1

Возникновение и развитие идеи операции

Керчь была оставлена частями 51-й армии 16 ноября 1941 года, но уже через несколько дней возникла идея высадкой десанта отбить город обратно. Точную дату рождения идеи десантной операции сейчас определить невозможно — но, скорее всего, возникла она у командования закавказским фронтом в районе 25 ноября.

В директиве Ставки за № 004973 от 19 ноября 1941 года речь идет только об организации обороны 51-й армии на Таманском полуострове и о недопущении высадки противника на кавказском побережье, причем в долговременной перспективе: «…не допустить форсирования противником Керченского пролива и высадки им десантов на Азовском и Черноморском побережьях, имея в виду использование главных сил армии на Таманском полуострове».

Директивой Ставки за № 005070 от 22 ноября 1941 года 51-я и 56-я отдельные армии в целях лучшей организации обороны Кавказа подчинялись командованию Закавказским фронтом, при этом задачи 51-й армии оставались прежними: «оборона южного берега Азовского моря от Приморско-Ахтарской через Керченский пролив и далее оборона Черноморского побережья до Адлера включительно, имея основной задачей оборону таманского полуострова как на суше, так и с моря». О наступлении через Керченский пролив речи пока не шло, и не удивительно — ведь накануне войска 56-й отдельной армии после тяжелых боев оставили Ростов и отошли за Дон.

24 ноября директивой № 005128 Ставка поставила войскам Южного и Закавказского фронтов задачу освобождения Ростова и наступления на Таганрог с выходом на реку Миус; речи о каких-либо действиях под Керчью здесь тоже не шло.

Впервые общие контуры десантной операции на Керченский полуостров были сформулированы в телеграмме № 01555/оп, направленной штабом Закавказского фронта (за подписями Козлова, Соломко и Толбухина) начальнику Генерального штаба Красной Армии в 14:20 26 ноября 1941 года. Цели и задачи операции в ней формулировались так:

По выполнении ближайшей задачи Южным фронтом — овладении Ростовом, Таганрогом и развитии дальнейшего наступления на этом участке считаю целесообразным начать операцию по овладению Керченским полуостровом. Цель действия: не допустить вывода войск из Крыма и ослабить его наступление на Севастополь. Задача: овладеть Керченским полуостровом выходом на фронт Насыр, Сейтджеут.

Для проведения операции должны были привлекаться силы 51-й и 56-й армий — 7–8 стрелковых дивизий, 3–4 артполка РГК, 3–4 танковых батальона. Операцию поддерживали ВВС обеих армий, а также две дивизии АДД из состава Закавказского фронта. Высадку осуществляли Черноморский флот и Азовская военная флотилия с привлечением всех имеющихся плавучих средств. Общая схема операции командованию фронта виделась следующей:

План действия: выброской морских десантов на м. Хрони, маяк Кизаульский при одновременной высадке парашютного десанта (700–900 чел.) овладеть восточным берегом Керченского полуострова; в последующем начать переброску основных сил на Керченский полуостров с задачей развивать наступление на фронт Тулумчак, Феодосия. [50]

Поздно вечером 28 ноября командующий Закавказским фронтом Д. Т. Козлов имел разговор по прямому проводу с заместителем начальника Генерального штаба А. М. Василевским. В основном беседа была посвящена действиям 56-й армии под Ростовом, который, безусловно, воспринимался как главное направление (в этот день части 56-й армии, перейдя Дон по льду, завязали бои в городе). Однако разговор коснулся и планов операции под Керчью. Василевский сказал:

Ваше предложение по проведению Керченской операции товарищ Сталин считает целесообразным. Она скует силы противника в Крыму и в значительной мере поможет Севастополю. В то же время приказано обратить Ваше внимание на необходимость, учитывая сложность операции, самой тщательной подготовки ее, и особенно в вопросах выброски морских десантов. Рассчитывать на возможность выброски морского десанта со стороны Азовского моря, по-видимому, не придется. Это надо учесть при разработке операции.

Товарищ Сталин не только разрешает, но и предлагает немедленно приступить к подготовке указанной операции с учетом, еще раз повторяю, обязательного выполнения 56-й армией задачи по овладению и закреплению за собой Ростова. [51]

Отсюда следует, что идея высадки десанта на Керченском полуострове принадлежала именно командованию Закавказского фронта — Д. Т. Козлову либо его начальнику штаба генерал-майору Ф. И. Толбухину. Надо заметить, что это ломает существующее в нашей литературе представлением о Козлове как о безынициативном командире, не способном на самостоятельные действия.

Командующий Закавказским фронтом Д. Т. Козлов

Получив санкцию Ставки, командующий Закавказским фронтом 30 ноября доложил более развернутый план операции, целью которой ставилось «не допустить вывода войск противника из Крыма и ослабить его наступление на Севастополь». Для этого войскам Закавказского фронта следовало овладеть районом Керчи, а затем при поддержке воздушного десанта и всем Керченским полуостровом, будучи готовыми в дальнейшем развивать наступление вглубь Крыма. Вместо 56-й армии, переданной в состав Южного фронта, в операции, наряду с 51-й, должна была принять участие 44-я армия, перебрасываемая из Дагестана в район Анапы.

…4. Состав силы средств:

армейских управлений — 2; стрелковых дивизий — 9; стрелковых бригад — 3; танкбатов — 4;. артполков. АРГК — 4; артдивизион — 1; зенитных дивизионов — 10; понтонных батальонов — 2; инженерных батальонов — 4; огнеметная рота — 1; дивизион ГМП — 1; АЗВФ и ЧФ.

5. План действия.

А. 51-й армии в составе трех сд, одной сбр, усиленных тремя артиллерийскими полками РПК, двумя мотопонтонными батальонами, тремя инжбатальонами, АЗВФ из района м. Ахиллеон, коса Чушка, коса Тузла форсировать пролив и нанести удар с целью овладеть Керчь выходом на фронт Тархан, ст. Багерово, Александрова с последующим наступлением на Тулумчак. Одновременно при благоприятной ледовой обстановке на Азовском море выбросить усиленный гсп из района Темрюк в район Мама Русская (или лыжные отряды при наличии ледового покрова) с целью: наступать на Керчь с севера, не допустить подхода свежих сил с запада и обеспечить высадку основных сил.

Б. 44-й армии в составе трех сд с одним артполком РГК, одним дивизионом АО РГК, одним инжбатом, ЧФ из района Тамань, м. Тузла, м. Железный Рог овладеть районом Чончелек тат., г. Опук, маяк Кизаульский, м. Такыл, в последующем наступать свх. Кенегез; одновременно выделить один усиленный гсп из Новороссийска, Анапа в район: пр. Дуранде (Ссыпной пункт), г. Опук с целью наступления на Марьевка и обеспечения действия войск из района Тамань.

В. Выброской воздушного парашютного десанта в район ст. Салын, Багерово отрезать пути отхода противнику из Керчи и захватом рубежа Турецкий вал не допускать подхода свежих сил противника с запада. [52]

Общая глубина операции должна была составить 100–110 км, темп продвижения — 10–15 км в сутки, длительность операции — 10–15 дней. От флота требовалось выделить плавучие средства для переправы войск через Керченский пролив, самостоятельно высадить из портов Новороссийск, Анапа, Темрюк десант на побережье Керченского полуострова, а также содействовать артиллерийским огнем флангам сухопутных войск на полуострове. Наряд сил на операцию увеличился — в ней должны были принять участие уже 9 стрелковых дивизий и 3 стрелковые бригады.

Непосредственно для высадки с моря выделялись 251-й горнострелковый полк 9-й горнострелковой дивизии и 105-й горнострелковый полк 77-й горнострелковой дивизии, как имеющие опыт и практику в десантных операциях. Командующий Закавказским фронтом считал необходимым на время операции подчинить ему Черноморский флот и Азовскую флотилию, а для усиления обороны Севастополя немедленно направить туда одну стрелковую дивизию. Эта просьба была исполнена — уже 3 декабря Ставка распорядилась об отправке в Севастополь только что сформированной полнокровной 388-й стрелковой дивизии (12 тысяч человек и 30 орудий).

Как мы видим, командование Закавказского фронта видело операцию как простую переправу через пролив с последующим выталкиванием противника с Керченского полуострова при достаточно низком темпе продвижения — 10–15 километров в сутки. Никаких мероприятий по окружению керченской группировки немцев путем высадки десантов у основания Керченского полуострова не планировалось, а занятие Феодосии намечалось лишь на завершающем этапе операции. Отчасти это было вызвано тем, что командование флота не дало фронту точных сведений о своих возможностях по перевозке и боевому обеспечению десанта.

Однако уже в этом варианте предусматривалась (при благоприятной обстановке на Азовском море) высадка одного горно-стрелкового полка в районе мыса Зюк для последующего наступления на Керчь с севера — с целью не допустить подхода резервов противника с запада, а также для облегчения высадки основных сил на восточном берегу полуострова. Дополнительный удар наносился путем морского десанта в районе горы Опук в юго-восточной части полуострова. То есть в варианте от 30 ноября прослеживается стремление несколько расширить операцию и создать угрозу тылу и коммуникациям противника действиями тактических подразделений (горнострелковый полк, воздушный десант, пусть и в непосредственной близости от Керчи). Однако вопрос об окружении противника на полуострове еще не ставился.

Судя по всему, руководство Черноморского флота поначалу не проявило особого интереса к предложенной операции, что вынудило Генеральный штаб выступить в роли посредника. 5 декабря 1941 года А. М. Василевский от имени Ставки предложил командующему Черноморским флотом вице-адмиралу Ф. С. Октябрьскому сообщить для доклада Ставке свои соображения о возможности проведения в середине декабря десантной операции по овладению Керченским полуостровом. Масштаб операции был определен так: «одновременная выброска двух групп по полку с анапского и темрюкского направлений».

Вечером следующего дня телеграммой за № 20827 Октябрьский доложил Василевскому свои соображения. По его мнению, центр операции следовало перенести на юг — исходя из более удобных условий погрузки в Новороссийске, а также более благоприятной ледовой обстановки на Черном море. В качестве главных пунктов высадки указывались Феодосия и Керчь, в последней предполагалось производить высадку на причалы прямо с боевых кораблей флота. Кроме того, предполагалось высадить вспомогательный десант в Судаке. Одновременно с высадкой предполагалось начать наступление из Севастополя силами вновь прибывающей туда свежей 388-й стрелковой дивизии.

Для большей гибкости операции, а также легкости и быстроты переброски адмирал Октябрьский предлагал в первом броске высаживать не штатные части, а специально сформированные десантные полки без тылов и полевых орудий, компенсируя отсутствие артиллерии огневой поддержкой с моря. На подготовку операции командующий флотом просил у Ставки 15 дней, то есть начать ее предполагалось 21–22 декабря.

7 декабря в директиве командующему войсками Закавказского фронта № 005471 за подписью Сталина и Шапошникова Ставка утвердила представленный Козловым план операции, внеся в него несколько существенных добавлений. Кроме запланированных фронтом высадок в Керченском проливе и у горы Опук Ставка утверждала предложенную флотом высадку в Феодосии «с целью захвата Ак-Монайского перешейка». С этой же целью предлагалось предусмотреть «одновременную выброску и посадку воздушного десанта» уже не в восточной части полуострова, а рядом с Феодосией.

Таким образом, в директиве Ставки выталкивание противника сменилось операцией на окружение. При этом высадка в Феодосии планировалась «с развитием наступления высадившихся войск по Керченскому полуострову». То есть она должна была состояться некоторое время спустя после десанта около Керчи, когда войска противника уже будут связаны боем. Между тем часто встречаются утверждения, что высадка в Феодосии состоялась позже керченской из-за того, что флот запоздал с ее подготовкой — то есть удачное разнесение десантов по времени оказалось случайным.

На время операции Черноморский флот и Азовская военная флотилия переходили в подчинение командующего Закавказским фронтом. Кроме того, для обеспечения операции в составе Закавказского фронта оставлялись подлежащие передаче в 56-ю армию 132-я авиадивизия дальнего действия, 27-я истребительная авиадивизия и 25-й корпусной артиллерийский полк.

 

2

План операции и его изменения

9 декабря командующий Черноморским флотом адмирал Октябрьский на крейсере «Красный Кавказ» отбыл из Севастополя в Новороссийск. Здесь на встрече с генералом Козловым и был выработан окончательный план операции, доложенный в Ставку в ночь с 13 на 14 декабря 1941 года.

КОМАНДУЮЩИМ 51 А, 44 А, ЧФ.

Козлов, Шаманин, Львов. [59]

Копия: НАЧАЛЬНИКУ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА

КРАСНОЙ АРМИИ

Оперативная директива № 01696/оп.

Штаб опергруппы. Краснодар. 23:30 13.12.41 г.

Карта 500 000

1. Противник силою двух пд, двух кавбригад занимает восточную часть Керченского полуострова, готовя его к обороне; до одной пехбригады — в районе Феодосии.

2. Правее 56 армия ведет бой за Таганрог. Граница с нею — прежняя.

3. Закфронт с ЧФ и АЗВФ имеет задачей — уничтожить керченскую группировку противника и овладеть Керченским полуостровом с целью отвлечь силы противника от Севастополь и Таганрог и не допустить вывода его частей из Крыма.

4. 51 армии (в составе 224, 396, 302, 390 сд, 12 стр. бригады, батальона морской пехоты АЗВФ с 265, 457, 456, 25 кап, 1/7 гмп, 7 отдельной огнеметной ротой, 75, 132, 205 инж. батальонов, 54 и 6 мотопонтонных батальонов) во взаимодействии с АЗВФ, Керченской военно-морской базой — форсировать Керченский пролив, ударом с севера и юга овладеть гор. Керчь и Керченским портом, выйти на рубеж Оз[еро] (сол.), отметка, 177, Александрова, Ортаэли, Киз-Аул, овладеть Турецким валом и в дальнейшем, наступать в направлении Ак-Монайской позиции.

Высадить морские десанты в районах:

а) Ак-Монай — Арабат с задачей овладеть районом Арабат, перехватить Арабатскую стрелку в наиболее узком месте сев.-зап. Сол[яные] пром[ыслы], Крым-Эли и не допустить подхода противника по Арабатской стрелке со стороны Геническ и отхода его по Арабатской стрелке на сев.-запад. До подхода главных сил армии десант в районе Арабат подчинить командарму 44.

б) На участке Нв. Свет, Мама Русская, м. Хрони с целью ударом на юг содействовать главным силам 51 армии овладеть Керчь. Граница слева: Крымская, Гостагаевская, Благовещенская, г. Опук, Карангит.

Штарм 51 — Темрюк, в дальнейшем Тамань.

5. 44 армии (в составе: управления 9 ск, 236, 345 сд, 157 сд, 79 стр. бригады, 251 гсп с дивизионом лап, 405 гсп с 1/239 ап, 547 ran, 61 инж. батальоном) во взаимодействии с ЧФ:

а) овладеть и прочно удержать город и порт Феодосия;

б) во взаимодействии с авиа- и морским десантом у Арабат уничтожить феодосийскую группу противника и овладеть районом Сейтджеут, Кошай, Ак-Монай, Арабат, Владиславовка, Насыпной, Султановка, упорно обороняя его до уничтожения керченской группы;

в) частью сил наступать на Марфовка с задачей содействовать частям 51 армии в уничтожении керченской группировки противника;

г) с выходом частей 51 армии на Ак-Монайскую. позицию быть готовым к развитию успеха в направлении Карасубазар.

Одновременно высадить морские десанты: в районе г. Опук, Ссыпной пункт с задачей ударом в направлении Ортаэли содействовать 51 армии форсировать Керченский пролив; с момента высадки десант подчинить командарму 51; в районе Коктебель с задачей содействовать овладению Феодосия.

Разгранлиния слева — прежняя.

Штарм — Новороссийск.

6. Парашютному батальону высадиться в районе Владиславовка и захватить аэродром. В дальнейшем обеспечить посадку и действия из района Владиславовка нашей авиации. По высадке войти в оперативное подчинение командарма 44.

7. ЧФ:

а) произвести высадку десантов на участках: г. Опук, Ссыпной пункт, Феодосия, Коктебель;

б) огнем судовой артиллерии подавить сопротивление противника в районах высадки;

в) основными силами Черноморского флота обеспечить высадку десантов, наступление и оборону высадившихся частей 44 армии;

г) системой мелких десантов не допустить движения противника по дороге вдоль побережья Черного моря на участке Алушта, Феодосия, г. Опук.

8. ВВС фронта и ВВС Черноморского флота:

а) уничтожить ВВС противника на аэродромах Крыма, в северной части побережья Азовского моря и в воздухе;

б) прикрыть сосредоточение и перегруппировку войск в исходных районах;

в) прикрыть посадку на суда, переход морем и высадку морских десантов;

г) содействовать войскам на поле боя, в особенности не допустить танковых атак противника против десантов;

д) прикрыть высадку и действия парашютного десанта Владиславовка;

е) прикрыть форсирование Керченского пролива частями 51 армии;

ж) прикрыть действия наземных войск по высадке их на Керченском полуострове;

з) не допустить отхода керченской группировки противника на запад в направлениях: Керчь, Ак-Монай; Керчь, Марфовка, Феодосия;

и) не допустить подхода резервов с направлений: Геническ по Арабатской стрелке; Перекоп и Чангар, Джанкой, ст. Ак-Монай;. Симферополь, Карасубазар, Феодосия; Ялта, Алушта, Феодосия;

к) систематически нарушать управление ударами по штабам, узловым дорогам и порывом проводов.

9. 156 сд, оставаясь в подчинении фронта, оборонять побережье Азовского моря на участке Приморско-Ахтарская, коса Перекопская и не допустить высадки морского и воздушного десантов.

10. Резерв фронта: 400 сд — Ивановская, Красноармейская; 398 сд и 126 отд. танковый батальон — Варениковская, Киевское, Абинская.

11. Командармам 51 и 44 передачу соединений и частей закончить к 10:00 15.12.41 г. План операции представить нарочным в штаб опергруппы 20:00 17.12.41 г.

12. Готовность к исходу 19.12.41 г. Начало действий — особым приказом.

13. Опергруппа штаба Закфронта с 19.12.41 г. — Крымская.

Весьма характерно, что, вопреки указаниям Ставки, десант в Феодосии было решено производить одновременно с высадкой под Керчью, как это следовало из доклада командования фронтом Ставке за № 01697/оп от 24:00 13 декабря и отправленного чуть позже плана операции. Согласно этому плану, в Феодосии предполагалось высадить десант силой в две дивизии и одну бригаду со средствами усиления, он дополнялся воздушным десантом в районе железнодорожной станции Владиславовка (где от линии Симферополь — Керчь отходит ветка на Феодосию) и вспомогательным морским десантом на севере перешейка у основания Арабатской стрелки. Задача операции — окружение противника путем захвата района Сейтджеут, Кошай, Ак-Монай, Арабат, Владиславовка, Насыпной, Султановка с последующим наступлением в тыл керченской группировке немцев.

При этом воздушный десант предполагался достаточно крупным — силами до полка. Поскольку в распоряжении Закавказского фронта имелся лишь один парашютный батальон, командование фронтом просило у Ставки дополнительно передать ему авиадесантное соединение, а также транспортные самолеты ТБ-3 и «Дуглас», которых у фронта имелось не более десятка обоих типов.

