Прежде всего я хотела бы представиться.

Я — одиннадцатилетняя девочка, ученица пятого класса. Надо сказать, что события этой весны целиком перевернули моё представление о людях. Раньше я думала, что все они равны, что в маленьком городе Н. есть только два высших разума — мэр и директор школы. Но после случившихся событий я убедилась в ином. Не буду забегать вперед, а расскажу все по порядку.

 

Глава 1

Наконец–то пришла весна! Всем ребятам в нашем классе не терпелось убежать после уроков домой. Урок тянулся нудно и долго. Пока один ученик отдувался у доски, все остальные сонно зевали. Но тут Анна Семёновна вызвала нашу местную ворону — Пелагею. Весь урок она, покачиваясь на стуле, жевала жвачку. И кто знает, может быть, до конца занятий она пребывала бы в своих сладостных грёзах, если бы у стула под ней не сломалась ножка. Весь класс захохотал, а Пелагея с грохотом повалилась на пол. Её очки перекосились, а жвачка повисла на длинных растрёпанных волосах. Пелагея имела вид старого профессора, который около месяца, не вставая, писал диссертацию.

Анна Семёновна раскричалась и вызвала Пелагею рассказывать отрывок из «Сказки о царе Салтане». Но наша мечтательная ворона вместо домашнего задания заладила свои собственные стихи:

Когда к рассвету ночь клонилась,

Пред мной звезда пути явилась

И в бренный мир поволокла

Рождённое сейчас дитя.

И выходя в астрал умело,

Звезда подпрыгнула и спела,

Что буду жить я средь людей

И кушать жареных зверей.

В довершение всего Пелагея сделала реверанс, и, приподняв длинную юбку, показала всем мамины туфли на высоком каблуке. После этого она села на место и вместо того, чтобы вытащить жвачку из запутанных волос, открыла книгу со следующим заглавием: «Выход в астрал. Третья ступень».

Тут все взорвались. Кто–то катался по полу от хохота, близняшки, мечтающие стать парикмахерами и часами подстригающие всех, кто попадался им в руки, делали реверансы под общие аплодисменты, а остальные просто хлопали ладонями по парте, выражая этим свое удовольствие. Напрасно Анна Семёновна грозила поставить всем двойки: угрозы не помогали. Урок все–таки был сорван.

 

Глава 2

Надо сказать, что семья у Пелагеи тоже была довольно странная. Матери у нее не было, жила она с отцом, дядей и бабушкой. Отец после смерти жены отрастил длинные волосы, заплёл их в косички, купил лошадь и каждое утро, надев халат, приглашал прохожих с ним фотографироваться. Дядя проводил время за

написанием книги «Марсиане и космос», в которой доказывал, что мы — дети марсиан и скоро они за нами вернутся. Бабушка её и вовсе представлялась колдуньей. Поэтому Пелагея, воспитанная в таких весьма необычных условиях, считала, что длинная черная юбка, огромные очки и спутанные волосы выглядят довольно очаровательно.

У Пелагеи в доме, не считая отцовской лошади, жили три совы, морская свинка и огромный бойцовский пес. Моя одноклассница никогда не ела мясо, поскольку считала, что в нем бродит душа звезды, унесшей ее в детстве из астрального дома. Любимыми занятиями Пелагеи были ловля кузнечиков и сочинение стихов, одно из которых она так любезно прочитала нам во время урока. Такова была жизнь Пелагеи.

А теперь давайте вернёмся в наш класс.

 

Глава 3

Прошло два с половиной месяца, каникулы приближались. Всё вокруг дышало радостью, приглашая забыть все обиды и невзгоды, Историю со стихами стали мало–помалу забывать, а мой сосед Мишка Непугалкин даже выпросил у Пелагеи её стихи почитать. Надо сказать, мало что в них было ему понятно. Но для важности он выучил несколько заумных слов и вставлял их в неуместных случаях по 5–6 штук зараз. Пелагея, когда слышала это, виновато улыбалась и одергивала юбку.

