ногда что-то кажется ужасным, а потом кардинально меняешь мнение и даже хочешь этого. Это я не о стокгольмском синдроме, а о светящейся мембране, которая вытолкнула меня в мир Лавентина. Вот бы сейчас она появилась и прокатила нас с барахлом до нужной точки.

Но нет.

Мембраны не было и в помине, и мы перебежками таскали сумки с вещами. Мне доставались лёгкие и физподготовка у меня нормальная, но после насыщенного дня это таскание немного раздражало.

— Чуть-чуть осталось, — сказал Лавентин, ставя ношу посередине коридора.

Я с сомнением посмотрела вперёд. Ага, как же — ещё идти и идти! А он продолжил:

— Чем ближе к родному миру, тем больше приток магии, ещё немного, и я смогу понести все вещи.

— Опять превратишься в Халка?

— В кого?

— Это выдуманный герой, он, когда сильнее становится, зеленеет. Почти как ты в том доме.

— А… Я немного другой вариант имел в виду. Так трансформироваться не очень приятно, если честно.

— Догадываюсь.

***

Мысли путались. В голову укладывалась новая информация, в том числе о мозге и его электрических импульсах, что я обязательно расскажу изучающим возникновение чувств друзьям.

И то, что я сейчас думаю, как запоминаю — это ведь тоже электрические импульсы!

Даже немного жутко.

Но и восхитительно тоже.

А интересно, как импульсы выбирают, в какую сторону двигаться, точнее, какую часть мозга стимулировать? И химические процессы тоже. Например, у меня сейчас множество тем для обдумывания, как из них выбираются наиболее важные?

Почему эти крайне важные вещи мозг ранжировал так, а не иначе? Почему присвоил высокое значение информации об эмоциональных связях Саши с её миром?

Вроде эти данные не входят в сферу моих интересов. То есть мне, разумеется, легче от того, что я не оторвал Сашу от чего-то очень важного, и, похоже, её отсутствие не станет критичным для родных, но я должен отметить это как факт и к нему не возвращаться. А я возвращался.

Может, в своих выводах не уверен? Но Саша вживую пообщалась лишь с этим сомнительным мужем и попрощалась по телефону только с двумя людьми.

Даже весь возможный срок в своём мире не провела.

Едва объяснили Павлу, что ему никуда не деться, ведь мы можем открыть проход прямо к нему, и приврали насчёт магических подслушивающих жучков, которые будут отслеживать его деятельность, мы отправились назад. А ведь можно было ещё полтора часа чем-нибудь интересным заниматься, ролики познавательные смотреть…

Вроде мои выводы логичны.

Тогда почему я продолжаю об этом думать? Наверное, стоит прояснить ситуацию, чтобы заняться другими вопросами. Теми же подслушивающими жучками, например…

— Мм, — я покусал губу. — Мне показалось, или ты не слишком привязана к своему миру?

Саша поставила сумки. Удивительная длорка, которая сама носит вещи и не по нужде, а по собственному желанию. Да с ней даже в экспедицию отправиться можно!

— Почему ты так решил? — Хмурясь, Саша пошла назад, к оставленным неподалёку вещам.

— Ты почти ни с кем не прощалась.

— Не хотела лишних расспросов. Врать не люблю.

— Аа…

Подхватил ещё пакеты.

Похоже, в глубине души я сомневался, что Саша легко перенесёт жизнь в моём мире.

Интересно, а как бы я себя вёл, если бы уезжал к ней на год? Кому бы об этом сказал? Наверное, только маме. А Саша предупредила троих.

По справедливости, это мне надо к ней переселяться. Жаль, это невозможно.

Мы в тяжёлом молчании носили вещи. Я снова думал о Саше.

Она казалась грустной. Я вздохнул:

— Прости, что приходится из-за меня уезжать.

