Модель чугунного дирижабля, или Учитель Добреску — 2

Василий Щепетнев

Полет первого спутника, а за ним и остальных, повлек за собой шквал детского ракетного творчества. Всем хотелось тоже запустить спутник — пусть не в космос, пониже, но чтобы и пламя било из дюз, и дым валил, и народ ликовал.

С пламенем и дымом затруднений не было. Как, оказывается, легко из самых простых вещей соорудить ракету дворового радиуса действия. По ходу исследований ещё и коктейль Молотова воссоздали, и не раз. А вот с народным ликованием получалось не очень. После определенного возраста люди ликовать не хотели категорически. Ведь и пожар может быть, и стекло взрывом глаза недолго выбить, а уж развешенное белье испачкать — это всегда пожалуйста. Милиция, пожарные, активисты домкомов старались, как могли, но редкий вечер над тем или иным двором не взлетала ракета за своей секундой славы.

Учитель Добреску решил проблему оригинальным путем, заявив, что ракеты — это день сегодняшний, а нужно думать о будущем. Даже «взрослые», настоящие ракеты, весящие сотни тонн, выводят на орбиту спутник в тонну — и всё. Хорош был бы автомобиль, способный перевести из села в город ящичек персиков, а потом — на переплавку! Что делать? Что делать, знают большие учёные в больших институтах, мы же будем строить модели кораблей пространства, космических шхун и фрегатов. Будущее принадлежит не реактивной тяге, а космоплаванию.

Как это — спрашивали наиболее настырные.

А так, как плавают парусники по морю.

Их же на воде держит закон Архимеда?

Закон Архимеда распространяется и на Космос, заявлял учитель Добреску и начинал тяжело дышать: он страдал астмой, но проявлялась она лишь в моменты сильного волнения, об этом мне по секрету рассказал Женька. Так я понял, что учитель Добреску иногда волнуется. Очень редко. Только если речь идет о космоплавании. "На тело, погруженное в гравитационное поле, действует сила, равная вытесненной телом гравитационной составляющей" — эту формулу опять рассказал мне Женька, и опять, разумеется, под секретом. Тогда мне казалось, что я её понимаю. В небе, в межпланетном пространстве плавают железные громады, которые без рева двигателей меняют курс и даже садятся на Луну. Или на Землю. Тихо-тихо.

И мы начали делать модели чугунных дирижаблей. Почему чугунных, а, к примеру, не свинцовых? Потому что ядро Земли состоит из железа, следовательно, и гравитационное поле её действует в первую очередь на железо. Ну, или на чугун.

Поскольку делали модели, то «чугун» был условный — им могла быть и глина, и жесть, и дерево, и резина, да хоть бумага или картон, главное, чтобы на вид похоже на чугун. Звездные крейсеры и фрегаты самых разных форм и объёмов наводнили квартиры умельцев.

Я умельцем не был. Я и в школу-то не ходил по малолетству, но считался своим (до известных пределов, конечно) даже среди шестиклассников благодаря тому, что много читал, без труда узнавал на небе десяток созвездий, а ещё здорово играл в шахматы. Этакий дворовый вариант Решевского. Плюс — не болтал, последнее было едва ли не ценнейшим качеством.

Так вот, моделей я не делал (разве что помогал, "подай-подержи-принеси"), зато первый начал всматриваться в небо: если чугунные корабли бороздят межзвездное пространство, кто мешает им как раз в этот момент зависнуть над Кишинёвом? И, вслед за мной (на первенстве не настаиваю) в небо стали вглядываться и остальные. Кишинёв, понятно, город столичный, но светового шума на рубеже шестидесятых было немного, особенно над улицей Фрунзе. В городе временами устраивались «затемнения» — все окна занавешивались плотными шторами или просто выключали освещение, чтобы вероятный противник, «синий» или «зелёный», не мог нас разглядеть сверху. Вот тут-то южное небо и проявлялось во всей красе. Спутников было мало, пролет каждого спутника над городом был событием, но частенько кто-то видел в небе движущиеся звезды, пятна и диски.

Учитель Добреску нас охладил: не такие они дураки, инопланетяне, чтобы летать при всех огнях. Смотреть в небо нужно, но без паники.

"А локаторы? — спросил старшеклассник. — Если он, космический дирижабль, чугунный, локатор его на раз засечёт".

Как знать, как знать, отвечал учитель Добреску, раскрашивая новую модель звездолета-диска ("Туманность Андромеды" была настольной книгой моделистов-конструкторов, впрочем, всяк читал её на свой лад) в какой-то невероятно глубокий чёрный цвет. Вот чёрная краска. Почему она чёрная? Потому что не отражает световые лучи. А если придумать краску, которая не будет отражать лучи радиолокаторов? Или расположить плоскости так, что отражать будет — но в сторону?

