Если не дается далекое, возьми то, что поближе

Можно подумать в тайгу попали! Во всяком случае, Каретников воспринимал картину увиденного ним, именно так. Вертушка, «цветов» гражданской авиации, подхватила их в намеченной точке. Набрав высоту, летчик не делая поправок на принятых пассажиров, резко отвалил в сторону, выжимая из машины наверное максимальную скорость. Даже в глазах потемнело, и не у него одного. Забияка со товарищами тоже был не в восторге от летных характеристик экипажа. Лица комитетчиков «взбледнули». Хотя нет! Григорий вполне нормально перенес перегрузку, у него здоровья на десяток человек хватит.

Михаил ощущал себя, эдакой «посылкой», которую доставляют с рук на руки, непонятно какому получателю. Чего этому генералу нужно? Ведь есть же периферийные центры подготовки, а его везут явно в глушь, подальше от человеческих глаз. Внизу уже мелькали просторы сплошного леса с «окнами» озер. Велика страна. Огромна. Чтоб проехать ее с запада на восток, не один день потратишь, недели и то мало будет. Если уж так приперло, могли бы к Черному морю отвезти. Так сказать, соединили приятное с полезным. Так нет же! По традиции, как принято у отцов-командиров, сунут в дыру.

Каретников отвлекся от созерцания природных красот внизу, задумался. Последний разговор с Аксеновым прояснил обстановку, но не полностью.

«-Поживешь на природе. Подышишь чистым воздухом среди девственных лесов. Твоя задача пройти у специалиста курс обучения.

–По какой дисциплине?

–Выжить там, где боец спецподразделения может погибнуть. Ну и еще усвоить кое-что. Учить тебя будет мой человек, который не засвечен ни в одной из наших спецслужб. Он мне лично обязан и потому сделает все по высшему разряду.

–Николай, если твой человек так хорош, то почему ты его не подключишь к выполнению намеченного плана?

–Он хоть и профи, но продукт этой эпохи. Может не понять, зачем это нужно. Начнет думать и делать свои выводы. А, что либо, объяснить ему не получится.

–Ясно.

–Я пока что, тебя легализую. С двадцать восьмого числа, Михаил Викторович Каретников появится в списках военного училища погранвойск. На присягу тебя так же доставят по старому маршруту, запротоколируют, пофотографируют в форме и обратно. Если потребуется, потом сменим место дислокации…».

То, что задумал генерал, вполне устраивало и Михаила. Честно говоря, на мораль ему было плевать, крови он не боялся, но зачистку предателей в системе спецслужб СССР, считал делом поверхностным. Копать нужно глубже, только Аксенову про это не скажешь. А вот, как начальный этап намеченного переустройства общей обстановки на политическом «Олимпе» страны – сойдет. Главное начать, а там и до некоторых фигур, пока что никому не известных, он сможет добраться. Главная цель этой возни, не допустить развала Союза…

Вертолет на короткое время зависнув над пятачком «лысого» пространства, посреди сосновых «карандашей», поросших ветвистыми «лапами», приземлился. Мягко спружинив от поверхности земной тверди, застыл, отрабатывая лопастями.

–Выходим! – скомандовал Забияка.

У крохотной лесной опушки их ожидал мужчина в экипировке «колхозника». На вид ему было лет пятьдесят. Каретников попробовал угадать. Отставник, что ли? Выправка не та. Может опять передаточное звено в «почтовой» цепи?

От застывшей с выключенными двигателями вертушки, все четверо направились к «аборигену», спокойно наблюдавшему, как городские в костюмах и туфлях «штурмуют» низкорослые заросли кустарника. На плохо выбритом лице полное безразличие и даже скука. Кажется, свались они сейчас в яму или застрянь в болотине, палец о палец не пошевелит. Видно, тот еще фрукт! Поза расслабленная, подчеркнуто ленивая. Вот взгляд, цепкий. Каретников лишь по наитию понял, что короткий мазок глазами, вызвал интерес у незнакомца именно ним.

