешептывание. Многие верили, что они собирают для Источника информацию и так из уст в уста передают ее.

– Весь род Фэро, – наконец заговорил он, – это большая семья повязанных между собой душ. В доме всегда рождались лишь одни и те же души. Иногда появлялись новые, и они становились частью целого. Придя в дом Сета Первого один раз, никто не хотел из него уходить. Отсюда проистекает верность и преданность делу дома, сплоченность и вера в нескончаемость пути, которые трудно понять другим. – Фарис тяжело вздохнул, опуская руки на мраморный подоконник. – Души Фэро связаны с Источником острова Хранителей как никто другой. Возможно, именно поэтому великий праотец Тот и праматерь Маат выбрали именно наш дом как своих учеников и последователей.

Эваларин подошла ближе, внимательно слушая Хэла. Она остановилась в нескольких метрах от него, рядом со столом, где под алой плотной тканью лежали хопеши.

– Все наши технологии, оружие, барьеры, все нами созданное, основано на связи душ Фэро и Источника, – продолжал говорить Фарис. – Если Фэро перестанут рождаться и умирать, перестанут входить и выходить из священных вод его… все нами созданное будет разрушено.

Старик вскинул голову и устремил взгляд на безоблачное небо:

– Когда-то Сет разделил свою душу на множество частей и разбросал их по планете, чтобы они продолжали участвовать в круге жизни и смерти. Никто не любил Марс больше, чем он… Однако частиц оказалось слишком мало… Нужны живые представители, рождающиеся и умирающие поколение за поколением. Поэтому мы остались. Двое, способных продолжить род, не дали нити оборваться. Взяли себе другое родовое имя, но никогда не отрекались от нашего пути и дома Фэро.

– Тяжело быть одному… против всех, – касаясь пальцами лезвия мечей, тихо проговорила девочка. – Жить без тех, кто тебя понимает и принимает.

Фарис посмотрел на Эваларин:

– Нет, когда ты знаешь, зачем все это. И потом, не пройдет и пары десятилетий, как я снова буду со своей семьей.

– Значит, когда не станет тебя, все барьеры падут, и акхэя сможет дойти до Источника? Ведь у тебя нет детей…

– К тому моменту это не будет иметь значения, – покачал он головой, поворачиваясь к принцессе.

– Почему?

– …Потому что все будет кончено.

– Это пророчество, – подняла на него изумрудные глаза Эвала, – что в нем такого, что вы предпочли скрыть это ото всех? Что вы такого знали и знаете?

– Скрыть? – удивился Хэла. – Марсианский оракул говорил со всеми, и все слышали его последние слова. Только вот к тому времени праотцы уже давно покинули Марс, и многие дома сошли с завещанного им пути. Отказаться от судьбы хранителей обители Творцов они не могли, но и делать ничего сверх не собирались. Видения оракула вызвали лишь смех и недоверие, несмотря на то что он никогда не ошибался. События, им предсказанные, казались такими далекими и нереальными. Раньше он никогда не предсказывал такого далекого будущего. В тот день только Фэро были опечалены. Особенно Сет Первый. Всё искал пути, пробовал их все. С тех самых пор наш дом делал все возможное, лишь бы выиграть время. Пока другие дома Марса предпочли забыть, а когда семьсот два года назад столкнулись с первой частью предсказания, они отмахнулись от него, как от назойливой мухи.

– Время для чего?

– …Скорее для кого… Для Странника из Вселенной. Для тебя, Эвала.

– Что предсказал оракул? – нахмурившись, спросила девочка.

Фарис молчал, смотря в сторону.

– …За тысячи лет он предсказал падение острова Хранителей, уничтожение Марса, – ответил старик, шумно выдохнув.

– Что?! – неожиданно громко воскликнула девочка. Сердце принцессы забилось сильнее. – И его нельзя спасти?!

– Это нужно спросить у тебя, верней, у Странника, что есть твоя душа.

Эвала замотала головой.

– Способ должен быть, – сжала она кулаки, – я не дам острову Хранителей погибнуть.

– Вот и Сет так говорил, – грустно улыбнулся Фарис.

– Я найду путь, даже верну его из небытия, вырву из лап смерти.

Хэла смотрел на ребенка и на ее полыхающую холодным огнем душу, которая позволила ему себя видеть.

– Поэтому, принцесса, огонь так любит тебя, и ветер Марса благоволит тебе. Слушай их, и, быть может, найдешь путь, но до главных событий у тебя еще есть время.

– Судя по тому, что ты мне рассказал, – его нет.

– Ты еще слишком юна и недостаточно сильна для этого. Впереди длинный путь, но годы пролетят незаметно. Поверь мне.

– И когда, по-твоему, я буду достаточно сильна?

– Когда твое тело, сознание и душа будут в полной гармонии. Действовать вместе и заодно. Только тогда раскрывается весь потенциал творения Творца.

– Душа неохотно идет на это, – пожала девочка плечами, – словно ее что-то сдерживает. Хотя она уже не раз проявляла себя.

– Прости мне мою бестактность, но позволь мне поговорить с ней, услышать голос Странника из Вселенной. Ты показала мне ее… значит, это перводуша какого-то другого мира. Только им под силу дать другим видеть себя…

В этот момент Фарис снова увидел странную и чуждую Марсу душу, стоящую позади девочки. Одного взгляда на это существо было достаточно, чтобы понять, что перед ним воин, облаченный в доспехи и буквально увешанный самым разным оружием. Длинные волосы, с середины головы закованные в сталь, были собраны в высокий хвост, развевавшийся под порывами невидимого ветра. Лицо было в чем-то похожим на человеческое, за исключением глаз – змеиные глаза яркого изумрудного цвета смотрели сверху вниз на человека, внушая одновременно и страх, и уважение.

– Тебе не нужно об этом просить, – сказала Эваларин, – во многом слова, мысли души и тела схожи. – Тем не менее в голосе девочки появилось больше силы и звучал он немного по-другому. Душа Странника вновь взяла верх над телом. – Ее мысли во многом мои.

Фарис шагнул ближе, желая разглядеть воина.

– Оракул говорил, что Странник прибудет издалека и будет воином… – С восхищением он рассматривал душу и пытался запомнить каждую деталь. – Но никто не мог предвидеть тебя. Ты воплощение воинского искусства. Если бы боги войны существовали, ты бы была их предводителем.

– Я и так им была, – ответила душа с едва уловимой усмешкой. – О чем ты хотел спросить меня? – Наблюдая за Эвалой, Фарис отметил, как изменялась манера стоять и говорить под влиянием этой души.

– Что это за тьма пришла в наш мир? Откуда она и как оказалась на твоем пути?

– Я не знаю, откуда пришла акхэя лэ ра, но однажды она просто появилась в границах мира Астери. Она медленно наползала на него, уничтожая остров за островом. Затем мы стали отмечать ее появления и в других краях Вселенной. Тьма просачивалась через само пространство, разрывая его на части. – Эваларин скинула алую ткань с хопешей, лежащих на столе, и, проведя пальцем по лезвию, коснулась рукояти. – За тысячи лет сражений с ней ей не досталось ни одного из моих соплеменников… лишь однажды ей почти удалось вкусить душу астери. Это был мой хороший друг, который, оказавшись в ловушке акхэи, предпочел отдать свою душу мне, а не ей. Она успела коснуться его руки, и он узнал о ней совсем немного.

– Отдать тебе душу?.. – ошарашенно спросил Фарис. – Но… как? Что ты могла с ней сделать? Вернуть в Источник?

Странник посмотрел на старика:

– К тому моменту Источник Астери обратился льдом. Единственное, что я могла сделать для друга, – это поглотить его душу, сделать ее частью моей.

– Разве такое возможно?.. Перводуша Марса на такое не способна. Только видеть…

– Для вас нет, – холодно ответила принцесса. – Только астери могут поглотить душу вместе с ее знаниями и воспоминаниями… Так некоторые обрели свое бессмертие.

– И что же твоему другу удалось узнать? – взял себя в руки Хэла.

– Акхэя словно осколки сотен никогда не созданных миров, нереализованные замыслы и идеи творцов… ненужные ошметки, обрезки миров, выброшенные в пустоту, забытые.

– …И чего же хочет тьма?

– Возможно, создать свой мир, где Творцу творцов и его замыслу не будет места. Пока же ей нужен Источник, любой живой, откуда она сможет распространиться.

– Скажи, то, что сейчас на острове Хранителей, это все?

– Нет, – мотнула головой принцесса, – лишь малая часть. Нам удалось сдержать ее натиск на подступах к Вселенной островов, но не остановить. Вся наша борьба – это война за время. Время, чтобы Творец творцов нашел путь из тьмы в свет. Если бы семьсот два года назад Авил I не открыл огонь по мне, то мне бы удалось заточить ее. Это не изменило хода истории, но дало бы другим пару лишних тысячелетий.

– Значит, есть еще очаги…

– Другие не так опасны сейчас. Лишь этой малой части удалось добраться практически до обители Творцов. Большую ее часть заточил мой корабль, и ему понадобятся тысячелетия, чтобы уничтожить акхэю в себе.

– Ты говорила, что вам удалось сдержать натиск. Как?

Эвала повернулась лицом к Фарису, и душа, вытянув руку вперед, очертила круг по часовой стрелке. В эту же секунду перед стариком появилась сине-голубая картинка далекого мира. Он увидел огромных размеров планету, скованную льдом полностью. Странник сделал несколько пассов рукой, приближая картинку, показывая человеку ужасающие своей безмолвной красотой изображения Астери.

– Как Фэро связаны с Источником Марса, так астери связаны со своим творцом. Мы жили по его заветам, наши знания и наша сила происходили от него. – Изображение остановилось в одном из глубоких каньонов, где Фарис смог разглядеть других существ, похожих на этого чужака, – все они были ледяными статуями.

– Они принесли себя в жертву, не дав акхэе заполучить Источник и сильнейших творений во Вселенной островов. – Взмах руки, и видение обратилось белой пылью, снежинками, осевшими на черный пол.

– Мы бы сделали то же самое, – поклонился душе Фарис.

– …Знаю.

– И чего же она ждет на Марсе? Почему она до сих пор не добралась до священного потока?

– К счастью, ей не под силу войти в него в своем истинном состоянии, лишь на чьих-то ногах… Твои предки позаботились об этом на Марсе. Барьеры надежно оберегают его покой. Только вот сам он почти иссох…

– Оракул говорил об этом… – кивнул Хэла, – мы до последнего надеялись, что этого не случится.

– А вот акхэя об этом еще не знает, а когда поймет, то решит отправиться дальше, в обитель Творцов.

– Но тьмы на планете сейчас так много… какая-то ее часть рано или поздно просочится в недра.

– Как ты правильно заметил, Фарис, это лишь ее части. Они не представляют угрозы для Источника, но лишь для живых. Поглощая их души и уничтожая тела, она присваивает себе знания, которые помогают ей двигаться дальше. Самая опасная часть – это ее сердце… – принцесса положила руку на рукоять хопеша и сжала ее, – маленький сгусток, размером с кулак. Пока еще слишком слабый, но собирающий силы…

– Слабый? Значит, можно его уничтожить?

– Можно, – кивнул Странник, – но у меня нет больше ни моего истинного тела, ни моего корабля. Сил одной моей души не хватит на ее полное уничтожение. За семьсот лет я сделала достаточно, чтобы ослабить ее. Теперь же могу лишь наблюдать.

– И где ее сердце сейчас?

Эваларин перевела взгляд с меча на Хэла.

– …Внутри Ивалирана, – выдержав паузу, ответила она. – Становится частью перводуши Марса, и именно поэтому его нельзя убить сейчас. С перводушой она сможет пройти в Источник. Но я убью его за пределами острова Хранителей, там, куда ваш оракул не смог заглянуть.

– Но как она смогла стать его частью? – Фарис чувствовал, как сильно билось его сердце от нахлынувших эмоций. – Ведь когда тьма касается души и тела – человек умирает.

– Все дело в том ритуале, что придумали в доме Ран и провели четырнадцать лет назад. Ивали добровольно отделил часть своей души, дабы поделиться ею с сестрой. Именно в этот момент акхэя и заполнила образовавшуюся пустоту. У меня же не было иного выбора, как занять свое место в теле новорожденной принцессы… Так я не допущу смерти Ивалирана от чьих-либо рук и не позволю акхэе добраться до Источника, до любого из них в любом из миров.

– Если наш почти иссох, как ты говоришь, то разве есть смысл не пускать ее туда?

– «Почти» не значит «полностью». Из него она все еще сможет воссоздать себя. Хотя он уже давно не принимает душ… возможно, именно из-за этого на планете так много развелось призрачных огней…

– Что станет с перводушой Марса?

– Забудь о ней, – покачала головой Эваларин, – она оказалась слабой и неспособной оказать ей сопротивление. Пока она еще помнит себя, но большая часть ее знаний перешла к акхэе. В конце она поглотит его душу полностью и займет ее место. Именно это мне предстоит предотвратить.

– Но как?

– Не знаю… Творец моего мира сказал ждать и делать то, что должно. У Творца творцов есть замысел, и все будет согласно ему…

Безмолвно видение души Странника исчезло, и Фарис вновь видел перед собой лишь Эваларин.

– Фарис, а Храмовники, покинувшие Марс давным-давно, как-то поддерживали связь с вами, оставшимися здесь?

– Да, – кивнул Хэла, – но последний раз мы получали от них весточку больше четырехсот лет назад. Сейчас единственная точка связи находится в глубине зоны отчуждения в Кидонии.

– Значит, если туда добраться, то можно будет узнать, удалось ли им найти что-то, что способно помочь?

– Возможно. – Эвала почувствовала, что он чего-то недоговаривал. – Тебе предстоит самой разобраться в этом. Теперь я понимаю насколько ясно видел оракул. Он не ошибся ни в чем. – Старик вышел в центр зала и окинул взглядом расколотую плиту. – Значит, и в будущем у нас будет шанс. Нужно лишь выиграть время. – Через плечо он посмотрел на принцессу. – У тебя впереди длинный и тяжелый путь…

– Я это знаю, Фарис, и не боюсь. Я к нему готова. – Девочка натянуто улыбнулась. – Эра Перемен не обещала ничего хорошего, а рожденной в день Черного солнца не стоило ждать сказочной жизни. Но что бы кто ни говорил, я рада, что со мной этот путь пройдет душа Странника из Вселенной. Вместе, я верю, мы сможем спасти остров Хранителей и защитить обитель Творцов.

– Я верю в вас, – опустил голову Хэла, – как и в то, что происходящее в настоящий момент – необходимо. – Старик накинул капюшон и повернулся к девочке. – Тебе нужно возвращаться, тебя будут искать.

Эвала еще раз окинула зал взглядом, запоминая все детали, и, почти собравшись уходить, вдруг остановилась. Обернувшись, она вновь встретилась глазами со смотрителем зала.

– Я хотела бы снова повстречать тебя, Фарис Фэро. Быть может, даже быть одной с тобой крови, – тихо произнесла она.

– Желания, ваше высочество, – это шепот наших возможностей… – Эваларин ничего не ответила, а молча направилась к выходу, покидая закрытую секцию музея. Фарис проводил девочку взглядом и снова повернулся лицом к камню. – Для нашего дома будет великой честью принять такого воина, как ты, – прошептал он. – И если падения Марса не избежать, то только тебе под силу возродить его в былом величии.

Резкий порыв ветра, ворвавшийся в зал из коридора, скинул с головы смотрителя капюшон и растрепал волосы. Закрыв глаза, Фарис прислушался к голосу планеты, и его лица коснулась едва заметная грустная улыбка.

Эваларин вернулась ко входу и пошла следом за группой, которая уже успела уйти далеко вперед. На радость принцессы, никто не заметил ее отсутствия. Она нагнала их в последнем зале, посвященном обители Творцов – планете Земля. Встав позади всех, прислонившись к стене, она смотрела на проекцию сине-зеленой планеты, вращающейся в центре комнаты, пока смотритель зала рассказывал о ней. В качестве иллюстрации своих слов он приближал какие-то места на планете и давал детям послушать звуки Земли. Шар остановился, и пожилой мужчина вывел на экран вид на какую-то казавшуюся бесконечной пустыню. Песок там был раскаленным и красным, но даже под палящим солнцем из глубин прорывались белые цветки. Затем он включил запись.

– Так звучит ветер на Земле, – сказал экскурсовод, продолжая говорить заученный текст.

Эвала смотрела на белые цветки, раскачивающиеся на ветру, и ловила себя на мысли, что там эта стихия звучала иначе. В ней был слышен чистый перезвон невидимых колокольчиков. В том ветре не было тоски и печали, лишь жажда жизни и… радость от простого существования. Даже в песчаной буре, что надвигалась на далекий оазис, не было страха, только невероятная мощь и величие. Картинка сменилась, и перед юными посетителями музея предстал захватывающий дух вид на леса, простирающиеся на многие километры вдаль. Диковинные, никогда не виданные ранее деревья, словно мачты кораблей, взмывали в голубое небо, а по их веткам прыгали странные животные. Изображение стало крупнее, и вот перед всеми хранителями в зале замелькали сотни призрачных огней всех цветов, кружившие над обителью Творцов. Эваларин не отрываясь наблюдала за ними, настолько их кружащийся танец завораживал. Каких только там не было душ, каких только странников не притянула Земля… Учитель окинул взглядом всех ребят:

– Как и вы, однажды Амон Фэро смотрел на Землю, – экскурсовод удивленно вскинул брови, косясь на Дитани, – и записал потом в своем дневнике: «Все мы лишь сон, мечта монады… Мир миража, которого нет… разве что души… невидимые сущности вечности…» Земля полна душ, но до сих пор не родит ее Источник человеческих.

– Почему так, учитель? – спросил кто-то из ребят.

– Нам это неизвестно, Рэй, – покачал головой Дитани, – таков, возможно, замысел Творца творцов.

– И что это за души? Откуда они?

– Ответы на эти вопросы хранителям неведомы, – ответил экскурсовод. – Мы лишь часть Вселенной островов и никогда не были за пределами нашего. Нам неведомо, что за души прибывают в обитель Творцов. Это загадка для вашего поколения. Вдруг кому-то из вас посчастливится найти разгадку.

– А Храмовники тоже сейчас там? – поинтересовался все тот же отличник Рэй. – Им удалось добраться до Земли?

– Я не знаю, Рэй, – снова заговорил Дитани, – но Храмовники всегда добивались своего. Думаю, и сейчас они живут жизнью землян…

– А как вы относитесь к землянам, учитель? – не унимался мальчик, делая записи на своем наручном планшете. – Как к творцам или как к обычным людям? И если Храмовник в теле Творца… что вы на это скажете?

– Они слишком далеки от нас, Рэй, у меня нет о них мнения, – посерьезнел Дитани, явно испытывая напряжение от таких вопросов. – Праотцы завещали нам защищать остров Творцов, и мы это делаем. Они не завещали нам как-либо к ним относиться.

Эвала презрительно фыркнула, но это услышала лишь стоявшая к ней спиной Рими. Девочка обернулась и была явно удивлена, увидев принцессу тут. Пожалуй, только Рими и заметила ее отсутствие. Тем временем ученикам было дано свободное время осмотреть экспозицию зала самостоятельно.

– Ты куда пропадала? – полюбопытствовала Рими, становясь рядом с Эваларин. – Тебя долго не было.

– Решила устроить себе частную экскурсию, – холодно ответила принцесса, хмуро смотря на Дитани, беседовавшего со смотрителем зала. – Вот же трус… – процедила она сквозь зубы.

– Скажи, Эвала, – Рими понизила голос до шепота, наклоняясь к уху одноклассницы, – а как к ним относится твой брат? – Ран перевела взгляд на Рими. – Он, как перводуша Марса, относится к ним с почтением?

– Ивалиран их ненавидит, – тихо проговорила принцесса.

– Что?! – вытаращила глаза на Эвалу Рими.

– Что тебя так удивило, Рими? Принц твоих мечтаний видит в них обузу и считает, что зря праотцы не уничтожили землян перед уходом. Бестелесные творцы никогда бы не подверглись угрозе покинуть Землю… А так из-за человеческих тел и душ, знающих, что есть иные миры, они рвутся из своей тюрьмы на свободу, заставляя марсиан приносить свои жизни в жертву ради всей Вселенной островов. Мой брат ненавидит землян за то, что те лишают Марс свободы выбора… – Резкие слова Эвалы отдавали холодом и презрением.

– Но он прав, – помолчав несколько секунд, ответила Рими. – Я-то думала, что только меня такие мысли посещали… а я, оказывается, как и мой принц… Мы действительно как тюремщики, не способные покинуть свой чертог из-за них. Не будь землян, мы могли бы давно отправиться к дальним мирам и завоевать их.

– Завоевать? – вскинула одну бровь Ран. – Пф-ф, какая наивность и… самонадеянность. – Принцесса зло ухмыльнулась, ее изумрудные глаза хищно сверкнули. Отчего Рими даже отшатнулась в страхе.

– Д-да. Хранители – великие воины… – неуверенно пролепетала Рими.

– Были когда-то, но то время прошло.

– Т-ты, – замотала головой одноклассница, – говоришь страшные вещи, недостойные перводуши. Ты будто чужая, ты совсем не похожа на Ивали.

– Хех, даже не представляешь, насколько ты права.

– Ты м-меня пугаешь…

– Что ж, значит, у тебя с Ивали больше общего, чем ты думаешь, – нахмурившись сказала принцесса, отталкиваясь от стены и намереваясь уйти.

К этому времени их одноклассники уже собирались уходить из зала, и этого разговора никто не слышал. Вдруг Рими поймала принцессу за руку. Эвала резко оглянулась, высвобождаясь.

– А ты тогда как к ним относишься? Ты ведь часть перводуши… ты не имеешь права думать иначе. – Темно-синие глаза девочки зло сверкнули.

– Ты ничего не знаешь о перводуше и ее правах. Я восхищаюсь землянами, и запомни это хорошенько.

– Но п-почему?

– Эти люди творят миры, в которых мы живем. В их телах живут творцы и чужие души. Они заперты на острове, который не могут покинуть. Они добровольно заключили себя в тюрьму, но, несмотря на это, продолжают создавать миры, творить нашу реальность, давать жизнь, не прося ничего взамен… Если бы не земляне, творцы никогда бы не были счастливы. Именно люди дают им возможность прикоснуться к жизни, что они творят.

– Вздор! – всплеснула руками Рими. – Это самая настоящая ересь, и именно так говорили предатели и враги Марса – Храмовники! Неужели ты думаешь, как они?!

– Мне странно, что другие думают иначе. – Принцесса развернулась и пошла прочь.

– Стой! Мы еще не договорили! – топнула ногой Рими, сжимая маленькие кулаки. На что Эваларин лишь вскинула левую руку, небрежно махнув на одноклассницу.

Спустя полчаса школьный этлолет покинул территорию музея и взял курс на Эрдэл. Эвала сидела у окна и наблюдала за проносившимися мимо зелеными пейзажами, такими похожими на земные, но в то же время отличавшимися от них. Иногда посматривая на небо, в плывущих серых облаках она угадывала образы далеких миров, которые видывала ее душа за все время своего существования. Ближе к вечеру вместе с первыми звездами прибавлялось и огоньков-призраков. Эти души, неспособные уйти в Источник и родиться заново, обреченные на исчезновение, подрагивали на ветру, словно пламя свечи. Принцесса сжала кулаки.

– Я спасу Марс… – прошептала она, глядя на свое отражение в стекле, – даже ценой собственной жизни.

Пройдет совсем немного времени, и Ивалиран добьется своей первой цели – станет вначале правой рукой Мастера над Хранителями, а потом займет его место. Именно с этого времени и начнется последний отсчет до падения Марса.

 

Глава VI

Шестнадцатый барьер

14 лет спустя, земли Меридиана,

край двадцати озер

На бешеной скорости над пожухлой, лиловой травой в сторону еще недавно функционировавшего исследовательского центра мчался черный гравицикл с двумя красными полосками на крыле и цифрой «семь» поверх них. От создаваемого им ветра кое-где сохранившиеся цветки клонились к земле. Несмотря на то что до границ зоны отчуждения было не меньше трех часов ходу, темные следы акхэи встречались уже и тут. Вода в трех озерах, оставшихся позади, была абсолютно черной, и в ней не было никакого движения. На экране внутри шлема водителя отображалась точка назначения, и бортовой компьютер выдавал на экран получаемые данные. Наконец впереди замаячили серебряные купола центра. Еще месяц назад их было пять, сейчас целыми остались два. Три были пробиты и местами вмяты внутрь. Быстрое сканирование местности и представленная после анализа аналитика выдавали на экран неутешительные результаты. Стены здания, обращенные к зоне отчуждения, были покрыты плотным слоем темной застывшей массы. За тридцать метров до входа гравицикл остановился.

– Ран! Офицер Ран! Доложите о прибытии! – говорил в рацию хриплый мужской голос, а из-за шумов и радиопомех он звучал более грозным. – Прием!

Водитель спрыгнул на иссохшую землю, поднимая в воздух рыжую пыль, и снял шлем. Длинные, белые как снег волосы, собранные в хвост, спускались до самых колен. Девушка осмотрелась по сторонам, внимательно прислушиваясь к ветру. Жаркое летнее солнце нещадно палило, загоняя все живое глубоко под землю.

– Я на месте, Нуки, – ответила Эваларин неохотно. – Внутрь еще не спускалась, жду приказа.

– Какой, к черту, приказ ты ждешь?! – не переставал возмущаться ее командир. – Ты снова без защитного костюма, еще бы голая туда поехала!

– Пф-ф, – закатила глаза девушка, – ты бы такого точно не пропустил.

– Повтори, я не понял, что ты сказала.

– Это ветер, Нуки. – Эвала посмотрела на свое отражение на отполированной поверхности гравицикла. С годами цвет ее глаз стал еще ярче, отчего людей, боящихся ее прямого взгляда, стало значительно больше.

Темно-красный цвет ей всегда нравился, а душные защитные костюмы песочного цвета – нет. Да и он изрядно сковывал движения, поэтому офицер предпочитала носить свою одежду: топ, лишь немного скрывающий подтянутое тело, короткие шорты, сверху легкая куртка, защищающая разве что от любопытных взглядов, высокие сапоги, со шнуровкой до колен, и широкий пояс, на котором висел новенький купрум этах, да две плети, закованные в сталь, за спиной. Принцесса перепроверила застежки на перчатках и включила наручный компьютер. Черный кристалл, прикрепленный к мочке уха, сменил цвет на белый, активируя очки-экран, отображая всю возможную информацию об окружающей местности и оценивая потенциальные риски, угрозы.

– Я готова спускаться. Запрашиваю разрешение на вход. – Ее командир какое-то время молчал. Ран снисходительно улыбнулась, терпеливо ожидая ответа.

– …Разрешаю осмотр центра и установку причин уничтожения, в случае обнаружения выживших – эвакуировать. Только без самодеятельности в этот раз. Для этого есть отряд зачистки.

– Знаю, кэп, но они такие… медлительные. – Девушка ухмыльнулась и, отключив рацию, нажала пару кнопок на панели управления гравицикла. Прозрачный энергетический купол окружил машину, защищая ее от любого посягательства.

– Следующий сеанс связи через полчаса. Как поняла меня?

– Принято, – устало ответила Эвала, направляясь ко входу. – Нуки, ты еще тут?

– Тут-тут. Слежу за тобой со спутника, между прочим.

– Не сомневаюсь. Скажи, это ведь был приказ сверху отправить сюда меня?

– Не проверял, если честно, но скорей всего да. Одному Творцу известно, что вы двое не поделили? Ты сломала его игрушку, что ли, в детстве?

– О да-а… – Принцесса отключила рацию. – Еще одна попытка меня убить, да, братик? – Девушка глянула на безоблачное небо, где вот уже последние семь лет на орбите Марса кружит серебристый корабль нового Мастера над Хранителями, ежесекундно отслеживая ситуацию с распространением акхэи. – И не в этот раз тоже.

Принцесса подошла к вырванной изнутри внешней двери, кусок от которой лежал в паре метров от входа. Вторая заслонка было изогнута, что говорило о том, что она выдержала взрывную волну, пришедшую изнутри. Офицер коснулась металла рукой, он был едва теплым.

– …Тётах… – прошептала она.

На экране очков отобразился вариант для входа – в одном из ближайших куполов была дыра, через которую можно было спуститься внутрь. Эваларин ловко забралась по стене на крышу и бесшумно подкралась к зияющей в куполе дыре. Внизу была кромешная тьма, и вдалеке слышалось журчание воды. Ран сняла с пояса плоский, но толстый белый диск. Коснувшись его лицевой стороны, она бросила его вниз. Падая, диск зажегся ярким светом и осветил окружающее его пространство. Упав на твердую поверхность, он продолжал сиять. Ничего, кроме острых выступов, оставшихся от межэтажных соединений, видно не было. Затем девушка сняла с правой руки странного вида серебряный браслет-змейку и один его конец приставила к единственной еще крепко стоящей стене. В ту же секунду по браслету пробежала синяя молния, и тот буквально впился в нее, проникая глубоко в основание камня. Эвала несколько раз дернула за противоположный конец, и браслет стал больше напоминать веревку, но крайне необычного вида. Накрутив ее на руку, офицер Ран смело прыгнула вниз. Молнии сверкали, окутывая девушку словно кокон, позволяя ей осторожно и безопасно спускаться. Не прошло и минуты, как ее ноги коснулись пола. Еще пара секунд – и необычная веревка снова заняла свое место на запястье принцессы. На экране перед глазами сразу же стали отображаться результаты сканирования местности. Живых обнаружено не было, но датчики засекли много источников движения.

– Что ж, – вслух произнесла она, – эвакуировать некого. – Эваларин подняла с пола свой диск и прикрепила его к поясу. Она сняла с пояса этах и коснулась пальцем пары символов. Теперь оружие было готово к бою. Не спеша она пошла вперед.

По беглому осмотру первых на пути комнат стало понятно, что беда пришла, откуда не ждали, и стала полной неожиданностью для сотрудников центра. Местами просматривались следы частиц акхэи. Словно разлившиеся чернила, темная субстанция растекалась по полу и ползла по стенам. У Ран складывалось впечатление, что тьма вырвалась из-под земли, заполнив собой все здание. Люди, желая не дать ей вырваться за его пределы, использовали единственный вариант – выжгли ее серым огнем, который назвали тетах, и изобрел его южанин Амон Риджу еще девять лет назад. Это пламя серого цвета было способно поглотить большую часть акхэи, сжечь ее без остатка, но главным его недостатком было то, что его нельзя было потушить. Огонь затихал со временем сам. Пламя распространялось с такой скоростью, что убежать от него было нельзя и спасения не найти. Он уничтожал все живое, не причиняя сильного вреда окружению. Однако судя по остаткам темной массы, ее было слишком много изначально, и даже такой жертвы людей не хватило. Но офицера седьмого корпуса Защитников больше беспокоило не это, а журчание воды, что доносилось до ее слуха. Звук шел с самых нижних уровней центра. Иногда он сопровождался и еще одним противным, режущим, как острые когти по гладкому камню.

Продолжив осмотр помещений, Эвала не обнаружила ни одного трупа или хотя бы оставшейся одежды сотрудников центра. Повторное сканирование здания выдавало все тот же результат – живых нет, как нет и тел. Принцесса приняла решение продолжить спускаться ниже, внутреннее чутье подсказывало, что там было нечто крайне важное.

За последние десять лет акхэя отвоевала себе много новых земель, но по-прежнему не могла пробиться через барьеры Храмовников к Источнику. Массы темного вещества стали вести себя иначе. Если раньше они убивали все живое на своем пути, поглощая душу и тело, то теперь, забирая душу, тьма вселялась в тело. Изнутри частицы акхэи пытались управлять людьми и проходить туда, куда раньше не было доступа. Хранители же не отставали, особенно южане. Благодаря огромному количеству изобретений Амона Риджу, атаки тьмы удавалось сдерживать, а иногда и вовсе нейтрализовать противника. Этим занимался корпус Защитников вместе с отрядами зачистки. Именно на плечи этих людей ложилась самая тяжелая и опасная работа. Смертность в их рядах была чудовищной, а еще сильней пугал тот факт, что погибнуть в лапах тьмы означало умереть навсегда.

Достигнув совершеннолетнего возраста, принцесса Эваларин покинула дворец императора и поступила в качестве добровольца в тогда еще только формировавшиеся отряды Защитников. Хотя Бес был против, но понимал, что юную воительницу способна остановить лишь смерть. Только будучи в этом подразделении она могла бы отслеживать передвижение акхэи и предсказывать ее дальнейшие действия. С каждым годом это становилось все сложнее, тьма менялась, адаптировалась к новым условиям и эволюционировала. Вместе с разрастающимися темными пятнами, впивающимися своими щупальцами в плоть Марса, менялся и Ивалиран. Правда, мало кто это замечал. Внешне это никак не отражалось. Когда Ран стал демонстрировать невиданные ранее у себя возможности, например нечеловеческую силу, способную крушить камни голыми руками, все решили, что это пробуждение перводуши, ее становление. Большинству северян казалось, что именно так рождается спаситель от грядущих темных времен. Южане же относились к новой политике Мастера со скепсисом, и все больше домов объявляли о своем выходе из-под клятвы Мастеру. Они организовали свой союз нескольких семей и продолжали борьбу за Марс отдельно. Особенно когда тьма стала вести себя иначе, нападать на поселения и порабощать людей, уничтожая их души, а тела используя в своих целях. Трупы чаще всего находили близ каменных барьеров, возведенных храмовниками, близ входов в Источник. Камни были исцарапаны разодранными до мяса руками. Порой им удавалось пробраться за первые врата, но никогда дальше. Фэро словно предвидели эти вторжения и хорошо подготовились. Больше всего входов было на юге, как и мертвые хранители, которые никогда больше не вернутся, были в основной своей массе южанами. Тем не менее южане продолжали отдавать долг служения обители Творцов и никогда не отказывали в помощи северянам на территориях отчуждения. Количество вольных городов росло. В них селились те, кто отрекся от клятвы хранителей и в предчувствии смерти планеты под гнетом тьмы предпочитал пожить «свободно», для себя. Кровавые и жестокие порядки были в этих проклятых городах, но они привлекали все больше людей, жаждущих хлеба и зрелищ.

Смотря на брата во время еженедельных брифингов Мастера над Хранителями, Эвала видела, как разрасталось сердце акхэи. Видела, как та пожирала остатки перводуши, смакуя ее прошлые переживания, воспоминания длиной в тысячелетия, навыки поколений, мечты и желания планеты, сокрытые в Источнике. А на десерт у нее был призрачный след творца Марса, некогда коснувшийся этой души, вдохнув в нее жизнь. Ран не особо сопротивлялся, когда понял цель этой тьмы. Ему было с ней по пути. Он был уверен, что заключает взаимовыгодный договор. Акхэя обещает ему свободу и процветание острова взамен на Источник. Разум Ивалирана занимали теперь другие воспоминания, чуждые этому острову знания и навыки, далекие от человеческих. Были у него и иные цели, в отличие от прежних Мастеров. Ни с кем не считаясь, он шел по головам, преследуя свои, непонятные многим устремления. Обитель Творцов по-прежнему была под надежной охраной. Как-никак корпусом там заведовал сам император, и эту часть Бес никому не собирался уступать. Да и не интересовала пока Ивали Земля. Это был для него пока лишь кусок камня, где обитают ненавистные людишки, причиняющие одни неприятности. Акхэя не раскрывала ему свой замысел, понимая, что остатки перводуши, узнай они правду, могут и взбунтоваться. Ее видела насквозь лишь душа Странника из Вселенной, которая уже давно находилась в гармонии с телом и сознанием Эваларин. Вместе их было не остановить.

Последние два года седьмому корпусу Защитников доставалось больше всех опасных для жизни поручений от Мастера. Их число выросло сразу после того, как Эвала присоединилась к ним. Все чаще Ивалиран отправлял сестру в места самого большого скопления черной массы, намеренно подвергая ее жизнь опасности. Желая навеки избавиться от главного врага акхэи. Впрочем, принцессе это было только на руку – она могла отслеживать успехи акхэи и пресекать попытки тьмы прорваться через возможные лазейки, не учтенные храмовниками. Она лично уничтожала ее рабов, освобождая тела хранителей, и вместе с отрядами зачистки устраняла все следы. Иногда приходилось устанавливать новые барьеры взамен порушенных. В этом частенько помогали южане, особенно из дома Риджу, которые прославились своими необычными изобретениями, идущими далеко впереди своей эпохи.

Мастер над Хранителями с упорством маньяка искал пути в священный поток. Перводуша Марса сама ослепила себя, не давая врагу видеть образы в огне, сама залила себе воск в уши, не давая акхэе слышать шепот ветра. Соблюдая договор с Ивалираном, тьма пока обходила север стороной, но не спеша проникала в недра, под континенты, заполняя собой пересохшие русла древних рек. Совсем недавно жертвами акхэи стали исследовательские центры, научные институты, имевшие подземные лаборатории, уходившие далеко в глубь планеты. На всех объектах картина была схожа – темная субстанция вырывалась из-под земли, уничтожая все на своем пути. С одним отличием – во всех предыдущих случаях тела людей не были тронуты.

Ивалиран стоял на мостике флагманского корабля хранителей, внимательно наблюдая за полуразрушенным объектом в землях Меридиана. Над широким овальным столом отображались виды центра со всех сторон, поэтажный внутренний план и недосягаемая для радаров область, которая интересовала принца больше всего. Синей точкой на карте была обозначена его сестра, продолжавшая спускаться все ниже. Подробные характеристики офицера высвечивались в верхнем правом углу, сообщая и общее состояние девушки. Пульс был ровным, как и дыхание. Будто она выполняла нечто настолько обычное и рутинное, что было под силу даже ребенку. Рядом с ней не было ни одной потенциальной опасности.

– Спускайся ниже, Странник, иди… иди ко мне… – прошептал он, не отрывая взгляда от изображения.

Внизу, чуть поодаль, сидели трое хранителей, занимавшихся поиском новых всплесков темной энергии не только на Марсе, но и за его пределами. Хранители уже давно заметили странный объект, плывущий между кольцами Сатурна. Он был размером с малый спутник, окутанный синим сиянием, и пульсировал изнутри, словно сверхновая. Никаких сигналов от него не исходило, он казался мертвым, но глаза говорили обратное. Датчики флагманского корабля фиксировали в нем нечто, пускающее энергетические волны, так похожие на акхэю, что поселилась на острове Хранителей. Однако подлететь к объекту было невозможно – несмотря на свой заброшенный вид, его окружал непроницаемый защитный барьер, державший незваных гостей подальше. На спутниках Юпитера также наблюдали частицы тьмы, но они находились в спящем состоянии, и черные пятна не распространялись. Вдруг со стороны Плутона пошел четкий сигнал.

– Мастер! – воскликнул офицер, резко оборачиваясь на Ивали. – Акхэя. Сигнал с внешней стороны! Приближается к Солнечной системе!

Ран, удивленно вскинув брови, поднял глаза на подчиненного, затем перевел взгляд на радар.

– Выведи на экран! – приказал Мастер. – Посмотрим поближе на гостя.

Не прошло и пары секунд, как перед принцем появился плотный, темный сгусток, размером с маленький астероид, несущийся в неизвестном направлении.

– Анализ траектории полета составлен. Идет н-на… Марс, – продолжал докладывать молодой хранитель, не в силах унять тревогу и дрожь в голосе. – Может, его стоит сбить? – спросил он, оглядывая присутствующих.

– В прошлый раз это не привело ни к чему хорошему, – покачал головой сын Авила III, прищурившись и снова глянув на часть тьмы и на объект в кольцах Сатурна. Путь акхэи пролегал мимо сферы его притяжения.

– Мы же не можем ничего не делать! Нельзя допустить, чтобы она добралась до Марса. В этот раз города щитами никто не укроет!

– …Возьми себя в руки, Дункё, – ответил ему второй из хранителей, молча смотрящий на надвигающуюся угрозу.

– А что будем делать мы, Ивалиран? Наблюдать? – спросил старший советник Мастера, единственный на корабле южанин, Онки́. Этот взрослый воин был один из немногих, закаленный в боях. Ему пришлось в свое время послужить во всех корпусах Хранителей, а некоторые он даже возглавлял. Его кандидатуру утвердил сам Бес Трезэ, не желая оставлять молодого Рана без мудрого советника.

– Именно, – холодно ответил Мастер.

– Можно же нанести по ней удар сейчас, и частицы попадут на безлюдные территории… – подумал вслух напарник Дунке.

– Если и ударим, то не раньше того, как она подойдет к внешней орбите Юпитера, а тогда ее частицы снова разлетятся, и мы получим дождь из тьмы на еще чистых регионах Марса. – Мертвенно-ледяной взгляд Ивали скользил по Онки, проникая в его суть, разглядывая его храбрую душу, пробуждающую аппетит акхэи. – А щиты, как ты уже упоминал, возводить некому.

– При всем уважении, – мотнул головой советник, – мы же не можем ей дать просто так лететь. Она может и до обители добраться, и тогда одному Творцу известно, что будет.

– Ничего не будет, – отвернулся от него принц. – В любом случае ее перехватит наш объект икс, – кивнул Ивалиран на второй экран, где каменное космическое тело начало светиться изнутри сине-голубым светом. Затем бледные лучи-щупальца потянулись к приближающейся частице акхэи.

– Не может быть! – прилип к экрану Дунке, во все глаза наблюдая за происходящим.

На мостике все притихли, поглощенные зрелищем. Световые щупальца тем временем вцепились в быстро несущийся сгусток тьмы и начали медленно тащить его к камню. Подобно кольцам змеи они опутывали акхэю. Хранители видели, как мелкие вырывающиеся частицы тут же обращались льдом и застывали, оставаясь парить в космическом пространстве. Объект в кольцах Сатурна стал казаться больше, светиться ярко, будто звезда.

Ивалиран смотрел на эту картину с плохо скрываемым омерзением. Что-то внутри него было готово вспыхнуть от ярости. Он крепко сжал кулаки.

– Жалкое отродье Вселенной… – произнес он одними губами, узнавая в этом сиянии свет души своей сестры.

Объект успел полностью затащить внутрь себя тьму, поглотить ее целиком. Еще какое-то время он сиял, испуская пульсирующий свет, но вскоре стал затихать. Не прошло и десяти минут, как он снова обратился холодным, безжизненным камнем.

– Невероятно! – воскликнул Дунке, хватаясь за голову. – Что же это там такое, а? Может, стоит притянуть его поближе к Марсу, и он очистит его от тьмы? – Он посмотрел на своего напарника. Тот добродушно пожал плечами.

– Пока не узнаем, с чем имеем дело, не думаю, что буксировать это к нашему дому хорошая идея, – ответил Онки.

– Да-а, – протянул Дунке, почесывая голову, – но ведь этот свет так похож на тот луч, что все видели некоторое время назад. Сине-голубой.

– Угроза ликвидирована, – перебил размышления подчиненного Ран. – Возвращайтесь к основным обязанностям. – Ивали развернулся и направился к выходу с мостика. – И да, Онки… – Он остановился у самой двери и, потирая устало висок, добавил: – Об операции седьмого корпуса Защитников доложите по ее завершении.

Советник кивнул. Проводив командира взглядом, он снова посмотрел на радары. Коснувшись панели управления, встроенной в стол, он открыл данные по землям Меридиана. Через несколько секунд перед ним уже была открыта вся доступная информация по ходу миссии. Данные об офицере Ран были выведены в верхний угол. Онки нахмурился, увидев в списке исполнителей лишь имя Эваларин. Тогда он быстро проверил суть ее задания.

– Дунке! – окликнул он офицера, продолжавшего увлеченно рассматривать загадочный объект. – Подойди-ка!

– Да, господин советник? – подскочил с места парень и чуть ли не спотыкаясь подошел к южанину. – Чем могу быть полезен?

– Не подскажешь, почему скрыта информация о цели пребывания в исследовательском центре офицера Ран? – указал он пальцам на получаемые данные и на высветившуюся карточку принцессы.

Парень быстро просмотрел через окна информации.

– Она не скрыта, господин, это обычная проверка, судя по всему. Корпус Защитников обычно не указывает подобное. Стандартная процедура.

– Под исследовательским центром, Дунке, целое море тьмы. Это нестандартно. Там должен быть минимум отряд. Никто не знает, сколько там может быть зараженных, – кивнул на изображения со спутников Онки, – и защитник по неизвестной причине спускается все глубже. – Южанин глянул на синюю точку, спустившуюся практически в основание центра. – Разве стандартная проверка не включает в себя выявление причин нарушения работы, затем нахождение живых и их эвакуацию?

– Включает, – согласился офицер, – но, господин, это же Эваларин Ран. Правая рука командира Защитников Нуки Альви́. Лучше ее никого там нет. Она из тех, кто проверит каждый угол… даже если на всех радарах будет тишина, – пожал парень виновато плечами.

– …Это уже шестнадцатый барьер Источника, подвергающийся аномальным нападениям, и опять Эвала там одна. Это как-то странно, не находишь?

– Если верить слухам, господин советник, она сама настаивает на этих направлениях. Да и на первых точках она была не одна.

– И в каждой было такое скопление тьмы?

– Боюсь, что нет, – покачал головой Дунке, насупившись. Складывая в уме данные, лицо его становилось все мрачнее и серьезнее. Он шумно сглотнул, когда пришел к какому-то выводу. Онки это заметил и нахмурился.

– Что ты увидел?

– …Круг внешних барьеров, оставленных храмовниками. – Парень быстро водил пальцами по панели управления, подбирая иллюстрации к своим мыслям. – Пятнадцать уже так или иначе были атакованы акхэей. Этот предпоследний, и концентрация там невероятная. Останется еще один нетронутый.

– Хм-м, – поймал ход его мыслей Онки, – акхэя словно пытается определить слабое звено защитного кольца, дабы проникнуть внутрь. Подмывает опоры… вымывает грунт… – думал он вслух. – До сих пор не было ни одной возможности для нее проникнуть глубже. Где находится семнадцатый?

– Никто этого не знает, – покачал головой Дунке. – До этого обнаруживали их случайно. После инцидентов… Видимо, и под этим центром расположен еще один.

– Защитники каждый раз справлялись. Как?

– Они лишь вычищали территории, выжигая остатки тьмы. Барьеры Фэро делали свою работу… но такой массы еще не приходило. Господин советник, уверен, что, если бы Источник был под угрозой, Ран бы уже давно доложила. Она не из тех, кто будет рисковать. Корпус Защитников имеет большой опыт в этом деле, а она уж тем более. Часть перводуши Марса не поставила бы под угрозу остров Хранителей…

– Знаю, – кивнул Онки. – Только вот если наши догадки верны и там шестнадцатый барьер, одной ей там придется нелегко. И мы не можем допустить смерти принцессы. Акхэя не должна получить даже части перводуши нашей планеты.

– Эти массы могут быть глубже и проходить под подземными ярусами центра, господин Онки. Может, мы не правы.

– Посмотри на карту, что ты вывел, – кивнул южанин на стол. – Идеальный круг, опоясывающий планету. Лишь две точки неизвестны. И под исследовательским центром ей самое место.

– Но тогда… семнадцатая будет здесь. – Офицер во все глаза смотрел на Марс и не верил им. – Эрдэл… – прошептал он.

– В этом нет ничего удивительного, в конце концов, Фэро строили столицу, и мы до сих не знаем и половины ходов в подземельях.

– Только это все лишь домыслы. Ведь хранители сотни раз просматривали все данные о состоянии подземелий, и ничего необычного под столицей обнаружено не было. Никаких пустот и следов Источника…

Тем временем в землях Меридиана

Спуск занял больше времени, чем Эваларин думала. На последнем подземном этаже царил абсолютный хаос. Огонь-тетах вырвался явно отсюда и распространился по всему центру. Под ногами пол скрипел и прогибался, готовый обрушиться в любой момент. Через зияющие в потолке и стенах дыры внутрь заливались потоки грязи, перемешанные с песком и камнями. Ран двигалась аккуратно, стараясь держаться стены, но ей то и дело приходилось перепрыгивать через внушительных размеров пробоины в полу. Здесь шум воды стал ближе. Девушка остановилась и закрыла глаза. Внутренним зрением она увидела один из потоков Источника, что находился чуть ниже. Священные изумрудные воды неслись к сердцу планеты. Однако он иссякал, и уже не было в нем ни силы, ни того дикого, бурлящего потока, как еще двадцать лет назад. Он медленно иссыхал, уходя все глубже, словно чувствуя угрозу. Идя вперед, Эвала испытывала чувство дежавю. Принцесса видела воспоминания Странника из Вселенной, которому точно так же приходилось добираться до источников тьмы. Перед глазами проносились картины из другого, чужого мира, где акхэе принадлежало все.

– Я не отдам ей Марс… – прошептала Эваларин, сжимая кулаки, – даже мертвым не отдам.

Она попыталась несколько раз связаться с командиром, но в эфире шли одни помехи – через тонны камней, песка и земли сигнал не проходил. Выругавшись, она сняла с пояса багровый кристалл и потерла его между ладонями. Затем остановилась под одной из дыр в потолке. Как только кристалл потеплел и зажегся алым светом, девушка со всей силы подбросила его вверх, так чтобы он приземлился на ярусе повыше. Тот удачно подлетел и, приземлившись, сменил свет на синий, передавая сигнал Нуки.

– Так ты хотя бы не примчишься со всем корпусом, – вслух сказала девушка, продолжив путь.

Коридор заканчивался тупиком, где в раскуроченном полу зияла огромных размеров пробоина. Акхэя прорвалась снизу, выломав металл, изогнув конструкцию и заставив ее местами вздуться. Благодаря тетаху находиться тут было безопасно, никаких следов тьмы не осталось. Эвала осмотрела края отверстия и посветила вниз. Еще десять метров вниз.

– Путь назад будет до-о-о-о-лгим… – покачала головой Ран, начав очередной спуск.

Через несколько минут ее ноги коснулись обугленной земли. Это было старое русло Источника, давно пересохшее. Оно уводило далеко вперед, петляя. Из глубин доносился странный шум – несколько десятков рабов акхэи пробивали ей путь к сердцу Марса. Эваларин вновь обнажила этах, привела его в полную боевую готовность и, погасив свет, пошла вперед. Глаза быстро адаптировались к полумраку. На стенах местами были следы биолюминесцентных ночесветок, которые подсвечивали путь бледным лиловым светом. Касаясь стены рукой, она чувствовала, как по той проходит дрожь. Пространство вокруг вздрагивало от сильных и монотонных ударов. Широкий коридор вывел Ран в большой пещерный зал, что некогда служил колодцем для Источника, где, возможно, когда-то рождались души хранителей. Сейчас он был испещрен глубокими трещинами, из которых просачивалось зеленоватое свечение. Эвала остановилась и некоторое время смотрела вниз, прислушиваясь к своим ощущениям. Источник был прямо под ней, защищаемый невидимой силой технологий Фэро. Пурпурные молнии сверкали то тут, то там, выдавая работу скрытых от глаз механизмов. Девушке показалось, что она слышит вращение гигантских шестеренок где-то внутри стен и потрескивание кристаллов, что так любили использовать в защите праотец Тот и праматерь Маат. Аккуратно обогнув колодец по дальнему краю, принцесса продолжила путь. Еще триста метров в глубь земли в полумраке, и она вышла к источнику всего шума. Это был второй колодец, но явно искусственный и не знавший вкуса священных вод. Здесь было много изумрудного и солнечного света, отражавшегося от зеркальных поверхностей и золотых дисков, украшенных символикой Фэро и Храмовников. В нескольких сотнях метров наверху был выход и через замаскированные барьеры, сокрытые в земле, просматривалось голубое, безоблачное небо. Внизу же, у самого основания, огромных размеров барьер в виде круглого камня, проросшего из земли, сдерживал натиск десятка новых рабов акхэи. На каждый их удар он отвечал разрядом молнии, отчего воздух в зале был наэлектризованным. Защитный камень возвышался над своими врагами на добрых тридцать метров, а по краю круга были выписаны самые разные символы. Однако из ста восьми горели пурпурным меньше половины. Эвала заметила, как после очередного удара погас еще один. Взглянув на барьер через экран анализатора, она обнаружила мелкие трещины, что начали расходиться от края. Шестнадцатый барьер был в опасности, и пройдет совсем немного времени, прежде чем акхэя прорвется к сердцу Марса. Не успела принцесса сделать и шага, как один из бездумных рабов, почувствовав что-то, резко оглянулся. Когда-то это был человек, но сейчас его душа вместе со всеми знаниями и навыками была поглощена тьмой. Она заняла их место в его теле, подчиняя своей воле.

Пораженных тьмой называли санхинёи, что на языке праотцев означало «лишенный души раб». Такие не причиняли вреда людям, акхэя не могла убивать их руками. Она использовала их только как сосуды для перемещения. Главная опасность санхинеи была в том, что в теле человека изначальный сгусток успевал разрастись, используя материю души, а когда тело полностью расходовало запасы жизненных сил, акхэя из него вырывалась наружу, поражая всех, кто был рядом, плодя новых рабов.

Мужчина в рваной, грязной одежде с изодранными в кровь руками, застыв на месте, смотрел на незваную гостью. Его глаза были пустыми, стеклянными, и радужка почти полностью стала черной, что говорило о скорой гибели тела. Вены взбухли, из ран сочилась не столько алая, сколько темно-коричневая вязкая жидкость. Падая на землю, капли ее обращались в черный пепел. Встретившись взглядом с Эваларин, раб вдруг вскинул голову, словно получив новый приказ. Он стремительно пошел к ступеням, ведущим на вершину колодца. Раб остановился на середине. Его губы искривились в улыбке, и он расправил руки. В следующую секунду лицо его исказила гримаса адской боли, но он был не в силах кричать. Из многочисленных ран стала выходить наружу тьма. Тонкие черные ручейки пробивались через корку грязи, давая возможность акхэе высвободиться. Просчитав эти действия, Эвала успела активировать щит на руке и выставила его перед собой. Он полностью накрыл принцессу как раз в тот момент, когда тьма, разрывая плоть мужчины, выбросилась наружу, потоком обрушиваясь на Ран. Оставаясь под защитой, Эваларин сделала резкий, быстрый и колющий выпад. Серебряное острие этаха пронзило тело врага. Затем принцесса коснулась верхнего символа на рукояти, и в ту же секунду алый, пульсирующий свет стал пробиваться через мертвенно-бледную кожу раба. Девушка успела убрать оружие, и в следующее мгновение бывшего исследователя изнутри охватил огонь, быстро разливаясь по всему телу. Эвала отпрыгнула назад, и раб тьмы вспыхнул, подобно факелу. Еще несколько секунд – и оболочка была уничтожена, остатки акхэи, объятые ярким пламенем, вырвались наружу, обрушиваясь на щит офицера. Огонь Марса обращал ее в сухие камни, и на землю они уже падали пеплом. На шум отвлеклось еще несколько некогда людей. Их глаза медленно наливались черной кровью под изумрудным взглядом. С высоты на них взирала столь ненавидимая акхэей душа Странника из Вселенной, что сейчас возвышалась за спиной хранителя. С пятью санхинеями в одиночку справиться будет куда сложнее. Принцесса посмотрела по сторонам в поисках вариантов. Тем временем двое врагов резко подались вперед и получили два болезненных удара, заряженных огнем. Укрываясь под прозрачным, но прочным щитом, Эваларин отступила еще на пару метров. Обрушившийся поток мелких камней с новой силой ударил в ручной барьер, заставляя его вспыхивать яркими пурпурными молниями. Ран поморщилась, когда одна из них коснулась ее руки. Надолго этой защиты не хватит, а барьер Храмовников терял символы один за одним. Подняв глаза вверх, она только сейчас заметила внушительных размеров валун, расположившийся в нише над каменным диском. Если его выбить из нее, то это обрушит весь колодец, навсегда погребая шестнадцатый вход в Источник. Эвала посмотрела на показатель оставшейся энергии в купрум этах, затем снова наверх.

– Этого должно хватить, – произнесла она, переводя взгляд на поднимающихся по лестнице санхиней. – Будет весело, – ухмыльнулась она врагам, возвращая этах на пояс.

Не убирая щита, девушка снова прибегла к помощи браслета-змейки. На этот раз она запустила его в сторону нависающего камня, над барьером. Острые зубцы мертвой хваткой вцепились в породу. Эвала обвила ее повторно вокруг запястья. По телу принцессы распространилось белое свечение, означавшее, что все антигравитационные механизмы «змейки» в полной боевой готовности. Оттолкнувшись, офицер седьмого корпуса Защитников пролетела над наступающими снизу врагами, сбивая их с ног. Один из них успел взорваться, высвобождая тьму, но та не успела дотянуться. Серебряная веревка, светясь изнутри и испуская синие молнии, сработала по сигналу и подняла Ран выше. Символов на барьере осталось всего двадцать три. Эвала перестегнула «змейку» к поясу, освобождая руку. Зависнув над десятками бездумных рабов тьмы, бьющихся в барьер, топча прах своих погибших товарищей, она достала купрум этах. Запаса прочности у щита осталось на пару-тройку выбросов, а их будет куда больше. Принцесса еще раз осмотрела стену. Тетах ее купрум этаха должен был уничтожить частицы акхэи, а обрушившийся вход навсегда перекрыть доступ к барьеру. Глянув наверх, Ран прикинула варианты спасения для себя. Путь на поверхность казался бесконечным и непреодолимым.

– Не важно, – мотнула девушка головой, – у Творца творцов найдутся еще герои…

Эвала выпустила из этаха лишь верхнее лезвие, начав поочередно нажимать символы на рукояти, вводя их в строгом порядке. Лезвие меняло цвет с одного на другой, разгораясь все ярче. На кончике этаха довольно быстро формировался наполненный синими молниями шар. Эваларин перепроверила надежность крепления «змейки» и, оттолкнувшись от стены, принялась раскачиваться, нанося быстрые и сильные удары по самому слабому месту ниши. Мелкие камни начали сыпаться вниз, отвлекая санхиней. Некоторые из них, пытаясь дотянуться до врага, взбирались на соратников и, прыгая ввысь, высвобождали из своих тел тьму. Однако расстояние было слишком велико, и вся эта темная масса обрушивалась на барьер, нанося по нему новый удар. Под атаками Эваларин пещера содрогалась, земля вибрировала, заставляя воды Источника глубоко внизу замирать в ожидании своей участи. Символов осталось четырнадцать, и по диску пошли крупные трещины, пропуская изумрудный свет. Принцесса довольно сильно раскачалась на веревке, и каждый удар этаха был сильнее предыдущего. Отлетающие осколки резали девушке кожу на лице и теле. Алые капли крови падали на головы врагов, и тьма жадно их поглощала, требуя еще и еще. Девять символов – и Эвала уже видит, как барьер начинает искриться, трескаясь изнутри. Выпускать тетах еще слишком рано, валун не поддается. Вдруг она почувствовала, как веревка ослабла, и ее спустило ниже. Санхинеи сразу же этим воспользовались. Несколько тел взорвалось, и темный поток врезался в щит, пока Эвала пыталась отладить «змейку». Отразив атаку, щит стал медленно угасать, пока не исчез вовсе. Ран смогла выровнять веревку и поднялась выше. Когда символов на барьере осталось всего четыре, валун вдруг поддался, и в следующие несколько секунд ниша начала разрушаться, обрушивая груды камней вниз, заваливая санхиней с головой. Они же не сдавались, а продолжали проламывать путь вперед. Следующий удар Эваларин был последним перед обрушением. На барьере горел второй символ, пульсируя багровым цветом опасности. Трещины тянулись к центру круга, распространяясь по всей поверхности сияющего барьера. Пара секунд, и гигантский валун покатился вниз, разрушая стены и заваливая вход. Веревка снова начала дергаться, разрушительные волны не давали ей возможности функционировать нормально. Один из санхиней смог выбраться из-под завала и устремил свой полный ярости взгляд черных глаз на висевшую в воздухе Эвалу.

– Гори, гори ясно! – крикнула тьме принцесса, ухмыльнувшись.

Взорвись его тело сейчас, и принцессе было бы не защититься от тьмы, но именно в этот момент она со всей силы запустила купрум этах вниз. Острое лезвие вонзилось в одну из трещин, и алое пламя тетаха тут же начало распространяться по залу, заливая все жарким пламенем. Веревка быстро теряла силу и вот-вот отцепится от рушащейся стены. Недолго думая, Эваларин выхватила из-за спины одну из плетей и быстрым движением руки запустила ее вверх, пытаясь зацепиться за просматривающийся выступ. Ей это удалось, и в следующую секунду «змейка» прекратила свое действие, бесполезно повиснув на поясе Ран. Девушка карабкалась изо всех сил вперед. Мышцы были настолько напряжены, что обжигали изнутри. Тетах разгорался все сильнее, устремляясь вверх. Принцесса еще раз посмотрела вниз – шестнадцатый вход был полностью погребен под слоем камней, и пробиться к нему теперь навряд ли получится. Добравшись до выступа и взобравшись на него, Эвала немного отдышалась и, зацепившись за следующий, быстро полезла вверх. Ей показалось, что строители этого зала будто знали, что кому-то придется отсюда таким образом выбираться, и продумали все заранее. Тетах не оставлял времени на раздумья и отдых. Жар настигал, пытаясь ухватить единственное живое тут существо за ноги. С немыслимой скоростью Ран ползла вверх. Подняв голову в поисках следующего выступа, она ничего не увидела. Лишь небо за прозрачным барьером.

– Не может быть… – прошептала она, не веря своим глазам, – видимо, я точно нужна Творцу… – Над головой, в паре метров над выходом, в воздухе завис ее черный гравицикл.

Девушка запустила плеть в него, та закрутилась вокруг выступающего крыла, и машина стала стремительно набирать высоту, вытаскивая принцессу из смертельной ловушки. Затем он резко взял влево, и вырвавшийся снизу огонь столбом пламени вырвался из глубин, а затем с шумом обрушился вниз, начав медленно затухать.

Эваларин забралась на сиденье и устало оперлась руками. Только сейчас она заметила мигающий красным на поясе брелок гравицикла. Случайно она умудрилась вызвать его на точку своего местонахождения. Спустившись на землю, Ран минут двадцать сидела, пытаясь отдышаться.

– Шестнадцатый… остался лишь один, и она все узнает… – выдохнула девушка, вытирая засохшую пыль и кровь с лица. – Что ж, война продолжается…

Закатное солнце согревало лучше любого другого, а теплый ветер приятно ласкал лицо. Эваларин положила руки на красноватый песок ладонями вниз и зарыла в него пальцы. Сердце девушки сейчас билось в такт сердцу планеты. На время Источник был в безопасности. В небе, чуть поодаль, мимо летела стая птиц. Солнечные лучи скользили по их аметистовому пышному оперению. Глава стаи монотонно издавал пронзительный крик, направляя своих сородичей. Девушка, щурясь, провожала их взглядом. Она знала, куда направлялась стая, и была не против последовать за птицами. Вдруг в эфире раздался треск. Командир пытался пробиться через помехи. Ран закинула голову, закрывая глаза и прислушиваясь к ветру, который нес шум приближающегося отряда Защитников. Один малогабаритный корабль в сопровождении нескольких офицеров на гравициклах приземлился недалеко от глубокой ямы, куда продолжали осыпаться песок и мелкие камни. Нуки одним из первых подошел к ней и глянул вниз. Следы бушевавшего еще недавно смертоносного тетаха были повсюду Обернувшись, он увидел в нескольких метрах от ямы сидящую на песке Эваларин. Альви быстрым шагом направился к ней. Ему стало легче, когда она повернула голову в его сторону. Он облегченно выдохнул:

– Хвала творцам, ты жива! – Мужчина присел напротив девушки, молча на него смотрящей. Альви коснулся ее исцарапанного лица. – Ты в порядке? Не ранена? Не хотелось бы потерять такого отличного заместителя, как ты.

Ран улыбнулась одними губами.

– Это был шестнадцатый вход, и ей почти удалось разрушить барьер, – тихо сказала Эвала, опуская руку командира.

– «Почти» не считается. И тебе не нужно было спускаться туда. Приказ у тебя был другой. – Он протянул ей руку. – Вставай давай! – Она приняла помощь. – Пора домой ехать, группа зачистки вот-вот будет тут, а тебе еще доклад писать. Мастер над Хранителями, уверен, жаждет послушать его.

– Подождет, – холодно ответила Ран. – …Мне ведь положен отгул?

Нуки удивленно вскинул брови:

– С чего это вдруг?

Эваларин посмотрела в сторону улетающей прочь стаи аметистовых птиц.

– Когда ты видишь, как амсти летят на юг, ты должен следовать за ними, – задумчиво произнесла девушка, явно цитируя кого-то.

– Амсти? – Альви поднял голову, пытаясь одним взглядом охватить все небо. – Я их уже больше десяти лет не видел! Да и потом, что ты там, на юге, делать будешь?

– Проведаю старых друзей, – пожала Ран плечами.

– Каждый раз, когда ты так говоришь, ты возвращаешься с новым трофеем из коллекции давно сгинувших домов, – с улыбкой сказал Альви, с трудом заставив себя отпустить руку офицера. – Но ты права, – добавил он спустя пару секунд, кивнув, – амсти всегда несут знак надвигающихся перемен, и за ними нужно следовать.

– Хочешь, поехали со мной, – предложила Эваларин, садясь на свой гравицикл.

– Не я их видел, принцесса, а ты. Да и там на пути одни вольные города, проходить их испытания командиру корпуса Защитников не к лицу.

– Тебе бы понравилось.

– Не сомневаюсь… Ладно, даю три дня, а потом жду тебя в корпусе.

Ран завела двигатель, а командир отошел на пару шагов.

– Эй! – махнул он рукой. – И доклад не забудь или уладь этот вопрос с братом самостоятельно!

– В пекло его! – крикнула девушка, набирая высоту и беря курс на юг.

Некоторое время спустя Ивалиран просматривал последние сводки с поверхности острова Хранителей. Особенно его интересовала информация по землям Меридиана. Краткий отчет, предоставленный группой зачистки, скупо отметил, что акхэя пыталась пробиться через шестнадцатый барьер Храмовников. И что ее попытка была предотвращена действиями офицера Эваларин Ран из седьмого корпуса Защитников.

– Снова выжила, – ухмыльнулся мужчина, переведя взгляд на свое отражение в окне. – Но теперь тьма еще ближе к цели. Осталось ослабить последний вход, и вся их пресловутая защита падет. Посмотрим, как ты справишься тогда, сестренка…

 

Глава VII

Острова Гончих Псов

Аметистовые птицы держали курс на юг, покидая северное полушарие Марса и устремляясь в Кимерийские земли, к островам Гончих Псов, растянувшимся цепочкой по Южному морю. Когда-то верные императору дома, а сейчас союз малочисленных семей, живущих за счет продажи раздобытых артефактов в близлежащих землях отчуждения. Однако главным продуктом на продажу были их гладиаторские бои, где каждый мог показать свою силу на арене. Они неизменно собирали тысячи любителей зрелищ, готовых платить за увеселение. Для участников всегда подбирались отличные призы, ради которых многие были готовы если не убивать, то калечить. Правда, смертельных исходов было немного, их можно было перечесть по пальцам одной руки. Несмотря на снятие запрета на убийство, марсианам подобное не приносило удовлетворения. Куда интереснее наблюдать за боем равных, где одному придется несладко. Или обоим. Кровь лилась рекой, но это шоу не приносило смерть.

Путь в эти вольные острова был открыт лишь чистокровным южанам, северянам же свое право нужно было заслужить. До сей поры лишь одна из них удостоилась этого права.

Пять лет назад

Два гравицикла офицеров корпуса Защитников приземлились на первый из островов Гончего архипелага. Все клочки земли были связаны между собой длинными, раскачивающимися на ветру мостами, закрытыми сверху защитными куполами, через которые проникнуть с неба было крайне трудно. Другого пути к главному из вольных городов, кроме как наземного, не существовало. На первом острове не было ничего, кроме серого вулканического песка и маленькой, но хорошо укрепленной крепости. Путь начинался именно с нее, но ворота всегда были закрыты для незваных гостей.

Эваларин спрыгнула на землю, оглядываясь по сторонам. В воздухе висел приятный морской аромат и сладко пахло распустившимися на черном песке синими цветками с желтыми прожилками на листьях. Именно они, раскинувшиеся ковром до самых ворот, не позволяли двигаться дальше на гравициклах. Они неведомым образом поглощали любую механическую энергию поблизости.

Спутник Эвалы не спешил спускаться, он внимательно изучал данные с бортового компьютера и сравнивал их с картой местности. Обоих направили проверить местность, где-то поблизости была зарегистрирована подозрительная активность, похожая на дело рук акхэи. Правда, принцесса понимала, что суть была в другом. В конце концов, приказ отдал сам Мастер над Хранителями, и ничего, кроме смерти, он сестре не желал. До крепости было больше полутора часов ходьбы. Принцесса прошла несколько метров вперед и остановилась. Ее цепкий взгляд заметил на крепостных стенах дозорных, внимательно наблюдавших за северянами. Только сейчас она разглядела покрытые толстым слоем песка многочисленные человеческие останки – груды костей и черепов, отполированных ветром и песком. Присев, она смахнула слой вулканической пыли с камня у своих ног. На нем на северном наречии, с ошибками было написано: «Северянам здесь не рады, право стоять на этой земле нужно заслужить».

– Скажи, Апри, – глянула она на парня через плечо, поднимаясь и отряхивая руки, – чем ты провинился перед Мастером, что он тебя сюда отправил?

– М-м… провинился? – переспросил защитник, спускаясь с гравицикла. – Да вроде ничем. С чего вдруг ты это взяла?

– Ты ведь знаешь, где мы? Знаешь, как в этих краях поступают с северянами?

– Мы не просто северяне, мы из корпуса Защитников, хранители, – пожал он плечами. – Уважают, думаю.

– Вольные города не уважают наше дело. Посмотри внимательней вперед на разбросанные по округе скелеты, присыпанные пеплом. Уверена, они были северянами.

– Может, мы не туда прилетели? Координаты забили не те. Нам надлежит проверить возможный источник распространения тьмы…

– Те, те, и источника тут нет. И не было никогда.

– Значит, можем улетать. Посмотрим другие острова.

– Никуда мы не улетим, Апри, мы уже на мушке, – кивнула девушка на стены крепости. – Нам остается только одно – заслужить право войти внутрь.

– Заслужить? – громко сглотнув, спросил офицер. – У меня даже оружия нет.

– Держи мой этах, если умеешь им пользоваться, конечно. – Она протянула ему серебряный цилиндр.

– Немного умею. – Парень взял его и неумело покрутил в руках, ища нужный символ для раскрытия. – Но что мы должны сделать?

– Сразиться с ними и победить. Право на вход дарует пролитая кровь на их земле. Их кровь.

– А если прольется наша?

– Присоединимся к этим скелетам, – равнодушно ответила принцесса. Именно в этот момент из-за ворот вышла первая группа нападающих, вооруженных, жаждущих боя.

Апри почувствовал, как к горлу подступает тошнота, а внутреннее органы сжимаются от страха. Сердце замирало, лоб покрылся холодной испариной. Он покосился на девушку. На лице Эваларин застыла довольная полуусмешка, Ран сделала шаг вперед.

– Что ты делаешь? – охрипшим голосом спросил напуганный офицер. – Я… я не смогу убить никого, – замотал он головой. – Убивать хранителей – это не в наших правилах. – Он сделал шаг назад и выпустил из рук этах. – Мы просто уйдем. Извинимся и уйдем.

Принцесса посмотрела на своего спутника с явным разочарованием и сожалением. Затем перевела взгляд на море. Там вдалеке было что-то темное, пятном ползущее к архипелагу по водной глади. Скорей всего, это и есть источник заражения, что они должны были разведать. Там кружили синие призрачные огни.

– Уходи… – тихо сказала она, выдержав паузу, – я прикрою. Держись как можно ближе к воде, так им будет трудней тебя достать.

– И… и в каком направлении улетать? Если нельзя тем, что пришли? – оживился защитник, почувствовав некоторое облегчение от отступившей чуть опасности.

– В том, – кивнула девушка в сторону надвигающейся на остров тьмы. Апри не стал дожидаться других подсказок, он пулей рванул к гравициклу, завел двигатель и ударил по газам. Эвала проводила его взглядом и, опустив глаза на лежащий на песке купрум этах, сделала глубокий вдох. – Зараженные страхом тело и душа ничем не отличаются от заражения тьмой… – будто в оправдание себе прошептала она, поднимая оружие. Снова посмотрев на своего напарника, она увидела брешь в его марсианской душе. Пустоту, заполнившуюся акхэей.

Дальше ей было неинтересно – она знала, что пятно притянет его к себе, поглотит, утопит в этой дико соленой воде, сожрет его уже давно отравленную душу. Эваларин вернула этах на пояс. Враги тем временем приближались. Их было человек пятьдесят.

– Эй, ты! – крикнул один из идущих впереди. – Северянам тут не рады! Но и отпустить мы тебя не можем! – развел он руками, улыбаясь во весь рот. Шедший рядом с ним молодой мужчина изучал полученные данные от наручного сканера.

– Странно так, – нахмурил он брови.

– Что там? Бомбу прячет за спиной?

– Ничего не прячет. Один этах, но она явно не собирается им пользоваться…

– Значит, будет скучно, – плюнул главный в сторону, снимая с пояса свое оружие – модификация этаха, тяжелее и увесистей, выделяющая больше энергии и при раскрытии имеющая вид двуручного меча. – Давно песок не поливали мы кровью.

В этот момент Эваларин сняла с пояса плети. Размотавшись, серебряные концы их упали на песок, поднимая пыль. Главный на мгновение замер, когда отблеск серебра отразил солнечный луч. Девушка приготовилась к бою. Только сейчас наступающие смогли разглядеть ее получше. Глаза ее притягивали внимание, завораживали. Каждый видел в них что-то свое.

– Это же дочь Авила III… – удивленно проговорил напарник командира первой крепости, отключая сканер.

– Ран, значит? Хех, собственной персоной. – Григ жадно облизнул губы. – С удовольствием отправлю отпрыска императора в могилу. Благо он сам даровал мне это право! – Он обернулся на остальных. – Кто убьет девчонку, тому подарю свободу! – Мужчина коснулся плеча напарника. – Ты держись подальше, Сивел.

– Эти глаза, они тебе никого не напоминают?

– Заберешь их на память, разрешаю.

Подойдя к невидимой, но в то же время разграничительной линии, пятьдесят воинов остановились в двадцати метрах от Эваларин.

– Правила простые, деточка, – загремел над пляжем голос Грига, – если прорвешься к воротам без единой царапины и снимешь стражников – получишь право пройти в Гончий город и, разумеется, наше уважение до скончания веков. А нет, так останешься здесь! – Он зло пнул попавшийся под ногу человеческий череп.

– …Готовься уважать и почитать… – ответила ему Ран, сделав резкий взмах плетью. Хлесткий удар взметнул в воздух черный песок, а ветер подхватил его и обрушил на воинов крепости.

– Ненавижу эти бабские выкрутасы! – прорычал Григ, выплевывая песок. – Всё у них хитрости, черт их дери! В бой, я сказал! Сдерите с нее кожу! Окажите принцессе радушный, южный прием!

Воины побежали вперед, желая окружить Эвалу, которая оставалась на месте, раскручивая плети. Спустя несколько секунд они уже набрали приличную скорость, и одна обрушилась на нападавшего сверху, разорвав на нем майку, поранив живот. Второй удар пришелся в грудь и отбросил несчастного на своих же товарищей. Среди бравых воинов девушка, казалось, выискивала кого-то. Никто не мог приблизиться к ней на достаточное для атаки расстояние – она крутилась как юла, не подпуская никого. Наконец она нашла то, что искала. Оружие Грига, что тот сжимал в руках, было именно то, что нужно. Мужчина шел вперед не спеша, вальяжной, даже расслабленной походкой. Энергетические шары пронизывали воздух, норовя задеть девушку, но она их рассекала быстрым и резким ударом плети. Медленно Эвала начала продвигаться вперед, делая один маленький шаг за другим, продолжая удерживать врагов на расстоянии, желая подобраться ближе к Григу. Того загораживали двое. Офицер поморщилась, и ее лицо приобрело хищные оттенки. Окружавшим ее на мгновение показалось, что они и вправду сражаются с диким зверем. Оттолкнув одного в сторону, второго девушка ударила в корпус, сбрасывая на песок. Острые серебряные зубчики впились в плоть воина, когда странное оружие северянки обвилось вокруг его ног. Затем она с немыслимой силой отбросила его в сторону, открывая путь к Григу. Оскалившись, принцесса перешла в новое наступление, выбивая меч из рук главаря. Ей это удалось довольно быстро. Меч упал на черный песок, и в ту же секунду одна из плетей его подхватила, притягивая ближе к себе.

– Слушайте шепот песка, он просит крови… – прошипела девушка, начиная раскручивать плеть с мечом, вынуждая противников отступать. Ран ухмыльнулась, встретившись с Григом глазами. – Вашей крови.

– Огонь по ней! В полную силу! – приказал главный, доставая второй этах, что всегда держал про запас.

Теперь в Эваларин полетело уже куда больше шаров. Словно кометы они разбивались об активированный ею щит, разлетаясь на десятки искр. Меч, раскручиваясь, тем временем начал разить вольных. Кто-то успевал пригнуться, упасть на землю прежде, чем он прилетит, врезаясь в плоть. Везло не всем. На глазах Грига его же меч снес голову одному из его людей. Та слетела с плеч и покатилась в сторону моря. Глаза так и остались открытыми, застывшими в удивлении. Эвала больше не церемонилась и не останавливалась, прокладывая себе путь к воротам. Григ старался отразить атаку или хотя бы замедлить вращение плетей, но хлесткие удары свободной плети мешали и отвлекали.

– Да кто ты такая?! – прохрипел он, отступая. На секунду ему показалось, что он увидел душу девушки, но видение исчезло, как мираж. Оглядев оставшихся людей, он пришел в ужас – в живых осталось не больше двадцати, и все они не в силах были дать отпор северянке. – Откуда такие в защитниках? Это же монстр… – не верил он своим глазам, – всего лишь девчонка…

Сивел так и не вступил в бой, предпочитая наблюдать со стороны. Прекрасно понимая, что его шансы выжить в открытом бою против офицера корпуса Защитников равны нулю. Он пытался помочь раненым, оттащить их в безопасное место. Тех, кто рвался обратно на поле, он силой останавливал.

До ворот крепости оставалось каких-то сто метров, а пляж за спиной Эваларин был уже изрядно пропитан кровью, усеян частями человеческих тел. На ней самой не было ни царапины, лишь черная пыль прилипла к сапогам да волосы немного растрепались. Изумрудные глаза горели жадным зеленым огнем. Григ никогда не видел, чтобы марсианин получал такое удовольствие от боя, от убийства врагов. Он только слышал об одном таком, жившем тысячи лет назад. В ее глазах он усмотрел свое отражение, то, каким он себя еще не знал. Его душа смотрела на него в ответ, отражая все изъяны. Заметив, что Григ стоит как вкопанный, наблюдая за Эваларин, Сивел рванул к нему.

– Отступай, брат! – Главный отмахнулся, уходя в сторону от очередного удара. – Пока она под щитом, вы ничего не сделаете!

– …Сет.

– Что?

– Сет Фэро был таким же. Неужели он вернулся?

– Брат, ты в своем уме?! – тряс его за плечи Сивел. – Что ты несешь?!

Оттолкнув Сивела, Григ выкрикнул что-то на южном наречии, делая взмах рукой. Эвала сразу заметила, как люди опустили оружие. До ворот оставалось двадцать метров. Пара секунд – и меч Грига воткнулся в землю у его ног. Мужчина стоял, как скала, сложив руки на груди, глядя на девушку. Глаза его отчего-то сияли. Принцесса равнодушно смотрела на врагов, не чувствуя усталости, лишь желание продолжать. Душа хотела боя, его кровавого продолжения. Это была главная страсть Странника из Вселенной, и в этом ему не было равных.

– Неужели это все, что у вас есть для северянки? – спросила Эвала.

Григ ухмыльнулся и, вынув меч из земли, пошел вперед, складывая его и убирая в ножны.

– С нас хватит, – ответил он, подойдя ближе. – Добро пожаловать на острова Гончих Псов, ваше высочество, – кратко поклонился мужчина. – Открыть ворота! – приказал он страже.

– Так просто? – удивилась Ран, убирая плети.

– Тридцать три трупа – это не так просто, дорогуша, – пожал он плечами. – Да и голоден я, устал. Мне теперь еще замены искать…

– Брось, это были не лучшие твои люди. – Офицер отряхнула руки от песка. – Ты ведь давно хотел от них избавиться.

– Какая проницательность, – улыбнулся Григ. – Каюсь… но у нас тут нет тюрем и денег на их содержание тем более, – развел южанин руками. – Так что спасибо.

Пройдет совсем немного времени, и Григ с Сивелом станут одними из лучших друзей Эваларин, готовых отдать жизнь за дочку императора Авила III, а пока они провели ее в вольный город. Так и началось ее знакомство с островами Южного моря.

Кимерийские земли, на подлете к островам Гончих Псов

Амсти вели Эваларин к зеленому архипелагу, пролетая над полуразрушенными крепостями вольного народа. Из-за подобравшейся к ним по морю акхэи людям пришлось уходить дальше. Теперь пляж костей и черепов покрывала сплошная темная масса, среди которой все еще просматривались человеческие останки. Над главным островом – Гончим, парила воздушная платформа, служившая воздушным портом для «своих». Она соединялась с землей, и только так можно было проникнуть в город, не сгорев в курсирующем по периметру защитного купола огне-тетахе.

Гравицикл Ран приземлился среди других летательных средств. Девушка спрыгнула с него и направилась к подъемнику. К ее удивлению, сегодня было немноголюдно. Птицы с фиолетовым оперением какое-то время кружили над столицей вольных городов, показывая девушке, что они хотели привести ее именно сюда. Эвала резко сменила маршрут и вместо лифта пошла к ограждению по краю платформы. Ее внимание привлекли странные отблески, словно искры. Ограждение представляло из себя энергетическую сетку в человеческий рост, по которой проходило несколько тысяч вольт, препятствуя любому вторжению. Сейчас же в нем зияла внушительных размеров дыра, аккуратно вырезанная и обесточенная. Принцесса, нахмурившись, сделала шаг назад и посмотрела на пол. На нем остались едва различимые мужские следы. Странно было то, что они были покрыты инеем. Эваларин посмотрела вниз на воду, где на мелководье, присыпанные песком, покоились обломки былого величия архипелага. Куски стен, обломки башен, ворота из белого камня, разрушенные во время катаклизма, словно немое напоминание, взирали на людей из воды. Из руин произрастал один из последних морских цветков, сохранившихся на Марсе. Стебель его был толще ствола тысячелетнего дерева, а цветок, раскрываясь на рассвете, закрывал собой солнце, накрывая острова своей фиолетовой тенью. Уникальность этого чуда природы была в том, что из его стебля можно было буквально добывать пресную питьевую воду Растение перерабатывало морскую, очищая ее и отдавая каждый день. В этот предзакатный час цветок выбросил в небо десятки своих семян, которые гигантскими воздушными шарами парили в воздухе, добавляя пейзажу ярких лиловых красок.

Постояв там немного, Эвала подошла к лифту и спустилась вниз. Через несколько секунд двери кабины открылись, впуская сладкий, приторный аромат растущих повсюду диковинных цветков. Месяц цветения розовых морских лотосов был в самом разгаре, и весь путь до большого острова пролегал через рукотворное маленькое море, усыпанное крупными бутонами. Никаких очевидных следов чужаков не было видно. В двадцати метрах впереди, на легких волнах искусственного прибоя, перестукивались старенькие лодки. Вольные любили старинные вещи и предпочитали пользоваться изобретениями предков, нежели инженерным гением современности. Правда, это не касалось оружия. Принцесса подошла к одной из лодок, в которой сидел молодой парень, увлеченно просматривающий какую-то трансляцию на переносном экране. Он нервно прикусывал нижнюю губу и то и дело жмурился. Девушка слегка стукнула ногой по борту, привлекая внимание. Лодочник от неожиданности вздрогнул. Поднял на девушку глаза и застыл от изумления.

– В Гончий отвезешь? – спросила она.

– Т-ты?! – воскликнул парень, подскакивая с места, едва не опрокинув лодку. – Ты сражалась на арене! Я помню! – Ран раздраженно закатила глаза. – Я тогда выиграл мешок золота! На тебя поставил!

– Поздравляю.

– Сегодня будешь выступать? – схватил он ее за руки, крепко сжимая, рассматривая ее лицо. – Мне бы не помешали деньги…

– В город меня отвези, – холодно попросила девушка, садясь в лодку, – а там видно будет.

– С удовольствием! – Лодочник быстро перебрался на другой конец лодки, оттолкнулся веслом от берега и медленно повел ее вперед, аккуратно пробираясь через цветки лотосов. – Я, кстати, смотрел все твои бои, – не унимался перевозчик. – Где ты училась драться? Кто твой учитель? – засыпал он ее вопросами. – Такой техники ни у кого не видел, хотя у нас на арене кто только не отмечался…

Эваларин сидела к нему спиной, опустив руку в воду, то и дело легонько касалась пальцами нежных лепестков. Звук журчащей воды приятно ласкал слух.

– Скажи, – посмотрела она на него через плечо, – никого подозрительного не заметил случайно?

– Когда? Да и где там… – отмахнулся он. – Сегодня только пятеро прибыло. Никакого дела с ними не сваришь. Ты вот – шестая. – Поморщив нос, парень почесал висок. – Ну, так ты сегодня будешь драться?

– А есть с кем? – равнодушно спросила принцесса.

– Не-а… – покачал он головой разочарованно, зная, что Ран не сражается с одними и теми же противниками, если, конечно, ее не интересует приз, – новых в город не прибывало.

– Может, награды какие?

– Сивел недавно грабанул старенькую усыпальницу. Говорит, что самих праотцев. Ходят слухи, что унес что-то ценное оттуда. Авось и выложит в качестве приза.

– Снова усыпальница, – выдохнула девушка. – Когда он уже склад оружия найдет…

– Не знаю, они с Григом и их командой довольно далеко продвинулись в землях отчуждения. Когда-нибудь найдут и оружие. Только какой толк с этих древних игрушек? Лучше этаха никто ничего не придумал. Ну, не считая тетаха, конечно. – Лодочник посмотрел в сторону Южного моря, бившегося о барьер архипелага, где притаилась акхэя, медленно поглощающая острова.

– Оружие праотцев хорошо тем, что не дает осечек, – ответила ему принцесса. – Выживание зависит от твоих навыков владения им, а не от максимальной зарядки.

– Мне прадед рассказывал нечто такое, когда я малой совсем был, – задумчиво произнес вольный южанин. – Так рассуждали в доме Фэро. Он говорил, что их мечи быстрее ветра, каждый взмах обжигает жарче огня. Я еще возражал ему, что с мечом против энергошаров не пойдешь, а он загадочно улыбался. – Лодочник замолчал, погружаясь в воспоминания юности.

Он не знал, что когда-то его прадед думал так же, как и он сейчас, но однажды довелось ему собственными глазами увидеть наскальные рисунки, оставленные в одной из обителей Храмовников, где Фэро ловко, даже играючи отражали любые атаки современного оружия.

Остаток пути прошел в тишине, лишь скрип лодки и легкие постукивания весла. Очень скоро впереди показался порт острова Гончий. Заполненный людьми, наполненный шумом и гамом. Голоса людей перемешивались с голосами роботов, звуками различных механизмов, которыми был утыкан весь город. Но в то же время были тут и деревянные развалы с диковинными фруктами и забавными вещицами из самых разных регионов Марса. На прибрежной площади высилось четыре башни, на которых на четыре стороны шла трансляция сражений на главной арене архипелага. Ставки принимались тут же. Люди болели за одних, ругали других. Эвала расплатилась с лодочником и стала протискиваться через толпу, пробиваясь к главной дороге в центральный район. Мимо то и дело пробегали люди, облаченные в доспехи. Ран насчитала десять энтузиастов, со всех ног рвущихся к арене, надевая впопыхах самодельные доспехи. Скептически проводив их взглядом, она свернула в первый попавшийся магазин, где также велась прямая трансляция. Никто не обратил на посетительницу внимания – все увлеченно следили за очередным сражением. Эваларин заметила в толпе зевак Сивела. Подойдя к нему, она коснулась его плеча. Тот обернулся, и его глаза округлились от удивления.

– Эвала! Ты тут?! – Он бесцеремонно крепко обнял ее. – Черт, ты что такая поцарапанная вся? Ты откуда здесь?

– Отпуск, – пожала она плечами. – Решила вот вас навестить.

– Ой не верю, – заулыбался Сивел, высвобождая девушку из объятий. – Ты к нам просто так не прилетаешь.

– Хорошо, амсти привели меня к вам.

– Ну, конечно! – всплеснул руками мужчина. – Как птичек увидела, сразу прилетела, а просто так в гости не дождешься.

Ран взяла его под руку и отвела в сторону.

– На платформе дыра в заграждении. Ты в курсе, что на острове чужак без допуска?

– Даже так? – посерьезнел Сивел. – Тогда это объясняет, откуда он взялся.

– Кто – он?

– Да парень один объявился с утра на арене и стремительно идет в финал. – Сивел посмотрел на экран. – Как-то смог пробраться, гаденыш, – покачал он головой.

– С чего вдруг такая прыть?

– Понятия не имею.

– Что за призы в этот раз? – Ран посмотрела на экран, но там, как назло, не показывали нового претендента на звание победителя.

– Ничего особенного, – развел руками ее друг. – Выставил старое барахло, которое никто никогда не берет, и пару пушек из кладовой какой-то. Нашли с Григом на днях. Не надо на меня так смотреть, – погрозил он ей пальцем. – Ничего из того, что тебе нравится, там нет. Я бы оставил лучшее для тебя, ты же знаешь.

– У-ух! – воскликнул кто-то из посетителей магазина. – Ай да парнишка! Такой быстрый, да и в оружии явно толк знает!

– Хех, – хмыкнул Сивел, – похоже, тебе придется свой титул отстаивать. – Принцесса довольно улыбнулась. – О-о, – протянул мужчина, – узнаю этот взгляд. Эвала хочет крови.

– Брось, – отмахнулась она, – я просто люблю сражаться с новыми противниками. У них можно научиться чему-то. Да и сбить спесь не помешает.

– Может, он мстит кому-то? – задумчиво почесал подбородок Сивел. – Кто там в финале его ждет сегодня?..

– Не важно, – махнула рукой Эваларин, – сегодня не его день. – Ее изумрудные глаза хитро сверкнули. Принцесса развернулась и вышла из магазина. Ее путь лежал на арену.

Сивел покачал головой, закатывая глаза и шумно вздыхая:

– Ничто не меняется. Ему осталось еще семь врагов, и он победит, так что поспеши!

– Успею! – сказала себе под нос девушка, доставая из поясной сумки черный браслет и надевая его на руку. Как только замок защелкнулся, на украшении появился маленький дисплей. Принцесса нажала несколько символов, переходя с одного экрана меню на другой. Наконец на дисплее высветилась надпись: «Вы успешно зарегистрированы на бой». Следующее сообщение, впрочем, заставило принцессу поморщиться: «Вы переведены в запас. В случае отказа кого-то из участников продолжать бой Вы будете допущены».

Эваларин ускорила шаг и перешла на бег. По узким улочкам Гончего она мчалась к самому центру острова, где в окружении буйной растительности высился круглый Колизей. Сложен он был из камней песочного цвета, местами его стены увивал огненно-красный плющ с пышными, крупнолистными цветами, источавшими сладкий аромат. Несколько раз в сутки из растений выпрыскивалась желтая пыльца. От ее переизбытка над всей ареной висел желтоватый туман, напоминавший песчаную бурю. Немногочисленные зрители размещались на оборудованных ступенях-скамьях, которые каскадом спускались до самой площадки сражений. Над ареной крутились десятки экранов, транслирующих каждый бой чуть ли не глазами сражающихся. По периметру огромное поле было окружено защитным барьером, препятствуя случайным смертям со стороны зазевавшихся гостей, не вовремя подошедших слишком близко к краю. Каждый из бойцов носил особый браслет, позволявший ему беспрепятственно проходить через него.

Пробегая мимо очередного транслятора, Ран увидела, что у претендента осталось лишь четыре противника и бои на сегодня будут окончены. Она же не считалась до тех пор, пока не окажется на поле. Боковым зрением она успела заметить, как ловко незнакомец орудовал странного вида этахом, явно очередной модификацией от южан. Парень был быстрым, удары наносил аккуратно, выверенно, словно боясь серьезно ранить. Для сегодняшней арены достаточно было пустить первую кровь противнику и повалить его на землю. Теплый, сладкий ветер бил в лицо, когда офицер со скоростью дикого зверя мчалась вперед, перепрыгивая в немыслимых сальто любые препятствия. Люди сами спешили прижаться к стене, завидев ее. До входа в Колизей Гончего было тридцать метров, а на арене осталось только три противника. Эвала молнией взлетела по ступеням на третий уровень, где и располагался выход на поле. Два противника и претендент, который явно доминирует на поле, сражаясь на уровне великих воинов арены. Времени у Эваларин для правильного спуска и выхода не оставалось. Тем временем еще один из бойцов упал на лопатки и, откашливаясь, пополз в сторону. Незнакомец остался один на один с последним, семьдесят седьмым бойцом. Приглядевшись, офицер заметила уже знакомые следы, покрытые инеем. Их оставил именно этот южанин, проводящий красивые выпады в сторону уставшего и измотанного врага. Техника парня была отточена до мельчайших деталей, что, несомненно, было для Эвалы своеобразным вызовом. Лицо парня было скрыто за плотно прилегающей к коже маской. Только его черные глаза внимательно следили за каждым движением врага, но, как успела заметить девушка, не за окружающим пространством. Он не увидел, как Эваларин спрыгнула с невероятной высоты на арену и замерла позади семьдесят седьмого бойца. Не услышал он и возгласов, пронесшихся среди зрителей. На дисплеях тут же отобразилось, кто ступил на поле боя. Шум перерос в громкое одобрение и сильное оживление. Люди почувствовали что-то интересное, и многие срывались с мест делать ставки или менять фаворитов. Перейдя в наступление, делая вращательные движения, незнакомец смог обезоружить врага и в развороте нанес ему сильный удар в грудь. Стоя к нему спиной, он не увидел, как почти поверженный враг, пятясь назад, пытаясь удержать равновесие и готовый вот-вот упасть на песок, вдруг в падении был пойман девушкой. Эваларин успела поймать его и быстрым рывком поднять на ноги. Тот посмотрел на нее обезумевшими глазами, не понимая, что происходит. Мужчина явно был впервые на арене. Ран кивнула ему на выход, снова переводя взгляд на незнакомца. Семьдесят седьмой боец спешно покинул поле боя, а южанин смотрел на ликующую толпу и не понимал, что происходит. Только сейчас на дисплеях отобразилась надпись: «Замена! Дир Гром уступает место Эваларин Ран!» Изображения принцессы и быстрые кадры всех ее побед на экране вызывали непередаваемый восторг у зрителей. Южанин, немного отдышавшись, медленно повернулся лицом к самой яркой звезде этой арены. Эвала стояла перед ним в нескольких метрах вполоборота, с привычной усмешкой на губах.

– Ну, здравствуй, Амон Риджу, – сказала она, делая шаг вперед. – Сколько лет, сколько зим. – Южанин стянул с лица маску. Вид у него был изумленный и ошарашенный. Она была последним человеком, которого он думал тут встретить. Принцесса про себя отметила, что тот парнишка, которого она видела последний раз много лет назад, сильно с тех пор изменился – подрос, возмужал, обрел с десяток шрамов. Длинные, черные как смоль волнистые волосы были едва прихвачены красной лентой. Ветер едва заметно теребил их. – Далеко же тебя занесло от дома.

– Могу сказать то же самое о тебе… – Он наклонил голову, выражая свое почтение. Толпа тем временем скандировала свои любимые кричалки, ожидая зрелищного боя. – Я не хочу сражаться с тобой, Эвала.

– Поздно, – пожала она плечами, снимая с пояса две свои плети. – Кстати, а зачем ты тут? За что рискуешь жизнью?

– При всем уважении, я не могу сказать.

– Брось, – улыбнулась девушка, вытягивая руку с плетью вперед и выпуская один конец. Тот со звоном раскрутился, касаясь розоватого песка Колизея. Проследив взгляд Амона, принцесса заметила стол с наградами. – Интересует что-то из призов? – вскинула она одну бровь.

Риджу чувствовал на себе ледяной взгляд перводуши, и ему даже показалось, что в этом желтом тумане он снова видит Странника из Вселенной. Изумрудные глаза девушки и ее души взирали на Амона с вызовом и жаждой боя. В них не было злобы, лишь любопытство воина.

– Да, – после короткой паузы ответил Амон, сжимая этах, – меня интересуют все призы этого дня, кроме оружия. И они будут моими. – Он приложил правую ладонь к сердцу. – Даже если мне придется ранить тебя.

– …Сегодня не твой день, – покачала головой Эвала, вставая в боевую стойку и делая резкий взмах плетью. Острый, хлесткий звук всколыхнул клубы пыли и разнесся над ареной. Зрители замерли в ожидании, в предвкушении некоторые кусали губы, крепко сжимая кулаки.

– Еще раз повторяю: ты мне не враг, и я не хочу с тобой драться. – Амон приготовился к бою, выставив этах вперед и перезаряжая его. Факт того, что он видел душу, объятую ледяным пламенем, высившуюся за принцессой, сильно отвлекал. Руки, увенчанные когтями, сжимались и разжимались, готовясь к рывку. В изумрудных глазах призрака была какая-то странная, озорная искорка. По волосам, закованным в металл, бегали молнии.

– Ты уже на арене, Амон, – прошептала Эваларин на неизвестном Риджу языке. Однако он вздрогнул оттого, что понял эту фразу. Его душа отозвалась на нее.

– Ч-что это за язык? – с трудом смог выговорить он.

– …Это язык твоей души, – ответила девушка, отставив ногу назад, готовясь к рывку.

Не медля больше ни секунды, Эвала перешла в наступление. Плети вихрем закручивались вокруг нее, поочередно вырываясь вперед, и с силой обрушивались на Амона. Он в последний момент смог уйти от атаки, отпрыгнув в сторону Принцесса не останавливалась. Следующий удар пришелся в грудь южанина, сбивая ему дыхание и вынуждая отступить на несколько шагов. Бросив взгляд на стол с так необходимыми ему трофеями, он поморщился. Отбросив лишние мысли в сторону, он пошел в контратаку, стараясь подойти ближе, а еще лучше – обезоружить соперника. Но каждый его маневр был отражен. Она словно предвидела его удары, играючи уходя от них. Получив колючий, обжигающий удар в плечо, он поморщился. Стиснув зубы, Амон активировал этах, и по позолоченному оружию от рукояти к концам стали расходиться пурпурные молнии. Ран заметила, что лезвия сделаны иначе и вовсе не предназначены для колотых ударов. В следующую секунду наконечники раскрылись подобно цветку. В сердцевине каждого сверкал черный кристалл. Мгновение – и Риджу выпустил в девушку два пурпурных, пульсирующих шара. Высоко подпрыгнув, она разрубила их в воздухе, а приземлившись, оскалилась.

– Наконец-то… – прошипела она зверем. Амон ожидал другой реакции, но принцесса замерла на месте, внимательно наблюдая за ним. Она чуть покачивалась в такт ветру и походила на пустынную кобру, готовящуюся к нападению. – Покажи, на что способен ради своей цели, – дразнила его девушка.

Еще пять шаров, и каждый прошел мимо цели, один разбился в прах в самую последнюю секунду. Поймав момент между перезарядкой этаха, Эвала подошла ближе, переходя в рукопашную. Амон успевал ставить блоки, стремясь сбить ее с ног, но ему это никак не удавалось. Южанин сам не заметил, как оказался связанным по ногам и рукам плетьми. Ран притянула его ближе к себе, так что он лицом уткнулся ей в плечо. Она больно заломила ему руку. Он почувствовал ее дыхание, будто она принюхивалась к нему. Сейчас от принцессы исходило невероятное, обжигающее тепло. Ей достаточно было одного движения, и Амон был бы повержен.

– …Уступи мне.

Эваларин не услышала его, вдохнув странный запах, шедший от старого знакомого, у нее перед глазами вспыхнула странная картина давно минувших дней, из первой жизни ее души. От этих воспоминаний стало и горько и сладко одновременно.

– Слышишь?! Уступи! – прошептал он так, чтобы это не отобразилось на дисплеях. – …Нет, – холодно ответила девушка, отталкивая его от себя, вместо того чтобы просто толкнуть на песок. – Награду нужно заслужить!

Амон промолчал и понял, что другого пути у него нет. Только он хотел предпринять следующий шаг, как Ран, сильно оттолкнувшись от земли, взмыла в воздух, делая сальто в несколько оборотов. Благо гравитационное поле арены это позволяло, а Эваларин, как никто другой, умела пользоваться этим преимуществом и буквально летать, если того требовала ситуация. Плеть, опутавшая его этах, натянулась и выдернула оружие из рук. Через долю секунды оно уже было в руках девушки, полностью заряженное и готовое к залпу. Мгновение – и всего лишь один шар полетел в сторону Риджу. Бежать было некуда, да и прыжок в сторону не помог бы. Южанин приготовился принять удар собственного оружия, но в последний момент вторая плеть пронзила пульсирующий шар насквозь, больно ударяя Амона в грудь. Удар отбросил Риджу на пару метров. Толпа ревела, зная, что герой арены Гончих Псов уже победила. Она с огромной скоростью неслась вниз, и, приземлись она на Риджу, он был бы мертв. Принцесса же спрыгнула аккуратно в нескольких сантиметрах от его головы. Острие позолоченного этаха с сияющим кристаллом смотрело ему в лицо.

– Неплохо для новичка. – Эвала сложила этах и бросила его на Амона. Отвернувшись от поверженного врага, она вскинула торжествующе руки вверх, с удовольствием вслушиваясь в одобрительные крики толпы. В этом она мало чем отличалась от представителей своего дома.

Риджу недовольно и с трудом встал с земли. Сжав кулаки, он молча наблюдал за принцессой. Он ловил себя на мысли, что отчего-то не может ее ненавидеть, хотя хочет и понимает, что из-за ее прихоти он не сможет закончить одно из главных своих изобретений. Не прощаясь, он развернулся и пошел прочь с арены, по дороге снимая свой черный браслет и бросая его на песок.

Эваларин откланялась гостям Колизея и прогуливающейся походкой подошла к столу с призами, где ее уже ждал Сивел.

– Хех! – Он похлопал в ладоши. – Ты, как всегда, великолепна! Мне даже было жаль его.

– Да, – кивнула она, смахивая волосы с лица, – мне тоже.

– Что ж, – мужчина пододвинул к ней меч, – не самый лучший экземпляр, но он твой.

– Он мне не нужен. Упакуй все это. – Она обвела рукой странные детали от чего-то, что казалось абсолютным мусором. У Сивела округлились глаза от удивления. – Да-а, я избавлю тебя от этого хлама.

– Куда ты его денешь-то?

– Продам на черном рынке, – буркнула девушка.

– Скажи мне кому, я сам продам!

– Сивел, упакуй все это, и быстро!

– Ой, какие мы важные! Не надо на меня тут голос поднимать, а то призов не увидишь больше! И вообще, лишила острова такого зрелища! Народ не простит.

– Мне все равно, – подернула она плечами, забирая из рук Сивела увесистый мешок. – Я загляну к вам вечером.

– Будем ждать! – махнул он рукой, возвращаясь к своим делам.

Эвала довольно быстро покинула арену. Следуя видимым одной ей следам Амона, она вышла к старой площади, где в ряд стояли самые разные гравициклы на продажу. У одного из них на тротуаре, прислонившись к стене дома, сидел Риджу, выискивая какую-то информацию на своем переносном компьютере. Он был настолько погружен в работу, что не заметил, как подошла Эваларин. Когда свет кто-то загородил, он поднял голову и увидел перед собой недавнего противника. Молча она вложила ему в руки черный мешок с наградой, на котором красовалась фиолетовая эмблема Гончих островов. Открыв его, он удивленно снова посмотрел на девушку, не зная, что сказать.

– Не понимаю… – покачал он головой. – Если ты все равно его мне отдала, то почему не сдалась там?

– Я никогда не сдаюсь, Амон Риджу, – ответила Эвала, подмигнув – Да и ты должен быть мне благодарен.

– За что же?

Офицер села рядом с ним, устало вытягивая ноги.

– Ну смотри, – начала она загибать пальцы, – ты тайно проник на острова, участвовал в боях без смертей, но не учел лишь одного.

– М-м? Чего же?

– Если бы ты победил сегодня, то тебе бы пришлось защищать свой титул в течение месяца. А это значит, – ее изумрудные глаза впились в его лицо, – тебе пришлось бы убивать или… быть убитым. А ты не хочешь ни того, ни другого, как я понимаю.

– Я бы не стал его защищать.

– Тогда бы ты умер.

– Значит, убил бы, – выдохнул он.

– Любого другого – несомненно, – кивнула Эвала. – Проблема заключалась бы для тебя в том, что в последнем бою тебе предстояло встретиться со мной.

– И ты бы меня убила. Разумеется, – поджал он губы, отворачиваясь.

– Нет. – Девушка закинула голову, смотря в закатное небо. – Мне бы пришлось убить много кого из-за этого, но…

– Но?

– Но изменить эти правила. Я бы потеряла, конечно, любимую игрушку, но чего не сделаешь ради хорошего человека, – похлопала она его по плечу. – Надеюсь, этот хлам тебе пригодится, – кивнула она на мешок. – И все-таки, зачем тебе он?

– Почему ты бы изменила их, зачем спасать меня? Тебе?

– Не знаю, – пожала она плечами, – наверное, есть в тебе что-то… что не хочется терять.

Амон молчал, анализируя сказанное принцессой, пытаясь найти для себя подходящие объяснения.

– И все-таки, зачем тебе этот мусор, а?

– Мы строим корабли, – выдохнул Риджу, – нам не хватает мощности, а у Фэро остались технологии праотцев. Самого Тота. С этим, как ты говоришь, хламом я смогу закончить работу.

– Зачем южанам корабли?

– Чтобы были…

– Вы верите пророчеству… – закивала принцесса, – думаете сбежать с Марса?

– Не важно, верим или нет, но у нас должен быть план эвакуации. Акхэи меньше не становится, и победить мы ее не можем. Значит, в будущем, вполне возможно, нам придется покинуть наш дом. Я хочу, чтобы мы были к этому готовы.

– Пф-ф, – недовольно фыркнула Эвала, – вы даже не рискнете спасти его. – Офицер раздраженно сняла с пояса одну из плетей и принялась нервно накручивать ее на руку. – Никто из вас не выйдет против нее лицом к лицу. Вы лучше улетите.

– Выход с ней один на один – это верная смерть.

– Это поступок, достойный воина! – возразила Эвала. – Это то, чего она боится. Отпора. На что ты готов ради острова Хранителей?

– Вопрос неправильный, – парировал Амон. – Мы связаны клятвой защищать остров Творцов, даже ценой нашего дома. Для обители я готов на все. Даже принести Марс в жертву. Странно, что солдат из корпуса Защитников думает иначе.

– Проблема именно в том, что вы готовы принести его в жертву, даже не пытаясь спасти! Все вы! Только и можете думать о собственных домах и шкурах… никому так не дорог Марс, никто не хочет сохранить его таким, какой он есть!

– Эвала, на это нет времени. Мы не можем допустить проникновение акхэи на Землю! – чуть повысил голос мужчина. – Я тоже люблю наш остров, но у нас нет сил и знаний спасти его!

– …У Фэро есть…

– Только их давно нет с нами, а технологии утеряны. Барьеры – это единственное, что мы имеем. Ты не хуже меня знаешь, что пирамиды и все постройки их закрыты… Поэтому я и вынужден скитаться в поисках таких вот мест, где можно встретить артефакты времен Фэро и праотцев.

– Это не повод сдаваться, – прошептала девушка, глядя перед собой. – Храмовники могут вернуться.

– Не могут. Их больше нет.

Эваларин сильно сжала рукоятку плети. Риджу заметил глубокие следы, оставляемые плетью. Серебряные зубчики впивались девушке в руку, и маленькие капли крови стекали на землю.

– Но осталось их наследие… спящее, ждущее своего часа. Если вы верите в пророчество, то почему не принимаете и эту его часть?

– Потому что мы, южане, не привыкли надеяться на чудо. – Он взял ее руку и, не обращая внимания на ее удивленный взгляд, молча раскрутил плеть. Затем смотал ее и положил ей на колени, не отпуская ее руки. – Мы верим только в наши силы, и мы сделаем все возможное. Нет больше дома Фэро и Сета Первого, готовых вести нас против судьбы… – Из своей сумки он извлек сложенную в несколько слоев ткань и приложил к руке Эвалы. Та слегка поморщилась. Холодная поверхность странного материала сначала переливалась оттенками белого, отчего кожу пощипывало, а затем стала телесного цвета, закрывая собой свежие маленькие ранки. – Но если ты вдруг найдешь способ спасти Марс, пойдешь против судьбы, я останусь с тобой.

– …Почему? – Эваларин во все глаза смотрела на Риджу, снова чувствуя исходящее от него тепло и видя его душу, так похожую на ее. Через его черные глаза на нее смотрел некто с такой любовью и нежностью, взглядом, полным тоски и печали. В какой-то момент ей показалось, что ее душа тянет к его душе руку, желая прикоснуться. Ран сама не заметила, как потянулась к лицу южанина. Ее ладонь коснулась его щеки, но взгляд был отсутствующим, глаза смотрели глубже.

Амон молча смотрел на принцессу.

– Ты видишь мою душу сейчас, так ведь? – спросил он, выдержав паузу.

Эвала резко убрала руку, едва заметно покраснев.

– …Вижу, – кивнула она, явно в смятении, пытаясь снова обрести контроль над своим телом.

– Я не перводуша Марса, Эвала, но ты часть ее. Скажи же, почему я вижу твою? Видел ее тогда у барьеров, когда тебе было лет десять, видел и сейчас во время сражения.

Ран внимательно посмотрела на Риджу. Затем молча поднялась и сделала пару шагов вперед. Остановилась и обернулась на южанина, снова окинув его взглядом. Амон только сейчас заметил вереницу следов, его и ее, покрытых инеем.

– Ты можешь видеть перводушу, когда она того хочет или когда ты… вторая душа… – Голос ее стал тише, и ему показалось, что грустнее.

– Вторая душа Марса мертва. – Молодой мужчина поднялся следом. – Сет Первый увел ее далеко за пределы острова Хранителей. Я не могу быть ею.

– Но Марс не единственный остров во Вселенной… – с вызовом посмотрела на него принцесса. Ее изумрудные глаза сверкнули, поймав отблеск рыжего, заходящего солнца.

– Что? К чему это ты? Здесь нет чужаков, – покачал он головой, – Источник надежно охраняет от вторжений.

– Не каждый Источник, Амон, способен на оборону.

– Ты хочешь сказать, что в моем теле не душа хранителя?

Девушка указала пальцем вниз, на следы.

– Ни один марсианин не оставляет таковых.

– Тут и твои следы, – ответил Риджу.

Губы девушки едва заметно дернулись, складываясь в полуулыбку. Ран молчала.

– …Время еще не пришло, – покачала она головой, убирая плеть за спину и снимая с руки прилипшую ткань. Следов от порезов не осталось, а материал снова стал белым. Аккуратно сложив, она протянула его Амону. – Не хочешь вместе поужинать? Я знаю здесь отличное место.

Южанин скептически посмотрел на принцессу, не до конца понимая, что происходит, но чувствовал, что покидать ее не хочет. Нечто в ней манило его, притягивало все внимание и заставляло сердце биться чаще. Да и получить ответы на свои вопросы он мог только от нее. Снова на него смотрел Странник из Вселенной, сотканный изо льда, возвышаясь за спиной Эвалы.

– Если это и твои следы, то чья душа живет в тебе? И почему она готова так бороться за Марс?

– …Последнее предсказание марсианского оракула дает ответ на этот вопрос, – пожала она плечами. – Но, увы, не отвечает на то, откуда здесь твоя. Не поделишься? – с натянутой улыбкой спросила принцесса.

– Я не слышу свою душу, – покачал Амон головой. – Лишь когда ты рядом, у меня бывают видения. Иногда во снах вижу странные механизмы, которые воссоздаю в реальности… но не более.

– Значит, еще не пришло время, – пожала Ран плечами. – Ну так идешь со мной ужинать?

– Не откажусь, – ответил Риджу, понимая, что больше из принцессы не вытащит ни слова. Она и так достаточно ему рассказала, этого хватит на месяцы анализа и раздумий. Правда, вопросов теперь появилось в два раза больше, а поделиться этим было не с кем.

– Вот и отлично! Познакомлю тебя с Григом и Сивелом. Глядишь, разживешься еще какими вещицами сегодня.

– Заманчиво, – улыбнулся Амон, догоняя Эвалу и перекидывая мешок с наградой через плечо. – То есть мы идем к кому-то в гости?

– Именно! К моим друзьям.

– Северянка дружит с островитянами с Гончих… м-м… это очень странно.

– Странно, это когда южанин втихаря проникает в Гончий и анонимно сражается на арене, – посмеялась Ран.

– И все-таки, как так вышло? Уверен, ты единственная, удостоившаяся этого права. Тем более из семьи, причинившей архипелагу немало бед.

– Скажем так, четыре года назад я исправила ошибки моих предков, искупила их грехи.

– Каким образом?

– …Идем. – Неожиданно она схватила его за руку и потащила в первый попавшийся переулок, а оттуда по лабиринту улочек в одной ей известное место.

Следуя за ней, Амон вновь увидел странный рисунок на ее спине, что появился после инцидента на Ирренси. Он едва заметно светился голубоватым светом, завораживая, притягивая внимание. Было в этом странном символе нечто особенное и до боли знакомое. Риджу искал ответы внутри себя, у своей души, но она молчала. Казалось, ей нравилось просто наблюдать, любоваться бегущей впереди принцессой Ран и ее душой, оставляющей следы, покрытые инеем. Через несколько минут они попали на заброшенную, оставленную жителями территорию города. На земле и в стенах домов зияли глубокие дыры от энергетических шаров. Многие дома были сожжены, и целыми оставались лишь прочные каркасы зданий. Амон озирался по сторонам, не понимая, что здесь могло произойти. Он не припоминал никаких сообщений подобного рода с островов. Эвала отпустила его руку и шла вперед, туда, где заканчивался обрывом первый ярус города. Казалось, что огромный кусок района вырезали лазером, и он сорвался в море. Ран остановилась на самом краю. Обернувшись на Риджу, она рукой позвала его ближе. Южанин подошел и замер на месте. Внизу, на небольшой глубине, лежали руины части столицы Гончего. Местами обломки домов и дорог торчали из воды, и на них отчетливо были видны следы большого и очень сильного огня. Внимание Амона привлек странный блеск на некоторых камнях. Присмотревшись, он увидел малые частицы акхэи, заточенные в синем льду. Эваларин тем временем закрепила снятую с руки «змейку».

– Давай за мной! – позвала его принцесса, спрыгивая вниз, держась за серебряную веревку.

– …Хорошо.

Спустившись, Риджу пошел за принцессой, так же как и она, ловко перепрыгивая с одного камня на другой. Он не понимал, куда она его ведет. Дорога из плавающих на поверхности камнях заканчивалась буйными зарослями, откуда доносился шум мощного водопада. Южанин вдруг почувствовал холодное дыхание ветра, воздух стал морозным. Он нахмурился, когда увидел падающие на морскую гладь неизвестно откуда взявшиеся снежинки. Девушка остановилась перед стеной зелени и обернулась.

– Мы почти пришли, – сказала она, отодвигая занавес из пышных лиан.

Риджу заметил блики, исходящие от замаскированного барьера.

– Защитный купол Фэро? – спросил он, не веря своим глазам. – Но откуда? Зачем? Что им прятать? – Принцесса не ответила.

Спустя минуту Амон стоял у мерцающего барьера, переливающегося всеми цветами радуги. Внутри пульсировали пурпурные молнии, словно кровеносные сосуды. Риджу осторожно коснулся его пальцем, ожидая получить легкий удар током, но вместо этого почувствовал тепло. Прохладный ветер коснулся его лица, приглашая пройти дальше. Приняв приглашение, он шагнул вперед и оказался на некогда каменной мостовой, омываемой со всех сторон солеными водами Южного моря. Она тянулась вокруг пропасти, разбитая, опаленная, покрытая местами толстым слоем льда, сковавшего внутри себя тьму. Сначала южанин ошарашенно посмотрел вверх и увидел замерзший изнутри купол, где лед играл всеми красками. Крупные капли воды висели застывшими в воздухе, словно танцуя вокруг ледяного столба, вырвавшегося из недр земли. Амон подошел к Эвале, стоящей у самого края, и глянул вниз – гигантский, некогда бурлящий водопад ледяными каскадами уходил вниз, блокируя акхэе путь на поверхность. В глубинах среди искрящихся льдин парили синие призрачные огни. Они то ярко вспыхивали, то гасли.

– Что здесь?.. Откуда это?.. Как?.. – Он с трудом мог сформулировать вопрос. Амон мог лишь, открыв рот, смотреть на это все.

Эваларин не без улыбки наблюдала за его реакцией.

– Это Сет сделал.

– Сет Фэро? – перевел он взгляд на девушку.

Она кивнула:

– Этот купол он спрятал здесь, зная о будущем. Нужно было лишь активировать его в нужный момент…

– Но зачем он тут?

– Чтобы не дать льду Творца иссякнуть. Так он под надежной защитой… до поры до времени.

– Льду Творца? Но ведь больше не было лучей, мы бы засекли.

– Не было, но этот лед пришел с Ирренси. Не знаю как, но он смог проделать весь этот путь и заморозить акхэю в момент выброса четыре года назад.

– И какова в этом твоя роль?

– Кто-то должен был спустится к механизму, – пожала плечами Ран, – встретиться с тьмой лицом к лицу.

– Хорошо, что был этот лед… – Риджу снова посмотрел вниз.

– …Его не было, – спустя несколько секунд тихо сказала принцесса, делая маленький шаг вперед и садясь на землю, свешивая ноги вниз. – Он пришел, когда купол был воздвигнут. Творец снова спас меня… хотя мог этого и не делать.

Южанин посмотрел на девушку. Хотя он и не любил северян, представителей дома Ран в особенности, в дочке Авила III было столько храбрости и отваги, а переполняющее ее желание спасти остров Хранителей любой ценой возвышало ее на пьедестал.

– Я рад, что ты ему нравишься, – выдохнул Амон, снова окинув замерший водопад взглядом. От этой величавой красоты перехватывало дыхание.

– …А тебе? – неожиданно спросила принцесса, подняв на южанина глаза, но Риджу молчал. Он не знал, что ей ответить. Пока не знал. – Что ж, молчание тоже неплохо, – подернула принцесса плечами.

– И все-таки, – снова заговорил Риджу, – что сделало двоих островитян твоими друзьями? Они скупы на эмоции и чувства, за твою отвагу и готовность к самопожертвованию они отчасти наградили бы тебя, но не назвали бы другом.

– Какой же ты въедливый! – всплеснула Эвала руками. – Просто зануда!

– Тем не менее?

Офицер поднялась с земли и, отряхнув шорты, пошла вперед, к морю, плескавшемуся за барьером.

– Механизм пытался активировать Сивел, – тихо начала она. – Каким-то чудом ему удалось добраться до него живым, но потом каменный остров был окружен акхэей, и она медленно поглощала его. Я успела в последний момент.

– Успела?

– Угу, я выдернула его оттуда, и мой гравицикл поднял его выше, относя в безопасное место. Сама же спрыгнула вниз.

– И как ты поняла, что делать с барьером? Как ты его включила? Что было ключом? – засыпал южанин ее вопросами. Эвала молча подняла левую руку и пошевелила пальцами. – Не понимаю.

– Кровь, Амон, моя кровь. Все заработало, как только несколько капель коснулись камней.

– Вот как… – вслух подумал Риджу.

– Да. Сет знал, что так и будет. Возможно, именно поэтому Кан Фэро Авилу I и предрек меня. – Амон нахмурился. Ничего такого он не знал. – Не бери в голову, – отмахнулась Эваларин, – просто старые байки дома Ран.

– Откуда ты знаешь, что это дело рук Сета?

Принцесса кивнула на парящие призрачные огни:

– От них. Они доверяют ветру, а он шепчет их истории тем, кто способен слышать.

– Огни… – Амон остановился на месте, будто громом пораженный. Ран удивленно обернулась на него. Даже с расстояния она слышала, как он стал реже дышать и пульс его замедлился. – Почему я их вижу? – посмотрел он на Эвалу своими черными как ночь глазами, действительно не понимая. – Это привилегия только перводуши, разве нет?

– И второй души. – Она снова подошла к нему. – Только тут дело не в этом. – Амон смотрел на принцессу, чувствуя, что тонет в зеленом море ее глаз, видя в них свою чужую для Марса душу, но отчего-то принимаемую им. – Ты видишь призраков, осколки душ лишь потому, что их стало слишком много. Им некуда идти. Они кружат близ входов в Источник… ожидая своей участи.

– Но почему? Что мешает им войти в него и родиться заново?

– У острова Хранителей нет больше сил давать жизнь человеческим душам.

– Что ты такое говоришь?! Дети по-прежнему рождаются и получают душу…

– Ничего они не получают. Собранные из десятков, а то и сотен осколков… Не знающие, куда идти и что делать, разрываемые внутренними противоречиями, одновременно и мертвые и живые, – шептала офицер. – Успокаивает лишь то, что не всем дано слышать голос своей души. – Ран хотела было уйти.

– Эвала, – он схватил ее за руку, – что ты такое говоришь? Что не так с Источником Марса?

– Ты и сам знаешь, он умирает. Ведь именно об этом и сказано в последнем пророчестве.

– Умирает… – повторил Амон, пытаясь взять себя в руки, от нахлынувшей информации мозг отказывался все отсортировывать. – Но что это значит? Он не рождает новых душ?

– Нет. Он лишь поддерживает жизнь планеты, но для акхэи этого достаточно.

– Но ведь еще слишком рано. У нас должно быть время в запасе!

– …Было семьсот тридцать лет, чем не запас?

– И ты так спокойно об этом говоришь?

– Я уже прошла через осознание всего этого. Эмоции давно схлынули, оставив неприятный осадок и желание все изменить. Поэтому я и служу в корпусе Защитников. – Она высвободила руку. – Не давая ей проникнуть в священные воды, я выигрываю время. Время на то, чтобы найти решение. – Призрачные огни сосредоточились над людьми. Риджу видел, как они окружали Эваларин, касаясь ее и тая после этого. Ему показалось, что ее душа их поглощала. – Но пока его нет.

В этот момент на плечо Амона опустился один из огней, но, вспыхнув пару раз, он оттолкнулся и полетел в сторону девушки. Не прошло и минуты, как десять из них исчезли в ледяном пламени души Странника из Вселенной. Риджу не знал, как это объяснить, и был не в силах понять происходящее. Он искал ответы внутри себя, но его душа отчего-то отмалчивалась, скрывая свои знания. Эваларин сделала глубокий вдох и выдох. Глаза ее погрустнели, словно она узнала что-то, увидела чужую жизнь, оборвавшуюся и не имеющую шанса на возрождение.

– Почему они исчезают, касаясь тебя? – тихо спросил Риджу, чувствуя, что он уже видел такое однажды. Перед внутренним взором стояла странная картина долины, покрытой синим льдом, и тысячи призрачных огней дождем падали вниз, кружа над кем-то раскинувшим руки.

– Потому что у них нет сил, продолжать путь, – ответила принцесса, – они не смогут добраться до другой планеты. Слишком давно они без энергии Источника… Звездной пылью они опадут на дороги Вселенной и, подхваченные ветром галактик, понесутся сквозь миры в обитель Творца творцов и воссоединятся с ним, – процитировала Эвала слова из Книги Мертвых, написанной во времена праотцев. – И по его воле снова обретут жизнь на одном из островов его Вселенной…

– Как они доберутся, если сил нет?..

– Я их отведу к нему. Кто не может идти – донесу. Каждого. Творец творцов должен знать все истории, сотворенные им. – Амон видел, как блестели глаза девушки от застывших в них слез. Он понимал, что она видит чьи-то воспоминания.

– Мне нужно много времени чтобы все это переварить, усвоить, – покачал головой Риджу.

– Прости. Не надо было мне начинать этот разговор, – натянуто улыбнулась Ран. – Не стоило грузить тебя этими историями.

– Нет, – покачал Амон головой, – я благодарен тебе за них. Так многое становится на свои места. Теперь я понимаю, почему планета ведет себя так, а не иначе. Мне придется работать больше, чтобы успеть…

– Скажи, а Фэро оставили много своих изобретений здесь?

– Очень много. Правда, все они в зонах отчуждения и закрыты для хранителей. А храмовников на Марсе давно нет…

– Но ведь должен же быть способ! Они ведь не просто так все это оставили?

– Я не знаю такого.

– Как думаешь, есть среди них что-то способное остановить акхэю?

– Если не остановить, то хотя бы задержать. Уверен.

– А есть карта или какие-то указания на эти места?

– Есть наработки копателей, – чуть подумав, ответил Риджу, – но самая актуальная информация лишь у самого императора и Мастера над Хранителями.

– Императора?.. Хм-м… а это идея!

– М-м?

– Не обращай внимания, – замахала руками Эвала. – Идем, ты, наверное, чертовски проголодался, в этом городе никто лучше Грига не готовит!

– Эм-м, ты уверена, что это нормально, если я приду с тобой?

– А что в этом такого? – удивилась девушка.

– Тебе могут начать задавать неудобные вопросы, – чуть смутившись, сказал Риджу, почесав голову.

– Только не семья Ванрб! – засмеялась Ран.

– Ну-у, как скажешь, – сдался Риджу.

Перед уходом он еще раз окинул это волшебное место взглядом, пытаясь запомнить все детали. В очередной раз ловя себя на мысли, что видел подобное когда-то. Скованный льдом купол оставался позади, и в лучах почти закатившегося солнца он сиял изнутри алым заревом. Синие огни-призраки продолжали кружить над замершим водопадом в своем замысловатом танце, шепча истории своих жизней марсианскому ветру. Снова Амон посмотрел на спину Эвалы и увидел, как странный символ сияет голубоватым светом, будто отвечая на мерцание льда под куполом.

– Эваларин, – окликнул он ее, – ты можешь сделать так, чтобы моя душа заговорила со мной? – Принцесса в это время сворачивала веревку-браслет.

– Что?

– Я не могу ничего вспомнить. Лишь обрывки. Она не хочет со мной говорить. Почему?

– Я не знаю почему. Возможно, не хочет мешать тебе жить своей жизнью.

– Но именно от нее я получаю идеи новых изобретений… почему ей так неохота рассказать больше?

– Дай ей время, Амон, и она откроется тебе.

– Боюсь, именно его-то у меня нет.

– Все еще будет. Просто смотри на огонь почаще и слушай ветер.

Через полчаса они добрались до дома Грига и Сивела.

– Эм-м, – застыл Сивел, открыв им дверь, – ты его сначала побила, а потом в дом наш привела? В чем смысл? – Он осмотрел южанина с ног до головы.

– Знакомься, это Амон Риджу. Мой почти муж, – подмигнула ему Эвала, заходя внутрь. Оба мужчины стояли, не зная, что сказать.

– Почти муж – это как? – спросил вышедший к гостям Григ.

– Лет пятнадцать назад наши отцы хотели нас поженить, но не получилось. Поэтому «почти». – Ран прошла на кухню и села за стол, не дожидаясь приглашения. Здесь вкусно пахло, и от этого еще сильней хотелось есть, а запахи были так похожи на те, что когда-то витали в коридорах императорского дворца.

– Да-а, парень, – похлопал Григ Риджу по плечу, – а тебе почти повезло. Хех! Так, ладно, – хлопнул Ванро в ладоши, – самое время ужинать!

Первые минут десять все четверо молча уплетали приготовленное Григом рагу по одному ему известному рецепту, и никто не решался первым начать разговор. Сивел украдкой рассматривал Амона, пытаясь вспомнить, где он мог его видеть.

– Итак, Риджу, – сказал Григ, отодвинув от себя пустую тарелку, – что тебя занесло к нам на острова?

– Дошли слухи о призах за победу на арене, – пожал плечами Амон, – а я как раз специализируюсь на разного рода изобретениях. Среди наград было именно то, чего мне не хватало.

– Точно! – неожиданно воскликнул Сивел. – Ты тот гений-инженер, что придумал тетах! То-то я смотрю, у тебя лицо знакомое… показывали же тебя в новостях даже. Отличная придумка, – похвалил он, важно закивав головой, – хотя и смертоносная… Но с акхэей по-другому нельзя.

– А сейчас над чем работаешь? – полюбопытствовал старший из Ванро, откидываясь на спинку кресла и складывая руки на груди.

– …Над космическим кораблем, способным к автономному существованию длительное время, – честно ответил южанин. – Над двигателем, в частности.

– Кораблем? – удивился Сивел. – Я думал, над оружием каким.

– Значит, – цокнул языком Григ, – и южане не верят в благоприятный исход. – Он перевел взгляд на Эваларин, продолжающую молча есть, не обращая внимания на разговоры. – И кого вы возьмете с собой? По приглашениям и билетам только?

– Они возьмут всех, кто изъявит желание, – вмешалась Ран. – Но это при условии, что они успеют их построить.

– При всем желании, – покачал головой Амон, – всех мы взять не сможем.

– А все и не доживут, – фыркнула Эвала, вставая с места и подходя к раковине. – А вот на оставшихся очень даже хватит.

– Хм-м, сколько оптимизма в голосе, – хмыкнул Григ. – Что же станет с большинством, не поделишься?

– Пророчество, оно одно для всех, – повернулась к ним Эвала, – падение Марса суждено увидеть немногим.

– Знаю, – буркнул Григ. – Но надежда остается. Пока мы сражаемся, не сдаемся, шансы выжить есть у всех.

– Не думал, что на островах знают о пророчестве.

– Ты удивишься, Амон, но именно на Гончем оно и родилось. Последний марсианский оракул был островитянином. Жил в этом самом городе, пускай и тысячи лет назад. Хотя никто и не помнит его имени… К сожалению или к счастью, мы давно вычеркнуты с карт империи, и никому нет дела до нас и нашего наследия. Наших послов нигде не ждут, а наши мудрецы не покидают своих домов, и некому им передать слова оракула слово в слово. В свое время лишь дом Фэро был нашим союзником на большой земле. Во многом благодаря им мы до сих пор существуем.

– Так вот откуда у вас купол Фэро, – сказал Амон.

– Ты ему показала? – Григ посмотрел на Эвалу, та кивнула. – Да-а, когда-то Сет Первый побывал на архипелаге. Он построил здесь свой флот и пошел армадой против праотцев. С силами Тота и Маат он уничтожил их оплот в Южном море. И я чертовски рад, что мои предки приложили к этому руку. – Мужчина довольно ухмыльнулся. – Надеюсь, я жил в то время и моя душа знавала величайшего из марсиан. Мне нравится так думать, во всяком случае.

– Купол был его ответным подарком, – продолжил за брата Сивел. – Даром. Услышав пророчество, он собственноручно построил этот механизм в центре морского водопада. Сказал, что придет время беды, и это станет спасением. Тысячи лет спустя беда пришла. – Ванро замолчал.

– Что произошло четыре года назад? – осторожно спросил Риджу, заметив, что Эваларин покинула кухню и вышла на просторную веранду с потрясающим видом на Южное море, на Фобос с Деймосом, плывущими по усыпанному звездами небосклону.

Григ же облизал губы и начал свой рассказ:

– Акхэя прорвалась из недр, прошла подземными путями и выплеснулась в море. Ничто не предвещало такого мощного извержения. До сих пор были лишь мелкие очаги, которые мы успешно гасили, удавалось отгонять ее подальше от наших земель. Но не в тот раз. Ее было слишком много. Сначала был сильнейший подводный взрыв, волнами часть старого города смыло к чертям. Затем был второй, и уже он создал этот каскадный водопад… Ты бы видел, с какой силой он всасывал в себя части домов, камней и деревьев, глотал живьем людей… Затем был толчок и третий взрыв. Вот тут и появилась акхэя. Тогда-то мы и заметили механизм, оставленный Фэро. Решили действовать, – развел он руками, посмотрев на брата. – Этот полез вперед всех, пока я другим с эвакуацией помогал. Уж не знаю, что он там крутил, нажимал, но ничего у него не получилось.

– Да-а! – подтвердил Сивел. – Я все перепробовал, а когда огляделся, то тьма уже подступала. С жизнью уже попрощался… Но вдруг появилась Эвала, откуда ни возьмись, и вытащила меня оттуда. Сама осталась.

– А почему она вообще оказалась на островах?

– В очередной раз направили ее проверить активность акхэи. Повезло нам, в общем, – натянуто улыбнулся младший из братьев.

– …Ясно, – опустил голову Риджу, смотря на свои руки. Исподлобья он глянул на веранду, силуэт принцессы отчетливо просматривался через полупрозрачные занавески.

– Как только купол был возведен, – продолжил Григ, – из воды, следом за разливающейся тьмой, вырвался лед. Он сковывал все на своем пути, оставляя за собой кладбища причудливых форм, ослепительно сияющих под лучами солнца. Многие слышали жуткий крик, даже рев загнанного в тупик зверя… На моих глазах синий, как море, лед заточил акхэю внутрь себя и рвал внутри ее на части. Он… он казался живым, мыслящим существом. Понимаешь? У него было сознание. Будто и впрямь сам Творец вмешался в нашу судьбу…

Затем на кухне повисла тишина, каждый был погружен в свои мысли и воспоминания. Амон молча поднялся. Он вышел на веранду и подошел к Ран, любующейся небом.

– Как тебе история? – тихо спросила она. – Григ каждый раз рассказывает ее по-новому. – Девушка улыбнулась одними губами.

– Ивалиран все еще пытается убить тебя?

Эвала посмотрела на южанина:

– Не думаю, что он когда-либо откажется от этой затеи.

– Он отправил тебя сюда. Скажи, он знал об угрозе? Ты знала о ней?

– К чему ты это спрашиваешь? – нахмурилась принцесса, не понимая, к чему ведет Риджу.

– Ответь, – настаивал Амон.

– Об угрозе я не знала, я должна была проверить острова на источники тьмы, – подернула она плечами.

– Значит, никаких данных не было? Со спутников? С анализаторов планетных?

– Не знаю. Думаю, не было, – чуть помолчав, ответила офицер.

– Он всегда отправляет тебя туда, где происходят выбросы акхэи. Откуда он знает, где они будут?

Эваларин молчала. Она рассматривала Риджу, словно обдумывая, стоит ли ему говорить что-либо на эту тему.

– Спросишь у него сам, как-нибудь, – уклончиво сказала она.

– Что будет, если акхэя доберется до перводуши Марса? – не унимался Риджу, почувствовав, что стоит перед очередной загадкой, которые он не любил.

– Ничего хорошего, полагаю. Поглотит ее, как и любую другую, – вскинув брови, ответила девушка, изображая полное игнорирование важности вопроса. Она понимала, что ему еще слишком рано знать всю глубину падения перводуши острова Хранителей.

– Это бы объяснило странное поведение Мастера над Хранителями, – отступил Амон. – Он всегда знает, где проявит себя акхэя. Что, если она коснулась его души и управляет им? Тогда в Криджу, а? Его поведение нельзя было назвать дружелюбным.

– Ивали все еще Ивали, – покачала головой Эвала, – никаких перемен я в нем не заметила. Стены он не грызет в поисках входа в Источник.

– Пока не грызет, – поправил ее южанин. – Но это нужно проверить.

– Каким образом?

– Не знаю, но уверен, что я на верном пути.

– Дерзай, Амон Риджу, а я пошла спать. – Она развернулась и направилась к выходу с веранды. – Кстати, ты не пугайся, но дом у Ванро маленький, и нас разместили в одной комнате. Видимо, – она посмеялась, – Сивел слово «почти» не расслышал.

– В этом нет необходимости, Эвала. Я и так задержался. Мне нужно возвращаться.

– …Жаль. Было приятно с тобой поболтать.

– Уверен, нам еще представится такая возможность. – Он кратко ей поклонился. – Ты возвращаешься в корпус завтра?

– Да.

– Тогда будь осторожна.

– М-м, хорошо. Пока!

Не дожидаясь ответа Амона, принцесса ушла. Риджу же попрощался с Григом и Сивелом, поблагодарив их за радушный прием, и спешно покинул их дом, а потом и остров.

Эваларин проснулась за пару часов до рассвета. На удивление, Грига уже не было, только Сивел спал без задних ног в гостиной. День главного островного стража начинался рано, и никто лучше старшего Ванро с этой обязанностью не справлялся. Ран вышла из их дома и увидела сидевшего на ступеньках друга.

– Утречка! – сказала она, спустившись ниже.

Григ задумчиво смотрел на восток и крутил в руках сорванную травинку.

– Глянь туда, – кивнул он на горизонт, – видишь эту будто дымку над морем?

Принцесса посмотрела в указанную сторону. Там и вправду было что-то странное – серо-черный туман стелился над водой и подрагивал. Это было как плывущий над пустыней мираж, недалеко от которого красовался величественный Олимп.

– Что это? – спросила офицер, всматриваясь в непонятное явление.

– Отражение будущего, – задумчиво пробормотал Григ. – Говорят, последний марсианский оракул предсказывал будущее, глядя на море. Он видел такие вот миражи, образы, плывущие над водой.

– Это явно не образ, – покачала головой Ран.

– На море иногда бывают такие миражи, зеркалят какие-то места на суше.

– Хм-м, – Эвала еще раз посмотрела на восток, – судя по теням, это какие-то разломы. Это явно земли Ареса и начало Великой долины… Лабиринты Ночи.

– Может, там должно что-то произойти? – спросил вдруг Григ. – Твой друг как раз в ту сторону полетел…

– Он живет в Криджу, – пожала она плечами, – разумеется, он полетит так.

– Ты туда не суйся. Особенно если он исчезнет. Если верить приметам, то после исчезновения пройдет не больше двух часов, прежде чем предсказание сбудется. До корпуса можно и другим путем добраться, – посоветовал Григ, поднимаясь. – Не нравится мне это. Последний раз, когда мы такой мираж видели, чуть не лишились трех островов.

