– Прежде чем мы продолжим, – сказал Александр, когда все расселись в гостиной, – я бы хотел извиниться перед Роджером за вчерашнее поведение Сильвии. Боюсь, она слегка переусердствовала, желая добиться от вас сотрудничества.

– Не уверен, что это слово даже близко отражает ситуацию, – возразил Роджер. Сердце его отчаянно застучало. Александр, заклинатель. Так они собираются вернуть Меланту? – Она ведь пыталась использовать свой гипнотический дар, да?

– Именно пыталась. – Александр чуть улыбнулся. – В лучшем случае она могла напугать вас. В худшем – это могло выглядеть просто смехотворно. У Сильвии здесь не больше шансов, чем у трехлетнего малыша воспроизвести шедевр Ренуара.

– В отличие от вас? – натянуто усмехнулась Кэролайн.

– Я не собираюсь убеждать вас, – покачал головой Александр. – Я даже не уверен, что получится. Особенно с вами, Кэролайн, учитывая, что вы уже успешно сопротивлялись внушению. Кроме того, – морщины на его лице залегли глубже, – вы ведь не знаете, где Меланта, не так ли?

Роджер почувствовал, как Кэролайн сжала его руку.

– Нет, знаем, – возразил он.

– Зачем же лгать? – сказал Александр. – Такие люди, как вы, никогда не оставили бы ее утром в парке.

– Ладно, вы правы, – со вздохом признал Роджер, не обращая внимания на реакцию Кэролайн. – Так что же теперь?

– Обед, конечно, – с некоторым удивлением произнес Александр. – Вас ведь на обед пригласили.

– Я думала, вам просто нужна Меланта, – сказала Кэролайн.

– Меланта – ключ к нашему спасению, – ответил Александр. – Но это не означает, что мы не можем поблагодарить наших друзей.

– Вы уверены, что мы ваши друзья? – без обиняков спросил Роджер.

– Вы приютили беззащитного ребенка и защищали ее как могли. Так поступают друзья, отдаете вы себе в этом отчет или нет.

– А если мы все-таки уйдем? – поинтересовалась Кэролайн.

– Останетесь без хорошего обеда, – пожал плечами Александр. – Но никто не станет удерживать вас, если это имеется в виду.

Роджер искоса глянул на Кэролайн. Но ее лицо ничего не выражало.

– Пожалуй, я слишком голоден, чтобы искать ресторан, – решил он. – Кроме того, мне хочется узнать, как это у вас с деревьями получается.

– Узнаете, – пообещал Александр и встал. – Но давайте все по порядку. Обед готов.

* * *

– Спасибо. – Пауэлл повесил трубку на рычаг, одновременно дописывая сообщение. – Есть, Томми. Нашли парковый грузовик.

Ференцо оторвался от бумаг.

– Где?

– За тридевять земель, в Челси, у пирса пятьдесят девять. Сук так и лежит в кузове, – что доказывает – он взят для отвода глаз, им нужно было что-то еще. Хочешь съездить посмотреть, перед тем как его заберут в гараж?

Ференцо поколебался. Сейчас, однако, важнее закончить отчет и поговорить с Ионой.

– Пожалуй, останусь. Если хочешь, съезди проверь.

– Над чем корпишь? – Вытянув шею, Пауэлл заглянул в бумаги Ференцо.

– Да над отчетом. – Ференцо безнадежно махнул рукой. – Пока не начал писать, до меня не доходило, как безумно все выглядит. Надо подобрать слова, чтобы смотрелось серьезно.

– Удачи! – Пауэлл встал и снял куртку со спинки стула. – Думаю, надо глянуть на грузовик.

– Спасибо. – Ференцо посмотрел на часы. – А после можешь идти домой. Уже шестой час, а у тебя ведь выходной. Передай привет Сэнди, и отдыхайте.

– Если не возражаешь, лучше я о тебе не буду упоминать, – сухо заметил Пауэлл. – Ты сам-то поспи.

Лавируя между столами, Пауэлл вышел из комнаты.

