Впереди торит путь могучий Шабл, безжалостно сминая копытами почву на едва заметной, почти заглушенной травой тропе. Слева от минотавра, чуть отстав, двигается Строг Бездумный, справа прокладывает дорогу Мор Блеск Молнии. В руках марионеток грозно покачивается оружие, они выполняют мою волю.

Усыпанная камнями и почти лишенная растительности складка местности, пролегающая длинным языком почти два километра, словно мыс, впадающий в море, наконец упирается в границу леса. Цель по моим ощущениям уже близка, и долго сдерживаемое нетерпение подталкивает меня вперёд. И всё же мне хватает выдержки не торопить шаг, не хочу ничего испортить.

Первыми пересекают границу леса не ведающие сомнений мёртвые бойцы. Их спины мелькают среди корявых низкорослых деревьев с чёрными стволами и серебристо-серой, словно седой, листвой, а могучие плечи легко раздвигают кусты и юную древесную поросль. Признаться, это очень странное ощущение – повелевать существами с помощью божественной способности подчинения. Я поддерживаю непрерывное ментальное давление, которое оказываю на этих трёх, и как мне кажется, не последнюю роль в этом играет Духовная связь. Незримые векторы ментальной энергии тянутся к каждому из бойцов, настойчиво подталкивая в спины, то растягиваясь, то сжимаясь словно ленты эспандера, в зависимости от текущего расстояния между нами.

Приотстав шагов на тридцать, я осторожным шагом двигаюсь следом, и через минуту тоже вступаю в тень деревьев. Призрачное солнце сразу тускнеет в густых кронах, прячущих от глаз серое небо. Воздух теряет свежесть, от почвы под ногами тянет чем-то неприятным. И дело не в запахе, который исходит от мертвяков. Что-то гнусное находится впереди. На всякий случай правой ладонью заранее грею рукоять торчащего из-за пояса кинжала. От соблазна позаимствовать меч орка пришлось отказаться. Его оружие слишком велико для меня, слишком непривычен баланс, тренироваться с ним некогда, а ошибка может дорого обойтись. Кинжал сейчас и то сподручнее.

Где-то за моей спиной бесшумно перемещается Рист. Стараюсь лишний раз не оглядываться, я и без того хорошо чувствую его своей Печатью Алана: против обыкновения она не жжёт, а холодит лицо, как свежий бриз. Ещё один невидимый вектор, на этот раз направленный в мою сторону – вектор неотступного чужого внимания.

Ощущение не из приятных, когда знаешь, что работаешь наживкой. Червячок на крючке. Одно утешение – у меня своих «червячков» аж целых три штуки, так что на поклёв в первую очередь реагировать им. Вот если бы они ещё и живыми были, с полноценным разумом и адекватной реакцией, и не шумели бы на весь лес как стадо кентавров, перемалывающих попадающийся под ноги, копыта и сапоги хворост в труху…

Мечтать не вредно.

За спинами трёх могучих суров чувствую себя относительно спокойно, но всё же с каждым шагом внутреннее напряжение растёт. Прекрасно отдаю себе отчет, что раз нужна приманка, значит, Рист кого-то там не добил, возле святилища. Кого-то весьма сильного, раз предпочёл ретироваться. На вопросы и уточнения линарец прямо не отвечает, то ли делает вид, что не понимает меня, то ли в самом деле что-то не понимает. Или ему просто плевать на мои вопросы, и он целиком и полностью живет в своем, выдуманном мире, где он является центром мироздания. Вменяемую информацию из него выжимать тяжелее, чем воду из камня. Приходится выстраивать цепочку предположений по косвенным признакам, подкрепляя их личным опытом.

С каждым шагом ощущение недалёкого присутствия Крохи становится всё сильнее, и мои мысли поневоле крутятся вокруг судьбы фейри. Если Ристу лишь нужно доделать дело и гарантированно зачистить этот участок острова от присутствия «Серого ветра», то мне, в первую очередь, необходимо спасти Кроху.

А вот после спасения можно будет подумать и о справедливой мести.

Не прощу агрессии ни в свой адрес, ни к моим петам, давно ставшими частичками моей души. Ни Гораду, ни кому бы то ни было. Собственно, Гораду я в любом случае не собираюсь прощать эту западню на Острове Мертвецов и попытку умерщвления. Да, Горад – серьезная угроза для моего клана, но оставив эту акцию без ответа, я распишусь в слабости, как своей, так и тех, кого взял под свое покровительство. Последствия утраты только начавшего набирать обороты авторитета могут быть необратимыми. Например, иссякнут желающие вступить в ряды «Охотников». Время вооруженного нейтралитета прошло, пора официально открывать охоту на «Серый ветер». Что с того, что Горад намного могущественнее? И могущественные умирают. Главное, найти верный способ.

Естественно, у мага такого уровня, как Горад, сейв далеко не один. Иначе и быть не может. Но это совершенно не важно. Мне и нужна лишь одна его смерть, пусть и временная. Важно одно: чтобы прикончить его с гарантией, необходимо найти и уничтожить все острова, где находятся искаженные порталы. То есть все места, где он может возродиться. А начать разумнее всего с Острова Мертвецов…

Вот и выходит, что я снова возвращаюсь к Древу Смерти и его Семенам, только они годятся для уничтожения целых островов. А значит, придется ускорить эксперименты с Древом сразу, как только отсюда выберусь. Сейчас я еще больше уверен, что задача со сбором семян Древа Смерти решаема, особенно при должном упорстве и смекалке. Тлеющая злость, отложенная до лучшего момента и готовая при случае вспыхнуть неудержимым гневом, не дает мне усомниться в такой возможности.

Само собой, Горад не станет сидеть спокойно, когда до него дойдёт информация о моих действиях, а она обязательно дойдёт. Собственно, поэтому он и зашевелился, организовав этот захват. Чует, гнида, что припекать стало. Очень не хотелось бы напрасно потерять сейв в попытке прикончить мага такого уровня и мощи, но риска не избежать. Поэтому если смогу попасть на Древо… Не так. Не «если», а «как только» попаду на Древо Смерти, то действовать придется максимально быстро, используя все связи и ресурсы, отложив все второстепенные дела на потом. В этом мне поможет клан, и не беда, что его состав пока невелик. Зато база защищена надежно, всегда есть куда отступить, перегруппироваться и атаковать снова. Ещё у меня есть Хорка Умный: воин-антимаг, да еще и Видящий локации, этот белогривый гхэлл один стоит целого клана. Если он задействует все подвластные ему ресурсы, то дни Горада будут сочтены очень, очень быстро. Странно, что Хорка до сих пор не нашел решения этой проблемы сам, но похоже, он чего-то ждет именно от Ключника.

Чувствую, что впереди меня ждут глобальные задачи, сулящие множество наград и прорву опыта.

