Сергей СОЛОМАХА

Художник Ю. САРАФАНОВ

Братья выбрались из леса почти на самой вершине холма. Внизу простерлась деревня с ее вечерней возней. В лесу было почти темно, зато здесь сумерки только подступали, в домах еще не зажигали свет.

Старший, Мишка, уселся на траву, прижав больную руку к груди, а младший, Вася, тихо стоял рядом и смотрел на брата.

— Что стал? — не поднимая головы, зло спросил Мишка. — Вали отсюда. Мамке скажешь, что скоро приду.

— Угу, меня — домой, а сам пойдешь НЛО смотреть, да?

Мишка резко поднял перекошенное лицо, и Вася испугался. Такое лицо может быть только у человека, который тебя ненавидит. Он что есть духу бросился вниз по холму, а Мишка остался сидеть, тихонько покачиваясь вперед-назад, потом посмотрел на свою левую руку и заплакал. Нет, там, у ручья, ему не померещилось.

Рука стала черная и вся сморщенная, как у старика.

Он дождался, когда мать выйдет из дому, прокрался на кухню, быстро проглотил свой ужин — кружку молока с большим куском белого хлеба — и через минуту уже лежал в постели, с головой укрывшись одеялом. Сначала хотел сделать хоть что-нибудь: натереть руку маминым кремом или, например, сходить к другу Ваньке.

Ванька знал сотни колдовских средств от всяких напастей, начиная от бородавок и заканчивая контрольными по математике. Но, в конечном счете, Мишка ничего делать не стал. Меньше всего ему хотелось попасться сейчас на глаза матери, а что касается Ваньки, то откуда он может знать о таком недуге — черной руке?

Так он и провалился в глубокий сон и долго не мог понять, что происходит, когда кто-то принялся его тормошить.

— Вася пропал, — сказала мама, когда он открыл глаза. Мама держала в руке свечку, неровный свет дрожал в широко открытых глазах. Мишка перевел взгляд на черное окно, и его сердце куда-то провалилось.

— Как пропал? Может, пошел к кому? — предположил Мишка. — Или снова залез на свою обсерваторию.

Васькиной «обсерваторией» был старый тополь, который стоял в начале улицы. Васька интересовался природными явлениями, особенно любил наблюдать со своей «обсерватории» за звездами. Отец ловил его за этим занятием, лупил и каждый раз брал клятвенное обещание не лазить на дерево.

Прошлой ночью Васька снова выбрался через окно, а под утро вернулся, растолкал брата и заявил, что в лес свалился корабль инопланетян.

Мишка, понятное дело, не поверил в эту историю, но на другой день после обеда пошел с братом смотреть НЛО, всю дорогу посмеиваясь. НЛО не нашли, зато наткнулись на кое-что похуже…

— Нигде его нет, — всхлипнула мать. — Я всех его друзей обошла. На дереве тоже нет. Отец пошел звать мужиков, искать будут. Ты тоже вставай, поможешь.

Ночь была яркая, с факелами, с народом, как на празднике, только никто не веселился. Мишка был удивлен, что из-за брата переполошилось столько народу. Ему даже стало немножко завидно.

К двум часам ночи стали расходиться по домам с тем, чтобы продолжить поиски утром. Мишка с ребятами облазил все укромные места, все схроны, о которых знают только мальчишки — все бесполезно. Брат как сквозь землю провалился.

Мишка кое-как проспал до ранних петухов, вылез через окно и припустил что есть духу по сонным утренним улицам к лесу. Лес был такой же, как всегда, если, конечно, не считать этот странный туман — плотный, с четкими границами и словно подсвеченный изнутри.

Со вчерашнего дня туман стал еще плотнее. Ладно, была не была… Он поглубже вдохнул чистый лесной воздух, шагнул вперед, и в ту же секунду все звуки исчезли. Он наугад спустился знакомой тропинкой к ручью.

Внизу туман клубился не так густо. Ручей казался безобидным, но Мишка помнил, чем вчера все закончилось. Стоило сунуть в воду руку, как по ней пробежала горячая волна, а в следующую секунду рука стала словно чужой.

Мишка решил для начала пойти вниз по течению. Голова работала плохо. Казалось, что раньше ручей тек в другую сторону, но наверняка он не мог вспомнить.

Вдруг прямо перед собой он увидел мертвую лису. Ее морда покоилась в воде, а шкура походила на выцветший воротник, который потеряли еще в прошлом году.

Еще ему попались истлевший енот и два зайца, а потом из тумана проступило такое, отчего он забыл и про зверей, и про туман, и вообще обо всем.

