Нелегко раскрывает свои тайны природа. Но бывали в истории науки и случаи, когда озарение приходило к исследователю внезапно. Говорят, помог счастливый случай. Вот несколько примеров.

Жена немецкого химика Кристиана Шенбейна бывала недовольна, когда муж, не ограничиваясь занятиями в лаборатории, продолжал свои эксперименты и дома. Однажды она отлучилась из дома, и Шенбейн тут же расположился на кухне, где и газ, и вода рядом, и затеял очередную серию опытов. Как это случается, увлекшись работой, экспериментатор нечаянно пролил на стол один из составов. Пытаясь замести следы преступления, он поспешно вытер жидкость первой тряпкой, что попалась под руку. А это оказался фартук жены…

Химик повесил «улику» сушиться над плитой. Фартук высох и… исчез.

Так совершенно неожиданно открылось, что азотная кислота активно взаимодействует с целлюлозой, содержавшейся в хлопчатобумажной ткани, из которой был сшит фартук.

Произошло это в 1845 году, и нам до сих пор неизвестно, как объяснил муж исчезновение фартука своей жене. Зато известно другое: несколькими годами позже Шенбейн на основе своего открытия получил взрывчатое вещество — пироксилин.

Еще пример. Известна первая заповедь химика-экспериментатора: после каждого опыта руки должны быть тщательно вымыты, даже если они были в резиновых перчатках. Но начинающие экспериментаторы иной раз об этом забывают. Так случилось и со студентом Константином Фальбергом, который в 1879 году работал в одной из лабораторий США. Забывшись, он почесал немытыми пальцами зачесавшуюся губу и, к своему удивлению, почувствовал очень сладкий вкус. Фальберг еще раз лизнул пальцы — очень сладко! Осевшие на кожу кристаллики были позже названы сахарином и оказались при проверке в 500 раз слаще сахара.

Говорят также, что немецкий химик-органик Фридрих Август Кекуле «нашел» формулу бензола на прогулке в зоопарке, обратив внимание, как две обезьяны сцепились руками и ногами образовав кольцо. Английский микробиолог Александр Флеминг обнаружил пенициллин в заплесневелой лабораторной чашке, которую по правилам давно следовало вымыть. Француз Антуан Беккерель открыл радиоактивность, по случайности положив в шкаф с образцами различных руд пачку фотопластинок…

Этот список можно бы было продолжать. Включить в него, например, Климента Тимирязева, которому зеленый листок подсказал, как происходит процесс фотосинтеза, Александра Цветова, разглядывавшего, как по промокашке расплываются разноцветные разводы от чернильного пятна и изобретшего на основе этого метод хроматографии, и уж, конечно, о Дмитрии Ивановиче Менделееве, которому вроде бы его периодическая таблица привиделась во сне…

Но так ли случайны эти открытия? Француз Луи Дагер, экспериментируя с серебряными пластинками, как-то допустил ошибку. Время экспозиции оказалось мало, и четкого рисунка на пластинках не получилось.

Расстроенный Дагер положил пластинки на одну из полок шкафа, в котором он держал разные химические вещества, и продолжил работу. Заглянув через некоторое время в шкаф, он увидел, что на пластинках проявилось совершенно четкое изображение. Дагер вот уже несколько месяцев бился над тем, чтобы сократить время экспозиции. И понял, что какое-то вещество, хранившееся в шкафу, сработало как усилитель изображения. Но какое именно?

И чтобы выяснить это, Дагер начал поочередно освобождать шкаф от содержащихся в нем химикатов и проверять, не теряются ли при этом проявляющие свойства. Этот необычный эксперимент тянулся довольно долго — ведь в шкафу находилось несколько сотен различных препаратов. В конце концов он все-таки докопался до истины. Проявителем оказались ртутные пары, исходившие от открытой чашки со ртутью.

Так что случайность случайностью, но справедливо сказал Луи Пастер: «Не всякому помогает случай. Судьба одаривает лишь подготовленные умы».

Станислав СЛАВИН