Возможно, есть и другие варианты решения проблемы с Горадом, но пока это лишь в стадии теории. Например, очень не помешает добрать очки умений до сотни, чтобы получить истинный пятый ранг Душелова, а затем с помощью перстня Иллюзия совершенства активировать шестой, пока еще тайный для меня ранг. Почему-то мне кажется, что упоминание о Жатве душ, отразившееся в описании Цепной смерти после активации перстня в прошлый раз, – это неспроста. По крайней мере, имеется существенный шанс, что умение окажется весьма и весьма мощным. Я провел в локации достаточно много времени, чтобы уяснить одну простую вещь: всё, что здесь превышает пятый ранг, выходит за рамки местных реалий. Хочу в этом убедиться лично. Ставки уже таковы, что без могучих умений не обойтись, это вопрос выживания, для меня и клана…

Прогулка по лесу заканчивается, когда в просвет между деревьями я наконец вижу очертания святилища. Невольно морщусь: мерзкий трупный запах становится все сильнее. Мысленным приказом останавливаю своих мертвяков на кромке леса и быстро забираюсь на ближайшее сучковатое дерево, продираюсь сквозь поросль веток. И наконец вижу цель своего путешествия с трёхметровой высоты. Не всё отсюда удаётся разглядеть толком, до святилища ещё метров сорок и лес откровенно мешает, но общая картина после минуты внимательного осмотра мне понятна.

Это святилище Йеноху устроено примерно также, как и предыдущее. В холмистой складке местности темнеет вход, обрамленный блоками и колоннами из грубо тесаного камня и увенчанный аркой, разрисованной уже знакомым птичьим орнаментом (откуда-то из потаенных глубин памяти всплывает понятие «клинопись»). Вход затянут полотнищем из серых нитей, словно накрыт пологом из грязного ветхого одеяла. Паутина безжизненно колышется под порывами ленивого ветерка, вызывая ощущение зябкого озноба, марширующего по коже многочисленными мурашками.

Ненавижу пауков и всех любителей плести сети…

Особенно пауков такого размера, а тварь, соткавшая это полотно, не может быть мелкой по законам игровых реалий. Да и по законам подлости тоже.

Ещё большую настороженность вызывает вид «контрольной полосы», опоясывающей святилище вокруг. Деревья на протяжении десятка метров то ли вырублены бывшими служителями молитвенного сооружения, то ли просто не растут, уступая давлению ауры неведомого существа, засевшего внутри. Всё это пространство, поросшее лишь низкорослыми кустами и чахнущей травой, тоже окутано мерзкого вида паутиной, где гуще, где реже.

Взгляд не сразу находит трупы среди колышущихся клубков и нитей, которые скрадывают под собой очертания любых предметов. Но заметив первый, нахожу и остальные. Два тела определенно принадлежат человеческим существам. Вглядываюсь, заставляя систему выдать подсказку:

Тангар

43 уровень

Раса – человек

Класс – защитник

Зелеакс

46 уровень

Раса – темный эльф

Класс – хаотик

Чёрт возьми, это же мои кандидаты в клан, о них я совсем недавно говорил с Команчем! Из этой партии любителей экстремальных приключений не хватает лишь двух – Сидора и Юлианны. И теперь я точно знаю, что накопитель опыта, который я забрал с Пастуха, принадлежал Сидору, только он и не успел сдать взнос. Если и Юлианна где-то здесь, то может, она ещё жива? И вообще, какого дьявола их сюда понесло, на остров Мертвецов?!

Стоп. А не виной ли тому мои требования для вступления? Им нужен был опыт для кристаллов, и они пошли на риск, чтобы набрать этот опыт ускоренным темпом. Похоже, требования действительно придется пересмотреть. Что-нибудь придумаю полегче, но это потом.

Взгляд скользит по полю битвы дальше.

Ворукс

45 уровень

Раса – гхэлл

Класс – грабитель

Титус

43 уровень

Раса – гхэлл

Класс – грабитель

Подручные Горада. Ворукс все-таки допрыгался. Майло не соврал, что оставил на нём свою метку – вместо левого глаза у псоглавого виднеется едва зарубцевавшаяся рана. Стоп. Если Майло не соврал в этом, то может, не врал и в остальном? И наличие предметов, что я забрал с его праха, можно объяснить как-то иначе, а не совместным заговором с Горадом? Жаль, ожерелье, привязанное к душе убийцы, для меня сейчас бесполезно…

Рука машинально тянется в подсумок, достаю кулон, еще раз осматриваю заманчивую по возможностям вещицу… И удивленно замираю. Привязки больше нет. Как так? Это ведь означает, что Майло погиб оккончательно?! Но… И тут до меня доходит, да так, что озноб прокатывает по спине, а на лбу выступает испарина. Делаю себе на память зарубку никогда не попадать под Аннигиляцию Риста. Бог ты мой Алан, а ведь я уже попадал под удар этой хрени, и тогда меня спас лишь щит Абсолюта… И что же получается, это сверх разрушительное умение уничтожает игрока вместе с его сейвами?! Аналог действия Душелова в песочнице? Похоже Рист куда опаснее, чем я полагал, и напав на него на Черепе Властелина, мы провернули сумасбродную авантюру, которая лишь чудом не вышла нам всем боком. Странно лишь, что системе понадобилось столько времени, чтобы признать вещи Майло бесхозными, словно… А может, все-таки был шанс восстановить его тело реаниматором из оставшегося от него праха? Хотя бы до состояния комы…

Ладно, это все потом.

Нервным движением накидываю цепочку на шею, заправляю блестящий адамантином ромбик кулона под панцирь, даю подтверждение системе о привязке, выбрасываю мысли о Майло из головы и возвращаюсь к осмотру местности.

Итак, судя по расположению тел, Ворукса скорее всего прикончил Зелеакс, так как гхэлл валяется всего в двух шагах от темного эльфа, и из спины псоглавого, пробив кожаные доспехи, торчит рукоять кинжала. Сам же Зелеакс не пережил нападения костееда, труп которого громоздится рядом с ним: массивный, увитый могучими мышцами торс, громадная башка с вытянутой мордой, узкая пасть с частоколом острых клыков. Эта жуткая тварь, помесь медведя с волком, чуть ли не обнимает тело темного эльфа страшенными лапами с чудовищными когтями. Даже дохлый, разрубленный сильнейшим ударом от плеча до центра грудной клетки, этот монстр всё ещё вызывает инстинктивный страх. Натуральный привет из «песочницы», только там я таких тварей и встречал. Но эта особь намного крупнее и мощнее на вид, что неудивительно – 48 уровень, тварь Смерти. То есть этот зверь был мертв еще до того, как его лишили некрожизни. Вот откуда эта вонь, пропитавшая всю территорию. И вот почему, несмотря на чудовищную рану, под трупом нет крови, почву под ним пропитывает лишь маслянисто поблескивающая жидкость.

С каждым замеченным телом мне становится всё больше не по себе.

Такой монстр здесь не один. Нахожу взглядом по меньшей мере еще двух его сородичей, чуть дальше, возле трупа Тангара. Парень оборонялся неистово – расщеплённый край его круглого полуметрового щита вогнан в раззявленную пасть костееда, обломав ему клыки и практически оторвав нижнюю челюсть. Меч бойца торчит в грудной клетке второго монстра, погруженный почти по гарду. Но и сам Тангар погиб так, что взглянуть страшно: у него не хватает верхней половины черепа. Разбрызганные куски черепной коробки и ошметки мозгов приклеились к отдельным нитям паутины, бесшумно подрагивая и раскачиваясь от порывов ветра жуткой гирляндой. Глядя на Тангара, я невольно стискиваю зубы до скрипа, и кое-кому очень хочется немедленно дать в блестящую морду. Ублюдочный Рист. Не хочется делать скороспелых выводов, но сейчас ситуация выглядит так, что он привёл ребят на убой, а сам свалил, когда враг оказался не по зубам.

