Реабилитация Надежды после выписки из больницы проходила непросто. Он, как мог, помогал ей. Лишь через несколько месяцев состояние ее здоровья улучшилось, и она вышла на работу.
Все это время Влад редко виделся с Татьяной. В первую субботу после его приезда они договорились в очередной раз попробовать не общаться и завершить отношения. Но он время от времени не выдерживал. Писал ей и отправлял по электронной почте письма. Она отвечала.
* * *
) «Ты не сказала мне «прощай», а ответила — «пока». Это было единственное относительно радостное событие после нашего разговора в «черную» субботу.
Я нарушил обещание не писать и не звонить — в общем, позволить тебе побыть одной. Когда вышел на улицу и сел в машину, написал: люблю и целую! Извини. Просто захотелось от ощущения недосказанности. Говорить больше не было сил. Потом до конца дня и всё воскресенье происходящие события воспринимались как не имеющие никакого значения по сравнению с тем, что случилось. Все время думаю о тебе. Надеюсь на то, что расставание временное, и это помогает преодолевать боль в душе. Сегодня попробовал спеть песню «С днем рождения, любимая!» и не смог. К горлу при каждом слове подступал коварный комок. Каждое слово напоминало о тебе. Эти стихи очень искренние и максимально точно, как мне представляется, отразили мое к тебе отношение. «Каждый день, каждый миг, обо всем забывая, как хочу я узнать, глубина их какая!» Пока не сумел это узнать, да и вправе ли я, по большому счету, на это рассчитывать. Эта мысль тоже постоянно присутствует. Страх, что ты меня бросишь, основан, в том числе, и на неуверенности в себе. Я знаю, что ты все решишь правильно, и очень надеюсь, что мы снова начнем встречаться, правда, не знаю, когда?»
) «Привет, любимый волшебник! Я тоже переживала и не спала! Не забывай, что ты обещал не грустить! Первым предложение «завершить отношения» сформулировал ты и даже не однажды, так что оно (это предложение) не мое, а как минимум наше.
Я тебе благодарна, что ты последователен и что в кризисные периоды подтверждаешь высказанную тобой важность сохранения семьи. Постараюсь брать с тебя в этом пример (может быть, получится). Предлагаю все время наслаждаться счастьем, подаренным нам жизнью!
Люблю и целую тебя, мой милый, талантливый, красивый, необыкновенно все чувствующий, единственный и неповторимый! Хочется писать о тебе, для тебя, про тебя бесконечно, но в дверь уже скребется мой зам по хозяйству, так что он мешает хотя бы такому общению с тобой, любимый! Прощаюсь…»
) «Привет, любимая! Теперь осень, пожалуй, кажется мне ужасной. Нет встреч с тобой — нет поводов для радости. Скучаю, все время думаю о тебе. Стараюсь терпеть и не писать, тем более не звонить, хотя рука так часто тянется к телефону. Вот и сейчас, когда знаю, что ты где-то совсем рядом, очень хочется написать тебе или позвонить и предложить встретиться хотя бы на минуточку. По-прежнему люблю и целую!»
) «Не скучай. Постарайся отвлечься. Попробуй что-нибудь написать. Стихи, новые песни… Люблю и целую».
) «Я, конечно, чувствовал и бесконечно верил, чувствую и верю до сих пор, что ты меня любишь! Постараюсь изгнать из себя ощущение никчемности и стать зрелым. Научишь, как это сделать? Ты пробудила во мне такое желание любить, которое я не испытывал до сих пор. Да, не все реализуется, что хочешь! Но то, что было, было прекрасно и волшебно! Надеюсь, что все это еще будет и именно с тобой!
) «Боюсь, из меня сейчас плохой учитель, истощена до предела, все время плачу (сегодня всю ночь проплакала), уже не знаю, чего хочу, иногда кажется, нет сил просто жить».
) «Здравствуй, Танюша! Я не хочу, чтобы ты страдала и плакала. Вот написал тебе еще одно стихотворение:
Попробую не беспокоить тебя, пока ты не можешь ответить на вопрос: что я могу для тебя сделать, чтобы ты не страдала? Хочу знать, что с тобой происходит, хочу быть тебе нужным и помогать в трудные минуты. Позвони, когда сочтешь это возможным. Люблю и целую!»
