Глава первая Огни доминиона
Первая половина июня. То время, когда последние экзамены отделяют выпускников школ не от очередных каникул, а ещё и от новой, как это принято говорить у взрослых, настоящей жизни. И хотя большинство бывших учеников продолжит дальнейшее обучение на новой ступени, будут и те, кто не сделает этого, и сразу перейдёт к трудовой деятельности. В школах в это время царит тишина с оттенком нешуточного напряжения. Возможно, что когда-то нынешние выпускники сочтут его глупым, но только не сейчас.
Как будто поддаваясь тишине, царящей в рекреации третьего этажа одной из школ, за окнами тоже всё замерло. Возле одного из них, опершись руками на подоконник, стоит красивая молодая девушка шестнадцати лет. Она одета в строгий костюм, у неё красивые длинные прямые волосы жгуче-чёрного цвета. Для неё последний экзамен уже остался позади, но она, тем не менее, остаётся здесь и пребывает в некотором напряжении.
Наконец дверь одного из кабинетов открывается и из неё выходит юноша. Он среднего роста, спортивно сложен, симпатичный, черноглазый. Ему тоже шестнадцать лет. Выйдя, он облегчённо вздохнул и положил ручку во внутренний карман пиджака.
— Ну как? — девушка быстро отошла от подоконника и устремилась к нему.
В ответ он лишь показал ей пять пальцев и широко улыбнулся.
— Ура! — она крепко обняла его.
— Чуть было реакцию не испортил, — сказал он, — оказывается, нагревать нужно было дольше, чем я думал.
— Не испортил же, — она поцеловала его в губы, тем самым намекнув, что дальнейший рассказ подробностей не требуется.
— Как там мой комп? Никто не звонил?
— Нет, — девушка достала из бокового кармана пиджака небольшой личный компьютер и протянула своему другу.
— Надо всех обрадовать, — он тут же стал манипулировать элементами интерфейса.
Юношу зовут Виталий. Виталий Зарубин. Первую часть школы он закончил почти на отлично. Только почти лишь потому, что его успехи определялись по большей частью личным интересом. Его «отлично» в любимых предметах вроде химии и физики были разбавлены оценками «хорошо» по таким предметам, как социология, политология и литература. Все говорили Виталию, что ему недостаёт старания, но он не обращал на это особого внимания. Он уже тогда считал, что конкретные знания и умения куда важнее оценок за них получаемых. К тому же, требования в этой школе, находящейся пусть и на Земле, но на окраине обычного провинциального городка, были не самыми высокими. Однако, электронный аттестат выдавался стандартный, и принимался в любом уголке нарождающейся империи.
Девушку, которая сейчас идёт рядом с ним, зовут Оля. Они учатся в одном классе. Они вместе с самого детства. Одна группа детского сада и один класс школы очень сблизили их, завязалась крепкая дружба, которая однажды незаметно переросла в отношения. Сейчас они беззаботно прогуливались, временами обсуждая своё будущее. Недалёкая его часть уже определена — третья ступень школы. Но именно от них будет зависеть их дальнейшая жизнь, о которой пока можно не думать — впереди ведь ещё два относительно беззаботных года.
Виталий проводил Олю до самого подъезда, а после сам отправился домой. Сегодня будет особенный вечер, в радостном предвкушении которого он сейчас находился. С поступлением на третью ступень проблем не будет, а впереди лето — отличная возможность отдохнуть.
Дома Виталий неожиданно наткнулся на своего отца. Игорь Иванович был солидным мужчиной сорока пяти лет с лёгкой проседью в волосах. Обычно в это время он находился на работе, но сейчас он сидел в большой комнате перед расположенным на журнальном столике переносным компьютером. Учитывая, что отец был человеком педантичным и обязательным, Виталий слегка озаботился тем, что он немного изменил свой план. Для этого должна была быть веская причина.
— А вот и ты, — Игорь Иванович поприветствовал сына, не отрывая глаз от монитора, — как сдал химию?
— На пять.
— Вот молодец. Поздравляю.
— Спасибо. Я отсылал тебе сообщение на рабочий профиль.
— Я не получил. Он неактивен.
— Я уже понял. А почему ты не на работе?
— Очень срочное дело. К тому же, у тебя выпускной.
— Что за дело? — Виталий подошёл ближе к отцу и осторожно заглянул в монитор.
— Меня переводят. Это очень срочно. У нас очень мало времени.
— Куда переводят? — ещё не понимая суть произошедшего, ошарашено спросил Виталий.
— На Лайтаер. Мы переезжаем.
— Что?! Куда?
— Лайтаер, — повторил Игорь Иванович, — я что, непонятно сказал? Или у тебя по астрографии оценка неправильная стоит?
— Я знаю, что такое Лайтаер, — обиженно ответил Виталий, — но зачем?!
— Мне предложили работу в одной из самых преуспевающих тамошних компаний. Это очень и очень хорошее предложение. Центр не отпускает своих, и поэтому поиски произвели в провинции. Единственный недостаток в том, что всё это нужно сделать быстро.
— А как же мама?
— Она уже всё знает. Как раз оформляет увольнение. Я тоже уже позаботился о многом. Сегодня я пойду в школу пораньше, чтобы оформить соответствующие формальности касательно тебя и твоей сестры.
— Я никуда не лечу!!! — возмутился Виталий.
— Вот как? И как ты себе это представляешь? Один здесь останешься?
— Да! — не совсем отдавая себе отчёт в словах, ответил Виталий.
— Ну-ну, — серьёзно ответил Игорь Иванович, — это при том, что все серьёзные операции с главным профилем ты можешь производить только с разрешения родителей. Мы летим. Можешь собрать вещи. Только немного, там очень серьёзный пограничный контроль.
Виталий был очень разозлён этой новостью. Учитывая её масштаб и внезапность, она переворачивала всю его жизнь. Он хотел ещё что-то возразить отцу, но эти слова так и не были им произнесены. Противиться его воле было бессмысленно, а за высказывание своего гнева и вовсе можно было быть наказанным.
— И когда мы улетаем? — подавленным голосом спросил он.
— Завтра.
— Так быстро? — Виталий удивился ещё больше.
— Да. Я же говорил, что всё нужно делать быстро. Им срочно нужно пополнение штата. У них проекты стоят.
— Но тебя ведь никто не заставляет туда лететь, — Виталий предпринял последнюю попытку.
— Верно. Но это не обсуждается. Такого назначения иногда ждут всю жизнь.
Виталий ничего не ответил. Он лишь склонил голову, ушёл в свою комнату и закрылся. Игорь Иванович хоть и понимал мысли сына, всё же больше рассуждал о том, что переезд принесёт их семье большое благо. Ему самому тоже было нелегко. Сегодня выдался поистине сумасшедший день. Все электронные формы, необходимые для устройства и срочного переезда нужно было заполнить в течение рабочего дня, а по сути это были дела ни одной недели. Если бы не помощь новых работодателей, подобная авантюра была бы обречена на провал.
Лайтаер был жемчужиной Земной Империи — одним из самых главных её сокровищ. Учитывая крайне низкую вероятность образования такого мира, его открытие стало большой удачей, и не один месяц было главной новостью всех информационных каналов. Планета — практически точная копия Земли. Точная настолько, что все различия пренебрежимо малы. Правда, над ним предстояло плотно поработать — мир был в зачаточном состоянии — атмосфера плохо пригодна для дыхания, неустойчивый климат, полное отсутствие органики. Однако даже это не делало терраформирование затруднительным. Самые трудновыполнимые обычно операции — создание наклона оси и приведение орбиты к виду, соответствующему земной, в данном случае удалось выполнить легко. Время суток и времена года удалось очень точно синхронизировать с земными, что дало биосфере возможность развиваться в оптимальном режиме. Конечно, не последнюю роль играло и предпочтение Землян. Календарная разница с метрополией составила всего три дня, и для общеимперского времени, соответствующему земному, не требовалось серьёзных поправок.
Не нужно было и создавать атмосферу — достаточно было скорректировать существующую, ну а наличие необходимых количеств жидкой воды и вовсе ускоряло процесс. Накопление же достаточного количества органики было лишь делом времени. Бывали в истории Империи моменты, когда планета подвергалась более сложным изменениям при меньшей ценности. В этом плане Лайтаер ещё не имел себе равных.
Первыми поселенцами были в основном планетарные инженеры, начавшие первичное формирование атмосферы при помощи соответствующих установок. Следом за ними на новую планету устремился поистине колоссальный поток строителей — нужно было возводить инфраструктуру с нуля. Примерно через пятьдесят земных лет Лайтаер стал полностью автономным. Его значимость увеличивалась очень быстрыми темпами. И относительно недавно, к столетию открытия, отмеченному двадцать лет назад, Лайтаер получил статус доминиона. Уклад жизни там отличался от среднего по Империи. Планета заметно улучшала показатели имперской науки, техники и культуры, но самым значимым фактором, конечно, был военный потенциал. Армия доминиона могла стать солидным подспорьем в вероятной космической войне, не говоря уже о поставках качественного и уникального вооружения в общие вооружённые силы империи.
Именно Лайтаер называли планетой, на которой возможно всё. Его называли планетой прогресса, планетой великих экспериментов. Множество людей со всех уголков империи мечтало бы устроиться туда даже на невысокую должность. Но доминион держал марку и принимал только действительно классных специалистов. Виталий и сам понимал, что это прекрасная возможность для его отца, но расставаться со своей нынешней жизнью, и в первую очередь с Олей, ему не хотелось.
Вскоре домой вернулись мама Виталия Елена Николаевна и его сестра Алина. Они тоже были сбиты с толку внезапным переворотом в жизни, но реагировали на него более спокойно. Практически все формальности уже были улажены, оставалось собрать наиболее личные вещи.
— Виталик пришёл? — спросила мужа Елена Николаевна.
— Да, у себя в комнате, — непоколебимо ответил Игорь Иванович.
— Как он это воспринял.
— Огорчился. Ничего, пройдёт. К тому же, возможно, его ждут сегодня хорошие новости.