– И не собиралась, – улыбнулась девушка. – Ладно, мне уже пора. Я загляну к вам на следующей неделе.

– Удачи!

Не спеша Ран направилась в сторону подъемника на воздушную платформу. Она неохотно коснулась черного кристалла-сережки, включая до сих пор отключенный передатчик. На появившемся перед глазами прозрачном экране сразу же отразились уведомления о десятках пропущенных вызовов, сообщения от Нуки и парочки сослуживцев. Не успела она прочитать первое попавшееся, как на связь вышел сам Альви:

– Эвала! Где тебя носит, почему передатчик отключила?!

– Потому что отгул, – ответила она, нажимая кнопку на подъемнике. Двери открылись, и она зашла внутрь. Издавая неприятный скрипящий звук, механизм поехал вверх. – Ты сам дал мне три дня.

– Помню, но ситуация изменилась. Мастер над Хранителями так и не получил твой доклад, и это его, мягко скажем, не обрадовало.

– И? – нахмурилась офицер.

– Без «и», у тебя новые вводные. Я не знаю, что там, но это близ Великой долины. Мы уже два часа получаем странные сигналы подземной активности.

– На территории долины нет никаких объектов, это вообще зона отчуждения… что мне там делать?

– Считай, это твое наказание за плохое поведение. Вот сама Мастера и спросишь. Он приказал соединить тебя с ним, как только объявишься.

– Ну тогда соединяй, – ухмыльнулась принцесса, отключая Альви. Она быстро просмотрела оставшиеся сообщения и увидела приказ от Ивалирана, пришедший еще ночью. – Неужели нашел последний вход? – Девушка поморщилась. – И разумеется, захочешь, чтобы я была там…

Принцесса была уже на воздушной платформе и подходила к своему гравициклу, когда с ней по зашифрованной линии связался ее брат:

– Ну привет, сестренка, – услышала она спокойный и холодный голос Ивалирана, спустя пару секунд его лицо появилось на экране. Мастер над Хранителями был в своей каюте, откуда открывался захватывающий дух вид на Марс. Судя по всему, корабль сейчас был на нижней орбите и наблюдал за Великой долиной и южными землями. – Давно не виделись. – Его серые глаза хитро сверкнули. Даже на расстоянии Эвала чувствовала его тяжелый взгляд на себе и тьму, пульсирующую внутри него.

– Не так уж и давно, Ивали. Каких-то пару дней назад близ барьера. Тебя ведь не сильно порадовала моя успешная операция? – Офицер села на гравицикл и завела двигатель.

– Ты даже не удосужилась доложить об ее окончании, а еще метишь в образцовые солдаты. Подрываешь мой авторитет своим поведением, думаешь чего-то добиться таким образом?

– Зачем тебе все эти формальности? Ты висишь над планетой круглыми сутками и не видишь, что и как происходит? – парировала вопросами Эвала.

– Хотя бы затем, что этого требует устав Хранителей и Защитников, в частности, который ты поклялась исполнять. Нравится тебе это или нет, но я Мастер над Хранителями, и тебе придется отчитываться передо мной, когда я того требую.

– Все прошло хорошо, – огрызнулась принцесса, закатывая глаза. – Акхэя не смогла прорваться через барьер. Вход в Источник завален, а тьма сожжена тетахом. Доволен?

– Более чем. Тебе скинули новые координаты подозрительной активности, и я приказываю их проверить.

– Почему только мне, а, братик?

– Нет сведений, что с этим не справится один человек. И потом, у нас не так много свободных людей. Очагов слишком много. Скажи спасибо, что не направляю тебя в эти точки.

– …Спасибо, – сквозь зубы процедила девушка, подозревая уже что-то неладное. От этого задания веяло опасностью, и душа была с этим полностью согласна. Мираж над морем исчез, и создавалось ощущение, что что-то вот-вот произойдет. Вокруг не было птиц, рыбы скрылись на глубине, и вода была спокойной, затаившейся.

– В случае возникновения форс-мажоров – вызовешь подмогу. Никакой самодеятельности. Не забывай, это ты на испытательном сроке, а не я. Поэтому будешь получать самые неприятные поручения в корпусе.

– Ты так не хочешь видеть меня под крышей своей обители? – ухмыльнулась девушка, увеличивая скорость гравицикла.

– Чтобы перейти в корпус Хранителей, нужно доказать свою приверженность делу. Пока я этого не вижу, Эвала. Но возможно, ты проявишь себя в самое ближайшее время.

– Обязательно тебя порадую.

– Не сомневаюсь, – ответил Ивалиран, пригладив волосы на голове. – …Удачи. – Принцесса первой отключила его. – Она тебе пригодится, – ухмыльнулся он, поворачиваясь к большому экрану. Встав со стула, он подошел к нему ближе и рукой увеличил изображение, концентрируясь близ Великой долины.

Пальцем он провел от начала долины на западе до ее окончания на востоке, в тупиках Лабиринта Ночи. В этот момент он почувствовал, что снова не контролирует свое тело. Внутри него нечто торжествующе смеялось, пульсируя. Переведя взгляд на иллюминатор, он смог увидеть, как поток тьмы внутри Марса прорывается через подземные ходы, заполняет иссохшие русла подземных рек, устремляется к последнему барьеру Храмовников. Он видел все шестнадцать входов к Источнику, как символы на них сияли алым, предупреждая об опасности. Осталось ослабить последний, и тогда вся защита падет одновременно. Обнаружить семнадцатый барьер пока не удалось, но тьма не собиралась останавливаться.

– Вот и пришло твое время, жалкая астери… – не своим голосом прошептал, а скорей прошипел Ивалиран на незнакомом ему языке, – мои дети с удовольствием поглотят твою душонку и порвут ее на части… Творец никогда не узнает твоей истории.

По внутренней связи Мастера попросили прийти на капитанский мостик. Ран какое-то время постоял у иллюминатора, а затем вышел из своей каюты. На мостике его уже ждал советник. Вид у Онки был обеспокоенным.

– Мастер! – обратился к нему не менее встревоженный Дунке. – У нас странные всплески активности. Зафиксированы выбросы акхэи в зонах отчуждения, и имеющиеся очаги в других районах планеты ведут себя подозрительно.

– Подозрительно? – переспросил Ивалиран, подходя ближе к столу, над которым уже были выведены все отчеты и доклады.

– Она стала агрессивнее, – сказал южанин, – есть случаи нападения на поселения и людей. В южных районах. Что может говорить о ее переходе в фазу решительных действий.

– Думаю, она ищет семнадцатый барьер, – предположил Мастер. – Жаль, мы не знаем, где он, чтобы ее там встретить.

– Есть несколько вариантов, и один хуже другого, – задумчиво произнес Онки. – Однако, судя по всему, она готовится к прорывам в разных точках, это видно по карте. – Мужчина указал на несколько координат.

– И одна из них приходится на Эрдэл, – доложил Дунке. – Его величество император только вернулся во дворец из похода.

– Столица сможет себя защитить, – сказал Онки, – но мы не можем позволить увеличить территории отчуждения. Нам и так скоро будет негде жить.

– Направьте отряды Хранителей и Защитников во все указанные точки. Где необходимо – провести эвакуацию, – приказал Ран. – Все корпуса привести в полную боевую готовность. В случае прорыва применяйте все имеющиеся средства. Прорыва к Источнику мы не допустим.

– Слушаюсь! – с готовностью отозвался Дунке, немедленно начав передавать слова Мастера над Хранителями.

Онки с прищуром смотрел на голограмму Марса и заметил красную точку, двигающуюся к Великой долине. Неотвратимо кто-то приближался к возможному самому большому эпицентру прорыва акхэи.

Советник нажал несколько кнопок на столе и посмотрел данные на этого храбреца или глупца. Ивалиран этого не видел, его отвлек Дунке и другие офицеры. Южанин прочел имя защитника и покосился на Ивалирана. В строке «статус» значился номер приказа, а цель была обозначена как «проверка местности».

«Снова она в гуще событий… – подумал он про себя, – она же там погибнет, и ему все равно?.. Перводуше? Бес этого не допустил бы…» – Размышлял Онки. Незаметно он ввел новые вводные для Эваларин, отдавая ей письменный приказ разворачиваться и уходить с опасной территории.

Его сообщение было отправлено, и он сразу же отошел от стола, делая вид, что рассматривает вторую карту. Мастер над Хранителями ничего не заметил.

Сигнал о новом сообщении пришел на передатчик принцессы. Она открыла его и увидела новые вводные.

– Онки? – удивилась девушка. – Значит, все совсем плохо, раз ты действуешь в обход Ивали. Извини, но если там семнадцатый барьер, то его нужно защитить.

Ран чувствовала под землей двигающееся нечто. От него пахло смертью и гнилью. Под гравициклом закончилась здоровая земля, и позади остались границы чистых территорий. Теперь под ней раскинулась зона отчуждения близ бескрайних равнин Ареса. Далеко впереди просматривались каньоны Великой долины.

Онки заметил, что красная точка не изменила курс, а лишь ускорилась.

«Вот же упертая девчонка! – подумал он. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь…»

В эфире сначала пошел противный треск и шум, а затем и вовсе наступила тишина. Связи с внешним миром у Эваларин больше не было. Офицер включила сканер местности на предмет каких-либо аномалий, как вдруг в ста метрах произошел подземный взрыв. Затем еще один, но уже за спиной. На иссохшей, покрытой каплями акхэи земле появились крупные трещины. Они стали увеличиваться. Из них со свистом выдавливался воздух вместе с песком. Чем ближе подлетала Ран, тем интенсивней становился выброс. Каких-то пять секунд – и стены из песка взметнулись в небо, преграждая путь гравициклу. Эвала попыталась подняться выше, но песчаная волна уже шла на нее, беря девушку в плотное кольцо. Мгновение, и поток песка выбил ее из сиденья. Высота была небольшая, и, сделав пару сальто в воздухе, принцесса приземлилась в эпицентре событий. Озираясь по сторонам, она высматривала возможные пути отступления. Сканер только сейчас закончил анализ и через помехи выдавал скупую информацию о возможных подземных пещерах прямо под ногами офицера. Не успела Эваларин сделать и пару шагов вперед, как на прозрачном экране сканера появилось предупреждение о приближении неопознанных, зараженных тьмой объектов. Оскалившись и тихо прорычав, офицер сняла с пояса этах, благо хранителям полагалось их два. Раскрыв, она завела его за спину, готовясь отражать атаки. Вглядываясь в бушующую вокруг песчаную бурю, она всем своим существом ощущала на себе взгляды десятка глаз, через которые на нее, на душу Странника из Вселенной, смотрело само сердце тьмы. Вдруг сзади на нее бросился зараженный акхэей человек. Не оборачиваясь, Эвала резким выпадом назад снесла ему голову. Тело, дергаясь в конвульсиях, упало на землю, продолжая царапать землю и ползти к врагу. Секунда – и вырвавшийся из алого кристалла этаха огненный шар поджег его. Налитые чернотой глаза продолжали с безумной яростью смотреть на Ран. Вспыхнув как спичка, оно за считаные мгновения обратилось в прах. Принцесса услышала рык зверя, идущий изнутри, а затем почувствовала и то, как обнажились длинные когти. Дальше воздух стал морозным, и, глянув под ноги, она обнаружила, что стоит на тонкой корке льда, покрывшей песок рядом с ней. Закрыв глаза, она внутренним зрением увидела подступающих к ней врагов. Рука крепче сжала оружие, готовясь к сражению в полную силу. Ран со злостью пнула лежащую рядом отрубленную голову по направлению к песчаной стене. Под ногами дрожала земля, и то тут, то там происходили глухие хлопки, открывая новые дыры в почве. Теперь уже камни и песок вылетали снизу, подобно извержению вулкана, и дождем падали вниз. Вовремя активировав щит, Ран отразила несколько угроз. Дальше она молнией сорвалась с места к наступающей на нее армии подконтрольных акхэе людей. Ворвавшись в песчаную бурю, она с закрытыми глазами разила их этахом направо и налево, отдав свое тело полностью под контроль души Странника из Вселенной. Она чувствовала, как одних острое лезвие этаха прокалывало насквозь, поджигая изнутри, как кого-то рукой хватала за горло и с невероятной силой подбрасывала вверх, чтобы впечатать в землю и сжечь ледяным огнем. Этот бой был похож на танец существа, созданного неким Творцом лишь для войны. Каждый шаг был точным и выверенным, удар для противника – неожиданным, а защиты от его быстрых ударов не существовало. Даже если бы не было этаха, этот воин убивал бы голыми руками. Ран лишь наблюдала и училась у… мастера, запертого внутри ее тела. Капли воды, вырывавшейся из-под земли, обращались льдинками и царапали лицо. Воздух похолодел, словно наступила зима. Наконец Эваларин замерла на месте. Она не знала, сколько прошло времени, но вокруг не осталось ни одного зараженного, лишь черный пепел уносил налетевший ветер. Песчаные стены рухнули, открывая вид на изрезанную вдоль и поперек трещинами-шрамами равнину. В нескольких метрах от места боя появился широкий провал, уходивший глубоко вниз. Офицер подошла ближе и заглянула туда. Колодец с гладкими стенами под наклоном показался рукотворным. Его явно скрывали раньше каменные плиты, сейчас треснувшие пополам. Он светился сине-зеленым светом, что говорило о возможной близости Источника. Присев на краю, Эвала коснулась земли рукой – та была на удивление холодной. Перед внутренним взором возникло видение устремлявшегося к центру планеты священного потока.

– Может, это и есть семнадцатый вход? – вслух спросила девушка, снимая с запястья браслет и закрепляя серебряную змейку-веревку. Перед прыжком она огляделась по сторонам. Спасения, если что, ждать было неоткуда, а ее сигнал бы никогда не пробился ни до Альви, ни до кого-либо еще. Тем не менее она достала из маленькой поясной сумки синий кристалл и раздавила его пальцами. Осколки его упали на песок, пульсируя голубоватым светом. – Это все ради Марса… – прошептала она, – не важно, что там меня ждет. Ей до него не добраться.

Ран смело прыгнула вниз. Веревка быстро натянулась, но смогла обеспечить относительно мягкий спуск. Он был долгим. Лишь через двенадцать минут ноги принцессы коснулись дна. От зелено-синих стен исходил мягкий свет, позволявший хорошо видеть в темноте. Внутренние инстинкты молчали – рядом не было врагов. Во всяком случае, пока. Здесь пахло весенней свежестью, травой и первыми цветами, а застывшие на дне изумрудные капли говорили о том, что еще совсем недавно тут текли воды Источника. Эваларин пошла вперед, касаясь идеально гладких стен рукой. Из глубин дул ветер, завывая, словно одинокий раненый зверь. Дорога вывела ее в большой пещерный зал, где в самом центре, врытая в землю, стояла гигантская колонна, поделенная на сектора. Каждый произвольно вращался вокруг своей оси. Те, что были внизу, уже давно остановили свой ход, показывая один и тот же символ. Беззвучно продолжали свой ход остальные. Спустившись к колонне, принцесса обошла ее со всех сторон. Внутри этого мегалитического сооружения что-то происходило. Приложив к нему руку, Эвала почувствовала знакомый холод и пульсацию. Она прислушалась – внутри колонны бурлила и рвалась наружу сама акхэя. Ран отступила на пару шагов. Только сейчас она заметила у основания этого творения времен праотцев знакомый знак дома Фэро.

– Оно закачивает в себя тьму… – вслух предположила Эвала, озираясь по сторонам, понимая, что Источник находится еще ниже. Ниже всех барьеров. – Одному Творцу известно, со скольких мест сюда стекается акхэя. – С восхищением она посмотрела вверх, и на ее глазах вращение прекратили еще семь секторов. До вершины оставалось совсем чуть-чуть. – Она знает об этих колоннах… – прошептала девушка, – ее полную силу сдерживают только они? Может, есть что-то еще?

Эваларин стала осматриваться по сторонам в поисках каких-либо подсказок или скрытых посланий, но ничего не заметила. Это была очередная демонстрация силы Храмовников, их знаний и умений. Принцесса жалела сейчас лишь об одном – используй Хранители все эти технологии, и Марсу бы сейчас ничто не угрожало.

Амон вел свой корабль в вольный город Тэви, к северу от Криджу, когда засек странный сигнал, идущий откуда-то из центра разбушевавшейся аномальной песчаной бури. После сканирования местности компьютер указал на присутствие в самом эпицентре человека.

– Кому так жить надоело? – спорил он вслух, глянув на одного из своих роботов-помощников.

– Помехи слишком сильные, – ответила машина, по-человечески одетая и с пышной искусственной шевелюрой, – не разобрать. Рядом есть гравицикл, судя по отметкам – корпус Защитников.

– Защитников? – переспросил Риджу. – Только не Эвала… – закатил он глаза.

– А кому еще там быть? – спросил робот не без сарказма.

– Меняем курс, Диркан.

– А если там не она? – бодро отозвался Дир.

– Без разницы, – мотнул головой Амон, вставая с кресла пилота и подходя ко второму роботу. Быстро он просмотрел получаемые данные. – Там все кишит тьмой, и она вот-вот вырвется наружу, словно лава из вулкана. – Он поморщился. – Радует, что под Олимпом этого не наблюдается, иначе пророчество сбылось бы раньше положенного.

– Амон, этот человек под землей, и от поверхности его отделяют пятьдесят метров, – продолжал наблюдение Диркан.

– Тогда точно Эваларин. Никакому другому защитнику в голову бы не пришло спускаться вниз. – Отправив несколько сообщений домой, он вернулся к штурвалу.

Спустя пару мгновений курс был изменен и новый маршрут проложен. Прибавив скорости, он помчался к равнинам Ареса. Мелькающие внизу земли отчуждения угнетали одним своим видом. Земля ходила ходуном, по ней проносились мелкие волны, подбрасывая камни, вырывая с корнем сухие деревья и кусты.

– Амон! Сильная сейсмическая активность! Будет серия!

Не успел Диркан доложить, как сильный порыв ветра ударил в лобовое стекло, словно пытаясь сбить легкий корабль. Южанин смог удержать равновесие и выровнял корабль. Он лишь на мгновение закрыл глаза, а когда открыл их, то уже не видел Марса. Он летел над скованной льдом планетой, охваченной акхэей. Высокие сине-голубые горы самых причудливых форм, словно колья, торчали из земли. Вдруг впереди показалась равнина, и по ней с молниеносной скоростью распространялись трещины. Они росли, как ветки дерева, расширялись и рвали планету на части. Внизу же тьма подступала к последнему чистому островку, где Амон увидел призрак воина, сражающегося с акхэей один на один. Оружие его светилось ярко-белым огнем, и даже капли тьмы не могли подобраться к нему. Приглядевшись, Риджу узнал Странника из Вселенной, которого уже встречал раньше. Сердце южанина забилось сильней, он почувствовал, как его душа переживает какой-то момент из своего прошлого. Страх потерять этого воина навсегда пересиливал все доводы рассудка. Еще один взгляд на воина, и тот поднимает на него свои изумрудные глаза.

В этот момент из видения его вырвал Ли́нкан, второй робот, коснувшись его плеча. Придя в себя, Амон жадно глотал воздух, словно утопающий.

– Ты в порядке? – спросил его помощник. – По моим данным, ты как будто отключился.

Риджу посмотрел вперед на сотрясаемую подземными ударами равнину.

– Подготовьте страховочные тросы, – приказал он, снова берясь за штурвал. Перед глазами все еще мелькали эпизоды из воспоминаний его души, а лицо Странника то и дело накладывалось на лицо Эваларин. – И тетах не помешает.

– У нас его немного. На всю массу не хватит, – заметил Диркан, садясь в кресло второго пилота.

– Главное, чтобы хватило на эпицентр, – сказал Амон, не поворачивая головы, продолжая смотреть вперед и слушая, как его душа на неизвестном языке что-то шепчет ему.

Неожиданно для Эвалы колонна стала издавать странный звук, похожий на разряды тока. Земля под ногами вновь содрогнулась от сильного толчка, затем второго, третьего. Ран с трудом удержала равновесие. От монументального сооружения стали расходиться трещины, увеличивающиеся в размерах. В мгновение ока через них стали просачиваться капли акхэи. Принцесса увидела, что вращение прекратили последние сектора и все символы зажглись красным, предупреждая об угрозе разрушения. От пульсации тьмы вокруг закладывало уши. Офицер побежала к тоннелю, через который пришла, но услышала, как вдалеке он обрушился.

– …Отличный план, братик, – процедила она сквозь зубы, поморщившись, оглядываясь на трещащую по швам колонну. – Может, ты и победишь в этот раз, тварь.

Несколько крупных глыб упали сверху, и солнечный свет пробился внутрь. Не мешкая принцесса подбежала к колонне и, ловко цепляясь за маленькие выступы, стала быстро карабкаться по ней. Всем телом она ощущала близость акхэи, жаждущей заполучить тело и душу своего главного врага во Вселенной островов. Слышала ее шипение. Чувствовала ее бурлящую ярость. Пол у основания сооружения стал разрушаться, а сама колонна начала проседать, но неведомый состав все еще сдерживал попытки тьмы прорваться. Падающие вниз осколки и песок норовили сбить Эвалу вниз. Упрямо, превозмогая боль от порезов и осколков, застрявших в мелких ранах, она лезла выше, к свету. Камни под руками и ногами дрожали. Оставалось каких-то десять метров, и она выберется наружу. Последние метры она преодолела в длинном прыжке, оттолкнувшись от колонны. Зацепившись за край обрыва, Эвала успела выбраться на поверхность прежде, чем колонна под ней начала трещать по швам и распадаться сектор за сектором. Принцесса успела подняться на ноги и побежала в сторону приземлившегося неподалеку своего гравицикла. Прогремел очередной подземный взрыв. На этот раз земля под ее летательным средством разверзлась, и машина полетела с грохотом вниз. В следующее мгновение из образовавшегося провала потоком хлынула акхэя. Ран резко изменила маршрут, молнией несясь в сторону виднеющихся вдалеке гор. Земля ходила ходуном, поднимаясь волнами. За спиной колонна Фэро разрушилась окончательно, и падающие камни еще сильней будоражили равнину. Принцесса пробежала уже триста метров от эпицентра, но подземные толчки не прекращались. В последний момент она заметила, как кусок равнины вздыбился и начал, подобно льдине, метаться на темных водах. Девушка в немыслимом прыжке перелетела на относительно безопасный кусок, в то время как акхэя перевернула гигантский кусок спрессованных камней и песка и поглотила их. Сознательно черный поток гнался за Эвалой. Ран не останавливалась и продолжала гонку за жизнь. Очередной толчок, и, оступившись, она упала на песок. Прокатившись пару метров чуть ли не кубарем, она все равно вскочила на ноги и продолжила бег. Впереди произошел еще один выброс тьмы. Принцесса резко остановилась. Она была окружена. Оскалившись и прошипев что-то себе под нос, она выхватила этах.

Острые лезвия появились из его рукояти, сверкая серебром в лучах полуденного солнца. Вокруг все грохотало, трещало и клокотало. Тьма подходила все ближе, отрезая любые пути к отступлению. Она накатывала волнами на алый песок, извиваясь змеей, протягивая свои щупальца к единственному достойному врагу. Эвала смотрела на нее исподлобья, подпуская тьму ближе.

– Тебе никогда не вкусить души астери! – крикнула она ей на неизвестном языке.

Мгновение, и все восемь символов этаха сверкнули. Кристаллы накопили заряд, и Ран описала огненный круг вокруг себя. Пламя тетаха встало вокруг нее стеной, медленно сужаясь, чувствуя живое рядом – плоть, которую он создан уничтожать. Время тянулось медленно, но жар огня становился все сильней. Эвала не прекращала боя. Огненные шары летали в разные стороны, поджигая, уничтожая части потока акхэи. Однако в этот раз ее было слишком много, и даже тетаха не хватило бы. Тетах коснулся лезвия этаха, накалив его сразу же докрасна. Еще каких-то двадцать секунд, и все будет кончено. Эваларин еще раз активировала полный заряд этаха и со всей силы воткнула лезвие в землю. В момент, когда она должна была нажать на спуск и выпустить второй столб тетаха, она почувствовала, как кто-то схватил ее за талию. Рывок вверх – и вот она уже висит в десятке метров от опасности. Кто-то быстрым движением закрепил на ее поясе страховочный трос, когда внизу тетах вырвался из оружия Хранителей, и ярко-оранжевое пламя понеслось с бешеной скоростью по округе, пожирая тьму на своем пути.

Эваларин подняла голову и посмотрела на своего спасителя. Повернувшись к нему лицом, она пару секунд удивленно смотрела на него.

– Ты снова вовремя! – воскликнула она, глядя на сосредоточенного Амона Риджу, крепко держащего ее. Его губы сложились в полуулыбке, и в памяти промелькнуло вспышкой недавнее воспоминание его души. Ран снова глянула вниз на беснующуюся акхэю, пытающуюся дотянуться до них, пока трос затягивал их на корабль южанина. Отчего-то это развеселило северянку, и она, вновь посмотрев на Амона, задорно рассмеялась. – Как же я рада тебя видеть! – сказала она, улыбаясь, а затем, не дожидаясь ответа, поцеловала его в губы, чем явно смутила молодого человека.

Спустя пару мгновений они оказались на борту корабля. Риджу молчал, недоуменно рассматривая девушку.

– Я получил странный сигнал и решил проверить… – переборов смущение, проговорил он. – Как оказалось, не зря. Ты в порядке? – Он закрыл люк и оглядел Эвалу с ног до головы. – Не ранена?

– Разве что мое самолюбие, – пожала она плечами, отстегивая трос и отряхивая одежду от песка.

– Рад слышать… Пойдем внутрь, тут не самое хорошее место для бесед.

Южанин открыл перед ней дверь и пропустил ее вперед. За спиной Эваларин он задумчиво коснулся пальцами своих губ. Внутренний голос объяснил поведение принцессы пережитым стрессом, но сердце и душа не согласились. Однако Амон спешно отогнал эти мысли, последовав за своей гостьей.

 

Глава VIII

Забытые технологии

Внутри корабля Эвалу встретили роботы-помощники Диркан и Линкан. Оба приветливо помахали руками.

– Еще одна хорошо сделанная работа! – похвалил Дир своего создателя. – Но я бы сделал лучше.

Эвала улыбнулась, оборачиваясь на южанина:

– А он забавный.

– Да, – кивнул Риджу, – кто-то на этом корабле должен быть, иначе бы я помер от скуки.

Ран без приглашения села в кресло второго пилота и огляделась по сторонам.

– Могу я задать вопрос? – аккуратно поинтересовался Амон, садясь на свое место и возвращая корабль на старый курс. Принцесса кивнула. – Что ты там делала?

– Выполняла приказ, как всегда, – выдохнула Эвала, устраиваясь поудобней.

– Снова Ивалиран отправил?

– К чему эти вопросы? – посмотрела на него офицер. – Или ты был тем единственным хранителем, кто не в курсе моих натянутых отношений с братом?

– Я в курсе как никто другой, – нахмурился Риджу. – Ты могла там погибнуть, если бы не Дир и его привычка проверять все сигналы на планете…

– Спасибо, Диркан! С меня причитается! – помахала роботу Эвала. У Амона сложилось впечатление, что она специально бодрится и делает вид, будто ничего не произошло.

– Нашла что-нибудь интересное? – сменил тему Амон, закончив прокладку маршрута и включив автопилот.

– Да, – кивнула принцесса, – там стояла врытая в землю колонна с символикой Фэро, и она всасывала в себя потоки тьмы. Таких сооружений я раньше нигде не встречала, но после этого светопреставления, думаю, ни одного не осталось, – посерьезнела она.

– В смысле ни одной? Думаешь, это была не случайность?

– Источник должен был быть там, но оказалось, что он еще ниже уровня барьеров. И семнадцать входов Храмовников – это лишь… первый круг защиты, – тихо делилась своими соображениям офицер. – Колонны эти выкачивали акхэю с первых уровней планеты, не давая ей разрастаться и проникать глубже. Сегодня, похоже, критическая масса была превышена, и они рухнули.

– Значит, семнадцатого барьера там не было. Уже неплохо.

– Это не имеет значения, – подняла на него глаза Эвала, – защита Фэро, как слоеный пирог, выстроена наподобие дворца Эрдэла – несколько уровней, уходящих вниз каскадами. Каждый поддерживается несущими конструкциями и дополнительными. На данный момент шестнадцать входов обрушены и недосягаемы для нее, но в то же время они больше не могут выполнять функцию несущих стен для нижнего уровня. Думаю, уже очень скоро мы узнаем, где семнадцатый барьер, потому что именно он сдерживает акхэю сейчас.

Эвала распустила свои белоснежные волосы и принялась пересобирать их в более аккуратный хвост.

– Можно проследить, куда она устремилась. Уверен, смогу ее засечь…

– Скажи, Амон, есть ли где-то уцелевшие технологии Храмовников или наработки Фэро?

– Есть. Разбросаны по зонам отчуждения, запертые в обителях, ждущие своего часа.

– Почему мы их не используем? Ведь с этими всеми механизмами времен праотцев мы бы смогли дать ей отпор…

– Хотя бы потому, что мы – Хранители, а они – Храмовники. Мы пошли по другому пути и видели защиту планеты и обители Творцов иначе. Ты сама знаешь, что знания Тота и Маат стали запретными, когда они предали своих же. Мы исполняем заветы других и не можем сидеть на двух стульях сразу.

– Но только благодаря их усилиям Марс все еще жив! – возразила Ран. – Почему мы не можем просто открыть обители, эти пирамиды и возродить Храмовников? Разве так мы не выполним главный завет праотцев?

– …Выполним, – согласился Риджу, – но пути назад нет. Наши предки сделали за нас выбор, и мы можем отталкиваться лишь от того, что имеем сейчас. Нельзя возродить Храмовников без Фэро, – развел он руками. – Нет ни одного ключа, ни одного хопеша, ни капли их крови на нашей земле. – Эвала отвернулась, вспомнив о Фарисе. – Лишь немые камни с их молчаливыми письменами окружают нас, их статуи с укором глядят на марсиан… а шестеренки их механизмов продолжают свой скрипучий ход, делая нашу работу…

– Значит, нужно найти эти ключи! Где-то они должны быть. Плевать, что мы хранители. – Эвала сжала кулаки. – Падет Марс, падет и Земля! Это будет лишь вопросом времени.

– Не думаю, что народ поддержит, – покачал Амон головой. – Мастер над Хранителями крепко держит людей за горло, а он не из тех, кто пойдет по этому пути.

– Он может идти любой дорогой… – процедила сквозь зубы Ран. – У Марса есть император, и к Бесу люди прислушаются. У него заслуг больше, чем у Ивали, да и харизмы поболе будет.

– Хм-м, возможно. Но это все слишком фантастично. Даже если его величество согласится, найти ключ и того, кто сможет им воспользоваться… Потеряем слишком много времени.

– Нужно хотя бы попытаться. Ведь есть и доступные технологии? Ты же их собираешь?

– Есть кусочки, так скажем, которые можно использовать. Я не волшебник и хода их инженерной мысли не знаю. Во многом я обязан своей душе, подсказывающей мне, что и как делать. Немыслимым образом она способна создавать удивительные вещи. Скажу по секрету, – понизил он голос до шепота, – некоторые из них превосходят даже механизмы праотцев.

Эваларин странно на него посмотрела, и он вновь увидел душу Странника за ее спиной.

– Кто он? – вдруг спросил Амон, глядя в изумрудные глаза чужой души. – Кем он был когда-то?

– Тем же, кем и ты являешься сейчас, – ответила Ран. – Инженером… Лучшим из всех, способным создать немыслимое из самого простого. Поистине любимец Творца… отрада его глаз, – на чужом языке говорила офицер, но Риджу все понимал.

– Творец любил всех, Эйя, – прошептал ей в ответ южанин на том же языке, чувствуя, что душа взяла верх над телом, – …но тебя одну Он боготворил…

– Я боялась, что она добралась до тебя. Думала, среди всех душ астери ты просто один из тех, кто молчит. Я не знаю, как тебе удалось спастись… но я рада, что ты тут.

– С самого начала я никогда не был далеко от тебя. – Язык странников звучал странно и грозно, но был в нем некий шарм, завораживающий, заставляющий вслушиваться в каждый звук. – Таков замысел Творца.

Какое-то время двое сидели молча, и лишь монотонное пиканье бортовых компьютеров нарушало повисшую тишину. Казалось, даже воздух на мостике стал холоднее, тут вкусно пахло морозом.

– Удивительные нам достались души, да, Амон? – нарушила молчание Эваларин, посмотрев на южанина.

– Они по-своему прекрасны. Их отвага, мужество восхищают меня. – Амон говорил тихо, глядя впереди себя, в одну точку. Перед глазами вереницей пролетали картины жизни его души. Она наконец заговорила с ним. Он ощутил некое единение своего тела, сознания и этой сущности из глубин Вселенной. – …Они древней праотцев, – прошептал Риджу, проверяя правильность маршрута в очередной раз, – и отчего-то так неохотно рассказывают свою историю, но помогают, будучи лишь призраками своего острова.

– Да-а, – кивнула Ран, заметив едва уловимые изменения в своем спасителе, – …и их боится акхэя, – выдохнула она. – В любом случае нам повезло, что они здесь. С силой Эйи и ее знаниями, навыками я… мы вместе можем делать невообразимое.

– Ну, это я еще на арене заметил, – хмыкнул Риджу. – Она явно любит сражаться. Из того, что мне доводилось видеть… в моих видениях это самая настоящая богиня войны. Та, о которой рассказывали праотцы в своих сказаниях. Эти детские сказки оказались не такими уж выдуманными.

– Мне таких не читали.

– Такие читают только на юге, – улыбнулся Амон, прибавляя скорость. – И то лишь в некоторых домах, почитающих далекое прошлое, – добавил он неохотно.

– Уверена, с его знаниями ты сможешь найти подход к механизмам и технологиям Храмовников и праотцев! Так мы сможем спасти наш дом.

– Думаешь, на это есть время?

– Думаю, у нас нет другого выбора, кроме как совершить невозможное, – сказала Эвала, откидываясь на спинку кресла и складывая руки на груди. – Подбросишь до Эрдэла? – чуть подумав, спросила она.

– Да, но позже. Сначала я должен сделать остановку в Тэви.

– Тэви? Город гладиаторов? – удивилась девушка. – Что ты там хочешь найти?

– У меня встреча с одним торговцем древностями, и у него есть крайне необходимый мне товар, – серьезно ответил Риджу, не поворачивая головы, внимательно наблюдая за поступающими на основной экран данными.

– Ты ведь в курсе, что это вольный город?

– Угу, – кивнул парень.

– Хм-м, судя по твоему лицу и настроению, ты снова пойдешь через черный вход?

– Скажем так, у меня нет особого выбора, – пожал он плечами.

– Пф-ф, ты же южанин! Перед вами открыты все ворота вольных городов! Даже право на это завоевывать не надо.

– Не все так просто, – покачал Амон головой и задумчиво почесал щеку. – Некоторые дома Юга выступали против свободы таких городков, как Тэви. Даже больше, настаивали на том, чтобы их жители продолжали служить обители Творцов. Было много кровопролитных битв, и сотни пленных отправлялись этими домами исполнять свой гражданский долг. Мягко скажем, они это не приветствовали.

– И дом Риджу был одним из инициаторов этого действа? – ухмыльнулась офицер.

– Да. Главными исполнителями тоже были мы. Так что нас там не любят. Северян, впрочем, тоже.

Эваларин щелкнула пальцами, выставляя указательный палец вверх:

– Точно! Как я могла забыть?.. – Ее глаза хитро сверкнули. – И каков план?

– Приземлимся и пойдем по подземному тоннелю. Он как раз ведет в центр Тэви. Найдем нужного человека, я сделаю необходимые закупки, и вернемся на корабль тем же путем, что и пришли.

– Звучит крайне скучно и… трусливо, что ли.

– Я не хочу никого убивать, – нахмурился Риджу. – Хранители и так за последние пятнадцать лет пролили слишком много крови. Убивать себе подобных, – он стиснул зубы, – было самым глупым решением твоего отца.

– Не ты, так тебя, – подметила Эвала, фривольно вытягивая ноги и закидывая их на приборную панель.

– Убери. Ты все-таки не дома…

– Отстань, – отмахнулась от него девушка.

– Ты не пристегнута, и ничто не мешает мне отключить гравитацию.

– И?..

– Просто предупреждаю, – подернул он плечами, качая при этом головой. – Я жду…

– Жди, жди, – улыбнулась Ран, касаясь черного кристалла-сережки и снова подключаясь к системе связи корпуса Защитников. Сразу же появилось с десяток уведомлений о попытках установить с ней связь. Однако сводок с полей было куда больше.

Амон заметил, как переменилась в лице Эвала, на нем появилась обеспокоенность.

– Что-то не так? – спросил он.

Офицер продолжала просматривать сообщения о потерях и уничтоженных городах. Вся эта информация еще не стала достоянием общественности.

– Семьдесят эпицентров. В каждом многотонные выбросы темной субстанции, – холодно ответила Эвала. – …Сотни погибших и потери основных территорий. Корпус Защитников уменьшился втрое. – Она стиснула зубы и сжала кулаки.

– Посмотри, есть ли данные, куда идет поток акхэи?

– Пока никуда. Идет рост зон отчуждения, – мотнула она головой. – Больше похоже на отвлечение внимания. Она явно готовится к последнему рывку, и где она нанесет свой удар, до сих пор неизвестно.

– Ну-у, предположения есть даже у меня. – Южанин кивнул на один из мониторов, где была открыта трехмерная карта Марса. – Не думаю, что Фэро стали бы рисковать имперской столицей, скорей всего, семнадцатый барьер где-то за Ирренси.

– Лишний раз доказывает, что мы должны использовать наследие Храмовников. – Эвала встал с кресла и подошла к карте. Одна мысль сменяла другую, она искала возможные варианты, но ни один из них не подходил.

– Я слышал, в Тэви сохранилось одно из их убежищ. Может, найдем там что-то интересное или хотя бы намеки на то, где могут быть спрятаны ключи.

– Тебе не нравится эта затея, так ведь?

– Нет, – согласился Амон. – Я не верю в то, что они могут помочь спасти Марс, но уверен, что у них есть что-то, что поможет сохранить обитель Творцов в случае, если с хранителями что-то случится.

– Они готовились к этому. Фэро не бросили бы Марс на верную смерть…

– Может, и так, но они могли бы оставить меньше загадок потомкам. Мы тратим время, разгадывая их ребусы.

– Если бы не эти ребусы, – одними губами улыбнулась Ран, – хранители бы давно уничтожили все, с ними связанное. – Она коснулась монитора там, где была расположена пирамида Эрдэла. – И никакие барьеры бы не сдерживали акхэю, и она бы получила то, что хочет, – путь к Источнику, путь к жизни.

– Что ж, скоро всё узнаем, – выдохнул Риджу. – Пристегивайся, мы снижаемся. – По сине-красному корпусу корабля прошла волна, делая его невидимым, маскируя под окружающее пространство.

– Ого! – удивилась офицер. – Эти функции доступны лишь для космических кораблей. Не припомню, чтобы такие были у… южан.

– Я сам сконструировал и собрал его, – подмигнул ей Амон. – Здесь есть все функции флагмана твоего брата и даже больше.

– Хм-м, теперь понятно, отчего тебя так хотят видеть в своих рядах высшие чины. – Девушка села в кресло. – Им нужен твой гений.

– Только они мне не нужны, – криво улыбнулся южанин. – Юг уже давно сам обеспечивает себя всем. С северянами мы лишь вместе несем службу. Моих изобретений им не видать.

– Поживем – увидим, – выдохнула Ран. – А ты точно не хочешь зайти через центральный вход? Так гораздо быстрее…

– Точно, – буркнул парень.

– А что, если тоннель завален или закрыт?

– Этому тоннелю больше двух тысяч лет, и он связывает дворец Криджу с Тэви. О нем знает только дом Риджу Так что нет, его не завалило, и он не закрыт.

– А ты зануда, оказывается, – посмеялась принцесса.

– Зато не попадаю в неприятности, как некоторые.

– Что и требовалось доказать!

Спустя пять минут корабль был уже на земле. Люк закрылся, и Диркан включил силовое поле, окружившее детище Амона. Двое же прошли к невысоким горам в нескольких метрах от места посадки. После некоторых манипуляций с наручным компьютером Риджу открыл потайную дверь. Эвала и Амон спустились в узкий и длинный ход, ведущий к Тэви. Яркие поясные фонари включились автоматически, освещая путь. Они шли молча, каждый был погружен в свои мысли. Ран отметила про себя, что тоннель явно был делом рук Фэро – слишком знакомая техника обработки стен. Да и непонятные одиночные символы, встречавшиеся на каждых десяти метрах, были уж очень похожи на тайный язык Храмовников.

– Это не вы его выкопали, да?

– А? Лабиринт-то… не мы. Как и большинство сооружений Юга, эти нашли и приспособили под свои нужды. Ну, а отказываться от быстрой эвакуации для главных домов Олимпа никто не стал.

– Какое назначение было раньше? Есть какие-нибудь сведения?

– Мы знаем лишь то, что существует разветвленная сеть тоннелей, простирающихся под доброй частью континента. Весь лабиринт не обошел никто, но один из путей ведет в Кидонию.

– В зону отчуждения? – переспросила Эвала.

– Именно, – кивнул Амон.

– А тьма оттуда не просачивается?

– Нет. На пути три барьера под стать другим.

– А остальные? Неужели никуда? – Ран остановилась напротив темного коридора, уходящего далеко на восток.

Риджу заметил, что девушка отстала. Развернулся и посветил на нее:

– Южане потеряли в этих лабиринтах тысячи человек. Лет пятьсот назад мы перестали даже пытаться…

Эваларин повернулась к Амону и заметила синие призрачные огни, что стали подниматься откуда-то снизу. Невидимый ветер сносил их в сторону Риджу и дальше. Вдруг она услышала хруст мелких камней под чьими-то ногами. Снова посмотрела вперед, на путь, окутанный темнотой. Не прошло и пары секунд, как изумрудные крохотные камни на полу стали вспыхивать, оживляя воспоминания о ком-то. Ран сделала шаг вперед, вглядываясь в темноту, как вдруг увидела приближающегося воина.

– Сет… – прошептала она имя основателя дома Фэро.

– Что? – не понял ее Амон, подходя ближе. Спустя мгновение он столкнулся с легендой лицом к лицу. Взгляд зеленых глаз был сосредоточенным и внимательным. Он скользнул по фигурам гостей лабиринта, будто бы они были тут призраками.

Призрак Фэро прошел мимо Эвалы и Амона, направляясь в Тэви. Южанин и северянка стояли молча, провожая Сета взглядом. Лезвия двух хопешей за его спиной сверкнули, поймав на себе свет фонарей. Огней призраков стало больше, и уже Амон мог их видеть. Прежде чем пройти через дверь, Фэро обернулся, и его смуглого лица коснулась полуулыбка. Затем он прошептал что-то на древнем южном наречии, но понял его лишь Риджу.

– …Ища ответы, Странник, в Тэви найди Аркс-Тремс… – повторил слова Сета Амон, и призрак исчез в то же мгновение.

– Что еще за Арке такой?

– Не знаю, – мотнул головой парень, – первый раз слышу… Он будто знал, что мы тут будем, словно к нам обращался.

– Это Сет Первый, – пожала плечами Ран, – и у меня есть ощущение, что он знал все. Иначе бы он не разбросал осколки своей души по всей планете.

– Тебя, смотрю, это не удивило. Встречалась с ним раньше?

– Приходилось, – кивнула девушка. – Идем, не думаю, что твой продавец терпелив… – Эвала пошла к двери, незаметно для Амона доставая из кармана куртки синий браслет и надевая его на руку.

Через сто метров перед ними была дверь, которую явно недавно вскрывали. Принцесса бегло осмотрела ее и обернулась на спутника:

– Похоже, ваша тайна больше не тайна.

Амон подошел ближе и посмотрел на свежие царапины на камне.

– Кто-то пытался вскрыть изнутри, – сказал он, проведя по отметинам пальцами.

– Да-а, – устало протянула Эвала, – и явно решил бежать дальше, завидев призраков… Только я не про это. – Она кивнула на красный кристалл, небрежно вбитый в арку над дверью. – Жители Тэви как бы намекают, что без приглашения лучше не заходить. – Да и основной механизм открывания был явно испорчен.

Риджу быстро проверил работоспособность кристалла и отследил, куда он направит полученный сигнал.

– Можно отключить, – ответил он после некоторых раздумий, – уйдет минут десять.

– Через центральный вход было бы быстрее, – с сарказмом заметила принцесса, включая синий браслет и поднося его к кристаллу. – Если спросят, – с усмешкой бросила она через плечо, – скажешь, что ты со мной. – Не успела она ему подмигнуть, как откуда-то снизу раздался громкий щелчок, и дверь стала шумно отъезжать в сторону.

– Браслет гладиатора? – удивленно вскинул одну бровь Риджу. – Серьезно?

– Эм-м, да-а… – улыбнулась девушка, проходя вперед. Заметив, что южанин все еще стоит на месте, она вернулась и взяла его за руку. – Идем же!

– В каких еще вольных городах ты почетный гость?

Они оказались в круглом, пустом помещении, откуда к выходу вела широкая лестница из темно-красного камня. Через арку сочился приятный теплый солнечный свет. Ран подошла к первой ступеньке и будто только сейчас услышала вопрос Риджу:

– Оу, но я тут не почетный гость. Им полагаются белые… м-м… аксессуары.

Амон остановился.

– Ты… гладиатор?

– Ну-у как тебе сказать. – Ран поднялась выше. – Я просто победитель пяти последних сезонов, не более.

– Пяти?! – Амон потерял дар речи, зная, насколько жестоки были сражения в этом вольном городе. – Мой брат принимал участие в них как-то и едва унес ноги, прикинувшись мертвым.

– Не рассказывай этого никому. Иначе тебе ничего не продадут, – посмеялась Эвала, продолжая путь.

– На аренах Тэви дерутся до смерти… так ведь?

– Да. До нее, – холодно ответила девушка, останавливаясь у выхода. – И да, Амон, пять сезонов – это семь лет. В каждом сезоне не меньше пятисот противников. Да, друг мой, все они мертвы. И нет, не жалко.

– Ты казалась мне менее кровожадной, – с усмешкой сказал Риджу. – И нет, меня это не беспокоит. – Южанин подмигнул ей, проходя вперед и выходя на улицу.

Двое гостей стояли на одной из узких улочек утопающего в зелени вольного города Тэви. Дома, сложенные из мегалитов, громоздились один к другому так близко, что можно было перепрыгивать с крыши на крышу. Дороги были вымощены черным камнем. Правда, местами природа отвоевывала свое и буквально разрывала брусчатку изнутри, прокладывая путь агрессивному южному синему плющу. На стенах домов все еще можно было разглядеть старинные символы, оставленные первыми жителями. Среди прочих была и восьмиконечная звезда, заключенная в пирамиду. Эвала подошла к стене и коснулась символа Храмовников.

– Это, пожалуй, единственный из городов, где все дышит памятью о Фэро, – сказал Амон, оглядевшись по сторонам. – Они стараются ничего не менять.

– Знаю лишь центральный район и арены, а там таких надписей днем с огнем не сыщешь.

– Устроить экскурсию?

– Что за продавца ты ищешь? – сменила резко тему Ран.

– Мне нужен некто Джбэх и его дом где-то на северных окраинах Тэви.

– Неправда, – мотнула головой принцесса, – он давно облюбовал район Песков, что близ первой арены.

– Когда я с ним связывался, он дал это адрес, – настаивал на своем Риджу.

– Поздравляю, он хотел от тебя избавиться просто-напросто.

– От человека, готового заплатить? Не думаю.

– Ты бы заплатил, но не за свои игрушки, а за жизнь. – Южанин нахмурился. – На севере собираются лишь участники боев на подземной арене. И там правила иные. Ты бы вошел, а вот выйти стало бы проблемой.

– Даже так, – посерьезнел Риджу. – Видимо, кто-то раскрыл ему меня.

– Скорей всего, – согласилась Эвала. – Но теперь-то ты не один, и тебе ничто не угрожает.

– Не знаю, как на это реагировать. Обычно могу постоять за себя, – улыбаясь, подметил Амон. – Но если твое присутствие поможет делу, то показывай дорогу!

Ран повела его лабиринтами города туда, откуда доносился шум толпы, громкие аплодисменты и всеобщее ликование. Амон видел, как прислушивалась принцесса. Даже со спины было заметно, как она любит быть в центре внимания, побеждать врагов. Пускай и на таких вот аренах. Это была неотъемлемая черта рожденных в доме Ран – тщеславие и жажда победы. Единственное, что отличало Эвалу от сородичей в глазах Риджу, – это ее желание, стремление спасти остров Хранителей любой ценой. Не допустить падения Марса и не отдать обитель Творцов на растерзание акхэи. Это роднило ее с самим Сетом Фэро.

Переходя из одного переулка в другой, Эвала не следовала знакомому маршруту, вместо этого она шла туда, где видела призрачные огоньки, парящие над домами. К ее удивлению, они вывели их прямо к дому Джоэха. На входе в полуразрушенную крепость, насчитывающую больше четырех тысяч лет истории, стоял целый отряд охраны. Над входом по обеим сторонам висели знамена вольного города – воин в доспехах в круге, олицетворявшем арены смерти. За сине-зеленой развевавшейся на ветру тканью можно было разглядеть знак дома Фэро. Рисунок перекрещенных мечей был некогда аккуратно вырезан на камне. Из многочисленных магазинчиков, гостевых домов и баров, где подавали самое поганое пойло на Марсе, доносились выкрики в поддержку каких-то гладиаторов. Бой был в самом разгаре. Голографические экраны транслировали сражение со всех ракурсов и продолжали принимать ставки от гостей. Призовой фонд рос на глазах, и кому-то повезет увезти с собой целое состояние, если, конечно, его выпустят из Тэви. Двое подошли к охране, преградившей им путь. Оглядев их одного за другим, Ран не увидела ни одного знакомого лица.

– Мест в гостевом доме нет, ищите другие! – огрызнулся один из громил, косясь на экран.

– Мы к Джоэху Мосу, – наигранно зевнув, сказала девушка, – за покупками.

– Эм-м, он вас ждет? – насторожился охранник, услышав словосочетание-пароль.

– Разумеется. Ведь снег на арене уже выпал.

Амон удивленно посмотрел на принцессу.

– Проходите, – кивнул мужчина, открывая перед гостями дверь.

– Это что сейчас было?

– Джоэх мечтал служить в разведке, – отмахнулась Эвала, – теперь вот страдает манией таинственности.

– Забавно. Получается, он явно не собирался вести со мной дел.

– Угу, – кивнула девушка. – Надеюсь, та вещица того стоит.

Просторная прихожая была богато обставлена, и старинные фрески еще поблескивали на стенах золотом. Кое-где они были закрыты штандартами хозяина дома. В вольных городах люди частенько основывали новые дома и стремились всячески облагородить свое имя, вписать его в историю острова Хранителей. Отсюда гости, поднявшись по широкой лестнице, попадали в не менее роскошный зал, где когда-то проводились приемы. Сейчас вход в зал был закрыт пирамидой из тяжелых ящиков с самым разнообразным барахлом и, конечно же, оружием. Вообще дом превратили в своеобразный склад. Внизу от лестницы направо и налево уходили коридоры, где располагались многочисленные комнаты. Тот, что слева, был также закрыт. Эвала повернула направо и пошла прямо, где в самом конце была открыта дверь. Оттуда доносился знакомый голос. Девушка ускорила шаг, когда заметила синие огоньки-призраки, парящие у входа в комнату. На мгновение ей показалось, что тень Сета проскользнула мимо, будто указывая дорогу Принцесса зашла в комнату и остановилась на пороге. Здесь, среди многочисленных стеллажей, ломившихся от самых разных вещей, был самый настоящий офис господина Мосу. Перед ней за столом сидел молодой мужчина, на вид лет сорока. Смуглая кожа, черные глаза выдавали в нем чистокровного южанина, а многочисленные шрамы на оголенном до пояса торсе кричали о том, что человек прошел испытание всеми аренами Тэви. Его глаза удивленно округлились, увидев гостей. Спешно закончив разговор с кем-то, он встал со стула и вышел из-за стола.

– Чем я провинился перед Творцом, что он привел тебя ко мне?! – спросил он с нотками раздражения, вскидывая руки и поднимая глаза к потолку, словно в молитве. Стоявший позади девушки Амон внутренне напрягся. Тон торгаша ему не понравился. Джоэх сделал несколько шагов навстречу, самодовольно держа грудь колесом.

– Он просил передать тебе, что без тебя ему скучно и он жаждет повидаться, – ухмыльнулась Эваларин, делая пару шагов вперед. – Он ждал тебя еще в прошлом году, но ты не оправдал его надежд.

Риджу нахмурился. Этот диалог показался ему чертовски странным. Он не понимал, как на него реагировать и какие за этими словами были эмоции и отношения. Складывалось впечатление, что эти двое тренируются в том, кто кого сильней унизит.

– Пожалуй, я и в этот раз повременю! – улыбнулся бывший гладиатор. – Так ему и передай!

– Навряд ли, – пожала плечами девушка, – я как раз хотела передать сообщение ему через тебя.

– Ой, да что ж ты такая упрямая?! – возмутился Мосу, всплеснув руками и сгребая Эвалу в охапку, крепко к себе прижимая. – Могла бы и подыграть старому другу, принцесска, – заулыбался он.

– То же самое могу сказать и о тебе, – похлопала его по спине Эвала. – Рада, что ты все еще топчешь эту землю!

– Кто твой спутник? – спросил Джоэх, кивнув на Риджу, выпуская девушку из объятий. – Нечасто ты ко мне мальчиков водишь.

Эваларин хмыкнула.

– Это Амон, покупатель. – Мосу вскинул брови. – Уверена, вы двое найдете общий язык. Он, как и ты, обожает барахло времен праотцев.

Хозяин дома кратко поклонился, приветствуя Риджу.

– Знакомое у тебя лицо, парень. Мы раньше не встречались?

– Нет, – уверенно ответил Амон.

– Ладно! Раз моя сестренка тебя привела в мою скромную обитель, значит, ты человек достойный моего доверия и лучшего товара! – Ран закатила глаза, отходя к дивану.

– Сестренка? – переспросил южанин. – М-м, я чего-то не знаю об императорской семье?

– Мы не по крови родственники, а по арене. Сражались плечом к плечу в последних трех сезонах, в групповых боях. Впрочем, – Джоэх осмотрел гостя с головы до ног, – явно не твой профиль, хотя фактура хорошая. Из тебя бы мог получиться неплохой боец.

– Благодарю. Может, перейдем к делу? У нас не так много времени.

– Само собой. Итак, – Мосу хлопнул в ладоши и огляделся, – где моя красная деловая рубашка? – Он спешно накинул на плечи шелковую, расшитую золотом рубаху, пряча под ней следы от глубоких, почти смертельных ранений. – Что тебя интересует, мой длинноволосый друг?

Эваларин отошла к дальней стене и вдруг почувствовала легкое дуновение ветра. За тремя рядами стеллажей была просторная комната округлой формы.

– Что там, Джоэх?

– А? Ах это, тренировочный зал. В доме таких аж семь штук. Мои покупатели там тестируют свои покупки, хе-хе.

– Я гляну?

– С каких пор тебе нужно мое разрешение? – отмахнулся Мосу, возвращая внимание к Амону. – Желтые кристаллы, говоришь? – хмурил мужчина брови. – Да еще и в колесе. Где ты узнал про их существование и тем более что такие у меня есть? Кто сливает информацию о моем магазине, хотел бы я знать. Ты мне имя – я тебе скидку.

– Это всего лишь слухи, и я им поверил, – с равнодушным и спокойным лицом соврал Риджу, утаив от гладиатора тот факт, что давно изобрел механизм, позволяющий отслеживать рабочие модели любых технологий, использующих силу кристаллов.

– Какой ты доверчивый парень…

– Ну, так у вас есть то, что мне нужно?

– Да-а, у меня всё есть! Я бог барахла, мастер над барахлом! Зачем тебе эта фиговина, кстати? Ты ведь знаешь, что с кристаллами шутки плохи? Мой племянник как-то раз попробовал, так без рук остался, – продолжал балагурить Джоэх, почесывая лицо, покрытое недельной щетиной.

– Вот и хочу разобраться, что с ними и к чему, – как можно дружелюбней ответил Амон, чувствуя, как гладиатор буквально испытывает его на прочность, ища какие-то одному ему известные знаки.

– Это в дальнем ряду всё, о таком, знаешь ли, нечасто спрашивают. Да и после переезда не разбирался с завалами. – Мосу махнул рукой, призывая следовать за собой.

Их путь лежал туда же, куда несколько минут назад ушла Ран. Они остановились рядом с врезанными в стену полками. Тут же, на каменных столах, лежали явно недавние находки. На некоторых все еще оставалась прилипшая земля. Амон заметил, что Эваларин стоит у самого выхода на арену, закинув голову вверх и рассматривая куполообразный потолок, украшенный витиеватой росписью. Сама арена имела форму идеального круга, сложенная из черного камня, который был изрядно присыпан желтым, почти золотым песком. Стены арены за пределами центрального круга были закрыты зеркальными черными панелями. Отражение бойца буквально преследовало его всюду, указывая на то, что нет сильнее врага, чем он сам. В центре арену разделяли выстроившиеся в ряд тренировочные куклы. Присмотревшись, Риджу узнал в них одну из самых редких моделей, которые проецировали на поле боя противника, способного нанести незначительный, но вред. Их придумал когда-то Мёфис Фэро, известный в свое время учитель боевых искусств. Его проекции могли не только ранить, но и запоминали технику того, кто их одолел, а потом воспроизводили ее со стопроцентной точностью.

– Кукол увидел? – проследил взгляд покупателя Джоэх. – Были здесь всегда, и никто не осмелился их убрать. Те, кто пытались, тут и полегли. Отличная школа у них была, – рассуждал гладиатор, глядя на творения мастера, – каждый раз приходилось совершенствоваться, чтобы победить самого себя.

– Может, вы слышали или знаете что-то об Аркс-Тремс?

– Хм-м, – задумался Мосу, – первый раз слышу. Даже слова какие-то не наши… старые, что ли. Хотя… – он задвигал челюстью из стороны в сторону, демонстрируя тяжелый мыслительный процесс, – лет двадцать назад мои приятели говорили, что видели какую-то башню здесь, в городе, подземную. На ней, мол, написано было на древнем наречии. Кстремс. Может, буквы подстерлись, и это именно то, что ты ищешь.

– И где эта башня?

– Пф-ф, приятели мне не сказали. Я не был душой их компании.

– А где можно их найти?

– В склепе, – с готовностью ответил Джоэх. – Если хочешь, могу проводить, выбьешь из их скелетов всю нужную информацию. – Мужчина засмеялся, довольный своей же шуткой.

Эваларин тем временем увидела новые находки команды Мосу в землях отчуждения. На каменном столе лежал клинок дома Фэро среди других мечей. Хопеш выделялся не только своим видом, но и притягивающей аурой. Ран видела, как над ним кружили несколько призрачных огней. Девушка осторожно протянула к рукояти руку, ощущая необъяснимый душевный трепет. Двумя пальцами она коснулась холодного эфеса, почувствовав невероятную энергетику этого оружия. Перед глазами вспышками пронеслись картины каждого боя этого хопеша. Эвала сжала рукоять и взяла тяжелый меч со стола. Она медленно поворачивала его в руке, рассматривая каждый изгиб лезвия. Вдруг ее внимание привлекло собственное отражение в черном зеркале. На мгновение ей показалось, что вместо себя она видит Сета Первого. Его изумрудные глаза сверкнули, когда лица мужчины коснулась легкая полуулыбка. Облаченный в черные, поблескивающие на солнце, чешуйчатые доспехи, он перевел взгляд на мечи, что сжимал в руках, а затем на арену. Сотни огней-призраков кружили вокруг него и, вырываясь из черного зеркала, стали виться рядом с Эваларин.

– Ясно. Вернемся к кристаллам? – спорил Амон, не видя происходящее за спиной.

– Да, сейчас. Погодь минутку!

Джоэх обошел Амона и подошел к стоящей у арены девушке с хопешем в руке. За несколько метров до нее он остановился, внимательно посмотрев на принцессу.

– Знал, что тебе понравится! – с усмешкой сказал он. – Мои ребята откопали его близ одной из их обителей. Недалеко от пустыни Хризу…

– Он великолепен… – прошептала Эвала.

Риджу обернулся, отвлекшись от рассматривания других находок Мосу, и замер на месте, увидев, как огни-призраки кружат над Эвалой и рядом с мечом, что она держит в руках.

Ран опустила меч и вышла на арену.

– Кто сражался здесь последним? – спросила она.

– Эм-м… понятия не имею. Никто из моих подопечных точно. Мы предпочитаем другую арену. Слушай, Эвала, – замялся Джоэх, от затеи девушки ему вдруг стало не по себе. Он посмотрел на подошедшего к нему южанина. – Никто не знает техники обращения с хопешем, возьми другое оружие. Хопеш – это не просто меч, ты и сама знаешь, что обычные трюки не сработают. Это не легчайший этах… Да и эти манекены могут быть опасными. Кто знает, что в них за программы?..

– Эвала! – окликнул ее Риджу. – Твой друг дело говорит. Не стоит рисковать. Эти куклы могли быть повреждены.

– Да-да! – закивал Джоэх. – Возвращайся, не дури! Кто знает, как они себя поведут, может, они и вовсе заминированы!

– Успокойтесь, – улыбнулась одними губами принцесса, касаясь символа активации на руке двухметровой куклы, сделанной из неизвестного современному Марсу материала. – Нет такого оружия, которым не владеют астери, – прошептала она на языке Странника из Вселенной. – Этот меч так похож на тот, что был у меня когда-то…

– Ну все, – всплеснул руками Мосу, – будет шоу! Запишу этот бой на память, будет чему поучиться моим оболтусам. – Мужчина спешно вернулся в основное помещение и, взяв что-то со стола, вернулся. Он подбросил в воздух четыре серебряных шара, и они разлетелись в разные стороны, начиная видеозапись.

Тренировочная кукла стала оживать, ее глаза просияли белым светом. На старом южном наречии она что-то произнесла. Амон лишь уловил пару слов: перехожу в боевой режим, активация последнего профиля. Риджу нахмурился, когда синие огни-призраки стали просачиваться через пол и через несколько мгновений заполнили собой всю арену. Эваларин тем временем сделала пару шагов назад, перехватывая хопеш поудобней. Другие куклы растаяли в воздухе, знаменуя начало поединка. Принцесса прищурилась, продолжая наблюдать за своим новым противником.

Амон прислушался, снова была тирада непонятных слов. Он разобрал лишь последнее – имя того, чью технику будет копировать этот оживший воин.

– Сет… – повторил он вслух и перевел взгляд на офицера.

Он не увидел, как довольно усмехнулась Эваларин, не услышал он и как она прорычала что-то, вставая в боевую стойку. Снова посмотрел южанин на куклу и уже увидел в ней нечто другое, а верней, кого-то.

Глаза куклы стали зелеными, и образ ее теперь больше походил на тот, что принцесса видела совсем недавно в зеркале. Джоэх от удивления был не в силах и слова сказать, лишь наблюдал за происходящим, открыв рот. Это действительно был Сет Фэро. Программа запомнила его молодым, явно не старше тридцати. В любимых им черных доспехах и с мечами, что он выковал лично из добытой у праотцев стали. На шее у него висел золотой амулет – Око Ра, поблескивая в лучах полуденного солнца. Эваларин видела, как кружили вокруг него осколки разных душ, и каждая жаждала прикоснуться к легенде. Он был именно таким, каким являлся ей и раньше, каким она представляла его. Даже от его копии исходила невероятная сила и энергия. Лицо его оставалось спокойным и даже немного отстраненным.

– Этот бой – лишь мой бой, – тихо проговорил Сет, опустив глаза и чуть наклонив голову, – я сражаюсь с собой не для того, чтобы победить, а чтобы найти свои слабости и искоренить их…

В его руках появились два хопеша, и он встал полубоком, выставляя один из мечей вперед, а второй занося за спину. Эвала, имея лишь один, предпочла также стоять вполоборота, направляя лезвие в сердце врага, держа тяжелое оружие двумя руками. По черным стенам арены побежали белые символы, начиная отчет. Принцесса закрыла глаза, прислушиваясь к себе, всматриваясь в свою душу, открывая ей дорогу к контролю над телом.

– Научи меня, – прошептала она, обращаясь к Страннику, – покажи мне, как сражаться, чтобы быть достойной тебя…

В эту же секунду она ощутила легкий холод, волной пронесшийся по всему телу. Рука с мечом изменила положение. Она занесла хопеш за спину, взяв его обратным хватом. Вторая рука была выставлена чуть вперед, согнута в локте. Пальцы плотно прижаты друг к другу и выгнуты чуть назад, приобретая форму крыла птицы. Эвала почувствовала прилив сил, энергия шла изнутри в больших количествах. Ее душа смотрела на противника, считывая все его планы нападения, готовясь отразить любые атаки. Принцессе показалось, что Странник может предвидеть будущее, и даже в таком противнике, как Сет Фэро, она не видела опасности. Лишь нескрываемый интерес, навязчивое любопытство и тяга к новым поединкам с новыми врагами.

Амон замер на месте, когда заметил ледяное свечение вокруг Эваларин. Он увидел знакомый силуэт воина, от вида которого сердце начинало биться сильнее. Этот бело-голубой свет заполнял собой все вокруг.

Эваларин открыла глаза, и два чистейших изумруда скользнули обжигающим ледяным взглядом по противнику. Она смотрела на образ Сета исподлобья и явно ждала его первого хода. Он не заставил себя долго ждать и перешел в наступление, обрушивая на девушку шквал рубящих ударов. Джоэх с восхищением наблюдал за тем, как бесшумно и легко двигался Храмовник. Тяжелые мечи в его руках казались легче пера. Однако вся серия ударов пришлась в пустоту – Эваларин изящно уклонилась от всех, при этом не сдвинувшись с места. Мосу поежился от внезапного холода, обратил внимание на пар, что пошел у него изо рта. Сет крутанул в руках мечи, желая атаковать принцессу на ближнем круге, но в этот момент свободной рукой Эвала с немыслимой скоростью сильно ударила его в грудь, сбивая ему дыхание и вынуждая сделать шаг назад. Затем с такой же силой на противника обрушился ее меч, нанося быстрые и резкие удары по касательной, будто специально оставляя возможность врагу на маневр. Теперь уже Эвала двигалась словно в танце, оставляя на песке покрытые инеем следы. Сет воспользовался данным ему шансом и из защиты вышел на контратаку. Звон стали разносился над ареной. Если Сет предпочитал стоять на земле, то Эваларин позволяла себе и прыжки, и сложные повороты, выпуская из виду противника. Она больше не видела куклы, она действительно сражалась с Сетом Первым. Его главным преимуществом было то, что у него было два меча, да и техника владения хопешами была настолько идеальна, что позавидовал бы любой. Со стороны Амон видел двух равных противников. Хотя он прекрасно понимал, что, встреться Сет со Странником в его истинном обличье, у марсианина не осталось бы шансов. Переведя взгляд на песок, он вдруг заметил, что ледяные следы были с обеих сторон. Эваларин, может, с виду и сражалась с Сетом, но что-то в этом зрелище настораживало Риджу.

Сейчас же Эвала сражалась на уровне самого основателя дома Фэро, и Риджу уже предвидел финал этой битвы.

Спустя десять минут после начала Сет и Эваларин перешли одновременно в наступление. Принцесса старалась бить в открытые зоны, пытаясь пробиться к сердцу. Фэро же намеревался поймать девушку в тиски, обезоружить или вовсе лишить головы. Мгновение, и, сойдясь лицом к лицу, враги отпрыгнули друг от друга в стороны. Перехватив хопеши, Храмовник бросился в шквалистую атаку, нанося рубящие удары, намереваясь в конце комбо застать девушку врасплох. Ран же решила действовать иначе и вместо защиты предпочла нападать. За три метра до Сета она опустилась вниз и сделала мощный рывок вперед, выходя на врага снизу. Мгновение, и лезвие ее хопеша вонзилось в доспех на уровне сердца. В ту же секунду его меч коснулся ее шеи. Она почувствовала легкий, но болезненный укол. Глаза Сета погасли. Бой окончился ничьей. В холодной, звенящей тишине раздались громкие хлопки Джоэха. Мосу аплодировал стоя.

– Дом Ран и дом Фэро снова сошлись… – сказал он, качая головой, – хех, никогда не думал, что увижу нечто подобное. – Мужчина был под впечатлением, он глянул на серебряные шары. – Хорошо, что я все записал! – улыбнулся он. – Где ты только так научилась владеть хопешем?! Кто тебя учил? Ведь на Марсе никого не осталось… Вот это дела-а-а… Вух!

Эваларин поднялась с земли, потирая шею, где осталась маленькая, едва заметная царапина. Молча глядя на песок, она анализировала произошедшее, снова просматривала весь путь своей атаки и искала место, где ошиблась. Она вдруг вспомнила, что в самом конце мысленно попросила у Странника шанса проверить силы на практике. Ран поняла, что эту ошибку совершила она, а не ее душа.

– Ничья… – не унимался Джоэх, – ну надо же! Эвала, ты представляешь?! Ничья в поединке с самим Сетом Фэро?!

– Прав был Нури, – тихо выдохнула она, – спешка – моя главная слабость.

Мосу хотел было что-то еще сказать, но возникший перед ним Амон отвлек его.

– Теперь мы можем вернуться к делам? – спорил южанин.

– Ты само хладнокровие… такой бой, а у тебя ноль эмоций. Как так?

– Это не мой бой, а я не получаю удовольствия от наблюдения за чужими сражениями.

– Хм-м, дело твое. Ладно! Идем! Избавлюсь от барахла, но не думай, что будет дешево!

– Само собой.

Перед тем как покинуть арену, Амон оглянулся на принцессу, выходящую с арены и возвращающую меч на место. Он заметил, что проигрыш ее расстроил, но не знал, как ободрить ее.

Эваларин положила хопеш на каменный стол и снова провела по его холодному лезвию двумя пальцами. Боковым зрением она заметила уже знакомый призрак, стоявший рядом. Сет стоял рядом с ней, сотканный из огней-призраков.

– Это был отличный бой, Странник, – тихо начал мужчина, смотря на нее из глубины времен. В этих стенах Храмовник оставил часть своей души. – Не печалься ни поражению, ни ничьей сегодня, и ты порадуешься своей победе завтра… Ты проиграл, Странник, не мне, а себе.

– Что? – переспросила Эвала, быстро оглянувшись, убеждаясь, что никого рядом нет. – Разве кукла не воспроизводит технику последнего сражавшегося с ней?..

– Кукла – лишь отражение тебя. Она делает то, что сделал ты, просчитывая твои навыки и способности. Именно поэтому зеркальная арена – это последний этап в тренировке воина дома Фэро.

– Проиграть самой себе… – Ран покачала с досадой головой.

– Это говорит лишь о том, Странник, что ты еще не понял самого себя до конца. Твоя суть скрыта от тебя самого, и впереди большой путь. Не знаю, есть ли у тебя время, но знаю, что в следующий раз ты победишь.

– В этом можешь быть уверен, – сжала девушка кулаки. – Не проиграю себе самой… Даже если придется умереть и сражаться призраком… – Она снова посмотрела на Сета. – Что такое Аркс-Тремс? – спросила она, понимая, что видение вот-вот исчезнет. – Где он?

– Хранилище знаний, – ответил Сет, – следуй за знаками Источника. Они приведут тебя к нему. – Призрак в ту же секунду растаял в воздухе, а синие огоньки вырвались наружу и снова хаотично закружили над ареной.

Эвала смотрела на них некоторое время. Затем, закинув голову и закрыв глаза, стала слушать шепот внезапно появившегося ветра. Он шел откуда-то снизу, где ему вторил огонь. Через пару мгновений она внимательно посмотрела на семь символов, что начали сиять под потолком. Они становились все ярче, словно внутри них разгоралось пламя. Эвала перевела взгляд на противоположную стену.

Между двумя гладкими черными колоннами, казалось, раскинулось голографическое полотно, по которому лентами струились древние письмена. Оглянувшись назад, Эвала убедилась, что никто не видит ее. Медленно девушка пошла к странному объекту в обход арены. Подойдя ближе, она смогла разглядеть буквы древнего южного наречия. Текст шел вперемешку с иероглифами праотцев. От стены исходило тепло и отчетливо слышалось потрескивание тока. Сквозь нее проходили синие огни-призраки, словно приглашая внутрь. Эваларин протянула руку к стене, желая прикоснуться к голограмме, и с удивлением почувствовала, как ее рука проходит сквозь стену. Ран еще раз оглянулась – арена по-прежнему была пуста. Тогда она смело шагнула внутрь и оказалась в небольшом коридоре, в конце которого хорошо просматривались вспышки света. Офицер шла вперед, аккуратно ступая на каменные плиты, ожидая срабатывания возможных ловушек. Спустя пару минут она оказалась в поистине гигантском круглом зале. В центре зияла самая настоящая пропасть, над которой парили осколки марсианских душ. С глубины поднимались странные звуки, похожие на то, как деревянные палочки стучат по иссохшему стволу дерева. Поднимавшийся по спирали вверх ветер словно тихо пел грустную песнь, похожую на зов сирен. Эта странная песнь разных голосов собиралась под куполообразной крышей, разделенной на несколько частей. Сейчас багровым светом горели одиннадцать секторов из четырнадцати. В центре была закреплена внушительных размеров золотая стрела, собиравшая на своем острие энергию и пучками отправлявшая ее вниз. По краям на полу лежали тяжелые каменные плиты. Всего их было пятьдесят одна, и на каждой свой символ. Над ними парили и поворачивались по часовой стрелке крупные черные камни каплевидной формы, удерживаемые антигравитационными силами. Некоторые из них уже лишились внешней оболочки, и их кристаллическое нутро оголилось. Из них бесшумно в самый центр напольных плит били яркие красные молнии. Рассмотрев одну из них поближе, Эвала заметила отходящую вниз и вверх алую линию. Все эти плиты были связаны ими, а вместе давали энергию для стрелы на потолке, а та снабжала ею нечто внизу. Перегнувшись через высокие перила, принцесса некоторое время всматривалась в темноту, пытаясь разглядеть, что кристаллы снабжали энергией, но ничего не увидела. Ран решила пройтись по кругу, но не успела сделать и шага, как заметила бледно-белые линии, тянувшиеся от плит в противоположную сторону – к явно только что открытым дверям. Подойдя к самой первой, включив фонарик, принцесса зашла в комнату, где с одной стороны стены были ряды сложенных друг на друга сундуков разных размеров, а вдоль другой – непонятные ей механизмы, какие-то громоздкие машины. Все это было защищено непроницаемым барьером. Эвала пнула в энергетическое поле камень, что попался под ноги, и тот рассыпался в прах, едва коснувшись щита. В соседних комнатах ситуация была точно такой же. На одной из коробок Эваларин смогла прочесть пару фраз:

– В случае нападения тьмы… – следующее слово она не поняла, – использовать в исключительных случаях. Опасно! – произнесла она вслух, оглядываясь по сторонам. – И как этим воспользоваться, если все под защитой?..

– Эвала?.. – донесся до нее голос Амона, также прошедшего через коридор, что очень удивило принцессу.

Девушка вышла из комнаты.

– Как ты прошел сюда? – спросила она.

– Через открытую дверь, – пожал он плечами, поднимая глаза на потолок, а затем опуская взгляд на парящие камни.

– И как это Джоэх отпустил тебя в одиночестве, а? Уж не убил ли ты старого гладиатора?

– Эм-м, – вскинул одну бровь Риджу, – к нему вообще-то пришли, и он попросил меня не показываться им на глаза. Как и тебе.

– Любопытно, – почесала подбородок девушка. – Что ж, ему же лучше, а то от увиденного здесь надолго бы онемел.

– Что это за место? – спросил Амон после некоторой паузы, подходя к одному из кристаллов и приседая у плиты. Он внимательно ее разглядывал, аккуратно касаясь.

– Судя по всему, это Аркс-Тремс, но здесь все под защитой и ни к чему не притронуться. Какой смысл тогда в этом Хранилище знаний… – выдохнула она, смахивая с плеча выбившуюся прядь волос.

– Ничего подобного никогда не видел, – прошептал Амон, смотря в бездну. – Эти камни питают энергией что-то внизу, причем этой энергии хватило бы обеспечить весь Марс в течение многих лет. Что может нуждаться в таком серьезном источнике силы? – рассуждал он вслух.

– Барьеры, – холодно ответила Эвала. – Не только те семнадцать, что внешние, а те, что глубже.

– Возможно, – кивнул Риджу, поднимая голову на потолок. – И, судя по всему, там тоже не все гладко. Только три сектора пока чисты.

– Ну-у, – протянула Ран, – практика показывает, что их барьеры и под критической нагрузкой неплохо справляются.

– Это не дело рук Фэро, – покачал он головой, – такие камни, их делали во времена праотцев, но Храмовникам удалось их приспособить. Найти способ использовать.

– Тут в комнатах еще больше всякого непонятного, – кивнула она назад, – но опять-таки не подобраться. Не понимаю, зачем оставлять что-то полезное и прятать это под энергетическим полем?..

– Мне кажется, я уже отвечал на этот вопрос. – Южанин поднялся и вошел в первое попавшееся помещение. От обилия незнакомых древних технологий у него перехватывало дух. Его взгляд не знал, на чем остановиться, но он ловил себя на мысли, что знает предназначение каждой вещи. Его душа охотно делилась такой информацией, почувствовав невероятный прилив энтузиазма. – Хранители бы уничтожили все это… – прошептал он, присматриваясь к одному странному техническому сооружению, которое явно было создано для войны. – Смотри! – Он указал рукой на пространство над дверью, принцесса подошла ближе. – Это печать Тота.

Только сейчас она разглядела вырезанное изображение посоха с крыльями, обвитого двумя змеями.

– Керикион… – произнесла она вслух и задумалась.

Вдруг Амон резко развернулся и вышел из комнаты. Подойдя к перилам, он какое-то время что-то высматривал, сверяясь со своей догадкой, то с одной, то с другой стороны. Ран вышла следом.

– Там внизу Источник? – наконец снова заговорил Риджу. – Ты его слышишь?

– Да, – кивнула принцесса, – но он очень глубоко. Настолько, что осколки душ не могут в него проникнуть. В общем, это место не может быть слабым звеном в его защите.

– Конечно, не может, – улыбнулся Амон, явно поняв, что это за место, – это ведь часть Эвэлтри, одно из звеньев!

– Планетарного порядка? – удивилась девушка. – Того, что устанавливали еще праотцы, что ли?

– Не совсем, – мотнул головой южанин. – Скорей того, которого хотели для людей Тот и Маат. В большинстве своем все наследие праотцев – это наследие этой парочки. Остальные неохотно с нами чем-то делились.

– Да, но в конце почитали Тота и Маат только Фэро, – фыркнула Эвала.

– Если верить преданиям дома Фэро, то они их дети, и другой судьбы у них не было. Может, это и не сказки вовсе, и именно поэтому они столько знали и умели из того, до чего хранители до сих пор не могут додуматься…

– В этих механизмах, в этих грудах железа есть польза? Это сможет остановить распространение акхэи?

– Остановить это ничто не сможет, но вот сдерживать – да, – ответил Амон, отряхивая руки. – Я понимаю теперь, что использование этого всего поможет выиграть время и придумать способ борьбы с тьмой.

– Должен же быть способ снять эту защиту, идеи?

Амон глянул по сторонам, прикусывая нижнюю губу.

– Эвала, – понизил он голос, – это все принадлежит Храмовникам и Фэро. Только один из них получит доступ ко всему наследию… Хранителям это не под силу. Да и права мы не имеем.

– Опять ты за свое, – нахмурилась Ран. – Мне плевать на эти правила! Мы должны спасти Марс любым способом!

– Ты ведь понимаешь, что для их активация нужны усилия сотен людей. Хранители не станут даже притрагиваться к наследию Храмовников.

– Станут, – глаза Эваларин зло сверкнули, – станут, если им прикажет император.

– Даже если так, но на самом деле хранители подчиняются Мастеру, а он служит другим заветам.

– Он должен служить Марсу! – огрызнулась Ран.

– Боюсь, все не так просто, принцесса. Из всех марсиан ты единственная, кто готов принять руку помощи Фэро.

– Уже нет, – хмуро ответила Эвала, с вызовом посмотрев на Амона.

Риджу молчал, понимая, что девушка говорит о нем. Пока что он не был готов принять сторону Храмовников и Эвалы, что вцепилась в них, как утопающий. Однако чем дольше он находился в ее компании, тем больше склонялся к ее точке зрения. Пускай она и казалась ему по-юношески максималистской.

– Должен быть ключ… – осторожно предположил Риджу. – Что-то, что при себе имели Храмовники и Фэро, какой-то знак отличия, я думаю.

– Ключ? – переспросила принцесса. – Знак… – Перед глазами вспыхнул образ Сета и Око Ра, что висело у него на шее.

Молча она поспешила в одну из комнат и принялась осматривать ее на предмет своей догадки.

– Эврика! – тихо сказала она, нащупав в стене отверстие, повторяющее изгибы давно утерянного украшения. – Нужно лишь отыскать его амулет.

– Око Ра? – удивился Амон, сложив руки на груди. – Его носили лишь главы дома Фэро, а со времен Кана никто не видел золотого амулета.

– Я знаю, где он может быть. – Глаза девушки просияли в темноте.

– И где?

– Подбросишь меня до Эрдэла?

– Эм-м, да-а… я же обещал, – насупился южанин. – Но ты так и не ответила на мой вопрос.

– Последнее место, где видели Кана Фэро, была пирамида Эрдэла. Мы знаем, что оттуда он вышел уже без мечей своего предка и без амулета. Значит, он где-то там, и я его найду.

– В пирамиде… разве не там их защита убила твоих родителей?

– Их убили не ловушки, Амон, – посерьезнела девушка, разворачиваясь и направляясь в коридор, но вдруг остановилась и бросила через плечо: – Их убил Рэйлан и его свита.

– Что? – не поверил своим ушам южанин. – Советник императора? – Риджу задумался на пару секунд. – Тогда кто убил предателя и всех его бойцов? Сведения были о десятке погибших. Неужели Ивалиран?

Девушка остановилась, касаясь рукой гладкой холодной стены.

– Рэйлан хотел убить Ивалирана первым, поэтому и отправил его за кристаллами для ваших посланников. Бедняга потерял сознание от удара током. Его отбросило прочь, как тряпичную куклу… – тихо отвечала принцесса, вспоминая события того дня.

– …Это сделала ты, – прошептал Амон, с трудом веря в это, но понимая, что так и было.

– Я не могла допустить смерти брата. Иначе бы мне пришлось снова искать сердце тьмы…

Больше Эваларин не сказала ни слова. Она покинула спрятанный от глаз коридор и вернулась на арену. Амон какое-то время стоял на месте, немного шокированный такими откровениями. Затем он почувствовал, как кто-то смотрит на него. Осторожно и не спеша он повернулся к пропасти, над которой сейчас во всей своей красе кружили призрачные огни, отражая всполохи парящих кристаллов. Он сначала не поверил своим глазам и даже попытался проморгаться, когда увидел призрак Сета Фэро, стоящего на самом краю со сложенными на груди руками. Невидимый ветер прошлого трепал его черные волнистые волосы, а алые молнии отражались в изумрудных глазах. Спокойный, холодный взгляд Храмовника был устремлен на Риджу. Синие огни кружили рядом с материализовавшимся осколком второй души Марса, придавая его фигуре таинственности.

– Последний марсианский оракул видел Странника из Вселенной в этом зале в теле человека. – Голос Сета заполнил сознание Амона, в то время как губы призрака оставались сомкнутыми. Он говорил на древнем наречии, но Риджу все понимал. – Видел он и того, кто сопроводит его сюда. Именно поэтому я оставил право на вход лишь двоим чужакам. Мне ничего не известно о тебе, твоя жизнь и твой путь сокрыты даже от тех, кто слушает шепот ветра и видит через огонь. Но я знаю, что ты пойдешь со Странником рука об руку.

Амон мог лишь смотреть на Фэро, не зная, что ему сказать или спросить о чем-то. В момент все мысли улетучились, превратив голову в пустой сосуд, наполняемый речью второй души острова Хранителей. От Сета веяло мудростью и силой, неописуемой силой, твердостью и непоколебимой верой в свое дело. Немудрено, что на Фэро равнялись многие в те далекие времена – они были воплощением чести и достоинства.

– Послушай меня, хранитель, – продолжал призрак, – придет время, уже очень скоро, и Странник останется один на один с неотвратимым будущим, которое он будет отрицать. Так видел оракул. – Сет опустил голову. – Он не будет ждать помощи, ибо готов пройти весь путь в одиночку, как и ранее проходил все дороги, выстланные перед ним Творцом творцов. Я хочу, чтобы ты знал, что в конце своего нынешнего пути Странник решится на великую жертву… – Изумрудные глаза просияли, когда взгляд Сета вновь впился в лицо Амона. – Ты будешь с ним в тот момент, и я не вправе просить тебя, но все же… не дай Страннику осуществить задуманное.

– Почему? – нашел в себе силы южанин и спросил: – Чего такого она захочет сделать?

– Ты все поймешь за несколько мгновений.

Амон молчал, чувствуя, как этот разговор находит отклик в его душе, будто она уже заранее знает обо всем, что случится, и принимает это.

– Можешь быть спокоен, великий Сет, – тихо проговорил Риджу, встречаясь взглядом с Храмовником, – я не дам ей навредить себе. Я знаю, что ее путь поведет ее дальше моего.

В этот момент обрела видимость его чужая для Марса душа. От нее исходило морозное, подрагивающее свечение, а под ногами оставались следы, покрытые инеем. Воздух моментально стал звенящим от холода. На глазах южанина исполинская душа другого странника сделала шаг по направлению к призраку Сета Фэро и протянула ему руку. Храмовник несколько секунд смотрел на чужака с нескрываемым восхищением. Риджу чувствовал, как та говорит второй душе Марса что-то, что расслышать мог лишь Сет.

– Я здесь лишь потому, что когда-то уже не дал ей принести великую жертву, – сказала исполинская душа на своем языке, но человек понял эти слова сердцем. – Я не позволю сделать ей это и в этот раз. – Странник обернулся на Амона, и синие глаза, цвета глубокого моря, выражали бесконечное уважение и доверие хранителю. – Но это возможно, если ты будешь разделять мою веру. Я не смогу действовать в одиночку, только в гармонии души, сознания и тела мы сможем многое. – Обе души выжидающе смотрели на молодого южанина.

– Что бы она ни задумала, – заговорил наконец Риджу, – я не оставлю ее одну. Пускай ее методы и способы достижения цели кажутся мне сомнительными… но я тоже хочу всего того, чего хочет она.

Сет одобрительно кивнул.

– Спасибо тебе. – Душа Амона растаяла в воздухе, вернувшись в свой сосуд, а призрак Сета стал прозрачнее, медленно исчезая. – …Знай и то, – заговорил Храмовник еще тише, – что Творец творцов не оставит тебя никогда. Ты часть его великого замысла, и без тебя не будет того финала, что он предвидел.

Риджу молча кивнул и, медленно развернувшись, пошел прочь. Сет провожал его взглядом, наблюдая за тем, как не спеша тают следы хранителя на полу. Затем он вскинул голову и посмотрел на искрящиеся кристаллы вокруг, улыбнулся чему-то своему и растаял в воздухе, обращаясь тысячами осколков синих призрачных огоньков.

Амон вышел из коридора на арену. Прислонившись к стене у входа в загадочный зал, он какое-то время пытался привести мысли в порядок. Устало потер лицо, устремляя взгляд на потолок, переливавшийся десятком золотых символов. Он делал глубокие вдохи и шумно выдыхал, с трудом веря в произошедшее. Издалека до него донесся веселый смех Эваларин, шутившей о чем-то с Джоэхом. Риджу грустно улыбнулся одними губами.

– Великая жертва… – прошептал он, – хотел бы я знать, что именно ты так назовешь. До чего додумаешься? – Он увидел силуэт принцессы в арке напротив. – Смогу ли я предсказать твой замысел?..

– Эй! Амон! – махнула ему рукой Ран. – Иди сюда! Твой заказ готов уже!

– …Иду.

Южанин взял себя в руки и вновь спрятал все свои эмоции под маской равнодушия и холодного, отрешенного спокойствия. Мосу действительно все подготовил в лучшем виде. Нужные Амону кристаллы были надежно упакованы в ударостойкую коробку, не пропускающую никаких влияний извне, позволяя сохранить древний артефакт в целости и сохранности.

– Теперь оплата, – сказал Джоэх, не выпуская коробки из рук. – Это, знаешь ли, дорогое удовольствие. И ваши диджи в вольных городах не в ходу.

– Я и не собирался расплачиваться ими. – Мосу удивленно вскинул брови. – Я знаю, что такие, как ты, ценят в этом мире лишь силу. У меня есть оружие, способное тебе эту силу дать.

– Хм-м, – потер щеку Джоэх, – у меня есть все виды оружия, имеющиеся на острове Хранителей, парень. Меня тут не проведешь.

– Такого точно нет, – хмуро ответил Риджу, снимая с пояса золотой цилиндр, похожий на этах, но крупнее и явно тяжелее.

– Перекрашенный этах? – ухмыльнулся Мосу. – С парочкой новых элементов? Ты издеваешься?

Эвала внимательно посмотрела на оружие, что южанин держал в руке. Было в нем что-то до боли знакомое. Не спрашивая разрешения, она взяла его и принялась крутить в руках. Оно было ледяным на ощупь, в сравнении с тем же серебряным этахом, и тяжелым. Внутри него чувствовалась невероятная мощь. Символов на рукояти было в два раза больше, и они были не марсианскими. Ран подняла глаза на парня, узнав их. Девушка крутанула этах в руке и нажала первые два символа. Из сердцевины рукояти появилось два лезвия, крупнее тех, что в оружии хранителей. Острие было оформлено странным образом, как бутон цветка с острым наконечником. Явно подразумевалась дополнительная трансформация. Еще один символ зажегся зеленым, и металлические бутоны золотого этаха раскрылись, словно цветок на рассвете. Внутри сверкал пурпурный кристалл, который стал испускать фиолетовые молнии, готовясь к атаке или защите.

Джоэх присвистнул, жадно рассматривая оружие в руках девушки.

– Может выпускать до двадцати энергетических импульсов за раз, способно на создание автономных барьеров и удерживает их до двух суток, – сказал Амон, равнодушно смотря на свое детище. – Плюс есть возможность для антигравитационных подушек. Поднимает в воздух метров на тридцать, но не больше двоих.

– Тс-с, парнишка! – замахал руками Мосу. – Я согласен! Эвала, дай-ка мне это чудо конструкторской мысли!

– Смотри не обожгись, брат! – улыбнулась девушка, деактивируя оружие и передавая этах Джоэху. Тот чуть ли не дрожащими руками взял его и аккуратно, словно хрупкий фарфор, положил на стол.

– С тобой приятно иметь дело! – воскликнул гладиатор. – Еще чего-нибудь не желаешь приобрести? За похожую игрушку готов продать тебе половину моей коллекции!

– Я подумаю над вашим предложением, – кивнул Амон. – Может, еще вернусь.

– Буду ждать! Ладно, топайте отсюда! Ко мне сейчас придут гости, а они сильно удивятся вам двоим у меня в доме.

– Снова зарабатываешь на подпольных боях? – ухмыльнулась Ран. – Дождешься ведь, схватят тебя хранители. – Она в шутку погрозила ему пальцем.

– С моими связями мне бояться нечего, – подмигнул ей Мосу.

Прощались они недолго. Джоэх не врал, когда объяснял причину своей спешки. Амон и Эвала покинули его дом и пошли в сторону ворот. Вопреки просьбе Риджу принцесса не захотела идти тем же путем, что они пришли.

– Слушай… – нарушила тишину Эваларин, – зачем ты отдал ему свое изобретение? Оно явно дороже твоей покупки, пурпурные кристаллы большая редкость нынче.

– Он не сможет им воспользоваться, – покачал головой Риджу. – Да и потом, это лишь муляж.

– Муляж? Но он же был как настоящий, молнии, энергия внутри цилиндра…

– Я сделал его так, чтобы он мог имитировать функции настоящего в течение короткого времени. К моменту, как он захочет его использовать, мы уже будем далеко.

– Какой ты, оказывается, хитрец, – посмеялась Ран. – Только лучше тебе в Тэви больше не появляться. Мосу с тебя шкуру сдерет.

– В этом городе, к счастью, больше нет ничего для меня полезного, – Натянуто улыбнулся Амон.

Двое покинули город и шли к кораблю, когда Джоэх вернулся в свой кабинет, а оттуда вышел на арену. Ему стало любопытно, чьи техники еще запомнили боевые куклы. Мужчина смело подошел к центральной и коснулся кнопки включения. Первые секунды ничего не происходило. Тогда он попытался активировать другие, но никакой реакции не последовало. Еще через пятнадцать секунд у всех кукол в ряду красным вспыхнули глаза и они в унисон проговорили что-то на древнем южном наречии. Затем осыпались на песок грудой железа. Джоэх шокированно озирался по сторонам, не понимая, что произошло и почему.

– Вот же ж черт! – пнул он гневно песок в сторону бесполезных теперь железяк. – Ну, зато хоть арену расчистим теперь… – кивнул он, несильно огорчившись, но от произошедшего веяло таинственностью и холодом. Он не видел, как десятки синих призрачных огней покинули тела кукол и вернулись в поток себе подобных, кружащих под потолком. Их обещание второй душе Марса было исполнено.

Весь путь от ворот до корабля южанин и северянка прошли молча. Амон видел, как напряженно о чем-то думает принцесса, не осмеливаясь спросить ее о чем-либо. Наконец, когда они были уже внутри и Риджу, убрав в хранилище свое приобретение, вернулся на мостик, Эвала вышла из задумчивости и серьезно спросила:

– Скажи, а ты мог бы связаться с кораблем Мастера, но так, чтобы он не смог отследить тебя?

Амон нахмурил брови, усаживаясь в кресло пилота.

– …Могу, но зачем тебе это?

– Я хочу поговорить с Ивалираном, – честно ответила Ран.

– Дай угадаю, – южанин завел двигатель корабля и нажал какие-то кнопки на панели управления, – ты думаешь, что, если расскажешь ему об обнаруженных технологиях и о том, на что они способны, он резко изменит свою точку зрения и примет твою?

– Возможно, – кивнула Эваларин.

– Ты никогда не производила впечатления наивной девочки, так чего вдруг становиться ею сейчас? Ты и сама прекрасно знаешь, что твой брат никогда не изменит своим принципам. Он уже не раз говорил, что никогда не обратится за помощью к праотцам или Храмовникам. Даже угроза падения Марса ничего не изменит. Я видел тьму в нем, и она уже давно решает все за него.

– Тут ты не прав, – покачала головой принцесса. – Акхэя, конечно, нашла, чем подкупить Ивалирана, его сознание и тело, но внутри него все еще живет перводуша Марса. Я не верю, что она сдалась… – Она сжала кулаки. – На протяжении двадцати восьми лет я каждый день даю ей шанс вырваться из лап врага и изменить все. – Девушка замолчала. – Сейчас это будет ее последний шанс, – добавила она после паузы.

– Послушай, – Амон повернулся к ней, – да, он Мастер над Хранителями, но даже он не принимает решения в одиночку. Вокруг него вьются советники всех мастей. Зная их, я могу предсказать их реакцию на твое предложение. – Эвала хмыкнула, закатывая глаза. – Они не просто откажут тебе… они лишат тебя права зваться хранителем. Ты станешь для острова изгоем. И я уверен, что твой брат с радостью поддержит это решение. А все обнаруженное тобой, что причастно к Храмовникам, будет уничтожено.

– Но шанс все же остается, – настаивала на своем Эвала. – Душа еще может проявить себя!

– У нее было много возможностей. Спасибо, что хоть обитель Творцов охраняет.

– Пф-ф, Землю охраняет не Ивали, а Бес! – огрызнулась девушка. – И только благодаря ему творцы в безопасности. Мастер же давно помешался на Марсе и акхэе… Ищет для нее вход в Источник, прикрываясь различными предлогами.

– Бес… – повторил Амон со скепсисом, – наверное, ты единственная, кто обращается к его величеству на «ты».

– Бес мне не король. – Принцесса повернулась к Риджу спиной и посмотрела на голографическую карту Марса перед собой. – Он мой отец, – прошептала она. – Пусть и по духу.

– …Я исполню твою просьбу, – выдохнул Амон. – Но по-прежнему считаю, что это плохая затея. И ничем хорошим она не обернется. – Он окликнул робота Дира и попросил его установить шифрованную связь с флагманом Хранителей.

– Так просто? – удивилась Эвала. – Нажатием пары кнопок?

– Не люблю хвастаться, но всю связь делали в свое время южане, а я лично ее модернизировал и довел до нынешнего состояния. Думаешь, я не смогу обмануть самого себя? – Он подмигнул ей. – Готовь свою речь, установка соединения с твоим братом займет некоторое время.

– У тебя есть какая-нибудь информация по событиям в мире? Может, были какие новые атаки тьмы?

– Судя по карте, – парень кивнул на трехмерное изображение Марса за спиной девушки, – событий было предостаточно. Нажимай на красные точки, и Линкан тебе доложит. – Робот бодро отозвался, вскинув руки.

– Да-да, а то других дел на борту у меня нет, только новости читать, – недовольно буркнул Лин.

– У тебя лучше всего получается. С твоими эмоциями я сразу погружаюсь в гущу событий! – подыграл ему с улыбкой Амон. – Честное слово!

– Знаю я твое слово! Сначала расскажи, а потом иди делай разгрузочные работы. Нажимайте уже, леди, я прям весь в нетерпении диктором поработать.

Риджу одобрительно кивнул на вопросительный взгляд принцессы. Эваларин коснулась одной из жирных точек в районе равнин Исиды, что раскинулись на севере от Эрдэла.

На карте появился дополнительный экран, транслирующий происходящее в этой местности сейчас. Из жерл двух крупных вулканов мощными потоками вырывалась акхэя, заливая собой территории, покрывая их толстым слоем смертельной черной жижи. За извержением последовали несколько землетрясений. Из открывшихся трещин на поверхность ползли зараженные тьмой существа, устремляясь к густонаселенным городам. Кадры быстро сменяли друг друга, и среди прочих Эваларин заметила людей из корпуса Защитников, тщетно пытающихся остановить безумный поток, выжигая его огнем-тетахом. Борьба шла с переменным успехом, но отступать хранители не собирались. Взрывов с подобными выбросами за несколько часов произошли десятки, и все в самых разных местах. Казалось, что акхэя действует по запутанному плану, сбивая людей с толку и идя к своей цели напрямик. Она будто вбивала клинья, всячески нарушая устойчивость первой – верхней защиты Источника, выстроенной Храмовниками. Она била по самым разным местам в поисках семнадцатого барьера. Ран поняла, что там, где удар тьмы будет слабее всего, – там и быть последнему входу. Однако по беглому осмотру карты представить, где именно он располагался, она не могла.

Ивалиран не без удовольствия наблюдал за происходящим на родной планете. Оставаясь внешне отстраненным и равнодушным, внутри он ликовал, предвкушая триумф тьмы. Доклады приходили один за одним, и каждый был страшнее предыдущего. Число жертв росло, а потери среди воинов-хранителей уже исчислялись сотнями. Все силы Хранителей сейчас были брошены на защиту Марса. Только боевое звено его величества продолжало нести службу близ острова Творцов. Наконец буйство акхэи прекратилось, и люди смогли сконцентрироваться на борьбе за живые территории. Над многими районами Марса стоял густой пурпурный дым от горения тетаха, а удушающий запах с трудом развеивал поднявшийся сильный ветер. Ивалиран все искал глазами сигнал от сестры или ее маячка в зоне, где ее видели в последний раз. Приближая изредка эту местность, он довольно смотрел на залитую акхэей равнину, понимая, что выбраться оттуда она не могла. Он посмеялся про себя, когда заметил ее гравицикл, одиноко парящий близ гор. Пока Мастер был погружен в созерцание планеты, ему доложили о попытке связи с ним откуда-то с Марса. Ивалиран удивился и от любопытства разрешил соединение.

– Выведи на экран. Я буду говорить с неизвестным здесь, – приказал Ран.

– Слушаюсь, Мастер! – отозвался связист, запуская нужную программу.

Ивали ожидал увидеть кого-то из выживших, просящих о помощи, или вовсе обрывки какой-то записи. Но после некоторой паузы изображение стало четче и перед ним стояла сама Эваларин. Живая и явно невредимая. По обстановке за ее спиной Ран понял, что это какой-то корабль, и явно не из числа принадлежащих флоту Хранителей. Увидев принцессу, Онки с облегчением вздохнул, улыбнувшись. Мастер же нахмурился, с трудом сдерживая гневные эмоции.

– Эвала… – проговорил он, складывая руки на груди, – рад видеть тебя… живой. Хотя и без добрых вестей. – Он уже пожалел, что запустил связь при всех. Эта девчонка могла наговорить многое из того, что ему придется долго объяснять.

– Не думаю, что ты искренен, Ивали, – ухмыльнулась девушка, – но хорошие вести у меня есть. Как Мастеру над Хранителями тебе известно о большом количестве оставленных технологий Храмовников по всей планете. – Ее брат недовольно поморщился. – В местности, куда меня направили, мне удалось обнаружить механизм, который вплоть до своего разрушения сдерживал потоки акхэи, впитывая их в себя. – Люди на мостике переглянулись, внимательно слушая принцессу. – И таких механизмов множество, и каждый из них защищает Марс. Я нашла и другие, которые могут помочь в нашей борьбе с тьмой.

– Какая речь… И чего же ты хочешь от меня? Использовать их, быть может?

– Именно, – кивнула Эвала.

– Ты хотя бы представляешь, о чем меня просишь? Мы – Хранители, поклявшиеся соблюдать заветы праотцев. Истинных праотцев. Мы защищали острова Хранителей и Творцов с начала человеческой эры, полагаясь на свои силы и знания. В схватке с врагом должны отвернуться от своего прошлого и прибегнуть к помощи предателей, отступников?

– Фэро не были предателями! Они защищали Марс и Землю, невзирая ни на что!

– Ты, видимо, сильно ударилась головой, – криво улыбнулся Мастер, ощущая негодование и удивление своих подчиненных. – Ты не думала, что это именно то, чего они хотят – чтобы мы воспользовались их технологиями и похоронили себя заживо собственноручно? Все знают, что их творения приносят лишь зло.

– Да? А как быть со щитами, что сохранили города Марса больше семисот лет назад? Или с барьерами, что защищают Источник?

– А ты уверена, что они его защищают? Что, если они указывают ей путь к нему? Ведут ее за собой, а такие, как ты, верующие в сказки, играют на их стороне? Наши технологии ничуть не хуже их, и мы способны победить!

– Не заметно, – огрызнулась Эвала, теряя терпение. Она поняла, что Амон был прав и перводуша уже не могла воспользоваться шансом все изменить.

– Если они настолько хороши, то почему допустили все эти выбросы за последние несколько часов?

– Они работают уже тысячу лет, – пожала она плечами. – Они бы не смогли делать это вечно. Их время вышло.

– Как и твое, – перебил ее Ивалиран. – Надеюсь, ты понимаешь, что после таких твоих заявлений я должен принять меры. Хранителю не подобает разговаривать в таком тоне с Мастером и уж тем более восхвалять врагов и их изобретения. Более того, вижу, ты лишилась обоих этахов. Это не добавляет тебе баллов. Еще и оружие Фэро за спиной… – покачал он головой, слыша, как зашептались люди на мостике.

– Дерзай! – подмигнула ему сестра, криво улыбнувшись.

В этот момент связь стала прерываться и пошли сильные помехи, явно не зависевшие от техники. Изображение то исчезало, то появлялось вновь.

– Мастер! Новый выброс! Близ Эрдэла!

Ивали перевел взгляд на другой экран и на трехмерном изображении, показывающем и подземные уровни, увидел, как сильный поток тьмы пытается прорваться через пирамиду Фэро. Все строение раскалилось докрасна. Верхние грани сияли ярко-оранжевым. Потоки тьмы заполняли ярус за ярусом, устремляясь вверх, но в последний момент наткнулись на непреодолимое препятствие.

На глазах у тысяч людей верхняя часть пирамиды стала осыпаться, открывая внутреннюю кладку. Эта часть светилась изнутри красным светом. Барьеры из кристаллов продолжали удерживать натиск тьмы. Через ставшие прозрачными стены проступили контуры гигантской статуи Сета Первого. Его изумрудные глаза сияли подобно солнцу. Несколько минут молнии сверкали над пирамидой, грохот камней разносился над городом, будто шел небесный бой. Четверть пирамиды с грохотом обрушилась вниз, заваливая камнями близлежащую дорогу. Но даже потеряв часть, пирамида продолжала удерживать бурлящую от гнева акхэю. Через прозрачные барьеры люди могли видеть, как та пытается уничтожить статую Храмовника, а тот, даже каменный, продолжал защищать Марс.

– Господин, судя по показателям, семнадцатый вход… он под императорским дворцом…

– Спускаемся, – холодно приказал Мастер. – Перекиньте туда оставшихся свободных хранителей. Предупредите его величество! И вышлите отряд на осмотр территорий близ пирамиды. Ищите прорывы акхэи, блокируйте их.

– Слушаюсь!

Онки внимательно наблюдал за Ивалираном и чувствовал, как тот улыбался происходящему. У южанина появилось плохое предчувствие, но он не знал, чего ждать.

Эваларин молча смотрела на происходящее у стен Эрдэла и не верила своим глазам.

– Мне нужно во дворец… – прошептала она.

– Через полчаса будешь на месте, – сказал Амон, набирая высоту и скорость. От происходящего ему было не по себе, он не знал, за что хвататься и что делать в первую очередь. В голове был сумбур, требовавший времени на осмысливание. К дополнительным беспокойствам прибавились и новые о принцессе. Он понимал, что ее брат не бросался словами на ветер и вполне может устроить публичное отречение от Хранителей для Эвалы, а итог у этой «традиции» всегда один – смерть.

Принцесса молчала всю дорогу, обдумывая план действий, слушая свою душу, которая лишь сожалела о том, что перводуша Марса оказалась слабее, чем представлялось ранее.

– А что, если… – вдруг заговорила девушка, Риджу посмотрел на нее вопросительно, – если Ивалиран не перводуша. Что, если дом Ран нашел способ обмануть всех.

– Эм-м, о чем это ты? Он не может быть не перводушой. Он и все до него обладали всеми способностями и знаниями. Твой брат имеет доступ ко всему тому, что доступно перводуше…

– Да-а, это так, но он слаб. Так бывает… – Эвала хмурилась, всматриваясь в глубины воспоминаний Странника из Вселенной.

– Я тебя не понимаю, как, когда такое бывает?

– Близнецы… – прошептала девушка. – Один сильнее и больше другого… Что, если слабый близнец вошел в Источник, а сильный остался не у дел? – Ее глаза впились в лицо Амона, ища у него понимания. – На Марсе была только одна душа, обладающая невероятной силой. Это был Сет Фэро… Он смог сделать столько всего, обладал знаниями и мудростью поколений… мог делить свою душу на осколки. В конце концов, даже через тысячи лет мы можем видеть его призрак, хотя он давно покинул остров Хранителей. Это он – перводуша Марса! И если бы акхэя столкнулась с ним – то проиграла бы.

– С одной стороны, – дернул плечами Риджу, – логично, и это многое бы объяснило, но мы ничего не знаем о жизни Сета. Хранители вычистили всё. Есть только отдельные фрагменты.

– Это не важно, – мотнула принцесса головой. – Теперь не важно. – Она поправила волосы. – Это Странник так думает… и я не могу не согласиться. Он встречал уже такое когда-то.

– Что ж, перводуша, вошедшая в Источник, был твой предок, как-никак, основатель дома Ран… Так что в любом случае тебе должно быть видней…

Тем временем на горизонте показался великолепный Эрдэл, покрытый сейчас плотным туманом.

– Не лети в город, – попросила Эвала. – Высади меня на окраине. Я дойду сама.

– Уверена? – с беспокойством спросил Амон. – Не думаю, что там сейчас безопасно. Давай я тебя хотя бы провожу до ворот?

– Не надо, – улыбнулась офицер. – Я не хочу, чтобы из-за меня неприятности были у тебя.

Неохотно Амон подчинился. Внешний люк открылся, и двое спустились на землю. Амону не хотелось отпускать ее одну, он чувствовал, что дальнейшие события сильно изменят всё. Однако он понимал, что никакие его доводы не подействуют. Девушка остановилась и повернулась к нему:

– Спасибо тебе за спасение и приятное путешествие. – Впервые за долгое время принцесса предстала перед Риджу в своем крайне милом амплуа.

Южанин похлопал себя по карманам в поисках чего-то.

– Совсем забыл… – Он достал из кармана камень насыщенного зеленого цвета.

– Арне анимус? – удивилась девушка.

– Именно он, – кивнул Амон, протягивая его Эвале. – Я уверен, ты найдешь ему лучшее применение. Пусть он будет у тебя.

Ран взяла камень и принялась его рассматривать.

– Пустой… откуда он у тебя? Их ведь почти не осталось…

– Я мастер находить редкости, – развел руками южанин. Вдруг Эвала протянула к нему руку и достала из его волос маленький цветок, принесенный внезапно налетевшим ветром. – М-м?

Принцесса посмотрела на сиреневый цветок с остроконечными лепестками, собранными в бутон, и показала его парню:

– Это цветок Эрдэла. Знаешь такой?

– Я редкий гость на Севере.

Принцесса взяла руку Риджу и вложила в нее подарок ветра.

– Как только он раскроется – мы встретимся вновь. Так что жди! – подмигнула ему девушка.

– …Обязательно, – кивнул Амон, улыбаясь в ответ. – Будь осторожна и береги себя. И да, обойдись без приключений. Я могу и не успеть прилететь!

– Постараюсь! – Она махнула ему рукой и, развернувшись, медленно пошла к воротам города.

Амон проводил ее взглядом, а затем поднялся на борт своего корабля. Все время, пока закрывался люк, он наблюдал за удаляющимся силуэтом принцессы.

– Ты странно себя ведешь, – нарушил тишину Диркан, внимательно наблюдавший за хозяином все это время. – У тебя биохимия прям изменилась вот вообще. Это как у людей называется?

– Не знаю, – выдохнул Амон, возвращаясь на мостик.

Несколько минут спустя корабль поднялся в воздух и взял курс на Олимп.

 

Глава IX

Последний Храмовник

Эрдэл стоял погруженным в сумерки, окутываемый плотным, беспроглядным туманом, спускавшимся с окружавших земли столицы гор. Людей на улице не было видно. Большинство фонарей продолжали светить мутным и холодным синеватым светом, придавая городу загадочности. Раз в пять минут из парящих оповещателей доносились обращения представителя Мастера над Хранителями в Эрдэле с просьбами сохранять спокойствие и оставаться в своих домах до конца операции по зачистке территорий от акхэи. Ближе к дворцу стало оживленнее, здесь было много хранителей из самых разных корпусов и подразделений. Каждый был занят своим делом, и пройти внутрь просто так явно не удастся. Эвала остановилась за сто метров до первого пропускного пункта, оставаясь в тени дома. Как защитника ее бы отправили на одну из точек прорыва темной субстанции и уж точно не пустили бы к императору. Внезапно она услышала, как где-то за спиной, в нескольких метрах, что-то ударилось о стену. В тумане было не разглядеть, но Ран пошла на звук. Оказалось, что это была болтающаяся на паре петель дверь. Она явно была повреждена, причем изнутри. Хотя никаких очевидных следов не было. Эваларин включила фонарик и заглянула внутрь. Сразу от входа вниз уходила длинная лестница. Снизу пахло сыростью и слышался шум воды. Офицер включила наручный компьютер, и на экране перед глазами отразилась карта помещений внизу. Девушка довольно ухмыльнулась.

– Система водоснабжения…

Схема была крайне путаная, и многие помещения не отображались, но принцессе нужно было лишь добраться до того пути, что вел во дворец. Причем не в новую его часть, а в старую, давно заброшенную. Как раз из нее Эвала знала, как попасть через подземные лабиринты дворца в жилые покои.

Следующая дверь внизу была так же выломана. Кто-то очень спешил вырваться из города любым путем. Шум воды заглушал любые звуки. Бурные потоки проносились мимо, принося в каменные коридоры холодный воздух. Идти можно было лишь вдоль стен по узким, меньше метра шириной, перекладинам с прочными перилами. Правда, кое-где они были погнуты разбушевавшейся стихией. Чем дальше уходила Эвала, тем уже и темней становились коридоры. Современная каменная кладка сменилась древней. На идеально гладких монолитах то тут, то там просматривались знакомые символы Храмовников и дома Фэро. Дворец был близко. Через помехи в эфире кто-то пытался связаться с Эваларин. Это был Нуки. Голос у командира был взволнованный, и мужчина чувствовал себя явно не в своей тарелке.

– Где тебя только черти носят?! Ты должна была вернуться в корпус еще вчера!

– Я знаю, что ты не это хотел сказать. Ситуация изменилась и требовала незамедлительных действий.

– Я уже наслышан о твоих действиях, – огрызнулся Альви. – Мне доложили, что ты учинила в эфире с самим Мастером. О, творцы, зачем ты это сделала?!

– Сделала что? – удивилась Ран. – Я всего лишь сказала о том, что технологии Храмовников могут помочь нам в нашей борьбе с тьмой и их нужно использовать.

– Что это у тебя за шум там? Я не могу определить твое местоположение. Где ты вообще?

– Исходя из обстоятельств, мне это только на руку, – холодно ответила принцесса, заметив впереди круглый каменный диск, перекрывающий путь. На нем зеленым светом горели перекрещенные мечи дома Фэро. По краю массивной плиты тянулись слова на древнем южном наречии.

– Ты не понимаешь, что произошло, да? – понизил голос Альви, явно переходя в более тихое и укромное место. – Тебя обвиняют не в чем ином, как в… измене.

Ран улыбнулась, касаясь символа, от которого исходило приятное тепло.

– Как мило, Нуки, полагаю, я уже не состою в корпусе Защитников? – Эвала удивилась лишь внутреннему спокойствию, ей стало абсолютно все равно. Будто она уже выбрала свой путь, и он не был путем Хранителя.

– Не состоишь, – выдохнув, ответил Альви явно с недовольством. – Твой брат собрался тебя отлучить от Хранителей, да еще и прилюдно. Если есть где спрятаться, то пережди бурю там. Не знаю, в вольных городах, которые ты так любишь. Уверен, они тебя не выдадут.

– Я не прячусь от врагов, Нуки, – покачала головой принцесса, касаясь багрового кристалла сбоку от двери. Она почувствовала, как что-то острое кольнуло пальцы. На коже выступили капли крови, и они же остались на кристалле. Они медленно стекали по кристаллу, оживляя его. Он постепенно менял свой цвет, пока не стал ярко-зеленым. Щелчок – и каменная плита стала задвигаться во внутреннюю нишу. – Я их убиваю, друг мой, – закончила она свою мысль, проходя вперед.

– Эвала, это уже не шутки. Я говорю серьезно. За тысячи лет тебя первую объявляют изгоем, и я знать не знаю, как тебе помочь…

– Ты уже достаточно для меня сделал, не беспокойся. Я справлюсь сама.

– Слушай, – после некоторой паузы снова заговорил Нуки, – ты правда думаешь, что их технологии могут помочь остановить ее? Уничтожить вовсе?

– Я знаю это и докажу вам, что в моменты опасности не важны былые распри. Иногда нужно примириться с прошлым, чтобы спасти будущее.

– И все-таки, милая моя, где бы ты сейчас ни была – не высовывайся. Уничтожь передатчик, не свети своими документами где попало… Замаскируйся, что ли. Я сделаю все, что смогу, чтобы сдержать волну или хотя бы ослабить ее.

– Зачем тебе это, Нуки? Так подставляться из-за меня… – Принцесса остановилась перед очередным темным коридором и услышала, как за спиной закрылась тяжелая дверь.

– Хотя бы затем, что моя душа не на месте, когда тебе плохо. Она рвется на помощь странной и взбалмошной девчонке, нарушающей все правила. С одной стороны, я должен подчиниться воле Мастера над Хранителями, но с другой – я по-прежнему на стороне Марса, ведь помогаю перводуше. Пусть и малой ее части. Я не считаю тебя злом или предателем… Для меня ты воплощение перводуши, – признался Альви. – Ивалиран никогда не рисковал всем ради планеты, а ты готова стать никем, лишь бы спасти ее…

– Значит, я на верном пути, – ответила ему девушка. – Мне нужно спешить, Нуки. Надеюсь, мы еще встретимся и в тот час не будем врагами.

– Хех, – натянуто улыбнулся командир, вспомнив эту фразу из одной книжки, что читал в детстве, – так говорил Кан Фэро в той сказке о новой эре. Смотрю, ты решила идти по их пути.

– Я еще ничего не решила. Я просто делаю то, что считаю необходимым.

– Как знать, – шумно выдохнул Нуки, – говорят, ты не осознаешь своего выбора, пока не прошел полпути по нему… Что ж, в любом случае удачи тебе, Эвала!

– И тебе, друг.

Ран отключила передатчик и вынула из мочки уха сережку с черным кристаллом. Несколько секунд она смотрела на нее, а затем бросила в поток воды. Впереди снова были каменные лабиринты, через которые она шла по интуиции, поворачивая то в одну сторону, то в другую. Прислушиваясь к себе, к душе и к ветру, она бесстрашно шла вперед, обдумывая произошедшее с ней за каких-то пару-тройку дней. В мгновение ока ее жизнь изменилась кардинально. Больше не было предопределенности и уверенности в завтрашнем дне, словно пробил час действовать согласно древнему, последнему пророчеству марсианского оракула. Вдруг впереди появились призрачные сине-белые огни, стягивающиеся в одну точку, собираясь в знакомый образ. Снова ей явился Сет Первый. Посмотрев на Ран, он кивнул, будто бы в знак одобрения. В этот раз он ничего не говорил, он просто шел рядом, изредка посматривая на свою спутницу.

– Что еще предсказал оракул? Что будет дальше?

– Даже если ты узнаешь и попытаешься изменить предначертанное, то ничего не получится. Я сам много раз пытался, но против замысла Творца мы ничто.

– А если его переубедить? Он ведь может изменить ход вещей?

– Я не говорю о творце Марса, Странник, я говорю о Творце творцов и замысле, что исполняют все во Вселенной островов. Сотворивший наш мир помогает нам, как может, смягчает удары судьбы, но даже ему не под силу уйти от будущего, предначертанного нам.

– Звучит как-то не обнадеживающе… – покачала головой Эвала. – Будто все идет к своему концу, все пути ведут к смерти? Ты эту истину от меня прячешь?

– Все пути ведут к смерти, – кивнул Сет. – Но не каждая смерть ведет к концу всего. Тот учил нас, что Творец творцов ведет Вселенную вперед, заставляя ее рождаться и умирать, перерождаться и умирать вновь. В каждом витке его замысла есть место смерти, но есть место тому, кто сделает ее новым началом.

– Я не дам Марсу погибнуть, не дам исчезнуть Вселенной островов! Мой дом… – Она осеклась, почувствовав укол в сердце, поняв, что заговорила ее душа. – Мой дом возродится изо льда и воссияет вновь в короне Творца!

– Знаю, – улыбнулся Фэро, останавливаясь перед выходом из лабиринта. – Именно поэтому ты – главный герой Его замысла. – Сказав это, Сет рассыпался на огни-призраки, которые тут же разлетелись по сторонам.

Эвала несколько секунд постояла перед дверью, ведущей в старые, заброшенные части дворца. Затем, сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, открыла ее и вошла внутрь. Быстрым шагом она проходила поворот за поворотом. Позади остался ее тренировочный зал со все еще целыми деревянными манекенами. Ощущение опасности не покидало с самого прибытия во дворец. Глубоко под землей притаилось зло, и принцесса чувствовала биение его ледяного сердца. Время от времени по полу пробегала дрожь – следствие подземных толчков. Тьма рвалась наверх. Эваларин высматривала, возможно, оставленные Фэро указатели на семнадцатый барьер, но ничего не находила. Наконец она оказалась перед входом в жилую часть дворца. В коридоре было пусто, и лишь вдалеке слышались голоса. Доверившись интуиции, девушка направилась в библиотеку, примыкающую к залу совещаний. Чутье подсказывало ей, что Бес именно там и, возможно, один. Избегая освещенных мест, держась в тени, принцесса довольно быстро дошла до нужной комнаты. Через главный вход не зайти – стражи слишком много, и объяснять им, что к чему, желания не было. Воспользовавшись секретным входом, Ран проникла в библиотеку, на второй этаж. Бесшумно подошла к перилам и посмотрела вниз – император сидел за столом в полном одиночестве. Он просматривал последние донесения на трех экранах перед собой. Эвале вдруг показалось, что кто-то шепчет ей на ухо нечто неразборчивое. И голос становился все громче и настойчивей. Чуть наклонив голову в сторону, она попыталась разобрать хотя бы одно слово. И в этот момент ее внимание привлек выложенный на полу символ – это были перекрещенные мечи дома Фэро внутри пирамиды, по краям которой были вписаны слова. Время их не пощадило, и они почти стерлись, но некоторые все еще были читаемы. Принцесса почувствовала, как в виски ударила пульсирующая боль, и, поморщившись, снова посмотрев вниз. Сквозь камень, сквозь землю она увидела последний целый барьер, сияющий зеленым светом. Запас прочности был давно исчерпан, и катастрофа была необратима. Нарастающий шум, который слышать дано лишь перводуше, шел со всех сторон – это акхэя устремлялась к своей главной цели.

Трезэ почувствовал на себе чей-то взгляд и резко вскинул голову.

– Эвала… – прошептал он, поднимаясь с кресла. – О творцы, что ведут тебя… – покачал мужчина головой. – Как же я рад, что ты жива!

Принцесса спустилась вниз и подошла к императору. Пару секунд двое смотрели друг на друга, словно не веря своим глазам, а затем Эвала первой обняла императора, утыкаясь лицом ему в плечо. Тепло, исходившее от этого человека, опутывало с ног до головы, лишь рядом с ним она могла забыть об опасностях и тревогах. Они просто отступали. Одно присутствие Трезэ дарило ей чувство защищенности. Бес прижал ее к себя, гладя по голове, и с опаской смотрел на дверь, обдумывая свои следующие действия.

– Из всех мест ты нашла самое опасное, – прошептал он. – Что ты задумала, милая? Расскажи мне, что произошло? И почему из всех дорог твой выбор пал именно на эту?

– Бес, – она подняла голову, и ее изумрудные глаза впились в его лицо, – мы обязаны воспользоваться технологиями, машинами, всем тем, что оставили Храмовники и Фэро! Я видела, на что они способны – это все может ее сдержать. Последний барьер, что под дворцом, вот-вот падет, но это не конец. Фэро сделали несколько уровней защиты… Понимаешь? Там еще два препятствия для акхэи, и это время для нас, время, чтобы ее остановить. – Глаза девушки блестели.

– Нет никого, Эвала, кто знает, как всем их наследием пользоваться. Я знаю массу примеров, когда попытки оканчивались трагедией. Хранители не просто так запретили использование их технологий. Я думаю, – он на пару секунд замолчал, – Фэро… оставили все это не для защиты, а лишь потому, что не смогли забрать с собой.

– Все, что сегодня сдерживает акхэю на Марсе, принадлежит им! – отшатнулась от него принцесса.

– Знаю, – кивнул император. – И то, что, если бы не барьеры и прочие их изобретения, мы давно бы сгинули в этой темной жиже… Но…

– Я знаю того, кто может их использовать, кто знает, как они работают! – перебила его Ран. – Вместе мы сможем остановить ее, спасти Марс и защитить обитель Творцов!

Бес сделал глубокий вдох и подошел к витражному окну, выходившему на сад, давно утративший свое великолепие и превратившийся в буйные, непроходимые заросли.

– Ты не первая, кто просит отбросить былые противоречия, забыть о распрях, отказаться от традиций и устоев ради великой цели, для которой все хранители были когда-то созданы…

Эвала молча слушала. Она никогда не слышала о таком, ни в одной дворцовой книге подобной информации не было.

– Однажды, триста лет назад, эта просьба была удовлетворена. Твой предок, император Рэн, дал добро на снятие запретной печати с наследия Храмовников. – Трезэ сложил руки за спиной.

Девушка нахмурила брови, почувствовав при этом, как усиливается головная боль. Тьмы глубоко внизу становилось все больше, и она яростно прокладывала себе путь к семнадцатому барьеру. Все инстинкты кричали о смертельной опасности, душа же рвалась вниз, перекрыть путь тьме любой ценой.

– И что было дальше? Им удалось снять защиту? Что произошло? И кто это был?

Бес грустно улыбнулся.

– С большим трудом удалось добыть ключ от всех врат, Око Ра, что хранилось в пирамиде Эрдэла. Погибло много воинов, преодолевая расставленные ловушки Фэро… Но все семьсот смертей оказались напрасны. Потому что ключ был покрыт черной копотью. Око Ра было закрыто, окутано темнотой, слепо и, разумеется, не сняло защитных полей. – Эвала сжала кулаки, отворачиваясь. – Потом были найдены части их наследия без защиты, и нашлись двое смельчаков, думающие, что они знают, как этим пользоваться. Но стоило хранителям воспользоваться тем, что было создано уничтожать тьму, как огромная равнина в южном полушарии была в одночасье испепелена и стала новой зоной отчуждения.

– Это о земле Прометея, что ли? – Бес кивнул. – Но там нет акхэи, она была там выжжена тетахом. Тем самым огнем, что в наше время придумал Амон Риджу…

– Проблема была не в том, что те двое не знали, куда будет направлен удар, потому что доверились Храмовникам вопреки заветам истинных праотцев. А в том, что когда-то там стояли города, и они были стерты с лица Марса. За что и поплатились двое жизнью, а их имена были стерты со страниц марсианской летописи жизни…

– Если удар пришелся по тем городам, значит, тьма была уже там, – настаивала на своем Эвала.

– Пойми, милая моя, Хранители избрали путь других праотцев. Путь Тота и Маат для нас закрыт навсегда. Нельзя проснуться и встать на новый путь. Время выбора прошло, и мы имеем лишь его последствия. Нравится нам это или нет. С их наследием мы будем как слепцы с горящими факелами в пересохшем лесу. Нам нужно искать свой путь, свои решения. Мы не можем надеяться на случай или удачу, Эвала. Око Ра останется закрытым, потому что не осталось на Марсе ни одного наследника Фэро, ни одного храмовника.

В зале повисла тишина.

– Кто были те двое? – нарушила тишину принцесса.

– Одним из них был… я, – тихо ответил император.

– Ты?! Триста лет назад?

– Душу казнить нельзя, – повернулся к ней Бес. – Ничто не мешало мне родиться вновь. Как и второму хранителю… из дома Риджу. Это я был тем хранителем, кто просил отменить все и спасти Марс любой ценой. Предок известного тебе Амона был моим верным другом и соратником. Мы сделали это вместе. И каждый был наказан. Думаю, и в этот раз ты говорила о ком-то из этого семейства. Так ведь? Скорей всего, о том самом гении инженере, что хвалит весь Юг.

Ран молчала. Звуки из недр земли становились все громче, а шепот ветра навязчивей. Он пытался прорваться сквозь акхэю и что-то сказать, но девушка не могла разобрать ни слова.

– Мы ничего не можем сделать с ней, – наконец заговорила она. – Ни одно наше изобретение не способно ее остановить или хотя бы задержать. Я знаю, что у меня может получиться. Я понимаю Фэро, разделяю их путь. Верю в это, как в то, что солнце встает на востоке и садится на западе.

– Ран, разделяющая путь Фэро… – задумчиво сказал император, подходя к девушке. – Хранитель, уходящий на путь Храмовника… И все это в Эру Перемен. – Он взял ее за плечи и посмотрел в ее глаза. – И тем не менее я не могу подвергать тебя смертельной опасности. Мне удастся отвести от тебя угрозу сейчас, смогу договориться с твоим братом, усмирить его. Иначе ты будешь одна против всего Марса. Эта дорога воинов храма ведет к смерти.

– …Все дороги ведут к смерти, Бес. – В изумрудах ее глаз император видел свое отражение, свою душу, смиренно кивавшую в знак одобрения. – Вопрос лишь в том, какой она будет и что станет венцом твоей жизни. Что унесешь с собой в Источник, что расскажешь ему после ухода. Я не хочу извиняться исчезающей душой перед иссохшим потоком за то, что не сделала того, о чем просило меня мое сердце.

Трезэ улыбнулся, но глаза его оставались грустными.

– Даже если Марс падет, я хочу быть уверенной в том, что я сделала все ради его спасения… Мне нужен лишь ключ Храмовников, чтобы снять защитное поле. – Она посмотрела Бесу в глаза. – Где он?

Обойдя принцессу, император подошел к столу и взглянул на разбросанные по нему бумаги.

– Моя казнь триста лет назад была быстрой. Менесу Риджу повезло меньше. Дом Ран всегда недолюбливал дома Олимпа… – Воспоминания Бесу давались с трудом, ему до сих пор было не по себе от тех событий, даже пару жизней спустя. – Ран приказал выколоть ему глаза, а затем повесил ему на шею Око Ра, сопровождая все это устными унижениями и насмешками. Стража сопроводила его ко входу в пирамиду Эрдэла и толкнула внутрь. – По спине Эвалы пробежал холодок, она пыталась вспомнить, не видела ли каких скелетов где-то в пирамиде, но в памяти ничего похожего не всплывало. – Я знаю лишь то, что Менее в Источник не вернулся и больше никогда не рождался. Думаю, он до сих пор в этой пирамиде, сторожит наследие Фэро вместе с другими.

– Значит, я пойду в пирамиду и добуду его.

– Прежде нам нужно снять с тебя обвинения в измене. Онки сказал, что тебя уже повсюду ищут, а император практически не имеет власти над Мастером над Хранителями. Это будет трудный бой, – покачал мужчина головой.

– Не нужно, Бес, – подошла к нему Эваларин и взяла за руку, крепко ее сжимая. – Я одна могу убить их всех. Никто из марсиан не может причинить мне вреда, они не смогут даже подойти ко мне.

– Ты всегда была самоуверенным бойцом, – улыбнулся Трезэ, положив свою руку поверх ее. – Но твой брат не из тех, кто пойдет с тобой в прямое столкновение, а в интригах ты ему сильно уступаешь. Он найдет способ всадить тебе нож в спину… Моя же задача этого не допустить. – Бес задумался. – Хм-м, пирамида может стать неплохим укрытием для тебя, пока все не стихнет… Только не в Эрдэле. С ней явно что-то происходит, но любая другая вполне сойдет.

– Я не буду прятаться, и мне нужна эта. Раз Око Ра там видели в последний раз – я его найду. – Боль усилилась, и от нее начало звенеть в ушах. Шум и шепот, прорывавшийся через него, смешивались, превращаясь в ультразвук, разрывающий голову на части. Тьмы внизу было слишком много, а ее пульсирующее сердце совсем рядом, приближается к залу совещаний.

Эвала почувствовала, как задрожал под ногами пол, и дворец начал сотрясаться от подземных толчков. По стенам пошли мелкие, а затем и крупные трещины. В этот же момент вся комната стала наполняться ярко вспыхивающими огнями-призраками. Они просачивались сквозь мебель, стены, спускались с потолка и собирались вокруг Ран. Она смотрела на осколки чужих душ, и на ее глазах они принимали свой истинный облик. Вокруг нее стояли все те, кто когда-то выбрал путь Храмовников, кто поклялись перед статуей Сета Первого охранять обитель Творцов, защищать остров Хранителей, те, кто отказался от истинных праотцев и примкнул к Тоту и Маат. Сотни глаз были сейчас устремлены на девушку. Головная боль становилась невыносимой, и Эвала не могла понять, что происходит. Она чувствовала, как теряет равновесие, земля уходила из-под ног. Души храмовников одновременно говорили с ней, и их голоса сливались в монотонный гул, смешивающийся с шепотом ветра и нарастающим режущим звуком приближающейся тьмы. Принцесса сжала голову руками, не в силах терпеть.

– Эвала? – Бес быстро подошел к ней, обеспокоено смотря на нее. – Что с тобой?

– Мы пройдем весь путь с тобой, – повторяли призраки. – Мы поделимся всем. Мы расскажем всё… Ты приведешь нас к Творцу!

В следующее мгновение Эваларин почувствовала, как ее спины коснулось нечто холодное и в то же время обжигающее. Не в силах стоять на ногах, она опустилась на пол, поддерживаемая не понимающим, что происходит, Трезэ. Она делала редкие вдохи, пытаясь захватить как можно больше воздуха, которого не хватало, и сквозь туманную пелену видела, как душа Странника из Вселенной протягивает руки то к одному призраку, то к другому, поглощая их и делая частью себя. На их лицах была лишь смиренная благодарность. Прошло не больше двадцати секунд, и сотни вспышек из прошлых жизней всех огней стали вспыхивать перед глазами Эвалы, причиняя еще большую боль. Она словно проживала все эти жизни, видела Марс таким, каким он был когда-то. И из каждого воспоминания на нее смотрели изумрудные глаза Сета Фэро, молчаливо наблюдавшего за происходящим.

По дворцу снова прокатилась ударная волна, от новых подземных толчков здание буквально заходило ходуном. На втором этаже библиотеки упали несколько шкафов с книгами. Бес услышал, как к залу бежит стража.

Не медля ни секунды, он подхватил почти потерявшую сознание Эвалу на руки и поспешил к потайному выходу из комнаты, как внезапно обрушившийся с потолка крупный кусок камня перегородил им путь.

– Ваше величество! – слышал он голоса своих воинов. – Господин Трезэ! Где вы?!

Бес посмотрел на принцессу и быстро огляделся по сторонам в поисках возможного безопасного места для нее хотя бы на время. Ему на глаза попалась глубокая ниша, в которой стояла массивная статуя Тота, но с перебитым ликом, измененным на лицо другого праотца. Он отнес девушку туда. Усадив ее за каменный щит статуи, он коснулся ее лица и с тревогой почувствовал, что кожа ее была словно лед.

– Оставайся здесь, милая, – прошептал он, – я уведу их, а потом вернусь за тобой или пришлю Онки.

Поднявшись, Бес поспешил вернуться в зал, к столу. Глянув в сторону ниши, он убедился, что девушку отсюда было трудно заметить. Двери в зал распахнулись настежь, и внутрь вбежали пять человек из королевской стражи, а следом за ними шел сам Мастер над Хранителями с застывшей ухмылкой на лице.

– Ваше величество, с вами все в порядке? Нам нужно срочно покинуть дворец! – бросился к нему командир стражи. – Идемте же! Поторопимся!

Ивалиран захлопнул за собой дверь, от чего стражники невольно вздрогнули. Бес перевел взгляд на Мастера. Серые глаза Рана зло просияли.

В эту же секунду нечто мощное ударило в пол под залом, по символу дома Фэро пошли трещины. Люди стали отступать на безопасное расстояние, но медленно обрушившийся потолок не оставлял безопасных мест. Только Бес стоял как вкопанный, глядя на Ивалирана и не узнавая его. Впервые он видел в нем не хранителя и даже не человека, а нечто иное. На правой стороне его лица от лба до подбородка расходились черные линии сосудов, в которых пульсировала темная субстанция. Правый глаз был абсолютно черным. Мастер снял с пояса этах и раскрыл его.

– Пришло мое время, ваше величество, – процедил сквозь зубы Ивалиран, делая пару шагов вперед. – Ваше правление окончено, наступает долгожданное и обещанное время перемен.

– Мастер?! Что вы такое говорите?! Мы должны уходить немедленно! – перегородил ему дорогу командир стражи. – Здесь опа… – Он не успел договорить, как острый клинок этаха проткнул его насквозь. Непонимающими глазами он смотрел на Ивали, не в силах осознать произошедшее. Медленно он осел на пол, и Мастер вытащил клинок, давая телу упасть.

Стражники на несколько секунд остолбенели от неожиданности, оттого мешкали, не зная, что им делать, – все они подчинялись Мастеру над Хранителями, но не могли позволить чему-либо произойти с императором хотя бы потому, что он такой же хранитель, как они. Через пару мгновений все четверо обнажили свое оружие и вышли вперед, закрывая собой Трезэ.

– Вы стоите в правильном месте, – кивнул Ран, вытирая кровь с этаха о тело убитого, – оттуда вам будет виден триумф акхэи. Еще чуть-чуть, и Источник станет ее обителью.

Бес нахмурился, вспомнив слова Эвалы о нескольких уровнях защиты священного потока.

– Он заражен ею… – прошептал один из солдат, – тьма коснулась перводуши Марса… она управляет Мастером… – качал он головой, отказываясь в это верить.

– Но как она смогла добраться до него? – спросил другой, во все глаза смотря на довольного собой и бездействующего Ивалирана. – Он никогда не…

– Значит, часть перводуши в Эваларин не заражена! – сказал его напарник. – И поэтому он хочет ее убить!

– Какие же вы… скучные, – тихо проговорил Мастер, смахивая с лица белоснежные волосы. – Моя сестра прежде всего предательница, пожелавшая нарушить заветы праотцев и предков, она избрала путь изменников Фэро и Храмовников… Она достойна смерти хотя бы поэтому. Что до ее души, – Ран провел пальцем по паре символов на рукояти этаха, и черный кристалл начал собирать энергию, – то ее ждут муки посерьезней ваших…

Бес мельком глянул в сторону ниши, мысленно умоляя Эваларин не показываться на глаза брату. Ситуация явно выходила из-под контроля и превращалась в самый страшный кошмар Хранителей. Не желая отступать, император снял с пояса свое оружие – двуручный этах, который обладал лишь одним лезвием, был массивнее, тяжелее и нес в себе куда более сокрушительную силу чем обычный клинок хранителей. Бес намеревался сражаться вместе со своими людьми. Как всегда. Лезвие его меча сияло желто-оранжевым светом, излучая тепло. Трезэ сделал шаг вперед, вынуждая стражу расступиться, пропуская его вперед.

