Она сладко спала, укутавшись в спальник. Я ещё раз обратил внимание на то, что у неё очень красивые плечи, как, впрочем, и всё остальное. Поднявшись и одевшись, я снова посмотрел на неё. «Да, совсем потерял голову, командир Гас», — сказал я себе.

Почему-то этим утром мысли о радиомаяке начали вызывать у меня страх. Мы должны были добраться до него сегодня. Что если там я в действительности узнаю, что должен убить её? Что если она мой враг? Я не знал, что с этим делать. К счастью, она помогла мне прогнать эти мысли.

— Ты уже проснулся? — сказала она, приподнявшись.

— Да.

Ещё вчера она была смелой и сама шла на сближение, но сегодня она снова как будто бы стеснялась меня. Она выбралась из спальника только когда завернулась в накидку и под ней одевалась. Может быть, у них здесь так принято? Не удивлюсь, если это как-то связано со светом синей звезды. Есть в нём что-то очаровывающее даже для меня, человека, который здесь впервые. Я сидел на берегу, смотрел на реку и наслаждался покоем перед тем, как мы снова двинемся в путь.

— Странные вы, земляне, — сказала она.

— Почему?

— Я ведь могла убить тебя сегодня ночью. Вдруг я всё это сделала только для того, чтобы освободиться?

— Ты и была свободна, — сказал я, — я ведь не пленял тебя. Разве что, оружие не давал, а в остальном у тебя не было ограничений.

— Может быть, мне просто было по пути. Из тебя неплохой защитник, и я просто хотела тебя использовать, а?

Она села сзади и обняла меня, положив руки и голову мне на плечи. В этом было что-то настолько человеческое, что так и не сказать, что она с другой планеты.

— Ну, будем считать, что я опрометчиво доверился тебе, — улыбнулся я.

— Очень несвойственно для бойцов особых сил.

— Я не знаю, ни к каким силам отношусь, ни каким я был. Я ничего о себе не знаю. Кроме тех вещей, которые можно понять инстинктивно. Можно даже сказать, что моё тело помнит больше, чем я.

— Ещё я могу сказать, что с женщинами у тебя тоже всё в порядке, — сказала она, похлопав меня по плечу и встала.

— Интересные выводы, — тихо сказал я, тоже вставая.

— Нужно выдвигаться, — сказала она, собирая вещи, — если, конечно, ты хочешь к ночи быть у своего маяка.

— Да.

Я не стал концентрироваться на своих сомнениях и тем более высказывать их ей. Очень не хотелось даже думать о плохом исходе. Конечно, даже при этом можно было бы что-то придумать, но не стоит загадывать, пока я не знаю всю правду о себе.

Мы снова перешли в режим дня. Не было нежности и романтики, лишь яркий свет Аитена и вероятность того, что в любой момент мы подвергнемся нападению.

У нас сложился определённый алгоритм движения. Мы уже не выверяли время привалов, просто останавливались как-то автоматически, отдыхали и снова выдвигались дальше. Иногда, когда вокруг было безопасно, мы снова начинали болтать. У меня в связи с событиями прошедшей ночи не мог не назреть определённый вопрос, но я, признаться, стеснялся его задать.

— Послушай, Даллира, — собравшись с мыслями, начал я, — не подумай, что я хочу что-то сказать, но ты ведь меня совсем не знаешь. Я насчёт того, что было вчера.

— Ты тоже меня не знаешь.

— Это не одно и то же.

— Почему? Мы с тобой в одинаковых положениях. Только я, в отличие от тебя, хотя бы помню свою жизнь.

— Это существенный плюс, — улыбнулся я.

— И потом, я уже давно поняла, что люди по-настоящему познаются именно тогда, когда они на грани. За один день иногда о человеке можно узнать больше, чем за несколько лет. Так что можно считать, что я тебя знаю.

— Тут не поспоришь.

— Помнишь, когда мы встретились в самый первый раз? Ты был один, но страшно было нам. Я хуже вижу след, когда боюсь, поэтому мы так поздно нашли тебя. А когда это произошло, ты доказал, что я боялась не зря.

— Всё это происходило как-то само собой.

— Теперь я понимаю, что если бы ты помнил всё, у нас вообще не было бы шансов. А что до вчерашнего, то я не привыкла бояться того, чего хочу.

— И это правильно, Даллира.

К вечеру мы были на месте. Сначала было разочарование, потому что всё время я считал, что этот сигнал издаёт нечто большое, соразмерное хотя бы со спускаемым аппаратом малого класса. Каково же было моё удивление, когда в небольшой ложбине, поросшей лесом, я ничего подобного не увидел.

Я уже было хотел включать рацию, чтобы точнее понять, откуда именно исходит сигнал, но стоило поднять мне голову вверх, как на одном из деревьев, расположенных рядом, я увидел контейнер. Он имел форму продолговатого цилиндра с закруглёнными торцами. На дереве он застрял потому, что прикреплённый к нему маленький парашют запутался в ветках.