Мне нравилось ходить с Мишкой в школу, ведь жили мы с ним на одной улице. Непугалкин был высокий, красивый и целиком оправдывал свою фамилию. Но вот тут–то, в двадцатых числах мая, произошел тот странный случай, который перевернул мое представление о существующем высшем разуме.

Однажды Мишка пришел в школу чем–то расстроенный. Заходя в класс, он не заметил Пелагею и нечаянно толкнул ее. Пелагея распласталась на полу. Дети захихикали. Вид одноклассницы был до того комичен, что даже Мишка рассмеялся, когда помогал ей вставать. Падая, она выронила книгу и порвала первые страницы. Пелагея сильно расстроилась, а мальчик, наскоро извинившись, отправился по своим делам. В глубине души он понимал, что она его не простила.

 

Глава 4

Мишка возвращался домой. Из его головы все не выходил случай с Пелагеей. Непугалкин толкнул калитку, выпустил на улицу недавно приблудившуюся красавицу- кошку Глашу, которая с громким мяуканьем умчалась вверх по улице и вошел в тихий дом. Поднимаясь по ступенькам, Мишка вспомнил, как упала Пелагея и как все над ней смеялись. Ей, наверно, было больно и унизительно слышать смешки. С тяжелым сердцем

Мишка сел делать уроки. Он даже отказался от пирожков, приготовленных ему мамой на обед. Мальчику было совестно. Он подумал, что завтра придет в школу пораньше и поговорит с Пелагеей. Кое–как скрепив этим сердце, он доделал уроки и пошел во двор чинить велосипед.

Скоро вернулся с работы папа и присоединился к Мишке. Мама, брат и бабушка пришли с вечерней прогулки и отправились готовить ужин. Начинало

темнеть. В сумерках громко кричали птицы. Ветер покачивал ветвями деревьев. Мишка с сожалением

подумал, что день подходит к концу. На крыльцо вышли мама с бабушкой и позвали их c отцом ужинать.

Вдруг заскрипела калитка. Непугалкин подумал: «Кто бы это мог быть?» Обернувшись, он увидел в вечерних сумерках страшное чудовище. Оно было небольших размеров, клочья шерсти волочились за ним по земле, обрубок хвоста торчал дыбом, а злобные зеленые глаза смотрели прямо на Мишку. От этого зрелища кровь стыла в жилах.

Мать сзади охнула. Бабушка, крестясь, заголосила: «Чур меня!» и плюнула три раза перед собой, попав на голову папе. Но тот ничего не заметил. Он продолжал сидеть на корточках, судорожно тереть гаечный ключ о брюки, а левый глаз его от волнения подергивался.

Тем временем чудовище подходило все ближе. И что–то знакомое почудилось в его облике. Присмотревшись, Мишка увидел, что его глаза не такие уж злые, а маленькие ушки подозрительно напоминают кошачьи. Тут чудовище жалобно замяукало. «Да это же наша Глаша!» — воскликнула бабушка. Мальчик подбежал к кошке, но не решился взять ее на руки: бока Глашки были целиком выбриты, а оставшиеся кое–где куски шерсти были покрашены в каштановый цвет. Хвост был прикрыт бумажным пакетом, а между ушей зияла лысина.

Мишка обернулся: родители так и стояли в оцепенении. Первым пришел в себя папа. Он схватил кошку и поволок ее в ванную. У несчастного животного не было сил даже сопротивляться. После долгих трудов Мишки, папы и мочалки кошка частично приобрела свой

первоначальный вид. Они с облегчением вздохнули и пошли ужинать. За столом долго обсуждали, что же произошло с семейной любимицей и решили, что она попала в лапы к собаке. А Мишка отправился в свою комнату, терзаясь мыслью, кто и за что мог так изуродовать бедное животное. Он перебрал в памяти все происшествия сегодняшнего дня, и внезапно его осенила догадка. «Вот она, месть Пелагеи!» — понял он и медленно опустился на диван.