— Ты ему не говорил?
— Зачем обнадёживать, когда ещё ничего не известно. Костя обещал позвонить, если что.
— Ну тогда ладно.
Хорошей новостью могло стать то, что отец Оли тоже принимал участие в жеребьёвке и имел неплохие шансы на то, чтобы тоже отправиться на Лайтаер. Но это было ещё неизвестно, а Игорь Иванович был вполне прав насчёт создания бессмысленных надежд. Мама Виталия тоже не сказала ему об этом. До вечера ни у неё, ни у Алины разговорить Виталия не получилось.
На выпускной вечер он должен был идти с испорченным настроением. От праздничного расположения духа не осталось и следа. Ему хотелось лишь одного: всё бросить и остаться на Земле вместе с Олей. Но, увы, таких возможностей для несовершеннолетних предусмотрено не было. Без родителей он не смог бы закончить даже третью ступень школы, и он отдавал себе в этом отчёт. С другой стороны, если бы не эта неудобная ситуация с любимой девушкой, он принял бы вести о переезде на Лайтаер с большой радостью.
Солнце уже вышло из зенита и начинало медленно клониться к горизонту, когда Виталий вышел из дома. Он специально сделал это раньше, чтобы идти помедленнее, растягивая каждый шаг. Пройдя два квартала, он заглянул в цветочный магазин, чтобы купить букет, и направился дальше. Обычно в случае выпускного покупают букет для учителей, но Виталий хотел подарить его Оле — единственному человеку, с которым не хотел расставаться. Учитывая обстоятельства, такой возможности больше не будет.
Учителя, которые вели у него уроки на протяжении всего обучения, друзья, к которым он уже немного привязался — расставание со всем этим он ещё мог хоть как-то пережить, но вот расставание с Олей было для него страшнее всего. Он часто смотрел по сторонам, прощаясь со всем, к чему успел привыкнуть. С городом, в котором родился и вырос, с этими улицами, по которым он так любил гулять долгими вечерами. И особенно с этой дорогой, по которой он почти каждый день ходил на свидания.
Но как он не старался растянуть шаги, ему показалось, что пункта назначения он достиг слишком быстро. Это был угол пересечения двух улиц рядом с домом Оли — они обычно встречались именно здесь. Виталий остановился и стал ждать. Он всегда приходил немного раньше, чтобы видеть, как она выходит из двора и подходит к нему. Но сегодня всё было как-то иначе — ожидание было не сладостно томительным, а скорее горестным. Ведь это было последнее свидание с ней. Он ещё до конца не решил, как он преподнесёт ей эту новость. В первые моменты, как он об этом узнал, ему хотелось позвонить ей, или хотя бы отправить сообщение, но он боялся. А может, просто хотел сказать ей лично, чтобы видеть реакцию своими глазами, а не посредством видеосвязи. Больше всего хотелось, чтобы плохих новостей не было вовсе, но это было не в его власти.
Оля вышла из двора почти вовремя. Её небольшое опоздание в этот раз Виталий воспринимал скорее как благо. Но мысли о нём быстро сошли на нет. Его девушка была неотразима. На ней было красивое белое платье, плотно прилегавшее к её стройной фигуре. Всё в ней было сегодня как-то особенно идеально, и Виталий стоял не в силах отвести взгляд и всё меньше представлял себе то, как он преподнесёт ей плохую новость. Она шла не торопясь, как будто бы уже знала то, что он хочет ей сказать и желала отсрочить этот момент.
— Это тебе, — без какой-либо попытки улыбнуться, Виталий преподнёс ей цветы.
— Спасибо. Неожиданно, — даже как-то немного застенчиво улыбнулась Оля, — я думала, это для кого-то из учителей.
— Нет, тебе.
— Какой-то ты странный. Что-то случилось? — уже более серьёзным тоном спросила Оля, когда они направились в сторону школы.
— Случилось. Надо поговорить.
— Я тебя слушаю.
— Я улетаю на Лайтаер.
— И от этого тебе плохо? — немного удивилась девушка.
— Ты не понимаешь? Мы, получается, расстаёмся.
— Стой. Я думала, ты знаешь. Мой отец тоже участвует в конкурсе. Его пока не отсеяли.
— То есть… Ты тоже летишь?
— Это ещё не точно. Он сказал мне про твоего отца, и сказал, что его кандидатура тоже рассматривается.
— Значит, ещё не всё потеряно?
— Нет, — улыбнулась Оля, — я надеялась, что смогу сказать точно, но пока нет.
— А когда будет известно.
— Может, через минуту, может быть, через пятнадцать. Но отец обещал прийти на выпускной.
— Я прямо очень надеюсь.
— Я тоже.
— Я только думаю, что это они до нас добрались, им своих мало?
— Мама сказала, что у них очень серьёзное расширение. Требуется много новых людей.
— Мне отец тоже примерно тоже самое сказал.
— Заглянем в магазин? Мне нужно тоже цветов купить.
— Ещё? А эти не пойдут?
— Ну это же ты мне подарил, — улыбнулась девушка.
— Это всего лишь цветы. Можешь подарить их кому-нибудь.
— Нет уж. Оставлю.
Звонок раздался, едва они успели отойти от цветочного отдела. Виталий и без того пребывавший в напряжении и вовсе замер.
— Отец, — тихо сказала Оля, взглянув на экран компьютера.
Сама она тоже не на шутку взволновалась. Этот звонок решал судьбу их отношений. И ей очень не хотелось сейчас услышать плохие новости. Она быстро сказала в трубку «Да», как будто желая сократить время до того, как услышит решающие слова. После первых секунд её лицо расцвело улыбкой, и у Виталия внутри стало легко и радостно. Новости были хорошими. «Отлично! — уже более радостно сказала Оля, — а когда?» Дальше она больше слушала, лишь периодически давая односложные ответы.
— Ну так когда? — спросил Виталий, — когда она отключилась.
— Через два месяца.
— Но ты ведь всё равно летишь! — радостно сказал он.
— Да! — она широко улыбнулась.
— Мы летим вместе!
Виталий подхватил её на руки и принялся кружить. Это было самым малым жестом из тех, которыми он мог выразить свою беспредельную радость. Он поставил её на пол через минуту и крепко поцеловал. Ему было плевать на то, что окружающие уже бросают на них взгляды. Ему казалось, что лёгкости, которую он почувствовал сейчас, он не испытывал никогда в жизни.
Самая неприятная часть внезапного переезда осталась позади. Прощание с родным городом хоть и было довольно грустным, всё же стало заметно легче. Но при представлении того, какие перспективы откроются перед Виталием после переезда, у него уже начинало захватывать дух, что привносило в прощание некоторую нотку радости.
Около школы было много людей. Несмотря на то, что она была не самой большой даже по меркам этого города, численность учеников была довольно высока. Общая атмосфера праздника не могла не подействовать ободряюще на Виталия, и он даже обнаружил что улыбнулся, увидев своих родителей и сестру. У Игоря Ивановича был относительно спокойный вид. Наверное, он уже успел оформить все необходимые документы, и ему оставалось лишь получить подтверждение сына.
— Здравствуйте, — Оля поздоровалась с родителями Виталия.
— Здравствуй, Оленька, — улыбнувшись, ответил Игорь Иванович, отвлекшись от личного компьютера, — я украду у тебя его ненадолго? Ты не против?
— Ну, если только ненадолго, — улыбнувшись, ответила Оля и отпустила руку Виталия.
— Пойдём, — сказал Игорь Иванович сыну, — нужно твоё подтверждение.
— Хорошо.
— Ну как? Вижу, настроение поднялось, значит, она уже сказала тебе? — спросил Зарубин старший, когда они вошли в коридор.
— Сказала. А ты знал?
— Я знал, что его кандидатура на рассмотрении, но не мог знать результата.
— Хоть об этом бы мог сказать.
— А вдруг его не приняли бы? Выходит, я бы тебе подарил пустую надежду. И потом, ты так быстро ускакал к себе, что я и рта раскрыть не успел.
— Ну да.
— Так что можешь начинать радоваться. Нам очень повезло.
— А ещё неизвестно, вы будете вместе работать или нет?
— Ещё вообще ничего неизвестно, — ответил Игорь Иванович, — но будем надеяться на лучшее.
— Да.
Они вошли в организационный кабинет. Виталия уже ждали, Игорь Иванович уже сюда заходил. Ему оставалось только предъявить свой личный компьютер для того, чтобы зафиксировать документальные изменения.
— Ну вот видишь, Виталик, как удачно ты окончил вторую ступень, — сказала директор школы, оставляя метку в его базовом профиле, — с такими оценками ты можешь там хорошо устроиться.
— Я надеюсь, — ответил он.
— Что же, спасибо Вам, — улыбнулся Игорь Иванович, когда процедура была завершена.
— Удачного вам полёта. Не забывай писать, Виталик, расскажешь, как там устроился.
— Хорошо, конечно, — улыбнулся Виталий, — только сначала надо устроиться, а потом напишу.
— Будем ждать.
Виталий убрал личный компьютер в карман, и они вместе с отцом отправились обратно.
— Что-то ты совсем загрустил после отчисления, — сказал Игорь Иванович, — вроде был нормальный.
— Ну, как-то всё равно тоскливо. Не ожидал, что придётся улетать так быстро.
— Ничего. Завтра в это время будем уже подлетать к Лайтаеру, — там невозможно грустить.
— Надеюсь.
— Ну как у вас прошло? — спросила Елена Николаевна, когда они вышли.
— Отлично, — ответил отец Виталия, — уж тут проблем точно быть не могло.
— Тогда, выходит, с документами всё?
— Да, — уверенно кивнул Игорь Иванович, — мы успеваем на утренний рейс.
— Главное, дальше нигде не опоздать.
— Не опоздаем. Я уже всё высчитал.
— Я тогда пойду, — сказал Виталий, — мы, наверное, сейчас в класс пойдём.
— Хорошо, — кивнул отец, — завтра в девять у нас транспорт до порта, в восемь чтобы был дома, понятно?