–Здравствуй, полковник! – первым поздоровался мужчина. – Чего весь выводок с собой тащишь?

–Привет, Кузьмич. А тебе не все равно, кого я притащил?

–Мне без разницы. Только твои городские волчата, смотрятся среди этого благолепия, – повел рукой по округе, – потешно. Все равно, что папуасы в русской бане. Вроде такие же люди, как все, а со стороны любому понятно, дурь несусветная, и зачем жаркий пар терпеть, потом исходить, им непонятно.

–Все шутишь?

–Письмо давай.

Без особого пиетета к начальству, ковырнув бумагу ногтем, разорвал конверт. О чем там писал Аксенов, Михаилу неизвестно, только при прочтении послания, этот Кузьмич снова бросил мимолетный взгляд в его сторону. Веткой Каретников отмахнулся от комаров. Эти з-заразы даже при светлом дне пытаются испить кровушки. Услышал:

–Парня оставляйте и свободны.

–Кузьмич, я думал, ты нас хотя бы чаем напоишь. Все-таки дорога дальней была. Протрясло, вымотало!

–Ты же полковник, тебе думать вредно. Вон они за тебя думать должны. – Кивнул на сопровождающих. – Но, они молчат. Так что, усаживайтесь в свой дрындулет и уматывайте восвояси.

…Лес оказался очень густым и похожим то ли на сказочные дебри со старыми покрытыми мхом деревьями, то ли на джунгли с цветами выше человеческого роста. По таким зарослям ходить нужно только в закрытой одежде и обязательно пользоваться репеллентами от клещей, а комаров, кстати, не особо много и было. Кузьмич шел впереди, не заморачиваясь на то, отстает ли от него подопечный. Каретников хоть и городской человек, но в прошлой жизни курсы по выживанию прошел, ведь не военного дипломата из него готовили, а совсем даже наоборот.

Ягод в этом году много. А может их в этих местах всегда много? Советский человек не спешит осваивать эту природную кладовую, он массово бросился переселяться из деревень в город. Люди врываются в космос и опускаются на дно океанов, но по-прежнему сторонятся густых лесов и болот. Спросил в спину впереди идущего Кузьмича:

–Уважаемый, далеко нам до базы топать?

Оглянулся, не нарушая взятый им же темп. Хмыкнул.

–До базы… не знаю, а до заимки недалече.

И то хорошо! Организм молодой, он кушать хочет. Михаил, несмотря на немногословность и скорее всего хреновый характер хозяина здешних мест, предполагал, что тот все же накормит гостя. Он даже не догадывался о том, что шедший впереди него человек, с некоторых пор рассматривает его не как гостя, а в роли «организма», которому нужно сделать правку с точки зрения бойца-одиночки. Смущал Кузьмича лишь возраст «пациента», все остальное было в пределах нормы.

Ох! Ни фига ж себе заимка!.. Одноэтажный, скорей всего бревенчатый дом, снаружи обшитый вагонкой, и покрашенный в зеленый цвет, стоял на высоченном фундаменте. Ступени лестницы, полого поднимались выше уровня плотно подогнанных плит и переходили в широкое резное крыльцо. Фазенда плантатора северных территорий! Нет! Боярская усадьба. Терем! Вокруг дома все ухожено. Дорожки уложены. Даже клумбы в этой глухомани разбили. Ворота, чистый номинал. Кому здесь особо ходить? Рядом с ними, домишко поменьше. Каретников классифицировал его по прошлой жизни, как жилье для охраны. Летняя кухня. Отдельно, под сенью деревьев и порослью жасмина, открытая веранда виднеется. Все подворье разместилось на ухоженном пятачке поляны, втиснутой в густую растительность «северных джунглей».

–С приездом, гостенек дорогой!

Это еще, что за персонаж? Михаил от неожиданности открыл рот.

Опрятно одетый мужчина, такой же перестарок, как и Кузьмич, вышел из «терема» на крыльцо и голосом обозначил свое присутствие.

–Не напрягайся, Вадим Андреевич! – пояснил Кузьмич. – Это ко мне.