– Эвала всегда видела в тебе это и боролась со злом в тебе всеми силами, – тихо сказал Бес. – Я не понимал почему, а она не могла рассказать. Теперь же правду видим мы все…

– С ней вы и умрете, – ухмыльнулся Ивалиран, явно ждущий чего-то. Он то и дело наклонял голову, словно прислушиваясь к чему-то. – Бесславно и навсегда. Без права перерождения, пока я буду творить новый мир. – Голос Мастера менялся. В нем появились холодные нотки, и он звучал как эхо. Бесу показалось, что с ними его устами говорит сама акхэя.

– Как ты мог сдаться тьме, ты, перводуша острова Хранителей и пал…

Чем больше он всматривался в лицо Рана, тем отчетливее видел, как отличается тьма внутри Ивали от той, с которой они сталкивались в зонах отчуждения. Эта была иной – сильнее, умнее и хитрее. В какой-то момент он увидел ее сердце, пульсирующее внутри Мастера над Хранителями. Сейчас ее видели и другие четыре воина. Сам Ивалиран этого не скрывал, он с удовольствием показывал им истину.

Корабль Амона держал курс на Криджу, когда Диркан доложил об энергетическом выбросе с Земли. Сине-голубой луч вновь вырвался из обители Творцов и взял курс на Марс. Риджу, не поверив своим ушам, подошел к мониторам и убедился лично.

– Эвала… – прошептал он, вспомнив, что последний раз Творец вмешивался в события, как раз когда принцесса была в опасности. – Следи за ним и конечную точку входа скажешь!

– И что ты сделаешь? – поинтересовался робот, посмотрев на южанина. – Полетим туда, в эпицентр? Разве у нас не другой план?

Парень молчал, борясь с самим собой.

– Просто доложишь мне, куда он ударит, – холодно попросил Амон, возвращаясь в кресло пилота. Он молча смотрел вперед и невольно достал из кармана цветок Эрдэла. Бутон оставался плотно закрытым, но уже источал приятный, сладковатый аромат.

Эвала открыла глаза, приходя в себя. Последняя древняя душа была поглощена Странником, и все воспоминания наконец-то стихли, навсегда становясь частью космической сущности. Принцесса еще с трудом могла извлекать нужные моменты из чужих жизней, но многое уже смогла разглядеть и понять. Мир во времена Фэро еще никогда не был таким ярким. Все пробелы истории заполнялись увиденным очевидцами. Она могла рассмотреть все конфликтные ситуации с разных сторон. Только пока все попытки заглянуть в собственную душу вызывали сильную головную боль. Девушка чувствовала, как тьма поднимается снизу, слышала, как та заполняла собой пустоты, как прорывалась через мелкие трещины, раскалывая камни. Окончательно она пришла в себя, когда услышала голос брата. Выглянув из своего укрытия, Эвала увидела, как он стоит напротив стражи и Беса во главе с ними.

Принцесса лишь на мгновение закрыла глаза, а душа успела показать ей, что произойдет через несколько секунд – символ дома Фэро будет пробит потоком акхэи, которая уничтожит на пути все живое. Ивалиран присел на одно колено, прикладывая ладонь к полу. Его губы шевелились, произнося слова на неизвестном языке. От пальцев по полу стали расходиться черные линии, устремляясь в центр перекрещенных мечей, выложенных из позолоченного металла. Времени у Эвалы на раздумья больше не было. Предвидев неотвратимое, она успела выйти из своего укрытия и со всех ног бросилась к Бесу. Новый сильный удар снизу заставил вздрогнуть уже весь дворец. Трещины на полу стали увеличиваться, и через них начала очень быстро просачиваться акхэя. Еще чуть-чуть, и она потоком хлынет наружу.

– Назад! – крикнула девушка, а стражники и сами не собирались стоять на месте и успели отпрыгнуть. Только Трезэ не собирался пасовать перед тьмой.

Ивалиран лишь в последний момент увидел, как его сестра, выбегая вперед, неизвестно откуда взявшись, со всей силы оттолкнула императора в сторону, занимая его место.

– Эвала! Нет!!! – только и успел крикнуть Бес, поднимаясь на ноги в нескольких метрах от эпицентра, когда тьма пробилась наружу и мощным столбом вырвалась из-под земли. Стража и император оказались по разные стороны, а между ними пролегла глубокая пропасть.

Последнее, что успела увидеть принцесса, было довольное лицо Ивалирана. Поток вот-вот обрушится на принцессу. Она почувствовала холод, окружающий ее, и в следующую секунду, когда акхэя должна была поглотить ее, яркий сине-голубой луч в десять метров в диаметре прошел через крышу, обрушивая ее, и столкнулся с тьмой. Разливаясь по всему залу, лед покрывал его толстой сияющей пленкой, накрывая собой, словно куполом. Лед сковал тьму и уничтожал внутри себя, но в этот раз ее было слишком много и всю уничтожить было невозможно. Хранители озирались по сторонам на искрящийся чистейшим лазурным светом лед, сковавший весь зал. Стало невероятно холодно, и каждый вдох давался с трудом. Вокруг Эваларин стеной выросла защита, не пропускающая к ней акхэю. Ивали усмехнулся, коснувшись острием этаха ее ледяной тюрьмы.

– …Творец снова вмешался в твою судьбу, сестренка, – тихо сказал он. – Но слишком поздно. Источник уже мой.

– Рано радуешься! – крикнул ему Бес, перехватывая меч поудобней. – Взгляни вниз, тварь, там для тебя сюрприз от Фэро! – Император указал клинком вниз.

Эвала пыталась рассмотреть что-либо на дне, но пульсирующая внутри льда черная субстанция не давала ничего увидеть. Но вдруг она заметила, как красное свечение на семнадцатом барьере погасло и по каменной плите пошли трещины. Мгновение, и она разрушилась. Оставшаяся акхэя устремилась внутрь, ожидая там обнаружить Источник, но лицо Ивалирана резко переменилось, когда он осознал, что пала лишь первая линия защиты. Акхэя, разрушив семнадцать барьеров, увидела второй, состоящий из аналогичных входов, но запаса прочности у них было куда больше. Все символы на каждой плите горели ярко-зеленым. Лед тем временем подступал к бушующему внизу потоку и сковывал его. Однако силы были неравны, и ее было слишком много – все не заморозить. Небольшие ручейки акхэи продолжали пробиваться вверх и расползаться по полу зала совещаний. Крупные капли стекали по синей глади льда, пытаясь разрушить его, но тщетно. Бес увидел, как несколько капель упали на лицо Мастера. Ивали стер их рукой и небрежно стряхнул на землю. Акхэя не причиняла ему вреда, не проникала внутрь, не пожирала изнутри, как всех тех, кто становился ее жертвой. Трезэ наклонил голову, устремляя взгляд на подбирающуюся к новым препятствиям тьму.

Эвала с трудом смогла подняться. Только сейчас головная боль полностью отступила, а разум был свободен от чужих воспоминаний. Нужно было как-то выбираться из этого спасительного кокона, но лед был настолько толстым, что пробить его изнутри ей было просто нечем. Она ударила по нему несколько раз, но не осталось даже царапины. Холода она пока не чувствовала. Ветер Марса настойчиво шептал ей что-то, но проникнуть через это препятствие не мог. Земля под ногами продолжала вибрировать, и куски дворца обрушивались вниз во все увеличивающуюся пропасть. Старая часть владений императора уже полностью ушла под землю. Зал совещаний был отрезан внушительными провалами от остального Эрдэла. Хранители пытались пробиться к покоям императора, да и все знали, что Мастер тоже там. Марс не мог позволить себе лишиться двух главных людей в одночасье. Все горожане видели над дворцом лишь ледяной столб, словно гигантское древо, раскинувшееся над руинами, удерживающее темную субстанцию внутри себя. Сине-голубой лед сверкал в лучах заходящего солнца, заставляя всех поднимать глаза к небу и вспоминать о Творце и слать мысленные молитвы в сторону Его обители. Ровно то же самое происходило в районе остальных шестнадцати входов – барьеры рассыпались на части, открывая путь ко второму уровню защиты. Разница была лишь в том, что тьмы пока не было видно. Она вся была под столицей империи, прорываясь к первому препятствию.

Эвала спиной ощутила на себе взгляд брата, резко обернувшись, она увидела его искаженную гневом гримасу. Его губы шевелились, но она не слышала слов.

– Думаешь, что это меня остановит? – спрашивал сестру Ивалиран. – Это лишь вопрос времени, – подернул он плечами. – Не пройдет и месяца, сестренка, и твой любимый Марс падет, как и все планеты, созданные творцами до него…

– Ты не получишь Марс! Ты сдохнешь раньше! – крикнул кто-то из стражников, бросаясь с оружием на Мастера. – Предатель!

По технике боя с Раном мало кто мог сравнится, а уж тем более превзойти. Он с легкостью отражал любые выпады и пробивал защиту в считаные секунды, разя противников в самое сердце. Стражник не долго сражался в одиночку, его напарники подключились быстро, и вот уже четыре человека бились с Мастером. Они пытались окружить Ивали, а он отчего-то позволял им это сделать, подпуская их ближе, на расстояние вытянутой руки.

– Глупцы! – посмеялся Ран, и в следующую секунду скованный льдом пол под их ногами задрожал, и тонкие щупальца тьмы начали просачиваться сквозь образовавшиеся трещины. Мелкие ручейки устремились к своим новым жертвам. Подкравшись к их ногам, тьма принялась опутывать их подобно змее, проникая под кожу, хищно вцепляясь в их душу. Люди тщетно пытались стряхнуть ее с себя, но тем самым лишь усугубляли свое положение.

На глазах Эвалы и Беса четверо хранителей выронили оружие из рук и обессиленно осели на пол, бешено хватаясь кто за горло, кто за сердце, пытаясь вырвать из себя тьму. Еще мгновение, и все четверо закрыли глаза навсегда. Принцесса видела, как не щадила их акхэя, как поглощала их души, разрывая на части. Не осталось даже осколков, которые могли бы стать вечными странниками – призрачными огнями.

– Теперь твоя очередь, герой, – улыбнулся Ивали, посмотрев на Беса. – Твоя смерть не будет такой быстрой. Вынужден буду тебя помучить, чтобы помучилась она, – кивнул он на Эваларин. – Наслаждайся зрелищем, сестренка, и готовься… Ты следующая. Твой лед не сможет защищать тебя вечно.

Трезэ, сильно оттолкнувшись, перепрыгнул на другую сторону и оказался рядом с ледяным древом. Посмотрев на Эвалу, он приложил руку к защищающему ее кокону и грустно улыбнулся.

– Делай то, что велит тебе сердце, милая, и не оглядывайся ни на кого, – прошептал он. – Ты последняя надежда Марса. Творец не зря так оберегает тебя…

– Бес, уходи отсюда! – пыталась докричаться до него принцесса, качая головой. – Не сражайся с ним! – Но император ее не слышал. – Ты погибнешь!

– Позволь и мне стать твоим защитником.

Император скинул с плеч багровый плащ и приготовился к бою, выставив меч, пульсирующий желто-оранжевым светом, вперед.

– Надеюсь, ты со всеми попрощался. Ведь для твоей души через несколько минут наступит абсолютная темнота. Она узнает, что такое небытие.

– В конце это узнаешь и ты, – хмуро ответил Бес, сосредотачиваясь на предстоящей битве. – Пускай не сегодня, но и за тобой явится смерть.

– Это навряд ли, – покачал головой Ивалиран.

– Ты такое же творение творцов, как планеты и звезды, как утро и день, как люди и звери. Ты часть замысла Творца творцов, и ты покинешь сцену в самом финале…

– Продолжай себя в этом убеждать, Бес, с вашим финалом моя жизнь только начнется.

Дальше Ран медлить не стал, а сразу же выпустил три энергетических шара в Трезэ. Император играючи отразил эту атаку двумя быстрыми взмахами двуручного этаха. В ту же секунду он выпустил два в ответ, но они разделились на десятки мелких и дождем обрушились на Мастера. Воспользовавшись моментом, Бес смог выйти на ближнюю дистанцию. Не успел Ивали отбиться от мелких летающих сфер, как Бес обрушил на него каскад рубящих ударов. Тяжеленным двуручником Трезэ орудовал так, словно это был легкий деревянный прутик. Он крутил его над головой и снова обрушивал со всей силы на Рана. Мастер едва успевал уворачиваться, о блоке речи не шло вовсе. Бес пробивал защиту и умудрился уже дважды ранить противника. Из неглубоких ран на плече и ноге текла кровь, но Ивалиран не обращал на это никакого внимания. Уклонившись от очередного удара, он скользнул в сторону, крутанув в руке этах и готовясь перейти в нападение. Он чувствовал, как руки наливаются силой. Большой палец коснулся трех символов на рукояти, перезаряжая кристалл. Алые молнии забегали по телу серебряного этаха, а сам Мастер перешел в наступление, намереваясь оттеснить Беса к стене, за которой была Эвала. Принцесса же не оставляла попытки проломить лед и вырваться наружу, но пока все было тщетно. Трезэ почувствовал что-то неладное, когда клинок этаха Ивали наткнулся на лезвие его меча. Силы было в этом ударе куда больше, чем Бес ожидал. Вены на правой руке Рана проступили, и было видно, как в них пульсирует черная субстанция. Ивалиран сделал еще один удар, второй, а на третий взмах он выпустил в Беса сначала два, а затем еще пару энергетических шаров. Атака была настолько быстрой, что император не смог отследить каждое движение. Трезэ отразил лишь три шара, а четвертый пришелся ему в левый бок, оставив опаленную глубокую рану. Бес поморщился, чуть согнувшись, но оружия из рук не выпустил.

– Ты никогда не умел сражаться честно, – прошептал Трезэ. – Всегда рассчитывал на помощь тьмы внутри себя, да, Ивали? Обидно, должно быть, ничего из себя не представлять, быть лишь оболочкой для врага всех и вся… Может, и хорошо, что она сожрала твою подлую душонку, с Эвалой у Марса есть шанс.

– Ты наивен, – покачал головой Ран. – Ее душа не имеет ничего общего с островом Хранителей, она – чужак. Тот самый чужак, которого так ждали Фэро, кого просили не сбивать. Это она за твоей спиной. Тварь из космоса, о которой вы ничего не знаете…

– Тварь здесь только ты, – огрызнулся Бес, находя в себе силы для новой атаки. В этот раз он смог схлестнуться с Ивали лицом к лицу. Он смотрел ему прямо в глаза, чувствуя на себе взгляд самой акхэи.

– Нет! Нет! – повторяла Эвала, снова и снова пытаясь разбить свою ледяную тюрьму, предвидя, что сделает ее брат дальше. Она знала, как сражается он, с ним не бывает честного боя, он всегда норовит ударить в спину, не ведая воинской чести.

Желто-оранжевый этах пытался сломать легкий клинок Мастера, искрясь от молний, испуская обжигающий свет. До шеи врага оставалось каких-то пара сантиметров, когда Ивалиран быстрым движением руки снял с пояса второй этах и, раскрыв его, загнал Бесу под ребра. Затем, выдернув его, нанес еще один удар рядом, сохраняя маску безразличия на лице. Лишь его глаза поблескивали от удовольствия. Он перевел довольный взгляд на Эваларин и улыбнулся, увидев отчаяние, охватывающее его сестру. Трезэ выронил из рук меч. Коснувшись скованного льдом пола, клинок погас.

– Это еще не все, сестренка… – прошептал Ивали, отталкивая от себя Беса, и в следующую секунду выпустил в него по очереди три шара. Последний буквально впечатал мужчину в ледяную стену. Его кровь медленно стекала по сияющей лазурной глади, смешиваясь с подступающей к нему тьмой.

Медленно Бес сползал на землю, но Мастер не позволил ему это сделать, а со всей силы метнул в него этах подобно копью, пронзая тело императора насквозь, прибивая к стене. Однако Бес все еще был жив и пытался высвободиться, вынуть из себя этах врага.

– Смотри, как тьма сожрет его душу, Эвала! Я прикажу ей делать это медленно, не оставлять ни кусочка! – сказал Ивалиран не своим голосом и громко засмеялся.

Эваларин снова и снова царапала руки о лед, пытаясь разбить его. Она без остановки наносила удар за ударом, сдерживая слезы и думая только об одном – как спасти Беса, и представляла себе, как голыми руками разорвет брата на части.

– Марс… – шептала она, – если ты меня слышишь… разожги огонь… Если ты меня слышишь, Творец творцов, – по ее щекам скатилось несколько слезинок и упали на синий лед, – я исполню твой замысел, только не забирай его у меня… – Еще одна слеза коснулась льда, и именно в этот момент стена поддалась и по ней пошли трещины.

Принцесса смогла вырваться наружу, но от Ивалирана ее теперь отделяла пропасть в десять метров. Он самодовольно стоял у дверей и мог беспрепятственно покинуть место боя.

Немедля она подбежала к раненому Бесу, который почти вытащил из своего тела копье. Его ног уже коснулась акхэя, но еще не дотянулась до его души. В этот момент Мастер, вытянув руку вперед, подал сигнал своему оружию вернуться. Вырвавшись из тела поверженного врага, этах вернулся к своему владельцу. Эвала помогла Трезэ лечь. Раны были слишком серьезными, и она не успеет его довести до врачей.

– Наслаждайся, Эвала! – крикнул ей брат, открывая дверь. – Она будет жрать его медленно, причиняя много боли! Тебе понравится!

Эваларин сжала кулаки, желая немедленно поквитаться с Мастером, но не могла и пошевелиться. Она беспомощно смотрела на императора, а он лишь улыбался одними губами, глядя на нее.

– Я вижу в изумрудах твоих глаз всю свою жизнь и вижу свою душу… Вижу, как Сет Фэро говорит мне спасибо. – Эвала зажмурилась, наклоняясь ниже и касаясь головой груди Беса. – Я не боюсь исчезнуть навсегда. – Он положил руку ей на голову. – Я знал тебя, я уже пришел в этот мир не зря. Эвала, слушай свое сердце и не оглядывайся на заветы. Прошлое не спасает будущее. Только настоящее в силах что-то изменить. Меняй…

– Я не хочу, чтобы ты уходил… – прошептала девушка, давая волю слезам.

– А я не хочу, чтобы ты видела, что со мной сделает тьма. Запомни меня человеком, а не пустым телом с поглощенной душой.

Ран подняла голову от резкого дуновения ветра. Она наконец-то услышала, что шептал ей ветер:

– Арис анимус… – повторял он из раза в раз, – душа, будет жить с тобой вечно… арис анимус… – Перед глазами девушки пронеслось воспоминание, как Амон подарил ей камень. Она быстро достала из поясной сумки подарок Риджу и снова посмотрела на опутывающую Трезэ тьму.

– Ты будешь жить, – проговорила она. – Мы снова будем вместе, стоять плечом к плечу, исполнять замысел Творца. – Она сжала камень, чувствуя, как он нагревается изнутри, готовясь принять душу. – Ты снова будешь мне отцом…

Арис анимус засиял ярко-зеленым светом, и девушка приложила его к груди Беса.

– Тогда… – с трудом прошептал он, умирая, – до встречи, милая Эвала. Увидимся в новой жизни.

Камень из Источника высасывал из умирающего тела душу, бережно сохраняя ее внутри себя. В тот момент, когда акхэя проникла внутрь, она увидела лишь мертвую плоть. Ей было нечем поживиться. Принцесса убрала камень и посмотрела на него, теперь уже ставший темно-зеленым, мутным, но в самом центре можно было различить пульсирующее ядро – душу Беса Трезэ. Поднявшись на ноги, Эвала огляделась по сторонам, ощущая внутри лишь звенящую пустоту. В сиянии сине-голубого льда она снова увидела смотрящего на него Сета Фэро. Храмовник сделал шаг навстречу.

– Твой путь начинается здесь, как и было предсказано последним марсианским оракулом.

Девушка посмотрела вниз на иссякающий поток акхэи и почувствовала биение сердца Источника глубоко под землей, все еще вдали от опасности. Она понимала, что времени у нее совсем мало и, чтобы спасти Марс, нужно начинать действовать прямо сейчас.

– Где ключ? – спросила она у призрака.

– Я знаю, что ты задумала. Следуй своему сердцу, и найдешь то, что ищешь.

– Я не могу убить Ивалирана сейчас… – покачала она головой, – как бы мне этого ни хотелось. Я не облегчу ей путь.

– Слушай ветер и смотри в огонь. – Призрак Сета растаял.

Некоторое время принцесса стояла недвижимо, собираясь с духом и силами. Тепло арис анимус грело руку, а ветер молча толкал в спину. Посмотрев на приоткрытую дверь, девушка решила идти следом за братом, потому что этого хотел сам Марс.

Некогда величественный дворец, построенный во времена первых императоров, стоял в руинах. Частично разрушенные стены кое-где были черными от бушующего огня-тетаха. Мелкие камни продолжали сыпаться вниз, после никак не затихающих подземных толчков. Вокруг ледяного древа кружили всевозможные роботы, делая необходимые замеры, беря пробы для будущих исследований. Сновавшие повсюду хранители искали выживших по всей территории, но детекторы молчали. Следов Беса Трезэ обнаружить не удалось, и все готовились к худшему. Единственным уцелевшим и не затронутым землетрясением зданием был золотой тронный зал, находившийся в пирамидальном сооружении недалеко от входа. Именно там сейчас был устроен экстренный штаб, где все полномочия императора исполнял Мастер над Хранителями. Ивалиран поднялся по ступеням и вошел сквозь распахнутые врата внутрь зала, где множество людей обсуждали план дальнейших действий. Остановившись в дверях, Ран окинул взглядом величественное помещение, казавшееся обителью гигантов. Длинная, выложенная из черного камня с золотыми вкраплениями дорога вела к трону, возвышавшемуся над залом. По бокам этого пути, почти у самого входа, стояли два идеально ровных черных каменных стола, на которых по обычаю было положено оставлять свое оружие, прежде чем идти дальше. Трон представлял собой каменный стул с высокой спинкой и без подлокотников. Весь он был изрезан символами и посланиями, излучавшими желто-белый свет. Слева и справа высились четыре ряда, выложенных полукругом, где восседали советники и главы домов во время принятия важных решений. Внизу же, перед троном и рядами мест для приближенных, была выложена в форме пирамиды своеобразная арена. Когда-то давным-давно в центре было изображено Око Ра, но сейчас оно было практически стерто. На этой площадке одни хранители пытались донести свою правду до других или же принимали свой приговор. По четырем сторонам в огромных нишах стояли четыре статуи. Каждая выполнена из белого камня, внутри них сияли ярко-желтые кристаллы, от которых расходились трещины, через которые сочился теплый свет. Две из них принадлежали Тоту и Маат. Лики этих праотцев были закрыты черной тканью. Другие две представляли собой статуи людей в длинных балахонах с накинутыми на голову капюшонами. В них не было кристаллов, они пугали тем, что внутри были пустыми. Считалось, что в эти каменные тела во время принятия великих решений вселяются творец острова Хранителей и сам Творец творцов. Если верить легендам, то последний раз такое случалось во времена Сета Первого, когда этот тронный зал и был возведен. Ивалиран взглянул на трон и довольно улыбнулся – то, к чему он так давно шел, вот-вот станет его по праву. С высоко поднятой головой и отстраненным лицом он подошел к хранителям. Вдруг его внимание привлекла груда непонятного железа, лежавшего на одном из столов. Что-то сверкнуло, поймав отблеск свечения статуи Маат. Ивалиран подошел ближе. Скинув со странных находок ткань, прикрывавшую их, он увидел несколько обломков старинных мечей из фаэтонской стали, шлемы и два целых хопеша, покоившихся в расписных ножнах. От клинков веяло холодом. Ран недовольно поморщился. Среди прочего лежали и какие-то амулеты, покрытые ржавчиной и черной глиной. В этот момент сзади подошел один из хранителей и, извинившись, бросил на стол еще несколько находок.

– Что это такое? – поинтересовался Мастер. – Откуда?

– Мы нашли это в разрушенной части пирамиды, Мастер! – бойко отозвался молодой воин. – Мне было приказано доставить все это сюда.

– Из пирамиды, говоришь… хм-м… – призадумался Ивалиран. – Это ведь мечи, которыми Фэро пользовались? – указал он на хопеши.

– Да, – кивнул хранитель. – Думаю, что всем этим когда-то пользовались храмовники. Только очень давно. Боюсь, они рассыплются от старости, достань их кто из ножен. Хотя… – он почесал затылок, – если это фаэтонская сталь, да еще и закаленная, может, и нет. В любом случае, – пожал парень плечами, – никто на Марсе не владеет техникой боя на хопешах.

– Не уносите их пока. Они мне пригодятся в самое ближайшее время. – Глаза Ивалирана хитро сверкнули.

– Слушаюсь!

Ран продолжил путь к трону. Заметив его, Онки призвал остальных к тишине.

– Мастер! Вы нашли императора? – обеспокоено спросил один из советников у Рана.

– К сожалению, – тихо заговорил Ивали, – Бес Трезэ погиб. Я пришел слишком поздно, – покачал он головой, – вырвавшийся поток тьмы поглотил его и его стражей. Сине-голубой луч не смог их спасти…

По толпе прошелся шепот негодования и вздохи отчаяния.

– Как он погиб? – вышел вперед Онки. – Его величество не мог просто стоять и ждать смерти…

– Ты прав, Онки, – кивнул Ивалиран, поворачиваясь к своему советнику, – Бес до последнего оставался собой – героем, которого мы потеряли. Он пытался защитить своих подданных, верных воинов, от Эваларин Ран.

Люди вокруг зашумели еще громче, требуя объяснений.

– Что ты такое говоришь? – возмутился Онки, теряя самообладание. – Эвала никогда бы не причинила вреда Бесу!

– И тем не менее, мой дорогой советник, – смерил его холодным взглядом Мастер, – она, видимо, явилась тайно во дворец и пыталась уговорить его величество воспользоваться наследием Храмовников и Фэро. Ты и сам слышал, что она хочет сделать.

– Что было дальше, Ивалиран? – спросил один из старейших глав домов, выходя вперед.

– Я видел лишь печальный конец, – развел руками Ран. – Она попыталась продемонстрировать Бесу силу технологий Фэро. Показала ему семнадцатый барьер, и именно в тот момент, когда акхэя нанесла свой удар.

Возгласы негодования носились над толпой, лаская слух Мастера.

– Помимо предательства… еще и цареубийца… – покачал головой старик, складывая руки на груди. – Где она? Ваша сестра смогла пережить атаку тьмы?

– Разумеется, – кивнул Ивали, – Творец бы не допустил легкой смерти для сошедшего с истинного пути хранителя.

– Ты лжешь! – повысил голос Онки, качая головой и подходя ближе к Мастеру. – Он для нее был как отец, Эваларин никогда бы не стала подвергать его опасности! Ты чего-то недоговариваешь! Ты просто жаждешь занять трон… ничем не отличаешься от своего отца!

– Придержи язык, Онки! – пригрозил ему старик, заступаясь за Рана. – Помни, с кем разговариваешь. Соблюдай заветы праотцев. Перед тобой тот, кому отныне суждено править островом Хранителей!

Ивалиран с трудом сдерживал улыбку.

– Такими темпами править ему будет нечем, – процедил сквозь зубы южанин.

– Мое милосердие не безгранично, – вновь заговорил Мастер, – любой, кто поддерживает предателя, будет осужден вместе с ним. И в отличие от моей сестры у тебя есть семья, есть за кого бояться. Не так ли? Ты не подумал, каково будет им, признай я тебя изгоем, а?

– Я не верю ни одному твоему гнилому слову. – Черные глаза Онки горели гневом. – И никогда не верил. Я не буду служить тебе, как и моя семья. Мы хранители по рождению, а не по-твоему признанию. Я могу уйти в вольный город и нести свою службу пред Творцом там, и никто мне не помешает.

– Сомневаюсь, что ты успеешь скрыться от правосудия в любом из этих городов, – ухмыльнулся Ран. – Верные Мастеру люди есть везде, а если нет таковых, то за скромную награду они с радостью выдадут нам твою голову.

– Бери ее, щенок, – прошипел Онки, – но помни, что она будет кусать тебя, а моя душа будет преследовать тебя, оставляя глубокие раны на твоем теле. Ни один хранитель не боится смерти, ни своей, ни чьей-либо еще, ибо все это замысел Творца! Мастер, не знающий заветов праотцев, – недостойный Мастер!

– Я нареку тебя изгоем, сразу же после суда над Эваларин, – спокойно ответил ему Ивалиран. – Ты станешь ее соучастником.

Люди вокруг одобрительно загалдели.

– Император мертв, – парировал Онки, – а Ран не коронован, чтобы судить. Как Мастер над Хранителями ты можешь лишь вызвать сестру на дуэль и попытаться победить ее. Лишь ее поражение будет означать, что Эваларин – предатель пути хранителей. Только так мы узнаем, на чьей стороне творец острова Хранителей.

– Ты ошибаешься, Онки, – снова заговорил старик, – ее маловероятная победа позволит ей уйти живой из этого зала, но не докажет ничего.

В этот момент двери в тронный зал распахнулись настежь. Сильный порыв ветра залетел в комнату и вихрем пронесся над толпой, заставляя людей поежиться от холода. Он поднялся к нишам и сорвал с ликов Тота и Маат черную ткань. Оглянувшись, все увидели стоявшую в дверях Эваларин Ран. Ее белоснежные волосы развевались на ветру, а на лице, руках и ногах были следы крови. Изумрудные глаза девушки сияли от гнева, со стороны казалось, что она светилась изнутри огнем Марса. Черные покрывала со статуй упали к ногам принцессы. Глаза их тут же вспыхнули белым светом, словно души их вернулись в мир вершить правосудие. Ивалиран улыбнулся одними губами.

– Мы рады, что тебе хватило духу прийти и предстать перед судом! – обратился брат к сестре под одобрительные возгласы собравшихся, с опаской посматривающих в сторону Эвалы. – Не будем же терять времени, господа! – развел руками Мастер, приглашая всех присутствующих занять свои места по разным сторонам от трона.

Эваларин медленно приближалась к выложенной на полу пирамиде. На ее лице было лишь презрение, а в глазах горел огонь ненависти, с трудом сдерживаемый силой воли. Окинув хранителей равнодушным взглядом, она остановилась перед троном, который уже поспешил занять ее брат.

– Ты зря сел, – заговорила она, – суда не будет.

Ивалиран удивился.

– Тут ты права, Эвала, – кивнул он, – твои проступки слишком тяжелы, и нам незачем тратить время на выслушивание твоих оправданий, мотивов и сожалений. Ты преступила черту, когда попросила нас – хранителей, отринуть заветы праотцев, наплевать на свое прошлое и будущее и воспользоваться наследием предателей и изгоев. И если это мы еще могли списать на твою юность и горячую кровь, но то, что ты совершила сегодня, не достойно нашего милосердия.

Изумрудные глаза девушки зло сверкнули. Она прекрасно понимала, к чему будет вести брат и в чем убедит всех собравшихся.

– Придет время, Ивали, и все узнают правду, – пожала она плечами, просчитывая свои дальнейшие действия, обдумывая, как будет сражаться со всеми сразу и кого убьет первым. Неосознанно она сложила руки за спиной, готовясь выхватить плети.

– Ты подвергла жизнь императора Трезэ опасности, ты позволила ему погибнуть, защищая тебя от твоей же глупости. – Принцесса стиснула зубы и, поморщившись, издала тихий звук, похожий на рык. Мастер нахмурился и, присмотревшись к сестре, снова увидел проступающие контуры души Странника из Вселенной. – Ты не исполнила приказа и не отдала за него свою жизнь. Смерть Беса… – Девушка исподлобья посмотрела на брата, чувствуя, как закипает кровь и руки наливаются силой. Онки, видя все это, бессильно качал головой, наблюдать за происходящим ему было трудно, и сердце обливалось кровью. А Ивалиран самодовольно продолжал: – …на твоих руках. Ты не справилась с предназначением хранителя. Твоя служба в корпусе Защитников далека от идеальной, а испытания Хранителей тобой так и не были пройдены…

По залу то и дело проносились возгласы возмущения и слова согласия с речью Мастера. Будто все они были в его власти, отказывались смотреть шире и хоть немного думать своей головой.

– Помимо этого ты лишилась обоих дарованных тебе Марсом купрум этахов. Ты отныне не можешь называть себя хранителем. Потеряв свое оружие, ты доказала свою неспособность держать его в руках. – Ивалиран смаковал каждое слово, он так давно хотел все это сказать сестре прилюдно. И его совсем не беспокоил тот факт, что все это было ложью.

Краем глаза Эвала заметила, как через пол стали просачиваться синие огни-призраки. С каждой секундой их становилось все больше, и они кружили вокруг нее. Она также удивленно отметила, что Мастер этого не видит. Как не видел он и призрака Сета Первого, стоявшего по правую руку от принцессы. Храмовник стоял с гордо поднятой головой, сложив руки на груди.

– За все это в нашей империи лишь одно наказание – смерть, – закончил свою речь Ивалиран, поднимаясь с трона. – Однако ты ступила на дорожку изменников и предателей. Прежде чем ты умрешь, ты станешь изгнанницей.

Эвала ухмыльнулась, поднимая глаза на брата.

– Как изгнанник я имею право отвоевать себе жизнь у Мастера над Хранителями в этом зале здесь и сейчас под присмотром праотцев Тота и Маат, под всевидящим взглядом творца Марса и Творца творцов! – ответила девушка негромко, но все услышали.

Ее брат довольно, едва заметно, улыбнулся:

– Зная это, ты должна осознавать и то, что, как только прольется первая кровь, за ней последует и смерть…

– Главное, что это осознаёшь ты, – парировала принцесса.

– Что ж, я чту традиции предков и заветы праотцев. Я сражусь с тобой, Эваларин, и убью тебя во имя правды. Однако ты не имеешь оружия. Твои плети в сражении использоваться не могут. Ты носила их как хранитель, и посему больше они тебе не принадлежат.

Эвала нахмурилась, переведя взгляд на призрак Сета, предположив, что Ивали хочет, чтобы она билась голыми руками. Храмовник одобрительно кивнул. Поморщившись, девушка сняла с пояса плети и отбросила их в сторону.

– Я не сражаюсь с безоружными. – Мастер спустился вниз и остановился в десяти метрах от сестры. – Так что для тебя у меня есть пара клинков. Считай это моим прощальным подарком. – Он кивнул кому-то стоявшему у дверей, и Эвала услышала, как звякнула сталь и кто-то, с трудом подняв нечто неизвестное, понес это к трону.

Юный воин-хранитель положил у ног девушки два хопеша, покоившихся в ножнах. Ран посмотрела вниз, не веря своим глазам. Огни-призраки буквально облепили мечи, стремясь прикоснуться к ним. Эвала подняла голову.

– Дикарке, – развел руками Ивалиран, – дикарское оружие, – улыбнулся он. – Мы не можем позволить, чтобы изгой касался сотворенного нами, поэтому твой удел лишь наследие предателей и изменников. – Мастер снял с пояса этах и сразу же раскрыл его, готовясь к бою.

Эвала присела на одно колено и коснулась ножен, затем посмотрела на Сета. У него на спине висели точно такие же. Рукояти имели вырезанные профили Тота и Маат. От мечей веяло холодом и пахло кровью. Девушка аккуратно вытащила хопеши из ножен и поднялась с пола. Мечи были тяжелыми, лезвия светились изнутри голубовато-белым светом. Даже издалека было видно, что они остры, как и в день создания. От кончика до самого эфеса тянулись надписи на древнем наречии и символы праотцев Тота и Маат сменяли друг друга. Эваларин затаив дыхание рассматривала их, не в силах перестать любоваться произведением оружейного искусства. Ощущение того, что она держит в руках клинки самого Сета Фэро, вызывало душевный трепет.

– Они твои по праву, Странник, – сказал Храмовник и растаял в воздухе. Теперь огни-призраки кружили лишь вокруг принцессы. Она умело крутанула их в руках, чувствуя, как душа пробуждается, почувствовав запах битвы. Хопеши лежали в руке как влитые, Эвала сама не заметила, как заняла боевую позицию. Странник из Вселенной снова держал в руках оружие, так похожее на свое.

Ивалиран видел сразу и сестру и исполинскую душу от которой веяло холодом. Странного вида волосы развевались на неощутимом ветру, и по ним бегали светлые молнии. Черные доспехи чужака поблескивали, ловя на себе свет сияния окружающих кристаллов. В руках у Странника были точно такие же хопеши, но больше и смертоноснее. Это была не только сталь, а чистая энергия, способная вспарывать животы целым мирам. Мастер сам не знал, откуда в его голову приходит эта информация. Мотнув головой и отогнав от себя сторонние мысли, он сосредоточился на сестре и на бое. Он знал, что никто не мог обучить ее технике владения этим дикарским оружием. Чувствуя, как руки наливаются силой, он перекинул этах в другую руку, активируя символы и готовя энергетические шары для атаки.

Онки смотрел на Эвалу, которая словно статуя из обители Фэро недвижимо стояла перед братом, занеся один меч за спину, другой чуть выставив вперед. В этот момент она была похожа на Сета, каким его изображали в легендах. Глаза принцессы были сконцентрированы на своей цели. Она не моргала и, казалось, перестала дышать. Прислушиваясь к затихающим ударам своего сердца, она пыталась достичь гармонии единения души и тела. Нужно было лишь позволить Страннику поделиться своим знанием. Самой Эвале безумно хотелось покончить с Ивалираном здесь и сейчас, но осознание того, что этого делать нельзя, лишь больше злило. Чтобы покинуть этот зал живой, ей было достаточно поцарапать Мастера так, чтобы хотя бы одна капля крови упала на каменное Око Ра, выложенное на полу. Ее взгляд вдруг сконцентрировался на его правой руке, сжимающей этах. Она видела, как внутри его вен пульсирует растущая акхэя, как придает ему сил. Несколько секунд, и вот двое врагов встретились взглядами. От напряжения воздух в зале дрожал и, казалось, вот-вот вспыхнет от наэлектризованности. Невольные зрители затаили дыхание. Поединок перводуши со своей частицей, пусть и малой, выглядел для них чем-то фантастическим. Подобного не было еще ни разу. Поистине Эра Перемен вновь проявляла себя. Онки с замиранием сердца смотрел на Эвалу, но из головы не шли мысли о погибшем друге. Он не поверил ни одному слову Мастера и хотел убедиться во всем лично. Южанин смог незаметно для всех покинуть зал и поспешил туда, где когда-то был зал совещаний. Ему с трудом удавалось пробираться через образовавшиеся руины, но цель оправдывала себя.

Тем временем Ивалиран устал ждать хода сестры и перешел в наступление, обрушивая на Эваларин град резких, быстрых ударов эта-ха. Тьма внутри него придавала сил, но девушка, как и раньше, была слишком быстрой для Мастера. Однако вместо уворотов она предпочла отступить на несколько шагов, не меняя стойки. Двигалась девушка бесшумно, не ощущая веса хопешей. Она продолжала ждать подходящего момента. Мастер злился, что она не нападает, и, сделав очередной выпад в пустоту, выпустил в сестру три энергетических шара. Каждый она отразила одной рукой. Движения были настолько техничными и неуловимыми, что казались магией. Хранители зашептались, делясь впечатлениями с сидящими рядом. Ивалиран обнажил и второй этах, решив продемонстрировать свой доведенный до мастерства навык. Не мешкая он начал рассекать острыми серебристыми лезвиями воздух, подбираясь к принцессе. Наконец она вступила в бой, преградив хопешем путь этаха. Звон удара стали о сталь взлетел к потолку и, отразившись от стен, оглушительным эхом пронесся над залом. Выпад, и Эвала направляет клинок в плечо брата, он успешно ушел в защиту и блокировал удар. Эваларин сражалась вполсилы и даже неохотно, что еще больше злило Мастера. Прошипев что-то себе под нос, он снова обрушил на нее шквал ударов, но каждый встретил преграду из хопешей, которые словно стена то и дело вставали на пути этахов. Принцесса сохраняла абсолютное хладнокровие, и ни один мускул на ее лице не дрогнул, когда она, изящно ступая вперед, кружилась, словно в танце, нанося удары по касательной. Но Ивалиран не сдавался, он, чувствуя прилив сил, продолжал искусно защищаться, выискивая брешь в защите сестры. Разойдясь в стороны, они на большой скорости снова сошлись лицом к лицу, и ни один не смог ранить другого:

– Вижу, как сильно ты хочешь меня убить, – шепнул он, встретившись с сестрой взглядом. – Ну так отомсти, где твой хваленый талант бойца?

Эвала со всей силы оттолкнула от себя брата, и они разошлись в стороны. Определившись с тактикой, Ивалиран предположил, что девушка сделает повторную такую же атаку, и уже определил, куда он нанесет свой удар. Именно в этот момент сердце принцессы будет без защиты. Пара секунд, и оба бросаются друг на друга, и все идет по плану Мастера, как вдруг глаза Тота и Маат с белого света сменились на алый. Когда Ивалиран намеревался уже пронзить тело сестры насквозь, она резко упала на колени и, проехавшись по гладкому полу, выгнувшись дугой, прошла под самым клинком. В следующее мгновение два хопеша зажали запястье в тиски. Усмехнувшись, Эваларин завершила маневр. Мастер Ран взвыл от боли и с ужасом смотрел на то, как кисть его руки падает на пол, заливая его кровью. Он осел на пол, и к нему сразу же стали подбегать хранители. Принцесса быстро отошла в сторону, опуская клинки. С пола она подобрала ножны и надела их, перекинув через голову. На ремешках все еще просматривались символы Храмовников и дома Фэро. Ивалиран поднял на нее полные ярости глаза, лицо его искажала гримаса боли и гнева.

– Мастер! Вам нужно срочно к врачу! – настаивал кто-то из советников. – Мы еще можем ее спасти! Нужно торопиться!

Эвала довольно стряхнула с хопешей кровь брата и посмотрела на него и руку, что убила Беса Трезэ.

– Спасибо за отличный подарок, братик! – сказала она с улыбкой и убрала мечи в ножны.

– Ты, – процедил сквозь зубы один из хранителей, выходя вперед, – заслужила право жить, но будь ты проклята отныне! Предательница! Чтоб ноги твоей не было на территории империи!

– Империи больше нет, – покачала девушка головой. – Мы стоим на пороге падения всего острова Хранителей, и только я делаю хоть что-то ради его спасения…

– Убирайся вон! – крикнул ей Мастер, поднимаясь с колен. – Следующая наша встреча будет последней, тварь!

– Как скажешь, Ивали, – холодно ответила ему Эваларин, разворачиваясь и направляясь к выходу.

Ее внимание привлекла груда находок, среди которых были и мечи. Она подошла к ним и, скинув покрывало с груды проржавевших и покрытых глиной вещей, взяла потемневший, крупный амулет. Снова глянув на Ивалирана, которого окружили хранители, она сжала в руках Око Ра, а когда перевела взгляд на пустые статуи творцов, ей показалось, что обе сейчас наполнены присутствием создателей. Эвала надела амулет на шею, и в этот момент на троне она увидела восседающего Сета Фэро, вокруг которого кружили призрачные огни.

Девушка подошла к дверям и, распахнув их, вышла навстречу заходящему солнцу. Пока она спускалась по ступеням, лучи его скользили по Оку Ра. К тому моменту как ее ноги коснулись земли, древний символ сиял золотым светом, возвещая о возрождении Храмовников. Не останавливаясь ни на минуту, Эваларин Ран покинула дворец. Забрав один из гравициклов, она взяла курс прочь из Эрдэла. Ее путь лежал туда, куда звал ветер, – в Кидонию.

У Онки ушло больше двух часов на путь в бывший зал совещаний. Он старался не попадаться страже на глаза, избегал освещенных мест. Да и порой пройти было крайне трудно, приходилось выдумывать разные способы. Вокруг ледяного древа продолжали кружить роботы и различная техника ученых, но войти внутрь никто пока не решался. Не было соответствующего приказа, а все датчики по обнаружению выживших молчали.

Советник Мастера стоял у приоткрытой двери, покрытой переливающимся льдом. На полу отчетливо просматривались цепочки следов. Оглянувшись, Онки, убедившись, что за ним нет слежки, аккуратно вошел внутрь. Про себя южанин отметил, что стало очень тихо, не было слышно даже характерного пиканья роботов. Словно это место покинули одновременно все. От увиденного в зале мужчина замер на месте. Повсюду был лед, который сковал акхэю, и тьма продолжала пульсировать внутри, пытаясь вырваться. На уцелевших островках то тут, то там он заметил обугленные останки стражников. Их оружие лежало неподалеку. Затаив дыхание и боясь пошевелиться, Онки посмотрел вперед и у ледяного ствола гигантского древа увидел мертвого императора. От него его отделяла ледяная пропасть, где в самом низу отчетливо просматривалась акхэя, прокладывающая себе путь к Источнику. Сильно оттолкнувшись, советник перепрыгнул на другую сторону, по веренице мелких островков он медленно перебрался к погибшему другу. На теле Беса он увидел следы от энергетических шаров этаха, глубокую рану в груди и сбоку. Еще посмотрев на оружие стражников, он убедился, что на них не осталось ни капли крови. Присев на одно колено рядом с Трезэ, он с горечью посмотрел на императора и покачал головой.

– У Эвалы не было этаха… – прошептал он, поднося кулак к губам, – тебя убил этот сукин сын… Мастер, будь он проклят… – Южанин шумно вдыхал морозный воздух, пытаясь собраться с мыслями.

Только сейчас он заметил у ног Беса капли акхэи, но они отчего-то бездействовали, словно ожидая чего-то. Онки нахмурился. В этот же момент он почувствовал, как что-то острое сильно кольнуло его в плечо. Это была метательная стрела. Поморщившись, он вытащил ее и взглянул на прозрачный наконечник. Внутри, на его стенках осталась пара черных капель. Затем мужчина поднял глаза на того, кто на него напал со спины. На самом краю каменного острова стояла молодая девушка из первого отряда Хранителей. Южанин сразу ее узнал.

– Рими… – прошептал он, пытаясь подняться, но акхэя уже стала распространяться по его телу, устремляясь к сердцу, оставляя душу на закуску. – Как ты можешь защищать убийцу?.. – Боль нарастала, и он уже с трудом мог стоять на ногах.

– Ты посмел пойти против Мастера, Онки, – пожала она плечами, снимая с пояса серебристый этах, – мы все подчиняемся ему, и если он решил убить императора, значит, тот нарушил заветы праотцев.

– Дура! – выругался мужчина. – Как можно так слепо верить ему?! Он обманывает нас всех и всегда обманывал! Эвала была права, когда говорила о том, что единственная его цель – это трон! Посмотрим, что на это все скажет Совет всех Домов Марса…

– Ты не доживешь до совета, – улыбнулась Рими, – а Ивалиран займет свое место во главе империи и поведет нас к миру, обещанному истинными праотцами. – Лезвия этаха сверкнули. – Ты же в это время будешь рыть землю где-то в глубинах планеты. – Милое лицо девушки исказила злобная усмешка. – Или можешь убить себя сам.

Онки с ненавистью посмотрел на нее.

– Правда, тогда ты никогда не попадешь в Источник и будешь кружить где-то на орбите планеты до скончания времен… но зато не пропустишь ничего из важного. – Рими облизнула губы, а ее глаза сверкнули, поймав отражение прожекторов снаружи.

– Я лучше убью себя, чем буду помогать тьме уничтожать остров Хранителей.

– Источник не прощает самоубийц, – пожала плечами девушка, делая шаг в сторону и посмотрев вниз. – А так сможешь еще вернуться и попытать счастье в новом мире. Может, будешь умнее и займешь сторону победителей.

Онки посмотрел на Беса и почувствовал, как акхэя дотронулась до его души своими ледяными щупальцами. Он не чувствовал боли, запретил себе обращать на нее внимание. Вдруг его лица коснулся слабый ветер, и ему показалось, что он услышал чей-то шепот. Раскрыв глаза от удивления, советник стал озираться по сторонам. Рими насторожилась, не понимая, что происходит. Южанин повернулся лицом к исполинскому древу и увидел в нем свое отражение. Подойдя ближе, он разглядел, как оживает лед и маленькие кристаллы прорастают сквозь поверхность, будто цветы, и тянутся к человеку. Как завороженный Онки смотрел на это действо и слушал шепот ветра, который говорил с ним. Он мог поклясться, что это был сам Марс. Голос, который никто из хранителей не слышал столетиями. Онки ощутил на себе чей-то внимательный взгляд, посмотрев направо, он увидел перед собой сотканный из сине-белых огней призрак. В изумрудных глазах Сета Первого он увидел отражение своей израненной души.

– Источник дает тебе выбор, – сказал ему Фэро. – Коснись льда, стань льдом, отдай всего себя неизвестному… – Сет посмотрел вверх. – Стань частью души Странника из Вселенной, и он отведет тебя к Творцу творцов. Или умри навсегда…

– Странник… – прошептал советник, вспоминая старые сказки о герое, что спасет Марс. Отчего-то больше это не казалось ему вымыслом. – Если я могу быть ему полезен, то пусть забирает все…

– Что ты там бубнишь?! – возмутилась Рими, подходя ближе, собираясь лично прикончить человека, который угрожал репутации ее принца.

Но в этот момент Онки приложил обе руки к стволу дерева, и мелкие ледяные иголки впились в кожу, проникая внутрь со скоростью света, обволакивая душу изнутри и вырывая ее с корнем из тела и из лап акхэи. Обжигающая, невыносимая боль сотрясала тело, но старый воин не издал ни звука. Прошло не больше семи секунд, как все было кончено. На глазах Рими тело советника буквально вросло в ствол, покрывшись льдом. Это неизвестное творение поглотило его, сделав частью себя. Она не видела, как лед вырвал душу из тела и как та обратилась сине-белым угольком, сразу же вспыхнувшим ярким светом.

– Так даже лучше… – вслух подумала хранительница, опуская этах, – никаких следов…

Девушка ловко перепрыгнула на другую сторону и, обернувшись, выпустила в тело императора крупный энергетический шар. Огонь-тетах молниеносно вспыхнул и обратил тело императора в прах. Молча Рими покинула зал совещаний. Очутившись на достаточно безопасном расстоянии, она доложила ученым, что работали вокруг непонятного дерева, что теперь все чисто и они могут продолжать свои исследования. Вернувшись в Дом Хранителей, что располагался на противоположной стороне Эрдэла, она поспешила к Мастеру.

Ивалирану повезло, и руку ему восстановили. Правда, ощущения были непривычными и потребуется время на полное заживление. Мастер сидел в глубоком кресле, закинув ногу на ногу, и смотрел на разрушенный дворец, что отлично был виден из его покоев. Стража без лишних вопросов пропустила Рими. Хранительница вошла внутрь и остановилась у закрытых за собой дверей. Ран, не поворачивая головы, подозвал ее жестом руки ближе.

– Он мертв? – спросил мужчина.

– Да, Мастер, – с готовностью кивнула девушка, с замиранием сердца рассматривая человека, в которого была влюблена с детства. – Он предпочел уйти, и довольно странным образом. – Она замолчала. Ивали поднял глаза на Рими, ожидая продолжения рассказа. – После того как был отравлен, советник стал вести себя необычно, будто ему что-то причудилось… Затем он… он прикоснулся к этому дереву, – Рими кивнула в сторону ледяного исполина на другой стороне города, – и оно его поглотило…

Ран перевел взгляд на древо.

– Остальное завершил тетах, Мастер, – закончила свой доклад девушка. – Свидетелей не было, все как вы хотели.

Ивалиран сложил ладони домиком и задумчиво поднес их к лицу. Пальцы коснулись губ.

– Удалось отследить, куда направилась Эваларин?

– Судя по выбранному маршруту, в Кидонию, в эпицентр.

– Любопытно, – тихо проговорил Мастер. – Что же ты будешь делать теперь, сестренка, когда осталась совсем одна против всего мира?..

– Думаю, она еще не одна.

– Хм-м?

– Вольные города… я слышала, она там довольно известная личность. Кто-то ее да поддержит.

– Их поддержка ничто, – отмахнулся от этой идеи Мастер, – она им никогда не доверяла. Всех ее друзей и приближенных я уничтожил. Онки был последним.

– Ты не боишься того, что она возродила Храмовников? – резко перешла на «ты» Рими, позабыв о субординации, которую старалась не нарушать, но эмоции всегда брали верх в присутствии ее «принца».

– Она опять-таки одна и пользоваться всем их наследием не сможет. Да и не создавалось оно для спасения… Думаю, уже очень скоро мы навсегда забудем об этой ходячей катастрофе. Никто еще не возвращался из Кидонии или из пустыни Хризу, куда она наверняка захочет наведаться. Тьмы там предостаточно, как и зараженных ею.

Ран поднялся с кресла и подошел к окну. Его настроение заметно улучшилось – он получил, что давно хотел. Теперь он и только он определял будущее Марса. Свою часть уговора с перводушой Марса акхэя выполнила. Теперь наступал его черед отвечать ей тем же.

– Что дальше? – осторожно спросила Рими, подходя ближе к Мастеру. – Могу ли я еще что-то сделать для тебя?

– Нужно составить карту второго уровня защиты Источника со всеми новыми входами. Уверен, у тебя получится.

– И что делать после?

– …Уничтожить их, – ответил Ран с усмешкой, чувствуя, как акхэя внутри него довольно отозвалась.

– Разве это не навредит Марсу? – опешила девушка. – Зачем нам пускать тьму глубже?

– Хотя бы затем, что я перводуша и я знаю, что Источник этого хочет. Он говорил со мной, и остров изложил мне свою волю.

– Разве это его не погубит?

– Нет. Источник ждет тьму, чтобы победить ее. Только священный поток способен на это. Храмовники же во главе с Фэро специально возвели свои барьеры, чтобы навредить Хранителям, надеясь, что мы не сможем разрушить их преграды…

Рими согласно закивала головой, принимая каждое слово Рана на веру. Да и не шли слова Мастера вразрез с верованиями Хранителей на протяжении всех поколений.

– Зачем Фэро это сделали? – спросила она, сжав кулаки. – Неужели они хотели, чтобы мы все погибли и оставили обитель Творцов без защиты?!

– Не знаю, – покачал Ивалиран головой, – возможно, ответ кроется в далеком прошлом, когда им не удалось стать перводушой, не удалось уничтожить ее и занять ее место…

– Твари… – процедила сквозь зубы Рими. – Надеюсь, Творец творцов их хорошенько наказал… И Эвалу накажет.

– Само собой, – кивнул Мастер, хитро улыбнувшись.

Эваларин неслась вперед в Кидонию на максимальной скорости, когда почувствовала, как ее нагоняет чей-то призрак. Мгновение, и сине-белый огонек уже был на несколько метров впереди нее. Присмотревшись, она увидела и образ, скрывавшийся внутри.

– …Онки… – прошептала она, прикусывая нижнюю губу, – он убил и тебя… – Остановившись рядом с душой доброго друга, она спустилась с гравицикла и подошла к призрачной сущности. – Идем со мной, я обещаю, что доведу тебя до самого Творца творцов… – Принцесса протянула к нему руку, и в ту же секунду рука души Странника коснулась огонька и сжала его в кулак.

Эвала увидела глазами советника последние минуты его жизни, и вспышками промелькнули все его воспоминания. Оглянувшись назад, девушка посмотрела на потемневшее небо. Вдалеке сияла обитель Творцов, купающаяся в сотнях звезд, а на первый план выплывали Фобос и Деймос, обещающие страх и ужас на пути к заветной цели. Принцесса вдруг осознала, что больше не осталось никого, кто был ей дорог. Мастер забрал всех. Спасти ей удалось лишь двоих. Отчего-то она вспомнила время, проведенное вместе с Риджу.

– Его ты не получишь… – прошептала она на языке Странника, обращаясь к акхэе, – я вырву его из тебя, даже если ты попытаешься навредить ему…

Ран вернулась за руль гравицикла и, снова ударив по газам, продолжила свой путь в Кидонию. Око Ра же сияло золотым светом, отражая звезды и взошедшие луны острова Хранителей.

 

Глава X

В поисках пути спасения

Ивалиран не стал откладывать важные дела на потом. Мастер собрал своих советников и глав всех корпусов для того, чтобы донести до них волю Источника. Хранители восприняли эту новость двояко, но сомневаться в словах перводуши не смели. Переполненный людьми зал бурлил, эхо голосов поднималось к самому потолку, наполняя пространство смесью всевозможных эмоций. Ран же, сидя во главе стола, молча и равнодушно наблюдал за собравшимися. Маленькая группа его подчиненных уже вовсю выполняла приказ, изучая все имеющиеся данные, пыталась вычислить местонахождения новых барьеров.

– Мастер, – обратился к нему один из советников, – но как мы сможем их разрушить, если даже тьме потребовались столетия?

– Мы никогда не пробовали разрушать созданное Храмовниками, – ответил за Ивали другой советник. – Уверен, у нас есть все необходимые ресурсы и знания. Если Источник хочет этого, значит, мы должны это сделать.

– Но почему он заговорил только сейчас? – задал мучивший его вопрос молодой хранитель, переведя взгляд на Мастера. – Почему сегодня? Почему не семьсот лет назад? Или хотя бы вчера, когда мы бы могли сократить наши потери и не лишились бы императора Трезэ.

Мастер сохранял хладнокровное спокойствие, и ни один мускул на его лице не дрогнул, хотя его и переполняло раздражение.

– Разве можем мы знать всю суть происходящего? Ведать замысел Творца? – Серые глаза Рана скользнули по советнику. Взгляд был тяжелым и проникающим в душу. – Нам были посланы великие испытания. Возможно, мы были не готовы к Эре Перемен, не видели пути, и к нам в дом пришла тьма. – Все притихли, слушая внимательно Мастера. – Отнимая у нас все, что нам дорого, Источник ждал, когда же мы прозреем. Мы потеряли великого правителя, и на нашем острове вновь появился один из тех, кто стал виной творящегося хаоса. Вот наше прозрение. – Ивалиран окинул взглядом всех собравшихся, удовлетворенно наблюдая за тем, как его слова ложатся им на душу, не встречая внутренних противоречий.

Когда Мастер замолчал, в зале повисла тишина. Каждый обдумывал сказанное. И только командир корпуса Защитников, Нуки Альви, отчего-то сомневался. Он столько раз видел, как его люди умирали, защищая входы. Перед глазами стояла Эваларин, которая рисковала жизнью, не пуская акхэю к ним.

«Она такая же перводуша, – думал Альви про себя, – и Источник мог говорить и с ней тоже. Так почему же она избрала путь Храмовников, а не разрушение их наследия?.. – Ответов у него не было, а задавать подобные вопросы вслух означало бы вступить в противостояние с Мастером, а от этого не было бы ничего хорошего. – Кто-то из них идет по ложному пути… – заключил Нуки, – но в глазах Эвалы я всегда видел лишь фанатичное желание спасти Марс любой ценой, а в глазах ее брата не вижу ничего…»

– Первый уровень защиты, – подал голос глава северного корпуса Хранителей, Феб Юкай, – большинство входов располагались на южных территориях. Думаю, есть основания полагать, что со вторым уровнем так же. В северных землях сейчас слишком мало мест, подходящих для подобных объектов.

– К чему ты клонишь, Юкай? – спросил Ивалиран.

– Нам нужно заручиться поддержкой южан, Мастер. Южный корпус давно не участвует в общих операциях, а служит лишь в охране обители. Никто из них сейчас не в курсе произошедшего и не знает о ваших видениях. Уверен, южане могут ускорить процесс нахождения новых входов.

– Совет Великих Домов… – тихо проговорил Ран, поняв, о чем именно толковал его друг. – Но его вправе созывать лишь император, а его у нас больше нет.

– У нас есть Мастер над Хранителями, в отличие от прошлого раза, когда мы потеряли сразу всех. И пока Совет не выберет нового правителя, вы – наш император, – ответил ему Феб. Ивали с трудом сдержал довольную усмешку, стараясь сохранять равнодушие и демонстрировать полную незаинтересованность в троне. Собравшиеся одобрительно зашумели. – И теперь вы вправе созвать их всех.

– Южане известные упрямцы, – фыркнул кто-то из советников, – они едва ли переступят через свои принципы и откажутся от старинных распрей. Они не станут нам помогать, как и мешать.

– Перед лицом угрозы тотального уничтожения откажутся, – настаивал на своем Феб.

– В отличие от нас, – задумчиво потер висок Ивалиран, – они вполне лояльны к делу Храмовников…

– Но не тогда, когда узнают о том, что вам сказал Источник.

– Я согласен с тем, что нужно поставить под единое знамя всех Хранителей, – кивнул Мастер. – Сейчас не время для междоусобиц. Чем быстрее мы откроем двери, тем быстрее тьма будет побеждена, и мы сможем сосредоточиться на нашем будущем.

– На южных территориях свыше семидесяти процентов земли – зоны отчуждения во власти акхэи, – подал голос Альви. – Нам не хватит тетаха, чтобы проложить путь через нее, находись входы там.

– Насколько мне известно, – отвечал Юкай, – у южан хватает новых изобретений. Я видел, на что способны их ракеты. С нашими мощностями и их зарядами мы сможем просто на расстоянии поразить нужную цель.

– Все цели глубоко под землей, Феб, – покачал головой Нуки. – И это означает, что кому-то придется спускаться вниз и закладывать заряды лично. Более того, мы даже не представляем, сколько понадобится боеприпасов, чтобы уничтожить хотя бы один барьер.

– Иного пути у нас все равно нет, – сказал Ивалиран. – Послание Источника не означало, что жертвы во имя будущего прекратятся. Быть может, наступает время самой большой жертвы, которую Хранители могут принести… Не важно, кто из нас доживет до новой эры, важно, чтобы последующие поколения Хранителей продолжали заветы праотцев и оберегали обитель Творцов от зла.

– А если Источник не справится? – снова заговорил юный хранитель, сидевший рядом с Мастером. – Мы лишимся дома, а Земля – защиты. Тогда все и вся будут обречены! – Его синие глаза впились в лицо Мастера, ища ответа на мучившие его вопросы. Юная душа не находила себе места, она чувствовала, что что-то не так, неправильно, и не могла молчать. Родившаяся совсем недавно, еще ощущая связь с Источником, она не могла принять новой правды.

– Ты думаешь, перводуша Марса будет ставить жизнь всего и вся под угрозу? – возмутился сидевший рядом с ним пожилой мужчина, недовольно складывая руки на груди. – Никак не пойму, ты слишком молод или чересчур глуп?

– Я просто не верю, что делом жизни двух сотен поколений одного дома было уничтожение острова Хранителей, – ответил юный Эрг Лин. – Они могли разрушить планету еще во времена праотцев, но отчего решили это сделать именно сейчас. Вам не кажется это по меньшей мере странным?

Нуки выругался про себя на парнишку, мысленно приказывая ему замолчать. Альви видел, как изменилось настроение Мастера, и понимал, что Эргу хорошего ничего не светит, продолжи он задавать неудобные вопросы, которые не решался озвучить сам командир корпуса Защитников.

– И к чему же ты клонишь, Лин? – поинтересовался Ивали, вставая с кресла и начиная медленно расхаживать вдоль зала.

– К тому, что не нужно делать поспешных выводов. – Эрг встал с места и повернулся к Рану. – Мы можем сначала проверить, как поведет себя тьма, столкнувшись хотя бы с каплей из Источника. Капля акхэи против капли Источника. Если он победит в этой схватке, уничтожит ее внутри себя, тогда мы можем говорить о предложенном вами пути. Если же нет – мы должны сохранить барьеры и даже укрепить их!

– Уж не хочешь ли ты сказать, что отступница Эваларин права? – возмутился Юкай. – Или, быть может, мы все должны последовать ее примеру и перейти на сторону врагов? Использовать наследие Храмовников сегодня?

– Но разве сестра Мастера не такая же перводуша, как и он? – задал встречный вопрос Эрг. Нуки расстроенно закрыл глаза и чуть наклонил голову. Юный Лин был обречен, и командир это понял. – Она тоже слышит Источник и отчего-то приняла иное решение. – Хранитель посмотрел на Ивали.

Ивалиран подошел к окну, скрывая недовольство и обдумывая свой следующий ход. Мальчишка портил красивый расклад своими подозрениями, сбивал остальных, уверовавших в видение, с нужного настроя. Сложив руки за спиной, Ран смотрел на еще местами полыхающий ночной Эрдэл и молчал уже больше минуты. Повисшее в воздухе напряжение заставляло всех чувствовать себя не в своей тарелке.

– Ты прав, Эрг, – наконец заговорил Мастер, – внутри Эваларин живет часть перводуши Марса… Но, к сожалению, многочисленные столкновения с акхэей не прошли для нее даром. – Он повернулся лицом к собравшимся. – Тьма забралась в ее душу и ведет ее по пути разрушения. Именно тьма в ней понудила ее убить Беса Трезэ, избрать путь отступников… – развел он руками, играя роль расстроенного и огорченного брата. – Я слышал, как Источник пытался говорить с ней, вернуть ее, но уже слишком поздно. И именно поэтому она выбрала своим домом земли отчуждения, куда и направилась. Тьма идет к тьме. – Лин во все глаза смотрел на Мастера и с трудом мог поверить в услышанное. Как и Нуки. – Мы должны ее остановить, пока не поздно. Вдумайся, Эрг, она одна, когда нас много. С пути Хранителя свернула лишь Эвала, разве это не выдает ее с головой?

Лин закусил нижнюю губу и опустил голову, обдумывая слова Ивали. Что-то по-прежнему не давало ему покоя, когда остальным доказательств было достаточно. На ум пришло одно имя, одна старая как мир история, положившая начало великим свершениям. Эрг поднял глаза на Рана, но не стал произносить имя героя из дома Фэро.

– …Возможно, – едва слышно проговорил Лин.

– Но ты прав, юный хранитель. – Эрг удивленно посмотрел на Мастера. – Проверить не помешает. Проведи свой эксперимент и доложи мне о результате.

Лин просиял от радости.

– О, Мастер! – всплеснул он руками. – Я немедленно этим займусь! Обещаю, что уже завтра у нас будет ответ!

– Не сомневаюсь в твоих силах, – кивнул Ивалиран. – Выполняй. Мы ждем.

Эрг кратко поклонился и пулей вылетел из зала совещаний. Его путь лежал на запад Эрдэла, в одну из лабораторий, где можно провести эксперимент.

Ран же вернулся в кресло во главе стола и, окинув людей взглядом, заговорил:

– Мы отправимся в Криджу и именно там созовем совет Великих Домов. – Советники одобрительно закивали, соглашаясь. – Расскажем им всем о том, что случилось, и призовем на помощь. Я уверен, что эксперимент юного Лина подтвердит силу Источника, и мы покажем результат южанам.

– Да! Тогда они точно будут с нами! – сказал Юкай. – И победа будет лишь вопросом времени!

– Именно, друг мой, – улыбнулся Ивали. – Вылетаем на рассвете. Надеюсь, Эрг успеет. Совещание окончено, хранители. – Мастер кратко наклонил голову в знак уважения к своим воинам.

Все хранители поднялись и также поклонились Мастеру, покидая зал совещаний. Вскоре в зале осталась лишь Рими. Дождавшись, пока закроется дверь, она подошла к Ивалирану и села на стул по правую руку от него.

– Тебя что-то волнует? – обеспокоенно спросила она. – Эксперимент Эрга или несговорчивые южане?

– Что, если я тебе скажу, что его эксперимент, – поднял на нее глаза Мастер, – покажет, что Источник слаб и не справится с тьмой?

– Как так?.. Ты же говорил обратное…

– В наших лабораториях максимум наберется капель сто священной воды. Думаешь, их всех хватит на акхэю? Суть в том, Рими, что вся сила Источника сконцентрирована в глубине планеты, и ни одна капля на поверхности не имеет тех возможностей, что есть у всего потока.

– Тогда почему ты не сказал об этом? – удивилась девушка.

– Людям нужны доказательства, – пожал он плечами. – Не всем достаточно моего слова…

– Мне достаточно, – улыбнулась Рими. – Но ведь он уже пошел проводить эксперимент.

– Да-а, – протянул Ран, – и я хочу, чтобы ты убедилась в том, что результат будет таким, какой нужен мне. – Мастер встал с места. Хранительница подскочила следом. – Лин не должен пережить свой эксперимент, – продолжал Мастер, рассматривая лицо Рими и глядя в ее полные преданности голубые глаза.

– Я все сделаю, Ивали, – кивнула девушка. – Тебе не о чем беспокоиться.

– Знаю, – улыбнулся мужчина, убирая с ее лица выбившуюся прядь русых волос, – потому и доверяю тебе. – Приподняв ее голову за подбородок, он поцеловал Рими в губы.

Через некоторое время хранительница покинула здание и, окрыленная, поспешила исполнить приказ Мастера. Никто не знал, что Нуки также был на пути в лабораторию. Он хотел лично убедиться в безопасности Эрга и в том, что результаты эксперимента никто не подделает.

Лин уже добрался до главной лаборатории. Здание было эвакуировано еще днем, и персонал до сих пор не вернулся. Несколько защитников охраняли всю территорию, но внутри царила абсолютная тишина. Не было ни души. Эрг закатал рукава и принялся готовить эксперимент в одиночку. При этом он с фанатичностью маньяка документировал каждый свой шаг. Молодой хранитель всегда тяготел к точным наукам, но его родители избрали для него путь воина. На счастье Эрга, в корпусе Хранителей нашлось место и его талантам. Он возглавил группу по изучению акхэи и ее поведения в различных условиях. Когда он подготовил отдельную камеру для эксперимента, пришло время доставить необходимые ингредиенты. Лин спустился в хранилище и достал из него небольшую пробирку с несколькими миллилитрами воды из Источника. Она была приятного изумрудного цвета и сияла в темноте. Теплая и завораживающая. В соседней комнате он взял образец акхэи. Она казалась мертвой и не подавала признаков жизни, но стоило Лину поднести одну пробирку к другой, как тьма оживлялась. Эти несколько капель акхэи расползались по внутренней стороне стекла, пытаясь маленькими щупальцами выбраться наружу и дотянуться до воды Источника. Эрга насторожил тот факт, что священная вода никак не реагировала. Вернувшись в лабораторию, Эрг с удивлением обнаружил в ней Нуки Альви.

– Эм-м, что привело командира Защитников сюда? – спросил хранитель, сжимая пробирку. – Думаете, я не справлюсь или подтасую результаты? – снисходительно улыбнулся парень.

– Я боюсь, что тебе угрожает опасность, – честно ответил Альви. – Твоя речь на собрании навряд ли вызвала одобрение в душе Мастера. А твой эксперимент, уверен, поставит под сомнение слова Ивалирана.

– Это дело получаса, и у нас будет результат. Мы узнаем, прав он или нет, – подернул Лин плечами. – Не думаете же вы, что кто-то придет убить нас и подделать результат?

– Именно это я и думаю и поэтому буду с тобой до конца.

– Вы не доверяете Мастеру… – во все глаза Эрг посмотрел на Нуки, – хотя что я удивляюсь, я ведь тоже. Знаете, отчего-то мне кажется, что мы не должны допустить разрушения барьеров.

– То, что мы сейчас говорим, – это ересь, за которую убивают в наше время, – натянуто улыбнулся Альви. – Могу я узнать, отчего ты не веришь перводуше?

– Верю, но не Ивалирану, а Эваларин, – ответил Лин. – Только в ее глазах я вижу отражение Марса. И, возможно, отравлена не она, а сам Мастер. – Эрг снова прикусил нижнюю губу, словно наказывая себя за такие слова. – Давайте поторопимся, пока не стало слишком поздно.

Альви согласно кивнул, вновь с опаской посмотрев на дверь. Ощущение того, что они не одни, его не покидало. Вдруг до его обостренного слуха донеслись чьи-то шаги. Нахмурившись, он снял с пояса этах и замер рядом со входом в лабораторию, готовясь встретить незваного гостя. Тем временем Эрг устанавливал пробирки в специальной машине и проверял работоспособность всего оборудования. Тень показалась в дверном проеме. Нуки вышел вперед, преграждая путь Рими. Он ее сразу узнал, и ее появление насторожило его еще больше.

– Что ты здесь делаешь, Фэз? – спросил он, направляя лезвие эта-ха в сторону хранительницы.

– Мастер велел мне убедиться, что все пройдет гладко и никто не помешает ходу эксперимента, – не теряя самообладания, ответила девушка, отводя от себя лезвие этаха пальцами. Его присутствие было неприятным сюрпризом, но Альви был выше ее по званию, и ответный вопрос она задать не имела права. – Результатов еще нет? – спросила она с улыбкой у подошедшего к ним Эрга. – Мастер хотел бы, чтобы вы лично доложили совету о ходе эксперимента.

– Пока нет. Подготовил только все, – развел он руками. – Лично доложил совету, – почесал парень затылок, – а это обязательно?

– Ивалиран не хочет, чтобы его могли заподозрить во лжи, – мило улыбнулась Фэз. – Именно поэтому ты сам объявишь, кто оказался прав, а кто нет.

– Обставляется по всем фронтам. – фыркнул Нуки, качая головой.

– В мои задачи входит убедится, что ты не утаишь ничего от Мастера и совета.

– Я и не собирался, – ответил Эрг. – Сейчас начнем. Присаживайтесь, где вам будет удобно. Уверен, будет интересно.

Рими довольно обошла Нуки и села за один из столов в конце лаборатории. Положа ногу на ногу, она начала медленно накручивать волосы на палец и в задумчивости устремила взгляд на ударопрочное стекло, за которым уже находились частицы акхэи и Источника. Было в ее образе что-то отталкивающее. Чем больше Альви на нее смотрел, тем больше ему казалось, что есть в этой девушке что-то темное. Хотя он понимал, что ее безграничная, даже фанатичная преданность Ивалирану его не то чтобы удивляла, а скорей раздражала. Из многих приближенных Мастера она была одной из тех, кто не имел своего мнения и был готов исполнить любой приказ. Нуки помнил, как нелестно о ней отзывалась Эваларин, и сейчас эта информация не давала командиру покоя. Эрг вернулся к своим компьютерам и сделал несколько записей. Поведение акхэи не менялось, она продолжала агрессивно себя вести и рваться наружу. Вода Источника по-прежнему бездействовала. Лин закрыл и заблокировал дверь, ведущую в квадратную комнату. Нуки подошел ближе, желая увидеть все с близкого расстояния. Активировав одну из программ, Эрг поднял глаза на окно, и все трое увидели, как две механические руки одновременно сняли герметические крышки с колб. Затем обе они были перевернуты, и две кардинально разные жидкости стекли на прозрачный поддон. Сразу же показатели жизнедеятельности акхэи взлетели вверх, отражая небывалый прилив энергии по нескольким графикам. Четыре крупных капли, размером с булавочную голову, объединились в одну. Из новообразования стали появляться один за одним мелкие щупальца. Жидкость медленно направлялась к изумрудной воде. Затаив дыхание люди наблюдали за происходящим, и каждый в душе хотел, чтобы Источник наконец проявил себя.

– Почему он бездействует? – тихо спросил Альви у Эрга.

– Не знаю, – покачал головой Лин, – быть может, специально, заманивает ближе. – Он посмотрел на показатели изумрудной воды и не заметил никаких всплесков активности, ноль изменений.

– Он как будто мертв… – прошептал Нуки, щурясь всматриваясь в несколько капель, растекающихся по поддону. – А может быть так, что вне своей среды он теряет силу?

– Свойства Источника до сих пор неизвестны, – покачал головой Лин. – Из того запаса, что мы имеем, ничего узнать не удалось за сотни лет исследований. Боюсь, у нас есть лишь устные предания. Признаться, это первый эксперимент с водой Источника за тысячу лет.

– Эм-м, но почему? – посмотрел на Эрга Альви.

– Не знаю, – пожал парень плечами. – А что исследовать? У нас есть только эти капли, а верней, наберется полторы пробирки. Даже если они обладают какой-то живительной силой, производить это искусственно мы не можем, а доступа к запасам нет.

– …Логично.

Внезапно ситуация стала меняться. Показатели Источника стали увеличиваться и по некоторым измерениям вовсе зашкаливать. Капли собрались в единое целое, по краям сформировались едва заметные шипики. Щупальца акхэи дотянулись до цели и впились в изумрудную массу, которая стала светиться ярче обычного. Основное тело акхэи притягивалось ближе, и было похоже, что Источник сам поглощает ее, медленно втягивая внутрь. Нуки и Эрг буквально прилипли к экрану, не в силах оторвать взгляда. Даже Рими поднялась с места и подошла ближе. Не прошло и трех минут, как зеленые капли полностью втянули в себя акхэю. Лина удивило лишь то, что тьма не сопротивлялась в принципе. Ему это показалось странным, но произошедшее доказывало правоту Ивалирана. Закончив поглощение, вода Источника снова стала неподвижной, но процессы внутри нее не прекращались. На мониторы шла трансляция с камер, фиксирующих все происходящее внутри, и было видно, как акхэя борется с Источником и… проигрывает ему, давая рвать себя на части. Наблюдая за всем этим, Альви вдруг вспомнил о ледяном древе, что возвышалось сейчас над разрушенным дворцом. В частности, о том, что внутри того льда тьму также разрывало на части неизвестной силой, но она не распадалась там на частицы, а обращалась льдом.

Наконец все показатели вернулись к норме и никаких процессов на поддоне больше не происходило. Лин шумно выдохнул, явно огорченный таким результатом.

– Думаю, – довольно заговорила Рими за их спинами, – самое время сделать свой доклад. – Девушка подошла к панели управления лабораторией и, нажав комбинацию из нескольких кнопок, активировала вызов. Меньше чем через пять секунд перед ними на экране был весь совет с Мастером во главе, вновь собравшийся в зале совещаний в доме Хранителей. Все они ждали доклада Лина. – Прошу! – улыбнулась ему Рими, отходя в сторону.

Эрг сделал глубокий вдох и вышел вперед. Ему было неприятно признавать свою ошибку и смотреть всем этим людям в глаза. Он только что провел эксперимент, полностью оправдывающий действия Мастера, но что-то все еще не давало парню покоя. Чувство тревоги лишь нарастало.

– Доброй ночи, хранители, – поприветствовал их Лин, переправляя уже готовый отчет Мастеру. – Эксперимент завершен, и из моего отчета вы увидите, что господин Ран прав – Источник способен уничтожить акхэю. Я в этом только что лично убедился. – Слова давались ему с трудом, и голос звучал неуверенно и даже подрагивал. – Я приношу свои… извинения Мастеру за мои необоснованные сомнения. Барьеры… – он с трудом сглотнул, – должны быть разрушены, чтобы Марс мог победить тьму. – Последнюю фразу он знал, что должен был сказать, но видит Творец, насколько трудно ему это далось.

– Я рад, – заговорил Ивалиран, – что оправдал возложенные на меня надежды, и спасибо тебе за то, что в очередной раз подтвердил мою преданность планете и долгу. Думаю, ты можешь возвращаться в дом Хранителей.

– Слушаюсь, Мастер, – поклонился ему поникший Лин. – Спасибо.

В этот момент Рими отключила связь с той же отстраненной улыбкой.

– Вот видишь, – подмигнула она Эргу, – не так уж и трудно быть хорошим хранителем и следовать избранному пути.

Нуки похлопал парня по плечу, когда Фэз развернулась и направилась уже к выходу из лаборатории.

– Порой мы все ошибаемся, – тихо сказал командир Защитников, чувствуя, как что-то в воздухе изменилось. Резко запахло чем-то чужим и мерзким. Он где-то слышал этот запах, но не смог распознать.

Тем временем образовавшуюся субстанцию механические руки поместили в новый сосуд и надежно запечатали. Помещение было продезинфицировано. Лин, ничего не сказав, направился к двери и разблокировал ее. Хранитель подошел, взял закрытую пробирку в руки и, поднеся ее к свету, принялся рассматривать. Вдруг от его тепла стекло треснуло, оставив несколько порезов на ладони хранителя. От неожиданности Эрг выронил материал, и тот упал на пол. На звук среагировал Нуки, быстро направившись внутрь.

– Какого черта?! – только и успел выкрикнуть он.

Рими резко остановилась, наблюдая за происходящим. Жидкость на глазах меняла цвет и разрасталась, достигая размеров с человеческий кулак. Извиваясь, издавая неприятный чавкающий звук, акхэя становилась все больше. Бесформенная масса отдаленно напоминала то ли зверя, то ли человека. Лин, замерев от ужаса, смотрел на свою пораненную ладонь и на то, как черные капли просачиваются под кожу. Альви подскочил к нему и хотел было увести, но в этот момент увеличившаяся жидкость схватила Эрга за ноги своими выросшими щупальцами. Фэз подошла ближе, наблюдая за тем, как командир Защитников пытается отсечь акхэю и высвободить потерявшего сознание от невыносимой боли Лина. Справа от двери, рядом с замком, она заметила черную кнопку с символом огня-тетаха.

– Не стой там! Помоги мне! – приказал ей Нуки, выпуская в увеличивающуюся массу несколько энергетических шаров. Ни один из них не причинил ей вреда. Удерживая одной рукой парня, он пытал-с я сражаться, отражая атаки щупалец новоявленного монстра. Сейчас Альви не только видел, что именно будет делать акхэя, доберись она до Источника, но и осознавал его слабость и беззащитность перед тьмой. Смешавшись со священными водами, ее сила возрастет, а возможности трудно вообразить.

Когда он в следующий раз обернулся на дверь, то увидел, как Рими молча закрыла ее, блокируя снаружи. Через стекло он видел ее хладнокровное, равнодушное лицо, когда ее рука потянулась к черной кнопке.

– Прощай, Альви, – прошептала девушка, нажимая на нее и активируя подачу очистительного огня. – Тебя все равно не спасти, – покачала она головой, кивнув на его плечи, которые были изрядно перепачканы акхэей, она ползла к открытым участкам кожи по доспехам, желая проникнуть внутрь человека, – а так ты умрешь максимально быстро и, быть может, сохранишь душу…

Хранительница не стала смотреть, как по комнате сначала пробежала яркая алая вспышка, а затем чудовищной силы пламя вспыхнуло, не оставляя никого в живых, сжигая дотла все, в чем таилась хоть какая-нибудь жизненная энергия. Спустя пару минут девушка уже покинула лабораторию и, сев на свой гравицикл, поспешила обратно в дом Хранителей. Приказ был выполнен. Даже вдвойне. Как-никак Ивалиран никогда не питал теплых чувств к другу своей сестры.

Земли отчуждения

Эваларин остановилась на ночлег близ одной из полуразрушенных построек древних времен. На многие километры вокруг не было ни души, лишь руины былого величия и песок, вздымаемый вверх сильными порывами ветра. Древние верили, что именно здесь голос планеты слышен наиболее четко. Когда-то это был дом одного из праотцев, сейчас же лишь убежище от ночных творений тьмы. Сохранившиеся три стены были изрезаны ликами одного из праотцев, чье имя давно позабыто. На некоторых изображениях были вырезаны глаза или вовсе отбита часть маски. Многочисленные символы стеной стекали сверху вниз, повествуя о былых временах. Никто не мог прочесть, да и не хотел. Ран разожгла костер и молча сидела напротив, глядя на подергивание алых языков и слушая приятный треск углей. Вдруг ее волос коснулся прохладный ветер. Спиной она почувствовала на себе чей-то взгляд. Неведомым образом Эвала знала, кто стоит там. С грустью она закрыла глаза и опустила голову, поджимая губы.

– …Нуки… – прошептала она. Оглянувшись, она увидела призрак Альви, смотрящего на нее с улыбкой. Он не мог ей ничего сказать, но всем своим существом показывал лишь желание идти с ней. – Конечно, ты пойдешь со мной, – кивнула девушка, протягивая ему руку ладонью вверх. Призрак вложил свою руку в ее. – Весь путь до самого конца, чтобы, когда придет время, Творец смог возродить всех из одного…

Сине-белый призрак Нуки обратился едва заметным дуновением ветра и в тот же миг стал частью души Странника из Вселенной, делясь с Эвалой не только своими воспоминаниями и навыками, но и открывая ей свое сердце, наполненное любовью к принцессе.

– Я знаю, – улыбнулась Ран, – прости, что никогда не могла ответить тем же, – прошептала она огню. – …Провел эксперимент, значит, – через некоторое время вслух произнесла принцесса. – Останется лишь убедить южные Дома помочь, и времени останется в обрез. – Она задумчиво откинулась на камень. – А это значит, что мне нужно спешить… – выдохнула Эвала, закидывая голову и устремляя взгляд на небо, что виднелось через разрушенную крышу.

Мастер Ран находился в своих покоях и не без удовольствия слушал рассказ Рими о случившемся в лаборатории. Совет еще час назад, сразу после слов Эрга Лина, принял всю повестку и согласился на все предложенные Ивалираном действия.

– Ивали… – после недолгого молчания обратилась к нему Фэз, – скажи мне, почему акхэя превратилась в этого монстра? Не будет ли то же самое в самом Источнике? Эта тварь была сильнее, больше и явно обладала зачатками разума…

– Тьма превращает и людей в монстров, безвольных, пустых, но чудовищ, – ответил ей мужчина, откладывая в сторону несколько каких-то документов. – В том, что видела ты, нет ничего удивительного. Капли Источника вне его не имеют его полной силы и не могут противостоять врагу. Сам он, питаясь энергией острова Хранителей, способен дать отпор любому врагу. Да, поглотив три капли, акхэя стала сильнее, но будь их больше, они бы разорвали ее изнутри.

Рими не чувствовала подвоха или лжи в словах Рана, и для успокоения ей было достаточно и этой информации.

– Думаю, тебе пора идти спать. Завтра будет тяжелый и долгий день. Разговор с главами Великих южных Домов обещает быть не из легких. – Он устало потер лицо.

– Теперь у нас есть неопровержимое доказательство твоей правоты, да и последние события в их краях наверняка подтолкнут южан к серьезным решениям. Я слышала, у них почти не осталось незаражен-ных земель.

– Скажу больше, нам удалось обнаружить первый барьер второго уровня защиты в их краях. Что примечательно, прямо под первым…

– Испугавшись проникновения тьмы, все они точно перейдут на твою сторону!

– Все южане меня не интересуют, лишь дом Риджу. Они заправляют технологиями, главный изобретатель и инженер из их семьи. Заручусь их поддержкой, и считай все остальные пойдут следом.

– Я уверена, что все пройдет согласно твоему замыслу, – улыбнулась Рими. – Впрочем, как всегда.

Ивалиран промолчал, поднимая глаза на Фэз. В отличие от хранительницы он не был уверен в успехе по той простой причине, что его первое знакомство с Риджу прошло не так хорошо, как хотелось бы. История с барьерами пятнадцатилетней давности хоть и была замята и малоизвестна, но все-таки имела место быть.

Криджу

Амон вернулся домой под покровом ночи, и о его прилете узнали лишь с утра, когда заметили выделяющийся по всем параметрам корабль в воздушном порту. Самого же его никто до сих пор не видел. Сразу по прилете Риджу вернулся в свою мастерскую, где смог убедиться в правильности полученных данных. Вместе с Дирканом и Линканом он отправился на второй уровень защиты Источника. Спуск занял долгих полтора часа, и на радость южанина акхэи пока что не было видно. Все датчики молчали. Петляющий, прорытый еще во времена Фэро, тоннель вывел троих искателей к гигантскому сооружению, похожему на каменные врата. Арка из черного, гладкого, как водная гладь, камня буквально произрастала из земли. Вся она была испещрена символами и надписями на древнем южном наречии. Четырнадцать ярко-зеленых кристаллов располагались по всему телу врат, излучая теплый свет и иногда испуская изумрудные молнии. Подойдя ближе, Амон увидел продолжение пути за ними, но не успел он сделать и шага, как Диркан резко схватил его за руку, вынуждая отступить.

– Что не так? – удивился Риджу.

– Слишком большая энергетическая активность, – покачал головой робот, – причем скрытая. Мои датчики с трудом ее распознали, но эти кристаллы явно не пропустят что-либо живое дальше.

Амон огляделся по сторонам в поисках чего-либо, на чем можно было бы провести эксперимент. Ничего не найдя, он вздохнул. Аккуратно подойдя ближе и присмотревшись к надписям, он провел по ним рукой. Странное, отталкивающее ощущение шло от окружающего пространства. Боковым зрением он заметил едва уловимое подрагивание внутри врат.

– …Даже внутри тьмы есть жизнь, – прочитал он вслух одно из посланий, оглядываясь на своих спутников, выполнявших замеры обнаруженной подземной камеры по всевозможным параметрам. Линкан брал на пробу части грунта и камней, продолжая при этом сканирование помещения на предмет полезных находок.

Посмотрев в глубину пути за воротами, Амон смог разглядеть кусочек массивного барьера, завораживающий не столько своими размерами, сколько излучаемой силой. Даже с большого расстояния Риджу видел какой-то вращающийся механизм внутри барьера, который в равные промежутки времени издавал звук, похожий на удар по барабану. Отойдя на пару шагов от врат, южанин похлопал себя по карманам в поисках хоть чего-то, в чем может быть «жизнь». Вдруг он почувствовал странный для этого места, свежий и сладковатый аромат, моментально наполнивший собою все пространство. Амон расстегнул куртку и из внутреннего кармана достал цветок Эрдэла. С удивлением он наблюдал, как на его глазах сиреневый бутон не спеша раскрывает один лепесток за другим, открывая изумрудную сердцевину. Перед мысленным взором южанина промелькнул образ улыбающейся ему Эваларин. Он вспомнил ее слова о том, что, когда цветок распустится – они встретятся вновь. Южанин улыбнулся одними губами.

– Прости, но, видимо, не в этот раз, – прошептал он, бросая цветок в сторону врат.

Подхваченный легким и едва уловимым потоком ветра, он полетел к невидимому энергетическому барьеру. В этот же момент все четырнадцать кристаллов вспыхнули алым светом, связываясь между собой десятками линий, образуя пульсирующую сеть. Цветок остановился в самом центре и в следующую секунду был разорван на сотни частиц, которые сразу же вспыхнули багровым пламенем. Не осталось даже пепла, и только один крохотный лепесток, подхваченный ветром, кружил вокруг Амона. Ловким движением руки он поймал его. Из сиреневого он стал изумрудным и все так же источал сладкий аромат. Риджу сам не знал, как долго он стоял и смотрел на уцелевший лепесток, думая ни о чем и обо всем одновременно. Он уже знал, какой выбор сделала Эваларин, и, с одной стороны, он хотел поддержать принцессу, но долг Хранителя требовал другого. В то же время лежащий на его ладони уцелевший лепесток нес в себе послание самого Источника, заставляя подумать о своем выборе еще раз. Сжав его в кулак, он снова огляделся по сторонам.

– Этой защиты хватит надолго, и ничего лучше этого мы точно не успеем построить, – подытожил он. – Нужно будет обеспечить им защиту и заняться другими делами.

– А как же слова той девушки? – спросил Диркан. – Ну, той, которая на тебя странно влияет? У меня сложилось впечатление, что ты согласен с ней по поводу древних технологий.

– Эвала выбрала неприемлемый для меня путь, – шумно выдохнул Риджу. – В отличие от нее я не один и не могу отказаться от долга перед своим Домом. Одно дело – использовать эти технологии и совсем другое – вставать в один ряд с отступниками.

– Ты лжешь, – равнодушно заметил Дир, – причем самому себе.

Взглянув на свое творение, южанин натянуто и грустно улыбнулся.

– М-м, – напомнил о себе Линкан, – я перехватил сигнал, Амон. К Криджу приближается флот Мастера Рана.

– Что? – удивился южанин. – Что он забыл в наших краях?

– Обрывочные сведения какие-то… не точно, но это как-то связано с созывом совета Великих южных Домов, – покачал головой Лин.

– Хм-м, – нахмурился Амон, – прилет Ивалирана не может означать ничего хорошего. Думаю, нам стоит вернуться. Не хочу, чтобы он очередной своею ложью обвел вокруг пальца старейшин…

Главный корабль Марса, сверкающий насыщенным красным цветом, приземлился в воздушном порту Криджу. Его огромная тень накрыла собой большую часть дворца. Сопровождающие его стражи заняли все свободное пространство. Мастера Рана вышли приветствовать немногие жители южного города. Большинство было задействовано на расчистке завалов после недавних землетрясений и очищении земель от остатков акхэи. Найфэл Риджу вышел навстречу Мастеру и его свите. Его сопровождали главы других двух домов. Пожилой седовласый мужчина, облаченный в серые, переливающиеся на свету легкие доспехи, стоял с высоко поднятой головой и холодно смотрел на приближающегося к нему Ивалирана. Северяне давно не посещали его дворец, как и земли Ареса. В их последний визит были сорваны важные договоренности с императором Авил ом НЕ Когда Ивали остановился в нескольких метрах от них, южане кратко ему поклонились в знак приветствия.

– Я рад видеть вас в добром здравии, хранитель Найфэл! – обратился к нему Ран, слегка наклонив голову. – Надеюсь, вы сможете уделить мне время и выслушать.

– Несмотря на то что мы, южане, не во всем согласны с северянами, – низкий, громогласный голос старшего Риджу отдавал сталью, – мы такие же хранители и так же чтим заветы праотцев. Вы и наш Мастер.

– Приятно слышать, – улыбнулся Ран. – К сожалению, я не привез с собой добрых вестей. Эра Перемен вынудила Источник обратиться за помощью к перводуше. – Найфэл насторожился, последний раз голос Источника слышали больше трехсот лет назад. – И нам всем нужно объединить свои усилия, чтобы ответить на зов острова Хранителей.

– Полагаю, нам лучше продолжить разговор в другом месте. Позвольте сопроводить вас в гостевой зал.

Ран кивнул, оглядываясь по сторонам:

– Не вижу вашего сына. Надеюсь, с ним все в порядке?

– Уверен, он придет на нашу встречу, – холодно ответил Риджу.

Амон вернулся во дворец, когда выступление Мастера подходило к концу. Он отправил своих роботов обратно на корабль, а сам поспешил к отцу. Южанин незаметно прошел в зал и, скользя тенью за массивными колоннами в сторону трибун, где восседали представители его семьи, внимательно слушал речь Ивалирана. Пока Ран не сказал ничего нового, все пытался завоевать доверие собравшейся публики. Большинство было явно под впечатлением от чего-то, продемонстрированного Мастером ранее, и то и дело сходилось в одобрительном гуле. Риджу резко остановился, заметив исходившее от Рана черно-белое свечение. Будто по контуру его души горел огонь. От призрачного черного пламени то и дело отделялись маленькие огоньки, тая в воздухе. Он всматривался в фигуру Ивали и все больше видел в нем проявления тьмы, которые никто вокруг не замечал. Снова оглядев людей, он понял, что они поддерживают Мастера и его решение.

– Поэтому, – заканчивал свою речь Ивалиран, – мы и должны разрушить эти барьеры. – Амон на несколько секунд перестал дышать, устремив свой взгляд на Ивали, а затем переводя его на отца. – Из-за них, как вы видели своими глазами, Марс переживает самые трагические времена в истории.

– Какого черта?.. – спросил про себя Риджу, не веря своим ушам. Только сейчас он заметил, как на экране за спиной Мастера демонстрировалась запись какого-то эксперимента, где сошлись акхэя и Источник и где победила изумрудная жидкость.

– Если бы Храмовники, обманутые своим пророком и избравшие путь не истинных праотцев, не установили их, акхэя была бы побеждена еще семьсот лет назад… – Ивали сделал скорбное лицо, складывая руки на груди и опуская голову. На правом запястье еще можно было разглядеть тонкую линию от недавней операции. – Многих потерь удалось бы избежать. Однако теперь, после того как Источник подал знак, указал нам верный путь к спасению, мы можем все исправить. Я верю, что только объединившись Север и Юг смогут не только защитить остров Хранителей, но и сберечь обитель Творцов. По отдельности нас ждет смерть, – закончил Мастер, срывая гром аплодисментов.

Дальше слово было за Найфэлом Риджу, все это время сидевшим молча и угрюмо смотрящим в одну точку перед собой. Мыслями он был далеко в прошлом, вспоминая, как еще юный сын Авила III пытался разрушить барьеры первого уровня под Криджу. Почувствовав на себе десятки глаз, Найфэл поднял голову и посмотрел на Мастера. Пожилой мужчина поднялся с места и подошел к Рану. Глазами он нашел в зале Амона, стоявшего рядом с одной из колонн. Вид у его сына был взволнованный.

– Вижу, вас что-то беспокоит, Найфэл, – тихо сказал Ивалиран.

Старик откашлялся.

– Да… вы правы, Мастер, – кивнул Риджу. – Я вспомнил, как почти пятнадцать лет назад вы хотели вскрыть эти барьеры. – Амон сжал кулаки. – Вам тогда помешали, потому что все мы поверили отступникам, а не перводуше. За это Юг поплатился кровью сотен тысяч погибших. Я сожалею о том…

– Я признателен вам за это, – кратко поклонился ему Ран. – К сожалению, я сам тогда не осознавал суть своих действий, не смог распознать волю Источника. Это и моя вина. Однако всех, кого мы потеряли, мы сможем увидеть вновь. Война с тьмой закончится, и все вернется на круги своя.

– Соболезную вам в связи с поступком вашей сестры. Теперь многое стало на свои места. Я понимаю, почему она помешала вам тогда… поистине акхэя непредсказуема в своем коварстве… Отнять сей прекрасный цветок у великого дома… Уверен, что священный поток очистит ее душу и вернет в мир.

– Верю, что так и будет, – улыбнулся Ивалиран. – Хранителям северного корпуса удалось обнаружить первые два барьера, и оба они в районе равнины Ареса. Первый же скрывается под Криджу.

Волна возгласов удивления пронеслась по залу.

– Да, господа, под первым уровнем сокрыт второй, и он должен быть разрушен.

Дальше Амон слушать не желал. Все сказанное казалось кошмарным сном. Он собственными глазами видел, как работают эти конструкции, как их боится тьма. Десятки его друзей погибали, защищая их. Он дважды видел, как Эваларин билась за эти конструкции, готовая отдать жизнь за них. Видя, во что превратился Ивалиран, он не мог больше верить этой пускай и перводуше.

– Нам нельзя терять ни минуты. Нужно начинать работать немедленно… – Снова посмотрев в зал, старик не нашел там своего сына. – Нужно найти Амона, вы должны поговорить с ним. Он лучший инженер Марса…

– Наслышан.

– Я оставлю вас на время, найду его. – Кто-то из семьи вызвался помочь, но старик поднял руку в знак протеста. – Я хочу поговорить с ним сам.

Ивали проводил старого южанина взглядом и вернулся к оставшимся главам, которые уже всецело были на его стороне. Отчего-то эксперимент Эрга Лина произвел на них неизгладимое впечатление. Внезапно все встало на свои места, и они получили объяснения всему. Нельзя было уже разобрать, кто для них больший враг – акхэя или наследие Храмовников. Все это радовало Мастера. Лишь отсутствие «гения» нарушало идеальную картинку.

– Уверена, он приведет его, и Амон также пойдет с нами, – попыталась подбодрить Рана Рими.

– А я вот сомневаюсь, – цокнул языком Ивали, – хотя уже имеющейся техники, изобретенной им, хватит сполна. Парень обучал всех своих техников эксплуатации его оружия… так что проблем быть не должно.

– А если он будет против нас и изобретет что-то сильнее?

– Без ресурсов Великих Домов у него ничего не получится. – Ран довольно усмехнулся. – И он так же сгинет в землях отчуждения, как и Эвала…

Найфэл прекрасно знал, где искать своего сына. Не спеша глава дома Риджу дошел до восточного крыла дворца и вошел в покои Амона, давно перестроенные и переоборудованные в самую передовую мастерскую на всем марсианском юге. Амон складывал какие-то вещи в сумку, беря лишь самое необходимое и только то, что принадлежало лично ему. Отец стоял в дверях и молча наблюдал за сборами сына.

– Что ты делаешь? – нарушил он тишину.

Амон обернулся. Внутри молодого мужчину переполняли эмоции, готовые вырваться наружу, но сдерживаемые невероятным усилием воли.

– Ты согласился на союз с ним? – Старик кивнул, складывая руки за спиной. – Неужели ты и вправду думаешь, что барьеры – это зло? Они защищали нас свыше семисот лет, как и другие технологии Фэро, обеспечивали нам лучшие условия…

– Ты сам видел результаты эксперимента. Мы никогда не пробовали этого. В этом может быть наше спасение, сын. Хранитель может сомневаться в правоте Мастера, но мы не смеем оспаривать слова перводуши. Если бы не она, нас бы не было.

– Была бы другая, – ответил Амон, застегивая замок на сумке. – Замысел Творца всегда включает в себя разные ветви развития событий. В этом он давал выбор творениям всегда.

– И тем не менее Ивалиран говорит от имени Источника, ему было видение. Священный поток жаждет боя и хочет сразиться с тьмой. Значит, и это часть замысла Творца.

– Это не его замысел, – покачал головой Амон, – это план тьмы по захвату острова Хранителей. Это план Ивалирана, и вы все поверили ему. – Он закинул сумку на плечо и подошел ближе к Найфэлу. – Перводуша отравлена тьмой, отец, и Храмовники – последняя преграда на его пути. С нашими технологиями он надеется ее убрать. Моими руками он хочет расчистить себе дорогу к Источнику.

– Эваларин изначально отравлена тьмой. Ее действия против брата это подтверждают. И вообще она всегда была странной, и поведение ее не вызывало доверия ни у кого. – Риджу-старший медленно закипал от гнева.

– Она единственная, кто хочет спасти Марс, а не собственную шкуру, – холодно ответил Амон.

– Означает ли это, сын мой, что ты выбираешь ее путь? Путь предателя и отступника?

– Эваларин такая же перводуша, как и ее брат, разве нет? Так почему же вы верите ему, но не ей? Творец видит, я до последнего хотел идти по пути Хранителя, но после того, как все вы, поверив картинкам Мастера, давно запятнавшего себя сомнительными деяниями, приняли решение ускорить падение Марса, я не могу оставаться на одной с вами стороне. Как бы больно мне ни было. – Он сделал несколько шагов в сторону выхода, но остановился и снова посмотрел на отца. – Вы все ошибаетесь, вы поверили не той душе. Вспомни, кто изначально должен был стать перводушой. Ты сам рассказывал мне ту историю в детстве. – Найфэл нахмурился. – А теперь вспомни, почему он ею не стал. Из-за любви, отец, – стукнул себя кулаком в грудь Амон. – Чувство, на которое не был способен Авил. Помнишь, что он выбрал?..

– …Если ты уйдешь, то ты мне больше не сын, – тихо проговорил старик, глядя куда-то вперед.

Посмотрев на отца несколько секунд, Амон вздохнул и снял с груди серебристый знак с гербом дома Риджу. Взглянув на него еще раз, южанин положил его на стол рядом с Найфэлом, чтобы тот мог его видеть. Подойдя к двери, Амон развернулся и поклонился отцу.

– Я все равно спасу вас всех, – сказал он на прощание, а затем развернулся и пошел в сторону воздушного порта.

Отец не оглянулся, он лишь закрыл глаза, чувствуя, как горький комок застревает в горле.

Амон шел быстрым шагом к своему кораблю, когда ему навстречу вышел один из командиров отряда Хранителей. Этот человек был южанином и сразу заметил, что у Риджу отсутствует значок Дома.

– Эй… – махнул ему рукой Рид, подходя ближе, – ты где потерял знак свой? Ты же никогда без него не уходишь…

– Я больше не принадлежу этому дому, – ответил Амон.

– Эм-м, что?! – во все глаза смотрел на него хранитель. – Погоди, ты и из Хранителей уходишь? Отрекся от пути?! – Риджу кивнул. – Это ведь не значит, что ты решил присоединиться к этой принцессе?

– Ты в верном направлении мыслишь, Рид.

Лицо хранителя резко переменилось.

– Тогда сдай оружие, – кивнул он на серебряный этах, – у тебя больше нет права его носить.

– Ах да… – Амон снял с пояса серебряный цилиндр и кинул его в руки бывшего приятеля, – худшего оружия и представить себе нельзя, – криво улыбнулся южанин, разворачиваясь и продолжая путь к своему кораблю.

– Амон! – окликнул его Рид. – Но она же одна Храмовник. Что она может против всего острова?!

– Уже не одна, – бросил Риджу через плечо, – нас уже двое…

Южанин поднялся на корабль, довольно быстро подготовил его к вылету и уже через двадцать минут покинул родной воздушный порт. Он взял курс на Кидонию. Даже не сверяясь со спутниками и датчиками, он был уверен, что Эваларин отправилась именно туда – туда, где все началось.

Ивалиран видел, как улетел Амон, и ему уже доложили о решении главного инженера и изобретателя Марса.

– Что ж, спасибо на том, что оставил мне значительный арсенал, – улыбнулся Мастер. – Теперь же путь спасения определен…

Земли Кидонии

Гравицикл Эваларин медленно, но верно глох, отказываясь продолжать движение. Его начало сперва сильно трясти, затем засбоила электроника. Словно нечто высасывало из него всю энергию. Приземлившись, Ран спрыгнула на землю и огляделась по сторонам. Поймав свое отражение в зеркале, он с пару секунд смотрела на себя. Она еще никогда не облачалась в черные легкие доспехи времен Фэро, изготовленные из недоступных ныне материалов и сплавов, но они оказались довольно удобными и прочными. Точно обеспечивали необходимую защиту от любых сюрпризов долгого и опасного путешествия в отличие от ее любимой чересчур открытой одежды. Странствующий магазин уроженца вольного Тэви, что она встретила на своем пути, оказался как нельзя кстати, а обнаруженные продавцом в каком-то старинном хранилище вещи пришлись по вкусу бывшей хранительнице. Каково же было ее удивление, когда, надев их, она обнаружила на предплечьях вышитые символы дома Фэро и Храмовников. Шумно выдохнув, Эвала сделала пару глотков припасенной воды.

Впереди раскинулись земли Храмовников, где песок был черным от копоти и усеянным руинами былых эпох. На песке отчетливо просматривалась разграничительная линия, отделявшая еще живые территории от земель отчуждения, куда больше пятисот лет не ступала нога человека. Вдалеке из земли то тут, то там торчали непонятные, мерцающие алыми молниями сооружения. Казалось, что они были сломаны, затем вкопаны, а теперь безмолвно возвышались, будто мачты затонувших кораблей. Солнце светило с востока, заставляя Эвалу жмуриться от его ярких лучей, а рукояти хопешей кровожадно сверкать фаэтонской сталью. Ветер не стихал вот уже четыре часа, то набирая скорость, то замедляясь. Сейчас он лишь слегка теребил белоснежные волосы девушки и волнами гнал прочь почерневший песок, выкладывая замысловатые рисунки из линий. Отчего-то Ран медлила с шагом вперед. Там вдалеке, как маяк, стояла гигантская черная пирамида, во много раз превышающая своими размерами ту, что некогда украшала окраины Эрдэла. Сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, Эвала пошла вперед. С каждым шагом ощущение того, что рядом с ней идут десятки других людей, становилось все отчетливей. Она чувствовала их тепло, слышала голоса и видела древнюю Кидонию их глазами. Мгновение – и все ощущения и видения сменялись суровой реальностью, где было место лишь руинам, обломкам и кускам разорванной тьмой в клочья техники. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь монотонным гудением тонн железа и камней, находящихся в одном, давящем, неизвестно чем поддерживаемом магнитном поле. Из песка то тут, то там торчали обнаженные черные колонны, некогда удерживающие на себе нечто громадное. Из некоторых были вырваны внутренности, и теперь начинку из вибрирующих и испускающих алый свет пурпурных кристаллов можно было легко рассмотреть. Темная, вязкая жидкость кляксами встречалась практически у каждого сооружения. Эвала почувствовала, как пересекла невидимый магнитный барьер, и на глазах местность преобразилась.

Занавес пал, открывая сцену, где такие конструкции продолжали свою работу по сдерживанию акхэи. Мигающие красным, испускающие молнии механизмы парили над землей, закрывая собой солнце. Ран видела, как тьма пыталась бороться, но оставленная техника не сдавалась. Далеко справа возвышался каменный сфинкс, высеченный из цельной горы. Его лицо было устремлено к небу, а глаза внимательно наблюдали за вверенной ему под охрану обителью Творцов. Тело гиганта было наполовину занесено песком, да и акхэя нанесла зверю немало повреждений. У основания горы, где была грудь сфинкса, в камне было выбито Око Ра. Чем ближе подходила Эваларин, тем быстрей с него спадала черная пелена, открывая золотой всевидящий глаз Марса. Близ главной пирамиды расположились две пирамиды поменьше, чьи вершины были увенчаны пурпурными кристаллами, покрытыми черной пленкой.

Наконец путь через руины закончился и вывел девушку к длинной, вымощенной черными камнями дороге, ведущей к главной пирамиде. Вдоль пути стояли разбитые статуи воинов. Когда-то давным-давно на каждом постаменте было имя увековеченного в камне героя, сейчас осталась лишь пара символов, и те с трудом можно было разобрать. Дувший в спину ветер настырно толкал вперед. Обернувшись, Эвала увидела вереницу своих следов, покрытую инеем. Свежий лед трескался, нарушая тяготившую тишину. Вдруг из полуразрушенных статуй стали вылетать сине-белые огни. Они застывали на месте, продолжая гореть ледяным пламенем. Эваларин не видела их лиц, но слышала их шепот приветствия:

– …Путь героя пройти любой ценой… – смогла разобрать она часть слов. – Во имя Творца пройти путь до конца… – хором шептали они, становясь всё осязаемей. – Сохранить обитель, уберечь Землю… Дать время… Замысел свершится…

Взгляды воинов различных поколений дома Фэро были устремлены на принцессу. Каждый из призраков чуть склонил голову в знак почтения. Мгновение – и порыв ветра затушил слабые огни, оставляя Эвалу снова в тишине. Она продолжила свой путь по мощеной дороге и остановилась лишь у первой ступени пирамиды. Посмотрев вверх, она увидела там высоко закрытую дверь, на которой бледным белым светом светился символ Ока Ра. Обернувшись назад, Ран показалось, что вся территория Кидонии словно покрыта туманом, ей не хватало яркости и солнечного света. Коснувшись амулета Храмовников, Эваларин начала долгий подъем. Даже пройдя половину пути, она не ощущала усталости. Солнце было уже высоко и светило в спину, когда Ран добралась до вершины. Она подошла к двери и коснулась символа рукой. Ей показалось, что она слышит слабый пульс этого сооружения. Окинув дверь взглядом, принцесса поднесла золотой амулет к своеобразной замочной скважине и вложила его в идеально подходящее углубление. В этот же момент пирамида словно вздрогнула, и от нее волнами стали расходиться энергетические волны. Звук древних горнов стал сотрясать небо, он лился со всех уцелевших высот, оживляя потемневшие кристаллы и заставляя их работать с новой силой. Несколько секунд спустя из вершин двух малых пирамид в небо ударили алые столбы света, меняя цвет неба на кровавый. Световая волна прокатилась по небесной глади, собирая молнии, и тут же все они забили в землю, поднимая вверх древний пепел. Кидония медленно оживала, активируя всю свою защитную мощь. Во время этого светопреставления Эвала не сразу увидела, что дверь перед ней отворилась, открывая путь внутрь пирамиды. Зажглись бело-желтые кристаллы, освещая единственную дорогу. Ран смело пошла вперед. К ее удивлению, здесь пахло какими-то цветами, и запах был настолько сильным, что казалось, она не в окружении древних мегалитов, а на весеннем лугу. Не успела принцесса сделать и десяти шагов, как под ее ногами хрустнуло что-то. Убрав ногу и посмотрев на пол, девушка увидела три небольших камня. Она подняла голову, и перед ней восстала голограмма Кана Фэро. Она была настолько четкой, что последний Храмовник казался живым. Мужчина смотрел одновременно на нее и куда-то вдаль. Окинув его взглядом, Эваларин поймала себя на мысли, что они с ним облачены в одинаковые доспехи, и на груди у него висел этот же амулет. Кан лишь отдаленно походил на Сета. Некоторые схожие черты лица, такой же рост и стать, гармония с самим собой и верность делу Дома, но не было огня в темных глазах. Однако это никак не умаляло заслуг великого воина.

– Здравствуй, Странник! – заговорил Кан, верней его голограмма, и зазвучала речь, записанная еще семьсот с лишним лет назад. – Вот мы и встретились, – говорил он на общем древнем наречии, и Ран его отлично понимала. – Поистине причудлив замысел Творца, – развел воин руками. – Сначала я увидел тебя в видении, посланном огнем и нашептанном ветром, теперь ты видишь лишь мой призрачный силуэт. – Его губ коснулась грустная улыбка. – Быть может, Он же сведет нас вместе вновь, но уже в одно время и в одном мире. Сейчас же позволь рассказать тебе все, что должно быть рассказано, и показать все, что должно быть увидено.

Кан развернулся и медленно пошел вперед. Эваларин молча пошла следом, стараясь не отставать.

– Оракул не видел, будешь ли ты в облике мужчины или женщины, но одно я знаю наверняка… Волосы твои белее снега и спускаются ниже плеч, как и у всех великих воинов дома Ран. Я ведаю о твоем длинном пути, что ты проделал, но, увы, он еще не окончен. И даже оракулу не удалось узнать конца этой истории.

Коридор становился уже и с трудом вмещал в себя двоих. По стенам пробегали многочисленные алые символы, а эхо гремящих горнов все еще носилось по лабиринтам пирамиды. Раз в двадцать секунд Эвала отчетливо слышала звук поворачивающегося механизма и треск молний. Пол был выложен широкими плитами, покрытыми трещинами, сквозь которые сочился бледный свет.

– Мне жаль, – вновь заговорил Фэро, оборачиваясь на свою спутницу, – что твою семью постигла беда, и жаль, что от твоего дома ничего не осталось.

– А мне не жаль, – холодно ответила девушка, – они это заслужили… – К сожалению Ран, голограмма не имела заготовленных ответов на ее подобные реплики.

– Я знаю, зачем ты пришел сюда, Странник. Знаю о твоем желании все изменить и благодарен тебе за это. Однако то, что скрывается за этой дверью, возможно, разочарует тебя.

– Не важно, – мотнула головой Эвала, – я в любом случае спасу Марс и обитель Творцов. – Словно услышав ее, Кан снова улыбнулся одними губами.

Вторая каменная дверь начала шумно открываться. За ней находилась просторная круглая комната, похожая на капитанский мостик гигантского космического корабля, на котором Хранители охраняли Землю. Центром пирамиды был внушительных размеров кристаллический цилиндр, проходивший насквозь все сооружение. От него исходило тепло и били редкие алые молнии, а по полу от него расходились пурпурные линии, подсвечивающие все помещение. Слева и справа от входа стояли открытыми еще шесть слабо освещенных коридоров. Осматриваясь по сторонам, Эваларин понимала, что все эти странного вида механизмы, бесшумно работающие машины на силе, вырабатываемой кристаллами, были построены еще во времена праотцев. Она даже представить себе не могла, как с ними работать, да и на что они вообще способны. Последний раз технологии праотцев она видела в музее, и то какие-то невнятные обломки. Голограмма Кана подошла к черному экрану, в котором отражались испускающий свет цилиндр и принцесса. Приблизившись к нему, Эвала посмотрела на Фэро, ожидая продолжения рассказа. Пока воин молчал, она с любопытством разглядывала его. Открытыми остались лишь голова и шея, но и на них были хорошо заметны старые глубокие и не очень шрамы. Левую сторону лица от лба до подбородка украшал шрам, оставленный явно каким-то зверем. Глядя на голограмму, принцесса ловила себя на том, что не ощущает тепла или каких-либо вибраций, потоков энергии от этого техногенного призрака. В отличие от ее встреч с Сетом, пропитанных его душой.

– Значит, – вслух заключила она, – вы все-таки добрались до Земли… Раз ваши души не вернулись домой.

Наконец зажегся экран, и по нему прошла белая рябь, словно подбирая нужную волну вещания. Затем картинки начали лихорадочно сменять друг друга, мелькая со скоростью пули. Это были короткие записи с кристаллов, которых раньше было множество, и буквально весь Марс был ими усеян, запечатлевая эпизоды из жизни хранителей.

– Я знаю, – тихо заговорил Кан, также глядя на старые записи, – ты думаешь, что технологии из наследия Тота и Маат вкупе с нашими помогут тебе остановить надвигающуюся на остров Хранителей тьму. – Он повернул голову и посмотрел на Эваларин. – На протяжении веков мы пытались создать оружие, способное ее уничтожить. Ни одна из попыток не привела к успеху… Увы, Странник, мы можем лишь задержать ее. – Фэро отвернулся и снова посмотрел на хаотичный видеоряд.

– Нет, – мотнула головой девушка, – должно быть что-то еще… И вы, и Амон, вы все чего-то не видите, не берете в расчет… – Принцесса сжала кулаки.

– К тому моменту, как ты доберешься до Кидонии, пройдут сотни лет. За это время наши технологии, как и последний представитель Дома, израсходуют отпущенное им Творцом. Марс так или иначе – падет. – Кан опустил голову, и было видно, как больно ему это признавать, произносить вслух. – Если не принять меры, то не только все хранители погибнут, но и сама обитель Творцов будет обречена. Без внешней защиты земляне будут наедине с растущей и приближающейся к ней тьмой. Не говоря уже о том, что, выбравшись в космос, они, не ведая того, обрекут на смерть десятки, сотни миров.

Эваларин молчала, пытаясь найти хоть какое-то решение, отыскать путь спасения ее родной планеты.

– Когда барьеры падут, – картинки перестали сменять друг друга, остановившись на виде какой-то глубокой пещеры, продолжая погружаться в бездонную пропасть, спрятавшуюся в ней, – тьма устремится к Источнику, а попав в священные воды и смешавшись с ними, она возьмет себе его силу и захочет воссоздать свой мир, по своим правилам.

Только сейчас Эваларин поняла, что это было видение последнего марсианского оракула, запечатленное в кристалле. Тьма бурным потоком стекала вниз, устремляясь к изумрудной воде, которой оставалось ничтожно мало. Источник иссыхал и не рождал больше душ. Именно таким видела его Ран, каждый раз смотря в глубь планеты.

Вдруг из недр Марса видение перенесло смотрящих на орбиту, и с нее Эвала наблюдала глазами оракула за тем, как акхэя распространяется по планете, наполняя русла чистейших рек, заражая океаны, останавливает ветер и гасит жаркое пламя острова Хранителей. В следующее мгновение по Марсу пробежала сильная дрожь, как будто удары умирающего сердца, и он вспыхивает алым пламенем. В мгновение ока огонь уничтожил планету, превратив ее в сад присыпанных ржавым песком камней. Не оставив никого в живых, стерев все следы построенной праотцами цивилизации. И только темные пятна оставшейся акхэи лежали на мертвой поверхности, притаившись до новой Эры Перемен. Ран во все глаза смотрела на картину будущего, от которой перехватывало дыхание и подступали слезы. Она с трудом проглотила подступившую к горлу горечь.

– Н-но… – переборов свои эмоции, заговорила девушка, – акхэя не стала бы уничтожать планету. – Принцесса посмотрела на Фэро. – Огонь не ее стихия, – прошептала Ран, видя перед глазами родную планету Странника, скованную льдом.

– Это дело рук нашего творца, – словно услышав ее, ответил Кан. – Мы были вынуждены покинуть Марс, чтобы отправиться на Землю и отыскать нашего творца. Ту сущность, что творит любимый нами мир. Мы верим, что вместе с ним мы сможем найти единственное верное решение. Если мы не справимся, то останемся единственными Хранителями во всей Вселенной островов.

– Найти творца Марса? – переспросила девушка, не веря своим ушам, в ее голове начала складываться картина всего замысла Храмовников. – Этот огонь… – прошептала она, снова посмотрев на застывшую картинку, – это его огонь! Монада острова Хранителей… лишь… лишь смерть творца может остановить акхэю? – Она вопросительно посмотрела на молчащего призрака.

– На кону сама жизнь, Странник, – повернулся к ней Фэро, – если мы не исполним нашего предназначения, то обитель Творцов падет следом в кратчайшие сроки. Мы слушали шепот ветра и смотрели в огонь, и через них с нами говорил Источник, а его устами замыслом Творца творцов с нами делился наш творец. Нас ведут по пути жизни и смерти, как кто-то ведет тебя… Падение Марса – часть великого замысла, замысла неведомого нам, творениям незримых, неосязаемых…

– Но разве смерть творца не окончательна?.. – Несколько слезинок скатились по щекам Эвалы. – Если он погибнет, ничто не вернет его, и остров Хранителей никогда не возродится… и новые души, нам подобные, не родятся… Хранители… мы исчезнем навсегда.

– …Именно поэтому мы проложили путь для тебя. Мы оставили неприкосновенный запас энергетических и технологических мощностей, которые позволят тебе спасти хранителей и дать им возможность продолжить исполнять заветы предков по охране обители Творцов. Да, они будут вынуждены стать скитальцами и поселиться близ Земли и нести свою службу там. Рождаясь на кораблях и там же умирая. Только так души хранителей не смешаются с земными, которые разнообразны и могут быть опасны для уроженцев Марса.

– Время, – хмыкнула девушка, – просто выиграть вам время. Дать творцу нашего дома погибнуть. А мне прикажете молча за его смертью наблюдать? – Ее глаза сверкнули в темноте.

Кан улыбнулся одними губами.

– Я знаю, что твое горячее сердце не принимает сейчас моих слов, ты наверняка бы выхватил хопеши и начал бы со мной бой, будь я перед тобой из плоти и крови. В этом ты походишь на моего предка – Сета. Думаю, окружающие заметили это давно и страшатся тебя. Послушай, никто из нас не ведает замысла Творца, и, быть может, есть другой путь спасения Марса, сокрытый от нас, но открытый Страннику. – Кан замолчал. – …Ты главный герой Его замысла и это тебя Он ведет к себе. И вы встретитесь, когда придет срок, – добавил он, чуть помолчав. – Мы лишь должны помочь тебе в дороге.

– Вы в одном ошиблись, – покачала принцесса головой, – я ни черта не смыслю в технологиях. Не смогу построить вам флот и эвакуировать хранителей… Я теперь храмовник, но я один-единственный храмовник. – Она прошлась по комнате, наблюдая за вспышками молний. – Я могу заставить их покинуть Марс силой, развязать с ним войну, пустить все ваши ресурсы… Выживет лишь отряд Беса, что сейчас недалеко от Земли. И больше никто. – Она хмыкнула. – Могу убить их всех, и пускай их души летят к обители Творцов. Так о нас останется хоть какая-то память.

– Странник, – подошел к ней Кан, – без тебя погибнет вся Вселенная островов…

– И что? – подернула плечами Ран. – Это просто докажет, что не я главный герой Его замысла!

– Ты прав, – кивнул Храмовник, в очередной раз словно услышав Эвалу, – не ты как член дома Ран, а душа, что сокрыта в тебе. Лишь она имеет величайшую ценность для Творца творцов. Ты ее сосуд, тело, позволяющее познавать наш мир огня и ветра изнутри. Однако только ты, потомок Авила Рана, и эта душа сможете достигнуть гармонии, обрести баланс. Странник откроет тебе путь к знанию и силе, недоступным другим. Ты же дашь ему свои чувства, эмоции, тело и разум. Только вместе вы пройдете этот путь. И от тебя зависит, насколько к своей цели приблизится Странник из Вселенной. Твое тело не первое прибежище для него. Были сотни других, и каждое дало ему то, что сделало его легендой всей Вселенной островов.

Залетевший в комнату ветер коснулся лица Эваларин и всколыхнул ее волосы. Девушка закрыла глаза, вдыхая принесенный им цветочный аромат родного Эрдэла. Спустя несколько секунд она снова посмотрела на экран, затем на голограмму Фэро.

– Источник почти пересох, – сказала она, – и вполне возможно, что к моменту, когда акхэя вторгнется в его глубины, не будет ничего. Ей не с чего будет перерождаться и становиться сильней. Если никто не покинет Марс, значит, и тьма не уйдет за его пределы… Мы все просто станем ее подопытными кроликами, бессильными противостоять тьме, и не сможем быть истинными Хранителями Земли. – Она недовольно цокнула языком, качая головой. – Ни одного хорошего варианта. Видимо, действительно придется эвакуировать тех, кто есть. Какая ирония… – Принцесса натянуто улыбнулась, снова посмотрев на молчавшего Фэро. – Скажи мне, Кан, неужели такой расклад устраивал Сета? Неужели он смирился с предсказанием последнего оракула?

– Я знаю, ты задаешь сейчас мне вопросы, и ни на один я не могу ответить. Оракул видел лишь обрывки нашего диалога. Но кое-что расскажу. Нет, – Храмовник сложил руки на груди, – Сета такой расклад не устраивал. Он хотел сохранить жизнь Марсу и Земле, до последнего искал способ спасти всех и вся. Его изыскания привели его к понимаю сути замысла Творца творцов. Он нашел лазейку в его истории, увидел путь, дарующий мечту в самом конце, после всех испытаний…

Эвала превратилась в сплошной слух, впитывая каждое слово, надеясь получить подсказку.

– Сет никогда не говорил о том, что нашел. Он лишь продолжал свое дело. Я думаю, что и ты сможешь увидеть спрятанное Творцом решение. И Сет и ты, вы оба на развилке и можете решить, каким будет будущее. С Марсом или без него. Только не забывай, что его наличие или отсутствие никак не отразится на всем замысле. Скорей, возможность его спасения – это подарок Творца, и только от тебя зависит, возьмешь ты его или нет.

– Еще бы! Остров Хранителей не существует, не может быть без острова Творцов. Они, как сиамские близнецы, связаны между собой, – мотнула Ран головой. – Мы последний барьер на пути акхэи к Земле. И я не верю, что Творец творцов настолько жесток, чтобы лишать нас дома… настолько жесток, чтобы уничтожать часть себя – свое творение, творца Марса… – Она смотрела сквозь призрака, не видя ничего вокруг, а мысленным взором глядела на Солнечную систему, кружащуюся в мерцании звезд далеких и ближних. – Творец творцов, – шепотом говорила принцесса, – приносит великую жертву – Сильный порыв ветра снова коснулся ее лица, словно соглашаясь с ней. – И дает нам время не просто эвакуироваться, но и дни для помощи ему сохранить его сердце. – Изумрудные глаза Эвалы сверкнули в полумраке комнаты. – Вот что понял Сет. Через ветра Марса, голосом Источника с нами говорит сам Творец творцов и просит спасти нашу планету.

– Оракул никогда не ошибался, и все его видения сбывались. Что бы ты ни придумал, что бы ни делал Сет Фэро, итог всегда был один – Марс падет. И после этого начнется новый цикл войны света и тьмы.

Ран посмотрела на экран и на безжизненную планету, испещренную кратерами и глубокими каньонами.

– Падение Марса не означает его абсолютную смерть, – ответила Храмовнику Эвала. – Огонь и ветер, браса фэо… цветок Олимпа сгорающий, отжив свой срок, и оставляющий после себя семь семян, чтобы возродиться…

– Ты последний Храмовник острова Хранителей, – Кан кратко поклонился девушке, – наше наследие теперь твое, и мы верим, что ты пройдешь весь путь до конца и правильно распорядишься нашим даром. Верим, что мы скоро встретимся, дабы продолжить борьбу с тьмой. Помни, Марс – это не последнее твое поле битвы. Замысел Творца покрыт тайной для нас, но одно мы знаем наверняка – война окончится в святой обители. Никогда не забывай об этом.

В ту же секунду голограмма исчезла, оставляя принцессу в тишине и темноте, наедине со своими мыслями. Алые молнии продолжали сверкать за ее спиной, а отблески света падали на окружавшие Эвалу механизмы. Изображение мертвого Марса не гасло, продолжая напоминать о будущем. Чем дольше Ран смотрела на планету, тем больше ей казалось, что выхода нет и все ее догадки лишь плод разыгравшегося воображения. Впервые за много лет она почувствовала себя абсолютно беспомощной и неспособной изменить хоть что-нибудь. Весь ее путь до этой пирамиды обесценивался тем, что спасения для Марса не было. Закружившие вокруг нее бело-синие призрачные огни смотрели на нее с сожалением. Лишь Фэро полностью осознавали свой путь и предназначение Храмовников, они росли в понимании этого, впитывали иной способ мышления с молоком матери. Их отрешенность и готовность приносить великие жертвы ради чего-то невидимого, неосязаемого, чье существование не доказано ни одним живым существом, восхищала и пугала одновременно. Эвала злилась на себя за то, что не могла превратиться в одного из Фэро, как бы сильно ни старалась и ни хотела. Все ее существо кричало о том, что остров Хранителей должен выстоять, очиститься от акхэи и жить, как раньше. Ради этого она была готова навсегда остаться отступницей. Принести же остров Хранителей в жертву, стереть его со страниц Книги Жизни она не могла. Девушка развернулась и пошла в сторону одного из коридоров, не обращая внимания на различные символы. Душа Странника молчала, сочувственно слушая, как замирает сердце Ран после каждого удара. Пройдя пятьдесят метров в кромешной темноте, она остановилась. Сняла ножны с мечами, а затем, прислонившись к гладкой стене, устало сползла на пол. Опустив голову и накрыв ее руками, она позволила себе заплакать. Плана дальнейших действий не было. Как быть и что делать? Эти вопросы раз за разом всплывали в ее сознании и оставались без ответа. Она не обратила внимания на то, как вверху, у самого потолка, начали зажигаться слабые белые огоньки, освещавшие коридор лишь наполовину. Ветер так громко завывал здесь, словно плакал вместе с принцессой. Эваларин не услышала чьих-то шагов. Неизвестный тем временем вошел в комнату с цилиндром и экраном. Постояв какое-то время напротив изображения мертвого Марса, мужчина пошел туда, где сверкали мутные белые огни. Только сейчас Ран почувствовала приближение незваного гостя и, не особо всматриваясь в силуэт, схватилась за мечи, резко обнажив их. В мерцании света, прищурившись, она увидела Риджу.

– …Амон?.. – тихо спросила она, опуская мечи. – Ч-что ты тут делаешь? – Южанин молча и внимательно смотрел на нее. – Хотя не важно… – Она снова села на пол, а слезы продолжали скатываться по ее щекам. – Все равно мы все обречены. Ты был прав… их наследие не способно остановить акхэю, только задержать. А знаешь для чего? Чтобы дать творцу умереть и выиграть еще немножко времени на подготовку к финальной битве с тьмой… – Она криво ухмыльнулась. Риджу подошел ближе и сел рядом с принцессой, продолжая слушать ее. – Видел ту картинку в комнате? Ну так вот – это наше будущее. – Девушка замолчала, облизнув соленые от слез губы. – Я ничего и никого не могу спасти. Думаю, это все мое наказание. Мое и Странника. Может, Творец творцов проклял меня? Или ненавидит больше всего во Вселенной и жаждет причинить мне боль, уничтожив все на моих глазах, показать мне конец мира?..

– Глупости, – тихо проговорил Амон, не поворачивая головы. – Ему неведомы наши эмоции, а нам неведомы его мотивы и устремления.

– Я все вспоминаю этот ледяной луч, что спасал меня от тьмы уже дважды, – тихо продолжала говорить Эваларин. – Он настолько сильный, что уничтожает акхэю внутри себя. Что, если это знак? Знак мне, что если прыгну в объятия тьмы – он явится и уничтожит ее всю? Может, – Ран сама не заметила, как ее губами заговорил Странник, на своем языке, – вдруг это и есть мой путь – прыгнуть в нее, умереть в ней и продолжить бороться с акхэей изнутри?..

Амон не успел обдумать свой порыв и помешать ему не смог. Риджу одним движением руки притянул к себе принцессу и крепко обнял ее, не позволяя вырваться.

– Послушай меня, Эвала, Марс из всех Хранителей избрал тебя. Ветер его говорит только с тобой, огонь показывает образы лишь тебе одной. Источник всю жизнь твою направлял тебя, давая силы и энергию. Творец вел тебя сюда все это время, зная о твоей реакции и ведая о будущем решении. Ты не просто часть его замысла, ты его герой. Герой, в которого он вложил всю силу, что мог, все знания, что есть… – Далее Амон сам не заметил, как заговорил на языке своей души. – Он верит в тебя, иначе бы нас тут не было… Я помню, как ты, отринув все и вся, вступила в борьбу с акхэей. Осознав ее план, ты бросилась за ней, уничтожая ее оплоты, ее прислужников, я видел, как ты была готова отдать свою душу ради победы над ней. Творец творцов привел тебя к своей обители не просто так. И Марс стал твоим домом не случайно. Возможно, лишь ты одна, Эйя, можешь помочь Творцу спасти его сердце. Он специально привел тебя сюда и специально помог Фэро сделать то, что они сделали и продолжают делать. Возможно, Тот и Маат также следовали Его замыслу…

Эвала уткнулась в плечо южанина, слушая его приятный, низкий голос. Только сейчас она почувствовала тепло не только его тела, но и души, так похожей на ее.

– Что я могу?.. В одиночку…

– Успокойся. Ты больше не одна. Дальше я пойду с тобой. До конца.

Ран молчала и слушала шепот Риджу.

– Вспомни Астери, – продолжал Амон, гладя ее по голове, – ты не успела спасти ее именно потому, что не было там Храмовников и не хватило времени. Тут же у тебя оно есть. Вспомни, что ты хотела сделать, и сделай это здесь. – Ран успокоилась, и из ее глаз больше не катились слезы. Внутренним взором она смотрела картины, что показывала ей душа Странника. – Я дам тебе время, а ты поступишь, как сочтешь нужным.

– …Реликвии… – наконец прошептала она на языке северян, поднимая глаза на Амона. В них снова был привычный озорной блеск. – Вот что сделал Сет!

– М-м? – выпустил ее из объятий Риджу. – Вижу, тебе уже лучше. – Он смущенно улыбнулся. – Ты уже что-то придумала?

– Не уверена, но, кажется, я нащупала кое-что. Помнишь, нам в школе рассказывали, не помню по какому предмету, о семи загадках Марса?

– Это еще в младших классах, что ли? Разве это не было частью из детской литературы?

– Может, и сказки, но в них почему-то верили Фэро и Сет. Более того, – она села напротив Амона, – он искал их и продолжил даже после смерти. Ему не хватило жизни, чтобы исполнить задуманное.

– Что ж, значит, будем искать Реликвии. Чем бы и где бы они ни были.

– Нет, – мотнула Эвала головой, – у тебя будут другие дела. Ты должен построить четырнадцать кораблей, способных вместить всех эвакуированных. Флот, что сможет существовать веками близ обители Творцов. Нести службу до скончания времен. – Девушка взяла южанина за обе руки и крепко их сжала. Ее глаза впились в его лицо, словно она высматривала в нем что-то. – Еще я прошу тебя создать мобильные барьеры из наследия Фэро. Они тоже должны быть на этих кораблях.

– Э-э… зачем?

– Кан сказал, что война с акхэей не закончится битвой на Марсе, и она все равно придет на Землю. Там тоже есть Источник, и он будет нуждаться в защите. Семьсот лет назад Храмовники не смогли забрать с собой всю свою мощь, но теперь мы сможем. Время будет нужно нам и там.

– Остров Творцов живет по своим законам. Мы не знаем, как будут там работать барьеры и будут ли вообще…

– Сделай так, чтобы работали. Кроме тебя, этого никто не сможет.

– Спасибо за веру в меня и мои силы, но я не разделяю такого оптимизма.

– У тебя нет выбора, – нахмурилась Эвала. – Ты это сделаешь. Ты же теперь Храмовник, а я глава ордена. Так что рассматривай это как приказ.

– Хорошо, – посмеялся южанин, – уговорила. Но одних барьеров недостаточно. Им понадобится подпитка и уровни защиты на случай, если Источник Земли не примет их.

– Знаю. – Ран отпустила руки Амона и поднялась с пола, ловко подхватывая ножны с хопешами. – Реликвии острова Хранителей и станут защитой.

– Не понял. – Риджу поднялся следом. – Как так? Призраки и огненные воины станут защитой Земли?

– Именно. Включая призрак Великой долины, – кивнула принцесса. – Получив их эссенцию, я сохраню саму суть Марса.

– Это семь арис анимус, причем чистейших и довольно крупных. Где мы их возьмем?

– Я думаю, их не нужно искать. Они уже там, где должны быть. Нужно лишь завершить действо. Сет именно это и успел сделать.

Осколки его души наверняка находятся поблизости, как маяк для… меня.

– Что ж, у нас много работы и нужно спешить. Ивалиран собирается разрушать барьеры вместе с хранителями. Даже Юг согласился с ним, посмотрев демонстрацию сомнительного эксперимента.

– Даже так, – хмыкнула Ран. – Значит, акхэя до сих пор не поняла, что Источник почти иссяк.

– Что? – переспросил Амон, не поверив своим ушам.

– Не смотри на меня так. Он уже давно не рождает новые души, не забирает старые… А почему, по-твоему, вокруг так много сине-белых призрачных огней? Настолько, что их видят не только перводуши.

– Почему они не уходят тогда вслед за Фэро, например?

– Хотя бы потому, – подернула девушка плечами, – что хотят спасти Марс, осознав всю опасность, потеряв тело. Были и те, кто ушел, не дожидаясь конца, но их меньшинство.

– Подожди, если Источник почти иссяк, не значит ли это, что акхэя не сможет переродиться, стать тем, что видел в своих видениях последний оракул?

– Не значит, – покачала Эваларин головой, опуская глаза на хопеши. – К сожалению, ей хватит и того, что после него останется. В этом оракул не ошибся.

– …Жаль, – шумно вдохнул и выдохнул Амон, глянув по сторонам. – Итак, курс намечен, пора браться за работу. Мне тут придется задержаться…

– Угу, – кивнула Ран, улыбнувшись. – Все их наследие в твоем полном распоряжении. Я надеюсь на тебя. – Она перекинула ножны за спину и закрепила прочные ремешки на груди.

– Когда закончу с первой частью, я найду тебя, и мы пойдем дальше вместе.

– Как найдешь-то без связи? – Риджу хмыкнул. – И все-таки?

– По телам врагов, что посмеют встать на твоем пути.

– Ах, это! – посмеялась принцесса. – Согласно надписям, мастерские в соседних пирамидах… Ты иди, я здесь закончу кое-что и догоню. Не волнуйся, не уйду не попрощавшись.

– Конечно, не уйдешь. Без подарка уж точно. – Последнюю часть предложения Эвала не услышала, она поспешила вернуться в комнату с экраном.

Ран снова обошла весь зал, оглядываясь по сторонам в поисках чего-то. Наконец она во второй раз заметила, как что-то сверкнуло, поймав отражение алой молнии. В стене за экраном, между двумя каменными столбами было три ниши со статуями Тота, Маат и Сета Первого. Все были облачены в боевые доспехи, в руках оружие. На шее Маат на золотой цепочке висело такое же Око Ра, что и у Эвалы сейчас. Такое же Тот держал в руках. Они явно было оставлены здесь Каном, будто он знал, скольким людям понадобится доступ к их обителям. Принцесса взяла один и остановилась у статуи Тота.