— Хорошо.
Виталий и Оля в компании своих одноклассников поднялись на второй этаж, где в конце коридора располагался их класс. Войдя в него, они расселись по своим местам, находившимся далеко друг от друга. Оля сидела с подружкой за первой партой первого ряда, перед столом классного руководителя. Виталий же сидел с приятелем на последней парте третьего ряда, около двери.
Когда все расселись, классная руководительница встала и с улыбкой осмотрела свой класс. Это была женщина лет сорока пяти с приятными чертами лица. К своим ученикам она относилась всегда очень строго. За это многие её не любили, но Виталий хорошо понимал, что она так относится к ним ради их же блага. Поэтому он всегда относился к ней с пониманием, даже когда она ставила ему двойки. Сегодня же вся её строгость куда-то делась. Она даже выглядела по-другому. А может, Виталию так казалось от того, что он сегодня сам мыслил иначе.
— Какие вы сегодня красивые, — начала учительница мягким голосом, — такие все нарядные. Я вас поздравляю с успешным окончанием второй ступени. Конечно, почти со всеми мы увидимся в следующем году, если за лето никто не решит сразу перейти на профильное образование. Вас всех сейчас засыплют предложениями. Выбирайте осторожно, но я бы вам рекомендовала всё-таки третью ступень окончить. В любом случае я желаю вам больших успехов. Есть и те, кто покидают нас. Мне вот только что сказали, что Виталик Зарубин улетает на Лайтаер.
Некоторые одноклассники обернулись, чтобы посмотреть на Виталия. Наверно, кто — то ему завидовал в этом плане.
— И Оленька Лебедева, — добавила учительница, — желаю вам стремиться стать такими же, как ваши родители, чтобы вас высоко оценивали даже на уровне Империи. Ну, что же, не знаю, что ещё вам пожелать, — она взглянула на часы на руке, — пора, наверное, идти в зал.
Виталий вышел из класса и остановился в ожидании Оли. После они направились в главный зал школы, где должна была состояться церемония окончания очередной ступени. Им вручат аттестаты и различные награды соразмерно с их достижениями за последние годы. Все родители и другие гости уже были там. Своих родителей Виталий обнаружил рядом с родителями Оли. Очевидно, отец обсуждал подробности их переезда, а может быть уже и особенности новой работы.
Виталий и Оля сели в мягкое кресло в одном из первых рядов. Эти места специально выделялись под непосредственных участников церемонии. По другую руку от Оли рядом с Виталием сел его приятель Сергей, с которым они сидели за одной партой. Вот-вот всё должно было начаться. Виталий ощутил лёгкий толчок под руку со стороны друга.
— Ну и когда ты валишь? — тихо прошептал он.
— Завтра. Прямо утром.
— Ничего себе. Так резко? — удивился Сергей.
— Да я сам в шоке. Только сегодня узнал.
— Отца твоего, значит, назначили?
— Да. Он рад до помутнения.
— Ещё бы. Вам очень повезло.
— А я не очень хотел.
— Да ладно. Тебе там понравится. Вмиг забудешь Землю.
— Погляжу, когда окажусь там. Я думал, наоборот, все на Землю хотят попасть на работу из дальних систем.
— Хотят. Мало ли что кто-то там хочет, — усмехнулся Сергей, — у нас тут своих хватает, и то не всем место есть.
— Ну да.
— Мои предки, кстати, тоже участвуют в этом конкурсе.
— Да ну! Правда? — обрадовался Виталий.
— Да.
— И когда ты едешь?
— Ещё ничего неизвестно. Их ещё может не возьмут. Но не раньше осени.
— Оля тоже в сентябре улетает.
— И Оленька тоже туда?
— Да. Куда же я без неё, — Виталий прижал её к себе.
— Понятно. Тогда вам повезло вдвойне.
— Это точно. Одни мы похоже завтра улетаем.
— Ну, зато пока мы долетим, ты там уже освоишься. На третью ступень поступишь.
— Да поступить бы ещё. Я слышал, что там очень строго с образованием.
— Что есть, то есть, — кивнул Сергей, — там вообще всё по-другому немного.
— Я думал, везде в Империи одинаково.
— Ну там расширенный стандарт. Местный. Мой предок говорил, что такое можно, что им разрешили.
— Ну конечно. Они же на правах доминиона. Им можно много чего.
— Это да.
— Может, хватит уже разговаривать, — Оля толкнула Виталия под руку.
— Ладно, ладно, — ехидно улыбнувшись, ответил Виталий.
Он сделал другу кивок, сопровождаемый жестом, говорящий о том, что они продолжат эту тему позже, когда будет возможность.
— … Многие из них, — тем временем директор продолжала свою речь, — будут проходить третью ступень образования в этой школе. Некоторые, к сожалению, покидают нас, но я надеюсь, что они не будут забывать родные стены…
— Сколько раз нам за сегодня это надо услышать? — тихонько сказал Сергей, улыбнувшись.
В ответ Виталий, хихикнул и покивал головой. После директора подобные речи произносили разные учителя, классные руководители. Все поздравляли, желали успехов. Потом вручали аттестаты, а после почётные грамоты. Их Виталию не досталась, ведь он никогда не стремился к каким-либо выдающимся результатам. Его мало волновали оценки, он был больше заинтересован в знаниях, которые получал, а поэтому ему не нужны были подтверждения. У него чуть ли не вызывало смех то бахвальство, с которым некоторые его одноклассники получали грамоты. Как будто их больше интересовала эта разноцветная бумажка, чем то, за что она даётся. Как будто все знания, которые они получили, они усваивали только ради награды. Виталию подобное было чуждо. К тому же в современном мире всё это носило исключительно символический характер. Цифровая версия аттестата всё равно привязывалась к главному профилю, а бумажная копия нужна была разве что для памяти — никакой значимости она не имела. Просто привязку очередного документа сложно было сделать столь же торжественной. Почётные грамоты и вовсе были украшением — они вообще никак не отражались в личном профиле. Всё это имело хоть какую-то значимость только здесь и сейчас.
Торжественная часть показалась Виталию немного затянутой. Он уже устал сидеть и слушать. Его глаза начали смыкаться от скуки. Возможно, он ещё не был способен полностью осознать всю суть момента. Когда Оля толкнула его под руку, он услышал, что звучит медленный школьный вальс — ещё одна дань многолетним традициям.
— Идём танцевать? — спросила Оля.
— Конечно, — ответил Виталий, уверенно вставая с места.
В передней части зала уже собирались пары. Зарубин толком не умел танцевать, поэтому они, как и большинство других, просто медленно двигались под музыку. Он положил одну руку Оле на талию, а второй обнял за бок.
— Выспался? — шутливо спросила она.
— Нет, мало. Скучно как-то, — улыбнувшись, ответил он.
— Вот так. Оставил меня одну.
— Я же был рядом, — удивился Виталий.
— Да, но ты почти спал.
— Почти не считается, — ехидно прищурившись, ответил он.
— Считается, — с шутливой обидой сказала Оля.
— Ну ладно тебе! Как мне можно получить прощение?
— Ну… Я не знаю, — она улыбнулась.
Танец был последним этапом торжественной части выпускного. Когда кончилась музыка, все медленно направились на выход. Снаружи их уже ждали специальные автобусы. Усевшись почти в самом конце салона одного из них, Зарубин поддерживал разговор со своими одноклассниками, одновременно глядя в окно. Эта поездка по городу была для него прощальной. Он последний раз оглядывал эти улицы. Некоторые он видел очень часто, другие — реже. Конечно, не стоило забывать и то, что однажды у него появится возможность снова здесь побывать. Но это будет нескоро — в ближайшие годы у него не предвидится большого количества свободного времени.
Порой он забывался, и всё снова казалось ему привычным, но потом мысль о том, что его жизнь в корне меняется, снова возвращалась и придавала небольшой оттенок грусти. Относительно тихие окраины сменились оживлёнными на их фоне центральными улицами. Они направлялись к одному из центров развлечений, где их ждала вторая часть вечера.
Большое трёхэтажное здание, раскрашенное в яркие тона. В одном из залов уже были накрыты столы. В другом располагалась танцевальная площадка. Хоть он и жил в этом городке всю свою жизнь, но в этом заведении находился впервые — возраст у него ещё был не тот. Отдельно был зал для родителей, которые так же отмечали окончание своими детьми второго этапа школы.
Зайдя внутрь, все стали рассаживаться. Виталий и Оля, как и везде, сели рядом. Есть не очень хотелось, и он лениво пробовал понемногу из каждого блюда. Разговаривали в основном о планах на будущее и об оконченной ступени школы. Периодически вступая в разговор, Виталий всё же больше молчал. Он улетал на Лайтаер — его будущее может быть вполне светлым, но пока ему совершенно не было ничего об этом известно, поэтому и говорить было бессмысленно.
Вскоре в соседнем зале заиграла громкая музыка, и некоторые сразу потянулись танцевать. В их числе была и Оля, а Виталий остался на своём месте.
— Чего такой кислый? — Сергей толкнул его под руку, подсев рядом.
— Да нет, нормальный.
— Ладно тебе, я же вижу. Всё из-за Лайтаера?
— Да. Страшновато как-то немного.
— С чего вдруг?
— А вдруг, мы там окажемся далеко друг от друга?
— Да ладно тебе! Всё будет хорошо!
— Надеюсь. Но мало ли попадёт на другой континент вообще, тогда и видеться не будем.
— Не думай об этом. Думай, о том, как вы живёте в соседних домах, и всё у вас хорошо.
— Да я стараюсь. Но как подумаю, что вижу её в последний раз…
— Завязывай с этим.
Они просидели за разговорами ещё несколько минут. Вскоре заиграла медленная музыка, и Оля подошла к Виталию. Без лишних слов он встал, и отправился с ней в зал для танцев.
— Скажи, ты будешь обо мне думать?
— Конечно. Что за глупые вопросы?
— Ты ещё даже не улетел, а я уже начинаю скучать.
— Ты говоришь так, как будто мы никогда не увидимся.