Однако интерес к ночному небу не уменьшался. А вдруг они зажгут свет по оплошности? Или нарочно включат, как гражданские самолеты, мол, мы с миром летим?

Наблюдение наблюдением, а моделирование моделированием. Главным оставался вопрос, как сделать, чтобы чугунный дирижабль, или хотя бы модель, полетел вверх, а не упал вниз. Как заставить работать гравизакон Архимеда? Для этого, утверждал учитель Добреску, следует лишить чугун заряда. Чугун, что на поверхности планеты и чугун, что в центре Земли, имеют разноименные заряды, потому и притягиваются — ну, вот как разноименные полюса магнитов. А если у них будут одинаковые заряды, или вообще зарядов не будет — то и притяжения не будет тоже. Тогда и вступит в действие Космический Закон Архимеда.

А как поменять заряд чугуна, или вообще его убрать, допытывались мы. Это-то и есть главная задача, отвечал учитель Добреску и подсказывал: нужно использовать силы природы. А для этого — много знать. А чтобы много знать, следует хорошо учиться.

Было это простой учительской хитростью, или же за словами стояло что-то ещё? Я не знал, но нутром чувствовал: размениваться на лозунги "Мойте руки перед едой", "Не прогуливайте школу" или "Уничтожайте мух" учитель Добреску не станет.

Его "Дисковый космодирижабль" был почти готов. Почти — потому что сам учитель Добреску считал, что модели чего-то не хватает. Был он, дирижабль, размером с небольшой таз и весил изрядно — в отличие от наших картонно-деревянных поделок, Добреску сработал модель на совесть, сумев кого-то уговорить в литейной мастерской. Весь январь тысяча девятьсот шестьдесят первого года он работал над моделью, порой даже в ущерб заказам от телевладельцев. Ничего, скоро кончит, говорил Женька, немножко осталось, он сам матери обещал, мол, чуть-чуть потерпи, и всё.

Модель, действительно, завораживала. Но учителю Добреску этого было мало: он поместил дисковый дирижабль в колесо, колесо установил на разборный треножник, и всё это оплёл проводами — толстыми, с палец.

Пятнадцатого февраля вся страна смотрела солнечное затмение. Где-то оно было полным, где-то, как в Кишиневе, почти полным, кому какое счастье. Все во дворе заранее закоптили стеклышки и теперь ждали. А учитель Добреску и три парня постарше установили треногу с моделью дирижабля в центр двора, а провода подключили к накануне сделанному заземлению. Я смотрел то на солнце, то на чугунный дирижабль. Во время затмения он вел себя смирно — никаких световых волн, искр и прочих следов паранормальной активности не было. И потом, когда треногу разобрали и модель извлекли из колеса, никто изменений не заметил. Я сам украдкой коснулся чугунной поверхности. Никакой лёгкости.

Ночью учитель Добреску сошел с ума. Так считает двор. Он не плакал, не кричал, не буйствовал — просто устроил посреди двора костёр, в который и побросал все модели, а заодно и вещи, принятые для ремонта. Особых разрушений, к счастью, не случилось — пожарные приехали очень быстро, а вслед за ними и врачи в карете "Скорой помощи" — примерно такой, которую мы видим в "Кавказской пленнице".

Учителя Добреску увезли в Костюжены, в психиатрическую лечебницу. Вещи из костра — патефон, педаль для электрической швейной машинки, амбарный замок и прочее — были возвращены владельцам, попорченные огнем, водой или небрежным обращением во время действия пожарных, но никто претензий не выказывал, какие уж претензии, если человек в Костюженах.

Деревянные модели обгорели, и только. Не пропало ничего ценного. Не те времена, да и как могло пропасть, если двор всё видит? Всякую обгорелую мелочь, неоконченные модели с молчаливого согласия семьи разобрали на память, что смогли — очистили и перекрасили, что не смогли — выбросили.

Неясной осталось лишь судьба чугунного дирижабля. В костре его не было, такой не сгорит. Может, учитель Добреску оставил его в каморке? Женька говорил — когда вновь смог говорить — что нет, что с него, с дирижабля, всё и началось, отец выбросил модель в первую очередь. Кто-то взял на память и не признается? Но взять незаметно двухпудовый диск… И хранить в комнатушках, где каждая пядь на учете? Да и зачем?

Спустя два месяца наша семья покинула Кишинёв и перебралась под Воронеж.

О судьбе чугунного дирижабля я гадаю до сих пор.

