Я шла, не чувствуя ни холода, ни страха. Чутье вело, и я точно знала, куда. И знала, кто там. На мне была только короткая белая шелковая рубашка. Это та самая, что подарил любимый на мой последний день рождения. И хранил под подушкой с того дня, как я умерла. Он прижимал ее к лицу, когда спал, горел в лихорадке, кричал от тоски при мысли, что меня больше нет. Я была рядом, и видела отчаяние и горе, едва не лишившее его рассудка. Вспомнила боль, день за днем истязающую меня тогда, бессилие и тщетность попыток достучаться до родных сердец. Вспомнила и счастье, накрывшее, когда удалось раскрыть Таню, эйфорию от долгожданного чувства, что еще что-то могу.

   Вспомнила и еще одно. То, зачем прошла через все это, что горело во мне, не давая забыть, кто я и что должна сделать.

   - Я найду тебя! - И ветер понес мой шепот по гулким коридорам. - Я тебя больше не потеряю, слышишь? Душа моя, я иду за тобой.

   Мне все открылось, стало отчетливо видно. Не глазами - силой дара ощущала все вокруг, знала, что творится за пределами этого здания и в нем. Огромный небоскреб, он же - храм, преобразованный волей Хозяина, перенесенный в этот мир и веками притворяющийся то бесформенным каменным зданием, то краснокирпичным исполином, то неотличимым от соседних высоток железобетонным офисом.

   Он тоже вспомнил меня. Скрутил в немыслимые лабиринты тоннели, распрямил лестницы и свел стены, оставив узкие щели, в которые не пройти и мыши. Я усмехнулась.

   - А ведь ты боишься меня, - сказала негромко, и, опустившись на колено, уперлась одной рукой в стену, другую резко и с силой вдавила в пол. - Ты помнишь меня, верно? И я вспомню, что ты со мной сделал.

   Волна дрожи потрясла здание, я почувствовала его безмолвный крик, полный невыносимого ужаса. Храм стал тем, кем его задумал творец - обителью тьмы, высеченной из цельной скалы. С каменных сводов пещерных ходов гроздьями повисли солевые сосульки, напоминая о слезах тех, кто оставил здесь душу.

   Я поднялась и пошла дальше, под ногами пружинило, хлюпая, черное кисельное варево.

   Ловцы обнаружили меня. Отовсюду стали стягиваться волны их бесполезной ненависти. Поздно. Я уже стала собой - настоящей. На ходу складывая руки в древние магические знаки, плела свою сеть, и повсюду, куда хватало взгляда, вспыхивали и рассыпались снопами искр неопасные для меня сгустки проклятий. Не Яна, не Анна - кто-то другой, гораздо более могущественный, о ком память отказывалась рассказать, оставляя лишь четкость и уверенность магических приемов.

   Путь мой шел все выше. В крови заиграл адреналин: впереди бойцы, бесформенные черные нелюди, вооруженные силовыми сетями. Я нужна им живой. Им дан приказ измотать меня, выжать все, что возможно, чтоб наверх я поднялась слабой и обескровленной. Что ж, пусть попробуют.

   Теперь все происходило молниеносно. Ни одного лишнего движения, шаг - удар, шаг - блок. Очертив перед собой круг, выдернула из него горсть сияющих жемчужин. От их света отпрянули стены, пряча острые выступы. Подбросила жемчужины вверх и отбила ладонью, отправив в оскаленные пасти ловцов. Они не успели отскочить, их насквозь прошило нестерпимо ярко вспыхнувшими искрами. Я не остановилась и не оглянулась на извивающиеся живые факелы.

   В сердце кольнуло: к храму стягивались новые силы, колонны машин с сотнями новых бойцов, опытных и хорошо экипированных. Похоже, меня адекватно оценили. Я разозлилась: "Нет у меня времени на вас!" Приставила пальцы к вискам, сосредоточилась. Знала, сейчас везде, где есть мои люди, звучит колокол, молчавший многие века. Он возвестил миру о том, что Хозяйка призывает хранителей. Над Замком вспыхнула яркая звезда - знак моего Света. Это послужит ориентиром для них.

   Словно солнечные лучи, отовсюду потекли теплые ручьи светлой веры. Меня услышали, поднялись, идут защищать свою Хранительницу. Их радость, ликование от того что я возродилась, стали заслоном от черного страха и злобы, пропитавших стены из проклятого камня.

   Мысленно прикинула: где белоозерцы? Верные братья, не оставлявшие меня даже тогда, когда и сама не знала, кто я. Да, они тоже бегут сюда. Они давно искали мой след, но храм надежно укрыл меня от видящих. Теперь он уже не сможет сдержать моей воли.

   Как же здорово снова стать собой! Я подняла руки, вытянула, над ними образовалось светящееся облачко, из него полилось серебро, обволакивая мое тело, как вторая кожа. Стало так легко, что захотелось не бежать - лететь. Я проверила, как защита слушается меня, вытянула руку и в ладони тут же вспыхнул невесомый, но не знающий равных по силе, меч. Опустила руку - он исчез. Я снова приложила пальцы к виску, прислушалась. Моя цель - на самой вершине, укутанной непроницаемым черным туманом. И внутрь него я заглянуть не могу. Только догадываюсь, что лучше и не видеть.

