Владимир МАРЫШЕВ
Родина всегда помнит о своих героях — особенно если в них возникает нужда. Поэтому как только напряженность между Землей и Карапаксом достигла предела, Артемия Надежина разыскали.
Лишь узкий круг посвященных знал, что Артемий бороздил Галактику не только по собственной прихоти, но и по заданиям секретных спецслужб. В одну из них его по старой памяти и пригласили.
— Что стряслось на этот раз? — спросил Артемий.
Генерал поморщился.
— Карки, будь они неладны! В последнее время все идет к разрыву отношений, а этого мы допустить не можем.
— Чем могу быть полезен?
— Видишь ли… Они просят прислать к ним землянина. Якобы для переговоров, но есть подозрение, что задумана ловушка. Хотят подловить его на неподобающем поступке. Это взбудоражит фанатиков и оправдает любые действия правящей верхушки. Выручай, Артемий.
Карки представляли собой нечто среднее между двуногими ящерицами и черепахами. Узкий панцирь был выдержан в серовато-коричневых тонах, голову и конечности покрывали темно-зеленые ромбовидные чешуйки, а на макушке возвышался кожистый гребень.
Мира, подобного Карапаксу, земляне еще не знали.
На многих планетах водились бронированные существа, но здесь «латы» носили буквально все — от мельчайших букашек до подлинных гигантов. Сами карки считали, что такова была воля черепахоподобного Создателя Вселенной. Он решил выделить Карапакс среди прочих планет и одарил всех его обитателей божественным символом — панцирем!
Артемий вычитал это с экранчика викома, развалившись на кровати в своем номере. Вдруг он заметил краем глаза бегущее по полу насекомое.
Артемий осторожно поднялся и занес было ногу, но тут подал голос Рубус — робот, с которым Артемий никогда не расставался.
— Не трогай его! — крикнул Рубус, и озадаченный хозяин застыл с поднятой для расправы ногой. — Мы же не знаем, может быть, жуков здесь почитают как божества!
Артемий с сожалением опустил ногу. Возможно, Рубус был прав. Они мало знали об обычаях Карапакса.
Больше — об экономике, почти полностью основанной на панцирях местных обитателей. Из них изготавливали что угодно — от посуды до повозок и жилищ! Даже птицы здесь носили панцири, только ажурные.
Артемий снова уткнулся в виком, и тут зазвенел дверной колокольчик.
— Ого, — сказал Рубус. — Нам нанесли первый визит!
Гость был одет прилично, но на большого начальника не походил.
— Меня зовут Бунгурчул, — представился он. — Я советник третьего помощника их милости главного церемониймейстера. Мне поручено знакомить вас с нашими достопримечательностями и обычаями. Как раз завтра на Главной арене пройдут торжества по случаю праздника Покорения природы. И их милость приглашают вас посетить его.
— Праздник?
— Да, один из главных на планете. А потому состоятся бои между чудовищами, которых специально отловили в западном полушарии.
Главная арена чем-то напоминала римский Колизей.
Артемию отвели место в небольшом секторе для гостей планеты. Рубус пристроился у него в ногах.
Едва карки уселись на свои места, распорядитель сообщил, что сейчас почтенную публику потешит некий «хонгулон». Его слова были встречены одобрительным гулом.
Под одной из трибун отъехал в сторону броневой щит, открыв большое полукруглое отверстие, и хонгулон грузно выбежал на арену. После чего обнаружилась удивительная вещь: на спине у него примостился карк!
Бронированный зверь был ростом с хорошего слона, а по длине превосходил его раза в два. Главным его оружием был увесистый колючий шар на конце хвоста. Настоящая булава! Наездник нашел для себя удобное местечко — в самой большой выемке между двумя лопастями гребня. Рептилоид вскинул руку, красуясь перед трибунами, и тут распорядитель решил, что пора представить вторую сторону.
— Могучему хонгулону предстоит тяжелая битва, — объявил он. — Его противник — грозный форгузал!
Открылся второй проход, и на арену выскочил новый зверь — тоже с наездником.
По длине форгузал не уступал хонгулону, но был гораздо ниже и обладал зубищами, способными, казалось, перемолоть камень. По арене нервно постукивал кончик длинного хвоста, а на лапах было по четыре пальца с когтями чудовищной длины.
Увидев врага, форгузал припал на передние лапы и взревел. Хонгулон не остался в долгу и издал протяжный трубный звук. После этого хищный монстр принялся неспешно обходить травоядного, а тот так же неспешно поворачивался к нему бронированной башкой.