 

Кафедра Ваннаха: Нано-блюз

Ваннах Михаил

Дюжину лет назад в Отечестве нашем искали Национальную идею. Искали долго и мучительно, с упорством богатого мужичка выше среднего возраста, заполучившего наконец вожделенную модель и пытающегося что-то сделать или, хотя бы, изобразить. А потом, на самом конце эпохи нефтяного изобилия, показалось вдруг, что идея эта найдена. И она крайне плодотворна, хоть и очень мала. И идея эта — нанотехнологии.

Давайте же для простоты изложения выделим в , которые крайне обширны, ибо есть "междисциплинарная область фундаментальной и прикладной науки и техники ", всего две стороны — миф и новые, вполне реальные возможности для производства. Ну, миф известен очень широко. Он состоит в гипотетической возможности заменить все технологии, которыми пользуется человечество — обжиг керамики, варку стали и стекла, штамповку и прокат, шлифовку оптических линз, синтез полимеров, выращивание злаков, виноделие и печение хлеба, — одной единственной, а именно — складыванием потребного из отдельных атомов. Миф этот восходит к докладу Ричарда Фейнмана на конференции Американского физического общества в Калтехе в 1959 году "Там внизу много места ", There’s Plenty of Room at the Bottom . Там великий физик и блистательный шутник предположил, что отдельные атомы перемещать можно механически. Инструментом для этого могут быть манипуляторы, каждый из которых будет создавать свою уменьшенную копию. У нас в стране идея получила широкую известность благодаря научно-фантастическому роману "Мы из солнечной системы ", 1965. Последовательность дублей, создающих свои уменьшенные копии, появилась в том же году и в культовом "Понедельник начинается в субботу " братьев Стругацких. (Впрочем у Станислава Лема сборка из атомов фигурировала ещё в "Двадцать третьем путешествии Йона Тихого" , 1954.)

В 1980-е эстафету подхватил . Хотя его работы и насыщены математикой, но названия выдержаны в почти теологическом, нарочито архаизированном стиле — "Машины творения: грядет эра нанотехнологий ", " Engines of Creation: The Coming Era of Nanotechnology " . Идея атомарно-молекулярных сборщиков распространилась крайне широко, её тиражировали научно-популярные издания. Даже идея гипотетической — серой слизи , в которую могут превращать всё на свете молекулярные дизассемблеры, игравшая роль чёрной легенды, — подобно тому, как ядерной энергии сопутствует не менее гипотетическая ядерная зима, — работала на популярность наномашин. (Отметим, в плане защиты отечественного приоритета, что сёрая слизь, — под именем коллоидного газа , умножающегося за счёт тел своих жертв, — впервые появилась в романе "Дорога на океан ", 1935. Книга эта насыщена технологическими предвидениями; оказала огромное влияние на Аркадия Стругацкого; вызывала пристальное внимание Сталина, которому Леонид Максимович даже осмеливался перечить, отстаивая авторский текст от высочайших правок.)

То есть наносборщики известны крайне широко. О них наслышан каждый, чьи интересы выходят за пределы дешёвого пива в пластике и китайских тряпок особо модного пошива. На роль национальной идеи, или хотя бы её суррогата — изумительно подходят. Ведь обещают чудо. Ничего не надо делать, а наносборщики всё сделают для тебя, соберут хрустальную рюмку, нацедят в неё очищенного да сервируют на порцеллановом фарфоре осетринку с хреном. И самое главное — не надо обещать этого впрямую. Сказал «нано» — и представился вожделенный образ. Ну, как при словах вампир или русалка…

Стоп! Вот мы и пришли к первому интересному моменту. О русалках с вампирами наслышаны все. Вот только никто (за исключением пациентов домов умалишенных) их не видел. И, несмотря на всю математику Дрекслера, несмотря на все успехи в туннельно-сканирующих мелкоскопах, никто также не видел наносборщиков… Так что наночудеса откладываются. Самое привлекательное оказывается, ну, если и не обманом, то мифом!

Но почему же по миру уделяется такое внимание наноисследованиям? Что, планетарный заговор? Да нет… Нано — это ещё и вполне реальные технологии с малыми допусками. И не обязательно в один нанометр, можно и до сотни… А допуски — это важно!

Вот творцы первых паровых машин восторгались поршнем, так пригнанным к цилиндру, что стёртая пенсовая монетка проходит между ними с трудом. Они же считали, что металл никогда не научатся обрабатывать с такой же точностью, что и дерево… (Самый качественный металл в Англии тогда был уральским.)