— Просто боюсь, что может выйти и так. Моего отца ещё не распределили, и мы можем оказаться очень далеко друг от друга.
— А ты не бойся и всё будет хорошо, — уверенно ответил Виталий.
— Я не хочу тебя потерять.
— Этого не случится никогда.
Он посмотрел ей в глаза, и, улыбнувшись, поцеловал её в губы. Можно было не переживать, что здесь на них кто-то косо посмотрит. Это в школе, на торжественной церемонии, подобное могло показаться неуместным. Здесь же, в окружении своих одноклассников, он чувствовал себя комфортнее, да и поцелуем здесь вряд ли кого можно было удивить. Они ненадолго замолчали. Потом Оля приблизилась губами к уху Виталия и прошептала:
— У меня сегодня никого не будет дома.
— Ты уверена?
— Я бы не говорила, если бы не была уверена. Тебе разве отец не говорил, что у них прощальный банкет? Заодно все отмечают назначение.
— Вот как, значит? — Виталий улыбнулся.
— Взрослые тоже любят гулять до утра.
— Моему отцу можно. Он редко отдыхает. А ближайшие сутки нам надо ехать и лететь — выспится, — улыбнулся Виталий.
— Ну так мы идём ко мне? — она поглядела на него игривым взглядом.
— А разве я могу отказаться?
— Нет, не можешь, — она улыбнулась и быстро поцеловала его в губы.
— Ну, раз не могу, то я, конечно же, приму Ваше предложение, — наигранно серьёзным тоном ответил он.
Веселье продолжалось до полуночи, а после выпускники снова сели в автобусы и направились по домам. За окном было темно, лишь фонари освещали улицы. В их свете мало что можно было разглядеть. Все были усталыми и довольными прошедшим вечером — веселье явно удалось.
Виталий и Оля вышли из автобуса примерно там же, откуда сегодня начинали свой путь. Ночь была прохладной. Виталий снял с себя пиджак и надел на свою девушку, а потом обнял её за талию и прижал к себе. Они шли медленно, желая растягивать каждый момент, проведённый вместе. Войдя в подъезд, они так же не спеша побрели по лестнице — Оля жила на пятом этаже.
Войдя домой, они негласно решили обойтись без лишних слов и действий. Если до этого моменты стоило растягивать, то сейчас нужно было действовать наоборот. Они почти сразу переместились в комнату Оли, лишь закрыв дверь на случай неожиданного возвращения родителей.
— Я боюсь, Виталька, — тихо сказала Оля.
— Чего боишься?
— А вдруг мы больше не увидимся?
— Как это?
Они лежали рядом. Виталий обнимал Олю, прижавшуюся к его груди. Она нежно гладила его рукой.
— Ну вдруг моему отцу в последний момент откажут?
— Да вряд ли, раз уж подтвердили.
— Ну или что-то ещё случится, — тихо сказала она, — я боюсь.
— Не бойся, Солнышко, — Виталий повернулся к ней и обнял, — мы будем вместе.
— Я пытаюсь, — тяжело вздохнула она.
— Я буду ждать тебя, мы обязательно встретимся.
— Я надеюсь. Я уже скучаю, хотя ты даже ещё не улетел. Как я буду тут без тебя?
— Потерпи. Вдруг твоего отца заберут раньше сентября.
— Главное, чтобы забрали, а не отказали в последний момент.
— Да с чего ты взяла, что это случится?
— Он уже однажды чуть было не улетел. Его сначала приняли, а потом отказали. Тогда я была немного рада, а сейчас боюсь.
— Брось. Это глупости. Всё будет хорошо.
— Обещаешь?
— Обещаю, — он улыбнулся и поцеловал её.
Вскоре за окнами начало светать — время было неумолимо. Сейчас оно заставило солнце окрасить горизонт красноватым цветом.
— Идём на крышу? — предложил он, — встретим рассвет.
— Пойдём, — тихо сказала Оля.
Они бывали здесь не один раз, но только сегодняшний был раскрашен светлой тоской расставания, хоть и не навсегда, но всё-таки грустного. Вместе с поднимавшимся Солнцем в их жизнь входила неопределённость будущего, которое дало крутой поворот. Не хотелось думать ни о чём, а просто наслаждаться покоем.
— Мне пора идти, — тяжело вздохнув, сказал Виталий, когда стрелки часов перешли за семь, — мы с тобой увидимся теперь только там.
— Да. Надеюсь, это будет скоро.
— Я тоже надеюсь.
— Можно я тебя провожу?
— Нет, не нужно. Так будет только хуже.
— Ну ладно. Я тогда останусь здесь.
— Хорошо.
Виталий поцеловал свою девушку и стал спускаться вниз. А Оля, подойдя к краю крыши, долго смотрела ему в след. Он оглянулся, и помахал ей рукой на прощание. Она помахала в ответ, после чего он скрылся за поворотом.
Желание растягивать момент сменилось на прямо противоположное. Виталий ускорил шаг — так ему казалось, что время проходит быстрее. Пусть теперь будет так, до того момента, как они с Олей встретятся снова. Он не заметил, как дошёл до дома. Его родители тоже не спали эту ночь, завершая приготовления к отъезду. Отец выглянул из ванной, когда услышал звук открывающейся двери. Его подбородок был в креме для бритья, а в руках был бритвенный станок.
— Почти вовремя. Я уже собирался тебе звонить. Как прошло?
— Отлично.
— Это радует.
— Ты не спал? — спросила мама.
— Не хотелось. В дороге посплю.
— Да мы вот тоже собирались всю ночь почти.
Виталий присел в прихожей, чтобы разуться и ненадолго задержался в этом положении, после он прошёл в комнату, чтобы переодеться.
— Собери сумку вещей, которые ты хотел бы взять с собой, — сказала мать, зайдя в его комнату.
— Хорошо. А брать много можно?
— Вообще, чем меньше, тем лучше. Там очень строго на таможне. Кстати, одежды комплект мы для тебя уже уложили.
— Спасибо. А все остальные вещи, что есть дома? С ними что?
— Часть потом перешлют грузовым рейсом, а часть проще продать и купить новые уже там. Мы распорядимся по сети.
— Понятно. Да мне особо брать и нечего.
— Ну ты выбери что-нибудь.
— Хорошо.
Елена Николаевна вышла, а Виталий сел в комнате, не зная, что бы ему взять с собой. Он открыл нижний ящик стола. Там лежал его любимый фотоальбом, хранивший память двух прошедших лет его жизни. Это были единственные бумажные фотографии в его комнате. Остальные занимали гораздо меньше места, будучи упакованы на цифровой носитель информации. В конце альбома был вложен конверт. Внутри было письмо и открытка. Оля поздравляла его с шестнадцатилетием. В принципе, кроме этого у него было мало нецифровых носителей воспоминаний, а если начинать брать с собой вещи, то в рамки маленькой сумки уместить всё будет сложно. К тому же самое важное можно будет потом перевезти отдельно, как говорила мама. Поэтому, взяв лишь ячейку памяти и фотоальбом, Виталий вышел в коридор.
— Много у тебя вещей? — он обратился к своей сестре.
— А что?
— Да у меня только фотоальбом и накопитель. Можно к тебе положить?
— И всё? — удивлённо спросила мать.
— Ну не буду же я брать компьютер и библиотеку сейчас. Это ведь можно потом?
— Конечно, — одобрительно сказал отец, появившийся со стороны кухни, — сейчас только самое необходимое.
— Ну, можешь тогда положить ко мне, — сказала Алина.
Виталий даже не стал предпринимать попыток пристроить свой альбом и ячейку памяти размером меньше ладони в довольно плотно упакованную сумку сестры. Он решил, что положит их во внутренний карман пиджака — относительно скромные размеры этих вещей это позволяли.
— Ну ты и набрала, — шутливо сказал он, — говорили же немножко.
— Нормально.
— У женщин запросы больше, — подшутил Игорь Иванович, — забыл что ли?
— Помню, — улыбнулся Виталий.
— Ладно, идите завтракать, — позвала с кухни мама, — нам уже скоро выходить.
Завтрак был более чем скромным — кофе, тосты и яичница. Первым делом Виталий отхлебнул из кружки, чтобы немного взбодриться — бессонная ночь начинала давать о себе знать.
— А куда нам надо идти? — спросил он отца.
— За нами заедут. Мы такие не одни улетаем.
— Понятно. Это хорошо.
— Да. Не смотри, что фирма на Лайтаере, её позиции сильны даже здесь.
— Я почему-то не удивлён.
— Конечно. Это же Лайтаер. Нужно очень хорошо прогуливать астрографию, чтобы ничего о нём не знать.
— А во сколько нам надо быть в порту?
— К полудню. Но, думаю, к одиннадцати домчим, если всё пойдёт как надо.
— Ясно. Нам же ещё надо на орбиту? Или мы прямо с Земли?
— Нам как раз на орбиту к полудню и надо. Я думал, ты это спрашиваешь.
— А мы успеем?
— Конечно. Там лететь-то, — усмехнулся Игорь Иванович.
— Так говоришь, будто я космонавт. Я же ни разу не летал.
— Надеюсь, тебе не схудится от полёта.
— С чего это?
— Ты не думай, что здоров и значит всё будет хорошо. Плохая переносимость полётов штука очень коварная. И непредсказуемая.
— Ну ты сейчас наговоришь, — вступила мама.
— А что? Все должны знать.
— Разберёмся на месте.
— Конечно.
— А там мы будем к вечеру?
— Да. Их порт приёма недалеко от планеты, домчим быстро. А вот там что к чему, ещё надо будет разбираться.
— Мы ведь в гостиницу?
— Ты что! — улыбнулся отец, — нам уже дали жильё, причём — вполне приличное. Нужно лишь до него добраться и всё.
— Круто.
— Лайтаер, — многозначительно покивав, ответил Игорь Иванович.
Едва Виталий закончил с завтраком, как в дверь раздался звонок. Он почему-то подумал, что это Оля. Наверное, ему очень хотелось увидеть её ещё хотя бы раз.
