—  общем, я… э… вызвала врача, чтобы он проверил твоё здоровье, — сказала я.

Вера смотрела на меня с недоумением. Возможно, её ни разу, кроме момента рождения, медик не осматривал.

— У нас так принято, — пояснила я. — Регулярные медицинские осмотры. Особенно для детей.

Помедлив, Вера кивнула. Но в её глазах была тревога. Я ободряюще коснулась её плеча и улыбнулась:

— А теперь давай…

Снаружи что-то загрохотало. Раздался далёкий мужской вскрик. Я рванула на шум, двери передо мной распахивались.

В прихожей по стене полз Лавентин. Побагровевший, растрёпанный, он по-пластунски лез по стене на высоте полутора метров от пола.

— Что? — выдохнула я.

— Недооценил притяжение, — пропыхтел Лавентин, упираясь руками в стену. — К маме тянет.

— Надо вызвать полицию.

— Они дежу-урят у дома.

Лавентина распластало по стене.

— Ты можешь как-то это остановить? — я шла рядом с ним, ползущим, или, вернее, тащимым по стене силой магии.

— Не уравновесил давление, пока не исправить.

Его доволокло до двери. Её он открыл сам и вывалился на крыльцо. Навстречу мчалось шестилапое многоглазое нечто. Лавентин врезался в хрень и обвил руками её шею.

— Лавентин, — стало трудно дышать. Подошла вплотную к существу в хитиновой броне. Когти твари впились в крыльцо. — Это… ты не должен идти за мамой один.

— Меня тянет. Это магия крови… — Тянуло не только его, но и тварь, в которую он отчаянно вцепился, и её когти прорезали крыльцо. — Её практически не отменить.

Решила не спрашивать, как он умудрился так ошибиться с воздействием: не каждый может работать нормально, когда надо маму спасать и бывшие невесты с претензиями заявляются. К тому же, судя по несчастному виду, Лавентин ошибку осознал.

Шестилапое существо под ним отступило на шаг, и ещё. Сомкнутые на его шее пальцы Лавентина побелели от напряжения. Из спины твари выползли ремни-щупальца и стали его обвивать.

Ухватив его за локоть, я упёрлась ногами в землю, но меня тащило следом. На коже Лавентина расцветали алые звёздочки кровоподтёков.

— Я должен идти туда, — прорычал Лавентин. — Воздействие… я… как на цельный объект рассчитал, а я же многосоставный… Сердце… — Он шумно выдохнул, скрючился.

По его лицу разливалась бледность, дыхание срывалось. Шестилапая тварь двинулась к воротам. Я шла рядом.

— Я же многосотавный, — бормотал Лавентин. — Почему я не учёл такую элементарную вещь? Это же…

— Молчи.

— …очевидно.

Поверхностно дышащий и бледный Лавентин, волосы которого трепал ветер, выглядел слишком беззащитно, уязвимо. Вот так отпустишь одного, потом овдовеешь… И домой не вернёшься.

Вздохнув, я ухватилась за опутавшие Лавентина ремни и прыгнула на хребет чудовища.

— Зачем? — почти простонал Лавентин. — Это опасно, ты не должна…

Только прижавшись к нему, я ощутила, что его трясёт. Сердце ёкнуло.

— На случай, если понадобится звать на помощь. — Я вздрогнула от прикосновения страховочных, будто живых, ремней. — А теперь поехали. Говоришь, рядом есть дежурные полицейские?

Шестиногая тварь потрусила к воротам.

Двое из приставленных полицейских, выслушав Лавентина, оседлали красных птице-ящеров и поехали следом. Правда, один, миновав мост, умчался звать подмогу, а второй приотстал, оставляя им метки, всё выглядело достаточно оптимистично: чем дольше едем по городу, тем больше патрулей в помощь можно собрать.

Только от моста мы отъехали всего метров на пятьсот, и тварь остановилась перед дверью особняка с фасадом в лепнине и роскошным эркером над крыльцом. Содрогаясь в конвульсиях, Лавентин оглядел тёмные окна.

В одном ощутимо качнулась занавеска.

Нас заметили.

Я похолодела. Лавентин застыл в моих объятиях, и я поняла — он тоже это видел.

Если имеем дело с убийцами, у жизни его матери начался обратный отсчёт.

