Татьяна РУСАКОВА
Я работаю с 8.00 до 18.00. И в тот день ровно в 17.59 я крикнул секретарше:
— Стелла, готовь ключи!
Надо сказать, мне повезло с секретарем, она никогда не читает журналы на работе, не уходит раньше, чем я, и никогда не красится. Мой секретарь — робот, причем не самой старой марки.
— До свидания, босс, — ответил мне мелодичный голос.
— До завтра, Стелла! И не опаздывайте! — в шутку говорю я. Я всегда на прощанье говорю Стелле эту фразу и всегда слышу вслед ее приятный, чуть механический смех.
Не вовремя зазвонил мой сотовый, и на его экране высветилось лицо шефа.
— Алло? — спросил я в трубку.
— Срочно ко мне!
Залетев в главный офис, я обнаружил шефа за столом.
— Час назад на наш полигон приземлился корабль.
Не наш, не земной. Он довольно странный, обшарпанный — видимо, летел издалека. И название у него на борту непонятное «Кшарпинскай деппо». Сейчас период отпусков, ты единственный сотрудник, который хоть что-то соображает. Готовься к встрече. Всеобщая любовь и обожание героя, первым повстречавшего инопланетян, тебе гарантированы!
На полигоне мне сразу бросился в глаза большой, потрепанный космический корабль. А потом я увидел толпу людей: у них у всех были строгие лица и черные костюмы. Некоторые прятались за большими коричневыми зонтами. От корабля они держались метров за 100 и, как казалось, не собирались к нему подходить ближе.
— Иди, — сказал мне шеф. — Если что, мы придем на помощь.
Набрав полную грудь воздуха, я потянул за ручку люка, вошел внутрь корабля и приготовился к смерти.
Какое-то время все было тихо, а затем раздался негромкий писк.
Я резко оглянулся и увидел… игрушку-пищалку, которой я наступил на шнур. Внимательно осмотревшись, я обнаружил на корабле несколько тостеров, двух игрушечных собак и фарфоровую статуэтку в форме инопланетной женщины.
Повертев одну собаку в руках и бросив ее на пол, я хотел уже уходить. Но тут собака сказала:
— Забаргуа, забаргуа. Кту, кхту! Мня мня мня… Кхербилка, кхеркерха!
— Простите, — сказал я. — Я вас не понимаю.
— Ула! Ула! Кхембер хе хе бок! — собака повысила голос. И вдруг изрекла что-то, похожее на стих:
— Кхембер-бембер, барабак!
Кук халах хах хохо вап!
Хох фастлушхых — хагавлю,
Кхаактху — гавхоку!
Тут меня осенила одна простая и ясная мысль: инопланетяне могут быть любыми! Любыми! Сколько я читал про разумных черепах, кошек и собак. Так почему же тостеры и игрушки не могут думать? А я чуть не бросил наших гостей одних на незнакомой, может, даже враждебной планете. Только представьте, как эту милую, разумную собаку треплют дети! Или как какой-нибудь недотепа сует хлеб в разумный тостер.
— Я являюсь представителем планеты Земля. Добро пожаловать, — осторожно произнес я. — Надеюсь, вам здесь понравится.
Собака на этот раз хранила молчание.
Немного подумав, я продолжил:
— Вы не будете против, если я вас транспортирую вниз, к моим коллегам? Я погружу вас в эту тачку. Можно?
«Молчание — знак согласия», — подумал я и осторожно усадил всех пришельцев в небольшую тачку, лежавшую тут же, надеясь, что она не разумная.
Вывозя тачку из корабля, я заметил на люке бумажку, на которой был напечатан текст на неизвестном мне языке. Я сорвал ее и засунул в карман куртки.
Выйдя из корабля, я покатил тележку прямиком к шефу.
— Что это? — прячась за спины телохранителей, спросил он.
— Инопланетяне, — ответил я.
— Издеваетесь? По-моему, это просто хлам.
— Тихо! Они могут уловить интонацию.
Один из охранников потянул руку к собаке, но тут она снова выдала свой стих:
— Кхембер-бембер, барабак!
И так далее…
Телохранитель отшатнулся от тележки. Шефу, видимо, тоже стало не по себе.
— Здравствуйте, — пробормотал он и посмотрел на меня. — Что она сказала?
— К сожалению, я не знаю, — покачал головой я. — Она пыталась заговорить со мной, но я ничего не понял.