–Ага! А я смотрю, вертушка пролетела, а по рации от начальства «молчок». Думал, проспал сеанс связи.

–Знакомься. Молодого, Михаилом кличут. Твое дело, разместить его, но без всякого комфорта, в чисто спартанских условиях.

–Ясно!

Михаилу тоже сподобился пояснить.

–Ты тоже знакомься. Это, можно сказать, хозяин всей этой красоты. Нам у него, считай, два месяца куковать придется. Вадим Андреевич. Он же поилец и кормилец, у нас на готовку времени не отпущено. Сейчас дело к вечеру, посему устраивайся, а с завтрева учиться будем.

–Понятно.

Комната, выделенная Каретникову, была невелика – около пятнадцати квадратных метров. Две стены почти полностью занимали окна, выходившие на веранду и задний двор. В комнате, пустой сейф, трехстворчатый гардероб, у единственной глухой стены стояла кровать, а на стене висела небольшая картина, изображавшая трех охотников на пикнике. Жить можно!

Накормили. Когда стемнело, услышал, как где-то неподалеку заработал дизель, включилось электричество в доме.

…А доброе ли утро? Увлекаемый Кузьмичом, Каретников ринулся в самую чащу.

–Делай, как я! И не отставать!

Старый пень, ему бы на печке полеживать, а он по чащобе как лось мотается. «…Не отстава-ать!». Бег, прыжки, маневрирование, переползание, кувырки. Пот градом тек по лицу, выделяясь из всего тела, сделал влажной одежду. Но дыхалка работала исправно, и сердце долбило в правильном режиме. Спасибо курить в этой жизни не начал. А этому коню педальному, хоть бы что. О! Здоровья у мужика сколько! Работа нудная, благо не грязная. Чтоб появилось «третье дыхание», выполняя экзерциции Кузьмича, стал думать о постороннем. Только настроение себе испортил! Чего хорошего в его жизни? Сам он не пойми, в какой заднице. Дома Ольга. Одна! Рожать хоть и не скоро еще, но ведь моральная поддержка всегда нужна. С другой стороны, все равно КМБ светило…

Кубарем покатился по кустам, телом ломая поросль и нижние ветки на деревьях. Ох! Не хило так, в лобешник прилетело. А этот изверг Царя Небесного, тут как тут. Зубы ощерил, чуть ли не шипит.

–Подъем! Не спи, замерзнешь! Запомни, надлежит быть всегда начеку! Генерал написал, что из тебя нужно сделать волка вне стаи, и я это сделаю. Правило первое, никогда никому не доверяй.

Пока поднимался, выслушивал нотации, отдышался малость.

–Бегом!

Зануда! Хотя рациональное зерно все же есть. Прибавили в скорости. Оказалось, быстро и бесшумно передвигаться по лесу, совсем не умел. Пересекая бурелом, подныривая под преграждающие проход ветви, цепляясь за пни, казалось, слышал негодующий скрип зубов Кузьмича.

–Кузьмич!..

Гля! Остановился. Из глаз сейчас молнии извергнет. И точно! Только не из глаз.

–Послушай, ты! Мамкин выкидыш! Кузьмичом меня называть, еще право заслужить надо.

–А-а, как же называть?

–Мастер! Я из такого говна как ты, человека сделать обязан. Такое под силу только Мастеру. Чего звал?

–Ф-фух! Передохнуть бы?

–Бего-ом!

Побежал… Потом, по прошествии многих дней он поймет, что первая «пробежка» была для него самой легкой. Можно с уверенностью квалифицировать ее, как прогулку на природе. Последующие «бега» проводились в «рваном» темпе. За малейший произведенный ним «шум», как-то, сухая ветка под ногой хрустнет, росу на еловой «лапе» смахнет, птицу потревожит или тот же Иван-чай сломит, мучитель тут же «предложит» пробежать пять десятков шагов на корточках. А гад этот подмечает все, он теперь позади Каретникова движется.