 

Глава 5

Я пришла в класс самая первая. Анны Семёновны ещё не было. Достав учебники и приготовившись к уроку, я вышла во двор. До звонка оставалось полчаса. Вдруг на ступеньках на меня кто–то налетел. В такую–то рань!? Смотрю, а это Мишка. «Ты что — говорю, — Мишка, на пожар летишь?» А он спрашивает, даже не извинившись: «Где Пелагея?»

Кроме меня, в школе почти никого не было, и Непугалкин рассказал мне о том, как пришла домой ободранная кошка, и как ее шерсть висела крашенными каштановыми клочьями. Я ужаснулась:

— Мишка, а ты уверен в том, что это именно Пелагея?

— Может и не Пелагея, но у кого дома есть большой бойцовский пес? Кто не хотел меня простить? Кто

знает, что у меня есть кошка? Видишь, нечего сказать! Все сходится на ней!

— И что ты собираешься делать?

— Я скажу ей, что кое–что о ней знаю!

— А ты не видел, в какую сторону ушла кошка?

— Вот именно что видел! Она умчалась на гору, а там живут только Ванька Зайцев, близняшки — парикмахерши и Пелагея.

Скоро стали подтягиваться ребята, и весть об изуродованной Глашке передавалась из уст в уста. Во всех уголках класса можно было услышать: «Пелагея… Ободранная кошка… Несчастный Непугалкин…Кошмар!» Однако Пелагеи все не было. Как и Анны Семёновны. До начала урока оставалось совсем немного времени.

Вдруг маленькая лохматая комета влетела в класс. Бросив портфель на третью парту, поправив очки и крикнув: «Я не опоздала?» перед нами предстала героиня сегодняшнего дня Пелагея. Все взоры были устремлены на нее. «Ну, — сказал Мишка, подойдя к ней и скрестив руки на груди. — Ты ничего не хочешь нам сказать?»

В воздухе повисла неловкая пауза. Нервы у всех был напряжены до предела. «Если я опоздала на классное собрание, — сказала, улыбаясь, Пелагея, — то прошу меня простить. На полпути в школу я вспомнила, что не покормила пса. Пришлось возвратиться!» «А разве твоя собака нуждается в кормёжке? — спросил веснушчатый Борька. — Разве ей не хватило кошки?»

Пелагея смотрела на нас через очки огромными серыми глазами. Наконец она спросила: «Какой кошки?» Ребята переглянулись. Мишка в недоумении поднял брови. Тут Борька встал на стул и выкрикнул: «Раз ты ничего не

знаешь, давай — ка мы тебе расскажем!» Но тут Пелагея всех удивила: «Если вы о кошке, то я ничего не скажу.»

Вот это да! Мишка в изнеможении опустился на стул, на котором стоял Борька. Последний не успел слезть и покачнулся. Чтобы не упасть, он вцепился в Мишкины волосы. Оба истошно закричали. Мишка от боли, Борька от страха. Дашка Крякина испугалась, что оба упадут на нее и тоже завопила. Весь класс наполнился криками: кто кричал от страха, кто из сочувствия к остальным, а кто просто так. Никто не заметил, что в этот момент в класс вошли Анна Семёновна и директор.

«Ну-с, — сказал директор, — чем молодые люди объяснят свое поведение? Ваш крик слышен во всей школе. Классы не могут заниматься. В школе комиссия, а они здесь развлекаются! Анна Семёновна, что касается Вас, то постарайтесь больше не опаздывать, а то школьные стекла не выдержат звукового напряжения!» Сказав это, высший разум повернулся и, хлопнув дверью, вышел в коридор.