Потом это заблуждение преодолели, и паровые машины сделали Британию мастерской мира. Потом точность обработки росла, появились машины двойного и тройного расширения, более экономичные, сделавшие океанское судоходство из парусного паровым. Ещё повысилась точность — появились двигатели Ленуара и Отто, по планете побежали автомобили, воспарили аэропланы. Следующий этап — моторы Дизеля кайзеровских субмарин и паровые турбины дредноутов. Потом — газовые турбины. Насосы и форсунки ракетных двигателей. Потом — малые дизеля легковушек. Ну, о роли допусков в цифровой технике в " Компьютерре" писать излишне. Понятно, что повышение точности работы технологического оборудования даст его владельцам много интересного и коммерчески выгодного. Поэтому то и процветают наноисследования, государственные и частные, по всему миру. Но вот у нас о том, что нанотехнологии — это всего лишь технологии высокой точности, абсолютно необходимые, но не сулящие никаких чудес, у нас говорить почему-то не принято. И — ведь легко понять почему. Ну скажем, что нанотехнологии дадут более точные станки. Чудесно!

Но вот где ж прорыв в светлое завтра? Помните, какая участь постигла прецизионное оборудование советских заводов? (Молодые читатели пусть спросят у старших товарищей…) И почему считаем, что оборудование ещё более высокой точности, если его и удастся произвести, не постигнет та же участь? Почему полагаем, что эксплуатировать его окажется выгодным здесь, — давая россиянам рабочие места, а казне налоги, — а не в Китае, с куда более низкой ценой рабочей силы и накладными расходами? Не в странах с более высоким развитии логистики и более низкими пошлинами и таможенными тарифами, чем у нас? Что, кто-то отменил неизменные законы рыночной экономики? Так что, избегая неприятных, но неизбежных вопросов, те, кто успешно осваивает отнюдь не карликовые бюджеты на нано об этом умалчивают. Хотя, думается, сами прекрасно всё понимают. Пусть об этом задумаются и уважаемые читатели.

 

Василий Щепетнёв: Разбор полётов перед стартом

Что ж, время принять позу успешного прорицателя и начать собирать лавры. Если дадут. Хотя вряд ли. Лавры полагаются за сбывшиеся предсказания приятного толка, например "Вас опять выберут президентом", "Вы непременно получите Нобелевскую премию" или, наконец, "Вас освободят в связи с амнистией".

А за предсказание провальной олимпиады какие же лавры? Я, правда, говорил осторожненько, касаясь исключительно . Тот же довод привёл и министр спорта, но уже после провала. Согласитесь, разница есть. Впрочем, я уверен, министры прекрасно понимают, отчего и почему. Но должность обязывает источать уверенность и оптимизм. Литератор — иное дело. Литератору сомневаться самое привычное дело. Хотя… Представим литератора, который в году этак в тридцать восьмом засомневался в непобедимой мощи Красной Армии и написал роман о войне тысяча девятьсот сорок первого года не в духе "малой кровью, могучим ударом и на чужой территории", а так, как писали о ней хотя бы в сорок пятом году, году, когда творили под мудрым руководством, а шаг влево-вправо приравнивался к побегу с соответствующими оргвыводами. Все патриотично, оптимистично, но всё же — битва под Москвой, победа на Волге… Как бы это читалось в тридцать восьмом году? Какова была бы судьба романа? И самого писателя? Рукописи не горят, говорите? Ещё как горят. Вместе с авторами. Был человек, осталась горстка пепла. Или не осталась.

Ладно, сейчас не тридцать восьмой, и писать я хочу не о войне, а всего лишь о Сочинской Олимпиаде. Давайте не после драки кулаками махать, а перед. Или вместо. Подстелем соломки заранее, уберем камни с тропинки, прикроем от любителей плеваться колодцы крышками. Наконец, решим кадровый вопрос не после, когда бесполезно, а до. Интересно, много ль выгадаем?

Собачка, что сидит в уголке текстового процессора и следит, работаю я, или дурака валяю, демонстративно отвернулась. Мол, давить на тебя, хозяин, не хочу, авторская воля священна, но, знаешь, зря ты это. Мало ли кругом вкусных косточек, то есть доброкачественных, нужных тем, а ты — за Сочи.

Я её успокаиваю, не берусь вовсе, а так… понюхаю, и уйду в сон Городничего. Потому что собственные сны у меня тревожные.

Раз тревожные, то и нюхать не советую! Чумку подхватишь, если не хуже!

Но я самую малость. Просто из врожденной живости характера.