— Да дело не в этом, — отмахнулась Саша. — Если честно, ты это так компенсируешь деньгами, что я радоваться должна, а не огорчаться. Просто… была любовь, планы на будущее — и вдруг ничего не стало. Не только из-за тебя. Ты меня забрал, когда моя семейная жизнь уже развалилась.

Вспомнил её мужа. Конечно, Саша простолюдинка и выбрала себе подобного. Но они такие разные: в ней есть стержень, внутренний свет, сила или как там это называют, а муж её слизняк слизняком. Что она в нём нашла?

— Вас родители поженили? — предположил я.

— С кем?

— С Павлом.

— Нет, — Саша усмехнулась. — Родители были против.

— Тогда зачем вы женились? Это же навсегда…

— У нас не навсегда. У нас можно хоть на следующий день разводиться, хоть через двадцать лет.

А ведь есть в этом логика! Не всегда удаётся оценить человека до брака, а у них можно официально разойтись и попытать счастья снова.

— Хм, удобно. — Но тут я задумался о другом аспекте. — А дети?

— Обычно остаются с матерью.

— Да?

— Да. Реже с отцами. Но если родительских прав не лишают, то второй родитель видеться имеет право… Точно не знаю, но какие-то нормативы есть. И ещё родитель, который не воспитывает ребёнка, платит алименты, то есть выплачивает часть от своего дохода на содержание детей.

— Как всё продумано, — кивнул я, снова удивляясь и восхищаясь её миром. — Это куда лучше, чем ждать смерти супруга.

— Или чем убивать супруга, чтобы скорее освободиться.

Мы переглянулись, в глазах Саши появился блеск, словно отдаление от её мира уменьшало её грусть, как отдаление меня от моего мира ослабляло мою магию.

— Согласен, — тихо отозвался я.

Впрочем, если в моём мире и убивали супругов, я таких случаев не знал.

Хотя, если подумать, такое могло происходить.

Поднимая очередные пакеты, я поинтересовался:

— А у вас нормально мужей или жён убивать?

— Случается. Бывает по неосторожности. Порой ради денег.

— Удивительно. — Я посмотрел на грубо отёсанный потолок тоннеля. — Жить с человеком, делить постель, строить планы. А потом раз — и убить. Ужас.

Помотал головой. Саша хмыкнула:

— Повезло, что для тебя это ужас. А то избавился бы от меня, вместо того, чтобы выходки браслетов терпеть.

— О, против брака с тобой я ничего не имею, даже по-настоящему. Ты такая замечательная.

Саша засмеялась.

— Что? — не понял я.

Она помотала головой. Хотел подробнее расспросить, но ощутил прилив магических сил. Всё, я в зоне полноценной магической силы, можно применить родовое заклятие.

Может, это и не особо умно — магию между мирами применять, но интересно, да и позволять Саше носить вещи стыдно. К тому же она показала мне техническое волшебство своего мира, было бы неплохо продемонстрировать эффектные магические явления моего.

Я приложил пальцы к ободку браслета, он отозвался, выплёвывая в них горошину.

— Сейчас всё понесу. — Подмигнув Саше, я проглотил волшебный шарик.

***

До чего Лавентин отличается от земных мужчин. Наши, даже имея возможность развестись, от брака как от огня бегают, даже намёк лишний боятся сделать, а Лавентин сходу заявил, что не прочь жениться на мне по-настоящему. Я даже засмеялась.

А если бы я авантюристкой какой оказалась? Поймала бы его на слове, склонила к исполнению супружеского долга — и всё, пожизненная связь непонятно с кем была бы гарантирована.

— Что? — Лавентин выглядел таким обиженным, что смеяться хотелось ещё больше.

Он настолько милый, что, будь я авантюристкой, наверняка бы его пожалела.

Хотя, нет. Сочла бы, что лучше я, чем Сабля его с накладными волосами, и всё равно захомутала, потому что такие мужчины — редкость. У нас в мире точно.

Что-то изменилось в выражении его лица, в серо-зелёных глазах блеснули зеленоватые искорки.