Огромный, метров восемь в диаметре, диск торчал из воды. Ясно было, что это не скала и не камень. Вокруг диска образовалась приличная заводь, из которой вода мощными толчками всасывалась в трещину на корпусе.

Кто-то схватил его за руку. Мишка отшатнулся и едва не свалился в ручей. Рядом с ним стоял то ли гном, то ли леший — кто-то очень старый, в рваных обносках, с седой бородой, в которой запутались какие-то веточки.

— Миша! — всхлипнул гном.

— Э-э… здравствуйте, — пробормотал Мишка. — Вы меня знаете?

— Мишка… — жалобно пискнул гном и вдруг заплакал. — Это же я… Вася!

Мишка подумал, что быть такого не может, но потом отдельные воспоминания, словно кусочки мозаики, закружились в его голове. Отравленный ручей, черная рука, туман, погибшие звери, Васькин рассказ про НЛО… Все это соединилось в одну картину, в которой было место и огромному диску, и внезапно постаревшему Ваське.

— Ты зачем всю деревню переполошил? Мать с отцом места себе не находят!

Васька понурился.

— Ты что, пил эту дрянь из ручья?

— Не-е, — всхлипнул Вася. — Я искупался.

— Дурак, — заключил Мишка и обнял Васю за плечи. — Не хнычь. У меня вон, видишь, рука старая.

— У тебя только рука, а я — весь старый!

— Действительно, — буркнул Мишка и подумал, что быть старшим братом этого плаксивого старика — не легкое дело. — Ладно, не реви. Давай будем думать, что делать, хорошо? Только отойдем сначала от этой штуки.

Ну, рассказывай, что ты здесь высмотрел?

— Звери приходят, пьют и умирают, — успокоившись, рассказал Вася. Потом ткнул пальцем в сторону диска. — А эта их НЛО срастается понемногу. Трещина меньше становится.

Мишка присвистнул.

— Выходит, эта штука забирает жизни или, не знаю, может, высасывает время из всего живого. Наверное, внутри кто-то уцелел и теперь занимается ремонтом.

— Круто! — восхитился Вася. На белых ресницах еще блестели слезы, но он уже улыбался.

— Круто, — нехотя согласился Мишка. — Придется идти к Ваньке.

Одноклассника Ваньку считали слабаком и занудой, водиться с ним никто из мальчишек не хотел, но Мишке было плевать. Ванька был добродушным, хорошо учился, особенно по физике и математике, и никогда ни на кого не орал. Драться он не умел, зато с ним всегда было интересно.

Когда братья огородами вышли наконец к Ванькиному дому, был уже полдень.

Мишка постучал в окно и быстро сказал брату:

— Ты пока отойди в сторонку, и вообще, если что, ты — мой дедушка, приехал из города.

— Из какого? — насторожился Вася.

Мишка не успел ответить: форточка распахнулась и в проеме показалось унылое лицо Ваньки.

— Привет, — поздоровался Мишка. — Выходи, разговор есть.

— Не могу, я под арестом.

— Чего?

— Под домашним. Мне даже твоего брата не разрешают искать. Как там, кстати, нашли?

— Ищут, — уклончиво ответил Мишка. — А за что тебя?

— Да ты заходи! Ко мне заходить можно.

— Ничего, что я не один? — как можно беззаботнее спросил Мишка.

— Заходи не один, — согласился Иван.

Они сидели в темной комнатушке с диваном, старым телевизором, письменным столом и огромным книжным шкафом на всю стену. Ванька хвастался, что прочел почти половину этих книг. Врет, наверное, но шкаф все равно смотрелся внушительно.

— Ну, как дела? — спросил Мишка, не зная, как начать разговор об НЛО.

— Фигово. Я тебе еще не рассказывал, хотел сам все сначала проверить… В общем, я решил сделать автономный аккумулятор энергии.

— Автономный? От чего автономный?

— От всего. От химической, ядерной, энергии сгорания, а также ветра, перепада температур…

— Ну и что, сделал?

— Сделал… — отмахнулся Ванька. — Только он получился не совсем автономный. Ведь ничто из ниоткуда не берется. Просто нужно было найти безграничный источник энергии, как, скажем, космос или…

— Время, — неожиданно для себя ляпнул Мишка.

Иван уставился на него.

— Про время я тоже думал, но потом остановился на магнетизме… А ты откуда догадался?

— Догадался, — буркнул Мишка. В душе у него зарождалось нехорошее предчувствие. — Не отвлекайся.

— Ну, в общем, сделал, — без радости заключил Ванька, — запустил… Только, понимаешь, энергию космоса он черпать не желает, наверное, мощности не хватает, берет что поближе. Электричества, думаешь, почему в деревне второй день нету?

