Грань схлынула так же внезапно, как появилась, я не успела морально подготовиться к горам окровавленных трупов.
Их и не было.
Дорожка, парк, крыльцо пустовали, только посохи и жезлы валялись. Массивные двери закрыты, окна забаррикадированы.
«Неужели они договорились и спрятались вместе?» — Я даже рёбрышко выронила от удивления.
А потом скользнула взглядом по лесочку… светлые сидели на верхних ветках, точно гигантские фрукты.
— Прелесть какая, — тёмный отрывисто засмеялся, у меня ёкнуло сердце.
— И ни капли сочувствия, — рыкнула я и направилась морально поддерживать своих.
Молодняк слезал с деревьев бодро и легко, мужчины в возрасте кряхтели, но сползали, а старички намертво впились в ветки и смотрели на всех округлившимися от ужаса глазами.
— Пресветлый, что с пресветлым? — загомонили в несколько голосов.
— Жив! — я замахала в сторону его ложа под кустами. — Всё в порядке. Конфликт разрешён!
На крыльцо высыпали тёмные, к ним двинулись стражники. Тёмный смотрел на своих с отеческим умилением. Когда он поднимался, делал первые шаги навстречу им, он, как уже было однажды, показался значительно старше. А может так показалось из-за бредового рассказа, что сто пятьдесят лет назад он уже жил и сражался.
Окружившие меня молодые светлые маги своими фантазиями и жаром физически ощутимого возбуждения вытеснили мысли о метаморфозах тёмного…
Готова поспорить: Аор не видел более странной процессии, чем вошедшая в город этим вечером.
Впереди, вынуждая прохожих, всадников и повозки расступаться, шли и ехали довольно щебетавшие тёмные.
За ними — несколько недовольные собой стражники.
Следом гуськом шлёпали связанные верёвками слуги принца.
Шествие замыкали откровенно мрачные светлые. Они бережно несли пресветлого на кровати, как на носилках. На него показывали пальцами.
Мы с тёмным (он на Ветре, я на какой-то убогой кобыле) затесались посередине, изображая просто супругов Вейлов. Предусмотрительный тёмный, действуя от имени ордена, всегда прикрывал лицо, чтобы в Сорте и дальше его случайно не признали.
Сорта… неужели мы сейчас немного отдохнём, потом возьмём сменных лошадей, вещи и поедем туда? И прямо доедем? Не верю! Что-нибудь обязательно случится…
В ожидании этого чего-нибудь я подняла взгляд — и встретилась со взглядом побагровевшего Нья, моего неожиданного спонсора из первого после Самрана постоялого двора.
«Мошенница!» — прочиталось по дёргающимся губам.
Рядом с Нья пухлогубая блондинка таращилась на тёмного.
За ней притопывал ногой широкоплечий статный блондин в дорогой одежде, от вида которого всё внутри трепетало. Равнодушный ко мне полуорк из охранников кареты разглядывал процессию.
Блондинка покраснела до корней волос. Полуорк коснулся плеча блондина и указал на тёмного.
Нья и блондин ринулись ко мне. Нья налетел:
— Верни деньги!
— Дуэль чести! — блондин швырнул перчатку.
Тёмный увернулся, перчатка шлёпнулась на стражника. Процессия встала. Впервые за долгое-долгое время я совершенно не наслаждалась всеобщим вниманием.
В наступившей тишине блондинка кинулась на блондина:
— Не надо! Умоляю! Нет!
— Деньги верни, — шипел Нья, тряся меня за лодыжку. — Верни, воровка!
Вывернув ногу, пнула наглую рожу:
— Ты сам отдал!
Нья плюхнулся на мостовую. Между нами протиснулся тёмный на Ветре. Блондину, чтобы смотреть ему в лицо, пришлось сделать пару шагов в сторону, волоча на себе разрыдавшуюся блондинку. Он вытащил из-за расшитого пояса вторую перчатку и швырнул в тёмного, тот увернулся. Перчатка хлестнула по носу коня подъезжавшего полковника, конь взвился, полковник рухнул с неприятным хрустом и закричал.
Мимо пленных ринулись трое светлых, но стражники оказались возле командира быстрее, отвели брыкающегося коня.
— Дуэль чести! — блондин покраснел так, словно его сейчас удар хватит.
— Не надо, — подвывала висевшая на нём блондинка.
— В Сорту мы сегодня не поедем, да? — вяло уточнила я. У тёмного дёрнулся глаз. У меня тоже.