Кроме костеедов на поле брани хватает и других тварей, они валяются вокруг святилища где в одиночку, а где и вповалку. Вижу несколько бродячих зомби: коренастые, рыхлые и облезлые тела с наполовину сгнившей шкурой и свалявшейся шерстью, свисающей клочьями между открытых разлагающихся язв. Гхэллы. То ли окончательно переродившиеся со временем игроки, то ли тела аборигенов, не успевших стать игроками и попавших под убийственное проклятие острова. Нашлось и несколько уже знакомых клювоголовов, среди кучи малы которых затесался даже единственный дурноглаз. Распростертая на земле тварь, размером с автомобильную шину, со множеством разбросанных вокруг хлыстов-щупалец, выглядит как раздавленная гигантским сапогом серо-бурая медуза. Даже мёртвый, дурноглаз злобно щерит зубастую пасть и пялится на окружающий мир гроздьями затянутых жёлтыми бельмами улиточных глаз. На эту тварь у меня взят контроль популяции, где в счётчике жертв светится лишь единица. Всего раз и сталкивался, на одном из островов при фарме задания Заядлый путешественник. Если бы не Марана с её даром внушения, то для нас в тот раз всё могло кончиться плохо, сила внушения у этой твари вряд ли намного меньше, чем у суккубы, а застал нас тогда дурноглаз врасплох.

По характеру чудовищных ран на телах монстров напрашивается вывод, что большую их часть перебил Рист, орудуя своим жутким трехлезвийным копьем. И тем не менее, он почему-то потом смылся, даже не собрав трофеи. Где-то нашла коса на камень. И мне этот факт всё больше не нравится.

Схватка произошла недавно, это легко определить: системный таймер отсчета посмертия на телах показывает в среднем 30 минут, плюс-минус. То есть незалутанным телам игроков и монстров остается меньше получаса до автоматического развеивания. А значит, у меня есть шанс вернуть одного из союзников к жизни, и я сразу загораюсь этой идеей. Прискорбно, что Тангар, игрок с танковым спеком защитник, для реанимации не подходит. По правилам нельзя воскресить игрока, тело которого повреждено более чем на 50 %, но в случае с Тангаром именно характер увечья играет первоочередную роль. Отсутствие большей части черепа ставит на его возрождении жирный крест. А вот с магом Зелеаксом можно попробовать, недаром же я вытащил из праха Майло расходник реанимации. Только бы сперва разобраться, какого хрена здесь вообще произошло, чтобы не напороться на тоже самое и не лечь по-идиотски рядом.

– Пора, – едва слышно скрипит где-то внизу линарец, отрывая меня от мрачных размышлений. – Веди мертвых.

– Рист, – я бросаю на линарца, замершего у подножия соседнего дерева, кипящий злобой взгляд. – Мне нужна вся информация об этом бое. Что за тварь засела в святилище? Почему ты вышел из боя, не закончив его?

– Твоя задача привлечь внимание, – шипит линарец, разъясняя мне, словно несмышленому ребенку и словно не слыша моего вопроса. – Задача Риста – атаковать. Это очень просто. На этот раз Рист справится.

Угу, особенно с учетом того, что Аннигиляцию ты потратил, чтобы уничтожить моего спутника, и до отката умения такой силы ещё далеко.

– Рист, – стараюсь говорить проникновенно, чтобы подключить харизму, но сомневаюсь, что применительно к этому существу это возможно. – Если ты в группе, то интересы каждого в группе должны быть взаимны, или, по крайней мере, нужна общая согласованность и поддержка…

– Рист не видит смысла, – линарец делает трезубцем быстрое замысловатое движение, отметая мои доводы, и его гибкий как змея хвост вторит этому жесту. – Важно лишь то, что важно Ристу.

Мда. С такими моральными установками каши с ним явно не сваришь. Но я тоже бываю упрям, особенно когда речь идет о моей жизни:

– Послушай меня, линарец. Хотя бы попытайся. Это настолько элементарно, что я даже не знаю, как тебе вдолбить… Если ты поддерживаешь свою группу также, как и она тебя, то группа дольше сохраняет силу. А значит, одним и тем же составом можно выполнить куда больше заданий, не теряя напрасно время на поиск новых соратников. Понимаешь?

– Время уходит. Атакуй. Или договор будет расторгнут.

Проигнорировав распоряжение линарца, я ещё с минуту стою в развилке дерева, пристально изучаю вход в святилище и территорию возле него, откладывая в сознании малейшие подозрительные детали. Рисковать в первую очередь мне, так что пусть он свои «гениальные» советы и распоряжения засунет в отсвечивающую ртутным блеском задницу, раз не понимает, что это означает – поделиться информацией для обоюдной пользы.

Ничего он мне не сделает, я ему нужен куда больше, чем он старается показать. Сейчас меня меньше всего волнует недовольство линарца, есть проблема поважнее.

Ощущение присутствия Крохи ведет меня прямиком внутрь святилища, тянет в темноту провала, толкает в затылок невидимой рукой, затрагивая в мозгу эмпатический центр. И с каждой секундой промедления эта тяга все сильнее, все заразительнее. Кроха по-прежнему не отвечает, индикаторы ее жизненных показателей пугающе серые, сплошные нули. Не знаю, как это понимать, но она всё ещё жива, иначе уже пришло бы чувство потери. Но я чувствую, как Крохе плохо, настолько, что она не в состоянии не только говорить, но и мыслить. Фейри практически в коме, и я улавливал лишь жалобную нотку её бессловесной бессознательной мольбы, рвущую мне сердце.

И это заставляет меня решиться, несмотря на жгучее предупреждение Знака Алана. Впрочем, ощущение гнетущей опасности, затаившийся возле святилища, я чувствую и без подсказки божественного покровителя.

Я тихо спрыгиваю с дерева, крадущимся шагом выдвигаюсь вперед.

Когда до мертвяков остаётся не больше десяти метров, замираю в тени очередного древесного ствола и отдаю команду марионеткам. Все трое переступают границу леса и тяжелой поступью входят на территорию перед святилищем. Пять шагов. Десять.

И…

И ничего.

По-прежнему никакого движения. Приказываю мертвякам замереть. Или лучше сразу послать их прямо в святилище? Но кто знает, что там случится без моего присмотра, как бы Кроха не погибла из-за какой-нибудь роковой случайности, угодив под шальной удар. Не знаю, грозит ли фейри превращение в нежить, она относится к классу магических существ… Но вспоминаю призрака, который тоже является по сути магическим существом. Призраки ведь тоже возникают не на пустом месте. Черт побери… А вдруг Горад это и делал – проводил ритуал над фейри, чтобы превратить ее в нежить?! Ах ты сучонок… Хочется немедленно порвать эту гниду и обязательно голыми руками, чтобы сполна выместить вдруг вспыхнувшую ярость…

– Твоя очередь, – напоминает Рист, и чувствую, что его терпение заканчивается. – Мертвяки не помогли. Приманка должна быть живой.

Бросаю на Риста неприязненный взгляд.