– А кто же третий? – вслух спросила она, ища ответ в глазах-кристаллах праотца. – Почему о нем никто не говорил, ни Сет, ни Кан… – Она нахмурилась, пытаясь припомнить хоть кого-нибудь способного принять путь Храмовника. На ум приходили лишь имена уже погибших людей.

Убрав амулеты, она еще раз окинула взглядом комнату, останавливаясь на экране с застывшим изображением безжизненного Марса. При виде его таким по спине пробегал холодок, а желание не допустить такого исхода вспыхивало с новой силой.

– Творец всегда дает несколько дорог… – прошептала она, – нужно лишь выбрать ту, что ведет к жизни…

Развернувшись, она направилась по узкому коридору к выходу. Риджу тем временем стоял у распахнутых дверей, щурясь от солнца и осматривая окрестности. Кидония во всей своей красе была как на ладони и поражала своей древней красотой и звенящей тишиной. Амон услышал приближающиеся шаги и обернулся. Из темноты пирамиды к нему шла Эваларин. Он знал, что это могла быть только она, но становившийся все четче силуэт воина, облаченного в черное, с хопешами за спиной, внушал душевный трепет. Ветер трепал длинные белоснежные волосы, собранные в высокий хвост, придавая образу еще более грозный вид. Поблескивающее Око Ра на ее груди грозно глядело вперед, высматривая врагов. На краткое мгновение ему показалось, что он видит самого Сета Первого. Эвала вышла к застывшему от изумления южанину.

– Что с тобой? – спросила она. – Ты будто привидение увидел.

– Почти, – смущенно отмахнулся Амон.

– Это тебе. – Девушка подошла ближе и протянула ему амулет, искрящийся под солнечными лучами. – Твой ключ как Храмовника.

– …Спасибо, – кивнул Риджу, не решаясь взять его.

Ран не стала ждать и сама надела ему Око на шею.

– Мне жаль, что тебе пришлось оставить свою семью. – Она коснулась его плеча, где еще недавно красовался символ дома Риджу. – Я сделаю все от меня зависящее, чтобы ты не пожалел о своем выборе.

– Не пожалею, – кивнул Амон. – Я ушел от них, но не бросил. Они ослеплены и обмануты Мастером над Хранителями, но я не позволю им исчезнуть вместе с планетой. Пусть на кораблях или на Земле, но они будут жить.

Эваларин улыбнулась, опуская голову.

– У нас очень мало времени, – резко сменила тему принцесса, – не больше двух месяцев.

– Думаю, еще меньше, – согласился с ней южанин. – Надеюсь, с помощью моих роботов я смогу довольно быстро разобраться, что тут и к чему. Если верить преданиям, Фэро могли построить космический корабль за три дня… Посмотрим, смогу ли я понять, как это.

– Ты справишься, – посмотрела ему в глаза Эваларин, и Амону показалось, что он увидел в них не только свое отражение, но и что-то еще. Нечто теплое. Затем неожиданно для него принцесса подошла еще ближе и вновь поцеловала его, как в тот раз, когда он ее спас. – … Спасибо, – прошептала она, делая шаг назад.

– Странный у тебя способ говорить спасибо, – улыбнулся Риджу. – Я ведь могу и привыкнуть.

Посмеявшись, они вместе начали спускаться вниз.

– Ты, кстати, говорил что-то там о подарке. И где он?

– Я думал, ты этого не услышала, – почесал затылок Амон. – Возьми мой корабль. На твоем гравицикле тебе долго придется путешествовать.

– Ого! – присвистнула Эвала. – Он слишком большой для меня, да и управляться с ним не самое легкое дело…

– Ты когда-нибудь пробовала? – Она мотнула головой. Риджу указал пальцем на нее. – Странник, Эйя, лучший пилот во всей Вселенной… Она умеет обращаться с любым оружием, если это оружие. Мой корабль – оружие. Просто дай своей душе научить тебя.

– Эйя… – повторила Ран, – такое странное имя, и в то же время за ним столько силы и знаний, что становится страшно… не мне, окружающим. Погоди! А на чем тогда полетишь ты?

– Я построю себе что-нибудь. Уверен, – он коснулся медальона, – тут наверняка что-то припасено и для меня.

– Что ж, тогда приступаем?

– Да! – кивнул Амон. – Будь осторожна.

– И ты… береги себя.

Эвала пару секунд смотрела на Риджу, а затем развернулась и направилась к кораблю, что он оставил у начала пути к пирамиде. Ей навстречу шли Диркан и Линкан. Роботы кратко поклонились, пройдя мимо. Спустя несколько минут Ран была уже на борту, в кресле пилота. Две минуты она сидела неподвижно, прислушиваясь к своей душе, давая ей свободу действий. Не успела она открыть глаза, как руки сами потянулись к нужным выключателям и кнопкам. Очень скоро корабль взмыл в предзакатное небо и взял курс на Великую долину.

Амон проводил удаляющийся корабль взглядом и посмотрел на своих механических помощников.

– Пришло время работать, – хлопнул мужчина в ладоши.

– Можно подумать, ты собрал нас для чего-то другого, – фыркнул Диркан. – Нет бы сделать меня машиной для отдыха… так нет… работай, Дир, паши, Лин…

– Еще скажи, я вас эксплуатирую!

– И скажу!

Амон громко засмеялся, хлопая робота по спине.

 

Глава XI

Забытый друг

Земли Ноя, пустошь Росси, база Десяти

В пятидесяти метрах над иссохшей и потрескавшейся землей парил механизированный остров, на котором громоздились прижатые друг к другу дозорные башни. Их было ровно десять. Внутри парящей крепости располагалась одна из самых отдаленных баз корпуса Защитников. Этот клочок земли, мистическим образом удерживаемый на весу, использовался в качестве базы еще с незапамятных времен. То тут, то там на башнях можно было отыскать выцарапанные символы древних и давно сгинувших в песках Марса Домов. С острова свисали длинные зелено-желтые лианы, которые полностью опутывали его основание и порой служили в качестве спасательных веревок. На многие километры вокруг не было ни одного городка или маленького поселения. Лишь камни и песок. Местами земля образовывала глубокие провалы, казавшиеся бездонными. Вокруг них всегда вырастали буйные заросли из низких пышнокронных деревьев и колючих кустарников. Три раза в год они плодоносили алыми ягодами, а их листва из синевато-зеленой становилась насыщенно-багрового цвета. Издалека могло показаться, что это самое настоящее озеро, а то и море крови. Сейчас таких «оазисов» вокруг крепости насчитывалось больше двадцати, и весь горизонт был словно залит кровью. Акхэи в этих краях пока не наблюдалось, за все время не возникло ни одного черного очага. До недавнего времени многим обитателям базы Десяти не доводилось сталкиваться с тьмой лицом к лицу. Лишь наблюдали последствия ее деятельности. Оттого у остальных из корпуса к служащим на пустоши было не самое хорошее отношение. Правда, здесь были свои особенности службы – здесь не было акхэи, но были ее порождения, с которыми и приходилось бороться, не пропуская их к живым территориям. Каждый день в суточный дозор по прилегающей территории отправлялась группа из пятнадцати человек для выявления новых стоянок зараженных животных. И если четырнадцать человек всегда были из разных людей, поочередно сменявшихся, то командир был всегда неизменен. Им был уроженец малочисленного дома Равэ, представители которого давно зарекомендовали себя отменными охотниками, способными выслеживать кого угодно.

– Возвращаемся на базу! – скомандовал Имэнири Равэ, когда на его гравицикле сработал датчик определения границ. Впереди были территории отчуждения, и их осмотр не входил в компетенцию отряда.

– Очередной пустой день, – фыркнул один из его напарников Лирэн, разворачиваясь в воздухе. – Когда им надоест присылать одинаковые приказы? Как под копирку!

– Когда с акхэей будет покончено, полагаю, – ответил Имэ, на ходу внося собранные за время дозора данные.

– Повезло же Айку слечь с лихорадкой и проваляться неделю в постели… – шумно выдохнул Лирэн, прибавляя скорость и поравнявшись с командиром. В серо-черном зеркальном шлеме Равэ отражались унылые пейзажи пустоши.

– Сомнительное везение, – равнодушно ответил Имэнири, оглядываясь на подчиненных и снова погружаясь в свои мысли.

Он переводил взгляд с алых пятен растительности впереди на клочки пустынной земли, которая начала покрываться неглубокими трещинами. Имэ казалось, что он видит, как дышит Марс, делая частые, но мелкие глотки воздуха, словно задыхающийся, захлебывающийся человек. Глядя вниз, в глубь земли, командир отчетливо видел потоки тьмы, устремляющиеся к Источнику, сметая любые препятствия на своем пути. С малых лет Имэнири чувствовал себя не таким, как все. Он не слышал шепота ветра и не видел образов в огне, но всегда ощущал силу Источника, видел его в недрах Марса. Странные сны о прошлых жизнях на далекой и неведомой планете преследовали его с самого детства. Ему хватило ума никому об этом не рассказать, как и о том, что он видел свою собственную душу, как и души хранителей рядом. В возрасте двадцати лет он вдруг вспомнил историю своей души до того, как остров Хранителей притянул ее. И это добавило вопросов, на которые никто не мог ответить. Он понимал, что все это часть замысла Творца творцов, но не видел своего места. Все, что он мог, – это продолжать борьбу с тьмой, которую не смог победить тысячи лет назад.

– Командир Равэ! – связались с ним с базы Десяти. – Поступил приказ из обители Хранителей. Новое распоряжение Мастера. Приказано немедленно донести до всех командиров корпуса.

– Слушаю, – насторожился Имэ. Он никогда лично не встречал Ивалирана Рана, но отчего-то недолюбливал его заочно. Действия этого хранителя он во многом считал чересчур импульсивными и жестокими.

– Зачитываю. – Связист сделал короткую паузу. – Всем сконцентрироваться на поисках барьеров второго уровня защиты. По обнаружении объекты уничтожать, используя весь имеющийся потенциал.

– Э-э… что? – не поверил своим ушам Равэ. – Это о барьерах Фэро, что ли?

– …Именно.

– Зачем уничтожать то, что сдерживает тьму? – вслух подумал командир.

– Согласно полученным данным, Источник в состоянии самостоятельно справиться с акхэей, и выставленные барьеры являются частью заговора Храмовников по уничтожению Марса, – механическим голосом прочитал записку связист. – Ранее был проведен эксперимент, где сила Источника была продемонстрирована и доказана. Приказ исходит от самого Мастера, командир. Любые объекты Храмовников, обнаруженные на подконтрольных нам территориях, должны быть уничтожены.

– Что за бред… – прошептал Имэ, и у него перед глазами возникла картинка из далекой жизни, когда он видел силу тьмы, пожирающей Источник чужой планеты. – В пустоши подобных объектов нет, – как можно холодней ответил он. – Какой смысл нам приказывать что-то подобное?

– Вы ошибаетесь. День назад поисковым отрядом был обнаружен один из барьеров, и он находится непосредственно под базой Десяти. Только что получили точные координаты. Я передаю вам всю полученную информацию.

Буквально через минуту Имэнири уже отсматривал все материалы, разосланные хранителям во всех уголках Марса. Он увидел фрагменты, как шло разрушение барьера под Криджу, и у него не было слов. Каждый взрыв и залп лазерного оружия резал по сердцу.

– О, творец… – покачал Рэвэ головой, чувствуя что ему не хватает воздуха, – это же верная смерть… Мастер… нет, перводуша Марса, как он может этого не осознавать?..

Спустя полчаса вся группа вернулась на базу. Командир прибыл последним. Мужчина еще долго неподвижно сидел, глядя на раскинувшуюся вокруг пустошь. Красные пятна ягодных оазисов создавали причудливые миражи. Наконец он снял шлем, подставляя лицо заходящему солнцу. Закрыв глаза, он наслаждался прохладным, легким ветерком. Спустившись с гравицикла, подошел к краю платформы и посмотрел вниз, где якобы был спрятан барьер Храмовников.

– Значит, – вслух сказал командир, с прищуром разглядывая мелкие трещины далеко на земле, – секрет парящего острова – их технологии… – Внутренним взором, немыслимым для других хранителей образом, он видел эту преграду на пути акхэи, многочисленные поворачивающиеся шестеренки, издающие тикающий звук, мерцание зеленых кристаллов и вязь из стройных символов древнего южного наречия. Он удивился тому, что не замечал этого рядом, будто это стало видимым лишь сейчас. Еще он заметил тонкие бело-синие нити, тянувшиеся из-под земли к парящему острову. Барьер и база Десяти были как-то связаны.

Имэнири устало потер лицо, а затем провел рукой по огненно-рыжим, коротко стриженным волосам. Равэ посмотрел на свою исполинскую тень и только сейчас заметил приближающиеся к ним с горизонта корабли. К ним летели гости, и в большом количестве.

– Кого еще нелегкая принесла? – спросил он вслух, всматриваясь в даль. – Только тебя тут и не хватало… – прошептал он, завидев корабль Мастера над Хранителями, переливавшийся серебром на фоне неба. Имэ презрительно фыркнул. – Хоть увижу, какая она, перводуша Марса… Может, и отговорить смогу от глупости несусветной… Хотя кого я обманываю, – махнул командир рукой. – Дом Ран критики не приемлет ни в каком виде.

Имэнири не спеша пошел ко входу в одну из башен, продолжая поглядывать на приближающиеся корабли. Отчего-то у него появилось плохое предчувствие, а предчувствия его никогда не обманывали. Еще ему безумно хотелось спать, и встречать Мастера он не собирался. Перед входом в одну из башен он заметил, что Око Ра сбросило черный налет и снова сияло, подобно солнцу. Несколько секунд он изучающе разглядывал символ над головой, предположив, что это кто-то из хранителей развлекался. Отмахнувшись от символа и мыслей, он пошел дальше. Незаметно проскользнул в свою небольшую комнату, расположенную вдали от всех. Не переодеваясь, хранитель рухнул на кровать и сам не заметил, как уснул. Он проснулся за пару часов до рассвета от громкого хлопка и последовавшего за ним взрыва. Легкая дрожь прошлась по всему комплексу. Снаружи доносился шум. На внутренних площадках базы шла активная подготовка к чему-то. То и дело одни командиры отдавали приказы другим, отчего в головах подчиненных царила неразбериха и растерянность. Присутствие Мастера добавляло нервозности всей ситуации.

Ивалиран был доволен проделанной разведчиками работой. В сравнении с первым, обнаруженным под Криджу, этот барьер был перспективней и явно меньше защищен. Он был идеальной мишенью, да и кратчайший путь к Источнику для акхэи был именно здесь. Оставалось лишь подготовить необходимые материалы и укомплектовать команду смельчаков, которые спустятся к барьеру. Проблема была лишь в том, что профессионалов по большим взрывам тут не было, но это казалось решаемым. Мастер стоял у самого края парящего острова и смотрел в образовавшуюся яму, чьи края продолжали осыпаться. Он чувствовал, как приближается поток тьмы, и это вызывало довольную улыбку на его лице. Присмотревшись, Ран смог разглядеть широкий лаз, уходивший далеко под землю. Из темноты подземелий шел едва заметный зеленоватый свет.

– Мастер! – с почтением обратился к нему командир базы Десяти, Нáнду Слéа. – Я подготовил для вас список тех, кто мог бы спуститься. – Он протянул ему лист с десятком имен.

Ивалиран равнодушно взял список и пробежался по нему глазами.

– По какому принципу ты их выбирал? Кого не жалко или к кому испытываешь большую неприязнь? – с усмешкой спросил Мастер, отчего глаза Нанду увеличились от удивления.

– Э-э, – замешкался командир, – я… я вписал тех, кто наверняка справится с заданием, господин. В каждом из них я уверен, как в себе.

– Допустим, – хмыкнул Ивали, снова читая имена, которые ни о чем ему не говорили. – Все мне не нужны. И раз уж они лучшие… – Ран вернул Слеа список, – всех отправлять не надо. Мне еще нужны надежные люди здесь.

– Я понял вас, Мастер! С вашего разрешения я позволю им самим выбрать.

– Как знаешь, – отмахнулся Ивали. – Они должны быть готовы через два часа. Не позже. Мы должны успеть до восхода.

– Слушаюсь! – Нанду поспешил к своим людям, не обращая внимания на свой внутренний голос, который пребывал в тихом ужасе от холода, исходившего от Мастера над Хранителями. Мужчина всеми силами призывал его замолчать и не мешать исполнять приказ.

Ран снова посмотрел вниз, а затем перевел взгляд на спутник Фобос, плывущий по звездному небу. На протяжении тысячелетий вокруг него была серо-черная аура, которую можно было заметить лишь в ночи. Она тихонько подрагивала, и, когда Фобос ловил солнечные лучи, одна его сторона вспыхивала багровым светом, вселяя в души некоторых страх перед грядущим. Ивали увидел, как вдалеке оазис из красных ягод провалился под землю, став пищей для приближающейся тьмы.

– Может, и не придется искать их все… – прошептал мужчина, поправляя развевающийся на ветру плащ, – этот слабейший из всех. – От резкой боли, кольнувшей в грудь, Ран поморщился, стиснув зубы. – Поздно… – прошипел он змеей, – поздно спохватилась. – Новая волна боли, словно нечто пыталось вырваться изнутри, оно обжигало огнем, заставляя глаза наливаться кровью. Мастер несколько раз ударил себя кулаком по груди, стараясь сконцентрироваться на боли и на дыхании. Уже через десять секунд истинная перводуша Марса перестала сопротивляться.

Смахнув с лица волосы, Ран развернулся и осмотрелся вокруг. Каждая из десяти башен имела свою форму, и в давние времена у каждой было свое предназначение, но объединяла их единая энергетическая нить, связывая замурованные в глубинах каждой кристаллы. Хранители искали их и даже разобрали седьмую башню наполовину, но так ничего и не нашли. По легенде, именно эти кристаллы удерживали остров в воздухе. Свет прожектора скользнул по стене напротив, и резкий золотой блеск вынудил Мастера прищуриться. Это было Око Ра, и оно горело золотым светом, чего не было уже больше семисот лет. Ивалиран сжал кулаки и начал медленно спускаться во внутренний двор базы. Он не успел пройти и двух пролетов, как массивная дверь внизу открылась, и из темноты на свет вышел высоченного роста рыжеволосый мужчина. Он походил на скалу и был выше самого Мастера головы на две и значительно шире в плечах. В корпусе Защитников таких воинов ценили на вес золота, особенно если у них был покладистый характер. Однако Ивалирана вынудила остановиться не мощь командира Равэ, а та душа, что скрывалась в этом исполинском теле. Это было незнакомое ему существо, отдаленно походившее на душу его сестры, но явно с другой планеты. Внутри Мастера все закипало от ненависти к этой чужой душе, словно он уже встречал его раньше, но, как ни старался, он не мог понять почему или вспомнить, при каких обстоятельствах сталкивался с этим существом, походившим на дикаря из древних сказок. Почувствовав на себе внимательный взгляд, Имэнири посмотрел на Рана, не поворачивая головы, продолжая медленно идти вперед. Его взгляд был обжигающим, Ивалирану даже показалось, что он чувствует, как нечто пытается коснуться его души, что может делать лишь перводуша. Равэ нахмурился и резко остановился. Снова посмотрел на Ивали, будто не поверив своим глазам.

– Имэ! – вырвал его из раздумий Слеа, подойдя ближе. – Вот ты где! Есть разговор. Отойдем.

– Это Мастер там? – тихо спросил Равэ, чуть наклонив голову влево. Нанду кивнул. – Я себе его иначе представлял…

– Ты не видел его даже на экранах? – удивился Слеа, уводя друга в сторону.

– Не доводилось, – мотнул головой защитник.

– Ну-у, насмотришься еще, – улыбнулся мужчина. – Вот выполнишь его задание красиво и лично побеседуешь, вопросы задашь.

– Какое еще задание? У меня своих дел по горло.

– Я тебя с них снимаю. Нам нужно четыре добровольца, кто отправится взрывать барьер Фэро к чертям. – Равэ стиснул зубы так, что по скулам пробежали желваки. – Проблема в том, что шансы вернуться ничтожны малы. У нас нет времени подготовиться, он хочет, чтобы работы были завершены до рассвета.

– Какой торопыга… Ну, так и пошел бы сам, подал бы пример, что ли…

– Послушай, Имэ, – схватил его за локоть Слеа, – из нас всех только ты имеешь опыт работы в шахтах и в подрывных работах. Я знаю, что, кто бы ни пошел с тобой, – они выживут… как и ты.

– Не в том случае, если на нас поток акхэи хлынет, – тихо проговорил Имэ, высвобождая руку. – И одному Творцу известно, как себя поведет заряд у барьера и сам барьер.

– Знаю, – кивнул командир базы.

– Я знал, что ты на меня зуб точишь, – ухмыльнулся Равэ. – Не думал, что все настолько плохо.

– Что ты такое говоришь?! Если мы этого не сделаем, Мастер нас к чертям разгонит и под трибунал отдаст! – кричал шепотом мужчина, явно не в себе от нервного напряжения.

– Я шучу, – похлопал его по плечу Имэ и снова посмотрел на уже спустившегося во внутренний двор Ивалирана. Теперь еще отчетливей видел тьму внутри него. – Хорошо, – после некоторой паузы сказал Равэ, – я пойду, но лучше один. Неумехи мне будут только мешать.

– Правда?! – Глаза Слеа просияли. – Друг, я сделаю все, чтобы тебя оттуда живым достать. Лично буду ловить тебя на выходе, если хочешь!

– Я сам выберу заряды и взрывчатку. – Имэнири обошел командира и пошел в сторону склада. – И Нанду, еще один вопрос. – Остановившись он жестом подозвал к себе Слеа. – Ты правда веришь, что барьеры – это зло? – тихо спросил он. – Тебе достаточно слов этого человека? – Имэ кивнул на Рана.

– Он не просто человек, Имэнири, он перводуша. Зачем ей обманывать всех? Она же глас Источника. Не станет священного потока – не станет и его. Он же не самоубийца… Согласен, что с барьерами все как-то уж слишком притянуто за уши, но это сказал Источник. Кто мы такие, чтобы оспаривать это?

– …Ясно, – ответил Равэ, молча отворачиваясь и продолжая свой путь. «Только он не самоубийца, а просто убийца… – про себя подумал защитник, снова бросая на Мастера холодный взгляд. – Не видать тебе Источника, тварь. Души не пожалею, но тебя остановлю». Он громко пнул дверь и стремительным шагом прошел на склад боеприпасов.

Здесь все уже было готово. Набитые до отказа сумки и ящики громоздились в центре просторного зала, а рядом то и дело пробегали исполнители, проверяя списки. Шумно вздохнув, Имэнири подошел к ящикам и, присев на колено, стал отсматривать взрывчатку, выбранную Мастером.

– Плохой у тебя вкус, ваше высочество. От этого большого взрыва не будет. Я покажу тебе, как закапывают мечты.

Имэ заново собрал все необходимое. О своей безопасности или возвращении он даже не помышлял. Он увидел достаточно, чтобы быть готовым пожертвовать собой ради спасения Марса.

Уже через двадцать минут все необходимое было на погрузчике. В центральном дворе базы с шумом и грохотом осыпающихся камней открывался люк, которым давно не пользовались. Отсюда отлично просматривался новоиспеченный провал в земле прямо под парящим островом. Подъемник начал спускать вниз приготовленное оборудование. Имэнири успел переодеться в легкую походную форму защитников до того, как подъемник вернется за ним. Мастер подошел к нему, остановившись напротив. Их разделяла пропасть из пятидесяти метров от острова до земли и еще столько же от земли до барьера.

– Ты храбрый человек, – обратился к Имэ Ран, – достойный своего звания и положения. – Равэ молча кратко поклонился, чувствуя на себе десятки внимательных взглядов. – Надеюсь, ты понимаешь, что можешь не вернуться живым? Мы, конечно, сделаем все от нас зависящее, но шансы невелики, – развел руками Ивалиран, и в этот момент Имэ поднял на него глаза. Их взгляды встретились.

– Я вернусь, – тихо ответил Равэ, – можете не сомневаться, Мастер. Выполню свой долг и вернусь.

– Ты точно знаешь, что делать?

– Вы можете пойти со мной и проконтролировать все лично, – без тени улыбки сказал защитник, но Ивалиран отчетливо услышал смех его души. Души, большой даже для такого исполинского тела. По краям она горела алым пламенем, излучая обжигающий жар. Красноватую кожу неизвестного существа местами покрывали странного вида черные линии, словно лианы обвились вокруг его рук и шеи. На спине и плечах были шиповидные отростки, покрытые чем-то напоминающим сталь, которые хищно сверкали, отсвечивая языки пламени. Лицо этой неизвестной души было похоже на человеческое, его покрывали черные витиеватые линии, создающие один общий рисунок. Желто-черные большие, глубоко посаженные глаза излучали гнев. Он был облачен в неполный доспех, и верхняя часть его тела была обнажена, открывая не только татуировки, но и ужасные шрамы. Кулаки были сжаты, и грудь вздымалась от частых вдохов воздуха, пропитанного яростью. На поясе висели внушительных размеров ножны, где покоилось явно двуручное оружие. От Имэнири исходила угроза, но Ивалиран не мог понять, какая именно. Он не мог понять, где акхэе довелось сталкиваться с ним и при каких обстоятельствах.

– Кто еще идет с тобой? – спросил Мастер, глянув на приближающийся подъемник.

– Никто, – покачал головой Имэ, проведя большим пальцем по кончику носа. – Они мне доверяют, как и вы… надеюсь.

– Речь не о доверии, а об успехе. Если все пройдет удачно, то наша война с тьмой закончится на рассвете.

– Куда спешить? Мы дольше ждали… пара лишних часов ничего не изменит. – Равэ снова присмотрелся к душе Ивали и в очередной раз увидел нечто странное. Объятая тьмой еще живая и светлая сущность тянула руки к защитнику, крича что-то осипшим голосом, наполненным отчаянием.

– Поток тьмы будет здесь на рассвете. Если он встретит на своем пути барьер – он уйдет искать слабое место дальше, и нам придется терять время на поиски остальных входов, – тщательно скрывая свое раздражение, ответил Мастер. – Пусть еще двое пойдут с тобой. Чтобы наверняка. – Ран огляделся по сторонам в поисках подходящих добровольцев. – Вы двое! – указал он на напарников Имэнири. – Подойдите сюда! – приказал он.

– Лирэн Хази, Мастер, – поклонился ему защитник, подойдя ближе.

– Айк Энфи, Мастер. Готовы служить вам, господин.

Оба были похожи друг на друга словно братья, хотя и из разных домов. Высокие, статные, светлые волосы и светлые глаза, а еще в их душах Ивали отчетливо видел жажду власти и славы, всяческих почестей. Главное же, они были до мозга костей верны ему и исполнят любой приказ, тогда как уверенности в Имэнири не было никакой.

– Вы двое пойдете с командиром Равэ. Обеспечите ему необходимую помощь. – Имэ тем временем уже поднялся на подъемник и готовился к спуску. Будучи занятым укладкой оставшихся сумок, он не слышал слов Мастера. Ивалиран же, прежде чем отпустить добровольцев, остановил одного, поймав за локоть. – В случае, если он по каким-либо причинам не исполнит приказа, – убедитесь в том, что он останется на дне этой пропасти. – Лирэн, опешив, посмотрел на Рана. – Исполняйте, – тихо приказал Ивали, отпуская Хази. – Надеемся на вас! – уже громче добавил он, наблюдая за тем, как двое также поднимаются на платформу и становятся плечом к плечу.

Спустя несколько секунд подъемник начал спуск вниз. Имэнири дышал спокойствием и уверенностью. Мужчина сел на один из ящиков и окинул пустошь взглядом. Близился рассвет, и медленно одна за одной гасли звезды. Лишь голубая, яркая Земля светила в пустом, черном небе. Ее нежный пульсирующий свет всегда успокаивал Равэ, даря чувство покоя. Творец родного мира его души был совсем рядом, и оттого Имэнири казалось, что он у входа в рай, еще чуть-чуть – и он встретит Бога.

– Чем ты насолил Мастеру, а, Имэ? – нарушил тишину Лирэн. – С чего он вдруг стал думать, что ты не справишься в одиночку, а? – Защитник поднял глаза на напарника.

– Ну так спросил бы у него? – подернул плечами мужчина. – Мне-то откуда знать?

– Ты ведь взорвешь барьер? – спросил Айк, посмотрев вниз. Они уже преодолели отметку в шестьдесят метров. Ветер стих, и лишь из-под земли поднимался холодящий душу гул.

Имэ молча смотрел вниз, ощущая близость древнего сооружения. У всех творений Храмовников всегда имелось сильное энергетическое поле, которое угнетало одних и вдохновляло других. До его обостренного слуха доносились и разбивающиеся о камни несколько несущихся к цели темных потоков смерти.

– Конечно, взорвет! – ответил за друга Лирэн. – Ты ведь не думаешь, что Имэнири какой-то отступник вроде сестры Мастера?! – всплеснул он руками.

Равэ вопросительно посмотрел на Хази.

– Ты как из каменного века! Ты что, не слышал эту историю? Про Эваларин?

Имэ отрицательно покачал головой.

– Я не смотрю эти панели с картинками, – пожал он плечами, будто извиняясь. – Мне некогда просто. Я правильно тебя понял, сестра Ивалирана стала изгоем?

– Именно, – кивнул Ли, – даже больше, чем изгоем, она оставила путь Хранителей и стала Храмовником.

– Что? – Сердце Равэ забилось сильнее. – Она оживила орден?.. Но как такое возможно?.. – Он опустил голову, вспоминая все известные ему предпосылки, ведущие к подобным событиям. – И где она сейчас?

– Никто не знает. Последний раз ее засекли на границе с Кидонией. – Перед глазами защитника пронеслись картинки с вновь вспыхнувшими золотом символами Ока Ра на некоторых башнях. – Гнездо тьмы… надеюсь, там она и останется… Так опозорить Мастера, – покачал он головой с досадой. – Хотя и была чертовски красивой.

– Я слышал, у нее тот еще характер, – ухмыльнулся Айк. – Как-никак она отрубила брату руку. – Имэнири нахмурился, не веря своим ушам. – Да-да, друг мой, и не этахом, а клинками Фэро, как их там?..

– Хопешами? – переспросил Равэ.

– А! Да! Точно.

– Откуда она знает, как ими пользоваться? Техника же давно утеряна…

– Я смотрю, ты в шоке от этих новостей, – посмеялся Лирэн. – Удивлен, да? Кстати, руку Мастеру успели восстановить. За что Творцу спасибо.

– Если ее смогли отрубить, значит, не так уж она и хороша, – хмуро заметил Равэ. – Почему она вообще напала на брата? Разве она не такая же перводуша, как и он?

– Ну-у, у нее только часть, если я правильно помню суть ритуала передачи. Ходят слухи, что она поражена тьмой. И именно акхэя заставила ее убить императора Беса. О смерти Трезэ ты хотя бы слышал?

– Очень смешно, – криво улыбнулся Равэ, чувствуя во всей этой истории какую-то манящую загадку. Да и возрождение Храмовников вселяло в него надежду и лишний раз укрепляло в своем решении не взрывать барьер. – Хотел бы я с ней поболтать… – вслух подумал он.

– Хех, только поболтать? – посмеялся Айк. – Ну, не выполнишь приказ, и тебе представится такая возможность. – Двое друзей звонко рассмеялись. Имэ ничего не ответил.

Через пару минут платформа коснулась дна. Воздух здесь был тяжелый, и каждый вдох давался с трудом. Сильный, резкий запах акхэи ударил в нос. Налево и направо уходили два тоннеля. Один из них был освещен зеленым светом, что выдавало близость барьера.

– Акхэя идет оттуда? – стараясь унять дрожь в голосе, спросил Айк.

– Да, – кивнул Имэнири. – Я пойду вперед, вы следом. – Он водрузил себе на спину пару сумок и взял один из ящиков. – Берите каждый по одной. Этого должно хватить.

– Н-но тут гораздо больше запасов… – кивнул на ящики Айк. – Ты это использовать не собираешься?

– Собираюсь, но не сразу. Я еще не видел, что там за барьер.

– Давайте поторопимся, а? У меня от этого места мурашки по коже, – поторопил сослуживцев Лирэн, с опаской оглядываясь на темный тоннель позади.

Через сто метров перед ними вырос внушительных размеров барьер. По состоянию он был как новенький – ни одной трещины, и все огоньки горели исключительно зеленым светом, сообщая, что он готов дать отпор надвигающемуся врагу. От него исходило тепло и едва заметная вибрация. Имэ подошел ближе, желая прикоснуться к столь величественному сооружению. Прислонившись ухом к преграде, он смог отчетливо услышать щелканье каких-то механизмов внутри. От черного камня исходило тепло. Осмотревшись вокруг, Равэ быстро припомнил уроки отца и весь свой опыт по работе в шахте времен юности. Довольно быстро он определил слабые участки породы и уже прикинул, как именно заблокирует доступ акхэи не только к этому барьеру, а вовсе весь путь по этой стороне. Так ей придется возвращаться к началу, а это даст Хранителям время. Или Храмовникам. Пока Айк молча наблюдал за странными манипуляциями напарника с многочисленными проводами и установкой зарядов, Лирэн вернулся к подъемнику. Сверху с ними на связь вышел сам Ивалиран.

– Мастер, пока все идет по плану. Имэнири устанавливает заряды, готовит все к взрыву.

– Рад слышать. Поторопите его. Рассвет уже близко.

– Да, господин!

Айк достал из-за пазухи небольшую флягу с водой и сделал несколько глотков, не сводя глаз с барьера, который словно гипнотизировал его своим зеленым мерцанием.

– Скажи, а почему ты устанавливаешь взрывчатку не на самом барьере, а рядом? – вдруг спросил он. – Ведь мы, когда двери взрывали, на них непосредственно вешали бомбочки наши.

– Это не одна из таких дверей, Айк. – Равэ подсоединил еще один провод и перешел к следующей закладке. – А мой способ просто вышибет барьер, он упадет под собственной тяжестью.

– М-м, затейливо-о… – протянул Энфи, устало вытягивая ноги и сладко потягиваясь, – как же хочется спать… А нам еще в дозор сегодня уходить.

– И это куда полезнее, я считаю, – буркнул себе под нос Имэ.

– Ничего, если ты все сделаешь правильно, может, и дозора больше не будет. Только представь себе, война может закончиться на рассвете! Что ты будешь делать, когда все закончится, а?

– Я не верю, что все закончится так быстро, – покачал Равэ головой. – И уж тем более, что всем нам доведется увидеть Марс свободным от тьмы.

– Ну, ты известный пессимист!

– Я реалист, Айк. – Защитник поднялся с земли и отряхнул руки. «Я видел, как акхэя уничтожает миры, – думал он про себя, – как стирает их в порошок вместе с надеждами на спасение… они растворялись в космосе, как лопнувшие мыльные пузыри, пускаемые Творцом…» Он замер на месте, погружаясь в воспоминания своей души. Снова перед глазами проносились застывшие эпизоды далекой жизни, пропитанной болью и кровью.

– Эй? Ау? – помахал у него перед глазами Энфи. – Ты куда улетел? – Он посмотрел на часы. – Торопиться нужно, время поджимает.

– Задумался просто, – отмахнулся Имэ, приступая к установке последнего заряда. – Ты бы лучше не стучал по этому ящику ногой, если, конечно, не хочешь остаться тут навсегда. – Защитник выразительно посмотрел на напарника, который сам не замечал своих действий, вызванных нервным напряжением.

– Вы там долго еще?! – крикнул Лирэн, выходя из-за поворота. – Нехорошо заставлять Мастера ждать. Мне под трибунал неохота.

– Тебе неохота тут помирать, на Мастера ты чихать хотел! – посмеялся Айк, помогая Равэ открыть последний ящик со взрывчаткой из запасов дома Криджу.

– Вам бы все шутки шутить, а у подъемника уже хорошо слышно приближение потока. Если не поторопимся, Источник не увидим даже глазами души!

– Не ори! – резко перебил его Имэ, бросив хмурый взгляд на напарника. – И оба возвращайтесь на подъемник. Я сам закончу все.

– Уверен?

– Ступайте. Через пять минут догоню! – махнул им защитник, отворачиваясь и возвращаясь к барьеру.

Айк и Лирэн спорить не стали, а поспешили к спасительной платформе, готовой начать подъем в любую секунду. Забравшись на нее, они с трудом могли унять сердце, готовое выпрыгнуть из груди. Как завороженные, два хранителя смотрели в глубину тоннеля, уходящего на многие километры вдаль. Шум приближающегося нечто нарастал, и по земле раз в несколько секунд проходила дрожь, заставляющая подскакивать разбросанное по полу мелкое оборудование. Лирэн посмотрел вверх. Неожиданный сигнал рации заставил его вздрогнуть от неожиданности.

– Что там у вас? Докладывайте! – услышали они голос Нанду.

– Почти закончили, командир! Пара минут, и начнем подъем!

– У вас нет пары минут! Уходите! – Дальше в эфире был непонятный треск, словно рацию у Слеа отбирали силой.

– Заряды установлены? – спросил их Ивалиран без каких-либо эмоций.

– П-почти, – неуверенно ответил Лирэн, посмотрев в сторону, откуда должен был прийти Равэ. – Мы ждем Имэ и поднимаемся.

– Вы можете взорвать их с платформы? – поинтересовался Ран.

– Эм-м… – Хази глянул по сторонам в поисках активаторов, – они здесь, думаю, да.

– Подсоединены?

– Да, Мастер! Равэ делает последнюю проверку.

В этот момент из тоннеля напротив донесся ужасающий звериный рык. Лирэн увидел, как первые черные ручейки заструились к подъемнику.

– Нужно уходить! Имэ, черт подери! Мы уходим! – крикнул Айк, повернув рычаг на подъем. Тросы натянулись, платформа чуть дернулась и начала медленно ползти вверх.

– Нужно сбрасывать груз, мы слишком медленно идем! – Хази сам сбросил первые два ящика со взрывчаткой, Энфи другие три. Теперь платформа пошла бодрее. Они поднялись метров на семь, когда небольшой поток тьмы потек в сторону барьера. – Нужно взрывать, Лирэн!

Защитник оцепенел от страха. Он еще никогда так близко не видел акхэи, не чуял ее тошнотворной вони, не ощущал пронзающего холода. Энфи видел, как раскачивался трос, прикрепленный к дну платформы, и это был последний шанс Равэ на выживание. Не желая больше ждать, Энфи сам взял активатор и, зажмурившись, нажал на кнопку. Взрыва не последовало, он нажал еще и еще раз. Спустя секунду Имэ выбежал из тоннеля, перепрыгивая через провода и потоки тьмы, наступающие на барьер. Прежде чем начать свой путь к спасению, он бросил в сторону подступающего врага связанные между собой пять цилиндрических бомб. Затем, сильно оттолкнувшись, он смог зацепиться за скальный выступ. Подтянувшись, ухватился за трос и перебрался на него. Подъемник дернулся, но не остановился. Взглянув вниз, Имэнири видел нарастающий поток, а где-то вверху первые лучи солнца показались из-за горизонта. Забравшись повыше, Равэ наконец нажал кнопку на единственном рабочем взрывателе, который предпочел держать при себе. Спустя мгновение послышалось три одновременных хлопка, следом за ними произошел сильный взрыв, обрушивший часть тоннеля. Четвертый, пятый, шестой и только через десять секунд седьмой. Щурясь от яркого огня-тетаха, бушевавшего внизу, Имэ все ждал финальных трех взрывов, которые должны были полностью закрыть доступ к барьеру. Равэ забрался на подъемник и снова посмотрел вниз. Камни и земля продолжали обрушаться. В момент, когда бурный поток акхэи, с легкостью тушивший тетах, подошел ко входу в тоннель с барьером, прогремели последние взрывы. На глазах всех хранителей путь тьме был прегражден не просто камнями, через которые она могла бы просочиться, а обрушилась целая плита, блокируя дальнейший путь. Имэ не знал, откуда она там взялась, но сразу ее приметил. Будто кто-то специально ее там оставил, зная, что это пригодится. Поток акхэи взмыл вверх, едва не достигнув платформы, и с грохотом обрушился вниз.

– Теперь ищи другую дорогу… – прошептал Имэ, ухмыльнувшись.

– Ч-что ты наделал? – испуганно спросил его Лирэн, потянувшись за этахом. – Ты должен был взорвать барьер, а не преградить ей путь!

Равэ через плечо посмотрел на пораженных произошедшим напарников.

– Я сделал то, что должен был. Мастер ошибся. Если тьма попадет в Источник – нам всем конец.

– Предатель, – сквозь зубы процедил Хази, раскрывая этах и готовясь выпустить заряд в уже бывшего друга. – Я с удовольствием посмотрю, что с тобой сделает Ивалиран за отречение от пути и за несоблюдение заветов праотцев!

Не успел он закончить, как Айк опередил его и первым нанес Равэ удар в спину. От сильного и обжигающего удара Имэ потерял сознание, рухнув на платформу.

– Вот же тварь… – плюнул на него Энфи. – Мастер видел его насквозь…

– Тогда почему позволил ему сделать это?

– Возможно, хотел дать человеку шанс исправиться… – пожал плечами Лирэн. – Что ж, теперь его ждет суд и, надеюсь, казнь.

– Может, просто скинем его вниз? Пока там полно темной жижи? Хороший конец для предателя, а?

– Отчего-то я думаю, что Ивалиран сам захочет с ним разобраться.

Спустя двадцать минут подъемник был уже во внутреннем дворе базы. Оба защитника заметили, что вокруг был беспорядок – от взрывов досталось и парящему острову. Встречали их Мастер с личной стражей и Нанду. Лицо Рана оставалось спокойным, хотя он был в бешенстве.

– Заприте его в отдельной камере. Не кормить и не поить, – сухо приказал Ивали. – Сначала с ним поговорю я, потом уже свершим суд над предателем.

– Что-то много их развелось… – покачал головой Нанду, не веря своим глазам. – Имэ… как ты мог? Ладно, – махнул он рукой, – унесите его!

Лирэн и Айк подошли к Мастеру, склонив головы, оба чувствовали вину за случившееся и боялись наказания.

– Я не виню вас, – прочел их мысли Ивалиран. – Этот случай еще одна демонстрация того, что враг не дремлет и проникает в души наших друзей, родственников… Мы все должны быть начеку. Теперь вы знаете, как акхэя предпочитает действовать. Обманом заставляя хранителей нарушать клятву и отвоевывать ей земли, не давая сойтись с Источником один на один. Они знают, что он убьет ее, и всеми силами не допустят этого.

– Да-а… – опустил голову Лирэн. – Мы не были готовы к такому. Позвольте нам служить вам и искупить вину?

– Вину? – удивился Ран. – Хотя… – он задумчиво почесал подбородок, рассматривая их души и видя их готовность служить ему верой и правдой, несмотря ни на что, – думаю, у меня для вас найдется работа.

– Спасибо, Мастер! – хором ответили двое воинов.

Имэ с трудом открыл глаза, тело все еще болело от выпущенного в него энергетического шара. Он лежал на грязном каменном полу в небольшой комнате, которую чаще использовали как склад ненужных вещей. Камер заключения в их истинном понимании на базе Десяти не было вовсе. Приподнявшись на локте, мужчина огляделся вокруг. Через тяжелую решетчатую дверь просачивался бледно-желтый свет, и откуда-то издалека доносился монотонный звук падающих вниз капель воды. Равэ сел, прислонившись к холодной, гладкой стене, и устало потер лицо. Шумно выдохнув, он закинул голову и уставился в потолок. Вдруг он увидел, как сверху стали спускаться сине-белые призрачные огни. Их было не больше десяти, и все они подлетали достаточно близко, почти касаясь человека. Имэнири удивленно наблюдал за ними. Ему никогда ранее не доводилось видеть подобное. Он понимал, что это чьи-то души, которые не нашли покоя в Источнике. Спустя пару минут кружения их количество умножилось, и теперь они собирались вместе, формируя узнаваемый образ из старых легенд. Имэ, опираясь на стену, встал на ноги, не отрываясь наблюдая за огнями.

– …Сет Фэро? – шепотом спросил он, узнав силуэт первого Храмовника. Замолчав, он глянул на дверь, затем сделал маленький шаг вперед, желая поближе рассмотреть призрака, который становился все отчетливей. Наконец перед ним предстал сам Сет, чьи изумрудные глаза горели зеленым огнем, и даже в таких можно было разглядеть отражение своей души. Во взгляде великого воина не было укора. – П-почему я тебя вижу? – чуть запинаясь, спросил командир. – Разве это не удел порождений марсианского Источника?..

– Ты видишь меня, – тихо отвечал ему Сет, – потому что Источник этого желает. Я не знаю, кто ты, но в пророчестве последнего оракула нашлось место и твоему подвигу… Если ты меня видишь, значит, ты сделал выбор аналогичный выбору Странника из Вселенной.

– Странника? – не понимал, о ком идет речь, Имэ. – Я просто знаю, что было бы, доберись акхэя до священных вод планеты… – пожал он плечами, косясь на дверь. – Думал, не проснусь живым… хех, видимо, мне уготовили интересную смерть.

– Ты не умрешь здесь, – покачал головой Фэро, складывая руки на груди. – Теперь твой путь лежит дальше. Он будет тяжел, но ты воссоединишься со Странником.

– Я даже не знаю, о ком ты говоришь, – покачал Равэ головой.

– Знаешь. Тебе нужно лишь вспомнить.

Послышались шаги – кто-то спускался вниз. Когда Имэнири снова перевел взгляд на призрака, тот растаял в воздухе. И только мелкие поблескивающие сине-белые искры медленно опадали на пол.

– Кого я должен вспомнить? О ком я забыл? – спросил он у своей души, которая никогда не скрывала правды своего происхождения и открылась марсианину с первых лет жизни. Из глубин сознания пришло понимание, что он не знал лишь одного – как душа из далекого и жаркого мира Аль Киля попала на остров Хранителей. – Странник… кто бы это мог быть? – Перед глазами хаотично проносились рваные эпизоды из глубокого прошлого, которые никак не выстраивались в стройную и четкую картину. Их объединяло лишь одно – сковывающий их между собой сине-голубой лед. Словно ледяные пальцы удерживали последнюю часть прошлой жизни. И через эту пелену ничего нельзя было разглядеть.

Из раздумий его вырвал звук удара чего-то тяжелого о прутья решетки. Резко повернув голову, мужчина увидел Мастера над Хранителями собственной персоной. Тот с любопытством рассматривал заключенного, чуть наклоняя голову то влево, то вправо. Выражение его лица менялось с равнодушного на презрительное. Равэ молча наблюдал. Он вновь видел странное состояние перводуши и темную оболочку вокруг нее, стремящуюся захватить ее сердце, которое все еще сопротивлялось. Имэ медленно подошел ближе. Каждый шаг все еще отдавался резкой болью в спине. Все же Айк переусердствовал в ударе. Ивалиран криво усмехнулся.

– Я рад, что ты не умер, – тихо сказал Мастер, кладя правую руку на серебряный этах. – Мне хотелось разобраться с тобой лично.

– Ну, так заходи внутрь… разберешься… может быть, – равнодушно ответил Имэ, останавливаясь в метре от двери.

– Я долго не мог вспомнить, где видел тебя раньше. – Хитрая усмешка коснулась губ Рана. – Но глядя на твою дикую огненную душу, я вдруг вспомнил кое-что.

Имэ нахмурился. У него на глазах Мастер преображался. По правой стороне его лица ото лба до подбородка стали расходиться черные линии сосудов, в которых пульсировала темная субстанция. Правый глаз стал абсолютно черным. И темное полупрозрачное пламя исходило от его рук.

От увиденного Имэ даже отшатнулся. Он вспомнил, где встречал это существо раньше.

– Сердце тьмы… – прошептал он, не веря своим глазам, да еще и на языке своей души.

Ивалиран ухмыльнулся.

– Ты так рвался, – продолжал говорить с ним Ран, также перейдя на язык планеты Аль Киля. Голос его отдавал холодом и был похож на шипение змеи, – уничтожить меня. Как жаль, что ты умер прежде, чем мои щупальца коснулись тебя…

Только сейчас Равэ вспомнил, как обошел чей-то черный корабль и перешел в наступление, желая выпустить все имеющиеся заряды на своем борту во врага всей Вселенной. В момент, когда сотни темных щупалец опутали его и почти добрались до души, черный корабль произвел залп лишь одного заряда. Тот со скоростью света поразил цель, разнося космическое судно в пыль и вытолкнув душу за пределы поля сражения.

– Да-а, – протянул Мастер, – она убила тебя. Не раздумывая… не желая делиться победой надо мной. – Имэ опустил голову, складывая в уме все ранее виденные эпизоды из прошлого. – Но обещаю, что я дам тебе смерть достойную даже на Марсе.

– …Эйя… – вспомнил он того, кто и был назван Сетом Странником из Вселенной. – Где она?

– Там, куда ты скоро отправишься, – оскалился Ивали, сжимая рукоять этаха.

– В тебе нет льда Астери, – мотнул головой Имэнири, – ни ее силы, ни знаний… а это знак того, что тебе не удалось ее победить.

– С чего ты взял, что я этого добивался тогда? Может, это и был мой замысел? Я хочу, чтобы вы двое, последние из моих врагов, увидели гибель не только ваших поганых мирков, но и всей Вселенной. Я поставлю Творца творцов на колени и на ваших глазах отсеку ему голову. Чем не месть?

В следующее мгновение Равэ резко схватил Мастера одной рукой за грудки и сильно дернул, притягивая к себе:

– Этого тебе не видать, тварь! – прошипел он на языке своей души, позволяя своей душе проявить себя. Она горой возвышалась над Ивалираном, излучая алое пламя. – Я заставлю твое сердце остановиться… рано или поздно.

Ран молниеносно обнажил этах и направил острие на шею уже бывшего защитника. В его глазах не было и капли страха, лишь ярость и раздражение.

– Не вынуждай меня убивать тебя раньше времени. – Он надавил чуть сильнее, и из небольшой раны на шее Имэ пошла кровь. – Я хочу насладиться спектаклем, – перешел он на обычный язык, – как и все твои некогда друзья хотят лицезреть казнь предателя. Изощренную казнь.

– Я не убью тебя потому, что знаю, как сильно ты этого хочешь… знаю, что будет, соверши я этот поступок…

– Да-а, и в этом ты похож на мою сестру.

Шанса вырвать этах и убить Мастера у Имэ не было. Несмотря ни на что, Ивалиран был отличным воином и успел бы прикончить врага раньше. Неразборчиво выругавшись себе под нос, Равэ со всей силы оттолкнул от решетки Рана, но тот устоял на ногах. Смахнув с лица волосы, он довольно крутанул этах в руках.

– Тебе не попасть к Источнику. Найдутся и другие, кто не поверит тебе.

– Увы, – посмеялся Ран, – но на этой гадкой планетке есть только три чужака, которые знают правду, но ничего не могут сделать.

– Три?.. – удивился про себя Имэ.

– Вам никто не поверит. Уже не верит, – пожал плечами Ивалиран, убирая оружие. – С твоей смертью такая опасность исчезнет вовсе. Я давал тебе шанс. Итак, ты не выполнил приказа до рассвета, посему и умрешь до заката. Надеюсь, ты успел попрощаться с нашими лунами, ведь ты их больше не увидишь. – Мастер подошел к лестнице и поднялся на пару ступенек.

– Я сделал то, что должен был. Я выиграл время, – бросил ему вслед Имэ.

– Время для чего?

– Для воплощения замысла Творца творцов.

– Хм-м, да, возможно, но теперь ты умрешь… Твой творец ничего не знает о милосердии, которое проявил бы к тебе я, поступи ты правильно.

– Ты тьма, и тебе не понять. Отдавая жизнь за его замысел здесь, ты получаешь новую жизнь где-то еще.

– О-о, как жаль, должно быть, что это его последний замысел и другого уже не будет. Тебе не жить в новом мире, потому что я никого не возьму туда из его творений. Возможно, оставлю вас наблюдать за моим совершенным творением, продолжая мучить вас и после гибели всего. Впрочем, ты уже очень скоро станешь частью столь ненавистной тебе акхэи… Не получилось тогда, получится в этот раз. – Ивали отвернулся и пошел прочь, гася свет и оставляя Равэ в абсолютной темноте.

Имэ со всей силы ударил руками по двери, не обратив внимания на резкую боль от этого действия. Командир понимал, что никто ему не поверит и в лучшем случае сочтет сумасшедшим. Он прислонился к стене у решетки и опустил голову. Спустя минуту перед ним вновь повис сине-белый призрачный огонек. Его мутный свет лишь немного освещал камеру. Затем он начал медленно плыть по воздуху к противоположной стене, где громоздились один на другом пустые железные ящики. Прищурившись, Равэ заметил странное золотое свечение из-за одного из них. Имэнири подошел ближе и отодвинул коробку. На стене золотом пылало Око Ра, а от него вниз тонкой линией шла светлая нить до самого пола. Мужчина, навалившись всем весом на ящики, смог сдвинуть их с места на полтора метра. Под ними же был какой-то люк, который сейчас подсвечивался золотым светом. Призрачный огонек исчез, и Равэ вдруг осознал, что Око Ра не было заметно при свете, да и раньше он его никогда не замечал тут. Командир аккуратно и как можно тише поднял его, заглядывая внутрь. Узкий лаз уходил вниз и явно тянулся под всем парящим островом. Внезапный порыв ветра ударил снизу, словно приглашая войти. Размышлять долго Равэ не стал и начал спускаться. Лаз был узковат и явно не рассчитан на такого исполина, как он, но выбора не было. Он закрыл за собой крышку и увидел, как погасло золотое свечение, будто кто-то специально для него готовил этот путь к спасению.

Он не засекал время, но когда петляющий коридор вывел его к основанию острова, до заката оставалось часа два. Имэ удивился, что никогда раньше не видел никаких отверстий в этом парящем клочке земли. Десятки лиан скрывали это место от глаз. Далеко внизу он не без удовольствия увидел результат своей работы – тоннель, ведущий к барьеру, был полностью завален, и поток тьмы ушел прочь. Вокруг была пустошь, и убежать незамеченным не получится. Еще раз взглянув на лианы, он в уме прикинул их длину. Ее должно было хватить до земли.

– А дальше?.. – вслух спросил он, снова посмотрев в яму. – Эти тоннели… если их сделали Фэро, значит, должны же быть и выходы на поверхность… наверное. – Он шумно выдохнул. – Это самоубийство, Имэнири, – мотнул он головой, – ничто не мешает акхэе вернуться сюда… Хотя какая разница? – Мужчина покачал головой, выбирая самую длинную лиану, надеясь, что она выдержит его немаленький вес. – Что ж, во всяком случае, никто из них по этой дорожке за мной не пойдет уж точно. Ладно! – отмахнулся он. – Будь что будет…

Оттолкнувшись, Равэ начал медленно спускаться вниз, чувствуя всем телом, как натягиваются волокна растения, и слыша неприятный треск где-то внутри. Лишь когда до земли оставалось метров пять, лиана предательски дернулась и порвалась. Имэ удачно приземлился прямо под самым центром парящего острова, на краю ямы. Благо стенки ее не были гладкими, и можно было спускаться, не выдумывая ничего нового. Солнечный диск коснулся горизонта, когда он стоял на дне ямы, перед тоннелем, уходящим далеко на северо-запад. От акхэи не осталось и следа, земля была абсолютно сухой, и даже не слышно гула ее потока. Идти пришлось на ощупь, дорога была лишь одна, и никаких лабиринтов. Пока. Аккуратно ступая вперед, он снова и снова прокручивал в голове разговор с Ивалираном.

– Трое чужаков… – размышлял он вслух, – плюс его сестра не убила его по той же причине, что и я. Значит ли это, что она чужак, как и я? Кто? Откуда? Если она все это понимает, то обязана быть перводушой своего мира. Эй я, ты ли это? Бред! Я своими глазами видел, как тьма поглотила ее корабль. У нее не было шанса вырваться… никто бы не смог.

Вскоре путь стал светлее, из-за зеленоватых кристаллов Источника, что выступали из-под земли. Имэ смог ускорить шаг.

– Допустим, Эйя и я тут, но кто третий? О ком он говорил? Н-да, Равэ, разговаривая с самим собой в месте, где недавно прошел поток акхэи, ты найдешь все ответы. Гарантировано. – Дальше дорога разветвлялась, и на выбор было два пути. – А вот и неприятности, – шумно вздохнул мужчина.

Тоннели ничем не отличались друг от друга. Имэнири долго смотрел то в одну, то в другую сторону, прислушиваясь к своим инстинктам, которые, как назло, молчали. Он сделал пару шагов вправо, как перед ним вспыхнул сине-зеленый энергетический барьер. Мужчина резко остановился. От защитного поля исходило тепло, и маленькие молнии то и дело били вокруг, преграждая путь.

– Выбора у меня нет, – прошептал он, разворачиваясь и ступая налево. Тут не возникло никаких препятствий. Только сейчас где-то далеко за спиной он услышал эхо гула потока тьмы, несущегося в поисках других входов в Источник.

После двухсот метров коридор стал уходить резко влево и вниз. Через каждые десять метров горели белым очередные барьеры, но через них можно было пройти. На каждом были свои символы, но над всеми золотом горело Око Ра.

– Разве символ Храмовников горит постоянно? – удивился он, осматривая барьер. – Ведь раньше я никогда не видел их включенными… Может, это означает, что член ордена рядом? Что, если сказки не лгут, и все действительно именно так?..

Посланные за бывшим защитником бойцы из личной стражи Мастера над Хранителями спустились к камере, но, к своему большому удивлению, никого не обнаружили. Вскрыв дверь, двое вошли внутрь и тщательно осмотрели каждый угол, переворачивая ящики в негодовании.

– Куда он делся?! – прорычал один из них в гневе. – Не мог же он испариться!

Занятые бессмысленными поисками, они не заметили, как в камеру вошел Ивалиран. Он недовольно осмотрелся по сторонам и молча вышел. Не раздумывая Мастер направился в крыло Защитников к командиру базы Слеа. Он открыл дверь резким ударом по ней ногой.

– Вечер добрый, Нанду, – холодно проговорил Ран, глядя на мужчину исподлобья. – Имэ сбежал, и я хочу знать как и кто ему в этом помог.

– Ч-что? – вскочил с места Слеа. – Но из той камеры нет никаких других выходов! Только дверь! – Ивали демонстративно положил руку на сверкающий серебром этах. – Я к этому непричастен!

– Допустим, – процедил сквозь зубы Мастер, окинув взглядом комнату, походившую больше на колодец, приспособленный под жилое помещение. На одном из камней он заметил вырезанное Око Ра. От него исходило слабое, едва заметное свечение. – Эта база… кто ее строил?

– Эм-м, Фэро, господин… но ее много раз переделывали. – Ивалиран сжал кулаки и зло поморщился, отводя взгляд. – От изначального плана мало что сохранилось…

Мастер поднял руку и указал на Око Ра:

– Видишь его свет? – Нанду испуганно кивнул, он никогда раньше не замечал этого символа здесь. – Знаешь, что он означает? – Слеа покачал головой. – Что база все еще под их контролем и явно действует. Фэро любили тайные ходы, лабиринты… У тебя есть план всего сооружения?

– Только новый. Старые никто в глаза не видел. Мы даже не знаем, почему остров парит… – Нанду натянуто улыбнулся. – Но, Мастер, мы можем отследить кого угодно! Вокруг нас пустошь, ему не скрыться. Некуда бежать. На многие километры ничего нет. Мы сейчас же просканируем местность на выявление его следов!

– Исполняй, – хмуро ответил Ивали, выходя из комнаты командира. – Бесполезное существо, – шепнул он себе под нос, – испортить такое дивное событие.

Слеа пулей вылетел из одной башни и помчался в другую, на ходу раздавая приказы всем искать Имэнири. Уже через двадцать минут он смог представить Мастеру первый отчет:

– Он может все еще быть на острове. Никаких следов кого-либо не обнаружено. Песок пустоши довольно глубокий, и мы бы смогли увидеть их даже невооруженным взглядом.

Ран стоял в центральном дворе у закрытого люка и явно собирался его открыть. Нанду с опаской косился на рычаг, думая, что Мастер захочет от него избавиться таким вот способом.

– Что ему тут делать?

– Возможно, ждет ночи, – предположил Слеа, беря себя в руки, – чтобы уйти незамеченным, но опять-таки теперь ему этого не сделать – мы увидим.

– Он не дурак и знает прекрасно, что уйти таким способом у него не получится. Его нет на базе Десяти, и уже давно. – Ивалиран повернул рычаг, и люк стал с шумом открываться. За ним оказалась глубокая пятидесятиметровая яма. Ивали внимательно смотрел вниз и даже присел на одно колено, разглядывая что-то. – Лианы часто падают на землю? – спросил он у Нанду.

– Э-э, – промычал что-то невнятное Слеа, – не припоминаю, чтобы они вообще падали. Они даже не сохнут, Мастер. У них свой источник жизни. Но почему вы спрашиваете?

Ран указал на длинный кусок лианы, валяющийся рядом с ямой.

– Он ушел по тоннелям, – криво улыбнулся Ран. – Какая безрассудная храбрость, перемешанная с жаждой жить.

– Но тогда не о чем беспокоиться, да? Там же акхэя.

– Ты видишь темную жижу внизу? – Нанду мотнул головой. – Вот и я нет. – Мастер поднялся и огляделся по сторонам. – Найди-ка мне Лирэна и Айка.

– …Слушаюсь. – Слеа спешно удалился. По внутренней связи он приказал двум защитникам немедленно явиться к Мастеру.

Уже через десять минут оба стояли перед Ивалираном, который продолжал наблюдать за ямой со смотровой площадки. Рядом с ним находились три хранителя из его личной стражи. Все трое с презрением смотрели на приближающихся защитников, явно не видя в них никаких воинских достоинств.

– Лирэн Хази, Айк Энфи по вашему приказанию прибыли! – доложил Лирэн. Оба кратко поклонились Мастеру.

– Ближе подойдите, – сказал один из стражи.

Ран стоял к ним спиной, чуть повернув голову влево.

– Ваш друг сбежал, – заговорил он, – причем выбрал довольно интересный путь. Тоннели Фэро, где совсем недавно был поток тьмы.

– При всем уважении, господин, он нам не друг более.

– Это не важно, – повернулся к ним Ивали, который в свете первых звезд приобретал какую-то зловещую ауру. От него за метры исходила сила и пронизывающий холод. Примерно такой же Айк ощутил там, внизу, когда приближалась акхэя. – Я хочу, чтобы вы его выследили и казнили, согласно решению верховного суда Марса. – Он кивнул одному из своих воинов, и тот, достав из-за пазухи пластиковый лист с печатями ведомства, показал его защитникам. – Мои люди будут работать с вами.

– Вы хотите, чтобы мы спустились в тоннели? – спросил Лирэн, изо всех сил сдерживая дрожь в голосе.

– Вы на это не способны, – покачал головой Ивалиран. – Если он пройдет их, я хочу, чтобы вы встретили его на выходе.

– Если?

– Именно. Мои люди спустятся следом за ним и выкурят его из подземелий.

– Простите, Мастер, но что мешает им убить его самим?

Все трое презрительно хмыкнули.

– Я хочу убедиться в вашей верности острову Хранителей. Как-никак вы двое были с ним, и ты, Айк, не убил его, а лишь оглушил на время. Что-то заставило тебя переключить режим этаха с боевого на защитный, – развел Ран руками. – Теперь вы докажете мне и всем нам вашу преданность заветам праотцев.

– Мы верны им! – вышел вперед Лирэн. – И всегда были! А не убили Имэ лишь потому, что посчитали, что вы должны с ним лично поговорить. Полагали, вам будет интересно.

– Хм-м, верно полагали, – кивнул Ран. – Раз все так просто, то вам будет нетрудно привести приговор в исполнение.

– Мы выполним его! – ответили они хором. – Но где нам его искать? Где выход из подземелий?

– О-о, – протянул Ран, спускаясь к ним, – это чудное место зовется Лабиринтом Ночи. По имеющимся у меня данным, это единственный выход на поверхность на многие сотни километров вокруг.

Айк облизал пересохшие губы. От одного упоминания этого проклятого лабиринта кровь стыла в жилах. Он не знал, что страшнее – спуститься в тоннели к акхэе или столкнуться с ее порождениями в Великой долине.

– Вам пора отправляться в путь, – сказал Мастер, посмотрев на них сверху вниз. – Я обещал ему, что он не увидит марсианских лун. Убедитесь, что так оно и будет. Координаты уже на ваших локаторах.

– Да, Мастер!

Двое спешно покинули смотровую площадку. Ран проводил их взглядом, а затем повернулся к своим воинам и молча кивнул. Те кивнули в ответ и пошли исполнять приказ. Их спуск к яме не занял много времени. Уже через полчаса они были внизу и вошли в темноту старых ходов. С их оснащением путь был легче и быстрее.

Больше у Ивалирана не было причин оставаться на базе Десяти, да и не нравилось ему это место. Возратившись на корабль, он предпочел вернуться на орбиту, где и собирался наблюдать за последним спектаклем острова Хранителей.

Эваларин сама удивилась, с какой легкостью ей удалось посадить корабль Амона в такой трудной местности, как Великая долина. Однако покидать его она не торопилась. Уже час она возилась с находкой, обнаруженной в каюте Риджу. Эта вещь явно была из кладовых Фэро, но даже Амон не смог разобраться, как ею пользоваться. Эвала хотела вскрыть эту странную позолоченную шкатулку и перепробовала уже все доступные способы. К ее удивлению, она открылась сама, как только ее поверхности коснулся луч света, отраженный Оком Ра от первых ярких звезд. Подобно цветку раскрылась коробочка неправильной формы. Внутри лежал сияющий сине-голубым круглый камень, на котором был символ Храмовников.

– Это же… – она аккуратно вытащила его из шкатулки, внимательно рассматривая в своих руках, – при его помощи они ставили метки на свое тело… – Эвала вспомнила изображение Храмовников, что встречала раньше, статуи и призраки, все они имели на левой лопатке сияющий символ – восьмиконечную звезду, заключенную в пирамиде. – Что ж… раз я теперь Храмовник, то и знать об этом должны все. Не должно оставаться вопросов…

Эваларин, не раздумывая ни секунды, приложила камень к левой лопатке и сразу же почувствовала легкое покалывание, будто кожу покрыла изморозь. Убрав камень и встав со стула, она подошла к зеркалу и, повернувшись к нему спиной, посмотрела на проделанную работу. Рукой она сняла тонкий слой изморози. Теперь оба символа на ее теле поблескивали сине-белым светом.

– Астери и Храмовник… – прошептала она, – вот кто я… – натянуто улыбнулась девушка. – А где-то между – все еще из дома Ран.

Отмахнувшись от грустных мыслей, Эвала взяла хопеши и покинула корабль. Маскировочный барьер накрыл его куполом и скрыл от посторонних глаз. Пришло время для поиска первой Реликвии. Последние солнечные лучи еще ласкали горизонт, но вечер уже вступал в свои права, зажигая звезды, что были единственным источником света в этой многокилометровой пропасти. Со дна Великая долина производила гнетущее впечатление. С наступлением сумерек в особенности. Если днем долина поражала бурными реками, шумно срывающимися вниз каскадными водопадами, зарослями диких реликтовых растений, известных еще со времен праотцев и сохранившихся лишь здесь, то ночью это место кишело порождениями акхэи, которые выбирались из своих убежищ в поисках добычи. Именно с ними Защитники сталкивались чаще всего, и это их приходилось убивать сотнями на подступах к городам на еще живых территориях. За последние триста лет земли отчуждения разрослись, и с тех пор нога ни одного хранителя не ступала сюда. Даже искатели древностей не решались проникнуть в долину, хотя сокровищ тут скрывалось немало. Ран посмотрела в чистое небо и обратила внимание, как зловеще-алым светом светились Фобос и Деймос, отражаясь на холодной стали серповидных клинков, предсказывая жестокое кровопролитие. Девушка огляделась по сторонам. Глаза уже привыкли к темноте, и она хорошо различала все вокруг. Впереди, в каких-то ста метрах, начиналось самое страшное место Марса – Бэ Хала, что в переводе с древнего южного наречия означало Лабиринт Ночи. Чем ближе подходила Эваларин, тем отчетливей стал просматриваться плотный белый туман, спускающийся на острые пики скал, частоколом растянувшиеся до самого конца Великой долины. Цепляясь за камни и прокладывая путь через трещины и щели, сильный ветер издавал звук, походивший на рык разъяренного зверя. Ран осторожно подошла ближе, прислушиваясь и присматриваясь к узкому входу в лабиринт. Над ним плыли серые тени – души изгнанников, отверженных Источником, совершившие преступления, за которые им не было прощения. В отличие от сине-белых огней, они не обладали памятью, а были темным сгустком, одержимым жаждой возрождения и возвращения в Источник. Они вселялись в тело любого существа и либо одерживали верх, занимая место в теле, либо поглощались более сильным. Остановившись перед узким входом в Бэ Хала, в этот каменный лес с редкими островками красно-зеленых растений, Эвала сделала глубокий вдох. Закрыв глаза лишь на мгновение, открыв их, она увидела призрак Сета Первого, идущего по направлению к Лабиринту Ночи. Он сжимал что-то в левой руке. Эвала не видела его лица, но даже через века ощущала боль, испытываемую первым Храмовником. Он остановился и выпустил из рук нечто, напоминавшее кристалл. Сверкнув, он упал в серый песок, моментально погружаясь в него наполовину Видение исчезло, и девушка заметила лежащий на земле, чуть присыпанный серым песком зеленый кристалл. Ран подобрала его.

– Арис анимус… – прошептала она, глядя на то, как переливался камень насыщенным темно-зеленым цветом, а внутри него продолжала жить чья-то душа. – Но чья и почему здесь? – Храмовник понимала, что его не потеряли, а явно оставили здесь намеренно, но узнать когда – не получится в любом случае. – Что ж, тогда сам и расскажешь.

Эваларин стала водить большим пальцем по гладкой поверхности арис анимус, закрыв глаза и прислушиваясь к своим ощущениям. Внутри была лишь малая крупица чьей-то души, излучавшей тепло и… печаль. Наконец девушка крепко сжала кристалл, и тот с едва уловимым звуком хрустнул, покрываясь мелкими трещинками, а затем и вовсе распался на мелкие кусочки, высвобождая незнакомую душу. Эвала сделала шаг назад, наблюдая за тем, как из тонких зеленых нитей перед ней формируется чей-то образ. С каждой секундой он становился все отчетливей, и ей показалось, что она смотрит на себя в зеркало сквозь туман, который таял не торопясь. Из сине-белого пламени вспыхнула душа молодой женщины. Волосы ее были белы как снег и тянулись до самой земли, скрывая хрупкие плечи. Ран не могла поверить своим глазам – единственными отличиями от нее самой были одежда и глаза. У незнакомки они были небесного цвета. Да и на гладкой, фарфоровой коже не было ни одного шрама. Ее нежные руки никогда не касались оружия, а губы не ведали привкуса крови врагов.

– Кто ты? – тихо спросила принцесса, чувствуя, как оживают в ней чужие воспоминания и картинками проносятся перед мысленным взором.

– Эваларин Ран, – улыбнувшись, ответила женщина, – дочь первого из Ранов, сестра перводуши, ступившей в Источник острова Хранителей. – Храмовник молчала, припоминая истории о своих предках, и все никак не могла понять, где место этой женщины в генеалогическом древе. Среди мелькающих воспоминаний она выловила одно, где эта женщина вместе с Сетом и кем-то еще уходит в закат. И именно ее Фэро держал за руку. – Твои глаза, дитя, горят так же, как и его… И даже мертвые видят в них свое отражение, – продолжала говорить другая Эваларин.

– Почему твоя душа в кристалле? Отчего ты не рождалась больше? Я… я ничего о тебе не знаю…

– Это не вся моя душа, лишь малая часть, оставленная для Странника, который отправится в путь, что моему Сету не довелось пройти до конца.

– Твоему Сету? – удивилась Храмовник. – И оставленная тут кем?

– Сетом, – ответила женщина, поправляя волосы легким и элегантным движением. – Я добровольно отдала свою душу, и некоторые ее части нашли пристанище в арис анимус… Ран, – натянуто улыбнулась она, – которая поверила в замысел Творца творцов и перешла на сторону врагов… чтобы вести Фэро к их цели. К Его цели…

– Я не понимаю, – мотнула головой девушка.

– Когда остров Хранителей был молод и первые праотцы еще ходили по нашей земле, а Источник шумно и весело плескался в лучах теплого солнца у самой поверхности, смешиваясь с солеными морями и океанами, рождались его первые воспоминания. Творец баловал его своим вниманием, качал его на своих руках, и в те минуты рождались Реликвии Марса, из которых соткана вся планета. Вырви их из него, и не останется ничего от нашего дома.

Храмовник молча слушала, все еще пытаясь понять, где место этой незнакомки в жизни основателя дома Фэро.

– Сет назвал их Реликвиями, – опустила глаза другая Эваларин, – и с момента предсказания оракула о том, что из них и только них можно будет возродить остров Хранителей из пепла, он стал одержим ими, ища способ сохранить их… – Она закинула голову и посмотрела на звезды.

– …Что с тобой случилось? – нахмурившись спросила Храмовник.

– Это был мой выбор, дитя. Выбор, который Сет мог принять как Фэро, но не как мужчина моей жизни… – Еще одна печальная улыбка и взгляд в сторону. – Реликвии, воспоминания бы исчезли, утонув в памяти Марса, навсегда похоронив возможность вернуть его во Вселенную островов. – Девушка нахмурилась, словно начав понимать, к чему вела эта прекрасная и грустная женщина. – Воспоминаниям нужен сосуд, кто-то, кто будет всегда помнить один момент из жизни острова Хранителей.

Повисла тишина, нарушаемая далеким рыком чудовищ, но призрак не обращал на них внимания.

– Таким сосудом может стать душа человека, избранного самим Творцом творцов. И им стала я. Войдя в Источник второй после моего брата, я не исчезла и не сгорела в его водах, но обратилась кристаллами, что поток разнес по всей планете… Источник сам спрятал свои воспоминания в моей душе, доверившись замыслу Творца творцов…

Эвала посмотрела на мелкие осколки зеленого камня, вдруг на мгновение почувствовав всю тяжесть мира на своих плечах, ту ношу, что носил с собой на душе Сет. Она поймала себя на мысли, что отреклась бы от любого Творца, поступи он так с любовью всей ее жизни. Тут же возгласы других душ хором заголосили о пути Фэро и верности создателю, о вере в Его великий замысел.

– Став частью Марса, я помогла ему отыскать путь к каждой Реликвии. Эта часть моей души предназначена для тебя, дитя, чтобы и ты смогла отыскать дорогу сквозь тьму. Чтобы ты могла закончить начатое тысячи лет назад путешествие. Ему не хватило времени, но оно есть у тебя.

– Я даже не знаю, что искать… а если найду, – тихо говорила девушка, – не знаю, как их взять.

– Доверься замыслу, и ты найдешь путь и ответы на все вопросы, – улыбнулась женщина, делая шаг вперед и касаясь лица принцессы. – Ты Странник из Вселенной, ты Храмовник… ты урожденная Ран, покинувшая дом навсегда… теперь же тебе осталось стать Фэро… – Другая Эваларин пристально смотрела в изумрудные глаза, будто ища в них что-то. – За моей спиной Бэ Хала, и именно там ты найдешь первую Реликвию.

Холодный ветер ударил девушке в лицо, всколыхнув волосы. В лабиринте пробуждались монстры, чувствуя тепло живых. Эвала отчетливо слышала их шипение и как под мощными лапами каменных саламандр проваливается горячая и все еще тлеющая местами земля.

– Заполучишь ее, и я укажу путь к следующей…

– А что будет с тобой?

– Я стану частью твоей души и на твоих плечах дойду до Творца и загляну в его глаза.

– Зачем? Что изменится? Что тебе это даст? Чего вы все хотите там увидеть?

– Разве ты не знаешь? – удивленно вскинула брови женщина, беря девушку за руку и взирая с восхищением на душу астери, стоящую за ее спиной. – В его глазах его творения могут увидеть новый мир, что создан для них… Заглянув в них в момент создания нового мира, ты станешь его частью… И жизнь продолжится… – Эвала боковым зрением видела, как ее душа поглотила призрак женщины, и в ту же секунду Бэ Хала предстала как на ладони, и лабиринт больше не был запутанным и непроходимым.

Принцесса шумно вздохнула, поправляя ножны. Ее предок действительно указала путь к месту, где нашла свое пристанище первая Реликвия. Однако душа женщины не знала, как сильно изменилось это место за тысячи лет.

Перед Храмовником не было троп. С трудом встречались места, где можно было прочно стоять на ногах. Тысячи каменных острых игл из карстовых пород поднимались одна за одной, непреодолимой стеной. Все они в темноте походили на монстров, готовых броситься в атаку. Девушка зашла в лабиринт, аккуратно ступая по камням, стараясь не думать об Эвале и Сете и о том, какие жертвы приносили Храмовники с начала времен. Она не могла понять, в какой момент времени все изменилось и путь спасения Марса стал уделом отступников и изгоев, а погружение во тьму и хаос – самоцелью призванных защищать. Вдруг до ее обостренного слуха донесся хлопок и сразу последовавший за ним взрыв. Где-то на востоке Бэ Хала некто воспользовался тремя сильными зарядами этаха. Недолго думая, Ран изменила маршрут и пошла на звук.

Лирэн и Айк мчались на гравициклах над Великой долиной, то и дело оглядываясь. Они кое-как умудрились оторваться от преследования гигантской, полусгнившей на вид птицы, желавшей разорвать их души в клочья, когда получили на свои локаторы сигнал о близости цели. Имэнири был где-то совсем рядом, и сейчас его гнали к выходу из тоннелей трое лучших бойцов Мастера над Хранителями.

– Не понимаю, – мотнул головой Энфи, – зачем все это, ведь они и сами могут убить его. Как раз плюнуть. – В мелькающих среди трещин тенях, казалось, притаились невидимые враги. Их пронзающий насквозь взгляд заставлял ежиться не то от страха, не то от холода.

– Это просто проверка на верность. Он предатель, а мы были там с ним, и ничто не мешает и нам быть зараженными акхэей.

– Но что мешало бы нам подыграть ему и, если мы заражены, сделать то, что он хочет, дабы снять с себя подозрения?

– Он не просто Мастер, он еще и перводуша. Тьму в нас он бы увидел в любом случае. Думаю, Ивалиран просто хочет знать, кто свой, а кто решил последовать за его сестрой.

– Только глупец пойдет дорогой Храмовника, – отмахнулся Айк. – И тот, кому нечего терять, например Имэ.

– Ну-у, чего греха таить, он никогда мне не нравился. – Лирэн всматривался вниз и одновременно сравнивал их местоположение с полученными координатами. – И его измена лишний раз подтвердила доводы интуиции. Мы на месте. – Он резко нажал на тормоза. – Бэ Хала прямо под нами, западнее на пятьсот метров центр лабиринта. – Сверху это место казалось еще опаснее, хотя бы потому, что белый туман скрывал вершины острейших пиков, а падение с высоты вниз означало неминуемую смерть. Не столько от ран, сколько от клыков тварей, которыми кишело ущелье.

– Только представь себе, туда ссылали преступников еще двадцать лет назад. – Энфи спустился на пару метров ниже, освещая небольшую площадку под ними, утопающую в красно-зеленой растительности, ковром простирающейся от скал и до самого обрыва. – Если бы не новые законы, то Имэнири отправили бы сюда.

– Насколько мне известно, ни один из приговоренных не доживал до момента высадки у лабиринта. – Хази развернулся и осветил выход из тоннеля.

– Это еще почему? Откуда такие познания?

– Мой отец в те времена был исполнителем воли императора. Палачом, иными словами. Он рассказывал, что изгнанники сами сводили счеты с жизнью, осознав, куда их отправляют. Наверное, – подернул он плечами, – висеть призраком на орбите Марса веселей, чем стать обедом в пасти каменных саламандр.

– Может, загоним его внутрь? Я бы посмотрел на пир духов. – Глаза Айка зло просияли в полумраке. – Когда еще такое увидим…

– Уверен, те трое доложат Ивалирану о нашей неспособности исполнить приказ Мастера. Ему нужна его голова, и мы принесем ее ему. Так или иначе. – Лирэн сам поражался своей решительности. Он даже ловил себя на мысли, что сейчас больше походит на своего отца, чем когда-либо ранее. Мужчина вдруг почувствовал, как его плеча коснулось нечто холодное. Резко обернувшись, Хази встретился лицом к лицу с полупрозрачным серым призраком, разглядывающим его.

Время, казалось, остановилось. В пустых глазницах мертвеца горел черный огонь акхэи. Теперь он положил обе руки защитнику на плечи и приблизился к его уху. Призрак шептал ему что-то на древнем наречии, из которого с трудом можно было разобрать хоть слово, но одно повторялось чаще других.

– Фэро… Фэро могут открыть путь… у них есть ключ… найди его…

Через пару секунд молчания призрак громко засмеялся беззубой пастью, пугая хранителя, а затем испарился, пройдя сквозь его тело.

– Эй, Лирэн, ay? Ответь, как ты себе это представляешь? – ухмыльнулся Айк, не заметив никаких изменений в друге. Да и трудно было увидеть озадаченность в темноте. – Тебе не победить его один на один. Он уложит тебя с одного удара.

– Равэ безоружен, – покачал головой Лирэн. – И кто сказал, что я собираюсь подпускать его на расстояние вытянутой руки? Нет. Он честный, лишенный даже базовых навыков хитрости. Других судит по себе. Мы застанем его врасплох. Нападем с разных сторон, предварительно ослепив его. – Хази погасил фары и с пульта управления гравициклом понизил до минимума всю подсветку. Затем защитник спустился ниже. Айк последовал за ним, проделав те же манипуляции.

– И что потом? – спросил Энфи, глянув по сторонам. Только сейчас он заметил кровавые оттенки Фобоса и Деймоса. – Вернемся на базу Десяти и продолжим служить?

– Не вернемся, – выдохнул Хази, облокачиваясь на руль и внимательно вглядываясь в зияющую глазницу темного тоннеля, из которого дул прохладный ветер, касавшийся их лиц. Он пытался им что-то сказать, но хранители давно разучились различать и понимать его шепот. Друг удивленно посмотрел на него, ожидая продолжения. – Ты сам видел, как близко акхэя к Источнику. Уверен, пройдет совсем немного времени, и война будет окончена. Вернись мы на базу, мы не получим ничего. Никаких почестей и признания. Еще одни хранители, исполнявшие свой долг в пустоши… Мы не будем героями, если отсиживаться в тылу.

– И что ты предлагаешь? – с усмешкой спросил Энфи. – Сдать квалификацию и вступить в ряды корпуса Хранителей? На это уйдет не один месяц, учитывая ситуацию… А именно воины из личной гвардии Мастера получат все почести.

– Есть другой путь стать ими.

– Эм-м, какой же?

– Найти барьер и уничтожить его, пропуская тьму на бой с Источником…

– Или? – жаждал услышать что попроще Айк, устало и широко зевнув. Напарник молчал. – Только не говори мне, что это и есть твой единственный вариант войти в историю! Ты с ума сошел? Это у тебя от переизбытка адреналина.

– Что тебя смущает?

– Пф-ф, хотя бы то, что эти барьеры сейчас ищут все! Да и чем ты его взрывать собрался?

– Фэро… – прошептал Лирэн.

– М-м? Храмовники-то тут при чем?

– Это их барьеры, – говорил Хази, снова возвращаясь мыслями к призраку, – они их запечатали. Значит, могут и открыть.

– Не хочу тебя огорчать, приятель, но все Фэро давно умерли.

– Нам нужны не они, а ключ. От любого замка есть ключ… И один Храмовник остался.

– Ты сейчас серьезно, а? Я уже начинаю думать, что ты головой повредился при спуске. Может, тебе призраки Бэ Хала нашептали этой чуши, а ты и уши развесил. – Айк спрыгнул с гравицикла и подошел к другу, заглядывая ему в лицо. – И точно, ты бледный, как труп.

– Что еще за призраки Бэ Хала?

– Не знаю, мать рассказывала давно истории страшные всякие. Детям нравились, а я вот стою тут сейчас и думаю, что она не сочиняла.

– Это не важно, – отмахнулся Лирэн, – сам подумай. У Эваларин видели на шее Око Ра. Оно светилось золотом. Аналогичные символы зажглись на базе Десяти. Они загорались последний раз семьсот с лишним лет назад. Что, если это Око и есть ключ? Нужно просто забрать амулет у Эвалы, и мы сможем открыть любой барьер.

– Отнять амулет у сестры Мастера, которая свалила в зону отчуждения и, скорей всего, давно сдохла? Ты серьезно?

– Найдем ее труп и снимем амулет. Проблем-то! Ну как далеко эта девчонка могла продвинуться в землях Кидонии? Думаешь, нам не под силу пройти ее путем?

– Я начинаю думать, что у тебя ум за разум зашел, – посерьезнел Энфи, возвращаясь к своему гравициклу и доставая этах. – Это безумие, – покачал он головой. – Она смогла отрубить руку брату, самому Мастеру, между прочим. Сколько-то там лет служила в корпусе Защитников и неплохо справлялась со всеми своими заданиями… неужели ты думаешь, что победить ее так просто, если она до сих пор жива, конечно.

– У тебя есть предложения получше? – огрызнулся Лирэн.

– Мы убьем Имэнири. Принесем Ивалирану его трофей, который он так хочет, и попросим новую миссию.

– С чего бы ему нам ее давать? Сошлет на базу Десяти и не вспомнит.

– Что ж, расскажешь ему свою идею с ключом, и, быть может, он посчитает это интересным. Уходить в самоволку не самая лучшая идея… проще будет, – развел он руками, – остаться здесь добровольно.

– Хм-м, – потер Хази подбородок, – ты прав. Мастеру должно быть интересно. Уверен, он точно знает, где его сестра или ее тело. Это же так просто, только подумай Айк, взять ключ и открыть все барьеры.

– Ты с ума сошел, точно тебе говорю! Бэ Хала на тебя плохо влияет, я тебя бояться начинаю, – тихо посмеялся Энфи, раскрывая этах, готовясь ко встрече с бывшим товарищем по оружию.

– Призраки иногда дело говорят, друг мой, – закивал Лирэн. – В их шепоте есть смысл. Как знать, вдруг это новый способ Источника доносить до хранителей свою волю? Мы не слышим шепота ветра, но призраки могут говорить с нами… Чем не выход?

– Не знаю. Мать говорила, что призрак призраку рознь, и в этом месте, – он кивнул в сторону лабиринта, – их лучше не слушать. Ты правда видел кого-то? Когда успел?

– Не важно, – махнул рукой Лирэн, и в этот самый момент внутри тоннеля прогремело несколько взрывов. Яркие вспышки осветили его своды и быстро движущиеся тени. – А вот и наш беглец, – улыбнулся защитник. – По команде врубай весь свет. Я хочу, чтобы он ни черта не видел. Сначала пара выстрелов в спину, а затем нападем с двух сторон.

– Хех, мы так зверя недавно с ним загоняли!..

Никто из них не услышал тихий шелест сухих листьев, доносившийся откуда-то сверху. На выступ, покрытый красно-зеленой травой и редкими крупными синими цветками, вышла Эваларин. Она аккуратно подошла к краю обрыва и посмотрела вниз.

– Защитники… – заключила она, заметив опознавательные знаки на гравициклах, – и кого же вы ждете? – Она перевела взгляд на тоннель, из которого доносились звуки тяжелого дыхания и бега.

Две кровавые луны застыли над поляной, а их алые лучи падали на хопеши за спиной Ран, предчувствуя бой.

Имэнири сильно оторвался от преследователей, перед глазами стояла кровавая пелена – один из выпущенных хранителями шаров угодил в свод, и разлетевшиеся по сторонам осколки камней порезали ему лоб, щеки, рассекли бровь. Из неглубоких ран на шее и спине все еще сочилась кровь, руки и ноги покрывали свежие ссадины и царапины. Бег в темноте по узкому и невысокому коридору не прошел незаметным. Дыхание у Равэ то и дело сбивалось, ему безумно хотелось пить. Слабое освещение зеленых кристаллов осталось далеко позади, но глаза уже адаптировались к абсолютному мраку. Он вдруг почуял новый запах, какое-то растение или даже сухая трава. Выход был близко, а враги дышали в затылок, продолжая выпускать в жертву заряды, правда, отчего-то постоянно промахивались. То и дело пригибаясь, уворачиваясь от осыпающихся камней, Равэ не сразу понял, что дорога пошла резко в гору. Путь явно вел на поверхность. Бесконечно убегать он не собирался, нужно было где-то затаиться и перевести дух. Он не знал, сколько прошло времени, но очень скоро в лицо ударил свежий и прохладный ветер. Пахло сухими листьями, травой и еще тьмой. Это была знакомая вонь от смердящих порождений акхэи, с которыми Имэ часто сталкивался в ночной пустоши. Бывший защитник прибавил скорости и почувствовал, как каменная тропа сменилась мягкой, сырой землей. Он выбежал в темноту марсианской ночи. Не успел он оглядеться по сторонам, как впереди внезапно зажглись яркие, словно прожектора, огни гравициклов. От яркого света глаза защипало. Жмурясь, отворачиваясь и прикрывая глаза рукой, Равэ хотел уйти в сторону, но от сильного удара чем-то тупым в спину, прямо между лопаток, отшатнулся и присел на одно колено. Нападавших было двое, он слышал их шаги. Враги приближались. Имэ потихоньку открывал глаза, но все еще ничего не видел. Вслепую он рыскал руками по черной земле в поисках хоть чего-нибудь, что могло быть оружием.

Лирэн и Айк одновременно хищно усмехнулись, раскрывая этахи и приводя их в полную боевую готовность. Медленно они приближались к добыче, все никак не решаясь напасть. Равэ набрал в руки две горсти земли и устало встал на ноги, выпрямляясь во весь свой исполинский рост.

Эваларин с любопытством наблюдала за происходящим. Заметив, как один из защитников трусливо ударил беглеца в спину, она недовольно фыркнула. Из тоннеля подтягивались еще трое. Девушка покачала головой, пнув мелкие камни, и те едва слышно покатились вниз.

– Пятеро против одного безоружного, – цокнула Ран языком, медленно разворачиваясь. – Как же это в твоем духе, братик. Воинов растишь по себе.

Фобос светил ярче, и его алый луч коснулся лица Имэнири, освещая и его душу. Эвала замерла на месте, всматриваясь в невиданную ранее душу. Нахмурив брови, она сделала шаг вперед, чувствуя, как душа Странника внутри нее рвется наружу.

– …Ихэй де Крик… – прошептала она, всматриваясь в незнакомца, – выжил все-таки… – Ее губ коснулась полуулыбка. В этот момент трое за спиной Равэ обнажили серебряные этахи, беря его в кольцо. – Что ж, – она наклонила голову сначала влево, затем вправо, – за мной должок. Пришло время его вернуть.

Оттолкнувшись, Ран сделала пару оборотов в воздухе, прежде чем бесшумно приземлилась за спинами хранителей, как раз рядом с гравициклами. Пара нажатий на кнопки, и весь свет погас. Теперь только Фобос и Деймос освещали небольшую поляну. Все начали озираться по сторонам, почувствовав неладное. Над Бэ Хала пронесся рев чудовищ, и серые призраки взмыли в небо, предвкушая скорое пиршество на трупах убитых. Внезапно налетевший ветер яростно теребил ее собранные в высокий хвост белоснежные волосы. Оскалившись, она обнажила хопеши и издала звук, похожий на рычание. Отразившиеся в лезвиях Фобос и Деймос зло сверкнули.

– Какого черта? – тихо спросил Айк, косясь на Лирэна, замершего на месте. – Это еще кто? – Чем больше он вглядывался в темный силуэт и поблескивающие изумрудные глаза, тем тяжелей становилось дышать. На краткий миг ему показалось, что перед ними призрак самого Сета Первого.

– Эваларин? – вышел вперед один из воинов Мастера, поморщившись.

Ран медленно встала в боевую стойку, заводя правую руку за спину, а левую вытягивая вперед. Око Ра на ее шее сияло золотом, и тем, кто смотрел на него, казалось, что взгляд был осуждающим и наполненным гневом.

Имэнири услышал знакомое имя и поднял голову, всматриваясь в темноту, он выискивал принцессу. Взгляд остановился на едва различимом силуэте, неподвижно наблюдавшем за хранителями. Но поразило его не это, а душа астери, что стояла за спиной Храмовника. Те же доспехи, те же волосы, глаза и очень острые обнаженные когти, отливающие серебром. От души исходил морозный дымок, а земля под ногами Эваларин покрывалась инеем. Имэ смотрел и не мог поверить.

– …Эйя… – прошептал он едва слышно, – ты выжила… – Не понимал лишь одного: как именно ей удалось сбежать из облака акхэи. – Но как тебе это удалось? – Присмотревшись, Равэ не заметил ни единого темного вкрапления в перводуше Астери, лишь сине-белый свет и чистейший, прозрачный лед, что сопровождал ее всюду.

– Лучше убирайся подобру-поздорову! – обратился к ней один из хранителей, выходя вперед. – Ты, может быть, заслужила право на жизнь в поединке с Мастером, но мы не обязаны давать тебе второй шанс. – Эваларин молчала. – Пф-ф, ты правда думаешь, что этими мечами сможешь справится с пятерыми? Правда? – вскинул он одну бровь, проводя тем временем большим пальцем по рукояти этаха, активируя его на полную мощность. – Хм-м, пусть так, Ивалиран будет рад заполучить два трупа предателей.

Над Бэ Хала в очередной раз пронесся холодящий душу рык, заставляя призраков взмыть в небо. Они стягивались к поляне у восточного входа. Эваларин видела, как темные головы просачивались через трещины в земле и пустыми глазницами озирались по сторонам, поворачивая голову по часовой стрелке. Костлявые руки с полусгнившей, висячей кожей потянулись из узких ущелий. Их длинные черные ногти скребли камни, оставляя белые царапины. Где-то вдалеке послышался шум падающих мелких камней – это пробудились каменные саламандры. Лабиринт Ночи ожил. Призраки были повсюду, и их увидели все. Теперь и Айк почувствовал ледяное прикосновение одного из них. Обернувшись, он встретился глазами с пылающей черным пламенем черепушкой и резко выпустил в него заряд из этаха. Пульсирующий шар прошел сквозь него и ударился в островерхую скалу оставив обугленный след.

– Вы двое, – крикнул Лирэну и Айку один из воинов Мастера, – выполните свой приказ и убирайтесь отсюда! Она наша забота! – Все трое выстроились в ряд, готовые напасть на принцессу одновременно.

Больше Эваларин ждать не собиралась. Один из мужчин был посмелее и пошел вперед первым, обрушивая на девушку град из шаров. Каждый она с легкостью отразила. В наступление перешел второй, а затем присоединился третий. Делая выпады, они сужали кольцо вокруг Ран, а ей, казалось, только это и было нужно. Наконец от защиты и отражения атак она стала атаковать сама. От каждого взмаха хопеша в лицо врагам ударял порыв ледяного ветра, лезвие проходило все ближе и ближе, тесня их назад и вынуждая расходиться. Трое нападали разом, но каждый раз встречали блок или изящный уворот. Им всем казалось, что с ними играет, дразнит их Храмовник, а на деле прирожденный воин астери, Эйя лишь изучала их, познавая врагов, их технику. Только Имэнири видел, как душа Эваларин разила души хранителей, то и дело царапая их и вонзая когти глубоко в невидимую плоть. Тела их были слишком заняты происходящим в физическом мире, чтобы обратить внимание на испытываемую боль внутри. Не прошло и пяти минут, как Эвале надоели ее противники, оказавшиеся лишь бледными копиями ее брата.

Айк и Лирэн приближались к Равэ, когда он бросил им обоим в лицо подобранную ранее землю. Выругавшись, Хази сделал быстрый выпад, и лезвие этаха прошло по касательной, едва не ранив беглеца. Стиснув зубы от злости, Имэ резким движением схватил Лирэна за руку и дернул, затем сильный удар кулаком в лицо сбил Хази с ног. Оружия он не выпустил. Энфи не стал церемониться и выпустил пару зарядов, Имэ успел отпрыгнуть в сторону, следующие два ударили в камни совсем рядом.

Боковым зрением Эвала заметила, что дела у Равэ не очень. Высоко подпрыгнув, она быстро отступила к гравициклам. Нажав комбинацию каких-то кнопок сначала на одном, затем на другом, она была вынуждена отступить к стене, куда ее теснили наступающие враги. Гравициклы через пару секунд поднялись в воздух на пару метров и, сразу включая максимальную скорость, сорвались с места. Оба летели на защитников. Айк лишь в последний момент успел увернуться, а Лирэна задело, отбросив в сторону. Его гравицикл от столкновения подпрыгнул в воздухе и со всего размаху врезался в горы, разлетаясь на крупные детали. Энфи подскочил к другу:

– Ты живой?! – Тот ничего не ответил, а лишь прошипел сквозь зубы что-то невнятное. – Вставай давай!

Эваларин, воспользовавшись секундным замешательством, перешла в наступление, обрушивая град размашистых, рубящих ударов на хранителя. Не успев среагировать, он сам не заметил, как оказался у нее в руках. После этого холодная сталь вошла в его тело, разрывая сердце на части. Изо рта хлынула кровь. В эту же секунду второй воин Мастера выпустил три энергетических шара, но все они пришлись в тело товарища, которым прикрылась девушка. Отбросив труп в сторону, Ран быстро оттолкнулась от земли и оказалась за спиной второго. Он не успел даже повернуться, как его шея сзади была зажата в тиски хопешей. Секунда – и голова покатилась по земле под радостный вой круживших призраков. Принцесса крутанула в руках мечи, подступая к единственному оставшемуся в живых. Быстро сменив хват, она сделала ложный выпад, вынудив противника поставить защиту выше, чем надо было. Девушка скользнула вниз и нанесла быстрый удар по ногам хранителя, отрубая обе лишь одним ударом. Воин взвыл от адской боли и, выронив этах из рук, начал падать на колени. В эту минуту клинки Храмовника сошлись на его шее, обезглавливая его. Еще горячую кровь земля Бэ Хала впитывала с упоением, а призраки подкрадывались к свежим телам, тянули свои руки к молодым, еще живым душам. Покинув тела, они собирались устремиться к Источнику, но цепкие костлявые пальцы крепко держали их. Ужину с пира мертвых не уйти. Только Имэнири и Эваларин слышали крики терзаемых душ хранителей, но оба не обращали на них внимания. Отряхнув кровь с клинков, Ран подошла ближе, ожидая боя и с защитниками. Одним ударом она вышибла из рук Хази этах, тот упал в паре метров, вонзившись в черную землю, покрытую инеем. Только сейчас они увидели вереницу ледяных следов, остававшихся от Храмовника. Принцесса вытянула левую руку вперед, указывая клинком на мужчин, и чуть наклонила голову вправо. Девушка внимательно их рассматривала.

– Вижу, – тихо заговорила она, – вы уже познакомились с моим братом и даже приняли его слова на веру. У вас есть шанс спастись, достаточно лишь отказаться от тьмы.

– Тьма здесь ты! – огрызнулся Айк.

– Увы и ах, – покачала она головой, – если бы тьмой была я, Марс давным-давно бы прекратил свое существование. Бой окончен, – холодно сказала она, – ваш приказ не выполнен. Отправляйтесь к своему Мастеру… Мы еще встретимся.

Защитники не желали спорить и продолжать бой. Окровавленные тела за спиной Эвалы отбивали всякое желание с ней сражаться. Айк помог раненому Лирэну забраться на гравицикл и залез сам. Дрожащими руками он завел его, желая убраться восвояси как можно быстрее. Не прошло и минуты, как машина поднялась в воздух и унесла прочь обоих. Проводив их взглядом, Ран убрала хопеши в ножны и посмотрела на небо. Фобос и Деймос, насытившись кровью, скрылись в серой дымке. Ветер стих, а призраки скрылись с глаз, забрав с собой клочки свежих душ. Имэ во все глаза смотрел на Эваларин, продолжая видеть за ее спиной душу Эйи.

– Рада, что ты выжил, – сказала она на языке его души. – Так я смогла вернуть долг.

– Как тебе удалось спастись? – спросил Равэ, поднимаясь на ноги и делая пару шагов к принцессе. – Я видел тьму, и как она поглотила твой корабль, прежде чем я…

– Не знаю, – перебила она его, покачав головой. – Замысел Творца творцов, быть может.

Имэнири снова посмотрел на еще видимую душу Эйи, вспоминая что-то.

– Спрашивай, – разрешила ему Ран, глянув в сторону искалеченных тел хранителей. Не дожидаясь его вопроса, она подошла к тому, кто лишился головы первым. Присев рядом с ним, она обыскала карманы его куртки.

– Я… я не знаю, как я погиб там? Что случилось с моим кораблем?

Принцесса сняла с запястья покойника наручный информатор, который и сама когда-то носила. Подобрала все три этаха – в каждом было еще достаточно энергии. Один из них отличался от двух других. Был больше и тяжелей, другие символы и даже гравировка: «От Мастера лучшему ученику». Девушка криво ухмыльнулась, посмотрев на хозяина подарка, припоминая его навыки боя. Почувствовав на себе тяжелый взгляд Равэ, который все еще ждал ответа, она шумно вздохнула, поворачиваясь к нему. Она уже знала ответ на его вопрос, Эйя показала ей тот эпизод, что больше семисот лет назад чертовски удивил Хранителей.

– …Ты погиб, потому что твой корабль был взорван. Уничтожен Эйей. И это был единственный способ спасти тебя, дать шанс твоей душе выжить и вернуться. – Повесив два обычных этаха на пояс, подарочный она снова покрутила в руках, а затем посмотрела на молчавшего в задумчивости беглеца. – Отправляясь за ней, ты знал, что так и будет. Просто забыл, – пожала принцесса плечами. – Астери никогда не пустят никого вперед себя. Особенно когда впереди бой с главным врагом Вселенной островов. Ты поддался эмоциям и рискнул всем. Эйя не дала тебе погибнуть насовсем.

Потрескивающие ледяные следы Храмовника поблескивали в свете многочисленных звезд. Она подошла ближе к мужчине и протянула ему этах.

– Творец снова свел нас вместе, и я предлагаю тебе принять мой путь.

Равэ глянул на оружие и молча взял его из руки девушки.

– Меня зовут Имэнири Равэ, бывший защитник, один из командиров базы Десяти. Ослушался приказа твоего брата, и вместо того, чтобы взорвать обнаруженный барьер Фэро, я закрыл к нему доступ.

– Представляю, в каком бешенстве был Ивали, – улыбнулась Эвала, доставая из кармана найденный ею в Кидонии третий амулет с Око Ра. – Ты выиграл нам еще немного времени… и думаю, это предназначалось тебе.

– Эм-м? Амулет Храмовника? Мне?

– На острове Хранителей лишь три чужака, способных остановить акхэю, знающих, что происходит, и понимающих, что делать. Последний марсианский оракул предсказал все это, и Фэро оставили нам много даров и подсказок. Ни один истинный хранитель, марсианин никогда не осилит пути Тота и Маат. Они не слышат шепота ветра и не видят образов в огне. Слепы и глухи к собственному миру и творцу. – Про себя Эваларин удивилась своим же словам. Она вдруг заговорила как Фэро, и это не было специально. – Их вера в истинность перводуши и Мастера слишком велика. Никакие аргументы и доводы этого не изменят. – Она посмотрела в сторону Бэ Хала. – Нужно уходить отсюда. За ними скоро придут, – кивнула она на изувеченные тела хранителей.

Имэ смотрел на поблескивающий золотом амулет у себя на ладони, чувствуя излучаемое им тепло. Ран снова подняла голову и посмотрела ему в лицо. Впервые он встретился с взглядом ее невероятных изумрудных глаз. В них он увидел отражение своей души, взирающей на беглеца без капли осуждения.

– Я иду с тобой, – кивнул он, надевая амулет и сжимая этах.

– Что ж, тогда тебе не помешало бы одеться. Ночь обещает быть длинной и холодной. – Она безразлично посмотрела на обезглавленное тело. – Вы с ним почти одного роста, думаю, подойдет. – Девушка отошла в сторону.

Равэ осмотрел залитую кровью поляну. Глаза одного из преследователей все еще были открыты, в них застыл ужас. Имэнири немного поморщился, но в словах Храмовника была доля истины – голым по пояс ему тут до утра не дотянуть.

– Скажи, зачем столько крови? Ты могла их убить, не отрубая головы.

– Бой заканчивается, когда проливается кровь, – безразлично ответила Эвала. – Из-за устройства этаха кровопролитие практически невозможно… Хотя ты прав, но я люблю красивые и кровавые бои, а хопеши были созданы так, чтобы ими было удобно и легко рубить головы врагов. Да и потом, когда сюда прибудут хранители из свиты брата, они сразу поймут, чьих рук это дело.

– И зачем тебе это? – Он застегнул куртку и опустил подвернутые рукава.

– Он наверняка надеется, что я погибла в Кидонии. Это будет мое послание ему.

– Думаю, Лирэн и Айк все ему расскажут в красках.

– Одно дело – слова, а другое – отрубленные головы марсиан у входа в проклятую Бэ Хала… – Эваларин вдруг вспомнила одну старенькую гравюру из книги о праотцах. В эпизоде про озарение Сета он как раз и стоял у входа в Бэ Хала, а у его ног лежали обезглавленные тела врагов.

Очередной порыв ветра всколыхнул волосы принцессы, отчего ее силуэт принял в сумраке более зловещий вид.

– Озарение Сета, – прошептал Имэнири. – Ты хочешь, чтобы они это вспомнили?

– Они не вспомнят, – покачала она головой, оглядываясь на беглеца. – Смотрю, ты готов. Итак, теперь путь наш лежит в лабиринт. Идем! До сердца Бэ Хала еще далеко.

– Позволь, но зачем нам туда? Какой у тебя план? Я думал, ты собиралась остановить Ивалирана, закрыть доступ к барьерам.

Не сделав и пяти шагов, Ран остановилась.

– …Падение Марса неизбежно, – тихо бросила она через плечо, и в ее голосе Равэ услышал горечь и давящую печаль. – Но у нас есть время и шанс возродить его из пепла.

– Из пепла? – переспросил мужчина. – Но как? Это же невозможно… Мир Аль Киля пал под натиском тьмы, и ничто не смогло его спасти.

– Родной мир твоей души, Имэнири, не знал дома Фэро, не знал оракулов и замысла Творца творцов. Да и как бы это ни звучало, по важности остров Аль Киля уступает острову Хранителей.

– Пусть так, – нагнал ее Равэ, – но чего такого могли они сделать, что можно будет возродить мир, поглощенный тьмой?

– Марс не поглотит тьма, – покачала Ран головой, – Марс сгорит в огне, а вместе с ним и его… творец. Таков замысел…

– Творец острова Хранителей? Разве он не в обители, где им ничто не угрожает?

– Это все, что я знаю, – мотнула принцесса головой, забираясь на выступ. – Я не хочу потерять мой дом навсегда. Есть возможность не дать этому случиться, и я ею воспользуюсь, – прошептала она в ответ. – Марс возродится из пепла подобно огненным птицам, снова воссияют на небосклоне Фобос и Деймос, и ветер будет нашептывать нам свои истории, показывая прошлое в огне…

– Но как?

– Реликвии планеты. – Имэнири забрался следом, и уже вдвоем, перебравшись через пару невысоких препятствий, они стали протискиваться через узкий ход, возвращающий их на центральный путь лабиринта. – Если их найти и собрать, а затем преподнести в дар Творцу творцов, то он сможет возродить погибшую монаду.

– И как они выглядят хотя бы? Что мы ищем?

– Не знаю. Может, что-то вроде крупных арис анимус, – пожала принцесса плечами. – Что-то, способное вместить в себе часть души острова Хранителей.

– Почему здесь? Не самое лучшее место.

– У всего есть темная сторона, и Марс не исключение.

– И ты, и Ивалиран упоминали трех чужаков. Кто третий?

– Ты с ним скоро познакомишься, – уклончиво ответила Ран, внимательно всматриваясь в расщелины, из которых за ними кто-то наблюдал.

Равэ решил, что пока хватит вопросов, ему потребуется немало времени, чтобы обдумать всю полученную информацию. Несмотря на то что она не шла вразрез с его представлениями о происходящем, ему все равно было не по себе оттого, что Марс обречен. Слово «реликвии» то и дело всплывало в сознании, снова и снова возвращая мыслями на Аль Киля. Неужели у его мира не было таких частиц, ведь найди он их и сохрани, быть может, смог бы спасти свой мир. Он сжимал в руке Око Ра, которое дарило чувство покоя и защищенности. Вдруг сзади послышался звериный рык, принесенный эхом. Эваларин даже не обернулась, продолжая идти вперед. Вновь посмотрев ей в спину, Равэ увидел сверкающие сине-белым светом две такие разные татуировки. Он знал значение обеих. От той, что была справа, веяло морозной прохладой и холодом льда, от левой – преданностью Творцу творцов и его замыслу. Имэ поймал себя на мысли, что, возможно, сама Эваларин еще не осознала этого, но она уже не Ран.

 

Глава XII

Реликвии

Долгое время Имэ и Эвала шли молча. Лишь изредка девушка говорила о поворотах и внезапных препятствиях. Позади остался тяжелый переход над казавшимся бездонным ущельем, а вместе с ним и добрая половина пути к цели. Черные призраки продолжали появляться, но тут же таяли в воздухе, словно сдуваемые сильным порывом ветра. Впереди оставались убежища саламандр, обойти которые не представлялось возможным. Ран замечала то тут, то там странные небольшие, явно рукотворные сооружения, которые были спрятаны среди камней или закопаны в землю. От непонятных механизмов исходило тепло и слабое синее свечение.

– Тяжело, наверное, было, – нарушила тишину Эваларин, – с самого начала все видеть и понимать и быть не в силах ничего сделать?

Имэнири грустно улыбнулся одними губами.

– Ну-у, я сразу смекнул, что о моих видениях и знаниях нельзя распространяться. Видеть Источник – привилегия лишь перводуши, а на Марсе это Ивалиран. Так, во всяком случае, сказал мой отец, когда я по наивности поделился с ним увиденным.

– Ты сразу знал, кто ты и откуда?

– Да, – кивнул Равэ, – но душа дала лишь знания и память. Я далек от гармонии ее с телом… чего не скажешь о тебе.

Ран промолчала.

– Сколько у нас есть времени на поиски?

– Не больше месяца. – Принцесса обнажила хопеши, всматриваясь в темноту пещеры, через которую им предстояло пройти.

– Лишь месяц, – прошептал Имэ, снимая с пояса этах и открывая его. – Так мало… и никто об этом не знает. Эвала, может, нужно предупредить их?

– Кого? – повернулась к нему девушка. – Тех, кто хочет убить нас, повинуясь приказам моего брата? Не волнуйся, многие будут спасены и продолжат служение заветам праотцев. Фэро сделали достаточно для обеспечения этой части плана.

Мужчина прислушался, раздражающий звук, словно кто-то скреб когтями по камням, шел из пещеры и откуда-то сзади. Медленно звук становился громче, окружая людей.

– А можно узнать как-то обо всех частях плана? – Он поравнялся с ней.

Принцесса, закрыв глаза и чуть наклонив голову, слушала ветер, шептавший ей путь.

– Вторую часть мы выполняем сейчас, и она исключительно моя инициатива. Сет Первый пытался осуществить это, но ему не хватило времени. Однако он успел их отыскать и подготовить для… меня. Мне нужно лишь найти и понять, как их забрать с собой.

– Что ж, для иных душ требовались большие арис анимус. Здесь нужно что-то размером с гору.

– Таких не бывает. – Эвала пнула лежащий под ногами камень в сторону пещеры, и оттуда послышалось хищное шипение, а пару секунд спустя поток огненного пламени осветил всю площадку. Девушка успела уловить непонятные образы. – …Надеюсь, ты неплохо владеешь этахом.

– Пока никто не жаловался. – Равэ перехватил оружие поудобней и нажал на три символа. Сердцевина этаха заискрилась синими молниями, готовясь к бою. – Ты уверена, что нам туда?

– У нас нет времени ползти по отвесным скалам, – ответила девушка, крутанув хопеши и ступая вперед. – Это наикратчайший путь.

– Что мы хотя бы ищем?

– Ветер шепчет о каком-то озере, окруженном синим барьером, а над ним парит что-то. Я не смогла разглядеть толком.

– На Марсе шепот ветра понимаешь только ты и видения в огне разобрать позволено лишь тебе… Отчего так? Почему он выбрал чужака, а не кого-то из своих?

– Те, кто слышал и видел, давно ушли, преданно исполняя его волю. Оставшиеся сами пожелали ослепнуть и оглохнуть. Будь я Источником, я бы тоже обратилась к чужакам. Активируй щит, у этого этаха он явно на двоих рассчитан.

Имэ нажал на соответствующий символ, и над людьми появился полупрозрачный, искрящийся молниями энергетический купол.

– Предлагаешь мне его держать, пока ты сражаться будешь?

– Нам всего-то нужно сразить вожака, остальные сразу уползут. Ты держишь щит, и вместе пробираемся к самой большой… Сражаться с ними всеми – это самоубийство. Энергии этаха хватит на десять минут целенаправленного огня. Так что у нас только один вариант – убить главного.

– Как скажешь… – выдохнул Имэ.

– Вижу! – громко сказала она. – Всё, идем!

Эваларин резко сорвалась с места, врываясь в пещеру. Она так быстро двигалась, что Равэ едва поспевал следом. Благо барьер простирался на пять метров от источника питания. Не успели двое войти, как в ту же секунду с верхних ярусов на них полился поток огня. Искрясь и шипя, барьер справлялся со своей функцией, но жар все равно дотягивался до людей, накаляя воздух. Эвала шла у самого края прозрачного щита, то и дело выходя за его пределы. Саламандры ползли им навстречу, оставляя на земле следы когтей. Их хвосты бешено били по земле, поднимая пыль в воздух. Каменная чешуя переливалась разными оттенками серого и багрового. У некоторых на спине были острые ядовитые шипы. Пасти чудовищ открывались, изрыгая живой огонь. Другие желали напасть сверху. Ран на лету отрубила одной голову, и та покатилась вниз мимо своих сородичей. Вторая саламандра только собралась обрушить свой огненный гнев на дерзких людишек, как хопеш лишил ее половины туловища. Кровь крупными каплями летела в сторону. Несколько долетели и до Равэ, попав на лицо. Он брезгливо стер ее, обратив внимание, что белоснежные волосы девушки уже были изрядно испачканы, не говоря уже обо всем остальном. Увидев дорогу из мертвых подданных, заливающих своей кровью пещеру, вожак приподнялся на своем ложе. Это была огромная особь, походившая больше на дракона. Из его пасти сочился яд, а глаза были налиты кровью. Поднявшись, он громко взвыл. Равэ проверил заряд.

– Эвала, еще минуты три-четыре, и мы без защиты! Их слишком много! – крикнул он.

– Почти дошли! – кивнула принцесса на видневшийся в трехстах метрах выход, который сейчас преграждали разгневанные хищники.

Вожак выпустил поток алого пламени в незваных гостей, отчего мощность барьера сразу понизилась. Еще два таких удара – и все. Гигантская саламандра встала на дыбы и грузно спрыгнула ниже, скалясь и наблюдая за приближающейся к ней Эваларин. Только сейчас Имэ заметил, что она покинула зону действия барьера. Одним ловким движением Ран кинула ему второй этах.

– Прикрой меня! – бросила она через плечо и, перепрыгивая через небольшую трещину, оказалась один на один с вожаком. – Покажи, из чего ты сделан… – прошипела она, ухмыляясь.

Зверь немедля бросился на дерзкого врага. От каждого его удара лапами о камни вся пещера содрогалась. Когда до Эвалы оставалось десять метров, зверь встал на дыбы, желая обрушиться всем весом на человека, но девушка ушла от удара, нанося быстрые удары мечами по телу саламандры. На каменной чешуе остались лишь царапины. Вожак выпустил кольцо пламени вокруг себя, тогда Ран умудрилась запрыгнуть ему на спину и, мастерски удерживая равновесие, нанесла еще несколько ударов, пытаясь пробить толстую шкуру Имэнири подхватил второй этах и уже разил направо и налево мелких особей, приближающихся к нему То и дело он поглядывал на принцессу, стараясь придумать хоть что-то, чтобы ей помочь. Когда он снова посмотрел на Ран, то увидел ставшую видимой ее душу Сотканная из льда, излучавшая холод, она вновь оставляла следы на горячей земле, всматриваясь в глаза зверя, выискивая его слабое место.

Уворачиваясь от очередного огненного залпа, Эваларин нашла его – пасть монстра. Отпрыгнув на край платформы, по кромке которой полыхала невысокая стена огня, она убрала хопеши в ножны и сняла с пояса последний этах. Быстро обнажив лезвия, она стала провоцировать вожака на огненную атаку. Она выпускала в него энергетические шары, которые только злили его, и продолжала ходить кругами.

– Что ты вытворяешь?.. – тихо спросил Имэ, отбившись от нескольких саламандр. – Просто убей его! Эвала! У нас больше нет времени!

– Знаю. Имэ! – окликнула она его. – Барьер! Кинь его мне! Живее!

– Что ты задумала?!

– Тебе хватит защиты второго! Живее!

Не задавая больше никаких вопросов, мужчина замахнулся и бросил подарочный этах девушке. В прыжке она поймала его, оказываясь сразу под защитой.

– Заряда хватит только на один залп!

– Этого будет достаточно.

Встретившись глазами с саламандрой, она взяла второй этах в правую руку и побежала на врага. Вожак оскалился и открыл клыкастую пасть. Внутри нее оранжево-черным полыхало зарождающееся пламя. В момент, когда огонь начал извергаться на Храмовника, она, прикрываясь щитом, метнула в вожака этах. Со скоростью ветра тот вонзился в пасть, пока огненный поток рушил барьер. Подойдя почти вплотную, Ран сильней всадила оружие в глотку саламандры, разрезая ей горло изнутри. Щит издал звук, похожий на треск, и погас. Последние искры пламени слегка опалили волосы девушки. Обессилев, порождение тьмы упало на камни, заливая их черно-красной кровью. В эту же секунду все саламандры замерли на месте, смотря на поверженного вожака. Эваларин подошла к краю площадки, покрытая чуть ли не с головы до ног кровью. Ее изумрудные глаза довольно поблескивали, отражая догорающее вокруг пламя. Принцесса перепрыгнула на сторону к своему спутнику. Спустя минуту монстры начали стремительно покидать пещеру, расползаясь по своим норам. Очистив этах от крови, Эвала бросила его в огонь. Вся его сила была израсходована. Имэнири посмотрел на поверженного ящера, лежащего среди огня с поблескивающим серебром этахом, пригвоздившим его к земле. Перед глазами промелькнула похожая картинка из прошлой жизни. Он испытал чувство дежавю, только на месте Эваларин была Эйя. Девушка улыбнулась чему-то и похлопала его по плечу:

– Ты отлично держался. Рада, что ты со мной!

– Думаю, ты бы и без меня справилась, но я рад быть полезным, – кивнул он.

– Без тебя было бы скучно. Наверное. Ладно, – махнула она рукой, – озеро там. Я уже чувствую его запах и слышу, как журчит вода. – Она внимательно посмотрела в сторону выхода.

– Кто или что ждет нас там? – поинтересовался Равэ, возвращая этах на пояс и стирая с рук кровь саламандр.

– Только прошлое. – Девушка смахнула с лица выбившуюся прядь волос. – Скрытое и забытое. – Внезапно им в спину ударил прохладный ветер, словно подталкивая. Где-то глубоко внизу по изумрудной воде Источника стали расходиться большие круги. Эваларин закрыла глаза и стала прислушиваться к шепоту стихии. Ей показалось, она слышала чьи-то воспоминания.

Двое покинули пещеру и сразу же оказались на выложенной черными камнями площадке, от которой вниз вела небольшая лестница. Слева и справа от нее стояли странные механизмы, от которых многочисленные провода спускались куда-то под землю. Всюду были заросли колючих лиан с багровыми листьями, преграждающие путь. Недолго думая, Ран обнажила один из хопешей и принялась прорубать ими дорогу. Спустя несколько минут они были на берегу озера с ледяной прозрачной сине-зеленой водой, светившейся изнутри. Оба замерли на месте в изумлении. Их удивило не только сердце Бэ Хала, но и то, что здесь абсолютно ничем не пахло. Потрескивание давящего магнитного поля ощущалось сильней, чем в других местах Марса, в которых бывала Эвала. По периметру громоздились одинаковые механические колонны, переливающиеся красным и некоторые еще едва различимым зеленым светом, а идущие от них провода тянулись к самому дну озера. Были вокруг и пышные лиственные деревья, клонившиеся вниз. Они выглядели искусственными – их ветви местами покрывала синяя субстанция, скрывающая чешуйчатую древесину коричнево-зеленого цвета. Равэ посмотрел вверх и заметил плотный синий барьер, куполом накрывающий озеро. Он встречал такие ранее – на базе Десяти. Они позволяли замаскировать любой объект, скрыть его от всех и вся. От самого центра к берегу расходились круги от алых капель, монотонно падающих вниз. От каждой на воде оставался след, медленно растворяющийся. Принцесса сделала пару шагов по берегу, пытаясь рассмотреть нечто массивное, скрывавшееся за пышными кронами. Она не знала, что это, никогда подобного не встречала. Гигантский, обломанный снизу жезл из белого неизвестного материала парил над водой, на его острие был закреплен алый, больших размеров кристалл. Вершина была отбита, и именно из нее сочились кровавые капли, стекая по его гладкой поверхности. Имэнири подошел к одной из колонн и внимательно осмотрел ее со всех сторон.

– Для чего они, хотел бы я знать… – коснулся он колонны и осмотрелся по сторонам, от этого места шли мурашки по коже. Даже для его души это было чем-то новым и никогда ранее не виданным. В этом месте ощущалось столько мощи, что было трудно дышать. Казалось, что еще чуть-чуть, и невидимая сила разорвет тебя на части. Было ощущение, что за тобой пристально наблюдают, а еще, что не рады появлению.

Эваларин, как зачарованная, смотрела на жезл, словно на сокровище, которое давно искала.

Равэ заметил, что центральная колонна чуть меньше и немного утоплена. Подойдя ближе и присев, он чуть отодвинул опутавшие ее лианы. Внутри было вырезано Око Ра. Мужчина посмотрел сначала на принцессу, а затем на свой амулет.

– Эвала! – окликнул он ее. – Думаю, тут есть что-то для… тебя. – Он указал на символ. – Возможно, он что-то включает здесь.

Девушка повернулась к нему, а затем молча подошла и равнодушно взглянула на символ.

– Активируй его.

– Как скажешь, – выдохнул Имэ, исполняя почти приказ.

Не успел он приложить свой амулет, как колонна стала шумно подниматься выше других. Из земли вышли дополнительные крепления, поддерживающие раскрывающуюся конструкцию. Перед двумя путниками колонна раскрылась, словно цветок. Тут же по проводам и трубкам забегали сине-белые молнии, будоража воду озера. Внутри колонны был зеленый кристалл, внушительных размеров арис анимус. Он пульсировал и излучал приятное зеленоватое свечение. Эвала внимательно присмотрелась к нему.

– Хм-м, – девушка чуть наклонила голову, всматриваясь в него, – он не пустой, и в то же время его нельзя использовать по назначению. – Имэ нахмурился, глядя на арис, отмечая, что не видит ничего из того, что открыто принцессе. – Даже он слишком мал, чтобы вместить в себя это.

– Что это?

Кристалл начал медленно опускаться в углубление в колонне. Теперь по проводам и трубкам пошли зеленые молнии, из-за которых воздух стал еще тяжелей, Имэ было трудно дышать. Вместо одного полноценного вдоха приходилось делать три, а то и четыре. Спустя пару мгновений с деревьев сошел плотный синий налет, открывая их изумрудный цвет. Они словно яркие фонари вспыхнули в ночи, освещая озеро. Из глубины донеслись незнакомые, странные звуки, похожие на пение.

Эваларин вдруг почувствовала, как что-то кольнуло в сердце. Она поняла, что это за механизмы и в чем их предназначение. Девушка снова подошла к самой кромке воды и посмотрела вверх. Зеленые молнии поднимались по жезлу к красному кристаллу, питая его.

– О, Творец… – прошептала она едва слышно, опуская голову.

– Что случилось? – насторожился Равэ, подходя к ней.

– Марс умирает уже давно… – смотря перед собой, начала принцесса, – и Фэро знали об этом.

– Что?

– Эти механизмы нужны для поддержания работы… сердца острова Хранителей. Этот арис анимус – источник живительной энергии для него… В каждой колонне по одному, и этот… последний. Нам снова дают немного времени. – Голос Эвалы едва заметно подрагивал, пока она осмысляла происходящее. – Вот что Сет узнал давным-давно и вот почему не смог забрать Реликвии…

– Я тебя совсем не понимаю сейчас, – покачал головой Имэ, прислушиваясь к сотням голосов, поющих неизвестную людям песнь, в которой были одновременно и покой и боль, любовь и ненависть, а главное, неистребимая жажда жить во что бы это ни стало. Он понял, что именно в этом было сходство Эваларин и Марса и, возможно, именно поэтому планета выбрала ее своим героем.

– Ты же знаешь, что Источник умирает. Видел это своими глазами, вот и песнь его об этом сейчас. Только началось это не вчера и не сегодня, а давно… еще до прибытия акхэи. Фэро знали об этом… – Она присела на одно колено и положила ладонь на воду, ощущая приятный холод и гладь. – Сет думал собрать Реликвии и дать острову Хранителей шанс на возрождение…

– И что было дальше?

– Найдя их, он увидел их слабость. Извлеки он их тогда, Марс бы погиб раньше нашего рождения… до прихода тьмы, оставив обитель Творцов наедине с врагом.

– Хочешь сказать, они возвели все это для поддержания его жизни, чтобы сердце билось до нашего времени? – Ран кивнула, погружая руку в воду – Зачем Творцу творцов так рисковать? Зачем уничтожать единственную защиту?

– Рисковать? – улыбнулась одними губами принцесса. – Все это часть его замысла… Какой риск, если были Фэро и оставили все это?

– Это несправедливо. Остров Хранителей верно служил обители с самого начала и не заслуживает смерти.

– Нам не понять Его замысла, но мы можем пользоваться тем, что он нам дает во имя будущего.

Имэ поморщился, у него сильно кружилась голова, и он с трудом мог стоять на ногах. Сам не заметил, как осел на землю. Ран успела подхватить его и не дать упасть, встревоженно осмотрела его.

– Ты ранен? Что с тобой?

– Нет, – покачал он головой, – просто это место словно забирает силы…

– Оно берет только то, что ты ему отдаешь. Перестань. – Она положила мокрую ладонь ему на лоб, и приятный холод волной прокатился по всему телу. – Это Марсу не поможет.

Имэнири сделал глубокий вдох и только сейчас поймал себя на мысли, что действительно был готов пожертвовать собой ради родной планеты, был готов отдать всю жизненную силу тела и души.

– Думаю, это еще одна из причин, почему Марс выбрал тебя нам в помощники, – улыбнулась Ран.

– И что мы должны делать? Забрать этот красный кристалл и доставить его на Землю? Разве это не убьет остров раньше времени?

– Забрать его мы не сможем. Лишись он подпитки, и все будет кончено сразу.

– Тогда как? Идеи есть?

Эваларин села рядом с мужчиной, вытягивая ноги и поднимая глаза на жезл.

– …Реликвия – это эссенция души, часть чего-то важного, без чего остров Хранителей не будет собой, – задумчиво и тихо произнесла она, вспоминая что-то из прошлого своей души. В этот момент Имэ снова увидел ледяное пламя, окутывающее ее тело, проявляя силуэт Странника, спокойно и смиренно смотрящего в звездное небо. – Бэ Хала олицетворяет собой темную сторону планеты… как и Великая долина – незаживающий шрам на разбитом сердце. Призраки как воспоминания, драконы как мысли о настоящем, и бессильно падающие вниз звезды как несбывшиеся мечты… Остров словно живое существо, отражение творца, его создавшего… Что способно вместить в себя одного из них?.. Что или кто может стать сосудом?

Имэнири молча и внимательно смотрел на девушку, понимая, что она уже нащупала ответ. Он боялся пошевелиться, думая, что это помешает ей как-то. Эй я была сейчас перед ним, снова перед выбором. Только сейчас он вдруг вспомнил, что при первой встрече со Странником душа его была больше, намного. Тогда она казалось необъятной и бездонной, как изумрудные глаза ее хозяйки.

Эваларин грустно хмыкнула, снова переводя взгляд на красный кристалл, искрящийся зелеными молниями, питающими его запасенной энергией Источника.

– …Значит, вот почему Сет этого не смог… – вслух заключила она.

– М-м?

– Марс не родит душ, подобных астери… Его душа не способна вместить в себя что-то еще, кроме самой себя. Под человеческое тело душа соответствующего размера… Знаешь, я вдруг вспомнила кое-что…

– И что же?

– На Астери я сделала то же самое. Ну не я, а Эйя, конечно… – Ран резко поднялась с земли.

– Что она сделала и что ты собралась делать?

– Арис анимус станут временным убежищем Реликвий.

– Н-но разве ты сама только что не говорила, что это невозможно, даже с огромным куском?

– Достаточно обычного, – тихо ответила девушка, доставая из кармана один из двух зеленых кристаллов, что всегда с ней. Он был теплым, и на мгновение ей показалось, что она видит смотрящего на нее Беса Трезэ. Он одобрительно кивнул, и его образ вновь растаял в изумрудном тумане. – Внутри моей души они сохранятся на долгое время.

– Твоей души? – Имэ с трудом поднялся на ноги и подошел к девушке; обойдя ее, он внимательно посмотрел на нее.

– Я просто снова отдам часть себя во имя Его замысла.

– Постой, это безумие! Ты потеряешь силу и память Странника…

– Я ничего не потеряю. Все это найдет временное прибежище в камне, а затем попадет в обитель Творцов. Все мое – ко мне вернется.

– Ты в этом уверена? – обеспокоенно спросил Равэ, чувствуя, какая опасность таилась в задуманном принцессой.

– Я спасу Марс, Имэнири, и цена не важна. Остров Хранителей – это сердце Творца творцов, и без него ему не жить. Я не могу сохранить планету целиком, так пусть хотя бы призрак сердца будет подле Творца. Со временем он обретет тело и вернется. И снова будут Фобос и Деймос сиять серебром на алом небосклоне.

– Я понимаю тебя, но не принимаю этого. Слишком опасно! Спасая Марс, ты можешь погубить душу Странника, и тогда вся Вселенная островов будет обречена, – качал мужчина головой, всматриваясь в глаза Эваларин и утопая в этой зеленой бездне.

– Странник из Вселенной никуда не денется, – сказала девушка, коснувшись плеча Равэ. – Это мое решение, Ихэй де Крик, – произнесла она на языке Аль Киля, и Имэ снова увидел перед собой не марсианку, а астери.

– Я с тобой до конца, – ответил он на родном языке своей души, – куда бы ты ни отправилась.

Пару минут двое людей стояли в тишине, нарушаемой едва различимым пением Источника. Снова посмотрев на озеро и на колонны, мужчина сложил руки на груди.

– Семь арис анимус… где нам их взять? – Он через плечо глянул на Ран.

– Семь колонн, – кивнула она на конструкции, – все они почти израсходовали свой запас. Восьмая сейчас поддерживает жизнь, значит, в остальных есть такие же кристаллы. Уверена, чистый кусочек найдется в каждой.

Имэнири подошел к ближайшей колонне и осмотрел ее. Присев на одно колено и проведя по строению рукой, он нащупал у самой земли такое же вырезанное Око Ра. Закрыв глаза на мгновение, мужчина тяжело вздохнул. Идея отрывать от своей души части ему не нравилась и казалась самоубийственной. В мире Аль Киля этого не делал никто и никогда.

– Возможно, – тихо предположил он, – именно поэтому от моего мира ничего не осталось, кроме воспоминаний. – Механизм внутри колонны откликнулся, как только Равэ приложил свой амулет. Эваларин подошла ближе, наблюдая за тем, как раскрывается сердцевина древнего сооружения.

Внутри был такой же крупный арис анимус, но уже потемневший, почти не переливающийся. Однако в глубине, в самом сердце, еще сверкали изумрудные молнии. Равэ поднялся с земли и осмотрел кристалл. Его окружал защитный барьер, а молнии продолжали снисходить в воду и обратно.

– Просто так его отсюда не снять. Вышибить из гнезда не получится. – Имэ кивнул на железные когти, удерживающие арис. – Идеи?

Ран обнажила один меч и молча обрубила провода и трубки сначала с одной стороны, затем с другой. Из них с шипением стал вырываться воздух, а барьер исчез. Девушка убрала хопеш в ножны и положила обе руки на кристалл. Он был теплым, даже горячим. Держатели скрылись в нишах, высвобождая каменное воплощение Источника. Эвала подняла арис над головой, а затем со всей силы бросила его на черные камни. Имэ едва успел увернуться от разлетевшихся в разные стороны осколков. Рассыпаясь мелкой и крупной крошкой, три из них отлетели к ногам принцессы. Все три переливались ярким изумрудным светом. Ран подняла их все и стала внимательно рассматривать по очереди.

– Еще четыре, – констатировала она. – Идем к следующей колонне.

– Я себя варваром чувствую, – покачал Имэ головой.

– И напрасно. Фэро знали, что так и будет, иначе бы они не оставили таких подарков.

Они вскрыли еще пять колонн, и лишь в четвертой добыли еще один чистый арис анимус. В трех других камни оказались абсолютно истощенными, потемневшими и даже покрывшимися трещинами.

– Скажи, – поинтересовался Равэ, когда он активировал последний механизм и они ждали раскрытия цветка из камня и металла, – кто эти двое?

– М-м? – не поняла, о чем он, Ран.

– У тебя есть два арис анимус, явно с душами. Чьи это души, если не секрет?

– Тех, кто идет со мной дальше, – немного подумав, ответила она. – Один из них мой учитель, другой… мой отец.

– Отец? – опешил Имэнири. – Авил III? Ты сохранила его душу?

– Нет, не он. Я говорю о Бесе Трезэ. – Они встретились взглядами.

– Император… значит… Ходят слухи, что ты его убила, а оно вон как оказывается.

– …Его убил Ивалиран, если тебе интересно. – Голос принцессы изменился, интонации стали холодней, и в нем появились металлические нотки. – Как и моего учителя.

– Тяжело, должно быть, когда не можешь убить в ответ… – опустил Имэ глаза, всматриваясь в появляющийся арис анимус. – Наверное, акхэя в нем именно этого и добивалась от тебя. Надеялась получить дешевый билет к своей цели…

– Знаешь, я хочу убить его уже очень давно, но отчего-то у меня есть уверенность, что я этого не сделаю.

– Почему? – искренне удивился бывший защитник, аккуратно вытаскивая кристалл из углубления. – Эйя великий воин, легенда и герой Вселенной островов. Нет никого, кого бы она не смогла победить. Она научит тебя, и ты сможешь исполнить свое желание. Я уверен в этом.

– Дело не в том, что я не смогу, а в том, что это не моя судьба. Ивали обязательно умрет и, быть может, перед этим даже сразится со мной, но душа его растворится в темном ничто не от моей руки.

– Я многое слышал о доме Ран. Есть за ним и хорошие и плохие дела. Твой брат был бы другим, если бы не покорился тьме… он оказался слабее, и этим сам погубил себя. Не важно, кто убьет перводушу Марса в будущем, важно то, что умерла она еще до падения островов Хранителей.

– Бросай его уже, – резко сменила тему Эвала. – У нас впереди долгий путь, и лучше бы в этом арис анимус было то, что нам нужно…

– Как скажешь. – Равэ разбил кристалл о черные камни, и в этот раз три чистейших арис анимус остались лежать на земле, переливаясь и искрясь от переполняющей их энергии. – Нам сегодня везет, – улыбнулся мужчина, поднимая их и протягивая девушке. – Теперь самое сложное. Как ты получишь эссенцию или Реликвию?

– Не знаю. Просто доверюсь Эйе, – пожала принцесса плечами, – и замыслу Творца творцов.

Она сделала несколько шагов и остановилась у самого озера. Его холодные воды коснулись ее ног. Девушка закинула голову и уставилась на усыпанное звездами ночное небо. От их количества и блеска захватывало дух. Было ощущение, будто смотришь в саму бесконечность. На миг она ощутила себя их частью, парящей вместе с ними во Вселенной. Глазами своей души она видела проносящиеся мимо чужие миры, неизвестные острова, остававшиеся позади, и невиданный ранее мир впереди. Имэнири тоже смотрел на них и поймал себя на том, что не ощущает течения времени. Ему показалось, что они уже вечность так стоят, и он улыбнулся, посмотрев на Эваларин.

– Ты слышишь? – тихо спросила Храмовник, глядя на спутника через плечо.

– Слышу что? – насторожился Имэ, озираясь по сторонам.

– Чем пахнет Вселенная в полночь, – кивнула она на небо. Равэ сделал глубокий вдох, пытаясь почувствовать какой-то аромат. – Значит, еще не пора, – подмигнула ему Ран.

– Хм-м, – вдруг нахмурился Равэ, делая шаг к принцессе, – ты никогда не задумывалась над тем, отчего воды Источника на Марсе до сих пор изумрудные, словно не знают душ? Это ведь странно. Разве не должны были воды его стать багровыми и смертоносными для чужаков?

– Источник – это нечто живое, существующее по своим законам, – пригладила Эваларин волосы, всматриваясь теперь в круги, расходящиеся по воде.

– Что, если он ждет чью-то душу все это время?

– Он не родил новых сотни лет, как и не принимал старые. – В словах Имэнири был смысл, девушка искала ответ на его вопрос внутри себя.

– Значит, тот, кого он ждет, не умер здесь, и душа не вернулась… Источник просто не знает о смерти своего избранника.

– Остров Хранителей покинули только Фэро, – пожала плечами Эвала. – Среди них не было перводуши. Они бы так не поступили с Марсом. – Она вдруг осеклась, вспомнив недавний разговор с Амоном. – Близнецы, – прошептала она.