Ну, смотри. Я-то собака, а есть такие… Зубастые, глазки крохотные, коготки острые, их не видишь, а они за тобой следят и ждут, когда ты уснешь. Тут страшное время и наступит…

Наступит, значит, наступит, но все-таки рискну предсказать: если Ванкуверская Олимпиада войдёт в историю российского спорта, как провальная, то следующая, Сочинская, будет Олимпиадой-катастрофой (собачка обреченно тявкнула: ну и посмеются же над тобой, хозяин, через четыре года!).

На Стокгольмской Олимпиаде тысяча девятьсот двенадцатого года Россия выступила неважно. И немцам в футбол крепко проиграли, и вообще… Не порадовали. А ведь знали — впереди Дата, трёхсотлетие царствования дома Романовых. Моральный стимул не поддавался исчислению. Старались изо всех сил. Увы…

Ну, ничего, утешали утешители, через четыре года в Берлине мы дела поправим, а к двадцатому году, как знать, и на родных просторах сумеем Игры устроить, тогда-то и явим миру удаль молодецкую.

Явить явили, не обманули, но вышла не совсем та удаль, которую ждали. Даже совсем не та.

Вот и с Сочи… Кавказ, а что такое Кавказ сегодня? Не кузница-житница-здравница, а совсем наоборот. И потому снятся мне то крушения на железной дороге, то обстрелы автобусов из гранатометов, то взрывы на дискотеках, то просто оползни, наводнения и сели, уничтожающие трамплины и бобслейные трассы. В одном сне повальный понос после несвежего кефира вывел из строя канализацию олимпийской деревни, в другом захватили заложников, в третьем дело вообще до открытия не дошло, в четвёртом снег не выпал…

Расписывать в деталях не стану. Зачем отбивать хлеб у журналистов две тысячи четырнадцатого года?

Просто тогда, в тысяча девятьсот двенадцатом году, я бы сказал журналистам, а через них всему миру, включая императоров и жандармов: забудьте об Олимпиаде, следите за эрцгерцогом, нечего ему в Сараево ездить. Пусть дома сидит. Не прямо, а как-нибудь обиняком, тонко и дипломатично.

Вот и сейчас — с виду я пишу про Сочи, но собачка, что поселилась в MS Office, знает, что рикошет порой вернее выстрела в упор.

Зачем сны свои страшные рассказываю, народ смущаю? Рассказываю-то я не страшные, о страшных помалкиваю.

Счастливо то время, когда неурожай спортивных медалей кажется национальной проблемой.

А вот долгое отсутствие нобелевских премий у наших учёных и народ, и правительство волнует как-то меньше. Нет и нет, не в премиях наша сила. Вот если бы премии вручали не в Стокгольме, не в Осло, а у нас, тогда мы бы ещё поглядели, кто в науке главный.

А что? Построить на Эльбрусе Дворец Вручения Премий, нарисовать в бюджете соответствующую строку, и к двадцатому году весь мир…

Дежа вю.

Пойду, лучше перед полуночью погуляю с Афочкой, чтобы сны пришли нормальные, спокойные, про вампиров, вурдалаков, кобеасов и прочую небывальщину.

 

Кивино гнездо: За что боролись

БЕРД КИВИ

В середине февраля этого года на сайте полиции г. Дубаи, Объединенные Арабские Эмираты, в его англоязычном разделе появилась примерно такая вот информация об объявленных в международный розыск преступниках — с их фотографиями и паспортными данными.

Полиция Дубаи раскрыла имена и личности людей, участвовавших в преступлении. Кроме того, публике представлены видеозаписи, отслеживавшие перемещения этих людей, подозреваемых в убийстве и ныне объявленных в международный розыск.

Представители полиции пояснили, что список содержит 11 подозреваемых и включает в себя, согласно их паспортным данным, одного француза (предполагаемый руководитель), трёх ирландцев, шестерых британцев и одного гражданина ФРГ.

Злоумышленники использовали электронное устройство для проникновения в номер отеля, занятый жертвой, а затем дождались его прихода для совершения преступления, после которого тут же покинули отель. Убийство было осуществлено за очень короткое время: от того момента, как жертва вошла в отель и до того, как злоумышленники покинули место преступления, отправившись сразу в аэропорт, прошло не более 20 минут.

Согласно видеозаписям, снятым камерами наблюдения в разных местах, главным образом в отеле Al Bustan, где жертва остановилась 19 января 2010, все подозреваемые действовали как одна команда, разбитая на группы. Четыре группы по два человека занимались слежкой за жертвой, а пятая команда из четырёх человек непосредственно осуществила убийство.