— Что-то я не пойму, Рубус, — негромко произнес Артемий. — Зачем нужны наездники?
— Они управляют, но незаметно, — так же тихо ответил кибер. — Присмотрись к тому, что на форгузале.
И Артемий увидел. Левой рукой наездник крепко держался за выступ на седле, а правая, сжатая в кулак, покоилась на панцире чудовища. И сверху из этого кулака выглядывал кончик черного стержня.
«Мать честная! — догадался Артемий. — Вот что они придумали!»
Способ, который избрали карки, был варварский, но вполне в духе их традиций. Видимо, они просверливали броню зверя насквозь — прямо над чувствительным нервным узлом. В отверстие вставляли заостренный стержень. Как только монстр начинал капризничать, наездник втыкал «погонялку» поглубже, и нестерпимая боль заставляла гиганта слушаться.
Тем временем поединок разгорался.
Форгузал внезапно отскочил в сторону, но тут же ринулся вперед, явно собираясь схватить противника за шею.
Однако тот успел среагировать — резко повернулся и ударил хищника по носу булавой. Агрессор лязгнул зубами и отбежал на прежнюю позицию. Хонгулон почувствовал, что перехватил инициативу, и пошел на него, как танк.
Однако форгузал имел в запасе еще один трюк. Не зря же у него был панцирь с далеко выступающим зазубренным краем! Хищник стремглав кинулся на врага. В последний момент он почти припал к земле, чтобы этой своей «дисковой пилой» отрезать у хонгулона ноги.
Зрители повскакивали с мест. Но хонгулон не поддался на уловку. Он просто подогнул ноги, слившись с землей, и «пила» со скрежетом прошлась по его боку, оставив на панцире борозду.
Публика начала недовольно шипеть. И тогда наездники бросили своих «коней» вперед.
Чудовища сцепились. Форгузал впился когтями в стыки между пластинами врага. С кем-нибудь послабее он справился бы за несколько минут. Да только хонгулон не стал дожидаться, когда доберутся до его мяса, и сильно ударил агрессора булавой.
Хищник заревел и запрыгал на трех лапах. Наездник хонгулона, предвкушая скорую победу, принялся восторженно размахивать руками. Именно в этот миг воющий от боли форгузал взмахнул хвостом. И его кончик, описав в воздухе дугу, сбил рептилоида наземь.
Трибуны неистовствовали — их рев перекрывал даже вопли хищника! Похоже, такой развязки все и ждали.
Казалось, еще немного — и кто-нибудь из монстров наступит на поверженного карка. Но этого не допустили устроители праздника.
Чашу амфитеатра заполнил низкий гудящий звук.
Услышав его, звери тут же пустились наутек — каждый спешил к своим «воротам». Поверженный карк поплелся к запасному выходу.
— Перерыв! — объявил распорядитель.
Надежин решил прогуляться по амфитеатру и двинулся вдоль одного из проходов. Что-то громко хрустнуло у него под подошвой. Артемий отдернул ногу и увидел, что лишил жизни крупную улитку.
— Какой ужас! — заголосил какой-то карк, выскочив из-за спины землянина. — Он погубил священную улитку ксиах!
— Это же случайность! — сказал Артемий, еще не понимая, как глупо и безнадежно влип. Но карк не шутил.
— Вы слышали? — воскликнул он, воздев руки к небу. — Преступник не раскаивается!
Только теперь до Артемия дошло, что улитка попала ему под ноги не случайно. Ее ловко подбросил этот крадущийся сзади тип!
Вокруг них образовалась толпа. В воздухе запахло расправой. Но тут, растолкав разгоряченных зрителей, перед землянином предстал рослый страж порядка.
Его быстро ввели в курс дела, и кто-то даже посоветовал прикончить святотатца на месте.
— Не положено! — отрезал страж. И, повернувшись к Артемию, приказал: — Пошли!
Артемия доставили в участок, записали все обстоятельства «преступления» и велели идти домой — дожидаться приговора. Над требованием дать адвоката только посмеялись: оказывается, это противоречило традициям Карапакса!
Объявить преступнику решение суда должен был специальный чиновник. Но он не спешил, и за него это сделал всезнающий Бунгурчул.
— Вас подвергнут испытанию на поле Хорбанг, — сказал он, глядя в пол.
— Здесь, пожалуйста, подробнее, — попросил Артемий.