Предполагалось силами парашютного батальона высадиться в районе Владиславовки и захватить аэродром, в дальнейшем обеспечив как прием новых сил, так и переброску истребителей с Тамани, которые обеспечили бы прикрытие действий наших войск от вражеской авиации. Идея красивая, но вряд ли выполнимая — ведь для использования захваченного аэродрома требовалась не только гарантия его удержания (чего один батальон обеспечить не мог), но и доставка сюда достаточного количества авиатоплива, а также техников и аэродромного оборудования. Рассчитывать, что все это останется от немцев, было бы по меньшей мере неосторожно.

Операция должна была начаться 21 декабря 1941 года — в срок, с самого начала названный Октябрьским. Однако первоначально назначенные сроки проведения операции оказались сорваны. Обычно это связывают с переброской в Севастополь 388-й стрелковой дивизии, а также с началом второго немецкого наступления на Севастополь. Однако перевозка по морю 388-й дивизии завершилась к 15 декабря и в этот же день командованию Севастопольского оборонительного района было приказано одновременно с высадкой на Керченском полуострове начать силами этой дивизии наступление в направлении на Симферополь. Наступление Манштейна началось 17 декабря, и, по идее, быстрейшая атака против Керченского полуострова была лучшим способом его сорвать — тем более, что в связи с кризисом под Ростовом 11-я армия был вынуждена передать 73-ю пехотную дивизию в 1-ю танковую армию Клейста. Сюда же оказались отвлечены и силы 4-го воздушного флота немцев.

Но в 18:10 19 декабря командир главной базы ЧФ контр-адмирал Жуков доложил Ставке о критическом положении в Севастополе:

Противник, сосредоточив крупные силы, частью свежих войск [при] поддержке танков, бомбардировочной авиации в течение трех дней ведет ожесточенные атаки с целью овладеть Севастополем.

Не считаясь с огромными потерями в живой силе и материальной части, противник непрерывно вводит в бой свежие части.

Наши войска, отбивая атаки, упорно отстаивают оборонительные рубежи.

Потери за два дня боя достигают 3000 ранеными, много потерь в начсоставе.

Потери за 19.12 не учтены.

Большие потери материальной части, орудий, пулеметов, минометов.

Большинство тяжелых батарей береговой обороны подавлено.

Войска почти по всему фронту отошли на второй рубеж.

Резервы, пополнение израсходованы. Снарядов наиболее нужных калибров — 107-миллиметровых корпусных, 122-мм гаубичных, 82-мм мин — нет.

63 гсд сосредоточена в Туапсе.

Остальной боезапас на исходе.

На 20 декабря с целью усиления частей, действующих на фронте, вводятся в бои личный состав кораблей, береговых батарей, зенитной артиллерии, аэродромной службы и т. д.

[В случае] продолжения атак противника в том же темпе гарнизон Севастополя продержится не более трех дней.

Крайне необходима поддержка одной сд, авиации, пополнение маршевыми ротами, срочная доставка боезапасов нужных калибров. [61]

План Керченско-Феодосийской десантной операции

Видимо, как реакция на это сообщение в ночь с 19 на 20 декабря в адрес Октябрьского и Козлова поступила директива Ставки за № 005898. подписанная начальником Генерального штаба Б. М. Шапошниковым. Она предписывала командующему Черноморским флотом немедленно отправиться в Севастополь — куда Октябрьский так и не вернулся после встречи в Новороссийске, мотивируя это сложностями организации взаимодействия с армией из осажденного города. Ответственность за оборону Севастополя полностью передавалась Закавказскому фронту, от Козлова требовалось направить сюда своего представителя для руководства сухопутными операциями, а также срочно выделить для переброски в осажденную базу одну стрелковую дивизию либо две бригады и помочь ей действиями авиации с Тамани. Кроме того, следовало направить в Севастополь не менее трех тысяч маршевого пополнения и немедленно подать сюда запас снарядов.Было решено направить в Севастополь 345-ю стрелковую дивизию и 79-ю отдельную морскую стрелковую бригаду из состава 44-й армии, ранее предназначавшиеся для высадки в Феодосии. Вместо них в состав армии передавалась 63-я горнострелковая дивизия, имевшая меньшую численность и более слабую артиллерию, чем обычная стрелковая. Это вызвало неизбежную отсрочку операции Черноморского флота, причем как минимум на неделю — остальные соединения армии еще не успели полностью сосредоточиться в местах посадки.

В тот же день 20 декабря с наступлением темноты из Новороссийска вышли крейсера «Красный Кавказ» и «Красный Крым», эсминцы «Бодрый» и «Незаможник», имея на борту три комплекта боеприпасов для полевой артиллерии, а также 3500 человек 79-й бригады. По пути к ним присоединился лидер «Харьков», имевший на борту батальон 9-й бригады морской пехоты. В ночь на 23 декабря в Севастополь вышли 6 транспортов с силами 345-й стрелковой дивизии, их охраняли три эсминца, два минных заградителя и два эскадренных тральщика.

Утром 22 декабря Октябрьский доложил из Севастополя командующему Закавказским фронтом и в Ставку о том, что положение остается критическим и для отражения наступления противника требуется присылка в Севастополь дополнительно к выделенным силам еще двух стрелковых дивизий. Таким образом вместо высадки в Феодосии флот оказывался загружен переброской войск в Севастополь — причем именно тех, что были предназначены для десантной операции и успели пройти соответствующую подготовку.

Всего на этот момент в боевом составе Черноморского флота находилось 3 крейсера, 2 лидера, 5 новых и 3 старых эсминца, 9 быстроходных тральщиков и 3 канонерских лодки; в ремонте — линкор, крейсер, 4 новых и старый эсминец, 3 быстроходных тральщика, 2 миноносца и минный заградитель (бывший крейсер). Причем как раз в конце декабря оба лидера и два эсминца должны были конвоировать группу танкеров к Босфору для вывода их с Черного моря и переброски на другие театры (эту операцию нарком ВМФ разрешил отложить).

Из-за нехватки крупных кораблей, крайне необходимых для снабжения Севастополя, а также отвлечения на рейсы в Севастополь части транспортов, предназначенных для 1-го отряда высадки, начать операцию против Феодосии можно было не раньше 28 декабря. Поэтому командованию Закавказского фронта пришлось вернуться к идее Октябрьского высаживать десант в два этапа, с разносом по времени — сначала в восточной части Керченского полуострова, а затем, когда высвободятся силы флота, в Феодосии. Вечером 23 декабря Б. М. Шапошников директивой за № 005998 подтвердил это решение.

В тот же день телеграммой штаба фронта за № 01822/оп было определено окончательное время начала операции. 51-я армии должна была начать высадку в 5 часов утра 26 декабря; 44-я армия проводила высадку у горы Опук 26 декабря (отряд «Б»), а в Феодосии — 29 декабря (отряд «А»).

Второй директивой № 01825/011 армиям подтверждались прежние задачи. Десант Азовской флотилии, ранее предназначавшийся для захвата Арабатской стрелки, должен был высадиться в районе Чегени. Командующему 44-й армией приказывалось, дополнительно выбросить парашютный десант силой в одну роту — но не у Владиславовки, как предполагалось ранее, а в районе станции Багерово.

 

3

Силы сторон

Противник

По данным разведывательных отделов штабов Закавказского и Черноморского фронтов, к 1 декабря 1941 года на Керченском полуострове действовали части 46-й пехотной дивизии немцев и 8-й румынской кавалерийской бригады. Кроме того, считалось, что в период с 11 по 13 декабря немецкое командование перебросило на Керченский полуостров 73-ю пехотную дивизию и до двух танковых батальонов. Гарнизон Феодосии оценивался штабом фронта в два пехотных полка, поддержанных полевой и зенитной артиллерией.

Кроме того, считалось, что в районе Керчи находится до двух полков полевой артиллерии, трех зенитно-артиллерийских дивизионов и до двух батарей зенитных пулеметов, которые располагались в районе от мыса Хрони на северо-восточной оконечности полуострова до Камыш-Буруна и коммуны Инициатива на его юго-восточной оконечности. В районе мыса Хрони, Маяка, Жуковки, Опасной, Еникале, Капканы, Колонки, города Керчь, мыса Ак-Бурну, Камыш-Буруна, мыса Такыл и горы Опук разведкой было отмечено наличие полевых укреплений. Для производства оборонительных работ немцы насильственно сгоняли местное население.

Еще 24 ноября подводная лодка М-51, патрулировавшая в районе Феодосии, донесла, что в Феодосийском порту неприятельских кораблей нет, равно как нет и корабельного дозора у входа в порт.

4 декабря распоряжением начальника оперативного отдела штаба флота в район Феодосии была вновь выслана лодка М-51, а к мысу Опук — подводная лодка Щ-201.

М-51 доложила, что на входе в порт стоит боновое заграждение (оставленное при эвакуации города), на молу и на мысе Ильи наблюдалось наличие дозоров, на мысе Киик-Атлама между Феодосией и Коктебелем имелись прожектора. Щ-201 донесла о наличии возле селения Дуранде исправной пристани, а также об отсутствии в районе горы Опук каких-либо следов деятельности противника и его войсковых частей — что несколько противоречило данным штаба фронта.

Командующий 11-й немецкой армией Э. фон Манштейн на командном пункте 50-й пехотной дивизии под Севастополем

Вечером 15 декабря в рамках подготовки к операции в районе Феодосии была высажена разведывательная группа, доставленная на «малом охотнике» из Севастополя. Судя по всему, немцы обнаружили подходящие к берегу корабли — Ю. Майстер пишет о попытке русских высадить десант при огневой поддержке с эскадренного миноносца. Однако при этом сама разведгруппа высадилась без проблем. 17 декабря группа по радио доложила об отсутствии кораблей противника в Феодосийском порту. Разведчики сообщили что гарнизон Феодосии состоит примерно из двух тысяч человек, в городе расположен какой-то крупный штаб, а причалы порта могут быть минированы. Зенитной артиллерии в районе Феодосии они не обнаружили.

Вечером 14 декабря в Феодосийский залив вновь была направлена подводная лодка Щ-201, имевшая на борту офицера штаба флота капитана 1-го ранга И. А Бурмистрова, бывшего морским начальником Феодосии до эвакуации. Лодка произвела разведку боновых заграждений в Феодосийском порту и установила, что заграждение на месте и ворота его закрыты.

Воздушная разведка из-за неблагоприятной погоды почти не велась и никаких сведений о противнике дать не смогла.

В действительности немецкая группировка была гораздо меньше, чем об этом сообщала наша разведка. 73-ю дивизию успели отправить на «Миус-фронт», а никаких танковых батальонов в 11-й армии на этот момент не существовало. У Манштейна имелось два дивизиона штурмовых орудий, 190-й и 197-й, но они с самого начала находились под Севастополем и участвовали в штурме города. Какое-то количество легких пулеметных танков имелось лишь в румынских кавалерийских бригадах и моторизованной бригаде «Раду Корне».

Практически все силы 11-й армии Манштейн бросил против Севастополя. Керченский полуостров оборонял 42-й армейский корпус генерал-лейтенанта графа фон Шпонека, однако реально из его состава здесь находилась лишь одна 46-я пехотная дивизия генерал-майора Гимера; 170-я дивизия корпуса была брошена под Севастополь, а 73-я, как мы уже упоминали, передана в 1-ю танковую армию под Ростовом.

Оборона противника на Керченском полуострове по данным советской разведки, середина декабря 1941 года

8-я румынская кавалерийская бригада в начале ноября 1941 года действительно действовала на Керченском полуострове в составе 42-го армейского корпуса, но после 12 ноября была выведена с полуострова и возвращена в состав румынского горного корпуса, служившего резервом 11-й армии. К концу декабря она обеспечивала охрану южного побережья Крыма. Кроме нее, в горах Яйлы южнее Симферополя находилась 4-я румынская бригада горная бригада, имевшая задачу борьбы с партизанами. Остальные румынские соединения также действовали под Севастополем: 1-я горная бригада — в составе 30-го армейского корпуса, моторизованная бригада «Раду Корне» — в составе 54-го армейского корпуса.

Полковник (впоследствии бригадный генерал) Раду Корне, командир «моторизованного соединения Корне»

Общая численность войск противника на Керченском полуострове к началу операции была невелика; советские исследователи говорят о 25 тысячах человек, в реальности же их было не более 16–18 тысяч — одна пехотная дивизия и ряд корпусных частей. Гарнизон Керчи, по немецким данным, составлял 600 человек (из корпусных частей 42-го армейского корпуса); здесь же имелась морская команда из 20 человек. На побережье Керченского пролива, кроме противотанковых орудий, находилось 19 легких и 7 тяжелых полевых гаубиц.

Наши войска

С советской стороны в операции должны были принять участие:

из состава 51-й армии (высадка в Керчи) — 224-я, 396-я, 302-я и 390-я стрелковые дивизии, 83-я и 12-я стрелковые бригады, батальон морской пехоты Азовской флотилии, четыре корпусных артиллерийских полка, три инженерных и четыре мотопонтонных батальона, а также дивизион гвардейских минометов;

из состава 44-й армии (высадки в Феодосии и у горы Опук) — 236-я и 157-я стрелковые дивизии, 63-я горнострелковая дивизия, 105-й и 251-й горнострелковые полки, один гаубичный артполк и два пушечных артдивизиона, а также один инженерный батальон.

Войска 51-й и 44-й армий Закавказского фронта начали перегруппировку 3 декабря, к 25 декабря все части, предназначенные для участия в операции, в основном заняли исходное положение. В качестве резерва для операции были выделены две стрелковых дивизии (398-я и 400-я), а также 126-й танковый батальон.

Воздушное обеспечение операции должны были осуществлять ВВС фронта — две авиадивизии дальнего действия, одна авиадивизия СБ, полк пикирующих бомбардировщиков Пе-2 и девять истребительных авиаполков. Все они имели большой некомплект в материальной части и в большинстве своем состояли из самолетов старых моделей — СБ, И-153, И-16. Истребителей новых марок в военно-воздушных силах фронта насчитывалось всего около 15 %. 132-я и 134-я дивизии АДД состояли из новых машин, однако именно они так и остались в глубоком тылу и участия в операции практически не приняли. Впрочем, дальние ночные бомбардировщики, предназначенные для ударов по крупным объектам, вряд ли могли оказать существенную помощь силам десанта — разве что ударами по железнодорожному узлу Джанкой, однако на деле как раз через Джанкой никакой переброски немцы не вели.

792-й полк пикирующих бомбардировщиков Пе-2, как и большинство полков на этих самолетах, не был подготовлен для бомбардировок с пикирования и использовался главным образом для разведки.

Перебазирование военно-воздушных сил, предназначавшихся для участия в операции, проходило крайне неорганизованно, не было обеспечено соответствующим количеством батальонов аэродромного обслуживания и технических средств. Батальоны аэродромного обслуживания, переброшенные из Закавказского военного округа, оказались недоукомплектованными и слабо подготовленными. Вдобавок аэродромная сеть Краснодарской области была абсолютно не подготовлена для приема большого количества самолетов.

Прибывшее на новый театр командование ВВС Закавказского фронта плохо знало местные условия, а аппарат военно-воздушных сил прежнего Северо-Кавказского военного округа не был использован в помощь командованию и зачастую даже мешал работе штаба фронта. Вследствие плохой организации и тяжелых метеорологических условий перебазирование авиации сопровождалось многочисленными авариями и вынужденными посадками.

Существовали еще военно-воздушные силы Черноморского флота. Но они обеспечивали оборону Севастополя, где имелись хорошие аэродромы, поэтому участие в действиях на Керченском полуострове принимали лишь эпизодически.

В результате на начальной стадии операции участие в ней смогла принять лишь половина воздушных сил, выделенных для ее осуществления. Другая половина самолетов в этот момент оставалась на тыловых аэродромах или находилась в процессе переброски. Но хуже всего было то, что аэродромная сеть на Тамани, в непосредственной близости к месту операции, оказалась абсолютно не подготовлена к приему самолетов. До начала декабря в аэродромах на Тамани просто не было необходимости, а за три недели до операции, да еще в период осенних дождей, их подготовить не успели, даже если кто-то и пытался.

 

4

Подготовка десантов

Азовская флотилия

Высадку основных сил 51-й армии осуществляла Азовская военная флотилия (контр-адмирал С. Г. Горшков) и Керченская военно-морская база (контр-адмирал А. Н. Фролов). Со стороны Азовского моря высаживалась 224-я и 396-я стрелковые дивизии, 12-я и 83-я стрелковые бригады.

Командующий Азовской флотилией в 1941–1942 и 1943–1944 годах контр-адмирал С. Г. Горшков

По первоначальному решению командующего армией в первой волне должны были высаживаться силы 398-й стрелковой дивизии — 3600 человек с шестью 76-мм, четырьмя 45-мм пушками и девятью минометами. Высадка предполагалась в пяти пунктах:

• Арабатский залив (Ак-Монай) — 400 человек,

• мыс Зюк (Мама-Русская) — 1200 человек,

• мыс Тархан — 400 человек,

• мыс Хрони — 1000 человек,

• район Еникале — 600 человек.

С 8 по 13 декабря с частями дивизии было проведено четыре учения по посадке на суда и высадке с них, всего через эти тренировки было пропущено около 2000 человек. Однако 398-я дивизия убыла из состава армии, а в первую волну десанта была назначена 224-я, что повлекло за собой составление новых посадочных таблиц. С новой дивизией по неясным причинам удалось провести только две посадочно-высадочных тренировки.

Затем командующий 51-й армией изменил первоначальное решение, значительно усилив первую волну десанта. Теперь в ней было 7516 человек с шестью 76-мм, четырьмя 45-мм, четырьмя 37-мм автоматами и девятью 120-мм минометами, а также шесть танков Т-26, 18 лошадей и радиостанция на машине ГАЗ-АА.

Эти силы распределялись на 5 десантных отрядов следующим образом:

• Арабатский залив (Ак-Монай) — 1340 человек,

• мыс Зюк — 2900,

• мыс Тархан — 400,

• мыс Хрони — 1876,

• Еникале — 1000 человек.

Таким образом, основную массу сил предполагалось высаживать в непосредственной близости от Керчи. Уже в период посадки на корабли командующий армией получил известие о начале замерзания Арабатского залива, поэтому отменил высадку у Ак-Моная, решив вместо нее высадить 500 человек в Казантипском заливе (на 40 км восточнее) и еще более усилить десант у мыса Хрони к северо-востоку от Керчи. Посадку было решено произвести ночью, высадку за два часа до рассвета.

Для переброски судов было выделено 17 боевых кораблей Азовской флотилии, в портах Азовского моря собрано 4 парохода, 7 буксиров и буксирных катеров, 5 самоходных и 11 несамоходных барж, а также 55 рыбачьих сейнеров и до полутора сотен байд и лодок.К сожалению, часть кораблей находилась в гаванях Ахтари и Ейска, где уже начался ледостав, и не смогла принять участие в операции. Так из состава десантного отряда выбыл самый крупный корабль — вспомогательный сторожевик «Севастополь» вместимостью 1433 брт (около 2500 тонн водоизмещения), имевший хорошую по меркам Азовского моря скорость в 11 узлов и способный взять на борт порядка тысячи человек десанта.