) «Здравствуй, Владик! Что сделать? Может быть, продолжать не общаться, ничего другого на ум не приходит. Вот такой скудный ум. Какая-то навязчивая идея.
Мне кажется, если мы не будем общаться, то все само собой успокоится, и каждый будет жить тихой «благополучной» жизнью. Не знаю, может быть, так и правильно и лучше для всех?.. Действительно, не знаю. Наверное, ты сам ничего не можешь сделать для облегчения моих страданий. Со мной ничего (емкое слово) не происходит. Ты говорил, что я сильная (хотя я так не считаю), поэтому справляться со всем буду сама, если смогу. Спасибо за милое стихотворение. Но пока мне плохо, тоскливо, в общем, ничего, никак…»
) «Хорошо, как хочешь. Только помни:
) «Невозможно наслаждаться, когда подступает одиночество, когда все болит — и душа, и тело. Иногда думаю, что надо куда-нибудь уехать подальше, забыть все и начать новую жизнь. А наше МЫ? Ну что ж, пусть попробует выжить. Не будем с ним прощаться раньше времени».
) «Наше МЫ — как сиамские близнецы! Разделить их можно только с помощью операции. Но не факт, что оба останутся живыми. Грустно.
) «Не грусти. Это был наш выбор. Вместе и ответ держать будем. А пока постарайся ответить на вопрос, который себе задаешь. Зачем ты есть?»
) «Зачем я есть? Зачем есть ты? Почему появилось МЫ? Как понять знаки, которые посылает нам судьба? Ты сама сказала, что болезнь Надежды тебе кажется знаком судьбы. Возможно, она подсказывает мне, что я зашел слишком далеко. Наш поцелуй тогда я тоже воспринял как знак судьбы и с головой окунулся во вселенную, которую ты передо мной открыла, — ЛЮБОВЬ. Все эти годы и до сих пор я люблю тебя больше всех на свете.
Но дело в понимании, что, если с ней что-нибудь случится, я себе этого никогда не прощу. Несмотря на то, что, наверное, сразу после операции все решил, не могу внутренне смириться с этим решением. Поэтому заставляю страдать тебя и страдаю сам. Извини. Если ты считаешь, что это такое мое проявление решительности и тебе это помогает, мне остается следовать этому и дальше. Долгая разлука, возможно, все расставит на свои места. Но на какие конкретно, не знаю. Не помогает рациональный подход, поэтому живу иррационально, прислушиваясь к твоим и своим чувствам.
Порой мне кажется, что наши отношения натолкнулись на непреодолимую преграду, и в этой ситуации рациональный подход предполагает необходимость их завершения. Такое впечатление, что ты стараешься следовать именно этому подходу. Я благодарен тебе за твою последовательность. Ты мягко, чутко прислушиваясь к моему внутреннему состоянию, управляешь ситуацией, устремляясь на помощь в трудную минуту. Ты не хочешь окончательно разрушать наши отношения, а значит, возможно, ищешь пути их сохранения.
Видимо, я не научился волшебству, несмотря на все твои старания. Желание быть счастливым с тобой пока не реализуется по мановению волшебной палочки. А быть счастливым с другой — я не смогу. Мое, может быть, консервативное представление о счастье реализуется в поведении: я не могу строить свое личное счастье на несчастье других людей. Меня преследует стресс невозможности одновременной реализации желания быть счастливым и желания не допустить несчастья жены. Пока я не увижу, что она может быть счастлива с кем-нибудь другим, я не смогу предпринять реальные шаги по устройству своего счастья. Поэтому мне остается только ждать. Не знаю, хватит ли у меня на это сил. Я понимаю, что мучаю тебя этим ожиданием, этой своей стратегией жизни. Возможно, она губительна и для меня.