Я залез на дерево и быстро перерезал тонкие стропы. Сердце моё начинало биться, когда я пытался его открыть. Вскоре обнаружился нехитрый электронный замок. Долго думать над паролем не пришлось. Раз никаких других данных не было, то пароль был всё тот же.

Внутри было два небольших предмета. Назначение первого мне было неизвестно. Непонятная маленькая коробочка, размерами даже меньше чем зажигательное устройство. На ней не было вообще ничего — ни кнопок, ни каких-либо других органов управления. Признаться, я не понял, для чего она предназначена. Сомнений не было, что я это знал, но воспользоваться знаниями не мог. Немного повертев в руках, я убрал странное устройство в карман в надежде, что его назначение в ближайшее время прояснится.

Со вторым предметом всё было понятнее — это был маленький навигационный компьютер. Я включал его в надежде, что этот приборчик выдаст мне цели, задания, важные данные, но я ошибался. Функциональность его была ограничена: он лишь указал мне место на карте, после чего моментально выключился, а ещё через несколько секунд от него пошёл едкий дымок.

— Всё в порядке? — спросила Даллира, до этого стоявшая в стороне.

— Не совсем.

— Что там было?

— Он указал место на карте.

— Ты запомнил?

— Конечно. Сейчас.

Я достал карту и развернул её.

— Вот здесь, — показал я ей, — это и есть ваш объект?

— Нет, — тихо ответила она, но нельзя было не услышать в её голосе ноток настороженности.

— Точно нет? Просто, я собираюсь туда направиться. Я должен это сделать.

— Нет, это точно не то, — она посмотрела мне в глаза.

— Хорошо.

— Но это близко к нему.

— Вот как? Ты ведь не откажешься помочь мне до туда дойти?

Она немного помедлила с ответом. Конечно, это для неё было бы подлинным предательством, но это компенсировалось тем, что она вела меня в лапы своих друзей из гарнизона охраны, а один против всех них я вряд ли бы смог что-то сделать. И ещё мне показалось, что она не хочет меня оставлять.

— Хорошо.

— Как нам лучше двигаться дальше?

— Я думаю, нам нужно пройти вот до сюда. Здесь можно будет остановиться на ночлег, — она показала на карте место примерно в трёх километрах от нас. Мы успеем дойти до темноты. Потом пополним запасы воды и можно идти дальше. Только…

— Только что?

— Я хотела попросить тебя.

— Проси, — с готовностью ответил я.

— Мы можем зайти ещё в одно место? Это будет немного не по пути.

— Конечно. Для чего?

— Я хочу заглянуть к гентеям. Узнать, в порядке ли они.

— Конечно. Без проблем.

— Заодно, может быть, у них есть новости по поводу тебя. Всё-таки, несколько дней прошло. Может быть, кто-то из твоих соратников добрался до них, если мы правильно поняли твою цель.

— Хорошо.

Как оказалось, мы уже даже надеемся на одно и то же. Это устраивало меня. Хотя, всё это уже не очень вязалось, но надежда на лучшее перебивала все страхи.

Чтобы выйти к месту ночлега, нам пришлось подняться немного выше, но оно того стоило. Это была небольшая пещера — очень удобное место. Во-первых, потому, что для его контроля требовалось меньше сенсоров, во-вторых, оно было защищено от ветра и дождя. Да, это был укромный уголок, откуда было бы сложно отступать, но я уже решил для себя всегда предпочитать бой отступлению.

Мы расположились и развели костёр. Она подсела ко мне. Я обнял её одной рукой и прижал к себе.

— Вы так на Земле делаете всегда?

— Довольно часто. Я хоть и не помню точно, но предполагаю. Это вполне обычный жест. Ты против?

— Нет, — тихо ответила она, — тепло. Очень тепло. Для нас объятия — жест особого доверия. У нас обычно просто сидят рядом.

— Какие-то вы неромантичные.

— Просто, так не принято.

— Странно. Что ещё у вас не принято? Просто так целоваться?

— Да. Мы этого почти не делаем. В основном перед сном.

— Забавно. Это же приятно, в конце концов.

— Это тоже знак доверия.

— Значит, тогда, под дождём, ты мне доверяла?

— Я и сейчас тебе доверяю. Невозможно не доверять тому, с кем идёшь этой дорогой.

— Если эта дорога занимает столько времени, то как вы смогли так быстро добраться до берега?

— У нас был транспорт.

— Почему нас не направили обратно на нём?

— Это слишком опасно. Мы не знаем, вдруг в этом и был твой план? Может быть, ты смог бы обезвредить нас и угнать его. Вы, земляне, непредсказуемы и опасны в своих стремлениях. У вас много неизвестных средств, и мы решили не рисковать.

— Неплохая логика.

Она не сказала, что при таком развитии событий, я, кроме всего прочего, очень быстро добрался бы до их объекта, ну, или другой своей цели.

— Но в тебе всё равно сильно чувство долга.

— То есть?