Одновременно с этой публикацией перед прессой выступил начальник дубайской полиции, генерал-лейтенант Д. Тамим (Dhahi Khalfan Tamim), из слов которого стало очевидно, что речь идет о далеко не ординарном убийстве. Жертвой преступления оказался Махмуд аль-Мабхух (Mahmoud al-Mabhouh), один из лидеров радикально-исламистской палестинской организации ХАМАС, руководивший в ней крылом боевиков al-Qassam Brigades. Когда в январе появилось первое известие о смерти аль-Мабхуха, представители руководства ХАМАС сначала объявили, что он умер от рака в одной из больниц ОАЭ, а примерно через неделю — что он убит людьми израильской разведки Mossad.

Шеф дубайской полиции, в свою очередь, поначалу с уверенностью говорил лишь об одном — хотя тело аль-Мабхуха было найдено в запертом изнутри номере без очевидных следов насилия, расследование показало, что он был убит командой из 11 человек, и все они приехали в ОАЭ по европейским паспортам. В ходе операции пять групп команды физически не общались между собой, однако они связывались по сотовым телефонам с одним и тем же номером (координатором), находившимся в Австрии. В своём первом выступлении Тамим не стал прямо указывать на Израиль, но отметил, что участие Mossad не исключается, и есть вероятность того, что "лидеры определённых стран могли дать приказ агентам своей разведки".

Когда же имена подозреваемых были широко опубликованы, то быстро выяснилось, что всё участники "команды ликвидации" приехали в ОАЭ под прикрытием ложных паспортов, хотя всё люди именно с такими именами реально существуют. Причём в большинстве своем они имеют двойное гражданство — Израиля и той страны, под паспортом которой действовали убийцы.

В последующие недели расследование расширило круг подозреваемых ещё на 15 человек, занимавшихся вспомогательным обеспечением для работы основной группы. Так что теперь общее число разыскиваемых достигло 26 человек — согласно паспортным данным, 12 из Великобритании, 6 из Ирландии, 4 из Франции, 1 из Германии и 3 из Австралии.

Яснее стали и обстоятельства убийства. По свидетельству дубайской полиции, результаты токсикологической экспертизы показали, что аль-Мабхуху была сделана инъекция сукцинилхолина, медикамента, используемого врачами для расслабления мышц при хирургических операциях или в качестве обезболивающего средства, после чего он был задушен. Следы крови на подушке и некоторые другие признаки свидетельствуют, что аль-Мабхух пытался сопротивляться, когда его душили. Согласно более ранним сообщениям, образцы крови убитого, отправленные на экспертизу во Францию, показали, что перед смертью его организм был подвергнут электрошоковому удару. Полиция также сообщила, что киллеры положили рядом с телом лекарства аль-Мабхуха — в очевидной попытке представить его смерть как естественную, а не насильственную.

Объявив в конце февраля о том, что число подозреваемых увеличилось до 26 человек, генерал Тамим сообщил также, что не все из них приехали в ОАЭ по поддельным паспортам: "Мы знаем, что некоторые из имён этих людей являются настоящими".

Также установлено, что четырнадцать из подозреваемых использовали кредитные карточки MasterCard, выпущенные на имена из их поддельных паспортов американским банком MetaBank в городе Сторм-Лэйк, штат Айова. При этом распространением карточек MetaBank занимается интересная фирма Payoneer Inc. Данная компания, Payoneer, является израильским ИТ-стартапом со штаб-квартирой в Нью-Йорке, а её офисы по исследованиям и разработкам находятся в Тель-Авиве. Исполнительный директор фирмы Ювал Тал (Yuval Tal) в прошлом — бывший сотрудник израильского спецназа. А финансовыми владельцами компании являются три венчурных фирмы — Greylock Partners, Carmel Ventures и Crossbar Capital — каждая из которых имеет штаб-квартиру в небольшом израильском городке Херцлия. Здесь же, если кто не в курсе, расположена и штаб-квартира израильской разведки Mossad.

Все результаты расследования прессе, конечно, не предъявлены, но в своём выступлении от 28 февраля начальник полиции Дубаи заявил, что теперь они уже на 100 % уверены — за смертью аль-Мабхуха стоит израильская разведслужба. Иначе говоря, в прокуратуру страны передаются материалы для выдачи санкции на арест нынешнего директора Mossad Меира Дагана (Meir Dagan) — по обвинению в ответственности за убийство одного из палестинских лидеров в отеле города Дубаи.

Понятно, что самого Махмуда аль-Мабхуха во многих странах считали опасным террористом. Однако и такие преступления, как его убийство, совершаемые без суда и следствия на чужой территории, безо всяких натяжек тоже принято квалифицировать как международный терроризм. С которым, вроде как, вот уже который год упорно сражается весь цивилизованный мир во главе с понятно какой державой.