Ты считаешь, что мне нужно оставаться самим собой и не менять приоритеты и стратегию жизни. Но тогда, милая, запасись терпением, если у тебя на это есть силы. Твое предложение не общаться в период предстоящих длительных поездок, возможно, будет способствовать экономии этих сил и осознанию происходящего. Посмотрим. А пока тоскливо.
От разрушения любви убереги меня, любимая».
) «Привет, Владик! Не пиши, пожалуйста, такие грустные стихи. Ты ни в чем не виноват. Думаю, что твоя стратегия вовсе не является для тебя губительной, потому что она ТВОЯ (если это действительно так). В конце концов, все, что человек делает, он делает для себя. Единственное, что смущает, так это твое желание контролировать счастье (или несчастье) других людей. Какое ты имеешь на это право? Не знаю. Не очень поняла, зачем мне надо запастись терпением? Мне кажется, что ты все время поступаешь так, как хочешь: хочешь — звонишь, хочешь — не звонишь, поэтому и далее поступай как хочешь. Люблю тебя, мой милый, по-прежнему, поэтому желаю счастья!»
) «Не могу реализовать эту стратегию, потому что не убежден в ее правильности. Вновь и вновь пытаюсь прислушиваться к твоим и своим чувствам. Иногда мне кажется, что я готов эту свою стратегию отбросить и забыть. Я не хочу, чтобы ты страдала и теряла силы. Скажи, что я должен для этого сделать, и я сделаю. А то я себе кажусь вампиром, высасывающим из тебя последние силы. Я не жалею о том, что произошло с нами! У меня никогда не было этого удивительного чувства МЫ, ни с кем до тебя. И сейчас, когда ты настойчиво предлагаешь постараться завершить отношения, я испытываю чувство вины перед тобой за то, что не смог…
Извини, не могу писать…»
) «Как грустно, милая! Спасибо тебе, что откликнулась на мой звонок и приехала. Мне было совсем плохо. Я тогда пытался втиснуть стихотворение в SMS, но думаю, оно не дошло полностью. Отправляю еще раз сейчас.
Увидел твои глаза, и стало легче. Спасибо! Целую!»
) «Я рада, что тебе стало легче. Целую!»
* * *
Прошло еще полгода. Они по-прежнему старались не встречаться, хотя каждый вечер Влад заглядывал в почтовый ящик в надежде найти там от нее письмо.
) «Добрый вечер, милая! Надеюсь, Совет прошел удачно, и ты, как всегда, была на высоте. Завершил последние дела на работе и начинаю двигаться к дому. А ты, наверное, поедешь еще к папе. Желаю тебе хороших вестей о его здоровье. Переживаю и сочувствую очень. Искренне надеюсь на лучшее. Готов поддержать тебя всеми силами. Люблю и целую!!!!!
) «Спасибо за стихи. Видела тебя сегодня во сне. Целую!»
) «Везет тебе. А мне не удалось.
Уже поздно. Хочу пожелать тебе
* * *
Влад в феврале улетел в командировку. Предстояла поездка по всей Франции. Но он составил график встреч таким образом, чтобы первые три дня быть в Париже. Татьяна, как они договорились заранее, в это время также должна была прилететь туда. Вечером в день его приезда в Париж раздался звонок.
— Привет, — голос ее дрожал. — Я не смогу приехать. По-крайней мере сейчас. Папа умер.
— Ужасно. Очень сочувствую. Чем тебе помочь?
— Ничем. Я должна все сделать сама. Потом позвоню.
«Что это? Еще один знак судьбы?» — подумал Влад. К горлу подступил комок.
Они ждали этой поездки. Собирались провести вместе целых три дня, оторвавшись от текущих проблем и суеты. Париж как будто ждал их. Ярко светило солнце. Теплый ветер, скорее не характерный для этого времени года, неспешно прогуливался по Елисейским Полям, чуть играя еще кое-где сохранившимися опавшими листьями.
Успокоившись и поразмыслив немного, Влад решил перекроить график поездки так, чтобы перенести дни пребывания в Париже на конец командировки. Созвонился с партнерами и все уладил.
Как поддержать ее в этом горе? Его переживания вылились в стихотворение, которое он сразу же отправил Татьяне.
