На поворот ключа зажигания двигатель отреагировал так, как надо.

– Поехали! – выдохнул Сергей и вдавил педаль газа в пол.

Колеса взметнули фонтаны песка и мелкого гравия. Автомобиль резко взял с места и, ревя двигателем, буквально бросился вперед. В этот же момент Бойченко вывернул руль влево. Маневр был таким резким и неожиданным, что Надя, сжавшаяся в комок за спинками сидений, буквально покатилась кубарем и стукнулась обо что-то каской.

Бойченко направил посольский джип прямо к входу в бункер, к распахнутой двери. Решение, принятое Сергеем было крайне рисковым, но единственно возможным. Только прорвавшись за толстенные стены бункера, они могли остаться в живых. Остальные варианты Бойченко отмел сразу.

Боевики сориентировались быстро, и по капоту джипа застучали пули. Штук пять или семь мгновенно раскрошили лобовое стекло. Сергей практически лежал на пассажирском сиденье, едва-едва выглядывая над приборной доской, чтобы направлять машину. Пули прошивали салон насквозь, но до пассажиров они добраться не могли. Радиатор принимал на себя немилосердные удары, дымился, пробитый насквозь и выбрасывал из-под капота струйки пара. Из отверстий в капоте брызгало масло. Движок будто понимал, что жить ему осталось не больше десяти секунд, но крутил, крутил, дожимая последние метры, спасая людей. Колеса, пробитые во многих местах, так же неохотно отдавали воздух, из последних сил толкая машину вперед.

– Слушай меня! – Бойченко маневрировал, не давая боевикам вести прицельный огонь. – Я остановлюсь напротив входа. Открываешь свою дверь и летишь туда, ясно?

– Д-да! Д-да! – Курочкина болталась по салону, как пестик в колоколе и слабо понимала, что ей говорил Сергей. – А… а ты? Что ты?

– Я буду сзади.

Нападавшие, прикрывающиеся своим грузовиком как щитом, не смогли продвинуться дальше. Грузовик, протаранивший «Хаммер», долго не протянул. Само столкновение стоило ему практически всего капота. Ответный огонь американцев превратил всю кабину в решето. Шины были спущены, левое колесо чадило едким черным дымом, превращая толстую покрышку в ошметки. Тент к этому времени уже полностью сгорел, обнажив тонкие ребра металлических реек.

Между грузовиком боевиков и стеной бункера, в которой чернел проем двери, было около двадцати метров. Бойченко притер джип вплотную к стене и, подлетая к входу, подпрыгнул на мешках с песком, которыми с флангов был прикрыт вход. Парочка мешков лопнула от удара, засыпая капот и салон песком, который больно стеганул по лицу. Сергей успел зажмуриться и сохранил глаза. Машина встала.

– Вперед! Вперед! Пошла! – тут же заорал он.

Надя, трясущимися руками, бесконечно долго – наверное целых полсекунды – возилась с дверью, а потом замок щелкнул – и дверь распахнулась. Девушка буквально вывалилась наружу. По машине открыли огонь. Пули стучали по корпусу и с каким-то жутким скрежетом и людоедским наслажданием рвали салон. Они пролетали так близко, что Сергей буквально ощущал вихри воздуха от летящего свинца. Выждав секунду, Бойченко выдал длинную очередь из автомата в сторону грузовика и тех боевиков, которых успел увидеть во время движения. Пули выбивали искры из металла. Раздались какие-то неясные крики. Видимо, его появление смешало планы боевиков, и они перегруппировывались. Сергей толкнул пассажирскую дверь и понял, что она заблокирована. Ей мешала открытая нараспашку и заклинившая в этом положении массивная дверь бункера. Выход был только один. Выходить слева. Прямо на стволы боевиков.

Думать было некогда. Сергей дернул ручку и выпрыгнул из салона. Он тут же присел на колено и сделал несколько коротких очередей, стараясь накрыть как можно больший по ширине сектор. После этого он бросился на землю и, немилосердно проехавшись лицом по гравию, заполз под брюхо джипа. Тот уже оседал на спущенных шинах и оставаться под его днищем Бойченко не собирался. Оттолкнувшись ногами, он выполз с другой стороны и наткнулся на Надю. Она сидела, прижавшись спиной к стене и мешкам с песком, закрывая каску руками.

– Почему не внутри? – гаркнул Сергей, одной рукой отрывая журналистку от земли. За спиной опомнились и открыли огонь. Широкие бока автомобиля приняли на себя чертову уйму пуль. Некоторые рикошетили от земли, поднимая фонтанчики пыли и песка, некоторые врезались в стену над головой, оставляя оспины на толстой и невозмутимой стене бункера. Лицо и руки секла мелкая бетонная крошка, но Бойченко этого не замечал. Закрыв собой девушку, Сергей, не целясь, выпустил последние пули в сторону иракцев.

– Не стрелять! Не стрелять! – с таким воплем он ворвался в дверной проем, таща за собой Курочкину, ничего уже не соображающую в этом грохочущем хаосе. – Мы русские журналисты!