— Так это ты?! Я-то думал, это авария.

— Нет, не авария. Теперь вот остановить процесс не могу. Отец сказал, пока не верну людям электричество, буду под домашним арестом.

Вот теперь Мишке почти все стало ясно. Он положил руку Ивану на плечо и тихо сказал:

— Пойдем с нами.

— Не могу! Я же наказан.

— Тогда отдай нам свой аккумулятор.

— Зачем он вам? — всполошился Иван. — Его лучше вообще не трогать, чего доброго, начнет захватывать другие источники энергии, и тогда…

— Уже захватил, — сказал Мишка и показал свою левую руку. — А это кто, знаешь? — он кивнул на молчащего рядом гнома.

— Д-дедушка твой, из города, — заикаясь, ответил Ваня. — Ты же сам сказал.

— Никакой это не дедушка. Это брат мой Васька.

Ваську отправили вперед на разведку, чтобы никто ничего не видел, и, конечно, Мишке пришлось тащить аккумулятор одному. Ванька больше рассказывал о своем изобретении, чем помогал. А потом и вовсе выдал:

— Даже если ничего не изменится, все будут называть тебя Черной Рукой, как индейца.

Мишка опустил аккумулятор на землю и вытер со лба пот рукавом рубахи.

— Ты дурак? Ты про Ваську подумал? И как его будут называть, тоже решил? Может, Гном Вася?

Ванька смущенно почесал затылок.

— Извини. Голова совсем не о том думает. Я просто обрадовался, что мой эксперимент удался. Опять же, инопланетяне. Очень на них посмотреть хочется…

— На твоем месте я бы на пушечный выстрел не подходил к кораблю.

— Почему?

— Да потому что они упали из-за тебя. Они же тебя сразу изловят, только подойди. На твоем месте я бы сидел дома и молился, чтобы они оказались незлопамятными. Шутка ли — сбить космический корабль!

— Я не сбивал! — испугался Иван. — Просто забрал магнитную составляющую энергии.

— Вот-вот, просто забрал… — усмехнулся Мишка, опуская на землю тяжеленный аккумулятор. — И вообще, неси-ка сам свою тяжесть, а то у меня уже пальцы не сгибаются.

Отдыхая в укромных местах, ребята добрались до места часам к шести вечера. Васька совсем скис. Последний час он почти все время хныкал и просился к маме.

Со стороны это выглядело и смешно, и грустно, даже Иван притих и последние триста метров упорно тащил аккумулятор сам, останавливаясь через каждые десять шагов.

Аккумулятор поставили в десяти шагах от диска корабля, ближе подойти не решились, а сами вернулись в лес и спрятались в кустах.

— Трещина у него почти исчезла, — прошептал Мишка, выглядывая из кустов. — Сейчас заберут наш подарок — и совсем зарастет.

— Думаешь, они маленькие зеленые или как осьминоги с щупальцами? — спросил Ваня.

— Да никак не думаю.

Дело было сделано, оставалось ждать. Иван, лежа на спине, смотрел в небо, хмурился и шевелил губами, словно решал в уме какую-то сложную задачу. Вася свернулся клубочком, закусил бороду и, кажется, уснул. Мишка хмуро разглядывал свою черную ладонь, иногда бросая взгляд на проступающий из тумана корабль пришельцев, и настроение у него становилось все хуже.

— Мишка, Ваня, просыпайтесь! — кричал пронзительный детский голос.

— Васька, сейчас в лоб… — буркнул Мишка, открыл глаза, несколько секунд смотрел на прыгающего вокруг брата, потом вскочил. Вечерело. Получалось, они проспали часа три. Рядом шевелился и тер глаза Иван.

— Вставайте, инопланетяне улетели! — кричал Васька.

Только тут до Мишки дошло, что к брату вернулся его прежний облик. Он глянул на свою руку — и задохнулся от счастья: рука была нормальная, родная.

— Ты чего радуешься? — зыркнул на него Иван. — Мы же проспали!

— Нет, не проспали! — засмеялся Мишка. — Это инопланетяне нас усыпили, чтобы мы лишнего не увидели.

Тумана не было и в помине. Ребята бросились к ручью, но яма от корабля, конечно, уже заполнилась водой и ничего особенного собой не представляла. Аккумулятор исчез.

Когда мальчишки вышли из лесу, было почти темно. В деревне горели электрические фонари, и, глядя на них, Ваня самодовольно улыбался, как будто это он сам их придумал и заставил светиться. Хотя кому-кому, а уж Ивану стоило задуматься.