Она прилетела в Париж через пять дней. Он как раз в тот же день вернулся с юга Франции. Поселился в гостинице Софитель на небольшой улице Буаси Д'Англа, рядом с площадью Согласия. Вышел из гостиницы и увидел, что на ближайшем перекрестке улица перегорожена барьерами, и въезд на нее закрыт. Значит, такси, возможно, не доедет до дверей гостиницы. В этот момент Татьяна позвонила, что уже подъезжает, а таксист не знает, где точно находится нужная ей улица. Пока пытался объяснить, желтая машина такси остановилась у барьера на ближайшем перекрестке.
— Это твоя машина остановилась у барьера?
— Да.
— Тогда я бегу к перекрестку. Жди меня там.
Однако таксист, переговорив с полицейским, получил разрешение и подъехал прямо к дверям гостиницы. Пришлось возвращаться. Когда он прибежал обратно, Татьяна уже вышла из машины.
— Привет, любимая! Рад, что тебе удалось вырваться.
— Я тоже. Устала очень. Хорошо, что ты изменил свой график. Жаль только, что осталось всего два дня.
— Жаль. Но ничего не поделаешь. Так распорядилась судьба. Будем наверстывать.
Они поднялись в номер. Татьяна приняла душ. Влад откупорил бутылку Шабли и наполнил бокалы.
— О, какой приятный сюрприз. Люблю Шабли. За что выпьем?
— Давай за тебя. У тебя были трудные дни.
— Нет, давай за нас. Трудные дни позади, и надо снова жить. Думаю, папа меня бы одобрил. Жаль, что вы не успели познакомиться. Вы бы друг другу понравились. Он вообще принимал все, что я люблю, — на ее глаза навернулись слезы. — Извини. Твоя поддержка, стихотворение мне очень помогли. Спасибо тебе. Я в эти траурные дни особо остро ощутила, как мне тебя не хватает.
— Я тоже. После того как ты мне позвонила, долго не мог прийти в себя. Бесцельно бродил по улицам. Без тебя Париж — не Париж. Серый, унылый, безрадостный. А ты приехала, и все преобразилось. Это потому, что теперь в гостях у него не я, а МЫ. Давай выпьем за МЫ!
Прохладное вино приятно освежило горло. Губы слились в долгом головокружительном поцелуе. Секс был гармоничным и страстным. Как будто не было длительного перерыва. Все клеточки их тел, соединившись в единое целое, образовали то, что могут образовать только влюбленные, — гармонию МЫ!
* * *
Когда они вышли на улицу, уже темнело. Пересекли площадь Согласия и направились вдоль набережной Сены в сторону собора Парижской Богоматери. Не дойдя до него нескольких десятков метров, обнаружили на одной из площадей искусственный каток, на котором весело кружились молодые парни и девушки. У собора, как всегда, было многолюдно. Полюбовались на величественное здание и направились по мосту в сторону Латинского квартала.
Попробовали зайти в несколько небольших ресторанов, однако свободных мест не было. Они были зарезервированы. Парижане не любят отдавать на волю случая выбор места для ужина, если могут позаботиться о нем заранее. Наконец, в одной из узких улочек удалось найти небольшой ресторан с массой свободных столиков. Оказалось, он только что открылся и еще не успел обзавестись завсегдатаями.
— Ну что, остановимся здесь? Как тебе? — спросил Влад.
— Вполне уютно. Чистые скатерти. Хороший интерьер. Если еще и еда окажется хорошей, будем считать, что нам повезло.
Они сделали заказ, как всегда попросив официанта, молодого француза с роскошными усами, порекомендовать блюдо, которое лучше всего удалось повару сегодня вечером. Он уверенно назвал на выбор два блюда, характерным жестом продемонстрировав, что они «оближут пальчики», и предложил наилучшим образом подходящее вино. На том и остановились.
— Толковый молодой человек и симпатичный, хотя без усов был бы краше, — отметила Татьяна.
— Усы — для антуража. В духе эпохи, под которую стилизован зал.
