Грань схлынула так же внезапно, как появилась, я не успела морально подготовиться к горам окровавленных трупов.

Их и не было.

Дорожка, парк, крыльцо пустовали, только посохи и жезлы валялись. Массивные двери закрыты, окна забаррикадированы.

«Неужели они договорились и спрятались вместе?» — Я даже рёбрышко выронила от удивления.

А потом скользнула взглядом по лесочку… светлые сидели на верхних ветках, точно гигантские фрукты.

— Прелесть какая, — тёмный отрывисто засмеялся, у меня ёкнуло сердце.

— И ни капли сочувствия, — рыкнула я и направилась морально поддерживать своих.

Молодняк слезал с деревьев бодро и легко, мужчины в возрасте кряхтели, но сползали, а старички намертво впились в ветки и смотрели на всех округлившимися от ужаса глазами.

— Пресветлый, что с пресветлым? — загомонили в несколько голосов.

— Жив! — я замахала в сторону его ложа под кустами. — Всё в порядке. Конфликт разрешён!

На крыльцо высыпали тёмные, к ним двинулись стражники. Тёмный смотрел на своих с отеческим умилением. Когда он поднимался, делал первые шаги навстречу им, он, как уже было однажды, показался значительно старше. А может так показалось из-за бредового рассказа, что сто пятьдесят лет назад он уже жил и сражался.

Окружившие меня молодые светлые маги своими фантазиями и жаром физически ощутимого возбуждения вытеснили мысли о метаморфозах тёмного…

Готова поспорить: Аор не видел более странной процессии, чем вошедшая в город этим вечером.

Впереди, вынуждая прохожих, всадников и повозки расступаться, шли и ехали довольно щебетавшие тёмные.

За ними — несколько недовольные собой стражники.

Следом гуськом шлёпали связанные верёвками слуги принца.

Шествие замыкали откровенно мрачные светлые. Они бережно несли пресветлого на кровати, как на носилках. На него показывали пальцами.

Мы с тёмным (он на Ветре, я на какой-то убогой кобыле) затесались посередине, изображая просто супругов Вейлов. Предусмотрительный тёмный, действуя от имени ордена, всегда прикрывал лицо, чтобы в Сорте и дальше его случайно не признали.

Сорта… неужели мы сейчас немного отдохнём, потом возьмём сменных лошадей, вещи и поедем туда? И прямо доедем? Не верю! Что-нибудь обязательно случится…

В ожидании этого чего-нибудь я подняла взгляд — и встретилась со взглядом побагровевшего Нья, моего неожиданного спонсора из первого после Самрана постоялого двора.

«Мошенница!» — прочиталось по дёргающимся губам.

Рядом с Нья пухлогубая блондинка таращилась на тёмного.

За ней притопывал ногой широкоплечий статный блондин в дорогой одежде, от вида которого всё внутри трепетало. Равнодушный ко мне полуорк из охранников кареты разглядывал процессию.

Блондинка покраснела до корней волос. Полуорк коснулся плеча блондина и указал на тёмного.

Нья и блондин ринулись ко мне. Нья налетел:

— Верни деньги!

— Дуэль чести! — блондин швырнул перчатку.

Тёмный увернулся, перчатка шлёпнулась на стражника. Процессия встала. Впервые за долгое-долгое время я совершенно не наслаждалась всеобщим вниманием.

В наступившей тишине блондинка кинулась на блондина:

— Не надо! Умоляю! Нет!

— Деньги верни, — шипел Нья, тряся меня за лодыжку. — Верни, воровка!

Вывернув ногу, пнула наглую рожу:

— Ты сам отдал!

Нья плюхнулся на мостовую. Между нами протиснулся тёмный на Ветре. Блондину, чтобы смотреть ему в лицо, пришлось сделать пару шагов в сторону, волоча на себе разрыдавшуюся блондинку. Он вытащил из-за расшитого пояса вторую перчатку и швырнул в тёмного, тот увернулся. Перчатка хлестнула по носу коня подъезжавшего полковника, конь взвился, полковник рухнул с неприятным хрустом и закричал.

Мимо пленных ринулись трое светлых, но стражники оказались возле командира быстрее, отвели брыкающегося коня.

— Дуэль чести! — блондин покраснел так, словно его сейчас удар хватит.

— Не надо, — подвывала висевшая на нём блондинка.

— В Сорту мы сегодня не поедем, да? — вяло уточнила я. У тёмного дёрнулся глаз. У меня тоже.