В каждом отряде намечалось иметь боевые корабли, способные оказать десанту артиллерийскую поддержку. Высадка у Еникале вдобавок поддерживалась огнем 53-го корпусного артиллерийского полка с косы Чушка, полевой артиллерии с огневых позиций на косе Чушка. Движение кораблей и высадка десантов должны были прикрываться истребительной авиацией 51-й армии, причем ударами по вражеским аэродромам предполагалось подавить авиацию противника еще на земле. Районом погрузки назначался порт Темрюк — таким образом, судам десантных отрядов предстояло пройти до места высадки более сотни километров. Лишь десант, высаживающийся в Еникале, должен был грузиться в селе Кучугуры в 40 км восточнее Керченского пролива.

Высадка должна была начинаться за два часа до рассвета; вторые эшелоны высаживались в светлое время суток под прикрытием истребительной авиации. Каждый командир отряда десантных кораблей являлся одновременно и командиром высадки, на него также возлагалась организация артиллерийской поддержки. К сожалению, не был установлен порядок подчинения командира десанта командиру высадки, что в дальнейшем привело к трудностям и конфликтам.

Серьезная проблема заключалась в полном отсутствии топлива для десантного отряда. Запасы угля (3200 тонн) находились на станции Славяновская, откуда их требовалось доставить в Темрюк по суше, так как Кубань уже замерзла. Своего транспорта у Азовской флотилии не было, командование 51-й армии (сначала генерал Батов, затем генерал Львов) неоднократно обещало предоставить автотранспорт, но сделало это с большим опозданием. В середине декабря началась оттепель, дороги размыло и затопило, поэтому наконец-то выделенные армией 18 грузовиков смогли доставить в Темрюк только 150 тонн топлива; еще 50 тонн перевезли на барже из Ахтари. Фактически операция оказалась под угрозой срыва. По счастью, оттепель привела к вскрытию льда на Кубани, после чего удалось доставить в Темрюк баржами 975 тонн угля.

Керченская военно-морская база

Часть сил 51-й армии (302-я горнострелковая и 390-я стрелковая дивизии) высаживалась непосредственно в проливе силами Керченской военно-морской базы. Высадку было решено произвести в пяти пунктах в 20-километровой полосе от мыса Ак-Бурну (Нижне-Бурунский маяк) до коммуны Инициатива у озера Тобечикского. Главное место высадки — гавань поселка Камыш-Бурун. Демонстративную высадку предполагалась произвести в районе завода им. Бойкова и у мыса Ак-Бурну.

Для участия в операции было выделено 37 сейнеров (из них 6 — вооруженных 45-мм пушками), три буксира, две баржи и болиндер — десантная баржа времен Первой мировой войны с давно снятым двигателем. Высадку обеспечивали 6 сторожевых катеров типа «МО-4» и 29 торпедных катеров — правда, вооруженных только пулеметами ДШК. Торпеды у катеров были сняты, а желоба на корме приспособлены для посадки бойцов. Впоследствии к этим силам добавились тральщик «Чкалов», плавбатарея № 4 и бронекатер № 302. Все суда могли за один рейс перевезти 5,5 тысяч человек и до 20 полевых орудий.

Первый бросок десанта (250–300 человек) в каждом из пяти пунктов намечалось высаживать с двух торпедных катеров и четырех сейнеров. В состав первого броска входили швартовочные команды, связисты и разведчики — в общей сложности 1300 человек. Для каждого отряда первого броска был назначен командир и комиссар, а для обеспечения координации действий отрядов — командир первого броска; им стал старший лейтенант Белоусов. Как мы увидим далее, план высадки был изменен — она проводилась только в трех пунктах (Камыш-Бурунская коса, судоремонтный завод и Эльтиген), что было весьма разумным с точки зрения координации действий.

Предназначенная для высадки 302-я горнострелковая дивизия не имела никакого боевого опыта, и уж тем более не умела высаживаться с моря и действовать ночью. С 15 декабря в Таманском заливе с частями дивизии удалось провести 10 учений с привлечением тральщика «Чкалов» и 8 сейнеров.

Высадка должна была осуществляться на принципе внезапности, то есть в темноте и без артиллерийской подготовки, под прикрытием дымовой завесы с торпедных катеров. Подавление огневых точек противника возлагалось на 45-мм пушки катеров типа «МО» и на торпедные катера, имевшие в лучшем случае крупнокалиберные пулеметы. Кроме того, после высадки поддержать войска на западном берегу пролива должна была артиллерия береговой обороны КВМБ, а также 25-й корпусной артиллерийский полк, для чего вместе с десантниками на берег высаживались корректировочные посты с рациями. Районами погрузки десанта намечался порт Тамань, расположенный в 25 км от места предполагаемой высадки.

В период подготовки операции была организована разведка западного берега пролива с моря и с воздуха, а также агентурными средствами. Здесь было установлено наличие большого количества огневых точек — пулеметов, минометов и малокалиберной артиллерии.

У КВМБ также имелись проблемы с топливом — жидким и твердым. Доставка угля производилась баржами из Новороссийска, из-за плохой погоды и нехватки буксиров накопить необходимое количество топлива не удалось. Штабы фронта и 51-й армии помощью в доставке топлива не озаботились.

Черноморский флот

Высадка ударной группы 44-й армии (три дивизии и два полка) осуществлялась силами Черноморского флота под руководством Военного совета флота. Она проводилась двумя группами. Группа «А» высаживала десант в Феодосии (одна стрелковая дивизия, пять стрелковых полков и артполк), группа «Б» (два стрелковых полка и артдивизион) — у горы Опук. Кроме того, был выделен специальный отряд прикрытия, подчиненный непосредственно командующему флотом адмиралу Октябрьскому. Пунктами погрузки служили Новороссийск, Анапа и Туапсе. Общее руководство подготовкой операции осуществлял начальник штаба Черноморского флота контр-адмирал Елисеев, 23 декабря прибывший на ЗКП флота в Новороссийске из Туапсе.

Высадка у горы Опук должна была производиться одновременно с высадкой десантов 51-й армии, высадка в Феодосии — три дня спустя, то есть 29 декабря.

Погрузку войск на транспорты решено было производить только ночью. Для удобства управления отряды транспортов разбивались на группы по 3–4 судна. Выход групп из пунктов посадки производился в ночное время с интервалом в час, переход совершался на значительном удалении от берега.

В качестве навигационных знаков для отряда «Б» манипуляторной группой с подводной лодки накануне высадки устанавливался ориентирный огонь на скале Эльчан-Кая. Для отряда «А» в Феодосийском заливе подводной лодкой ставились два светящихся буя, еще два таких же буя — непосредственно у входа в порт рядом с мысом Ильи. Кроме того, с первым броском десанта высаживалась гидрографическая партия, чтобы зажечь навигационные огни в порту, а в дальнейшем — маяк на мысе Ильи.

Боевые корабли отряда «А» осуществляли переход за темное время первых суток операции, транспорты — в светлое время, чтобы подойти к Феодосии с наступлением темноты и закончить высадку до следующего рассвета.

Перед высадкой десанта в Феодосийском порту намечалось провести артиллерийскую подготовку в виде мощного огневого налета по порту и городу с последующим переносом огня в глубину; в ходе боя за плацдарм корабельная артиллерия должна была подавлять вновь выявленные огневые точки противника.

Двуякорная бухта и мыс Киик-Атлама между Феодосией и Коктебелем. Современный вид

После прекращения огневого налета специально выделенные катера должны были развести боновое заграждение, подорвав его взрывными патронами. Затем в порт прорывались катера со штурмовыми партиями, которым следовало захватить причалы и обеспечить высадку последующих эшелонов десанта. После них в гавань входили эсминцы и высаживали войска прямо на причалы.

Крейсер «Красный Кавказ» намечалось пришвартовать к внешней стороне Широкого мола и производить высадку с него прямо на мол. Крейсер «Красный Крым» должен был оставаться на рейде, разгружаясь с помощью высадочных средств — тральщиков, сторожевых катеров и баркасов. Для обеспечения швартовки кораблей (главным образом «Красного Кавказа») и разведения боновых ворот выделялся один буксирный пароход.

До наступления темноты крейсерам и эсминцам следовало оставаться в районе Феодосии, оказывая войскам на берегу огневую поддержку.

Следующей ночью в Феодосии разгружался первый отряд транспортов незадолго до рассвета суда покидали порт и под охраной эсминцев возвращались в Новороссийск за следующими эшелонами десанта (тылы и снабжение). Выгрузку в районе Феодосии трех дивизий (236-й, 63-й и 157-й) предполагалось осуществить в течение двух полных суток.

Одновременно с Феодосийской операцией предусматривалась высадка десантов в Коктебеле и Сарыголе, а также диверсионных десантов с подводных лодок на южном побережье Крыма и в Феодосийском заливе. Впоследствии вместо десанта в Коктебеле из-за отсутствия тральщика «Тракторист» (перевозил уголь для Керченской ВМБ) было решено ограничиться высадкой диверсионной группы с подводной лодки Д-5. В преддверии операции ночью с 25 на 26 декабря эсминцы «Шаумян» и «Незаможник» обстреляли Феодосию — вряд ли это было разумно, поскольку могло только насторожить противника.

Предназначенные для высадки стрелковые соединения в большинстве своем не имели абсолютно никакого опыта морских высадок. За первые две недели декабря кое-какие тренировочные занятия по посадке и высадке удалось провести с 345-й стрелковой дивизией и 79-й стрелковой бригадой 44-й армии. Однако именно эти два соединения, находившиеся в Новороссийске и уже готовые к погрузке, были в середине месяца срочно направлены в Севастополь. Из остальных пехотных частей специальную подготовку прошел только 105-й горнострелковый полк.

Для закрепления занятых рубежей каждая дивизия первого эшелона получила по 50 пакетов для устройства малозаметных препятствий и 3000 мин; для преодоления препятствий — по 100–250 кг взрывчатого вещества и миноискатели; в качестве спасательных средств дивизиям были приданы индивидуальные плавсредства и лодки А-3.

Первые эшелоны дивизий должны были обслуживаться полковыми саперными подразделениям, дивизионные саперы обеспечивали высадку последующих эшелонов. Армейские саперные подразделения использовались прежде всего для обеспечения переброски войск на Тамань — налаживали пути, готовили переправы через Кубань, оборудовали источники питьевой воды в местах расположения войск. Они же собирали и подготавливали плавучие средства, а также оборудование для посадки и высадки — сходни, лестницы, лодки, плоты и т. п. Саперами было найдено и приведено в порядок: байд грузоподъемностью от 0,5 до 2 тонн — 176 штуки, баркасов (от 2 до 4 тонн) — 58 штук, дубков (от 2 до 5 тонн) — 17 штук, лодок вместимостью от 3 до 50 человек — 64 штуки; сделано трапов для пешеходов — 60, щитков для колесного транспорта — 38. Для усиления льда Керченского пролива были собраны и подготовлены местные средства (камыш).

Преимуществом 44-й армии была возможность высадить основные силы десанта за один рейс, причем вместе с артиллерией. Войска 51-й армии предполагалось перебрасывать в несколько приемов, на мало приспособленных для этого судах, с выгрузкой на необорудованное побережье. Несколько легче в этом отношении выглядела переправа через Керченский пролив, тем более что в Камыш-Буруне имелся небольшой порт. Увы, во многом эта легкость была кажущейся — что два года спустя наглядно продемонстрировала Керченско-Эльтигенская операция…

 

1

Действия Азовской военной флотилии 26–27 декабря

Приказ на осуществление высадки десанта командование Азовской флотилии получило от командования 51-й армии в полдень 24 декабря, высадку намечалось осуществить в 5 часов утра 26 декабря. Посадка войск на суда началась около 8 часов вечера и в основном закончилась к рассвету 25 декабря.

Первые четыре отряда флотилии вышли из пунктов посадки 25 декабря между 13:30 и 16:40, на судах находились бойцы 224-й и 83-й стрелковой бригады. 5-й отряд из села Кучугуры вышел к Еникале в 22:25, на нем находилась часть 12-й стрелковой бригады.

Погода на Азовском море была плохая, с 19 часов западный ветер начал сменяться северным и усилился до 7 баллов. Пароходы, самоходные баржи и буксиры уменьшили ход, нарушая тем самым заданный строй. Следовавшие на буксире байды и шлюпки заливало водой и отрывало, приходилось останавливаться и разыскивать их в неспокойном море.

Действия 1-го отряда

1-й отряд под командованием капитан-лейтенанта Ф. П. Шиповникова состоял из следующих кораблей:

минный заградитель «Заря» (150 тонн, 9 узлов, два 45-мм орудия) — 300 человек;

катерный тральщик КАТЩ-587 «Акула» (бывший сейнер) — 50 человек;

сейнер «Буревестник» — 90 человек;

сейнер «Декабрист» — 90 человек;

сейнер с неизвестным именем;

15 байд (высадочные средства).

Всего отряд имел на борту 530 десантников, которые должен был высадить в Казантипском заливе. Отряд вышел из Темрюка в 15:10. Вследствие разыгравшегося шторма он не сумел добраться до места высадки к рассвету 26 декабря и в 9:30 находился только в районе мыса Зюк, потеряв по пути один шедший на буксире сейнер и двенадцать байд. Учитывая столь значительное опоздание, командование флотилии приказало отряду не идти к Казантипскому заливу, а высадить десант в районе мыса Зюк, где в это время уже начал высадку 2-й отряд.

Действия 2-го отряда

Отряд под командованием капитана 2-го ранга В. С. Грозного-Афонина состоял из двух групп — западной и восточной.

Западная группа:

канонерская лодка «Дон» (840 тонн, 8 узлов, два 130-мм и два 45-мм орудия) — 150 человек;

сторожевой катер ПК-123 (СКА № 029 типа «МО-4»);

сторожевой катер ПК-128 (СКА № 075 типа «МО-2»);

пароход «Красный флот» — 904 человека, два 45-мм орудия;

пароход «Никополь» с баржей «Хопер» на буксире — 345 человек + три танка Т-26, две 37-мм противотанковых пушки и радиостанция на барже;

самоходная шаланда «Фанагория» (295 брт) с минной баржей на буксире — 362 человека + две 76-мм пушки, две 45-мм пушки, две 37-мм пушки и девять 120-мм минометов на барже;

самоходная шаланда «Гардипия» — 18 лошадей

11 сейнеров — 455 человек.

Всего в составе группы насчитывалось 2216 человек при трех танках, десяти орудиях разных калибров и 9 минометах, а также 18 лошадей.

Восточная группа:

пароход «Пенай» (548 брт) — 487 человек и две 76-мм пушки;

5 сейнеров — по 30 человек.

Всего в составе группы было 667 человек и две полевые 76-мм пушки.

Этот отряд был самым большим и самым мощным — почти три тысячи человек из состава 224-й стрелковой дивизии с артиллерией и даже танками, а также 1-й батальон 83-й стрелковой бригады в качестве штурмового отряда. Здесь же находился и командир 224-й стрелковой дивизии полковник Дегтярев, который должен был принять руководство войсками на плацдарме. Командир отряда капитан 2-го ранга Грозный, являясь начальником оперативной группы штаба флота в Темрюке, фактически выполнял роль заместителя командующего флотилией по проведению десантной операции. Вдобавок артиллерийскую поддержку десанту оказывала канонерская лодка со 130-мм морскими орудиями.

Суда отряда вышли из Темрюка в 16:40 25 декабря. В дороге колонна растянулась, ее голова начала подходить к мысу Зюк к 7 часам утра 26 декабря. Здесь оказались канонерка «Дон», оба сторожевых катера, шаланда «Гардипия», буксир «Никополь» с баржей, пароход «Пенай» 3 сейнера и 5 буксируемых байд.

Прибывшим первыми судам пришлось ожидать, пока подтянутся отставшие. В 8:47 из района бухты Чокрак открыла огонь батарея противника, калибр которой был оценен в 47 мм — скорее всего, это были либо 37-мм противотанковые пушки, либо трофейные «сорокапятки». Ответным огнем 130-мм пушек канонерки «Дон» батарея была подавлена, а катер ПК-123 тем временем поставил дымовую завесу, чтобы прикрыть высадку на берег.

Около 10 часов батарея противника вновь открыла огонь — и снова была подавлена канонеркой. Тем временем самоходная шаланда «Гардипия» и буксир «Никополь» с баржей «Хопер» начали подходить к берегу. Дул сильный ветер (5–6 баллов), вдобавок осадка используемых для перегрузки сейнеров оказалась слишком большой, а несколько спущенных шлюпок были выброшены на берег и разбиты. В итоге баржа «Хопер» коснулась грунта, а другие высадочные средства начали швартоваться к ней — но все равно десантникам пришлось высаживаться по пояс в воду. Оба сторожевых катера организовали перевозку войск с парохода «Пенай», который не мог подойти близко к берегу, при этом материальную часть с него разгрузить не удалось.

В 10:30 западнее мыса Зюк к берегу подошли перенаправленные сюда корабли 1-го отряда. Они тоже начали высадку десанта, которая затруднялась большим накатом. Пытаясь подойти к берегу, сейнер «Декабрист» получил пробоину, из-за которой его впоследствии пришлось бросить, а тральщик «Акула» просто-напросто оказался выброшен волной на берег.

В 10:50 над мысом Зюк появились самолеты противника, и с этого момента налеты вражеской авиации не прекращались. На пароходе «Пенай» пулеметным огнем были повреждены надстройки и разбиты шлюпки, погибло 4 моряка, несколько человек оказалось ранено. У только что подоспевшего к месту высадки парохода «Красный флот» близкими разрывами трех бомб оказался поврежден корпус и открылась течь во втором и третьем трюмах; на борту взорвался ящик с минами, при этом погибло 12 и было ранено 6 красноармейцев. Шедшая вместе с пароходом шаланда «Фанагория» получила бомбовое попадание и затонула, при этом погибло около 100 человек из десантников и экипажа судна.

Тем временем судам 1-го отряда удалось высадить у мыса Зюк лишь 291 человека. К 13:00 командир отряда прекратил высадку и решил перейти немного западнее, в бухту Чокрак, рассчитывая, что там накат будет меньше. Однако тут «Заря» и «Декабрист» были обстреляны вражеской артиллерией, а в 14:40 вновь атакованы самолетами противника. После этого командир отряда отказался от высадки десанта и в 15:00 вышел из бухты.

Разгрузка судов 2-го отряда в результате понесенных потерь велась крайне медленно. Лишь благодаря героическим усилиям саперов полуроты 275-го отдельного саперного батальона уже после восхода солнца с помощью кольев и тросов удалось подтащить баржу «Хопер» ближе к берегу и установить сходни для людей и материальной части. Стоя в воде, саперы помогали пехотинцам сходить на берег, разгружали противотанковые орудия и несли их до берега оставшиеся десять метров. В итоге с баржи удалось выгрузить три танка и обе 37-мм противотанковых пушки. Обратными рейсами сейнеров на корабли отряда было переправлено несколько раненых.

К исходу 26 декабря 2-й отряд выгрузил на берег около 878 человек (в том числе почти весь батальон 83-й бригады), три танка, две 37-мм и две 76-мм пушки, а также все девять 120-мм минометов. Кроме того, здесь же был разгружен десант с тральщика «Советская Россия» из восточной группы 4-го отряда — он ночью ошибся в счислении, проскочил место высадки у мыса Хрони и вышел к мысу Зюк.

Однако около полуночи командир 224-й стрелковой дивизии полковник А. П. Дегтярев неожиданно потребовал от капитана 2-го ранга В. С. Грозного обратной погрузки уже высаженных войск на корабли. Требование мотивировалось тем, что весь отряд высадить не удалось, а высаженной части сил недостаточно для ведения боя с упорно сопротивляющимся противником.