Впрочем, мое терпение тоже на исходе, мне и самому хочется хоть что-то сделать, вытащить Кроху из этого проклятого места. Все чувства кричат, что это опасная авантюра, но не могу себе позволить бросить всё и сбежать, спасая лишь свою шкуру. Усилием воли приглушив в душе ярость, сейчас мне нужен холодный рассудок, я делаю шаг вперед и осторожно наступаю на ближайшие нити паутины.

И снова никакой видимой и ощутимой реакции. Это вовсе не означает, что мое вторжение не замечено, просто враг осторожен, весьма осторожен. Или, чтобы попасть в зону его агро, нужно подойти еще ближе.

До тела темного эльфа, упокоившегося метрах в пятнадцати слева от входа в святилище, от границы леса всего двадцать шагов. Иду к нему медленно, не спеша, чутко контролируя окружающую обстановку развивающейся с Духовной связью эмпатией, стараюсь отследить малейшие реакции. Чувствую себя так, словно шагаю по минному полю.

Неестественно гулкая тишина. Нарастающая вонь мертвечины. Нарастающее внутри напряжение. За два шага обхожу труп костееда стороной, не нравится мне ощущение, что эта тварь не столько мертва, сколько притворяется мертвой. Но это всего лишь страх, нагнетаемый проклятым местом, ведь существо с такой страшной раной в раскроенной грудной клетке не способно притворяться.

Наконец добираюсь до Зелеакса, вынимаю расходник из подсумка и опускаю ему на грудь.

– Нет! – Едва слышно шипит Рист, пытаясь меня остановить.

Нам нужны союзники, – тут же перевожу разговор в групповой чат, опасаясь громкими звуками накликать затаившуюся где-то рядом опасность. – В конце концов, это же твой напарник. Не понимаю, почему ты против.

Он будет слаб, – Рист тоже переходит на чат. – Нет пользы. Иди в святилище.

И что там меня ждет? Как ты вообще узнал про некий ритуал, который якобы прерван?!

Время уходит. Двигайся!

Признаю с легкой злостью, что в чём-то Рист прав.

Судя по состоянию тела Зелеакса, досталось ему не настолько крепко, как Тангару, а значит реанимация, хотя и не исправит всего, смертельные раны все же залатает. После такого оживления в условиях острова этот парень может надолго стать для нас балластом. Тем не менее, у меня имеются свои соображения по поводу происходящего: моральное и меркантильное. Первое: я не привык проходить мимо, если могу оказать помощь, тем более, одному из своих кандидатов. Второе: даже половина возможностей мага 46 уровня может оказаться той самой соломинкой, что переломит хребет проблеме со святилищем. Ничего нельзя исключать.

И я активирую расходник, проигнорировав нетерпение Риста, также, как он отмахнулся от моих вопросов. Граненые дымчатые поверхности реаниматора охватывает свечение, кристал уже сам, как только убираю пальцы, приподнимается над телом пациента и замирает в воздухе. А затем вместе со свечением начинает таять, отдавая жизненную силу. Теперь, пока Зелеакс возрождается к жизни, самое время наведаться к Тангару и забрать его оружие, оно вполне годится и для меня. А потом можно и святилище пощупать….

Именно в этот миг опасность бьёт по нервам электрическим разрядом.

Словно бесшумный и невидимый удар широкой волной прокатывается от святилища до самого леса. Перед глазами на долю секунды темнеет, а в логах мелькает сообщение о воздействии на окружающую местность Темного зова, но пока ни черта не ясно, что это такое.

Замечаю краем глаза смазанное движение и не раздумывая откатываюсь в сторону. Вскакиваю уже с выхваченным кинжалом и с холодной злостью понимаю, что моя «зуботычина» против такой твари не годится, а энергии слишком мало, чтобы разбрасываться умениями по первой попавшейся цели. Даже если эта цель – смертельно опасный в своей звериной мощи дохлый костеед. Вернее, только что бывший дважды дохлым.

Тело костееда сотрясается от сильнейшей дрожи, словно из вечного сна его вырвал эпилептический припадок. Края его жуткой раны, рассекающей грудную клетку и плечо, сходятся прямо на глазах, срастаются, вспухают уродливым рубцом. Вот он уже подгребает под себя передние конечности, сгибает задние и пытается подняться, шатаясь, как алкоголик в последней стадии опьянения перед тем, как вырубиться.

Но не зря же у меня трое подручных.

Мысленной командой бросаю в атаку Шабла, в надежде, что минотавр прикочит тварь до того, как та окончательно восстанет и порвет Зелеакса, с которым уже нет возможности возиться. Шабл с утробным ревом бьет молотом почти без замаха и страшная сила удара с треском сминает плечо изготовившейся к прыжку твари, на пару метров отбрасывая в сторону.

Резко разворачиваюсь, собираясь под прикрытием двух других марионеток добраться до Тангара, мне позарез необходимо нормальное оружие. И чувствую, как меня бросает в жар от ощущения только что совершенной непоправимой ошибки: в движение приходит вся территория вокруг святилища. Покрывающие траву и кусты неопрятные полотнища паутины шевелятся, как живые. Кажется, что это не трупы, пытаясь подняться, дергают месиво паутины, а наоборот, паутина, словно нити управляющего за кулисами неведомого кукольника, заставляет встать мертвецов, чтобы снова вступить в схватку с живыми. Да чтоб вас!

Святилище! – снова шипит в чат Рист, причем даже не видно, где он там засел среди деревьев, явно не торопится вмешиваться лично. – Быстрее!

Уже понимая, что произойдет дальше, и почему смылся Рист в прошлый раз, срываюсь с места и бегу со всех ног. Как бы не получилось, что я перехитрил сам себя, не последовав его распоряжению сразу и не проверив, кто же там такой засел внутри святилища…

Когда подлетаю к трупу Тангара, до этого лежавшему неподвижно, он вздрагивает. Это по-настоящему жутко, потому что пролом на остатках его изуродованного черепа стремительно затягивает некротическая пленка плоти, скрывая разбрызганные мозги, и мертвые глаза – кровавые белки с черными булавками зрачков, выше которых черепа уже нет, начинают поворачиваться в орбитах в поисках цели.

Первым делом вырываю щит из жуткой пасти содрогающегося в реанимационных конвульсиях костееда. Тут же, поставив на грудь второго ногу, с силой выдергиваю лезвие меча, измазанного черной сукровицей. Оба предмета экипировки, как ни странно, простые, обычное железо, поэтому сейчас не определить, погиб ли Тангар окончательной смертью. Зато сразу обретаю хоть какую-то уверенность в своих силах, чувствуя надежную тяжесть хоть и простого, но привычного оружия в руках. И воздаю благодарность владельцу – системных ограничений на использование таких предметов нет.

Громадная секира Строга Бездумного в широком замахе сверкающей дугой летит на костееда. Тварь с неожиданной ловкостью и силой с металлическим звоном отбивает выпад в сторону когтистой лапой, а второй тут же рвет гхэллу шею, не защищенную броней. Удар, гарантированно отправивший бы живого на перерождение, заставляет псоглавого лишь отшатнутся и издать глухой рык ярости.