– Что, прости?

– Источник ждет второго из душ-близнецов. Их все-таки было две.

– Души-близнецы? – удивленно вскинул брови Равэ. – Неожиданно. Твой далекий предок и кто-то еще обладали перводушами?

– …И Сет Фэро, – кивнула Ран, – который здесь не остался, лишь малые части его души живут на Марсе в призрачных оболочках, как путеводные огни для Странника. Сам же покинул остров, и давно…

– Значит, он хотел, чтобы Источник оставался таким?

– В этом есть смысл, – выдохнула принцесса. – Если бы он закрылся, то не смог бы вести меня, говорить со мной, помогать мне. Сет это знал.

– Откуда Фэро все это знали? Не могли же марсианские оракулы увидеть все…

– Почему нет? – подернула она плечами. – Фэро верили им безоговорочно, как и в замысел Творца. Он перводуша Марса, он знал и чувствовал планету как никто другой. Возможно, она приоткрыла ему завесу тайны основного замысла. В любом случае, – отмахнулась она, ступая в воду и оборачиваясь, – мы не узнаем правды, оставаясь здесь. Как знать, может, он сам нам все расскажет.

– Уверен, это будет занимательная история, – одними губами улыбнулся Имэнири.

– Жди меня тут.

Равэ кивнул и отошел к ступеням, присаживаясь на одну из них. От этого места ему все равно было не по себе, и отчего-то хотелось встать и уйти как можно скорей. Его соседство с Бэ Хала не внушало оптимизма, особенно в преддверии восхода, когда, по легендам, пробуждались самые жуткие твари этого места.

Эваларин убрала в сумку шесть кристаллов и, оставив в руке лишь один, сделала еще шаг, и вода под ее ногами стала замерзать, позволяя пройти дальше. Под ледяной тропой раскинулась сине-зеленая бездна. До парящего жезла оставалось каких-то пять метров, когда с него начала падение очередная кровавая капля. Вместо озера она упала на лед, сразу обратившись льдинкой. Ран не успела никак среагировать, и та скатилась в воду. Невидимые глазу течения подхватили ее, унося куда-то прочь. Храмовник остановилась перед жезлом и коснулась его рукой. Теплый и гладкий, частые разряды молний немного обжигали. Закрыв глаза, принцесса тут же увидела странные, чужие воспоминания и чувства, которые передавались ей с немыслимой скоростью. Перед ее внутренним взором проносились картины рождения острова Хранителей, его первые шрамы и раны. Вот из капли образовал-с я Источник, и его священные воды хлынули по подземным руслам, оживляя все вокруг, рождая жизнь. В разных уголках разную. Среди зеленых садов и величественных долин появлялись островки опасные и страшные, но в то же время завораживающие своей пугающей, смертоносной красотой. Среди прочих был и Бэ Хала, каменный Лабиринт Ночи, обитель темной стороны души планеты.

– Без тебя Марс не будет Марсом, – прошептала девушка, берясь за жезл и второй рукой. – Без тьмы Бэ Хала, без гнева огня саламандр и предрассветных призраков… позволь унести тебя с собой… – Вспышкой перед глазами промелькнул образ белой птицы, сотканной из облаков, распахивающей крылья и кричащей в синем небе. В ее голосе было столько боли и горечи, а потом в ее синих глазах Эвала увидела застывшие слезы и мольбу о помощи. – Кто ты?.. – только и смогла выдавить из себя Ран, не понимая увиденного, но уже исчезнувшего образа. Это нечто было необъятным, с неимоверной силой и всеобъемлющей любовью и верой. – …Творец творцов, ты ли это?..

Мгновение спустя Эваларин почувствовала, как Эйя берет верх над ее телом и душа Странника становится видимой и возвышается за спиной марсианки. Ран не видела, что она делает, но та приложила руку к сердцу и сама буквально достала из него клок сине-белой субстанции, переливающейся и пульсирующей, дышащей льдом. Она взяла ее обеими руками и подняла над головой, мысленно обращаясь к Реликвии и Источнику, так долго ждавшему ее прихода.

Храмовник не могла осмыслить всего, что делала душа Эйи, но, когда все закончилось, в ее руке остался арис анимус, в котором, покрытая ледяной оболочкой, хранилась эссенция Реликвии, ее суть. Путь обратно не занял и двух минут, где на берегу ее уже заждался Равэ. За спиной похрустывал тающий лед. Не успела она сойти с воды, как между ними засиял сине-белый огонек, приобретая уже знакомый принцессе образ. Имэнири вскочил с места, с удивлением рассматривая появившегося призрака. Женщина с белоснежными волосами, так похожая на Эваларин, но старше, смотрела на людей с улыбкой. Ее глаза, однако, оставались грустными.

– Спасибо, – тихо сказала она, – что не отказалась от пути Храмовника… Пришло время указать тебе путь к следующей Реликвии.

– Кто это? – спросил Имэнири, обходя призрака, обращаясь к спутнице.

– Сестра первого из Ранов, любимая женщина Сета Первого и моя да-а-альняя родственница… – протянула принцесса.

– Любопытно, – кивнул Имэ.

– И где нам искать вторую Реликвию? – Эвала убрала кристалл в сумку.

– Вторая находится неподалеку и явит себя на рассвете, – ответила женщина. – Не мертвый и не живой страж острова Хранителей, некогда оберегавший покой самих праотцев, а потом восставший против них вместе с Фэро.

– Страж? – тихо переспросила девушка.

– Видимо, – сделал пару шагов вперед Равэ, – она имеет в виду костяного дракона. Хм-м, – он почесал подбородок, – думал, они давно исчезли. Интересно будет посмотреть.

– Дракон, – опустила голову Храмовник, – хватит ли его одного, чтобы защитить барьеры на Земле?

Имэнири обернулся. В его глазах застыло непонимание.

– О чем это ты? Разве ты не собираешься просто отвезти эти арисы в обитель Творцов, Ему в дар?

– Суть острова Хранителей есть охрана обители. Даже в таком состоянии он будет способен защищать… Я не знаю, какие законы у Источника Земли, но мы всегда можем надстроить нашу защиту поверх его.

– Чувствую, впереди много работы, – устало выдохнул Равэ, – но тем не менее даже один дракон способен был уничтожать армии. Их никогда не побеждали, и способ заставить их подчиняться своей воле никому не известен.

– Сет не подчинял их себе, – ответила женщина, поворачиваясь к мужчине. – Он открыл им себя, свою цель, и они приняли ее. Вам предстоит сделать то же самое. Открыть свое сердце темным созданиям Марса и впустить их в свое. В их глазах ты увидишь путь к следующей Реликвии.

– Это не самое безопасное действо, – сложил руки на груди беглец. – Прошло много лет с тех пор, как драконы общались с людьми, хоть как-то сталкивались. Думаю, многое изменилось. – Он резко замолчал, почувствовав притаившуюся неподалеку опасность. Вдруг пахнуло сталью.

– Не важно, – мотнула головой принцесса, – откажутся идти по своей воле, пойдут по моей, – сжала она кулаки, вскидывая голову. Ночь стала еще темней, и передвижение по узким ущельям Бэ Хала станет куда опасней. – Нам пора идти.

Призрачный огонек погас, растворяясь в воздухе и улетая к следующей Реликвии. Ран поднялась на пару ступеней вверх, как Имэнири схватил ее за руку.

– Стой! – Он настороженно смотрел вверх и прислушивался.

– Что не так?

– Там кто-то есть, – кивнул он наверх. – И, похоже, не один, – прошептал он, поднося указательный палец к губам, призывая к тишине. – Нужно найти другой путь.

– Это могут быть люди из корпуса, – возразила девушка.

– Это не люди… Я чую их запах, стали, огня и гнева…

Эвала аккуратно спустилась вниз, осматриваясь по сторонам. В темноте было трудно разглядеть какой-либо другой путь отступления.

– Уверена, вдвоем мы справимся с ними. Не понимаю, что тебя так пугает? Даже призраков можно убить. Это их ты боишься? – вскинула она удивленно левую бровь.

– …Несколько лет назад, работая на руднике вместе с отцом, я столкнулся с огненными призраками Марса, и поверь мне, это не существа, с которыми хочется сталкиваться снова. Их нельзя убить ни этахами, ни мечами из фаэтонской стали, – кивнул он на хопеши за спиной Ран. – Щитов у нас больше нет, мы истратили весь заряд на саламандр.

До обострившегося слуха принцессы донесся звук потрескивающего огня. Взглянув вверх, она заметила пылающие языки пламени.

– И как вы спаслись тогда?

– Ушли другим путем, но перед этим они убили нескольких рабочих одним лишь легким касанием.

– Огненные призраки также являются одной из Реликвий острова Хранителей, мне нужен один такой!

– Уверен, что эта женщина указала бы тогда путь к ним сейчас. Она же говорила о драконах. И потом, у воинов есть лидер. Думаю, тебе нужен он.

– Ты что-то недоговариваешь, Имэ. – Она всматривалась в лицо спутника, выискивая ответы, пытаясь коснуться его души и докопаться до правды.

– Пожалуйста, давай найдем другой путь отсюда. Придет время, и я расскажу свою историю.

– Ты интересный человек, – тихо сказала Эваларин, спустившись ниже и подходя к воде, высматривая возможные ходы. – Бэ Хала тебя пугает, и в то же время в ней для тебя нет ничего нового… будто ты бывал здесь уже, – размышляла она вслух.

– При всем уважении, и ты ведешь себя так, словно знаешь тут каждую тропу.

Ран криво усмехнулась:

– Ты ведь из корпуса Защитников, хм-м, с базы Десяти… а не был ли ты в том экспериментальном отряде лет шесть назад, что на тренировку кинули сюда? – Она облизнула губы. – Если мне не изменяет память, выжил только кто-то один. – Девушка резко обернулась. – Сними-ка куртку, – холодно приказала она. Равэ нахмурился, отступая на шаг. – Значит, ты и есть тот, помеченный огнем? Это тебя боялись переводить в другие отряды, полагая, что вожак призраков явится за тобой? Пустошь была отличным убежищем. Вроде бы как служишь, пользу приносишь, а еще и недосягаем для огненных призраков.

Храмовник приблизилась к Имэ. Во взгляде ее изумрудных глаз Равэ сейчас видел хищное любопытство. Закатив глаза и шумно выдохнув, он молча снял куртку и повернулся к ней спиной. В свете переливающихся красно-синим светом колонн и сиянии двух лун принцесса увидела впечатавшийся в смуглую, загорелую кожу зарубцевавшийся шрам в форме двух перекрещенных лун, охваченных огнем, – символ огненной армии призраков, издревле обитающих на территории Бэ Хала и далее до пустыни Хризу.

– Эта метка… – она осторожно коснулась ее пальцем и провела по неровным краям, – он призвал тебя, но почему отпустил?

– Вмешалась акхэя, – сухо ответил Имэнири. – И он был вынужден продолжить свой бой уже с ней. Я успел уйти.

– Тебе повезло, что в твоем теле душа огненного Аль Киля, – улыбнулась девушка, – любая другая бы не ушла живой.

– Ты бы ушла, даже не заметив такой раны, – парировал Имэ, надевая куртку и быстро ее застегивая. Становилось все холодней. – Но в то же время это была честь для меня… – натянуто улыбнулся он. – Как-никак, это означало, что Марс видит во мне защитника.

– Жаль, что огненная армия не может покинуть эти территории, – подернула плечами Ран, соглашаясь. – Но они отлично сражаются с тьмой.

– И не любят людей.

– Хм-м, если их лидер узнает, что ты тут, у нас будут проблемы… Значит, придется-таки искать обход.

– Прости.

– Не стоит. Сочту за честь быть спутницей избранника огненного воеводы. – Принцесса вошла в воду. – Как ты относишься к воде? Хорошо плаваешь?

– Эм-м, куда там плыть? У озера нет дна…

– Дна, может, и нет, но есть подводные тоннели. Я видела, как течение унесло в одно из них оледеневшую слезу Реликвии. Навигация там в любом случае недоступна, придется идти наобум. Запасов воздуха хватит на полчаса. – Храмовник достала из сумки две маски, с двумя закрепленными на ней миниатюрными баллонами и тремя фонариками. – Не лучшие в своем роде, но с задачей справятся, – протянула она ему одну.

– Ты их из музея стащила?

– Пф-ф, не нравится – плыви так, – буркнула девушка.

– А если выхода не будет? Пятнадцать минут вперед, пятнадцать назад, или как?

– Выход будет. Может, придется проплыть остаток пути без воздуха вовсе.

– Издеваешься? Как узнаем, что остаток начался?

– Как воздух закончится, – серьезно ответила девушка, заходя в ледяную воду. – Нужно пройти половину Бэ Хала, так что выплывем мы где-то на его окраинах. Знаю, там есть еще одно озеро.

– Так, говорю для справки, мне это не нравится.

– Можем пойти поверху, я не против сразиться с призраками. Мне даже любопытно, – ехидно подметила девушка, стискивая зубы и морщась от холода.

– Очень смешно, – фыркнул Имэ. – Чертовски холодная… я думаю, мы замерзнем раньше, чем воздух закончится…

– Хватит капризничать! Погружаемся, и следуй за мной!

Через пару минут оба уже плыли к одному из подводных тоннелей, а от каждого их гребка по озерной глади расходились круги. Не успели они скрыться в освещаемом синими кристаллами пути, как к берегу спустились три объятых огнем существа. От их ног на черных камнях оставались глубокие следы. Один из них долго смотрел на воду, ощущая недавнее присутствие людей.

Ледяная вода обжигала кожу, и свежие раны Имэнири нещадно щипало. Первые пятьдесят метров коридор отчетливо просматривался, но дальше он скрылся в бело-серой пелене, похожей на толстый слой ила. Сквозь него к чистой воде пробирались фиолетовые подводные цветки ри́нри. На тонких стебельках красовался пышный бутон с пятью лепестками и изумрудной сердцевиной. Когда-то из них делали сладкое лакомство, но сейчас найти их было практически невозможно. Местами белый ил сменялся цветочными полянами, где ринри мирно раскачивались, купаясь и наслаждаясь холодными течениями. После еще сорока метров пропал и потолок над головами странников, стены исчезали, открывая путь в просторную галерею. Где-то высоко местами просматривались основания произрастающих из породы островерхих скал Бэ Хала. Плывущая впереди Эваларин остановилась и, обернувшись на Имэ, указала пальцем наверх, где зловеще поблескивали ледяные сталактиты. Равэ кивнул и посмотрел вниз. Поблескивающие осколки говорили о том, что эти природные копья часто тут падают. Глянув вдаль, мужчина понял, что плыть под этой бомбой замедленного действия им придется достаточно долго. Ран перевернулась на спину и продолжила движение, наблюдая за своим отражением в серебристых сталактитах. Воздуха им хватит еще минут на двадцать. Она ловила себя на мысли, что отчего-то не испытывает холода, а даже наслаждается купанием в этой странной воде. Эвала водила руками по ледяной глади, прислушиваясь к ее приятному переливчатому звуку, похожему на пение. Спустившись ниже, она провела рукой по ковру из цветков. Из них тут же выделилась зеленая пыльца и, подхваченная потоком, понеслась дальше по течению. Не прошло и пяти минут, как оба путника почувствовали сотрясение земли, что-то произошло на поверхности, и от этого три сталактита в разных местах зала надломились и обрушились вниз. Равэ быстро нагнал Эваларин и жестом предложил поторопиться, указывая на маску. Запаса воздуха оставалось мало, а выхода по-прежнему не было видно. Впереди они заметили развилку – два пути уходили в две разные стороны. Девушка подплыла к правому пути, всматриваясь в темный коридор, левый же был освещен синеватым светом. Имэнири в душе надеялся на освещенный путь, но прекрасно знал, что выберет принцесса.

«Светлый путь, – подумала Эвала, – еще не означает путь к выходу». Присмотревшись к густому полумраку впереди, она заметила, как там нечто едва заметно сверкнуло.

У них было всего десять минут и еще две-три без масок. Она сделала выбор и быстро поплыла вперед. Имэ поплыл следом, но постоянно оглядывался. У него появилось странное ощущение, что за ними кто-то наблюдает и у этого кого-то недобрые намерения. Тоннель был узким и с каждым метром становился все уже. Ран вела рукой по гладким, ребристым стенам, прислушиваясь к окружающему пространству, как вдруг до них донесся яростный рев неизвестного существа. Затем все подводное пространство содрогнулось от мощной ударной волны. За спиной вдалеке обрушилось несколько сталактитов, срезав лиловые цветки. Взметнувшиеся вверх лепестки разлетелись по сторонам, как от взрыва.

Ускорившись, двое выплыли в очередную подводную галерею, освещенную серовато-белым светом, исходившим от крупных и мелких трещин в породе. На этот раз на отчетливо просматривающемся каменистом дне они смогли увидеть широкое круглое отверстие, всасывающее в себя воду, подобно водовороту. Оно походило на гигантское фиолетовое око, хищно, злобно взирающее на незваных гостей. Люди зависли в воде, озираясь по сторонам. Наконец Эваларин заметила что-то вверху – там явно было свободное от воды пространство, а значит, и выход. Она коснулась руки Имэ и кивнула на путь к спасению. Время почти закончилось – три минуты у каждого. Закручивающееся течение пока несильно, но все-таки тянуло вниз, и приходилось прикладывать больше усилий для каждого гребка. Ран плыла впереди, но то и дело слышала неразборчивый шепот ветра, искажавшийся водой. Марс предупреждал об опасности. Равэ тоже это чувствовал, он то и дело смотрел по сторонам, ожидая нападения в любую секунду. Оба заметили, как менялась интенсивность исходящего из трещин света, а затем по гладким стенам быстро скользнула зловещая черная тень. Мужчина потянулся к висевшему на поясе этаху, как вдруг появившийся из ниоткуда огромных размеров ящер оттолкнул его к стене. Имэ удержал оружие в руках и моментально его активировал. Серебристое лезвие сверкнуло, поймав отражение белого света. Ран вовремя заметила вторую нападающую тень и успела уйти в сторону, как и ранить его коротким ножом, что раньше хранился в одной из ее плетей, который она заранее припрятала. Горячая и черная кровь окрасила прозрачную воду. Мгновение – и серый бесформенный клубок дыма приобрел очертания костяного дракона. Обе особи были юными, их кости еще не были достаточно крепкими, и их покрывал толстый слой чешуйчатой кожи, которая со временем сгниет и облезет, обнажив истинную мощь древних стражей острова Хранителей. Их змеиные ярко-желтые глаза были наполнены гневом, почувствовав интересных соперников, они хищно скалились, кружа вокруг людей, продолжающих плыть к спасительной поверхности. Перегруппировавшись, драконы снова пошли в наступление, стремясь разъединить людей и отбросить их в разные стороны. Воздуха было на полторы минуты у каждого. В этот раз оба дракона выбрали своей целью Эваларин. Немыслимым образом она смогла уйти от атаки и повторно ранить одного из них. Встретившись взглядом с Имэнири, она беззвучно, одними губами приказала ему плыть наверх. В эту секунду, поймав момент, дракон напал на нее снизу, обвивая свой хвост вокруг ее ног и таща вниз. Второй бросился на нее, его мощная, клыкастая пасть защелкнулась в двадцати сантиметрах от ее лица, а когтистая лапа сорвала с головы маску. Ран смогла высвободиться, всадив нож в хвост ящерице. Повторная атака уже раненого дракона провалилась – он получил новое ранение. На этот раз в подбрюшье. Издав слабый рык, похожий на плач, страж начал падать в воронку, не в силах сопротивляться. Эваларин быстро поплыла следом за Имэ, который ждал ее чуть выше, готовый истратить последний заряд этаха на защиту спутницы. Второй дракон, видя, как погибает его сородич, взвыл и рванул вверх. В момент, когда принцесса вынырнула, а следом за ней Равэ, дракон выпрыгнул из воды и со всей силы мощными лапами ударил в потолок, усеянный острыми, как иглы, сталактитами. По камням пошли крупные трещины, наполняя зал грохотом и треском. Второй сокрушительный удар, и сталактиты начали обрушаться. Люди только и успевали уворачиваться, плывя к спасительному берегу. Дракон погрузился в воду, желая спасти своего цепляющегося за жизнь сородича. Крупный обломок упал в воду в полуметре от Эваларин, и волна подтолкнула ее к суше. Лавируя между камнями, девушка не обращала внимания на мелкие раны и порезы, оставляемые осколками. Наконец она почувствовала землю под ногами. Выбравшись из воды, она обернулась.

– Имэ? – позвала она, озираясь по сторонам, но его нигде не было видно. К ее ногам течением выбросило его этах.

Храмовник поспешила вернуться в воду, набрав воздуха побольше, она нырнула и стала выискивать его среди продолжающих падать камней. Она разглядела мужчину, которого медленно затягивало в фиолетовую пасть пещеры, а рядом с ним кружили два дракона, пытавшиеся поймать человека и разорвать его на части. Оскалившись, Эвала провела по паре символов на рукояти этаха, готовя оружие выпустить всю свою энергию. Принцесса подплыла еще ближе и почувствовала, как течение начинает тянуть ее все ниже. Присмотревшись к воронке, она только сейчас заметила над ней тонкую, полупрозрачную пленку. Имэнири коснулся ее, и его падение прекратилось. Одна его рука погрузилась внутрь, и пальцы коснулись фиолетового образования, которое из мягкого стало твердым. Толстая корка стала покрывать его. Именно в этот момент оба дракона решили напасть, но четыре пульсирующих энергетических шара прожгли дыры в их телах. Твари и не поняли, что умерли. Черная кровь, вырвавшаяся из их пастей, окрасила ледяную воду в мутный серо-черный цвет. Убрав этах, Эвала доплыла до Равэ и аккуратно подхватила его под руки. Как можно быстрей она устремилась наверх. Вынырнув, она несколько секунд пыталась отдышаться, таща за собой довольно тяжелого спутника. Вытащив на берег, девушка быстро осмотрела его. Пульс еще был, но беглец наглотался воды. Не медля ни секунды, Ран начала приводить его в чувство, выполняя все те действия, что, думала, никогда не пригодятся. Наконец Имэнири открыл глаза. Резко повернувшись на бок, он еще некоторое время откашливался, выплевывая ледяную воду и жадно глотая воздух.

– С возвращением! – улыбнулась Эвала, садясь рядом, заметив, что у нее дрожат руки. – Думала, она тебя поглотит, и уж точно не увижу тебя живым.

– Сам не понял, как попался под удар камня, – потер он окровавленную шишку на голове, – но я что-то видел, там, внизу.

– Водоворот? – спросила Эвала, выжимая волосы. – Там была какая-то пленка, она тебя и задержала.

– Нет, – покачал мужчина головой, – под ней было что-то. Будто жидкий кристалл, ставший от прикосновения твердым. Смотри, – кивнул он на воду, – эта воронка сменила цвет, она теперь черно-синяя. Почему? Что это там?

– Без понятия. – Ран поднялась и огляделась по сторонам. Чуть правее был виден выход наружу, и оттуда доносились легкие порывы ветра. – Нам нужно идти дальше. Дракон ждет.

– Тут было целых два…

– От них мало толку, – махнула рукой принцесса. – Они еще не стражи. А, да, – девушка протянула ему этах, – теперь исключительно как просто меч, но совсем без оружия ходить тут не стоит.

– Кстати, – Имэ встал с места и только сейчас заметил, что потерял свой этах. Он принял оружие из рук принцессы, – почему они на нас напали?

– Сам подумай, мы решили, что они давно вымерли, а им что мешало думать так же? Не одно их поколение выросло без людей поблизости… так что нам нечего удивляться.

Ран пошла вперед, ловко взбираясь на острые выступы, выложенные ступенями к выходу из пещеры, оставляя за собой мокрые следы. Равэ невольно поежился от резкого холодного порыва ветра.

– Эвала! – окликнул он ее. – Может, нам стоит обсохнуть чуток?

– Ты правда хочешь застать Бэ Хала на рассвете? – спросила Ран не оборачиваясь. – Ты сам лучше многих знаешь, что будет.

Мужчина опустил голову и огляделся по сторонам, вспоминая те четверо суток, что он провел в Лабиринте Ночи.

– Ты идешь или остаешься ждать своих друзей? – уже снаружи крикнула Храмовник. – Я могу забрать тебя на обратном пути! Ну-у, то, что от тебя останется…

– Очень смешно, – буркнул Равэ, поднимаясь следом.

Поднявшись, он остановился рядом с принцессой. Над ними сияло усыпанное звездами безоблачное небо, а Фобос и Деймос уже скрылись из виду. Впереди раскинулась северная часть Бэ Хала, испещренная глубокими трещинами, и на дне каждого обрыва кучно из земли росли каменные пики. Эваларин всматривалась в темноту в поисках чего-либо примечательного.

– Драконов не встречал тут? – в шутку спросила она.

– Я в этой части лабиринта не был и даже рад, что не оказался здесь. Спасатели бы сюда не пришли.

– Не хочу тебя огорчать, но они и так за тобой не пришли. Ты сам нашел выход и выбрался оттуда, – цокнула языком принцесса, спрыгнув на пару метров вниз. Она заметила глубоко внизу отблеск чего-то. Присев и посветив вниз фонариком, она разглядела небольшую площадку в каменном колодце. – Нам туда.

– Почему? – Принцесса молча указала пальцем на едва различимый парящий над пропастью сине-белый огонек. – А как мы будем оттуда выбираться?

– Там и разберемся, – отмахнулась Храмовник, оттолкнувшись и спрыгнув еще ниже на метр. У Имэнири не оставалось выбора, кроме как последовать за ней.

Словно кузнечики, они прыгали с яруса на ярус, порой сразу на три метра, а Ран и вовсе не делала остановок. Ее ловкости позавидовал бы любой. Имэ перестал обращать внимание на холод и сосредоточился на спуске, видя лишь мелькающий белый хвост девушки, стремительно исчезающий в полутьме. Ближе к дну пропасти становилось теплее, но в то же время в воздухе появился неприятный запах, даже вонь. Под ногами все чаще стали попадаться кости и сгнившая кожа. Впереди было логово костяных драконов. Наконец Эваларин спрыгнула на твердую землю. На вытоптанной, пожухлой траве валялись ржавые куски железа, оружие, черепа людей и животных. По кругу расположились четыре гигантские пещеры. Сине-белый призрачный огонек пульсировал, испуская свет, оставаясь парить рядом с принцессой. Ран покосилась на него, но даже мысленно не успела сформулировать вопрос, как тот исчез. Из пещеры вырвался теплый порыв затхлого воздуха и ударил в лицо. Храмовник обнажила хопеши.

– Не спрыгивай! – крикнула она, подняв голову. – Побудь там на всякий пожарный – посмотрим, как все пойдет.

– …Судя по количеству человеческих костей – не очень, – вздохнул Равэ, отходя ближе к стене, скрываясь в ее тени. Этах был наготове.

Эвала внимательно всматривалась и вслушивалась, чувствуя, как нечто приближается к ней. На несколько секунд она позволила себе закрыть глаза, слушая шепот ветра. Услышав его предупреждение, она хищно усмехнулась, выставляя хопеши перед собой, скрестив их на уровне лица. В следующую секунду из темноты вырвалось черное пламя с вкраплениями черных молний и ударилось о фаэтонскую сталь. Поток был небольшой, и девушка смогла пережить эту атаку. Она зло поморщилась, опуская клинки, напоминая разъяренного зверя, и сделала шаг вперед, прошипев что-то невнятное сквозь зубы. Мелкие камни подпрыгивали от шагов приближающегося дракона. Из темноты выходило нечто, освещавшее окружающее пространство серо-черными молниями, вырывающимися из его шиповидной гривы. С каждым шагом острые когти впивались в пересохшую землю, оставляя на ней глубокие следы-шрамы. Пульсирующее черное сердце дракона освещало ему путь, а толстые кости, покрытые свисающей сгнившей кожей, были лучшей броней. Ни один меч, ни один этах, ни один огненный шар не могли пробить эту броню. Убить этого зверя можно было лишь изнутри, пожертвовав своей жизнью. Не прошло и минуты, как зверь вышел к людям, изрыгая молнии и недовольно взирая на непрошеных гостей. Его хвост, увенчанный шипами, грозно ходил из стороны в сторону и специально сильно ударил по камням над головой Имэнири, заставляя его выйти из укрытия. Черные глаза стража планеты впились в изумрудный, пристальный взгляд Эваларин. Страж отвел глаза первым, высоко вскинув голову, он издал громкий рев. Затем, встав на дыбы, сбил несколько камней передними лапами, желая обрушить их на девушку. Храмовник недвижимо стояла на месте с опущенными вниз хопешами, пока вокруг нее падали крупные обломки. Несколько осколков отскочили ей в лицо, оставив мелкие царапины на щеке и скуле. Марсианка даже не поморщилась. Хищник обернулся на человека и в этот раз увидел исполинскую душу астери, наблюдающую за драконом. Дракон насторожился, всматриваясь в Странника. Повинуясь внутреннему желанию астери, Эвала убрала мечи в ножны и сделала два шага вперед. Ее следы покрывал белоснежный иней, а от души исходил ледяной дух. Монстр невольно отступил, поворачивая голову то влево, то вправо. Ран остановилась прямо под ним, у его мощных лап, и бесстрашно коснулась его. От черных костей исходило тепло, а внутри них ощущалась равномерная пульсация. Слабые разряды молний ударили по руке. Молнии поднимались выше по телу, становясь все сильнее. Храмовник поморщилась, но руку не убрала.

– Чего ты хочешь? – услышала она наконец вопрос дракона в своей голове.

– Мне нужна Реликвия, – прошептала принцесса. – Сущность стража Марса, которая станет его воплощением на Земле и защитой обители… Мне нужен ты.

– Эссенция… человеку ее не заполучить. И не потому, что твой путь неверен, а потому, что цена ее – жизнь. – Эваларин нахмурилась, не очень понимая, о чем говорит вожак драконов. – Мое сердце и есть суть меня. Как твоя душа, Странник, суть тебя. Сможешь ли ты взять его, не погибнув в черном огне моего тела? – Страж наклонился к Храмовнику и вдохнул ее запах, задевая душу. – Сколько здесь душ… – продолжал дракон пускать свои слова-мысли в голову марсианки, – и каждая по своей воле… никогда такого не встречал…

– Тебе решать, кто это будет – ты или другой дракон, но один из вас исчезнет с Марса сегодня.

– Это буду я, но тебе придется взять мое сердце в руки, а иначе никак. – Имэнири в этот момент спрыгнул вниз, дракон посмотрел на него с интересом. – Остров Хранителей стал приютом для стольких чужаков… как печально.

– Печально? – услышал дракона Равэ.

– Да, огненный человек, ведь это говорит о слабости Источника, о том, что у него нет сил на защиту, но ваше присутствие есть часть замысла Творца творцов, и я не вправе этому противиться.

– Драконы что-то знают о замысле? – удивилась Эвала.

– О-о, дитя, мы первые Его творения, мы ведаем свой путь. И пускай сегодня я погибну без боя, но мы еще сойдемся с тобой в равном сражении. Передо мной будешь не ты, но эта же душа…

– И как ты собираешься это сделать? – тихо спросил Имэнири у Эвалы, кивнув на дракона. – Через их кости не пробиться.

– Есть только один способ. – Ран убрала руку с лапы монстра и посмотрела на сердце твари. – Добраться изнутри.

– Это невозможно, – покачал головой Равэ. – Это снаружи разряды слабые, а внутри они будут бить куда сильней. Вспомни, что бывало с теми, кого они проглатывали.

– У нас нет выбора. – Принцесса сняла ножны и протянула их мужчине, а затем из своей сумки достала чистый арис анимус. – Держи, – отдала она ему и сумку, – если что, продолжишь мое дело.

– Эм-м, может, мне это сделать? Я не так важен в любом случае.

– Нет, – мотнула головой принцесса, смотря на дракона, – я сделаю это сама. Так хочет Эйя.

– Ты храбрый, Странник. Творец творцов улыбается тебе, – услышала она тихий голос стража. – …Торопись, восход близко, и сердце погаснет до следующей ночи…

Эваларин окинула дракона взглядом, осматривая черный мощный скелет, искрившийся от молний, и остановилась на часто бьющемся сердце. Девушка облизала враз пересохшие губы и подошла к сражу вплотную. Сразу же слабые разряды стали обжигать, но пока не причинять сильной боли. Поморщившись, Ран стала взбираться по костям, и с каждым движением боль от разрядов нарастала. Храмовник цеплялась за кости, не обращая внимания на гнилую кожу, чья вонь была невыносима, продолжала подъем по исполинскому телу ящера. В районе ребер было единственное место, где она смогла бы пролезть внутрь стража. Не размышляя ни секунды, девушка так и сделала. Принцесса посмотрела вверх, и ей тут же в спину ударила молния. Да так сильно, что она едва не разжала руки. Удержавшись, Эвала мотнула головой, выравнивая дыхание, и медленно полезла вверх. Все ее тело сотрясалось от боли, и по нему каждую секунду пробегали черные молнии, выискивая самые уязвимые участки и нанося по ним удар за ударом.

Имэ с тревогой наблюдал, как его спутница карабкалась по костям стража к его сердцу. Он кожей ощущал каждый разряд и успокаивал себя лишь тем, что дракон не сопротивляется, иначе было бы все куда хуже. Бывший защитник видел, что каждые полметра даются Храмовнику с трудом, но она была не из тех, кто легко сдается. Когда девушка была всего в паре метров от цели, страж взмыл в воздух, поднимая пыль и прах своих жертв взмахами своих перепончатых, рваных крыльев. Поднявшись на середину ущелья, чудовище устремило свой взор на горизонт, где уже появлялись первые лучи восходящего солнца. В черных глазах монстра отразился Бэ Хала, а перед внутренним взором пронеслись эпизоды из прошлого планеты. В момент, когда Эваларин коснулась его сердца, а ее ледяная душа стала обволакивать его бело-синим льдом, страж увидел будущее острова Хранителей. От увиденного две крупные слезы скатились из его черных глаз, и дракон вновь громко взвыл. В этом вое было столько боли и горечи, что Имэнири невольно поежился, не сводя взгляда с принцессы.

– Солнце над Марсом… – услышали оба храмовника шепот стража в своих головах, – вскоре зайдет навсегда… лишь для того, чтобы не видеть его падения… Возродится остров из пепла, и сердце забьется вновь, когда красная Луна взойдет над обителью Творцов…

Дракон обращался призраком, и его силуэт медленно таял, осыпаясь черными песчинками на дно ущелья. Тело было больше не в состоянии удерживать принцессу, и та, отпустив погасшее сердце стража, спрыгнула вниз. Приземлившись, она не устояла на ногах и упала бы, если бы Имэ ее вовремя не подхватил.

– …Спасибо, – тихо проговорила она, раскрывая ладонь и смотря на арис анимус, внутри которого, скованная льдом, покоилась вторая Реликвия Марса.

– Ты точно не ранена? – Принцесса усмехнулась, услышав в голосе в общем-то незнакомца тревогу. – Может, стоит передохнуть чуть?

– Что-то мне подсказывает, что скоро все мы хорошенько отдохнем, – выдохнула девушка, пододвигая к себе свою сумку и убирая в нее кристалл. – …На том свете.

Над Бэ Хала показалась огненная кромка солнечного диска, и сразу же над всем Лабиринтом Ночи пронесся холодящий душу вой пробудившихся, изголодавшихся по свежим жертвам творений тьмы. Красно-оранжевые лучи неспешно ползли по иссохшей, покрытой трещинами земле, а причудливые тени островерхих вершин зубчатых гор быстро сменяли друг друга.

Равэ протянул ножны с хопешами спутнице, и она их молча взяла, вставая на ноги. Повесив мечи на спину и закрепив ножны спереди, Ран посмотрела вверх, почувствовав на себе чей-то взгляд:

– И ты, братик, тоже… – прошептала она, – скоро отдохнешь от битвы, которую проигрываешь…

Имэнири услышал слова принцессы, но предпочел сделать вид, что не обратил внимания. Вместо этого забрался на ярус выше, прикидывая, что на подъем уйдет куда больше времени, чем он предполагал.

– Есть идеи, где искать третью Реликвию? – спросил мужчина, глянув вниз. – Или мы снова должны искать призрак той женщины?

– Я и так знаю, – ответила Эвала, – увидела это глазами дракона. – Она хмыкнула. – Все три и рядом.

– Рядом? – Имэнири прикинул в уме, что находится поблизости. – Но что это может быть? Вокруг нет ничего значимого или чего-то древнего. О чем ты?

– Я о шраме, оставленном нами. О боли, что причиняли чужаки, взяв курс на обитель Творцов.

– Нами? – удивился Равэ. – В каком смысле? Шрам… это Великая долина?

– Действия у границ Солнечной системы привели к тому, что каменный поток обрушился на Марс семьсот с лишним лет назад. Наши действия. – Ее изумрудные глаза впились в лицо мужчины. – Разрушения были слишком велики, чтобы не стать частью сути острова Хранителей. Без долины не было бы многого. Там зародилась тьма, и именно оттуда акхэя начала свой путь.

– Погоди-ка, ты хочешь пройти именно в то место? И что, прости, там может быть Реликвией?

– Мы не пойдем к озеру тьмы, – покачала принцесса головой, – в этом нет необходимости. Нам нужен призрак Великой долины, ее суть.

Имэнири тяжело вздохнул и шумно выдохнул, устало потирая виски.

– Я был бы тебе крайне признателен, если бы ты перестала говорить загадками. При всем уважении, я не вижу и не слышу многое из того, что доступно тебе как перводуше Астери и как Эваларин Ран. Ветер не говорит со мной, а я вижу, как он касается сейчас твоих волос, и по твоему взгляду понимаю, что он нашептывает тебе что-то.

– На Земле нам понадобится серьезная защита, мы не можем просто установить заслонки на пути к Источнику… нужно будет создать нечто большее, надежнее. Что-то непреодолимое для всех, кроме… Храмовников или… Фэро. Реликвии не только сохранят Марс для Него, но и станут защитой обители Творцов. Призрак Великой долины позволит воссоздать и этот лабиринт, и ее непроходимые пути… – Эвала продолжала вслушиваться в шепот ветра, делившийся с ней этим знанием, и уже видела очертания будущей системы защиты Источника Земли, но пока еще было много белых пятен. – Сам подумай, никто не сможет пройти ее, кроме тех, кто бывал тут раньше.

– Это я могу понять, хотя и с трудом представляю, но где эту Реликвию искать? Ты представляешь себе размеры долины? Это десятки и десятки километров, – обвел он руками пространство вокруг себя.

– Нам нужно попасть в дом Мрака. – Снова глаза людей встретились. – Именно там окончился путь первого камня, прилетевшего из астероидного пояса.

– Дом Мрака… – повторил Имэ, не веря своим ушам. – Это же совсем рядом… он сотворил Лабиринт Ночи. Верней, сделал его таким, какой он сейчас. Никто не возвращался из него живым, Эвала. Это невозможно.

– Ты можешь остаться и подождать меня снаружи, – холодно предложила ему принцесса. – Других вариантов нет.

– Я уже говорил, что иду с тобой до конца. Просто меня пугает то, насколько ты опрометчиво бросаешься вперед, даже не подумав о последствиях.

– У меня нет на это времени. Если бы Творцу нужен был кто-то рассудительный, то он выбрал бы тебя сосудом для души Астери, а не кого-то из дома Ран, – похлопала принцесса его по плечу и, сильно оттолкнувшись, прыгнула на следующий выступ.

– Тебя не удивляет, что акхэя никак не мешает нам? – догнал ее Равэ. – Ее созданий здесь много, и они вполне бы могли замедлить нас.

– Акхэя одержима Источником и поиском пути к нему. Все ее силы брошены на это сейчас. Ей не до нас. Уверена, она даже не знает о существовании Реликвий, не говоря уже о предсказанном падении Марса. – Еще один высокий прыжок, второй, Ран зацепилась за выступ и ловко забралась наверх. Развернувшись, она посмотрела на спутника и протянула ему руку, но он лишь улыбнулся и не принял помощи.

– Когда она узнает, какими будут ее действия? – спросил Равэ, поднявшись и отряхивая руки. Тяжелый подъем остался позади.

– Не знаю, – мотнула девушка головой, – ее сердце еще слишком слабо для самостоятельного путешествия, а тьмы на планете, даже если она разорвется на тысячи осколков, не хватит, чтобы заразить ими Землю.

– Ей не придется путешествовать самостоятельно, у нее есть носитель – твой брат.

– Перводуша в нем все еще борется, иначе бы он давно был ее полным воплощением.

– Знаешь, он не производит впечатления хорошего человека даже сейчас.

– Ивалиран никогда не был хорошим человеком, даже первые девять лет своей жизни до прикосновения тьмы к его душе, – нахмурилась Эваларин, оглядываясь по сторонам. – Но и плохим тоже. Сильным, одержимым властью, тщеславным, умным… исполняющим заветы праотцев… – Ран обошла Равэ и пошла вперед к узкой тропе среди островерхих гор, – следующим зову сердца, желая прославить остров Хранителей. Он хотел дать хранителям не только участь защитников обители, но и прославить их дела по всей Вселенной. В конце концов, он тоже перводуша, пускай и слабая… сдавшаяся… Просто заветы, коим он следует, в конце концов, именно к этому и обязывают… прославлять Марс и дело Хранителей.

– Уверен, он бы удивился, услышав такое от той, кто не раз могла убить его, – последовал за ней Имэнири.

– Пойми, Имэ, – обернулась к нему принцесса, – не Ивали плохой, а то, что в нем. Если это извлечь, то останется просто Ивалиран со своими заморочками, но преданный Марсу до самой смерти. Думающих, как он, – тысячи, миллионы. Когда-то Фэро пошли против этого, выбрав другой путь.

– Хм-м, я смотрю, ты все еще даешь ему шанс, несмотря на все, что он тебе сделал? Убил твоего учителя и того, кого ты звала отцом…

– Время его выбора еще не пришло, но поверь мне, я сама убью его, когда его душа окончательно проиграет бой с тьмой.

– Верю, – кивнул Равэ. – Или это сделаешь ты, или я. Рука не дрогнет, можешь быть уверена.

Ран ничего не ответила. Дальше двое шли молча, лишь иногда оглядываясь по сторонам, реагируя на странные звуки, доносившиеся со всех сторон. Вскоре дорога расширялась и на земле и камнях появлялось все больше следов акхэи. Из глубины Бэ Хала доносилось клацанье зубов и шипение.

– Эвала, – схватил ее за руку мужчина, указав наверх, встретившись с ней взглядом, – мы тут не одни. – Ран замедлила шаг и обнажила хопеши, вспыхнул серебром этах Имэ. – Где один, там еще десять, – прошептал Имэнири, оборачиваясь. – У нас гости, – заметил он приближающихся тварей, похожих на гигантских насекомых.

– До выхода недалеко. – Двое встали спина к спине. – Нам лучше двигаться вперед. Уверена, они не войдут в дом Мрака.

В этот момент высоко над их головами промчались несколько маневренных кораблей Хранителей. Принцесса успела разглядеть на крыльях значок Мастера.

– А вот эти ребята очень даже могут.

Хищные и шипящие твари выползли на свет. Скалясь и царапая камни, они медленно приближались. Та, что была наверху, резко оттолкнулась мощными задними лапами и прыгнула на храмовников. Эвала сделала быстрый выпад вперед и, поймав голову твари в тиски, отсекла ее одним движением и снова вернулась на позицию.

– Думаю, на выходе нас встретят. – Имэ поудобней перехватил опустошенный этах и молниеносно отразил атаку подобравшей ближе твари. Порождения акхэи сужали кольцо вокруг людей.

– Думаю, ко встрече с этими монстриками они там не готовы, – хитро ухмыльнулась Ран.

– Что ты задумала?

– Приведем их к ним, облегчим себе задачу

– Два корабля – это человек пятьдесят.

– Вот и чудно. Эти голодные убьют половину, а мы остальных.

– И как ты это провернешь, очень хотелось бы знать?

– Увидишь.

За два часа до этого

Запаса энергии в гравицикле защитника Энфи хватило, чтобы добраться до пересадочной станции в верхних слоях атмосферы планеты. Лирэн и Айк надеялись перехватить Мастера над Хранителями и доложить о случившемся лично. Им повезло – Ивалиран немного задержался, ожидая дозаправку своего корабля. Он прогуливался по смотровой площадке под стеклянным куполом, выложенным в стиле кристалла, когда скаты крыши чешуйками спускались вниз, переливаясь перламутровым светом. Здесь было тихо и пусто, слабый гул разных механизмов остался глубоко внизу, а здесь можно было насладиться прекрасным видом на Великую долину с одной стороны и бескрайний космос, раскинувшийся сверху. Закинув голову, Ран смотрел на звезды и представлял себе, каково бы это было – вырваться с Марса и отправиться в темные, бесконечные дали. На краткий миг он забыл о себе и своем долге, о борьбе его души с акхэей, о тьме вообще. Он как он, его тело, сознание хотело лишь одного – вырваться на свободу и улететь. Но это сладостное мгновение покоя быстро прошло, сменившись тяжелыми раздумьями и ставшей уже привычной болью в груди. Иногда ему казалось, что сотни маленьких иголок колют изнутри, то вместе, то поодиночке, и каждый раз меняют очередность, стараясь сделать как можно больнее. Откашлявшись, он сжал кулаки в карманах своего длинного темно-синего плаща.

– Где ты сейчас, сестренка? – шепотом спросил он, унимая боль. – Найдешь ли ты способ спасти дом прежде, чем я проиграю окончательно?.. – Он поморщился, и ему стало тяжелей дышать. Тьма снова брала верх над его телом, загоняя слабую душу в ее еще надежное убежище.

– Ты проиграл, когда впустил меня, – ответила ему тьма его же голосом. – И никто ничего не сможет сделать. Марс будет моим, как и все хранители… потом и ваши Творцы. – Ивали резко схватил этах и сильно сжал рукоять, желая вытащить его из ножен и раскрыть. – Ты не сможешь убить себя, – смеялась над ним акхэя, – это против твоих идеалов… – Ран бросил злой взгляд на свое отражение. Он ненавидел себя за слабость и неспособность противостоять врагу. – Исчезни! Ты мне надоел. Просто сдайся и дай мне закончить начатое. Только со мной у тебя есть будущее, Мастер… – насмехалась над ним тьма, говорящая из глубин его души.

– Когда-нибудь, – из последних сил прошептала слабеющая перводуша, – ты будешь на моем месте. Беззащитно смотреть на то, как сгорает твой мир, как гарпии рвут твою душу на части и поглощают ее… смеясь в твое искривленное от боли лицо. – Мастер оперся одной рукой на стекло, тяжело дыша, а второй рукой схватил себя за горло, словно пытаясь извлечь из себя сердце акхэи. – Ты тоже часть Его замысла… – Ивали почувствовал, как оскалилась акхэя, поняв, о ком говорит мужчина, – и для тебя Творец творцов приготовил не менее печальный конец. – Ивалиран устало закрыл глаза, пытаясь привести дыхание в норму, и уже через десять секунд от проявлений его перводуши не осталось и следа. Мастер снова был собой. Боль стихла, а мысли вновь стали четкими и лились одним потоком.

Он недвижимо стоял у окна и смотрел теперь на Великую долину, замечая каждое темное пятно на дне ее глубоких ущелий. Чем дольше он всматривался в лужи черной жижи, тем отчетливей слышал ее противный писклявый голосок, сообщающий о неудачах в поисках входа к Источнику. Боковым зрением он заметил, как кто-то вышел на площадку и робко топтался у самого входа, не рискуя сделать и шага без разрешения. В воздухе запахло трусостью и… тьмой. Словно кто-то принес ее с собой на подошвах тяжелых ботинок. Ивалиран с интересом обернулся и увидел двоих из корпуса Защитников. Вид у них был не самый лучший – лица, перемазанные грязью вперемешку с кровью чужой и своей, всклокоченные волосы, дрожащие руки и осипшие голоса. Едва заметно ухмыльнувшись, Мастер повернулся к ним, делая пригласительный жест рукой. Оглядывая воинов с ног до головы, он мысленно прикидывал, что такого с ними могло произойти. Молча он перевел взгляд на свой наручный коммуникатор и нажал одну из кнопок. На появившемся перед глазами прозрачном экране высветились координаты троих из его личного отряда. На позывные они не отвечали. Все три точки были рядом у самого входа в Бэ Хала.

– Что произошло? – спросил Ран, делая шаг вперед, выключая экран. – И почему они мертвы, а вы двое живы? – На его лице не было печали, лишь равнодушие, которое пугало сильнее. – Ваш бывший напарник оказался вооружен, или ему помогли какие-то твари?

Лирэн, потерев ноющее от боли плечо, вышел вперед и кратко поклонился.

– Мастер, – с трудом унял дрожь в голосе Хази, зная, что Ивалиран их за произошедшее по голове не погладит, – там была Эваларин, и она напала на нас, застав врасплох ваших людей. – Ран зло стиснул зубы, его взгляд переменился, став враждебнее. – Пока мы пытались разобраться с Равэ, она с легкостью… – Лирэн громко сглотнул, вспоминая кровавую картину, – обезглавила их по очереди своими мечами.

– Обезглавила? – переспросил Мастер.

– Да, господин, – шагнул вперед Айк, – более того, там кружили… призраки, странные сущности, которые схватили их души, напившись крови… – Энфи сам не верил в то, что произносит эти слова, которые показались бы ему бредом еще вчера.

– Все произошло так быстро, что ни один из нас не успел ничего сделать. Разобравшись с ними, она заступилась за беглеца…

– И тем не менее… дала вам двоим уйти? – Он переводил взгляд с одного защитника на другого. – Или вы двое сбежали, что вероятней, до того, как она обратила на вас внимание?

– У нас не было шансов, если даже трое ваших лучших воинов с ней не справились, – попытался оправдаться Лирэн. – Бэ Хала тем вечером была явно на ее стороне, и призраки не шептали ей в уши ничего, способного выбить из колеи!

– Хорошего воина, Хази, ничто не может сбить с пути, а моя сестра отличный воин. – Ивалиран повернулся к ним спиной и принялся медленно расхаживать по смотровой площадке. – Что ж, теперь я знаю, где она. Значит, не в Кидонии решила скрываться. Хм-м, – рассуждал он вслух, – хотел бы я знать, что ты там делаешь? – Резко замолчав, Мастер покосился на двоих защитников. – Вы двое хотели проявить себя передо мной и получить место подле меня, так ведь? – Айк и Лирэн кивнули. – Этот беглец, видимо, присоединился к ней, и их теперь как минимум двое, но в то же время они на самой темной территории на острове. – Ивали повернулся к ним, и полы плаща всколыхнулись, открывая висевшие на поясе два крупных, тяжелых серебряных этаха, покрытых искусной резьбой и символами, доступными к прочтению лишь перводуше. – Я хочу, чтобы вы двое отправились за храмовниками и узнали, что они ищут, что нужно моей сестре в тех местах. Найдя их, вы будете докладывать мне о каждом шаге. Себя не обнаруживать, в бой не вступать. – Ран криво ухмыльнулся. – Иначе она и вас лишит головы. Однако, если представится случай – убейте обоих.

– Мастер, при всем уважении, мы из корпуса Защитников, у нас другие задачи, мы натасканы на другое.

– Натасканы? – удивленно вскинул левую бровь Мастер. – Так вы бездумные псы? Глупцы! Вы прежде всего хранители, призванные защищать Марс и Землю, соблюдать заветы праотцев и нести это звание с гордостью! – повысил голос Ран. – Не важно, чему вас учили в корпусе, важно, что сейчас от вас требуется иное. Мне не нужны лишние люди на выполнение поставленных мною задач. Сейчас все задействованы в поисках барьеров и их уничтожении. Вы двое… с одной стороны – провинившиеся перед командованием, не исполнившие приказ, с другой стороны – свободны. От вас не требуется многого, просто узнайте, что задумала Эваларин и куда держит путь. Справитесь с этим – и, быть может, удостоитесь черного плаща с символикой Мастера. Это ведь не трудно для вас?

– Нет, Мастер! Мы всё исполним в лучшем виде!

– Хм-м, как я и думал… безрассудство ведет вас. Вы правда собрались выслеживать ее в Бэ Хала? Не проще ли тогда спрыгнуть отсюда вниз? – развел мужчина руками, замечая, что один из них явно хочет сказать что-то. – Слушаю?

– Мастер Ран, – поднял глаза Лирэн, – у нас… у меня появилось предположение, что от барьеров может существовать некий ключ, и им может быть Око Ра, что храмовники носят на шее.

– Ключ? – переспросил Ивали. – Может, и так, тогда у вас есть еще причина найти мою сестру. Однако, прежде чем вы начнете, я помогу вам выйти на ее след. Я заставлю ее покинуть лабиринт и даже отправлю с вами парочку отрядов.

– Отрядов? Я… я вас не понимаю, Мастер, – покачал головой Лирэн, с трудом представляя себе затею Ивали.

– На территории Бэ Хала у меня нет глаз, а на выходе есть. Я хочу убедиться, что это действительно Эвала, и увидеть собственными глазами, на что она способна. Если она погибнет, то вы просто вернетесь на базу Десяти к своим прямым обязанностям. Если нет – отправитесь следом за Храмовником. Все ясно? – Воины кивнули. – Тогда отправляйтесь. Мои люди вас проинструктируют дальше.

Хази и Энфи спешно покинули площадку, оставляя Мастера одного. На полпути к взлетным залам они столкнулись с Рими – правой рукой Ивалирана. Девушка окинула мужчин презрительным взглядом и гордо прошла мимо, прижимая к груди какую-то толстую папку. Фэз вышла на площадку.

– Мастер! Ваш корабль готов к вылету, – доложила она, чуть наклонив голову, в очередной раз ловя себя на мысли, что не может перестать любоваться этим мужчиной.

Ивалиран равнодушно посмотрел в ее сторону.

– Спасибо. Что-то еще? – Ран отвернулся и подошел вплотную к стеклу прикасаясь к нему и устремляя свой взгляд вниз, высматривая там что-то.

Девушка улыбнулась одними губами и сделала несколько шагов к Мастеру.

– Мы обнаружили еще два барьера и сейчас пытаемся их уничтожить…

– Хорошо. – Ивалиран взглянул на свое отражение. – Однако на это уйдет слишком много времени, а я не уверен, что оно у нас есть.

– Ты отправил этих двоих за Эваларин? – чуть ли не шепотом спросила Фэз, подаваясь вперед. – Почему не меня? Я точно смогу ее выследить и уничтожить, как ты и хочешь.

– …Сомневаюсь, – хмуро ответил Мастер, поворачиваясь к Рими и замечая в ее руках папку. – Что в ней? – указал он на нее пальцем. Девушка насупилась, явно не была рада услышать такую оценку своим способностям.

– Некоторое время назад ты поручил группе Искателей разыскать возможных потомков дома Фэро…

– Это было три года назад, и что? Неужели есть результаты?

– Их расследование завершено, – Рими протянула Мастеру папку, – и это все, что им удалось узнать. Конкретики никакой, но есть одно интересное имя.

– Хм-м, любопытно.

Ран просмотрел аккуратно структурированные записи, где подробно излагались сотни лет жизни разных марсианских домов и фамилий. Из тысяч только одна вызвала подозрение у Искателей – Хэла.

– Фарис? – вслух спросил Ивалиран, вспоминая некогда бравого воина, служившего во дворце и изгнанного за брачный союз с южанкой. Мастер нахмурился, вспоминая того человека, и в памяти не всплывало ни одного запоминающегося, яркого эпизода с ним. Хороший боец, отличная техника, да, но что-то сверх – вряд ли.

– Безымянный дом долгое время собирал под свою крышу всех оставшихся без семьи. – Рими смущенно пригладила волосы. – Среди таких бездомных были и предки Фариса.

– Безымянный? Пф-ф, это неправильный перевод, – постучал он пальцем по папке. – Это значит забытый дом. Не понимаю, к чему мне эта информация? Какой в ней смысл?

– Он последний из Фэро. – Глаза Фэз зло просияли.

– Они покинули Марс все до единого.

– Искатели еще никогда не ошибались, – покачала головой хранитель. – И в этот раз информация верна.

Мастер скептически цокнул языком.

– Тогда почему он не Храмовник, отчего не вел свою борьбу? Разве не это их суть существования? Насколько мне известно, он вел бесцельную жизнь последние двадцать лет. Служил смотрителем музея и даже не покидал его стен. Какой мне от него толк, даже если он Фэро?

– Его кровь, вдруг она откроет барьер?

– Барьеры не открываются кровью, отпечатками или глазами. От них есть некий ключ, возможно, да и то не факт.

– Его можно допросить и выяснить это наверняка, – стояла на своем девушка. – Он должен что-то знать!

– Что ж… – вздохнул Ивалиран, – проверить, конечно, не помешает…

– Позволь мне! Пожалуйста! – вцепилась в его руку Рими. – Я вытащу из него всю информацию! Все, что может тебе пригодиться!

– Сомневаюсь, что у старика есть хоть что-то важное в голове, кроме их легенд и сказок. Хотя, – он задумался на мгновение, – я когда-то читал, что технологии Фэро неразрывно связаны с их телами и душами… Источником даже… Что, если?.. – Мастер замолчал, прислушиваясь к себе, чувствуя, как его душа всеми силами скрывает от акхэи какую-то информацию. Ивалиран зло ухмыльнулся. – Можешь с ним не разговаривать, – наконец заговорил Мастер, поворачиваясь к девушке и глядя ей в лицо, в светлые и преданные глаза, – просто… убей его.

– Убить? Н-но что это даст? – удивилась Рими. – Могу убить и после допроса.

– Если мое предположение верно, то после его смерти барьеры падут сами собой.

– С чего ты взял?

– Перводуша Марса, милая моя, достаточно стара, чтобы знать о таком. Как-никак она застала времена Сета Первого и кое-что слышала о доме Фэро. Скажем так, мне удалось только что оживить в памяти некоторые детали. – Ивалиран коснулся лица Фэз и провел большим пальцем по ее губам.

– Ивали, но его душа никуда не денется, что помешает ей возродиться и продолжить путь?

– Время между смертью и рождением в любом случае ослабит защиту барьеров… Если, конечно, слухи правдивы. – Ран убрал руку и, обойдя девушку, направился медленным шагом к выходу. – Найди его и убей, – бросил он через плечо. – Доложи о выполнении немедленно.

– Да, Мастер! Что насчет Эваларин? Разрешишь мне отправиться на ее поиски и дальнейшую ликвидацию?

– Ты с ней не справишься, Рими, – улыбнулся Ивалиран, – как бы сильно тебе этого ни хотелось. Если она смогла обезглавить троих, то что ты против нее, а?

– Я смогу! – сжала кулаки Фэз. – В отличие от них, мне есть ради кого это делать!

– Твоя любовь ко мне, – посмотрел на нее Мастер, – не защитит тебя от ее разящих клинков. – Он покинул площадку и пошел в сторону кораблей. – Как и я не стану тебя защищать… – добавил он про себя.

Лирэн и Айк уже поднялись на борт корабля, куда их отправил один из заместителей Мастера. Их недолго инструктировали, выдали новую форму и снабдили всем необходимым вооружением и другими предметами.

– Не знаю вашего послужного списка, ребята, – обратился к ним командир третьего борта Ави Ро, – но постарайтесь не путаться под ногами у моих людей. Ваша задача – прикрывать нам тылы, вот этим и займитесь.

– А если что-то пойдет не так?

– Тогда и вмешаетесь, – улыбнулся молодой Ро. – Правда, сомневаюсь, что двое против трех полных хранителей бортов смогут что-то сделать. Мы одни из лучших в корпусе Хранителей! – Айк и Лирэн переглянулись. Хази натянуто улыбнулся в ответ. – Вы Защитники, вот и выполняйте свою роль. Всё! К взлету готовы!

– Сколько пафоса, – фыркнул Энфи, усаживаясь поудобней. – Даже охота увидеть, как она собьет эту довольную усмешку с его глад-ковыбритого лица.

– Они просто никогда не были на территории Бэ Хала, не думаю, что кто-то из них вообще посещал зону отчуждения. Скажи мы ему о призраках и аномалиях близ лабиринта, он бы поднял нас на смех.

– Ну вот и посмеется, – ответил Айк, пристегиваясь. – Высадимся и просто затаимся. В конце концов, у нас другие задачи. Как думаешь, они убьют ее или она сможет уйти?

– Одном Творцу известно, – покачал головой Лирэн, – их ведь может там и не быть. Вдруг нам повезло, и оба подохли в муках…

– Ты сам-то в это веришь?

– Нет. Интуиция подсказывает, что нам придется пройти весь путь до конца, а этим, – он кивнул на хранителей, – сложить голову на черную землю Бэ Хала.

– Даже не представляю, что она может там искать?

– Вот и узнаем, а потом возьмем амулет и вернемся победителями к Мастеру.

– Он не из тех, кто хвалит и награждает, Ли, как бы нам это боком не вышло.

– Ивалирану понадобятся верные люди, когда не станет его прославленных отрядов. Сам посуди, рядом с ним и сейчас десятка не наберется. Что мешает нам стать его доверенными лицами? Разве не к этому мы так долго идем? Всего-то и надо, что поймать девчонку, взять ключ и доставить ее к брату.

– Ты видел ее технику владения этими… как их там… хопешами? Или ты уже в грядущем, празднуешь победу над Эваларин? Спустись с небес на землю, друг мой. Это будет долгое путешествие и отнюдь не легкое. Не исключаю, что мы двое с ней еще встретимся лицом к лицу.

– Да ты, похоже, ее боишься, да? Какими бы навыками она ни обладала, она всего лишь человек, а значит, смертна. Сражаться с ней один на один самоубийственно, и именно поэтому мы двое найдем способ разобраться с ней чужими руками.

– Бить в спину, – снова презрительно фыркнул Айк. – Я не какой-то там трус или подлец. Это не отвечает заветам праотцев. Врага нужно встречать, глядя ему прямо в глаза. В нашем же случае нужно просто серьезней подготовиться к этой встрече. С измотанным воином нам будет сражаться куда проще…

– Ладно, – отмахнулся от него Лирэн, лениво поворачивая голову к иллюминатору и ерзая в кресле, пытаясь усесться поудобней, – тоже мне нашелся, не трус и не подлец… Может, нам и не придется ничего придумывать, и это все закончится через пару часов.

Корабль поднялся в воздух и взял курс на Бэ Хала. Когда до места назначения оставалось каких-то десять минут лета, в салоне потух свет и зажглось аварийное освещение. Машина применила камуфляжный барьер, сливаясь с рельефом, и начала медленно снижаться. Айк и Лирэн с любопытством наблюдали за действиями хранителей, которые в количестве пяти человек толпились у люка в хвосте. Все они подготавливали к сбросу какое-то оружие круглой формы.

– Это бомба, что ли? – тихо спросил Энфи.

– Думаю, да, и судя по символам на ней – это малая чаша огня-тетаха…

– Тетаха?! – встрепенулся Айк. – Он же будет гореть, пока все не сожрет вокруг… они что, спятили там?

– Малая тем и хороша, что выльет на Бэ Хала самую малость, но достаточную, чтобы устроить ад тем, кто будет внизу. В общем, в этом есть смысл, они выкурят Имэ и Эваларин таким образом… ну, или убьют, если они будут медленно бежать.

– Командир! Цели обнаружены, движутся к выходу!

– Отлично! Устроим им горячий прием, – одобрительно кивнул Ави. – Выпускайте тетах! – приказал он, и через секунду люк раскрылся.

Тяжелая бомба с переливающимся внутри ярким и живым огнем начала свое стремительное падение вниз. Ни один датчик на корабле не засек передвижения других сущностей, а крупные пятна акхэи притаились в тени ущелий, поджидая новую жертву.

Эваларин и Имэнири одновременно услышали неприятный, протяжный писк. За ним последовал сильный удар чего-то тяжелого о скалы, а затем хлопок и шипение воздуха. Ран быстро оглянулась:

– Тетах… – проговорила она, – решили нас выкурить.

– Можем уйти в сторону, бомба была явно не из больших.

– Огонь пойдет за живыми, а во всей округе это только мы двое. Саламандрам это нипочем, как и огненным призракам.

– Зато не этим, – кивнул он на ревущих вдалеке насекомоподобных тварей.

– Не важно, – мотнула головой Эвала, сжимая хопеши крепче, – те, что впереди, по-прежнему собираются нападать. – Девушка смотрела вперед исподлобья, отчего вид у нее становился воинственным и грозным. Имэ вновь ощутил рядом ледяное дыхание души астери. Она медленно ступала вперед, оставляя следы, покрытые инеем. Хруст льда на какое-то время заглушал треск приближающегося пламени.

– Что ты задумала?

– Тетах не стихнет, покуда не коснется живой плоти. Я дам ему ее… много. Три корабля ждут нас там. – Мечом она указала на выход из Бэ Хала.

– Да-а, а вместе с ними порождения акхэи, и было бы неплохо нам убраться с этой дороги!

Ран стояла недвижимо, не моргая всматриваясь в тучу приближающихся тварей, вслушиваясь в шепот ветра, который путешествовал по лабиринту ночи, рисуя в голове принцессы весь его план. Жар тетаха коснулся их спин, и первые искры упали рядом, прожигая землю, оставляя на ней глубокий черный след. Одна из капель огня упала на ледяной след и тут же была поглощена им. Равэ не поверил своим глазам и перевел взгляд на Эвалу, все еще не понимая ее плана. Из предрассветной тени на нее бросилось первое из чудовищ и сразу же лишилось передних конечностей, а затем и головы. Лезвия хопешей сверкнули, поймав лучик просыпающегося солнца. Равэ ничего не сказал, но через пару секунд отразил атаку бросившегося со спины другого порождения тьмы. Клинок этаха лишь ранил тварь, но та не успела подняться – Ран, высоко подпрыгнув, в полете разрубила тварь на части. Поток тетаха был уже совсем близко.

– Чего мы ждем, Эвала? – с ледяным спокойствием спросил беглец, сам удивившись этому.

В облике его спутницы было столько умиротворения и уверенности, словно она знала будущее наперед. Двое встали спина к спине и продолжили отражать атаки врагов. Равэ разил их быстрыми выпадами, а Ран добивала. От близости огня становилось трудно дышать, его жар обжигал при каждом вдохе. Однако чем больше двигалась девушка, тем больше оставалось на земле следов, и исходивший от них пар сбивал силу огня. Вновь Имэнири увидел танцующую с клинками Эйю, сражающую врагов направо и налево, не обращая внимания ни на что. Ее скованные легкой сталью волосы двигались при каждом движении, увеличивая количество молний, бегающих по ним. Только сейчас Равэ увидел, что поток тетаха пошел другим путем, обходя их и устремляясь бурным потоком дальше. Преграда из гор была для него в этот раз непреодолима, да и чувствовал он живую энергию совсем недалеко и в ином количестве.

Двое храмовников продолжили отражать атаки порождений тьмы, пока последняя не упала на землю. Огненный поток спустился ниже, и дышать сразу стало легче. Эваларин сделала пару шагов по направлению к выходу, вслушиваясь к Бэ Хала.

– Такого они не ожидают, – прошептала она, убирая мечи в ножны. – Это сильно облегчит нам задачу.

– Думаешь, они не готовы к такому повороту? – подошел к ней Имэ, положив все еще раскрытый этах на плечо. – Не могут же они быть настолько глупыми.

– Дело тут не в глупости, Имэ, а в том, что тетах гаснет, лишь поглотив определенное количество живых сущностей, будь то акхэя или люди. Этого заряда хватит на них всех… И раз мы до сих пор не слышим воя двигателей, значит, они ждут между выходом из лабиринта и домом Мрака…

– Я не очень понимаю, к чему ты клонишь? Они думают, что этот огонь исчерпает силу, дойдя до них? Компетентность хранителей тогда оставляет желать лучшего.

– …Не знаю как, но Бэ Хала изменила его, – тихо ответила принцесса, спрыгивая ниже, – его заряда было достаточно для нас двоих, а затем он получил подпитку от окружающего и стал потоком. Ветер шептал об этом.

– Почему он пошел мимо? Его путь лежал мимо нас…

– Потому что ветер и огонь сделали свой выбор.

– Что? – искренне удивился Равэ, следуя за девушкой. – Источник вмешался?! Ты шутишь?

– Не-а, – Эваларин покачала головой, – ветер сказал, что это малость, которую он может себе позволить. Все и вся пытаются дать нам время… вырвать из жадных лап смерти хоть песчинку… хоть каплю… лишь бы исполнили задуманное.

– Тогда нам стоит поторопиться. – Бывший Защитник сложил оружие и вернул его на пояс. Спускаться по крутой и узкой дороге была нелегко. Куртка уже была сильно изодрана, из неглубоких царапин кровь проступала наружу.

Двое стремительно побежали вниз к выходу из Бэ Хала, ступая по еще горячей земле, где совсем недавно прошелся поток огнедышащего тетаха. Они остановились за сто метров до выхода и увидели небольшую равнину, выжженную практически дотла. Обугленная трава, камни, искореженные три корабля, выстроившиеся в треугольник. Тетах догорал на подступах к дому Мрака. Десятки тел хранителей были обращены в пепел. Лишь доспехи и оружие остались после них. Многие из них не успели и вскрикнуть, как погибли. Ран шла вперед, не озираясь по сторонам, не обращая внимания на останки погибших, наступая на них и давя оставшиеся обугленные части. Имэ же старался никого не задеть и с изумлением озирался по сторонам. Давненько он не видел такого побоища. Девушка остановилась лишь у одного из кораблей и глянула на спутника.

– Найди себе новое оружие, – бросила она. – Бери все, что может пригодиться.

– Эвала… – покачал головой Равэ, указав рукой ей под ноги. – Ты стоишь на прахе одного из них… это неправильно.

– М-м? – Она посмотрела на землю. – Ты ведь не думаешь, что твой прах они бы собрали и погребли согласно обычаям? Посмотри вокруг Имэ, разве ты не видишь их мечущиеся души, окружающие нас сейчас? – развела она руками. – Не слышишь их злости и оскорблений в нашу сторону? Каждый из них сейчас желает нам смерти, и ни одна тварь не думает о своем долге! Я бы сожгла и их души уже за то, что они предают заветы своих праотцев, печалясь и заботясь лишь о себе, – холодно ответила принцесса, пнув прах командира Ави Ро ногой. – Думать нужно о долге, а не о славе…

Равэ почувствовал, как чья-то душа коснулась его руки. Обернувшись, он увидел налитые кровью стеклянные глаза, источающие лишь ярость. Резко отдернув руку, он сделал шаг в сторону. Призрак гневно смотрел на него, сжимая кулаки, и даже попытался ударить человека. Непонимающе Имэнири смотрел на него, не зная, как реагировать.

– Тебе его жаль? – спросила Эвала. – А их всех, берущих нас сейчас в кольцо, жаждущих вырвать наши души и убить навсегда лишь за то, что посмели думать иначе? – обвела она засыпанное прахом хранителей поле.

– Я никогда не чувствовал такой ненависти, – покачал он головой, обходя очередного призрака, выросшего из-под земли. – Не могу понять, с чего она вдруг родилась.

– Умерев, Имэ, – принцесса вытянула руку вперед, погружая кисть в тело призрака и водя ею в районе сердца, при этом глядя в его пустые, но разгневанные глаза, – они узнали простую, но страшную правду… Им некуда идти, Источник их не ждет, как и новое тело. – Ран сжала кулак, сжимая невидимое сердце павшего хранителя. Равэ заметил сине-голубое свечение рядом с девушкой и замершего перед ней в оцепенении призрака. Он мог поклясться, что видел бьющееся сердце в ее руке, которое покрывалось тонкой коркой льда. – И решили, что это моя и… твоя вина. – Она медленно наклоняла голову то вправо, то влево, всматриваясь в искривленное страхом и болью лицо погибшего, с ужасом смотрящего на невероятную душу Странника. – Ведь авторитет Мастера непререкаем, его слова как перводуши неоспоримы… Только вот правда другая. Неприятная, да? – подняла она глаза на призрака.

– Что ты делаешь, Эвала? – сделал пару шагов по направлению к ней бывший Защитник, видя испуг собравшихся на поляне душ, которые все как один смотрели на пленника принцессы.

– Показываю им истину, даю им право выбора… – Ран резко отступила. – Ступайте, – отряхнула она руки от инея, – и думайте, как подобает поступить истинным уроженцам острова Хранителей…

Спустя несколько секунд призраки растаяли в воздухе, и в повисшей тишине только вой созданий тьмы напоминал о близости Бэ Хала. Эваларин вздохнула и посмотрела в предрассветное небо. Воздух на удивление ничем не пах, и ветер не приносил с собой никаких ароматов. Храмовник, почувствовав что-то, обернулась. На земле прослеживалась четкая граница, где тетах остановился, насытившись. В метре от нее были свежие следы.

– Хм-м, как минимум двоим удалось избежать жаркой участи, – подметила она, указав на находку.

– Не похоже, что они пошли в дом Мрака, – покачал головой подошедший ближе Равэ. – Могли спрятаться где-то поблизости… – Он стиснул зубы, словно поняв что-то. – Ступай внутрь, я посторожу вход.

– Хорошо, – согласилась принцесса, переступая через невидимую черту, отделявшую Лабиринт Ночи от не менее загадочной локации Великой долины.

Островерхие, шершавые, словно отлитые из цемента, пикоподобные горы остались позади. Выход из Бэ Хала представлял собой теперь выжженную дотла поляну, упиравшуюся в невидимую разграничительную линию, за которой начинался остров, окутанный непроницаемым, плотным черным туманом. Этот темный клубок парил над землей и одновременно был с ней связан прочными серебряными цепями, уходящими глубоко под землю. То сужаясь, то расширяясь, будто человеческие легкие, это нечто дышало.

На глазах Имэнири силуэт принцессы растворился в клокочущей темноте. С каждым шагом Ран приближалась к эпицентру – месту, где один из космических камней прекратил свое безжалостное уничтожение поверхности Марса. Принесенная им акхэя давно разбрелась по планете, но крупные ее части были на века запечатаны здесь. Око Ра засветилось, освещая дорогу и реагируя на сооружения, оставленные Фэро. Местами то слева, то справа вспыхивали пурпурные молнии, озаряя массивные конструкции из камня и стали, удерживающие внутри прозрачные кристаллы со спящей тьмой. Эвала поймала себя на мысли, что никто за семьсот лет не осмеливался заходить в это место и даже не представлял, что скрывается за черной завесой. Под ногами хлюпала мутная жижа, и с каждым шагом неприятный запах от нее поднимался все выше. Алые молнии несколько раз в минуту ударяли в землю прямо перед девушкой, но она не обращала на них внимания. Ран заметила впереди нечто, напоминающее дом. В черной каменной коробке не было окон, лишь одна открытая настежь старенькая дверь, скрипящая от каждого дуновения ветра. Даже издалека можно было разглядеть следы ударов на ее поверхности и черные обгоревшие отпечатки молний. Эваларин остановилась, как только увидела призрак Сета Первого, стоящий у двери и смотрящий прямо на нее. Как только Храмовник подошла ближе, призрак сделал шаг в сторону и повернулся к ней:

– Ты дошел так далеко, Странник, – улыбнулся Фэро. – Уверен, ты не знаешь, отчего это место зовется домом Мрака… Когда-то, до катастрофы, здесь было большое поселение, которое ныне погребено под слоем пепла и праха хранителей. Камень, что принес с собой тьму, разрушал на своем пути все, и лишь болота смогли остановить угрозу. В те времена их сила была соизмерима с силой Источника… его темные потоки сливались воедино здесь.

Сет прислонился к стене и привычно сложил руки на груди, зная, что Странник внимательно его слушает.

– Тьма наткнулась на другую тьму, мертвое встретило живое из космоса и смогло затормозить процесс, чем Фэро и воспользовались, навсегда замуровав крупные частицы тьмы в камни, что встретились тебе на пути сюда. Многие души навсегда исчезли, выполняя свой долг в тот день… А потом над этим местом навсегда сгустился сумрак, и даже в разгар жаркого дня тут не бывает светло… Дом Мрака… – прошептал Сет, – здесь хранится марсианская ночь, без которой наш остров невозможен. Ночь стала темнее на планете в день катастрофы… Возьми ее и отнеси Творцу творцов. Пусть и он узнает, каков наш создатель и насколько темна и холодна наша ночь.

– Ночь… – повторила Эвала, снова внимательно разглядывая исчезающий призрак Фэро. – Значит, нужно будет забрать с собой и день, ведь больше нигде солнце не бывает таким, как во время восхода над марсианским горизонтом, освещая Фобос и Деймос… – Она придержала скрипучую дверь и прошла внутрь. Впереди была лестница наверх. – Как можно взять ночь? – задалась она вопросом. – Что может стать ее сосудом?..

Вдруг перед ней снова появился призрак Сета. Принцесса остановилась.

– Дом Мрака, Странник, это место, где нет места телу, но душа вновь переживает самый темный день своего существования. Поднявшись по лестнице, отдай арис анимус своей душе. Коснуться ночи сможет лишь она.

– А ты был там? – тихо спросила его Ран, ощущая, как стелющийся по полу серо-черный туман обволакивает ее тело и медленно забирает силы. – Видела ли твоя душа свой самый темный день?

Губ Фэро коснулась грустная полуулыбка.

– …Мой день еще впереди, Странник, – ответил призрак, исчезая.

Эваларин достала из сумки зеленый и чистый камень. Глянув на него, девушка крепко сжала его в кулак и продолжила подниматься по широкой лестнице.

Имэнири ходил по усыпанному самым разным оружием полю и подбирал что-то более или менее отвечающее его требованиям. В то же время он явственно ощущал на себе чей-то пристальной взгляд, и в воздухе он, как охотник, чувствовал знакомый запах. Близ сгоревшего корабля он заметил вереницу следов, уходящих в сторону дома Мрака. Он смог найти лишь пару полностью заряженных этахов и один функционирующий большой наручный щит. Правда, он больше подойдет принцессе, решил Равэ, надевая тяжелый браслет на запястье. Вдруг ему на глаза попался еще один этах. На этот раз раскрытый и в полной боевой готовности. По его лезвиям бегали молнии, а сам он был наполовину вонзен в землю. Мужчина наклонился, чтобы поднять его, как в начищенной до блеска поверхности оружия увидел скользнувшую за спиной тень. Недовольно поморщившись, Имэ поднялся, выпрямляясь во весь рост и подхватывая найденный клинок. Быстро развернувшись, он успел отразить разящую атаку Лирэна. Равэ заблокировал удар и контратаковал, на бегу выпуская два энергетических шара в сторону бывшего напарника. Хази умело увернулся, отпрыгнув и отступив метров на пять.

– Ну, здравствуй, Имэ! – оскалился верный пес Мастера, перекидывая свой этах в правую руку и заводя его за спину. – Давненько не виделись. – Равэ молча и спокойно наблюдал за врагом, прислушиваясь к любым звукам и шорохам, зная, что Айк наверняка где-то поблизости. – Боюсь, в этот раз тебе твоя новая подружка не поможет.

– Ты смешон, Ли, – покачал головой Имэнири, – не думал, что дойдет до такого…

– А чего ты ждал за свое предательство? Думал, наградят и поблагодарят?

– Я делал ровно то, что считал нужным, чего не скажешь о вас. Быстро улепетывали от тетаха? Жарко было?

– Вам просто повезло. А ты… как ты мог поверить этой… дикарке? – с презрением спросил Хази, игнорируя выпад в свою сторону. – Готовой даже убить перводушу Марса ради своей цели? Как ты мог предать заветы праотцев?!

– Я никого не предавал, я просто защищаю Марс… чего не скажешь о вас… Кто вы теперь? – заметил Имэ отсутствие нашивок корпуса Защитников. – Псы Ивалирана? – Лирэн бросил взгляд, полный презрения, на исполина, продолжая ощущать исходившую от мужчины не поддающуюся объяснению угрозу.

В глазах некогда товарища Равэ заметил появившегося на возвышении Айка, который, спрыгивая, выпустил несколько шаров в беглеца. Кувырком в сторону Равэ едва успел увернуться от трех шаров, выпущенных ему в спину. Не мешкая, исполин выстрелил в ответ. Оказавшийся у него в руках этах оказался мощнее, и третий шар оставил неглубокий, но сильный ожог на предплечье Энфи. Новая очередь полетела от Лирэна, но наткнулась на моментально возведенный щит. Оба стали наступать на беглеца, не оставляя ему иного выбора, кроме как сражаться. Имэ крутанул в руках этах и занял боевую позицию, приготовившись драться сразу с двумя. Айк и Лирэн без промедления перешли в наступление, делая быстрые и резкие выпады вперед, пытаясь дотянуться до Равэ. Несмотря на свои габариты, Имэ отлично уворачивался и с легкостью мог предсказать атаки противников. В конце концов, он сам их некогда тренировал.

Эваларин поднималась все выше и выше. Впереди не было видно ни дверей, ни стен, а ноги с трудом слушались. Наконец лестница закончилась, и девушка увидела длинную полоску прозрачного пола, со всех сторон окутанного беспроглядной тьмой, в которой не было видно абсолютно ничего. Не успела она ступить и шага, как воздух стал заметно холодней, и изо рта пошел пар. Глянув себе под ноги, Храмовник увидела, как от нее расходится в разные стороны лед. Тонкие щупальца тянутся вперед, сковывая все, чего коснутся. Пространство вокруг звенело от хруста и треска. Эвале показалось, что она слышит, как гигантские айсберги сталкиваются, и грохот падающих глыб разносится эхом по залу. И странный клекот каких-то птиц доносился из пульсирующего впереди черного облака, спускающегося из-под потолка. Принцесса прошла каких-то пять метров и поняла, что теряет сознание. Она опустилась на колени, продолжая с любопытством всматриваться в самый темный день души Странника, но ничего не видела, только слышала эхо взрывов, чьи-то крики на непонятном языке и завывания ледяного ветра, сочившегося через белоснежные глубокие ущелья, над которыми кружил сине-голубой снег и где росли величественные деревья пурпурного цвета. Их листья, местами скованные льдом, покачиваясь, издавали приятный слуху перезвон. Падая на пол, девушка в последний миг выпустила из рук арис анимус, и он остался лежать рядом с ней, поблескивая внутренним ярким зеленым светом. Еще один порыв ветра, еще одна мелодия листьев, и душа Странника стала видимой. Эйя посмотрела по сторонам, а затем на свои руки. Ей показалось, что она вновь в своем теле, снова стала собой. Великий воин понимала, что это лишь временная иллюзия. Расходящийся от ее ног лед захватывал все больше пространства. Ледяные щупальца тянулись все дальше и дальше, спускаясь вниз, устремляясь вверх, медленно беря в окружение клокочущее облако тьмы в конце пути. Повернув голову на перезвон, Эйя наклонилась и подобрала камень. Сжав его в руке, астери пошла вперед. Шаги ее были широкими, но в то же время легкими и беззвучными. Изумрудные глаза смотрели на разворачивающуюся перед ней картину далекого прошлого. Ни один мускул на лице не дрогнул, лишь взгляд стал острее. Странник вошла во тьму и продолжала двигаться к просматривающемуся впереди сердцу тьмы. Мимо Эйи проносились корабли флота Астери, порой призраки задевали ее, проходили сквозь душу, принося с собой грустные воспоминания. Она слышала переговоры своих товарищей, слышала и себя, свой голос, отдающий приказы. Проходя через тьму воспроизведенного космоса где-то на самых окраинах мира Астери, она дошла до крайней черты, где застыл ее черно-багровый корабль, повернутый носом к неизвестному врагу, просачивающемуся во Вселенную островов. Эйя остановилась, лишь услышав знакомое пение белых аки́вов, доносившееся откуда-то слева. Закрыв на мгновение глаза, предводитель армии Астери медленно повернула голову и, открыв их, увидела свою родную планету. Еще дышащую жизнью, где Источник рождал души и наделял всех своей силой, где их Творец творил лучший мир из возможных. Один из кораблей-призраков прошел сквозь душу, принеся с собой воспоминания о первых погибших по вине акхэи. Вспышка того эпизода отозвалась колющей болью в сердце. Эйя сжала кулаки и снова посмотрела вглубь самого темного дня своей души, где притаилась тьма, пришедшая из ниоткуда. Оскалившись и тихо прорычав, астери двинулась дальше. И вот она стояла напротив тьмы, ставшей смертным приговором для многих островов. Странник протянула руку к огромному шару перед собой, к которому со всех сторон тянулись ледяные щупальца, желая сковать, поглотить, уничтожить.

– Как жаль, – заговорила Эйя, – что ты лишь ее призрак… Лишь мое воспоминание того дня… – Она вытянула руку вперед, держа на раскрытой ладони арис анимус. – Ночи стали здесь темнее, и в этом есть и моя вина… – Камень стал переливаться всеми цветами радуги, впитывая в себя эссенцию ночи. – Однако без них, таких темных и холодных, остров Хранителей не был бы собой. Они стали частью его существования… Без них Творец творцов не узнает свое сердце. – Странник опустила руку, сжимая камень с Реликвией внутри.

Не проронив больше ни слова, астери вышла из темного облака, а за ее спиной продолжал похрустывать сине-голубой лед, сковавший все, до чего мог дотянуться. Эйя подошла к лежащей на полу девушке и присела перед ней на одно колено. Положив камень у ее руки, Странник коснулась волос Эваларин и провела по ним. Взгляд ее стал печальным, словно она увидела что-то из грядущего. Затем астери приподняла голову принцессы за подбородок и позвала ее по имени:

– Эвала, очнись. – Спустя пару секунд Ран открыла глаза и встретилась взглядом со своей собственной душой. Она не знала, сколько времени они смотрели друг на друга, но еще никогда она не видела настолько сильных существ, которые одним своим видом внушали уважение, душевный трепет и… страх. – Нам пора идти, – прошептала она и вернулась в тело принцессы.

Храмовник быстро поднялась с пола, озираясь по сторонам – все вокруг было во льду, искрилось и переливалось в свете бликующих кристаллов. Девушка подняла с пола камень и убрала его в сумку. Вокруг нее снова стал сгущаться туман, отнимающий силы, и Эвала, еще раз бросив взгляд на тьму впереди и на виднеющийся остров Астери, мерцающий, как звезда, сделала пару шагов назад. Затем, развернувшись, начала спуск вниз.

Путь назад занял некоторое время. Призрак Сета больше не появлялся. Выйдя из дома Мрака и снова оказавшись среди поля бьющих, сверкающих молний, Эвала посмотрела в небо.

– Где же хранится день Марса? – вслух спросила она, и на ее лицо тут же упало несколько капель дождя. Растекаясь, они приятно холодили кожу. – Если Великая долина – это ночь и тьма, то нагорье Элизий – это день и свет. – Ран прокручивала в голове всевозможные мифы и легенды, рассказы, что ей доводилось слышать. – Южане восхваляли его, – рассуждала она вслух, – нет горы ярче, чем золотом горящий на восходе Элизиум… – процитировала она сама не помня кого. Облизнув губы, она даже не обратила внимания на ударившую в землю молнию в метре от нее. Определившись с новой целью, принцесса направилась к выходу из дома Мрака.

С каждым шагом дышать становилось легче, и силы полностью к ней вернулись. Ран остановилась за пятьдесят метров от серо-черной пелены, скрывавшей это место от посторонних глаз. Она заметила Имэнири, сражающегося с двумя противниками одновременно. Прищурившись, она смогла разглядеть нападавших – это были те двое, что поджидали беглеца снаружи тоннеля. Принцесса видела, что Равэ неплохо справляется, но ей показалось, что он отчего-то медлил с их убийством. Криво ухмыльнувшись, Эваларин продолжила путь. Ее руки сами потянулись к хопешам, но она себя остановила, решив прежде понаблюдать за боем. Ветер просил ее об этом.

Храмовник вышла из густого тумана и ступила на усыпанную прахом хранителей землю. Она с интересом наблюдала за отражающим атаки Имэ и на то, как быстро он двигался. Лирэну и Айку не хватало длины рук, чтобы атаковать с безопасного расстояния, им приходилось то и дело подходить ближе. Все заряды были уже давно израсходованы, и сражение велось исключительно на серебряных клинках. Хази и Энфи перешли в нападение одновременно, и Айк мощным ударом ноги был отброшен в сторону, а Лирэн сошелся с беглецом лицом к лицу. Айк кубарем отлетел в сторону края поля. Быстро вскочив на ноги, он хотел подхватить лежащий на земле чужой этах, но в этот момент острое лезвие хопеша коснулось его шеи. Покосившись влево, он увидел сестру Мастера. Судорожно сглотнув, хранитель замер на месте, обдумывая свой следующий шаг.

– Любое твое движение означает смерть. – Глаза Эвалы зло сверкнули, отразив поднявшееся над Бэ Хала солнце. Рассветные лучи расползались по островерхим горам, заставляя камни вспыхивать оранжево-красным светом.

Имэнири тем временем провел удачную контратаку и смог повалить врага на землю, нацеливая на него этах. Лирэн тяжело дышал и свирепо взирал на бывшего друга, скребя землю руками в поисках чего-либо подходящего для обороны.

– Имэ! – окликнула его девушка. Равэ покосился в сторону Ран и боковым зрением заметил оцепеневшего от ужаса Айка, у шеи которого был клинок Фэро. – Одно твое слово, и я убью его, – равнодушно сказала Эваларин.

– Отпусти его, – махнул рукой мужчина. – Никогда бы не подумал, что буду сражаться с вами двумя, – покачал он головой, – так не должно было быть. – Имэ сделал шаг назад. – Неужели вы двое не видите, что происходит, как вас обманывают?

– Это бесполезно, Имэ, – сказала ему Эвала, толкая Айка в спину и кивком головы приказывая идти вперед. – Они служат Мастеру, и уверена, они здесь по его приказу.

– Разумеется! – огрызнулся Энфи, косясь на девушку. – Вы представляете опасность для Марса!

– Вам повезло, что тетах насытился и на вас его уже не хватило… – улыбнулась Ран. – Что ты намерен с ними делать?

– Пусть уходят, – равнодушно ответил Равэ. Эвале услышанное не понравилось. Она прекрасно понимала, что эти двое здесь не просто так. Раз они вернулись, значит, Ивалиран точно в курсе.

– Передайте Мастеру, что конец близок, – холодно бросила она Айку и Лирэну, а затем осмотрелась по сторонам. Уходить этим двоим было особо некуда. – Думаю, вам будет там интересно… – она указала мечом на Лабиринт Ночи, – как знать, может, и успеете добраться до безопасного места к моменту, как там стемнеет…

Хази нащупал в земле этах и, крепко его сжав, резко вытащил и сразу же выпустил в принцессу два энергетических шара. Эвала успела обернуться и рассечь пополам обе сферы. Огненные искры коснулись ее ног, отразившись в изумрудных глазах. Взгляд Храмовника сразу же изменился, безразличие сменилось жаждой возмездия, но не успела Ран сделать и шага, как огненные шары посыпались градом на эту равнину. Словно кометы, полыхающие камни падали вокруг Лирэна и Айка, отгораживая их огненной стеной от Эвалы и Имэ. Обернувшись назад, Ран увидела стоящего на горе огненного призрака, а сам беглец обессиленно осел на землю, пытаясь дотянуться до старой раны на спине. Оставленная некогда призраком, она обжигала и причиняла нестерпимую боль. Опустившись на землю, Имэнири тяжело дышал, жмурился, силясь не взвыть от боли. Предводитель огненной армии равнодушно взирал на происходящее внизу, пока его воины подходили ближе. Генерал был ростом под два с половиной метра, в тяжелых доспехах, и алый плащ развевался на невидимых порывах ветра. Полыхающий огнем, он смотрел на людей, опираясь на свой воткнутый в камень двуручный меч. Равэ был не в силах пошевелиться, словно нечто сковало его тело изнутри. Когда за спиной генерала появились другие призраки и начали неспешно спрыгивать вниз с оружием наперевес, Эваларин встретилась взглядом с их предводителем. Он кивнул, отвечая на ее немой вопрос. Пара секунд, и огненный шар полетел прямо в беглеца. Ран, скрестив хопеши, заслонила собой Имэ. Равэ поднял на принцессу глаза, мысленно умоляя ее уйти и не рисковать всем ради него. Призраки приближались стремительно, и вот уже трое из первых рядов бросились в атаку. Эвала отразила первую атаку вторую, отбрасывая врагов, дышащих пламенем, назад. Еще двое бросились на девушку, но каскад ударов, обрушившийся на них, вынудил отступить. Фаэтонская сталь разила и мертвых, и живых, оставляя на телах призраков глубокие порезы, из которых сочилось оранжевое пламя. Заметив, что призраков становится все больше и их предводитель спрыгнул вниз, Ран невероятным усилием смогла поднять Имэ, а затем толкнула его прочь с этого места, продолжая прикрывать от обрушивающихся на них огненных атак. Горячие искры разлетались по сторонам и шипели, попадая на ледяные следы, оставляемые девушкой. Разгневанные воины бросались один за одним на принцессу, но она безжалостно разила их хопешами, отрубая руки, снося головы, лишая ног или протыкая насквозь. От треска огня и хруста льда закладывало уши. Равэ еле-еле переставлял ноги, не зная, куда идти, и лишь подталкивания Эвалы направляли его.

– Оставь меня… – с трудом выдавил он, – нам некуда идти… Уходи без меня.

– Замолчи и иди дальше! – огрызнулась принцесса, снося очередную горящую голову с плеч и пинком откидывая второго нападавшего. Быстро глянула назад. – Еще сто метров, и будет корабль. Надеюсь, ты умеешь им управлять.

– Ч-что? – не понимая, к чему клонит Эвала, переспросил мужчина, чуть придя в себя.

– Как взлетишь, сбросишь мне трос и вытащишь меня из боя. Вот и весь план.

– Я тебя наедине с ними не оставлю, они тут за мной, а не за тобой!

– Мне не нужно твое мнение! – Душ из обжигающих искр падал на волосы и одежду, оставляя черные следы. – Ты просто выполняешь приказ! Пошел! – крикнула она, когда до корабля осталось каких-то пятьдесят метров. – Я удержу его, а ты, главное, не забудь возвести щиты!

Не понимая почему, но он повиновался и смог найти силы именно добежать до скрывавшегося под камуфляжным барьером аппарата. Люк стал быстро и бесшумно открываться, впуская внутрь гостя. Оказавшись внутри, Равэ сразу же почувствовал себя лучше, обшивка корабля сдерживала влияние огненных воинов. Боль стихла, уступая место тревожности. Он пулей рванул на мостик, запрыгнул в кресло первого пилота и оглядел панель управления. Она оказалась не такой, как он ожидал, впрочем, как и сам корабль.

– Все не может быть настолько сложно, – прошептал мужчина, начиная интуитивно нажимать кнопки. Не прошло и трех секунд, как корабль ожил, приходя в полную готовность.

Пока Имэ разбирался с управлением, огненные воины окружили эту небольшую поляну и стояли, ожидая приказа своего генерала. Отчего-то он медлил, и уже через полминуты корабль взлетел, поднимаясь над окраинами Бэ Хала. Эваларин не сводила глаз с врагов и, заняв боевую позицию, готовилась к новому витку боя. Предводитель огненных шел к ней, а его подчиненные расступались перед ним. Генерал остановился в десяти метрах от Храмовника. Какое-то время они смотрели друг другу в глаза, выискивая в них ответы на самые разные вопросы. Только когда призрак отвел взгляд, Эваларин поняла, что так привлекло его. Он смотрел на свою душу, что отражалась в изумрудной бездне. Генерал перевел руку на эфес своего двуручного меча и посмотрел вверх.

– Я думал, время его пришло, – услышала Ран его низкий голос в своей голове.

– Он не будет одним из вас, – мотнула головой Эвала, крепче сжимая хопеши. – Ему тут не место! – произнесла она мысли Эйи.

– Ты права… – Ей показалось, что истинный воин Марса улыбнулся. – Но с чего ты взяла, что я хочу видеть его среди своих воинов, Странник?

– Тогда для чего еще не время? Зачем вы за ним гонитесь?

– Душа твоего друга чужая, как и твоя, но тело его принадлежит острову Хранителей, и оно отмечено знаком огня. Огня, из которого рождался когда-то остров Хранителей. Когда Источник замолчит навсегда, круг замкнется, и огонь вспыхнет вновь.

– Я тебя не понимаю, – мотнула головой принцесса. – Что станет с Имэ?

– Тогда это уже не будет иметь для тебя значения, дочь дома Ран. – За спиной Эваларин появился трос, сброшенный Равэ. Девушка ухватилась за него, и он начал довольно быстро поднимать ее на борт. – Передай ему, что в момент, когда все будет кончено, ему нужно быть здесь и среди нас! – сказал призрак, провожая принцессу взглядом.

Эвала ничего не ответила, лишь продолжала молча смотреть на них. Оказавшись на корабле, она без промедлений закрыла люк. Напротив нее стоял взволнованный Имэнири:

– Мне показалось, или вы о чем-то говорили?

– Да… драться он не захотел. – Ран поднялась с пола и пошла в сторону мостика, снимая на ходу ножны с мечами.

– Чего он хотел?

Эваларин села в кресло пилота и быстро ввела нужные координаты. Путь до Элизия был моментально выстроен. Так же сохраняя молчание, она активировала всю необходимую защиту.

– Чего ему было нужно от тебя? – повторил свой вопрос Равэ, садясь в кресло второго пилота. Корабль набрал заданную высоту и лег на курс.

– Сними-ка куртку. Покажи мне его метку. – Взгляд у нее был серьезный, и всем своим видом она показывала, что отказ не принимается. Нахмурившись, Имэнири исполнил ее просьбу. Повернулся к ней спиной. Жжение почти ушло, остались лишь воспоминания о недавней боли. – Это похоже на кристалл какой-то, – вслух подумала принцесса. – Незаконченный рисунок.

– Рисунок? Хм-м, раньше это было просто пятно с размытыми очертаниями чего-то непонятного, – удивился мужчина.

– Он сказал, что твое время еще не пришло, а когда все будет кончено, ты должен будешь прийти сюда. – Ран отвернулась, погружаясь в раздумья, прислушиваясь к душе, которая также не поняла намеков огненного генерала.

– Что все?

Храмовник пожала плечами.

– Скоро узнаем. Так или иначе. – Она кивнула на один из мониторов, где показывались кадры хранителей, работающих над уничтожением барьеров. Эвала хмыкнула. – И воины огня тоже выигрывают нам время…

Равэ посмотрел сначала в экран, а затем перевел взгляд на иллюминатор. Внизу проносились равнины и края озер, заканчивающиеся глубокими морями. Всматриваясь в синюю бездну, он уже видел проистекающий в глубинах, под толстым слоем почвы, священный поток. Силы Источника таяли на глазах, и русла его мельчали. Мельчающие ручьи продолжали питать остров Хранителей, но силы его были на исходе. Эваларин тоже это видела, даже больше – от нее не был скрыт исток великого потока. В нем еще было достаточно жизни, но вся эта энергия была направлена лишь на одно – отвоевать немного времени у Творца творцов, исполнить часть замысла. Ран закрыла глаза, не желая чувствовать снова боль сердца и души Марса. Она шумно вздохнула, поудобней устраиваясь в кресле.

– Источник чем-то обеспокоен, – тихо проговорил Имэнири, – его воды бурлят… – Закрыв глаза, принцесса слушала шепот ветра, проникающий повсюду. – Что он говорит?

– Что нам нужно поторопиться, – не поворачивая головы, ответила Эваларин. – Барьеры вот-вот падут. – Храмовник сжала кулаки и в сердцах ударила по подлокотнику. Имэ удивленно наблюдал.

– Все барьеры? С чего бы вдруг? Не думаю, что Мастеру удалось разыскать их всех…

– А ему и не нужно. Достаточно убить последнего из Фэро, и они отключатся сами.

– Прости, что? – не поверил своим ушам беглец. – Фэро? На Марсе остались Фэро?

– Долгая история, – отмахнулась девушка, вставая с кресла. – Как только Фарис умрет, его душа не сможет попасть в Источник и возродиться вновь. Круговорот будет остановлен, и механизм отключится…

– Кто-то еще это знает?

– Не знаю, – покачала Ран головой. – Но он может умереть и от старости.

– Я про связь Фэро и барьеров. Ведь это было изначально, они всегда создавали механизмы, связанные с ними на разных уровнях. Никто не знал на каком, но все же.

– Перводуша Марса может об этом знать, – поморщилась принцесса. – И акхэя могла эту информацию из нее вытащить…

– Может, нам стоит спасти сначала Фариса?

– Нет времени. Либо Реликвии, либо Фэро. И Сет бы выбрал первое. И я собираюсь поступить так же.

– А я бы нет, – натянуто улыбнулся Имэ. – Мы можем разделиться и сделать два дела одновременно. Ты идешь за Реликвией, а я за Фарисом. Уверен, я смогу отвести его в безопасное место.

– На Марсе больше нет безопасных мест, и он никуда с тобой не пойдет.

– Откуда такая уверенность?

– Он прошептал это, а ветер принес его слова мне… Ты остаешься со мной, а Фарис… наедине со своей судьбой. – Равэ только хотел подняться с места и возразить, но принцесса смерила его холодным взглядом и буквально толкнула обратно в кресло. – Неужели ты не понимаешь, что все на Марсе сейчас из последних сил выигрывают нам время у Творца, чтобы мы смогли завершить задуманное? – Эвала приблизилась к Имэ, заглядывая ему в глаза. – У нас нет права оспаривать их решения, нет права останавливаться и бежать спасать всех! Мы обязаны идти вперед. – Беглец почувствовал, как похолодел воздух вокруг. – Нет у тебя времени на сантименты и эмоции. Есть только долг, – добавила она, отстраняясь и отворачиваясь. Имэ показалось, что перед ним не потомок дома Ран, а кто-то из Фэро, настолько органично прозвучала эта фраза.

– Пусть так, – кивнул Имэнири, смирившись. – Нам нужно отыскать еще четыре Реликвии, успеем ли, если этот Фарис умрет и акхэя хлынет в недра планеты? Что произойдет, когда тьма соприкоснется с водами Источника?

– Попав к нему, акхэя осознает всю тяжесть своей ошибки и начнет искать способ выбраться с этого острова, перебраться на другой, – тихо ответила девушка, наблюдая за сменяющими друг друга снимками с разных точек Марса. – В ход пойдут все силы.

– Например, покинуть Марс? – предположил Равэ, проведя рукой по голове, чувствуя, как на него наваливается усталость. – Мастеру понадобится для этого предлог. – Он цокнул. – Да и невозможность победы над тьмой сильно подпортит его репутацию, а ты что думаешь, как поступит твой брат дальше?

– Ивалиран выпутается из этой неприятной истории, найдет объяснение всему, и никто из хранителей не усомнится в нем. В конце концов, все знают, что он – перводуша Марса, и они готовы принять любое его решение.

– Даже смерть?

Ран хмыкнула.

– …В конце заветы истинных праотцев и заветы Тота и Маат мало отличаются. И те и другие приносят в жертву самое дороге во имя великого замысла. С той лишь разницей, что Храмовники отдадут все, не думая о себе и своем будущем, вверяя жизнь и смерть, всего себя и свою судьбу в руки Творцу творцов… когда Хранители… – она сделала паузу, – попросят что-то взамен.

– В судьбоносный момент торг с создателем уместен, – тихо проговорил Равэ. – Старый принцип из глубокой древности, который, если мне не изменяет память, не привел ни к чему хорошему.

На мостике воцарилась тишина. Девушка стояла у иллюминатора и смотрела на проносящиеся мимо земли, узнавая в них знакомые вольные города и заброшенные поселения близ территории отчуждения.

– Что может предложить им Ивалиран? Вернее сказать, акхэя, чье сердце бьется в нем? – Он поднял глаза на принцессу. – Когда все поймут, что падение Марса неизбежно, что им станет утешением?

– …Никто не поймет, что падение острова близко, – шепотом ответила Эваларин. – Решат, что грядет обновление Источника, мол, он уходит к центру планеты и перерождается там. Думаю, именно это и объявит Ивали, продолжая искать способ вырваться отсюда.

– Пусть так, но что акхэя может? Заставить его лететь на Землю?

– Отряд Беса не пропустит его, – покачала она головой, водя пальцем по стеклу. – Им плевать, Мастер ты, перводуша или кто еще с благими целями… обитель – запретное место, и ни один корабль, никто чужой туда не прорвется.

– Бес мертв. Его отряд не вечен, и предатели его пути найдутся и там. И потом, я слышал, что ресурсы их не безграничны. Корабли уже отошли на круг дальше, чем были, а значит, будут возвращаться для перегруппировки. Тут-то Ивалиран и может воспользоваться моментом.

Ран нахмурилась, такой информацией она раньше не располагала. Вдруг острая и быстропроходящая боль кольнула в висках. На краткий миг она увидела неизвестных ей людей, облаченных в черное, в незнакомой ей местности, но такой похожей на равнины Хризу. Люди скрывали свои лица, но все они были вооружены такими знакомыми хопешами. Все они кого-то защищали, продвигаясь в сторону чего-то, скрытого от глаз принцессы. Еще один болезненный укол, и Эваларин увидела человека в длинной серо-белой тунике, единственного, кто не скрывал своего лица. Именно его охраняли воины.

– Эвала? – обеспокоенно окликнул ее Равэ, подходя ближе. – С тобой все в порядке? Ты побледнела вдруг…

– P-разве отряд Беса покидает границу обители? – подняла она глаза на спутника.

– Конечно, – кивнул он. – Пересменка происходит каждый седьмой месяц, когда одна часть отряда сменяется другим. Ты не знала?

– Нет… – мотнула она головой, пытаясь осмыслить только что привидевшееся ей. Висевший на шее амулет Храмовников нагревался и переливался ярким золотым светом.

– Странно. Ты же была в корпусе Защитников, для нас это не секретная информация.

– Я не про это… Я забыла о пересменке и о том, что ее больше быть не может. Ивали упразднил их. Отряд Беса вернется, и обитель Творцов останется без защиты… – Принцесса смотрела в сторону, обдумывая что-то, ее сильно тревожащее.

– Ты что видишь? Или Марс показал тебе что-то?

– Я не знаю, что я видела… но чувствую, что это лишь приближает конец нашей истории. – Эвала взяла себя в руки, стараясь унять внутреннюю дрожь, волнами сотрясающую тело. – Воины, облаченные в черное и с хопешами, защищающие кого-то, не скрывающего своего лица, в землях, так похожих на земли Хризу, – прошептала она. – Кто они? Фэро? А кто он и куда они идут?..

На мостике прозвучало оповещение, что точка назначения уже близко. Ран обошла Равэ и вернулась в кресло пилота. Имэ сделал так же.

– Ивалиран, нет, акхэя наверняка захочет воспользоваться этой лазейкой, – спустя пару минут продолжила рассуждать девушка. – Не знаю, какую он под это подведет историю, но уверена, что он так и сделает.

– И какими будут наши действия?

– Соберем Реликвии как можно быстрее, а потом остановим Мастера любой ценой. Мы должны успеть.

– Осталось понять, где их искать и что это может быть, – подернул плечами Имэ. – Идеи? У нас есть частица сердца острова, страж Бэ Хала, ночь и призраки Великой долины, сейчас идем за днем, а что еще является сутью острова Хранителей?

– …Огонь, сталь и сам Источник… – услышала голос Эйи в своей голове Эваларин. Глаза ее просияли.

Имэнири выжидательно молчал, понимая, что происходит что-то далекое от его восприятия. Корабль тем временем начал снижение. Равнинный пейзаж сменился глубокими иссохшими впадинами, залитыми застывшей в причудливых формах лавой, которую иней окрасил в синий цвет. В ряд выстроились три спящих ныне вулкана, каждый из которых принес немало потрясений планете. Между куполами Гекаты и Альбор высилась гора Элизиум. Глубокие каналы прорезали ее красно-зеленые склоны, и по ним сочилась зеленоватая жидкость с темными вкраплениями. С высоты казалось, что вся эта земля тяжело дышит, оттого воздух над ней звенел и был густым.

Эвала перевела автоматику на ручное управление и сама посадила корабль. Вскоре корабельные двигатели затихли, и лишь равномерный тихий шум основных систем нарушал тишину. Ран покинула мостик и, взяв свои мечи, направилась к выходу.

– Ты идешь там? – крикнула она.

– Будто у меня есть выбор… – шумно выдохнул Равэ, лениво выбираясь из кресла. – Иду, иду!

Люк открылся, впуская внутрь чертовски яркий солнечный свет, которым и славилось нагорье Элизий. Жаркий, даже обжигающий воздух ударил в лицо, растрепав волосы гостей.

Девушка вытащила из сумки уже заполученные три Реликвии и оставила их на корабле, убрав в один из тайников Амона. Четыре чистых арис анимус она оставила при себе.

Спустившись на раскаленную землю, жмурясь под лучами полуденного солнца, двое оглядывались по сторонам. Лишь вдалеке на юге просматривались разрушенные строения древних лет, среди которых был и древний город Анх-Аг. Его руины то скрывались под слоями красновато-желтого песка, то ветер вновь откапывал их, и камни снова купались в тепле далекого солнца. Оголялись лики забытых праотцев, смотрящих в синее, безоблачное небо. У одних были снесены головы, у других руки. Иные каменные изваяния лежали порубленными на куски. Среди разрушенных колонн можно было найти много древних богатств, но мало кто рискнет идти так далеко в проигранные акхэе земли.

Имэ сделал несколько шагов, затем, остановившись, присел и набрал горсть песка в ладонь. Медленно пропустив его сквозь пальцы, он заметил лишь один черно-красный кристаллик, оставшийся в руке.

– Элизиум все еще силен, – заключил он, поднимаясь и рассматривая кристалл. – Его склоны по-прежнему испепеляют тьму – Он показал находку Ран.

– Не самая хорошая новость, – холодно отметила Храмовник.

– Эм-м, почему?

– Ведь это означает, что она испепеляет вообще все и вся, ступающее на его склоны. – Она активировала защитный барьер над кораблем, и тот скрылся из виду под искусной маскировкой. – А нам нужно подняться наверх до заката.

– Ты хотя бы представляешь, что может быть Реликвией здесь?

– Думаю, сама гора хранит силу дня Марса. – Принцесса посмотрела на подножие Элизиума, покрытое толстым слоем застывшей лавы, через который пробивались одни из самых редких растений острова Хранителей. Рассматривая их, прищурившись, Ран подошла ближе. – Я только один раз в жизни встречала их.

Девушка опустилась перед растениями на одно колено и коснулась одного из них. Это был один из самых ядовитых цветов планеты. Его острейший и крепчайший багровый стебель словно клинок протыкал любую поверхность, а его бутон распускался лишь в самый жаркий день. Лепестки этого цветка, иссиня-черные внутри, были настолько остры, что в умелых руках превращались в оружие. В древние времена хранители пользовались им как оружием, но потом растение скрылось от глаз людей. Однако марсиане восхищались им не из-за его боевых качеств, а за то, как он оберегал свои маленькие владения, как ядом отпугивал от беззащитных ростков животных и людей, выплевывая его вперед, отравляя воздух или выжигая дыры в телах дерзнувших приблизиться.

Имэнири молчал.

– …Ивалиран… – прошептала принцесса, – знаешь, моя мать всегда любила цветы и не могла выбрать иного имени для следующего главы дома Ран… – тихо сказала девушка, криво ухмыльнувшись. – Сильный и защищающий интересы дома и своего народа… Таким она его видела.

– Хм-м, – потер подбородок Равэ, – никогда не задумывался над этим… А ведь и правда, его имя такое же, как у цветка… Забавно…

– Многие забыли о нем, вот и название не на слуху. – Принцесса поднялась и, перешагнув через растения, двинулась вперед на гору.

– Что ж, – Имэ бросил взгляд на цветок, – он полностью оправдывает свое имя, жаль, что содержание подпортили.

Спустя десять минут двое вышли на старую тропу между застывшими лавовыми потоками и снова осмотрелись по сторонам. Солнце поднималось все выше, нагревая землю под ногами, обещая раскалить ее до адских температур уже совсем скоро.

– Прыгаем в жерло спящего вулкана? – с улыбкой поинтересовался Равэ. – Или что еще погорячее придумаем? – Ран посмотрела на него задумчиво. – Что?

– Чтобы взять эссенцию ночи, нужно было душе войти в нее, думаю, и тут придется войти в жар марсианского огня. Другого пути не вижу.

– Как понять «войти в жар огня»?

– …Сгореть, наверное, – равнодушно пожала она плечами, наклоняя голову чуть вправо, поднимая при этом глаза на вершину. – Каждая Реликвия требует жертвы.

– Тогда пойду я, – вызвался Имэ. – Мы одна команда.

– Нет, – перебила принцесса, коснувшись его плеча, – это не обещанный тебе огонь, и твое подношение Элизиум не примет.

– С чего такая уверенность?

– Просто смирись.

Вдруг над горой раздался леденящий душу гул, будто неизвестный древний воин подул в горн. Резкий порыв ветра всколыхнул волосы Эвалы и хлестнул Имэ по лицу, словно в раздражении.

– Мне просто ждать тебя здесь? Это глупая трата времени.

Ран остановилась, не пройдя и пяти метров. Развернувшись, она подошла к мужчине.

– Ты прав… – Она взяла его руку и вложила в нее чистый арис анимус. – Найди пятую Реликвию и возьми ее. – Ее изумрудные глаза впились в его, словно выискивая в душе бывшего защитника что-то. – Огонь, сталь, Источник… что-то из этого должно быть тут. Не нужно смотреть, как горю я, не нужно сочувствия, просто исполняй долг.

– Я тебя не понимаю, – покачал он головой. – Никогда не понимал, впрочем… Но Творец сделал правильный выбор. – Солнце осветило его лицо, вынуждая мужчину жмуриться от яркого света.

– Часть Источника есть Реликвия, быть может, найдешь ее тут, – повторила девушка. – Или огонь, или сталь. Что-то, без чего остров Хранителей не будет собой, не будет сердцем Творца творцов. – Ран отпустила его руку и, развернувшись, продолжила подъем на Элизиум.

Равэ смотрел ей вслед, и с каждым ее шагом он видел пробивающийся силуэт героя Астери, сжимающую в руках зеленый камень и храбро смотрящую в глаза самой смерти. Когда принцесса скрылась из виду, Имэ глянул на камень в своей руке, а затем вокруг. Его внимание привлекла трещина, уходящая глубоко под землю. Ее края светились зелено-синим.

– Хм-м, попытка не пытка. – Подбросив арис и поймав его на лету, он пошел к обрыву.

Снова в Бэ Хала

Лирэн и Айк остановились чуть передохнуть. Марафон по извилистым тропам лабиринта сильно их измотал. С большим трудом им удалось выбраться из огненной ловушки и попасть в другую – пострашней первой. На их удачу огненные воины не стали их преследовать, однако залпы из горящих шаров на протяжении десяти минут били им в спину до болезненных ожогов. День был в самом разгаре, и над Бэ Хала стояла тишина, даже ветер, и тот затих.

– Вроде прекратилось… – тяжело дыша, проговорил Хази, выглядывая из укрытия, – это ведь был он, Фро, да? Из той старой легенды… я думал, он не существует. – Обессиленно он опустился на землю, прижимаясь спиной к прохладной скале.

Айк стоял напротив, чуть наклонившись, упершись руками в колени, пытаясь отдышаться и успокоить бешеный пульс.

– Остается надеяться, что от них эти твари так легко не отстали. – Энфи выпрямился и сделал пару махов руками, приводя мышцы в тонус. Затем попрыгал на месте. – Может, он специально не стал атаковать нас, понимая, что мы Хранители, а те двое – предатели. Как думаешь?

– Какая разница. Теперь мы на проклятой территории, и это нам нужно искать отсюда выход… А мы так и не приблизились к цели. Когда Имэ увидел, я и думать забыл о том, что нужно ключ у него забрать и только потом убить. Да и план этой стервы тоже остается загадкой.

– Так-то оно так, – Айк осмотрелся по сторонам, – но в этих местах ее что-то интересовало… И если генерал Фиро существует, может, и остальные сказки правда?

– И что тогда? – не понимая, к чему клонит друг, спросил Лирэн, поднимая на него глаза.

– Смотри! – Энфи сел рядом с напарником, активируя при этом наручный компьютер, и перед ними появилась голографическая сфера, внутри которой сияли тысячи и тысячи маленьких белых точек. Айк провел рукой над ней и выбрал несколько точек, которые преобразовались в текст.

– Мифы острова Хранителей? – скептически вскинул брови Хази. – Ты прям вот с новой стороны сейчас для меня открылся, – улыбнулся хранитель. – И что в них?

– Потом будешь восхищаться, – шутливо отмахнулся Айк. – Вот здесь, – он указал пальцем на сферу, копирующую Марс, – Великая долина и Бэ Хала. Зацени, что за мифы родились здесь.

Лирэн пригляделся повнимательней, его губы беззвучно зачитали названия лишь некоторых из легенд.

– …Дом Мрака… который никто не способен видеть, кроме перводуши, как и входить… – припомнил он давние уроки истории и снова вгляделся в заголовки статей. – Огненный генерал Фиро, сердце острова, страж Марса… и все это на таком небольшом пространстве? – Айк довольно кивнул. – Я все равно не понимаю, к чему ты клонишь. Что она может здесь искать?

– Я не знаю, что она ищет, но что бы это ни было, это как-то связано со всем этим, – указал Энфи на сферу. – Я уверен.

– И куда они могут отправиться дальше по твоей логике?

– Дальше сложнее. Странностей много, и аномальных мест хватает, как и исторических, но не так много и каждое можно проверить.

– Предлагаешь подать запрос Искателям? Дать им конкретные точки, и пускай проверят… хм-м, да это гениально! – Айк улыбнулся. – Если ты прав, то, по сути, есть только десять локаций, куда они могли бы отправиться.

– И все они разбросаны по планете, значит, у них есть корабль. Отследить бы его. Если они до него добрались, конечно.

– Что ж, – Лирэн поднялся с земли и, выглянув наружу, посмотрел на небо, – сестра Мастера не из тех, кто умирает легко. Видел, как она отбивала эти шары, как рубила воинов Фиро?.. Я уверен, что им удалось уйти живыми. Пошли запрос этим ищейкам, пусть заводят свои машины, а нам нужно успеть убраться отсюда до захода солнца.

– Сделано уже. – Айк вышел из их укрытия на тропу. – Кстати, я тут вспомнил, что один из кораблей остался в дозоре с небольшой группой за пределами Бэ Хала. Времени до контрольной связи еще предостаточно, так что они по-любому там. С ними и отправимся дальше, ну или хотя бы возьмем пару гравицицклов.

– Так и сделаем, а двигаться будем вдоль. Углубляться в лабиринт слишком опасно. – Хази вытер пот со лба и, сплюнув, недовольно посмотрел в сторону покрытой черными следами от огня тропы. – В конце концов, мы еще не в объятиях лабиринта.

– День обещает быть жарким, и тени впереди не будет. Будет тяжело, – цокнув языком, покачал Айк головой. Лирэн хмуро посмотрел на предстоящую им дорогу. – Три часа по раскаленным камням… Если не сгорим, то станем отличным ужином для любой твари долины.

– Идем быстро и без остановок. Запасов воды надолго не хватит. – Хази вышел вперед, застегивая куртку и поднимая воротник, получить ожог ему не хотелось. – Будем надеяться, Творец не забыл о нас.

Двое быстрым шагом пошли по узкой тропе вдоль островерхих скал Бэ Хала, а солнце нещадно пекло, слепя глаза и опаляя видимые участки кожи. Отражаясь от гладких поверхностей каменной стены, жар становился сильнее, а свет был золотым, через него с трудом можно было разглядеть хоть что-то. Уже спустя сорок минут быстрой ходьбы, когда тело, казалось, было готово взорваться изнутри, путники заметили небольшую трещину в скале, за которой скрывался маленький зал со спасительной тенью. Не сговариваясь, оба протиснулись внутрь. Здесь было прохладно, и хранители снова почувствовали себя живыми. Достав фляги с водой, они старались пить мелкими глотками, осознавая опасность остаться без жидкости.

– Как представлю себе, что были те, кто жил в этих местах, страшно становится. Это какая должна быть выдержка и здоровье, чтобы терпеть такой зной…

– Не хочу тебя расстраивать, Айк, но Фэро, например, жили в местах похлеще. Та же равнина Хризу с пустынями, где песок вспыхивает от малого дуновения ветра… Вот где мне бы не хотелось оказаться.

– Правы были праотцы, говоря, что Фэро не с Марса, – хмыкнул Энфи. – Ни одному хранителю не под силу жить в таких условиях.

– Они жили там, потому что это было частью их службы. Выбора у них особого не было.

– М-м, ты их защищаешь?

– Нисколько. Просто в те времена люди были другими, не такими изнеженными, как мы сейчас. Эта жара – не та жара, а мы все равно ее боимся. – Плеснув в ладонь чуть воды, Лирэн намочил голову, чувствуя, как мысли начинают путаться.

– Мое чутье мне подсказывает, что мы так долго не протянем, – сказал Айк, кивнув наружу. – Нужно искать другой путь.

– Какой другой, Энфи? В лабиринте мы пропадем, никто из него не выбирался живым.

– Эваларин же смогла.

– У нее часть перводуши, конечно, она смогла! Нам же придется и дальше жариться под солнцем, но идти. Сдаться сейчас мы не можем, иначе не видать нам отряда Мастера.

– Ладно! – махнул рукой Энфи. – Тогда хватит рассиживаться. Вставай и пойдем! – Он сделал еще один глоток и, убрав флягу, вышел из укрытия. Глянув по сторонам, тронулся с места.

И вновь бег по жаре, только цель была уже значительно ближе.

Пригород Эрдэла

Рими вошла в Музей наследия через центральный вход, и сразу же в нос ударил запах древности, характерный для многих собранных здесь экспонатов. Девушка невольно поморщилась, припоминая, что последний раз была здесь еще в школьные годы. Людей она не заметила, лишь роботизированные экскурсоводы стояли в ряд, ожидая гостей. К удивлению Фэз, все они были отключены, хотя обычно реагировали на человеческое присутствие. Подойдя к большой схеме-плану всего здания, она довольно быстро нашла нужный ей зал на карте. Глянув в один из слабо освещенных коридоров, девушка довольно улыбнулась одними губами.

«Чем меньше свидетелей, тем лучше, – подумала она, делая шаг в полумрак. – Раз ты хочешь, мой принц, ему легкой смерти, то так тому и быть…»

Уже через семь минут девушка стояла перед приоткрытой дверью в зал наследия Фэро и Храмовников. Не церемонясь, Фэз пинком ноги открыла ее. Сняв с пояса этах, она тут же раскрыла его и перевела в боевой режим. Тонкие пальцы скользнули по трем символам, активируя самый мощный заряд из доступных. Всем храмовникам она желала быстрой смерти, но не безболезненной. Сразу на входе она заметила две встречающие ее недобрым взглядом статуи Тота и Маат. Праотец и праматерь равнодушно взирали на гостью, во взгляде глаз – драгоценных камней ей показалось, она видит свое искаженное отражение, отчего-то расколотое и будто бы собранное из тысяч осколков. Выйдя на середину зала, Фэз продолжила озираться по сторонам, высматривая свою жертву. Хранитель остановилась перед плитой, некогда расколотой надвое, на которой продолжали гореть слабым светом письмена с левой стороны. Также слева, в нише, стоял манекен, но без доспехов. Рядом была статуя Сета Первого, от которого за метры разило холодом. На некоторых тумбах под стеклом отсутствовало оружие, но Рими не знала о том, что оно там когда-то было. Краем глаза она заметила, как по противоположной стене скользнула чья-то тень. Резко обернувшись, хранитель, не прицеливаясь, выпустила энергетический шар туда, где, ей показалось, кто-то был. Шар врезался в стену, и рассыпавшиеся искры упали на стол с вырезанными из золота пряжками плащей дома Фэро. Не успела Фэз опомниться, как в паре метров от нее появился пожилой мужчина, облаченный в черные доспехи Храмовников. Лицо его было закрыто, пара прядей седых волос выбилась наружу, и лишь серые глаза внимательно рассматривали незнакомку. В руках Фарис сжимал два хопеша. Без лишних слов Рими попыталась атаковать разящим, прямым ударом, но этах наткнулся на преграду. Смотритель зала захватил серебряный клинок в тиски и резким рывком вырвал оружие у хранителя из рук. Этах отлетел в сторону, но Рими моментально вооружилась вторым.

– Признаться, – ухмыльнулась она, – я даже рада, что убивать придется в бою, а не без него! – Секунда, и два шара полетели в старика, тот ловко, молниеносным движением отразил их. Шары разбились о фаэтонскую сталь, не оставив на той и следа. Девушка поморщилась, припоминая, как хорошо такими мечами владеет Эваларин. Быстро смекнув, что в честном бою схватка будет продолжаться бесконечно долго, Рими решила брать врага хитростью. – Сегодня ты все равно умрешь, Фарис! – процедила она сквозь зубы, перекидывая этах в другую руку и в быстром кувырке уходя в сторону, подбирая оброненный этах.

– Я знаю, – кивнул Фэро. – …Но не от твоей руки. Ты слишком слаба для боя даже с таким старым воином, как я.

– Пф-ф, ты против меня ничто! – огрызнулась девушка, бросаясь в атаку, обрушивая буквально огненный дождь на Фариса. Какие-то шары проходили мимо, разрушая зал, а иные он разрубал в воздухе. Искры опаляли его седые волосы, но он медлил с контратакой, словно ожидая чего-то. – Дерись! Покажи свое мастерство! – зло крикнула ему Рими, проводя очередную атаку, которая захлебывалась в четких и мощных блоках Фариса.

Искры от шаров застелили ковром черный гладкий пол. Огоньки отражались в глазах-кристаллах статуй. Послание на расколотом камне едва заметно вибрировало, словно по изображению то и дело расходились круги от брошенного камня. Фэз двигалась быстро, но делала слишком много лишних, скорее театральных движений, выставляющих ее тело с лучших ракурсов, но открывающих возможности для стремительных атак. Фарис оставался в глухой защите, не делая выпадов, только отражая выпущенные в него шары. С начала боя он не сдвинулся с места ни на метр. Он был словно скала, которую хранителю было не одолеть. Фэро все посматривал в высокое витражное окно, на небо и солнце, чей свет лился в зал, будто выжидая чего-то.

– Натянул старые доспехи и решил, что непобедим?! – злилась Рими, осознавая, что не в силах пробить защиту старого воина. – Сражайся как подобает, а не стой столбом! Чего ты ждешь?!

– Я жду, когда ты наиграешься, – ответил Фарис, меняя стойку, поворачиваясь к врагу полубоком. Его серые глаза продолжали наблюдать за девушкой, но в то же время они смотрели сквозь нее, куда-то дальше. – Ты, верно, очень хочешь заполучить расположение Мастера, раз так красуешься, вместо того чтобы просто исполнить его приказ… – В голосе Фариса Рими услышала явную насмешку, что разозлило еще сильней. Справа вдруг треснуло стекло. Трещина быстро разрасталась, поднимаясь к самому потолку.

Фэз глянула по сторонам в поисках чего-либо, что могло бы подыграть ей. Ее взгляд остановился на плите за спиной старика.

– Она не упадет, – покачал головой Фэро. – Ничто из этого ты не сможешь использовать себе во благо. Только дуэль.

– Тогда чего же ты медлишь?! Сражайся!

– Я жду своего врага.

– Я уже здесь, старый маразматик! – прорычала Рими, бросаясь на Фариса и проводя серию выпадов, стремясь дотянуться до противника.

Шипение и скрип стали, а затем этах Фэз выскочил из ее рук и, подлетев к потолку, упал на пол с резким звуком. Длинная, прорезанная лезвием царапина осталась на черном, отполированном до блеска граните. Девушка оказалась лицом к лицу с Фэро и без оружия. Ему было достаточно одного движения, чтобы хопеш вспорол ей горло, но вместо этого он сильным ударом оттолкнул Рими от себя. В этот момент стекло не выдержало невидимого давления и разбилось, осыпаясь сотнями мелких осколков. Хранитель отлетела метров на семь к самой стене у двери и сильно ударилась о нее. Да так, что перехватило дыхание. Фэз сползла на пол, глотая воздух и растирая грудь, дышать было очень трудно и больно. Подняв удивленные и в то же время испуганные глаза на старика, она заметила, что он вернулся в исходное положение и в этот раз занял боевую стойку, выставляя один из мечей вперед.

– К-как такое возможно… – Она попыталась подняться, но силы в один миг оставили ее. – Что это было?

– Всего лишь ветер Марса, – тихо ответил Фарис, смотря в коридор позади Рими, откуда доносились шаги. Некто приближался. – А вот и мой последний противник. – Он крепче сжал рукояти мечей.

Рими повернула голову на звук, и ей показалось, что она слышит знакомый запах. Девушка насторожилась и с некоторой опаской выглянула в коридор. Из темноты на нее надвигалась фигура человека, которого она узнает из миллионов. Полы его черного плаща вздрагивали от каждого движения. Правая рука лежала на серебряном этахе, висевшем на поясе, а бело-черные легкие доспехи с символом дома Ран на грудной пластине полностью покрывали его тело. Ивалиран вошел в зал и остановился между статуями Тота и Маат. Ворвавшийся в зал свежий поток ветра всколыхнул его белоснежные волосы, собранные в хвост, доходивший ему до лопаток. На холодном лице Мастера застыла лишь одна эмоция – презрение ко всему, что хранилось в этой части музея. Он обвел зал взглядом и остановил его на Фэро. Сделал три шага вперед, закрыв собой силящуюся подняться с пола Фэз. Хранитель во все глаза смотрела на Ивали и пыталась утихомирить свое сердце и остановить сумасшедший поток мыслей. Отчего-то ей подумалось, что он пришел сюда защитить ее.

– Здравствуй, Фарис, – тихо поприветствовал его Мастер. – Мы так давно виделись, а я все еще помню те уроки фехтования, что ты мне давал…

– Надеюсь, ты хорошо их усвоил.

– Само собой, – кивнул Ран, снимая с пояса второй цилиндр, похожий на этах, но это было нечто другое. Мужчина провел большим пальцем по эфесу, и из основания рукояти появилось двустороннее лезвие – судя по молниям, бегающим по мечу, способное производить огненные атаки.

Рими наконец-то смогла подняться и отступила в коридор, мешать своему принцу она не собиралась, как и пропускать зрелище. Вместо этого она стала высматривать что-то, что поможет Ивалирану победить старика быстрее, но на глаза ничего не попадалось.

– Почему ты не спрашиваешь, отчего я пришел за тобой лично? – поинтересовался Мастер. – Почему не доверил твою смерть хранителям?

– В отличие от тебя, я знаю свою судьбу и судьбу острова. Я всегда знал, что встречу тебя в конце своего пути.

– Боялся? – Фарис сдвинул маску с лица, его тонкие губы сложились в насмешливой полуулыбке. – Просыпался от ночных кошмаров, ожидая меня? – В серых глазах Ивалирана Фэро заметил сгущающуюся тьму, акхэя в теле этого человека брала верх, придавая ему силу, несопоставимую с имеющейся у старого воина.

– Напротив, – медленно покачал головой Фарис, – я ждал этого дня.

– Поздравляю, ты – дождался. – Ивали опустил меч вниз, отведя его чуть в сторону. – И тем не менее я скажу тебе, почему пришел лично. Я подумал, что если мои люди правы и барьеры Фэро действительно связаны с вами… Значит, как только я тебя убью – я одержу победу в этой затянувшейся войне. Такое нельзя пропускать.

Фэро посмеялся, да так громко, что эхо разнеслось по всему залу, распространяясь дальше по коридорам музея. Ран недовольно поморщился, оскалив зубы.

– Ты победишь сегодня только старого Фариса. – Взгляд Фэро скользнул на меч в руках противника. – Барьеры падут, но еще не сам Марс. Странник уже у цели. – Он покосился на скользящий по небу солнечный диск, чьи лучи приятно грели кожу и ласкали взор. – Пройдет совсем немного времени, сын Авила, и ты сойдешься в бою с главным своим противником… Я же буду наблюдать за этим боем среди сотен других… В глазах Странника ты увидишь нас всех. Мы убьем тебя вместе с ним, его руками, взирая на тебя через его глаза… – Фарис поджал губы, лицо его озарилось внутренним светом, словно он представил тот момент из будущего. – Как же чуден замысел Творца… – Глаза Фэро блестели, и одна слеза скатилась по его щеке. Это были не слезы страха и мольбы о пощаде, а осознания пути и счастья.

– Да-а, – протянул Мастер, – и ты с ним вот-вот встретишься… – Ивалиран ухмыльнулся, приглашая врага атаковать первым.

Фарис медлил, продолжая наблюдать за тем, как медленно ползет солнечный луч по полу и как подрагивают тени разных предметов. Спустя несколько секунд в игре теней Тот и Маат коснулись рук друг друга. Зеленые кристаллы-глаза вспыхнули три раза, зажигаясь ярче прежнего. Воин удовлетворенно кивнул, а затем посмотрел на Рана.

– Ты никогда не был хорошим фехтовальщиком, и даже новый меч в твоих руках не сделает тебя сильнее.

– Это лишь подарок моих людей, и я жажду его проверить в деле. Рад, что он напьется в самой первой схватке крови самих Фэро.

Дальше Фарис откладывать бой не стал. Увидев все предсказанные символы, он был готов принять уготовленное ему.

– Время, Страннику нужно время, – пульсировало у него в висках. – Я дам ему его. Все время, что есть у меня.

– Что ты там шепчешь, старик?! Дерись!

– Как пожелаешь, сын Авила, самоуверенный щенок.

Фэро рванул с места, занося один меч, а второй готовя для блока. Он двигался так быстро и стремительно, что Ивали даже не успел заметить, как тот сделал оборот вокруг своей оси, и хопеш в его руке зажегся алым огнем. Секунда – и их клинки схлестнулись, сводя противников лицом к лицу. Ран ухмыльнулся и сильным толчком отбросил врага на пару шагов назад. Фэро лишь сузил глаза, подбирая иную тактику. Затем Фарис, перехватив мечи поудобней, принялся обрушивать грады ударов, которые Ивалиран отражал одной рукой, и улыбка не сходила с его лица. Фарис видел, как тьма пульсировала в этом человеке, ему казалось, что он даже слышит ее запах. Звуки ударов стали о сталь поднимались к потолку. К большому удивлению Рана, старик двигался так быстро, что составил бы конкуренцию молодым. Но и Мастер оправдывал свою репутацию отличного воина. Вновь двое сошлись лицом к лицу, и огненные искры, разлетавшиеся от их клинков, взметнулись к потолку. Секунда – и Фарис снова отскочил назад, в этот раз сильно отталкиваясь от пола и подпрыгивая в воздух. Наблюдавшей за боем со стороны Рими показалось, что старик на какое-то время завис между полом и потолком, разворачиваясь и снова переходя в яростную атаку. Ивалиран в таком же прыжке отразил их все. На пару мгновений бой замер, когда лезвие хопеша наткнулось на лезвие меча Мастера:

– И это все, на что ты способен? – надменно спросил Ран. – Я ожидал большего от человека из дома Фэро…

Фарис промолчал и вместо этого провел очередную контратаку, вынудив Ивали немного отступить к выходу. Шквал размашистых рубящих ударов скользил мимо его головы, чудом не задевая тела.

– Мне уже скучно… – ухмыльнулся Мастер, изменив стойку.

Искры еще не успели опасть на пол, как он провел контратаку, схлестываясь с Фарисом, стремясь дотянуться до его сердца. Атака захлебнулась в крепкой защите, и Мастер лишь сильно оттолкнул воина. Проскользнув по полу, Фэро хищно оскалился, взмахивая мечом. И в этот самый момент с полыхающего оранжево-алым пламенем хопеша сорвались крупные огненные капли и со вторым взмахом с молниеносной скоростью полетели в Ивалирана. Он разбил их все на части, но вместо того, чтобы осыпаться искрами – они размножились, взмывая вверх, а затем устремляясь к своей цели. Рими сорвалась с места, желая заслонить собой Ивалирана, но в этот момент три десятка кометообразных, полыхающих тел обрушились на мужчину сверху, заключая его в горящую сферу.

– Ивали! – вскрикнула девушка, во все глаза глядя на гигантский шар, парящий в полуметре над полом. – Нет…

Но не прошло и двух секунд, как сфера стала покрываться черными линиями, словно пульсирующими венами. Порыв ветра – и на глазах людей огненный шар был обращен в темную, черную пульсирующую тьму, а затем взорвался изнутри, выпуская Ивалирана невредимым. Крупные капли акхэи полетели в разные стороны, и Фарис едва успел увернуться от них, отступив к стене с расколотым камнем.

– Я наслышан об огненной силе фаэтонской стали… Интересно было понаблюдать ее изнутри, – прошептал он, поднимая глаза на врага. – Пожалуй, на этом мы закончим. Ты мне надоел.

Воздух в зале стал холодней, и даже Рими ощутила присутствие акхэи, но не понимала, что было ее источником. Ивалиран крепче сжал меч и, переменившись в лице, став злее и явно сильнее, перешел в наступление. Его меч со скоростью света разил воздух перед собой, оставляя глубокие порезы на гранитном полу, пытаясь дотянуться до Фэро, который умудрился отбить некоторые и уклониться от других. Последний удар едва не сбил Фариса с ног, но он устоял, выставляя блок, и в эту секунду хопеш схлестнулся с новым мечом Мастера. От фаэтонской стали исходило алое пламя, когда по серебристому клинку текла темными волнами сама акхэя. Глаза Рана налились тьмой, и Фэро увидел в них все зло и жажду победы главного врага самого Творца творцов. Он покосился на свой меч, чувствуя, что тот не выдержит давления такой силы.

– …И треснет вечная сталь, забирая жизнь, но давая время и исполняя замысел Творца… – проговорил он одними губами часть пророчества, адресованного ему последним марсианским оракулом.

– Марс мой! – прорычал Ивалиран или акхэя в нем, и в эту же секунду хопеш треснул, и тяжелейший удар обрушился на Фариса, сокрушая весь левый бок его, прорезая плоть от шеи до сердца.

Ивали вырвал меч из тела Фэро, давая тому упасть на заливаемые его кровью черные камни. Тело старого воина безжизненно упало на пол рядом с осколками хопеша, но продолжая крепко сжимать второй в руке. Глаза старика были открыты, и последнее, что он видел перед смертью, была статуя Сета Первого, наблюдавшего за всем боем. Великий предок улыбался ему, одобряя его путь и… жертву.