— Сейчас всё понесу, — радостно сообщил Лавентин и, подмигнув мне, что-то проглотил.

А потом…

Лавентин превратился в дерево.

Я, конечно, утрирую, совсем деревом он не стал, но из шеи и головы у него выросли тонкие гибкие ветки, а ноги покрылись сетью корней, усиливших их и приподнявших стопы, будто на платформе.

Росшие из Лавентина прутья двигались, точно змеи. Они обхватили ручки пакетов и сумок, подтянули их к Лавентину, развесили над ним, и он зашагал дальше. Сумки покачивались, веточки двигались. Я стояла с открытым ртом.

Нет, к такому жизнь меня не подготовила. Вообще.

Обернувшись, Лавентин улыбнулся, но выражение моего лица его смутило, улыбка повяла, во взгляде появилась обеспокоенность. Надо было что-то сказать. Ну я и сказала:

— А ты говорил, превращаться неприятно.

— В это — приятно… Что-то не так?

Ну да, подумаешь, в дерево превратился, чтобы вещи донести. С кем не бывает.

В дерево.

Ё-мое, в дерево!

Это просто какой-то невероятный мир.

Улыбнулась:

— Всё просто замечательно.

— Тебе мой вид не нравится? — грустно уточнил Лавентин.

— Нет, что ты, — опасливо проскочив под пакетами, я подхватила его под руку. — Главное — функциональность.

— Всё же не нравится.

— Просто слишком внезапно. — Похлопала его по ладони. — В моём мире люди такого не умеют.

— Зато умеют другое. Мне очень понравились образовательные видеоролики. Это же здорово: не надо к профессору ехать, в институт поступать — можно смотреть, пока не научишься. А двигатели ваши — какое невероятное удобство, насколько вы ускорили путешествия, упростили перемещение по городам. Здорово!

Бедняга Лавентин не знал, что такое борьба за парковочные места и пробки. Но развеивать приятное представления о нашем мире не стала. Так и шла, держа его под руку, а над нами раскачивались пакеты.

— Ты говорил, твоя магия не атакующая, — заметила я. — Но в таком виде ты выглядишь очень воинственно.

— У деревянных щупалец слишком медленная реакция, чтобы они служили оружием. Они не отражают магию и легко рассекаются. Не говоря уже о том, что соединены с нервными окончаниями, и каждое повреждение будет ощущаться весьма болезненно.

— Да, такими не повоюешь.

Хорошо шли. От Лавентина пахло смесью корицы и ванили — очень уютно, успокаивающе, так что хотелось положить голову ему на плечо, закрыть глаза и забыть обо всём.

— У меня мирная магия, — ласково согласился Лавентин. — А в этой форме ветки даже источают особые вещества, способствующие умиротворению. Этими ароматами бессонницу лечить можно.

Зевнув, подтвердила:

— Верю.

Впереди показался тусклый свет прохода в его мир. Чаще забилось сердце. Что меня там ждёт? Надеюсь, не пуля в лоб и не очередная встреча с императором.

В первую очередь Лавентин просунул наружу ветвистую шевелюру с вещами, затем пропустил меня и только тогда сам шагнул в лабораторию. Ветки неторопливо втягивались в его голову, я зачарованно наблюдала за процессом. Лавентин наблюдал за мной. Вот исчезла последняя ветка, и взгляд переместился на его ясные глаза.

Мы молча стояли друг против друга.

В дверь постучали.

Вздрогнув, Лавентин отступил:

— Войдите.

Близенда быстро вошла в лабораторию и затворила дверь. Пристально осмотрела Лавентина в кожаном прикиде. Надеюсь, она не собирается высказать мне, что я порчу её мальчика?

— Нужно обсудить с вами несколько очень важных вопросов, — твёрдо произнесла Близенда.

У меня засосало под ложечкой. Лавентин шагнул к ней:

— Мама, что-то случилось?

— Да. Боюсь, что случилось.

Закончилась наша маленькая передышка.