Пальцы оставшейся за спиной второй твари, которую я всего на миг выпускаю из виду, вдруг обвивается вокруг моего правого сапога и сжимает голень как в тисках. Маячивший за спиной Мор Блеск Молнии даже мертвый оправдывает свое имя. Не успеваю обернуться, как его меч со свистом рассекает воздух и с хрустом перерубает кости, чувствую освобождающий рывок. Тут же Строг Бездумный с рычанием врезается в торс поднимающегося костееда, сбивает его обратно на землю и снова широко взмахивает жутковатой секирой…

На секунду замираю, так как подчинение легче дается при определенной концентрации. С неведомым кукольником, засевшим в святилище, я могу сыграть по его же правилам. Благо, для этого у меня есть необходимые средства – ещё шесть вакантных мест для Теневого клейма. И мелочиться сейчас не стоит. Вектор внимания входит в Тангара, как нож в привычные ножны, образуя новую ментальную связь, но бессильно соскальзывает с костееда.

Некогда разбираться в причинах осечки, пока этого достаточно.

Уже почти поднявшийся на ноги Тангар вздрагивает, разворачивается к рвущимся ко мне костеедам, которых сдерживают ударами оружия орк и гхэлл, впивается в шею ближайшей твари обеими руками и виснет на ней всей тяжестью тела. Прости, что лишил тебя оружия, приятель.

С новым подопечным на плечи ложится невидимая тяжесть, охватывает голову тугим обручем. Вдруг понимаю, что эта тяжесть была изначально, просто давление нарастает с каждой марионеткой, зачисленной в отряд, подчинение непрерывно тянет из меня внутренние резервы. Хреново, но сейчас главное результат.

Вдруг с угрюмой злостью замечаю в системных сообщениях нечто новенькое:

Наведено негативное воздействие Гнев Некронуса (1) :

Каждую секунду здоровье и энергия убывают на 5 единиц

Опять игра с Теневым клеймом выходит мне боком. Некронус, значит, так тебя зовут. Нужно срочно кончать с этой тварью.

Забрав с собой только Строга, разворачиваюсь и быстрым шагом направляюсь ко входу в святилище. Нет ни малейшего смысла вмешиваться в схватку на флангах, пусть их прикрывают мои мертвяки. Даже двигаться стало сложнее – векторы подчинения растягиваются тугой резиной, словно нехотя подстраиваясь под мой шаг. Но торчать на месте по примеру кукловода из святилища нет возможности.

Проклятая паутина так и норовит спутать ноги, приходится перепрыгивать особенно активные плети, жадно рыскающие по земле вслепую. Несмотря на всю эту кучу сражающихся вокруг мертвяков, страха уже нет. В бою словно поворачивается выключатель, убирая его начисто, и давая волю сдерживаемой холодным рассудком боевой ярости.

Вижу как мой минотавр, с заметным усилием отшвырнув своего противника ударом молота, да так, что тот кувыркается через голову, тяжелой поступью направляется ко мне. Отскакивая от очередного паутинного щупальца, даю мысленную команду Шаблу оставаться на месте, держать позицию, но уйти ему и так не дают. На спину рогатого запрыгивает восставший Ворукс, впивается клыками в могучую шею, его лапы с длинными когтями мелькают как ножи мясорубки, разрывая плоть в клочья. Следом и второй гхэлл из бывших подручных Горада всаживает в спину моего защитника кинжал, раз за разом нанося быстрые удары.

Хорошо, что мертвые легче переносят серьезные раны, хотя это палка о двух концах.

Шабл ворочает плечами и трясет рогатой башкой, пытаясь стряхнуть новых врагов. Костеед не упускает момента – легко подскакивает на все четыре, словно и не было никакого удара, едва не раздробившего ему череп, снова бросается к минотавру. Его чудовищной длины когти с глухим звоном пробивают панцирь и впиваются в живот, причем с такой легкостью, словно вместо железа проходят сквозь воздух.

Рецепт противодействия мне уже знаком, но что-то не горю желанием это повторять. И все же, выбрав участок земли почище, снова замираю на секунду. Сердце бьется частыми сильными толчками, и волнение непросто вдруг усмирить. Болезненно остро чувствую, как вектор божественного внимания касается всех трех противников по очереди, как укореняется в сознании Ворукса и Титуса, но снова бессильно соскальзывает с костееда.

Наведено негативное воздействие Гнев Некронуса (3) :

Каждую секунду здоровье и энергия убывают на 15 единиц

Теперь догадка превращается в уверенность – клеймо Алана способно подчинять лишь тех, кто разумен, или был разумным до превращения в мертвеца. Но и тяжесть на плечах становится заметно ощутимее, да и обруч давления еще плотнее стискивает череп, и почему-то становится сложнее дышать. Единственный сомнительный плюс от всего этого – я вижу сообщения системы о том, что завладел неофитом Некронуса. А значит, могу рассчитать последствия в отличие от прошлого раза, когда переподчинил приверженцев Горэла на Черепе Властелина и словил божественный дебаф вдвое мощнее нынешнего. Но Некронус – не божество, а просто сильная тварь, засевшая в святилище.

Уже втроем, минотавр и оба гхэлла, наседают на костееда, сопровождая атаку ревом и рычанием. Тварь тоскливо воет, пятясь под градом ударов, рассекающих плоть и ломающих кости, но упорно отмахивается лапами.

Инстинктивно чувствую как уходит время и срываюсь на бег, лишь краем сознания отметив, что реаниматор еще не завершил работу с Зелеаксом.

Дерьмовая ситуация – в посмертии все игроки оказались уязвимы для воскрешения в виде мертвецов. И раз темный эльф до сих пор не восстал из мёртвых, как остальные, то этой реанимацией я его на какое-то время спас. Спас от более худшей участи, чем просто потерять сейв. Надеюсь, он сумеет о себе позаботиться, когда поймет, что происходит, и усилия не пропадут втуне.

До святилища остается всего три шага, уже вижу колышущуюся внутри тьму, заполняющую проход по колено, осязаемую, жуткую, не имеющую к настоящей ночной темноте никакого отношения, но излучающую эманации стихии Смерти в чистом виде. Нет никакого желания туда вступать, но там Кроха, и нужно что-то срочно придумать, чтобы преодолеть это препятствие и не сдохнуть самому…

Не успеваю послать впереди Строга в качестве минного тральщика, как стайка клювоголовов выныривает словно из ниоткуда, несется наперерез, чтобы перекрыть вход. И тут мой гхэлл демонстрирует, что еще в силах применять какие-то способности, несмотря на свою мертвую душу. Мне даже кажется, что в его глазах мелькает некий живой блеск, словно мимолетное воспоминание о прошлой жизни. Он вырывается вперед, чтобы прикрыть меня своим корпусом, издает оглушительный Вибрирующий рык, прыгает прямо в гущу замедлившихся словно при сильном ветре клювоголовов и описывает стремительную дугу из сверкающей стали вокруг себя, выполняя Крутящий удар. Разрубленные тушки птичек отлетают в стороны, лапы, крылья, головы сыпятся омерзительным градом на пораженную шевелящейся паутиной почву.