Любопытные окружили нас плотным кольцом. Ситуация становилась нелепой на грани бреда: плачущая женщина, пресветлый на выставленной вперёд кровати, на ней же полковник, которому врачевали сломанную ногу, бешено смотревший на меня Нья и блондин, тискающий золочёную рукоять меча. Казалось, я попала на представление странствующих шутов. Зрители ждали продолжения.

— Господин Бейл, — чеканил блондин. — Оскорбление, нанесённое моей семье, ты смоешь только своей кровью.

— Не надо, Жиан, — всхлипнула блондинка.

— Клэр, не усугубляй, — огрызнулся он. — Бейл, тебе есть, что сказать?

— А из какой вы семьи? — вежливо уточнил тёмный, но было в этой вежливости что- то уничижительное.

Жиан густо покраснел:

— Не притворяйся!

— Это она украла мои деньги! — поднявшийся Нья тыкал в меня пальцем.

Похоже, его тоже основательно припекло, раз так деньги нужны. Но мне нужнее. Повернулась к тёмному:

— Кстати, где мои деньги?

— Пожертвовал бедным, — дёрнул плечом тёмный.

Я чуть не упала с кобылы:

— Да ты… ты…

— Бейл! — Жиан выхватил меч. — Защищайся или я зарежу тебя, как скотину!

— Не надо. — Рухнув на колени, Клэр обхватила его ноги. — Нет…

Вспомнила эту блондиночку: невеста в маске, приютившая тёмного в карете. Прикусила язык, чтобы не брякнуть: «Это из-за того, что ты её трахнул?» И так очевидно. Посмотрела на Нья и уточнила:

— Твоя невеста?

Он насупился, ноздри гневно затрепетали.

Из толпы кто-то крикнул:

— Деритесь уже!

— Да! Врежь ему! — поддержали суровые голоса.

В нас полетело надкушенное яблоко, заскакало по мостовой под копыта коней.

Ощущение, что я попала в кошмарный сон и не могу вырваться. Перед глазами потемнело. Сквозь ропот расслышала сдержанный рык тёмного:

— Убери меч.

— Сражайся! — сорвался на фальцет Жиан. — Сражайся, жалкий трус! Или тебя только на женщин хватает?

Дрожа от гнева, он ткнул тёмного мечом, тот отклонился, на ладонь поймал плоскость клинка, оттолкнул. Взгляд тёмного изменился, голос перекрыл раздражённый гул:

— Я буду сражаться.

— Он маг! — Пресветлый указывал на тёмного. — Требуйте, чтобы ему надели индикатор.

Скривлённые губы Жиана подрагивали, Клэр заламывала руки, а Нья полз ко мне.

— Нет у меня денег, — тянула поводья, заставляя кобылу пятиться. — У него они все.

— Тоже указала на тёмного. — К нему все претензии.

Что-то мне не понравился взгляд тёмного: будто он всерьёз задумался, а не грохнуть ли нас всех прямо сейчас. Полковник ухватился за резную спинку кровати и, держа залеченную ногу на весу, поднялся:

— Потрудитесь объяснить, что здесь происходит!

Опустив меч, Жиан приосанился:

— Я — Жиан Пьен — вызываю господина Бейла на дуэль, чтобы он кровью смыл позор, которым покрыл мою семью.

— Жиан! — Клэр вцепилась в его руку. — Ты говорил, что заставишь его жениться, а

не… не…

Он процедил:

— Ты останешься с Нья, всё уговорено. Осталось очистить тебя от позора.

— Не надо, Жиан, — захлебнувшись слезами, она склонила голову, светлые пряди разметались по камням мостовой. — Не убивай…

— Госпожа Клэр, успокойтесь, — попросил тёмный.

Нья ткнул в мою сторону пальцем:

— Эта женщина меня обокрала!

Тоже ткнула в него пальцем:

— Этот ублюдок силой склонил меня к близости, а теперь хочет оклеветать.

— Они будут драться или нет? — пискнул детский голосок.

Уставилась на тёмного и процедила:

— Дорогой муж, защити уже мою честь от этого…

Клэр разрыдалась сильнее.

— Господа! — Полковник, продолжая держаться за спинку кровати, осторожно ступил на залеченную ногу. — Мы мешаем проезду. Давайте обсудим наши дела в более подходящем месте.

Пресветлый высунулся из-за него и помахал рукой:

— Этот человек — маг, во время дуэли на нём обязательно должен быть индикатор, чтобы исключить мошенничество.

Закрыла лицо рукой: это какой-то кошмар, это просто не может быть правдой.

— Так ты женат на этой? — выдавила Клэр.

— Верни деньги, — прошипел Нья.

За что мне это наказание?