Поскольку подчиненность сухопутных командиров морским не была установлена приказами, а капитан 2-го ранга по званию соответствовал лишь подполковнику, командир отряда прекратил дальнейшую высадку у мыса Зюк и запросил у командующего Азовской флотилией разрешения высадить оставшуюся часть десанта в районе мыса Хрони.

Получив такое разрешение, он направился к мысу Хрони, решив высаживать десант западнее него, в бухте Булганак, где уже успешно выгрузился 4-й отряд. Сюда же было приказано идти и остаткам 1-го отряда, а также 5-му отряду. Однако корабли 2-го отряда подошли к мысу Хрони только к 9 часам 27 декабря, когда уже рассвело, поэтому противник встретил их артиллерийским и минометным огнем. Вскоре опять начались налеты бомбардировочной авиации. В 12:05 на пароходе «Пенай» в результате попадания двух бомб возник пожар, на палубе начали рваться боеприпасы. Борьбу с огнем затруднила паника, люди стали бросаться за борт, где их подбирали два подошедших сейнера и шлюпки. Капитан Г. П. Бютнер направил пароход к таманскому побережью и около 13 часов выбросился на берег у мыса Ахиллеон. На судне продолжался пожар; катер, попытавшийся около 14 часов снять часть десантников, вынужден был отойти от борта, так как хлынувшая к нему толпа людей грозила его перевернуть. Лишь к вечеру пожар удалось потушить, однако судно выгорело с носа до котельной переборки. Утром 28 декабря с него были сняты остатки экипажа и десанта. Всего погибло 110 красноармейцев и 3 члена экипажа — если бы не решительные действия капитана судна, жертв было бы гораздо больше.

В 14:00 канонерская лодка «Дон» взяла на буксир тральщик «Белобережье» (из состава 4-го отряда), у которого вышла из строя машина. После этого командир 2-го отряда решил высадку у мыса Хрони не производить и вернулся в Темрюк. В 17:00 сюда же вернулись остатки 1-го отряда — минзаг «Заря» и два сейнера с невысаженной частью десанта.

Действия 3-го отряда

3-й отряд под командованием капитан-лейтенанта А. Д. Николаева должен был высаживать десант у мыса Тархан к северу от Керчи. Он имел в своем составе:

катерный тральщик «Ураган» (одна 45-мм пушка) — 30 человек;

земснаряд «Ворошилов» — 639 человек и три 76-мм пушки;

самоходная шаланда «Танаис» — 321 человек и одно 76-мм орудие;

2 сейнера — 80 человек.

Всего с судов отряда должно было высаживаться 1070 человек — основная часть 160-го стрелкового полка (полковник П. С. Ульянов), а также первый бросок из состава 83-й стрелковой бригады.

«Ураган», «Танаис» и сейнеры вышли из Темрюка в 13:30, однако земснаряд «Ворошилов» вследствие задержки с погрузкой угля задержался на два часа и двигался отдельно. Вскоре из-за шторма тральщик «Ураган» и шаланда «Танаис» тоже потеряли друг друга.

В результате все корабли достигли места высадки в разное время. Первым подошел к мысу Тархан земснаряд «Ворошилов», имевший наибольшее водоизмещение и хорошо державшийся на волне. Но здесь он попал под огонь мелкокалиберных пушек противника, и капитан побоялся подойти к берегу. Эта трусость стала для судна роковой.

Через некоторое время к мысу подошел тральщик «Ураган» и огнем своей единственной 45-мм пушки заставил противника замолчать. После этого при помощи двух шлюпок началась выгрузка десанта с «Ворошилова». Однако шлюпки успели сделать всего один или два рейса, высадив 18 человек. В 12:15 появились три вражеских самолета, атаковавшие громоздкий земснаряд. В «Ворошилов» попало две авиабомбы, одна из них взорвалась на мостике, выведя из строя все командование. Землесос тонул достаточно медленно, но когда к нему стали подходить другие плавсредства, случилась трагедия: находящиеся на судне люди кинулись на один борт, после чего оно просто-напросто перевернулось и затонуло. Жертвы оказались огромными: погибло около 450 человек десантников и моряков. Еще 200 человек было подобрано с воды тральщиком «Ураган», а позднее — канонерской лодкой «Днестр» и буксиром «Дофиновка» из состава 4-го отряда. Переполненный людьми маленький тральщик, вдобавок имея повреждения от обстрела с воздуха, отправился обратно в Темрюк.

Поскольку командир высадки находился на «Урагане», остатки отряда остались без руководства. Да и представляли собой они лишь самоходную шаланду «Танаис», с трудом выгребавшую против волны с двумя сейнерами на буксире. В итоге здесь повторилась история со 2-м отрядом — вечером 26 декабря находившийся на шаланде командира батальона 83-й стрелковой бригады потребовал от капитана судна, не достигнув района высадки, возвращаться в Темрюк.

В 16 часов 27 декабря шаланда «Танаис», на которую перешел командир 3-го отряда, отправилась к мысу Хрони. В 7 часов 28 декабря она начала высадку десанта в бухте Булганак западнее мыса Хрони, где 26-го уже высадились основные силы 4-го отряда. Высадка производилась при помощи сейнеров на готовый причал — оставшуюся от 4-го отряда баржу «Таганрог», пришвартованную у берега. Выгрузка проходила под сильным огнем противника, подтянувшего в этот район дополнительную артиллерию. Судно получило несколько попаданий, было убито 12 и ранено 19 человек, повреждены надстройки и борта. Тем не менее «Танаис» высадила весь десант (около 400 человек), после чего в сопровождении канонерской лодки № 2 и сторожевого катера ПК-123 вернулась в Темрюк.

Действия 4-го отряда

Этим отрядом командовал капитан 3-го ранга В. М. Дубовов, он тоже был разделен на две группы.

Западная группа:

канонерская лодка «Днестр» (840 тонн, 8 узлов, два 130-мм и два 45-мм орудия) — 950 человек;

пароход «Ейск» (267 брт) — 575 человек и две 45-мм пушки;

буксир «Дофиновка» с баржей «Таганрог» — 350 человек + три танка Т-26, автомобиль и две 76-мм пушки 5 сейнеров — 189 человек.

Всего в группе высаживалось 1209 человек при двух полевых и двух противотанковых орудиях, трех легких танках и одном автомобиле.

Восточная группа:

канонерская лодка KЛ-4 (750 тонн, 10 узлов, два 76-мм орудия) — 150 человек;

тральщик Т-486 «Советская Россия» (1005 тонн, 8 узлов, три 45-мм орудия и один 20-мм автомат) — 436 человек, две 76-мм и две 45-мм пушки;

тральщик Т-492 «Белобережье» (700 тонн, 6,5 узлов, три 45-мм орудия и один 20-мм автомат) — 283 человека;

3 сейнера (высадочные средства).

Всего в группе высаживалось 989 человек при двух полевых и двух противотанковых орудиях.

Десант 4-го отряда насчитывал почти 2000 человек — 143-й стрелковый полк и головной отряд 83-й морской бригады. По численности он уступал только десанту 2-го отряда. Западная группа должна был высаживать десант в бухте Булганак, расположенной между мысом Хрони и мысом Тархан (ближе к первому), в 7–8 километрах к северу от Керчи. Восточная группа высаживалась по другую сторону мыса Хрони.

Обе группы начали выход из порта Темрюк в 12:30. Они шли вместе, но уже на переходе из-за шторма буксир «Дофиновка» с баржей «Таганрог», тральщики «Белобережье» и «Советская Россия» начали отставать от канонерок и парохода «Ейск». Вдобавок байды и шлюпки, ведомые на буксире за тральщиками, захлестнуло волной, оторвало и унесло — из 15 байд осталась всего одна.

В результате отряд задержался и прибыл к мысу Хрони лишь в 6:30 26 декабря. Командир высадки капитан 3-го ранга Дубовов и команды судов действовали решительно — пароход «Ейск», буксир с баржей и сейнеры сразу же направились к берегу. Канонерская лодка «Днестр» осталась мористее, чтобы прикрывать высадку огнем. Как и у мыса Зюк, противник открыл огонь минометными и артиллерийскими батареями, расположенными на мысе Хрони. Тогда канонерка подошла вплотную к самому мысу; немцы перенесли весь огонь на нее, оставив высаживающийся десант без внимания.

Баржу «Таганрог» удалось подвести к берегу и выбросить на грунт у самого уреза воды, после чего ее стало возможно использовать как причал. В 7:30 началась высадка западной группы. К 10:30 весь состав десанта без потерь был выгружен на берег, после чего пароход «Ейск» отправился к косе Чушка в Керченском проливе, как это и предусматривалось первоначальным планом; буксир «Дофиновка» с сейнерами отошли к канонерке «Днестр».

В это время в бухту Булганак вошли канонерка № 4 и тральщик «Белобережье» из состава восточной группы, которым не удалось высадить десант восточнее мыса Хрони. Тральщик пришвартовался к барже, канонерка разгружалась с помощью высадочных средств. К 13:00 выгрузка была закончена, после чего тральщик, согласно плану, ушел в Кучугуры за вторым эшелоном десанта.

Воздействие на высадку с воздуха в этом месте оказалось неожиданно слабым — по крайней мере, о потерях на кораблях документы не упоминают, зато канонерские лодки «Днестр» и № 4 отчитались каждая об одном сбитом «Юнкерсе» Ju-88. После окончания высадки десанта отряд, оставив для огневой поддержки войск канонерскую лодку № 4, ушел за вторым эшелоном, по дороге подобрав часть людей с потопленного земснаряда «Ворошилов».

Всего в бухте Булганак кораблями и судами 4-го отряда было высажено 1452 человека, в том числе командование и штабы 83-й морской стрелковой бригады (полковник И. П. Леонтьев) и 143-го полка (майор П. И. Левкович); выгружены два 76-мм и два 45-мм орудия, а также 3 танка Т-26. Не удалось разгрузить только часть артиллерии с тральщика «Белобережье». При этом высадка, как уже упоминалось выше, была проведена практически без потерь.

На рассвете 27 декабря канонерская лодка «Днестр» вернулась в район высадки и обнаружила, что на берегу идет бой, а противник усилил свою артиллерию. Восточнее деревни Юраков Кут появились новые огневые точки, держащие под обстрелом место высадки.

Одновременно в бухту Булганак прибыл тральщик «Белобережье», имея на борту около 350 человек из второго эшелона десанта. Подойдя к барже «Таганрог», тральщик через нее начал выгрузку войск на берег, но с рассветом подвергся обстрелу артиллерией противника и был вынужден отойти, высадив лишь около 250 человек.

Чуть позже к бухте Булганак подошел буксир «Норд» с баржей № 59, их конвоировала канонерская лодка № 4. На барже находилось около 600 человек из состава второго эшелона. Погрузка такого количества людей на несамоходное судно с малой живучестью было серьезной ошибкой. И расплата за неосторожность последовала незамедлительно — еще на подходе к бухте маленький конвой подвергся атаке вражеских бомбардировщиков. В баржу попало сразу две бомбы, и она быстро затонула. Канонерке удалось подобрать из воды 206 человек, буксиру — 21 человека, погибло около 400 человек.

К 9 часам в бухту Булганак вошли корабли 2-го отряда — однако, как описывалось выше, их разгрузка была сорвана налетом вражеской авиации. Около 12 часов канонерская лодка «Днестр» взяла на буксир поврежденный бомбардировкой тральщик «Кизилташ» из состава 5-го отряда, почти одновременно здесь же был тяжело поврежден пароход «Пенай» из 2-го отряда. В 14:00 потерявший ход тральщик «Белобережье» также был взят на буксир канонерской лодкой «Дон». Вскоре все корабли из бухты Булганак вернулись в Темрюк.

Действия 5-го отряда

Командиром отряда был капитан-лейтенант В. А. Иосса. Отряд включал в себя:

тральщик Т-513 «Норд» (285 тонн, два 45-мм орудия) — 150 человек;

тральщик Т-491 «Кизилташ» (около 800 тонн, два 45-мм орудия) — 100 человек;

буксир «Урицкий» с баржей «Должанка» — 210 человек;

8 сейнеров — 540 человек.

Всего в отряде высаживалась 1000 человек — 2-й батальон 12-й стрелковой бригады.

Отряд вышел из гавани села Кучугуры в 22:00, имея целью высадить войска у Еникале в северной части Керченского пролива, напротив косы Чушка и в прямой видимости с таманского берега. Из-за сильного шторма отряд еще на пути к району высадки растерял 8 байд и все шлюпки, то есть почти все свои высадочные средства. Вдобавок сейнеры потеряли друг друга из виду, а буксир «Урицкий» из-за шторма вынужден был поставить свою баржу на якорь у мыса Ахиллеон. В итоге командир отряда, следовавший на борту тральщика «Кизилташ», решил вернуться обратно, чтобы собрать отставшие сейнеры и высадочные средства.

Лишь к 9 часам 26 декабря весь отряд опять собрался у села Кучугуры. В 11 часов капитан-лейтенант Иосса получил приказ командующего Азовской флотилией следовать к мысу Хрони и высаживать десант для развития успеха 4-го отряда.

К 16 часам 26 июня 5-й отряд подошел в район мыса Хрони. К этому моменту разгрузка 4-го отряда в бухте Булганак уже закончилась, и артиллерия противника обрушила весь свой огонь на подошедшие корабли. Капитан-лейтенант Иосса отвел свой отряд мористее и в 17 часов стал на якорь в 3–4 милях от берега. Здесь он продолжал стоять даже после наступления темноты, и лишь около 2 часов ночи 27 декабря снова попытался подойти к берегу — но из-за сильного наката и нерешительности командира высадка опять не состоялась.

В 6 часов отряд вновь отошел от берега, а с рассветом встретился с судами 2-го отряда. Вскоре появились бомбардировщики противника. В ходе воздушных атак тральщик «Кизилташ» получил пробоину, которая вызвала сильную течь, был взят на буксир канонерской лодкой «Днестр» (из состава 4-го отряда) и отбуксирован в Кучугуры, где и затонул на мелководье. Личный состав с тральщика перешел на «Днестр». Остальные корабли 5-го отряда вместе с остатками 1-го и 2-го отрядов ушли в Темрюк.

Итоги высадки

Можно констатировать, что идея одновременной высадки в пяти разных местах себя не оправдала, приведя лишь к распылению сил. В условиях плохой погоды маломореходные суда с десантом теряли высадочные средства, безнадежно опаздывали к назначенному месту, так что централизованное руководство операцией оказывалось невозможным. Несколько мореходных кораблей (в первую очередь такими оказались канонерские лодки и «малые охотники»), разбросанных по разным отрядам, не могли оказать поддержку всем судам и тем более не в состоянии были обеспечить противовоздушную оборону сразу нескольких мест высадки.

Профессиональные (а зачастую и личные) качества непосредственных руководителей высадки тоже оставляли желать лучшего — в первую очередь это относится к командиру 5-го отряда высадки Иосса, командиру 224-й стрелковой дивизии Дегтяреву и командиру батальона 83-й стрелковой бригады на шаланде «Танаис».

Впрочем, значительная доля ответственности лежит и на командовании Азовской флотилии, не озаботившемся серьезной разведкой намеченных мест высадки. В итоговом отчете оперативного отдела штаба ЧФ результаты проведенной разведки изложены предельно кратко, почти афористично: «противник имеет на побережье артиллерийские и пулеметные огневые точки, наблюдательные посты, ночью побережье освещает ракетами и ведет усиленные оборонительные работы». Эти общие слова можно было написать, вообще не выходя из помещения штаба флотилии — а то и размножить типографским способом и лишь менять на бланке дату и подпись. «Аэрофотосъемку районов, намеченных для высадки десанта, выполнить не удалось из-за неблагоприятных метеоусловий» — и это за три недели подготовки операции!

Командование флотилии несет прямую ответственность за гибель 400 человек на барже № 59 — после гибели от ударов авиации «Ворошилова», «Фанагории» и «Пеная» было ясно, что крупные плавсредства чрезвычайно уязвимы от ударов с воздуха и тонут очень быстро. К 27 декабря свободных судов в Темрюке уже хватало, чтобы рассредоточить силы второго эшелона, а не грузить солдат на несамоходную баржу с ничтожной живучестью, из трюмов которой в случае несчастья мало кому удастся выбраться. Кстати, 110 человек, погибших на «Пенае», несмотря на то, что пароход удалось выбросить на мель — следствие затопления трюмов и паники; последнего тоже можно было избежать при лучшей организации посадки и подготовки десантников.

Свою долю ответственности за неудачное проведение операции несет и сухопутное командование — как фронта, так и 51-й армии. Фактически они устранились от участия в ее подготовке, искренне решив, что флот сделает все сам и своими средствами. Особое следует отметить полное отсутствие какой-либо поддержки с воздуха — за время высадки на северном побережье Керченского полуострова наша авиация в небе так и не появилась, как истребительная, так и бомбардировочная. Как сказано в отчете штаба ЧФ, «вследствие неблагоприятной погоды и неудовлетворительного состояния аэродромов». За весь день 26 декабря ВВС 51-й армии совершили 80 самолето-вылетов, провели 3 воздушных боя и потеряли 2 самолета; по докладам наших летчиков был сбит один «Хейнкель-111». ВВС Закавказского фронта за тот же день сделали 21 самолето-вылет 132-й и 134-й авиадивизиями дальнего действия, потеряв при этом две машины. 27 декабря ВВС 51-й армии сделали 27 самолето-вылетов (в основном бомбардировщиками), потеряв при этом одну машину; воздушных боев в этот день не было.

Каковы же оказались итоги двухдневной высадки? Всего за 26 и 27 декабря Азовской военной флотилии удалось высадить на Керченский полуостров 3090 человек — примерно половину первого эшелона десанта и незначительную часть второго эшелона.

Из пяти мест высадка оказалась осуществлена только в двух. В районе мыса Зюк оказалось высажено в общей сложности 1378 человек, три танка, четыре орудия и девять минометов. Западнее мыса Хрони (в бухте Булганак) было высажено 1694 человека при четырех орудиях и трех танках; здесь же на берег высадились штабы 143-го стрелкового полка и 83-й бригады. Кроме того, у мыса Тархан удалось высадить 18 человек, фактически брошенных в безнадежном положении. Во время высадки были потеряны пароход «Пенай», земснаряд «Ворошилов» и лихтер «Фанагория», а также катер-тральщик «Акула», сейнер «Декабрист» (очевидно, вместе с каким-то количеством других сейнеров) и баржа № 59; еще две баржи были оставлены у берега в качестве причалов. При этом погибло около 1100 человек — в основном на судах, потопленных ударами авиации.

 

2

Действия Азовской флотилии 28–30 декабря

Частичная высадка второго эшелона

Ни командование Азовской флотилии, ни штаб 51-й армии не имели никакого представления о судьбе десантов, высаженных возле мыса Зюк и в бухте Булганак, на западной стороне мыса Хрони. Высаженные войска имели только одну рацию (находилась на барже «Хопер» в составе 2-го отряда), но была ли она выгружена у мыса Зюк и в каком состоянии, — остается неизвестным. Кроме того, в документах упоминается о наличии среди высаженных войск двух корректировочных постов, однако от них тоже не пришло ни одного сообщения.