— Это, наверное, за ключами, Виталик, посмотри, — попросил отец.
На пороге действительно стоял опрятно одетый молодой человек лет двадцати.
— Здравствуйте, — приветливо улыбнувшись, сказал он, — мне нужен Игорь Зарубин.
— Ага. Сейчас. Пап, это к тебе, — позвал Виталий, — проходите.
Спустя минуту в прихожую вышел и Игорь Иванович.
— Здравствуйте, — молодой человек сразу его поприветствовал.
— Доброе утро.
— Я из хозяйственного отдела по поводу дальнейших распоряжений насчёт имущества.
— Да, да, я помню. Мы как раз собирались уходить. Вы можете немного подождать?
— Конечно. Кстати, ещё я должен сообщить, что ваш транспорт будет уже, — он посмотрел на наручные часы, — через девять минут.
— Тогда нам тем более пора собираться.
Виталий ловким движением надел пиджак, обулся и первым направился к двери, чтобы не создавать в прихожей толкучку.
— Я подожду на улице, — сказал он.
— Хорошо, мы скоро, — ответил ему отец.
Он не ожидал, что при выходе из подъезда исполнится одно из его желаний. Едва дверь открылась, он увидел Олю, сидевшую на скамейке. Едва завидев Виталия, она быстро подошла и обняла его. Он даже не сразу услышал её прерывистое дыхание, и не видел её слёз. Он просто понял, что она плачет.
— Ну, что ты, Олечка, не надо, — он гладил её рукой по спине.
— Я не выдержу! Я уже соскучилась — говорила она слегка дрожащим голосом.
— Выдержишь. К тому же это не ведь не навсегда. Мы скоро снова будем вместе. Вот, возьми на память.
Он достал из кармана пиджака фотоальбом и протянул его Оле.
— На память? — она испуганно посмотрела на него.
— На временную. Обязательно вернёшь, — улыбнулся Виталий.
— Хорошо, — Оля покивала головой, принимая альбом.
— Только я возьму одно фото себе. Чтобы было легче ждать, когда ты мне его вернёшь.
Виталий открыл альбом и достал из него снимок, где они с Олей были сфотографированы вместе. Это было на праздновании нового года — из засняли почти случайно, когда они стояли в стороне, нежно обнявшись. Взглянув ещё раз, Виталий положил фото во внутренний карман пиджака.
— Обещай мне, — тихо сказала она, нервничая.
— Что обещать?
— Что дождёшься нашей встречи.
— Обещаю. Я без тебя не смогу!
— У меня плохое предчувствие.
— Забудь. Всё будет хорошо, мы же уже договорились с тобой.
— Да.
Они поцеловались, сжимая друг друга в крепких объятиях. Скоро открылась дверь подъезда, и из неё вышли родители Виталия. Оля застеснялась и немного отступила назад.
— Здравствуйте, — легко улыбнувшись, сказала она.
— Доброе утро, Оленька, — ответила Елена Николаевна.
— Здравствуй, Оля. Виталик, ты бы помог сестре, — сказал Игорь Иванович, указав на Алину, неуклюже переваливавшуюся с тяжёлой сумкой.
— Хорошо. Поставь, я возьму, — сказал сестре Виталий, — идите, я вас догоню.
— Смотри, не опоздай, — сказал ему отец, — будет неудобно, если тебя придётся ждать.
— Не опоздаю.
Дождавшись, пока родители немного пройдут вперёд, Виталий, взял сумку и пошёл за ними следом, взявшись за руку с Олей. Она прижималась к его плечу. Он понимал, что из-за грусти, которую она испытывает, ей едва удаётся не заплакать.
— Как будто в последний путь меня провожаешь, — улыбнулся Виталий.
— Я уже по тебе скучаю. Как я буду без тебя до осени…
— Мне тоже не очень весело, но мы ведь не навсегда прощаемся.
— Да. Но мне ещё почти два месяца здесь. Тут всё напоминает о тебе.
— А мне ещё тяжелее — мне там о тебе ничто даже не напомнит. Только наше фото.
— Я обязательно верну тебе альбом.
— Не сомневаюсь, — улыбнулся он.
Некоторое время они шли молча. Вскоре из-за угла соседнего дома стал виден небольшой автобус, аккуратно припаркованный на специальной площадке. Игорь Иванович и Елена Николаевна уже загружали свои вещи в багажный отсек. Отец махнул Виталию рукой, чтобы тот шёл быстрее.
— Ну вот, видишь, уже пора, — грустным голосом сказал он Оле.
Прежде чем загрузить сумку в отсек, водитель присваивал ей специальную метку — небольшую квадратную голограмму — которая будет действительна до того момента, как они заберут свои вещи в космопорту на Лайтаере. То же самое было проделано и с сумкой сестры Виталия, после чего нужно было садиться в транспорт и отправляться.
— До встречи, — легко улыбнувшись, сказал он, — будь умницей.
— Буду.
Он поцеловал её в губы и направился внутрь. За ним сразу же закрылась дверь, а после того, как он сел в кресло, негромко заработал мотор. Виталий лишь успел помахать Оле рукой, после чего автобус тронулся, обозначая начало долгого пути. Она ещё долго стояла на месте, наблюдая за уходящей машиной, уже представляя, как она сама сядет точно в такое же кресло и отправится вслед за ним.
Свободных мест в автобусе практически не было — видимо, кампания решила серьёзно пополнить свой штат. Они забрали лишь ещё одну семью почти на выезде из города, после чего покинули его. На скоростном шоссе автобус сразу перестроился в специальную полосу, которая вскоре отвернула в сторону магистрали, ведущей в центральный космопорт региона. Виталий сидел, откинувшись на мягкий подголовник, стараясь не мешать глазам смыкаться. По-настоящему он выспится во время перелёта на Лайтаер, но немного отдохнуть можно и сейчас.
— Что делаешь? — обратился он к сестре, уткнувшейся в дисплей своего личного компьютера.
— Прощаюсь со всеми. Скоро ведь улетим, и в эту сеть наверно, не будет доступа.
— Разве?
— Ну да, так говорят.
— На Лайтаере с этим строго, — сказал отец, сидевший на сидении впереди, — вдруг ты какие-нибудь секреты выдашь.
— Ну-ну. У меня прямо столько секретов, что даже не знаю, кому бы их рассказать, — съехидничал Виталий.
— Да шучу я, — усмехнулся Игорь Иванович, — есть же общая сеть.
— Ну всё равно, — сказала Алина, — я ведь их теперь нескоро увижу.
— Это да. Теперь только когда станете совершеннолетними и сами полетите. А мне по новой инструкции вылеты запрещены.
— Чем же ты таким будешь заниматься? — поинтересовался Виталий.
— Всё на месте. Сам ещё ничего не знаю.
Виталий тоже мог активировать свой личный профиль, чтобы пообщаться с Олей и другими своими друзьями, но он не стал этого делать. Они уже попрощались, поэтому свяжутся потом, когда будет возможность. Он надеялся, что ему удастся это сделать, когда они прибудут на место. Откинувшись на спинку сиденья, он закрыл глаза.
Дорога пролетела совершенно незаметно. Виталий даже не понял, что заснул — для него прошло всего лишь пятнадцать минут, но в окно уже был виден космопорт. Со стороны приземистый купол выглядел гораздо меньше, чем в действительности. Но любой житель этого региона хотя бы в малой степени, но представлял себе его реальные функциональные возможности. О них, кстати, дополнительно свидетельствовали пассажирские орбитальные челноки, регулярно стартовавшие вверх и опускавшиеся вниз. В кресло одного из них в скором времени предстоит сесть и Виталию.
Автобус тем временем подъехал одному из входов и после высадки пассажиров направился дальше — ему ещё предстояло передать вещи грузовой службе, где уже будет выполнена привязка меток к билетам по мере регистрации. Именно её сейчас и нужно было выполнить вновь прибывшим, и Виталий, не без восхищения оглядев здание космопорта вблизи, направился внутрь вслед за своими родными.
— Тут уж покруче будет, чем на нашем вокзале, — сказал он Сестре, с интересом разглядывавшей просторный холл.
— Конечно, — ответила она.
Процедура регистрации была проста: у одного из соответствующих терминалов предстояло подтвердить своё присутствие при помощи личного компьютера и предъявить электронный билет, так же к нему прикреплённый. После система сверялась с данными челноков, в ближайшее время отбывавших на орбиту и устанавливала возможность посадки новой группы людей, совершающих совместный перелёт, и загрузки их вещей. Когда подобная проверка давала положительный результат, к личному компьютеру привязывался пропуск на пассажирский аппарат. Виталию и его родным до отлёта оставалось почти сорок минут. Так как найти нужную посадочную платформу не составило труда, это время по большей части оставалось свободным.
— Может быть, перекусим немного? — предложил Виталий родителям.
— Почему нет? — поддержал Игорь Иванович, — я бы не отказался от кофе с дороги.
— А я бы ещё что-нибудь, — сказал Виталий, уже выискивая на плане ближайшую закусочную.
— Идём, главное, на рейс не опоздать.
Из просторного кафе открывался прекрасный вид на главный холл. Могло создаться впечатление, что сейчас не час пик и здесь немноголюдно, но это была лишь иллюзия — в главном космопорте многолюдно было всегда. Давки, неизбежной при таких больших потоках людей, удавалось избежать грамотной планировкой здания и распределением людских потоков в реальном времени. Каждый пассажир легко мог найти место, куда ему нужно добраться, а также получить рекомендации по оптимальному маршруту.
Виталий и его родные расселись за небольшим круглым стеклянным столиком, в который было встроено четыре компьютера для приёма заказов. Игорь Иванович быстро выбрал для себя кофе и устремил свой взгляд вверх, где на одном из больших экранов транслировали блок новостей Империи. На соседних дисплеях можно было посмотреть ближайшие рейсы орбитального космопорта, а так же расписание челноков, отбывающих на орбиту. Он нашёл в веренице букв и обозначений их рейс и убедился в том, что у них ещё есть время.