Расправившись с птицами, Строг тут же шумно сшибается с одним из нескольких зомбированных сородичей. Обманчиво неуклюжие на вид, они сокращают расстояние с завидной прытью, поспевая сразу за клювоголовами. Некогда выяснять, как они прошли мимо орка и Тангара, нежить уже рядом. Двое набрасываются на Строга и норовят разорвать кривыми когтями все, что не защищено броней, еще трое быстро огибают защитника и рваными прыжками несутся ко мне. Возможно, этих я тоже смогу подчинить, когда-то они были сурами, но колебание длится лишь долю секунды и три клейма я решаю оставить про запас, для более серьезных целей.

Из активных божественных умений у меня в запасе только Теневой прокол и Плеть боли, ни то ни другое не годятся по ситуации: мертвяки не чувствуют боль, а тратить удвоенный удар на обычный ходячий труп нет смысла. Да и энергии маловато… Энергию может дать Душелов, но даже минутный откат в такой мутной ситуации может стать роковым, если в этот момент на поле боя пожалует тварь из святилища, для которой это умение и стоит приберечь.

Выхватываю кристалл из подсумка, броском на землю перед собой активирую Знамя защиты, и тела моих союзников окутываются почти невидимым сиянием, повышающим на 15 % нашу защиту в течение 30 секунд. Этого чертовски мало для затяжной свалки, но что есть, то есть.

Резко отклоняюсь от когтистой лапы первого достигшего меня зомби, в который раз остро пожалев, что у меня до сих пор нет массовых дистанционных ударов, иначе не пожалел бы энергии и накрыл всех еще на подходе. Псоглавый беззвучно разевает пасть и скалит почерневшие от гнили клыки, делая попытку вцепиться мне в горло. Но для этого он слишком неуклюж.

Шаг в сторону, пропускаю его мимо, оказываюсь за спиной и без всяких затей бью со всей силы простым железом. Каким-то образом зомби успевает отклониться, словно у него глаза на затылке, но делает это недостаточно резво. Тяжелое лезвие с неожиданной легкостью сносит ему конечность по самое плечо, словно плоть и связки твари давно сгнили и превратились в желе. Пытаюсь достать его сзади еще раз, но проклятый зомби снова успевает отшатнуться. Меч чиркает лишь кончиком по сухожилиям, тем не менее и это заставляет мертвяка рухнуть на колени, так как ноги перестают его слушаться.

Добивать его некогда, сзади наваливаются еще двое. Быстро разворачиваюсь к новому противнику и на пару шагов отбрасываю его сильным ударом щита, звук, словно от удара битой по мешку с песком. Тут же подныриваю под замах когтистой лапы третьего, снова рокировка и тычковым ударом меч вонзается сзади в загривок твари, с чавкающим звуком перебивая позвоночник. Из зомби словно вырывают стержень, безвольной куклой он валится на землю. Но я знаю, что это ненадолго: тикающий Мертвый зов по прежнему висит в логах, отравляя местность.

Второй зомбяк снова рычит рядом, настойчиво тянет корявые лапы, от смердящей вони его тела уже начинает выворачивать. С яростью врубаю ему краем щита в челюсть, слышу хруст костей, зомби отшатывается, задирая морду и открывая горло. Удар выходит на диво хорош – псиная башка отлетает в брызгах вонючей жижи. Как жаль, что простые, не усиленные умениями удары не накапливают очки атаки для Ледяного шквала. Резко поворачиваю голову, оценивая обстановку.

Строг добивает к этому моменту своих противников, разваливая последнему ударом секиры плечо до середины груди, разворачивается и делает тяжелый шаг в мою сторону. Хотел бы я иметь в клане таких воинов на постоянной основе, как эти трое моих мертвецов…

Неожиданно один из трупов возле моих ног взрывается зеленым туманом. Ядовитые даже на вид испарения омерзительной волной растекаются во все стороны на десяток метров, и я не успеваю отпрыгнуть, как эта дрянь захлестывает меня по пояс. В первую секунду ничего не чувствую, но затем ноги охватывает слабое жжение, которое быстро усиливается, а система сообщает о дебаффе Трупного яда. Твари оказались с посмертным сюрпризом!

– В сторону! – доносится негромкий крик сзади. – Быстрее!

Тихий прерывающийся голос незнаком, но этот голос принадлежит живому существу, а в такой ситуации любой живой – потенциальный союзник, поэтому не раздумывая ухожу из облака яда перекатом. Неудачно прижатый к корпусу щит вырывается ударом о землю, но меч, когда снова оказываюсь на ногах, остается в руке. Едва успеваю обернуться, как туман сзади жарко вспыхивает, словно бочка разлитого бензина. Огонь жадно и быстро пожирает ядовитую взвесь вместе с паутиной, обнажая черную, очищенную от мерзости почву, и распространяя волны иссушающего жара. Недобитый однорукий зомби, упрямо ковыляющий в мою сторону на подгибающихся лапах, попадает под огонь и ярко вспыхивает вместе с туманом, горит ярко, словно стог соломы. Вместе с ним также беспощадно горит и пара его «приятелеей». Надеюсь, им уже не восстать, для плоти повреждения от огня катастрофические.

Позволив себе на секунду оглянуться, нахожу взглядом Зелеакса. Темный эльф стоит на четвереньках метрах в двадцати от меня, покачиваясь от слабости, и пытается подняться. Так я и думал, пришел наконец в себя, сумел быстро разобраться в ситуации и выбрать сторону. Шабл, Ворукс и Титус окружили эльфа защитной коробочкой, отражая натиск окруживших их группу стаи зомби и клювоголовов. Слышен частый перестук ударов, рёв и вой. Не понимаю, откуда Некронус их притащил, такого количества трупов на поляне не было до начала схватки. Явно приберег где-то в лесу.

Кидаю эльфу приглашение в клан и группу.

Я пуст, – тут сообщает в чат Зелеакс, мигом принимая оба приглашения. – Сильно на меня не рассчитывай.

Еще бы, для этого и пригласил в клан без дальнейших раздумий. Молча швыряю в его сторону крисс из своих запасов, с припиской в чате, чтобы использовал Жажду крови, как только представиться возможность. Мне бы и самому не помешало, кроме здоровья жажда пополняет и энергию, но я пока относительно цел, рано.

Двигаться всё тяжелее, на лбу проступает пот, клеймо вместе с дебаффом Некронуса выжирают силы. Я прекрасно знаю, что нужно делать, чтобы всё это прекратить, но не так-то просто добраться до проклятого светилища. Рассчитывать на Риста бесполезно, свою позицию он обозначил четко, ублюдочный линарец даже не почешется, пока я не заагрю кукольника.

Справа замечаю ковыряющего ко мне Мора Блеск Молнии.

Вид орка оставляет желать лучшего – правой рукой он все еще крепко сжимает свой жутковатый меч, но от левой ниже локтя остался лишь огрызок плоти, в которой белеет излом кости. Мышцы обеих ног превратились в сочащиеся сукровицей лохмотья, сквозь которую проглядываю кости – он словно побывал в мясорубке. Бросаю взгляд за его спину. Распростертый на земле труп костееда, с которым он справился несколько секунд назад, снова сотрясается конвульсивной дрожью посмертного воскрешения, его разрубленное до позвонков горло стремительно срастается. Тангар стоит возле него на коленях, не в силах подняться, его панцирь на груди вскрыт и разворочен клыками и когтями, как консервная банка взбесившейся открывашкой, перебитые руки с торчащими сквозь плоть и разорванные рукава обломками костей свисают плетьми. Как только имитация жизни его покинет и вектор клейма оборвется, засевший в святилище кукольник вновь запустит процесс мертвой реанимации и боец обратится против меня. Это крайне плохо.