Никаких попыток связаться с десантами другим способом не предпринималось — хотя это можно было сделать, например, посылкой делегатов на «малых охотниках» ПК-123 или ПК-128. Эти 50-тонные кораблики хорошо выдерживали непогоду и на своих 25 узлах могли дойти от Кучугур до мыса Зюк за какой-то час. Пришвартоваться к берегу проблемы не составляло — в местах обоих высадок оставались причалы из выбросившихся на берег барж. Однако никому не пришло в голову хотя бы послать к Керченскому полуострову самолет-разведчик. Единственное, что было сделано — в море в качестве дозора держалась канонерская лодка № 4, которая периодически вела наблюдение за берегом в районе бухты Булганак.

Несмотря на это, была предпринята попытка «вслепую» продолжить высадку второго эшелона десанта. Еще вечером 27 декабря из Темрюка вышел пароход «Ейск», имевший на борту 2-й батальон 160-го стрелкового полка 224-й дивизии, который должен был высадить у мыса Хрони. К этому времени северный ветер усилился до 7 баллов, вследствие чего пароход вернулся обратно в Темрюк.

Однако 28 декабря ветер внезапно утих, вдобавок сменившись на восточный. Поэтому вечером того же дня из Темрюка к мысу Хрони был направлен сводный отряд под командованием капитана 3-го ранга Дубовова, хорошо проявившего себя во время высадки 4-го отряда. В состав отряда входили:

тральщик Т-486 «Советская Россия»;

тральщик Т-513 «Норд»;

сторожевой катер ПК-123;

сторожевой катер ПК-128;

пароход «Ейск» — около 1400 человек, 15 орудий и минометов;

буксир «Дофиновка» с баржей «Лаба»;

буксир «Шторм» с баржей «Донец»;

4 сейнера.

На эти суда были погружен батальон 83-й стрелковой бригады и батальон 160-го стрелкового полка 224-й стрелковой дивизии — 2213 бойцов из состава со штабом дивизии, три танка Т-26, 15 орудий и минометов, а также запас боеприпасов.

Еще на переходе к мысу Хрони от канонерской лодки № 4 были получены сведения о том, что десант, высадившийся у мыса Хрони, уничтожен, и берег вновь занят противником. Эти сведения были получены от одиннадцати бойцов во главе с командиром, подобранных канонеркой в море, куда они ушли на шлюпке. Кстати, не исключено, что эти люди принадлежали к группе из 18 человек, высаженных 3-м отрядом у мыса Тархан — однако командир канонерки таких подробностей высадки просто не мог знать.

Донесение канлодки было передано в штаб 51-й армии. Тем временем корабли отряда (за исключением отставшего тральщика «Советская Россия») к часу ночи на 29 декабря достигли мыса Хрони. Здесь была получена ответная радиограмма от командира флотилии — он приказал проверить переданные с канонерки сведения. Для разведки берега отправился сторожевой катер ПК-128, на борту которого находился военный комиссар Азовской флотилии полковой комиссар С. С. Прокофьев. Катер прошел вдоль берега, обстреляв его. Ответный огонь подтвердил, что берег у мыса Хрони занят противником.

Заметим, что это было вполне естественно — ведь основная масса десантников высаживалась не у самого мыса Хрони, а несколько западнее него, в восточной части бухты Булганак. С другой стороны, войска десанта вполне могли просто продвинуться вглубь полуострова, не закрепив за собой базу высадки в прибрежной полосе. Эту ошибку советские десантники будут повторять еще неоднократно.

Но вернемся к событиям утра 29 декабря. Несмотря на донесение о занятии берега противником, капитан 3-го ранга Дубовов считал, что высадка десанта вполне возможна. Комиссар флотилии присоединился к этому мнению. Увы, на тральщике «Норд» находился уже известный нам командир 224-й дивизии полковник Дегтярев. Он по радио доложил о результатах разведки генералу Львову и потребовал не начинать высадку до получения указаний от командующего армией.

Параллельно комиссар Прокофьев с катера ПК-128 доложил своему непосредственному начальнику адмиралу Горшкову, что высадку считает возможной и корабли к ней готовы. На это от командующего флотилией пришел ответ: «Высаживаться у м. Хрони и в случае сильного сопротивления высаживаться в Еникале даже в светлое время суток». Это приказание было немедленно передано на тральщик полковнику Дегтяреву.

Тем временем командир высадки на катере ПК-123лично направился к берегу, чтобы еще раз разведать обстановку. Вернувшись к отряду кораблей, он, к своему огромному удивлению, обнаружил здесь только пароход «Ейск» и два сейнера, а также катер ПК-128.

Под прикрытием огня с катера ПК-128 пароход «Ейск» в сопровождении обоих сейнеров подошел как можно ближе к берегу и под огнем с берега начал выгрузку десанта. Были выгружены оба находившихся на нем батальона — 1354 человека, 15 орудий и минометов. В процессе разгрузки пароход получил несколько попаданий снарядов и мин, был тяжело поврежден, сел на грунт и после окончания выгрузки отойти от берега не смог. При обстреле на «Ейске» погибло 7 членов экипажа и несколько десантников.

Что же произошло с остальными кораблями? Полковник Дегтярев приказал командиру тральщика «Норд» лейтенанту Задорожному высадку не начинать, а идти к Еникале. Вопреки уставу, лейтенант подчинился — возможно, растерявшись и не зная подробностей предыдущих переговоров. С тральщиком ушли два сейнера. Надо заметить, что на этих судах находилась лишь небольшая часть десанта, поэтому не имело смысла высаживать эти силы отдельно.

Когда небольшая группа судов подошла к входу в Керченский пролив, ветер опять усилился до 9 баллов. Под этим предлогом полковник Дегтярев приказал двигаться в Темрюк, даже не дойдя до Еникале. Заметим, что у Еникале, в глубине пролива, волнение не могло быть таким сильным — зато здесь в большом количестве имелась немецкая артиллерия.

Тем временем тральщик «Советская Россия» из-за грубой ошибки в счислении проскочил мыс Хрони и подошел к берегу несколько западнее мыса Тархан, в восточной части бухты Булганак, в 5 милях от мыса Хрони. Здесь он подошел к берегу и начал высадку десанта, не встретив никакого противодействия со стороны немцев. По радио с тральщика в штаб флотилии сообщили, что высаживаются у мыса Хрони.

В итоге силы, высаженные 29 декабря в бухте Булганак между мысами Тархан и Хрони, никуда не продвинулись и организовали оборону, опираясь на прибрежные высоты. В создавшейся ситуации эти действия следует оценить как абсолютно правильные.

Действия десанта на берегу

Что же произошло с предыдущей высаженной здесь группой — 143-м полком и двумя батальонами 83-й бригады? Командование войсками принял командир 143-го полка майор П. И. Левкович (о судьбе командира 83-й бригады полковника Леонтьева сведений не имеется). Поддержанный танками, десант начал наступление в южном направлении, захватил господствующие высоты и подошел к окраине поселка Булганак, расположенного в 5 км от Керчи — увы, при этом удалившись от берега и позволив противнику вновь занять его. Командир 46-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Гимер, осознавая опасность, бросил против двух групп десанта основную часть своих сил, в том числе наспех собранные корпусные подразделения. 28 декабря немцы нанесли контрудар, сбив десантников с занятых рубежей и отбросив их от Булганака. Майор Левкович был убит, командование принял комиссар полка А. К. Георгадзе, но вскоре погиб и он.

К 29 декабря десантники упорно оборонялись на высотах 155,5, 95,1, 125,6 и у западной окраины поселка Юраков Кут. Район, непосредственно прилегающий к мысу Хрони, был вновь занят противником. Ю. Майстер пишет об окружении и уничтожении северо-восточнее Керчи 387-го стрелкового полка, которого здесь никогда не было.

Вообще о действиях десанта на берегу в нашей литературе пишется очень мало. Судя по всему, в отличие от десанта у мыса Хрони, десант 1-го и 2-го отрядов, высаженный у мыса Зюк и западнее его, в районе поселка Новый Свет, не имел единого командования (полковник Дегтярев и штаб 224-й стрелковой дивизии так и не высадились) и действовал разрозненно. Основная часть десанта с танками начала наступление на юго-восток, в сторону поселка Катерлез.

К вечеру 29 декабря основные силы десанта упорно оборонялись в районе Челочик, северные скаты высоты с отметкой 106,2, Мысырь. Район, непосредственно прилегающий к мысу Зюк, также был вновь занят противником. Еще одна группа с одной или двумя противотанковыми пушками под руководством комиссара 1-го батальона 83-й стрелковой бригады старшего политрука И. А. Тесленко оказалась западнее основных сил, отрезанная от них немцами. Действуя по тылам противника, она захватила вражеский обоз, пополнив запасы продовольствия и боеприпасов, в том числе 37-мм снарядов к своим пушкам. Между 28 и 30 декабря группа Тесленко по льду озера Чокрак атаковала немецкую батарею — судя по всему, находившуюся у основания мыса Богатубе возле поселка Новый Свет. За это в апреле 1942 года И. А. Тесленко был предоставлен к званию Героя Советского Союза.

Авиация фронта и 51-й армии в эти дни тоже действовала более активно. 28 декабря воздушной разведкой была обнаружена колонна противника в составе 300 машин, двигавшаяся от Феодосии на Кошай — возможно, это были части 8-й румынской кавалерийской бригады. В 18 часов колонна была атакована советскими бомбардировщиками, по данным летчиков было разбито 5 машин и убито около 100 солдат. В тот же день гидроавиация Черноморского флота (21 МБР-2 из Геленджика) атаковала мотоколонны противника между Феодосией и Владиславовкой, а также в центре полуострова у села Марфовка. В Марфовке наблюдалось три взрыва и большой пожар. 29 декабря в 9 часов 35 минут наша авиация бомбила обнаруженную колонну в составе двух пехотных батальонов и 50 автомашин, двигавшуюся от Адыка на Чалтымир.

В течение 30 декабря высадка десантов не производилась. Попытки подвезти к мысу Хрони и мысу Зюк продовольствие и боеприпасы успехом не увенчались, и корабли (ПК-123 и два сейнера) вернулись обратно. 30 декабря для новой высадки у Еникале или мыса Хрони был подготовлен еще один отряд под командованием капитана 2-го ранга Грозного в составе канонерской лодки № 4, тральщиков «Норд» и «Белобережье», самоходной шаланды «Гордипия», парохода «Кузбасс» с баржей № 44, буксира «Никополь» с баржей «Лаба», а также 12 сейнеров. На него были погружены два батальона 185-го полка 224-й стрелковой дивизии, однако в пути следования отряд был переориентирован в оставленную противником Керчь, куда из-за начала ледостава прибыл только утром 1 января. Кроме него, в Керчь до ледостава успели направить еще один отряд с батальоном 83-й стрелковой бригады и матчастью 11-го артполка; 1 января их уже пришлось проводить с помощью ледокола.

Всего с 26 по 29 декабря корабли Азовской военной флотилии высадили около 4500 человек. За период операции противником было потоплено 5 крупных судов, 3 сейнера; повреждено 4 корабля, 19 сейнеров, при этом погибло 1270 человек.

 

Приказание на высадку десанта было получено командованием базы 24 декабря, высадку требовалось провести в ночь на 26 декабря. К рассвету 25 декабря суда были сосредоточены в заранее намеченных пунктах посадки Тамань и Комсомольск. Несмотря на тренировки и заранее разработанные плановые таблицы, посадка проходила медленно и неорганизованно. В назначенное время (к часу ночи) ее закончил только 1-й отряд (отряд первого броска). 2-й отряд опоздал с выходом на час, 3-й — на два часа. По дороге строй из-за шторма разбился, сейнеры шли самостоятельно.

Для перехода отрядов был выбран путь через мелководную Тузлинскую промоину, поскольку пролив западнее острова Тузла просматривался и простреливался противником. Однако часть ограждений и сигналов, установленных здесь 18–20 декабря, в результате шторма оказалась сорвана и вновь установлена только 28 декабря. В результате баржи 3-го отряда сели на мель, их снятие затянулось до 11 часов 26 декабря.

 

1

Бой за высадку 26 декабря

Высадка первого броска

Действия Черноморского флота, Керченской ВМБ и Азовской флотилии в Керченско-Феодосийской операции

1-й отряд под командованием старшего лейтенанта Литошенко состоял из четырех групп, в каждой из которых было по 5 сейнеров, а также 2 «малых охотников» и 8 торпедных катеров. На суда отряда было принято 1154 человека. К 5 часам 26 декабря, потеряв отставшими несколько сейнеров, 1-й отряд подошел к берегу и приступил к высадке одновременно в районах Камыш-Буруна (2 группы), Эльтигена и Старого Карантина.

Высадка у Камыш-Буруна оказалась неожиданной для противника. Не встретив сопротивления, десантники сразу же закрепились на Камыш-Бурунской косе и у пристани судоремонтного завода. Через некоторое время немцы опомнились и открыли сильный артиллерийский и минометный огонь, который был подавлен ответным огнем артиллерии 140-го отдельного артиллерийского дивизиона КВМБ, 25-го корпусного артиллерийского полка и огневыми средствами «малых охотников».

В двух других местах противник обнаружил подходящие к берегу суда и открыл огонь. В результате у Старого Карантина удалось высадить только 55 человек во главе с командиром этого пункта высадки техником-интендантом 1-го ранга Григорьевым, после чего сейнеры направились к Камыш-Буруну и высадили людей здесь. К Эльтигену подошел лишь торпедный катер № 92, на котором находились 19 человек во главе с командиром пункта высадки майором Лопатой. Сейнер, на котором шел командир группы, разгрузился на Камыш-Бурунской косе, остальные суда отряда вернулся к месту погрузки. Торпедный катер № 92 был выброшен волной на берег, позднее расстрелян, а затем обшарен немцами.

Высадка в Камыш-Буруне 26 декабря 1941 года

Судьба этих двух групп оказалась трагичной. Отряд у Старого Карантина в течение всего дня вел бой с противником, после чего было решено пробиваться в Камыш-Бурун. Сделать это не удалось — одна из групп отряда во главе с Григорьевым была окружена и полностью уничтожена противником, другая во главе с комиссаром высадки старшим политруком Грабаревым обнаружила шлюпку и отошла к нашим кораблям. Техник-интендант 1-го ранга Григорьев попал в плен, позднее было найдено его тело со следами пыток. Из состава Эльтигенской группы в Камыш-Бурун к вечеру 26 декабря сумел пробраться лишь майор Лопата с одним красноармейцем; трое человек из экипажа торпедного катера смогли переправиться через пролив на резиновой лодке.

Высадка последующих эшелонов

2-й отряд под командованием старшего лейтенанта Петровского по сути являлся первым эшелоном десанта.

Он состоял из трех групп по 4 сейнера, а также 2 «малых охотников» и 6 торпедных катеров. На них было принято 744 человека.

К 7 часам утра три группы отряда подошли к намеченным пунктам — Камыш-Бурунской косе, пристани судоремонтного завода и Эльтигену, попав здесь под сильный артиллерийский огонь противника. Под прикрытием дымовых завес, поставленных торпедными катерами, сейнера начали выгрузку десанта. На Камыш-Бурунской косе и у пристани судоремонтного завода она прошла успешно. Возле Эльтигена высадка не удалась, ее пришлось произвести севернее этого пункта, ближе к Камыш-Буруну. Здесь высадили около 500 человек, позднее они также отошли к Камыш-Буруну. До рассвета все суда разгрузить не удалось, а с восходом солнца в небе появилась немецкая авиация. Поэтому часть сейнеров, не выполнив задачи вернулась к месту погрузки.

3-й отряд под командованием капитан-лейтенанта Евстигнеева представлял собой второй эшелон десанта. Отряд состоял из 2 «малых охотников» и 6 торпедных катеров, а также трех групп судов, в каждую из которых входил буксир с баржей (болиндером) и три сейнера. Этот отряд принял оставшуюся часть десанта — 3327 человек, 29 орудий и 3 миномета. Из-за посадки барж на мель в Тузлинской промоине отряд подошел к месту высадки только в 13 часов 26 декабря. Поскольку о положении на берегу в общих чертах уже было известно, суда первой группы прикрылись дымовой завесой с торпедных катеров и начали высадку войск (825-й стрелковый полк) на косе и у пристани судоремонтного завода. Суда второй и третьей групп высадку не осуществили, поскольку командир 823-го полка приказал возвращаться обратно.

Если вражескую артиллерию отчасти удалось подавить огнем с восточного берега, то немецкую авиацию отогнать было нечем — истребительного прикрытия армейское командование не обеспечило. Прямым попаданием бомбы была подожжена одна из барж. На ней возникла паника, в процессе которой за борт сбросили 45 ящиков снарядов и 60 ящиков патронов, а также два 76-мм орудия. При этом утонуло 50 красноармейцев. В конце концов пожар удалось погасить, но баржа вернулась в Тамань. Вторая баржа затонула от прямого попадания уже у самого берега, часть десантников на ней погибла, но большинство (около 500 человек) высадились на Камыш-Бурунскую косу.

Всего за 26 декабря западном берегу пролива было высажено около 2200 человек, из них в районе Камыш-Буруна — до 1700 человек. В ходе высадки погибло 5 сейнеров, катер типа «МО», буксир, болиндер и баржа, повреждения получили 18 сейнеров, 2 катера «МО» и 2 баржи. Не выполнили задания из-за посадки на мель, а также в ряде случаев по причине трусости командиров 17 сейнеров и одна баржа. Потери только при высадке составили 350–400 человек, в основном убитыми и утонувшими, еще не менее сотни человек погибло на берегу.

Во второй половине дня 26 декабря под давлением противника подразделения 302-й стрелковой дивизии вынуждены были оставить Камыш-Бурун и отойти южнее него, однако на следующий день после контратаки и ожесточенного боя десантники вновь ворвались в поселок. К исходу 27 декабря части 302-й горнострелковой дивизии прочно удерживали южную часть Камыш-Буруна, район судоремонтного завода, а также Камыш-Бурунскую косу, прикрывающую гавань с востока. Основная часть войск отсюда была переправлена в Камыш-Бурун — на косе осталось примерно 120 человек.

 

2

Действия десантных сил 27–29 декабря

27 декабря переброска подкреплений десанту не производилась вследствие сильного шторма (7–8 баллов). Связи с десантом тоже не было, но высаженные войска поддерживались огнем артиллерии береговой обороны Керченской военно-морской базы и 25-го корпусного артиллерийского полка.

Операция возобновилась в ночь на 28 декабря. Между 4 и 5 часами утра к Камыш-Бурунской косе и пристани судоремонтного завода начали подходить сейнера со вторым эшелоном десанта. Выгрузка вновь проходила под сильным огнем противника, подтянувшего новую артиллерию и минометы в район Старого Карантина, к горкому, на высоты западнее города и в Керченскую крепость. Дальнейшая переброска войск производилась на всех годных плавсредствах, включая и торпедные катера.

Следует отметить, что при отсутствии корректировочных постов и вообще какой-либо связи с десантом стрельба артиллерии с восточного берега велась в значительной степени по площадям. Поэтому к 29 декабря к ближней поддержке войск подключились плавбатарея № 4 и бронекатер № 302. В итоге за 26–29 декабря на западный берег пролива было в общей сложности перевезено:

Но даже имея в своем распоряжении около 10 тысяч человек, командир 302-й горнострелковой дивизии не проявил особенной инициативы и не попытался вырваться с плацдарма — впрочем, достаточно плотно блокированного быстро переброшенными сюда основными силами 46-й немецкой пехотной дивизии, освободившимися на севере.