Но было кое-что, чем Михаил утер нос Мастеру. Высокий фундамент под теремом, это цокольный этаж, куда ЦКовским шишкам вход заказан. На самом деле это оружейка. Если не знаешь о ней, то и не подумаешь, что имеются помещения под домом. Огромный, габаритный схрон. Комитетчики постарались и свезли туда, казалось все экземпляры легкого вооружения, какие в мире были. В прежней жизни Каретников от оружия фонател, ну и…

–Кто тебя этому обучал? – впервые с уважением в голосе спросил наставник.

Стараясь голосом не выдать сарказм, ответил с нотками удивления в ответе:

–Дак ведь, бабушка показывала.

Шутку не понял.

–А кто у нас бабушка?

–Она в войну батальоном морской пехоты командовала.

Только и нашелся, что сказать.

–Ну-ну! Деятель!

Стрельбы, тоже не вызывали особого труда. Только все же кое-что почерпнул у наставника из его «арсенала» умений.

Ура! Слава Аллаху! Учитель, который на букву «М» начинается, после обеда объявил выходной. Мало того, сам лишил удовольствия созерцать свою намозолившую глаза физиономию. Сдулся куда-то. Сидели вдвоем с Андреичем на открытой веранде, лялякали обо всем, что в голову придет. Вадим Андреевич из хрустального бокала, маленькими глотками потягивал «Бычью кровь», Михаил – из высокого стакана пил виноградный сок, смакуя действительно вкусный напиток. Мысленно сравнил сок «Каберне» в маленьких стеклянных баночках, с тем пойлом, какое будут продавать в пакетах в Путинскую эпоху.

–Вадим Андреевич, что-то понять не могу, мы здесь, считай, месяц кантуемся, а гостей у тебя, как не было, так и нет. Почему? Или генерал громоотводом выступает?

Хозяин «делянки» охотно принял разговор.

–Это в более доступные места по выходным наезжают из Ленинграда черные «Волги». Сразу топятся баньки. Хе-хе! Гогот, женский визг и выстрелы слышны за десяток километров. Думаешь, не знаю, как на самом деле все в этой жизни устроено? Знаю. А у меня здесь, почитай медвежий угол. Ежели вертолет не привезет кого значимого, то и не будет охоты. Сюда лишь большие любители поохотиться прилетают, а не мордатые, румяные и подпитые аппаратчики, чувствующие себя хозяевами заповедной чащи. За это, я свою заимку и люблю. И жить самому в ней мне не скучно.

Потянулся за бутылкой, налил в фужер темно-красной жидкости, действительно похожей на кровь. Сделав глоток, снова продолжил начатый разговор:

–Мне вот тут, один гусь лапчатый…

–Это почему, Вадим Андреевич, ты так о своем госте неуважительно?..

–Почему неуважительно? Гусь, потому что летает высоко. Так вот, сидели мы с ним, Минька, вот здесь же. Он и рассказал о том, что собственными глазами видел. Привезли в заказник на «царскую охоту» коммунистического лидера Румынии Николаэ Чаушеску. Слышал про такого?

–По телеку видел.

–Вот-вот. Хилый и невзрачный, к тому же, как сказал Славка, патологически трусливый. Но водится за ним одна блажь, обожает «повергать к своим стопам» крупных и благородных зверей. Чаще всего страдают медведи, так как они всегда под рукой. Их отлавливают и держат для «царской охоты» специальные службы. Но если в нужный момент не оказывается «дикарей», то забирают медведей из ближайших зоопарков и даже дрессированных из цирка.

–Дядь Вадь, лажу гонишь! Ну, кому это нужно?

Как черт из коробочки, словно из воздуха, у входа в открытую веранду возник Кузьмич. Серьезный как всегда, только взглядом сверкнул и отвел его в сторону. Подтвердил слова «хозяина заимки»:

–Вадим правду говорит. Иногда кажется, что мы все вырождаемся. Одна мразота кругом. Я потому и со службы… – замолчал, поняв, что мог сболтнуть лишнего.

–Так что там с Чаушеску? – Каретникову было интересно услышать продолжение охотничьей темы.