— Эээээ… Уважаемые гости, я очень рад вас видеть. Мы отвезем вас в гостиницу, чтобы вы могли отдохнуть и поесть, — сказал шеф.
— Ктух ктух. Ула! Ула! Кхембер хе хе бок! — радостно залаяла собака.
Гостиничный номер был шикарен. Тут было все — и огромная кровать, покрытая алым шелковым покрывалом, и джакузи со множеством режимов, и объемный телевизор во всю стену.
— Что вы хотите? — тихонько спросил я у собаки.
Она промолчала. Тогда я слегка потормошил ее.
— Кхеу Ляо о! — сказала собака. Как мне показалось, сонно.
За ночь ничего не приключилось. Инопланетяне спали спокойно.
На следующий день инопланетян от меня забрали, чтобы показать им достопримечательности Земли, а также изучить их язык. Мне же выдали неожиданно большой гонорар и велели ждать неделю: как-никак я ближе всех знаком с пришельцами.
Через неделю я узнал, что за время путешествия расшифровать инопланетный язык не удалось. Достопримечательности, правда, инопланетянам понравились: разговорились все, даже два тостера. Мне же поручили принять меры, чтобы понять, о чем говорят гости. Это нужно срочно, поскольку инопланетян уже пригласили президенты и прочие высокопоставленные люди. И если я сумею выполнить задание, то переберусь из своего офиса в прекрасно оборудованный штаб в центре Евразии и буду известен всему миру как первый атташе Земли по делам инопланетных существ.
— Ктуху! Лео Хо! — радостно прогавкали собаки, когда мы вновь увиделись.
— Здравствуйте, — улыбнулся я, и мы поехали…
Нет, не в гостиницу. А в квартиру в центре города, которую специально для нас оборудовали.
Квартира оказалась роскошной! В ней было все, что можно вообразить, включая тостер, который я сразу спрятал, чтобы не смущать наших гостей.
Я сразу же начал заниматься проблемой инопланетян. Вскоре было выяснено, что питаются они переменным электрическим током: если их подносить к розетке, инопланетяне выпускали тонкий шнур и подключались к сети, забавно лопоча: «Лу-лу-лу! Штоп пе топ».
Я постоянно старался говорить с инопланетными гостями, но без результата: тостеры отвечали монотонно — они говорили пять стандартных фраз, а затем повторяя ли все по новой: «Шоп те сю, ке ки пут, калвиард и вее абемссимо!»
Собаки были разговорчивее. Они слушали все, что я говорил, и отвечали по-разному, редко повторяя слова.
Но в начале своей речи всегда напевали:
— Кхембер-бембер, барабак!…
И дальше пошло, поехало…
Статуэтка женщины и пищалка хранили молчание, впрочем, пищалка иногда пищала.
День тянулся за днем. Изредка мне звонила моя секретарша, поинтересоваться, как там у меня дела, и сообщить последние новости. Слушая мои грустные рассказы о попытках понять инопланетян, она механически вздыхала и однажды предложила свою помощь.
— Я нашла человека, это программист. Как-то раз он починил мне мою плату, а вы знаете…
— Да, да, Стелла! Где я могу его найти?
— Как вам угодно, — говорит мне Стелла без малейшей обиды в голосе. Ведь роботы не могут обижаться. — Записывайте, а то забудете.
Я нашел ручку, обрывок бумаги и приготовился писать. Но увидел, что это был тот самый листок, что я сорвал с люка корабля. Как я про него мог забыть! Ведь он может очень сильно мне помочь.
Дом программиста выглядел вполне обычно, разве что сад перед ним был немного запущенным. Внутри все было очень бедно: обшарпанный стол, один треногий табурет, коврик в прихожей, узкая спартанская кровать, книжная полка.
Но какой компьютер! Лучше моего, который стоял почти что в моей квартире.
Мужчина за компьютером был молод, со всклоченной шевелюрой и небритым подбородком, как сумасшедший ученый из старинного фильма.
— У меня есть программа, которая может вам помочь. Вот сюда нужно забить текст на переводимом языке. — Программист обернулся к компьютеру и оживленно защелкал мышью. — А сюда сунуть аудиозапись носителя языка. Программа сама составит словарь слов через двенадцать часов.