К вечеру 29 декабря войскам удалось лишь очистить Камыш-Бурунский порт и занять большую часть поселка. Кроме того, в ночь с 29 на 30 декабря в Камыш-Буруне высаживались силы отряда «Б» Черноморского флота. Уже после отхода противника из Керчи сюда же было перевезено также 4500 человек состава десанта Азовской флотилии.

В целом действия Керченской военно-морской базы можно оценить как неплохие и адекватные. Единственной существенной ошибкой была высадка третьей группы 2-го отряда у Эльтигена вместо того, чтобы сразу отправить ее в Камыш-Бурун, где имелся прочно удерживаемый плацдарм. Кроме того, накануне высадки не было проверено наличие навигационных знаков в Тузлинской промоине.

Военные моряки и бойцы десанта действовали неплохо. Командный состав 302-й горнострелковой дивизии проявил храбрость и решительность, хотя в его действиях прослеживается явный недостаток опыта — в двух группах первого броска на берег высадились командиры, а вот большая часть их войск осталась на судах и высажена не была по причине утраты контроля за разгрузкой. Случай паники был всего один — совсем неплохо для необстрелянной и необученной дивизии. Однако этого нельзя сказать про гражданские экипажи мобилизованных судов, которые зачастую проявляли откровенную трусость; возможно, их стоило усилить военными моряками.

С другой стороны, высадка происходила в достаточно благоприятных условиях — в виду собственного берега и в пределах досягаемости своей артиллерии, что безусловно поднимало дух бойцов и облегчало действия судов. Авиационное прикрытие высадки имелось, но было слабым и недостаточным; частично это компенсировалось наличием на косе Тузла 65-го зенитного артполка, который доложил о трех сбитых и четырех подбитых вражеских самолетах.

 

1

Несостоявшаяся высадка у горы Опук

Отряд «Б» под командованием контр-адмирала Н. О. Абрамова был единственным, который состоял из специальных десантных судов — это были три канонерские лодки типа «Эльпидифор» («Красный Аджаристан», «Красная Абхазия» и «Красная Грузия»). Кроме того, сюда же входили сторожевой корабль «Кубань», буксир с болиндером и 6 «малых охотников». Отряд должен был принять в Анапе 105-й горнострелковый полк и высадить его у горы Опук.

Корабли прибыли в Анапу в 9 утра 25 декабря, но посадка началась с запозданием из-за опоздания 105-го горнострелкового полка. В 12:00 была завершена посадка на лодку «Красная Абхазия», в 15:38 — на лодку «Красная Грузия», к 23:15 — на «Красный Аджаристан». Тем временем ветер усилился до 7–8 баллов, и на открытом рейде Анапы посадку войск на транспорт «Кубань» и болиндер осуществить не удалось. Они были отправлены в Новороссийск для приемки войск там и высадки их в качестве 2-го эшелона.

Всего на три канонерки было погружено 2393 человека, 42 лошади, 14 горных 76-мм пушек и 6 минометов, 8 грузовиков-«полуторок», а также 230 тонн боеприпасов.

В 00:38 канонерки вышли в море, вскоре после них в Новороссийск отбыл транспорт «Кубань». Буксиру СП-15 с болиндером было приказано следовать с отрядом для использования в качестве высадочного средства — но капитан буксира «не заметил» выхода кораблей, а потому остался на рейде. Весьма характерно, что при отходе кораблей на берегу остался и начальник штаба высадки майор Рыженок.

При ветре 8–9 баллов суда сразу же потеряли друг друга из виду и шли к месту высадки самостоятельно. На рассвете 26 декабря контр-адмирал Абрамов на канонерке «Красный Аджаристан» в сопровождении шести охотников подошел к месту высадки, но не обнаружил здесь остальных кораблей. Вместо того, чтобы подождать их у места высадки, командир отряда «Б» по радио приказал всем кораблям возвратиться к Анапе и собираться там, чтобы произвести высадку десанта утром 27 декабря.

Тем временем к мысу Опук подошел отряд корабельной поддержки — крейсера «Красный Кавказ» и «Красный Крым», эсминцы «Шаумян» и «Незаможник». Но обнаружив никого, они оставались у берега в течение суток, причем в 29:30 «Красный Кавказ» обстрелял берег.

Во второй половине дня отряд «Б» вновь собрался у Анапы, причем здесь же оказался и транспорт «Кубань», так и не добравшийся до Новороссийска. В 16:00 корабли вновь вышли к Керченскому полуострову. Однако через час ветер изменился с южного на западный, а затем на северо-западный, началась снежная пурга, видимость упала до полукабельтова. Контр-адмирал Абрамов сообщил командованию флота о невозможности высадки и запросил разрешение повернуть обратно, на что получил категорическое приказание Военного совета Черноморского флота продолжать операцию. Несмотря на это, в 2 часа 27 декабря командующий высадкой решил возвратиться и лег на обратный курс. При этом в районе горы Опук находились наши корабли, которые сообщали, что погода вполне допускает высадку десанта.

Впоследствии Абрамов оправдывал свое решение тем, что не получил ответа от командования флота из-за плохой связи — как будто отсутствие связи делает допустимым невыполнение имеющегося приказа. Вдобавок выяснилось, что, перенеся свой флаг с канонерки «Красная Абхазия» на «Красный Аджаристан», адмирал Абрамов не предупредил об этом штаб флота и оставил на прежнем месте все средства скрытой связи (шифровальную документацию). В результате вся связь со штабом велась в два этапа — через «Красную Абхазию».

В 11 часов 27 декабря отряд Абрамова пришел в Анапу и получил приказание Военного совета флота следовать в Новороссийск. Здесь кораблям, израсходовавшим уголь в бесполезных маневрах, пришлось бункероваться, после чего перед отрядом «Б» был поставлена новая задача — идти в Керченский пролив и на рассвете 29 декабря высадить десант в районе маяка Камыш-Бурун.

В 22:10 28 декабря отряд подошел к Камыш-Буруну. Здесь контр-адмирал Абрамов приказал «Красной Грузии» и «Красной Абхазии» высаживать десант, а сам на лодке «Красный Аджаристан» решил поддерживать высадку огнем. В 22:40 «Красная Грузия» с болиндером у борта направилась к берегу, в кильватер ей шла «Красная Абхазия». Не дойдя 100–150 метров до берега головная канонерка внезапно села на мель. Болиндер по инерции унесло вперед и развернуло лагом к берегу. Через несколько минут в 40–50 метрах от берега, уткнулась в отмель и «Красная Абхазия». В результате десантников пришлось переправлять на берег шлюпками. Все это происходило под сильным минометным огнем противника — не причинявшим, правда, особого вреда. Болиндер удалось снова взять на буксир, но вскоре он был поврежден штормом.

Около 9 часов утра 29 декабря вражеский огонь прекратился — считается, что это произошло из-за перехода наших войск в наступление под Камыш-Буруном, хотя возможно, что немцы уже начали снимать свои батареи в преддверии предстоящего отхода или же для переброски их под Феодосию. Контр-адмирал Абрамов оставил для поддержки десанта канлодку «Красная Грузия», а с остальными кораблями отошел к косе Тузла для исправления повреждений. Одновременно он связался по радио со штабом КВМБ и запросил помощи сейнерами.

Судя по всему, до этого Абрамов так и не удосужился выяснить обстановку в проливе у руководства КВМБ, потому что сразу после запроса проявились сейнера. Они окончательно разгрузили «Красную Грузию», а затем благополучно провели остальные корабли отряда к причалам порта Камыш-Бурун, где те и начали разгрузку в 21:30 29 декабря. К 15:15 30 декабря десант (около 2000 человек) был высажен.

В целом поведение контр-адмирала Абрамова очень напоминает поведение командира 224-й дивизии полковника Дегтярева. Из всех морских командиров он действовал наиболее непрофессионально. Однако ни тот, ни другой за систематическое нарушение приказов командования и откровенное проявление трусости не понесли никакого наказание.

 

2

Высадка десанта в Феодосии

Погрузка войск

К началу операции отряд высадки «А» (капитан 1-го ранга Н. Е. Басистый) включал следующие силы:

Отряд корабельной поддержки (капитан 1-го ранга В. А. Андреев)

крейсер «Красный Кавказ»

крейсер «Красный Крым»

эсминец «Железняков»

эсминец «Незаможник»

эсминец «Шаумян»

1-й отряд транспортов (капитан 2-го ранга В. А. Заруба)

«Зырянин» (2593 брт)

«Жан Жорес» (3972 брт, 5000 т)

«Ногин» (2109 брт)

«Серов» (5000 т)

«Шахтер»

«Ташкент» (5552 брт, 7500 т)

«Красный Профинтерн»

«Азов» (967)

Охранение 1-го отряда (капитан 3-го ранга Г. П. Негода)

эсминец «Бойкий»

тральщик Т-401

тральщик Т-411

2-й отряд транспортов (капитан 2-го ранга А. М. Филиппов)

«Калинин» (4156 брт, 5700 т)

«Димитров» (2482 брт)

«Курск» (7000 т)

«Красногвардеец» (2719 брт)

«Фабрициус» (2434 брт)

Охранение 2-го отряда (капитан 2-го ранга М. Ф. Романов)

эсминец «Способный»

эсминец «Сообразительный»

тральщик Т-410

6 сторожевых катеров типа «МО»

Отряд высадочных средств (капитан-лейтенант А П. Иванов)

тральщик Т-404

тральщик Т-412

12 сторожевых катеров типа «МО»

2 буксира

6-10 самоходных баркасов

С моря отряд высадки обеспечивали силы прикрытия под командованием капитана 1-го ранга Зиновьева в составе крейсера «Молотов», лидера «Ташкент» и эсминца «Смышленый». Однако его наличие было чистой формальностью — ввиду малой вероятности появления надводного противника отряд прикрытия к Феодосии вообще не выходил. Его корабли находились в Севастополе и помогали артиллерийским огнем отбивать немецкий штурм.

Отряд корабельной поддержки одновременно должен был высаживать первый бросок десанта — 251-й стрелковый полк 9-й горнострелковой дивизии, 633-й стрелковый полк 157-й стрелковой дивизии, два батальона 716-го стрелкового полка той же дивизии и батальон морской пехоты. Командовал силами первого броска командир 251-го полка майор Андреев, находившиеся на крейсере «Красный Кавказ». Кроме того, на крейсере «Красный Крым» находился командир высаживаемого в Феодосии 9-го стрелкового корпуса генерал-майор И. Ф. Дашичев.

В итоге на кораблях оказалось:

«Красный Кавказ» 1586 человек, 6 пушек, 2 миномета (107 мм), 15 автомашин

«Красный Крым» 2000 человек, 2 миномета, 35 т боеприпасов и 18 т продовольствия

«Железняков» 287 человек

«Незаможник» 289 человек, одна 76-мм пушка

«Шаумян» 330 человек, две 76-мм пушки, два 107-мм миномета

12 катеров «МО» 300 человек штурмовых групп

В последний момент к отряду был присоединен транспорт «Кубань» из состава отряда «Б», на который было погружено:

Всего на кораблях для высадки первого броска находилось 5419 красноармейцев и командиров, 15 орудий и 6 минометов, 30 автомашин, а также 100 тонн боеприпасов и 56 тонн продовольствия. Погрузка отряда началась в 13:00, а закончилась в 17:58.

Погрузка 1-го отряда с первым эшелоном десанта (236-я стрелковая дивизия) началась в Новороссийске 26 ноября в 19:30 — с опозданием на полтора часа от графика. Вдобавок транспорты «Ногин» и «Серов» запоздали к началу погрузки, так как были заняты перевозками в Севастополь и пришли в Новороссийск соответственно вечером 27-го и утром 28-го. В итоге погрузка последнего завершилась лишь к 17 часам 28 декабря. Всего на суда отряда было погружено:

* Перевозились на транспорте «Жан Жорес».

Погрузка 2-го отряда со вторым эшелоном десанта началась в Туапсе в 3 часа утра 29 декабря. Отряд должен был перевозить 63-ю горнострелковую дивизию (без 346-го полка), а также тылы других соединений. К 17:30 погрузка и бункеровка были закончены, через два часа судам была объявлена трехчасовая готовность к выходу. Позднее выяснилось, что командование отряда просто-напросто неправильно поняло сроки выхода и завершило погрузку на сутки раньше необходимого. Всего на 5 транспортах находилось:

* Находились на транспорте «Калинин».

Высадка первого эшелона десанта утром 29 декабря

Переход отряда корабельной поддержки, начавшийся в 17:20 28 декабря, прошел без помех. Погода была штормовая (6–7 баллов). Около 3 часов 29 декабря отряд подошел к Феодосии, где сориентировался по огням и буям подводных лодок Щ-201 и М-51 и принял строй кильватера.

В 3:05 отряд высадочных средств, шедший в двух колоннах на траверзе крейсеров, уменьшив ход, вступил в кильватер отряда корабельной поддержки и подготовился к прорыву в порт.

В 3:45 отряд поддержки лег на боевой курс норд вдоль восточной кромки района, считавшегося опасным в отношении немецких магнитных мин, уменьшив ход до 5–6 узлов.

В 3:50 по приказу флагмана корабли открыли огонь главным калибром по порту Феодосия и поселку Сарыголь восточнее нее, при этом были применены осветительные снаряды. Необходимость этой артподготовки вызывает сомнение — стрельба велась вслепую, по площадям и могла оказать на противника только моральное воздействие, одновременно нанося разрушения городу и подвергая опасности его жителей. Как прокомментировал флаг-штурман отряда А. Н. Петров: «У многих из нас тогда мелькнула мысль: разбудили немцев. Пятнадцать минут получают они на то, чтобы подготовиться к отражению десанта». Противник ответил артиллерийским и минометным огнем, также с применением осветительных снарядов, но попаданий в корабли не было.

Погрузка десантников на крейсер «Красный Кавказ» в Новороссийске

С открытием огня катера со штурмовой группой отряда высадочных средств начали движение мимо Феодосийского мыса к входу в порт, следуя в темноте близ берега.

В 4:03, увидев взлетевшие с «Красного Кавказа» две зеленые ракеты (сигнал «Прекратить огонь, катерам прорваться в порт!»), охотники, уже подошедшие к Феодосийскому маяку, направились в незакрытый проход между маяком и бонами.

Первым проник в гавань сторожевой катер № 0131, который под огнем противника высадил на защищавший гавань с востока Широкий мол штурмовой отряд и группу навигационного обеспечения. Несмотря на сопротивление немецких автоматчиков, засевших на молу, штурмовой отряд овладел маяком, захватив две установленные здесь противотанковые пушки. После этого катер № 0131 вышел из гавани и направился к крейсеру «Красный Крым», но попал ему под таран, был серьезно поврежден и в дальнейшем отбуксирован в гавань.

Вторым в гавань ворвался катер № 013 с командиром отряда высадочных средств капитан-лейтенантом А. П. Ивановым. Прочесав огнем причалы, он прошел к бонам с целью проверки, открыты ли боновые ворота. Ворота оказались открыты, и в 4:12 с катера дали две белых ракеты — «Вход в гавань свободен!» После этого катер высадил на Широкий мол швартовочную команду из 13 человек, которые должны были принять концы с крейсера «Красный Кавказ».

Тем временем остальные «малые охотники» закончили высадку штурмовых групп и начали перевозку десанта с крейсеров. Между 8 и 9 часами затонул катер № 056 (в некоторых документах обозначается под старым № 063), получивший попадание в корму; жертв не было. Катеру № 098 не повезло — на подходе к Феодосии он потерял ориентировку, отстал, забрал вправо и выбросился на берег в районе Сарыголь, где попал под сильный огонь противника. В результате вся команда и штурмовая группа погибли, уцелело только 6 моряков, из них трое было ранено.

Всего 11 катерами было высажено 266 человек из состава штурмового отряда, 1100 человек с крейсера «Красный Крым» и 323 человека с крейсера «Красный Кавказ». При этом на катерах (включая № 098) погибло 65 и было ранено 33 моряка.

В 4:13 эскадренные миноносцы начали проходить в гавань. Первым в 4:40 в порт вошел эсминец «Шаумян», за ним в 4:56 «Незаможник» и к 5 часам — «Железняков». Противник вел по кораблям сильный огонь, эсминцы отвечали, подавляя вражеские батареи и огневые точки.

В 0:48 на молу были включены навигационные огни, одновременно крейсер «Красный Крым» начал высадку войск с помощью баркасов.

В 5:02 крейсер «Красный Кавказ» попытался пришвартоваться с наружной стороны Широкого мола, но не смог из-за сильного отжимного ветра и отсутствия буксира — капитан выделенного для этого буксира «Кабардинец» струсил и ушел обратно в Новороссийск, за что после был отдан под трибунал. В 5:08 корабль получил первое попадание в районе первой трубы, возникший пожар был ликвидирован через 7 минут. В 5:21 тяжелый (очевидно, 100-мм) снаряд попал в переднюю часть второй башни главного калибра. Тонкая 25-мм броня оказалась пробита, в башне возник пожар; он был быстро ликвидирован лишь благодаря самоотверженности комендора В. М. Покутного, руками выкинувшего из элеватора загоревшийся полузаряд. Тем самым была устранена опасность взрыва боевых припасов, пожар удалось ликвидировать через 4 минуты.

Около 7 часов последний эсминец («Железняков») закончил разгрузку в порту. В 7:15 крейсер «Красный Кавказ» наконец-то удалось пришвартовать к молу, в это же время первое снарядное попадание получил стоявший на рейде крейсер «Красный Крым». В 7:20 в гавань вошел транспорт «Кубань», приступив к высадке десанта на причал. До 7:50 крейсер закончил высадку десантников непосредственно на мол, без помощи катеров. В это время артиллерийско-минометный огонь по крейсеру усилился, благо промахнуться было невозможно. Начались попадания мин в мостики, при этом были убиты фланг-связист штаба высадки капитан-лейтенант Васюков, командир БЧ-4 лейтенант Денисов и почти все сигнальщики, ранены военком крейсера Щербак и бригадный военврач Андреев. Возможно, по этой причине командир крейсера поторопился отойти от мола, не успев выгрузить артиллерию и материальную часть (6 пушек, 15 автомашин) по причине загроможденности причала. В 8:10 крейсер отклепал якорь, отдал швартовы и отошел в Феодосийский залив. Попытка выгрузить хотя бы пушки и боеприпасы с помощью «малых» охотников не имела успеха из-за волнения в 5 баллов и начавшихся налетов вражеской авиации.

В 10 часов с крейсера на подошедший охотник был высажен командир десанта майор Андреев. 3 орудия и все 15 (или 16) автомашин с крейсера были сняты лишь между двумя и четырьмя часами следующего дня путем перегрузки на транспорт «Азов». Тогда же на берег тральщиком Т-401 «Трал» (БТЩ-11) с крейсера был перевезен командир 9-го стрелкового корпуса генерал-майор И. Ф. Дашичев вместе со своим штабом.

В 9:13 выгрузку десантников закончил и крейсер «Красный Крым», также отошедший мористее. К 11:30 закончил разгружаться транспорт «Кубань»; уже при выходе из порта в мостик ему попал немецкий снаряд, в результате чего был убит капитан судна Вислобоков и ранено 5 человек.