Но вот именно в связи с США вся эта история получила совсем уж нехороший оборот.

По сию пору, как известно, никто из людей, объявленных в международный розыск, найден и арестован не был. Однако, в первых числах марта источники прессы в полиции Дубаи сообщили, что двое из подозреваемых в конечном счёте переместились в США, чем подтвердилась информация, ранее уже появлявшаяся в Wall Street Journal. Конкретнее, источники в Дубаи сообщили, что один подозреваемый, по ирландскому паспорту "Ивэн Деннингс", сразу после убийства улетел в Цюрих, Швейцария, а днём позже, 21 января, прилетел в США. Другой подозреваемый, по английскому паспорту "Рой Кэннон", прилетел в США 14 февраля.

Все знают, что согласно давно уже заведенным в США «антитеррористическим» процедурам, оба подозреваемых были обязаны при въезде в страну предъявить свои отпечатки пальцев и, естественно, лицо. И то, и другое, по идее, должно быть зафиксировано в соответствующей базе данных. Однако проведенный поиск показал, что в федеральных базах данных США нет не только отпечатков пальцев и фотографий подозреваемых, но и вообще отсутствует информация о том, что люди с именами "Roy Allen Cannon" и "Evan Dennings" въезжали в страну после 20 января 2010 года…

Не надо, наверное, объяснять, что если по данным авиакомпаний находящиеся в розыске люди прилетели в страну, а в базах этого государства их прилет не зафиксирован, значит кто-то очень влиятельный в данном государстве должен был тому посодействовать.

Причём произошедшее — вовсе не первый прецедент такого рода.

За последние годы уже не раз случалось так, что высокие инфотехнологии, заточенные под борьбу с терроризмом, помогают выявить опаснейших, казалось бы, международных преступников, а те в действительности оказываются сотрудниками или агентами разведслужб. Достаточно вспомнить бригаду сотрудников ЦРУ, заочно осужденных в Италии за похищение в 2003-м году человека и нелегальный вывоз его из страны для пыток с пристрастием. Или некоего Харуна Рашид Асвата, в 2005 аналогично вычисленного по мобильным телефонным звонкам координатора лондонских бомбистов, оказавшегося тайным агентом британской разведки…

В совокупности с делом о недавнем убийстве в Дубаи, все подобные истории дают массу информации для размышлений. О том, к примеру, что, если антитеррористические технологии то и дело вылавливают "не тех", против кого они создавались, то проблема, наверное, тут не в технологиях. А скорее в людях, раздувающих всю эту "войну с терроризмом".

 

Открытые системы Королевского Флота

Ваннах Михаил

Мольеровский господин Журден, как известно, не знал, что говорит прозой. Точно так же и в былые века люди пользовались теми самыми принципами формирования второй природы, то есть — создания технических систем, что и ныне оказываются весьма актуальными для самых что ни на есть высоких технологий.

Бесспорно, что лидером высоких технологий последней четверти века была цифровая техника. Персональный компьютер сначала заменил калькулятор (абак, счеты, арифмометр), пишущую машинку, каталожный ящик и бабушкину тетрадь для записи рецептов. Потом, объединившись в сети, прикончил телеграф и вытеснил на обочину жизни факс. Затем прикончил аналоговую видеосъемку, фотографию, массовую звукозапись. Книгой несопоставимо удобней пользоваться в электронном виде — добротные переплеты в дубовых шкапчиках остались лишь предметом интерьера. Интернет-торговля избавляет нас от вялых и жадных местных торговцев — сумка верблюжьей кожи, сшитая в Индии, попадает в Россию посредством американского логистического центра по удивительно низкой цене. И чему же мы обязаны всем этим технологическим чудесам? Ну, первый ответ будет — микропроцессор. Да, конечно, микроэлектроника с её исчезающее малой стоимостью каждого вентиля и колоссальной наработкой на отказ — НЕОБХОДИМОЕ условие существования всего перечисленного. Но — отнюдь не ДОСТАТОЧНОЕ.