Да и куски разрубленных птичек возле входа в святилище начинают подозрительное шевеление, невидимая сила их стягивает и сплавляет, медленно, но упорно восстанавливая целостность каждой тушки. Пока жив хозяин, бой будет длиться вечно, или до тех пор, пока не погибнут все непрошенные гости. И это еще хреновее.

Чувствую попытку одурманивания, но печать Алана на страже, вспыхивает жарко, впиваясь в лицо, и боль выжигает чужое влияние, как пламя выжигает любую гниль.

Быстрый взгляд в направлении воздействия обнаруживает метрах в тридцати, возле границы леса, низко парящего над землей, почти задевая ее многочисленными извивающимися щупальцами, дурноглаза. Долго же он поднимался, или Некронус приберег его в качестве козыря. Я уже просек, чего бояться эти мертвяки больше всего: они до странности хорошо горят, словно их гниющая влажная плоть пропитана горючими веществами. И тоже кое-что приберег: прикинув дистанцию, вскидываю руку и разряжаю Копье пламени. Дурноглаз ярко вспыхивает весь, целиком, до кончиков щупалец, жаркие волны огня гуляют по нему словно по тряпке, пропитанной соляркой. Тот самый случай, когда результат стоит затраченной энергии, несмотря на стремительно растущий дефицит.

Но дальше так продолжаться не может, мне срочно нужны добровольно-принудительные «торпеды»!

Бросаю беглый взгляд на обоих бойцов, которые сейчас находятся рядом, оценивая их текущий боевой потенциал. У Строга Бездумного меньше всего повреждений и лучшая броня, а Мор Блеск Молнии едва шевелится, он серьезно покалечен и долго не протянет. Я не могу подлечивать своих мертвецов, как Некронус, и выбор очевиден. Подчиняясь мысленному приказу, древний орк, так и не доковыляв до меня, сворачивает и, ускоряясь, бросается в темный проход.

Почувствовав близкое движение, Тьма мгновенно вздувается громадным пузырем и чернильной волной выплескивается навстречу, по пояс захлестывает орка и несется дальше, вырываясь из прохода на простор излучающим эманации смертельного ужаса потоком. Знак Алана реагирует вспышкой горячей боли, отпрыгиваю в сторону, спотыкаюсь, валюсь на землю, перекатываюсь на другой и бок и вижу, как истончающаяся кромка потока проходит рядом, в полуметре.

Машинально подхватываю оказавшийся поблизости щит, поднимаю взгляд в сторону входа. Упавшее навзничь тело орка еще ворочается внутри жадно пожирающей его Тьмы, тая, как кусок сахара в воде. Смотреть на это жутковато. Прости, приятель. Ты бился отважно, и мой Список Мертвых тебя сохранит.

Но не зря я колебался бросаться первым самому, инстинкт не подвел. Мой личный счет к линарцу только что увеличился в многократном размере, он мог меня предупредить об этой пакости. Но не стал. Сунься я сразу, как он приказывал, и еще на одну «приманку» стало бы меньше. Рист совершенно не умеет распоряжаться ресурсами, из него никогда не выйдет толкового рейд-лидера. Да и чёрт с ним.

Главное, я увидел для себя шанс – чернильная тьма плещется в проходе теперь лишь по щиколотку, вдвое упав в объеме. Похоже, потратилась на орка. Мне вдруг вспомнился бег на закорках гхэлла, когда мы удирали от разрушающего остров дегустатора во время набега пожирателей. Отчетливо понимая, что не смогу бесконечно перехватывать управление мертвецами из-за ограниченного количества попыток клейма и последствий от этих перехватов, я решаюсь на безумный экспромт.

Больше не раздумывая, взлетаю на спину послушно замершего Строга Бездумного, хватаюсь за его плечи, стараясь не выронить ни щит, ни меч, обхватываю ногами пояс.

Строг разгоняется с места, как чистокровный конь. Проскакиваем мимо тянущих лапы зомби, опять взявшихся невесть откуда, влетаем в туннель. Черный как битум и подвижный как дым слой Тьмы снова вспухает, но уже значительно ниже, захлестывает ноги моего «насеста» почти до коленей, в логах отражается впечатляющие цифры урона и название этой пакости: Едкий выброс. Когти на лапах гхэлла отчетливо цокают по невидимым под слоем Тьмы каменным плитам. Его плоть на голенях шипит, растворяясь с каждым шагом. Расплескивая Тьму, Строг несется дальше, но движения его начинают замедляться, его мышцы сдают.

Еще немного, и мы выскакиваем в зал.

Здесь чертовски темно, но Теневой взор позволяет разглядеть, что всё вокруг оплетено такой же, как и снаружи, мерзкой паутиной – она шевелящимся одеялом покрывает стены, свисает толстыми неопрятными прядями между каменными чашами светильников вкруг алтаря, накрывает серым пологом сам алтарь – пирамиду из тёмно-зелёного малахита с усеченной верхушкой. Босса не вижу, он прячется в густой как патока тьме, которую сам и создает, зато взгляд сразу упирается в Кроху. Обмотанное с ног до головы коконом паутины, её крошечное тельце свисает на отдельной пряди со свода, точно над алтарем Йеноху. И над ней система подсвечивает шкалу прогресса преобразования в нежить: 26 %.

Твою же мать!!!

В дикой ярости снова бросаю Строга вперед.

Всего в метре от алтаря он начинает шататься, затем его ноги подламываются. Слабо взрыкнув, он тяжело оседает сперва на одно колено, затем на другое, с силой упирается перед собой в пол древком секиры вместо костыля, могучие мышцы вздуваются на руках под черной шкурой. Из колышущейся над полом тьмы вместо его голеней проглядывают обнаженные кости, плоть содрана почти начисто, и остается лишь удивляться, что гхэлл протянул так долго.

Строг все-таки сдает окончательно и начинает заваливаться лицом вперед, но я уже взбираюсь по нему еще выше, отбрасываю щит, чтобы освободить левую руку и прыгаю с его плеч на алтарь. Срез малахитовой верхушки меньше моих стоп, но этого хватает, чтобы не свалиться вниз. Одной рукой хватаю тельце Крохи и рассекаю мечом тугой, как проволока жгут паутины, удерживающий ее над алтарем. Краем глаза замечаю, как слева тьма приходит в движение, обозначая присутствие босса, недовольного моим вмешательством, но не останавливаюсь. Нельзя останавливаться, ибо тогда погибнем оба. Бросаю меч за спину, разрываю паутину на тельце фейри пальцами, рассекая кожу словно лезвиями в кровь, но не обращая на это внимания. Выхваченный одним движением элитный кристалл из подсумка прижимается к груди освобожденной, но все еще пребывающей в коме фейри. Давай, милая, просыпайся! Давай же!

Темная волна проносится по сознанию, рождая системное сообщение: магические умения заблокированы Оковами магии. Можно даже не проверять, теперь не работают ни активные, ни пассивные умения, все погасло, как огонек свечи под порывом ураганного ветра, рассыпались даже усиливающие ауры.