– Угу, – пробормотал Ференцо. – Да.

Он отхлебнул холодного кофе и снова углубился в отчет. Эх, надо было серьезнее относиться к курсу по литературному мастерству в университете.

* * *

– Первые несколько лет были самыми тяжелыми, – говорил Александр, отпивая темное красное вино из изящного бокала. – Веловски помог нам с оформлением на острове Эллис, но когда мы оказались предоставленными самим себе, от него уже мало что зависело.

– Воображаю, – сказал Роджер. – Обычные дома для вас были чем-то совершенно новым?

– Для нашего поколения – несомненно. Наши предки, однако, жили в домах, и сказители сохранили эти воспоминания. Конечно, и то недолгое время, что мы провели на корабле, дало некоторое представление о жизни в четырех стенах.

– Разумеется, те, кто уже вырос здесь, чувствуют себя вполне уютно, – добавила Иоланте. – Иногда, особенно зимой, дети явно предпочитают оставаться под крышей, чем сидеть в деревьях.

– Хотя, подозреваю, какую-то роль здесь играет наличие видеоигр, – пробормотал Василис.

– Вы поэтому не хотите уезжать с Манхэттена? – спросил Роджер. – Привыкли к образу жизни?

– Мы не хотим уезжать с Манхэттена, потому что это наш дом, – не без раздражения ответил Александр. – Мы боролись за это место, старались изучить язык и культуру, найти работу, обжиться, спокойно растить детей. Почему мы должны позволить выкинуть себя отсюда?

– Конечно, – сказал Роджер. – Извините.

– Мы не просим сочувствия, – продолжал Александр. – Только понимания. И, если сами решите, защиты наших интересов.

– Мы сделаем, что сможем.

Роджер вздрогнул, когда с другого конца стола раздался взрыв детского смеха, такой громкий, что уши заболели.

– Это они тренируют ревун?

– Просто расшумелись. – Иоланте, подавшись вперед, строго взглянула на детей. – Ивонна, ты не могла бы их успокоить?

– Извините. – Женщина на другом конце стола дважды щелкнула пальцами. – Дети, замолчали! Ешьте.

Все мгновенно стихли и принялись за еду; теперь оттуда доносилось только деловитое стаккато ножей и вилок.

– Как видите, они мало чем отличаются от обычных малышей, – с улыбкой заметил Александр.

– Вы, несомненно, приспособились к жизни средних американцев, – согласился Роджер, глядя на детей. – Мне это напоминает рождественский ужин с семьей Кэролайн в Вермонте.

– Конечно, мы привыкли, – сказала Иоланте. – А у вас большая семья, Кэролайн?

– Человек двадцать, – лаконично ответила Кэролайн. Голос ее звучал необычно ровно.

Роджер наморщил лоб.

В лице жены было какое-то напряжение, будто она старалась что-то скрыть.

– С тобой все нормально? – шепнул он.

– Да, вы явно не в своей тарелке, – подтвердил Александр. – Что-нибудь не так?

Поколебавшись, Кэролайн положила вилку и взглянула заклинателю прямо в глаза.

– Да, по-моему, кое-что не так. Мы тут сидим едим, а Меланта где-то на улице, голодная и продрогшая.

– Ясно, – спокойно сказал Александр. – А почему вы решили, что никто ее там сейчас не ищет?

Кэролайн опешила.

– Вы хотите сказать, что ищут?

– В эту минуту около восьмидесяти зеленых ходят по улицам Манхэттена, пытаясь найти ее, – тихо сказала Иоланте. – На самом деле почти все, кто живет в Центральном и Морнингсайд-парке. Это вас успокоит?

Кэролайн дернула углом рта.

– Немного.

– Всего лишь немного? – улыбнулся Александр. – Пожалуйста, продолжайте. Что мы можем сделать, чтобы вас успокоить?

Кэролайн осторожно вздохнула.

– Николос говорил, что вы возглавляете фракцию, которая хочет сражаться с серыми. Это правда?