Воцарилась тишина. Анна Семёновна открыла журнал и сказала: «Хорошо вы проводите без меня время! Никто не хочет мне рассказать, что случилось? Почему Борис стоит на стуле, словно памятник, вцепившись в волосы Непугалкина?» Все молчали. «Борис, слезь со стула и шагом марш на последнюю парту! Бегом!» — крикнула Анна Семёновна.

Урок математики прошел очень плохо. Даже Ванька Зайцев перепутал знаки и получил четверку. Все дожидались перемены. Но Анна Семёновна почувствовала это и осталась в классе. Возможности поговорить не было. Момент был упущен.

 

Глава 6

Ребята решили объявить Пелагее бойкот. Это было не так сложно, потому что каждую перемену она убегала на старый школьный стадион ловить кузнечиков. Насекомые были ее любимыми существами и она упросила дядю взять домой двух богомолов для разведения. Тот воспринял это как знак судьбы и принялся писать новую книгу «Марсиане среди богомолов».

Пелагею, гуляющую с собакой, часто можно было увидеть в парке. Она долго засиживалась на лавке, глядя на ярко–зеленые листья. И однажды, сидя под березой с листом в руке, она услышала разговор своих одноклассников.

— У Насти тоже скоро что–то случится! — сказала Дашка.

— Вот–вот, — отозвался маленький Коля, — видели, как она на нее смотрела? Наверное, бабушка ей это подсказала.

— А мне кажется, что Пелагея сама по себе хорошая, просто так сложились обстоятельства, — возразила Настя.

— Интересно, что ты скажешь, когда после такого взгляда у тебя заболеет любимый попугайчик? — возмутилась Дашка. — Тогда будет поздно говорить о доброте и…

— Привет! — сказала Пелагея.

Все замолчали. Борька что–то зашептал на ухо Насте, стараясь не смотреть на Пелагею.

— Привет! — повторила девочка. — Не хотите пирожков? Настя, держи. Ты же их любишь! Бабушка испекла их сегодня утром для меня. Но мне что–то не хочется.

Она смотрела на Настю огромными глазами, а в руке держала румяный пирожок. Настя хотела протянуть

руку, но Борька шепнул: «А если он отравлен?» Настя отдернула руку и отодвинулась. «Что значит отравлен? — спросила Пелагея. — Зачем моей бабушке отравлять меня и моих одноклассников? Пирожки вкусные, с капустой. Бери, Настя!» Но девочка стояла в нерешительности. Она взглянула на Борьку. Потом на Дашку. Оба отрицательно покачали головами. «Нет…э… спасибо, в другой раз!» — ответила Настя. «Ну, смотри сама» — сказала Пелагея и опустила пирожок в карман, не сводя огромных задумчивых глаз с Насти. Та боязливо поежилась.

Послышались раскаты грома, и по асфальту крупными каплями застучал дождь. Дети повернулись и заспешили прочь от Пелагеи. Вдруг послышался громкий лай. Они оглянулись и увидели огромного бойцовского пса, несущегося в их сторону. Настя и Дашка закричали и помчались по аллее. А Борис и Коля застыли в оцепенении. Вскоре собачий лай смешался с громким мяуканьем кошки. Мальчики переглянулись. «Хорошо, что с девчонками все в порядке! — сказал Борька и повернулся к Коле. — Вот тебе и лишнее доказательство того, кто и что является причиной трагедии в семье Непугалкиных!»

 

Глава 7

«Кровожадный пес снова вышел на охоту!» — сказал Борька, войдя на следующее утро в класс. Все взоры устремились к нему. И через пять минут Борис уже описывал в красках события вчерашнего вечера, не забыв

добавить от себя шепот над пирожками и книгу «Юная колдунья», которую якобы читает Пелагея.