Оглянулась посмотреть, спешит ли подмога. Ремни оторвали меня от Лавентина и поставили подальше на мостовую. Тварь присела, мощно оттолкнулась шестью лапами и заскочила в эркер.

Звонко брызнуло стекло. Послышался грохот.

Подскакавший к нам полицейский бросился выламывать дверь. В доме что-то звенело и стучало. Послышался вскрик.

Что с Лавентином? Он крепкий, но он же учёный, ботаник несчастный, а магия от ударов не защищает… И его тащит неизвестно куда, он же чуть живой. Только чудовище его защищает… А если оно в дверном проёме или в коридоре застрянет?

Поймала себя на том, что от волнения кусаю палец.

Приложив к двери светящиеся синим ладони, полицейский бормотал, и по резному дереву расползался сияющий узор.

Заскрипело стекло, упало несколько осколков. Из окна свесились два розоватых хвоста.

— Лавентин?! — я подпрыгивала, нелепо надеясь увидеть происходящее на втором этаже.

Вместо ответа — грохот. Время тянулось страшно медленно. Я оглядела улицу: из переулков и окон выглядывали люди, но ни одного человека в форме.

Хвосты втянулись в дом. Я сжала кулаки, надеясь, что животина помчалась на помощь хозяину. Если бы дело было на Земле, я бы уже зацепилась за лепнину и влезла посмотреть, а то и посодействовать спасению женщины, но здесь могут напасть маги, а магию я не знаю.

Но у меня есть от неё защита.

Как и у Лавентина, наверное.

Внутренности скручивало от ужаса.

— ХРЯСЬ! — треснула дверь, разлетелись синие искры. Полицейский толкнул её плечом и провалился в темноту прихожей.

Меня потянуло туда, узнать, что с Лавентином, но здравый смысл останавливал: в темноте меня могут принять за врага, там может быть магия сильнее моей защиты, там меня могут просто прибить.

И кто-то должен оставаться снаружи, чтобы позвать на помощь или указать это место подкреплению.

Особняк, раззявив полную осколков-зубов пасть эркера, надменно взирал на меня тёмными окнами трёх этажей.

«Что делать?» — набатом стучало в голове, не привыкшей бездействовать.

На другом конце улицы показались четверо всадников на красных птице-ящерах.

— Сюда! Сюда! — махая руками, я подпрыгивала. — На помощь! Скорее!

Они припустили ко мне, поднимая что-то от поясов, что-то… пистолеты. Все четверо целились в меня из пистолетов! Бросилась в дом. Громыхнул залп. Дверной косяк сухо треснул. После светлой улицы казалось, что я стою в абсолютной тьме.

Снаружи что-то кричали.

— Лавентин! — я метнулась вглубь дома, налетела на лестницу.

Коленка отозвалась болью, запястье что-то оцарапало.

— Она там! Убить рыжую!

Бросилась наверх, сначала на четвереньках, потом вертикально, цепляясь за перила. Лестница казалась бесконечной.

Свет в проёме входной двери загородили фигуры.

Налетев на стену в конце лестницы, я осмотрелась.

— Где она?! — донеслось снизу.

Глаза наконец привыкли к сумраку. Коридоры уходили в обе стороны, огромную прихожую на высоте второго этажа опоясывала галерея. В её центре, над входной дверью, был проём, который перекрывало что-то огромное, тонко очерченное светом с улицы. Это зверь Лавентина лежал.

Не шевелился.

Где сам Лавентин?

Браслет дёрнул вправо.

По ступеням загрохотали сапоги, я метнулась в правый коридор, на ходу толкалась в стены, надеясь отыскать дверь, чтобы исчезнуть с линии огня. Двери не открывались. Споткнувшись, я ухнула в пустоту.

Группируясь, врезалась в ступени, покатилась вниз, прикрывая голову. Долбанулась об пол. В ушах звенело, боль долетала до разума ослепительными вспышками. Мир качался. Не сразу пришло осознание, что я в небольшом холле возле коридора.

В коридоре приоткрыта дверь.

Из неё падает свет.

Там смерть или спасение.

— Сюда! — бахало сверху вместе со страшным топотом. — Она здесь!

Поднявшись, я заковыляла к приоткрытой двери. Вперёд-вперёд-вперёд.

Громыхнул выстрел, щепки пола ударили по щиколотке. Прибавила скорости.

Дверь распахнулась шире, выпуская навстречу мне человека…