Поскольку никакой связи с высаженными войсками не было, в 12 часов на берег был послан начальник штаба высадки капитан 2-го ранга Жуков. После того, как была наконец-то установлена связь с корректировочными постами, крейсера и эсминцы отряда корабельной поддержки в течение всего дня 29 декабря маневрировали в заливе и вели артиллерийский огонь. Эсминец «Железняков», повредивший себе при швартовке форштевень, в десятом часу утра ушел в Новороссийск. После полуночи 30 декабря эсминец «Железняков» также ушел в Новороссийск для устранения солености в котлах.

Всего в крейсер «Красный Кавказ» попало 12 снарядов и 5 мин, на корабле погибло и умерло от ран 27 человек, было ранено 66 человек. Крейсер «Красный Крым» имел попадания 8 снарядов и 3 мин, на нем погибло 12 и ранено 26 человек, оказались выведены из строя сразу три 130-мм орудия (№ 3, 7 и 12). На эсминце «Железняков» единственным попаданием были убиты 7 бойцов корректировочного поста, на эсминце «Шаумян» — сбита грот-мачта, погибло 2 и ранено 6 человек.

В 9:25 минут начались налеты вражеской авиации, продолжавшиеся до 18:00. Однако в этот день они успеха не имели. Зенитная артиллерия кораблей вела частый огонь, сами суда уклонялись от бомб маневрированием. Вдобавок с 10:50 над Феодосией появились истребители Черноморского флота. Увы, из-за удаленности аэродромов самолеты могли находиться в районе Феодосии не более 10–15 минут, поэтому появление за день пяти машин ЛаГГ-3 из состава 7-го авиаполка ВВС ЧФ и нескольких армейских И-153 не могло сыграть сколь-нибудь существенной роли. Слабость противовоздушной обороны привела к тому, что в следующие дни наши силы понесли значительные потери от ударов с воздуха — в первую очередь в транспортных судах.

Чуть раньше начала основной высадки, в 2:45, в Коктебельскую бухту вошла подводная лодка Д-5, имевшая задачу высадить здесь диверсионную группу из 31 человека. Группа должна была перехватить прибрежную дорогу на Феодосию. Однако из-за неожиданного усиления ветра с 4 до 6 баллов и начавшегося шторма (волной с палубы смыло одного краснофлотца) от высадки десанта в этот день пришлось отказаться.

Лишь следующей ночью с 2:45 до 3:00 на берег с помощью надувных лодок было высажено 18 человек, еще 3 человека погибли в перевернувшейся шлюпке. Увы, как раз в это время в районе Коктебеля появились войска противника, срочно перебрасываемые к Феодосии. Около 4 часов с подводной лодки на берегу была замечена белая ракета, послышалась ружейно-пулеметная стрельба. В бою погибло 13 человек, оставшиеся 5 на следующий день вышли к нашим войскам.

Кроме того, накануне высадки в Феодосии 28 декабря в 18:31 с подводной лодки Щ-203 на скалу Эльчан-Кая (Корабль-Камень) к югу от мыса Опук на шлюпке была высажена маневренная группа — лейтенанты-гидрографы Выжгул и Моспан. Группа в 20:47 зажгла на скале огонь, но на подводную лодку так и не вернулась — возможно, потеряв ее, когда лодка погрузилась, скрываясь от появившегося самолета.

Высадка остальных эшелонов десанта

Для того, чтобы подойти к пункту назначения одновременно, суда 1-го отряда были разделены на две группы — транспорты с 8-узловым и с 6-узловым ходом; вторая группа вышла из Новороссийска в 23:00 28 декабря — на час раньше первой. Транспорт «Серов» вообще задержался до 15 часов 29 декабря из-за повреждения руля.

Днем на переходе морем транспорты прикрывались истребительной авиацией ЧФ. Впрочем, прикрытие было жидким — 6 самолетов И-153 и ЛаГГ-3 из 7-го авиаполка и 3 самолета Пе-2 из 40-го авиаполка. Последние машины имели несколько большую дальность, это был первый опыт применения «пешек» в качестве истребителей дальнего прикрытия. Чтобы прийти ночью, а не под утро, судам тихоходной группы пришлось изменить маршрут и двигаться ближе к берегу, в результате чего она пришла даже раньше намеченного срока.

Суда первой (тихоходной) группы 1-го отряда транспортов начали разгружаться в порту Феодосии с 22:10 29 декабря. Выгрузка происходила под систематическим воздействием авиации противника, однако ночью ее действия оказались малоэффективны. Транспорты «Шахтер» и «Красный Профинтерн» завершили разгрузку к 5:30 следующего утра, транспорт «Ташкент» к 11:00 выгрузил только людей. Небольшой пароход «Азов» отстал от отряда, задержался и разгрузился только утром 30 декабря, а потом участвовал в разгрузке крейсера «Красный Кавказ».

Быстроходная группа начала входить в порт в 23:00. Маневрирование и разгрузка транспортов в тесной Феодосийской гавани затруднялись 6-балльным ветром, поэтому разгрузка этой группы задержалась — «Зырянин» и «Ногин» удалось разгрузить только к 16:30, теплоход «Жан Жорес» — к 22:00 30 декабря. Теплоход «Серов» задержался на переходе и прибыл только в 16:30 30 декабря.

Утром 30 декабря в Новороссийск ушли «Шахтер», «Зырянин» и «Красный Профинтерн», вечером — «Ногин», «Жан Жорес» и «Азов», последний принял на борт снятых с берега раненых. Чуть позже, около полуночи, ушел «Серов». Авиация Черноморского флота в этот день направила в Феодосию только 2 самолета — И-16 из 62-й авиабригады.

Суда 2-го отряда (5 транспортов со 163-й горнострелковой дивизией) также были разбиты по скорости на две группы. Они вышли из Туапсе в 15:20 и в 18:00 29 декабря, двигаясь раздельно, достигли Феодосии после полуночи и начали входить в порт Феодосии с 1:30 31 декабря. Запоздание с прибытием оказалось роковым — выгрузку удалось закончить только в 15 часов 31 декабря, а уже с девяти утра начались налеты немецкой авиации.

Если накануне немцы охотились в первую очередь за боевыми кораблями на рейде, не достигнув при этом успеха, то 31 декабря они догадались переключиться на транспорты и порт. Противодействовать им могли лишь корабельные зенитки — зенитных орудий в порту не было, а истребители прикрытия появлялись нерегулярно и могли держаться над Феодосией лишь короткое время. В 10:15 две бомбы попали в транспорт «Красногвардеец», который затонул прямо у причала, не успев полностью завершить разгрузку. Днем был потоплен «малый охотник» № 013; транспорт «Димитров» получил повреждения.

К 13:00 разгрузку 2-го отряда удалось завершить, и через час оставшиеся четыре транспорта вышли в море, взяв курс на Новороссийск и Туапсе. В порту остался только транспорт «Ташкент» из 1-го отряда, намотавший во время маневрирования по гавани себе на винт трос бонового заграждения. На следующий день (1 января) в 13:30 при налете вражеской авиации он был поражен двумя (по другим данным — четырьмя) бомбами и около 15 часов сел на грунт прямо у причала. Из 79 человек экипажа 18 погибло и 12 было ранено.

Следует отметить, что первые участвовавшие в высадке транспорты вернулись в Новороссийск и Туапсе лишь к утру 31 декабря, а основная масса — в новогоднюю ночь и днем 1 января. С учетом времени, необходимого на погрузку и переход (не менее двух суток), а также необходимости разгружаться ночью, никто из них не мог доставить подкрепления в Феодосию раньше вечера 2 января.

Судя по всему, транспорты «второго рейса» начали прибывать в Феодосию лишь с вечера 3 января. Утром 4 января уже разгруженный транспорт «Зырянин» был поражен двумя бомбами и сгорел в порту (погиб 1 человек). 5 января у причала № 3 с внутренней стороны Широкого мола двумя бомбами был потоплен успевший разгрузиться транспорт «Ногин» (жертв не было, транспорт поднят и восстановлен осенью 1944 года). Транспорт «Фабрициус», вышедший из Туапсе утром 4 января, из-за задержки в пути прибыл уже засветло и сумел разгрузиться лишь в ночь с 5 на 6 января. Он доставил в Феодосию 2500 человек пополнения и 300 тонн грузов.

 

1

Реакция противника и его ответные действия

Нельзя сказать, что высадка около Керчи застала противника врасплох — немцы ожидали советских действий и были готовы их отражать. Однако одновременная высадка в нескольких местах дезориентировала командование 42-го армейского корпуса. Всего немцы насчитали 25 (!) высадок в 10 местах; среди кораблей, поддерживавших десанты артиллерийским огнем, были замечены даже эсминцы. Немецкое командование считало, что в шести пунктах русских удалось сбросить в море, но в четырех точках десантным войскам силой в две дивизии удалось прочно закрепиться на берегу.

Немецкие войска в Феодосии

В принципе, вплоть до 29 декабря даже силы одной 46-й пехотной дивизии заметно превосходили по численности все высаженные советские войска; вдобавок десантникам катастрофически не хватало артиллерии и даже патронов к стрелковому оружию. Проблемой немцев была нехватка автотранспорта и тяжелой артиллерии, а также невозможность сориентироваться в обстановке и определить наиболее опасные участки. В результате все три полка 46-й дивизии генерал-майора Гимера были сразу же направлены на север от Керчи, против плацдармов у мыса Зюк и мыса Хрони. Наиболее успешная и потенциально наиболее опасная высадка в Камыш-Буруне поначалу осталась без должного внимания — сюда были направлены корпусные части, артиллерия, гарнизон Керчи и набранные с бору по сосенке тыловики. В итоге плацдарм в Камыш-Буруне удалось блокировать, но активных боевых действий обе стороны здесь не вели, и воспрепятствовать высадке подкреплений немцы не смогли.

В 8:30 26 декабря румынский Горный корпус получил от командования 11-й армии приказ направить под Феодосию 8-ю кавалерийскую бригаду. Около 15 часов бригада начала выдвижение на Керченский полуостров, где должна была войти в подчинение 42-го армейского корпуса. Кроме того, 3-й румынский моторизованный полк «рошиори», находившийся в подчинении 30-го армейского корпуса под Севастополем, приказом Манштейна был направлен в район Феодосии.

В районе полуночи 27 декабря приказ отправиться на Керченский полуостров получила и 4-я румынская горная бригада. Однако по пути ей пришлось оставить два из шести батальонов (18-й и 20-й) для охраны шоссе Симферополь — Алушта. Несколько позже (точное время неизвестно) под Керчь была направлена румынская моторизованная бригада «Раду Корне».

Состав румынских частей, направленных для поддержки 42-го армейского корпуса, был следующим:

Моторизованная бригада «Раду Корне»

Создана 29 июля 1941 года из 6-го моторизованного полка «рошиори» 5-й кавалерийской бригады, трех моторизованных разведывательных эскадронов и подразделения горной артиллерии. С октября 1941 года — «Механизированное соединение полковника Корне».

6-й моторизованный полк «рошиори»

10-й моторизованный полк «рошиори»

54-й моторизованный тяжелый артиллерийский дивизион

Противотанковый батальон Мотоциклетная рота

4-я горная бригада (с марта 1942 года — 4-я горная дивизия)

8-я горная группа (полк)

13-й горный батальон

14-й горный батальон

19-й горный батальон

9-я горная группа (полк)

17-й горный батальон

18-й горный батальон

20-й горный батальон

4-я группа (полк) горной артиллерии

8-я кавалерийская бригада (15 марта 1942 года переименована в 8-ю кавалерийскую дивизию)

2-й полк «калараши» «Генерал Давид Прапоргеску»

3-й моторизованный полк «калараши»

4-й полк «рошиори» «Регина Мария»

3-й конно-артиллерийский полк

Как мы видим, численность румынской горной бригады шестибатальонного состава составляла не менее двух третей от численности дивизии. В марте 1942 года румынские бригады без изменения штатов будут переименованы в дивизии. Горная бригада имела около 10 тысяч человек, кавалерийская — порядка 4500 тысяч. Даже с учетом потерь в предыдущих боях, отправленные на помощь 42-му армейскому корпусу силы должны были насчитывать 15–18 тысяч человек. Кроме того, в район Феодосии был направлен 213-й пехотный полк передаваемой в 1-ю танковую армию 73-й пехотной дивизии, к этому времени находившийся в районе Геническа.

Мы столь подробно останавливаемся здесь на численности и боевом составе румынских войск, поскольку это помогает понять смысл и ход дальнейших событий, обычно излагаемый в искаженном свете. Командующий 11-й армией направил на помощь 42-му корпусу именно румын не потому, что они были слабы, а Манштейн не придал советской высадке большого значения. Напротив, кавалерийские и горные полки были элитными частями румынской армии; вдобавок из трех бригад две являлись моторизованными и могли быстрее всех прибыть к месту назначения. Именно они являлись тем самым моторизованным резервом 11-й армии, на отсутствие которого жалуются многие немецкие историки (например, Пауль Карель).

В целом Манштейн считал, что направил фон Шпонеку достаточно мобильных войск, чтобы предотвратить катастрофу. Именно потому его реакция на несанкционированный отход 42-го армейского корпуса была столь бурной.

Однако румыны двигались слишком медленно. К утру 29 декабря 8-я кавбригада и бригада «Корне» находились на марше западнее Керчи. 4-я горная бригада подходила к Феодосии, до которой осталось 20–22 км. 3-й полк «рошиори», судя по всему, находился в районе Коктебеля.

Румынская мотокавалеррйская часть на марше. На заднем плане видны легкие танки R-1

На этот момент гарнизон Феодосии состоял из нескольких разрозненных частей. Среди них немецкие источники называют 147-й армейский артиллерийский дивизион (от которого в городе находились лишь часть сил и штаб), штаб 617-го инженерного полка, 46-й инженерный батальон (как раз в это время он перебрасывался через Феодосию под Севастополь), а также дорожно-строительную роту и саперный взвод из подразделения штурмовых лодок. К ним можно добавить находившиеся в городе и его окрестностях тыловые и полицейские подразделения. Всего здесь находилось около полутора тысяч человек, не имевших единого командования. Береговая артиллерия включала четыре 105-мм орудия 147-го артдивизиона, две полевые гаубицы и противотанковый взвод — две 37-мм пушки на Широком молу. Впрочем, Манштейн в своих мемуарах пишет про несколько береговых батарей.

В принципе этого было крайне мало — но на подходе к городу находились румынская горная бригада и кавалерийский полк. Сложилась ситуация, когда судьбу сражения решали буквально считанные часы.

 

2

Освобождение Феодосии

Штурмовой отряд десанта быстро захватил порт, обеспечив швартовку боевых кораблей. В немалой степени этому способствовало ошеломление противника и отсутствие у него единого командования. Кроме того, Феодосийский порт имел высокую каменную ограду, сыгравшую роль «крепостной стены» в первые полчаса высадки, когда десант был наиболее уязвим. Однако дальше обстановка осложнилась. Открыла огонь немецкая артиллерия, главной силой которой являлись 105 мм пушки 147-го дивизиона. Поскольку дивизион был армейским, можно с большой долей уверенности сказать, что это были знаменитые К.18 — одни из лучших немецких пушек времен Второй мировой.

Для пришвартованных в порту эсминцев огонь этих орудий (судя по всему, расположенных на высотах мыса Ильи) представлял вполне реальную опасность. Однако немецкие артиллеристы предпочли стрелять по самой заметной цели — крейсеру «Красный Кавказ». В результате крейсер получил несколько попаданий, одно из которых могло привести к взрыву боезапаса во второй башне. Эсминцы отделались сравнительно легко — «Железнякову» и «Шаумяну» досталось по одному тяжелому снаряду, оба попали значительно выше ватерлинии.

Серьезной проблемой оказалась связь кораблей и командира отряда высадки с берегом. В отряде первого броска имелось четыре флотских корректировочных поста с рациями РБ-38; кроме того, у десантников имелась одна радиостанция 5-АК. Тем не менее связь с берегом удалось установить только к концу дня.

С рассветом, захватив порт, 633-й стрелковый полк, 251-й горно-стрелковый полк и батальон моряков начали ожесточенные бои за город. К этому времени немцы сумели собрать имевшиеся у них силы и оказали яростное сопротивление. Феодосия лежит на склонах холмов, охватывающих бухту, центральная часть города застроена каменными домами, удобными для обороны. Десантники продвигались вверх по улочкам, веером разбегавшимся от гавани. Каждая группа двигалась самостоятельно, управлять боем в таких условиях было почти невозможно.

По счастью, немцы находились в аналогичной ситуации. Первое время боем вообще никто не управлял, донесение о советском десанте поступило в штаб 42-го армейского корпуса в Кенгезе (40 км восточнее Владиславовки) только в 7:30 по берлинскому времени — через 4,5 часа после высадки. Сразу же приказом командира корпуса командующим обороной Феодосии был назначен находившийся здесь начальник штаба 617-го инженерного полка подполковник фон Альфен.

Тем временем штурмовой отряд и высаженные с крейсеров и эсминцев десантники успели закрепиться в центре города и захватить ключевые пункты (здание фельдкомендатуры, гестапо, городскую тюрьму). Огромную роль сыграло быстрое наращивание сил на берегу — когда подполковник фон Альфен сумел организовать управление войсками, город фактически был уже потерян.

Последней надеждой немцев было занять войсками господствующие над городом высоты — гору Лысая на западе и хребет Телеоба на юге, отделяющий Феодосийскую бухту от Двуякорной. Манштейн пишет, что в первой половине 29 декабря в Феодосию прибыли румынские войска — очевидно, это были части 3-го полка «рошиори»; 4-я горная бригада к утру находилась еще в нескольких часах пути от города и вдобавок была вымотана 140-киломеровым маршем за предыдущие три дня.

В любом случае сдержать наступление советских войск румыны тоже не смогли. К исходу дня десантники выбили врага из города, выйдя на гору Лысая и на подступы к мысу Ильи. Около 23 часов тральщик Т-411 (он же БТЩ-16) высадил десант в составе усиленной роты возле станции Сарыголь к востоку от города. К 8 часам утра 30 декабря передовые части десантного отряда (633-й полк, 251-й горно-стрелковый полк и батальон моряков) с тяжелыми боями вышли на рубеж Ближняя Байбуга, Дальняя Байбуга, колония Герценберг. Передовой рубеж, занятый нашими войсками, проходил по вершине горы Лысая и по близлежащим высотам, на левом фланге он отстоял от города на 3–5 км, на правом — на 5–6 км. Таким образом, войска окончательно заняли господствующие высоты, обезопасив гавань от артиллерийского огня противника. С этого момента препятствовать высадке могла только немецкая авиация.

В 8 часов утра 29 декабря командующий 42-м армейским корпусом генерал-лейтенант фон Шпонек одновременно с сообщением о десанте командующему 11-й армией приказал всем румынским частям и соединениям, находящимся в его распоряжении, срочно прервать марш к Керчи и двигаться к Феодосии. Увы, к этому моменту 8-я кавалерийская бригада и мотобригада «Раду Корне» уже миновали Феодосию. Первая из них прошла за предыдущие дни 200 километров, вторая — 100 километров. А теперь они были вынуждены поворачивать назад.

В 10 часов утра по берлинскому времени (12 часов по Москве) граф фон Шпонек сообщил Манштейну, что принял решение вывести 46-ю пехотную дивизию из боевого соприкосновения с противником, очистить район Керчи и форсированным маршем направить все войска к Парапачскому перешейку, дабы атаковать противника в Феодосии и сбросить его в море. Сразу же после этого штаб 42-го корпуса в Кенгезе свернул рацию и двинулся на запад, поэтому возмущенного послания Манштейна Шпонек уже не получил.