Все слушали рассказ внимательно и молча. И только близняшки — парикмахерши тихо переговаривались в углу. Никто не обращал на них внимания, пока Коля, качаясь на стуле, не опрокинул сумку Саши, одной из близняшек. Девочка бросилась поднимать учебники, а Мишка, желая помочь, поднял небольшой упавший мешочек. Из него, кроме помады и туши, выпали разные флакончики, тюбик с начатой каштановой краской, ножницы и два бумажных пакета. Все это показалось Мишке смутно знакомым, и он

стал разглядывать пакеты. Но Саша, покрасневшая, как вареный рак, выхватила мешочек из его рук, затолкала содержимое обратно, и бросив: «Спасибо!», выбежала в коридор.

Другая близняшка Маша не стремилась за сестрой. Она переминалась с ноги на ногу, желая что–то сказать. Затем девочка медленно повернулась к Мишке и спросила: «Все ясно, да?» Мишка хмурился. Он так усердно соображал, что, казалось, был слышен скрип шестеренок в его голове. Но нужная мысль на ум не приходила. Наконец он ответил: «Ты знаешь…как–то не очень…»

Вернувшаяся близняшка Саша попыталась увести сестру, но Маша тихо промямлила: «Это мы во всем виноваты! Кошка ничейная, и мы решили сделать ей стильную прическу. А когда стали ее красить в каштановый цвет, она вырвалась и убежала!»

Мне показалось, что с неба в класс ударила молния и попала в Мишку. Он стремительно подскочил и вылетел вон из класса. Мне стало все понятно. Впрочем, как,

наверное, и всем ребятам в классе. Заговорили все разом. Кто–то сказал: «Не расстраивайтесь!», кто–то крикнул: «А что же вы раньше молчали?» Начались крики обвинений, слезы оправдания …

Вдруг все внезапно затихли. Все, что случилось, показалось таким мелким и неважным. И ничего сейчас не имело большего значения, чем запах отцветающей сирени и песня воробья, зелень листвы и веселый крик ребят, игравших на школьном дворе.

Я встала и пошла к двери, на ходу напевая какую–то быструю песенку. Послышался звук отодвигаемых стульев и весь класс тоже потянулся на улицу. В воздухе пахло летней свежестью. Ветерок обнимал деревья. А впереди бежал Мишка к старому стадиону. Я и все наши одноклассники бросились за ним.

На траве лежала Пелагея, держа в вытянутых перед собой руках только что пойманного кузнечика. Он отчаянно вырывался, а она так увлеклась, что не сразу заметила нашу приближающуюся процессию во главе с Непугалкиным. Он окликнул ее, и Пелагея, от неожиданности выронив кузнечика, обернулась. Очки увеличивали ее глаза в несколько раз, а волосы были спутаны и лохматы.

«Никогда она не была прекрасней, чем сейчас», — подумал Мишка. И сказал: «Пелагея, прости нас пожалуйста! Кошку мучила не ты, мы это знаем. Почему

ты сразу нам об этом не сказала?» Мишка улыбнулся и оглянулся на меня.

Я не сказала ни слова и правильно сделала, иначе мы бы не услышали тихих слов Пелагеи: «Я не есть предатель чистокровных! Я есть предатель бренной жизни на земле!» И с важным видом отвернулась, принявшись отыскивать в траве сбежавшего кузнечика.

Эти слова из уст будущей шестиклассницы прозвучали так нелепо и вместе с тем глубокомысленно, и, несмотря на их заумность, так легко и просто все объясняли, что меня мгновенно осенило грандиозное открытие: существует еще один вид высшего разума. Это

высший разум будущих времен. И его представитель на Земле — Пелагея.

Обстановка мигом разрядилась. Все дружно захохотали. Мишка катался по траве. Борька и Коля хлопали друг друга, пытаясь остановить приступы смеха. А я радовалась, что наконец все закончилось. И никогда в жизни мне не было так хорошо и весело на душе, как тогда, в теплый майский день, на поле среди кузнечиков и одноклассников, о которых напоминал всей округе только громкий веселый смех. Детский смех.