Когда вернулась способность соображать, поняла, что он идет обратно, а я стою, заглатывая воздух, задыхаясь от сжавшего горло спазма, в глазах собрались слезы, грозящие вот-вот низвергнуться водопадом. И нет ни единого внятного объяснения происходящему. Вот он подойдет и спросит, откуда я его знаю, и что скажу? Мол, пришло в голову само? Он пожмет плечами и уйдет. Мысли заметались, хаотично пытаясь выстроиться в более-менее правдоподобное подобие объяснения. Руки затряслись, голова закружилась, во рту пересохло. И, когда он приблизился, силы оставили меня, я пошатнулась, а он подхватил.

   - Что с вами? - спросил. - Вам плохо?

   Я кивнула, он поднял меня на руки, донес до ближайшей лавочки, бережно опустил, с тревогой заглядывая в лицо. Что-то еще говорил, спрашивал, но я уже не слышала. Перестали существовать звуки, весь мир сузился до яркого пятна, в центре которого - он, Сережа. Я повторяла про себя имя, пытаясь понять, откуда оно взялось. Смотрела в его глаза, ища подсказки. Он встряхивал меня, отчаянно озираясь по сторонам.

   До меня стал доходить смысл его вопросов, я с горечью призналась себе, что это мое сумасшествие, и формально мы не знакомы, так что лучше будет придумать, как не отпустить его. Мучительно захотелось, чтобы ураган, буран, дождь, снег, - все, что угодно, - чтоб мир вокруг рушился, а Сергей прижал бы к себе и держал крепко, закрыв от всех опасностей и угроз.

   - Вы слышите? Как вы себя чувствуете? Я звоню в "скорую".

   - Анна.., - ответила я слабым голосом, для убедительности прикрыв лоб ладонью, - Меня Анной зовут. Не волнуйтесь, скоро пройдет, я тут с подругой, она врач.

   - Хорошо, - успокоился он. - Воды?

   Я кивнула. Он достал из коляски бутылку с минералкой, а я удивленно уставилась на малыша, вспоминая, когда это Сергей успел забрать коляску с аллеи. Неужели я и впрямь отключилась? Мальчик хитро смотрел на меня, будто видел истинную причину моего волнения и посмеивался над тем, как я разыгрываю его отца. Я подмигнула малышу, когда Сережа отвернулся. Тот заулыбался.

   - Вам лучше? - Сережа снова стал отстраненно - холодным, и я вспомнила, где мы находимся. Он ведь не знакомиться сюда пришел. Наверняка, помянуть близкого человека. Так что кокетство будет неуместно. - Мы знакомы?

   Этот вопрос застал врасплох, я еще не придумала, что на него отвечать. Потому сказала правду:

   - Наверное, да. Ваше имя просто всплыло в памяти. Потому и окликнула, когда почувствовала себя плохо.

   - Ну, теперь точно знакомы, - ответил он.

   - Спасибо вам, - искренне сказала я, воспользовавшись моментом и взяв его за запястье. - Я недавно побывала в аварии, вот, пока не восстановилась, ноги не держат совсем.

   По его лицу пробежала тень, видно, я задела чувствительную тему. Он помрачнел и стал демонстративно собираться - поправил ребенку комбинезон, посмотрел на часы и приготовился попрощаться.

   - Аня! Что случилось? Куда ты пропала? - запыхавшаяся Таня спасла положение. - Ой! Это вы? - Они с Сережей удивленно уставились друг на друга.

   - Да, а что, странно встретить меня здесь? - ответил он. - Здравствуйте.

   - Приветствую, - Таня развеселилась отчего-то. - Ну, я вижу, вы уже познакомились?

   - Не вполне, - поправила я ее. - Мы как раз остановились на том, что не помним, где встречались. А вы знакомы?

   Татьяна смутилась, Сережа снова погрустнел.

   - Ань, Сережа - муж Яны. Вернее, вдовец...

   Меня прошибло холодным потом. Вот это поворот! Как быть теперь, зная, что он еще совсем недавно пережил смерть любимой жены? И малыш остался без матери. Ладно, сейчас главное - не потерять связь.

   - Сочувствую вам. Простите, что задержала. Но... Могу я попросить еще кое о чем?

   Он кивнул.

   - Конечно.

   - Не могли бы вы проводить меня до дома? Ноги совсем слабые, зря я так рано стала выходить.

   - Так я же... - возмущенно начала Татьяна, но я прервала:

   - Ты же говорила, что поедешь в больницу, а я одна не справлюсь.

   - А.. Да? - ошарашенно уставилась на меня подруга. - Ах, да, точно.

   - Конечно, помогу, - ответил он. - Подождете нас здесь?

   - Не вопрос.