— Ты выказываешь мне доверие, говоришь, что доверяешь, но не рассказываешь, что за объект.

— Потому что это не вопрос моего доверия или недоверия. Это не моё личное дело, это дело нашей планеты.

— Понятно, — я улыбнулся, обнял её и прижал к себе, — хоть мне и не совсем понятно, что может значить один объект в рамках целой планеты.

— Мы ещё не знаем твою цель. Может быть, она состоит совсем в другом.

— Это верно.

Признаться, я ощущал, что тоже доверяю ей, и как будто знал наверняка, что это чувство меня не обманывает. Но и солдат внутри меня не сдавал своих позиций. Для него допустить, что я влюбился, было бы катастрофой. Он упорно настаивал на том, что это специальное задание, а она может оказаться моим врагом, и любое послабление может стать роковым. Но всё это было лишь на уровне ощущений, и где-то там, за гранью, где находилось всё то, что я знал до этого. Сейчас, с ней, я чувствовал себя простым человеком, и мне иногда даже становилось спокойно, как будто я нашёл то, что искал. И ведь они тоже люди, пусть немного изменившиеся, но всё ещё люди. И нам, людям, свойственно иногда влюбляться и доверять друг другу, пусть это может быть опасно.

Ночь снова внесла свои коррективы. Мы снова перестали быть бойцами, работающими в паре, и опять превратились в любовников. Как будто не было врагов, которые идут по следу или поджидают нас где-то впереди. Были только я и она. Подсознательно, я, наверное, ожидал от неё каких-то слов, но у них, видимо, были другие традиции, которым я не стал мешать. Мне очень не хотелось её потерять из-за какого-то непонимания. Мне справедливо казалось, что уж если я сейчас в чём-то могу и быть уверенным, то только в ней.

— Почему ты не спишь? — спросила она в темноте, как будто могла меня видеть.

— Не знаю, — ответил я, — не хочется.

— Пойдём со мной, — тихо сказала она, вставая.

— Куда?

— Я покажу тебе кое-что.

— Хорошо, — без лишних вопросов согласился я.

Мы оделись и вышли наружу. Юитен светил ярко, и всё было хорошо видно. Мы направились вперёд. Поднявшись немного вверх, мы остановились около обрыва. Даллира устремила свой взгляд вперёд, в сторону противоположную той, где была синяя звезда. Я посмотрел туда же, и увидел вдалеке, между гор, свечение.

— Что это?

— Это то, что мы охраняем. Мы называем его Свет Юитена. Он очень похож на него.

— Подожди. Давай начнём по порядку. Что он из себя представляет?

— Это наша жизнь. Мы оберегаем его.

— Я не совсем тебя понимаю, Даллира.

— Мы не знаем, кто создал это устройство, но оно способно давать жизнь целой планете. Всё здесь зависит от него. Мы лишь немного научились пользоваться им, но это ерунда по сравнению с тем, что он может на самом деле.

— Моей целью мог быть он?

— Это первое, о чём мы подумали.

— Интересно, каков был план?

— Это мы и хотели выяснить. Но никто ничего не знал. Поэтому я и думаю, что твоё задание может быть другим, — она посмотрела на меня взглядом, полным надежды.

— Не бойся, мы разберёмся с этим.

Я обнял её и прижал к себе. Мне казалось, что она дрожит, но было радостно осознавать, что это не страх, а скорее холод — на ней была только верхняя одежда.

— А как вам удаётся его использовать, если вы ничего о нём не знаете?

— Нашим учёным удалось разгадать часть загадки Света, но я об этом ничего не знаю. Я и хотела попасть в гарнизон по защите только для того, чтобы получить информацию, но мне ничего не удалось. Для того, чтобы охранять объект, не обязательно что-то о нём знать.

— Но как этот Свет относится к тому, что земляне всё ещё вас не завоевали?

— Не спрашивай меня об этом, — попросила она, — я не могу об этом пока говорить с тобой.

— Хорошо, — согласился я и погладил её по голове. А почему воюют гентеи и мемонцы?

— Мемонцы контролирую Свет Юитена, — тихо сказала она.

— А гентеи хотят его контролировать, — закономерно предположил я.

— Да.

— Но для чего им это?

— Всё из-за гентов.

— Гентов?

— Да, — сказала она и помедлила, раздумывая, стоит ли меня посвящать.

— И что это?

— Пожалуйста, больше не спрашивай меня. Я, уже жалею о том, что рассказала тебе даже это.

— Не переживай. Скоро мы выясним, для чего я здесь, и всё будет хорошо. К тому же ведь ты не думаешь, что я не способен захватить такой артефакт в одиночку?

— Нет. Тебе не удастся. Иначе я бы не доверяла тебе.

Больше мне не удалось ни о чём с ней поговорить. Мы вернулись обратно, разделись и легли. Она обняла меня, и мы спали до утра, а потом стали выполнять уже привычный алгоритм действий: завтрак, сборы и выдвижение вперёд.