Они огляделись. Стены подвального помещения были из красного необработанного кирпича, кое-где висели гобелены с изображениями сцен из времен Людовика XIV, шпаги и старинные пистолеты. Столики располагались на разных уровнях и были отделены друг от друга перилами, что способствовало созданию атмосферы уединения. На каждом стояли старинные подсвечники и, там, где уже сидели посетители, были зажжены свечи.
— Как прошла поездка по Франции?
— В общем, неплохо. Побывал в Марселе и Бургундии. Пару дней поработал здесь, в Париже. Подготовил договоры о сотрудничестве. Жаль, из-за смены графика поездки не смог попасть на винодельческую ферму в Бургундии. Очень звали.
— Это я виновата? Извини.
— Ну что ты! Не думай об этом. Свидание с тобой затмевает любую дегустацию. Если хочешь, съездим туда как-нибудь вместе. Там работает мой приятель из Питера. Все организует. Ну а ты? Как ты все это пережила?
— Если честно, было ужасно трудно. Я в тот день уехала в Москву и ничего не знала. Когда вернулась и увидела на перроне Николая с Алексеем, все поняла. Они не решились сообщить мне о смерти папы по телефону. Сразу с вокзала поехала в больницу, потом занялась организацией траурных мероприятий. Это отвлекло. Только вот отпевание на могиле, на чем настаивали родственники, не понравилось. Оно совсем не помогало, а наоборот, усиливало боль и тоску об утрате самого близкого мне человека. Помогали твои строчки «Держись, любимая! Держись!» — Она посмотрела в его глаза, поцеловала и добавила: — Спасибо, что ты есть!
— Спасибо, что есть МЫ! Я рад, что оно не умирает, и недавно получил научное обоснование того, что оно может и, скорее всего, будет существовать. Знаешь, что такое теория игр? Равновесие по Нэшу?
— Слышала, конечно. Но не очень понимаю, как это можно применить к нам.
— Я тебе сейчас все объясню. Мы проведем небольшой эксперимент.
Он достал два листка бумаги и нарисовал на каждом таблицу.
— Игра задается: во-первых, множеством игроков. У нас их два. Во-вторых, множествами стратегий игроков. Пусть у нас будет по три стратегии у каждого (каждой стратегии соответствует ровно одно решение). И, в-третьих, матрицей выигрышей или полезностей игроков в различных ситуациях.
Мы уже долгое время рассматриваем для себя такие стратегии: 1) завершить отношения, 2) уйти из своих семей и быть вместе и, пожалуй, 3) уйти из семьи и жить в одиночестве. Каждый должен сам решить, какой стратегии следовать. Если каждый выбрал свою стратегию (решение), то образуется пара решений (или пара стратегий, которая называется ситуацией в игре). Попробуй по десятибалльной шкале полезности (или уровня удовлетворенности, как тебе понятнее) оценить каждую пару таких решений и заполнить таблицу. По вертикали, в левом столбце, располагаются мои возможные решения, по горизонтали, в верхней строке, — твои. Понятно? Тогда заполняй.
После заполнения получились такие таблицы.
Влад внимательно посмотрел на то, что получилось, и улыбнулся.
— Обрати внимание, здесь есть две ситуации, которые с точки зрения теории игр являются равновесными по Нэшу. Это ситуация, в которой моим решением является «завершить отношения» и твоим тоже — «завершить отношения». Эта ситуация нами обоими оценивается в пять баллов. Другая ситуация — оба решают «уйти из семьи и быть вместе» — оценивается нами обоими в шесть баллов. То есть вторая ситуация оценивается выше, чем первая. Но она, к тому же, впрочем, как и первая, хороша тем, что если она образуется, то никто не захочет изменить свое решение, если этого не станет делать другой. Об этом говорят баллы, стоящие во второй строке твоей таблицы и во втором столбце — моей. Например, если ты вместо решения «уйти из семьи и быть вместе» захочешь выбрать решение «завершить отношения», а я сохраню решение «уйти из семьи и быть вместе», то новая ситуация для тебя будет оцениваться лишь в два балла, что меньше шести. Аналогичный результат будет, если ты изменишь решение «уйти из семьи и быть вместе» на решение «уйти из семьи и жить в одиночестве». А тогда зачем тебе менять решение? Такая же картина получится, если я рискну изменить решение, а ты сохранишь стратегию «уйти из семьи и быть вместе». Поэтому, если мы хотим оба «выиграть больше» в этой игре, нам следует договориться и вместе выбрать вторую ситуацию, то есть обоим уйти из семьи и быть вместе, — завершил свой анализ Влад и с удовлетворением посмотрел на Татьяну.