   Когда они ушли, Таня насмешливо констатировала:

   - Да, тебя одну оставлять нельзя. Тут же принимаешься кокетничать с одинокими мужчинами.

   - Сама не понимаю, что случилось. - Я обхватила руками голову, - Помешательство какое-то. До сих пор в себя не приду. Что делать - не знаю.

   - И думать нечего, - решительно заявила Татьяна, - общайтесь, а там видно будет.

   - Я не поняла. Ты меня благословляешь на роман?

   - Почему нет? Уж отговаривать точно не буду. - Она поднялась, поправила шарф, взяла сумку, и тихо добавила: - Он хороший. И я буду рада, если у вас что-то получится.

   - Спасибо, - ответила я.

   Она ушла, а я осталась ждать Сергея. Спохватившись, достала зеркальце - проверила, как выгляжу, ужаснулась и принялась поправлять макияж. Попутно удивлялась тому, как в одно мгновение изменилась - вдруг стала комплексовать, что слишком бледна, глаза не так накрашены, волосы не уложены, да и вообще - ничего общего с Яной, а ведь ему, наверное, нравится именно такой тип женщин - как его жена. Покойная...

   "Ну и что? - сказала я сама себе. - Так сложилась судьба, многие люди теряют близких, но это не обязывает их оставаться одинокими. К тому же, никакого преступления не совершаю - всего лишь хочу поближе познакомиться и узнать получше мужчину, так странно на меня действующего. Имею право? Несомненно. Жизнь продолжается, время не стоит на месте, и мне тоже нужно расти, развиваться, искать место в жизни. И, кажется, того, рядом с кем это место, уже нашла".

   Солнце пригревало по-весеннему тепло, а мне было холодно - зябли руки, все тело дрожало. Наверное, со стороны я казалась растерянной и глупой - мысли смешались в голове, и в сердце билось только одно: "Он сейчас придет..." Я ждала, и казалось, что уже целую вечность, хоть не прошло и получаса.

   Наконец, в конце аллеи показалась высокая подтянутая фигура, я счастливо вздохнула и улыбнулась солнцу.

   - Ну что, Яна, ты снова удивила меня. Хочешь, чтобы мы общались? А ревновать не будешь? Ну, смотри, сама меня привела сюда, - проговорила я вслух, - Я буду беречь их, обещаю, - добавила с неожиданной теплотой.

   Он подошел, подхватил меня за талию, я вцепилась в его плечо, и мы втроем медленно двинулись к выходу. Малыш уснул, мы молчали, и в тишине наступающих сумерек звучали только наши шаги. Я еле сдерживала дрожь и все уговаривала себя, что он обычный мужчина и просто помогает девушке добраться до дома, и это вовсе не объятие, нет. И его плечо такое крепкое, такое надежное... Как будто и не было моего прежнего опыта, ухаживаний других мужчин, которые я даже принимала за любовь

   - А кто у вас тут? - спросил Сережа.

   - Вообще-то, мы навещали могилу Яны, - смущенно ответила я, ожидая, что он снова помрачнеет. - Вы ведь знаете, что Таня дружила с ней?

   Он остался спокойным, по крайней мере, внешне.

   - Это называется "дружила"? На самом деле она чувствует себя виноватой. Но не будем об этом, - он осекся. - Вот, ходит, как и я. Почти каждый день... Но раньше не встречались. Я видел ее букеты.

   - Это здорово, - поспешила я подхватить беседу. - Вы молодец. Так и нужно. Вам нужно, прежде всего, для себя. Пока мы помним человека - он жив, верно? - Сережа кивнул, и я продолжила, ободренная: - Кстати, давайте перейдем на "ты"? И как зовут вашего сына?

   Взгляд Сережи потеплел, он принялся рассказывать о Стасике, я поддерживала разговор вопросами - профессионал, все-таки, не впервой выводить беседу в нужное мне русло. Так что к выходу с кладбища лед был сломан - мы смеялись над забавными случаями, проделками Стаса, обсуждали, что лучше: строгость или мягкость в отношении ребенка.

   У ворот, на стоянке, мы подошли к машине Сергея, и он отпустил меня, чтобы усадить сына в детское кресло на заднем сидении. Мне стало так холодно без его руки, я смотрела на него, любовно болтающего с малышом, и понимала, что всю дорогу с ним в обнимку чувствовала себя не той, что раньше - сильной, способной свернуть горы, завязать узлом ветер и перейти море. Внутри меня что-то изменилось, появилось ощущение, что мне сотня лет от роду, и я - как бы это сказать... ведьма, что ли? Откуда-то взялась уверенность, что захоти я - и поднимется ветер, проведи руками -  и остановятся машины, взлетят в воздух каменные скамейки на бульваре -  да все, что угодно, могу я сделать, одним движением руки. Наверное, какое-то очередное помутнение в голове. Я к ним уже привыкла.