– Совершенная, – спокойно подтвердил Александр. – Как и Николос, я многое повидал. Я знаю, что совершили серые, и не верю, что между нами может быть мир.

– Но с вами согласны не все зеленые, – сказала Кэролайн. – А вам, если вы собираетесь драться, нужно, чтобы все заняли вашу сторону?

– На самом деле мне нужно только большинство, – поправил Александр. – Если я его получу, остальные последуют за мной.

– Все дело в том, что вам надо найти способ привлечь остальных зеленых. И я подумала, что мнимое предательство серых может вам помочь.

– «Мнимое»? – спросил Василис.

– Мне пришло в голову, что вы могли бы выкрасть Меланту и обвинить в этом серых.

Роджер напрягся. Но, к его облегчению, Александр, похоже, нисколько не обиделся.

– Ясно, – спокойно проговорил пожилой заклинатель. – И дальше что?

– В каком смысле? – спросила Кэролайн.

– Как, по-вашему, мы смогли бы поддерживать иллюзию о предательстве серых после возвращения Меланты? Думаете, Сирил и его сторонники когда-нибудь еще поверили бы мне, если она рассказала бы свою историю?

Кэролайн сглотнула.

– Полагаю, вам пришлось бы ее убить.

– Совершенно верно, – кивнул Александр. – Вот здесь и кроется изъян ваших рассуждений. Меланта – это ключ к победе в этой битве, наше главное оружие против серых. И меньше всего нам хочется, чтобы она пострадала. – Он покачал головой. – Нет, Кэролайн. Если бы Меланта была у меня, я бы не стал притворяться, что ее похитили серые. Я бы снова попытался отстоять свою точку зрения и потребовал нового поединка с Сирилом.

– Мы поняли, – быстро произнес Роджер. – Приношу извинения за подобное предположение.

– Ничего. – Александр не сводил глаз с Кэролайн. – Кэролайн?

Она скривила рот, но кивнула.

– Я тоже поняла.

– Ну и хорошо, – почти весело сказал Александр. – Продолжим обед и будем надеяться, что наши скоро найдут ребенка.

* * *

К тому времени, как Ференцо вышел из участка, солнце уже давно село. Хорошая новость заключалась в том, что отчет закончен: достаточно правдоподобный для официальной бумаги и в то же время достаточно туманный там, где нужно, чтобы не привлекать внимание к нехватке людей.

Новость плохая – то, что весь отчет весьма расплывчат и сшит на живую нитку. Кто-кто, а Серрета это заметит.

Насупившись, Ференцо зашагал по тротуару к машине, оставленной на соседней улице. Больше всего раздражало, что свидетели-то могли прояснить ситуацию. Но Орест Грин, Уиттиеры, Иона – все молчали. И пока кто-то из них не заговорит, ничего реального к отчету не добавишь.

Он застегнул молнию на куртке и услышал, как чуть хрустнули бумаги во внутреннем кармане. Теперь, однако, можно кое-что предъявить хотя бы одному из свидетелей.

Он дошел до Амстердам и повернул направо. Рядом за высокой оградой из сетки находилась спортивная площадка. Там шла реконструкция, у ограды лежал штабель длинных толстых досок. В конце концов, они превратятся в новую горку, но пока Ференцо видел лишь неглубокую яму, огороженную оранжевыми решетками.

Размышляя о медлительности городского строительства, он вдруг увидел две фигуры, появившиеся в десяти ярдах впереди.

Ференцо замедлил шаг, чувствуя, как забилось сердце. Откуда, интересно, они взялись? Сетка прозрачная, на улице ни одной машины, а за деревьями, стоящими вдоль ограды, мог спрятаться только двухлетний ребенок.

Но факт оставался фактом, Друзья Ионы?

Незнакомцы стояли неподвижно. Оба молодые, лет по двадцать пять, жилистые. У высокого были темные волосы, узкое лицо и длинный орлиный нос, у его товарища, что на полголовы ниже, – пышная курчавая шевелюра.