   Кисель под ногами чавкал и норовил ухватить за щиколотки. Меня это не останавливало. Больше беспокоило стремительно разливающееся в груди предчувствие. Я старалась не думать о худшем. Сосредоточилась на атакующих меня ловцах, наконец добравшихся до лестницы. Машинально била, отпрыгивала, уворачивалась от сетей и отводила траектории пуль. Черная тягучая кровь фонтаном хлестала из взрывающихся тел, а я и не успевала понять, какое оружие использовала на этот раз. Краем сознания уловила, что внизу, у подножия храма, развернулся бой. Не отвлекаясь на подробности, сосредоточилась на подъеме. Вовремя - едва не влетела в упавшую с потолка сеть. Перепрыгнула через нее, но ладонью все ж зацепилась. Защита не подвела: серебро моментально вытянулось в лезвие, рассекло жадные щупальца, ухватившие запястье.

   Наконец, ловцы стали попадаться все реже, силы их иссякли, и все, чем они могли меня встретить - слабые всполохи проклятий, - я отбивала, досадливо морщась.

   Последний рывок, и вот последний рубеж. Врата в храмовую залу.

   В темном силовом облаке я ослабела. Согнулась, задыхаясь, со свистом втягивая воздух. Тяжело поднялась, отряхнула от черной крови дрожащие руки, оглядела ноги, рассеченные в нескольких местах, зажала бок, сыростью возвестивший о ранении. Прислушалась к себе - раны не опасны. От усталости и напряжения икры свело, я, стиснув зубы, помяла их пальцами, выпрямилась. Все-таки, я человек. Но пусть боль подождет. Некогда жалеть себя.

   Закрыла глаза и выставила перед собой руки. Отрешилась от всего остального. Постепенно картинка прояснилась и увиденное заставило похолодеть. Хуже всего, что здесь я не могла полностью использовать свой дар, остались только чутье и толика силы. Меня качнуло от внезапно накрывшей слабости, во рту стало горячо и солено - кровь из прокушенной губы.

   - Только не сейчас! - мысленно приказала себе. - Только не вздумай упасть!

   Высоченные двери, с повисшей на пыльном барельефе паутиной, приоткрылись, меня обдало порывом сквозняка, принесшего ощущение близкой смерти. Я обмерла, оглушенная страхом.

   - Входи без защиты, - прозвучал леденящий безразличием голос. - Ты знаешь, чем рискуешь.

   Серебристая пленка стекла с меня, образовав полупрозрачную мерцающую лужицу на полу, быстро впитавшуюся в вязкую грязь.

   Шагнула в проем. Двери с грохотом захлопнулись, Я вздрогнула - подумалось, что это закрылась ловушка. Пошла вперед, в полутьме бесконечного пустынного зала не видя, куда наступаю. Под ногами что-то хрустело и больно впивалось в ступни. Вдруг, словно морок, накатило воспоминание: черная пустыня, хлопья сажи...

   Вспыхнул огонь. Я закрылась руками от его жалящих стрел, на мгновение вспомнила - так уже было, и впереди - каменное ложе жертвенника...

   Окаменела внутренне и шла, ни единым вздохом не выдавая своих истинных чувств, туда, где у высокого, пыльного до непрозрачности окна стояла группа людей. Или нелюдей? Недалеко от окна возвышалось громоздкое кресло, из глубины которого доносился голос.

   - Иди медленно и руки держи за спиной! - от скрежета железных ноток по телу пробежали мурашки.

   Гордо подняв голову, я подошла и встала в нескольких шагах от кресла.

   Справа застыл в стойке напряженный боец не из рядовых, локтем сдавив горло стоящей перед ним на коленях Тане. Другая его рука прижала лезвие темного клинка к шее моей подруги. Из ее глаз текли слезы, она смотрела на меня виновато. Все читалось в ее взгляде: не выдержала, сбежала следом за мной, поняла, где искать... Ее взяли раньше, чем пришла я. Они ждали, а я не почувствовала этого... Нет мне прощения.

   Неподалеку возвышалась рослая женщина, и на ее мощных руках таким маленьким и беззащитным казалось тело моего сына. Ей и клинок не нужен был. Сынок спал, одурманенный наркотиком. Ее лапища лежала на его шее, готовая в момент переломить, как сухую ветку.

   Еще один человек лежал на полу, но в полутьме я не могла разглядеть его. Почувствовала, что он не маг, и, скорее всего, скоро умрет, его силы на исходе.

   - Ну, а теперь поговорим. - Я узнала, чей это голос. Но лучше бы я его не слышала...

   Он поднялся, довольно потянулся и пружинисто подошел ко мне. Сунув руки в карманы прямого темного плаща, обошел меня, оглядывая, будто видит впервые. Мерзкая ухмылка исказила его лицо. Ему не шло так улыбаться. Я привыкла видеть другую его улыбку. Передо мной, самодовольно покачиваясь, стоял мой муж. Сережа.