Рими смотрела на мертвое тело Фэро и на Мастера, стоящего над ним, и ощущение страха никак не покидало ее. Она никогда так отчетливо не ощущала присутствие акхэи, ей даже показалось, что тьма окутала Ивалирана и струилась сквозь все его тело. Фэз сделала пару шагов к Рану, и холод ушел, словно пала пелена, и перед ней снова был Ивали, которого она знает и… любит. Мужчина с любопытством смотрел на свой меч, оглядывая лезвие с обеих сторон. Затем он, слегка повернув голову, глянул на девушку.

– Ты не ранена? – спросил он равнодушно.

– Нет, – покачала она головой. – А ты? Ты в порядке? – подскочила Рими к нему, касаясь его плеча. – Этот огонь, когда он тебя поглотил, я боялась, что это тетах…

– Пустяки. – Ивалиран посмотрел на статую Сета и сделал шаг по направлению к ней, продолжая крепко сжимать рукоять меча. – Я не чувствую перемен, – тихо продолжил он, – возможно, предположение было неверным. – Он впился взглядом в статую, превышающую его на голову. – Но мне приятно, что на Марсе больше действительно не осталось Фэро. Лишь их каменные изваяния продолжают глядеть на нас сквозь время, напоминая о былом.

– Их можно уничтожить, если ты пожелаешь.

– В этом нет необходимости, – криво усмехнулся Мастер. – Их разрушит сам остров, и уже очень скоро…

Дальше Ран замахнулся, желая сокрушить статую Сета, как только что убил Фариса, обрушил меч на черный камень, но вместо желаемого результата клинок Мастера подобно стеклу звякнул и мелкими кусочками опал на гранитный пол. В руках Ивали осталась лишь рукоять с обломком клинка, а на статуе же не осталось и царапины. Сет Первый продолжал взирать на врага изумрудами своих глаз. Мастер недовольно поморщился, отступая и немного опешив от произошедшего. Брезгливо отбросив сломанный меч в сторону, он развернулся и направился к выходу.

– Уходим, – процедил он сквозь зубы. – У нас впереди много работы.

Двое хранителей покинули музей и, поднявшись на малогабаритный корабль Мастера, направились на орбиту. В зале наследия Фэро тем временем продолжали вспыхивать и гаснуть кристаллы глаз Тота и Маат. Письмена на камне подрагивали, как лист на ветру, медленно бледнея, но не исчезая. Ручейки багровой крови Фариса растекались по полу, огибая углы и упираясь в стены. Казалось, что жизнь покидает это место вслед за последним Фэро…

На Элизии

Эваларин продолжала свое восхождение на гору, не обращая внимания на обжигающий жар. Всматриваясь в вершину, она все выискивала то, что могло бы быть Реликвией, хранить в себе день острова Хранителей. Вдруг резкий и сильный порыв ветра, ударивший ей в лицо, едва не сбил девушку с ног.

– Странник! – услышала она знакомый голос за спиной. Резко обернувшись, Эвала увидела призрачный сине-белый огонек, приобретающий силуэт пожилого человека.

– …Нет, – только и смогла вымолвить принцесса, узнав в призраке Фариса. – Н-но… но мы еще не готовы, не все Реликвии собраны! – качала она головой.

– Это не имеет значения, ваше высочество, – улыбнулся ей последний Фэро на Марсе, – я выиграл вам достаточно времени. Барьеры падут уже очень скоро. Пока Источник и наша техника не знают о моей смерти.

– Сколько у меня времени?

Призрак посмотрел на солнце в зените, стоявшее над Элизием:

– Лишь два раза еще успеют его лучи позолотить эти склоны.

– Фарис, – посерьезнела Храмовник, – скажи мне, кто тебя убил? Я вижу, что ты умер не своей смертью.

– Никто не умирает не своей смертью, милое дитя. За каждым приходит именно то, что замыслил для него Творец.

– Кто? – с нажимом повторила девушка. – Ивалиран? – предположила она.

– Его сила возросла, – кивнул старик. – Я видел тьму внутри него собственными глазами, и она уже не отпустит Мастера. – Эваларин сжала кулаки. – Но не о мести тебе стоит сейчас думать. Ты еще сойдешься лицом к лицу со своим братом.

– Не сомневаюсь, – зло процедила сквозь зубы девушка, отворачиваясь.

– Странник, – снова окликнул ее душу Фарис, – я знаю, что не имею права просить о таком. – Ран обернулась, чувствуя, что ее душа откликнулась на немой зов призрака. Вокруг стало прохладнее, и затрещали ледяные следы, оставленные по пути наверх. – Моя душа не сможет дожить до падения Марса, равно как и не сможет отправиться в путешествие к обители…

– Чего ты хочешь? – спросила возвышающаяся над принцессой душа героя Астери.

– Возьми меня с собой… позволь сокрушить врагов одной с тобой рукой, взглянуть на спасенные миры твоими глазами.

– Сочту за честь, – кивнула Эйя, протягивая руку к призраку.

На глазах Эвалы одна душа поглотила другую, делая ее частью своей, впитывая ее прошлое, опыт, чувства и память. Спустя десять секунд все было кончено, призрак развеял ветер, не оставив даже сумрачного напоминания. Принцесса осталась на склоне одна, но теперь в ее сознании прибавились воспоминания славного воина Фариса. Ран сделала пару глубоких вдохов-выдохов и продолжила путь. Спустя десять минут ей показалось, что впереди она видит мерцающий барьер, куполом накрывающий какое-то небольшое пространство на Элизии. По прозрачному полю расходились волны, а солнечные лучи, казалось, направлялись в какую-то одну невидимую точку. Остановившись перед ним, девушка вытянула вперед руку, погружая ее вовнутрь купола.

– Жар… – недовольно прошептала она, убирая руку, – да там самое настоящее пекло. – Эвала облизнула пересохшие губы и огляделась по сторонам. – На обход уйдут часы… а у меня их нет. – Потерев рука об руку и собравшись с духом, девушка сделала большой шаг вперед, проникая в мир под куполом.

Температура здесь была на пятнадцать градусов выше, если не больше, а солнечный свет, отражаясь от золотистой поверхности, ослеплял. Прикрывая глаза рукой, Храмовник медленно шла вперед, делая небольшие шаги. Земля под ногами, казалось, таяла и липла к подошве, усложняя восхождение. Лучи света били в склон, словно желая прожечь его насквозь. Посмотрев наверх, Эвала заметила, что изначально солнечный свет растекался по всей поверхности купола, но затем сходился в одной точке, образуя столб ослепляющего, золотого чистого сияния. Глянув по сторонам, Ран заметила черные плоские камни, разбросанные по горе. На каждом присутствовало позолоченное изображение Ока Ра или перекрещенных хопешей. Чем ближе к столбу света подходила принцесса, тем жарче становилось. От духоты было тяжело дышать, воздух обжигал. Подобрав с земли мелкий камень, Храмовник бросила его в поток света, и тот вспыхнул как спичка, рассыпаясь в пыль, едва коснувшись лучей. Внутри этого светового потока Эвале показалось, что она видит самые светлые и добрые дни из своего прошлого. Образы важных для нее людей вспыхивали и гасли, события, поступки, шутки. Она даже слышала голоса и запахи тех далеких дней. Ее воспоминания стали сменяться чужими, и каждое несло в себе столько добра и надежды, что сомнений не оставалось – день Марса находится перед ней. Именно здесь берет начало светлая половина острова Хранителей. Эваларин достала из кармана арис анимус и крепко сжала его в руке, продолжая всматриваться в знакомые лица, которые навсегда исчезли из ее жизни. Она не заметила, как черные камни вокруг стали вспыхивать алым один за другим. Пара мгновений – и вот семь призраков, сотканных из неизвестной энергии, стоят у столба света.

Ран сделала шаг назад, переводя взгляд с одного на другого. Все они были Фэро, но раньше она их никогда не встречала.

– Ты добрался так далеко, Странник… – услышала она знакомый голос Сета Первого, появившегося за ее спиной. – Я даже не представляю, что чувствуешь ты, стоя здесь, чувствуя жар марсианского дня, видя свет его души… – Фэро встал рядом с девушкой и восторженно посмотрел на солнце, висевшее над Элизием. – Но я помню, как стоял здесь, на этом самом месте, и смотрел одно и то же свое воспоминание. – Призрак приложил правую руку к сердцу.

Эваларин молча слушала Храмовника, пытаясь одновременно придумать способ войти в этот свет. Иного пути добыть Реликвию она не видела.

– Думаю, – Сет натянуто улыбнулся, – ты сейчас меня даже не слушаешь, ищешь способ войти внутрь. – Он вздохнул. – Я тоже был таким. – Фэро опустил глаза. – В доме Мрака, Странник, ты столкнулся с тьмой своей души, с врагом, которого тебе суждено одолеть. – Сет повернулся к Эваларин, и их изумрудные глаза встретились. – А здесь живет рассвет твоей души, ее сила в своем первозданном виде. Взять эту Реликвию, однако, вам нужно вместе.

– Вместе? – переспросила Ран, не ожидая получить ответа.

– …Да, – кивнул призрак, словно услышав ее. – …Ведь ваш рассвет, по сути, одинаков. – Мужчина сделал шаг вперед. – Вокруг ты видишь служителей дома Фэро, – обвел он рукой пространство вокруг себя, – каждый из них отдал жизнь своего тела и душу на этом самом месте во имя замысла Творца.

– Что? – не поверила своим ушам принцесса, посмотрев на ближайшего призрака, сотканного из алых нитей. Только сейчас она ощутила странную ауру, исходящую от них, – смесь жизни и смерти, запечатанный сосуд с невероятной силой. – Но тогда они не смогут никогда возродиться…

– Не печалься о них. Для Фэро нет большей чести, чем послужить замыслу Творца творцов. Каждый, принесший себя в жертву, верил, что в новом мире им найдется место, и они возродятся из пыли, из небытия.

– Зачем все это?.. Почему замысел настолько суров и беспощаден?.. – Сказав это, Эваларин ощутила внутренний укол, словно душа Странника с этим высказыванием была не согласна.

– Оракул говорил, что ты будешь потрясен этим поступком, – кивнул Сет, не оборачиваясь. – И назовешь замысел злым и несправедливым. Я же в ответ говорю тебе, что замысел Его прекрасен от начала и до конца. В нем нет изъянов, нет места боли и злу, есть лишь жизнь, прекрасная во всех своих проявлениях. Из раза в раз, виток за витком, все создания проходят свой путь, становясь лучше. Каждое испытание, выпадающее Его созданиям, имеет цель сделать Вселенную островов совершенным творением. И в каждом витке кто-то служит Его замыслу, исполняя все то, что необходимо для воплощения мечты о новом мире. В этом витке существования выбор пал на Фэро. И будь уверен, Странник, мы выполним все предписания. Мы служим Творцу творцов, жизни и свету, которым быть всегда. Смерть тела и души во имя этой цели не страшна и не пуста, но наполнена любовью к миру, в котором мы все живем или когда-то будем жить. – Сет замолчал на несколько секунд. – …Твоя душа понимает меня, но не твое сознание. Ты молод, да и кровь в твоих жилах течет другая. Дом Ран не смог смириться с такой жертвенностью, предпочитая сегодня вместо завтра… но когда-нибудь ты станешь одним из нас и избавишься от сомнений.

– Просто скажи, что нужно сделать, – холодно попросила его Звала, чувствуя, что жара становится невыносимой.

– …Открой свое сердце, проживи рассвет своей души за один краткий миг, – прошептал Фэро. – Ведь никогда не знаешь, когда доведется увидеть его вновь… Как только ты коснешься луча, алые призраки дадут тебе свою защиту, и тело не сгорит в солнечном пламени. Лишь семь минут. Ты обратишься в пепел, если останешься хоть на секунду дольше.

– Славно, – хмыкнула Ран, поравнявшись с Сетом.

– Мы встретимся вновь, Странник. – Призрак растаял в воздухе.

Эваларин еще раз глянула по сторонам, скользя взглядом по тем из дома Фэро, кто положил на алтарь замысла Творца творцов свое существование, духовное и материальное. Однако в их лицах не было и намека на печаль или отчаяние. Словно они знали куда больше, чем живущие, видели то, о чем никто даже не задумывался. Будто Творец открыл им тайны мироздания.

– Спасибо за то, что так же, как и я, хотите спасти наш остров, хотя и говорите обо всей Вселенной, – прошептала она. – Ваша жертва не будет напрасной. Вы еще увидите, как засияет Марс багровой звездой на небосклоне обители Творцов и как возродится из пепла наших воспоминаний…

– Воссияет… воссияет… – отозвались гулким эхом давно погибшие Фэро.

Еще один шаг к лучу, и вот золотистые световые струны завибрировали. В ту же секунду алые призраки обратились в энергетические шары, и все они устремились к принцессе, покрывая ее тело плотным темно-красным туманом. Сразу стало прохладнее, и огонь лучей не обжигал. Окутанная барьером, Ран вошла в свет, чувствуя, как вновь пробуждается душа Странника, всматриваясь в пространство вокруг.

Это место было ни на что не похоже. Залитое светом, наполненное эмоциями и памятью. С разных сторон доносились смех и шепот ветра, будто Эвала очутилась в тех древних временах, когда каждая стихия планеты имела свой голос и общалась с каждым творением. Принцесса слышала детские голоса, и эпизоды из памяти всех душ, что некогда поглотил Странник, оживали у нее перед глазами. Сотни миров проносились мимо, где самые разные солнца вспыхивали и гасли. Чем ближе к центру луча она подходила, тем отчетливей слышала треск льда. Храмовник почувствовала и обжигающее тепло, просачивающееся через ее защитное алое поле. Реликвия была совсем близко. Эвала сильней сжала арис, продолжая всматриваться в свет, в котором рождался рассвет души Эйи с острова Астери. Внезапно все вокруг погасло, и Ран очутилась в воспоминании, в теле героя Вселенной. Она шла по длинному коридору, и пол отдавал стальным эхом. Стены покрывало бесконечное множество черных и зеленых проводов, походивших на лианы диковинного дерева. Присмотревшись, можно было увидеть, как они вздымаются и опускаются – это место было живым, оно дышало, а по проводам-венам тек не какой-то искусственный химический состав, а кровь. Сине-зеленый слабый свет сочился через узкие вертикальные щели, освещая путь, что вел на подобие смотровой площадки под открытым звездным небом. Внизу же раскинулась бездна сверкающего льда, в котором отражались взрывающиеся вдалеке галактики и сверхновые. Впереди стоял некто, кого Эвала никогда ранее не видела в своих воспоминаниях, это был кто-то, о ком Странник никогда не упоминал. Эйя узнала его лишь по силуэту и на краткий миг замерла на месте. Затем остановилась у самого края стены и прислонилась к ней. Опустив голову и посмотрев на свою правую руку, она снова глянула в сторону второго существа.

– Почему ты хотел меня видеть? – услышала Эваларин голос Эйи в своей голове. – И почему здесь?

– Ты должна увидеть рассвет.

– …Я много их повидала.

– Такого больше не будет, – возразил ей другой астери, превосходивший ее в росте, габаритах, но не во внутренней силе.

– Что же в нем особенного?

– То, что мы встретим его вместе.

Какое-то время Эйя молчала, погруженная в свои мысли и внутренние переживания. Вслушиваясь в окружающее пространство, внимая планете, что раскинулась под смотровой площадкой. Даже отсюда было слышно, как грохочут рушащиеся айсберги, сталкиваясь друг с другом, вспарывают ледяную гладь синего, замерзшего океана. Крупные глыбы рассыпаются по льду, оставляя на нем глубокие и не очень царапины, образующие замысловатый рисунок.

– Тебе бы стоило найти другую пару, – с грустью сказала она после паузы. – Я провожу в походах слишком много времени, и быть на Астери не моя судьба. – Ей показалось, ее собеседник улыбнулся.

– Я давно уже сделал свой выбор, и ты знаешь, что это значит.

– И когда ты успел? – спросила Эйя, оттолкнувшись от стены и сделав шаг вперед.

– Ты и я, мы долго были вместе, хотя и врозь. – Астери закинул голову, устремляя взгляд черных глаз в звездное небо, где каждый день можно было наблюдать застывший во времени момент, как одна галактика сталкивается с другой. – Каждому из нас выпал отличный от другого путь. Ты стала воином, а потом и легендой Астери. Твои подвиги навсегда прославили наш остров… – Еще один шаг к этому астери, и Эйя ощутила дуновение ледяного ветра, ударившее ей в лицо. – Что я мог? – наклонил он чуть голову, но по-прежнему не оборачиваясь. – Как я хотел защищать тебя от твоих врагов… о, если бы ты только знала, сколько боли причиняли мне сообщения о любом твоем ранении…

Снова темнота перед глазами, и вот Эйя уже на расстоянии вытянутой руки от неизвестного.

– И я нашел решение, увидел его в твоих глазах. Я стал тем, кем являюсь сейчас, Эйя. Я строю корабли, самые быстрые и надежные, создаю лучшее оружие и броню… все, чтобы ты была непобедима и неуязвима…

Эваларин почувствовала тепло, распространяющееся по телу, и источником его была душа Странника, снова переживающая свой рассвет.

– Знал бы ты, как болело мое сердце и трепетала моя душа, когда враги устремлялись к острову… к тебе. Ценой своего существования я защищаю тебя и Астери… – Эйя сделала еще шаг, и вот она стоит плечом к плечу с тем, кто заставляет сердце биться чаще. Герой Вселенной островов посмотрела вниз, наслаждаясь сине-голубым сиянием, исходившим от величественной планеты, походившей на прекрасный сон Творца. До рассвета оставалось совсем чуть. – Если льды ее увидят нас вместе встречающими рассвет, то… это навсегда, – прошептала она. – Она запечатлеет нас до самого конца, до момента, когда Творец творцов навечно закроет глаза…

– Знаю, – кивнул собеседник, – но даже после смерти своей… его… я хочу смотреть на сумеречное солнце иного мира, встающее из-за лилового тумана вместе с тобой. Видеть его отражение в твоих глазах.

Оба молчали, когда первые лучи бело-голубого солнца показались вдалеке. С каждой секундой восход был все ближе. Лучи ползли по ледяной глади, оживляя льды Астери, пробуждая ее озера-глаза. Еще немного времени, и они откроются, увидят тех, кто сегодня встречает солнце ледяного мира вместе. Лица Эйи коснулась полуулыбка, и она неспешно поднесла левую руку к своему сердцу, и ту окутал голубоватый иней, от которого исходили языки ледяного пламени. Затем астери поднесла руку к груди своего собеседника. Тут же и его сердце ответило льдом, сковывая двоих навсегда перед ликом острова Астери. Он положил свою правую руку поверх ее, и только сейчас Эйя подняла свои изумрудные глаза на этого астери.

– …Амон… – прошептала она, и в эту секунду Эваларин буквально выкинуло из этого воспоминания в другое, где она встречает Амона Риджу и впервые видит его душу.

– Амон?.. – вслух спросила неизвестно кого принцесса, снова оказываясь в темноте и наблюдая, как гаснут чужие воспоминания. Почувствовав, как арис в руке стал теплым, она перевела взгляд на него. Эссенция Реликвии была внутри. День Марса навсегда сохранился в камне.

Ран поморщилась оттого, что почувствовала обжигающее пламя, касающееся кончиков пальцев. Красное защитное поле, окутывающее ее, почти иссякло. Времени почти не осталось. Не раздумывая ни секунды, Эвала сорвалась с места и побежала прочь из столба света. Защита таяла на глазах, и с каждым шагом становилось все горячей. В последнее мгновение девушка сильно оттолкнулась от земли и прыгнула вперед. Дар семи призраков спал, и луч успел опалить белоснежные волосы Храмовника. Ран приземлилась за его пределами и резко оглянулась на место, где жил день Марса. Отдышавшись, она посмотрела по сторонам. Служители дома Фэро смотрели на нее с благодарностью, а спустя пару мгновений обратились в прах, подхваченный ветром и разметавшийся по склону Элизиума.

– …Амон, – прошептала Эвала, опуская глаза на арис анимус, что сжимала в руке. – Вот почему ты такой, – проговорила она. – Но почему остров Хранителей посчитал тебя моим рассветом?.. – Мотнув головой, отгоняя показавшиеся ей глупыми мысли, девушка посмотрела на небо. – Нужно возвращаться к Имэ, – выдохнула принцесса, – а то попадет еще в какую-нибудь передрягу.

Проверив, все ли на месте, и еще раз окинув площадку внимательным взглядом, Храмовник покинула территорию, накрытую прозрачным куполом. Снова оказавшись на склоне Элизиума, она почувствовала, как изменился воздух, став прохладнее, да и солнце уже припекало куда меньше, спустившись с центра неба. Ран быстрым шагом пошла вниз, ощущая морозную прохладу, идущую изнутри, от души Странника, что оставлял покрытые инеем следы на раскаленных камнях.

Спуск занял гораздо меньше времени, и уже через полчаса Эваларин стояла у расщелины, в которую спустился Имэнири. Там в глубине просматривались сине-зеленые отложения, оставшиеся еще со времен, когда Источник плескался близ поверхности. Вниз вела узкая, извилистая тропа, по которой и ушел бывший защитник. Храмовник, жмурясь, глянула на небо, а затем вниз и не раздумывая прыгнула в расщелину. Путь обещал быть долгим. Под ногами принцесса сразу же ощутила вибрацию и слабые толчки. С Источником явно что-то происходило, и это напоминало агонию. Коснувшись влажной и прохладной стены рукой, Эваларин ощутила близость священного потока, до ее обостренного слуха донесся и шум угасающих волн.

– Надеюсь, догадки были правильными и со следующими Реликвиями я не ошиблась, – вслух подумала Ран, спрыгивая еще на уровень ниже.

Ущелье расширялось, превращаясь в пропасть идеально круглой формы, где тропа каскадом, по спирали уходила на глубину. Ветер здесь был иным, он закручивался в вихри, забирался в щели и, выходя из них, издавал звуки, походившие на человеческое дыхание, на тяжелые вздохи, на кашель, на хрип и в конце на вой отчаяния.

– Ты не умрешь, – шептала Эваларин, ведя рукой по камням, обращаясь к Источнику, – ты возродишься, ты снова откроешь глаза и снова создашь самый чудесный остров во Вселенной. Засияешь багровым алмазом в короне Творца… я обещаю, я не отступлю…

Ран снова посмотрела вниз и заметила, как оттуда стал подниматься выше и выше плотный белый туман. Он рассеивался, едва преодолев определенную высоту, но внизу он скрывал что-то удивительное. Еще двадцать минут прыжков с выступа на выступ, и вот ноги Храмовника коснулись дна ущелья. В тумане трудно было различать детали, но она была уверена, что вокруг нее дикий лес. Она словно оказалась в чьем-то сне, проходя мимо высоченных деревьев, которые источали дивный, насыщенный аромат и по чьим стволам стекали золотые слезы. Листьями были зеленые иголки, а некоторые желтые осыпались под ноги Эвале.

– Что это за место? – тихо спросила Ран, озираясь по сторонам. С интересом она протянула руку к ветке и слегка сжала ее. На ладони осталась маленькая горсть темно-зеленых иголок.

Продолжая путь в поисках выхода из этого явного видения, Храмовник вышла на поляну, окруженную этими же исполинскими деревьями и странного вида кустарниками с красными ягодами. В центре потрескивал костер, и были слышны голоса, говорившие на незнакомом языке. Присмотревшись, в зарослях принцесса увидела сотканного из белого тумана зверя. Он был стройным и дивно красивым, изящное туловище и вытянутая шея. Его величественные, ветвистые рога простирались, казалось, до самого неба. Он смотрел Эвале в глаза, душу, и было в его взгляде столько любви, и благодарности, и марсианского огня, что она с трудом могла отвести от него взгляд. Зверь слегка поклонился ей и так же внезапно, как появился, растаял вместе с исчезающим туманом. Эваларин стояла перед входом в пещеру, куда вели следы Имэнири.

Близ входа в Бэ Хала

Лирэн и Айк наконец-то, не без труда, выбрались с территории лабиринта и уже добрались до спасительного корабля. Оказавшись внутри, оба обессиленно упали на прохладный металлический пол, тяжело дыша и прося у озадаченных членов экипажа много воды. Им потребовалось полчаса, чтобы окончательно прийти в себя, когда к ним вышел командир этого борта. Это был офицер намного старше их, и он был единственным, кто отнесся к гостям с неприязнью. В правдивости их рассказа о смерти ударной группы никто не сомневался, а вот то, что огонь-тетах пощадил лишь этих двоих, крайне настораживало капитана Кёрви. На его вопросы служащие базы Десяти отвечали расплывчато и всячески старались уйти от объяснений, постоянно меняя тему.

– Капитан, – поднял глаза на седовласого командира корабля Лирэн, – мы выполняем не менее важное поручение Мастера. Пусть наша принадлежность к корпусу Защитников вас не смущает.

– Меня смущает, что вы двое живы, несмотря на все ваши россказни о Храмовнике, генерале Фиро и огнях, – огрызнулся мужчина, брезгливо морщась и одергивая рукав своего костюма. – Такому не поверят даже мои внуки!

– Никого не волнует, во что ты веришь, Керви, – парировал Хази. – У нас приказ от самого господина Рана, и мы его выполняем. Будешь препятствовать – последуешь за своими товарищами. – Командир презрительно хмыкнул. – Ты ведь хочешь отомстить за них, не так ли? – резко сменил тактику молодой хранитель.

Керви нахмурился, но промолчал. Проверить правдивость слов этих двоих он в данный момент не мог, как и причин казнить их на месте у него не было. Пока. Он решил выслушать везучих наглецов.

– Мы ждем ответа от корпуса Искателей. Очень скоро мы узнаем, где скрывается главный враг Мастера.

– Главный враг Мастера? – вскинув одну бровь от удивления, переспросил командир. – Акхэя – вот его враг, а не какая-то глупая малолетняя девчонка, скитающаяся по Марсу с музейными экспонатами!

Айк закатил глаза, усаживаясь в кресло поудобней и закидывая ногу на ногу.

– Ты бы так не говорил, – с улыбкой вторил ему Энфи, – столкнись ты с ней лицом к лицу. Да и потом, разве не наш долг истреблять предателей пути Хранителей, отступников от заветов истинных праотцев? Когда-то с этим было очень строго…

– Командир! – подоспел один из подчиненных Керви и шепотом на ухо доложил ему о чем-то, от чего мужчина переменился в лице, нахмурился и крепко сжал губы.

– Похоже, вам сегодня везет, – недовольно процедил Керви. – Мы получили послание с корабля Мастера… о содействии вам. – Лирэн и Айк расплылись в довольных улыбках. – Не спешите радоваться, мальчики, наш великий Мастер дал мне полную свободу выбора действий с вами в случае, если вы не справитесь с заданием. – Защитники переглянулись. – Да, милые мои, Ивалиран дает вам последний шанс оправдать его доверие и заслужить то, что он вам, возможно, пообещал.

– Ты слишком самоуверен, Керви, – покачал головой Лирэн, шагнув к нему, – мы не проваливаем наши задания, а выполняем их. И это не станет исключением.

– Пф-ф, – фыркнул командир корабля, – вы ведь даже не в курсе, что оно видоизменилось, не так ли?

– О чем это ты? – подскочил с кресла Айк. – В каком смысле?!

– Понятия не имею, но через… – он намеренно медленно опустил голову и посмотрел на наручный коммуникатор, – три минуты он свяжется с вами и обо всем скажет лично. Зал совещаний в хвосте корабля, как раз успеете к концу трансляции, – торжествующе тихо посмеялся седовласый, разворачиваясь и уходя прочь.

Лирэн и Айк не сговариваясь со всех ног помчались в указанное место. Они домчались за пару минут и открыли дверь в зал. В круглой, слабоосвещенной комнате стоял длинный овальный стол со стульями, а над ним свисал больших размеров бледно-желтый кристалл. Лучи от него расходились во все стороны, касаясь панелей перед каждым местом. Не успели двое хранителей отдышаться, сев друг на против друга, как кристалл сменил цвет на белый, и перед ними на экранах появился сам Мастер. Хази и Энфи подскочили с мест и кратко поклонились. Им обоим показалось, что Ивали был в хорошем расположении духа, в приподнятом настроении.

– Слышал, что план моих людей выкурить Эваларин из Бэ Хала немного обернулся против них… – заговорил Ран. – Удивлен видеть вас живыми, но это хорошо. Вы мне еще нужны.

– Господин! – чуть приподнялся с места Лирэн. – Мы смогли разузнать кое-что о намерениях вашей сестры. У нас есть предположение, что она собирает или ищет… – он громко сглотнул, – мифические Реликвии, те, что описываются в мифах времен праотцев. И да… нам так и не удалось достать ключ.

– Ключ? Ах это… он уже не нужен. Что за Реликвии? Это из детских сказок, что ли? – не поверил своим ушам Ивали. – …Звучит глупо. – подернул он плечами. – Почему вам вообще пришло это в голову?

– Да, Мастер, полностью с вами согласны. Однако у нас есть основания так думать. Там, в Бэ Хала, мы видели мифического генерала Фиро и его армию. Они существуют, а он часть этих мифов. Ведь если он есть, то что мешает быть и остальным?..

– Вы явно перегрелись, – скептически заметил Ран, закатывая глаза, думая, как еще можно воспользоваться этими прихвостнями.

– Мастер… поймите, если она действительно за ними гоняется, то вычислить ее местоположение будет совсем несложно! Мы уже сделали запрос в корпус Искателей, и, думаю, в ближайшее время у нас будут точные ее координаты.

– Точные, говоришь. Хм-м, уже неплохо, – кивнул Ран. – Пусть так, поверю вам в этот раз на слово. Просто убейте ее, убедитесь в том, что она не выберется живой оттуда, куда забредет. Предателям не место в новом мире.

– Да, господин! – одновременно ответили хранители. – Будет исполнено!

– Выполняйте.

В эту же секунду кристалл вновь сменил цвет, оставляя Лирэна и Айка в тишине. Энфи устало поднял глаза на напарника:

– Каждый разговор с ним подобен пытке. Мне кажется, что его взгляд проникает мне в душу и медленно пожирает ее кусок за куском.

И холод такой, будто тьма клокочущая. Помнишь, как тогда с Имэнири в каньоне застряли и с акхэей столкнулись? Вот и когда с Раном говоришь, словно с тьмой.

– Не бери в голову, – отмахнулся Хази, – его все боятся. На то он и Мастер. Перводуша Марса разве должна вызывать иные чувства? Разве не должны другие трепетать пред ним, чувствуя его первозданную силу?.. То-то и оно.

– Мне вот любопытно, почему ему больше не нужен ключ? Неужели они нашли решение проблемы барьеров и мы пропустим что-то важное? Вдруг не сможем совершить наш маленький подвиг?

– Знаешь, что-то мне подсказывает, что подвиг наш будет в другом. Раз он хочет смерти Эваларин, то мы ему принесем ее голову.

– Да? И как ты намереваешься это сделать? Она снесет наши в два раза быстрей, – потер Лирэн руками лицо, шумно выдыхая.

– У нас будет ее точное местонахождение, корабль с достаточным запасом боеприпасов. Мы просто устроим ей горячую жизнь, закатаем бомбами в землю. Ее ничто не защитит от бомб. Никакой барьер, экран. Это не тетах, который непредсказуем, и не хитрое оружие Амона Риджу, а старые добрые заряды, сброшенные на врага, созданные истинными Хранителями.

– А в этом есть смысл, – согласился Хази. – Потом можно спуститься и добить. Хм-м, точно! – хлопнул он в ладоши. – Так и сделаем, похороним тварей под землей!

– Угу, – вышел из-за стола Айк, – а потом уже займемся нашим карьерным ростом.

– Кстати, надеюсь Имэнири будет с ней. Как-никак, этому предателю тоже нет места среди Хранителей.

– Вообще странно, что они вместе, – задумчиво произнес Энфи, подходя к двери. Как только он коснулся панели на стене, створки плавно разъехались в стороны и в этот же момент теплый воздух ударил ему в лицо. – …У него ведь на шее такое же Око Ра, как у нее, – договорил он, останавливаясь как вкопанный.

– О чем это ты задумался? – похлопал его по плечу Лирэн, выходя в коридор.

– Ты веришь в предсказание последнего оракула? Слышал о нем? – ни с того ни с сего спросил Айк.

– Эм-м, никто не знает о нем ничего, – покачал головой Хази. – Для Хранителей оно под семью печатями, зарыто в песках прошлого. Откуда я мог слышать хотя бы строчку из него? – Айк какое-то время смотрел перед собой, в пустоту, словно слыша что-то. Прислушивался к своей неплохо развитой интуиции и никак не мог разобрать ее шепота. – Да что с тобой?

– Мне вдруг показалось, что я слышу…

– Что? – удивился Лирэн. – Внутренний голос? – улыбнулся во весь рот напарник.

– …Ветер.

– Ха! Он не разговаривает с Хранителями больше тысячи лет, с чего бы вдруг ему подавать голос? Может, это твое богатое воображение, или ты слишком долго был близ Бэ Хала, – не принял всерьез слова друга Хази. – И что же он сказал, избранный ты наш?

Айк продолжал смотреть перед собой, а его глаза были словно стеклянными. Лицо застыло в маске озадаченности и абсолютного непонимания происходящего. Лирэну даже показалось, что его друг напуган. В этот же момент теплый порыв ветра снова всколыхнул волосы Айка.

– Ну так что же шепчет тебе давно молчавшая стихия? – продолжал веселиться Хази, вставая перед товарищем и осматривая его с головы до ног.

– Огонь идет и… смерть всем вам несет… – прошептал Энфи в ответ не своим голосом, сам боясь каждого произнесенного слова, но именно они сейчас пульсировали в висках, и от них по спине пробегал холодок. Не прошло и минуты, как молодой мужчина пришел в себя и его взгляд снова обрел осознанность. Он посмотрел на Лирэна.

– Не знал, что ты говоришь на древнем южном наречии, – заметил Хази. – Сам-то хоть понял, что сказал? Переведешь, может быть? Черт! Не думал, что ты такой талантливый актер, тебе нужно было в театр идти, а не в корпус!

– Д-да… – натянуто улыбнулся Айк, у которого из головы никак не выходили слова, принесенные ветром Марса. Отчего-то он не сомневался, что это была именно первородная стихия планеты. Усилием воли он взял себя в руки и смог вырваться из раздумий. – Ладно, идем! Уверен, у Искателей уже есть для нас что-то.

Двое из корпуса Защитников поднялись на капитанский мостик, где командир корабля Керви сидел в своем высоком кресле и просматривал полученные данные от Искателей. Завидев гостей, он недовольно закатил глаза, отворачиваясь к экрану.

– Ваши беглецы найдены, – холодно сказал он, когда Лирэн и Айк подошли ближе. – Последний раз спутник засек их у подножия Элизиума. Видимо, отправились загорать.

– Элизиума? – переспросил Энфи, вспоминая все школьные уроки по мифам и легендам. – Значит… – встрепенулся он, – Эваларин действительно путешествует по этим аномальным зонам.

– Э-э? – удивленно вскинул бровь Керви. – Это ты осмелился так называть священные места предков? Аномальными зонами? Пф-ф, молодежь пошла… никакого уважения к прошлому… – сжал он гневно кулаки.

– Вы поклонник мифов, командир? – насмешливо спросил Лирэн. – Любите детские сказки?

– Элизий – это дом Света, Бэ Хала это – дом Ночи, охраняемые невидимой стражей, созданной Марсом в самом начале… Без них, глупцы, остров Хранителей не был бы тем, чем является. Это не вопрос веры, идиоты, это наше прошлое. То, что мы потеряли. Относиться к этому нужно с уважением… – Керви хмуро посмотрел на выведенную на экран точку назначения. – Возможно, именно из-за таких, как вы, планета перестала с нами говорить. – Командир сел поудобней. – Ладно, займите свои места, а то еще головками повредитесь на скорости-то. – Лирэн отвернулся и молча пошел к свободному креслу. Айк же задержался. – Чего тебе? – хмуро глянул на него командир.

– Что, если я скажу вам, что несколько минут назад я слышал ветер? – тихо, почти шепотом спросил Энфи.

– Да? – наклонился к нему Керви. – И что же он сказал такому ничтожеству, как ты? – Айк сглотнул и повторил фразу на древнем языке, врезавшуюся в его сознание. Командир несколько секунд молчал, затем поднял глаза на молодого человека. – Если он и вправду это прошептал, то, значит, это будущее, которое мы все заслужили. Иди на свое место.

Командир отвернулся от него и начал готовить корабль к взлету. Слова Айка лишний раз убедили его в правоте своего видения мира и жизни острова Хранителей. Он давно ощущал приближение чего-то неизбежного, и даже в акхэе не видел того, что рисовало ему его сознание. Отмахнувшись от черных мыслей, он полностью переключился на технику и раздачу указаний своей команде.

Спустя пару минут корабль поднялся в воздух и взял курс на гору Элизиум.

Близ Элизиума

Эваларин прошла в глубь пещеры, казавшейся воплощением сна Творца. Стены ее переливались всеми цветами радуги, но зеленого и синего цветов было больше всего. Причудливой формы сталактиты и сталагмиты, ютившиеся в одной части огромного зала, были увиты синевато-красным плющом с маленькими белыми бутонами. Чуть дальше от входа раскинулось казавшееся неглубоким озеро. Вода в нем была прозрачна. В водоем впадали несколько громко журчащих ручьев. Под самыми сводами шумел ветер, но необычно, словно цепляясь за верхушки невидимых деревьев. А запах был незнакомым, но опьяняющим. Девушка остановилась у каменной лестницы из сложенных каскадом широких и плоских камней. Она вела в другую пещеру, туда, где по земле стелился белый туман. Следы Имэнири вели именно туда. Ран поднялась на уровень выше. Остановившись у самого порога, принцесса увидела полыхающий по всей границе этого зала алый огонь. Он вздымался до самого верха, но не обжигал и не источал жара. Вокруг стелился белый плотный туман, а в воздухе парили сине-голубые кристаллы – осколки сотен душ, так и не добравшихся до Источника. Эвала вытянула руку, и несколько из них упали ей на ладонь. В ту же секунду они растаяли, как снег, впитавшись в кожу. Храмовник прошла на несколько метров вперед и вновь оказалась в странном лесу с никогда ранее не виданными деревьями. В этот раз они стояли вперемешку с другими лиственными растениями, обычными для Марса. Широкие зелено-красные листья яркими пятнами бросались в глаза своей неуместностью в этом невероятном пейзаже. Вдруг кто-то дернул Эвалу за руку, вынуждая ее отойти немного назад. Это был Имэ. Он притянул ее ближе, жестом призывая пригнуться. На ее вопросительный взгляд он кивнул куда-то вверх, указывая на что-то. Эваларин посмотрела выше, туда, куда показывал товарищ.

– Там явно какой-то выступ, и на нем кто-то есть. Я даже отсюда слышу его дыхание, – прошептал Равэ.

– Это же он…

– М-м?

– Я видела при входе это существо с рогами. Какое-то животное… с глазами острова Хранителей.

– Животное? Но я ничего, кроме клубов тумана и дыма, не вижу, – покачал мужчина головой. – Оно может быть Реликвией?

– Я не знаю. Я даже не могу понять, что это за место. Вроде Марс, но уже и нет. – Она огляделась по сторонам.

– Возможно, Марс был когда-то таким, – пожал плечами Имэнири. – Но никто не помнит просто…

– Или это вовсе обитель Творцов.

– С чего ты взяла? Зачем нашему Источнику воссоздавать реалии Земли?

– Он не воссоздает, он показывает нам что-то. Источник знает о нашем замысле, о желании спасти его любой ценой, отнести Реликвии Творцу и возродить наш дом. Что, если это место, откуда начнет свое воскрешение наш Марс?.. – Эваларин поднялась и вышла из укрытия.

Принцесса сделала несколько шагов вперед, всматриваясь в туман, разглядывая диковинное животное, которое с каждой секундой становилось все больше. Равэ вышел и аккуратно, как можно тише последовал за ней.

– Тогда это не животное…

Сотканное из белого тумана существо спрыгнуло вниз и оказалось в десяти метрах от гостей. Теперь его красотой мог восхититься и Имэ.

– Кто это?

– Это… Источник, – прошептала Эваларин, приблизившись и протягивая руку к животному.

Едва коснувшись тумана, Ран почувствовала под пальцами тепло и нескончаемую энергию. Существо перед ними приобрело свой истинный облик. Под его ногами от копыт расходились зеленые ручейки, которые растекались по камням, проникая в каждую трещинку. Из ручьев образовывались постепенно разрастающиеся лужицы, и из них изумрудная энергия выписывала новые образы и творила жизнь. На глазах Эвалы и Имэ на камне выросло раскидистое лиственное дерево, а под ним распустились белые цветы.

– Почему именно здесь? – тихо спросил Равэ. – Отчего Источник решил явить нам себя именно тут?

– Потому что другой возможности у него может и не быть.

– В каком смысле? – насторожился Имэ.

– …Фарис мертв. До падения барьеров осталось чуть больше дня.

– Дня?! О боги… – покачал головой Равэ, – так мы точно не успеем.

– Нам осталось лишь две Реликвии, – отвечала девушка, неотрывно наблюдая за застывшим в одном положении зверем. – Огонь и сталь…

– Знать бы еще, что имеется в виду, – развел руками бывший защитник.

Девушка погладила животное, продолжая всматриваться в его глаза. Она не видела в нем своего отражения, только остров Хранителей из космоса и изнутри, каждый островок, горы, реки, моря. В них можно было разглядеть жизнь планеты от дня создания до нынешней секунды. Среди мелькающих лиц Эваларин видела и свое. Отчего-то на нем Источник задержался дольше всех. Он наблюдал и за рождением, и за тем, как проводился ритуал душ. Принцесса только сейчас увидела, как душа Странника оттолкнула часть души Ивалирана и сама вошла в тело новорожденного ребенка. Однако не это событие поразило девушку, а та душа, что предназначалась ей изначально, что стояла в стороне и бессильно наблюдала. И лишь когда все было кончено, она вернулась в поток.

– Прости… – прошептала Ран, – я не отказывалась от твоего дара… – Ей вдруг стало невыносимо стыдно перед той душой.

– Не печалься, дитя, – услышала она тихий, спокойный голос в своей голове. С ней говорил сам Источник через это животное – свое воплощение. – Ты изначально была избрана Творцом творцов для исполнения Его замысла. Та душа и не должна была стать тобою. Лишь занять место, прежде чем тьма коснется твоего тела. Странник успел исполнить предначертанное.

– Эвала? Ты в порядке? – Имэ с тревогой посмотрел на спутницу, не понимая, с кем и о чем она говорит.

– Ты его не слышишь? – удивилась Ран, обернувшись на мужчину. Тот покачал головой.

– Моих сил не хватит на то, чтобы говорить с вами обоими. С каждой минутой их все меньше. Поэтому ты внимай мне, Странник.

– Подожди! – перебила его Эвала, Имэнири вздрогнул от неожиданности. Принцесса обняла воплощение Источника за шею и прижавшись к теплому туману, что обволакивал теперь и ее, несколько раз повторила единственный вопрос, что был у нее на уме. – Неужели нет способа тебя спасти здесь и сейчас? Просто скажи, что нужно сделать, чтобы не дать тьме разрушить дом?..

– Ты ничего не можешь сделать сейчас, но ты сможешь исполнить мою последнюю волю и… замысел Творца творцов. Ты вернешь мне жизнь, пусть и не такую, какой она была прежде, но то буду я.

– Я не хочу другой… хочу эту. – Обжигающие соленые слезы стекали по лицу девушки и падали на камни, смешиваясь с изумрудными ручейками. Впервые за долгое время Имэнири видел перед собой не воплощение Эйи, а саму Эваларин – марсианку, жаждущую спасти свой дом любой ценой.

– Я помню другое мое создание, что так же, как и ты, обнимал меня, и слезы его сердца обжигали эти камни под тобой. – Эвале показалось, что Источник ей улыбается. – Как и ты, он искал спасения для меня, не желая мириться с предсказанным будущим.

– Сет?..

– Да, это его имя через века. Ни одного другого такого не было и не будет. Пожалуй, ты могла бы им стать, сохрани я его душу в своих чертогах. Ты, как и он, покинешь остров и никогда не вернешься… но мы снова встретимся. – Эвала отпустила животное и вновь заглянула ему в глаза. – Творец возродит меня из пепла моих воспоминаний, собранных тобою, а я дам тебе жизнь, о которой ты мечтала. Пускай это будет не так скоро, но что такое тысячи лет для Вселенной островов? Лишь мгновение жизни ее Творца.

Ран, взяв себя в руки, нашла в себе силы отпустить воплощение Источника и сделать шаг назад. Ей было больно на него смотреть, потому что она чувствовала его скорый конец.

– Не печалься моей участи. Тебе, как моему творению, трудно понять и принять ход жизни, задуманной Творцом. Душа же Странника понимает все. Слушай ее, иди с ней, стань ею. Лишь она сможет исполнить замысел. – Животное наклонило голову и краем мордочки коснулось руки девушки, что сжимала чистый арис анимус. – Я чувствую в твоих руках пульсацию сущностей Марса, творений Творца и моих… Осталось лишь две, и обе они рядом с тобой. Всегда рядом.

Эвала посмотрела на пятую Реликвию в своих руках, а затем снова на животное.

– Вам пора идти, дети мои, – обратился Источник к обоим своим гостям, – скоро здесь будет тьма и огонь.

– Акхэя не коснется тебя? Ты ведь не дашь этому совершиться?

– Я не могу этому помешать или противостоять, но арис, что у тебя в руках, в нем я буду собой, таким, каким ты меня помнишь. Ступайте. Да будут ветра судьбы милостивы к тебе, Странник!

Едва договорив это, животное, вновь обратившись туманом, растаяло в воздухе, оставив лишь белые разводы, поднимаемые к сводам пещеры. Имэнири и Эваларин одновременно посмотрели на озеро, на водной глади еще несколько минут назад отражалась пышная крона гигантского дерева. А сейчас, в один миг, все листья опали, оставляя голыми сухие ветки. Все листья аккуратно легли на воду, воссоздавая прошедшее время, отражая дерево, полное жизни.

Равэ первым смог оторвать взгляд от печального зрелища и огляделся по сторонам. Все, созданное Источником в этой пещере, медленно угасало, исчезало, словно песок в глубоком ущелье.

– Эвала, идем, – позвал ее мужчина, но она не ответила. Тогда он позволил себе подойти ближе и взять ее за руку. – Нам некогда оплакивать его, мы должны спасти то, что осталось.

Принцесса не сопротивлялась, она молча пошла следом. Не успели двое покинуть причудливое место, как оно скрылось с глаз, закрывшись навсегда. Теперь два храмовника стояли у глухой стены на глубине ущелья близ горы Элизиум, и ничто не напоминало о произошедшем. Ран прислонилась лбом к каменной стене и закрыла глаза. Имэнири не слышал, что именно она прошептала на прощанье, но отчетливо до него донеслись слова, достойные не дома Ран, но дома Фэро:

– …Следовать сердцу по жизни и делать больше, чем велено… Вот мой путь к тебе.

Когда Храмовник повернулась к своему другу, она снова была собой. Такой, какой Имэ уже привык ее видеть.

– Есть идеи, куда идем дальше? – бодро спросил он.

– Боюсь, нет, – покачала она головой. – Думаю, пока стоит выбраться на поверхность, а там уже решим.

Они неспешно полезли наверх.

– Ты не в обиде на Источник?

– М-м… что? – удивился Равэ.

– За то, что он не говорил с тобой, а только со мной, хотя мы делаем одно дело.

– Мне не за что обижаться. Он свел нас вместе, он дал мне путь к уничтожению акхэи. В отличие от твоей души, моя никогда от меня ничего не скрывала, а мое тело и разум были с ней заодно. Я рад, что мне выпал шанс именно в этой жизни обрести план на будущее.

– Ты удивительный, Имэ! – улыбнулась девушка, выбираясь из ущелья и оборачиваясь на него. – Я рада, что Творец творцов выбрал именно тебя в мои компаньоны.

– Да-да, не стоит благодарности! – заулыбался Равэ, садясь рядом с Эвалой. – Тебе дали лучшего, так что помни об этом! Создания Аль Киля, знаешь ли, на дороге не валяются.

– Знаю, – кивнула принцесса. – Спасибо… – На пару минут повисло молчание.

– Кстати, я смог разобрать что-то про огонь и сталь. Не думаешь ли ты, что Источник имел в виду генерала Фиро и то, что нам придется вернуться в его края?

Эваларин не ответила. До ее обостренного слуха донесся знакомый шум. Она резко вскочила и принялась до боли в глазах всматриваться в небо. Спустя десять секунд и Имэ услышал шум приближающегося корабля.

– Похоже, что это за нами, – поморщилась Эвала, всматриваясь в эмблему на крыльях. – Хранители.

– Опять тетах сбросят?

– Не думаю, – мотнула она головой. – Слишком низко идут, их самих заденет. Нужно уходить.

– Мы тут как на ладони! – крикнул Имэ, когда Ран побежала в сторону их замаскированного корабля. – Можно было бы и отсидеться в ущелье.

– Нельзя, Равэ! – бросила она через плечо. – Они летят нас убивать, а не брать в плен. Бежим отсюда живее!

Мелкие камни и вязкий бело-голубой песок затрудняли бег. Ноги буквально проваливались в него по щиколотку, замедляя ход. Корабль Хранителей в воздухе сделал разворот над Элизием. Имэ подбежал к Эвале в момент, когда лучи солнца отразились на готовых к ведению огня крупнокалиберных пушках. До корабля Храмовников оставалась еще пара сотен метров бега по открытой местности без даже подобия укрытия.

– Они что, собираются стрелять по нам? – удивился Имэнири.

– Думаю, они собираются бомбить нас двоих. – Она глянула в сторону замаскированного корабля. – Если подойдем к нему ближе, то подставим его под удар и вообще не сможем отсюда выбраться. – Храмовники стояли плечом к плечу. Ран обнажила хопеши.

– Это тебе зачем? Они не защитят от бомб. Да и тут нам не спрятаться.

– Ты же забрал с того поля наручный барьер, – кивнула принцесса на карман Равэ. – Есть заряженный этах. Этой энергии нам хватит пережить один, может, два пролета.

– А дальше? Героически умрем?

– Нет. Дальше им нужно будет идти на третий заход и перезаряжаться. Именно тогда мы и рванем к своему кораблю. Нам хватит времени добежать и укрыться внутри. Защита Амона укроет нас от их локаторов. Отсидимся и дождемся момента, чтобы убраться отсюда.

– Мне не нравится этот план. В нем слишком много надежды на случай.

– Есть идеи получше?! – раздраженно спросила девушка, делая шаг вперед.

– Увы, – покачал головой Имэ, снимая с пояса этах и раскрывая его. – Но мы могли бы отсидеться в ущелье…

– Как бы ты стал из него выбираться после того, как его завалило камнями? Всё! Мы будем стоять здесь две атаки подряд. На третью – действуем по плану.

– Хорошо.

– Стой там, где стоишь. Я буду у самого края, попытаюсь отразить атаки.

– Эм-м, ты в своем уме? Это самоубийство!

– Это выиграет нам время. Просто держи экран, усиль его наручным.

– Самое безопасное место в центре!

– Вот поэтому ты и будешь там стоять.

Эваларин прошла еще несколько метров. Остановившись, она скрестила хопеши, смотрящие острием вниз, и, закрыв глаза, кратко поклонилась горе Элизиум. Имэ нахмурился, совсем не понимая происходящего и что Храмовник задумала. Спустя пару секунд Ран стала делать быстрые взмахи мечами, едва касаясь песка, словно собирая лишь определенные песчинки. Равэ глянул на корабль Хранителей и выставил защитный энергетический купол над собой и принцессой. Девушка продолжала свой странный, замысловатый танец с мечами, и Имэ заметил, как становится видимой душа Странника, исполняющая те же движения. Волосы Эйи искрились серебром в солнечных лучах, а ее доспехи отливали цветом крови и ночи. Песок под ногами покрывался ледяной коркой, и хруст его становился все громче и громче, будто айсберги сталкивались в открытом море друг с другом, оставляя глубокие царапины на склонах. Спустя мгновение подрагивающие на лезвиях хопешей кристаллы песка стали покрываться льдом, а сами мечи окутала сине-белая аура. Когда корабль вылетел из-за пика Элизиума и приступил к снижению для выполнения маневра, Эваларин продолжала раскручивать хопеши над головой. Со стороны она походила на персонаж из древних легенд, сошедший с наскальных рисунков времен праотцев. Через искрящуюся полупрозрачную пленку барьера Имэнири видел, как песок обращался льдом и как внутри него собиралась энергия души. Белоснежные волосы Ран развевались на поднятом кораблем ветру, пока фаэтонская сталь ослепляла сиянием льда.

Керви смотрел на разворачивающуюся на земле картину и не мог не восхищаться отвагой и безрассудством сестры Мастера. В черных одеяниях Храмовников, с хопешами в руках она напоминала ему его любимого персонажа из преданий.

– И как только в такой семье мог уродиться герой, достойный Марса?.. – спрашивал он про себя. – Только лучше бы ты, девочка, укрылась где-то в безопасном месте… Отчего ты так на него сейчас похожа? – вдруг спросил он себя. – Что, если и ты можешь, как Сет, призвать Творца на помощь?.. – Он осекся, мотнув головой. – Просто сказки, вымысел… Это невозможно. Глупости! Она сама отреклась от истинного пути, с чего Творцу помогать ей?..

– Командир! Все орудия готовы! Цели определены. Ждем вашего приказа.

Лирэн и Айк с довольными лицами наблюдали за происходящим. Заметив барьер этаха, Хази недовольно цокнул.

– Чтобы пробить его, два захода делать придется, – указал он пальцем на Имэнири. – Но бежать им все равно некуда.

– Да-а, слишком легко. Не понимаю, правда, что она пытается сделать. Ее мечики должны как-то нас напугать?

– Вы двое! – прикрикнул на них Керви. – Займите свои места живо!

Ни один, ни другой приказ пожилого хранителя исполнять не собирались.

– Мы просто разнесем их, – пожал плечами Энфи, – что они могут сделать с земли? Бросить в нас камень, да?

Керви с трудом сдерживал гнев. Плотно стиснув зубы, он шумно вдыхал воздух, изо всех сил стараясь не влепить этим зазнайкам хорошей оплеухи. Чем дольше он наблюдал за Эваларин, тем отчетливей видел вспышки сине-голубого света рядом с ней.

– Вы ведь не знаете, что она делает?

– М-м, подает сигналы? Хочет сдаться? – шутил Айк.

– Она призывает Творца. И если бы вы, неучи, хорошо учились в школе, то знали бы о том случае, когда первый Храмовник Сет Фэро сделал ровно то же самое.

– Вы слишком стары для того, чтобы верить в сказки, командир, – покачал головой Лирэн. – Но, уверен, ваши внуки от них в восторге. Если, конечно, вы рассказываете их с такой же серьезностью.

– Имейте в виду, Творец может ответить. В нем-то вы не сомневаетесь?

– Она изгой острова Хранителей, избравшая путь предателей. С чего бы ему отвечать на ее зов?

– Хотя бы с того, что она перводуша Марса, идиоты!

– В ней лишь часть! – парировал Хази, но уверенности в нем стало меньше. – Этого недостаточно для…

– Откуда тебе знать?! Творцу разве есть дело до наших разделений на Хранителей и Храмовников? Есть дело до войны меж нами и распрей? Если перводуша его острова зовет, а горстка других душ стремится уничтожить первое создание, не защитит ли он?

– Успокойтесь! – всплеснул руками Энфи, делая шаг к командиру. – Взгляни вниз, – он указал на экран, передающий изображение двоих беглецов, – ты видишь там огонь? Чувствуешь жар пламени поблизости или слышишь гул ветра? Огонь корабля – вот ответ на ее зов. Смерть в огне бомб – вот воля Творца. Поэтому начинайте, командир, и не мешайте нам наслаждаться зрелищем!

Керви молчал. В словах этого выскочки был смысл.

– Если ты вспоминаешь историю первородного огня Сета Фэро, то вспомни, что тот не был перводушой и устроенное им светопреставление было просто великолепным трюком. Не более.

Командир отвернулся от гостей и снова посмотрел на экран, а затем перевел взгляд на панель управления.

– Сближение с целью и огонь из всех орудий, – тихо приказал он. – Пробить щит!

Пять секунд растянулись на целую вечность, и вот огненный град обрушился на Эваларин и Имэнири. Защитное поле этаха содрогалось от ударов, мерцая всеми цветами радуги и искрясь от нагрузки. Равэ жмурился от того, какой горячей стала рукоять этаха. Ран же продолжала свой странный ритуал, предназначение которого не понимал никто, но льда становилось вокруг все больше. И даже под ногами Имэ была тонкая синяя корка, от которой веяло холодом. Сама фигура принцессы приобрела подобие снежной ожившей статуи, которая продолжала крутить хопеши, вызывая ледяной вихрь. Корабль пошел на второй заход, когда ледяные песчинки стали подниматься в воздух. Выше и выше, становясь плотнее, стеной вставая на пути хранителей. Равэ чертыхнулся, когда наручный защитный экран засбоил. Он пару раз дернул рукой, пытаясь таким образом восстановить его работу, но тщетно. Барьер этаха искрился, и в нем стали появляться мелкие дыры. Сила внутреннего кристалла оружия таяла. Имэ коснулся пальцем трех нижних символов, а где-то за спиной в небе корабль развернулся и пошел на вторую попытку уничтожить врагов. Пулеметная очередь пропахала пески и врезалась в барьер, оставив на нем царапины, светящиеся ало-оранжевым. Равэ щурился от слишком яркого света, исходившего от рукояти этаха, удерживать его становилось все сложнее. Он пытался разглядеть, что делает принцесса, но видел лишь застывший силуэт души Странника, стоявшего выпрямившись и скрестив руки на груди.

Эваларин завершила свой танец, и теперь осталось лишь скрестить хопеши. Затылком она ощущала стремительное приближение хранителей, а с земли песок вихрем поднимался к небу, отчего ледяное облако разрасталось, закрывая собой солнце.

– Командир! Аномалия в воздухе! Никаких сведений нет, предварительный анализ показывает, что это… лед.

– Лед? – переспросил Керви, хмуро посмотрев на экран перед собой. – Похоже просто на плотное облако. Откуда оно здесь? Где источник? Покажи мне девчонку! – приказал он.

– Барьер этаха создает непроницаемые помехи, его кристалл вот-вот погаснет!

– Черт… – сжал мужчина кулаки.

– Угрозы не наблюдается, командир! Возможно, тряска, не более.

– Ладно! И не через такое проходили! – отмахнулся он. – Полный вперед, огонь из всех орудий! Пробить барьер, уничтожить нарушителей!

Лирэн и Айк переглянулись.

– После этого круга – наш выход, – прошептал Хази, кивнув на коридор, ведущий к ангару с гравициклами и амуницией для личного состава. – Мы должны добить их лично.

– Пф-ф, не думал, что ты настолько его ненавидишь, – хмыкнул Энфи. – Не прошло и недели, как ты его собственными руками готов разорвать. Чего ж ты тогда с ним так долго дружил, а?

– Дружба не имеет к этому никакого отношения. Он был нашим непосредственным начальником. Ты и я, мы исполняли приказы. Хорошие отношения с командиром – залог долгой жизни и отличной карьеры. Да и потом, разве не он предал все то, чему служил? – Глаза Лирэна зло сверкнули. – Сам подумай, ведь он одна из причин, почему акхэя до сих пор не побеждена. Мы могли бы уже праздновать победу а вместо этого люди продолжают умирать. Так что да, я жажду его смерти. И ее тоже… по той простой причине, что ее голова станет залогом моей долгой и счастливой жизни под крылом Мастера.

Айк промолчал. Шум сбрасываемых зарядов заглушал внутренний голос, но услышанный недавно шепот все еще эхом отзывался в душе.

Эваларин задержала дыхание и в секунду, когда бомбы полетели на их барьер, со всей силы воткнула хопеши в скованный льдом песок. Сразу же от земли до неба прошла синяя молния, наделяя облако плотностью и образом. Оно тут же стало плотнее и, казалось, приобрело лицо какого-то забытого чудовища из мифов чужой планеты. Оно хищно скалилось, взирая на людишек. С последним снарядом барьер начал быстро исчезать. Имэ отбросил обжигающий этах в сторону и, закинув голову, во все глаза наблюдал за происходящим в небе. Он не рискнул подойти к застывшей на месте Эвале, по волосам которой бегали молнии, а тело покрывала изморозь.

На большой скорости кристаллы льда врезались в железо и будто когти царапали обшивку, проникая внутрь. От столкновения с, казалось бы, облаком нос корабля смялся, по крыльям пошли крупные трещины. Лед вспарывал судно, будто консервную банку. Железо жалобно скрипело, пережевываемое ледяным чудовищем. От гула ветра закладывало уши, а от холода сковывало дыхание. Те, кто смог пережить первое столкновение, с трудом могли подняться. Они ползли, пригибая голову, в сторону спасительного ангара, надеясь успеть вырваться с разрушаемого корабля. Не прошло и пары секунд, как острые ледяные песчинки ворвались во внутренние отсеки, продолжая разрушать его изнутри. Касаясь людей, они пронзали их насквозь, оставляя зияющие, поблескивающие сине-голубой изморозью раны. Двигатели вспыхнули огнем, но их тут же окутала голубая дымка, не давая пламени обрушиться вниз на двоих храмовников. Командир Керви умер одним из первых. Лобовое стекло обрушилось, пропуская вперед лед, и кристаллы, впившись в его тело, не оставили на нем ни единого целого места. Лирэн и Айк умудрились добраться до ангара, продолжая путь к гравициклам, прикрываясь от летающего повсюду с молниеносной скоростью льда другими людьми. Без стеснения они пропускали вперед членов команды, не обращая внимания на крики раненых за спиной. Найдя два целых модуля, Хази принялся быстро влезать в защитную амуницию. Энфи проделал то же самое, то и дело пригибаясь, уворачиваясь от мелких льдинок, норовящих оставить в его голове дыру.

– Что это такое? Откуда оно здесь взялось?

– Что ты на меня смотришь?! Мне с чего вдруг знать ответы?! Просто заводим двигатели и убираемся прочь отсюда! Переждем этот лед и тогда уж доделаем начатое.

Двое хранителей на бешеной скорости вырвались с корабля, стараясь избегать потока льда, но без обжигающих холодом царапин не обошлось. Выжимая из гравициклов все, что возможно, они взяли курс на Элизий, собираясь укрыться за ним. Облако не распространялось дальше. Покинутый корабль, разрушаемый изнутри льдом и огнем, начал свое падение вниз. Лед не давал ему сдвинуться ни вперед, ни назад, падать он мог только туда, откуда произрастала сила льда.

Равэ только сейчас смог отвести взгляд от грандиозной картины, разворачивающейся над головой, и перевел взгляд на Эваларин. Девушка не двигалась, все больше походя на ледяную статую.

– Эвала! – окликнул он ее, бросаясь к ней со всех ног. – Нужно уходить! Корабль падает прямо на нас!!! – Он коснулся ее плеча, и его тут же обожгло холодом. Без промедления Имэнири схватил принцессу за руку и потащил за собой. – Бежим, говорю! – крикнул он, поднимая глаза на медленно падающий корабль.

Ран быстро пришла в себя, оглядываясь на оставленные в песке хопеши. Она смотрела по сторонам – прятаться им было негде от предстоящего взрыва. Вырвав руку, она уже побежала наравне с Имэ. Облако начало стремительно таять, выпуская из своих объятий груду искореженного железа. Взрываясь, полыхая огнем, корабль начал свое последнее сближение с землей. Ледяные кристаллы исчезали на ветру, и только капли воды падали вниз.

– Что это вообще такое? – вдруг спросил Равэ.

– Ты правда думаешь, сейчас самое подходящее время задавать вопросы?

– Мы все равно вот-вот погибнем, так хоть с удовлетворенным любопытством.

– Это просто сила души Странника, дар Астери своему любимому творению… Отдавая частицу себя во имя замысла Творца творцов, ты можешь творить чудеса… Ну, так сказала Эйя.

За их спинами начали с грохотом падать полыхающие обломки. Несколько упали впереди. Пригибаясь и петляя, двое надеялись укрыться вблизи своего замаскированного корабля, но, как назло, горящее железо перегораживало им путь, вынуждая выискивать другие пути обхода. Равэ оглянулся на мгновение и увидел, что корабль вот-вот коснется земли, последует взрыв, и волной их может сильно отбросить. Посмотрев на бегущую рядом девушку, он прибавил скорости и со всей силы повалил Эвалу на землю, накрывая собой.

Среди шума взрывов и грохота никто из них не услышал звук приближающегося незнакомого борта. Имэнири почувствовал слабый толчок в спину и едва заметное тепло. Когда он поднял голову то увидел накрывающий их иссиня-белый барьер. За пределами купола бушевал огонь, стараясь прорваться. Ран выбралась из цепких рук Равэ и поднялась на ноги. Над ними висел багрово-черный корабль, и именно из его кристалла, встроенного в днище, простирался сильнейший барьер.

– Это еще кто?! – спросил Имэ, поднимаясь с песка.

– …Амон, – с улыбкой ответила девушка, оборачиваясь на своего спутника. – Что это было только что? Зачем?

– Зачем я накрыл тебя собой? Может, потому, что в этом и есть мое предназначение, роль в замысле Творца – помочь тебе любой ценой дойти до своей цели. Подумал, что так у тебя будет больше шансов выжить, – смущенно пожал он плечами.

– …Спасибо, – кивнула принцесса, смотря сквозь мужчину, – теперь я у тебя в долгу.

– Нет, – мотнул он головой, – скорее, мы пока в расчете. – Он указал пальцем на корабль. – Амон – это кто?

– Третий из чужаков. – Она обошла Имэ. – Побудь здесь.

– Ты куда?

– Я там кое-что оставила.

Взрывы прекратились, и барьер был убран. Корабль внушительных размеров начал снижаться по вертикали. Он превосходил по размеру борт Мастера и явно был оснащен оружием и многочисленными защитными экранами и системами. Такого аппарата Имэ не видел никогда, разве что на картинках времен праотцев.

Эваларин аккуратно обходила догорающие, тлеющие детали корабля и его содержимого, подходя к месту, где остались мечи Сета Первого. Фаэтонская сталь вновь оправдала себя – клинки были невредимы. Лишь капли воды поблескивали, стекая по острым лезвиям в песок. Ран вынула их из земли и, сделав пару взмахов, убрала мечи в ножны.

Внешний люк корабля открылся, и Равэ увидел спускающегося к нему мужчину, явно южанина. Присмотревшись, он невольно ахнул, отступив на шаг. Он увидел душу незнакомца, и она была той же породы, что и душа Странника. Внутри послышался душевный отклик, когда-то встречался и с этим представителем великих творений. Амон подошел к Имэ и окинул его любопытным взглядом с ног до головы, затем повернул голову в сторону приближающейся Ран.

– Ты снова успел вовремя! – помахала девушка ему рукой, как ни в чем не бывало. Риджу молча смотрел на нее, убеждаясь, что она не ранена. – Давно не виделись! – улыбнулась принцесса, снова бесцеремонно и без предупреждений поцеловав его в щеку Имэ от удивления вскинул брови.

– Рад, что вы целы, – ответил Амон, кивнув.

– Знакомься, это бывший член корпуса Защитников Имэнири Равэ. Беглец по лабиринту, человек, который сильно испортил настроение моему брату и на кого объявлена охота. Как и на меня, впрочем. – Равэ протянул руку их спасителю. Тот пожал ее.

– Амон Риджу, – сухо представился он. – Ни одна из имевшихся у меня регалий уже не имеет значения. Достаточно того, что я такой же храмовник, как и ты. – Он кивнул на Око Ра, висевшее на шее Имэ.

Ран закинула голову, всматриваясь в небо, с которого еще падали оттаявшие песчинки. Они вспыхивали ярким светом в лучах солнца, отражавшихся от золотых склонов Элизия. Снова поднимался ветер, принося с собой дурные вести. Настроение у принцессы резко испортилось.

– Нужно уходить, – обратилась она к своим спутникам, ступая на трап. – Еще две Реликвии, а до падения барьеров осталось совсем чуть-чуть.

– Хотел предложить то же самое, – согласился Амон. – Идемте, у меня есть для вас еще кое-какая информация.

Имэнири выглядел немного растерянным и все собирался задать интересовавший его вопрос, но не решался. Душа рвалась наружу, жаждав нанести удар Амону в спину, припомнив ему давно забытое прошлое. Когда все трое оказались на борту, а люк за ними закрылся, Равэ коснулся плеча Риджу, тот обернулся.

– Почему ты здесь? – тихо спросил он, обращаясь не столько к марсианину, сколько к его душе. – Разве остальные астери не остались во льдах навсегда?

– Удивлен, что уроженца Аль Киля это волнует, – нахмурился Риджу, понижая голос до шепота, не желая, чтобы их разговор услышала Эваларин. – Уверен, что это тебя не касается.

– Хех, ты даже в облике человека остался собой, – хмыкнул Имэ. – Скрытный и молчаливый, расчетливый гений-изобретатель.

– Не понимаю, к чему это все? Или погоди… – Он присмотрелся к новому знакомому, к его душе, которую не очень отчетливо, но видел. – …ты злишься на меня. Хм-м, за оружие астери, что обрушили на Аль Киля во время войны.

– Имею полное право, разве нет?

– Ты злишься на астери Амона за то, что он создал лучшее оружие во Вселенной островов, или за то, что он не был с Аль Киля? Думаешь, что будь я с вами, то не было бы того поражения? Посмотри туда, – он указал рукой на Эваларин, усевшуюся в кресло второго пилота, – ты правда веришь, что оно остановило бы Эйю дель ав Астери, предводителя звездной армии и героя Вселенной? Я начал создавать оружие, когда она уже была героем. У вас не было шансов против нее со мной или без меня.

– Знаю, – мотнул головой Равэ, шумно выдыхая, пытаясь утихомирить душу. – Просто опешил, увидев второго с Астери. Стало чертовски жаль себя, что ты не привел кого-то с Аль Киля. Отчего-то душе захотелось припомнить былые обиды.

– Когда все завершится и замысел Творца исполнится – ты вернешься к своим на Аль Киля. Просто это займет некоторое время.

– И все-таки я смог подбить три ваших корабля, – тихо добавил Имэнири.

– Помню, – улыбнулся одними губами Риджу, вернувшись к своим старым снам о прошлых жизнях. – Только вот управляли ими не астери, а уроженцы Аль Киля, перешедшие на сторону Эйи. – Амон положил руки на плечи новому знакомому. – Имэ, отпусти свое прошлое. Черпай в нем силу, но не давай ему затуманить твой взор. Творец свел нас и направляет к цели. Когда-то мы были врагами, но уже очень давно мы на одной стороне сражаемся с тьмой.

– Д-да, – закивал Равэ, – извини, сам не знаю, что на меня нашло. Вдруг душа словно верх взяла. Я хотел поблагодарить тебя за спасение. Ты правда прилетел вовремя!

– И тебе спасибо.

– За что?

– Ты прикрыл ее собой, желая спасти. За это.

– Эй, вы двое там! – окликнула их Ран. – Нам пора улетать отсюда!

Амон развернулся и прошел на мостик. Заняв свое место, он повернулся к панели управления.

– Для начала заберем замаскированную технику. Разбрасываться ею не стоит. Будет дополнительным спасательным модулем.

– Откуда у тебя этот корабль? – поинтересовался Имэ, усаживаясь в первое попавшееся кресло. – Такая махина! В нее можно город впихнуть при желании. Ты построил?

– Нет. Это корабль времен праотцев. Фэро сохранили их в отличном состоянии. Я лишь добавил несколько новшеств на свой вкус, – не поворачивая головы, ответил Амон. – Остальные тринадцать готовы и дожидаются своего часа в Кидонии. Полностью снаряжены, как ты и просила, – сказал Риджу, предвосхитив вопрос принцессы. – Диркан и Линкан позаботятся обо всем в наше отсутствие. – Ран молча и одобрительно кивнула. – Сколько у нас Реликвий уже?

– Пять.

– Что ж, тогда самое время для плохих новостей. – Бортовой компьютер сообщил об успешном присоединении нового корабля к спасательному модулю. Эвала и Имэ выжидательно наблюдали за тем, как Амон поднимает корабль выше и активирует режим маскировки. – В пирамидах мне удалось обнаружить кое-какую информацию касательно Реликвий.

Имэнири придвинулся ближе, у него появилось нехорошее предчувствие.

– Добытые вами эссенции в условиях Земли бесполезны.

– Что это значит? – спросила Эвала.

– Лишь то, что я сказал. Это просто арис анимус с запертыми внутри частями острова Хранителей. Чтобы их вытащить оттуда, недостаточно просто разбить камни. В условиях обители сущность будет поглощена и впитана планетой, станет ее частью без шанса на возрождение.

– Тогда получается, есть что-то еще. Что-то, что создаст отдельную реальность для Марса там, – вслух предположила Ран. – В любом случае это будут два мира, существующие в одном.

– Именно, – кивнул Риджу. – Нужен стабилизатор, и крайне своеобразный. Фэро называли его хроно кри – вместилище времени и памяти. Он воссоздает мир таким, каким его запомнил нашедший кристалл. Внутри хроно кри может существовать Марс из арис анимус.

– Хроно кри… – повторил Имэнири, откидываясь на спинку кресла, – я никогда ни о чем подобном не слышал даже. А там, случайно, не оставили карты какой, наводки, где искать сие сокровище?

– Ничего, – покачал головой Амон. – Но это послание находилось в огненной комнате. Так что рискну предположить, что хроно кри как-то связан с первой стихией Марса.

– Опять огонь, – задумчиво потер щеку Равэ. – Быть может, огненные стражи хранят его? Хм-м, точно! – подскочил он с места. – Генерал Фиро! Ведь можно спросить его, так?

– Ты станешь одним из них, приблизься ты к их землям, – фыркнула Ран, складывая руки на груди. – Но нам в любом случае придется туда отправиться. Огонь и сталь – все, что нам осталось добыть. И нужно успеть до падения барьеров.

– Сталь, – прошептал Амон, переведя взгляд на хопеши, лежавшие подле кресла Эвалы. – Вся сталь, прославленная в летописях Марса, – фаэтонская сталь. И ее почти нигде не найти в первозданном виде. Только в обработанном.

– И вся она с меткой Фэро, – согласился Равэ.

Эваларин молча встала с места и подошла к голографической карте острова Хранителей. Она стала вращать ее, то приближая, то отдаляя какие-то земли, будто ища что-то.

– Тогда что-то, ими созданное, могло стать Реликвией, так ведь? – продолжали размышлять двое мужчин.

Перед изумрудным взглядом Храмовника проносились территории, некогда принадлежавшие дому Фэро. Ран мысленным взором проникала в их дома и убежища, обнаруживая, что остров Хранителей никогда бы не был собой без них. В каждую эпоху дом Фэро продолжал свое дело, следуя замыслу Творца творцов, исполняя его волю, служа ему.

– Эвала? – обеспокоено окликнул ее Риджу, подходя ближе. – С тобой все в порядке?

– Я нашла шестую Реликвию, – прошептала принцесса.

– И где же? – Амон глянул на карту, думая увидеть там место.

– Она все это время была со мной.

– Что?

– Фаэтонская сталь сама по себе никогда не стала бы частью души Марса, но Фэро поставили ее на служение своему дому. Без них остров Хранителей никогда бы не был таким, как сегодня. Чужая сталь в руках верных сынов стала его неотъемлемой частью.

– Я тебя не совсем понимаю сейчас.

– Все наследие Фэро погребено под песками, и только их оружие осталось сиять под лучами солнца. – Она повернулась к Риджу лицом, а затем направилась к своему креслу и подняла с пола хопеши. Вытащила их из ножен. – Вот Реликвия – олицетворение стали и духа Фэро, выкованная самим Сетом, благословленная Тотом и Маат. – Из кармана Ран достала чистый арис анимус и приложила к холодному лезвию.

На глазах всех троих по клинку, от рукояти до острия, стали распространяться зеленые сверкающие линии и начали преобразовываться в письмена-символы. Это были печати праотцев, что когда-то пошли вместе с Тот и Маат, но чьи имена были утеряны в песках времени. Сейчас мечи делились с камнем частью своей души, освещая капитанский мостик изумрудным светом и теплом. Эвале показалось, что она ощущает рядом присутствие Сета, глянув в сторону, она заметила едва различимый силуэт, так похожий на легенду Марса. Мгновение, и он исчез. Шестой арис был заполнен. Внутри него можно было разглядеть символ скрещенных хопешей.

– Осталась одна, – устало проговорила Ран, пряча камень и убирая мечи в ножны. Девушка села в кресло. – И, видимо, без генерала Фиро не обойтись.

– Что ж, надеюсь, Ивалиран не сразу сообразит, что делать дальше. Это бы выиграло нам немного времени, – сказал Риджу, возвращаясь на свое место.

– Его ведет акхэя, – покачала головой Эвала. – Как только она увидит иссохший Источник, она отправится дальше.

– Не отправится. Мы ей не позволим, – тихо сказал Имэ, потирая руки, словно пытаясь согреться. – Значит, снова в Бэ Хала?

– Нет, – мотнул головой Амон. – Лабиринт ночи не обитель Фиро. Если верить легендам, то после катастрофы его войско перебралось в пустынные земли и заняло территории, некогда принадлежавшие дому Фэро.

– Пустыня Хризу, – прошептала Ран. – Может, даже оазис Ареса.

– Думаю, генерал предпочел все оазисы, там имеющиеся, – согласно кивнул южанин, вбивая новый маршрут и выставляя корабль на новый путь. – Но ты права, стоит начать с Золотого дома.

Двигатели заработали интенсивнее, набирая скорость и унося троих храмовников к последней Реликвии. Имэнири сидел молча, раздумывая над тем, что может произойти дальше. У него все не шла из головы фраза Эваларин о том, что Фарис мертв и до падения барьеров осталось совсем чуть времени. Беглец пытался представить, как это произойдет, каким будет конец жизни острова Хранителей.

– Имэ! – коснулась его плеча девушка. – Не уходи в себя, – она улыбнулась, – путешествие еще не окончено.

– Нет, нет, все в порядке.

– Мы тебя минуты две звали. Ладно, касательно твоей отметины на спине. – Она прикусила нижнюю губу. – Думаю, тебе лучше не идти с нами во владения Фиро. Иначе мы можем потерять тебя там. Наших сил не хватит, чтобы отбиться от всех его воинов.

Амон сначала посмотрел на принцессу, затем перевел взгляд на Равэ и молчаливым кратким кивком попросил его подыграть девушке, сказать ей то, что она хочет услышать. Имэ показалось, что южанин знал о его отметине куда больше, чем Эвала.

– Как скажешь, – поднял мужчина руки в примирительном жесте. – Буду охранять корабль.

– Вот и отлично.

Лирэн и Айк вернулись к месту крушения корабля и какое-то время бесцельно осматривали обломки. Почти все они были до сих пор покрыты тонкой коркой льда, который медленно таял. И на каждом стальном листе царапины от острых льдинок оставили сине-голубой свет. Хази присел на колено у одного из таких кусков железа и с осторожностью прикоснулся. Сразу же отдернул руку:

– Жжется, зараза!

– Хотел бы я знать, что это было, – сказал Энфи, озираясь по сторонам, – и откуда оно взялось. Ты ведь не думаешь, что это дело рук сестры Мастера?

– Лед? Это вообще не стихия нашего острова, – покачал тот головой, поднимаясь и отряхивая руки. – Скорей вмешательство чье-то, как тогда на Ирренси. Осталась воронка, скованная льдом. Пропасть на многие километры вглубь. Говорили о вмешательстве Творца и прочую чушь.

– Ну-у, значит, не такая чушь. Командира Керви это вмешательство изрешетило знатно, – кивнул Айк на тело хранителя, лежащее среди обломков.

– Снова мы попали в страшную переделку, и на этот раз помощи близко нет.

– Гравициклы в полном порядке, энергии хватит на два полных облета Марса. Оружие при нас. Так что могло быть и хуже.

– Опять выискивать этих двоих.

– Не придется, – улыбнулся Энфи открывая новое сообщение на наручном компьютере. – У Искателей есть три основные точки, где они могут быть, исходя из моей теории по аномальным местам. Засечь их пока не смогли, и следов нет на данный момент.

– И какие варианты, ну-ка?

– Бэ Хала, – начал зачитывать Айк; услышав знакомое название, Лирэн недовольно поморщился, – Кидония и равнины Хризу.

– Первое отпадает. Она там была, зачем снова возвращаться. Как и в Кидонии. А вот пустыня… разве это не главные земли Фэро, Золотой дом их там ведь? – Энфи кивнул. – Ставлю все свои сбережения на то, что они там.

– Какой план? Просто летим туда или берем с собой отряд бойцов?

– Хватит с нас бойцов. От них одни лишь неприятности, создают нам массу проблем. Полетим сами и наконец-то выполним наше задание.

Забравшись на гравициклы, двое покинули подножие горы Элизиум и взяли курс на Хризу.

Ивалиран стоял у широкого иллюминатора, простиравшегося от потолка до пола, и смотрел на раскинувший под кораблем Мастера Марс. Планета была как на ладони, и можно было разглядеть каждый ее уголок. Ран видел, чувствовал, как замедлялось сердце планеты, словно притаившись, ожидая нападения зверя, готовясь к чему-то. Он услышал, как сработал замок на двери и в зал кто-то вошел. Это была Фэз. Девушка подошла ближе и остановилась в паре метров, будто ожидая чего-то:

– Видимо, наши догадки насчет связи Фэро с барьерами оказались вымыслом, – тихо проговорил мужчина. – Защита давно должна была пасть.

– Прости, – тихо проговорила Рими, – но хранители сейчас усердно работают над вскрытием двух обнаруженных барьеров. Есть успехи. Анализ показывает, что уже через неделю мы сможем прорваться внутрь.

– Неделя, – повторил Ран. – Дольше ждали. Я могу, пожалуй, потерпеть еще недельку. Что-то еще? – спросил он, повернув голову вполоборота.

– Да, пожалуй. Был зафиксировал подозрительный выброс энергии в районе Элизия. Корабль командира Керви уничтожен в результате.

– Энергии? – повернулся к Фэз Мастер. – Какого рода?

– Сведения отрывочные, – замявшись, отвечала Рими, вновь просматривая записи, что держала в руках, – последними были сообщения о льде, пробивающем обшивку и пронзающем людей насквозь, убивая изнутри.

– Как интересно. Никогда о таком не слышал. Керви, – проговорил Ран задумчиво и сделал пару шагов к девушке, – это не тот, кто подобрал моих новых прислужников? – Рими кивнула. – Хм-м, уверен, они двое снова выжили и опять не смогли убить мою сестру.

– Такой информации нет. Следы Эваларин обрываются там. Никаких других сведений не поступало, Ивали.

– Если бы у них была ее голова, то они бы уже стояли здесь передо мной, ожидая награды.

– Они покинули подножие Элизия и взяли курс на равнины Хризу.

– Не важно, – отмахнулся Мастер. – Мне интересней знать, зачем Эвале понадобилось лететь в такие дали. Что она хочет там найти?

– Может, просто посмотреть на Золотой дом Фэро, – пожав плечами, предположила Фэз.

– Что-то еще? – спросил он, скользнув по девушке холодным взглядом, от которого у нее мурашки пробежали по спине.

– Нет. Остальное все по плану.

– Ах да, отряд Беса… вернулся?

– Так точно. Отряд вчера был расформирован, люди перераспределены по другим корпусам.

– Следить за каждым из них. В случае подозрений на противоправную деятельность – уничтожать.

– Ты думаешь, они могут примкнуть к ней?

– Я думаю, они могут стать проблемой, – кивнул Ран, подходя к столу.

– Не проще было бы их убить?

– Проще, разумеется, но я не хочу привлекать к этому внимание. Зачем мне лишние вопросы. Все идет своим чередом и будет так, как я задумал.

Рими подошла ближе и сзади обняла Ивалирана, прижимаясь лицом к его спине.

– Ты ведь спасешь Марс от тьмы, да, мой Ивали?

Мастер недовольно поморщился, закатывая глаза.

– Я выполню свой долг перед Творцом и островом Хранителей. Другого пути я не вижу для себя. – Мужчина коснулся рук девушки, желая высвободиться из ее цепких объятий, но вдруг почувствовал резкую боль в висках. Она была странной, какой-то новой, ранее не испытываемой.

– У тебя такие теплые руки. Даже горячие, – продолжала шептать Рими.

– Что-то не так, – проговорил Мастер, ощущая легкое, но нарастающее покалывание в области сердца.

– М-м? – Рими отпустила Рана и заглянула ему в лицо, затем коснулась его лба. – Да у тебя температура!

– Бред! – отмахнулся Ивалиран, обходя девушку и устремляясь к окну. – Тут что-то еще. – Он посмотрел на пульсирующий Марс, который, казалось, как и его самого, сейчас лихорадит.

Рими обеспокоенно подошла ближе, не зная, как помочь, но была вынуждена остановиться, когда прямо перед ней возник черно-зеленый символ, как щит закрывший путь к Рану. От щита исходил жар огня, и несильными волнами он отталкивал девушку назад.

– Ивали! – крикнула она. – Что это за барьер?

Мастер обернулся и в эту же секунду ощутил вторую волну накатывающейся боли. Из-за двери донесся чей-то душераздирающий крик. Фэз со страхом глянула на выход. Ран оперся рукой на стекло и, чуть наклонившись, расстегнул воротник. С каждой секундой становилось все трудней дышать, воздух вокруг нагревался. Мастер посмотрел на отражавшийся в стекле барьер, пытаясь разобрать замысловатую вязь символов по краю.

– Иди проверь, что там случилось, – тихо приказал он хранителю. Рими кивнула и тут же выбежала из зала.

– Советник Пёйзо! – окликнула она одного из верных замов Мастера, который так же, как и Ивалиран, был отрезан от других пышущим жаром щитом. Единственное отличие было в том, что он корчился от боли, валяясь на полу, пытаясь сорвать с себя одежду. – Какого черта здесь происходит?.. – прошептала девушка, отступая и заглянув в зал. – Вокруг Пейзо такой же барьер, Ивали! – доложила она, не в силах подойти ближе чем на пять метров.

– Пейзо? – поморщился Ран. – Какая связь между нами? – спросил мужчина, оборачиваясь на Рими. – Иди на мостик и узнай, кто еще в этой ловушке.

– А как же ты? Советнику хуже, вдруг и тебе станет плохо!

– Ступай! – прикрикнул на нее Ран, отворачиваясь. – Должна быть какая-то логика. Кто это делает и почему? – Ивалиран перевел взгляд на Марс, что раскинулся перед ним, и увидел, как по планете пошла едва различимая оранжево-алая волна. Жар за спиной нарастал, и держаться на ногах становилось тяжелей, но Мастер сопротивлялся странному и непонятному нападению. Он чувствовал, как акхэя внутри так же, как и он, непонимающе наблюдала за происходящим, никогда прежде с подобным не сталкивалась.

Присмотревшись к плывущему внизу острову Хранителей, Ивалиран заметил несколько зелено-красных точек, что зажглись маяками в разных частях Марса. Новая волна боли прокатилась по его телу, да такая, что мужчина зарычал, плотно стиснув зубы. Каждый глоток воздуха был борьбой.

Хризу встретила непрошеных гостей жгучим зноем и завыванием пустынных ветров, которые гоняли песчаные барханы, словно волны в море. Оазис Ареса, некогда утопавший в зелени, сейчас окружали высокие дюны. Его накрывал ало-желтый купол, поддерживаемый скрытыми в земле кристаллами. Однако он едва ли мог защитить Золотой дом Фэро от беспощадного времени. Черная пирамида была частично присыпана песком, а вода из изумрудной стала бледно-синей. Мосты местами обрушены, на некоторых домах остались следы огня.

Амон посадил корабль вблизи оазиса. Все трое вышли из него и без промедления направились к пирамиде. Имэнири озирался по сторонам, высматривая следы огненных людей, но ничто не говорило об их присутствии. Эваларин ушла далеко вперед. Одного взгляда на пирамиду хватило для того, чтобы оживить воспоминания поглощенных душ, истории и легенды. Золотой дом был в упадке, а принцесса сейчас видела его расцвет. Мимо проходили призраки, а эхо их голосов поднималось к самому небу. Ран слышала их мысли, их мечты, их печали. Она резко остановилась, когда увидела перед собой призрак Кана Фэро, выходящего из пирамиды после раскола между Хранителями. Резкий порыв ветра, и все исчезло. Эвала стояла в безлюдном, заброшенном городе, где под ногами валялись оплавленные камни, а поверх символов Храмовников и Фэро стояли отметины огненных людей. Девушка посмотрела вниз и увидела вереницу черных, опаленных следов, тянущихся к самой пирамиде. Прищурившись, она посмотрела на солнце, которое давно уже клонилось к закату, но отчего-то было невыносимо жарко. Резкая боль то и дело била в виски, но тут же проходила, так что Ран предпочла не обращать на нее никакого внимания.

– Где же ты, Фиро? – тихо спросила она, ступая на полуразрушенный мост. – Я чувствую жар твоего дыхания, так зачем же ты прячешься?

Амон поравнялся с Имэ. Беглец глянул на южанина:

– Почему ты хотел, чтобы я с ней согласился тогда на корабле?

– Огненная метка от самого Фиро, – натянуто улыбнулся Риджу, – на севере не знают всех легенд об огненном народе. В конце концов, он был героем наших сказок и в книгах Севера об этом не писали. Эвале неоткуда было узнать, что генерал не выйдет к нам без причины, а причина показаться людям у него может быть лишь одна – новый воин.

– Думаешь, он отдаст Реликвию лишь в обмен на меня?

– Не знаю, – покачал головой Амон, – Марс умирает, Источник становится слабее с каждой минутой, одному Творцу известно, что нас ждет.

– К чему это ты?

– К тому, что генерал Фиро так же, как и все, подчиняется Его замыслу, и действия огненных людей перед концом могут отличаться от других случаев.

– Я в любом случае соглашусь на обмен, – сказал Равэ, снова посмотрев на южанина. – Падение острова Хранителей неизбежно, и я это понимаю. Так хотя бы будет шанс возродить его. Признаться, мне полюбился этот мир.

– Что ж, раз ты готов на такую жертву, – Риджу остановился, Имэ повернулся к нему удивленно, – то, быть может, ты сможешь сделать еще кое-что.

– М-м, слушаю?

– Если он обратит тебя, то ты потеряешь свою сущность лишь через сутки. За это время ты успеешь добыть хроно кри и передать его нам.

– Ты так уверен, что генерал знает о нем?

– Уверен, – кивнул Амон.

– А что, если я не смогу передать вам его, что, если вы будете далеко отсюда?

– На этот случай, – южанин протянул ему брелок, – просто донеси кристалл до модуля, что я припрятал в этих песках. – Риджу указал в сторону горы в паре километров от оазиса. – Коммуникатор внутри этого брелока откликнется на команду поиска корабля. Он приведет тебя к нему, и ты разместишь в капсуле хроно кри. После этого корабль отправится на Землю вместе с остальным флотом Храмовников.

– Ты все продумал, я смотрю, – улыбнулся Равэ, пряча брелок в кармане брюк.

– Это моя священная обязанность, Имэ, делать все от меня зависящее ради осуществления замысла Творца творцов. Это самое малое, что я могу для него сделать.

– Ты хотел сказать, для нее? – подмигнул ему Имэнири, кивнув в сторону оазиса и продолжая путь к пирамиде.

– Ты прав, Эваларин мне дорога, как и душа Странника бесконечно любима душой, сокрытой в моем теле. Но все же я принял ее сторону во многом потому, что, как и она, желаю спасти Марс и защитить Землю от тьмы. Я рад, что доставшиеся нам души разделяют это рвение.

– Знаю, знаю, я тоже так подумал, – махнул мужчина рукой, – видя свое отражение в ее глазах, понимал, что мой путь неотделим от ее и это все Его замысел… Но потом я понял, что это лишь поверхностные причины. Я пошел с ней, потому что с самого начала хотел этого. И даже если бы она шла по пути разрушения, я бы шел с ней. – Равэ ударил себя кулаком в грудь, словно наказывая. – Потому что привык слушать свое сердце.

Риджу молчал, медленно идя за беглецом.

– Ты бы не шел за ней, будь в ней хоть капля акхэи.

– Нет. Но я шел бы за ней, даже если бы ей было плевать на Марс и она просто бы рубила головы врагов. Я знаю, что ее путь ведет к финальному сражению с тьмой, и я бы пошел в любом случае. – Он ухмыльнулся, припомнив что-то. – Да не важно… – отмахнулся Имэ, – все равно я, признаться, завидую тебе.

– Чему же?

– …Тебе посчастливилось знать ее дольше. – Амон понял, что это говорил не марсианин, а перводуша Аль Киля.

– А тебе посчастливилось сражаться вместе с ней, плечом к плечу. Так что все по-честному.

Оба остановились у самого входа в Золотой дом. Обилие опаленных следов настораживало. Отметка на спине Равэ противно защипала, пробуждаясь ото сна.

– Они рядом, – прошептал он, озираясь по сторонам. – Чувствую их взгляд на себе.

Риджу понимающе кивнул.

– Тогда идем аккуратно. Нужно нагнать Эваларин, пока она не натворила чего.

Стоило им свернуть к озеру, как они увидели принцессу, стоящую на середине моста, а вокруг нее горел зелено-красный барьер. Девушка с трудом стояла на ногах, тяжело дыша, держась за горло. От накатывающейся волны боли и жара перед глазами все плыло. Она не чувствовала ничего, кроме огня, идущего откуда-то изнутри, наполнявшего вены. Ран смотрела на свои начавшие дрожать от слабости руки и видела, как в них пульсирует алое пламя. Маленький шаг, и она, потеряв равновесие, упала в воду Риджу резко сорвался с места и на полном ходу прыгнул за ней. Через пару секунд он вынырнул, держа девушку на руках. Имэнири подбежал и хотел помочь им выбраться, но невидимая сила оттолкнула его. Барьер отгонял мужчину, обжигая, и Равэ с трудом мог терпеть, в то время как южанин, невзирая на невидимое пламя, бушующее вокруг него, продолжал пытаться докричаться до принцессы. Имэ видел, как вспыхивала одежда на плечах и спине Амона. Недолго думая, он стал обливать его водой.

– Ты сгоришь! – крикнул он. – Вытащи ее на берег! – Но Риджу его, казалось, не слышал. Он взял и крепко сжал руку Эваларин, безотрывно глядя в ее лицо и шепча что-то. – Амон! Вот же упрямец!

Имэнири ничего не оставалось, кроме как сбивать пламя быстро нагревающейся водой. Лишь спустя минуту он почувствовал на себе пристальный взгляд южанина.

– Выйди из воды сейчас же, – попросил он.

– А вы?

– Закончишь начатое нами, если что.

– Зачем так все усложнять?! Вытащи ее на берег, и мы придумаем что-то вместе! – выходил из себя Равэ. – Зачем этот пустой героизм?!

– Я останусь с ней, даже если это значит сгореть дотла. Я сделал это однажды, сделаю снова, – ответил Амон на языке Аль Киля. Имэ замолчал и скрепя сердце выбрался из воды, уйдя к началу моста.

– Значит, – натянуто улыбнулся Равэ одними губами, – твой корабль мне не привиделся тогда. Ты действительно отправился за Эйей… – Мужчина покачал головой и сел на песок, наблюдая за происходящим в озере.

Амон всматривался в лицо принцессы и видел, как под кожей, по всему телу, вспыхивали ало-оранжевые очаги, будто внутри разгоралось пламя. За считаные секунды температура ее подскочила до максимально допустимых значений. Еще чуть-чуть, и она сгорит изнутри. Ран тяжело дышала, но нашла в себе силы открыть глаза. Встретившись взглядом с Риджу, она немного успокоилась и тут же сильней сжала его руку, борясь с очередной волны боли.

– Что происходит, Эвала? – тихо спросил южанин. – Как я могу тебе помочь?

– …Это Источник… – едва слышно прошептала она, – он… он думает, – слова давались ей с трудом, – ч-что его предали.

– Источник? – Амон посмотрел на зелено-красный барьер и сбил с рук огонь, возникший из ниоткуда.

– Я слышу его разочарование, он не контролирует эмоции, он переживает их все и сразу. Амон, – девушка уткнулась лицом в грудь южанина, – Источник сжигает сейчас всех, кто когда-либо соприкасался с перводушой. Каждый дом, что правил островом, в этот самый миг горит огнем… – Вспышками перед глазами Эвалы проносились картинки из самых разных уголков планеты, где хранители падали на пол, корчась от боли и вспыхивая, словно спички. – Твой дом, вы ведь не правили? Скажи, что нет?

– Нет. – Он крепче прижал ее к себе, стараясь придумать хоть что-то, чтобы облегчить боль.

– Знаешь, ведь он уже всех сжег, остались только двое… Ивали и я. Он жжет нас, а у него ничего не получается…

– Что? – переспросил Риджу. – Ты и Ивалиран… внутри него акхэя… твоя душа астери… Точно!

Амон повернулся к Имэ:

– Нож! Брось мне нож! – крикнул южанин. Равэ удивился, но молча выполнил просьбу. Поймав его, он потащил Эвалу к берегу и вытащил ее из воды.

Равэ покачал головой, увидев, как сильно обгорела его одежда. Барьер становился горячее, будто вода сдерживала его силу. Риджу сел, прислонившись к стене, и подтянул к себе девушку. Взяв ее руку, он сделал небольшой надрез на сгибе руки, и из раны сразу же хлынула алая кровь. Падая на песок, каждая капля вспыхивала огнем и гасла.

– Что это значит? Какого результата ты ждешь?

– Я жду пробуждения души. Эйя вмешается, когда увидит кровь.

– А если нет?!

– Тогда она сгорит, как и другие, в чьих жилах течет кровь тех, кто когда-либо правил Марсом.

Эваларин тем временем снова провалилась в бездну перемешанных между собой видений прошлого и будущего. Она видела картины первых дней острова Хранителей и одновременно наблюдала за безжизненной красной планетой, иссохшей, изрезанной шрамами и кратерами. На ее глазах иссякал Источник, его сердце замирало, и казалось, что вот-вот остановится вовсе. Амон увидел проступившие на глазах девушки слезы. Аккуратно вытерев их, он сильней прижал принцессу к себе, не обращая внимания на огонь, что опалял его черные волосы. Только сейчас Равэ рассмотрел душу астери, защищающую упрямого южанина от пламени, но и ее силы были не безграничны. Из раны продолжала бежать кровь, словно выдавливаемая потоком из тела.

– Надеюсь, Мастеру сейчас так же нелегко. – Он посмотрел вверх, туда, где находился корабль Ивалирана. – Может, он сгорит, и все это будет кончено…

Амон не знал, сколько прошло времени, но до его слуха вдруг донеслось легкое потрескивание. Он перевел взгляд на рану на руке Ран и увидел, как капли крови на земле стали покрываться инеем, который прокладывал себе путь все выше, добираясь до разреза. Пара секунд – и лед проник в тело, остужая бурлящую кровь, успокаивая сердце. В мгновение ока Эвале стало легче дышать, и жар начал спадать, но барьер оставался на месте.

Невзирая на боль и появившуюся сине-белую дымку, Храмовник продолжала смотреть посылаемые ей видения. Среди всех прочих он вновь увидела людей в черных одеждах, поднимающихся на борт какого-то незнакомого ей корабля. С ними был тот мужчина, что не скрывал свое лицо. Потом были яркие вспышки, и корабль оторвался от земли, устремляясь в голубое небо, оставляя под собой пустынный край с редкими зелеными оазисами. Он поднимался все выше и выше, пока, наконец, Эваларин не увидела обитель Творцов с ее орбиты.

– … Земля… – едва слышно прошептала она. – Кто ты? Кто эти люди?.. – спрашивала она неизвестно кого, пока лед окутывал ее с ног до головы.

Лед коснулся пальцев Амона и резко остановился. Риджу едва заметно улыбнулся.

– Не волнуйся, мне не больно, – прошептал он на языке астери, обращаясь к Страннику. – Не было тогда, не будет никогда… даже если ты обратишь меня в ледяную статую, я останусь с тобой.

На корабле Мастера заживо сгорело уже сорок человек, и барьеры вокруг их обугленных тел медленно таяли, но продолжали испускать жуткий жар и вызывать панический страх у оставшихся в живых. Ивалиран с трудом, но смог добраться до своей каюты. Рими сопровождала его, превозмогая боль и сквозь слезы, продолжая поддерживать Рана обожженными руками. Дойдя до кровати, мужчина обессиленно лег на нее. Фэз сняла с него верхнюю одежду. Как только она сняла с него водолазку, то от неожиданности вскрикнула. От шеи и до пояса по телу Ивалирана расходились огненные линии-вены. Большую часть тела покрывали сине-черные линии, пульсирующие, а алые лишь вокруг сердца. Мастер сознания не терял, а все искал способ решения своей проблемы, не понимая ее истоков.

– О Творец… – повторяла Рими, – что это?! – Она касалась его кожи, чувствуя, как она горит изнутри. – Почему это так похоже на акхэю?..

Мастер пристально смотрел на девушку, на заколку в ее волосах. Отчего-то он видел лишь ее. Из последних сил он потянулся и вытащил ее из волос. Фэз отпрянула от Ивали, потому что была больше не в силах терпеть жар, создаваемый барьером. Ран поднял налитые тьмой глаза на хранителя.

– Кто бы ни вошел в эту дверь, Рими, никто не должен увидеть того, что видишь сейчас ты. Это, надеюсь, понятно? – Тихо сглотнув девушка кивнула. – Я все тебе объясню, когда приду в себя и избавлюсь от барьера.

Он перехватил заколку поудобней и со всей силы ударил себя по руке острым концом. Ивали нанес себе четыре, пять ударов. Фэз увидела, как из ран хлынула сначала алая кровь, но спустя пару секунд полилась тьма, которую огонь пытался уничтожить, но тщетно. Черные брызги разлетались во все стороны, и несколько капель упали на перепуганное лицо Рими. Одна скатилась по ее лицу на губы, и девушка сама не заметила, как облизнула их. От внезапного громкого стука в дверь она вздрогнула. Резко обернувшись, она услышала обеспокоенные голоса хранителей, желавших видеть Мастера. Фэз поднялась с пола, выпрямляясь во весь рост, и сняла с пояса этах. Страх прошел, впервые за долгое время в голове была ясность. Она точно знала, что и как делать, чтобы заполучить то, о чем мечтала с детства.

– Мастер! – стучались выжившие члены экипажа. – Команда почти полностью уничтожена! Вы в порядке?! Откройте же дверь!

Замок на панели пикнул, и в комнату ворвались пять человек. Последние живые на борту.

– Над Мастером такой же барьер! – крикнул один из них, подходя ближе, не обращая внимания на вооруженную девушку. – Какого черта?! Что с ним? – спросил мужчина, с отвращением посмотрев на растекающиеся ручейки темной субстанции.

В этот момент в спину ему прилетела огненная сфера, прожигая насквозь и оставив глубокую рану. Хранитель упал подле кровати Ивалирана. Фэз подняла глаза на остальных, и уже через десять секунд все было кончено – на борту остались лишь Рими и Ивалиран. У Мастера не было видений, но он видел странный сон о сине-голубой планете, плывущей среди темного космоса. А от нее в сторону Марса летел неизвестный корабль.

Эваларин продолжала падать в бездну видений, где на нее обрушивались потоки голосов и мыслей всех, кого пламя в данный момент сжигало заживо. Она видела, как Источник Марса бурлил, кипел из последних сил. Он хотел лишь одного – наказать тех, кто предал его, кто не защитил от смерти. Как обиженный ребенок, он кричал и плакал, чем рвал души и сердца на части. Одновременно с жаром Эвала ощущала и холод, распространяющийся по ее телу, надежно укрывающий его от пламени гнева острова Хранителей. Хаотичная смена картинок остановилась внезапно. Застыв напротив Реликвии сердца планеты. По воткнутому в озере в Бэ Хала посоху с бешеной скоростью носились молнии, а кристалл пульсировал все сильнее и сильнее. Вдруг над Великой долиной разнеслось трещащее эхо, и Эваларин увидела, как треснуло сердце острова. И пурпурное сердце в шкатулке, что осталась в уцелевшей части дворца, также раскололось надвое. В этот же момент внутренний огонь начал стихать.

Когда Ивалиран открыл глаза, то барьер уже исчез. Вся кровать, да и комната была изрядно перепачкана кровью, как красной, так и черной. В ногах у него сидела, поджав ноги, Рими, медленно покачиваясь из стороны в сторону, напевая какую-то песенку. Поднявшись, Мастер окинул свои покои быстрым взглядом и снова посмотрел на хранителя. Заметив на ее лице, на виске, пульсирующую черным венку, он довольно хмыкнул.

– Что это было, Ивали? – тихо спросила Фэз.

– Это был Источник, – ответил Ран, перешагивая через труп своего верного воина. – Его последняя попытка отомстить… обидчикам.

– Разве мы могли его обидеть?

– Могли. В его глазах, Хранители дали ему погибнуть.

– Надеюсь, этого не повторится. Я не хочу снова чувствовать этот огонь… – Она вытянула свои обожженные руки вперед, показывая ладони. Мастер взглянул на них, затем подошел к ней ближе и молча поцеловал Рими в лоб, прижав затем к себе.

– И не придется. Ты же могла просто стоять в стороне и ждать. Зачем?

Фэз улыбнулась, почувствовав, что сейчас любимый ею Ивалиран снова был тем, кого она помнила, а не тем чудовищем, которым он был последнее время.

– Я не могла иначе, – дернула она плечами. – Это мой путь, мой выбор – быть рядом с тобой всегда.

– На корабле остался кто-то?

– …Никого. Этот огонь убил всех, кроме этих пятерых.

– Хм-м, значит, и на острове погибли многие из первых домов.

– И что это значит?

– Что победа близка, и барьеры падут раньше чем через неделю. Идем! Я хочу увидеть это своими глазами.

Ран накинул на плечи куртку и направился к выходу, равнодушно переступая через трупы.

– Ивали! – окликнула его девушка. – Скажи, ты все еще хранитель Марса?

– Я больше чем хранитель, моя дорогая. Я – его спаситель. Идем, и ты увидишь победу над тьмой. – Он протянул ей руку, словно зовя с собой. Не раздумывая Рими спрыгнула с кровати и пошла за Мастером.

Барьер вокруг Эвалы погас, и она тут же пришла в себя. Открыв глаза, она встретилась взглядом с Амоном.

– С возвращением, – прошептал он.

Девушка улыбнулась ему в ответ, садясь и оглядываясь по сторонам. Имэнири помахал ей рукой в знак приветствия.

– Это было страшно, – сказал он, подходя ближе, – и чертовски горячо.

Ран, не без помощи Риджу, встала на ноги и только сейчас заметила прожженные дыры на одежде южанина и свежие ожоги на открытых частях тела. Южанин молча наблюдал за принцессой, которая аккуратно коснулась несильной раны на груди.

– Тебе нужно было отпустить меня, – тихо проговорила она, явно смущаясь.

– Я сделал то, что хотел сделать, – ответил Амон, накрыв ее руку своей. – Не волнуйся, эти раны заживут быстро.

– И все-таки, Эвала, – подошел к ним Имэ, – что это было? Зачем Источнику это понадобилось? Разве ты ему враг? С чего вдруг?

– Это была агония Источника. Еще один день, и для него все будет кончено. Он хотел отомстить всем тем, кто когда-либо правил островом, за то, что не уберегли его от смерти, а Марс от падения.

– Погоди, всем? Не значит ли это, что такие же барьеры сожгли твоего брата и членов всех Великих Домов?

– Ивали жив, – ответила Ран, одергивая одежду и стряхивая с нее песок. Посмотрев на покрытую инеем руку, она стерла его и обнаружила, что от пореза не осталось и следа. – Акхэя защитила его от огня. Источник слишком слаб, чтобы побороть чужаков. – Принцесса сделала несколько шагов к мосту. – Но ты прав, все Великие Дома уничтожены. Сожжены дотла. – Храмовник подобрала с земли свои хопеши и закрепила их на спине. – Хранителей стало еще меньше.

– Почему об этом никогда нигде не упоминалось? Ведь это было бы отличной мотивацией к правильным действиям… – развел руками Равэ.

– Хотя бы потому, что никто не видел, как умирает остров, – пожала плечами девушка. – Нам нужно торопиться.

– Что ты видела? – вдруг спросил Амон, подходя к Эвале. – Я вижу, что тебя беспокоит что-то, ты шептала что-то про Землю.

– Я не знаю, что я видела. Корабль с людьми на борту взлетел и взял курс на Марс. Не знаю, насколько это было реально и к какому времени это относилось.

– С Земли? – вскинул брови Имэ. – Ну-у, – почесал он затылок, – теперь, когда отряд Беса покинул границы обители, прорваться может оттуда и туда кто угодно. Так ведь?

– …Так, – неохотно согласилась Эваларин. – Идем в пирамиду. Мы видели сегодня еще не все. Может, нам что-то покажут внутри.

Все трое посмотрели на черную пирамиду, грани которой искрились золотом в свете клонящегося к закату солнца. И каждый из них увидел выходящих из нее призраков. Имэнири вышел чуть вперед, не веря своим глазам, но сейчас он наяву видел Кана Фэро и тех, кто принял решение перейти на сторону Храмовников. Один порыв ветра развеял образы, и сразу же им на смену явился другой.

– Сет, – тихо произнесла Эвала имя появившегося образа. Сотканный из сине-зеленых нитей, родоначальник дома Фэро смотрел на гостей пирамиды, пронизывая их всех пристальным взглядом своих изумрудных глаз. Призрак двинулся к ним.

– Вы добрались до Золотого дома, – улыбнулся он им, остановившись в паре метров от троицы. – Как и было предсказано. Трое чужаков, – развел он руками, – объединенные одной целью, смело идущие вперед, несмотря ни на что.

– Это голограмма, – заключил Амон, кивнув на работающие у самого входа кристаллы, – не призрак.

– Он оставил здесь эту запись тысячи лет назад, получается?

– Думаю, да.

– Насколько же сильно они верили словам оракула… – покачал головой Равэ, – а если бы тот ошибся?

– Они верили в замысел Творца, и слова оракула лишь подтвердили их убеждения. Они бы сделали все то же самое, представься им возможность повторить круг заново, – перебила мужчин Ран.

– В видениях оракула, – продолжал Сет, – пирамида перестала быть тем, чем была изначально. В ваше время она должна стать обителью огня и вратами в Пурпурные земли.

– Пурпурные земли? – переспросил Амон. – Неужели сказки настолько правдивы… – покачал он головой.

– Это будет ваше последнее путешествие втроем на острове Хранителей, – после паузы снова заговорил Фэро, и все трое внимательно посмотрели на великого воина. – Ваши пути разойдутся, чтобы когда-нибудь сойтись вновь, но не здесь. – Риджу почувствовал, как принцесса неожиданно взяла его за руку, крепко ее сжимая. – Я верю, что вы дадите Марсу шанс возродиться из пепла, вновь стать защитой обители Творцов. До той поры же да хранит вас милость Творца творцов, – Сет обвел их рукой и, сложив пальцы в непонятном жесте, поднес их к губам, – а ветер никогда не теряет голоса, огонь не слепнет, вода не уносит память, а земля не знает вашей крови. – Фэро поклонился троим путникам, и его образ исчез. Кристаллы погасли и тут же покрылись черной коркой, знаменуя завершение своего предназначения.

Храмовники переглянулись.

– Что он имел в виду под тем, что наши пути разойдутся? – спросил Имэнири скорей для того, чтобы разрядить обстановку от тягостного молчания, чем ради ответов.

– Скоро узнаем, – вздохнул Амон, когда девушка отпустила его руку и молча пошла вперед. – Меня больше беспокоят Пурпурные земли. Если они действительно существуют, то, значит, и башня Фиро тоже.

– И что с того? Я не помню ничего такого, тем более о башне, – пожал плечами Имэ, направляясь следом за Ран.

– Меня больше беспокоит не ее существование, – покачал головой Амон, – а то, что внутри нее.

Имэ остановился и обернулся, посмотрев с интересом на южанина.

– Под ней располагается вход в Источник, и… – Риджу снял с пояса странного вида этах, золотой, явно тяжелей и сильней своих серебряных аналогов и со множеством символов, – раз уж он мстит Хранителям за свою смерть, значит, все уровни его защиты активны.

– Я тебя не понимаю, ты знаешь что-то, чего не знает Эваларин, верней, Странник?

– Она не может знать того, что происходило на Астери во время падения.

– Астери же не пала.

– Да, не пала. Эйя смогла остановить акхэю, в последний момент найдя единственное решение, – кивнул Риджу. – Но непосредственно на поверхности она не была в этот момент, а именно тогда из Источника вырвались его творения, его защитники и исполнители последней воли. Эверы. – Взгляд Амона был серьезным и явно встревоженным. – Боюсь, здесь будет точно такая же история, и мы можем столкнуться с эверами.

– Эверы?.. Первый раз слышу. Это что-то страшное?

– Эти существа убивают чужаков, считая их врагами острова. Мы трое – чужаки, а Источник Марса больше себя не контролирует. Планета близка к своей смерти, даже наш творец не в силах изменить его поведение.

– Что ж, хочется верить, что ты ошибаешься и у нас все будет иначе. Хотя Сет и сказал, что мы трое разойдемся, все-таки это решение зависит от нас.

– Сомневаюсь, Имэ, – похлопал его по плечу Риджу, – за всеми нашими дорогами стоит замысел Творца творцов. И если ему нужно, чтобы мы разделились, то так оно и будет.

Равэ шумно выдохнул, стараясь улыбнуться.

– Не важно, – махнул он рукой, – мы все равно сделаем все, что можем, ведь этого будет достаточно.

– Имэ, возьми это. – Южанин протянул золотой цилиндр Равэ. Тот осторожно взял этах, с удивлением разглядывая его.

– Это похоже на этах Хранителей, но не он. Я воссоздал оружие астери, что увидел как-то раз во сне. Внутри кристалл, арис анимус, он сильнее обычных, и возможностей использования больше.

– Ого! – присвистнул Равэ, скользя глазами по символам. – Ты даже язык оставил астери! Уверен, что хочешь отдать его мне? Ты и сам отлично с ним управился бы…

– Он твой. Я дарю его тебе. – Взгляд Амона был серьезным и в чем-то задумчиво-грустным. – Знаю, он сослужит свою службу не в этой, так в другой жизни.

– Спасибо! – улыбнулся Равэ, аккуратно вешая оружие на пояс. – Никогда еще таких дорогих подарков мне не делали. Хех! Неудобно как-то, – почесал он щеку смущенно. – Мне нечего тебе дать в ответ.

– Значит, время ответного дара еще не пришло. Не волнуйся, Творец творцов обязательно даст тебе шанс ответить чем-то.

Спустя пять минут три человека зашли внутрь черной пирамиды. Некогда расписанные посланиями праотцев стены стояли обожженными, покрытыми черной копотью, а через камни пробивался ярко-оранжевый огонь. Лестница, ведущая некогда к расколотому камню, была частично разрушена, в центре и в конце в ней зияли огромные дыры от обрушившихся с потолка каменных глыб. Статуи великих марсиан прошлого превратились в груды камней. Части плиты с уставом Хранителей, расколотой надвое, были срезаны и лежали на полу, а другие продолжали парить в воздухе. Одни из них были давно перевезены в Эрдэл, другие остались тут навсегда. Несколько символов все еще горели зеленоватым светом. Присмотревшись, Ран смогла прочитать только одну строчку, оставшуюся целой:

– Даже в последний час своей жизни остров Хранителей будет ждать подвига от своих детей, ветер будет дуть лишь для них и гнать вперед, а огонь будет согревать и защищать от врагов, – шепотом читала девушка. Строчка обрывалась, и дальше лишь последняя фраза всего устава была читаема. – От жизни к смерти, от смерти к жизни, согласно замыслу Творца творцов, делай что должен, и свершится что суждено… – Принцесса замолчала, уставившись на стоящую наверху наполненную огнем чашу, которая заливала зал горячим светом, нагревая воздух.

Амон подошел к Эвале, за ним Имэ. Равэ с восхищением озирался по сторонам.

– Подумать только, что на этом самом месте было принято столько судьбоносных решений! И вот не прошло и восьмисот лет, и мы снова здесь.

– Это уже не то место, – покачала головой Ран, кивнув на пол, где на каждом камне был выгравирован свой уникальный символ. – Здесь нет силы Источника, нет тумана из символов, стелющегося до самого моста. Сейчас это просто груда камней, пропитанная воспоминаниями.

– Трудно не согласиться, – сказал Риджу, ступая на первую ступень. – Не похоже, чтобы генерал Фиро был где-то поблизости. Да и воинов его не видно, не слышно.

– Все равно здесь что-то не так, – мотнула головой принцесса. – Странный гул идет откуда-то снизу, и завывания нечто, маскирующегося под ветер. Это не голос пустыни и не шепот Источника. – Девушка подошла к стене и коснулась ее рукой.

– И какие будут соображения? – поинтересовался Риджу, добравшись почти до середины лестницы.

– Я слышу странный скрежет, будто кто-то скребет землю когтями, пробираясь куда-то. Никогда такого не слышала.

– Может, Странник слышал? – предположил Имэ.

– …Она молчит, – ответила Ран, – хотя я точно знаю, что она прекрасно понимает, что происходит.

– Зачем ей скрывать что-то? Мы вроде бы как все заодно?

– Эйя не скрывает от тебя ничего, – сказал Амон, оборачиваясь на спутников, – ты, как Эваларин, дочь Марса, сама не хочешь услышать правды. Это единственное объяснение ее… молчанию.

– Может, ты и прав. – Она взглянула на южанина с подозрением. – Твоя душа что-то тебе показала? Или кого-то?

Амон глянул на принцессу через плечо. Помолчав с несколько секунд, тихо произнес:

– Это эверы. Ты слышишь их, последних защитников Источника, которые пробуждаются за несколько дней, часов до гибели любого острова…

– Эверы, – повторила Эвала с усмешкой. – …Всего лишь эверы.

– Хм-м? – удивился Имэ, припомнив недавний разговор с южанином. – Ты знаешь о них?

– Эйя знает, как и любая перводуша. – Перед мысленным взором девушки промелькнули картины воспоминаний Странника. – Хотя и не встречалась с ними лично. Что ж, значит, последняя Реликвия надежно охраняется, – развела Эваларин руками.

Риджу поднялся еще выше, как вдруг огонь в чаше стал разгораться сильнее, вырываясь из нее к самому своду пирамиды. Горячие алые капли начали падать на черные камни, расплавляя их.

Равэ почувствовал резкую боль внутри, и метка генерала стала обжигать кожу. Потом что-то или кто-то будто бы нанес ему удар в грудь, отчего у него сбилось дыхание, и он опустился на одно колено, оперевшись на руку

– Он идет… – прохрипел беглец.

Огонь из чаши вырывался все сильнее, и уже десятки лавовых ручейков бежали вниз по ступеням. Ран в два прыжка оказалась рядом с другом, обнажила хопеши, выходя вперед и закрывая собой Имэ. Она успела отразить несколько летевших в него пылающих камней, прежде чем по залу пошла дрожь. Амон ловко и быстро спрыгнул вниз, видя, как лестница стала разрушаться. Вместе с Эвалой они подхватили Имэнири под руки и потащили к выходу. Они едва успели вернуться на мост, как громадные плиты стали обрушиваться вниз, оставляя в полу зияющие дыры.

– Отходим дальше! – скомандовал Амон. – К домам!

Из-под земли шел ужасающий гул, похожий на вой сотен диких зверей, а грохот вокруг стоял такой, что закладывало уши. Озеро бурлило, со дна били горячие потоки, шипя подобно змеям. Мост под ногами дрожал и шел крупными трещинами. Имэнири с трудом передвигал ногами, чувствуя, как теряет сознание, а перед глазами мелькали незнакомые образы неизвестных ему мест. Он видел генерала Фиро, ведущего его по петляющим лабиринтам подземелья, а потом снова возвращался в реальность. Сквозь окруживший их грохот и шум Имэ слышал ровный, спокойный голос предводителя огненной армии:

– Твой путь лежит через огонь, алая душа Аль Киля, и ты пройдешь его до конца.

Только ноги храмовников коснулись земли, как черная пирамида вспыхнула огнем, а от ее основания до верхушки стали бегать пурпурные волны. Гул, шипение, взрывы смешивались в единый звук, а следом вода стала стремительно исчезать в образовавшихся дырах, оголяя испещренное старыми шрамами дно. Огонь извергался из обрушающейся пирамиды, как из жерла вулкана, просачиваясь через камни в осушенное озеро, заполняя все трещины алым пламенем. Оттащив Равэ к дому, Амон и Эвала с трудом могли отдышаться, а тем временем на их глазах земля под пирамидой разверзлась, поглощая ее целиком. Сползая вниз, она продолжала извергать пламя, и пылающие камни, падая на пылающее дно бывшего озера, тащили его в бездну.

Спустя пять минут все было кончено. Золотой дом вновь обрел свое истинное название – храм Огня. Эваларин осторожно подошла к краю и глянула вниз. Там раскинулся целый мир, о котором давно никто не слыхивал. Вначале стены образовавшегося провала были багровыми, но чем ниже, тем сильней он менялся.

– …Пурпурная долина… – прошептала девушка, всматриваясь в глубину. В самом низу тянулась крепостная стена, сотканная из белого тумана, а в центре нее башня.

Боль отступила, и Имэ смог подняться. Вместе с Амоном он подошел к принцессе.

– Думаю, – сказала она, – Реликвия там. – Ран указала на башню. – Как и генерал Фиро.

– Тогда нужно спускаться, – кивнул Имэнири. – Время не ждет.

Принцесса выставила руку вперед, преграждая ему путь.

– Ты не пойдешь. Он убьет тебя и сделает себе подобным.

– Это не страшно, Эвала, – с улыбкой покачал головой Равэ.

– Ты не понимаешь. – Изумрудные глаза буквально впились в его лицо. – Если ты станешь одним из них до падения Марса, то у тебя не будет шанса продолжить путешествие. Перводуша Аль Киля растворится в пламени Марса, она не сможет вырваться из тела огненного духа. Уверена, для тебя найдется еще какой-то способ умереть.

– Так-то оно так, но без меня Реликвии вам не получить. Фиро согласится на обмен, это сто процентов, а дальше… хм-м… дальше я найду способ продержаться до падения и… погибнуть… м-м… когда ты мне позволишь.

Ран молчала, всматриваясь в глаза мужчины.

– Будь по-твоему, – наконец сказала она, словно увидев что-то из будущего. – Запомни, что только после вспышки черной звезды на заливаемом багровым пламенем небосклоне ты можешь умереть…

– Да будет так, – кивнул Имэ.

– Ладно, – вышел вперед Амон, – ночь идет на Хризу. Спускаться сейчас не самая лучшая идея. Отправимся на рассвете. – Имэнири согласно кивнул, даже с высоты видя ярко-оранжевые вспышки факелов в глубине долины.

– Я могу пойти одна прямо сейчас, – сказала Эваларин. – Так будет быстрее.

– Одна ты не пойдешь, – перебил ее Риджу. – Ночью огонь Марса сильнее, и даже душа Эйи со всей армией Фиро не справится.

– Я не собираюсь сражаться с его армией, – натянуто улыбнулась девушка, качая головой и безотрывно всматриваясь в пурпурную пропасть, – я просто заберу Реликвию и вернусь.

– Прекрати! – Южанин повысил голос, от неожиданности Равэ и Ран удивленно на него посмотрели. – Не только тебе дорог остров Хранителей! Мы все тут желаем его спасти и делаем все от нас зависящее. Сотни людей до нас положили свои жизни, чтобы выиграть нам троим время, дать нам шанс избежать непоправимого. Весь дом Фэро принес в жертву все, абсолютно все ради тебя, твоего пути к Творцу творцов… А ты так легко готова расстаться с жизнью, умереть, как ты думаешь, во благо, пытаясь что-то сделать на горячую голову! Ну так вот, – он подошел к принцессе и схватил ее за плечи, сильно сжимая их, – ты не имеешь права рисковать своей жизнью просто так, умирать первой не имеешь права, понимаешь? Ты – герой Его замысла, вот и следуй ему, а не самозабвенно бросайся на первого врага, жаждущего твоей смерти!

– Амон… – прошептала Эвала, во все глаза глядя на южанина, видя перед собой не только марсианина, но и душу астери, разделяющую мысли этого человека.

– Фарис дал тебе время, он, как и все Фэро до него, знал о том, что ты будешь стоять у входа в Пурпурную долину, знал и то, что ночью туда идти крайне опасно даже для Странника. Именно поэтому они дали тебе еще один день. Не смей отказываться от него!

Эваларин молчала, всматриваясь в черные глаза южанина и в такие же глаза его души. Из недр души всплыло старое воспоминание, когда именно этот астери говорил примерно то же самое, запрещая умирать первой. Девушка глубоко вздохнула и сделала маленький шаг вперед.

– Хорошо, – тихо сказала она с полуулыбкой, – мы дождемся рассвета и спустимся туда вместе. – Она перевела взгляд на Равэ. – И вернемся вместе.

– Сделаем все возможное! – бойко откликнулся Имэ. – Пойду подыщу нам место для ночлега, а то, боюсь, навернемся с края тут.

– Знаешь, в тот день, когда нас познакомили, еще на борту корабля, разговаривая с Даэвой, я хотела стать твоей женой. Чтобы весь замысел Авила и Рэйлана был правдой. – Принцесса положила обе руки на грудь южанина. – Тогда… тогда я была бы свободна жить, как я хочу, поступать, как я хочу, и не зависеть от дома Ран. А увидев тебя, поняла, что так оно бы и было. Мне жаль, – Эвала коснулась лица Амона, – что в замысле Творца творцов нет места… нам.

Риджу прижал ее к себе и провел рукой по волосам.

– Ты не права, милая Эваларин, его замысел начался с нас… Нами же и закончится, – прошептал он. – Ты его любимый герой, а он умеет награждать героев.

Спустя пару минут к пропасти вернулся Равэ и увидел, как Амон целует Эвалу. Однако больше его поразило не это, а две души астери, стоящие друг напротив друга, с протянутой рукой, соприкасающиеся ладонями. Имэнири закинул голову и посмотрел в небо, где вспыхивали яркие звезды одна за одной, освещая путь путешественникам.

– Столько жизней, прожитых врозь… и все ради той второй, где снова можно взяться за руки, – тихо проговорил он, отводя глаза в сторону. – Как жаль, что и это не она…

Имэ тихонько откашлялся, привлекая к себе внимание. Растаяли в воздухе очертания душ с ледяной планеты.

– Вы, конечно, нашли отличное время для нежностей, но ночь на дворе и пора бы поесть и лечь спать! Завтра нас ждет трудный день.

– А кто просил тебя смотреть? – посмеялась Эваларин, отпуская руку Риджу и направляясь в сторону домов. – Нашел что-то подходящее? – оглянулась она на беглеца.

– В центре, пятый дом отсюда, единственный с крышей, – отозвался Имэ, в очередной раз удивившись скорости смены настроения у принцессы. – И там меньше всего следов огня, так что сойдет под ночлег.

– Сейчас проверим! – махнула рукой девушка, скрываясь за поворотом.

Южанин присел на одно колено и с интересом осматривал открывшуюся после обрушения пирамиды породу, из которой местами проступали алые капли жидкости, похожей на кровь.

– Послушай, – подошел к нему Равэ, – то, что между вами, это ведь из-за душ? Они заставляют вас быть вместе?

– Хм-м, – поднял на него вопросительный взгляд Амон, – странный вопрос, к чему тебе ответ на него?

– Просто интересно, – пожал плечами мужчина.

– Не чувствую себя обязанным тебе отвечать. – Риджу поднялся и отряхнул руки. – Тем не менее ты прав отчасти. Астери Амон любит астери Эйю, и их чувства недосягаемы для меня и Эваларин, мы двое слишком молоды, чтобы чувствовать так, но я как я, Амон Риджу, хотел бы прожить свою жизнь, будь у меня шанс, именно с ней.

– …Вы же едва знакомы. Встречались несколько раз, откуда взяться чувствам?

– Ты и она тоже, но это не мешает твоему сердцу биться чаще, когда она на тебя смотрит, – холодно ответил южанин, обходя Равэ и ступая следом за девушкой.

– В отличие от тебя, – тихо вздохнул Имэнири, глядя на дно Пурпурной долины, – я никогда не жил свободным от души… Я помнил все с самого начала… – Но Амон его не услышал.

Лирэн и Айк только-только добрались до оазиса Ареса и устроились в тени высоких дюн, откуда открывался хороший вид на город. Гравициклы превратились лишь в средство передвижения, вся встроенная техника пришла в негодность – не реагировала ни на какие команды и манипуляции. Хранители были отрезаны от цивилизации в момент, когда черная пирамида обрушилась вниз. Разглядывая внушительных размеров яму, Айк с трудом мог скрывать свой восторг.

– Не знаю, что там внизу, но это должно быть нечто невероятное! Судя по цвету, это вход в Пурпурную долину… Представляешь? Сказка, ставшая былью… С ума сойти!

– Это меня вообще не интересует, – хмурился Хази, делая крупные глотки воды из серебристой фляги. – Они там?

– Не видно пока, но все следы вели именно сюда.

– Наверняка они будут спускаться, иначе бы убрались отсюда сразу после обрушения. – Обдумывая их следующий шаг, Лирэн нервно кусал губы и сжимал кулаки, вслушиваясь в скрип песка. – Значит, что-то там внизу их интересует. Хотел бы я знать, что именно.

– Узнаем завтра, – ответил Энфи, убирая бинокль. – Хотя можем попытаться атаковать ночью.

– И что ты против троих вооруженных сделаешь? – нахмурился Лирэн. – Нам нельзя выходить с ними в лобовую. Нет, нужно разобраться с каждым из них по одному и начать с самого слабого.

– Пф-ф, и кто же, по-твоему, из них слабый? Учитывая, что у нас только два этаха на полной зарядке.

– …Имэ, – немного подумав, ответил Хази.

– С чего ты взял? – искренне удивился Айк, укладываясь поудобней.

– Помнишь, еще в Бэ Хала, этот огненный генерал наблюдал за ним, приказал своим воинам напасть на него. Его защитила девчонка, а сам он был в странном состоянии.

– Эй! Да! Что-то такое припоминаю! И точно ведь! – подскочил Энфи.

– Если верить во все эти сказки с огнем и долиной и Фиро, то не значит ли это, что наш Равэ заклеймен им, избран им? – Айк согласно кивнул. – А там, – он качнул головой в сторону города, – ты углядел Пурпурную долину, обитель огненных людей, если верить всем россказням… Если он туда спустится, то погибнет, станет одним из них.

– Предлагаешь убить его в момент превращения? Трудно будет исполнить, если Эваларин будет рядом.

– Если он начнет превращаться, то даже этой девке не будет до него никакого дела. Я вообще о другом, ведь он в любом случае заберет внимание на себя, чем мы сможем воспользоваться.

– Понимаю, куда ты клонишь, но все-таки это чертовски опасно. Мы не можем надеяться на авось, нам нужен четкий план.

– Я все решил. Я сам спущусь за ними. Ты же встретишь всех наверху. Обрубишь веревки, а потом мы просто соберем головы, – не глядя на напарника, продолжал говорить Лирэн, походящий сейчас больше на одержимого, чем на хранителя. Энфи с тревогой смотрел на Хази. На каких-то пару секунд ему показалось, что друг лишился рассудка, его вера в собственные силы стала недосягаемой. – Если не выйдет вторая часть, то хватит и первой.

– Это безумие, – покачал головой напарник. – Даже если ты доберешься до Равэ, то с двумя другими не справишься.

– Мое чутье подсказывает мне, что Имэ там останется, среди огня, вот и я останусь с ним, поджидая нужный момент для атаки. Что до других, то придумаем что-то по дороге.

– Да пойми ты, очнись от своих фантазий! Тебе не убить ее даже один на один, даже раненую, – цокнул Айк. – Да и с Имэнири навряд ли справишься. При всей твой выучке техника владения этахом далека от совершенства. Ты никогда не был воином первого ранга. Ты и я, мы с трудом дотянули до третьего. Равэ взял второй, если помнишь. Эваларин же смогла победить собственного брата, имеющего высший ранг, – всплеснул он руками. – Это так, между прочим!

– Пусть так, но я и не собираюсь сражаться с ней. Я убью Имэ, и мне этого будет вполне достаточно для собственного удовлетворения. Во время превращения он будет уязвим.

– Во время превращения он будет там не один, и что помешает тому же Фиро прикончить тебя?

– Значит, я буду быстрее их. Мне всего-то нужно подгадать момент и выпустить заряд. Ты со мной? Да или нет?

– Завтра разберемся, – хмуро ответил Айк, переворачиваясь на другой бок. «Если оно настанет, – про себя подумал он. – Осталось уговорить себя заснуть».

Лирэн лег на песок, накрывшись своей курткой. Всматриваясь в звездное небо, он видел вспыхивающий алым светом Деймос, и чуть подальше от него, объятый алым щитом из сверкающих молний, плыл полностью механизированный, оснащенный лучшим оружием Хранителей Фобос. Прохладная пустынная ночь пахла солью и оставляла во рту железный привкус крови, впитанной Хризу за все время своего существования. Ветер сдувал с барханов песчинки, и шурша, они, казалось, шепотом рассказывали свои истории. Стоило закрыть глаза, и в темноте перед внутренним взором вспыхивали картины былых сражений, рушились осадные башни, ломались копья и стрелы, жарче разгорался огонь; и стоны раненых умирающих воинов перебивали победоносные крики ликующих безликих призраков. Хази невольно вздрогнул и резко открыл глаза, когда прямо на него пошел с увесистым двуручным топором наперевес воин-призрак. Мужчина вскочил и огляделся – никого. Лишь Айк мирно спал рядом, крепко сжимая этах, немного вкопанный в песок.

– Ты слышишь, – донесся до уха защитника вопрос невидимки, – как течет Источник? Как скользит песок сквозь ущелья, как он падает в бездну Пурпурной долины?

– Кто здесь? – тихо спросил Лирэн, поднимаясь на ноги, продолжая озираться по сторонам и выхватив этах. – Покажись! – процедил он сквозь зубы. Серебряное лезвие сверкнуло, отразив звездное небо.

– …Алые потоки сливаются в один и каскадами обрушиваются на острые черные камни, – продолжал шептать ему в уши неизвестный. – Там огонь заходится смехом, глядя на наши предсмертные муки! Он готов сжечь нас всех, вот его дар! Дар острова своим созданиям… Пламя, алое пламя всем вам будет успокоением и… прощением.

Также внезапно голос затих, оставив Хази стоять в растерянности, пытаясь осмыслить произошедшее.

Эваларин и Имэнири не спали. Они так же, как и Лирэн, слышали послание. Когда все стихло, они переглянулись. Только Риджу смог удержаться во сне.

– Это был Источник? – спросил Равэ, посмотрев на Ран, сидевшую у стены и смотрящую сквозь дыру в крыше на небо. Девушка глянула на часы. – М-м?

– Полночь, – тихо сказала она.

– Полночь? – Равэ глянул на свои часы. – Боюсь, твои часы опаздывают.

– Не на Марсе, нет, во Вселенной наступила полночь. Самое время.

– …Время для чего? – удивился Имэ, подходя к ней и садясь рядом. Он тоже посмотрел через дыру на звезды. Храмовник молчала, и вместе с ней молчал и беглец. Он не знал, сколько времени прошло, но мог с легкостью просидеть так вечность.

– Скажи, Ихэй, – заговорила Ран вдруг на языке планеты Аль Киля, – ты скучаешь по Вселенной островов? По звездным путям, по коридорам, по бесчисленным метеоритам и астероидам, по кометам, пронзающим пространство и заставляющим твой корабль уходить на запасной маршрут? По тьме, манящей и зовущей, по неоткрытым горизонтам, где творцы создают, плетут из нитей мироздания новые острова?..

– С Аль Киля мы мало куда летали, и никто не знал тех далей и горизонтов, что были раскинуты перед астери, – покачал головой Имэнири.

– Тогда ты не знаешь, – грустно выдохнула Эвала. – Не знаешь, чем пахнет Вселенная в полночь.

– И чем же?

– …Звездами. – Она сделала глубокий вдох, будто могла на самом деле ощутить какой-то иной запах, помимо старой хижины и пустыни.

Равэ снова посмотрел на принцессу. Сейчас в ее образе было намешано столько всего, столько воспоминаний, своих и чужих, сотни прожитых жизней, сквозь которые душа Странника пронесла любовь к Астери и ее творцу

– Ты хотела бы вернуться к той своей жизни? Снова быть Эйей?

– …С этого все началось, – кивнула девушка. – Этим все закончится. Свой последний бой в войне с акхэей я буду вести в своем теле. Я буду собой. Иначе никак, – не поворачивая головы, ответила Ран, продолжая любоваться небом.

– Даже не представляю, как это возможно, – улыбнулся одними губами Имэнири. – Но если это сделает тебя счастливой…

– Мы все вернемся туда, где все началось, Ихэй. Лишь пройдя весь путь из темноты, сквозь звезды, найдя дорогу к самому себе, мы сможем обрести нашу силу и побороть акхэю лэ ра.

– Я не знал никого сильнее Эйи. Зачем тебе этот путь?

– Эйя, что ты знал, в те времена была ребенком в глазах Творца. Лишь дойдя до конца, она обретет всю данную ей силу.

Принцесса замолчала и больше не проронила ни слова. Имэнири сам не заметил, как уснул. Провалившись в глубокий сон, он увидел себя посреди Пурпурной долины. Вокруг него высились полупрозрачные стены неизвестной ему башни. Кругом полыхал огонь. Сделав шаг вперед, он увидел свое отражение в поблескиваюнщх гранях белого кристалла. Большая половина его тела была оранжево-черной от бурлящей внутри него лавы. Огонь подбирался все ближе и ближе к сердцу, стараясь оторвать от перводуши Аль Киля как можно больше, чтобы сжечь дотла. Обернувшись, Имэ увидел перед собой трех огненных воинов, они указывали путь к черно-красному кораблю, спрятанному среди дюн. Затем неизвестная сила заставила Имэ проснуться. От неожиданности он даже резко подскочил с места.