–Ну, дак! Животным ввели транквилизаторы, приковали цепями задние лапы к деревьям и стали ожидать начала «охоты». Специально для Чаушеску привезли и собрали небольшой деревянный помост, устлали его коврами, поставили столик с напитками и деликатесами. Ответственному за это дело, дали знать о полной готовности, и лишь тогда в бронированном автомобиле к помосту подвезли «охотника». Вначале егеря стегали одурманенных животных кнутами, а когда те начали подавать признаки жизни, за дело принялся вождь всех румын. По медведям он стрелял из карабинов с оптическим прицелом. Никто сразу и не понял, что один обезумевший медведь оторвал себе прикованную цепью к дереву ступню и бросился к помосту. Растерявшиеся егеря и личная охрана стали стрелять не сразу, и медведь почти добрался до своего мучителя, но успел разрушить только помост. Когда парализованного страхом Чаушеску охрана укладывала в автомобиль, от него исходил весьма зловонный запах.

–Ха-ха-ха! А-ха-ха!

Смеялись втроем, даже мастер нарушил свой обычно постный вид. Отсмеявшись, ладонью похлопал Каретникова по плечу.

–Размяться не желаешь?

Вот гад! Сам же объявил сегодняшний день выходным. Но отказываться себе дороже, может ведь и ночью «Тревогу» устроить. Согласился…

–Желаю!

…боковым зрением углядел саркастическую ухмылку Вадима Андреевича. Они, что, в одни ворота играют? Похоже на то! И точно. Оба старых козла загоготали в голос. Смешно им!

–Шутка! – Мастер осклабился. – Но в каждой шутке есть доля правды. Сейчас Андреич с тобой по своему предпенсионному профилю занятие проведет. Хоть и в теории, но знать это тебе нужно. Да-да, он ведь не вечно здесь прозябает.

–Кузьмич!.. – возмутился тот.

–Ладно, прости погорячился.

–То-то же!

Твою маму! Отдохнул, называется. Спасибо!

Хотя Андреевич на поверку прикольным дедом оказался, действительно познавательная беседа. Хоть и сам знал много, но из уст профи, информация воспринималась несколько в ином ключе.

–…Женщин спецслужбы использовали во все времена. Мало кто устоит против «медовой ловушки». Их готовят умельцы, потом они работают под руководством кураторов. Если «операция» удачно прошла, оба не в накладе. Работал я с одной такой удачливой агентессой, да. На совесть работала, на благо Родины трудилась. Изворотливая, как змея и ко всему умная. Ульяна даже среди своих, считалась одним из самых профессиональных и везучих агентов. Ей даже псевдоним Клеопатра дали. За годы работы ей приходилось выступать в роли «художницы», «жены крупного американского бизнесмена», «специалиста по наскальной живописи» и так далее. Однажды надо было скомпрометировать ценного дипломата, и Ульяна в поликлинике дипкорпуса МИДа за неделю превратилась в массажистку экстра-класса…

Отпил глоток, чтоб не так сушило горло. Усмехнулся какому-то своему воспоминанию.

–…Но случались и провалы. Как-то ее послали в Таллинн на симпозиум кардиологов и поселили в номере рядом с высокопоставленным чиновником-скандинавом, страдавшим сердечной недостаточностью. Влюбив его в себя, Улька должна была заманить его в Москву, куда тот ехать не собирался. Для знакомства она должна была постучаться в его номер и попросить помочь открыть бутылку шампанского. Сыграла как по нотам. Выпили, разговорились на «сердечные» темы. Уля пустила в ход все свои чары. Но вышел прокол: скандинав оказался… педерастом. Еще проще было работать с проститутками: им давали «зеленую улицу» в интуристовских гостиницах, а те время от времени выполняли «особые поручения». Если необходимо, агента посылали на «курсы повышения квалификации». Все зависит от того, чем увлекается объект вербовки, и, когда только одного знания иностранного языка, ума и великолепной внешности не хватит, из агента сделают хоть балерину. Ведь работали не только по дипломатам и потенциальным шпионам, но и по меценатам, артистам, миллионерам, крупным ученым. Знаю случай, когда объект, очень известный на Западе человек, гомосексуалист, увлекался рыбалкой. Подобрали мальчика в его вкусе, неделю тренировали на Истре держать удилище, насаживать червя. Клюнул мудак, как миленький! Некоторые операции готовятся месяцами…

