22 апреля 1915 года под бельгийским городом Ипр германская армия внезапно применила химическое оружие — газообразный хлор. Средств защиты французские войска на первых порах не имели. И в тот день отравилось 15 тысяч человек, из них пять тысяч смертельно. Потом для защиты от хлора использовали маску из марли, пропитанной гипосульфитом.
Однако в следующий раз немцы хлор заменили фосгеном, а затем синильной кислотой.
С опозданием, но и от них находилась защита в виде марли, пропитанной соответствующими растворами. Между тем науке были известны тысячи ядовитых веществ. А Германия располагала самой мощной в мире химической промышленностью. Казалось, всегда найдется газ, от которого нет спасения. И, не обремененная международными соглашениями и моралью, Германия надеялась победить, вводя в бой все новые и новые яды. Европу охватила паника.
Спасение пришло из России. Уже летом 1915 года профессор Московского университета Николай Дмитриевич Зелинский нашел средство защиты от любого газа. Он вспомнил, что фармацевты и виноделы для очистки растворов пропускают их через древесный уголь. Примеси, состав которых зачастую никому не был известен, успешно впитывались углем.
Этим его свойством и воспользовался Зелинский. А первый опыт провел на себе. На небольшой лабораторной установке была приготовлена смесь хлора с фосгеном. Н.Д. Зелинский сидел на стуле в загазованном помещении, прижав к лицу платок с древесным углем. Минут через пять он вышел к ожидавшим за дверью сотрудникам. Газовая атака была отбита. Очень скоро армии стран Антанты получили миллионы противогазов, состоявших из резиновой маски и угольного фильтра. Широкомасштабная химическая война, затеянная немцами, потеряла смысл. И до сих пор для защиты от газовой атаки ничего лучше противогаза никто не придумал.
После войны немецкий химик Фриц Габер — создатель химического оружия — был объявлен военным преступником.
Однако суд не состоялся. А в 1918 году он получил Нобелевскую премию за синтез аммиака. А вот Нобелевскую премию Зелинскому так и не дали. Не странно ли?