Придя домой, я сразу же запустил программу. С аудиозаписью проблем не было: собака с удовольствии ем пропела свою песенку в микрофон. А вот с набором текста мне пришлось помучиться…
Через час все было готово. Я нажал кнопку старта, и таймер начал свой отсчет.
Едва компьютер начал работать, позвонил шеф, поинтересовался, как идут дела, и проинформировал, что завтра состоится встреча с инопланетянами на правительственном уровне. Уснул я прямо у монитора.
К утру перевод был готов. Прочитать его я не успевал: нужно было спешить в Дом правительства. Я просто просмотрел длинные колонки слов и их переводов. Там прилагался разбор приветствия инопланетных собак.
Залы Дома правительства сверкали отделкой. Люстры тихонько побрякивали хрустальными подвесками, а по залу, между стеклянных изящных столов с золочеными ножками, скользили строгие официанты с подносами. Повсюду ходили люди с непроницаемыми лицами, а инопланетные гости сидели за отдельным столом и громко переговаривались, изредка перебивая друг друга. Со стороны это походило на спор. К ним с интересом прислушивался пожилой лорд.
С моим приходом торжество объявили открытым.
— Друзья мои! — начал пожилой лорд. — В этот торжественный вечер мы удостоены честью сидеть за одним столом с нашими дорогими гостями, прилетевшими из далекого космоса…
Речь лорда была откровенно скучна, и я незаметно стал изучать словарь. Прочитав первую страницу, я впал в ступор. Чем дальше я читал, тем хуже мне становилось.
И очнулся я только тогда, когда старенький лорд назвал мою фамилию.
Я поднялся и пообещал помочь всем желающим наладить контакт с инопланетянами.
Сначала с инопланетной собакой заговорили две дамы в мехах.
— Это для нас такая честь! — то ли мне, то ли собаке сказала первая.
— Здравствуйте, — почтительно наклонила голову вторая.
— Кхембер-бембер, барабак!
Кук халах хах хохо вап!
Хох фастлушхых — хагавлю,
Кхаактху — гавхоку! — пролаяла собака.
— Это такое приветствие, — пояснил я и поспешно встал из-за столика.
Это был крах! Фиаско! На бумаге компьютер вывел не перевод, а приговор мне. Это стихотворение (да-да, стихотворение, а никакое не приветствие) поразило меня в самое сердце. Вот что вывела программа: «Кхембер — бембер барабак! У собак так много лап! Будь послушным — похвалю, Непослушным — укушу!»
Дальше дело пошло еще хуже.
Подсев за столик к двум респектабельным джентльменам, я увидел, как они подобострастно смотрели на тостер.
— Он что-то говорил, но мы не поняли, — проговорил первый.
— Штоп те Сю, — прокряхтел тостер.
— Привет всем, — брякнул я, а в сознании промелькнула строчка из напечатанных листов: «Вставьте кусок хлеба».
— Здрааааавствуй, — как один сказали джентльмены.
— Ке ки пут, — снова начал говорить тостер.
— Какая замечательная погода, — протянул я, утаив истинный смысл фразы: «Подождите немного».
— Да-да-да! — закивали джентльмены.
— Калвиард.
— Вы разумны, — сказал я, а к горлу подступал смех. Тостер выдал: «Еще чуть-чуть».
— Мы тоже так считаем, — покачали головами джентльмены.
— Веабемссимо! — прокричал тостер.
— Приятного аппетита! — правильно перевел я.
— И вам того же, — поспешно сказал один из джентльменов и занялся едой.
Через полчаса я стоял у окна и смотрел на все со стороны. Только что мне пришлось выскочить из-за стола, с трудом сдерживая хохот, когда пожилой лорд пригласил на танец скульптурку инопланетянки.
Мне безумно надоело смотреть, как все эти важные люди почтительно обращаются с роботами, игрушками и статуэтками. Как они боготворят их и смотрят в рот. Они согласны на все, что бы им ни предложили «инопланетяне».
«Кшарпинскай деппо» — эта фраза была начертана на бумажке из инопланетного корабля и означала «бракованные товары»! Никто не знает, как занесло все эти тостеры, собачки и пищалки на Землю, но это были всего лишь никому не нужные вещи…
Хотя нет, очень даже нужные. Ведь с их помощью у меня теперь есть шикарный собственный офис, прекрасная квартира, умопомрачительная машина и фантастическая работа.
И все это будет у меня и дальше. Ведь только я знаю секрет инопланетного языка.