— Всё никак не определишься? — отец посмотрел на Виталия, который уже пару минут пролистывал меню в поисках того, чего ему хотелось бы.
— Пиццу я наверно целиком не осилю, а тут кроме неё в основном сладости.
— Ну так заказывай, я тебя поддержу если что.
— Хорошо.
Виталий уверенно обозначил пальцем необходимый пункт меню, добавив к желаемому кофе. Его сестра заказала мороженое, а мама — чай. Заказ был выполнен сразу после того, как все находящиеся за столом обозначили свой выбор. Вкусный запах пиццы развеял у Виталия сомнения по поводу того, что он не справился бы с ней в одиночку. Взяв один кусочек, он начал есть.
— Интересно, — сказал он, со вкусом прожёвывая тесто с начинкой — на Лайтаере есть такое?
— Там ещё и не такое есть, — ответил Игорь Иванович, не отрывая взгляд от новостного блока.
— А я уж подумал, что буду хоть по чему-то скучать.
— Всегда можно прилететь сюда и погостить, — сказала Мама, — ты ведь не на совсем туда.
— Да, — подтвердил Игорь Иванович, — твоё земное гражданство никто не отменяет, — это визу на Лайтаер — даже гостевую, не говоря уже о туристической — получить сложно, а с Землёй никаких проблем нет.
— Если ты не из какого-нибудь шахтёрского посёлка где-нибудь на орбите коричневого карлика, — шутливо сказал Виталий.
— Если к тебе нет никаких претензий по работе, и деньги тебе позволяют, то туристическую визу на Землю ты получишь без проблем, разве что подождать придётся. А вот на Лайтаер, — Игорь Иванович многозначительно протянул название доминиона, — увы.
Гостевая виза была самым простым допуском в тот или иной мир, относящийся к Империи, однако для её получения нужны были поручители из числа жителей этого мира. Туристическая виза представляла собой несколько иной допуск — поручители не требовались, но и получить её было сложнее. Однако её неоспоримым достоинством было то, что перемещения по объекту допуска были свободнее, в отличие от гостевой визы, где они ограничивались лишь небольшим регионом, где проживали поручители.
— Гляди-ка, новости с Лайтаера, — Игорь Иванович обратил внимание Виталия на большой экран.
Во весь дисплей показывали гигантский космический аппарат, предназначенный для поселенческих миссий. Он имел собственную экосистему и развитую инфраструктуру и по сути представлял собой полноценный мир, который мог бы длительное время выживать даже в условиях космоса, не говоря уже о том, что после совершения посадки практически в любом мире, он бы стал полноценным ядром новой колонии.
В репортаже отдельно отмечалось, что при выборе пункта назначения для этого аппарата, учёные будут руководствоваться данными гиперзондов, запуск которых был приурочен к получению Лайтаером звания доминиона. Они бороздили просторы галактики уже двадцать лет, и за это время ими было обследовано множество миров, данные о которых сейчас систематизировались с целью облегчить выбор пункта назначения. Эта систематизация должна будет закончиться одновременно с проведением финальных испытаний, после чего аппарат отправится в путь. Учитывая его размеры, путешествие может занять от десяти до пятидесяти лет — здесь многое зависит ещё и от того, какой мир будет выбран. Ну а пока гигантский аппарат курсировал по орбите и совершил несколько внутрисистемных путешествий с отработкой совершения посадки.
— Вся мощь Лайтаера в одном репортаже, — заметил Игорь Иванович.
— Можно подумать, у нас такие аппараты не запускают. Каждый же год, что-то да находят, — ответил Виталий.
— Именно такие очень редко. Но не забывай, что Земля использует ресурсы других колоний, а Лайтаеру для подобных миссий разрешено использовать лишь то, что есть у них в системе. Они сделали это ещё и при том, что регулярно снабжают аппаратами разных классов всю империю.
— Ты случайно, не на производстве звездолётов будешь работать?
— Именно я, вряд ли. У меня другая специализация. Но моя контора и звездолёты делает.
— Ты кстати, так и не говорил, как она называется.
— А ты и не спрашивал, — с какой-то шутливой укоризной сказал сыну Игорь Иванович.
— Выпускной, все дела, не до этого было.
— Понятное дело. Выпускной с планеты.
— Ну так как называется?
— Главное инженерно-техническое управление Лайтаера.
— Я уж думал фирма так фирма.
— Какой-нибудь Лайтаер Индастриз, да? — усмехнулся Игорь Иванович.
— Ну что-то вроде.
— Все такие фирмы находятся под крылом того самого главного управления. Иначе лицензия на деятельность не выдаётся.
— Строго.
— У нас так везде, разве что со временем можно получить разрешение на полностью самостоятельную деятельность, главное, чтобы это имело смысл.
— И чем ты там будешь заниматься? — спросила Алина.
— Пока ещё точно неизвестно. Зачем выдавать мне конкретные проекты, когда я даже не прилетел туда.
— Ну хоть область?
— Неизвестно. Я много чего умею. У нас я чем только не занимался.
— Но они из-за чего-то тебя выбрали?
— Да. У меня было несколько проектов по орбитальным системам жизнеобеспечения. Хобби было после второго диплома, хоть и специальность у меня была немного другая. Они нашли в этих проектах что-то интересное, поэтому, наверное и приняли меня.
— Значит, ты будешь что-то делать в космосе, — заключил Виталий, поедая очередной кусок пиццы.
— Я не знаю. В анкете была например графа о готовности освоить новые специальности. Я ответил положительно. У меня первый диплом вообще по проектированию полностью роботизированных производств. Но с ним проще было угодить как раз в шахтёрский посёлок на орбите красного карлика и строить там автоматический комбинат по обогащению руды, вот я и освоил пару других специальностей экстерном.
— Да. Неужели мне через всё это тоже предстоит пройти.
— Ну, если ты хочешь однажды работать на престижной работе, то да. Можно и с одной специальностью не прогадать. Скажем, машины разных видов Империи будут нужны всегда, так что один диплом я бы тебе рекомендовал из этой области — от голода и нехватки работы никогда страдать не будешь. А второй — к чему душа ляжет, хоть психология, — он улыбнулся и посмотрел на Елену Николаевну, — у твоей мамы есть небольшой дипломчик из этой области. Во только она почему-то проектирует детали силовых установок, а?
— Психологов Земле нужно не так много, как турбин, — даже с некой долей сожаления сказала мама Виталию, — но в жизни всё равно полезно.
— Само собой. Что-то ты то о помощи просил, то теперь один почти всё уплёл и не делишься.
Игорь Иванович с каким-то юношеским задором подхватил у Виталия с тарелки кусочек пиццы.
— Вкусная очень, — ответил Виталий, — аппетит проснулся.
— Ну да, — покивал отец, попробовав, — а что до аппетита, то потерпи до вылета, на лайнере будет всё, что пожелаешь. А сейчас нам пора выдвигаться.
Орбитальный челнок чем-то мог напомнить автобус, в котором Виталий прибыл в планетарную часть космопорта, разве что разгонялся он заметно быстрее, а после и вовсе оторвался от земли и начал уверенно набирать высоту. Виталий немного нервничал — это был его первый полёт на орбиту. За одни сутки ему предстояло преодолеть большее расстояние, чем за всю предыдущую жизнь, которую он провёл на Земле.
Планета оказалась внизу неожиданно быстро, а челнок, казалось, замедлился. Но это была лишь иллюзия. На деле его скорость продолжала увеличиваться. Виталию было интересно узнать, что такое невесомость, но возможности ощутить её в полной мере ему не представилось. Взмыв над планетой, аппарат сразу устремился к огромной орбитальной конструкции, которая казалась близкой.
Орбитальный космопорт имел сложную форму. Центральная часть конструкции представляла собой цилиндр. На его торцах располагались продолговатые стальные конструкции, чем-то напоминавшие гигантские антенны. Ещё десяток конструкционных элементов соединял центр с периферией, имевшей форму кольца. Оно имело внушительные размеры и являлось по сути огромной стартовой площадкой для отбывающих аппаратов. По мере приближения стали заметны разномастные космические лайнеры, пристыкованные к его боковой поверхности. Одни из них были заметно больше других, но всё равно казались маленькими на фоне космопорта. Ещё до того, как они достигли шлюза, один из лайнеров отошёл от космопорта на небольшой скорости, а потом заметно прибавил ход. Проследив за направлением его движения, Виталий увидел на звёздном фоне небольшой поблёскивавший объект. Он был заметно больше звёзд, но проигрывал им в яркости.
— Это ведь ускоритель? — спросил он отца, указывая в сторону объекта.
— Да. Вообще, переход в подпространство, но все его называют ускорителем.
— Я слышал, что раньше были ускорители, очень похожие на него.
— Да. Конструкции и вправду внешне похожи, но принцип совершенно разный.
— Да. Я помню. Что-то такое читал.
— Это направление совсем не изучено. Это сейчас полёт на Лайтаер занимает почти полдня, а в будущем может стать так, что до орбиты лететь будет дольше.
— Ну когда-то до Лайтаера нужно было лететь пятьдесят лет.
— Первый корабль, который его достиг, был в пути семьдесят два года. За что тебе пятёрку по истории поставили? — с шутливой укоризной сказал Игорь Иванович.
— Нормально у меня всё с историей.
Виталий продолжал неотрывно следить за тем, что происходило за иллюминатором. Несмотря на то, что космические полёты стали обыденностью, нельзя было не восторгаться ими, особенно в первый раз. Их челнок тем временем замедлялся, приближаясь к громадному орбитальному объекту. Уже нельзя было определить размеры космопорта, потому что он не был виден целиком. Сейчас Виталию была видна лишь внешняя поверхность кольца, которая имела свой горизонт, за которым терялась из вида. И эта поверхность при приближении всё больше напоминала гигантскую стену, освещенную светом, горевшим в панорамных стёклах. Если на Земле планетарных космопортов было несколько, то орбитальный был один, что и объясняло его гигантские размеры.