Из тьмы рядом более отчетливо проступают очертания тела неспешно приближающейся твари. Меня теперь можно брать голыми руками. Пол святилища по прежнему смертельно опасен, вниз нельзя, я стою на пирамиде, неустойчиво балансируя чуть ли не на одной ноге, руки заняты кристаллом и Крохой.

В трех шагах уже могу рассмотреть Некронуса как следует, и оптимизма мне это не прибавляет. Тварь оказывается не такой уж и большой, пожалуй макушка этого существа дойдет мне лишь до груди, если мне взбредет дурная идея сейчас спрыгнуть на пол, прямо в его приветливые объятия. Мы с этим монстром уже встречались в одной из прошлых жизней. Правда, тогда он назывался Драуком, а тот был раза в два поменьше. Человеческий торс и почти человеческое лицо, вытянутые уши и острые черты, несмотря на чудовищные преобразования, все еще выдают, что в прошлом существо было тёмным эльфом. Вздёрнутые в угрожающем жесте руки выше локтей заканчиваются полуметровыми клешнями, а ниже талии тело существа раздается паучьей тушей на восьми суставчатых лапах. От столь близкого соседства аура этой твари леденит кровь, несмотря на бушующий в венах адреналин.

Некронус

50-й уровень

Жизнь – 96000

Существо Тьмы

Неудивительно, что это создание прячется в святилище, вдали от света.

Кроха, давай, милая, открывай уже свои ясные синие глаза, или мы сгинем здесь оба!

Я совершенно уверен, что подчинение на Некронусе не сработает, боссы любых рангов этому неподвластны, поэтому даже не трачу время на попытку. Но моя горячая молитва все-таки доходит, я чувствую невидимое прикосновение своего божественного покровителя к сознанию Крохи, мягкое, настойчивое, вливающее в нее толику сил. И веки фейри начинают дрожать. Крошечные пальчики моей малышки прижимаются к дымчатым граням кристалла сущности, в нём начинает все ярче разгораться внутренний огонек …

И вспыхивает Свет.

Тельце Крохи целиком тонет в сверкающих лучах, свет взрывается неистовой солнечной вспышкой, мгновенно уничтожая окружающую тьму, с невероятной четкостью обнажая стены, чаши, алтарь, и выжигая всю паутину, словно очищающим огнем.

Так и не добравшийся до меня Некронус издает оглушительный вопль, полный мучительной боли, срывается и уносится из святилища прочь, наружу, подгоняемый в облезающую слоями спину беспощадным светом.

Кроха продолжает сиять, но интенсивность плавно падает с каждой секундой, перетекая в режим Светлячка, хотя и этого уже более чем достаточно. Я тяжело перевожу дыхание, чувствуя, что от нервного перенапряжения словно постарел лет на десять. Не так уж и сложно было угадать – твари, обожающие тьму, всеми фибрами души ненавидят свет. Особенно – яркий, целительный. Беспощадный. На это я и рассчитывал, решившись на эту безумную атаку. Но ведь могло и не получиться. Риск был слишком велик, и все-таки я на него пошел, вопреки доводам разума, кричавшего, что нужно просто сваливать отсюда, что опасность неоправданно велика для моей жизни. Но разве можно уйти без фейри?

Теперь дело за Ристом.

Снаружи почти сразу доносится шум, слышно нарастающее шипение магической схватки, тяжелые удары. Я не трогаюсь с места, свою роль я уже выполнил, риска с меня достаточно.

Вдруг обнаруживаю, что силы начинают быстро возвращаться, а все негативные эффекты снесло напрочь. Замечаю, что на мне висит аура Астральной чистоты. Нет даже проклятой ауры острова! Сработало! Бороться с аурой Древа Смерти Крохе оказалось не под силу, но с проклятьем Острова Мертвецов мы общими усилиями справились, и это чертовски радует! Теперь, когда я в полной силе, мои возможности значительно возрастают. Бросив взгляд на пол и убедившись, что всю плескавшуюся там гибельную черноту тоже выжгло начисто, спрыгиваю вниз.

– Кроха? – ласково шепчу я фейри, которая продолжает жмуриться, притворяясь беспомощной. И ведь прекрасно понимает, малявка, что свои эмоции скрыть от меня не в силах, Духовная связь не позволит. Но всё равно хитрит. Ей просто нравится лежать на моих ладонях, наслаждаясь теплотой хозяина, как физической, так и духовной. – Кроха, я тоже рад тебя видеть, но наши дела здесь еще не закончены.

– Правда? – тихо пищит фейри, зажмурившись еще крепче.

– Что – правда?

– Что рад меня видеть?

Я и без того улыбаюсь, окрыленный её спасением, но после этого вопроса улыбка, по ощущению, растягивается чуть ли не до ушей. Как и каждой женщине, даже такой маленькой, фейри приятно услышать комплимент лишний раз, не может устоять, коварная манипуляторша.

– Кроха, – с легким укором говорю я, – кто-кто, а ты не можешь в этом сомневаться. Давай уже, приводи в боевую готовность свои крылышки. Нам еще нужно выбираться с этого чертового острова. По пути и расскажешь, как ты сюда добралась и где наша подруга Фурия.

– Есть, босс! Будет сделано, Босс! – продолжая лежать, Кроха отдает мне честь, и только потом взмывает, как комета на метр выше моей головы, откуда и сообщает: – Сейчас все будет в лучшем виде, босс!

Не успеваю задать вопрос, что именно она имеет в виду, как происходит нечто невероятное.

Раздается тихий хлопок.

Прямо напротив фейри возникает некий волосатый хрюкающий огурец с бешено молотящими воздух крошечными кожистыми крыльями. Что-то вроде миниатюрного кабанчика под пять кило весом, с короткой густой шерстью кричащего зеленовато-пурпурного окраса. Мохнатик собственной персоной. Хвостато-пятачковое чудо, несмотря на отчаянное мельтешение крыльями, медленно, но верно опускается вниз, отчаянно глядя то на фейри, то на меня черными глазами-пуговками. Причина не только в слишком маленьких крыльях или слишком большом весе. С шеи свина свешивается на шнурке небольшой кожаный мешочек, он тоже тянет его вниз, перевешивая голову, астральный норогрыз того и гляди уйдет в пике и воткнется мордочкой в пол.

Ловлю его в ладони, свин сразу успокаивается и требовательно смотрит на меня.

Опускаюсь на корточки, ставлю это чудо на надежную твердь и вынимаю из мешочка… Малый астральный маяк. Впрочем, я почти не удивлен. Кажется, я уже догадываюсь, откуда растут крылышки этого нежданного появления. У свина 30 уровень, а значит, он обзавелся какой-то новой, эксклюзивной способностью, которой Ранилак тут же нашел полезное применение.

Не раздумывая, тут же активирую расходник на полу в метре от алтаря. Не могу удержаться от злорадной усмешки. Имею право, черт побери. Рист мне больше не нужен, и пусть убирается в тартарары вместе со своими способами ведения войны и своим специфическим «сотрудничеством». Для окончательной зачистки территории у меня есть клан, и самое время моим ребятишкам появиться на сцене и поставить жирную заключительную точку в этом затянувшемся до отвращения квесте.