Через секунду Сергей позволил себе выдохнуть, потому как был уверен в том, что бойцы, ждущие прорыва боевиков, накроют огнем любого, появившегося в зоне видимости. Или неожиданное появление белого внедорожника, удачно закрывшего собой шлюз, застало врасплох державших оборону американских солдат, или же бойцы поняли, что именно так и должны выглядеть русские журналисты… Это было неважно. Главное, что в сторону ввалившегося в бункер здоровяка с безумными глазами, в бронежилете, с полуобморочной девушкой в одной руке и дымящимся автоматом в другой, не было сделано ни одного выстрела.

– С вами все порядке, мисс? – Майкман склонился над Надей. Та сидела на полу, зажмурившись и зажав ладонями уши.– Мамочки… Мамочки… – шептала она не переставая.– Надя, ты не ранена? – Сергей потряс ее за плечо.– Пусть ее посмотрит медик… Где Грин?– Не стоит. С ней все в порядке. Просто это реакция на происходящее.– То, что вы сделали, господин Бойченко, было очень смело…– У меня не было выбора и… просто нам повезло, капитан.– Вы не похожи на обычного консульского работника…Последнюю реплику Бойченко оставил без ответа.– Помогите принять раненного! – раздался голос санитара.Он стоял на верхних ступенях лестницы, ведущей к люку на крыше.Ближе всех оказался Родион, на помощь которому пришел Павел. Вдвоем они поднялись на площадку. Ховард, поддерживаемый медиком, опустил в проем люка ноги. Сверху, за лямки жилета, Ховарда держал санитар. Братья подхватили пострадавшего и аккуратно помогли тому спуститься на площадку. Ховард был страшно бледен. Другие бойцы ждали внизу и сразу же уложили пулеметчика на одну из лежанок. Спустившийся следом санитар сразу же принялся колдовать над ним. Он соорудил капельницу, воткнул катетер в подключичную вену и вколол бойцу обезболивающее. Ховард был в сознании, но слабо реагировал на происходящее.– Что скажешь? – самочувствием подчиненного поинтересовался капитан.– С кровопотерей я справлюсь. Но рана серьезная, требуется эвакуация.– Сейчас это невозможно…– Если он не окажется в госпитале в течение ближайших двух часов, капитан, то потеряет руку.– Ты не хуже меня знаешь ситуацию, Грин.– Капитан… – к офицеру обратился Бойченко, – на два слова.Мужчины отошли в сторону, оставив медика делать свою работу.

– Вы что-то хотите мне сообщить? – Буду краток. Как вы оцениваете наше положение?– Говоря «наше» вы имеете в виду…– Всех нас, разумеется. У меня есть определенный опыт в подобных делах, сэр, поэтому я позволю себе предположить, что ситуация, мягко говоря, херовая.Капитан на пару секунд задумался, решая, что он может сказать этому странному русскому.– Вы все понимаете не хуже меня, Сергей. Вы военный?– Майор. Бывший. Но это все лирика. Снаружи около тридцати человек, плюс не меньше десятка на ближайших крышах…– Это вы успели заметить, пока сюда на машине?– Я предлагаю свою помощь…– Я догадался…– Мне надо сходить на крышу, осмотреться.– Ваш статус позволяет делать вам все, что заблагорассудится. Только учтите, ответственности за ваши действия и последствия, какими бы они ни были, я не несу. Но мне хотелось бы быть в курсе ваших планов… Настолько, насколько это возможно, конечно.– Спасибо, капитан.Сергей повернулся и сделал пару шагов к лестнице.– И не забудьте, майор… – Майкман повернулся следом за Бойченко, – тем уродам, которые сейчас стреляют в моих парней, плевать на вашу неприкосновенность.

– Надя, ты как, нормально? Журналистка уже вполне пришла в себя. Родион сунул ей в руки флягу с водой. Рядом с ним находились Леонид и Павел.– Да, мальчики, спасибо… – девушка отхлебнула воды и закашлялась, поперхнувшись.– Я все снял, – сообщил Леонид.– Кхо… Кхо…рошо… Молодец. Продолжай в том же духе.– Ну, я вижу, ты ожила, – рядом на корточки присел Сергей и взял Надю за руку.Курочкина моментально обняла его за шею.– Сереженька, спасибо… Сереженька, милый, спасибо… Что нам теперь делать?– Хороший вопрос! – хмыкнул Павел.– Надюша, я пойду на крышу поднимусь, посмотрю, что там и как. Снаружи. А потом мы подумаем, хорошо? – Бойченко говорил с Надей, как с ребенком. Та кивала, слушая его, но не отпускала, продолжала держать за руки.– А… а я…– А мы пойдем в дальнее помещение, где нам ничего слышно не будет, – ответил на ее вопрос Родион. – Пошли. Нам не надо тут находиться.В подтверждение его слов в стену бункера ударила очередь и раздался громкий хлопок – нападающие попытались забросить в дверной проем гранату, но она взорвалась на улице, где-то рядом. Качнулся воздух, слегка заложило уши. С шорохом посыпалась штукатурка.– Пошли, пошли! – тон Захарова стал командным. – Уходим отсюда!Павел помог Наде подняться на ноги.– Сергей, ты сейчас куда? – вопрос задал задержавшийся рядом оператор.– Наверх. Надо жалом поводить, посмотреть, что да как… А что?– Возьмешь?Леонид протянул Бойченко камеру.– Ты что, Леня, рехнулся?– Сергей, ты и меня пойми. Меня наверх не пустят, а я сюда снимать приехал. И без кадров не уеду.– А из меня какой оператор?– Это очень простая камера…– Не, Леня, у меня тут другая задача…На лицо оператора легла тень вселенского страдания.

