Владимир МАРЫШЕВ
На планете Кастор у Флетчера не было знакомых, но тем вечером ему нужен был хоть какой-нибудь собеседник. Поэтому, завидев первый более или менее приличный бар, он вошел внутрь и, оглядев присутствующих, громко, чтобы все слышали, произнес:
— Сегодня пьем за мой счет.
К нему повернулось сразу десятка полтора недоумевающих физиономий. В баре возникла тишина, но пару секунд спустя, когда до всех дошел смысл сказанного, ее взорвали одобрительные возгласы.
Через полчаса все были уже изрядно навеселе. Флетчер, оказавшийся в центре внимания, разглагольствовал, развалясь на стуле:
— Запомните это имя, ребята: Рок Флетчер! Можете хвастаться, что пили вместе с одним из богатейших людей Содружества колонистов!
— У вас действительно много денег, сэр? — спросил какой-то невзрачный тип.
— Пока меньше, чем бы хотелось, но это ненадолго, — ответил Флетчер. — Сегодня я совершил самую выгодную сделку в своей жизни. Знает кто-нибудь планету Троя?
Флетчер обвел компанию взглядом и, поскольку все молчали, продолжил:
— Скоро она загремит! Я вложил в дело почти все свое состояние, но игра стоит свеч. Ученые провели уйму опытов и выяснили, что почва планеты подходит для когиолы. Она должна расти там с сумасшедшей скоростью. Слыхали о когиоле?
Многие согласно закивали.
Когиолу вывели искусственно из обычной кукурузы, подвергнув ее изощренным мутациям. И добились поразительного результата: одно-два зернышка в каждом початке резко отличались от остальных генетическим кодом. Изготовленный из них препарат в сотни, тысячи раз повышал активность человеческого мозга, не нанося при этом ни малейшего вреда. Однократный прием препарата позволял на всю жизнь делать умственно отсталых нормальными людьми, тупиц — гениями, а люди со средним интеллектом могли бы достичь невероятных высот мысли. Словом, человечество могло бы стать совсем другим. Но…
Оказалось, что для созревания волшебных зернышек когиола нуждается в уникальных условиях. Ей не подходила ни одна из земных почв — на них она тут же вырождалась в заурядную кукурузу. А готовить для каждого растения фантастически сложную питательную смесь было чересчур затратно…
— Еще бы, вокруг только о ней и говорят! — ухмыльнулся Флетчер. — Так что похоже, ребята, я обеспечил свое будущее.
— Я слышал о планете Троя! — произнес кто-то. — Там уникальнейшая флора и фауна. Вы уверены, что правильно превращать ее в плантацию?
— Флору можно изучать в ботаническом саду, — парировал Флетчер. — Выживает всегда сильнейший. Если у тебя есть возможность взять жизнь в кулак, не упускай ее. Усвоил? Вот и чудесно. — Флетчер поднялся. — Вынужден вас покинуть, джентльмены, у меня дела. А вы можете гулять хоть до утра. За все заплачено!
Флетчер пошел к выходу, продолжая держать на лице широкую улыбку, но на душе у него скребли кошки.
Дело в том, что планета досталась ему по фантастически низкой цене. В сущности, всех его капиталов не хватило бы и на половину одного из трех ее материков. При других обстоятельствах крупнейшие денежные мешки Союза колонистов даже не пустили бы Флетчера в свой круг. Но Троя умудрилась заслужить настолько дурную славу, что ее были готовы сбыть как можно быстрее, кому угодно и за любую сумму.
От «нормального» товара эту планету отличало то, что на ней таинственным образом пропадали люди, включая весьма известных. Первым исчез Везунчик Эд. На когиолу ему было глубоко наплевать — он ворочал туристическим бизнесом и собирался, основательно расчистив Трою, поставить на ней десятка полтора отелей. Отправился лично разведать обстановку — да и сгинул.
Хватились Везунчика, увы, слишком поздно. Все были уверены, что он вкушает удовольствие на лоне дикой природы. А когда наконец всполошились, не удалось разыскать даже следов бедолаги. Троянские джунгли затянули их с невероятной быстротой.
Следующим стал Мясник Вилли. Унаследовав от отца гигантское состояние, он не заработал своим умом ни гроша, а доставшиеся деньги тратил на охотничьи забавы. Перебитая им живность не поддавалась учету, ходили легенды о роскошных замках Мясника, все стены которых были украшены экзотическими трофеями.