Немецкие войска оказались в крайне неприятной ситуации. Наступление на Севастополь было прекращено, отсюда срочно снимались 132-я и 170-я пехотные дивизии, однако прибыть под Феодосию полным составом они могли только через две недели.

29 и 30 декабря общее превосходство в силах и средствах на Керченском полуострове еще было на стороне 11-й армии — даже к вечеру 30-го на Керченский полуостров было перевезено 34 тысячи советских бойцов, из которых две-три тысячи уже погибло или было ранено. Силы противника на полуострове к этому времени насчитывали 35–37 тысяч человек, но большинство из них либо находилось на марше, либо только что его закончили.

Именно так немцы одерживали все свои знаменитые победы: пользуясь лучшей управляемостью и высокой моторизованностью своих войск, уклониться от удара в лоб, обойти маневром главные силы противника и оказаться у них в тылу. Не обладая общим превосходством в численности и вооружении, добиться решающего перевеса в ключевой точке, пока основные силы противника будут находиться на марше. И вот теперь русские сделали с Манштейном то, что до сих пор делал только он — перехватили инициативу, совершив недоступный для него маневр; заставили маршировать вместо того, чтобы драться.

Следует признать, что этого бы не произошло, если бы командующий 11-й армией не ослабил до предела 42-й армейский корпус, стянув все имеющиеся силы для штурма Севастополя. Манштейн решил рискнуть, поставив все на одну карту — и в этот раз проиграл. В первый раз, но не в последний. С этого момента «утерянных побед» у него будет становиться все больше и больше…

 

3

Оставление противником Керчи и борьба за коммуникации 42-го армейского корпуса

Вечером 29 декабря для обеспечения связи с командиром 302-й горнострелковой дивизии в Камыш-Бурун на торпедном катере была послана группа связистов с радиостанцией. Командовал группой старший политрук Калинин, кроме него на катере находился начальник штаба Керченской военно-морской базы капитан 3-го ранга Студенчиков, посланный командующим базой контр-адмиралом Фроловым для установления личного контакта с командованием десанта. В районе Камыш-Буруна катер был подбит немецкой артиллерией и приткнулся к берегу. Не обнаружив здесь ни своих войск, ни противника, капитан 3-го ранга Студенчиков решил провести более глубокую разведку берега, для чего собрал отряд из связистов и команды катера, захватил с собой рацию и отправился вглубь берега.

Судя по всему, обнаружив оставленные противником позиции, он решил двинулся на север, в Керчь. В 0:30 30 декабря Студенчиков и Калинин по радио донесли в штаб базы, что город пуст — противник спешно оставил его и отступил на запад.

Днем 30 декабря наша авиация обнаружила ряд мелких и крупных колонн противника, отходивших в сторону Владиславовки и Ак-Моная. В 10:35 самолеты атаковала колонну из всадников, 300 повозок и 8 автомобилей, двигавшуюся от Марфовки на запад. В 10:56 самолетами была атакована немецкая колонна численностью до полка пехоты и обоз, двигавшиеся из района Керчи на Салын; по донесениям летчиков, в этой колонне было уничтожено около 200 вражеских солдат.

Однако войска на Керченском полуострове были совершенно не готовы к преследованию — у них не имелось ни транспорта, ни артиллерии. Вдобавок в Керченском проливе и в южной части Азовского моря начался ледостав, на какое-то время вообще сделавший невозможным переправу войск и снабжения на полуостров. Только к 10 часам 31 декабря части 302-й дивизии, выступившие из района Камыш-Буруна, своими передовыми отрядами достигли линии Султановка, Сараймин. Войска противника оторвались от них как минимум на дневной переход. Части 224-й дивизии и 83-й бригады, действовавшие на северном побережье полуострова, были разрознены, не имели управления и постоянной связи с командованием 51-й армии, поэтому к наступлению были не способны.

Штаб 224-й стрелковой дивизии и штаб 185-го полка высадились в Керчи только в 15:30 1 января. В течение 2 января командование дивизии занималось тем, что стягивало сюда разрозненные части с северного побережья, и лишь затем начало движение на запад.

Попытка командования 51-й армии перерезать пути отхода противника в районе Ак-Моная выброской туда морского десанта в составе 12-й стрелковой бригады также не увенчалась успехом. Решение о высадке 12-й бригады, принятое командованием армии 31 декабря, не могло быть осуществлено ввиду неготовности канонерских лодок к перевозке десанта. Суда с одним батальоном бригады вышли к Ак-Монаю только в 14:30 1 января — а 2 января сообщили, что Арабатский залив полностью покрыт льдом и дальнейшее движение невозможно.

В то же время командование 11-й армии принимало все усилия, чтобы локализовать советский плацдарм у Феодосии. Утром 30 декабря 4-я горная бригада, 3-й моторизованный полк «рошиори» и 420-й противотанковый дивизион, находившиеся в районе Феодосии и западнее нее, были подчинены командованию Горного корпуса — в свою очередь, находившемуся в прямом подчинении Манштейна. Задача румын состояла в том, чтобы совместно с 8-й кавалерийской бригадой атаковать и ликвидировать советский плацдарм.

Однако кавалерийская бригада, только что завершившая марш, в это время еще перегруппировывалась около Владиславовки и не успела занять назначенных ей позиций. Таким образом, левый фланг румын сразу же оказался уязвимым. Атака румын провалилась, в итоге они сами были вынуждены отступить, контратакованные советскими войсками при поддержке танкеток. Лишь к вечеру 30 декабря командиру горного корпуса генерал-майору Георге Аврамеску удалось стабилизировать фронт в районе Старого Крыма.

И Манштейн, и румыны дружно жалуются на численное превосходство советских войск; вдобавок Манштейн в своем излюбленном стиле критикует советское командование за то, что «имея даже трехкратное превосходство в силах, противник не решился на смелую глубокую операцию, которая могла бы привести к разгрому 11-й армии… Высадившаяся… у Феодосии 44-я армия сначала предпринимала в решающем западном и северо-западном направлении только осторожные вылазки. К нашему удивлению, она направила свои главные силы не в этом направлении, а на восток, навстречу 51-й армии».

В действительности ни о каком трехкратном превосходстве в силах речи не шло — к вечеру 30 декабря (после окончания разгрузки транспортов 1-го отряда) в Феодосии было выгружено 16 689 человек, 30 45-мм противотанковых пушек, 23 76-мм и 7 122-мм орудий, а также 214 автомашин и 644 лошади. В то же время только румынские войска в этом районе (три бригады и мотокавалерийский полк) имели по штату около 20 тысяч человек, а в реальности 15–17 тысяч, то есть по численности не уступали силам десанта, а по огневой мощи и маневренности значительно превосходили их. Обе стороны перебрасывали к Феодосии новые силы — исход сражения зависел от того, у кого это получится быстрее.

Утром 31 декабря передовые советские части первый раз атаковали позиции румынские 4-й горной бригады в направлении Старого Крыма, но были отбиты. В этот же день командный пункт горного корпуса посетил начальник оперативного отдела 42-го армейского корпуса майор Штремпель. Он сказал генерал-майору Аврамеску, что отныне положение 11-й армии зависит от энергичности сопротивления румын.

С этого момента советская сторона начала проигрывать темп: 302-я и 224-я стрелковые дивизии еще находились под Керчью, новые подкрепления в Феодосию не могли быть доставлены ранее, чем через три-четыре дня, в то время как немецкая группировка усиливалась буквально с каждым часом. С 31 декабря по 3 января наша разведывательная авиация зафиксировала несколько больших моторизованных колонн противника, двигавшихся в район Феодосии от Карасу-Базара, Симферополя, Дуванкоя. Утром 31-го к противнику подтянулся 213-й пехотный полк, сюда же из района Бахчисарая подошла батарея лейтенанта Даманна из состава 190-го дивизиона штурмовых орудий — 3 машины, которым советская сторона не могла противопоставить ничего.

В этот же день 31 декабря советские войска пытались прорваться к северу, действуя западнее Владиславовки. Атаку поддерживали танки — немцы отчитались об уничтожении 16 Т-26, хотя таких машин в Феодосии было высажено всего 14. Тем не менее советское наступление в западном направлении все еще развивалось. Левый фланг 44-й армии (157-я дивизия) заняла Карагоз (ныне Первомайское) и закрепилась на горе Коклюк (8 км восточнее Старого Крыма). Сводный отряд моряков продолжал наступление вдоль берега на Коктебель. В центре 236-я дивизия к исходу дня смогла выйти на рубеж Владиславовка (иск.), гора Орта-Эгет, высота 135,1, заняв позиции по гребню хребта Биюк-Эгет. Высаженные в порту и направленные на правый фланг части 63-й горно-стрелковой дивизии после ожесточенного боя заняли Владиславовку и выбили румын из Ас-Чалуле. Это случилось очень вовремя — утром 1 января сюда начали подходить измученные маршем солдаты 46-й пехотной дивизии, имевшие приказ выбить русских из Владиславовки и атаковать в направлении Феодосии.

К этому времени в порту был разгружен 2-й отряд транспортов — два полка 63-й горнострелковой дивизии (без 346-го) и некоторые тыловые части — всего 6365 человек. Общая численность войск 44-й армии, высаженных в Феодосии, достигла 23 054 человек, без учета понесенных к этому времени потерь.

Еще вечером 31 декабря наша разведывательная авиация донесла, что основная группировка войск противника, оборонявшаяся на Керченском полуострове (до 9 батальонов пехоты, 1 кавалерийский полк, около 300–400 повозок и 250 автомобилей), добрались до Ак-Монайского перешейка и сосредоточилась в районе Джантора, Кой-Асан, совхоз Арма-Эли, Кият.

Немцы утверждают, что страшный марш по обледеневшим дорогам Крыма осуществлялся при температуре -40 °C. Вряд ли в Крыму вообще когда-либо случались такие морозы, но немецкие солдаты, совершившие отход от Керчи, действительно были вымотаны — как физически, так и морально. Не удивительно, что попытка атаковать Владиславовку с рассветом первого дня 1942 года не удалась, несмотря на формально двукратное превосходство в силах: немецкие солдаты просто рушились в снег от усталости. В конце концов с наступлением темноты 46-я пехотная дивизия и двигавшиеся с ней разрозненные корпусные части прошли севернее Владиславовки и к утру 2 января развернулись против северо-западной части советского плацдарма. Очевидно, вместе с ними отошли и румыны из 8-й кавалерийской бригады.

В течение 1 января 63-й дивизии продвинуться на север не удалось, зато ее части беспрепятственно распространялись в восточном направлении. 236-я дивизия в этот день своим правым флангом вышла в район курганов в 1 км юго-восточнее Кулеча-Мечеть. Судя по всему, противника перед ней в этот день не наблюдалось, хотя еще накануне здесь оборонялись румыны 8-й кавбригады, выбитые из Владиславовки. Опасаясь окружения, румынские и немецкие части отошли с восточной части плацдарма, сумев выйти из соприкосновения с советскими войсками. В то же время противник активизировал действия на западе: 633-й полк 157-й дивизии, накануне занявший Карагоз, был контратакован румынским кавполком и мотобригадой «Корне» и, понеся большие потери, отошел в район Большого кургана.

2 января арьергардные части 46-й немецкой пехотной дивизии продолжали закрепляться на рубеже Киет, Аппак. Части нашей 236-й стрелковой дивизии вновь установили соприкосновение с противником, заняв рубеж по восточным окраинам Киет, Аппак и далее Кулеча-Мечеть, Сеит-Эли, Асан-Бай, курган Большой. 251-й горнострелковый полк овладел районом курган Мешень, гора Козья.

63-я дивизия к 16 часам 2 января вышла на рубеж балка Черная, Арма-Эли, Огуз-Тюбе, Ак-Монай фронтом на восток, запирая все пути с Керченского полуострова на запад. Но было уже поздно, так как к исходу 1 января в район Парпача (6 км западнее Арма-Эли) начали подтягиваться передовые части двигавшейся от Керчи 302-й дивизии, а все войска противника к этому времени уже отошли на запад.

В последние дни операции советская авиация несколько повысила свою активность, но все равно она оказалась недостаточной. За весь период операции (с 26 декабря по 2 января) военно-воздушными силами Черноморского флота и Закавказского фронта было произведено 1050 самолето-вылетов. По данным летчиков было уничтожено и выведено из строя 8 танков, 12 орудий, 435 автомашин, 430 повозок, 13 самолетов, истреблено и рассеяно до десяти пехотных батальонов и до двух кавалерийских эскадронов противника. В реальности успехи были, естественно, гораздо скромнее. Но если бомбардировочная и разведывательная авиация проявляли хоть какую-то активность, то истребители так и не смогли выполнить свою самую важную задачу — прикрыть разгрузку войск в порту Феодосии от ударов немецких бомбардировщиков.

Действия войск 44-й армии под Феодосией с 29 декабря 1941 года по 2 января 1942 года

В конце концов командованию фронта удалось осуществить запланированный парашютный десант в район Арабата. Для него была выделена всего полудюжина бомбардировщиков ТБ-3, поэтому из парашютно-десантного батальона майора Няшина, еще до начала операции сосредоточенного на Краснодарском аэродроме, выбрасывалось только около роты.

Высадка состоялась в ночь на 31 декабря, из-за низкой облачности самолеты шли к месту выброски раздельно, на малой высоте, и лишь перед самой высадкой парашютистов набирали высоту 450 метров. Естественно, десантников разбросало по огромной территории, и им пришлось действовать поодиночке, время от времени вступая в схватки с отходящим с Керченского полуострова противником. Лишь в ночь на 1 января майору Няшину удалось собрать большую часть десанта и вывести его к селению Ак-Монай; в ходе боя была захвачена находившаяся здесь вражеская артиллерийская батарея — очевидно, из состава 46-й пехотной дивизии. Никакого влияния на ход операции воздушный десант не оказал, так как противник через Арабатскую стрелку не отступал, а для перехвата дорог сил парашютистов явно не хватало.

С выходом наших частей на вышеуказанный рубеж закончилась операция по овладению Керченским полуостровом. Войска закрепились на новых рубежах, была начата перегруппировка сил для дальнейшего наступления. Увы, оно не состоялось все из-за того же проигрыша в темпах: активно используя свою авиацию для ударов по Феодосийскому порту, Манштейн смог воспрепятствовать полноценному использованию его для приема войск — и в результате сосредотачивал свои силы быстрее, чем делал это Козлов.

Следует сказать несколько слов о потерях, понесенных советскими войсками в Керченско-Феодосийской операции. В известной работе «Гриф секретности снят» (и ее расширенном издании «Россия и СССР в войнах XX века. Потери вооруженных сил») общие потери армии и флота в этой операции с 26 декабря 1941 по 2 января 1942 года оцениваются в 41 935 человек (в том числе войск Закавказского фронта — 38 261), из них 32 453 человека убитыми и 9482 — ранеными.

Однако нам известно общее число войск, высаженных на Керченском полуострове до 1 января:

Азовская флотилия — 5800 человек (из них погибло при высадке 1270);

КВМБ (Камыш-Бурун и Эльтиген) — 11 225 человек;

Отряд высадки «Б» Черноморского флота (Камыш-Бурун) — около 2000 человек;

Отряд высадки «А» Черноморского флота (Феодосия) — 23 054 человек в трех эшелонах.

1 и 2 января никаких транспортов в Феодосийском порту не разгружалось. Азовское море к этому моменту покрылось льдом, в Керченском проливе тоже шел ледостав, поэтому с 31 декабря по 1 января в Керчь уже с помощью ледоколов удалось перебросить лишь два батальона 185-го полка 224-й стрелковой дивизии, батальон 83-й стрелковой бригады и матчасть 11-го артполка — в общей сложности около полутора тысяч человек.

Таким образом, на 2 января 1942 года на Керченский полуостров было перевезено в общей сложности (считая и погибших при высадке) около 41,5 тысячи человек. Нетрудно заметить, что в таком случае на полуострове к исходу 2 января должно было остаться менее 3,5 тысяч человек, считая и тыловые части — что совершенно невероятно.

Таким образом, в статистическом исследовании присутствует ошибка. Можно было бы предположить, что данные по Керченско-Феодосийской операции перепутаны с цифрами по Керченско-Эльтигенской операции (31 октября — 11 декабря 1943 года) — 27 379 человек, из них убитыми и пропавшими без вести 6985 человек, что реально меньше потерь одной лишь 384-й стрелковой дивизии. Однако для Керченско-Феодосийской операции и эта цифра слишком велика. Таким образом, вопрос еще ждет своего исследователя.

СВОДНАЯ ВЕДОМОСТЬ ТРОФЕЕВ, ЗАХВАЧЕННЫХ ВО ВРЕМЯ КЕРЧЕНСКОЙ ОПЕРАЦИИ [104]

Источники и литература

Отчет о десантной операции по захвату Керченского полуострова и городов Керчь и Феодосия 26–31.12.41. Оперативный отдел штаба Черноморского флота. Севастополь, 1942.

Отчет об операции по форсированию Керченского пролива и высадке десанта на Керченский полуостров Керченской военно-морской базы Черноморского флота 26–29 декабря 1941 года. Оперативный отдел КВМБ ЧФ, 1942.

Русский Архив: Великая Отечественная. Ставка ВГК. Документы и материалы. 1941 год. Т. 16 (5–1). М.: Терра 1996.

Россия и СССР в войнах XX века. Потери вооруженных сил. Статистическое исследование. М.: Олма-Пресс, 2001.

Боевая летопись военно-морского флота. 1941–1942. М.: Воениздат, 1993.

Краснознаменный Закавказский. Очерки истории Краснознаменного Закавказского военного округа. Тбилиси: Издательство «Сабчота Сакартвело», 1981.

Керченская операция (декабрь 1941 г. — январь 1942 г.). ГШ КА, Военно-исторический отдел. М.: Воениздат, 1943.

A. И. Зубков. Керченско-Феодосийская десантная операция. М.: Воениздат, 1974.

И. Мощанский, А. Савин. Борьба за Крым. Сентябрь 1941 — июль 1942 года. М.: ПКВ, 2002. (Военная летопись, 1-2002).

B. С. Бирюк. Всегда впереди. Малые охотники в войне на Черном море 1941–1944. СПб.: Наука, 2005. Стр. 147.

М. Морозов. Подводные лодки ВМФ СССР в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Летопись боевых походов. Черноморский флот. М.: Стратегия КМ, 2003.

Б. А. Вайнер. Советский морской транспорт в Великой Отечественной войне. М.: Воениздат, 1989.

C. С. Бережной. Корабли и суда ВМФ СССР. 1928–1945. М.: Воениздат, 1988.

К. И. Воронин. На черноморских фарватерах. М.: Воениздат, 1989.

И. Ф. Цветков. Гвардейский крейсер «Красный Кавказ». Д.: Судостроение, 1990.

И. И. Лисов. Десантники (воздушные десанты). М.: Воениздат. 1968.

Э. фон Манштейн. Утерянные победы. Воспоминания фельдмаршала. М.: ACT, 2007.

Ю. Майстер. Восточный фронт. Война на море 1941–1945 гг. М.: Эксмо, 2005.

П. Карель. Восточный фронт. Книга 1. Гитлер идет на Восток. 1941–1943. М.: Изографус; Эксмо, 2003.

Victor Nitu. Romanian army: Crimean Campaign — 1942 (http:/ /www.worldwar2.ro)