– Тише, тише, – коснулась его плеча Эваларин. – Это просто сон. Тебе ничего не угрожает. – Девушка убрала руку и продолжила уплетать неизвестно где раздобытую хлебную лепешку, аккуратно вырезанную в форме прямоугольника. – Не смотри на меня так, это он человек-добытчик, – кивнула она на Амона. – С него спрашивай.

Риджу молча протянул Равэ точно такой же.

– Не суперзавтрак, но питательный, – словно оправдываясь, сказал Амон. – Скажите, вы ведь слышали вчера Источник? Или это мне приснилось?

– Нет, не приснилось, – ответила Эвала. – Он действительно сказал нам всем пару ласковых. Думаю, – она убрала с плеча прядь волос, – это послание слышали все марсиане, и каждому стало страшно.

– Интересно, что они сделают, когда увидят состояние Источника… – вслух подумал Равэ, – что они скажут своему Мастеру, а?

– Ничего, – дернул плечами южанин. – Попытаются убить, скорей всего, как предателя. Найдутся, конечно, и те, кто будет на его стороне.

– Они не смогут его убить, – заговорила Ран, закончив трапезу. – Он найдет способ отвести от себя все подозрения. Другой вопрос, что акхэя в нем решится на большое путешествие. Особенно теперь, когда путь открыт. Нет отряда Беса, зато есть беззащитная обитель Творцов.

– Наше счастье, что все зараженные ею камни удалось перехватить, а отряд защиты никого не пропускал в принципе, – кивнул Имэнири. – Иначе у нас бы не было этого шанса.

– …Таков замысел Творца, – сказал Риджу, складывая некоторые вещи в рюкзак. – Солнце восходит, а нам пора спускаться. До падения барьеров осталось совсем немного времени.

– Да, – согласился Равэ, – пора.

Трое храмовников вышли из дома и подошли к краю обрыва. Амон закрепил все три серебристые веревки и дважды все перепроверил.

– Теперь можем спускаться.

Уже через десять минут они были на полпути вниз и не увидели, как к обрыву подошли Лирэн и Айк. Хранители встали так, чтобы тени не выдали их присутствия.

– Если обрубить веревки сейчас, – вслух подумал Энфи, – то они никогда оттуда не выберутся. Во всяком случае, не этим путем.

– Мне неинтересно так. Я хочу сделать все сам, – хмуро проговорил Хази, наблюдая за тем, как подергиваются крепления.

– С чего вдруг такая одержимость?

– …Просто, – дернул Лирэн плечами, – хочу. Может, и Марс этого хочет. – Он поморщился от резкого звука, исходящего от наручного коммуникатора Айка. – Чего ты его не выключишь, помехи одни! Раздражают, да и выдадут нас.

– Уверен, если Мастер захочет с нами связаться, это все, – он кивнул на пропасть, – не станет ему помехой. Не хочу пропустить важных вводных.

– Ладно! – как от назойливой мухи, отмахнулся от него Хази, заметив, что веревки перестали дергаться. – Они уже внизу. – Он присел на одно колено. – Выжду малость и отправлюсь следом. Ты со мной? – поднял хранитель глаза на напарника.

Только Айк хотел ответить, как оба услышали пробивающийся сквозь шум и треск голос Ивалирана. Мужчины переглянулись.

– Да, Мастер? – ответил на позывной Энфи. Эфир неожиданно стал ровным.

– Все еще подметаете пыль за предателями? – с усмешкой спросил Ран.

– Мы выследили их! – громко доложил Хази, подойдя к Айку. – Они ушли в Пурпурную долину где мы их и похороним.

– Куда? – переспросил Ивали. – Впрочем, это не важно. Вы должны вернуться в распоряжение Мастера над Хранителями.

– Что?! – ошарашенно спросили хранители в один голос.

– Отряды понесли невосполнимые потери, пока вы там прохлаждались, и у нас нехватка людей. Барьеры вот-вот падут, и понадобится каждый, способный держать в руках оружие. Считайте это официальным призывом. – Айк и Лирэн переглянулись. – Вы двое приписаны отныне к моему личному отряду и должны прибыть к подножию Олимпа. Этот барьер падет первым. Всё поняли, прием?

– Да, Мастер!

– Тогда конец связи. – Снова пошли помехи, а потом коммуникатор вовсе отключился сам.

– Это же отличная новость… – просиял Энфи. – Сразу в отряд Мастера без экзаменов и прочих испытаний.

– Чему тут радоваться? Он вызывает нас лишь потому, что кто-то там где-то помер, – фыркнул Лирэн, отступая к краю обрыва. – Я не пойду. Закончу с Имэнири, и там видно будет.

– Неужели ты не хочешь увидеть победы Источника над акхэей вместе с остальными хранителями?

– Ты сам-то веришь в победу? – Хази присел на одно колено и схватил одну из веревок. – Я слышал голос Марса сегодня ночью… он обещал нам всем смерть в огне, в очищающем пламени гореть мы будем ярко и жарко. – Лирэн хмыкнул. – Если бы победа была близка, то он бы благодарил нас, а не проклинал. Не верю я в эту сказку. Ничего не закончится, вот увидишь. Будет новый виток сражений, не более.

– Поступай как знаешь, – покачал головой Энфи, – а я пойду к Мастеру. Я хочу увидеть падение акхэи собственными глазами. Тогда будет не важно, кто предатель, а кто нет. В любом случае там внизу сотни, если не тысячи, огненных воинов. Спастись будет крайне трудно…

– Да-а, уговаривай себя, трус. Ступай к своему Мастеру, смотри вместе с ним на падение… – он вдруг замолчал, почувствовав резкий укол в сердце и увидев на краткий миг багровое зарево, – …Марса.

– Надеюсь, ты выживешь и сможешь с нами всеми отпраздновать победу. До встречи, друг. – Энфи не стал больше ничего говорить, развернулся и направился к гравициклам.

– Наивный дурак, – покачал головой Хази, начав спускаться. – Не будет никакой победы… посмотри вокруг, Айк, – говорил он, глядя на удаляющегося напарника, – все умирает, наш мир лихорадит… Самое время закончить с делами.

Пурпурная долина раскинулась перед тремя путниками как на ладони. Слева и справа возвышались ровные выступы гор, ступенями спускающиеся глубоко в землю. Багровые реки стекали водопадами вниз, но почему-то не производили шума. Черные, опаленные листья кружили повсюду, рассыпаясь в прах, едва коснувшись любого препятствия. Потрескивали языки пламени, то вспыхивающего, то затихающего у крупных камней, хаотично выстланных, будто дорога. Вдалеке, разделяя долину на две части, просматривалась крепостная стена и башня в самом центре. Башня, казалось, становится все выше и выше, устремляясь к небесам. Ее полупрозрачный шпиль уже достиг высоты пирамиды и продолжал расти, складываясь из серых кирпичей. Сине-красные озера пятнами лежали вдоль извилистой тропы, и в них булькала вода, источая всевозможные запахи – от едких и зловонных до пьяняще-ароматных. На багрово-синем горизонте отчетливо просматривались высокие деревья с пышными кронами. Листья на них распускались, а спустя восемь секунд вспыхивали огнем, пожиравшим все растение дотла. Из своих же семян оно произрастало вновь лишь для того, чтобы сгореть опять. Со стен донесся звук боевого горна, возвещавшего о прибытии незваных гостей.

Эваларин шла метров на пятнадцать впереди, всматриваясь в пурпурные земли долины, прислушиваясь к шепоту ветра, треску огня и к Источнику, чье сердце с каждой минутой билось все тише. Амон смотрел по сторонам, медленно переводя взгляд с потоков воды на склоны и стену.

– …Алыми станут подземные реки, – тихо заговорил он, будто вспоминая какое-то произведение, – смывая с пурпурных берегов пепел не оправдавшихся надежд.

– М-м? – подошел к нему Имэ. – Откуда это?

– В последние дни Марса скрытое станет явным, – продолжал южанин, – стихии вновь заговорят, откроются глаза, но только крики будут срываться с губ последних марсиан… – Риджу остановился и, замолчав, посмотрел вверх, на шпиль башни, пронзающей небо. – Не знаю откуда, при дворе моего отца жили разные люди. Среди них был один слепой, который частенько разговаривал со мной. Хотел, чтобы я запомнил его слова, потому что каждый хранитель должен знать, какой будет смерть острова, чтобы ее предотвратить. Не думал, что увижу иллюстрации к его историям.

– У меня от этого места мороз по коже, – поежился Равэ, когда очередной лепесток рассыпался в прах, коснувшись его плеча. – Да и отметина эта жжется все сильней. Боюсь, далеко я не уйду. – Он кивнул на дорогу. – Там впереди вижу алую линию, отделяющую прозрачной стеной что-то. Вот там мой путь и закончится.

Эвала услышала эти слова мужчины и резко остановилась. Она почувствовала перед собой барьер, едва различимый, излучающий тепло, но не жар. За ним, вдалеке, у самой башни, стоял генерал Фиро. Даже отсюда она видела его пустые глаза-огни, алый плащ, развевающийся за его спиной. Воткнув в землю двуручный меч, он просто стоял и наблюдал, выжидая чего-то.

Ран закрыла глаза и опустила голову, крепко сжимая при этом кулаки. Ветер едва касался ее волос, а после очередного порыва земля слева и справа от нее содрогнулась от спрыгнувших с высоты двух огненных воинов. Их хищные лица скалились и шипели что-то на своем языке, надвигаясь на троицу, они шли к выбранной цели – Имэнири. Открыв глаза, Эвала поморщилась, стиснув зубы, а затем обнажила хопеши. В ту же секунду по лезвиям от ее рук стали расходиться ледяные нити. Перехватив их обратным хватом, Ран подняла голову, и обжигающий взгляд изумрудных глаз скользнул по двоим противникам.

– Эвала, нет! Не надо! – только и успел крикнуть Имэ, когда Храмовник сорвалась с места, обрушивая молниеносные атаки сразу на двоих огненных воинов.

Скованные льдом клинки разили быстро и метко, нанося удары в самое сердце, разрушая хрупкие огненные кристаллы жизни внутри врагов. Два выпада вперед, девушка проскользнула между ними, чуть пригибаясь, разрубая воинов Фиро надвое. Мгновение, и их останки пеплом упали на пурпурную землю, рассыпавшись темными лепестками. Вернувшись в исходное положение, Ран шагнула к невидимой стене и вытянула правую руку с хопешем вперед, указывая на кого-то. Еще пара секунд, и душа Странника стала видимой. Сразу от ее ног по окружающему пространству стал расползаться сине-белый лед, сковывая алые потоки.

– Фиро! – крикнула девушка, и Амон увидел, как оскалился призрак Эйи. – Хочешь заполучить моего воина, – говорила она на языке астери, – приди и возьми его сам!

Амон и Имэ лишь переглянулись, как по земле прошла дрожь, отталкивая их немного назад. Жаркий воздух ударил в лицо, сбивая дыхание. Равэ закашлялся, почувствовав, как отметина на спине начинает жечь сильнее. От нее стали расползаться багрово-оранжевые линии, захватывая все больше чистого пространства. Мужчина опустился на одно колено, Риджу успел подхватить его и не дал ему упасть.

– Что она задумала? – спросил Имэнири у южанина. – Я не понимаю этого языка.

– Не знаю, – покачал головой Амон, с тревогой посмотрев на Ран, стоявшую поодаль с опущенными вниз хопешами. – Эвала! Что ты собираешься делать?

– Говорить с ним, – ответила ему девушка на языке своей души, не оборачиваясь. – Он хочет говорить о мире, я покажу ему, что мир возможен лишь на условиях Астери.

Амон отпустил Имэ, почувствовав, как тело того стало нагреваться, обжигать даже. На мгновение глаза Равэ вспыхнули огнем и сразу же погасли.

– Это нехорошо… – покачал южанин головой.

– Ей… ей, – шептал Имэнири, – не нужно с ним говорить… Он не будет слушать. Эвала! – Мужчина попытался подняться, но не удержался на ногах и упал, протягивая руку к принцессе. Та глянула на него через плечо. – Генерал Фиро и есть… Реликвия… я видел только что.

– Знаю, – равнодушно ответила Ран.

– Это еще не все. – Он снова попытался подняться, чувствуя, как спина вспыхивает огнем, спускающимся ниже. Через кожу на предплечьях также начали прорываться острые, алые языки пламени. – Фиро не только огонь, в нем есть что-то еще… Не выходи к нему, он может убить тебя!

– Он всего лишь эхл, – мотнула головой девушка, позволяя ветру сдуть с ее лица выбившиеся пряди волос, – первая слеза перводуши Марса, ставшая Реликвией, согласно первоначальному замыслу. Он ничего мне не сделает… – Она сжала хопеши сильней. – Я здесь герой, а не он, и Творец хочет того же, что и я. Так что не мешай мне спасать тебя снова.

Без промедления Эваларин переступила через прозрачный барьер.

– Береги лучше силы, – помог ему привстать Амон. – Она тебя не слышит, это даже не Эвала, а Эйя не будет говорить ни с тобой, ни со мной.

– Да как вы оба не понимаете-то?! Если он коснется ее души, то она сгорит!

– …Просто доверься ей, – сказал Риджу, всеми силами стараясь держать себя в руках, запрещая себе предпринимать хоть какие-то действия против желания Эваларин и Странника. – Уверен, она знает, что делает.

– Это безумие! Уж лучше я сам туда пойду!

Имэнири успел сделать только три шага, как вокруг него и Амона вспыхнула стена огня, отрезая им все пути к отступлению. Она становилась все выше и плотней, не позволяя даже помыслить о прыжке сквозь нее. Земля рядом содрогнулась от спрыгнувших откуда-то сверху десятка огненных воинов. Риджу огляделся по сторонам, а затем посмотрел на удаляющуюся фигуру принцессы. Черных лепестков стало больше, и они вихрями кружили рядом с девушкой. Прошло каких-то десять секунд, и человек исчез, сделав душу Странника осязаемой, видимой, позволил Эйе предстать во всем своем величии. Черные, прочнейшие и, на вид, тяжелые доспехи отражали полыхающий вокруг огонь. Три меча разных размеров расположились в ножнах на поясе, а рядом с ними соседствовало и другое оружие, способы применения которого людям были непонятны. Закованные в сталь шипы на плечах сверкнули, и вот за спиной предводителя армии Астери появился длинный багровый плащ с символом родной планеты. Молнии, бегающие по волосам, ускорялись и поблескивали ярким пурпурным светом на самых кончиках длинных волос. От каждого шага на земле оставался след, покрытый инеем, а изо рта Странника шел пар, будто вокруг царила минусовая температура. Чем ближе подходила Эйя к генералу Фиро, тем отчетливей становилось ее превосходство над ним. Она была выше его на метр и смотрела свысока, обжигая ледяным взглядом изумрудных глаз. Когда предводитель армии Астери остановилась рядом с огненным человеком, вокруг них вспыхнуло огненное кольцо. По его периметру выстроились воины огня, готовые защищать своего лидера. Эйя повернулась лицом к Фиро, а тот закинул голову, встречаясь с ней взглядом. Ветер трепал их плащи. Даже с такого расстояния через стены огня Амон и Имэ видели, как два невероятных творения Творца говорили спокойно, размеренно и без спешки. Разобрать же они не могли ни слова.

Внезапно Фиро повернул голову в сторону Равэ, и его глаза вспыхнули огнем, вызвав очередной болезненный приступ у мужчины.

– …Он должен остаться в Пурпурной долине, – тихо сказал генерал, посмотрев на Странника. – Вы двое доведете его до башни и покинете Пурпурную долину навсегда. Вот что я прошу взамен. Даже тебе, Эйя, не известен весь замысел Творца. История этого хранителя закончится не так, как ты думаешь, предполагаешь. Ему предстоит сыграть свою роль.

Эйя молчала.

– Я не знаю его предназначения и смысла существования, я лишь исполняю волю Источника. Его последнюю волю. Я отдам тебе то, что ты ищешь, ты же отдашь мне то, что мое по праву. Все равно ему ты уже не поможешь. Твой лед силен, он сможет защитить его душу, но это лишь пара минут. Хватит ли ему этого времени?

– Все на этой планете, – наконец снова заговорила Эйя, – сражаются за каждую секунду, вырывают из лап смерти минуты и часы, жертвуя при этом собой. Все, ушедшие в поток, отдают свое время мне… Если я могу подарить этому человеку две минуты жизни, – она тоже посмотрела на Имэнири, – то так оно и будет. – В правой руке Странника появился чистый арис анимус, подняв его к лицу, она провела по гладкой поверхности пальцем, и камень отозвался зеленым светом. – В конце мир всегда заключается на условиях Астери. Это закон Вселенной островов… – Странник протянула руку с кристаллом вперед и раскрыла ладонь.

– В твоих глазах я вижу себя и свои поступки, вижу, что я исполняю Его волю и не совершаю ошибок, хотя ты и взираешь на меня как на врага. Человек, в чьем теле ты живешь, так считает, и ей больно от нашего союза.

– Это ее путь становления, она должна пройти через эту боль. Иначе она не осуществит Его замысел, – холодно ответила Эйя. – Иного пути у нее нет. Как и у тебя. Мы встретимся, Фиро, не пройдет и тысячи лет, мы снова встретимся взглядами.

Огненный человек ничего не ответил. Молча кивнув, он потянулся к арис анимус и едва коснулся того пальцем. В ту же секунду генерал вспыхнул огнем, и от кристалла к нему потянулись сине-зеленые нити, обволакивая собой, распространяясь по телу. Ветер успел лишь трижды всколыхнуть полы его плаща, прежде чем он растаял в воздухе, обратившись последней, седьмой Реликвией. Следом за ним невидимой стала душа Странника, оставляя Эвалу стоять одну в окружении огненных воинов, сжимая в руке арис анимус. По Пурпурной долине промчалась жаркая волна и, ударившись о меч Фиро, остановилась. Двурук пошатнулся и медленно начал падать на землю. В стороны разлетелся прах сожженных листьев, а лезвие навсегда погасло, покрывшись черной копотью. Следом за Фиро исчезла и его армия, перенесясь на крепостные стены.

 

Глава XIII

Смерть Источника

Оглядевшись по сторонам, Эвала направилась к Амону и Имэ. Равэ выглядел неважно – половину его тела уже покрывал огонь. Девушка подошла первым делом к нему и присела напротив него на одно колено. Не боясь обжечься, она положила руки ему на плечи и поймала взгляд его усталых глаз на себе.

– Мы отведем тебя в башню, и там наши пути разойдутся, – тихо сказала она, не обращая внимания на пламя, бушующее под ногами Имэнири. Лед от ее рук расходился по его плечам, шее и прокладывал себе путь к сердцу человека. – Таков замысел Творца, и я не в силах этому помешать, – покачала она головой. – Прости меня.

– Я все это знаю, знал. – Равэ постарался улыбнуться, но получилось не очень. – Там меня что-то ждет, и это не менее важно, чем дело Храмовников.

– Все, что я могу тебе дать, – прошептала Ран, прикладывая руку к груди Имэ, – это две минуты. Надеюсь, они не причинят тебе боли.

Имэнири почувствовал распространяющийся по телу холод и смог вздохнуть полной грудью. Теперь ему хватит сил дойти до места назначения.

– Не волнуйся, – уже бодрее ответил он, – даже две минуты – это много, но будь уверена, я распоряжусь ими правильно.

– Что ж, – подошел к ним Риджу, – теперь, когда у нас есть все Реликвии, нужно доставить их на корабли. Потом отправить все на Землю. – Он помог Равэ встать на ноги. – Но сначала выполним условия Фиро. – Южанин посмотрел на Эвалу. – Ты в порядке?

– Нет, – честно ответила девушка, мотнув головой, всматриваясь в еще видимое светлое небо. – Барьеры вот-вот падут. Я чувствую, как затихает Источник, и ветер теряет свой голос… Думаю, – она перевела взгляд на Амона, – на обратном пути, когда мы вылезем отсюда… мы попадем в другой мир, застывший перед глазами смерти.

– Мы знали, что так оно и будет, и готовились к этому. Нам осталось добыть хроно кри, и в остальном мы готовы осуществить наш вклад в успех замысла Творца. – Риджу посмотрел вперед на стену. – Ты готов идти, Имэ?

– Не делайте таких скорбных лиц, – улыбнулся Равэ, обойдя девушку и южанина, – мы не знаем, что меня там ждет. Я точно не из тех, кто сдается. Можете быть уверены – я буду сражаться до конца.

– Знаем, – согласился с ним Амон. – Главное, не забудь ничего из того, что надо помнить. – Имэнири, поняв, на что намекает Риджу, кивнул.

Переглянувшись, все трое направились к башне и стене, растянувшейся поперек Пурпурной долины.

Лирэн спустился вниз и ошарашенно озирался по сторонам. Это место было одновременно удивительным и пугающим. От вида алых рек и треска огня захватывало дух и мурашки пробегали по спине. Пепел падающих листьев лип к коже и обжигал, если его не смахнуть. Хранитель прошел дальше, стараясь не производить ни звука, опасаясь внезапного нападения. Выйдя на место, где недавно стояли храмовники, Лирэн заметил вереницу следов, уходящую далеко на север. Две пары из них были обычными, а вот одна, того, кто шел по центру, была покрыта инеем. Присев на одно колено, он коснулся одного из них:

– Это что, лед? – вслух спросил он слегка охрипшим голосом. Посмотрев на свои пальцы, он обратил внимание на то, как сине-голубые нити начинают обволакивать их, продвигаясь дальше по телу. Он поспешил стереть их с кожи. – Какого черта?! Что это за дрянь? – Лирэн поднялся и отошел на пару шагов назад. Только сейчас он заметил крепостную стену и башню вдалеке, а еще троих путников, приближающихся к ней. – А вот и вы. Как на ладони, – улыбнулся мужчина, переступая через невидимый ему барьер.

Вспыхивающие по берегам озера тлеющие деревья, стены огня не пугали его. Отчего-то он перестал ощущать какой-либо страх, лишь желание завершить задуманное. Стелившийся по земле серо-оранжевый туман, налетевший словно по волшебству, ненадолго скрыл от его глаз храмовников.

Амон заметил, что Ран то и дело оглядывается. Сам он ничего подозрительного не чувствовал, как и Имэнири.

– Что ты там все высматриваешь? – поинтересовался Равэ.

– За нами хвост там, – хмуро ответила девушка. – Минут двадцать уж как. Не знаю кто, но он точно один.

– Ничего у тебя зрение! – восхитился Равэ. – Всем бы такое! А может, это лишь мираж, игры огня?

– Скорей уши. Ветер стал дуть иначе, словно появилась преграда, или кто-то мешающий ровному потоку.

– Предлагаешь проверить? Я могу пойти, – вызвался Риджу.

– Не нужно. Встретим этого кого-то на обратном пути.

Не пройдя и пары метров, Эваларин резко остановилась, посмотрела сначала влево, затем вправо. Руки сами потянулись к хопешам. По земле прошла дрожь, и рядом с храмовниками образовалось четыре небольших провала. Сквозь трещины в камне утекал песок с шипящим звуком. А затем стало отчетливо слышно клокотание и клацанье чьих-то клыков.

– А вот и пришло их время… – тихо сказал Амон, опуская руку на этах и снимая его с пояса, – эверы выходят из своих гнезд.

Рядом с ними появились еще углубления.

– Бегом вперед! – приказала Ран. – Мы трое им враги, а Имэ должен попасть в башню! Бежим!

Никто спорить не стал, тем более что до стены оставалось совсем чуть-чуть. Где-то далеко позади земля осыпалась, и на поверхность выбрался четырехметровый червь и замер в луже слизи, стекающей с него. Его мощное тело было покрыто толстыми пластинами-панцирями и многочисленными отростками с толстыми щетинками, по которым сейчас бегали зелено-красные молнии. На внутренней части тела четыре пары крепких когтеобразных лап ритмично сжимались и разжимались. Голову покрывал толстый панцирь, из-под которого выглядывали три пары черных глаз. Чудовище озиралось по сторонам, принюхиваясь, словно пробуя загрести воздух педипальпами, а из когтевидных хелицер, что отлично разрывали жертв на части, стекали ядовитые капли. Каждая оставляла ожог на красно-желтом песке. Эвер приподнялся, всматриваясь в даль, а затем довольно быстро пополз к выходу из Пурпурной долины.

– Похоже, ты была права, – кивнул назад Равэ, – его заинтересовало что-то там позади.

– Ну-у, надеюсь, он покажет ему, что такое радушный прием! – ухмыльнулась девушка.

– Да, но вам двоим нужно будет как-то уйти отсюда.

– Не думай об этом, – перебил его Риджу, – сосредоточься на своей части плана.

– Я чего-то не знаю? – не сбивая дыхания полюбопытствовала принцесса. – Вы будто спелись за моей спиной… Хотя чему тут удивляться… Вы оба – перестраховщики, – отмахнулась она. Амон и Имэ молча переглянулись.

До башни оставалось совсем немного, уже можно было рассмотреть ворота во всей их красе. И именно в этот момент Имэнири вдруг почувствовал резкий удар в спину и от боли не смог пошевелиться. Он беззвучно рухнул на песок. По его телу стал распространяться огонь.

– Имэ! – Амон и Эвала подбежали к нему, попытались хоть как-то сбить пламя, но тщетно.

– Нужно его дотащить до стены, и быстро! Эвала, давай помоги мне!

Вдвоем они подняли бывшего защитника и, закинув его руки себе на плечи, повели вперед. Снова придя в себя, Равэ видел сквозь оранжевую пелену, как огонь с него перебирается на товарищей и как они не обращали на жар внимания. Лишь бело-голубые молнии то и дело поблескивали, гася пламя, желающее пробиться под кожу. Когда все трое наконец были у ворот, у них за спиной из земли показалась голова второго эвера. Положив Имэнири на землю, Амон и Эвала вышли вперед, обнажая оружие, готовясь защищаться. Равэ, поборов очередной приступ боли, открыл глаза и увидел, как практически все его тело было объято пламенем. Лишь сердце и голова оставались прежними. Он чувствовал, как меняется, и ничего не мог с этим поделать. Монстр выбрался наружу и внимательно рассматривал храмовников. Почуяв в них чужие души, он грозно зашипел, начав извиваться, сильней клокоча, будто призывая подмогу.

– У них нет слабых мест… – тихо начал Амон, раскрывая этах.

– Они есть у всех, – холодно ответила девушка. – Убивать нам их не нужно, достаточно обездвижить на время. Лучше помоги ему!

Не дожидаясь реакции южанина, Эваларин сорвалась с места и устремилась к монстру, без страха идя с ним в лобовую. За секунду до того, как его щупальца попытались схватить ее, она высоко подпрыгнула и, воткнув хопеш между нательных пластин, с легкостью забралась ему на спину. Несколько ударов, и она убедилась, что броню не пробить. Эвер извивался, норовя скинуть девушку, но тщетно. Ран наносила удар за ударом, пробуя разные места. Даже отрубленная конечность не лишала эвера сил, и хлещущая кровь не останавливала его.

Амон подбежал к двери, у которой сидел Равэ, не в силах пошевелиться, и заметил на ней углубление в виде человеческой ладони, объятой пламенем. Не раздумывая, он взял руку товарища и приложил ее к этому причудливому замку. Сразу же одна из створок распахнулась. Южанин подхватил Имэнири под руки и затащил внутрь. Огонь тут же отступил, позволив человеку прийти в себя и даже встать на ноги.

– Дальше уж ты сам. Мне тут находиться нельзя, – сказал ему Амон. – Помни о корабле и о тех двух минутах, что для тебя выторговала Эй я. Воспользуйся ими с умом. – Он похлопал его по плечу – Рад был знать тебя, пускай и так мало, но уверен, мы бы смогли быть друзьями.

– Береги себя, – кивнул Имэ, поднявшись, – и ее тоже. Не дай ей совершить непоправимое.

– Мы еще встретимся, Ихэй де Крик, – махнул ему рукой Амон, – обязательно!

Южанин выбежал на улицу, активируя свой этах и выпуская в уже ослепленного зверя три энергетических шара.

От многочисленных атак эвер отступил, взывая к своим соплеменникам и отползая в сторону. Ран, спрыгнув на землю, подскочила к Амону, а затем глянула на Имэ, стоявшего за воротами. На краткий миг они встретились глазами.

– Эвала! – крикнул ей Равэ, и принцесса подошла ближе, опуская хопеши. Мужчина, потирая руку, из которой прорывалось уже алое пламя, натянуто улыбнулся. – Прежде чем мы расстанемся, у меня будет к тебе одна просьба…

– Все что угодно, – кивнула девушка, на что мужчина едва заметно улыбнулся.

– Если нам будет суждено встретиться вновь и я не буду помнить себя, не буду жить замыслом Творца… не тормоши мою память при внезапной встрече, не оживляй воспоминаний, даже если узнаешь меня.

– Как пожелаешь, – кратко поклонилась ему Ран, помолчав с несколько секунд. – Но ты все равно вспомнишь, рано или поздно, со мной или без меня, – ответила ему уже Эйя.

– Я вспомню, когда буду к этому готов, а ты окажешься на расстоянии вытянутой руки.

Ничего больше не говоря, Ран отошла назад и поравнялась с Амоном, который продолжал сдерживать натиск трех эверов, выпуская в них одиночные заряды. На глазах Эваларин двери башни начали медленно закрываться, а из-под земли стало прорываться ало-оранжевое пламя, которое разгоралось все сильней и поднималось выше по стене. Последнее, что видел Имэнири, были двое его друзей, державшие оружие наизготовку, и с десяток эверов, ползущих на них. Белоснежные волосы Храмовника развевались под резкими порывами жаркого ветра, а ледяные капли поблескивали на острейших лезвиях ее быстрых клинков.

– Всех не убьем и не обезвредим, – мотнул головой Риджу, – нужно прорываться к выходу.

– Иного пути, кроме как прямо, все равно нет, – дернула девушка плечами. – Так что придется лавировать меж ними, уворачиваясь, отражая некоторые удары и избегая попадать в их ядовитые слезы. – Она задумчиво посмотрела на южанина. – Ты побежишь первым.

– Что? – не расслышал ее Амон.

– Что слышал, – огрызнулась Ран, перехватывая хопеши и снимая с пояса сумку с семью арис анимус, которые решила все же носить с собой, а не держать в укромном месте. – Возьми и доставь их на корабль при любом исходе. Со мной или без меня, но отправь Реликвии на Землю. – Видя, что Риджу не собирается их брать, она, недовольно выругавшись себе под нос, сама стала закреплять сумку на его поясе.

– Ты не погибнешь здесь.

– Ну-у, шансы велики, знаешь ли. – Закончив, она сделала шаг в сторону и повернулась лицом к отчего-то медлящим с атакой эверам. Монстры застыли все в одной позе – встав на дыбы, перебирая передними лапами и всматриваясь в чужаков. Их клыки неприятно клацали, а вибрации, испускаемые телами, заставляли воздух клокотать. – Хотя, – нахмурилась она, – с ними явно что-то не так. Они будто прислушиваются к чему-то.

Резкие, но редкие порывы ветра ударяли с разных сторон, принося обрывочные слова Марса. Это был уже не шепот, а эхо шепота. Эвала осмотрелась по сторонам. Крепостная стена и башня за спиной – единственное, что оставалось неизменным, когда все вокруг словно рябило, резонируя с невидимыми волнами энергии. Ран закинула голову и посмотрела в чистейшее предрассветное небо, которое отчего-то было усеяно ярчайшими звездами. Лучи восходящего солнца уже поблескивали из-за горизонта. Ей показалось, что она смотрит сквозь иллюминатор корабля в открытый космос. Среди всех звезд синим светом сияла Земля, и именно с ее стороны на большой скорости летел корабль, такой знакомый и в то же время чуждый Марсу.

Девушка посмотрела себе под ноги, внутрь земли, туда, где жил Источник. Биение его сердца становилось все тише, то замирая, то начиная пульсировать вновь. Потоки иссякли, и на глазах ручьи изумрудного цвета иссыхали, оставляя глубокие шрамы-каналы после себя. Эвала почувствовала, как защипало в носу и ком встал в горле. Внутренним взором она перенеслась к одному из барьеров, на котором погасли почти все кристаллы и вот-вот потухнет последний.

– …Барьеры… – прошептала она, – вот-вот падут.

– Нужно уходить отсюда, и быстрее. Идем, пока они в замешательстве!

Взяв себя в руки, Ран перевела взгляд на эверов, выстроившихся напротив в линию в три ряда, несколько особей остались позади, и неизвестно сколько притаилось под землей.

– Бежим! Ты первый! – приказала она.

Ворвавшись в первый ряд, они проскользнули мимо мощных туш. Когда Амон обошел третье препятствие, ловко увернувшись от удара хвостом очнувшегося будто от транса эвера, он хотел броситься следом и задавить своей массой человека. Ран перегородила монстру дорогу, обрушив на него шквал сильных рубящих ударов. Взбираясь по его спине, она вонзала клинки в плоть, оставляя глубокие, кровоточащие раны. Один за другим эверы приходили в себя и бросались на своих врагов. На бегу Риджу успевал выпускать в некоторых энергетические заряды, видя, как принцесса разит одно чудовище за другим, перепрыгивая с них, вынуждая нападать друг на друга. Земля сотрясалась под тяжестью мощных ударов и прыжков эверов, оранжево-алая пыль взметнулась в воздух. Эваларин, не обращая внимания на усталость, продолжала крушить врагов. Перемещаясь с невероятной скоростью, она следила лишь за тем, чтобы никто из эверов не посмел напасть на Амона. Всю ее одежду уже изрядно покрывала кровь врагов, а их не становилось меньше. До выхода было еще далеко, когда новые твари стали прорываться сквозь толщи песка и все ближе к бегущему южанину. Амон в последний момент заметил осыпающуюся впереди землю и обошел разверзнувшуюся яму, из которой вырвался полный сил враг. Его раскрытая пасть прошла в паре метров от человека. Он бы схватил его своими передними лапами, если бы не приземлившаяся ему на спину Эвала, которая воткнула оба хопеша в голову монстра. Мощная туша, ревя и брызжа ядом, обрушилась на иссохшую землю. Не успела Ран спрыгнуть, как на нее бросился очередной эвер, но пурпурный шар, вошедший в его тело из золотого этаха, остановил нападавшего.

Лирэн был поражен происходящим, но еще больше его удивило то, что эверы не нападали на него. Подойдя, три монстра некоторое время всматривались в него, а затем ушли прочь. Отбросив все страхи, Хази бежал к башне, стараясь держаться в стороне от дороги, по которой шли храмовники. Притаившись за сваленными в кучу валунами, хранитель отчетливо видел, как Амон помог Имэнири войти в башню, как двое отступников попрощались с ним, и двери закрылись. Дальше Эвале и Амону предстояло столкнуться с эверами.

– Надеюсь, вам двоим будет больно, – ухмыльнулся мужчина, продолжая путь к башне. – Хотел бы я знать, почему они не нападают на меня?

Спустя двадцать минут он уже шел вдоль крепостной стены, выискивая способ пробраться внутрь, но не было ни единой лазейки. Вдруг пурпурный шар пролетел в полуметре над его головой, шипя и щелкая. Лирэн едва успел пригнуться, прежде чем энергетический заряд из этаха Амона, промазав по эверу, пробил укрепление. Взглянув вверх, хранитель увидел дыру, оставленную мощным зарядом. Подтянувшись, он смог забраться внутрь. К его удивлению, огонь не обжигал, и он смог спокойно спрыгнуть с другой стороны. Имэнири нигде не было видно. Единственное место, где мелькали тени, была башня. Именно туда и направился Хази, держа оружие наготове.

Близ горы Олимп

Айк прибыл в указанное Мастером место и с удивлением обнаружил, что здесь собралось очень много хранителей. Известных лиц не встретилось ни одного. Толпа незнакомцев обсуждала недавнее происшествие, когда неизвестной природы огонь по всему Марсу сжег дотла сотни людей. Никто не мог понять взаимосвязи, но высказывалась масса предположений. Энфи заметил стоявшую особняком группу воинов, которые были облачены в черную походную форму. На нашивках красовался герб семьи покойного императора Трезэ – серебряный щит, поверх которого лежал меч.

– Отряд Беса… – вслух произнес Айк, с нескрываемым восхищением рассматривая их, – но почему они до сих пор в своей старой форме? Разве их не расформировали?

Их было немного, явно не все, но во главе защитников последних рубежей по-прежнему стоял лучший друг и соратник Беса – Ки Энго. Он был наполовину северянином и наполовину южанином. Две крови причудливо смешались в нем, и он был единственным смуглым воином Севера с белоснежными волосами и бирюзовыми глазами. Сейчас этот, один из сильнейших, воин внимательно всматривался в Олимп и в звезды, усыпавшие предрассветное небо.

– Что-то не так, Ки? – спросил его сводный младший брат и одновременно заместитель Ри. – Ты как проснулся, сам не свой.

– С небом и землей что-то происходит, – покачал он головой. – И еще я нутром чую, что мы покинули орбиту Обители слишком рано.

– В каком смысле? Мы же просто исполняли приказ Мастера.

– Мне кажется, что кто-то из творцов вырвался из своего заточения…

– Это невозможно, – возразил младший Энго.

– Как и небо, усыпанное звездами в предрассветный час, – покачал Ки головой.

– В любом случае нам нужно сосредоточиться сейчас на нашем острове.

– Само собой, – кивнул лидер отряда, посмотрев в сторону остальных хранителей. Среди всех он заметил Айка и встретился с ним взглядом. Энфи поспешил отвести глаза и скрылся за спинами других воинов.

Айк подошел к спуску вниз, что вел к одному из барьеров. Даже сейчас там продолжались работы по вскрытию защиты, установленной Храмовниками сотни лет назад. Однако все ждали не этого, а прибытия Мастера, который не заставил себя долго ждать. Прошло не больше пяти минут, как все вокруг притихли в молчаливом приветствии Ивалирана, который появился среди хранителей внезапно. Рядом с ним возникла и Рими, с таким же, как у Рана, золотым медальоном на шее, позволяющим перемещаться с корабля Мастера в любую точку Марса. Осмотрев собравшихся, Ивали сделал скорбное лицо, складывая руки на груди.

– Уверен, наши враги знают, как мало нас осталось, но это не означает, что мы сдадимся, – тихо сказал он, вызвав гул одобрения. Лишь отряд Беса не отреагировал, продолжая недовольно, даже исподлобья посматривать в сторону единственного правителя острова Хранителей. – Что ж, я слышал шепот ветра, голос Источника ослаб, но он жаждет возмездия! И мы ему его дадим! Барьеры предателей вот-вот будут сломлены, и акхэя столкнется со священными водами, что убьют ее! – торжествующе объявил Мастер, направляясь ко спуску.

Заметив Айка, он довольно ухмыльнулся, а тот кратко поклонился ему в ответ. Ки внимательно наблюдал за этими двумя. Чем больше он смотрел на Ивалирана, тем больше ему в душу закрадывались подозрения и пугающие мысли.

– Вижу, хороших новостей у тебя для меня нет, не так ли?

– Лирэн остался там, господин. Уверен, он принесет благую весть, – с готовностью ответил Энфи.

– Это будет уже не важно. Победа вот-вот будет наша, и никакие отступники не смогут помешать празднованию. – Почувствовав на себе холодный и цепкий взгляд, Ран повернулся в сторону старшего Энго. Увидев воинов Беса в их старой форме, он сузил глаза и едва заметно поморщился. – Командир Ки, смотрю, вы отказываетесь исполнять мой приказ. Ваш отряд расформирован, и вы должны быть облачены в форму корпусов, куда вас направили.

– При всем уважении, Мастер Ран, не вы назначали меня командиром отряда защитников Обители, и не вам лишать меня моих полномочий. Это прерогатива императора.

– Возможно, ты не в курсе, но Бес Трезэ мертв, и теперь его функции перешли ко мне, как к Мастеру над Хранителями.

– И все же вы – не император. Быть может, после вашей коронации. До тех пор я и мои люди будем исполнять заветы Беса, которые мы все поклялись исполнять до конца наших дней.

– Что ж, недолго вам осталось, – процедил сквозь зубы Ран, но его толком никто не расслышал, кроме Фэз, которая, хихикнув, прикрыла рот рукой.

Айк посмотрел на девушку, и она показалась ему изменившейся. Отчего-то ее глаза стали темнее, да и в самом образе появилось больше силы и холодности. Ивалиран спрыгнул на уровень ниже.

– Я не хочу никем рисковать, так что оставайтесь здесь до прорыва барьера.

– Но, Мастер, – возразил кто-то из толпы, – слишком опасно вам туда спускаться! – Вперед вышел новый глава корпуса Защитников, кто-то, чье имя Ивали даже не запомнил. – Вы не только единственный правитель острова, вы его перводуша! Риск слишком велик! Позвольте нам пойти с вами, мы готовы защитить вас и Марс!

– Похвально, но рядом с Источником не может быть опасно. Я в это верю. Он защищал нас все это время, и это останется неизменным. – Рими, не дожидаясь приказа, спрыгнула еще ниже, а уже через две минуты была в самом низу.

В этот момент грохот от буровых машин и прочей техники затих. Из тоннеля донеслись довольные возгласы рабочих. В ту же секунду вокруг хранителей начали образовываться мелкие трещины, которые с молниеносной скоростью распространялись под ногами. Местами образовывались небольшие ямки, в которые стремительно скатывались мелкие куски земли, камни. Казалось, что поверхность клокотала, пытаясь сделать вдох. Подземная волна скатилась со склонов Олимпа и дальше. Солнечные лучи скользнули по величественной горе, и багровое светило медленно всходило над островом Хранителей. В следующую секунду, когда все собравшиеся только и могли, что озираться по сторонам, они ощутили во рту привкус крови. Из-под земли вырвался мощный поток ветра, чей свист накрыл людей, оглушая их. Он принес стойкий запах тьмы – гнилой и ледяной. Бурля и шипя, потоки акхэи неслись к разрушенному барьеру, на котором погас последний кристалл. По преграде пробежали алые молнии, и тут же по камню пошли крупные трещины. Мгновение – и на глазах рабочих, жавшихся к стенам, барьер рухнул, открывая путь к святая святых – к Источнику.

Подземные толчки продолжали сотрясать землю, и их было ровно четырнадцать, по числу барьеров. Одномоментно они были разрушены. Ничто теперь не стояло на пути темного потока, который сразу устремился к самому центру. Провал перед горой разрастался, а крупные куски породы обрушивались вниз. Из недр земли все услышали идущую оттуда песнь, которая становилась все тише и тише, пока не затихла вовсе. А в конце, после затянувшейся паузы, раздался душераздирающий крик, от которого перехватило дыхание и мороз пробежал по коже.

– Огонь, огонь вам всем награда! – услышал каждый в своей голове последний шепот ветра, что ударил им зло в лица и сразу стих. Будто упал на землю плашмя, взметнув серую пыль. Наступила гробовая тишина.

Только Ивалиран и Рими стояли неподвижно, словно не обращая внимания на происходящее. Айк, поднявшись с земли и немного придя в себя от громких звуков, поднял глаза на Мастера и заметил на его лице довольную улыбку. Но больше всего его насторожил взгляд некогда серых глаз – сейчас в них была лишь тьма, которая искрилась и рвалась наружу. На шее его Энфи заметил проступившие вены, пульсировавшие черным цветом. Ран сжал кулаки и спрыгнул еще ниже. К яме подошел Ки. Обернувшись на своих людей, он жестом приказал ждать его здесь. Пока все остальные хранители пытались понять, что же только что произошло, сработали радары и над собравшимися стал разноситься неприятный звук. Звук, предупреждающий о близости акхэи. Не прошло и минуты, как на коммуникаторы стали приходить сообщения из других точек острова с известиями, что все барьеры пали, а темные потоки устремились к Источнику.

За спиной Энго кто-то нервно засмеялся. Ки покосился на него через плечо.

– Это ведь победа? Сейчас мы ее увидим, так? – Он заглядывал в лица своих товарищей, а они отчего-то отводили глаза, с ужасом поглядывая на кровавый восход, накрывающий плато. Некоторые до боли вслушивались в окружающее пространство, силясь услышать хоть слабое дуновение, хоть что-то из звуков природы.

Ки смотрел вниз, на удаляющуюся в тоннель фигуру Мастера, и чувствовал дрожь, идущую из самого сердца. В голову врезалась одна мысль, которая не желала уходить, которая кричала громче всех, заглушая последние слова Марса. Энго коснулся своей щеки, только сейчас почувствовав, как по ней катится слеза. Он был из тех людей, кто за всю жизнь не проронил ни единой соленой капли, а сейчас смотрел на то, как та стекает с пальцев и падает на землю, впитывается ею. Не медля ни секунды, Ки спрыгнул вниз. За его спиной в тоннеле грохотал приближающийся, сметающий все на своем пути проклятый поток. Оглядевшись, он обнаружил пару рабочих, которых придавило обрушившимися камнями. Ручейки их крови стекались вместе и устремлялись к разрушенному барьеру. Другие, раненные, пробирались к выходу, держась за стену, не понимая ничего, контуженные. Но чем ближе к барьеру, тем больше было мертвых тел. Вырвавшаяся оттуда сила убила рабочих на месте.

Ивалиран шел медленно, смакуя каждый шаг, перешагивая через тела убитых, ступая в лужи крови. За Мастером тянулась череда ало-черных следов, впечатавшихся в землю. Рими стояла у входа, ожидая Рана. Он прошел мимо, не обратив внимания на девушку. В двадцати метрах от бывшего барьера находилась святая святых – исток Источника. Подойдя ближе, Ки не увидел теплого изумрудного свечения, все русла были истощены. Не осталось ни капли святой воды, питавшей остров. На гладких стенах красовались символы дома Фэро и Храмовников, которые горели ярко-красным, освещая сталактиты, готовые обрушиться вниз. В центре этой пещеры, куда сходились все тоннели, был большой колодец, усыпанный россыпью темно-зеленых кристаллов. Фэз шла за Мастером и не услышала, как Ки направился следом, оглядываясь по сторонам. На сводах, стенах в алом блеске солнечных лучей, просачивающихся через многочисленные новоявленные дыры, начали проявляться послания семисотлетней давности. Ки пробежался по ним глазами – все были цитатами из предсказаний последнего марсианского оракула. Он вдруг вспомнил свой последний разговор с Бесом о том, что тревожило императора в последние дни жизни.

– Творец… сможешь ли ты нас простить? – повторял Энго про себя. – Как мы могли так ошибиться…

За спиной послышались голоса и множество шагов – хранители спускались вслед за Мастером. Кто-то остался помогать вытаскивать раненых, а некоторые рискнули войти в святая святых. Их шумные возгласы удивления эхом поднимались к потолку, заставляя сталактиты едва заметно подрагивать. По мере прочтения текстов голоса становились все тише, превращаясь в шокированные вздохи. Энго посмотрел себе под ноги и заметил россыпь черно-зеленых камней, внутри которых еще пульсировала жизнь. Присев на одно колено, он повнимательней их рассмотрел. На глазах свет в камнях угасал, как гас и свет кристаллов на потолке. Поднявшись, Ки увидел Рими, остановившуюся в двадцати метрах от сердца Источника и обнажившую этах.

– Поток тьмы уже совсем близко! – послышалось сверху. – Через две минуты будет здесь, Мастер!

Ивалиран тем временем застыл на месте, чуть разведя руки в стороны, опустив их ладонями вниз. Его пальцы нервно подергивались, и Энго отчетливо видел черные молнии, то и дело пробегающие по телу мужчины. Отчего-то он медлил и не спешил подходить к Источнику, будто ждал чего-то. Время для всех присутствующих, казалось, остановилось. Нарастающий гул, холод и страх сковывали движения и мысли. Когда первые тонкие ручейки акхэи появились близ разру-шейного барьера, обходя камни и крадясь к своей цели, кто-то еще пытался побыстрей подняться на поверхность, позабыв обо всем из-за страха перед тьмой. Энго затылком ощутил приближение смертоносного врага, а уже через секунду мимо него по обеим сторонам потекли черные, стремительно расширяющиеся реки. Один из хранителей оступился и со всего маху рухнул на землю. Его вытащили, но было уже слишком поздно. На глазах акхэя проникла в него, сотрясая его тело судорогами, пожирая душу изнутри. Одни жались к стене, другие старались забраться повыше. Все как один ждали явления священного изумрудного потока, который сокрушит тьму. Ки оставался стоять неподвижно, не сводя глаз с Мастера и его верной спутницы. Машинально Энго снял с пояса свой этах и раскрыл его. Очертив круг, он на время изолировал себя от тьмы. Шипя и пенясь, она не стала тратить время на пробивание нового, пускай и слабого, препятствия. Поток акхэи устремился к сердцу Источника. Фэз сделала шаг в сторону, уходя от потока, который стремительно приближался к ногам Ивалирана.

– Мастер! – успел крикнуть один из хранителей, но в ту же секунду поток как по волшебству обогнул Рана и устремился к своей цели, не причиняя ему вреда. – М-мастер?.. – не поверил своим глазам хранитель, и вдруг перед его внутренним взором пронесся эпизод сражения Ивалирана с Эваларин и обвинения, что были предъявлены девушке. – Ч-что происходит? – повторял он один и тот же вопрос, не получая на него ответа и панически озираясь по сторонам.

Затем поток становился все больше и интенсивней. Крупные капли падали на камни и сразу же расползались по ним, а некоторые и вовсе попадали на ноги Мастера. Увидев, как Ивали двигает руками, Энго показалось, что Ран управляет этими потоками, направляет их точно в цель. Прошло каких-то пять минут, показавшихся вечностью, и вот уже весь пещерный зал заполнен тьмой, которая неспешно подбирается к Источнику. Мастер оглянулся на людей и криво усмехнулся. Среди прочих глаз лишь один взгляд резал и обжигал зарождающейся яростью.

– Ох, Ки… – тихо сказал Ивали, – если бы ты только знал, при каком историческом событии присутствуешь. – Голос был с трудом узнаваем, казался сильно искаженным и абсолютно чужим. Он звучал как нечто враждебное, как что-то прилетевшее из глубин неизведанной Вселенной. – Еще чуть-чуть, и моя цель будет достигнута.

– И какова же она? Неужели отличается от заветов праотцев?

– Ты удивишься насколько, но уверяю тебя, мир, что подарю вам я, будет прекрасней любого из островов. – Мастер щелкнул пальцами, и сорвавшиеся с его рук черные молнии ударили в поток. Тот откликнулся гулом и усиливающимся бурлением. Поднявшиеся волны со всей силы ударили в пирамиду сложенную из камней, где прятался от акхэи молодой хранитель. От натиска стихии он не удержался и свалился в поток, за секунды обратившись в прах. До обострившегося близ Источника слуха Ки долго еще доносилось эхо криков разрываемой на части души. – Увы, не всем суждено его увидеть…

– Да-а, – кивнул Энго, – и ты один из них. – Ран громко засмеялся, а командир отряда Беса вышел вперед, смело переступая через реки тьмы. – Твоя сестра была права с самого начала. Ты обвинил ее в том, что она заражена тьмой, на деле же это ты!

– Ах, дивные минуты прозрения… Я дам вам время оплакать перводушу Марса.

– Ивали, как… как ты мог оказаться таким слабаком? Поддаться ее искушению? Чем смогла пронять тебя тьма?.. Как ты посмел предать себя, Марс и нашего Творца?!

Ран отвернулся и молча продолжил двигаться дальше вместе с потоком. Рими вышла навстречу Энго, преграждая путь и выставляя вперед этах. Осталось семь метров, четыре, один. Ивалиран опустил глаза вниз и замер в изумлении. Потоки тьмы обрушились в колодец, производя неприятный булькающий звук и шипя, будто змея. Лицо Рана искривилось в гневе. Он смотрел вниз, не веря своим глазам.

– Нет, нет, – повторял он, всматриваясь все глубже, погружая руки в темную субстанцию, пытаясь нащупать внизу что-то. Наконец, приложив немало усилий, он извлек на свет крупный почерневший кристалл. Внутри него некогда билось сердце Марса, а сейчас оно обратилось пустым, безжизненным камнем. Ран прорычал что-то невнятное, походя сейчас больше на зверя, чем на человека. – Источник… мертв. И здесь… снова!

– Что? – не поверил своим ушам Энго. – Нет… – качал он головой, поднимая глаза выше, на послание, выбитое в камне над сердцем Источника. – Барьеры падут, и вы прозреете, но будет уже слишком поздно. Ранив Творца в самое сердце, вы надолго утратите Его. Обреченные на скитание, вы будете жить чужаками, исполняя новые заветы. Лишь Странник сможет возродить ваш дом, а до той поры вам остается лишь жить ожиданием чуда прощения, – прочел он вслух слова на древнем южном наречии. Единственное послание из всех, под которым стояла подпись автора – Сет Фэро. Ки крепче сжал рукоять этаха, активируя его на максимальную силу. Стиснув зубы, он исподлобья смотрел на Мастера.

Внезапно по полу прошла дрожь, и поток тьмы стал расступаться или вовсе отступать в тоннель. Рядом с Источником стали появляться горки, которые с шумом разрушались, открывая глубокие ямы.

Из них просачивался зеленый едкий дым и вытекала зелено-черная слизь. Заметив что-то, карабкающееся на поверхность, Рими немедля выпустила по цели заряд. За этим последовало неприятное клокотание и участившееся перебирание многочисленными лапами или когтями. Клацанье зубов сменялось звуком разгрызаемых камней. Следом за звуком появились и сами незваные гости – последний подарок предателям и провинившимся детям Марса – улрёки. Это была клокочущая тварь, похожая на гигантских земных водяных клопов с белым, склизким телом, покрытым черными щетинками. На спине у него расположились до сотни мелких трубочек, из которых сочилась желто-зеленая густая жидкость. Попав на землю, она начинала источать ядовитые пары. Вытянутая пасть улрека представляла собой три ряда мелких острых зубов, изогнутых внутрь, как у пираньи. Существо озиралось по сторонам, принюхиваясь, а затем, закинув голову, издало неприятных звук, похожий на мычание. Сразу же повсюду стали появляться аналогичные ямы, и из них лезли все новые и новые твари. Некоторые из них, выбравшись на поверхность, сразу соприкасались с остатками акхэи и тут же меняли цвет на черный и, казалось, становились больше. Их количество увеличивалось, и они явно не были мирно настроены. Один из них оказался рядом с Ивалираном, и тот со всей силы рубанул по нему этахом, разрубив тварь на части. Улрек успел напасть и на оставшихся хранителей, но их силы убить зверя не хватило, только ранить.

Ран посмотрел в сторону выхода, который вот-вот будет перекрыт. В этот же момент к нему подбежала Рими, выпустив несколько энергетических шаров в улрека, устремившегося к Мастеру.

– Ивали, что происходит? Кто это такие? – с тревогой в голосе спросила девушка. – И что с Источником? – Она посмотрела назад. На краткий миг тьма в ней уступила место взволнованной душе хранителя.

– Источник мертв, и, судя по всему, уже давно. Вот что происходит! – огрызнулся Ран. – А это… – кивнул он на монстров вокруг, – его предсмертный подарок, не иначе. Ладно, – он завел этах за спину, – пора уходить, пока их не стало слишком много.

Глянув вперед, он заметил, как Энго уходил в тоннель, отбиваясь от улреков и оттаскивая к выходу одного из раненых. Троих хранителей они успели настигнуть, и с десяток мелких особей набросились на еще теплую плоть. К удивлению Мастера, у Ки хватало сил, чтобы разрубать выпрыгивающих из земли тварей еще в воздухе, хотя ему это и давалось с трудом. Однако их становилось все больше, и они явно не разбирали, кто свой, кто чужой, – они собирались убить всех. Ивалиран не обращал на улреков никакого внимания, убивал тех, кто вставал на его пути, а мыслями был далеко. Прислушиваясь к внутреннему голосу, к сердцу акхэи, живущем в нем, он с удивлением обнаружил, насколько слабой стала перводуша Марса. Осознание смерти Источника ослабило ее, что позволило тьме захватить больше светлой сущности и узнать что-то, до сих пор от нее скрытое. Лишь сердце еще оставалось собой, и именно оно причиняло нестерпимую боль, обездвиживая и открывая его для нападения. Потеряв равновесие, Ран едва не упал на землю. Оперевшись на стену, он пытался отдышаться, чувствуя, как невидимая рука сдавливает ему горло. Фэз с тревогой смотрела на Ивалирана и на ручейки темной субстанции, растекающейся по земле, и на улреков, которые заполняли пещеру Источника. И она не знала, что пугало ее сильнее: Мастер или эти неведомые создания. По телу мужчины все чаще стали пробегать черные молнии, а глаза стали абсолютно черными. На лице, шее проступили темные нити вен. На краткий миг он показался ей таким же монстром, как и улреки, но эта мысль исчезла так же внезапно, как и появилась.

– Ивали! – коснулась она его плеча. – Нужно уходить! Нельзя останавливаться! – попыталась Рими до него докричаться. Он раздраженно оттолкнул руку.

– Ну давай, поднимайся, – кивнул он наверх с усмешкой, все еще с трудом дыша. – Нас там как раз заждались.

– О чем ты говоришь? – Девушка жалась к стене, с ужасом посматривая на приближающегося монстра. В оцепенении она была не в силах пошевелиться. За секунду до его броска на нее с пальцев Мастера сорвалось несколько черных вспышек и ударили в темный поток. Тот, словно встав на дыбы, преградил улреку путь и набросился на него, накрывая собой.

На глазах Фэз существо было полностью поглощено потоком, и на дне невидимые силы рвали белого монстра на части, а его болезненный рев резал слух.

– О том, что все кончено, – завершил мысль Ивалиран, поворачиваясь к Рими и прислоняясь к стене. Он посмотрел на свои руки, на этах. – Не будет больше империи, как и острова Хранителей… просто все… – Отчего-то Ран начал тихо смеяться, и в этом смехе не было ничего человеческого. – Я здесь не останусь. Значит, пришло время отправиться к нему в гости.

– К кому?

– К Творцу творцов, моя дорогая, в обитель зла… место, где от своих грехов спрятались творцы Вселенной островов. – Голос мужчины изменился, зазвучал иначе.

– Не понимаю тебя, – качала головой Фэз. – Творец никогда не делал ничего плохого, он создал наш дом!

– Да-а, а теперь убивает вас всех, причем самым страшным способом, – кивнул он на приближающихся улреков. Он поднял на девушку глаза. – Мы поднимемся наверх и столкнемся с другими врагами лицом к лицу Ты готова идти со мной или предпочтешь остаться здесь?

– К-конечно, я с тобой! Но… но куда ты собрался? Разве ты не собирался править островом Хранителей?!

– Это были условия старой сделки, которая аннулирована по причине, не зависящей от сторон договора… Все это теперь не имеет значения. Мне был нужен Источник, а он мертв. Какой смысл оставаться на этой планете, которая больше не способна родить души?.. Нет, я отправляюсь на Землю. Теперь ничто не сможет мне помешать добраться до нее. Нет такой силы более. – Он вдруг замолчал, словно вспомнил что-то. – …Тварь… – он стиснул зубы и сжал кулак, – она знала. Знала и поэтому не мешала. Почему? Что ей известно, что ты еще скрываешь?! – прорычал мужчина.

Рими только сейчас, и то на краткий миг, увидела перводушу, как сотни черных щупалец обвились вокруг ее тела, пытаясь добраться до ее сердца. Каждая новая рана на ней придавала сил тьме, позволяя расти. Девушка закрыла рот рукой, боясь, что вот-вот закричит, и видение исчезло. Она во все глаза смотрела на Мастера, чувствуя, как все тело ее сотрясается от дрожи, а к горлу подступила горечь. Внутри нее точно такая же тьма медленно пожирала ее душу, медленно лишая воли, подчиняя Мастеру.

– Не важно, – отмахнулся от чего-то Ивалиран и снова посмотрел на Фэз, – помнится мне, ты была готова умереть за меня, верней, за своего Мастера. Тебе вот-вот представится такая возможность. – Он ухмыльнулся. Силы вновь к нему вернулись, и он смог продолжить путь. – Идем!

Мужчина схватил Рими за руку и потащил вперед, не обращая внимания ни на потоки акхэи под ногами, ни на стоны умирающих, которые перед смертью узрели не только тьму и улреков, но и поглощенную акхэей перводушу. Один из хранителей смог дотянуться до плаща Мастера и ухватился за него. Ивалиран резко обернулся и увидел, как молодой воин, со стоящими в глазах слезами, на последнем издыхании направляет в него этах. Секунда – и энергетический шар ударил Рана в грудь, отбросив к стене. Золотой медальон, который служил телепортом на корабль Мастера, развалился на несколько кусков и упал на землю.

– Тебе не жить… – прошептал воин, готовясь сделать второй залп, – с Марсом еще не покончено! – Не успел он коснуться пальцем последнего символа, как Фэз всадила в него острие своего клинка, загоняя его глубоко в тело. Изо рта хранителя фонтаном брызнула кровь, и несколько капель попали девушке на лицо. Она брезгливо стерла их. Перед смертью хранитель увидел тьму и в глазах Рими, безысходную, холодную и безжалостную.

Упреки медленно ползли к разрушенному барьеру, брызжа ядом и оставляя склизкий след за собой. Одни были белыми, другие – черными от тьмы. Глаза их казались безумными от ярости. Быстро оглянувшись, Рими заметила на спинах большинства сложенные крылья. Двое добрались до подъема и начали подниматься вверх, перепрыгивая с яруса на ярус. Не обращая внимания на боль, Ивалиран стремительно приближался к поверхности. Закинув голову, он увидел зависший высоко в небе его корабль. Телепортнуться можно было лишь с поверхности, но коснувшись груди, он вспомнил, что медальон был только что уничтожен. Несколько минут, и Ран выбрался на край ямы, вокруг которой уже собрались все хранители. Впереди всех стоял Энго со своим тяжелым этахом наперевес. Фэз вылезла следом, занимая свое место справа от Мастера.

– Все кончено, Ивалиран. Ты можешь сдаться и получить свое наказание или умереть в бою. – Голос Ки звучал подобно грому среди воцарившейся абсолютной природной тишины.

– Ты прав, Ки, – развел руками Ран, улыбаясь одними губами. – Для вас все кончилось, и уже давно. Мертвый Источник, не родящий душ, лишь начало смерти планеты. – Хранители переглядывались, не веря своим ушам. – Вы ведь не думали, что Творец будет к вам настолько жесток? А надо было бы. Он не знает милосердия, он жесток и жаждет ваших страданий. Я же… – в руке Мастера появился черный пульсирующий шар энергии, внутри которого отчетливо виднелось нечто похожее на сердце, – избавлю вас от них.

На дне ямы уже скопились улреки, которые наползали один на другого, стремясь выбраться наружу. Слипшиеся крылья неприятно шелестели, пытаясь смахнуть слизь. Клокотание, клацанье зубов становилось все громче и поднималось к небу. Снова и снова по земле стала проходить дрожь. Слабые подземные толчки сотрясали Олимп, словно стараясь пробудить его от долгого сна. Собравшиеся не знали, что ответить тому, кого считали своей единственной надеждой на спасение, тому, кто должен был привести остров Хранителей к процветанию.

– Но не значит ли это, что Эваларин чиста? – спросил кто-то в задних рядах. – Ведь он поделился с ней частицей души… что, если она чиста?

– Тогда это объясняет, отчего он хотел избавиться от нее, – предположил кто-то еще. – Но где она?

– Думаю, к этому моменту, – Ран посмотрел на багровое солнце, – мертва. Не так ли, Айк? – перевел он взгляд на Энфи. – Разве твой товарищ об этом не позаботился?

Защитник мог лишь молчать, не в силах подобрать нужных слов, найтись что ответить. Под тяжелыми взглядами хранителей он с трудом мог дышать. Ему казалось, что его приравнивают к пораженному тьмой Мастеру. Страх сковывал мысли и тело.

– Я… я н-не знаю, – хриплым голосом ответил Айк. – Я пришел сюда, выполняя ваш приказ. Я ничего не слышал от Лирэна…

– Не пытайся, Ивали, отвлечь наше внимание, – остановил речь Энфи Энго. – Каждый из нас здесь исполнял твои приказы, безоговорочно веря тебе, думая, что Марс направляет тебя, что перводуша не может навредить острову. Мы все ошиблись, и права была твоя сестра, сказав нам, что мы выбрали не того героя.

– Глупцы! – посмеялся Мастер. – Она не перводуша Марса и никогда ею не была… Вы даже не представляете себе, насколько она вам враг… Хотя вы заслуживаете умереть здесь вместе с ней! – Ран неспешно пошел вперед на первый ряд хранителей, беря чуть вправо. Он остановился, и, не выдержав его ледяного взгляда, люди невольно расступались, пропуская его. – Я так и думал… – ухмыльнулся он, продолжая путь. Рими шла следом, заметно отстав. Ки внимательно следил за каждым его движением, обдумывая свои дальнейшие шаги.

– Значит, – наконец заговорил Энго, проводя пальцем по двум символам на рукояти этаха, – ты свой выбор сделал? – Примеру Ки последовал весь отряд Беса.

Ивалиран остановился и глянул на Энго через плечо. В образе Мастера почти не осталось ничего человеческого, хотя он и был им, но его образ казался искаженным. Внутри него было столько тьмы, что ею можно было покрыть всю Вселенную островов, а зла хватило бы на каждое бьющееся сердце.

– Я уже давно его сделал, еще до вашего рождения, до того, как Творец воздвиг эту гору и вдохнул жизнь в Марс… Это вам нужно делать выбор, а не мне. От вашего решения зависит то, сохраню я вам жизнь или нет. – Он перевел взгляд на Айка, стоявшего в двух метрах от него. – Вот ты, чего ты хочешь от жизни?

– Не слушай его! – шагнул вперед Ки, направляя оружие на Мастера. – Что бы он не тебе ни сказал – это ложь. Хранители исполняют заветы праотцев и оберегают обитель Творцов! Нравится тебе это или нет!

– Тсс-с, – приложил Ран палец к губам, – а вот он думает иначе. Ему плевать на замысел, на заветы и предсказания… и не ему одному. Он хочет просто жить в свое удовольствие, и сам жаждет распоряжаться своей судьбой… В конце концов, вы такие же узники Его замысла, как и я…

– Тогда он умрет вместе с тобой, – холодно ответил Энго, а его глаза недобро сверкнули. – Ибо отказ от пути означает, что он не Хранитель, а на нашем острове не может быть никого другого. Запомните это все, кто сейчас думает остаться на стороне Мастера!

Несколько человек перешли на сторону отряда Беса, пополняя его ряды. К сожалению, неопределившихся оставалось больше.

Энфи оставался подле Рана, смотря на него как завороженный, не в силах пошевелиться. Десятки мыслей сменяли одна другую, не зная, как остановиться и что делать дальше. Вырваться из окружения в одиночку живым шансов у него практически нет. На краткий миг он пожалел, что не остался с Лирэном.

– Не бойся смерти, Айк, – похлопал его по плечу Ивалиран, – ты продолжишь свой путь со мной и пройдешь его до конца. Я видел будущее, ты еще будешь правой рукой своего Мастера.

Стоявший за спиной Ки младший Энго внимательно наблюдал за действиями воинов. Немногие, но нашлись те, кто явно раздумывал.

– Брат, – шепнул он, – по левую руку Рана как минимум пятеро пойдут с ним. Если не больше.

– Вижу, – процедил сквозь зубы командир отряда. – Мы действительно виноваты перед нашим Творцом… – покачал он головой, – раз есть те, кто готов предать или уже предал, – тихо говорил он, обращаясь к своим людям. – Источник обещал нам смерть за предательство и огонь за отступление от светлого пути. Мы это допустили.

– Ки? К чему ты клонишь, брат?

– Мы потеряем Марс, но мы не имеем права оставить обитель Творцов без защиты.

– И что ты предлагаешь делать?

– Выжжем отступников огнем, пусть космические ветра сдуют их с лица планеты. – Он сделал еще пару шагов вперед, смотря в спину Мастеру, довольно осматривающему толпы тех, кто готов примкнуть к нему.

Рими стояла чуть в стороне, равнодушно наблюдая за происходящим. Ее больше волновало клокотание и шипение в яме, чем вооруженные хранители. Краем уха она услышала перешептывания Ки и Ри. Настороженно она покосилась на старшего Энго.

– …И начнем мы с него! – сказал Ки, направляя этах на Мастера. – Все, кто с ним и за него, – враги.

– Брат, но убивать хранителей – это последнее дело, разве нам не понадобятся все, чтобы исполнить наш долг перед Творцом?

– Разве ты видишь хранителей среди тех, кто пресмыкается перед пораженной тьмой перводушой? Я вижу только страх и надежду, что с ним они проживут дольше. – Ки мотнул головой, отгоняя последние сомнения, и коснулся третьего символа. Кристалл внутри этаха раскалялся, выпуская оранжево-алые молнии, лепестки оружия раскрывались, открывая готовящийся к залпу заряд.

На глазах Фэз с десяток воинов активировали оружие, готовясь к бою. Некоторые выставили щиты, накрывая своих защитным барьером. Лишь Ки оставался без экрана, он сделал резкий и быстрый взмах, спуская с этаха сразу три больших энергетических шара, которые не остановит ни один из наручных барьеров, только если разбить их на подлете, но этах Мастера опущен, и потребуется время, которого нет. Шары сорвались с острия, и время будто остановилось. Ноги Фэз сами понесли ее вперед. Осипшим голосом она попыталась выкрикнуть имя Мастера, прося его обернуться. В последнее мгновение она в немыслимом прыжке смогла оказаться на пути зарядов, закрывая собой Ивалирана. Как только огонь коснулся ее тела, время вновь обрело свой привычной ход, окрасив мир непроходящей болью, бившей все тело девушки. Хранители-отступники чуть расступились, вскидывая оружие, готовясь к бою. Мастер же повернулся к Рими в момент, когда она оседала на землю. Он успел поймать ее. Ки не опускал оружия, а лишь приготовился стрелять вновь. Ни один мускул на его лице не выдал эмоций. В его глазах не было сожаления, лишь желание исправить все, что привело Марс к этому моменту.

– Стрелять в спину – это так похоже на людей Трезэ, – покачал головой Ран, подняв глаза на Энго и его людей. – Все-таки война? Как пожелаешь. – Он глянул на тех, кто решил остаться с ним. – Уничтожить отряд Беса и всех, кто с ними заодно, – приказал он.

– Ивали… – прошептала Рими, чувствуя, как холод сковывает глубокие раны на спине, а кровь стекает по телу. – Я не умру, эти раны ведь не смертельны? Ты… т-ты же спасешь м-меня?

– Глупое дитя, – проговорил Ран с улыбкой, коснувшись ее лица. – Он никогда не любил тебя, – прошептал Мастер ей на ухо, – даже к своей сестре у него было больше чувств, чем к тебе. – Ивалиран поднял глаза и увидел, что Ки и Ри собираются выстрелить в него вместе. – Ты хотела умереть за меня… вот и исполняй свое предназначение.

Еще восемь шаров полетели в сторону Мастера. Два пробили легкие щиты, выставленные кем-то из предателей, и сбились с курса, угодив в землю и задев по касательной нескольких замешкавшихся людей. Шесть же должны были прийтись на тело Ивалирана, но он в последний момент прикрылся телом Рими. Девушка во все глаза смотрела на того, кого любила, и не могла поверить в случившееся. Даже боль и смерть не пугали ее так, как черные глаза Рана. Прежде чем отшвырнуть искалеченную Фэз, он сорвал с ее шеи медальон-телепорт. Спустя мгновение он растаял в воздухе, вернувшись на свой корабль. Девушка упала на землю навзничь, продолжая смотреть на черный, зависший в небе корабль, а по земле вновь прошла сильная дрожь. То тут, то там раздавались громкие хлопки, а черные хлопья пепла от обожженных камней падали на светлый песок. Рими с трудом могла сделать вдох, она ждала лишь быстрой смерти, а та словно специально издевалась над ней. Алые лучи солнца слепили глаза и высушивали проступившие слезы. Вдруг над ней склонился старший Энго, он хотел коснуться ее лица, но девушка в последний момент усилием воли остановила его, поймав за руку.

– Н-не надо, – прохрипела она едва слышно. – Тьма коснулась и меня…

– Я знаю, – кивнул Ки. – Я лишь хотел помочь тебе уйти, остановить твою боль.

– Остановите Ивалирана, он источник моей и вашей боли… его ц-цель Земля. – Изо рта Фэз лилась кровь, выталкиваемая легкими, мешая ей говорить. – Не дайте тьме добраться до обители Творцов… акхэя хочет все уничтожить… – Больше Рими не произнесла ни слова, замолчав навсегда.

Ки поднялся и посмотрел в небо – корабль оставался на месте. Отряд Беса с новыми прибывшими брал в плотное кольцо тех, кто выбрал сторону Мастера. Пленных брать никто не собирался. Один за одним предатели падали, но другие продолжали сражаться. Бои шли на равных. Однако всем пришлось остановиться, как только из ямы вылетело пять улреков. За ними еще и еще. Монстры хищно шипели и скалились, брызжа ядом. Другим особям удалось добраться до поверхности, продвигаясь по спинам друг друга. Земля под ногами тряслась, и стали появляться новые глубокие провалы, из которых с шумом и визгом вырывались потоки воздуха, оглушая тех, кому не повезло оказаться рядом. Хранители переключились на улреков, которые набрасывались на всех без разбора, обрушиваясь с неба и вцепляясь клыками в тела людей. Огненные шары не причиняли им никакого вреда, а попытки бить клинками не приводили ни к чему. Только Ки и некоторые из его людей умудрялись разрубать улреков на части, словно в их руках еще оставалась сила Хранителей.

– Нужно отступать! Ки! – крикнул Ри, отрубив голову одной из тварей. – Их становится больше! Всех нам не перебить!

– К кораблям! Уходим! – приказал старший Энго.

В суматохе Айк и забыл о гравицикле и, только услышав об отступлении отряда Беса, со всех ног бросился к стоянке. За ним бежали такие же перепуганные хранители. Те, кто был слишком медлительным, становились легкой добычей улреков. Энфи слышал душераздирающие, леденящие крики за спиной и чувствовал, как замирает его сердце.

Один за одним малогабаритные корабли и гравициклы взмывали в воздух, стремясь убраться отсюда подальше, но летающие монстры не собирались отставать. Некоторые из них шли в лобовую с машинами, норовя сбить наездников или повредить летательные аппараты. Вокруг стоял гул от странных звуков, производимых улреками, смешиваемый с криками и воплями людей, оставшихся позади. Кто-то останавливался и возвращался за ранеными только для того, чтобы погибнуть вместе с ними. Ки довел свой отряд до взлетной площадки и оставался на земле до тех пор, пока последний из его воинов не поднялся в воздух. Продолжая отстреливаться от приближающихся врагов, он только сейчас заметил, что остался лишь один гравицикл, стоявший чуть поодаль.

– Ки! – вышел на связь Ри. – Мы прикроем, беги! – Корабль младшего Энго был переполнен людьми, перегруз был слишком велик для маневров, но он все равно умудрился быстро его развернуть, поворачиваясь лицом к монстрам. Далее он открыл огонь из всего имеющегося вооружения на борту по последним стражам Источника.

Командир отряда не раздумывая бросился к гравициклу, складывая и убирая на ходу этах. Не прошло и минуты, которая показалась вечностью, как он запрыгнул на него и поднял в воздух. Крылатые особи отстали и были заняты чем-то другим, поэтому не обратили внимание на Энго. Чем выше поднимался гравицикл, тем страшней открывалась картина – от ямы до площадки тянулись широкие кровавые полосы, в песке, пропитанном кровью и слизью, утопали разорванные и еще целые тела хранителей. Упреки убивали каждого, вгрызаясь в еще теплую плоть, издавая при этом пугающие, чавкающие звуки. Их мелкие, но острейшие зубы с легкостью переламывали человеческие кости, и из-за этого в паре метров над поверхностью стояло трескучее, пробирающее до самой души отвратительное эхо. Ки внимательно всматривался, выискивая выживших, кого еще можно спасти, и заметил лишь одного бегущего в его сторону человека.

– Айк! – окликнул его Энго, спускаясь ниже и направляя гравицикл к нему. В этот момент за спиной бегущего показалось четыре хищные пасти, преследующие свою добычу. – Пригнись! – крикнул Ки, открывая огонь по улрекам.

Выхватывая этах и раскрывая его, он на лету срубил одну из тварей в прыжке. Энфи ощутил, как несколько холодных капель чужой крови попали ему на шею и руки. Энго продолжал маневрировать, отгоняя улреков, и уже развернулся, собираясь подобрать Айка, когда тот поднялся с земли. В этот момент справа и слева от него из земли стали вырываться сильные струи воздуха, а вырвавшаяся третья сбила гравицикл. Энго смог удержаться и выровнять машину, не дав ей упасть. Еще через пару секунд земля под ногами Энфи задрожала и начала расходиться. Ки разогнался до полной скорости, думая перехватить Айка, и тот уже приготовился запрыгнуть на гравицкл, протянув руку. Но Ки обогнал низко летящий улрек. На большой скорости чудовище схватило Энфи за руку, проткнув ее чуть ли не насквозь, и потащило его к своим. Все заряды были израсходованы, и Энго было нечем атаковать. Перед ним появилось два улрека, они зависли в воздухе, всматриваясь в мужчину, двигая усиками и клацая окровавленными зубами. Отчего-то монстры медлили, словно раздумывая. Ки увидел, как Айка дотащили до ямы и еще живого сбросили вниз тем, кто еще не получил добычи. Четыре энергетических шара успели подлететь к небу, но человек умер прежде, чем они взорвались. Командир под внимательным, холодным и равнодушным взглядом улреков смог развернуться и взял курс прочь от горы Олимп. Его не преследовали, и он не понимал почему.

– Ки! Ки, брат! Ты живой? – пытался связаться с ним Ри, нарушая давящую тишину, которая была словно отдых для ушей после выворачивающих наизнанку звуков близ Олимпа.

– Да, Ри, все нормально, – ответил командир. – Следую за вами. Возвращаемся в Эрдэл на опорную базу, и да, разыщите Эваларин Ран, где бы она ни была.

– Слушаюсь, – сказал младший Энго после небольшой паузы.

– Разошли информацию всем хранителям о срочном сборе всех.

– Будет сделано!

– Что там с Ивалираном? Где он, известно?

– Корабль Мастера на своей орбитальной точке. Никаких действий не предпринимал.

– Хорошо. Не дайте ему ни единой возможности для маневра. Также взять под контроль территорию близ прорыва этих тварей и следить за их передвижением. Конец связи. – Ки отключил передатчик и рукой потер лицо.

Глянув назад через плечо, он снова ощутил во рту солоноватый привкус железа. Стойкий запах крови преследовал его до сих пор, но пугало не это, а то, что больше не было привычного марсианского ветра. Да и растения выглядели как-то иначе, поникшими к земле и блеклыми, словно из них медленно выпивали всю жизнь.

– Надеюсь, что это девчонка жива… – прошептал он, переводя взгляд на горизонт, над которым висело багрово-алое солнце, чей свет уже не казался ласковым и теплым. – Хотя что она сможет изменить? Ничего… – мотнул он головой. – Мы должны сами решить все это. Мы заварили, нам и расхлебывать. Не могу же я переложить всю ответственность на нее. – Ки шумно вздохнул и выдохнул. – Зараженная тьмой перводуша… как такое вообще возможно? Неужели она была настолько слаба? Да, Ки, – он ухмыльнулся, – продолжай задавать вопросы без ответов… что еще ты можешь?

Раздраженно Энго побил себя по щекам, будто приводя в чувство, и прибавил скорость. До Эрдэла было еще далеко.

Пурпурная долина

Эвала и Амон успешно добрались до стены и уже преодолели половину подъема. Эверы продолжали их преследовать, и даже вертикальный подъем не был для них непреодолимым препятствием. Ран заставила Риджу лезть первым, собираясь защитить его от нападений монстров, дать ему шанс исполнить их миссию до конца в любом случае. Еще полчаса назад она почувствовала, как изменился воздух и как стих ветер, знаменуя гибель Источника. Внезапно планета замолчала, превратившись в еще населенный, но уже не родящий души камень, плывущий в космосе. Безоблачное небо, окрашенное в багровый цвет, и звезды, сияющие словно огни посреди дня, лишь приближали падение Марса, которое на самом деле было еще впереди. Вдруг за спиной, в десяти метрах от девушки, настигающие их эверы замерли. Ран и Риджу остановили подъем, наблюдая за ними.

– Что это с ними? – спросил Амон, не припоминая такого их поведения на Астери.

Один за одним паукообразные твари покрывались серым налетом, похожим на известь. Не прошло и минуты, как они обратились камнем. Все до единого.

– Это значит, что Источник умер, – тихо ответила принцесса, продолжив карабкаться выше. – И возможно, на поверхность выбрались его последние стражи…

– Последние стражи? Это ты о ком?

– Улреки. – Эваларин обогнала Риджу, прибавляя скорость. – Марс считает Хранителей предателями, значит, в последний момент своей жизни Источник захотел отомстить людям за отказ от него…

– Что это значит?

– Значит, что на острове оставаться нельзя. Очень скоро они доберутся до каждого и убьют всех, но на это им потребуется… время. – Замерев на секунду, она криво и натянуто улыбнулась. – Даже Источник выигрывает нам время, принося в жертву все, что ему дорого… – Вдруг острая боль волной прошлась по всему телу, и Ран разжала руки, начиная падать. Риджу вовремя среагировал и успел ее поймать.

– Эвала! – Но девушка была без сознания. – Какого черта происходит? – процедил он сквозь зубы, продолжая подъем.

Выбравшись наверх, он отнес Ран к первому ряду домов и уложил на землю. Только сейчас он заметил странное ало-оранжевое свечение, исходящее от нее. Оно смешивалось с сине-белым светом души астери и становилось все интенсивнее. Амон коснулся лица принцессы и ощутил жар от свечения и одновременно холод. Через мгновение неведомая сила, как куклу, отшвырнула его прочь, накрывая Эваларин плотным непрозрачным барьером. На его поверхности южанин отчетливо увидел символ перекрещенных мечей, который используют уроженцы Астери, а на вершине зеленоватым светом сиял призрачный образ неведомого рогатого существа, что Эвала и Имэ встретили в тумане. Несмотря на непонимание происходящего, Амон не ощущал страха.

– …Творцы? – шепотом спросил он. – Неужели они хотят ей о чем-то сказать? Или показать?..

Риджу ничего не оставалось, кроме как ждать. Он сел поодаль, так чтобы было видно Ран и открывался вид на башню в долине. Призрачный силуэт огненной башни становился все выше и выше, стремясь пронзить небо. Треск, идущий из наручного коммуникатора, вынудил Амона вернуться из размышлений к реальности. На связи был Диркан:

– Не мог с тобой связаться больше часа, но теперь сигнал стабильный. Вижу, вас двое, у вас потери?

– Один ушел, потому что так было нужно, – ответил Амон, закидывая голову и щурясь смотря на солнце. – Что-то срочное?

– Да, возможно, это покажется важным. – Диркан говорил, растягивая слова, словно смакуя их, и своей манерой был похож на человека больше, чем полагалось роботу. – Наш корабль получил послание из Эрдэла.

– От кого? – удивился южанин.

– Командира отряда его величества Беса Трезэ – Ки Энго. – Амон насторожился. – Их расформировали, но он представился именно так. В общем, пересылаю тебе немедленно, ознакомьтесь. Они ждут ответа как можно быстрей.

Риджу посмотрел в сторону Эвалы.

– Подождут, – вздохнул он, – конец связи.

Амон отключил передатчик и перевел взгляд на башню. Ему показалось, что огня стало меньше, его интенсивность снизилась, как и цвет стал бледнее, знаменуя его угасание.

Эваларин уже не чувствовала боли. Некоторое время она была окружена вязкой темнотой, которая затягивала, словно болото. Она была очень похожа на акхэю, разве что не рвала душу на части. Затем субстанция стала исчезать, открывая безграничное, усыпанное звездами пространство. Вдалеке сверкал ледяным сине-белым сиянием далекий остров Астери. Скованные льдом островерхие вершины, изогнувшиеся в причудливых формах, были словно маяки для кораблей призраков. С трудом Эвала смогла повернуть голову в противоположную сторону, и перед ней предстал ее родной остров Хранителей. Объятый прозрачным алым пламенем, он медленно исчезал в наступающем море тьмы. Принцесса ощущала на себе чей-то пристальный взгляд. Неизвестных было трое, но последний старался не выдавать своего присутствия двум другим, скрываясь за ширмой звездного неба. Ледяной холод с одной стороны, жаркий огонь с другой и безграничная любовь от спрятавшегося невидимки – вот что чувствовала сейчас девушка, озираясь по сторонам. Только она попыталась продвинуться вперед, как перед ней вспыхнул символ творца Астери – перекрещенные мечи, а за ее спиной проявилось изображение головы животного с ветвистыми рогами, которое она уже встречала чуть ранее. Неведомая сила притянула ее к образу оленя, чьи ярко-оранжевые, словно огонь, глаза распахнулись. Это был творец острова Хранителей. Ран невольно потянула к нему руку, желая прикоснуться, но не могла дотянуться, как ни старалась.

– Творец Марса, творец Астери… – прошептала принцесса, поворачивая голову вправо, всматриваясь в космическую пустоту, – и сам Творец творцов… Что вы хотите мне сказать?..

Вокруг стояла тишина, и лишь душа Астери подсказывала человеку, что ответ можно было увидеть только в глазах создателей миров. Ран перевела взгляд на пылающий огнем образ Марса и, собравшись с духом, посмотрела оленю в глаза. В ту же секунду, погружаясь в его сознание, она вновь увидела странных людей, облаченных в черное, заходящих на корабль. Тот взмыл в воздух и покинул орбиту какой-то планеты. Присмотревшись, Эваларин узнала в ней Землю, а на спинах воинов красовались, поблескивая в лучах солнца, острейшие лезвия серповидных мечей-хопешей.

– …Фэро… – прошептала Эвала, узнавая храмовников, пускай и в своих новых обличьях. Неизвестный корабль покинул орбиту третьей планеты, беря курс на Марс. – Они возвращаются на остров Хранителей? Но зачем? – Она резко осеклась, поняв, что смотрит на них через глаза творца, который сейчас, в этот самый миг, находится с ними. – Нет… – прошептала принцесса, мотая головой, – ты не мог покинуть Обитель… ты же погибнешь здесь. А если акхэя найдет тебя? П-почему Фэро пошли на это? Зачем? – Не без усилия она смогла отвести взгляд, стараясь посмотреть туда, где, как ей казалось, скрывался сам Творец творцов. – Это твой замысел? – со слезами на глазах спросила девушка. – Позволить ему умереть? – Но не было рядом тех глаз, в которые можно было заглянуть и найти ответ.

– Это не его замысел, – услышала Ран голос одного из тех, кто был сейчас на корабле рядом с творцом. – Это жертва, которую приносит один ради спасения всех. – Перед глазами творца появился мужчина, очень похожий на Фариса. У него был такой же спокойный, уверенный в себе вид, человек с безграничным самообладанием, преданный заветам давно исчезнувших праотцев. – Когда-нибудь ты сможешь понять, что невозмутимое выполнение своего долга, невзирая на препятствия и опасности, есть высшее благо, ибо главная цель равна жизни всего и вся.

– Но как вы можете допустить смерть собственного мира?

– Таков замысел, – развел руками незнакомый мужчина, – но в нем есть место и твоему подвигу. Ты, Странник, смотрящий сейчас в глаза творца, ощущающий на себе взгляд творца мира своей души и Его взгляд, ты можешь вернуть остров Хранителей, и это тоже часть великого замысла.

– Но… но зачем мне все показывать? Что мне с этого?

Молча незнакомец отошел в сторону, открывая вид на появившийся на горизонте Марс.

– Ты видишь его глазами сейчас, – снова заговорил Фэро, поворачиваясь к тому, в чьем теле жила монада творца острова Хранителей, – но он хочет вновь заглянуть в твои. Странник, падение Марса неизбежно, но тебе не предписано судьбой быть на нем в момент его смерти. Ты будешь издалека смотреть на его гибель и запомнишь это навсегда, чтобы не допустить повторения. Ты вернешь Творцу творцов его разбитое сердце и досмотришь замысел до самого конца. Таков твой путь, даже если как потомку Ранов тебе это чуждо, твоя душа – душа великого воина – это знает и понимает. Слушай ее, потомок огненного Дома, верь ей, и вместе вы спасете Марс…

Дальше олень закрыл глаза, исчезая, словно призрак. Следом за ним растаяли и перекрещенные мечи. Лишь теплый взгляд Творца творцов остался там же, где и был. И принцессе показалось, что чья-то рука коснулась ее волос, проводя по ним, а затем целуя в макушку и снова оставляя в кромешной тьме посреди улетающих прочь звезд. Снова нахлынула волна боли, выталкивая из мира, чужого для людей. Чувствуя, как пересекает границы разных реальностей и стыков миров, мест, где острова соприкасаются друг с другом, Эваларин стиснула зубы, стараясь не закричать. Так же внезапно все прекратилось, и она открыла глаза. Барьеры, ее окружавшие, исчезли, и она увидела над собой алое небо, где солнце, будучи в зените, уже не было жарким.

– Эвала! – позвал ее Амон, сидевший в метре от нее, прислонившись к стене полуразрушенного дома. – С возвращением… – он натянуто улыбнулся, – как прошло путешествие?

Принцесса не стала подниматься, а подползла к южанину и устало села рядом.

– Это были творцы. Астери, Марса и даже сам Он. – Риджу кивнул и молча ждал продолжения рассказа. – Творец острова Хранителей, землянин с его монадой внутри покинул Обитель вместе с некоторыми из Фэро… они летят сюда, но я не знаю зачем.

– Знаешь. Прекрасно знаешь, просто отказываешься принять это, – ответил мужчина, продолжая крутить в руках коммуникатор. – Он летит умирать, потому что это единственный способ не дать акхэе распространиться и добраться до Земли. Так ведь, Странник? – Он внимательно и серьезно посмотрел на девушку.

– Ты так спокойно об этом говоришь… даже странно.

– Это его выбор, его жертва. Кто мы такие, чтобы отговаривать его, вмешиваться в замысел, если в этом же замысле мы играем другую роль? Творец творцов дал тебе возможность возродить Марс в будущем, так почему бы не заниматься своим делом сейчас?

– Я не хочу, чтобы Марс пал. – Ран положила руки на песок и, зачерпнув его в ладони, крепко сжала кулаки, чтобы ощутить каждую песчинку. – После возрождения он будет другим. Без нас, без этого шепчущего тихим голосом ветра и старого огня, обжигающего своей любовью. Это будет новый мир, в котором никому из ушедших не будет места. – Несколько слезинок скатились из ее глаз, падая на руки.

– Зато у него будут воспоминания о прошлом, в которых найдется место всем. В них мы продолжим жить, проживать наши чудные дни до падения. Источник, – он протянул девушке арис анимус, в котором сохранилась эссенция священного потока планеты. Она не реагировала. Тогда Амон взял ее руку и разжал ладонь, а затем положил на нее зеленый кристалл, – будет помнить нас всегда. Твои глаза он видел последними, твою веру и твою жажду спасти его он не забудет никогда. В глазах каждого нового его творения будешь жить ты, я, Имэ… все, кто был ему дорог.

Эваларин с несколько секунд смотрела на переливающийся арис, а затем поднесла его к губам и поцеловала, закрывая глаза.

– Я бы хотела прожить одну из тех жизней здесь, когда не было борьбы за выживание, а можно было беззаботно просто жить… Как во времена праотцев, когда еще не началась эра Великих Домов Марса…

Риджу ничего не сказал на это, а просто притянул к себе принцессу и крепко ее обнял. Ни одно его слово не смогло бы утешить ее. Прижавшись к груди южанина, Эвала боковым зрением видела огненную башню, ей даже показалось, что в одном из узких окон мелькнула тень Имэнири. Спустя несколько минут девушка успокоилась, взяла себя в руки и поднялась с земли. Заново закрепив ножны хопешей, она посмотрела в небо. Амон, подняв свою сумку, протянул Ран свой коммуникатор.

– Диркан перехватил сообщение от Энго, адресованное тебе, – ответил он на удивленный взгляд принцессы.

– Командир Ки? – переспросила Эвала, насторожившись. – С чего бы это вдруг. – Южанин пожал плечами. – Включай, послушаем лучшего друга его величества, – сказала Ран, собирая растрепавшиеся волосы в хвост.

Риджу нажал на пару кнопок и бросил приемник на песок. Сферический предмет сменил цвет с черного на перламутровый, и в появившемся луче света возникло голографическое изображение человека в форме отряда Беса Трезэ.

– Это не Ки, – нахмурилась девушка, присматриваясь к хранителю, – это его брат Ри… давненько его не видела. – Она хмыкнула, припомнив что-то. – Хорошо, что живой…

Запись была не лучшего качества и постоянно нарушалась треском и помехами, но кое-что разобрать все же было возможно:

– Эваларин Ран, от лица командира Ки Энго просим вас прибыть в Эрдэл. – Что-то неразборчивое, а затем: – Источник погиб. – Снова шум. – …Мастер назван предателем. На поверхность вырвались смертоносные существа… многие из хранителей погибли. Просим прибыть в Эрдэл! Повторяю, просим прибыть в Эрдэл для обсуждения совместных действий по спасению Марса! Конец сообщения.

Ран отвела взгляд в сторону и шумно вздохнула. Амон поднял сферу с земли и прикрепил ее обратно на запястье.

– Ловушка, думаешь?

– Нет. Раз они назвали моего брата предателем, значит, смерть Источника произошла на их глазах. Возможно, они увидели тьму в нем. Однако, – она цокнула языком, разворачиваясь и направляясь к выходу из города, – наше там появление не вызовет у них благостных чувств…

– Почему? Ведь они сами позвали тебя. – Южанин поравнялся с девушкой.

– Они зовут меня, думая, что во мне сохранилась частица перводуши Марса, они думают, что выбрали не того героя, что Ивали оказался слабым, а я сильной.

– Не понимаю, как они могут узнать истину?

– Источник мертв, Амон, планета больше не блокирует ничего. Нет больше привилегий у перворожденных. Теперь все видят всё, и наши души испугают их сильней.

– Что ж, тогда можем продолжить заниматься нашими делами, проигнорировав их сообщение. Наши корабли готовы, но есть еще некоторые дела по мелочам. – В голосе южанина было тщательно скрываемое недовольство и даже раздражение.

– А хроно кри? О нем ты забыл? Нам еще его искать, а времени до падения почти не осталось! Без него все это бессмысленно!

– Ты не права, – покачал Риджу головой, сжимая кулаки, – без хроно кри нельзя будет вернуть к жизни остров Хранителей, но разве это главная цель?

– Что?! – резко обернулась Эвала, чьи глаза вспыхнули гневом. Она с трудом удержалась от того, чтобы не влепить напарнику пощечину. – Что ты сказал?

– Правду. Цель Хранителей – защищать обитель Творцов. Четырнадцать кораблей Храмовников станут для них новым домом, где им предстоит продолжить нести свою службу, исполняя заветы праотцев. Таков был замысел. Энго сказал, их осталось мало, но их количества достаточно для обеспечения функционирования новой базы. Нам нужны эти люди…

– Знаю, – тихо прошептала девушка, беря себя в руки, – но им будет чертовски неприятно узнать правду. Как они отнесутся к тому, что мы – чужаки? Примут ли они нашу помощь?

– Не узнаем, пока не спросим. У них, признаться, нет выбора. Или погибнуть и оставить творцов без защиты, или дать тьме отпор.

– Значит, – вздохнула девушка, – летим в Эрдэл?

– Именно, – кивнул Риджу. – Мы расскажем им наш план о базе близ Земли и о том, как она может функционировать, об акхэе лишь то, что должно знать, но не более.

– Хорошо, – согласилась Ран.

Уже через полчаса двое были на корабле Амона. Он поднялся в воздух и взял курс на столицу умирающей империи – Эрдэл. Некоторое время огненная башня, возвышающаяся над Пурпурной долиной, была видна, но потом и она скрылась из виду. Принцесса сидела в кресле второго пилота и внимательно рассматривала южанина, словно стараясь запомнить каждую черту его лица.

– Что-то не так? – спросил мужчина, еще раз перепроверив верность введенного курса.

Девушка мотнула головой.

– Как думаешь, Имэнири еще жив?

– М-м? – удивился южанин, покосившись на панель управления, где три из пяти индикаторов были выключены. – Думаю, что пока еще жив.

– Почему? Ведь он почти обратился… интересно, хватило ли ему двух минут, что дала ему Эйя?

– Уверен, он ими еще не воспользовался.

– Отчего такая уверенность? Ты знаешь что-то, чего не знаю я? – улыбнулась Ран.

– Я думаю, что его путь – это не путь смерти в огне лишь потому, что он был помечен генералом Фиро. Мне кажется, творец уготовил ему нечто иное, может, даже нечто важнее уготованного нам.

– Теперь ты заговорил загадками.

– Не важно, – улыбнулся Риджу в ответ, – может, я не прав, и он уже в лучшем мире…

– Хм-м, ты думаешь, хроно кри в той башне и Имэ идет за ним? – Эвала задумчиво потерла виски. – Это было бы логично. Снова нам дают время закончить другие дела, но какие?

– В Эрдэле после встречи с Ки, полагаю, многое прояснится. – Амон осекся, посмотрев на появившиеся новые сообщения на экране.

– Что там? – Риджу вывел на большой экран полученные изображения. – Корабль Мастера… – нахмурилась Эваларин.

– Именно, – кивнул южанин. – Судя по данным, он пытается сдвинуть его с орбиты.

– Само собой. Акхэя поняла, что здесь ей ловить больше нечего, а без отряда Беса близ Земли кто угодно может попасть на Землю. В теле Ивалирана она захочет добраться до Источника острова Творцов.

– Странно, что она не сделала этого раньше, – недовольно поморщился южанин.

– Его бы убили на полпути, – сказала девушка, откинувшись на спинку кресла. – А сил путешествовать без носителя у нее нет. Да, внутри моего брата живет сердце тьмы, но Эйя смогла уничтожить все остальное. Даже с марсианским Источником ей понадобились бы тысячелетия, чтобы вернуть утраченную силу.

– В любом случае корабль Мастера не предназначен для межпланетных перелетов, и он не сможет его и с места сдвинуть. И это хорошо. Опять-таки выиграем время.

– Ивалиран сейчас там? – Амон кивнул, указав на красную точку. – А если уничтожить корабль сейчас вместе с ним на борту? Возможно?

– Корабль Мастера представляет собой неприступную крепость, Эв, никакое оружие Хранителей его не возьмет. Поцарапает обшивку, максимум пробьет первый слой защиты. Он сможет открыть ответный огонь, и тогда уже многим не поздоровится. – Мужчина задумал-с я. – Черт… – процедил он сквозь зубы. – Мастер сможет вмешаться во взлет четырнадцати кораблей. Сбить даже несколько. Вот об этом я не подумал… идиот! – ругнулся на себя южанин.

– Не собьет. В конце концов, акхэя хочет попасть на Землю, а корабль, способный летать на дальние расстояния, – это именно то, что ей нужно. Мы можем выманить его. Взять пятнадцатый корабль… любой, который станет ему приманкой. Он придет на него, а мы его встретим. Как думаешь, а? – Ее глаза хитро сверкнули. – Ни в твое, ни в мое тело она вселиться не сможет, а других поблизости не будет. Мы сможем заточить ее в лед.

– Мы? – вскинул брови Риджу. – Это слишком опасно. А как быть, если лед не появится или что-то вовсе пойдет не так. Рискованно, но приманка – дело хорошее.

– Я должна убить Ивалирана. Он не покинет дальних границ Марса. Да, рано или поздно акхэя доберется до Земли, но мы успеем выставить защиту и встретим ее, дадим отпор.

– Ладно. Думаю, это можно обсудить с командиром Ки. – Ран молча с ним согласилась. До Эрдэла лететь оставалось совсем немного.

Огненная башня

Внутри башни стояла гробовая тишина, не было слышно даже потрескивания медленно затухающего пламени. Равэ заметил, что процесс его превращения отчего-то замедлился и пока не причинял сильной боли, хотя от одного взгляда на свое отражение становилось не по себе. Оказавшись внутри этого немыслимого сооружения, он долго блуждал по извилистым коридорам, пока не вышел к винтовой лестнице, уходившей далеко наверх. Закидывая голову и всматриваясь вверх, Имэ казалось, что новые ступени продолжают появляться, как и новые этажи. Невидимые строители будто хотели проткнуть небо, дотянуться до звезд. С каждым шагом впереди вспыхивал яркий огонек, освещавший короткий отрезок пути. Изредка на стенах появлялись замысловатые, нечитаемые символы. От прикосновений они тут же осыпались пеплом на пол, оставляя в воздухе запах тлеющих углей. Когда Имэнири преодолел, как ему показалось, полпути, ступени стали прозрачнее, и теперь вокруг стали летать какие-то черные маленькие лепестки. Касаясь человека, они также обращались пеплом или вовсе вспыхивали ало-синим пламенем и исчезали бесследно. В какой-то момент по башне прошла сильная дрожь, и где-то внизу явно обрушились некоторые своды, несколько каменных блоков с грохотом упали на землю, расколовшись на части. Именно тогда Равэ наткнулся на первый барьер, через который не смог пройти. Следом за шумом стих и ветер, и тишина стала абсолютной. Имэ провел рукой по огненным плитам и почувствовал, что огонь стал холоднее и с каждой секундой утрачивал свой жар. Преграда мерцала, а на ней темнело изображение Источника. Спустя минуту она пошла мелкими трещинами, затем, будто разбитое стекло, упала на пол, открывая путь выше. Прибавив шагу, Имэнири очень скоро дошел до тупика, верней, до того места, где ступени лишь создавались из тончайших огненных нитей. Появившаяся из ниоткуда арочная дверь самопроизвольно распахнулась. Впереди был большой, просторный зал, залитый золотым, слепящим глаза светом. На белом, сверкающем полу золотом же были выписаны самые разные символы, которые Имэнири в жизни не встречал. На стенах, в нишах между колоннами из багрового камня, снова золотыми буквами были оставлены послания. Они переливались оранжево-алым цветом. Мужчина подошел ближе, понимая смысл некоторых слов. Все надписи объединяло изображение пурпурного кристалла в самом низу. Имэ в задумчивости коснулся его.

– Неужели хроно кри действительно где-то здесь? – шепотом вслух спросил Равэ. – Но где конкретно? – Он посмотрел на свое отражение и недовольно покачал головой. – У меня почти не осталось времени. – Имэ потер грудь в области сердца, где на коже проступил сине-белый лед. Тонкие линии расходились в разные стороны, словно стараясь отогнать подступающий внутренний огонь. – Я успею, Эйя, успею… Иначе зачем здесь быть? – Он поморщился от резко вернувшейся обжигающей боли и даже оперся на колонну, пытаясь вернуть дыхание в норму. Только сейчас, поднимая глаза вверх, Имэ увидел большой текст, написанный убористым почерком, который можно было прочесть целиком. – Кем бы ты ни был, если ты читаешь это, то ты на правильном пути, – вслух прочел он надпись, сделанную явно человеком с помощью какого-то острого предмета. Равэ огляделся по сторонам и продолжил читать: – Путь наверх бессмыслен, когда суть сокрыта внизу. День, когда кто-то окажется в стенах этого зала, станет предзнаменованием падения Марса, а значит, Источник умер навсегда. В момент его смерти, знай, неизвестный избранник огня, рождается последнее воспоминание острова Хранителей. Оно станет кристаллом, который ты ищешь. С этой минуты начнется твое последнее путешествие, где ничто не будет тем, чем кажется. Просто доверься сердцу, лед да остудит сжигающее тебя пламя. – Дойдя до имени автора, Имэ замолчал. Не веря своим глазам, он протянул к стене руку и пальцами провел по семи буквам. – Сет Фэро… Есть ли хоть одно место, где тебя не было? – Он натянуто улыбнулся. – Каково это было – жить, зная обо всем наперед?.. Врагу бы не пожелал… – Мужчина устало потер лицо. – А мы еще смеем жаловаться.

Равэ пошел на другой конец зала. Вспыхивающие алые огни сопровождали его, освещая путь ко второй двери, которая так же самопроизвольно открылась. Однако, вопреки ожиданиям Имэнири, лестницы тут не оказалось. Лишь пульсирующее нечто, похожее на гигантское прозрачное облако, сотканное из огненных оранжевых нитей. Понизу стелился алый туман, и воздух был тяжелым, давящим. С каждым шагом ноги вязли в чем-то теплом и обволакивающем, старающемся втянуть в себя незваного гостя, словно болото. Равэ глянул через плечо назад, но дверь уже закрылась и исчезла вовсе. В голове промелькнула одна из последних фраз из послания Сета. Имэ остановился и снова огляделся по сторонам.

– Все будет не тем, чем кажется, – задумчиво произнес он. – Башня создана огнем, я же почти стал одним из огненных воинов… Значит, – мужчина посмотрел на свои руки, – я также могу ходить по огню, быть им, оказаться там, где горит огонь.

Закрыв глаза, он попытался воспроизвести в памяти первый этаж, откуда начал свое восхождение, выискивая первый зажженный огонек. Когда он открыл глаза, то оказался именно там, где и хотел. На оранжевых, отполированных до блеска плитах Имэ заметил чужие следы, припорошенные пеплом. Они вели из башни наружу и были довольно запутанными, словно кто-то долго выбирал дорогу.

– Кто это может быть? – вслух спросил Имэнири. – Ладно! – мотнул он головой. – Есть дела поважней.

Доверившись интуиции, мужчина покинул башню и направился к чему-то напоминающему колодец. Вокруг этого сооружения поочередно вспыхивали то пурпурные, то черные огни. Следы чужака вели именно туда. У Равэ появилось плохое предчувствие, а еще его настораживало, что за все время ему не встретился ни один из воинов генерала Фиро. Будто они исчезли вместе со своим командиром.

Подойдя к колодцу и заглянув внутрь, он увидел длинную лестницу, уходящую глубоко вниз, где парили бело-синие огни душ, ищущих упокоения близ мертвого Источника. Не раздумывая Имэ начал спускаться, держа этах наготове.

Близ Эрдэла

Амон посадил корабль недалеко от главных ворот столицы империи, на старой посадочной площадке. Двое храмовников вышли наружу и неспешно направились к городу Эвала шла чуть впереди, рассматривая крыши домов, полуразрушенные высотные здания. Где-то еще шел черный дым от недавно отбушевавших разрушительных пожаров. Внутри пахло железом, гарью и различными материалами, сваленными то тут, то там для восстановления зданий и дорог. Улицы были пусты и безмолвны. В алом свете солнца Эрдэл производил ужасающее впечатление, он был похож на город демонов, где бал правил дьявол. Риджу никогда не любил такие крупные города, напичканные всеми возможными изобретениями и технологиями, поэтому все больше смотрел туда, где некогда возвышалась черная пирамида Эрдэла. Его внимание привлекли распустившиеся белые цветы, которые ковром стелились по земле, опоясывая город и уходя дальше во все стороны. Южанин резко остановился. Заметив это, Ран обернулась и удивленно на него посмотрела:

– Что-то не так?

– Эти цветы… – он кивнул на растения, – они же растут только близ Олимпа, почему они вдруг здесь в таком количестве?

– Хм-м, – принцесса подошла к цветку и присела. – …В день Черного солнца, на изумрудном пруду близ горы Олимп, расцветает белоснежный цветок, чей сок, скрывающийся в стебле, может исцелять и зовется эвала, а пыльца ее зовется рин и может убивать, вдохни ты ее хоть раз… – повторила она слова одной из служанок дворца, которая частенько рассказывала удивительные истории. На глазах Риджу она наклонилась и вдохнула аромат цветов. Он только хотел что-то сказать, желая остановить ее. – Не бойся. Сейчас они не опасны, белый цвет – цвет беззащитности и чистоты, истины. – Она аккуратно провела пальцем по лепесткам. – Что ж, солнце сегодня алое, да и пруд далеко… Быть может, – она натянуто улыбнулась, поднимаясь, – это прощальный подарок Марса.

– Подарок?

– Конечно, – кивнула девушка. – Когда пыльца поднимется выше и накроет собой город, все вдохнувшие ее заснут вечным сном и не увидят падения острова Хранителей.

В этот момент над головами путников прогремел гром, и, неизвестно откуда взявшиеся, с чистого, безоблачного неба начали падать крупные капли дождя. Как только вода попадала на цветы, их лепестки становились прозрачными, и через минуту не осталось и намека на белый цвет. Ран хмыкнула.

– Твоя догадка оказалась неверна, – сказал Амон, подходя ближе.

– Наоборот, мой друг. Это ведь не просто цветок, это эваларин… Его пыльца становится ядовитой только после дождя…

– И как скоро она начнет действовать? – с опаской спросил Риджу.

– Как только лепестки высохнут, – ответила принцесса, поправив ножны и продолжая путь в город. – Не удивлюсь, если они расцвели близ всех городов Марса…

– Без ветра будет трудновато распространиться, не думаешь?

– Когда придет время, ветер подует в последний раз, – задумчиво сказала Эвала.

Спустя двадцать минут двое вошли в Эрдэл. Им предстояло дойти до обители Хранителей, где их уже ждали Ки Энго и все те, кто решил остаться с ним.

Каждый шаг храмовников эхом разносился по пустым улицам. Отстав на несколько шагов, Амон заметил оставляемые Ран следы, покрытые изморозью. Падающие на них капли дождя замерзали, создавая причудливые узоры на земле. Точно такие же тянулись и за ним. Душа Странника стала видимой настолько, что, казалось, к ней можно было прикоснуться. Полы плаща Эйи развевались под дуновением невидимого ледяного ветра, а молнии, бегающие по ее волосам, становились ярче с каждой секундой. Проходя мимо уцелевшей витрины какого-то магазина, южанин заметил в нем и отражение своей души. Лицо астери показалось ему печальным, словно он знал что-то о грядущем, но не мог открыть своего секрета. В трехстах метрах впереди показались ворота, ведущие в обитель Хранителей. Они были распахнуты настежь, и даже с такого расстояния были слышны голоса людей, шумно что-то обсуждавших. Ран остановилась за пятьдесят метров от входа. Когда Амон поравнялся с ней, она посмотрела на него:

– Я не представляю их реакции, но мы должны быть готовы ко всему. Включая вариант – дать им бой. – Она шумно вздохнула и выдохнула. – Им будет тяжело осознать, что Ивалиран был прав, назвав меня чужой на этом острове.

– Думаю, осознание того, что перводуша полностью поглощена тьмой и оказалась слаба, огорчит их куда сильней, чем два чужака в центре империи, – подернул плечами Амон. – Но мое оружие наготове. Уйти мы сможем в любом случае. Их купрум этахи против моих щитов ничто.

– Готов? – Южанин кивнул. – Я приглашу на беседу двоих из них. Ты пойдешь со мной и будешь говорить, когда я скажу. Хорошо?

– Разве я могу спорить с легендой Вселенной островов? – улыбнулся Риджу, кратко поклонившись душе Странника. Ран довольно хмыкнула и пошла вперед.

Храмовники появились у ворот, и шум толпы моментально стих. Двое шли по аллее Героев, мимо стел, с которых на Амона и Эвалу взирали вырезанные из камня лики героев империи, названные истинными праотцы и все те Мастера, что были до Ивалирана. Один за одним хранители обращали свой взгляд на гостей Эрдэла и замирали в шоке от открывшейся им картины. Эваларин, облаченная в черные легкие доспехи Фэро с хопешами за спиной, казалась сказочным персонажем, сошедшим со страниц легенд, но вот ее душа, возвышающаяся над девушкой, приковывала все внимание к себе. Отчего-то душа Амона не вызвала таких эмоций. Люди переглядывались и не верили своим глазам, начались перешептывания и послышались вдалеке вопросы о перводуше и Мастере. У лестницы, ведущей к зданию, стояли восемь человек из отряда Беса. Ки чуть впереди, за ним Ри и второй заместитель командира – Нэф Ри́гзу. Чем ближе подходили храмовники, тем отчетливей были видны их души, так сильно выделявшиеся на фоне душ хранителей не столько ростом, сколько исходящей от них силой.

– …Неужели Мастер говорил правду? – шепотом спросил младший Энго.

– Замолчи, – шикнул на него Ки, не сводя глаз с Эвалы и Эйи. – Пускай он и прав, но это он оказался врагом, а не они.

– Но как такое вообще возможно? Чужие души не должны были здесь появиться в принципе… Почему эти двое здесь? Как они смогли обмануть Источник?

– Еще раз говорю – замолчи, брат, и не смей задавать эти вопросы сейчас.

Не говоря больше ни слова, командир Энго сошел вниз с последних двух ступенек и остановился в трех метрах от принцессы.

Над площадью повисло гробовое молчание, нарушаемое лишь трескающимся льдом на следах храмовников. Амон последовал примеру Энго и также замедлил шаг, позволяя принцессе и командиру встретиться один на один. Эваларин не стала останавливаться прямо перед ним, а поравнявшись с ним, чуть наклонив голову, тихо сказала:

– Мы будем говорить вчетвером. Возьми с собой любого, кому доверяешь, как себе, и встретимся в зале дома Трезэ.

Ран продолжила путь к лестнице. Стоило ей ступить на нее, как все хранители спешно расступились, пропуская ее и Риджу наверх. Энго окинул взглядом собравшихся, которые продолжали перешептываться и бросать тревожные взгляды на храмовников. Развернувшись, он подошел к брату и положил ему правую руку на левое плечо:

– Ты пойдешь со мной. – Ри согласно кивнул. – Нэф, проследи, чтобы за время нашего отсутствия не произошло ничего, что могло бы навредить нашему будущему. – Он закинул голову, и несколько капель то затихающего, то бушующего дождя упали ему на лицо. – Как только он закончится, цветы высохнут… Нэф, позаботься о том, чтобы этого не случилось слишком рано.

– Да, командир! – бойко отозвался Ригзу. – Удачи вам!

Братья Энго пошли следом за Эвалой и Амоном. Спустя несколько минут оба вошли в просторный и светлый зал Трезэ, один из немногих, уцелевших после недавних событий в городе. За круглым столом, у книжных полок стоял Амон, а Эвала же была напротив семейного портрета погибшего императора, всматриваясь в его лицо и глаза, стоя спиной к выходу Перед ее внутренним взором и в памяти вспышкой пронеслись последние минуты жизни Беса, когда двери зала открылись и двое Энго вошли в зал. Сразу им бросилось в глаза то, что на столе лежали, так что до них быстро не дотянуться никому из владельцев, два хопеша и этах Риджу. Братья переглянулись и, не сговариваясь, также сложили оружие. Ри с опаской подошел к столу и сел напротив южанина, продолжая рассматривать невиданную ранее душу, которая завораживала своим величием, ледяным спокойствием и сокрытым в черных глазах знанием. Командир подошел к принцессе и встал в паре метров от нее. Почувствовав на себе взгляд Ки, Ран медленным движением руки поправила волосы.

– Здравствуй, Ки, – тихо сказала она, не сводя взгляда с Беса, – рада, что ты и твой брат смогли пережить первую волну хаоса.

– …Взаимно, – сдержанно ответил командир, на что девушка натянуто улыбнулась.

– Ты боишься моей души? – Ее изумрудные глаза впились теперь в его лицо, выискивая в нем ответ.

– Мне незачем бояться того, кто так яро защищал нас все это время, – после недолгой паузы сказал старший Энго, покачав головой. – Сейчас не важно, откуда родом твоя душа, если ты идешь по пути спасения Марса…

– Марс не спасти, – перебила его Ран. – Он падет, и уже очень скоро. – Ки и Ри с нескрываемой обеспокоенностью посмотрели на принцессу, не веря своим ушам. – И если вы останетесь здесь, то погибнете вместе с ним и обитель Творцов останется без защиты.

Ки поднял глаза на изображение Беса, и его губы дернулись едва заметно, не позволяя словам слететь с них.

– Почему ты в этом уверена?

– Источник мертв, и ты, мне кажется, видел это своими глазами.

– Ты права, – кивнул Энго, – на моих глазах разрушился барьер, и акхэя пробралась внутрь, желая напасть на сердце священного потока, но все, что она получила, – это разочарование. Твой брат тоже был там и показал свою суть…

– Это не его суть. Перводуша острова Хранителей с ранних лет жизни в его теле была поражена тьмой. Некоторое время она боролась, но оказалась недостаточно сильной, чтобы ей противостоять. То, что вы видели, – не Ивали, а акхэя лэ ра собственной персоной.

– Пусть так, – не глядя на Ран, говорил Ки, – но слабая перводуша, сдавшаяся и обрекшая Марс на смерть, такой же враг, как и тьма. И все же, – мужчина посмотрел в глаза Эвале впервые за долгое время, и их взгляд кольнул его, обжег изнутри ледяным огнем. На краткий миг Ки увидел в них отражение не только свое и своей души, но и своей ценности, значимости для планеты, для Творца, – смерть Источника еще не конец. Даже ядовитую пыльцу можно пережить, перебить улреков и заняться восстановлением жизни.

Эваларин грустно улыбнулась одними губами, опуская глаза.

– Не получится, – тихо проговорила она. – Замысел идет по иному пути, и Творец творцов уготовил нам именно падение Марса. Дав нам возможность когда-нибудь возродить его.

– Откуда такая уверенность?! – не выдержав, спросил Ри, подходя к девушке. – Что такое ты знаешь, что не дано хранителям?! Почему ты называешь творца безжалостным к своим творениям?

– Безжалостным? – удивилась Ран, вскидывая брови. – Он милосерден, как никто другой, жертвенен и безоговорочно предан Творцу творцов и Его замыслу. Любовь творца острова Хранителей к нам не знает границ, и именно поэтому он дает нам время и шанс изменить далекое будущее.

– Эвала, просто скажи им правду, – вмешался Амон, закрывая книгу и ставя ее обратно на полку.

– Какую правду? – Старший Энго обернулся на южанина, на интуитивном уровне понимая, что эти двое не шутят и абсолютно уверены в своих словах. Ему было тяжело принимать эти ошеломляющие новости, переворачивающие все с ног на голову.

– Хорошо. Несколько дней или часов назад, не знаю точно, с Земли вылетел космический корабль, и он держит курс на Марс. – Ки и Ри переглянулись. – Да, из-за того, что отряд Беса был отозван, один из творцов смог покинуть Обитель.

– Но как?! Чей это корабль?

– Успокойся, Ри, – остановил брата Ки, жестом руки прося его держать себя в руках, – творец какого из миров летит сюда и зачем? – В лице командира читалось напряжение, смятение и острая тревога.

– Творец острова Хранителей, – как можно спокойнее и равнодушнее ответила Ран, пряча свои эмоции глубоко за ледяным пламенем своей души. – А летит он сюда, чтобы умереть вдали от дома. Только так он может спасти остров Творцов от тьмы, дать землянам время подготовиться ко встрече с ней. Таков Его замысел, таким было последнее предсказание марсианского оракула.

– Оракула? – переспросил Ки. – Ты хочешь сказать, что на протяжении тысячелетий Фэро, Храмовники были единственными, кто пытался спасти наш остров?

– Фэро служат замыслу Творца творцов, и они делали, делают и будут делать все, что должно, ради него. Шанс на спасение Марса – это то, что им удалось выпросить у Него. – Она посмотрела на братьев с сочувствием. – Хранители не бесполезны, как вам сейчас может показаться. Вы исполняли заветы праотцев и все это время оберегали Обитель, ваш долг исполнялся сполна. Никто вас ни в чем не винит. Мы все в конце концов служим одному замыслу, Его замыслу…

Командир подошел ближе к картине и коснулся нарисованного там двуручного меча Трезэ. Закрыв глаза, он сделал глубокий вдох, затем тихий выдох.

– Бес иногда говорил, что в самом конце мы наверняка узнаем то, что перевернет наши жизни, что заставит усомниться в том, что мы служим правому делу. Я никогда не знал, что он имел в виду под «в самом конце». Он загадочно улыбался и переводил тему, а потом, бывало, добавлял тихим шепотом, думая, что его не слышат, «но даже если наш мир рухнет и мы окажемся злом во плоти, лишенными дома, мы служили и служим Творцу творцов и защитим его даже ценой собственной жизни». Теперь, пожалуй, разделение праотцев стало куда понятнее и логичнее. – Он посмотрел на Эвалу. – Две ветви, чтобы служить одной цели. Как жаль, что человеческое в нас взяло верх и сбило с истинного пути.

– Сейчас это не важно. – Принцесса подошла к Риджу. – Земля не может остаться без защиты, а акхэя не должна покинуть орбиты Марса.

– Орбиты? Ты про Мастера?

– Именно. Он должен умереть вместе с островом Хранителей.

– Ему многие сейчас желают смерти, – согласился Ри, – но его корабль неуязвим.

– Расскажи им, Амон, наш план. – Южанин кивнул и, достав из внутреннего кармана две синие сферы, положил их на стол. Взглядом он пригласил братьев поближе. Ран же отошла в дальний угол, поднялась по лестнице на второй этаж и пошла вдоль книжных полок, выискивая глазами что-то.

Все трое несколько секунд наблюдали за принцессой, но, когда она скрылась за первым рядом стеллажей, вернули внимание к столу. Риджу активировал сферы, и из них появились голографические изображения Кидонии, где в подземных ангарах Храмовников ждали своего часа четырнадцать кораблей. Увидев их, Ки и Ри потеряли дар речи. Особенно их поразила величина главного корабля, выделяющегося черным цветом и немыслимым количеством самого разного вооружения. Амон довольно улыбнулся, заметив восхищение на лицах обоих Энго.

– Это «Черный рыцарь», – кивнул он на большой корабль, – главный в связке, способен автономно существовать на протяжении неограниченного времени. На борту все необходимое для поддержания достойной жизни всей связки. Возобновляемые источники энергии сделаны на основе технологий и чертежей праотца Тота… – не без гордости рассказывал Риджу.

– Тота? – поднял на него глаза Ри. – Поверить только, весь этот флот под землей все это время! Это же какая мощь была у Фэро! Почему, интересно, они ею не воспользовались?

– Потому что они строили его для будущего. Для нас, для тех, кто будет покидать Марс. Возможность пройти в подземный ангар появилась лишь сейчас. До этого все было закрыто, и даже сами Фэро не смогли бы туда попасть.

– Все корабли способны к бою?

– В теории – да, – кивнул Амон, – однако семь из них сделаны больше космическими колониями из расчета на гражданскую активность и не более, но есть возможности смены задач. Корабли легко адаптируются под новые требования. Хочу отметить, что с ведением, подчеркиваю, всей военно-оборонительной деятельности «Черный рыцарь» справится в одиночку. Во Вселенной нет флота, способного ему противостоять…

Со второго этажа до троих донесся смешок Эвалы. Ки посмотрел на принцессу, стоявшую облокотившись на перила. Душа Странника внимательно смотрела на командира, и был в ее глазах некий хитрый блеск, свойственный очень уверенным в своих силах воинам, героям, не знающим поражений.

– Амон, – обратилась к нему девушка, – не нужно врать им.

– Флот Астери сюда не прилетит, – ответил Риджу. – Во всяком случае, в ближайшие пять тысячелетий.

– Почему нет? – спросил Ри.

– Потому что люди на данный момент слишком слабые противники, – улыбнулась Ран, – а это неинтересно.

– Значит, теоретически возможность войны людей и… астери остается?

– Люди, – изумрудные глаза Странника просияли, – любопытный соперник, и обладай они достаточным уровнем технологий и развития, могли бы стать достойным противником, командир Ки.

– И у людей был бы шанс победить этих астери?

– …Нет.

– Как самоуверенно, – натянуто, одними губами улыбнулся старший Энго. – Нельзя недооценивать своих врагов, Эвала, они могут и будут удивлять. И люди способны победить кого угодно.

– У людей нет шанса победить астери, – шумно выдохнула принцесса, – потому что астери никогда не вступят с ними в бой. Мы не уничтожаем тех, кого творцы избрали своими сосудами, потому что нам не нужна смерть Вселенной островов.

– Пусть так, – кивнул Энго, – но твоя уверенность в победе астери…

– Командир Ки, – перебил их беседу Амон, – астери за свою историю завоевали больше трех тысяч островов и не проиграли ни одного сражения. Душа, что вы видите там наверху, принадлежит предводителю армии ледяного острова, герою Вселенной островов… ввиду специфического расположения острова Хранителей и обители Творцов вы никогда не имели возможности услышать об этом… Она никогда, – он понизил голос до шепота, – не скажет, что у кого-либо есть шанс ее победить. Как и люди, как и вы, она будет воевать до последней капли крови за победу. Именно поэтому ей интересны люди как враги. Люди похожи духом на астери. И возможно, именно из-за этого эти два мира не сойдутся в битве, потому что победителей не будет, а война будет длиться вечно… – Он вдруг замолчал, словно вспомнив что-то, и, почувствовав на себе внимательный взгляд Эйи, посмотрел на Странника через плечо.

– Хм-м, – тихо сказал старший Энго, – думаю, что не вечно. Пускай она перводуша Астери, и ее нахождение здесь можно объяснить, но вот ты… даже если второй плод Источника… ты в теле марсианина, твоя душа, должно быть, каким-то образом вытеснила родную душу и заняла ее место. Думаю, не только ты и она способны на это. Так что война не продлится долго.

– Закончим этот разговор, – предложила Эваларин, спустившись вниз и подойдя ко всем троим. – У нас есть более важные дела для обсуждения. Командир Ки, войны между людьми и астери не будет. Вам не доведется почувствовать, каково это, когда враг вырывает душу и рвет ее на части, забирая тело и уничтожая его следом. Даю вам слово.

– …Прости мне мою подозрительность, – после короткой паузы сказал Энго, встречаясь взглядом с Ран. – На фоне последних событий душа не на месте, и новости о скором падении Марса не добавляют оптимизма.

– Я понимаю. Не нужно оправдываться. Я не прошу доверять мне и помогать, прошу согласиться с нашим планом, принять нашу помощь и продолжить служить заветам праотцев, охраняя обитель Творцов.

– Хорошо, – взял себя в руки Энго, – перейдем тогда к вашему плану. Сколько людей можно разместить на кораблях?

– Командир Ки, – улыбнулся Амон, – вы, возможно, меня неправильно поняли, но эта связка из четырнадцати кораблей станет для марсиан новым домом. На них хватит места всем, кто пожелает продолжить жить и служить Творцу творцов.

– Абсолютно всем?

– От мала до велика, – кивнул Риджу. – После смерти творца острова Хранителей здесь никто не сможет жить. Это будет мертвый мир, кусок камня посреди звезд.

– Понимаю, но все равно верится с трудом. Неужели нет другого пути, быть может, творца можно остановить?

– Нельзя, – покачала головой Эваларин, – это его выбор, его судьба, и он явно не собирается ничего менять.

– С чего такая уверенность, будто ты уже с ним говорила?! – на эмоциях выпалил Ри, выходя вперед, сжимая кулаки. – Может, он передумает, покажи мы ему, что есть шанс остановить распространение тьмы!

– Думаешь, – хмыкнула Эвала, – я не пыталась убедить их всех в том, что шанс есть? Думаешь, не хочу спасти Марс? Ты смотришь на меня и видишь только душу Эйи за моей спиной, но я остаюсь Эваларин Ран – рожденной на Марсе, и в моих жилах течет такая же кровь, как у тебя! Эта планета и мой дом, но акхэю не остановить. Остров Хранителей не очистить нашими силами от тьмы, она будет множиться и становиться сильнее. Когда окрепнет, акхэя доберется до Земли раньше времени, и тогда под угрозой будет вся Вселенная островов… Из-за нашего эгоизма умрет все сотворенное Им, и тогда ни у кого уже не будет никакой надежды на будущее.

– Хватит, вы оба! – раздраженно бросил им Ки. – Как дети, ей-богу! Нашли место и время ругаться! Ри, сядь за стол. Эвала, я знаю, что ты делаешь для Марса все, что можно, и я верю тебе. Как верил Бес.

– Раз все успокоились, – развел руками Риджу, – я продолжу.

В течение следующих сорока минут южанин в подробностях рассказывал план Храмовников, а братья Энго внимательно слушали. Ки делал заметки в блокноте, отмечая важные моменты для себя. Он не перебивал Амона, а тот не оставлял без внимания ни одной детали. Продуманность и стройность плана вызывала немое восхищение. В нем не было ни единой неучтенной детали, никакой забытой мелочи. Когда Риджу закончил, он окинул собравшихся взглядом в ожидании вопросов и предложений. Он посмотрел на командира, ожидая уточняющих вопросов от него.

– У меня не так уж и много, – задумчиво сказал Ки, поглаживая гладкий подбородок. – Сейчас хранители остались без Мастера. Во всяком случае, те, кто решил отречься от Ивалирана. Наследников Бес вне своего дома не оставил, да и мертвы все те, кто мог бы стать императором. А тот огонь убил предостаточно законных престолонаследников… – Он замолчал на какое-то время. – Нужен, как я думаю, новый Мастер.

– Ты им и будешь, брат! Больше некому. – Сидевшая напротив младшего Энго Ран покачала головой. – Почему нет? – нахмурился Ри.

– Ты не будешь новым Мастером, – подняла глаза на командира Ран. – Ивали будет последним, кто носит этот титул. – Она встала из-за стола и положила на стол старую гравюру, что нашла среди книг, некогда оставленную там Трезэ, и положила ее перед Энго. – Ты будешь Стратигом… ведь так тебя звал Бес.

Ки взял листок в руки и увидел на нем старый рисунок, сделанный Бесом, еще когда тот увлекался рисованием. На гравюре был изображен узнаваемый старший Энго, а подпись под изображением гласила: «Моему другу, который видит мир таким, какой он есть, и знает, как сделать его лучше. Если бы я мог раздавать титулы, то звал бы тебя Стратигом». Энго грустно улыбнулся.

– Ему было восемнадцать, когда он это нарисовал. Мне не понравилось, что я на ней старше, да и титул этот… я тогда мечтал быть Мастером над Хранителями. Он не обиделся, а убрал ее подальше со словами, что это рисунок на фаэтонской стали, а все, что написано на ней… становится правдой.

– Право наследования титула определишь сам, – продолжила Эваларин, подходя к высокому витражному окну. – Желательно, чтобы это были всегда беззаветно верные замыслу люди.

– Само собой, – согласился командир, продолжая разглядывать картинку, вспоминая далекие времена. – Других я на борт не возьму.

– Нужно спешить, – сказала Ран, приложив ладонь к стеклу и глядя на стекающие по нему крупные капли дождя, – после того как цветы высохнут, облака пыльцы накроют все места обитания людей. Нигде нельзя будет укрыться…

– Согласен, – кивнул Ки, поворачиваясь к Риджу. – Тогда мы займемся сбором всех выживших.

– Корабли прибудут ровно через пять часов, – ответил южанин, сверившись с часами. – Они будут готовы к вылету сразу же. Лучше без промедлений. По моим подсчетам, корабль с творцом Марса попадет в поле зрения через семь часов, а там до падения останется совсем чуть-чуть… Часов десять у нас есть.

– Всего десять? – не без сожаления спросил Энго, отводя глаза в сторону, словно пытаясь одновременно осознать и смириться с неизбежным. – Если бы я знал, что вчера видел последний восход солнца…

– То что бы ты сделал? – полюбопытствовала Эвала, когда командир замолчал.

– …Я бы попрощался с ним. Ладно, – он одернул куртку и снова встретился взглядом с Риджу, – из всего тобой сказанного мне стало понятно, что против Ивалирана вы собираетесь идти вдвоем? Я хочу помочь, ведь он и мой враг.

– Как Стратиг ты будешь занят другими делами, Ки, – покачала головой Ран, делая шаг к нему. – Для мести еще будет время, не в этой, так в другой жизни. Ты это не хуже меня знаешь.

– Признаться, мне трудно смотреть на тебя и не видеть астери за твоей спиной. Я всегда знал, да и Бес это подчеркивал, что ты отличаешься от нас… Но я думал, что лишь диким нравом и воинственностью… хотя в одном он был прав – ты действительно единственная душа, стремящаяся больше других спасти не только наш остров, но и всю Вселенную островов. – Ки кратко поклонился душе, сотканной изо льда, чьи изумрудные глаза внимательно за ним наблюдали. – Это честь для меня узнать тебя, Странник. Пусть Творец творцов осветит твою дорогу ярчайшими звездами, которые не обожгут, а согреют в темноте космоса. – Замолчав, он почувствовал легкое прикосновение Эйи на своем плече, от которого остался след, покрытый изморозью. Он ощутил этот холод всем своим телом и даже душой.

– И все-таки, – напомнил о себе Ри, – что вы собираетесь делать с Мастером? Уж не просто так на бой его вызовете?

– Нет, – мотнул головой Амон, убирая сферы в карман. – Я думаю, Ивалиран поспешит воспользоваться другим кораблем, способным к межпланетным путешествиям.

– Боюсь, кроме тех четырнадцати, что в Кидонии, других на острове Хранителей не осталось. Те, на которых мой отряд вернулся, полностью истощены, а пополнить запасы энергии в нынешней ситуации будет проблематично. Так что один из них станет его целью. Не исключаю, что именно головной… «Черный рыцарь» – кажется, так ты его назвал.

– Он не станет рисковать, – не согласилась с Ки Эваларин, подходя к столу и беря с него свои мечи. – Во-первых, он не умеет им управлять, во-вторых, никто из хранителей не умеет. – Ки и Ри переглянулись в непонимании.

– Да, все верно, – к ней подошел Риджу. – Корабли связки будут работать по встроенной еще праотцем Тотом программе. Этого я изменить не смог. Людям будут доступны все функции, кроме путешествий за пределы Солнечной системы. Как только корабли достигнут внешних границ Земли – они встанут на долгий якорь.

– Это не проблема. Наша задача – быть близ обители Творцов, не более. Разведывательные модули сможем направлять куда угодно?

Вести боевые действия с других средств в случае вторжений? – Южанин утвердительно кивнул. – Тогда все в порядке.

– Мы выманим Ивалирана на другой корабль, похожий, но слабее.

– На котором будете вы?

– Да.

– Могу ли я узнать, куда вы на нем отправитесь?

– Можешь, – улыбнулась одними губами Эваларин. – Творец острова Хранителей уже близко, и я хочу заглянуть в его глаза прежде, чем они закроются на тысячи лет. Я не смогу изменить его выбора, но хотя бы скажу ему спасибо за те времена, что он нам дал.

– Вы уверены, что Мастера заинтересует именно ваш корабль? – недоверчиво спросил младший Энго.

– Он будет меньше и маневренней и замаскирован под тип «Хранитель-2», а Ивали умеет с такими управляться. Плюс – они способны преодолевать большие расстояния. Более того, – Ран провела рукой по голове, приглаживая волосы, – мы будем пролетать мимо корабля Мастера, ему хватит энергии для прыжка на наш борт, а там уже дело техники.

– В любом случае, – заговорил Амон, – вы в это время будете достаточно далеко от Марса, в безопасности как от Мастера, так и от акхэи.

– Что помешает ему забраться на ваш корабль по пути обратно?

– Ри, прекрати уже, – закатил глаза Ки. – У нас другие задачи.

– Мне просто интересно, – подернул он плечами. – Они так уверенно говорят, будто Ивали всю дорогу просидит на месте и, только когда им понадобится, воспользуется телепортом.

– Не воспользуется, – твердо заявил Риджу. – Потому что не сможет. – Ри удивленно вскинул брови, не понимая, как такое возможно. – Корабль Мастера строили во времена праотцев, и он так же, как и вся техника их времен, завязан на энергии Источника. Без него он не может полноценно функционировать, лишь поддерживать минимальные параметры. Ивалиран успел переместиться до того, как улреки появились на поверхности Марса. Источник окончательно погиб после его ухода.

– Получается, Мастер там сейчас заперт? Хах! Представляю, в каком он бешенстве! Хоть какая-то хорошая новость за весь день!

– Пускай мой брат вас не волнует более, – сказала Ран, закрепляя ножны. – Я не пущу его ни к вам, ни к Земле. – Она поклонилась братьям Энго. – Без наших просьб в бой не вмешивайтесь, не отправляйтесь нас спасать, как бы сильно вам этого ни хотелось. В случае, если мы потерпим поражение, – сделайте все, что можете, чтобы спасти Вселенную островов. Помните, когда настанут опасные времена в обители Творцов – вы найдете помощь и союзников в доме Фэро на Земле. – Только сейчас Ки вновь увидел перед собой одну Эваларин Ран, правда, в ее образе появилось что-то новое, так похожее на Сета Фэро, словно она говорила его словами.

– …Желаю вам обоим выжить. Для вас всегда найдется место среди Хранителей.

Ран и Риджу подошли к двери, Амон открыл ее, пропуская девушку вперед. Она отчего-то медлила. Перед уходом она снова посмотрела на Ки и Ри:

– Вспоминайте Марс таким, каким он был до падения. Чем чаще вы будете это делать, тем больше воспоминаний увидит Творец и тем быстрее его сердце забьется вновь.

Стратиг поклонился ей молча, и храмовники покинули зал Трезэ.

– Как жаль… – прошептал старший Энго, проводив гостей грустным взглядом.

– М-м, что?

– Как жаль, что мы их больше не увидим.

– Почему ты так думаешь, брат? Ивалиран не так силен, она может и победить…

– Она победит. Знаю это наверняка, – сказал Стратиг, беря со стола свой этах и вешая его на пояс, – …но вот цена победы будет слишком высока.

– Значит, таков путь, начертанный для нее Творцом, – пожал плечами Ри, беря со стола свой этах. – Высокая цена, Ки, это ты про смерть? – словно только сейчас поняв смысл слов брата, спросил младший Энго. – Но… но как ты это понял?

– Я увидел это в глазах Странника.

– Может, тебе показалось? Она слишком молода, чтобы умирать. Да и никто больше принцессы не хочет жить. Это же невооруженным глазом видно! А этот южанин… он не позволит ей погибнуть! Уверен, он за нее жизнь отдаст не раздумывая.

– И это тоже читалось в глазах Амона и в глазах его души. Словно эти двое связаны между собой не только прошлым, настоящим, но и будущим. Да так крепко, что ни одному клинку не разрубить эти нити. Как же все-таки чуден замысел Творца!

– Надеюсь, для них не уготована тьма взамен стольких сражений, – шумно вздохнул Ри, рассматривая свой этах и припоминая, что этах Амона выглядел смертоноснее.

– Хочется верить.

Братья Энго покинули зал Трезэ, закрыв за собой двери. Ки еще какое-то время постоял перед ними, разглядывая символ дома Трезэ.

Проведя рукой по краю щита, он невольно вспомнил времена, когда его друг Бес был жив.