— Я все поняла, хотя достаточно скептически отношусь к возможностям применения теории игр. Ну, это, в общем, неважно. Мы же честно оценивали полезность использования своих стратегий, следовательно, никаких попыток манипуляций не было, и эксперимент можно считать чистым. Что же из этого следует?
— Я предлагаю реализовать эти стратегии и уйти из семьи.
— Ты уверен?
— Думаю, да.
— Хорошо, только я предлагаю еще некоторое время пожить отдельно, чтобы убедиться в правильности выбора и оценки ситуации.
— Согласен.
* * *
После возвращения в Питер Влад стал подыскивать квартиру. Через несколько дней удалось найти вполне приличную квартиру недалеко от места работы, как своего, так и Татьяны. Самое трудное испытание — разговор с женой — он отложил на последний момент. Она, как мудрая женщина, понимала, что такое развитие событий рано или поздно могло случиться, поэтому отнеслась к его желанию пожить отдельно внешне спокойно.
Татьяна тоже переехала в квартиру своего отца, объяснив домашним, что хочет пожить одна. Все всё понимали и не пытались отговаривать, надеясь, видимо, что рано или поздно она вернется обратно.
Теперь ничто не могло им помешать встречаться в любое удобное для них время. Татьяна часто, получив предложение от Влада, заходила к нему после работы и оставалась там ночевать, однако старательно подчеркивала, что это не основное ее место жительства, и она вполне может жить в квартире отца.
«Может быть, я сейчас в самом центре лабиринта, о котором говорил Анджело, — размышлял Влад. — И все ждут от меня решения, куда я пойду».
Новая жизнь представлялась ему непростой: развод, поиски съемного жилья или приобретение новой квартиры, нехватка средств. Все это пугало его, уже привыкшего к комфорту и уюту семейного дома, сформировавшегося в течение более тридцати лет семейной жизни. Казалось бы, если не хочешь терять то, что накоплено, — возвращайся. Но, как только он начинал размышлять о такой возможности, неминуемо наплывало отчаяние, связанное с потерей любимой женщины — Татьяны. Он ругал себя за то, что не может решить, что делать. Это мучило его, мучило Татьяну, которая стремилась к определенности, уже решив для себя, что не вернется домой и вполне сможет жить одна. Эта ситуация разрушающе действовала на их отношения, на еще не окрепшее МЫ. У него поднялось давление, стали появляться признаки депрессии, многое, что раньше привлекало его, померкло и стало неинтересным. В ответ на прозвучавшую в очередной раз просьбу жены вернуться он помотал головой и произнес: зачем тебе депрессивный муж?
Наконец, однажды он сказал Татьяне, что готов подать на развод.
— Ты уверен, что поступаешь правильно?
— Да. Я долго размышлял об этом. Не думаю, что все это пройдет просто, но по-другому я уже не могу. Я очень люблю тебя и не хочу потерять. Моя нерешительность может привести к краху всего того, что судьбе удалось сделать для нас. Я это ясно осознаю, поэтому хочу развестись и предлагаю тебе выйти за меня замуж.
— Хорошо. Я тоже подам на развод. Надеюсь, что у нас хватит сил преодолеть все, что с этим будет связано. Я тоже тебя люблю, преочень!
* * *
Не хочется останавливаться на всех перипетиях переговоров о разводе. Они были трудными, на грани истерики и потери самообладания. Но в итоге никто не стал чинить формальной процедуре развода никаких препятствий. Это отозвалось в душах Татьяны и Влада чувством благодарности. Если вообще об этом уместно здесь говорить.