В общем, вечер с дедами удался, а утром снова за старое взялись. Бега, рукопашка, способы убийства с оружием и без. Короче, «развлекались» по старой схеме. Продемонстрировав работу с ножом, Мастер потребовал повторить. Топорно, но получилось действовать в манере и технике учителя.

–Уничтожить противника можно и голыми руками, важно знать, как и куда нанести удар. Оружие, которое не использует силу горения или взрыва, считается холодным. Ножи, лопаты, топоры, метательные стрелы и дротики, сюрикены, нунчаки, все в дело идет. Человечество придумало столько самых разнообразных способов уничтожения себе подобных, что перечислить все, чем можно убить, практически невозможно. Уничтожить противника можно и деревянной зубочисткой. Колоть нужно сюда или сюда. – Показал на Каретникове. – В руках опытного бойца любой предмет становится опасным. Конечно, имеются универсальные ножи, которые при необходимости могут поразить противника на некотором расстоянии. Специальными тренировками добиваются оригинальных способов метания, когда летящий поражающий предмет не вращается. Он направляется в цель, попадает, а затем парализует или убивает врага. Визуально иногда даже трудно понять, что в руках имеется оружие. Запомни крепко-накрепко, нож никогда не был оружием самообороны, он или для хозяйственного использования, или оружие скрытого ношения, и внезапного применения на поражение. Но помни и то, что всякий предмет, до которого в минуту экстремальной ситуации дотянется твоя рука, может быть использован как смертельное оружие для «обнуления» врага. Среди самих спецназовцев существует мнение: «Если оружие прогремело, то операция провалена». На самом деле в войсковых операциях гром от стрельбы наводит панику в стане противника, а при проведении скрытых действий оно должно молчать и использоваться только в критических ситуациях.

Практику осваивал довольно легко. Учился. Учился. И учился. Как завещал великий Ленин. На мумию, лежащую в мавзолее, Каретникову было облокотиться, но вот свою шкуру, в случае чего, было жалко. Да и как Ольга без него?..

Наиболее опасны сплавинные болота, или зыбуны. Здесь растительность имеет слегка белесоватый цвет. Двигаясь по болоту, никогда не следует спешить и торопиться, а провалившись, не нужно поддаваться панике. Лучше иметь с собой длинный шест и, прежде чем сделать очередной шаг, проверять с его помощью место для опоры ноги. Большую опасность для людей представляют скрытые озера, заросшие болотной растительностью, под которой не видно воды. Под этим растительным покровом может скрываться бездонный водоем – чаруса. В своеобразные щели на таком скрытом озере можно легко угодить, если пренебречь мерами предосторожности.

Двигались по болоту, наступая на кочки иногда на корневища растений и мелких кустарников, дававшие прочную опору для ног, опасные участки преодолевали очень осторожно, предварительно прощупав шестом. Оба устали, как собаки, даже дышали запаленно. Ну, зачем ему все это нужно? Что, он свои будущие цели по лесам да болотам искать будет? Будущие покойники, небось дальше городской черты носа не кажут, а он тут уродуется на пару со старым маразматиком.

Отвлекшись в мыслях, провалился по грудь в мерзкую, холодную жижу. Кузьмич встал столбом, наблюдал за потугами ученика. Наставник хренов! Подбодрил словом:

–Сам выбирайся.

Ладно. Успокоился! Ни в коем случае нельзя делать резких движений. Осторожно, опираясь на лежащий поперек шест, подтянулся, принял более-менее горизонтальное положение, освободился от вещмешка. Вот так! Дотянулся руками до крепкой болотной травы и, подтягиваясь, полосуя нею ладони в кровь, отполз от опасного места. Ф-фух! Выбрался.

