При свечах в Мариинской больнице. Писательский дом. Занавешены окна-бойницы. Вступительный том здесь пролистан... А дальше – в поход со двора до возврата на пристань, что уже без него сотворят. Подниму занавеску и увижу спины разворот. А бессмертные бесы всё чернее московских ворон. Смотришь белой вороной, поправляя очки и житьё, где Москве – обороной твоего ополченья шитьё. Прочно пригнаны нити, и надёжен защитный покров. В Царство Божие внидем, сохранив Божедомки покрой, кто чем мог, чем богаты. Свечи тают, но свет не погас. В затемненье блокады ярче звёзды. Почти напоказ.