Любопытные окружили нас плотным кольцом. Ситуация становилась нелепой на грани бреда: плачущая женщина, пресветлый на выставленной вперёд кровати, на ней же полковник, которому врачевали сломанную ногу, бешено смотревший на меня Нья и блондин, тискающий золочёную рукоять меча. Казалось, я попала на представление странствующих шутов. Зрители ждали продолжения.
— Господин Бейл, — чеканил блондин. — Оскорбление, нанесённое моей семье, ты смоешь только своей кровью.
— Не надо, Жиан, — всхлипнула блондинка.
— Клэр, не усугубляй, — огрызнулся он. — Бейл, тебе есть, что сказать?
— А из какой вы семьи? — вежливо уточнил тёмный, но было в этой вежливости что- то уничижительное.
Жиан густо покраснел:
— Не притворяйся!
— Это она украла мои деньги! — поднявшийся Нья тыкал в меня пальцем.
Похоже, его тоже основательно припекло, раз так деньги нужны. Но мне нужнее. Повернулась к тёмному:
— Кстати, где мои деньги?
— Пожертвовал бедным, — дёрнул плечом тёмный.
Я чуть не упала с кобылы:
— Да ты… ты…
— Бейл! — Жиан выхватил меч. — Защищайся или я зарежу тебя, как скотину!
— Не надо. — Рухнув на колени, Клэр обхватила его ноги. — Нет…
Вспомнила эту блондиночку: невеста в маске, приютившая тёмного в карете. Прикусила язык, чтобы не брякнуть: «Это из-за того, что ты её трахнул?» И так очевидно. Посмотрела на Нья и уточнила:
— Твоя невеста?
Он насупился, ноздри гневно затрепетали.
Из толпы кто-то крикнул:
— Деритесь уже!
— Да! Врежь ему! — поддержали суровые голоса.
В нас полетело надкушенное яблоко, заскакало по мостовой под копыта коней.
Ощущение, что я попала в кошмарный сон и не могу вырваться. Перед глазами потемнело. Сквозь ропот расслышала сдержанный рык тёмного:
— Убери меч.
— Сражайся! — сорвался на фальцет Жиан. — Сражайся, жалкий трус! Или тебя только на женщин хватает?
Дрожа от гнева, он ткнул тёмного мечом, тот отклонился, на ладонь поймал плоскость клинка, оттолкнул. Взгляд тёмного изменился, голос перекрыл раздражённый гул:
— Я буду сражаться.
— Он маг! — Пресветлый указывал на тёмного. — Требуйте, чтобы ему надели индикатор.
Скривлённые губы Жиана подрагивали, Клэр заламывала руки, а Нья полз ко мне.
— Нет у меня денег, — тянула поводья, заставляя кобылу пятиться. — У него они все.
— Тоже указала на тёмного. — К нему все претензии.
Что-то мне не понравился взгляд тёмного: будто он всерьёз задумался, а не грохнуть ли нас всех прямо сейчас. Полковник ухватился за резную спинку кровати и, держа залеченную ногу на весу, поднялся:
— Потрудитесь объяснить, что здесь происходит!
Опустив меч, Жиан приосанился:
— Я — Жиан Пьен — вызываю господина Бейла на дуэль, чтобы он кровью смыл позор, которым покрыл мою семью.
— Жиан! — Клэр вцепилась в его руку. — Ты говорил, что заставишь его жениться, а
не… не…
Он процедил:
— Ты останешься с Нья, всё уговорено. Осталось очистить тебя от позора.
— Не надо, Жиан, — захлебнувшись слезами, она склонила голову, светлые пряди разметались по камням мостовой. — Не убивай…
— Госпожа Клэр, успокойтесь, — попросил тёмный.
Нья ткнул в мою сторону пальцем:
— Эта женщина меня обокрала!
Тоже ткнула в него пальцем:
— Этот ублюдок силой склонил меня к близости, а теперь хочет оклеветать.
— Они будут драться или нет? — пискнул детский голосок.
Уставилась на тёмного и процедила:
— Дорогой муж, защити уже мою честь от этого…
Клэр разрыдалась сильнее.
— Господа! — Полковник, продолжая держаться за спинку кровати, осторожно ступил на залеченную ногу. — Мы мешаем проезду. Давайте обсудим наши дела в более подходящем месте.
Пресветлый высунулся из-за него и помахал рукой:
— Этот человек — маг, во время дуэли на нём обязательно должен быть индикатор, чтобы исключить мошенничество.
Закрыла лицо рукой: это какой-то кошмар, это просто не может быть правдой.
— Так ты женат на этой? — выдавила Клэр.
— Верни деньги, — прошипел Нья.
За что мне это наказание?