Корабль приблизился почти вплотную к стене, после чего полностью остановился. Виталий ненадолго ощутил невесомость. Он понял, что если бы ремни безопасности не приковывали его к креслу, то сейчас он смог бы спокойно взлететь под потолок. Из боковых иллюминаторов не было видно, как корабль пристыковался к посадочной платформе, которая после вместе с ним въехала в шлюз. Лишь во время короткой очистки для Виталия внутреннее пространство шлюза сменилось белой пеленой, после которой их челнок полностью остановился. Будучи впечатлённым, он даже не заметил, как снова появилась гравитация, на этот раз уже искусственная.
— Вот и приехали, — как-то спокойно сказал Игорь Иванович, отстёгивая ремень.
Поскольку большинство формальностей решалось на Земле, все процедуры, проходившие в орбитальной части космопорта заняли немного времени. Основная задержка была при проходе в Лайтаерский сектор космопорта. Контроль действительно был строгим, но лишь на фоне всех остальных пунктов, через которые сегодня проходил Виталий и его семья. В основном беседовали с отцом, ведь именно он получал вид на жительство. Но поскольку Игорь Иванович фактически уже имел трудоустройство на Лайтаере, никаких сложностей не возникло.
— Ну вот и всё, — спокойно сказал он, когда они подтвердили своё присутствие и активировали билеты.
До вылета оставалось немногим менее часа, но посадка на лайнер должна была начаться через несколько минут.
— Нам ведь не обязательно в первых рядах садиться? — спросил Виталий.
— Конечно, нет. Сейчас туда и не протолкнуться, наверное, пойдёмте в зал ожидания. Всем, кому надо, можно последний раз зайти в земную сеть.
— Да, надо, — сказал Виталий, уже доставая личный компьютер.
Они расположились в одном из залов ожидания, расположенных вблизи нужной им посадочной платформы. Людей здесь было много, но они постепенно проходили на посадку. По заполненности зала можно было судить о том, сколько времени осталось до вылета. Ему хотелось напоследок связаться с Олей, ведь неизвестно, когда теперь появится возможность сделать это снова.
Активировав свой профиль, он нашёл сообщение от Оли, о том что она уже скучает и сильно его любит. Профиль её был неактивным — видимо, она отправилась отсыпаться после бурной ночи. Он коротко сообщил ей о том, что вот-вот сядет в лайнер, чтобы отправиться на Лайтаер. Когда она прочтёт это, он будет уже в полёте, и свяжется с ней уже после прибытия. Пока было время, Виталий разослал прощальные сообщения всем своим друзьям и немного пообщался с теми, кто был активен, после чего Игорь Иванович сказал, что им пора.
Лайнер встречал их удобными креслами со встроенной мультимедийной системой — по крайней мере скука пассажирам точно не грозила. Но, усевшись, Виталий сразу положил голову на мягкую подушку подголовника, и закрыл глаза. Он даже не заметил момент, когда простое расслабление перешло в сон.
Он даже не почувствовал, как гигантский аппарат качнулся и практически на дрейфе отошёл от космопорта. Затем турбины силовой установки одна за другой включились в работу, придавая многотонной машине ускорение. Та звёздочка, которую он видел при подлёте сюда, становилась всё больше и больше, пока наконец не лайнер не приблизился к ней настолько, что стали видны детали.
Два больших кольца вращались в противоположных направлениях. Пространство вокруг них как-то неестественно искривлялось и покачивалось подобно морским волнам. Со временем стало видно, что внутреннее кольцо подпространственного перехода начинает светиться, и по мере приближения лайнера свечение это усиливалось вместе с ускорением вращения. Боковые иллюминаторы затемнились перед тем моментом, как лайнер устремился в середину внутреннего кольца. Они оставались такими весь дальнейший путь, пока лайнер подобно хищной птице не выпорхнул в середину точно такого же кольца, но уже в системе Айкема, где и находился Лайтаер.
Название системы как правило образовывалось от названия звезды, но в случае с Айкемом всё было немного по-другому. Это название получила система в честь своего первооткрывателя и уже потом это название было официально присвоено звезде.
Выход лайнера в пространство сопровождался небольшой вибрацией, но Виталий лишь поёжился в кресле и перевернулся на другой бок. Сон его был очень крепким — по плавности хода космический транспорт всегда был вне конкуренции. Но тем, кто бодрствовал, могло показаться, что аппарат существенно замедлился.
Систему Айкема сложно было сразу отличить от Солнечной, особенно если не брать в расчёт изменившееся положение звёзд на космической сфере. Недаром Лайтаер был почти точной копией Земли — это было следствием того, что система тоже практически полностью соответствовала Солнечной.
— Эй, соня, — Игорь Иванович осторожно потряс сына за плечо, — подъём.
— Ну, — едва промычал Виталий, пытаясь удобнее устроиться в кресле.
— Мы уже прилетели. Сейчас всё пропустишь.
— Как? Уже? — резко вскочил Виталий.
Он был немного в растерянности оттого что уснул раньше чем планировал. И поэтому вообще не помнил полёта как такового, поэтому новость о том, что они уже прибыли свалилась ему как снег на голову.
Он посмотрел в иллюминатор. Внешне Лайтаер мало отличался от Земли, особенно с такого расстояния — в глаза бросалось разве что более интенсивное движение на орбите. Вскоре стал различим и космопорт, к которому они направлялись. Он отличался от своего земного аналога не только формой, но и размерами. Именно они в первую очередь бросились в глаза Виталию — Лайтарианская станция для приёма космических аппаратов была намного больше земной. По форме же космопорт представлял собой гигантский шар, от которого в разные стороны отходило пять больших продолговатых секций. В их торцах располагались ворота и стандартные стыковочные механизмы для приёма аппаратов практически любого класса.
Однако, процедура регистрации на рейсовый челнок, следовавший на планету, мало отличалась от сходной на Земле, разве что ждать нужно было меньше. В выдавшейся паузе Виталий достал свой личный компьютер, чтобы отослать сообщение Оле, и с удивлением обнаружил, что его профиль находится в обработке.
— Алин, у тебя тоже в сеть не заходит? — обратился он к сестре.
— Да, — кивнула Алина, отведя глаза от экрана.
— Пап, — обратился Виталий к отцу, — у тебя тоже профиль в обработке?
— Да, — ответил Игорь Иванович, сверившись с компьютером.
— Это что за обработка такая?
— Не знаю. Может, когда полетим на планету, всё будет в норме?
— Да здесь тоже всё должно работать.
— Может, это связано с тем, что нам нужно переоформиться на другом месте жительства?
Но ни на входе в атмосферу, ни во время полёта в ней эта непонятная обработка профиля завершена не была. Но была и положительная сторона — вместо того, чтобы отсылать сообщения, Виталий смотрел на красоты Лайтаера через иллюминатор челнока.
— Вон там, вдалеке, глядите, — сказал Игорь Иванович, указывая направление, — это одна из атмосферных установок времён колонизации.
Вдалеке действительно виднелась мощная конструкция, имевшая форму вытянутой пирамиды с усечённой вершиной. Множество деталей разглядеть с такого расстояния было нельзя, но вполне можно было представить масштаб тогдашних работ по созданию условий для жизни людей.
— А она и сейчас работает? — спросил Виталий.
— Нет. С тех времён, как атмосфера была стабилизирована, там музей.
— Ух ты. Надо будет туда сходить.
— Не проблема, как устроимся, посетим все местные достопримечательности.
Едва пирамида атмосферной установки скрылась из поля зрения, как взору Виталия открылся большой город, раскинувшийся впереди. Сейчас были видны в основном высотные здания, расположенные в его центре, но уже одни они позволяли судить о масштабе. Ну а то, что к городу вплотную примыкал космопрорт и вовсе не оставляло никаких сомнений по поводу его значимости.
— Мы будем жить прямо здесь или нам ещё ехать? — спросил Виталий отца.
— Здесь. Добро пожаловать в Новую Москву.
— Ничего себе. Это столица?
— Одна из них.
— Чего же ты сразу не сказал?
— А ты не спрашивал. Ты сразу ругаться, обижаться. И больше так и не говорили.
— Всё равно круто.
— Да. Наверное, даже наш район можно рассмотреть.
— Да? И где?
— Рядом с заводом Малых и Средних Роботов. МСР сокращённо. Как мне кажется, он должен быть виден издалека. Но я тут пока не ориентируюсь.
— Понятно. И ты на нём работать будешь?
— Нет. Я буду работать скорее всего в центре, хотя МСР напрямую относится к нашей конторе.
— Понятно.
Над Новой Москвой уже пылал закат, когда челнок совершил посадку. После того, как отец провёл почти полчаса в специальном кабинете, все они направились на переоформление. Оно заняло совсем немного времени, и теперь Виталий и его родные могли считаться полноценными жителями Лайтаера.
Но вскрылась и одна неприятная особенность такого переоформления — все персональные профили были обновлены. За исключением привязанных документов, все данные о прошлых контактах были стёрты. Виталий очень долго возмущался, но отец сказал, что это было неизбежно. Таково правило переселения на планету-доминион. Теперь выйти на связь с Олей будет очень сложно, а до того момента, как она тоже прибудет сюда, может оказаться и вовсе невозможно.
— Найдёшь ты свою ненаглядную, — сказал Игорь Иванович, когда они забрали сумки и направились на выход, — сначала надо устроиться, а потом уже всё решится.
— Найду, куда же денусь, просто подбесили они этим удалением. Им-то что?
— Неизбежная процедура. Вот будет тебе восемнадцать, оформишь себе общеимперский ограниченный профиль, и никаких проблем не будет.
— А тебе его не обнулили?
— Нет. Только личный. Ещё бы, у меня там даже контакты с новым руководством, куда же я без них.
— Ну да.
Главный холл от улицы отделяла большая остеклённая стена, через которую была видна аллея, по краям которой росли высокие деревья. Это зелёное насаждение отделяло порт от широкого проспекта заполненного автомобилями. Рядом была остановка для общественного транспорта, к которой направлялся небольшой поток людей. В целом, всё это выглядело точно так же, как и на Земле, но и что-то своё, тем не менее, присутствовало.