— Чтобы узнать, был ли в действиях преступника злой умысел, преступника приводят на поле Хорбанг и ждут, когда появится занглун. Птица хватает осужденного и бросает на камни. Если испытуемый разбился — это означает, что всезнающий Создатель вынес свой приговор. Если же остался цел — значит, Создатель не допустил гибели невиновного. Вообще-то, выживают многие — панцири у нас крепкие…
— Зато кое у кого его нет совсем, — констатировал Артемий.
Они посидели еще немного, но разговор уже не клеился. И тогда Бунгурчул, пожелав землянину с честью выдержать испытание, откланялся.
Артемий прошелся по номеру.
— Я тысячу раз выкручивался из самых невозможных ситуаций, — сказал он. — Но сейчас, похоже, у меня нет ни единого шанса.
— Шансы есть всегда, — возразил Рубус.
В небе появилось темное пятнышко. Оно быстро росло, и вскоре Артемий уже мог рассмотреть врага во всей красе. В размахе крыльев он, пожалуй, не уступал старинному самолету. Как и у любого здешнего летуна, тело вместо панциря облегала «кольчуга». Длинная и голая, как у грифа, шея завершалась чешуйчатой головой с огромными горящими глазами и крючковатым клювом.
Из глотки занглуна вырвался дребезжащий звук.
Дело оставалось за малым — вознести жертву над полем и сбросить. Гигантская птица проделывала такое многократно. Одни рептилоиды пытались бежать, другие — закопаться под валун, третьи отчаянно взывали к Создателю. Однако этот двуногий даже не пошевелился!
А когда до «вознесения» оставались считаные секунды, негромко, но четко произнес: «Занглун!»
Это слово заставляло сработать маленький приборчик, вшитый в воротник куртки Артемия, который успел смастерить Рубус. Принцип действия кибер не объяснил, но заверил, что все должно пройти нормально. Похоже, робот, считающий себя выдающимся конструктором, не сплоховал и на сей раз. Вместо того чтобы сцапать добычу, хищник резко взмахнул крыльями и, сделав крутую «горку», пронесся над головой жертвы.
«Ух, ты! — подумал Артемий, когда его порывом ветра чуть не скинуло с камня. — Неужели действует?»
И тут он увидел, что птица возвращается.
— Занглун! — повторил Артемий. — Занглун! Занглун!
Чуда не случилось. Хищник сжал лапы и сдернул человека с камня. Земля стремительно уходила из-под ног.
«Эх, Рубус, Рубус…» — с тоской подумал Артемий.
И вдруг произошло невероятное. Почти долетев до одного из валунов, занглун вдруг развернулся и понесся к городу! Казалось, птица помутилась рассудком и решила прикончить жертву не где-нибудь, а на главной столичной площади. Когда она показалась внизу, занглун закрутил в воздухе спираль, и витки ее сходились… к храму Создателя Вселенной!
На площадь высыпали рептилоиды. Они галдели и махали руками — то ли пытаясь прогнать незваного гостя, то ли, напротив, указывая место, куда лучше швырнуть грешника.
На занглуна вся эта суета не произвела впечатления.
Зависнув над куполом храма, он опустил добычу точно на его макушку, после чего взмыл в облака.
Толпа на минуту онемела. А потом из сотен глоток вырвалось громогласное «клунтху!», что означает «невиновен».
— Все очень просто, — рассказывал Рубус. — В местном архиве я откопал старинную легенду о некоем благочестивом карке. Враги оклеветали его, но Создатель Вселенной не мог стерпеть такого безобразия и дал занглуну соответствующие указания. Тот подхватил бедолагу и вместо того, чтобы кокнуть его о камень, посадил на купол главного храма. Увидев знак свыше, рептилоиды поняли, что здорово оплошали, и вместо казни возвеличили праведника.
— Значит, ты решил повторить трюк?
— Ясное дело! Когда наших ученых еще пускали на Карапакс, они детально изучили мозг занглунов. Данные исследований тоже пылились в архиве. Основываясь на них, я собрал приборчик, позволяющий управлять знакомой вам птичкой.
Зазвонил дверной колокольчик.
— Бунгурчул, — мгновенно определил Рубус.
Рептилоид светился счастьем, как будто сам недавно вырвался из когтей занглуна.
— Я рад! — воскликнул он, едва переступив порог. — Вы теперь величайший из героев, а Земля стала ведущим партнером Карапакса на все времена.
— Хвала Создателю! — воскликнул Артемий, с благодарностью вспоминая специалистов, изучивших занглунов.
— Хвала Создателю! — воскликнул в тот же миг Рубус. Внешне трудно определить настроение кибера, но у Рубуса так горели глаза, что было ясно, кого он считает создателем.