Как и Везунчик Эд, Мясник растворился в коварных джунглях не сразу. Вначале он подробно сообщал по гиперсвязи о своих успехах, высылал объемные снимки подстреленных монстров. Но потом вдруг связь как отрезало. Если честно, сломя голову на поиски Мясника никто не кинулся — уж слишком неприятной личностью он слыл. А когда на планету высадились спасатели, им удалось найти только заржавевший звездолет.
Затем планета стала могилой еще для двоих. Эти были ни бизнесмен, ни охотник — просто любители экстремального отдыха…
Выдвигались самые разные версии трагедий. Одни винили во всем хищников, другие — смертельно ядовитых насекомых, третьи — неизвестных науке микробов. А какой-то умник произнес по телевидению:
— Это бы все ничего, к этому можно подготовиться. Гораздо хуже, когда опасность грозит с той стороны, откуда ее никто не ждет. И что-то мне подсказывает: так оно и есть…
Никто эту фразу не воспринял всерьез, некоторые даже поиздевались. Но Флетчер тогда задумался. Какое-то время он даже хотел отказаться от покупки Трои. Но в конце концов счел, что это было бы малодушием.
Благодатная почва Трои вскормила потрясающе пышную растительность. Неудивительно, что поверхность планеты почти сплошь покрывали джунгли.
Дав роботам приказ расчистить участок леса вокруг пятачка, выжженного корабельными дюзами, Флетчер сел в вездеход и отправился разглядывать окрестности, размышляя о том, что можно оставить участок нетронутых джунглей и показывать его за хорошую плату туристам.
Вездеход прокладывал путь в сплошной зеленой стене, подминая стволы бронированным брюхом. Неожиданно с верхушки высоченного дерева спикировало диковинное крылатое существо, похожее на птеродактиля. Флетчер отшатнулся от смотрового стекла и, не теряя времени на то, чтобы рассмотреть чудовище, нажал на спуск десинтезатора.
Светофильтры ослабили вспышку, и все-таки зрелище было довольно эффектным. Вездеход на мгновение окутало огненное облако. Затем пламя съежилось и уползло вниз, под гусеницы.
«Черт возьми, — подумал Флетчер. — А здешние обитатели, похоже, довольно агрессивны!»
И тут же ему пришлось выстрелить вторично — в чью-то плоскую коричневую морду с оскаленной пастью, внезапно появившуюся из ветвей.
Через несколько километров джунгли расступились, открывая небольшую поляну. Флетчер остановил вездеход и выбрался наружу. Здесь можно было создать опытную плантацию когиолы и понаблюдать, как она будет развиваться в здешних условиях, чтобы затем…
Не успев додумать до конца, Флетчер уловил у себя под ногами какое-то движение и тут же рванулся в сторону. Но реакция на этот раз подвела. Толстенная лиана, поднявшаяся из травы, держала его ногу мертвой хваткой. Дальнейшее походило на кошмар. За считаные секунды чешуйчатый стебель обвил Флетчера вокруг пояса и, умножая витки, поднимался все выше.
Собиралось ли растение действительно задушить человека? Возможно, оно просто использовало его как опору — деревьев-то на поляне не было. Но Флетчеру некогда было вдаваться в тонкости. Дотянувшись до висящего на ведре излучателя, он с трудом продел его под зеленые кольца, прижал дуло к основанию стебля и выстрелил.
Содрав с себя обмякшую лиану, Флетчер отступил к вездеходу. Видимо, он все-таки несколько замешкался, потому что его успел обстрелять противными черными спорами огромный ядовито-желтый гриб. Споры взрывались, попадая на комбинезон, и размазывались по нему чернильными кляксами.
Очутившись в кабине, Флетчер погнал вездеход назад к кораблю. По пути перед машиной, словно выскакивая из-под земли, то и дело возникали причудливые светящиеся призраки, и он каждый раз сметал их пламенем десинтезатора.
Уже на корабле Флетчер просмотрел видеозапись своего путешествия и присвистнул: выходило, что за время поездки на него пытались напасть двенадцать раз!
Итак, планета показала своему хозяину когти. Но этот девственный мир явно не знал, с кем имеет дело.
Флетчер прибыл на Трою во всеоружии: целый отряд исполнительных роботов оснащен смертоносными системами, автоматические зонды поддержки наготове, а командует всем корабельный компьютер, вырабатывающий стратегию и тактику борьбы с местными формами жизни.
Несколько дней компьютер собирал информацию, поступавшую от киберов-разведчиков, затем начал отдавать приказы вспомогательным службам. Вскоре корабельная лаборатория выдала первые партии дефолиантов — для каждого вида растений свои. Заправившись отравой, зонды взмывали ввысь и распыляли ее над лесом.