– Добрый вечер, – произнес Ференцо, подойдя к парням. – Прохладненько сегодня?

– Это точно, – ответил Нос. – Вы старший следователь Ференцо?

Значит, не просто наглые грабители, промышляющие прямо у двадцать четвертого отделения, а поджидают именно его.

– Да, – подтвердил он. – Чем могу помочь?

– Нам нужны рисунки, – сказал Нос.

– Все, – добавил Курчавый.

– Рисунки?

Ференцо решил для начала прикинуться дураком. Обычно это сердит людей, а сердитые становятся разговорчивыми.

– Рисунки, которые сделал вам Орест Грин, – спокойно сказал Нос. – Тех двух серых с Уэверли-плейс сегодня утром.

– Вы имеете в виду Хафдана Грея и его сына? – предположил Ференцо.

– Хафдан? – нахмурился Курчавый. – Орест не говорил, что это…

– Было бы здорово поболтать, – перебил Нос. – Но сейчас нам нужны только рисунки.

Ференцо покачал головой.

– Извините, но они остались у меня на столе.

– Замечательно, – довольно сказал Нос. – Давайте сходим за ними.

– Ладно, – ответил Ференцо.

Он повернулся, как бы собираясь идти в обратную сторону, но вместо того, чтобы двинуться назад, развернулся на триста шестьдесят градусов и снова оказался лицом к лицу с парнями, уже с пистолетом в руке.

– А хотя нет, – палец лег на спусковой крючок, – лучше вы, вдвоем, идите-ка вперед.

Резкий свет фонарей высветил на лице Носа снисходительную улыбку. Он широко раскрыл рот и крикнул.

Ференцо подбросило, как от удара кулаком в живот. Это был почти тот же крик, что и утром в парке, крик, заставивший его врезаться в столб, а после поваливший на тротуар.

Но похож он был только странным, неестественным тоном и вибрацией. Сила удара оказалась куда мощнее, заставив полицейского попятиться назад. Звук ударил в лицо и грудь; как песок, несомый ураганом, залепил глаза и уши. Мышцы превратились в дряблую массу, живот свел мучительный спазм.

Что-то ударило по затылку, и, как бы очнувшись, Ференцо понял, что наткнулся на ограду. Пистолет по-прежнему оставался в правой руке; он с трудом сумел ухватиться левой за холодную сетку. Несколько долгих мгновений он стоял, качаясь, и старался восстановить равновесие, в то время как город кружился вокруг, будто на карусели. Открыв глаза – только тут Ференцо понял, что они закрыты, – он увидел, что двое уверенно идут к нему.

– Ну, – небрежно произнес Нос, – так что вы там говорили?

Стиснув зубы, чтобы приступ тошноты не вывернул его наизнанку, Ференцо поднял казавшийся пудовым пистолет.

– Полиция, – выдавил он.

Нос даже не ускорил шаг. Пока Ференцо пытался понять, какие мышцы надо напрячь, чтобы нажать на спуск, тот подошел и быстро вырвал пистолет из его руки. Приблизив лицо вплотную, он издал еще один короткий, лающий крик, от которого голова Ференцо ударилась об ограду. Пальцы разжались, и полицейский бесформенной массой рухнул на тротуар. Моргая, он сквозь слезы увидел две пары туфель присевших на корточки мужчин.

– Очень глупо, – сказал Нос. – Теперь у вас несколько часов будет все болеть, а нам по-прежнему нужны рисунки. Где они?

«Сдавайся, – шепнул из глубины сознания голос. – Только покажи на карман, они заберут рисунки и оставят тебя в покое».

Что гораздо более важно, не придется входить в участок, словно пьяному или альцгеймерному. Может, он и помучается несколько часов, но хотя бы сохранит достоинство.

Он повернул голову, чтобы взглянуть в глаза Носу.

– Я уже сказал, – прохрипел он. – У меня на столе.

– Отлично. – Нос с Курчавым взяли Ференцо с двух сторон под руки и поставили его на ноги. – Прогуляемся до отделения.