– Ну ты как, сделал рацию? – Сейчас… – механик Тэд Викинз ерзал, скрючившись в три погибели, под рулевой колонкой, зубами обгрызал изоляцию проводов, – у меня только две руки!– А где твой инструмент? Ты же механик!– Заткнись, Ковачи! Все снаружи осталось! А почему ты в багажнике разлегся? Ты же водитель! Иди сюда и сам крути!– Я не помню, как тут очутился!– Готово… – Викинз, наконец, скрутил нужные провода. – Сейчас проверим. Покрути головой, есть кто поблизости?Джеймс, насколько мог, проверил наличие боевиков рядом с их «Хаммером».– Вроде чисто. Ты только до микрофона дотянись!– И без тебя знаю!Викинзу пришлось поменять положение, чтобы дотянуться до переговорного устройства. Он щелкнул тумблером – и на передней панели мигнул светодиод, сообщая, что питание идет.– Есть!Регулятор громкости был выкручен на минимум и боец собирался постепенно, по мере необходимости добавлять звук.– «Дельта-лидер»… «Дельта-лидер»… Я – «Дельта-7»…Викинз сделал паузу, отпустил тангету и слегка крутанул громкость. Динамики едва слышно зашипели.– «Дельта-лидер»… «Дельта-лидер»… Я – «Дельта-7»…

– Капитан, Викинз и Ковачи вышли на связь, – сержант Бигль выскочил из командного пункта. – Ну хоть какие-то новости! – Майкман схватил рацию. – Докладывайте.– «Дельта-лидер»… Живы, без повреждений. Находимся в кабине. Вооружение – М4 с одним магазином.– Первую машину наблюдаете?– Кузов сильно поврежден, движения в салоне нет. На вызовы не отвечают.Майкман нахмурился.– Какие будут приказания? – Викинз и Ковачи были готовы действовать.Капитан прикидывал варианты.– Оставайтесь на месте. Не высовывайтесь. Вызывайте Паттерсона и Пирсона. Докладывайте обо всех изменениях обстановки.– Понял, «Дельта-лидер».Викинз отключился.– Сержант, – капитан обратился к Биглю, – «Альфа»?– Нет, – Заместитель покачал головой, – они слишком далеко.– Когда они возвращаются?– Контрольное время – через полтора часа. Но они смогут связаться с нами только через рации ближней связи MBITR, то есть только тогда, когда будут довольно близко…

Сергей откинул крышку люка и выбрался на крышу. На согнутых ногах, практически по-крабьи, он добрался до бортика и присел, прислонившись спиной к ограждению. В метре от него был сержант Николс, осуществлявший командование, и еще один боец. Американец был очень удивлен появлением Бойченко. – Ты что тут делаешь?– Вышел воздухом подышать, – Сергей отщелкнул магазин, проверил патроны и присоединил его обратно, – как тут у вас?– По нам ведут огонь с четырех точек, – сержант обрисовал ситуацию не вдаваясь в подробности, – сейчас попритихли.Бойченко развернулся, присел на корточки и высунул голову над мешками с песком. Такой беглый осмотр практически ничего не дал… В этот момент из люка показалась голова Леонида.– Эй!– Уйди! – махнул на него рукой Сергей.– Две минуты!– Тут стреляют, идиот!– Одну минуту!– Стреляют, пойми ты, дурья голова!– Полминуты. Общий план и ухожу, – ответил «дурья голова».– Вымогатель… – прошептал Сергей и, прижимаясь к крыше, двинулся навстречу оператору, который уже вытащил наружу камеру. На лице Леонида расплывалась улыбка.Американцы при виде оператора вытаращили глаза.– Эй, русские, вы полные психи, – крикнул со своей позиции Реяс, – абсолютно шизанутые.– Да уж не больше, чем ты! – ответил ему Бойченко.Леонид подготовился для работы.– Парни, – обратился к бойцам сержант, – прикроем оператора. Каждый работает по целям в своих секторах. Чтобы эти уроды даже головы поднять не смели.Леонид водрузил камеру на плечо и через секунду после того, как стрелки открыли огонь, вскочил на ноги. Сергей так же не мог не воспользоваться возможностью осмотреться более тщательно.Грузовик перед входом догорал. Нападавшие откатились назад, за забор, окружающий бункер и огрызались редкими, скупыми очередями. Двое боевиков судорожно пытались вытащить поврежденный ДШК из кузова подбитой американцами «Тойоты». Стрельбы по крыше не велось. Видимо, американцам удалось подавить все огневые точки противника. Все указывало на то, что атака захлебнулась и бой, скорее всего, закончен. Это не могло не радовать.