– Твой завет продолжится, брат, мы не оставим остров Творцов без защиты.

Стратиг шел впереди, мимо статуй праотцев, чьи имена навсегда вписаны в историю Марса. Их имена светились золотым светом. Раньше эти изваяния казались старшему Энго воплощением силы и мудрости, в их почти божественных ликах многие искали ответы на самые сокровенные вопросы и порой дожидались ответов. Сейчас же их глаза из драгоценных камней казались потухшими, а взгляд был опущен. В них не было больше силы и величия, только смирение с неизбежным. Командир чувствовал, как в нем закипает злость на них, что не смогли предвидеть будущего или не пожелали изменить его.

Ри отчего-то немного отстал. Он смотрел на спину своего брата и пытался догадаться, о чем тот думает. Ки чувствовал на себе взгляд. Посмотрев на него через плечо, он спросил:

– Что у тебя на уме, Ри?

– А? Ах, – тот смущенно почесал затылок, рассеяно улыбаясь, – да так, ничего. Скажи, Ки, а ты готов взять на себя ответственность за всех оставшихся в живых? Нас ведь сколько там, тысяч триста наберется, если всех посчитать, но и это много. Ты ведь никогда не командовал таким количеством людей…

– Я не собираюсь командовать всеми ими. Большая часть из них – гражданские, которые будут обеспечивать жизнь новой колонии Хранителей, никто из них не будет вмешиваться в дела военные. Остальные же будут вновь разбиты по корпусам, и каждый будет управляться своим командиром. Здесь я ничего менять не собираюсь. Я справлялся с корпусом в десять тысяч, и поверь мне, управляться с нашим отрядом в двадцать человек порой было куда сложнее.

– А если кто-то не согласится пойти с нами, что тогда?

– Силой никого заставлять не буду. Если они хотят умереть вместе с Марсом, то так тому и быть. Несогласные также на борт не попадут. Мне не нужны потенциальные предатели, те, кто вздумает воспользоваться сложившейся ситуацией в угоду своим амбициям.

– Это ты про что и про кого? – осторожно спросил младший Энго. – И как кто-либо сможет воспользоваться сложившейся ситуацией? Я тебя не понимаю сейчас.

– Сам подумай, Ри, – вздохнул командир, – остров Хранителей погибнет через десять часов. Наш Источник мертв и не родит больше ни одной души. Новая колония разместиться вблизи обители Творцов, чей Источник все еще не родит человеческих душ и, возможно, открыт. Наверняка найдется смельчак, который захочет войти в священные воды и продолжить линию жизни марсианских душ. Вот именно такие «смельчаки» на мой корабль не попадут. Я возьму лишь верных заветам праотцев и долгу Хранителей.

– Я… я даже не думал о таком… Ты правда полагаешь, что среди хранителей есть такие?

– Есть Ивалиран, люди ему сочувствующие, верные… Мастеру. Даже без акхэи внутри Ран бы пошел на это. Я уверен. Как и погибшая Фэз, его подручные и другие верные псы. Мы не знаем, сколько их и мертвы ли они… – Стратиг сжал кулаки, вспоминая недавние события.

– Погоди, Ки, но как ты сможешь отличить одних от других? Ведь души не выдадут нам секрета. Как узнаешь, что у них на уме, да еще и за такой короткий срок?

Сделав несколько шагов вперед, Стратиг остановился между двумя нишами, утопающими в стенах, где в углублении стояли очень большие статуи. Обе были накрыты плотным покрывалом, а вдобавок обвязаны старыми, давно иссохшими веревками. Каждую покрывал толстый слой пыли. Вверху над нишами некогда были две надписи на языке праотцев. Обе были сбиты, но и там и там последняя буква все еще читалась – «т». Слабое дуновение ветра коснулось лица Ки. От неожиданности он даже дотронулся до своего лица.

– Ты это слышал? – спросил он у брата, тот непонимающе покачал головой. – Ветер только что пролетел по коридору.

– Я ничего не почувствовал, – нахмурился Ри. – Здесь даже душно как-то.

– Может, это был призрак ветра, – шепотом предположил Стратиг, снимая с пояса свой купрум этах.

– Брат? Ты чего удумал? – подскочил к нему парень, но Ки уже раскрыл оружие и молниеносным взмахом клинка разрезал веревки сначала на одной, затем на другой статуе. Сухие, они чуть ли не пеплом осыпались на пол мелкими волокнами. Полотно также почти крошилось от малейшего прикосновения.

Молча Стратиг поднес острие этаха к ткани и провел по ней, делая небольшой разрез. Не прошло и пары секунд, как полотно стало частично осыпаться и сползать вниз, открывая людям статую праотца Тота и праматери Маат. Ри ошарашенно глядел то влево, то вправо. Изумрудные глаза-кристаллы сияли, словно их подсвечивали изнутри, но очи праматери были ярче, они будто горели зеленым огнем. Вдобавок вокруг нее витал едва различимый зеленоватый туман, исходивший от нее. Искрящееся, переливающееся на свету золото ослепляло. Оба великих предка смотрели смело вперед, оба держали в руках оружие, и от каждого исходила невероятная сила. Чем дольше младший Энго всматривался в невиданный ранее лик Маат, тем больше ему казалось, что невидимые силы касаются его души, проникают в самую суть, выворачивая нутро наизнанку Было совсем не больно, но страшно оттого, что названная самой Справедливостью могла отыскать в кладовых души. Ки также встретился взглядом с праматерью.

– …Испытание верности… – прошептал он.

– Ч-что? – осипшим голосом спросил Ри, почувствовав, как неизвестные силы отпустили его, не найдя угрозы. – Что это такое сейчас было? – Он настороженно потер горло и грудь. – Будто кто-то влез в мою голову и душу… так странно.

– Помнишь, Бес как-то упоминал, что испытания хранителей надо бы усложнить, и они слишком просты. – Ри утвердительно кивнул, припомнив что-то такое. – Он тогда сказал, что в одной из книг наткнулся на рассказ об испытании верности, которое проводили праотцы, желая убедиться в преданности своих избранников. – Ки обернулся и посмотрел на статую Тота, но он явно не был сейчас так же силен, как Маат. – Только достойные вынесут взгляд Маат, – продолжал он говорить, вспоминая, – когда она откроет правду и вынесет вердикт. Зло будет остановлено, добро – пройдет весь путь.

Стратиг потер подбородок, понимая всю невероятность задуманного, но в этот момент его лица снова коснулся призрачный ветер, а в глазах праотца Тота он увидел одобрение.

– Что ж, на это уйдет время… но так мы точно будем знать, кто свой, а кто чужой.

– Ты хочешь, чтобы все триста тысяч заглянули ей в глаза? – удивился Ри, смотря на брата.

– На всех нет времени, – мотнул он головой. – Особенно если по одному. Я отчего-то думаю, что Маат способна увидеть все души сразу и их намерения. – Он наклонился, заметив старые царапины на стене и на полу под статуей. – Смотри, она явно уже покидала свою нишу. Возможно, кто-то прибегал к ее силам. Мы поставим ее на площадь, где сейчас стоит статуя праотца Гора… но его глаза такие же потухшие, как и у этих. – Он кивнул в глубь коридора. – Уверен, одного взгляда в ее глаза будет достаточно, чтобы мы увидели нужные проявления предателей.

– А потом? Возьмем ее с собой?

– Да. Так никто не посмеет сбиться с пути.

На несколько секунд в коридоре повисла тишина. Каждый из братьев прислушивался к своему внутреннему голосу. Пускай им обоим это казалось странным и необъяснимым, но в их решении было что-то вселяющее надежду. На краткий миг им показалось, что времена праотцев вернулись, и они снова под присмотром родителей.

– Во всяком случае, – устало вздохнул Ри, потирая грудь, чувствуя еще слабое покалывание, – я рад, что в ее глазах мы верны их заветам. Мне иногда казалось, что делаю что-то не так. Теперь я точно знаю, что мы на верном пути.

– И я рад, брат, – ответил Стратиг, поднимаясь. – Поторопимся. Нужно все устроить до прилета кораблей Амона. Мы еще не знаем, как выжившие отнесутся к плану Храмовников.

– Они его примут. И тебя, Ки тоже. Ты не только герой, защищавший обитель Творцов, ты еще и правая рука императора Трезэ, а люди любили Беса. Я уверен, хранители пойдут за тобой.

– Спасибо, братишка, – улыбнулся командир, похлопав Ри по плечу. – Без тебя я бы не был героем, – подмигнул он младшему Энго. – Идем. Дождь скоро закончится.

Уже через пять минут оба Энго вышли на площадь, где собрались хранители. Новые люди продолжали прибывать из других городов и рассказывали ужасные истории об улреках, вырывающихся из-под земли и уничтожающих на своем пути все живое. Безопасно теперь было лишь на островах, далеких от большой земли. Люди встревоженно ожидали указаний, но в то же время не представляли себе, как можно спастись. Одни обсуждали планы по истреблению улреков, другие подумывали о перелете на Деймос. Некоторые же судачили о Мастере, ожидая каких-то правильных действий и от него, отказываясь верить в то, что перводуша Марса поражена акхэей. Прежде чем обратиться к собравшимся, Ки пообщался со своими воинами. Каждый из них принял все как данное, и все немедля присягнули первому Стратигу.

– Мы были с тобой, командир, с самого начала, – за всех говорил Нэф. – Нам не важно, как будет зваться твоя должность, пока ты служишь Марсу и Творцу творцов – мы будем рядом и на твоей стороне.

Ри поспешил рассказать воинам о статуе Маат и о новом способе выявления сбившихся с пути. Воины переглянулись, но согласились пройти это испытание.

– Маат, – тихо произнес имя одной из праматерей Нэф, поворачивая голову в сторону коридора со статуями. – Никогда не подумал бы, что нареченные предателями окажутся самыми верными…

– Главное, что они не отрекались ни от чего и продолжали свой тяжелый труд, несмотря ни на что, – сказал Ки. – Без них спасение Хранителей было бы невозможно.

– Получается, – тихо заговорил еще один член отряда – Арбес, – Фэро, став Храмовниками, продолжали защищать тех, кто от них отрекся. Сет ведь знал от оракула о будущем и, несмотря ни на что, думал и о нас.

– Уверен, – кивнул Стратиг, – нам еще представится возможность отблагодарить их. А пока у нас есть дела поважнее.

– Так точно! – отозвались его воины хором.

– Нужно разделиться, – предложил Ри. – Часть пойдет со мной к статуе и на месте пройдет испытание, затем мы вытащим статую на площадь. Так, Ки?

– Да. Но прежде необходимо взять площадь в кольцо и никому не дать с нее уйти. Отступники должны быть задержаны до выяснения. Более того, все, кто откажутся, автоматически исключаются из списков будущих поселенцев. Найдите кого-то из гражданских, может, жив старейшина Эрдэла, пусть организует сбор самого необходимого в кратчайшие сроки. Время не ждет, – сказал командир, вытягивая руку вперед, ловя капли дождя раскрытой ладонью.

Шум толпы стих, как только стало понятно, что Ки Энго будет говорить. Стратиг вкрадчиво и детально рассказал новый план и поставил хранителей перед фактом смерти Источника и обреченности планеты. Эта новость вызвала ошарашенные возгласы и тяжелые вздохи. Немного, но нашлись те, кто не поверил и вовсе поспешил покинуть площадь. На выходе они сразу же были задержаны людьми из отряда Беса как подлежащие немедленной проверке на верность заветам праотцев.

– И последнее, – заканчивал свою речь старший Энго. – Марс падет через каких-то десять часов. Хотим мы этого или нет, но такова судьба нашего дома. Если вы выберете смерть вместе с нашим островом, то помните, что обитель Творцов останется беззащитной и никогда не будет у нас шанса возродить остров Хранителей. Продолжи мы исполнять заветы праотцев, и красным светом вновь засияет остров в короне Вселенной островов! Я не обещаю легкой жизни, наоборот, она будет трудна, тяжела и порой невыносима. Жить в тени, на крайних границах острова Творцов, не касаясь ногами земли, не имея возможности вдыхать свежий воздух и не чувствовать тепла солнца, дуновения живого ветра. Наши дети будут рождаться и умирать, так и не узнав силы притяжения, но зато у нас будет надежда. Надежда, что в один из дней Творец творцов простит нам нашу беспечность и вернет нам наш дом, возродив его из пепла…

Оглядывая людей, всматриваясь в их лица, Ки видел, как в глазах многих стояли слезы. Кто-то мужественно держался, а иные позволяли им стекать по щекам и смешиваться с дождевой водой под ногами. Его взгляд остановился на молодом мужчине, судя по нашивкам на форме, из корпуса Искателей. Ки одобрительно кивнул ему, поняв, что этот человек хочет что-то спросить. Парень вышел немного вперед, когда другие хранители расступились, пропуская его вперед.

– Все представители Великих Домов Марса мертвы, но Мастер и его сестра до сих пор живы. Да, его душа поражена тьмой, но Ивалиран жив и не складывал с себя полномочий. В сложившейся ситуации их может взять на себя только его сестра, по праву крови. Пускай в ней и живет чужая душа… Почему вы новый Ма… нет, Стратиг? Почему не она?

– Эваларин Ран отказалась от своего дома, когда решила встать на сторону Храмовников, – ответил ему Энго. – Она избрала другой путь, и именно она нарекла меня Стратигом, отказавшись от власти в мою пользу.

– Если мы будем заниматься эвакуацией, то кто уничтожит тьму? Кто освободит перводушу острова Хранителей? Ведь без нее остров, возродившись, не будет собой!

– Эвала это сделает, – твердо ответил Стратиг. – Она так сказала, и у меня нет оснований ей не верить.

– А как быть с нашим творцом? Вдруг есть шанс все изменить? Почему он не выслушает всех нас? – Кто-то из толпы возгласами поддержал молодого искателя.

– И что ты ему скажешь? – хмуро спросил Стратиг, его голос теперь стал отдавать сталью. – Что не хочешь умирать, что у тебя много незаконченных дел или, может, ты хочешь жить как раньше? – Он снова окинул собравшихся взглядом. – Мы все здесь виновны перед ним! Мы и только мы не разглядели угрозы, не приняли доводы тех, кто ценой собственной жизни пытался не допустить сегодняшних событий. Фэро принесли себя в жертву, дав нам шанс исправить наши грехи перед Творцом. Никто из нас не имеет права смотреть сегодня ему в глаза! Наши голоса не достойны его ушей! Те из вас, кто не понимают этого, умрут через десять часов. Кто готов идти и исполнять заветы праотцев, исправлять былые ошибки и служить Творцу творцов – добро пожаловать на борт! Остальные же – да будет милостив к вам Марс!

Энго закончил свою речь и замолчал, когда зазвучали первые аплодисменты, переходящие в овации. Хранители приветствовали свой новый путь, хотя боль от скорой потери уже стучала в сердце. Выступивший с вопросами парень, опустив голову, молчал, обдумывая что-то, когда из коридора несколько мужчин вытащили на улицу статую праматери Маат. Удивленные возгласы волной пронеслись по площади. Воины с трудом, но поднесли статую ближе к середине площадки, где стоял Стратиг. Голова ее была накрыта, но зеленоватое свечение стало сильней, и теперь из коридора длинной плотной полосой тянулся изумрудный туман, который медленно расползался в разные стороны. Ки сделал пару шагов в сторону, наблюдая за тем, как его воины закрепляют основание статуи, выдвигая ее вперед. Закончив, все пять человек выстроились в ряд в ожидании новых указаний. По их лицам старший Энго понял, что они уже прошли испытание, с честью выдержав его.

– У нас нет времени выискивать врагов, предателей и верных другим дорогам и путям, – снова заговорил Стратиг. – Наследие предков – это все, что у нас осталось. По их милости сегодня, когда ни один из праотцев не обладает должной силой, у нас остались забытые и проклятые нашими предшественниками Тот и Маат. Сейчас вы все посмотрите ей в глаза, и она откроет истинный цвет вашей души. Она отправится с нами дальше, чтобы и впредь следить за нами и оберегать нашу верность заветам. От ее взора никто не уйдет, но начнем мы с тех, кто стоит сейчас на этой площади! – Дождавшись одобрительного кивка брата, Ри стянул со статуи покрывало, и взгляд ее кристаллов-глаз впился в сотни глаз собравшихся.

Зеленый туман тем временем заволок всю территорию вокруг обители Хранителей, заставляя многих нервничать. Он обволакивал ноги, и пощипывающий холод поднимался по спине, холодя душу. Уйти от взгляда Маат не мог никто, она приковывала все внимание к себе, и каждый ощущал прикосновение ее рук, проникающее в тело, выискивая в душе темноту. Стоявший в первых рядах парень из Искателей чувствовал, как задыхается, он пытался отвести взгляд или вовсе закрыть глаза, но невидимая сила не позволяла ему даже сделать лишний вдох. Затем туман накрыл его полностью, изменив цвет на насыщенный темно-багровый. Стратиг посмотрел на статую, пытаясь понять, как она это делает. Ему показалось, что он слышит странный звук, похожий на журчание воды. Он подошел к статуе и присел, рассматривая ее основание. Только сейчас он заметил, что она не была из золота, как он полагал изначально. Это была лишь краска, скрывавшая кристалл. Подцепив отставший сухой кусочек краски, Ки снял его и увидел под сияющим покрытием идеально прозрачный кристалл, внутри которого была изумрудная жидкость.

– …Священные воды Источника… – прошептал он, поднимая глаза к лику Маат. – Кристалл, наполненный его водой. – Энго глянул на всех хранителей и на туман. – Внутри нее он еще живой, вот откуда ее сила…

Багровым светом светились пара сотен человек, которых неумолимая боль поставила на колени, заставляя стонать и молить о пощаде. Так же внезапно Маат ослабила хватку, разжимая руки и отпуская предателей. Хранители, уличенные ею в тьме, без сил упали на колени. Другие недоуменно смотрели на них, не веря глазам. Руки, лица каждого из них покрывала мелкая черная крошка. Они пытались ее смахнуть с себя, и она пеплом оседала на землю, тут же обращаясь акхэей. Стоявший все это время рядом с молодым искателем, хранитель снял с пояса этах и выпустил энергетический заряд во тьму, та вспыхнула алым светом. Больше никто медлить не стал. Тех, кто не прошел испытание Маат, взяли под стражу и сопроводили в подземелье обители Хранителей. Дальше пришло время заняться остальными делами. К приятному удивлению Ки, люди собрались и вместе взялись готовить все необходимое. Да, на уме у каждого были тяжелые мысли, и каждый с грустью смотрел вокруг, стараясь запомнить все то, что скоро станет пеплом, воспоминанием. Гражданские работали не покладая рук, запасая провизию и вещи первой необходимости. Из своего опыта Стратиг понимал, что ничего из этого не хватит надолго, но ему оставалось только верить словам Риджу о том, что новая колония из четырнадцати кораблей сможет себя полностью всем обеспечить. После обхода командир снова вернулся на площадь, где все еще висел зеленоватый туман. Дождь становился то сильнее, то слабее, но удивительным образом вода смывала позолоченную краску со статуи праматери, открывая ее взору. Это действительно некогда был огромный кристалл, неведомым образом наполнившийся водами Источника. Затем искусный скульптор отсек все лишнее, придав ему образ Маат. Подойдя к ней, Ки приложил ладонь к кристаллу. Внутри Источник был теплым и еще живым. Ки опустил голову и закрыл глаза. Внезапно к нему пришло осознание того, что на Марсе жизнь все еще есть лишь благодаря таким вот статуям или только одной.

– Что ж, – прошептал он, поднимая глаза на лицо Маат, – так хотя бы часть старого Марса будет с нами. Хотел бы я знать, насколько хватит твоих сил указывать нам верное направление?

– С кем ты разговариваешь, брат? – услышал Ки за спиной шаги младшего Энго.

– Да так, мысли вслух, – отмахнулся командир, поворачиваясь к Ри. – Что у тебя?

– Подготовка идет полным ходом, – доложил тот. – Только вот не знаем, что делать с… заключенными?

– Я не возьму их с собой, если тебе интересно. Даже если они будут умолять, – холодно сказал Ки, отходя от статуи, к которой многие боялись не то что приближаться, а даже смотреть на нее.

– Может, их стоит отпустить на все четыре стороны?

– Отпустим перед вылетом. До этого момента мне не нужны диверсии. Любые контакты с ними гражданских или тех, кто не видел их темных душ, пресекать.

– Слушаюсь. И еще кое-что, Ки. – Ри поморщил нос, словно ему было неприятно даже думать о чем-то. – Мы получили данные о том, что Мастер пытался покинуть корабль, но, как и сказал тот южанин, у него не получился прыжок ни в одну из выбранных локаций.

– Хорошо. И что за точки он выбрал?

– Пара мест близ Кидонии, Эрдэл и Вольные острова. Также были попытки изменить местоположение корабля, но все, что он смог сделать, – это чуть снизиться. Достигнув нижайшей точки пребывания, он встал на пути возможных метеоритных потоков.

– Хм-м, не думаю, что это именно то, что нужно Ивалирану. Смерть на орбите не даст ему ровным счетом ничего.

– Это для прыжка. Он понимает, что без Источника это невозможно.

– Так-то оно так, – кивнул Стратиг, с опаской посмотрев на статую, – только вот воды Источника еще есть, но, судя по всему, кристалл блокирует прямую связь с кораблем. Ладно, Мастер не наша забота. Мы не должны отклоняться от плана, действуем строго по намеченному курсу.

– Так точно! Прибыло еще три тысячи беженцев с южных земель, – доложил Ри, только что получив сообщение по коммуникатору. – Среди них есть родственники Амона… Туман ничего не выявил, нужно разрешение на вход в столицу.

– Риджу? – Ри кивнул. – Я слышал, отец отрекся от него, но думаю, что Амон это сделал ради спасения своей семьи. Пропустите их. Нам понадобятся все имеющиеся силы.

Сборы продолжались, а дождь все не стихал, давая людям такое необходимое и дорогое время…

Амон вел корабль по направлению к Кидонии. К его удивлению, Эваларин задремала в соседнем с ним кресле, и он впервые увидел ее лицо спокойным и лишенным тревоги, даже умиротворенным. Хотя ее руки продолжали крепко сжимать ножны хопешей, лежащих у нее на коленях. Он позволил себе убрать с ее лица упавшие на глаза волосы.

– Надеюсь, что ты видишь хорошие сны, – прошептал он, улыбнувшись. – Хотя бы сегодня.

Южанин перевел взгляд на экраны, передающие картинку по всему их движению. Небо становилось все темнее, а звезды ярче, будто планета глубже и глубже погружалась в космический колодец. Дождь не переставал заливать высохшие земли, которые сейчас были словно ковром укрыты диковинными цветами с именем принцессы. По их прозрачным лепесткам стекали капли, собирая с них желтую, ядовитую пыльцу, сбивая ее на землю и не давая ей распространиться. Амон вздохнул и посмотрел на экран, куда была выведена вся информация о корабле, что он оставил на равнине Хризу.

– Ты успеешь, я точно знаю. Только найди его и донеси, остальное сделаю я…

– Ты говоришь с Имэнири? – тихо спросила девушка, открыв глаза. – Успеет что? – Не дождавшись ответа, она задала второй вопрос.

– Не могу сказать, – произнес Риджу, покачав головой.

– Почему? – удивилась Ран. – Что там такого ты нашел в Кидонии, что вдруг заимел от меня секреты?

– Дело не в том, что я нашел, Эв, а в том, что меня попросили не говорить всего.

– Кто и почему? – окончательно проснулась принцесса.

– …Сет Фэро, – неохотно ответил Риджу. – По причине, что Страннику, – Амон посмотрел Эваларин в глаза, – предстоит пройти много дорог, и если он будет знать все наперед, то захочет изменить многое, но не сможет быть везде и сразу. Это может разбить его сердце, заставить его медлить и чересчур анализировать, что может нарушить замысел Творца творцов. А мы этого не хотим.

– Разбить мне сердце? – переспросила Ран с ухмылкой.

– Не тебе как Эвале, а Эйе, которая идет по пути спасения Вселенной островов, и сверхзнание может сбить с пути.

– Как же вы все заблуждаетесь на ее счет… – шумно вздохнула Ран, вызвав вопросительный и непонимающий взгляд Амона. – Думаешь, легенда Вселенной стала бы ею, будь у нее… целое сердце? Я не знаю всех тайн этой перводуши Астери, но я точно знаю, что она, как и Творец творцов, не хранит свое сердце в одном месте. – Принцесса приложила руку к груди, прислушиваясь к сердцебиению и к себе. – Она сама разбила его много лет назад, и части его разнеслись по космосу. Какие-то – близко, какие-то – далеко. – Эваларин встала с места и, подойдя ближе к Амону, приложила ладонь к его груди. – Часть ее сердца и внутри твоей души.

– …Эвала…

– Творец творцов не боится того, что ее сердце разобьется, тут вы ошибаетесь. Он лишь страшится, что она не успеет собрать его воедино, променяв себя всю на осуществление Его замысла. – Принцесса ловила снова и снова себя на мысли, что ей безумно нравится смотреть в темные глаза южанина и вместо своего отражения видеть в них нескончаемую звездную бездну. – Пусть ваши секреты будут вашими, пускай они будут сокрыты от меня… только продолжайте жить и хранить их, чтобы мне не пришлось выискивать ответы в вашем прахе или пепле воспоминаний… – сказала Ран на языке астери, обращаясь и к человеку, и к его душе. Она закрыла глаза, сдерживая слезы, не давая им коснуться своего лица.

Риджу молча прижал девушку к себе и снова посмотрел на багровое небо. В голове было слишком много мыслей и появлялись новые и новые, хаотично сменяя друг друга. Ему было нечего ответить, но в этом молчании было его обещание не стать пеплом ее воспоминаний.

Через полчаса их корабль приземлился в Кидонии, в районе пирамид. Здесь с их последнего визита ничего не изменилось – всюду сияли огни, искрились молнии, демонстрируя активную подготовку всей имеющейся техники. Амон повел Ран в одну из пирамид, где ему и удалось обнаружить спрятанное наследие Фэро и праотца Тота. На входе в гигантский ангар их встретил Диркан, который, как человек, ругался на панель управления от одного из механизмов. Люди остановились, внимательно за ним наблюдая. Робот перестал ругаться, когда нашел решение проблемы.

– Вот так вот стоять молча и смотреть… – заговорил он, оборачиваясь, – а потом еще нож в спину!

– Твоя спина неуязвима для ножей, друг, – посмеялся Амон, подходя ближе.

– Моя аура уязвима! Я же чувствую упреки, мол, смотрите, Диркан ругается на машину!

– Все-таки зря я его сделал таким человечным. – Мужчина подмигнул Ран. – Но без твоего сварливого характера ты был бы не ты. – Он похлопал его по плечу.

– Без моего характера ты бы не стал таким, какой ты сейчас! – встал, уперев руки в бока, Диркан. – Вон какой талантище я вырастил! Неблагодарный ты, южанин! Я, может, старался, программки тебе предлагал, варианты показывал… в общем, ваше высочество, – робот посмотрел на девушку, – я умываю руки. Воспитывайте его дальше сами!

– Да будет тебе… Что у нас, все готово?

– Конечно, готово! И то, что ты просил, тоже, можете лететь в любой момент, – посерьезнел Диркан. – Линкан все подготовил. Корабль мощный, надежный. Хватит энергии даже до Земли добраться!

– Отлично! Тогда не будем медлить. Идем, Эвала! У нас есть еще одно дело перед вылетом.

Ран и Риджу пошли вдоль стройной линии одинаковых кораблей. Среди четырнадцати выделялся своими размерами и оснащением лишь один. Эваларин остановилась напротив него, рассматривая чудо техники с нескрываемым восхищением.

– Почему «Черный рыцарь»? Ты дал ему это имя или оно было в базе?

– Было, – кивнул Амон. – Думаю, ему дали это имя из-за немыслимого обилия защитных функций, которые он способен исполнять.

Корабль и вправду удивительный! Я бы хотел полетать на таком, не говоря уже о пожить в этой космической колонии. – Последнее предложение мужчина сказал с плохо скрываемой грустью.

– Рано ты сдаешься, – улыбнулась Ран. – Вот увидишь, еще командовать им будешь!

– Я?! Нет, спасибо. Уж лучше ты.

– А что за дело ты упомянул?

– Ах да, – посерьезнел южанин. – Как ты и без меня понимаешь, Реликвии должны быть доставлены на Землю при любом исходе нашего плана. Просто отправить их с Марса мы не можем, их засекут, да и небезопасно это.

– И что ты предлагаешь?

– У «Рыцаря» на борту большое количество спасательных модулей. Я запрограммировал один на отстыковку при выходе корабля на финальную орбиту. Далее капсула упадет на Землю.

– Куда конкретно? Или придется поискать?

– Хм-м, – хмыкнул Риджу, – не думал, что ты на Землю собралась. – Эвала молча подернула плечами. – Во внутренней базе корабля я нашел некоторые сведения об избранных для проживания локациях дома Фэро. Я выбрал самую часто упоминавшуюся…

Амон взял девушку за руку и повел ее на корабль в сторону нужного сектора. Внутри убранство поражало воображение. Таких техногенных «монстров» на острове Хранителей никому не доводилось видеть свыше трех тысяч лет.

– Им здесь будет удобно и безопасно, – тихо констатировала принцесса, коснувшись одной из стен. – Этот корабль будто крепость.

– Так оно и есть, но думаю, многим она покажется тюрьмой уже лет через сто. Мы пришли.

Перед храмовниками открылась дверь, отъехав в сторону, открывая доступ в гигантский спасательный модуль. Четыре коридора расходились в разные стороны, и каждый был сейчас освещен слабым зеленоватым светом. Амон вошел в первую дверь в коридоре слева. Из пяти десятков капсул только одна была открыта.

– Ты проделал столько работы за такой короткий срок… – тихо проговорила Ран. – Твоя работоспособность зашкаливает…

– Ну-у, я просто люблю возиться с техникой. Особенно новой. Да и это не трудно, когда душа подсказывает, куда и что нажимать, – смущенно заулыбался Риджу, подходя к капсуле и нажимая две кнопки.

Перед ними появилось голографическое изображение планеты Земля. Красной точкой на ней был отмечен пункт назначения. Эваларин подошла ближе, разглядывая незнакомое место. Амон увеличил его на максимум. Рассматривая желто-красные пески незнакомой пустыни, где редкими зелеными островками расцветали оазисы, Ран поймала себя на том, что уже где-то видела эти края.

– …Они так похожи на наши. Такой же песок и оазисы. Интересно, а ветер там шепчет так же? – Она вопросительно посмотрела на Риджу.

– Не думаю, – покачал он головой. – Таких мест на Земле крайне мало. Возможно, из-за сходства с Марсом Фэро и выбрали эти территории. Я проверил, там нет опасности нахождения капсулы раньше времени. Да и без точных координат на это уйдут годы. – Амон осекся, заметив, что душа Странника стала видимой и даже осязаемой. Помещение наполнилось прохладой и треском льда.

Эйя внимательно всматривалась в земной шар, словно запоминая каждую деталь будущего местоположения Реликвий. Ее рука дотянулась до изображения, и пальцем она коснулась другой точки. Это был еще один оазис, где плохо различимым пятном маячило какое-то массивное строение. На голограмме остался ледяной отпечаток.

– Это место обозначено как один из домов Фэро, – поспешил утолить любопытство Странника Амон. – Они, если сохранили технологии, засекут падение капсулы. К сожалению, нам неизвестен уровень развития землян. Эта тема всегда была под запретом.

Эйя одобрительно кивнула, и ее образ стал таять на глазах. Эваларин тем временем сняла с пояса сумку с самыми драгоценными кристаллами острова Хранителей.

– Просто положить их здесь? – Она кивнула на капсулу.

– Да. Их накроет защитная прослойка, так что с ними ничего не случится в пути.

– Хорошо, – прошептала Ран, вытаскивая из сумки два арис анимус, а другие оставляя. Она положила сумку внутрь и сделала шаг назад. Опустив глаза, она смотрела на два зеленоватых кристалла внутри.

Риджу посмотрел сначала в сумку и быстро пересчитал Реликвии – все были на месте. Он перевел взгляд на девушку:

– Они ведь наполненные, – кивнул он на арисы. – Что внутри них?

– Не что, а кто, – поправила его принцесса. – Здесь те, кто пойдут дальше со мной. – Ее голос едва заметно дрогнул.

– Могу я знать, чьи души ты сохранила? – спросил южанин, закрывая капсулу и вводя последние данные.

Перед глазами Ран снова промелькнули воспоминания о Нури и о Бесе, заставляя горечь подступать к горлу и неприятно щипать в носу.

– Один из них был моим другом и учителем. Он стал первой жертвой тьмы внутри Ивалирана. Ты его не знал, но его звали Нури, – тихо отвечала Эвала, сжав кристалл в кулак. – Второго ты знал, видел и служил ему вместе со всеми. Он, – девушка вытянула арис вперед, показывая яркий свет внутри кристалла, – был моим самым родным человеком, единственным, кто согласился принять меня и оберегал, как мог. Его звали Бес.

– Император?! – ошарашенно спросил Риджу, не поверив своим ушам, смотря на арис. – Ты спасла его душу? Значит, акхэя его не получила… Что ж, я рад знать, что Бес не пал жертвой тьмы.

– Я тоже, – натянуто, одними губами улыбнулась девушка. – Они пойдут дальше со мной, куда бы ни вела моя дорога.

– Хорошо. Мне будет спокойнее, зная, что эти двое с тобой.

– Надеюсь, и ты будешь рядом. – Ее изумрудные глаза блестели и казались еще зеленей, когда на них падал слабый свет помещения.

– …Всегда, – ответил Амон кратко поклонившись. – Теперь идем, нам пора. Еще нужно убедиться, что эвакуация с континента идет нормально. Упреки как-никак вмешиваются в процесс.

– Они уйдут, как только закончится дождь, – с ледяным спокойствием сказала девушка, выходя из спасательного отсека. – Тогда будет небольшой промежуток тишины, а затем настанет время… цветов и их пыльцы.

– Но пока он не закончился.

– И как ты намерен помогать, когда у нас другие задачи?

– Не я. Это сделают Дир и Лин.

– A-а, я и забыла о них…

– Смотри не скажи это им, – посмеялся южанин, – а то они мигом изменят свое хорошее мнение о тебе!

– Как страшно, – подмигнула ему девушка. – Скажи, а кто-то из них отправится на этих кораблях? Или они останутся здесь?

– Линкан поведет связку к Земле и будет отвечать за весь план эвакуации острова Хранителей. Так что он в любом случае будет в колонии. Даже без меня они смогут автономно существовать сотни лет.

– А Дир?

– Диркан примет решение самостоятельно, – неохотно ответил Риджу, обгоняя Эвалу на пару шагов, словно не желая отвечать, но, пройдя пару метров, остановился и развернулся. – Он знает весь план от и до, кто-то должен будет доставить последнюю часть наследия Марса в обитель Творцов. В случае, если один из двоих не справится, Дир примет эстафету.

– Один из двоих? Часть наследия? И когда это только ты стал говорить загадками? – нахмурилась девушка, поравнявшись с Амоном. – Или это все та же часть ваших секретов?

– Именно она. Обещаю, ты поймешь все, когда придет время, и, быть может, не будешь слишком сильно ругаться и обижаться на нас всех.

– Я не обижусь в любом случае, – ответила Ран, приложив ладонь к лицу южанина. – Я понимаю вас сейчас и буду понимать потом. Несмотря ни на что, мы все делаем всё ради Его замысла. В конце концов, Странник тоже хранит свои секреты от вас.

– …Спасибо.

 

Глава XIV

Глаза Творца

На капитанском мостике корабля Мастера стояла тишина и царил полумрак, изредка нарушаемые одиночными пиками на одном из экранов панели управления и редким миганием красных сигнальных ламп. Извилистые тени скользили по полу, складываясь в причудливые образы. Остров Хранителей был как на ладони, и с высоты особенно четко просматривались крупные скопления акхэи в самых разных районах планеты. Словно раковая опухоль тьма расползалась по Марсу, с каждой секундой отвоевывая все больше и больше территорий. Едва заметная оранжево-серая дымка накрывала остров, подрагивая, будто колыхаясь на ветру. Когда свет дотягивался до мостика, то в глаза бросался царивший на нем беспорядок. Помимо разбросанной аппаратуры, вырванных с корнем частей технического оснащения корабля, местами были следы огня и крупные капли тьмы. Свет далекого солнца заглянул внутрь корабля и среди хаоса выделил сидевшего в кресле капитана Ивалирана. Мастер сидел, закинув ногу на ногу, и казался расслабленным. Его руки лежали на подлокотниках, а голова была наклонена чуть вправо, и немного исподлобья он смотрел на Марс. Волосы были растрепаны и спадали на лицо, придавая мужчине загадочности. У его ног лежал медальон для перемещения, он был чуть изогнут, явно от сильного воздействия. Казалось, Мастер даже не дышал, будучи погруженным в себя, ведя борьбу внутри с кем-то непобедимым. Его руки то сжимались в кулаки, то разжимались. Иногда, когда свет касался его рта, он криво ухмылялся.

– Я мог убить их всех разом… – вслух прошептал он, – а теперь я здесь, как в тюрьме, вынужден ждать случая. – Ивали дальше буквально прорычал что-то невнятное, и его тут же скрючило от сильной боли в области груди. Да так, что он сполз на пол, кашляя сгустками темной субстанции. – Жалкая душонка… – продолжал ругаться Мастер, – думаешь, меня остановят эти стены. – Подняв голову, он встретился со своим отражением на гладкой стали. На краткий миг он снова стал собой и с трудом узнавал себя. Лишь на пару секунд перводуша Марса, истинный Хранитель, смогла стать собой, обрести власть над телом. Только чтобы потерять ее вновь и ощутить новую волну нестерпимой боли. – Это было твое последнее явление миру, Ивалиран Ран… – прошипел он слова акхэи своему же отражению. – Больше ты никогда не сможешь действовать самолично, еще чуть-чуть, и твое сердце станет моим. Я буду тобой, и этими самыми руками, – он поднял их вверх, показывая отражению, – ты будешь нарушать заветы ваших праотцев, творя мой новый мир. Хочешь ты этого или нет, человечишка!

Невидимая сила заставила Ивали подняться и подойти к иллюминатору. Положив руки на стекло, акхэя заставила смотреть на погибающую планету, вспышками показывая события разных лет и как тьма год за годом добивалась своего. Она же сейчас не давала хранителю закрыть глаза:

– Смотри, смотри… ведь все это мы сделали вместе. Ты и я. Душа твоя была тогда чиста, но человек, подчинившись моей воле, сделал ее тем, что было нужно мне. На твоих глазах Марс умрет, станет моим полностью. Видишь эти клокочущие очаги тьмы? Они прорвутся, и черные реки покроют планету, сделают все и вся моими верными слугами… А потом, потом… – Мастер повернул голову направо, где вдалеке сияла бледно-голубой звездой Земля, – мы отправимся туда и встретимся с Творцом творцов лицом к лицу. – Ран сжал кулаки, а затем, словно борясь с самим собой, он потянулся за этахом, но через пару секунд тело больше его не слушалось. За спиной послышался новый сигнал, и машинный голос доложил о выходе из атмосферы Марса неопознанного корабля. Ивалиран криво усмехнулся, вытирая с рук черные капли. – А вот и мой билет назад.

Ран перевел взгляд вниз, туда, откуда был замечен взлет неизвестного борта. Это была Кидония. Быстрой вспышкой перед глазами возник образ уходящей сестры, с хопешами за спиной, и тут же исчез.

Пурпурная долина, близ огненной башни

Имэнири бросил считать ступени, да и давно потерялся во времени. Ему казалось, что день уже прошел и вот-вот начнется новый. Спуск в колодец не имел конца, а лишь новые и новые витки узкой винтовой лестницы, уходившей глубоко в землю. На гладких, отполированных до блеска стенах были вырезаны самые разные картины, собранные изо всех временных периодов. Было тут и рождение острова Хранителей в глазах Красного Творца. Впервые Равэ увидел диковинное животное с ветвистыми, огромными рогами, сотканное не из тумана, а из плоти и крови. Странный образ творца, но он ходил по диким лесам Обители, высматривая новое воплощение себя в человеческих глазах. Потом было буйство стихий, и новый остров возник как из ниоткуда – тысячи ингредиентов смешивались между собой, воплощая сон, мечту Творца. Дальше Имэ видел времена праотцев и странную историю перводуши Марса, смазанную и испещренную трещинами. Среди всех прочих образов Сет Первый занимал главное место. Он призраком проходил сквозь века, окутанный белым туманом, идущий по пути замысла Творца творцов. Среди прочих картин создание генерала Фиро и его армии занимало несколько десятков метров стены, но из рисунков Равэ с трудом мог разобрать суть истории. Да и понимал он, что нет времени на познавательное чтение. Имэ всем своим существом чувствовал, что час икс настанет уже очень скоро. Иногда земля содрогалась, и лестница подрагивала, а из глубин поднимался пугающий, леденящий душу звук, похожий на вой раненого зверя.

Еще два витка, и мужчина остался в кромешной темноте. Вдруг ступеньки закончились, и под ногами появилась земля. Имэ касался стен в поисках пути и очень скоро обнаружил небольшой лаз в самом низу. Пробираться сквозь узкий тоннель было нелегко, но в конце него горел слабый желтый огонек.

Путь закончился внезапно. Все препятствия исчезли, оставляя Имэнири посреди полыхающего огнем поля. Десятки деревьев, свитых из огненных нитей, сгибались под невидимым и не ощущаемым ветром. Черно-алые листья шелестели, бросая тени на землю, покрытую высокой багровой травой из языков пламени. Присмотревшись, Равэ заметил странное зеленоватое свечение вдалеке, скрываемое за огненными деревьями. Сделав несколько шагов вперед, мужчина резко остановился, заметив чьи-то глубокие следы. Оглядевшись по сторонам и никого не заметив, Имэ все равно продолжил путь, только теперь постоянно оглядываясь. Все его инстинкты кричали о надвигающейся опасности, но он не мог понять, от чего она исходит. Чем дальше в огненный лес он уходил, тем свежей становился воздух. Казалось, будто рядом журчит еще живой Источник и вот-вот повеет желанной прохладой. Очередная волна обжигающей боли прокатилась по телу Равэ, но он терпел ее, стиснув зубы, продолжая идти на манящий свет. Вскоре деревья расступились, и Имэнири оказался на круглой поляне, окруженной со всех сторон крупными черными валунами, на которых были нанесены древние письмена, казалось, еще на языке праотцев. Взглянув вверх, Равэ замер в изумлении. Он ожидал там увидеть или продолжение огненного мира, или далекое небо Марса, видимое со дна глубокого ущелья. Вместо этого перед его взором был раскинут самый настоящий космос, пульсирующий, сияющий, где вспыхивали и гасли звезды, реками разливались галактики и ярко взрывались сверхновые. Вид менялся, словно закручивался по спирали, открывая все новые и новые окраины Вселенной, пока наконец не застыл на обители Творцов. Планета Земля мирно вращалась вокруг своей оси, а белый легкий туман вокруг нее распространялся от острова к острову, передавая послания Творца творцов. Голубоватый свет Обители падал на черный камень, лежащий на огненной земле. Сквозь него проложил себе путь странного вида цветок, казавшийся кристаллом. Именно от этого хрупкого, изумрудного, плотно закрытого бутона сейчас и исходило зеленоватое свечение. Имэ подошел ближе на пару метров, и сразу же от валуна к валуну потянулась алая линия, заставляя вспыхивать символы. Еще через несколько секунд перед Равэ вспыхнули два столба пламени, и из каждого появилось по воину. Они были похожи больше на генерала Фиро, чем на его обычных солдат. Оба сделали шаг вперед, смотря на человека.

– Эм-м, ну привет вам… – удивленно выдавил из себя Имэ, не зная даже, как реагировать, но что-то подсказывало ему, что этот цветок именно то, что ему нужно.

– Знаешь ли ты, чего ищешь? – спросил один из них. Равэ утвердительно кивнул. – То, за чем ты пришел, еще не набралось сил, не получило благословения Творца. – Воин посмотрел на цветок. – Кто сорвет его, тот наполнит его своей памятью… Станет бессмертным, но лишь отчасти. Воспоминания будут жить, но никогда не вернутся к их обладателю полностью. Большую часть себя сорвавший цветок принесет ему в дар.

– Из семечка времени он пророс тысячи лет назад, когда Красный Творец впервые взглянул на свое творение, – продолжал второй. – Лишь когда он посмотрит на него вновь – цветок распустится, явив то, что ты ищешь.

– Что ж, снова ждать, – устало вздохнул Равэ, отходя в сторону и прислоняясь к камню. Сейчас он многое бы отдал за прыжок в ледяную воду. Он смотрел на свои руки, на огонь, прорывающийся сквозь кожу, превращающий его в одного из тех, кто охранял это необычное место. Холодная волна от сердца вновь прошла по всему телу, принося желанное облегчение.

– Ты здесь не один, – после затянувшегося молчания сказал воин, указывая куда-то за спину человека. – За тобой идет другой человек. Когда закончишь – возвращайся и взгляни в глаза Творцу. Время еще есть.

Имэнири нахмурился, сжимая этах. Раскрыв его, он проверил заряд – хватит или на десять минут щита, или на пять минут интенсивного боя. Осмотревшись по сторонам, мужчина пошел в указанную огненным воином сторону. На земле вновь встретились чужие следы, казалось, некто петлял или вовсе ходил кругами, ища выход. Сотканных из пламени деревьев становилось все меньше, пока они не исчезли вовсе. Словно пройдя через невидимый барьер, человек оказался на территории заброшенного мегалитического строения эпохи праотцев. Каменный гигант был по большей части разрушен и опутан темно-синими лианами, по которым стекала вода. То тут, то там вспыхивали изумрудные искры света, и зеленые линии расходились сразу же в разные стороны, оживляя это величественно нечто. Лики праотцев высвечивались на фасадах, одни с отколотыми руками, иные с выбитыми глазами. Затем лики исчезали, и им на смену приходили нечеловеческие лица, но принадлежащие явно гуманоидам. Чем дольше Имэ смотрел на здание, тем больше удивлялся. Мгновение – и это место стало утопать в буйной растительности. Огромные листья накрывали собой стены и колонны, скрывая вход. Равэ чувствовал странный отклик своей души на увиденное, будто она видела что-то до боли знакомое. Подняв глаза к небу, Имэнири увидел три луны, плывущие по небу, и сотни ярких пурпурных вспышек озаряли его каждую секунду. Там шел бой. Присмотревшись, он увидел черно-багровый корабль, который шел на опасное сближение с пятью его атакующими, открывая огонь. Проделывая немыслимые маневры и фигуры высшего пилотажа, черно-багровый корабль вышел из той схватки победителем. Пять побежденных, дымясь и взрываясь, камнем падали вниз близ этого строения, отражаясь в глазах Имэ.

– Эт… это же Аль Киля в день поражения… – прошептал он, не веря своим глазам. – А корабль, – он сделал пару шагов, щурясь и пытаясь внимательней рассмотреть его, – астери… Это же корабль Эйи дель ав Астери!

Он снова огляделся по сторонам.

– Но… но тогда это мои воспоминания. Моей души. Неужели?.. – Он резко обернулся назад и даже отсюда мог видеть зеленый цветок вдалеке. – Хроно кри уже воспроизводит то, что я могу отдать? – Он вдруг натянуто улыбнулся, снова глянув на корабль астери. – Значит, я не увижу этого больше. Что ж, поражение Аль Киля не самое радостное событие.

Снова посмотрев на землю, он увидел вереницу следов, уходящую ко входу и явно дальше. Не медля ни секунды, Имэ отправился в место, что на родной планете его души звали Храмом Трааля, творца не обжигающего пламени, увидевшего мир Аль Киля в своем самом первом сне. Имэнири припоминал, что это место было некогда оплотом воинов его острова, но с развитием технологий было заброшено и даже забыто. Лишь война с Астери заставила многих вспомнить о наследии предков и искать внутри подземных комнат ключи к победе. Спустившись на первый этаж, Равэ оказался в длинном коридоре, вдоль которого стояли черные пилоны с красными кристаллами внутри. Они вспыхивали при приближении кого-либо и освещали путь. Из глубин храма памяти то и дело доносился звук шумно открывающихся каменных дверей. Тяжелые плиты царапали пол и выпускали из внутренних помещений самые разные воспоминания. Имэ отчетливо чувствовал чужой страх, словно некто бегал от комнаты к комнате в поисках чего-то. Разбивающиеся о пол крупные капли воды оглушали в этой тишине, звенели, словно колокола. Равэ дошел до холла, откуда с разных сторон расходились два коридора с широкими лестницами, ведущими вниз. В центре была квадратная дыра, по периметру которой и можно было перемещаться. Имэнири перегнулся через перила и внимательно посмотрел вниз. Храм уходил вглубь на пять ярусов. В самом низу, в центре, было основание статуи творца Аль Киля, которая возвышалась до самого верха. Лицо его было закрыто маской, ибо никто не знал истинного лика творца, да и не каждому дозволено смотреть в его глаза. Вдруг в самом низу скользнула чья-то тень. Равэ прищурился. Спуск по лестнице займет слишком много времени, самый верный способ – это спрыгнуть. Он вдруг припомнил, что уже делал так однажды. Вдруг на него нахлынули воспоминания Ихэйя де Крика, когда он, вынужденный спасаться бегством от предводителя армии Астери, укрывался в этом храме. Резко обернувшись, он увидел призрак Эйи в тяжелых доспехах и с двумя серповидными мечами в руках, идущей прямо на него. Ее изумрудные глаза недобро сверкнули, а на губах застыла довольная полуулыбка. Переведя взгляд вниз, Имэ увидел воплощение своей души в самом низу с оружием наперевес, а напротив него стояла Эйя. Так же внезапно воспоминания отступили, снова оставляя Равэ наедине с собой. Он лишь поймал себя на мысли, что еще одно воспоминание он отдал хроно кри.

– Не важно, – мотнул он головой, – в конце пути мы были заодно. И даже если между нами был бой, она не уничтожила Аль Киля после…

Отмахнувшись от назойливых мыслей, он перемахнул через перила и стал ловко, аккуратно и быстро спускаться вниз, спрыгивая с яруса на ярус. Через короткий промежуток времени Равэ был в самом низу. Здесь не было освещения, а царила темнота, но исходившее от его тела пламя озаряло подножие статуи творца. В этот же момент мимо его головы пролетел малый энергетический шар. Ударившись в стену, он искрами рассыпался по сторонам. Мужчина развернулся и выпустил в сторону неизвестного врага ответный шар. Пройдя также над головой нападавшего, искры осветили лицо бывшего защитника.

– Лирэн?.. – не поверил своим глазам Имэнири. Хази был с трудом узнаваем. Он не выглядел испуганным, но изменившимся внутренне. Казалось, что им управляет нечто, похожее на акхэю. Одежда была частично обожжена, порвана, и на открытых местах были заметны темные вены, в которых пульсировало черное нечто. – Какого черта ты тут делаешь?

– Я знал, что ты в конце концов явишься сюда, – шагнул вперед Хази, перекидывая этах в правую руку – В это странное место, сотканное из воспоминаний твоей жалкой душонки. – Имэ нахмурился, пытаясь понять, что случилось с его некогда приятелем, и хроно кри откликнулся на просьбу, вспышкой показав ему, как Хази ступил в лужу черной жижи еще в Бэ Хала и как нескольких капель хватило, чтобы поразить его слабую душу Хранителя.

– Что с тобой стало… – покачал головой Равэ. – Где ты потерял Айка? – сам не зная зачем, поинтересовался Имэ.

– Он предпочел умереть в другом месте, а ты, знаешь ли, паршиво выглядишь, – ухмыльнулся Хази. – Но я даже рад. Так я точно знаю, что ты умрешь навсегда и твоя поганая душа сгорит в этом теле. И даже этот лед, – Лирэн кивнул на грудь Равэ, – не спасет тебя.

– Я, в отличие от тебя, – холодно ответил Имэнири, – не боюсь исчезнуть навсегда, потому что знаю, что я исполняю волю Творца творцов, служу Его замыслу. И если я сделаю все, что могу, то у меня есть все шансы быть возвращенным им к жизни в новом мире.

– Как благородно, – говорила акхэя устами Хази, – только не будет никакого нового мира, острова, возрождений. Будет только темный мир, мир акхэи лэ ра, тьмы, пожирающей свет! И тебе в нем нет места!

– Извини, Ли, – покачал головой Имэнири, – я не держу зла на тебя, хотя ты и был порядочной сволочью всю свою жизнь, но она закончится здесь. Тьма еще не заполучила твою душу, и у тебя будет шанс возродиться в новом теле и, быть может, стать лучше. – Равэ провел пальцем по паре символов и занял боевую стойку.

– Ты совсем не знаешь Творца творцов, – продолжал ухмыляться Лирэн. – Его замысел ничто! Как ты можешь верить тому, о чем ничего не знаешь! В конце лишь акхэя говорит правду и творит то, что обещает. Он же скрывает от вас все, а вы прислуживаете ему за это! Глупцы!

– Его замысел ведет нас к лучшему миру. Из цикла в цикл мы идем вместе с ним к совершенству. Мы помогаем ему творить Вселенную островов и делать ее лучше. Не важно, сколько из нас погибнет в дороге, важно, что в конце все будет светом, а тьма вернется туда, где ей место.

– Дурак! – огрызнулся Хази, переходя в резкое наступление, выпуская три шара в сторону Равэ. – Эта война бесконечна! Вы никогда не достигнете вашего света!

– Пускай! – Два этаха схлестнулись, сводя врагов лицом к лицу. – Зато есть мечта, и свет ее освещает наши темные дни! – Имэ с силой оттолкнул от себя Лирэна, выпустив в него один заряд. Тот прошел по касательной, ранив в предплечье Хази. Тот, стиснув зубы, перешел в новую атаку.

Уже через две минуты заряды этахов у обоих были на исходе и оставалось сражаться лишь на клинках. Имэнири никогда не мог похвастаться скоростью атаки, но зато сила одного удара могла проломить любую защиту. Лирэн крутился юлой, уходя от рубящих, камнем обрушивающихся ударов. Умудрившись зайти за спину к Равэ, он ударил сзади, воткнув острие этаха чуть ниже лопатки. Думая, что победил, он выдернул клинок, но рана на теле Имэ не кровоточила. Лишь черная лавовая корка упала на пол, открывая живой огонь внутри мужчины. Хази глянул на острие своего оружия и увидел, что оно оплавилось. В этот момент Имэнири чуть присел и сильно ударил ногой хранителя в грудь. Лирэн отлетел на три метра в сторону и ударился спиной о ноги статуи творца.

– Ты стал монстром… – отдышавшись, сказал Хази, крутанув этах, – истинным отражением своей сути. Но ты все еще слаб, потому что не можешь убить меня. Видишь во мне… друга. Этот бой может продолжаться долго, но я все равно дотянусь до твоего сердца. Достаточно разбить этот лед, и огонь поглотит тебя!

Хази бодро сорвался с места, переходя в ожесточенное наступление, обрушивая на Имэнири каскад ударов, метя в сердце. Тот, уходя в защиту, отражал выпад за выпадом, пользуясь остатками заряда этаха для щита. В этот момент боковым зрением Равэ заметил призраков Эйи и Ихэйя, ожесточенно сражающихся, где перводуша Аль Киля во всем уступала перводуше Астери, не в силах противостоять, пропуская удар за ударом. Взмахи клинков Эйи оставляли в воздухе ледяной след, и от них отчего-то исходило бледноватое свечение, да и в зале стало заметно холодней. Посмотрев в другую сторону, Имэнири увидел, что такие линии были повсюду, и сейчас с них стекали капли воды – лед таял от близости огня. Вдруг что-то обожгло холодом плечо Равэ, он увидел, что это был именно такой след от хопешей Эйи. Он посмотрел на Лирэна, на его налитые яростью глаза, на акхэю, медленно пожирающую его душу, идя снизу вверх. Она уже добралась до пояса, коснулась рук, но еще был шанс спастись. Имэ заблокировал очередную атаку, лишая Хази подвижности и вынуждая его медленно отступать. На миг двое встретились глазами. Хранитель видел, что у Равэ созрел план, и он сейчас внимательно за кем-то наблюдал. Лирэн не видел, но бывший защитник оттеснял его туда, где Эйя дралась с Ихейем.

– Я не в силах очистить тебя от тьмы, Ли, – снова посмотрел ему в глаза Имэ, – но я дам тебе шанс все исправить.

– Что? Возомнил себя богом перед смертью, Равэ?! Ничто не может стоять на пути акхэи! Эта душа станет моей!

– Не станет, – ответил Имэнири, со всей силы толкая Хази вперед, под шквалистую атаку хопешей легенды Вселенной. – Ты не боишься света Творца творцов, но страшишься льда Астери! До встречи, Лирэн Хази!

Имэ быстро отошел в сторону как раз тогда, когда призрак Эйи обрушил на Лирэна десяток ударов. Каждый взмах оставлял на теле человека глубокие, идеально прямые раны. Хази не мог даже закричать, но успел повернуться и встретиться с проявившим себя призраком взглядом. Изумрудные глаза смотрели насквозь, не выражая ничего, безразличие и только. Эйя сделала быстрый оборот вокруг себя, и ледяная линия рассекла тело Лирэна на две части, а второй удар снес ему голову. Призраки продолжили сражаться, то исчезая, то появляясь, а Хази лежал на полу с широко открытыми глазами. Равэ видел, как его душа, вырвавшись из изувеченного тела, покинула это странное место в поисках защиты Источника. Бой призраков подошел к концу, когда Ихэй де Крик просто остановился на месте и бросил свое оружие к ногам Эйи, признавая свое поражение. И сразу же видение исчезло, растворившись в налетевшем бледно-зеленом тумане.

Имэ убрал этах и посмотрел вверх. Стоило ему подумать об огненном лесе, как он тут же оказался на поляне, где его дожидались двое воинов генерала Фиро. Каждый шаг давался человеку с трудом и отдавался болью по всему телу. Ему было безумно жарко. Прикосновение собственных рук обжигало еще чистые от огня участки кожи. Подойдя к цветку, Равэ обессиленно осел на землю, жадно глотая воздух.

– Почему ты так сопротивляешься, человек? Неужели ты так боишься стать огнем?

– Нет, – мотнул головой Имэ, – я боюсь не выполнить свой долг. – Он вновь посмотрел в космос, что раскинулся над его головой.

Внезапно он услышал свежий и знакомый запах – так пахла Вселенная, звездами. Он чувствовал, как цветок хроно кри один за одним забирает обрывки его воспоминаний. Они исчезали, не оставив и следа. Лица родных, близких, друзей стирались, утопая в песках времени. Имэ поморщился от новой волны боли, подумав, что скоро кристалл доберется и до его жизни как Хранителя. Мужчина грустно улыбнулся и облизнул пересохшие и потрескавшиеся губы.

– Я не хочу забывать тебя, – прошептал он, переводя взгляд на цветок. – Забери все, что хочешь… только оставь ее. Без нее я никогда не найду своего пути, не выберусь к свету из кромешной тьмы. – Сияние цветка стало интенсивней, будто он услышал его.

Оба воина внимательно смотрели на человека, лишь потрескивание огня нарушала воцарившуюся тишину

– Когда-то и я был таким же, – вдруг заговорил один из них. – Стоял перед этим цветком на коленях, сгорая в пламени, отдавая свои воспоминания. – Равэ удивленно посмотрел на огненного воина. – Но он не принял их и не позволил моему дому унести себя с собой…

– Твоему дому? – переспросил Имэ, резко осекшись и задумавшись. – Ты из рода Фэро?

Воин горделиво кивнул:

– И он тоже.

– Но разве вы не знали о пророчестве и о предсказании? Зачем было жертвовать собой впустую?

– Впустую? Ты до сих пор не понял, – покачал головой Фэро. – Если бы мы тогда не стали воинам генерала Фиро и не дослужились до своих чинов, то не встречали бы тебя здесь.

– Был бы кто-то другой…

– Не было бы никого. Эти камни-защитники, эти символы-метки огненного щита не были бы здесь. Цветок был бы без защиты, это во-первых. Во-вторых, ты бы не смог прийти сюда. Никто не оставил бы открытым колодец. Со смертью Фиро ни одну из дверей башни нельзя было открыть. Мы оставили их незапертыми для тебя. Всё во имя Его замысла. Жизнь, память, долг… – Он посмотрел своими черными, сияющими изнутри огнем глазами в небо. – У нас осталась лишь надежда на Странника, что он воплотит мечту в жизнь и через его глаза мы сможем заглянуть в глаза Творца творцов и начать жизнь заново.

– Дом Фэро приносит слишком много жертв во имя замысла… Вас это не пугает?

– Дом Фэро отдаст все ради Его замысла. Мы выбрали этот путь, и мы пройдем его до самого конца. Все отвернулись от него, испугавшись боли, смерти, исчезновения в веках, тьмы и зла, сокрытых в борьбе. В каждом жизненном цикле Вселенной островов кто-то должен брать на себя роль героя. В этот виток им стали мы. Нам не нужна ничья жалость, нам чуждо сожаление, ибо мы знаем, что за награда ждет нас в конце. Нет большего блага, чем служить замыслу Творца творцов. Пока открыты его глаза, пока они отражают свет, острова будут и дальше плыть по звездной реке. Каждый из дома Фэро рад тому, что вносит свою лепту в великое дело. – Воин замолчал, поворачиваясь к цветку, погружаясь в остатки своих воспоминаний, которые еще не поглотило алое пламя. – Отвечая на твой вопрос… нас больше страшит непонимание в глазах других, но с иной стороны, мы несем свой дозор и для них тоже. Другие дома могут жить своей жизнью, творить истории, не обращая внимания на происходящее вокруг.

– Всегда было любопытно, а неужели вам не хочется той же беззаботности и свободы делать, что вздумается, тратить время впустую, просто жить?

– Твои рассуждения наивны и ограничены малыми знаниями устоев дома Фэро. Ты видишь нас жертвами, мы же видим себя героями. Мы находим время для смеха и для слез, для любви и смерти, но никогда не забываем о нашем долге… – Замолчав, воин всем своим видом дал понять, что на эту тему разговаривать больше не собирается.

– Я не хотел задеть ваших чувств, честно, – опустил голову Имэнири. – Я восхищаюсь вашей приверженностью делу, вашей преданностью Его замыслу, вашей бесконечной верой в победу света над тьмой. Я хотел бы быть как вы… но понимаю, что слишком слаб для этого. На Марсе едва ли найдется кто-то, способный стать одним из вас. – Перед глазами вспыхнул образ Эваларин, но Равэ всеми силами пытался прогнать его, боясь, что цветок заберет и его.

– Странник мог бы быть одним из нас, – сказал второй воин. – Пускай в его жилах сейчас и течет кровь дома Ран, но его дух силен, а душа непобедима. И как мы, он верит в Его замысел.

– Да-а, – согласился Имэнири, шумно вздыхая, – Эвала была бы лучшей из вас, если бы вы, конечно, смогли усмирить ее дикий нрав. – Он хмыкнул. – Эйя подошла бы вам больше, но не Эв… Несмотря ни на что, в ней слишком много от дома Ран, и это неистребимо.

Цветок стал интенсивней светиться, изумрудное излучение пульсировало, распространяясь все дальше. Огненный лес медленно таял, сменяясь картинами других миров, которые когда-то видела перводуша Аль Киля. Имэ смотрел на эти волшебные пейзажи и всем своим существом чувствовал, как воспоминания покидают его, оставляя после себя пустоту.

– Не бойся, – сказал ему один из Фэро, – пустоту наполнят новые события, и, возможно, они принесут тебе больше радости. Творец творцов найдет нужное тебе и дарует, когда придет время.

– Как скажешь… – прошептал Имэ, потирая грудь и стараясь не обращать внимания на новые волны боли.

Звезды тем временем стали ближе и крупнее, словно небо неспешно опускалось все ниже и ниже, позволяя разглядеть самые далекие острова Вселенной. Равэ заметил, что одна из звезд стремительно приближалась, приобретая узнаваемые очертания корабля. Неизвестный борт был уже очень близко. Мужчина прищурился, пытаясь рассмотреть его, но не узнавал ни формы, ни символов на массивных сферических частях корабля.

– Кто это? – спросил он у огненных воинов.

– …Свои, – ответил Фэро.

– Красный Творец, он ведь на борту, да? – Воины вместе кивнули. Имэнири перевел взгляд на цветок, чей бутон едва заметно приоткрылся, чувствуя приближение того, в чьих глазах он явился Вселенной. – Значит, время почти пришло, и остров Хранителей вот-вот падет… – Он крепко сжал кулаки. – Я успею, Амон, все успею.

Эрдэл

В столице империи шла активная подготовка к массовой эвакуации. Весь город был переполнен людьми, но, несмотря ни на что, паники не наблюдалось. Все исполняли приказы Стратига. Дождь быстро сходил на нет и в некоторых районах Марса уже вовсе прекратился, а цветки эваларин обычно высыхали крайне быстро.

В названный Риджу час в небе появились четырнадцать кораблей, которые синхронно приземлились на главной посадочной площадке Эрдэла. Ки ожидал увидеть кого угодно, но не робота, представившегося Линканом. Эта машина была так похожа на человека, что это могло испугать его в любой другой ситуации, но сейчас было не до испуга.

– Амон уполномочил меня помогать вам во всем. Также я буду управлять связкой до ее выхода на заданную точку над Обителью. – Энго согласно кивнул. – Эти пять под неживое, – указал Лин на корабли, на чьих бортах были выведены одинаковые символы. – Складируйте все там и закрепляйте. Во время полета могут быть непредвиденные обстоятельства. Обозначенные символами, – он показал Стратигу две голограммы, – для гражданских лиц, распределение по жилым модулям остается за вами. Вот эти, – еще символы, – для военных.

– Хорошо. Не будем медлить.

Хранители резво взялись за погрузку и распределение людей по модулям. Пока они были заняты, другим не оставалось ничего, кроме как восхищаться немыслимым, невообразимым техническим гением праотца Тота, который явно приложил руку к созданию кораблей.

Ки наблюдал за всем со стороны и то и дело поглядывал в небо. Редкие капли дождя еще падали на его лицо. Однако мыслями он был далеко, с тем малым черным кораблем, что покинул Кидонию и держал курс навстречу неизвестному борту, несущему к Марсу Красного Творца. К реальности его вернуло появившееся внезапно чувство тревоги. Оглядевшись по сторонам, он всматривался в залитый алым светом горизонт, когда его мокрого от дождя лица коснулся неизвестно откуда взявшийся слабый ветерок. Дождь закончился.

Уже через полчаса все четырнадцать кораблей были полностью готовы ко взлету, а многочисленные пассажиры осматривались в своем новом доме. Связка, управляемая Линканом, начала взлет, навсегда покидая остров Хранителей. Стоя на капитанском мостике, а иные у широких окон-иллюминаторов, и провожая родные земли грустными глазами, сотни людей с трудом сдерживали слезы. Ки стоял у иллюминатора и смотрел на разрушенный дворец, на остатки пирамиды и невольно вспоминал давние времена, когда этого дня он не мог даже увидеть в кошмарном сне. Стратиг не услышал, как к нему подошел брат и также устремил свой взгляд вниз:

– Как думаешь, мы сможем вернуться домой? Хоть когда-нибудь?

Помолчав некоторое время, старший Энго посмотрел на Ри:

– Если дальше все будет согласно пророчеству последнего оракула, нам некуда будет возвращаться.

– Ты же не думаешь, что Марс обратится в прах… даже безжизненный, мы по-прежнему сможем спуститься и ходить по родной земле.

Ки два раза топнул ногой по полу, кивая вниз:

– Вот отныне родная земля. Мы потеряли остров Хранителей, и вот это все, – обвел мужчина глазами мостик, – теперь станет нашим домом. Наш персональный ад за все грехи. А в качестве главной пытки мы увидим смерть родного острова. – Голос его звенел от напряжения, за маской спокойствия и равнодушия бушевал огонь эмоций. – Поэтому запомни его сейчас таким, какой он есть. Возвращаться будет некуда. Даже песок не будет своим, его сдует в космос, а руины, что останутся после катастрофы, станут памятником нашего грехопадения.

– …Ки, – с сочувствием прошептал младший Энго, и не догадываясь о глубине переживаний брата, – прости. Я не ищу нам оправданий, мне лишь хочется верить, что Красный Творец передумает.

– Этому не бывать. Ты и сам видишь, что тьмы внизу стало слишком много. Останься она так – ее станет еще больше, и это будет угроза Обители. Единственное, на что мы можем надеяться, – это на прощение, которое потребует выдержки и времени. И если мы будем исполнять наш долг и служить заветам праотцев, то, может быть, когда-нибудь Творец творцов возродит наш остров и вдохнет в него жизнь.

– Так и будет, Ки. Не сомневайся!

Ничего не ответив, Стратиг вернулся на свое место и сел в кресло рядом с Линканом, внимательно наблюдавшим за показателями на нескольких экранах.

– Все идет по плану, – сказал робот, заметив на себе тяжелый взгляд Энго. – Через двадцать минут покинем внешние границы Марса и ляжем на курс к Земле.

Упреки исчезли с поверхности с окончанием дождя, оставив сотни обглоданных тел и разорванных в клочья душ. Их осколки витали в воздухе, ища спасительных вод Источника, но никто не звал их к себе, и никто не указывал путь к новой жизни. Бессильно они падали на землю, смешиваясь с прахом давно сгинувших призраков, а некоторые пытались подняться ввысь и смешаться с пылью, поблескивающей в лучах солнца.

На покинутый Эрдэл опускался желтоватый туман из пыльцы многочисленных цветов. По приказу Стратига все отступники были оставлены в своих камерах и должны были дожидаться исполнения своего смертного приговора. Попытки разжалобить Ки Энго ни к чему не привели. Никто из хранителей спорить не стал. Сейчас, видя последствия своего неверного выбора, им не хотелось оставлять тьму в своих рядах, дабы не сбиться с пути и не подвести Творца творцов на этот раз.

Заключенные вели себя по-разному. Кто-то, забившись в угол, молился и прощался со всем и всеми. Иные пытались выбраться, голыми руками царапая камни и громко ругаясь. Никто из них не ощутил легкое дуновение ветра, не обратил на него никакого внимания, как и на желтоватый туман, спустившийся в самый низ. Он проникал через все щели, просачиваясь сквозь стены и окутывая людей с ног до головы. Спустя несколько минут стихли голоса, и ветер понес пыльцу дальше, оставляя тела, осыпанные словно позолотой, заснувшие вечным сном.

Эта же участь постигла и всех тех, кто решил умереть вместе с островом Хранителей. Их было немного, но их застывшие в золотистом камне тела навсегда статуями-напоминаниями остались среди руин величественных городов некогда великой империи.

Ивалиран бессильно наблюдал за эвакуацией хранителей и видел, как связка из четырнадцати кораблей стремительно приближалась к внешним границам Марса. Он попытался телепортироваться, но тщетно. Расстояние было слишком велико. Ран, злобно скрежеща зубами, обдумывал свой следующий шаг. Его глаза искали в многочисленных мониторах варианты.

– Допрыгнуть не получится… – раздумывал он вслух, – но и дать им уйти безнаказанно тоже не вариант. – Мастер быстро проверил количество имеющихся зарядов и оценил разрушительные возможности своего корабля. Его размышления нарушил новый сигнал системы обнаружения инородных объектов вблизи острова.

– Неидентифицированное вторжение. Неопознанный корабль в досягаемости. Внимание! Неопознанный корабль! – снова и снова повторял механический голос, призывая обратить внимание. – Позывных нет, на связь не выходит. В досягаемости орудий.

– Выведи угрозу на экран, – приказал Мастер, и тут же перед ним появился странного вида черный корабль. – Черт, для прыжка по-прежнему далеко! – Он сжал кулаки.

– …По предварительным расчетам, полет идет с Земли, – не унималась техника. В этот момент связка из четырнадцати подошла на максимальную близость к Мастеру, и он заметил, как его золотой медальон сверкнул, словно снова обретя возможность для телепорта.

– Хм-м, а это мой билет, – нахмурился Ивали, заметив на подлете к неопознанному объекту небольшой маневренный черный звездолет. – Если они подойдут чуть ближе… я смогу допрыгнуть. Но… – он посмотрел на Марс, – Источник мертв, откуда он черпает силу? Может… что-то на этих кораблях?

Все вопросы оставались без ответа, но Ивалиран отчетливо видел, как медальон становился ярче и теплел от присутствия родного Источника. И чем ближе подходили корабли связки, тем сильней становился заряд.

– Что ж, а если вас чуть-чуть подтолкнуть? Всего-то на пару сотен метров, и мне хватит на перемещение… Можно рассмотреть в качестве запасного варианта. А пока сойдет и этот мелкий. – Он довольно улыбнулся. – Подготовить заряд. Цель – звездолет.

– Подготовка займет двадцать восемь минут, Мастер.

– Готовь сразу три, – приказал Ран. – В случае промаха выбрать ближайшую цель из связки.

На капитанском мостике снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь редкими звуковыми сигналами и эфирными помехами в попытках перехватить любые переговоры. Но корабли Храмовников были надежно защищены от любого проникновения, да и шли они сейчас в абсолютной тишине, согласно плану.

Амон вывел на экран корабль Мастера. Эвала с некоторым недоверием посмотрела на южанина.

– Ты уверен, что он клюнет на твою приманку?

– Он захочет прыгнуть в любом случае, – подернул плечами Риджу. – Оставаться там ему нет причин. Этот звездолет для него идеальная спасательная шлюпка. – Амон нажал еще несколько кнопок, подтверждая заданные ранее алгоритмы действий.

– Он точно не успеет ничего изменить? Вернуться обратно, например?

– Он может попробовать, – кивнул Риджу. – Но как только он окажется здесь – звездолет самоуничтожится в течение трех минут.

Так что он останется пеплом на окраинах Марса, и нас это вполне устроит.

– Не думаю, что все будет так просто, – шумно выдохнула Эваларин. – Он не из тех, кто сдается быстро. Он захочет прыгнуть дальше.

– Эв, – повернулся к ней Амон, – куда бы он ни направился – мы его встретим. Прыгнет дальше – мы будем ждать там. По моим расчетам, в досягаемости будет лишь корабль Фэро. Связка уйдет к этому моменту. Хотя он и наверняка рассматривает их в качестве запасного варианта. Но я специально задал маршрут так, чтобы обмануть его.

– Ладно, ладно, – всплеснула руками девушка. – Остается надеяться, что люди на борту не будут возражать против такого плана.

– Они – Фэро. Отправляясь сюда, они прекрасно знали, что их ждет.

Несколько минут они сидели молча, пока перед ними во всей красе не предстал корабль, застывший в космосе, повернутый носом к острову Хранителей.

– Ты готова? – спросил Амон, собираясь связаться с бортом Фэро. Принцесса утвердительно кивнула. – Говорит Странник, – сказал Амон в рацию, – Странник просит разрешения на стыковку.

– Стыковку разрешаю, Странник. Барьеры отключены. Пролетайте! – на языке Хранителей сказал незнакомый голос.

Храмовники переглянулись, и южанин продолжил курс на сближение.

– Дай угадаю, ты все еще думаешь отговорить творца от задуманного?

– Отчасти, – кивнула принцесса. – Я знаю, что этому не бывать, но хочется попытаться. Что, если есть решение, которое мы по отдельности не видим, а объединив усилия – найдем. Вдруг последний марсианский оракул не все предвидел?

– …Сомневаюсь, – покачал головой Амон, вспомнив свое недолгое пребывание в Кидонии, где по подземным ангарам его сопровождал сам Сет Первый, рассказывающий о будущем и о том, на что южанину нужно обратить особое внимание. – До сих пор сбывалось все.

– А мы хотя бы имя оракула знаем? Это был он или она? Чем жил тот человек и откуда получал видения будущего?

– Оракул жил больше трех тысяч лет назад, во времена Сета… с тех времен мало что сохранилось, в особенности о южных землях.

– Я бы хотела узнать у нем побольше, – с досадой призналась Ран. – Нам бы тоже не помешало знать все наперед, чтобы успеть подготовиться.

– Мы готовы, Эвала, – немного подумав, ответил Риджу, коснувшись руки девушки, – ко всему. Что бы нас ни ждало, мы справимся. Знание о будущем не изменит наших поступков.

– С каких пор ты стал фаталистом? – с улыбкой спросила Эваларин. – Все предопределено, и ничего с этим не сделаешь, так, да? Мы поступим так, как хочет Творец творцов, и поэтому незачем знать?

– Ты снова смотришь на события с точки зрения дома Ран, – нахмурился мужчина. – Бросаешься в этот омут с головой. Послушай меня, – он повернулся к ней, – Творец творцов верит в Странника, он бы не выбрал тебя, если бы не был уверен в том, что любой твой выбор в конечном итоге приведет к победе Его замысла. Ты, как и Эйя, свободна выбирать любой путь, поступать как хочется, действовать, как подсказывает сердце… Творец не отбирает у вас этого, он просто знает наперед, что любой ваш, твой выбор – верен…

– Я это понимаю, – опустила глаза принцесса. – Просто у меня чертовски плохое предчувствие, и душа испускает столько холода, что руки примерзают к оружию. – Она подняла руку и показала раскрытую ладонь, которая была вся покрыта тонкой коркой льда, переливающейся сине-белым сиянием. Риджу взял ее руки в свои и внимательно посмотрел на образовавшийся лед. – Эйя тоже не знает, что ждет впереди, но… – Эваларин подняла глаза и впилась ими в лицо Амона, – я чувствую ее опасения… словно она боится потерять что-то.

– Возможно, ответы найдем там, – кивнул он на корабль Фэро.

– Хотелось бы.

Стратиг наблюдал за тем, как малый звездолет устремился к большому черному кораблю, медленно снимающему защиту. Еще дальше парил в космическом пространстве оплот Мастера. Маршрут выхода на основной путь показался Энго замысловатым, и он обратился к Линкану за разъяснениями.

– Амон специально проложил маршрут так, чтобы корабль Мастера был в относительной досягаемости.

– Но… зачем? – не понимал замысла южанина Ки.

– Я не владею полной информацией. Однако одна из целей – спровоцировать Ивалирана на попытку телепорта на корабль связки.

– Что? – удивился Энго и снова посмотрел на данные на экране. – Расстояние слишком велико для прыжка. Если он не смог добраться до Марса, то и до нас не получится.

– Верно, – равнодушно кивнул Линкан, – на то и был расчет.

– Я решительно не понимаю, – мотнул головой Стратиг, на что робот молча указал пальцем на черную точку, приближающуюся к кораблю Фэро. Ки внимательно снова принялся рассматривать маршрут и идущие по левому краю вычисления. Только сейчас он заметил крупную красную точку. Именно на ней пересекались все три пути.

– Вы верно поняли замысел? – поинтересовался Линкан. – Через некоторое время мы будем на минимальном расстоянии. Все три цели. Однако звездолет Амона будет наиближайшей.

– Они хотят заманить его на свой корабль, чтобы что, сразиться с ним?

– Чтобы его там заблокировать и уничтожить удаленно. Амон и Эваларин же к этому моменту будут уже на корабле Фэро.

– Фэро? – вскинул брови старший Энго. – Ну конечно, ничто не может происходить с островом Хранителей без их ведома. – Он хмыкнул. – И Красный Творец с ними, там?

– Это мне неизвестно.

Ки временно решил оставить Линкана в покое и вернулся на свое место. Что-то тревожило его, но он никак не мог понять, что именно. Не в силах усидеть на месте, Стратиг решил осмотреть верхние уровни «Черного рыцаря». На них отправляли самые важные грузы, среди которых была и статуя Маат.

Поднявшись на лифте и выйдя в просторный холл, Ки сразу же почуял неладное. По полу стелился изумрудный туман, обволакивая собой все и вся. Воздух тут был прохладным, да и температура явно ниже положенного. Чуть поежившись, Ки пошел вперед, сняв с пояса этах. Бледный свет освещал коридоры, создавая причудливые тени, попадая на клубы тумана. Стратиг дошел до зала, где стояла статуя. Ее глаза-кристаллы вновь светились изнутри, а внутри нее воды Источника с шумом закручивались в воронку. Приглядевшись, Ки заметил и тонкие зеленые нити, расходящиеся в разные стороны от Маат, которые не спеша покрывали окружающие поверхности. Просачиваясь через стены, они распространялись по всему кораблю. Убедившись, что здесь никого нет, Энго вернул этах на пояс. Вдруг что-то сверкнуло среди тумана, привлекая внимание мужчины. Стратиг подошел ближе и поднял с пола медальон перемещения. Точно такие же использовались на корабле Мастера. Взяв его в руки и осмотрев со всех сторон, он увидел, как зеленые нити тянутся к золотому слепку Марса, будто заряжая его энергией. Подняв голову, Ки направился к большому иллюминатору. Из него также просачивались изумрудные нити, словно пытаясь через космос дотянуться до родной планеты. Но не только к Марсу они тянулись. Среди прочих целей был и корабль Мастера.

– Постой… – вслух прошептал Ки, переводя взгляд на статую, – он не смог переместиться на землю при помощи этого. – Он посмотрел на медальон. – Они утратили свою силу со смертью Источника… Тогда сейчас… они подзаряжаются. Но тогда Ивалирану хватит энергии для большего прыжка, возможно, даже до связки. Черт! – выругался Стратиг, стремительно выходя из зала и спеша на мостик.

Через несколько минут он уже был рядом с Линканом.

– Свяжись с Амоном. Немедленно!

– Невозможно. Они в зоне действия щитов корабля Фэро, – отрицательно покачал головой робот, отметив напряженность и тревожность в голосе Стратига. – Что-то случилось, господин Энго?

– Случилось! – Он показал ему медальон. – Статуя, верней сказать, вода Источника заряжает их. Без него они ничто, кусок железа, а с его живой силой – дают возможность для телепортации.

– Я знаю, что это и как оно работает.

– Проблема в том, что точно такой же есть у Ивалирана. И если Амон думал, что заряда тому хватит на малый прыжок, то с подзарядкой он будет больше и, возможно, не один. План твоего хозяина может пойти к чертям! А это поставит под угрозу всю связку! – сдерживал себя, как только мог, от повышенных тонов Ки, стараясь говорить тише и не привлекая излишнего внимания. Его удивляло и даже злило спокойствие Линкана, внимательно его слушающего.

– Не стоит недооценивать моего создателя, Стратиг. – Лин несколько секунд внимательно смотрел на человека, а затем отвернулся, возвращаясь к своей работе пилота. – Амон никогда бы не стал рисковать жизнями хранителей на борту всех четырнадцати кораблей. Вы здесь не приманка, а ее иллюзия, – успокоил Ки Лин. – Корабль Фэро не даст сделать прыжок в нашу сторону, – кивнул на голографическое изображение неизвестного борта робот. – Его барьеры во много раз сильнее наших, они подавляют любую энергию. Вода Источника в статуе не так сильна, как он сам, и не пройдет сквозь защиту. Не беспокойтесь об этом, Стратиг.

– Хочешь сказать, они там все это знают?

– Они? Это знает только Амон, и лишь потому, что последняя часть пророчества касалась именно его, а не Странника. – Ответ Линкана порождал еще больше вопросов. – Эваларин не в курсе этого, во всяком случае, была не в курсе.

– А если уничтожить статую? Это не поможет им?

– На этот счет у меня нет никаких указаний. Думаю, что это не имеет никакого значения для этой части замысла. Уверен, что статуя сможет сослужить добрую службу Хранителям в будущем. Не стоит отказываться от наследия предков.

Энго согласно кивнул, беря себя в руки.

– Кстати, – неожиданно для себя вновь обратился Стратиг к Линкану, – а насчет чего еще у тебя есть указания? Что-то, о чем мне нужно знать?

– Хм-м, – робот сделал вид, что задумался, – пожалуй, да. На борту есть отдельный модуль. Закрытый полностью, доступ в него не разрешен никому. Это – груз. Груз, который будет сброшен на Землю. – Лин посмотрел на человека. – Отследить его вы не сможете, и его содержимое никого на этом борту не касается.

– И все-таки, что там?

– Необходимое оборудование для продолжения дела Храмовников. Это все, что я могу сказать.

Шумно вздохнув, Ки цокнул языком и отошел от Линкана, приводя мысли в порядок. Вокруг было столько тайн и загадок, что это начинало его раздражать. Немного успокоившись, он вновь вернулся к осмотру корабля. Ему хотелось забраться в самый дальний отсек, где не было бы иллюминаторов и ему не пришлось бы наблюдать за падением Марса. Однако виды красной планеты преследовали повсюду. Это было то событие, которое ни один хранитель не имел права пропустить.

Малогабаритный звездолет Амона успешно состыковался с кораблем Фэро. Оставалось лишь открыть люк и перейти по мосту на соседний борт. Риджу отчего-то медлил, пока Эвала стояла перед выходом и просто смотрела на него, не в силах сделать и шага. За спиной она слышала, как южанин что-то бурчал себе под нос.

– Что-то не так? – глянув на Амона через плечо, спросила девушка.

– В целом все по плану, – отозвался Риджу. – Только вот Диркан где-то потерялся…

– Ты же говорил, что он сам сделает свой выбор. Он не на связке? – Амон отрицательно покачал головой. – А какой еще у него был выбор? Что ты ему сказал напоследок?

– Он был вправе действовать по обстоятельствам. Мог улететь вместе с братом, а мог остаться на Марсе, но мог поступить и как-то иначе. И, судя по всему, он выбрал «иначе».

– Вижу, тебя это беспокоит. Что это за третий выбор?

– Это не совсем выбор, это долг, который он решил разделить со мной, – прикусив нижнюю губу, ответил Амон, явно волнуясь о чем-то. – Это говорит о том, что что-то идет не по плану там, на острове, и он решил не допустить его провала.

– Он справится. Еще поиздевается над своим создателем вдоволь! Вот увидишь!

Риджу с грустью улыбнулся, словно точно знал, что никогда больше не встретится со своим первым созданием.

– Ладно! – отмахнулся от навязчивых и пессимистических мыслей южанин. – Нам пора идти. Нас ждут, а тут все готово к приему званого гостя. – Он нажал несколько кнопок на панели рядом с люком, и за спиной храмовников кабина залилась красноватым светом, словно сотканным из множества светящихся линий. – Как только он коснется хотя бы одной из них, корабль самоуничтожится через три минуты. – Ран кивнула. – Так что багаж не забываем и выходим.

Люк открылся, а перед людьми предстал прозрачный рукав-мост, ведущий на соседний борт. Под ногами плыл черный космос, усеянный звездами, а Марс казался больше прежнего и сиял темно-красным, ощущая присутствие своего творца. Бросив на планету еще один взгляд, Эваларин увидела крупные темные пятна, разрастающиеся подобно опухоли, захватывающие все больше и больше чистых территорий. Далеко слева на средней скорости шла связка из четырнадцати кораблей, а справа висел борт Мастера. Пройдя по мосту, они оказались у входа в корабль Фэро. Дверь отъехала в сторону, и они смогли пройти внутрь. Сзади послышался звук убирающегося моста – отстыковка началась в автоматическом режиме. Переглянувшись, Амон и Эвала пошли ко второму люку. Тот плавно открылся, и Храмовники оказались в просторном холле в три яруса. Их удивила царившая вокруг тишина. Такой крупный корабль – и абсолютно безлюдный.

– Как странно, – прошептала Ран, озираясь по сторонам, – я точно помню, что Красного Творца сопровождало несколько человек.

– Может быть, нас ждут на мостике? – предположил Риджу. – В любом случае отсюда можно идти лишь прямо. Думаю, нам туда, – указал он на мерцающие зеленые огоньки.

Их шаги эхом разносились по коридорам, оставаясь где-то под самым куполом третьего яруса. С приближением к мостику воздух становился теплей, и в нем появился знакомый аромат. Эвале даже показалось, что она вновь слышит шепчущий марсианский ветер.

Вопреки ожиданиям коридор привел их на большую смотровую площадку, с которой открывался захватывающий вид на остров Хранителей. У широких, панорамных иллюминаторов никого не было. Храмовники подошли ближе, затаив дыхание рассматривая родную планету, когда дальняя дверь открылась, и на площадку вышел мужчина в бело-серых одеждах, с накинутым на голову капюшоном. Ран повернула голову на звук и замерла на месте, вспомнив, что именно его видела в видениях, его воины в черном защищали от кого-то, сопровождая на корабль. Незнакомец молча, медленно направился к гостям. Мужчина был одного роста с Риджу, но явно старше. Цвет его кожи был похож на свойственный южанам Марса. Из-под капюшона слегка выбивались длинные черные, немного волнистые волосы. Лицо его было обрамлено аккуратной короткой бородой. Глаза же были не видны. При себе у незнакомца не было оружия. Глядя на мужчину, Ран все ловила себя на ощущении, что знает его давным-давно. От него исходила невероятно теплая, приятная аура, дышащая мудростью и любовью ко всей жизни, к острову Хранителей. Амон сделал шаг вперед и поклонился незнакомцу

– Право, это лишнее, – тихо сказал тот, останавливаясь в двух метрах от гостей. – Вы давно стали мне друзьями, и вам не нужно преклоняться предо мной.

Риджу пытался разглядеть душу мужчины, но тщетно. Ран же, наоборот, поймала знакомый образ. Он был значительно меньше своего изначального размера, но все еще достаточно великим и сильным. Она столько раз встречала частицы его души, разбросанные по Марсу, что видеть Сета Первого самого было чем-то удивительным. Заметив на себе внимательный взгляд принцессы, мужчина снял капюшон, открывая свои зеленые глаза храмовникам.

– …Сет Фэро… – прошептала его имя девушка.

– Здравствуй, Странник! – улыбнулся ей мужчина, но помимо души в теле этого человека было что-то еще, что она никак не могла понять. Что-то, во много раз превосходящее его по силе, знанию, мудрости и величию, – это был сам Красный Творец. Фэро перевел взгляд на Риджу. – Спасибо тебе за твою работу. Спасибо, что доверился мне и исполнил мои просьбы. – Амон с пониманием кивнул. – Я знаю, как тяжела была для тебя правда, но ты никогда не сомневайся в замысле Творца творцов.

– И не подумаю.

– Ты не исчезнешь для него никогда. Ты для Странника как Красный Творец для Творца творцов. Помни об этом. Даже сквозь века.

– Я все понимаю и принимаю. – Ран, нахмурившись, слушала их, этот диалог ей отчего-то сильно не нравился. Она чувствовала, что это что-то важное, но не могла понять сути. – Позволь задать вопрос, – Сет одобрительно кивнул, – где все? Неужели ты проделал весь путь сюда один?

Эваларин вспомнила, что в ее видении был еще как минимум один человек вместе с Творцом.

– Да-а, был еще пожилой мужчина, так похожий на Фариса… Он говорил со мной. – Она подняла глаза на Сета.

– Все верно. Первую часть пути они прошли со мной, но потом я приказал им покинуть борт. Этот корабль не нуждается в людях, он может управляться одним пилотом. Я не мог позволить никому из моих детей погибнуть здесь. После падения Марса все души смешаются в единый поток, и у Фэро уйдут бесценные века на возвращение в семью, а их служба должна продолжаться любой ценой.

– Почему века? – удивилась Ран.

– Каждая погибшая душа захочет возродиться как можно быстрее. За немногочисленные тела землян будет вестись борьба. В конце концов, сейчас Обитель не родит своих человеческих душ. Поистине Земля стала котлом для душ…

– Тогда как же быть с твоим планом? – не без тревоги спросил Риджу припомнив свой разговор с призраком этого человека в Кидонии.

– Это лишь его малая часть, – развел руками Фэро. – И все идет согласно предсказанию последнего оракула. – Амон хотел спросить еще что-то, но передумал. – Теперь позволь мне поговорить со Странником.

Южанин молча развернулся и отошел в сторону на несколько метров, так, чтобы не слышать разговор. Отвернувшись к окну, он не отрываясь смотрел на Марс, вспоминая то, каким он был задолго до всех этих событий.

Эваларин стояла напротив Фэро, не зная, с чего начать разговор. Было слишком много вопросов, но ни один не был достоин момента.

– Ты смотришь на меня, и я вижу непонимание в твоих изумрудных глазах, дитя дома Ран.

– Скажи, что это я вижу? Словно три сущности живут в одном теле… Человек как олицетворение материального мира, душа и… монада, сам Красный Творец…

– Только перводуше дано видеть это. Триединство, способное влиять на судьбу Вселенной островов. Так выглядят творцы в Обители. Обычные люди с душами из чужих миров, с частицами творцов внутри себя. Некоторые имеют целую монаду, что делает их сильнее и возвышает над другими. Невероятная сила внутри и хрупкость жизни снаружи. Вот почему землян нужно оберегать, как детей, как зеницу ока… стоит оболочке погибнуть, и монада отправится ждать нового явления своих глаз в мир. Но стоит человеку погибнуть за пределами Земли, и монада умрет навсегда, не в силах добраться до дома.

– Я все это знаю, – перебила его девушка, – иначе бы не была уроженкой острова Хранителей.

– Я знаю, что ты знаешь, но ты отказываешься сейчас это принять.

– Послушай, – Эвала встретилась с Сетом взглядом, – твоя смерть не спасет остров Творцов, лишь отсрочит неизбежное. Акхэя найдет путь к Земле, и я… я не знаю, как ее остановить.

– Моя смерть, Странник, не даст тьме разрастись, не позволит окрепнуть. Смерть Красного Творца даст тебе необходимое время все изменить… подарить всем творцам надежду и исполнить Его замысел.

– Но что, если она нашла иной путь? Как быть с моим братом? Он поражен тьмой, перводуша Марса почти поглощена. Как только тело Ивалирана погибнет, сердце акхэи попадет в тот же поток душ и отправится к Земле! Несмотря на ее слабость, она выдержит преграды и добьется цели! Мы проиграем слишком большой ценой…

– Ты знаешь слишком мало о происходящем, дитя. Однако тебе не стоит волноваться, ибо и это было предсказано, и мы готовы к этому. Ивалиран не попадет в Обитель в потоке. У него уйдут тысячелетия на восстановление… на сбор сил, на подготовку… – Сет сделал паузу, – и все это лишь ради гибели от твоей же руки.

– Почему ты в этом так уверен? Ведь она может и поступить иначе.

– Может, – согласился Сет. – Но любой ее поступок уже прописан в замысле Творца творцов. Вселенная островов не закончит своего существования сегодня, Странник, равно как и тьма не перевесит сегодня свет.

– Значит, завтра?

– Ты будешь к этому готова, когда настанет темный час. У тебя не будет сомнений и страха, ты будешь знать все.

– Как ты сейчас?

– Увы, Эваларин, я знаю слишком мало для человека. Знания моей души хранят память о предсказании, на котором выстроился путь Фэро. Красный Творец лишь открывает мне картины разных лет, корректирует воспоминания, добавляет в них свое. Творец не говорит со мной, хотя и дает мне свою силу. В конечном итоге мне не удалось достичь триединства, но это и не моя судьба. Меня же всегда вели сердце и долг. Сейчас я с уверенностью могу сказать, что я был больше человеком, чем Хранителем. Возможно, именно поэтому праотец Тот и праматерь Маат выбрали меня своим преемником. Они верили в человечность, что сердце знает лучше, чем разум… – Сет грустно улыбнулся, – но и в этом я их обошел. Я смог объединить силу перводуши и дух Фэро в единое целое. Это позволило мне стать тем, кем ты меня знаешь.

– Ты не прав, – мотнула головой Ран, – ты единственный, кто по-настоящему хранил наш остров, кто стремился дать ему шанс на спасение… Без тебя ничего бы этого не было.

– Я не только стремился дать шанс на спасение, милая Эваларин, я его дал. – Ее изумрудные глаза впились в красивое лицо мужчины, не понимая, о чем именно он говорит. – Я молился о великом воине, о том, кто изменит судьбу Вселенной островов, молился о его приходе на Марс. И вот ты, Странник, стоишь передо мной, и ты сохранила остров Хранителей, его частицы. Те, из которых Творец творцов возродит наш дом. Мой долг, как перводуши острова Хранителей, исполнен.

– Значит, я была права. Вас было двое… души-близнецы?

Сет молча кивнул. Только сейчас принцесса увидела отчаянно сдерживаемое желание мужчины посмотреть на планету, плывущую по космосу за окном по его левую руку. Он всеми силами, как мог, оттягивал этот момент.

– Я так давно хотел заглянуть в твои глаза, Странник, – тихо сказал Фэро. – Я боялся увидеть в них свои ошибки, но я вижу лишь Его благодарность. Нет большей награды для меня, чем видеть верность своего пути. – Он опустил глаза ниже, и его взгляд остановился на Оке Ра, висевшем на шее девушки. Затем он перевел его на нашивку с двумя скрещенными мечами, вышитую на плече. – Мои клинки, надеюсь, сослужили тебе хорошую службу.

– Они продолжат служить. Можешь не сомневаться, – твердо заявила Ран.

– Ты ведь знаешь, что за символы на твоей одежде, шее?

– Символ Храмовников и знак дома Фэро, – ответила принцесса, не понимая таких вопросов.

– Я основал этот дом так давно, – опустив глаза, прошептал Сет. – Выстраивал его медленно и обстоятельно, вкладывая в него душу. Странно, мне так давно никому не приходилось говорить этого…

– Говорить что? – прервала затянувшуюся паузу Эваларин.

– …Добро пожаловать в семью… – сказал Сет, снова встречаясь с Ран глазами. Она непонимающе смотрела на мужчину, а тот лишь улыбался одними губами. – Очень скоро ты станешь Фэро не только по духу, но и по крови. Ты займешь достойное место среди нас, и ты будешь с нами до самого конца своего пути. До самой смерти Вселенной островов.

– Я не понимаю, – покачала она головой.

– Странник понимает, а тебе, дитя, этого и не нужно. – Он сделал глубокий вдох. – …Я чувствую, что время пришло, и нам пора прощаться. – Амон подошел ближе, поняв, что разговор окончен. Фэро посмотрел на обоих. – Прежде чем уйти навсегда, я хочу извиниться перед вами, перед вами как Хранителями, – Риджу и Ран переглянулись, – вами как марсианами. На вашу долю выпало столько испытаний, боли и страданий. У вас не было времени насладиться жизнью, созданной Красным Творцом. Вы знали лишь войны и разрушения… Однажды Творец творцов сможет вернуть мое творение, и я обещаю, что дам жизнь и вам. Таким, какими я вас помню. – Видя, как блестят от слез изумрудные глаза принцессы, Сет снова улыбнулся и коснулся лица девушки, ловя несколько слезинок. От Фэро теперь исходило ало-оранжевое сияние, а зеленые глаза стали цвета огня. Творец брал верх, проявляя себя перед своими созданиями. От него исходили одновременно и тепло и жар. – Я исчезну, но не память обо мне. Я продолжу жить в твоих глазах, Странник, и в них же увижу свое возрождение…

Риджу взял Эвалу за руку и крепко сжал, надеясь, что она не сделает чего-то непредсказуемого, желая помешать Сету.

– Прощайте, дети Марса. Не плачьте обо мне, но вспоминайте с улыбкой. Вспоминайте ветер, что шептал вам, огонь, что показывал истории, водопады, что уносили прочь грусть и тоску. Вспоминайте тех, кого встретили и кому отдали сердце… – Красный Творец повернулся к окну и впервые вживую увидел свой мир. Несмотря на некоторое сопротивление, Амон смог увести девушку со смотровой площадки, понимая, что здесь сейчас будет крайне небезопасно.

Дверь за ними бесшумно закрылась и в одночасье заблокировалась. Эвала стояла, положив на дверь руки. Она одновременно и ругала себя и защищала, но понимала, что Красного Творца нельзя было остановить или отговорить. Ран с самого начала это понимала. Затем она, словно придя в себя, выпрямилась и молча пошла в сторону трехъярусного холла.

– Эв, ты куда?

– Я должна это увидеть.

– …Зачем?

– Чтобы запомнить эту боль и никогда не дать ей повториться, – обернувшись, бросила она через плечо. Снова ее глаза были полны слез, рвавшихся наружу. – Я не хочу снова, нет, когда-либо проиграть еще. Марс будет единственным моим поражением, – сказала она на языке астери. – А чтобы этого не повторилось, мне должно быть больно так же, как и ему сейчас.

– Эвала… – покачал головой южанин, следуя за ней и ловя себя на мысли, что призрак Сета в Кидонии именно это и предсказывал. Принцесса шла к месту финальной битвы, оставляя на полу следы, покрытые изморозью. Воздух на корабле стал ощутимо холодней, и стал появляться первый лед на стенах.

Красный Творец с нескрываемой любовью и восхищением смотрел на плывущий вдалеке остров Хранителей. Ему хотелось прикоснуться к этим скалам, вдохнуть этот воздух, почувствовать жар огня и ощутить тепло предрассветного солнца. Разрастающиеся пятна акхэи вызывали лишь болезненный отклик в груди.

– Ах, мой прекрасный мир… – прошептал он, – мое творение… Позволь облегчить твои страдания. Прими мой дар вечного сна, сна, в котором ты продолжишь жить…

Имэнири вдруг ощутил сильный толчок в спину, который вынудил его вырваться из омута воспоминаний, смешанных с тяжело переносимой болью. В этот же самый момент он увидел, как расцвел цветок, раскрыв бутон и явив хроно кри. Закинув голову, он посмотрел в разверзнувшийся над ним космос. Там высоко завис черный корабль, который казался объятым оранжево-алым пламенем. И чем больше всматривался Равэ, тем отчетливей он видел человека в серо-белом одеянии, чьи глаза теперь засияли красными рубинами и из которых текли горькие, соленые, как марсианский океан, слезы.

– Красный Творец… – прошептал Имэ, увидев в них свое пугающее отражение. Огонь почти полностью поглотил его, оставив нетронутой пока только левую часть лица. И область сердца по-прежнему защищал лед Астери.

Кристалл полностью высвободился из своего ложа и теперь парил, как в невесомости, излучая мерцающий зеленоватый свет. Цветок охватил багровый огонь и тут же обратил его в прах. Равэ подошел к хроно кри и взял его в руки.

Двое огненных воинов посмотрели на человека.

– Торопись, Имэ, до падения Марса остались считаные минуты. Ты последний огонь острова Хранителей, ты станешь огнем надежды для всех нас. – Храмовнику показалось, что призрак Фэро улыбнулся. – Пускай Око Ра осветит путь твоей душе к новым подвигам, и пускай Творец творцов никогда не забывает о твоей храброй душе!

Мгновение, и воины генерала Фиро вспыхнули ярким алым огнем, а затем исчезли вместе с резким порывом ветра, разносившего по планете желтую пыльцу. Огонь вокруг угасал, становилось темнее, но жар продолжал обжигать и причинять боль изнутри. Нужно было бежать, а сил почти не оставалось. Убрав кристалл в сумку и крепко стиснув зубы, Равэ направился к выходу из загадочного места. Видя, как гаснут языки пламени, он попытался переместиться так же, как некоторое время назад из башни. От усилий стало жечь глаза, но в итоге получилось, и вот он уже оказался у ворот в Пурпурной долине. И именно в этот момент огонь башни погас, а стены крепости Фиро стали обрушиться. Бесшумно. Земля сотрясалась, вздымаясь, крича и шипя. Тела погибших эверов проваливались в образовывающиеся трещины. Преодолевая эти препятствия, Имэнири на максимально возможной скорости бежал к выходу из долины, мучительно представляя себе, каким сложным будет подъем. Он не видел, но за ним тянулась полоса из опаленных, черных следов. Он уже почти обратился огненным человеком. Глянув вверх, мужчина про себя выругался, пытаясь при этом привести дыхание в норму и всеми силами не обращать внимания на усиливающуюся боль. Через пару минут он уже карабкался наверх. Когда до вершины оставалось каких-то десять метров, он почувствовал, как камни под его ногами плавятся. Еще каких-то пять секунд, и он упадет. Равэ прибавил скорости, но камни под его руками, объятыми огнем, обращались в прах.

– …Нет… – успел он прошептать, понимая, что падает.

Он успел заметить сброшенную веревку а потом на большой скорости кто-то спрыгнул за ним, раскрыв руки, собираясь схватить его на лету Момент, и Имэ понял, что незнакомец его поднимает наверх. Очнувшись от дурмана, он увидел, что спасителю огонь не причиняет вреда.

– Это фаэтонская сталь, она неопалима, – ответил Диркан, вытаскивая человека на поверхность. – Амон потратил на меня все свои запасы.

Имэнири во все глаза смотрел на робота, не понимая, что происходит и кто перед ним.

– P-разве оба робота не должны быть на тех четырнадцати кораблях?

– Там хватит и одного, – по-человечески махнул рукой Дир. – Идем, по моим данным, у тебя не так уж много времени осталось до того, как твое путешествие по Марсу окончится.

– Почему ты такой… странный? – продолжал свои расспросы Равэ, оперевшись на Диркана. – Как человек, словно у тебя есть свобода воли и выбора. Я не видел таких роботов раньше.

– Ну вот и посмотришь напоследок, – хмыкнул Диркан, ведя мужчину к кораблю, оставленному Риджу специально для Имэнири в тени дюн Хризу. – Тут все просто, друг мой, Амон не использовал стандартные схемы и программы, создавая меня. Это был его… хм-м… эксперимент. Блин! До чего же ты тяжелый! Терпи, говорю! Не теряй сознания! Еще чуть-чуть осталось, и сможешь отдохнуть.

Имэ держался из последних сил, чувствуя, как огонь подбирается к его левому глазу.

– Ч-что за эксперимент? – едва слышно спросил он.

– Да ничего особенно, просто источники энергии сделаны из арис анимус… вот и все. Это-то и дает мне мою индивидуальность.

– Арис… значит… значит, у тебя есть душа? Твоего создателя бы казнили за такое…

– О да-а, хорошо, что уже некому вести следствие.

– Но почему ты вернулся, почему не полетел к Земле?

– А как бы ты без меня справился тут, а? – подмигнул ему Диркан. – Я такая же часть Его великого замысла, как и ты. Мне дали выбор, и я сделал его. Мог улететь и жить дальше, мог остаться и стать вечным стражем мертвого острова, а мог помочь Амону, Эвале, Имэ, Храмовникам и Творцу творцов. Пусть я из стали, но внутри меня столько арисов, столько осколков душ, застывших в священных водах Источника, что ни один их голос я не смог заглушить, и не стал сопротивляться.

– Не понимаю…

– И не надо, Имэ, – снова улыбнулся Дир, – просто знай, что я, как и люди из плоти и крови, выбрал служение замыслу Творца творцов. Как и Линкан. Машины, которым чужак для Марса подарил марсианские души. Не одну и не две, а десятки. И видя их усилия и старания, я не мог не стать последователем этого великого пути.

– Ты чертовски много болтаешь, – выдавил из себя ухмылку Равэ. Впереди в нескольких метрах показался небольшой корабль. – У меня была одна знакомая, так ты превзошел даже ее.

– Шутишь, значит, еще есть силы жить.

Имэнири обессиленно осел на песок. Диркан поднял его и ловко водрузил себе на спину. Земля под ногами дрожала и продолжала сотрясаться. Вдалеке обрушивались горы, взрывались вулканы, выбрасывая тонны пепла на еще живые территории. Акхэя, казалось, ликовала, наблюдая за агонией острова Хранителей. Рушились многочисленные величественные творения. Статуи праотцев падали вниз, раскалываясь на части, колонны скатывались по длинным лестницам, оставляя глубокие впадины на камнях. Все вокруг шипело, кричало, стонало. Завывания ветра стали громче, а порывы сильнее. Настолько, что едва не сбивали с ног единственных оставшихся живых существ на планете. Дир удаленно открыл входной люк на корабле. Через пять минут он уже затаскивал человека внутрь. Опустив его на пол, он спешно задраил люк. Из одного из встроенных отделений он достал внушительных размеров металлическую капсулу.

– Так, друг мой сердечный, – сказал робот, встав напротив Равэ, – к хроно кри никто, кроме тебя, прикасаться на Марсе не должен. Иначе он разрушится. Ты должен, – он присел и, поставив перед ним капсулу, открыл ее, – убрать кристалл сюда. Закрыть и установить шифр. Ты слышишь меня?

– Зачем шифр? Как она его узнает? – Равэ вытащил из сумки хроно кри и аккуратно положил его внутрь, где он застыл в невесомости. Закрыв капсулу из такой же фаэтонской стали, он посмотрел на кодовый замок.

– Корабль пробудет на Земле некоторое время, и его могут найти люди. Это сокровище не должно попасть в чужие руки. Ничего ценнее кристалла тут нет. Пусть это будет хоть слово.

– Х-хорошо, – прохрипел Равэ, приподнимаясь и склоняясь над капсулой. Перед глазами все двоилось, и ему трудно было нажимать на нужные символы. – Ключом будет ответ на вопрос: чем пахнет Вселенная в полночь?

Замок на капсуле щелкнул и загорелся красным. Все было сделано. Дир поднялся и перенес капсулу в другой отсек, где погрузил ее в контейнер с изумрудной жидкостью. Отсек закрылся. Робот вернулся к мужчине. Лицо Имэнири уже скрылось под огненной маской, но лед на его груди все еще сиял сине-белым. Человек тяжело дышал и все смотрел на небо через иллюминатор, словно ожидая чего-то.

– Что ж, дело сделано, теперь еще кое-что осталось, – тихо констатировал робот, направляясь в кресло пилота.

– Подожди, – едва слышно остановил его Имэ, – оставь меня на Марсе. Я не знаю, что может случиться с кораблем в случае моей смерти здесь…

– Ничего с ним не случится, – покачал головой Диркан, запустив двигатель и начав подготовку к быстрому взлету.

– Что ты задумал?

– У меня есть одна идея, – не отрываясь от дела, отвечал Дир. – Твоя душа, пусть и съежившаяся до размеров твоего сердца, еще жива.

– Хех, у меня, по-видимому, большое сердце…

– Скорей всего! – улыбнулся неунывающий пилот. – Странник дала тебе две минуты… – В этот момент Имэнири заметил зеленое свечение вокруг робота, словно он был соткан из энергии Источника, иначе откуда он мог знать про слова Эйи. – Но что, если она дала эти две минуты мне?

– Не понимаю хода твоих мыслей, – мотнул головой Равэ.

– Оставшись на Марсе и сгорев в огне, ты бы погиб навсегда. Остров Хранителей поглотил бы тебя и твою душу. Но… – Дир на пару секунд задумался, – если ты сгоришь вдали от Марса, твоя душа, сохраненная во льду, продолжит путь… Эйя дель ав Астери не просто дала тебе две минуты, она дала твоей душе убежище на две минуты. Огонь поглотит тело, а лед спасет дух. Ты станешь свободным. Ты сможешь служить Его замыслу дальше! Так, всё! Не отвлекай меня! – всплеснул руками Дир, выстроив для себя четкий план действий.

Корабль стремительно поднялся в воздух, устремляясь к внешним границам Марса. Имэнири тяжело вздохнул, не желая погружаться в замысел странного робота. В голове не осталось мыслей, лишь обрывки каких-то разрозненных воспоминаний, которые не складывались в единое целое. Хроно кри забрал слишком много. Равэ снова и снова воспроизводил в сознании образ принцессы Ран, припоминая мелочи, на которые обращал внимание во время их недолгого знакомства. Он снова слышал шепот ветра и видел запутанные лабиринты Бэ Хала. Чуть впереди шла беловолосая воительница, а на ее лопатках отчетливо просматривались два абсолютно разных символа. Оба испускали сине-белое свечение. Потом воспоминания переносились в последние два дня, и он слышал тихий голос Эваларин, шепчущей Амону Риджу что-то на ухо. Затем звезды падали на Имэнири, возвращая его на Аль Киля, где он видел себя карабкающимся по горе мертвых тел к тому, кто победил всех воинов планеты огня. Перед тем как вернуться к реальности, он увидел, как враг посмотрел на него сверху вниз, а его изумрудные глаза не выражали триумфа, радости победы. В них было холодное безразличие, словно значение имел лишь бой.

Равэ резко открыл глаза и сквозь алую огненную пелену увидел через иллюминатор бьющийся в предсмертной агонии Марс. Его рука легла на золотой этах, подарок южанина, он крепко сжал его.

– …Дир… – прохрипел мужчина, робот вопросительно посмотрел на него, обернувшись. – А… а что будешь делать ты, когда все это закончится? Куда ты отправишься? – спросил он, попытавшись облизнуть пересохшие губы, но ощутил лишь привкус пепла на языке.

– Пока не знаю. В любом случае я должен буду передать хроно кри Страннику, когда бы он ни явился за ним.

– Тогда, – приподнявшись, он оттолкнул от себя этах, – передай ему и это. – Диркан поднял знакомое оружие. – Пусть сохранит это… для меня. И отдаст, когда сочтет нужным.

– Эта вещь пробудит воспоминания, – кивнул Дир.

– Каким образом?

– Время покажет. – Он отвернулся и продолжил уводить корабль все дальше.

Не в силах больше говорить, Имэ смотрел на остров Хранителей, который становился все меньше. Теперь он видел и зависший на орбите корабль Мастера, и еще один незнакомый, не уступающий ему в размерах, черный. В голове прозвучали слова Эваларин о том, что он может умереть, лишь когда увидит взрыв черной звезды.

С третьего яруса корабля Фэро Эвала и Амон видели остров Хранителей как на ладони. Фобос и Деймос продолжали свое молчаливое вращение, оно казалось медленней обычного, а сами спутники вдруг стали бледно-серыми. Они отбрасывали едва различимые тени, которые ползли по склонам величественного Олимпа, из жерла которого вырывались облака черного пепла – он дождем проливался на багровую землю. Та же, в свою очередь, тряслась и извивалась, когда изнутри прорвались потоки воды, газа, грязи. Планета разрушала, перемалывала все, что не было еще разрушено.

Из некоего ступора принцессу вывел внезапно раздавшийся звук предупреждения о разгерметизации на смотровой площадке. Большой обзорный иллюминатор треснул под силой Красного Творца. Осколки вылетели со свистом в открытый космос, буквально вытаскивая человека в серо-белых одеждах наружу. Сет не сопротивлялся. Наоборот, раскрыв руки, словно желая обнять свой мир, он летел вперед. Тело быстро замерзало, и нельзя было сделать ни вдоха. На глазах Храмовников Сет Фэро погиб. Эвала видела его тело, бессильно парящее в вакууме. Она была готова поклясться, что в его глазах блестели заледеневшие слезы. Переведя взгляд на планету, она впервые заметила закручивающийся все сильнее странный прозрачный поток, опоясывающий остров как дымка, – поток душ. Их было так много, и все они в панике кружили над Марсом, не понимая, что происходит, почему так и куда им теперь отправляться.

Перводуша Марса высвободилась из тела, и поток силой затянул ее в себя. Затем настала очередь и самого Красного Творца. Очертания бестелесной сущности были плохо различимыми. Монада светилась алым огнем изнутри, испуская свет и тепло. Ее сияние становилось все тише, оно трепетало, как огонек свечи на ветру, а его творение умирало. С неба на землю обрушивались ураганы, поднимавшие вверх камни и бросавшие их вниз. Поднявшиеся ветра выкорчевывали деревья, и щепки летели в разные стороны. На глазах вода вспыхивала огнем и, пузырясь, исчезала, оставляя засыпанные пеплом днища былых океанов, морей, рек. Во всем этом хаосе металась акхэя, которую умирающая планета также рвала на части, не оставляя никакой надежды на выживание даже тьме. Красный Творец почти растаял в темноте космоса, когда третья уничтожающая, смывающая все на своем пути волна прошла по острову Хранителей. Затем будто кто-то задул свечу, и наступила тишина и темнота. В одночасье еще совсем недавно живая планета превратилась в безжизненный кусок камня кроваво-ржавого цвета. До обостренного слуха Ран донесся холодящий душу гул ветра, словно эхо боли всей Вселенной островов. Затем был рвущий душу крик, и это был голос Земли, голос Творца творцов, падающего на колени из-за вырванного из груди сердца. Принцесса не могла проронить ни слова, но и слез больше не было. Образовавшаяся пустота заполнялась желанием отомстить, уничтожить акхэю, из-за которой все это стало возможным. Она поймала себя на мысли, что понятия не имеет, что делать дальше. Ее план заканчивался в этом пункте назначения, правда, было еще одно незаконченное дело. Девушка крепко сжала кулаки и перевела взгляд на отлично просматривающийся вдалеке звездолет. Амон посмотрел на стену слева от себя и услышал в голове слова призрака Сета:

– …Когда погибший Марс отразится в глазах потомка Ран, а по левой стене поплывут тени Страха и Ужаса, тьма заполнит пространство вокруг. Поглотит все, и только лед будет спасением… Спасением одному. Готовься сделать то, что уже делал однажды для Странника. Тьма нападет, когда на миг забудешь о ней.

Риджу молча подошел к девушке и обнял ее за плечи, уткнувшись носом в ее волосы. Несмотря на все испытания, они по-прежнему пахли цветами Марса. От души же веяло холодом и в то же время любовью.

– Что-то не так? – удивилась Эваларин.

– Все так, как и должно быть, – тихо ответил южанин, посмотрев на звездолет. Принцесса положила руки на его. – Еще совсем чуть-чуть осталось.

– У тебя есть план, что мы будем делать дальше? У меня вдруг нет никаких идей…

– Я бы отдохнул, если честно, – грустно улыбнулся Амон. – Но уверен, что для нас найдется работенка. Не самая легкая, но в конце мы останемся довольны.

– Что это в твоем голосе? – нахмурившись, спросила принцесса, глядя на отражение мужчины. – Почему мне кажется, что ты со мной прощаешься?

– Тебе кажется, – ответил Амон, поцеловав ее в макушку. Ран промолчала.

Через секунду корабль Мастера озарился серо-красным свечением. На борту явно что-то происходило.

Ивалиран, не веря своим глазам, наблюдал за падением Марса, даже с такого расстояния он мог слышать шум разрушений и гул ветров. Еще тьма внизу визжала, корчась от боли, прося сердце акхэи помочь ей.

– Даже убийство одного из творцов не остановит меня! – процедил он сквозь зубы. – Это лишь доказывает, насколько ты безжалостен и коварен… Своих же отправляешь на смерть, боясь встретиться со мной лицом к лицу! – Он крепче сжал медальон в своей руке. – Я доберусь до тебя. От тела к телу, ты не уйдешь от меня. Даже если на это уйдут тысячелетия…

По кораблю стало разноситься оповещение о критическом состоянии и неминуемом отключении систем жизнеобеспечения. С потерей всей связи с Марсом корабль превращался в железную могилу. Ран посмотрел на медальон, судя по зеленой окантовке, он был почти полностью заряжен. Энергии должно было хватить на достаточно большой прыжок. К этому моменту связка из четырнадцати была, как показалось Мастеру, в досягаемости, а между ним и заветной целью был неизвестный звездолет. Стиснув зубы и исподлобья посмотрев на «Черного рыцаря», Ивали сконцентрировался на точке прыжка и закрыл глаза. Мгновение, и он оказался в центре кабины пилотов корабля Амона, которая была вся залита красным светом. Тут же сработали многочисленные датчики, и система возвестила о самоуничтожении корабля через три минуты.

– Тварь! – выругался Мастер, посмотрев на медальон. Подойдя к панели управления, он попытался как-то остановить запущенный процесс, но она была полностью заблокирована. Подойдя к иллюминатору, он увидел удаляющуюся связку. Энергии медальона не хватит для такого прыжка. – Думаешь, я соглашусь погибнуть здесь?! – ухмыльнулся он, заметив корабль Фэро прямо впереди. – Мне подойдет и это… – Он сжал кулаки и прищурился от попавшего в глаза света.

Отразившиеся солнечные лучи от спутников Марса на мгновение ослепили. Ран вдруг отчетливо ощутил близкое присутствие Эваларин и души Странника. Взгляд Ивалирана изменился вместе с цветом глаз, которые стали чернее ночи.

– Я покажу тебе тьму такой, какой ты ее уже видела… – прошептал он, глядя на корабль Фэро. – Тебе удалось избежать поглощения тогда, но в этот раз никто тебя не спасет. – Мужчина ухмыльнулся.

Его руки чуть подрагивали, а от кончиков пальцев, поднимаясь выше, расходились черные нити-линии. Подобно разлитым чернилам они захватывали чистые участки кожи, покрывая собой все тело Мастера. Наконец из ладоней, пульсируя и извиваясь, словно в танце, стали вырываться темные нити, сплетающиеся в единый шар. Он быстро разрастался, поглощая Ивали. На таймере звездолета до самоуничтожения оставалось полторы минуты.

 

Глава XV

Предначертанное да совершится

Момент падения Марса Стратиг наблюдал в одиночестве. Он не моргнул ни разу и, казалось, не смел сделать и вдоха. Хотелось закончить свою жизнь здесь и сейчас, не в силах выдержать угрызений совести. В багровом лике острова Хранителей он видел глаза Красного Творца. Ки было бы спокойнее, если бы в них отражался гнев, порицание, разочарование, но в них были лишь принятие и любовь. И от этого на душе скребли кошки и хотелось выть волком. Старший Энго, да и все Хранители чувствовали себя предателями, недостойными воинами, предавшими своего создателя. Стратигу показалось, что напоследок его лица коснулся легкий марсианский ветер, и даже пахнуло морем, недалеко от которого когда-то располагался Эрдэл.

– …Прости меня, – прошептал Ки, коснувшись стекла, за которым плыла уже безжизненная планета. – Я клянусь, что все исправлю, все грехи Хранителей будут смыты, и ты сможешь простить нас. – В это мгновение его внимание привлекло сверкание на корабле Мастера, а затем и на звездолете. – Еще немного, и ты умрешь, Ивалиран… вместе с тьмой внутри.

Ки не заметил, как прошло три минуты, и звездолет взорвался, озарив космос яркой вспышкой.

– Ты еще жив там, а, Имэ? – бодро спросил Диркан, бросив быстрый взгляд на человека. – Держишься, я смотрю, а жизненные показатели ни к черту. – Он покачал головой.

– Далеко еще? – осипшим голосом и едва слышно спросил Равэ, держа правую руку на груди. Лед позволял не терять сознание. – Долго там до безопасного места?

– Еще малек потерпеть надо. Доставлю в лучшем виде, не переживай! – позволил себе улыбнуться робот. – Ты попадешь в поток душ Земли одним из первых. Сможешь встать в очередь. – Дир посмеялся своей же шутке. – Отхватишь себе какое-нибудь путное тело… Все-таки любопытно, как это происходит в Обители. Интересно будет посмотреть, да?

– Прям спать не могу, как интересно, – буркнул Имэ, шумно вздыхая. Краем глаза он заметил на радаре по левую руку Диркана увеличивающуюся черную точку близ корабля Фэро. – Что это?

– Мощный выброс энергии, – ответил робот. – Темной энергии. И он идет на сближение с чужим кораблем.

– Эвала и Амон… они же там! – Имэ попытался подняться, но не смог даже привстать, настолько был слаб.

– Не делай резких движений. Не весь корабль из фаэтонской стали, прожжешь еще что-то, огненный ты мой. Сиди уж на месте, – махнул он рукой. – Помочь ты им все равно ничем не сможешь.

– Предупреди их хотя бы!

– Нет в происходящем ничего, что не было бы известно Риджу. Амон успел подготовиться.

– Как это? – удивился Равэ. – До сих пор Эваларин была самой осведомленной, разве нет?

– Она знает лишь ту часть пророчества, что ей открыл Сет, другую же часть он рассказал моему создателю в Кидонии. Там было и про тебя, и про связку, и даже про эту наступающую тьму… Амон смог к этому всему подготовиться.

– Опять это пророчество, – выругался про себя Имэнири. – Кто вообще все это предсказал и откуда все это узнал? Праотцы?

– Нет. По имеющимся у меня данным, последний марсианский оракул был человеком. Пол неизвестен, годы жизни тоже. По некоторым свидетельствам, видения будущего приходили во сне и наяву. Человек словно существовал в двух реальностях, и именно этим объясняется такая детальность.

– Почему это вообще возможно было? Почему за прошедшие три тысячи лет никто больше таким даром не обладал? – из последних сил продолжал спрашивать Имэ, понимая, что ответов он не узнает уже никогда.

– Я могу сказать лишь одно – таков был замысел Творца творцов.

– Ладно, – отмахнулся мужчина, – что будет дальше? Им удастся спастись? Сет упоминал что-то? Должен быть путь… она не должна там погибнуть…

Однако Диркан предпочел не отвечать, а продолжил уводить корабль все дальше от внешних границ Марса.

Амон всеми фибрами своей души ощущал приближение чего-то темного и сильного, жаждущего смерти всего живого. И от этого он мог лишь сильнее прижать к себе Эвалу, чувствуя, как его собственная душа становится больше, накрывая храмовников своим защитным полем. Ран поняла это слишком поздно. В момент, когда Фобос и Деймос отбросили две черные тени на левую стенку весь корабль накрыло гигантским темным облаком. Акхэя просачивалась повсюду, устремляясь к своим врагам с далекой Астери. Принцесса попыталась вырваться из крепких объятий южанина и помешать ему, но в этот раз он был сильней, сильней Эйи.

– Что ты делаешь?! Немедленно остановись! – крикнула она, сжимая его руку – Не смей!

– Дальше твой ход, Эв, – прошептал он. – Я буду рядом и не дам тебе проиграть. Всегда рядом.

Секунда – и на верхний ярус ворвалась акхэя, затапливая собой комнату и обрушиваясь волной на марсиан. Барьер, сотканный изо льда, испускаемого душой Амона, сдержал ее стремительный и сокрушительный натиск. Пространство вокруг звенело и искрилось от переполняющей его энергии. Ран не могла пошевелиться, лед сковал движения. Она могла только смотреть на то, как черные стрелы вонзаются в созданную душой Амона защиту и как каждое острие отравляет тело Амона. Сначала они разили душу, а затем смогли дотянуться до плоти. От каждого такого удара сине-белый барьер покрывался кровавыми росчерками. Среди шума и электрических разрядов она внезапно отчетливо услышала голос своего брата у себя в голове, смешанный с холодным шипением акхэи.

– Тебе не спрятаться от меня даже за сотней таких щитов… – Отражение Мастера появилось в стекле. Их взгляды встретились на короткий миг. – Мне доставит истинное удовольствие убить еще одного из тех, кто тебе дорог, сестренка. – Лица Ивали коснулась довольная и злая усмешка. – Надеюсь, вы успели попрощаться… Хотя это лишнее, ты скоро к нему присоединишься. Хотя о чем это я, нет, ты увидишь, как его душа будет разорвана в клочья. Справедливо, не находишь?

Эваларин ничего не успела сделать или сказать, но ледяной щит треснул, а затем Мастер выпрыгнул из темноты и обрушил черный этах на южанина. Он нанес ему несколько ударов в спину, прежде чем проткнуть его сердце. Лишь тогда руки Амона ослабли, и барьер пал, оставив легкий холод и изморозь повсюду. Риджу беззвучно опустился на пол, а Ран успела его подхватить. Глаза южанина были закрыты. Амон погиб, не сказав больше ни слова. Эвала шепотом звала его, боясь прикоснуться к ранам или к его лицу. Слезы сами текли из глаз, обжигая щеки. Ивалиран же стоял в стороне и молча наблюдал, держа этах наготове.

Прижав Амона к себе, принцесса продолжала что-то говорить, но слов нельзя было разобрать. Перед внутренним взором со скоростью света проносились воспоминания с Марса, с Астери, с Аль Киля, со всех тех миров, где им довелось побывать вместе. Она видела его душу, стоявшую чуть поодаль, но этого было недостаточно. Ей сейчас был нужен именно этот гениальный южанин с Марса, которого ей никогда не вернуть.

– Брось, плакать по нему? Вы вот-вот встретитесь, – напомнил о себе Мастер, в облике которого практически не осталось ничего человеческого. Девушка подняла на него наполненные яростью глаза, жаждущие отмщения. Они светились ярче обычного. Точно так же, как глаза Эйи, стоящей за спиной Храмовника. Аккуратно опустив Риджу, Эваларин подняла с пола хопеши и встала, выпрямляясь во весь рост. Странник же обнажила когти и оскалилась, оголяя острейшие зубы. Ее рык эхом пронесся по кораблю.

– Твой путь оканчивается здесь, – на языке астери прошипела Ран, сжав клинки и приготовившись атаковать.

– Ты правда думаешь, что сталью можешь победить тьму? Посмотри сюда. – Он поднес руку к груди. Храмовник видела перводушу острова Хранителей, сжавшуюся до размеров сердца и давно сдавшуюся. – Откуда, ты думаешь, такая сила? Ты разорвала акхэю, почти уничтожив нутро, но теперь оно восстановилось. Еще чуть-чуть, и я снова буду собой. – Ивали усмехнулся. – Так что, как видишь, это вы проиграли.

– Ивали… – покачала головой Эваларин, – я до последнего верила в твою душу, давала тебе столько возможностей для борьбы с тьмой. Но каждый раз ты выбирал темнейшую из дорог. Словно ты был рожден, сотворен Марсом лишь для того, чтобы стать его погибелью. – Мастеру было неприятно слышать эти слова, голос его сестры пробирался в сознание, невзирая на выставленные барьеры, и заставлял перводушу содрогаться от боли осознания. – Как жаль, что ты оказался таким слабым… как жаль, что не Сет Фэро вошел в священные воды Источника первым.

– Достаточно! – Ивалиран быстро и кратко взмахнул этахом, создавая энергетическую волну, которая не смогла сдвинуть принцессу с места, а лишь всколыхнула ее белоснежные волосы. – Ты хочешь боя, я дам тебе бой. – Лица девушки коснулась усмешка, что удивило Мастера. – Эта паршивая душонка не поможет тебе! – Он выставил этах вперед, готовясь выпустить в сестру несколько энергетических зарядов. – Разве что умирать придется дольше.

– Ты так недальновиден, братик, – сказала девушка, наклонив голову вправо. – С тобой сражаться буду лишь я, а вот с тем, что внутри тебя, сразится Странник.

– Что? – не понял смысла Ивали.

Эвала боковым зрением заметила душу Амона недалеко от себя. Еще она ощущала притяжение потока душ, что вился сейчас над островом Хранителей. Она чувствовала сопротивление, которое оказывает Амон, особенно теперь, услышав ее. Она была готова поклясться, что он просит ее остановиться и не делать этого. Едва заметно Эвала улыбнулась ему.

На хопешах, по самому краю, от острия до рукояти тонкой полосой появился сине-белый лед. Он искрился голубыми молниями, так же как и волосы Эйи. Не медля больше ни секунды, Храмовник перешла в наступление. Три шага вперед, четкие следы, покрытые изморозью, и вот четвертый шаг, и следов Эвала больше не оставляла. Зато их вереница пошла стороной, словно невидимка продолжил свой путь. Принцесса двигалась с невероятной скоростью, замахиваясь на Мастера. Во все глаза глядя на девушку, он увидел, как душа астери жила своей жизнью, отделившись от тела, становясь осязаемой, двигалась синхронно с человеком. И вот уже два врага атаковали Рана с двух сторон. Хопеши просвистели в сантиметре от шеи Ивали, когда острейшие когти Эйи впились в перводушу и оставили на ней глубокую рану, из которой сразу же хлынула черная субстанция, похожая на туман. Зайдя брату за спину, Эвала снова перешла в атаку. Каскад размашистых ударов Ивали смог отразить, оттолкнув девушку от себя и выпустив в нее четыре заряда. Она смогла увернуться от всех и снова бросилась в ожесточенную атаку. Следом за ней и астери, чьи доспехи переливались ослепляющим светом и буквально источали холод. В этот раз Ивали смог удачно заблокировать атаку Эвалы, но пропустил очередной выпад Эйи. Стиснув зубы, стараясь не обращать внимания на боль, он контратаковал. Сталь скрипела каждый раз, когда хопеши встречались с лезвием этаха. Астери же продолжала рвать перводушу Марса, пытаясь дотянуться до сердца акхэи. И ничто не могло ее остановить. Удачное парирование, и Эвала смогла нанести колющий удар в область предплечья, второй пришелся на бедро. Однако Мастер воспользовался моментом и нанес ответный удар в бок. Алая кровь забила из раны.

– Без защиты души ты – ничто, – процедил он сквозь зубы. Эваларин отступила и, не обращая внимания на ранение, снова перешла в каскадную атаку. Ивалиран выпустил в нее три энергетических шара, и один ударил девушке в грудь, отбрасывая ее в сторону. Эйя на миг остановилась, словно став лишь неосязаемым призраком, но, когда принцесса смогла подняться, продолжила свой бой. – Что?.. – Он глянул на этах, заряд оказался слишком слабым, чтобы убить, а лишь опалил и оттолкнул.

Оскалившись и прорычав что-то невнятное, он активировал все символы на своем оружии, двигаясь вперед, обрушивая на сестру град быстрых ударов, которые она едва успевала отражать. Ему вновь удалось ранить ее и сильно толкнуть в стену ударившись о которую Эвала смогла удержать равновесие. Несколько крупных капель крови упали на покрытый изморозью пол. Мастер успел улыбнуться и сделал быстрое движение этахом, выпуская с десяток мелких шаров с пульсирующей темной энергией внутри. Изумрудные глаза зло сверкнули. Посмотрев на брата исподлобья, видя летящие на нее заряды, девушка крутанулась юлой, увернувшись от двух, и со всей силы запустила в Мастера один хопеш. Обернувшись вокруг два раза, клинок с ликом праотца Тота вонзился мужчине в грудь, правее сердца. В этот же момент оставшиеся шары ударили по Эвале, оставляя на этот раз многочисленные раны по всему телу. Мастер нашел в себе силы вырвать клинок из тела, но в ту же секунду второй хопеш с ликом Маат пронзил его насквозь, разрубив сердце. Ивалиран осел на пол, а затем упал навзничь мертвым, заливая покрытый льдом пол красно-черной кровью. Тяжело дыша, Эваларин отошла к стене, прислонившись к ней, медленно сползла вниз. Вдруг стало очень тихо. Сквозь туманную завесу она видела душу Амона совсем близко, как и Ивалирана, одолеваемого тьмой. Акхэя почти полностью поглотила душу, и ее сердце вот-вот забьется, поглотив всю сущность первого творения Источника Марса. Душа же Странника стояла напротив девушки. Темная субстанция, оказавшись в теле Храмовника, не могла до нее дотянуться и поэтому лишь убивала человека, стараясь впитать в себя все его знания.

Принцесса, превозмогая боль, стиснув зубы, дотянулась до своей сумки и достала из нее два ариса.

– …Нам пора идти… – едва слышно прошептала она, сжимая их в кулак со всей оставшейся силой. Кристаллы треснули, высвобождая сохраненные в них души Нури и Беса. Зелеными каплями они упали на пол, обращаясь в дуновение ветра. Эвала видела, как их притянул поток душ. Она улыбнулась им. – Мы ведь еще встретимся? – спросила она призраков, и в голове услышала ответ «конечно». – Я буду ждать…

Внезапно пространство вокруг вновь заискрилось и перед ней появилась душа Ивалирана, раздираемая тьмой, стремящейся захватить еще чистое сердце. Она увидела, как Эйя сделала шаг вперед, желая предотвратить поглощение, но ее опередил Амон, и ледяная душа астери оказалась в одном теле с тьмой и перводушой Марса.

– …Амон… нет… – Но было уже слишком поздно, лед сковал сердце Ивалирана, защитив его от акхэи и начав медленно распространяться по душе, очищая от тьмы, которая не собиралась сдаваться.

Глаза принцессы Ран медленно закрывались, словно от смертельной усталости. Не прошло и минуты, как она была мертва. Потом еще одна – и корабль Фэро вспыхнул огненно-красным светом, самоуничтожившись. Обломки разметало по космосу, оставляя душу Странника наедине с тем, во что превратились сердце акхэи, перводуша острова Хранителей и душа Амона. Эйе было невозможно тяжело смотреть в любимые глаза, которые сами обрекли себя на тысячелетнее заточение.

– Ты говорил, что будешь всегда рядом со мной… – сказала Эйя, – но не говорил, что только в воспоминаниях…

Странник чувствовала, как ее тянет куда-то, да так сильно, что было невозможно сопротивляться. В противоположную от нее сторону тянуло и симбиоз душ, в сторону связки из четырнадцати кораблей. Эйя попыталась схватить Амона за руку, но невидимый поток не позволил ей, затягивая душу в себя.

Через стекло иллюминатора Имэнири увидел взрыв корабля, а еще спустя две секунды Диркан сказал:

– Мы на месте, друг. Теперь можно и отдохнуть.

В глазах Равэ будто застыла красная вспышка взрыва, и две слезы, одна за одной, скатились по щекам, шипя, исчезая в огне. Потом все его тело перестало сопротивляться и, вспыхнув оранжевым пламенем, сгорело дотла на глазах робота. Лишь ледяное сердце осталось лежать, медленно тая и выпуская перводушу Аль Киля.

– Лети друг, Обитель ждет тебя, – тихо проговорил Диркан, отворачиваясь к панели управления. – Закончено лишь одно путешествие из многих.

К Стратигу на мостик прибежал запыхавшийся Ри и доложил об экстренной ситуации – у одной из пассажирок начались преждевременные роды. Нужно было срочно разыскать врача, которых на борту было не так уж и много.

– На кораблях есть все необходимое. Справимся и своими силами.

Не пройдет и часа, как на свет появится первый житель новой колонии, чье тело станет новым сосудом для души, состоящей из трех сущностей – акхэи, перводуши Марса и второй души Астери…

Еще через семь часов связка достигнет своего финального места назначения и навсегда встанет на якорь.

– Наша новая служба начинается сейчас, – скажет Стратиг Энго, выступая перед хранителями.

Эйя неслась в потоке, не видя рядом никаких других душ, словно кому-то была нужна лишь она одна. Позади остался Марс и его поток. Впереди синим сапфиром сияла обитель Творцов. Странник будто провалилась в сон, затягиваемая в неизвестное тело где-то на Земле. Потом она слышала словно со стороны крик новорожденного. Младенец лежал на тканях, расшитых золотыми символами в виде перекрещенных хопешей. Внутри нее еще не было души, но уже обитала иная сущность, такая знакомая и родная. Она-то и тянула к себе перводушу ледяной Астери. Кто-то из взрослых склонился над ребенком, и тогда девочка распахнула свои изумрудные глаза.

– Ну здравствуй, Странник, – улыбнулся мужчина. – Добро пожаловать в семью!

Конец третьей книги

24.05.2017-

26.12.2017

Москва