–Справился? – осведомился Кузьмич, хотя прекрасно видел плоды Михайловых потуг. – Практика, великая вещь. Пока сам не прочухаешь, толком не поймешь. Теперь не утонешь. При попадании в топь бывает так, что ноги вместе с сапогами не удается вытащить из трясины. Трясина держит мертвой хваткой. Чувствуешь, что тебя медленно засасывает. В этом случае нужно, не теряя самообладания, постараться, опираясь на все тот же шест, вылезти из сапог.

Уже сидя на берегу и отдыхая, наставник все же объяснил некоторые нюансы болотной Одиссеи:

–Преодолевая болото, необходимо наметить азимут движения, в противном случае, обходя топкие места, можно легко заблудиться, сбиться с пути и плутать по нему вечно. Еще, солнце может помочь. Иногда можно по внешнему виду определить степень проходимости болота. Если сплошной моховой покров, на котором нет деревьев или они редко встречаются, знай, болото очень труднопроходимое. Сплошной травяной покров, нет деревьев, кусты встречаются очень редко, а вода стоит на поверхности – болото будет весьма трудно преодолеть. На торфяных болотах, где торф жидкий, текучий, при взятии в кулак он полностью продавливается сквозь пальцы – такие болота абсолютно непроходимы. А вот если торф очень рыхлый, сильно увлажненный и при сжатии в кулаке вода вытекает струйкой, а масса продавливается сквозь пальцы – то такая местность считается «условно проходимой». Одел на ноги болотоступы и шуруй. Уяснил?

–Ага. А где их взять?

–Сплети.

–Как?

–Ох, молодежь! Покажу. Ты лучше туда посмотри. – Указал пальцем.

Каретников давно освоился в лесу и сразу вычленил что-то особенное в природе лесного уголка на болотистом берегу. Вроде бы, как цвет самого пейзажа «плыл» миражом что ли? Его преподаватель, судя по всему, настроен был на лирический тон, не торопился.

–Не знаю, к чему тебя готовит генерал, на какие подвиги собирается бросить, поэтому учу всему. И сюда привел не просто так. Аномальная зона. Видишь, она «притягивает» взгляд, непроизвольно взор цепляется за определенную область. Птиц слышишь?

–Нет.

–То-то и оно. И растительность странная, не похожая на ту, что совсем рядом.

–А что в самой зоне?

–Толком не знаю, но может быть и смерть. Стоит оказаться очень близко с зоной, как вдруг появляется странный звон в ушах, кружится голова, ноги становятся ватными и появляется серьезное желание бежать. Необъяснимый страх сковывает с головы до пят, хочется забыть это место навсегда. Частенько человека словно парализует. Видел я людей вышедших из такого места. Нормальными их назвать трудно. Психика повернута, ориентации никакой, будто свое сознание в зоне оставили. Человека сразу из этого места можно смело в «дурку» увозить. Запомнил приметы?

–Да.

Михаил не стал говорить о том, что его дед давно обучил как обращаться с «местами силы». Показанная Мастером аномальная зона, была обычным местом силы смерти. Действительно, из такого места запросто можно не выйти, если не знаешь, чего от него ожидать и как защищаться от «атаки» на сознание и мозг. Но Кузьмичу об этом говорить не стоит. Зачем расстраивать человека?

–Тогда уходим отсюда.

На «базе» их ожидал сюрприз. Забияка собственной персоной и как всегда в сопровождении своих «подручных», в накинутых на распаренное тело простынях вышли из бани подышать воздухом. Михаил уж и забыл, что время подошло, пора засветиться на принятии присяги в погранучилище.

–О! Михаил, – заметив подошедших, полковник выразил восторг от прилива жизненных сил и банных процедур, – а мы за тобой! Собирайся. Летим!

–С легким паром, Евгений Сергеевич. Дайте хоть отмыться.

–Поторопись.

Пока они с Кузьмичом парились и обмывались, приезжие наливались привезенным с собой ящиком чешского пива на веранде.