— Куда теперь? — спросил Виталий отца, когда они вышли на улицу.
— Теперь домой. Мой ключ подтверждён. И уже есть первичный маршрут.
— Далеко отсюда?
— Далеко. Но доберёмся быстро. Нам на электричку. По слухам они здесь первоклассные. Вот и проверим на деле.
Город казался сумасшедшим, но это было ложным ощущением. Просто Виталий большую часть жизни провёл в провинции, где ритм человеческого быта был немного медленнее. Если приглядеться, всё вокруг было вполне упорядочено — люди направлялись на платформу для электричек, расположенную сверху над проспектом, по специальному переходу с эскалатором. Подъём занял около двух минут, и за это время Игорь Иванович успел приобрести соответствующие билеты и переслать их всей семье. Выход к поездам отделялся от эскалатора турникетами, которые считывали соответствующую метку с личного компьютера пешехода, и при её наличии пропускали его на перрон.
Из-за того, что вокруг было мало людей, могло сложиться ощущение, что поезд только что ушёл. Виталий было расположился на скамейке, готовясь к длительному ожиданию, но уже спустя минуту к перрону почти бесшумно подлетел состав и гостеприимно раскрыл свои двери. Серебристые вагоны с красными полосками выглядели очень современно, а через большие окна было видно, что внутри почти никого нет.
— Вот и наш поезд, поторопись, — сказал Игорь Иванович сыну.
Виталий подхватил сумку и спустя несколько секунд удобно расположился на мягких сиденьях около окна. Поезд так же бесшумно тронулся с места и быстро набрал скорость.
— Такой тихий, — сказал Виталий.
— Магнитная подушка, — коротко прокомментировал Игорь Иванович, — даже на Земле ещё не везде ввели, а здесь все пассажирские линии такие.
— Ты забыл добавить своё многозначительное «это же Лайтаер» после этого.
— Это же Лайтаер, — пожал плечами Игорь Иванович.
Тем временем поезд въехал на возвышенность, и пассажирам открылся прекрасный вид на город. Большие дома окрашивались в золотистый цвет светом заходящего Айкема. И даже с этой высоты невозможно было разглядеть края, где они заканчивались, как будто этот город бесконечен. Это ощущение не исчезало и когда массивные небоскрёбы центра остались позади.
Делая короткие остановки, поезд подъезжал уже ближе к городским окраинам. Несколько раз в окно можно было увидеть какие-то промышленные объекты, обросшие по краям множеством одинаковых жилых многоэтажек. В основном это были пищевые предприятия — городу с большой численностью в первую очередь требовалась еда.
— После этой остановки следующая наша, — сказал Игорь Иванович, сверяясь с картой на экране своего компьютера.
— Да, до центра далековато, — сказал Виталий, разглядывая вереницу продолговатых цилиндров, примыкавших к большому цеху — очевидно, завода по производству каких-то напитков.
— Это тебе так кажется. Поезд идёт немного в окружную. На метро будет быстрее.
— А чего же мы сразу на нём не поехали?
— От космопорта ближе было так, но ведь ты про центр спрашивал, а не про него. Он, вообще-то не в центре.
— Понятно.
— Да и до метро от него далеко, — Игорь Иванович продолжил манипуляции с сенсорным экраном компьютера, — и навигация под землёй иногда путается.
— Это же Лайтаер, — ехидно сказал Виталий, — здесь всё должно быть идеально.
— Добраться до нужной станции не проблема, вот только я не нашёл, как посмотреть, какая из них нужная.
Поезд тем временем сделал остановку на практически пустом перроне и спустя несколько минут уже всё так же плавно набирал скорость.
— С поездами проще, — сказал Игорь Иванович, — да и дом наш, если я правильно понял, ближе к платформе, чем к станции метро.
— Наверное, какой-то из тех, — сказала Алина, указывая на ровные ряды многоэтажек впереди.
— Именно. Спустимся, перейдём улицу, и уже считай дома.
— Как хорошо, — сказала Елена Николаевна.
Казалось, что они очутились в другом месте. Это был вполне тихий район без шума огромного шоссе и толпы людей. Спокойно перейдя улицу, они направились вперёд вдоль аллеи, по бокам которой росли большие липы. Улица, по которой ездили машины, осталась по правую руку, по левую же был парк, в котором стояли небольшие деревянные беседки. Многоэтажные дома располагались дальше, как будто вырастая над большими зелёными кронами деревьев.
— Вон тот наш, — сказал отец, сверяясь по карте.
— А подъезд? — спросил Виталий.
— Второй, — сказал отец.
— А номер квартиры?
— Семьдесят три.
— Это наверное, восьмой или девятый этаж, да? — спросила мама.
— Девятый, если я правильно посчитал.
— Надеюсь лифт работает, — немного недоверчиво предположил Виталий, — хотя, это же Лайтаер, да?
— Ты сам ответил на свой вопрос, — сказал Игорь Иванович, открывая электронный замок подъезда.
Лифт функционировал без каких-либо сбоев. Игорь Иванович верно посчитал, на каком этаже располагалась их квартира, поэтому лишних поездок делать не пришлось. А после очередной идентификации перед ними открылась дверь. Виталий чуть не ахнул от удивления — он ожидал увидеть перед собой гораздо меньшее жизненное пространство. Уже один коридор мог дать представление о размерах помещения — он был значительно шире, чем в их квартире на Земле, и в нём было гораздо больше дверей.
— Вау, — Алина как будто выразила все мысли Виталия, увидев квартиру.
— Ну вот и добрались, — спокойно выдохнув, как ни в чём не бывало, сказал отец.
— Самое время определить, где будет чья комната, — сказал Виталий, немного осмотревшись.
— Ну кухня там, — сказал Игорь Иванович, указывая в левую часть коридора, — самая большая комната — это зал.
Под свой рабочий кабинет отец взял комнату средних размеров, находившуюся в противоположном кухне конце коридора. Рядом с ней располагалась родительская спальня. Осталось две одинаковых комнаты, которые и были отданы Виталию и его сестре.
— Ну а уж вы сами определитесь, кому какая, — сказала мать.
— Вот эта моя, — сказал Виталий, указав на одну из них, — здесь вид лучше.
— А мне всё равно, — сказала Алина и направилась осматривать свою комнату.
— Ну что же, нужно определиться со списком мебели. Тут есть на первое время что-то, но лучше начать поскорее.
— А тебе когда на работу? — спросил Виталий.
— Завтра нужно ехать, узнать хотя бы, что к чему.
— Понятно.
— Но что-то же вы можете сделать и без меня. В общем, завтра будет видно.
— Ага.
Уже через несколько минут после их пребывания в доме, личный компьютер отца просигнализировал о вызове. Игорь Иванович ответил и около пятнадцати минут разговаривал, уйдя в свой кабинет. Вернулся он в радостном расположении духа.
— Нам активировали счёт, — первым делом сказал он в ответ на вопросительные взгляды домочадцев.
— Много? — первым делом спросил Виталий.
— Много, — шутливо передразнил отец, — но особо не обольщайся, это на ремонт и это в счёт будущей зарплаты.
— Тогда это не интересно.
— А ты как хотел? Не бойся, если всё пойдёт как надо, через несколько месяцев всё верну.
— А когда на работу? — спросила Елена Николаевна.
— Завтра к девяти. Познакомлюсь, введут в курс дела, потом надеюсь, дадут несколько дней, чтобы устроиться, ну а потом стандартно. Так что давайте не будем терять время, и пока никто не хочет спать, займёмся делом.
Начали с более детального осмотра квартиры. Самое большое впечатление произвела лоджия — она была размером с приличную комнату, но отличалась от неё продолговатой формой. Ещё с неё открывался потрясающий вид на город, огни которого зажигались всё ярче. Ближе располагались фонари, освещавшие узкие улицы района, дальше виднелись яркие огни проспектов и дорожных магистралей, поднимавшихся над городом. А за ними высились небоскрёбы центра, будто вечные стражи, взиравшие на территории, которые они охраняют.
— Красиво, — заключил Виталий.
— А кто-то не хотел лететь, — добродушно сказала мама.
— Да, было такое, — кивнул Виталий.
— Вы же дети, — спокойно добавил Игорь Иванович, — что вы можете знать? Недаром вам без взрослых мало что можно.
— Папа как всегда, — ответил Виталий.
— Я надеюсь, сейчас ты хоть немного рад.
— Рад. Профиль только жалко.
— Новый создашь, когда переоформят.
— А как же я Олю найду?
— Как-нибудь, да найдёшь. Ладно, давайте что ли для дома что-нибудь посмотрим.
Личный компьютер отца позволил получить ограниченный доступ к местной сети. В первую очередь они занялись подбором необходимых товаров. В их квартире, по-видимому, никто не жил с момента постройки дома, поэтому ей требовался полномасштабный ремонт. Спать ложились уже когда за окнами было совсем темно.
Перед тем как отправиться в кровать, Виталий ещё раз вышел на лоджию и взглянул на очаровывающие огни Новой Москвы. Да, Лайтаер оказался гораздо лучше всех рассказов и снимков, с которыми Виталий был знаком. Но теперь ему предстоит узнать его ближе, и знакомство это обещало быть весьма интересным.
Даже когда Виталий лёг в постель, ему не совсем верилось, что он находится на другой планете: уж больно она была похожа на Землю. Как будто бы он просто переехал из провинции в крупный город. Всё здесь было скопировано с метрополии, но сделано с большим качеством и размахом. Он испытывал воодушевление от предвкушения новой жизни здесь, которое омрачалось лишь тем, что он не может легко связаться с Олей. Но он не позволял себе сомневаться в том, что решение этой проблемы будет найдено — сейчас нужно хоть немного устроиться на новом месте, а потом уже появится время и возможности для поисков. К тому же, если Оля переедет сюда, выполнить это будет гораздо проще. Сейчас оставалось лишь ждать. Предвкушая новый интересный день, Виталий уснул.