Покажем это на примере. Была когда то такая славная компьютерная фирма . Создатель фантастически успешных мини-ЭВМ. 16-разрядных PDP-11 (в СССР копировались под псевдонимом СМ-3, СМ-4, …) и 32-разрядных VAX (также не избежавших копирования в недрах сразу нескольких отечественных министерств). Она разработала десятимегабодный Ethernet — основу всех современных сетей (о том, почему забыта старая телеграфистская единица бод — бит в секунду, разговор отдельный…). Но вот в эру персональных компьютеров слава Digital Equipment Corporation начала сходить на нет. Несколько профессиональных персональных компьютеров фирма выпустила. Качество исполнения было изумительно — пожалуй, даже самые дорогие ноутбуки не дотягивают по филигранности отделки до тех давних машин. Но — успех им был не сужден. Частью — из-за того, что сама фирма боялась создавать конкурента для своих компьютеров . Но, наверное, в большей степени, из-за ЗАКРЫТОЙ архитектуры. Глобальным лидером стал ПиСюк, IBM PC с архитектурой ОТКРЫТОЙ. Именно эта открытость обрушила на нас изобилие цифровых устройств, снизила на них цены до нижеплинтусового уровня — да возьмите архив бумажной " Компьютерры" и посмотрите сами, как это происходило.

А применялся ли принцип открытых систем в прошлом? В том-то и дело, что применялся! И — с колоссальной эффективностью. Если феномен PCвнёс очень большой вклад в то, что США оказались в конце ХХ века единственной мегадержавой планеты, то предыдущее применение технологии открытых систем внесло колоссальный вклад в то, что к концу Наполеоновских войн Британия гордо правила морями, а, следовательно, и планетарной экономикой, извлекая непропорционально высокую долю прибылей из морской — читайте, международной! — торговли.

Не берусь сказать — существует ли ныне судно с механическим двигателем, которое в водоизмещении кораблей Колумба способно повторить его плавания на одной заправке. Во всяком случае, корабли водоизмещением в корабли Магеллана по маршруту, замкнутому Эль Кано, точно не пройдут. Европа стала глобальным технологическим лидером благодаря возобновляемым источникам энергии — каравеллы, фрегаты, шхуны и барки ходили под парусами, утилизируя обращённую в ветра энергию солнца, учитывая вызванные обращением светил приливы. Мечта экологов!

И вот корабли королевского флота были, кроме своей экологичности, открытыми системами. Не в смысле неравновесной термодинамики Пригожина, а в смысле архитектуры, скажем, компьютерных систем. По отечественной крупной яхте 70-х годов это было не понять — стальные листы обшивки, хромансилевые трубы мачт, — но вот рачительно сохранённый просвещёнными мореплавателями флагман Нельсона HMS Victory заставляет об этом задуматься.

В движение парусники приводились в движения поверхностями, воспринимавшими силу ветра. А поверхности эти, — паруса, — крепились на . Казалось бы деревяшка и все… Ан нет! Композитные материалы обычно ассоциируются у нас с концом ХХ века, с аэропланами-невидимками там всякими. Но и мачты были композитными — хоть и круглыми в сечении, но не круглыми от природы. Мачты составлялись из нескольких брусьев архангельской сосны или пихты, средняя часть звалась шпинделем, боковые части — боковыми брусьями, передние и задние накладки — фишами. Но это — технология. А мы сейчас говорим об архитектуре систем. И вот с её точки зрения мачта была открытой, легко конфигурируемой системой. Непосредственно с судном соединялась нижняя часть мачты. На ней крепилось съемное рангоутное дерево, звавшееся стеньгой. На той, в свою очередь, водружалась брам-стеньга. И вот это-то всё устанавливалось и снималось не только на верфях, но непосредственно в плавании. Стеньги теряли в шторм или в бою, вылавливали, устанавливали вновь. Верхние деревья рангоута могли убрать перед непогодой. На базах флота хранился набор стандартизованных элементов рангоута и такелажа, которые капитаны, выцыганив их у портового начальства, устанавливали на свои корабли так же, как купленное устройство цифровой электроники вставляется в подходящий слот. Если современных судоводителей можно сравнить с пользователями, то капитан деревянного парусника был (в компании с плотником и боцманом) сисадмином. Он постоянно переконфигурировал систему своего корабля, оптимизируя мореходные характеристики, устраняя повреждения, нанесенные непогодами или вражескими ядрами, точно так же, как сисадмин возится с сеткой.

И к бою, в зависимости от поставленной задачи, фрегаты готовились по-разному, также используя свойства открытых систем. Для охоты на призы ставились дальнобойные погонные орудия небольшого калибра, из которых было славно лупить по пытающейся скрыться шхуне с контрабандой. В ситуации, чреватой встречей с более мощным противником, вроде линейного корабля наполеоновского флота, могли помочь — короткоствольные орудия большого калибра, уравнивающие шансы в ближнем бою. Всё это можно было получить из береговых арсеналов и установить на борту с гибкостью, недоступной броненосцам и миноносцам ХХ века. И такой подход, базирующийся на идеологии открытых систем, помогал британцам править морями, хотя они, наверное, об этом и не задумывались.