Химия делала свое дело — джунгли начали редеть. Яды не представляли опасности ни для человека, ни для будущих посевов когиолы, а поражали только определенные Флетчером цели. Одни деревья не нравились ему обилием лиан, воспоминание о которых было еще свежим, на других устраивали свои сети гигантские мохнатые пауки, в дуплах третьих гнездились непонятные (и потому наверняка опасные!) животные.
Вскоре в «черный список» угодили все виды окрестных деревьев. Те, на которые яды не действовали, роботы выжигали своими лазерами. Затем настала очередь кустарников, за ними — трав.
Лишь один вид кустарника Флетчер счел возможным сохранить. Эти растения не имели шипов, не выделяли летучих ядов, не вступали в симбиоз с опасными животными. Кроме того, они были красивы. Усыпанные огромными шаровидными цветками — нежно-розовыми, источающими пьянящий аромат, кусты казались далекими от разыгравшейся вокруг них смертельной схватки.
Флетчер был чужд сентиментальности и не питал склонности к цветам. Но он представлял, как выходит из своей великолепно отделанной резиденции, спускается по мраморным ступеням и величаво движется по аллее, усаженной ровно подстриженными кустами, а розовые бутоны наполняют воздух благоуханием… В конце концов, не когиолу же сажать вокруг дворца! Это соображение и определило судьбу кустов — им милостиво разрешили жить.
Война все еще продолжалась, но было очевидно, что планета ее проиграла. Джунгли отступали. Наделенная огромной жизненной силой растительность не раз пыталась вернуть утраченные территории, но роботы методично сметали ее лазерными лучами.
Недели через две Флетчер смог прекратить боевые действия. Следовало передохнуть и оценить результаты первого этапа освоения планеты.
Он вышел из корабля. До самого горизонта простиралась унылая серая равнина — лес был уничтожен на огромной площади. Лишь знакомые кусты как ни в чем не бывало зеленели среди пепелища. Они успели отцвести (Флетчер был так занят, что даже не заметил, когда это произошло), и теперь вместо пахучих бутонов их ветки усыпали крупные глянцевито-коричневые длинные трубчатые плоды.
Флетчер высмотрел небольшой холмик и поднялся на него. Ему было чем гордиться: победил сильнейший. И Везунчик, и Мясник оказались слабаками. Сгинули — значит, туда им и дорога! Завтра утром можно отдать роботам приказ, и вся равнина будет засеяна когиолой.
По расчетам компьютера, урожая в здешних условиях можно ожидать всего через три месяца. А после продажи первой партии товара появятся средства, чтобы продолжать наступление на планету — новые роботы, новые зонды, новые химикаты… Через несколько лет на Трое будет расти только когиола да еще эти кустики.
Флетчер все стоял на холме, наслаждаясь предвкушением власти над целой планетой, когда кусты едва заметно колыхнулись от слабого ветра. Они выжили, как выживали всегда, преодолевая любые напасти. Могло показаться, что в джунглях, где разнообразные формы жизни непрерывно боролись за место под солнцем, у этих нежных созданий нет никаких перспектив, но это было не так.
Джунгли представляли собой сложное образование: в каждом их ярусе сложились свои условия. Верхушки крон обдували мощные ветра, и плоды древесных гигантов могли путешествовать на большие расстояния. У самой же земли воздух оставался неподвижным, а потому кустам пришлось приспосабливаться. В ходе эволюции они обзавелись плодами-трубками, внутри которых скрывались туго скрученные пружины из особых волокон. Каждая пружина упиралась в длинное заостренное семя.
Но это было еще не все. Кусты, выпуская тонкие корневые отростки, находили под землей друг друга. В результате образовывалось огромное растительное сообщество. Стадия созревания наступала у всех его членов одновременно. В определенный момент тысячи пружин распрямлялись и с силой выстреливали в пространство тучу семян. Масса их застревала в стволах деревьев, но отдельным счастливчикам удавалось улететь далеко, чтобы на новом месте, впившись в землю, продолжить род хитроумного кустарника.
Флетчер не успел даже испугаться. Ничего еще в первый миг не почувствовав, он с изумлением уставился на свою грудь, из которой торчали тонкие коричневые стрелы, подрагивающие красиво оперенными концами. И только затем боль пронзила тело. У Флетчера вдруг закружилась голова.
Он скатился по склону холма и остался лежать у его подножия. Последнее, что он увидел — горсть земли в своей ладони — горсть жирной, плодородной земли, на которой так замечательно росла бы когиола.