– Два фонаря! – Джордан был явно доволен, что первым уловил смысл шутки Ференцо. – Я понял. «По суше – один, по морю – два».

– Молодец, – сказал Ференцо, дописывая сообщение. – Значит, расклад такой. Яхта «Галенз тенс» взяла двух женщин с пристани в Кингстоне, примерно в семидесяти милях от Нью-Йорка вверх по Гудзону. Начальник пристани опознал Кэролайн по фотографии, другая дама, скорее всего, Сильвия.

У Роджера перехватило дыхание.

– Как она выглядела?

– Он не видел ее вблизи. Но она взошла на борт без посторонней помощи, так что, полагаю, с ней все в порядке.

– Он видел воинов? – спросил Зенас.

– Нет, но известно, что на борту был, по меньшей мере, еще один пассажир, – ответил Ференцо. – Пожилой господин, который зашел в контору, пока женщины поднимались на борт, и велел начальнику пристани никому не рассказывать ни о яхте, ни о пассажирах. И тот молчал, пока Смит не задал прямой вопрос.

Он посмотрел на Роджера.

– В точности как домоуправ в вашем доме. Похоже, это типичный стиль зеленого заклинателя, во всяком случае, при общении с землянами.

– Александр, – пробормотал Иона.

– Или в игру вступил Сирил, – сказал Рон. – Если всё это время он поддерживал мир из чисто прагматических соображений, то информации о военном преимуществе Николоса могло хватить, чтобы перейти на другую сторону.

– Я думаю, что Сирил выше этого, – возразила Лорел.

– Очень скоро мы это узнаем, – сказал Ференцо. – Главное, что когда яхта подбирала Сильвию с Кэролайн, то шла по, реке вниз, так что я считаю, что воины уже были на борту. Вероятно, они сели на яхту выше по течению, возможно на частной пристани, где меньше посторонних глаз.

– Похоже, Сильвия не собиралась на яхту, – задумчиво произнес Зенас. – Иначе, зачем садиться посреди города?

– Согласен, – ответил Ференцо. – Вероятно, она планировала добраться до города на машине и там встретиться с воинами. Но когда Смит засек их и начал погоню, этот вариант отпал.

– Значит, она вызвала яхту и договорилась, чтобы их забрали в Кингстоне, – кивнул Зенас. – Логично.

– Это также означает, что мы уже нарушили планы Николоса, – заметил Иона. – Почему ты думаешь, что он еще не перешел к плану Б?

– Ни почему. – Ференцо взглянул ему прямо в глаза. – Нам остается, только предполагать, что это достаточно небольшая накладка, и он по-прежнему идет к цели, как задумал. – Известно, где яхта сейчас? – спросила Лорел.

– Она приписана к порту Норт-Коув, поэтому предположительно должна вернуться назад. Неизвестно, находится ли владелец на борту. Судя по размерам судна, оно достаточно велико, чтобы вместить больше ста человек, без всякого комфорта, конечно.

– Где именно этот порт? – спросила Лорел. – Кажется, я о нем не слышала.

– На юго-западной стороне Манхэттена, севернее Бэттери-парка, – ответил Ференцо. – С трех сторон его окружают здания Всемирного финансового центра.

– Всего в двух шагах от «нулевой отметки», – пробормотал Роджер. – Очень символичное совпадение.

Меланта поежилась.

– Не бойся, Меланта, – тихо сказала Лорел. Она обняла дочку. – Никто не заставит тебя сделать такое.

– Даже заклинатель? – многозначительно спросил Рон.

– Нет. – Лорел решительно взглянула на него. – Мы им не позволим.

– Вопрос, – вмешался Иона. – Мы, кажется, исходим из того, что они вернутся в порт. А что, если нет?

– Что ты хочешь сказать? – спросил Джордан.

– Что, если они прямо с яхты используют ревун? Там сотня воинов, на глубину в три квартала, вероятно, сдует всех серых с домов.

– Это возможно? – Ференцо взглянул на зеленых.

– Не знаю, – нерешительно произнес Зенас. – Помню, однажды сказитель говорил, что два воина могут усилить мощность ревуна и увеличить дальнобойность. Но я не знаю, могут ли сделать то же несколько воинов, или, наоборот, они станут гасить друг друга.

– Но если могут, пострадают не только серые, – заметила Лорел. – В радиусе действия всех землян тоже собьет с ног. Будут происходить аварии, люди будут падать со ступенек, на эскалаторе в метро, может, даже из окон выпадать.

– Вероятно, пройдет волна сердечных приступов и инсультов, даже просто от стресса, – добавил Зенас. – Не хочу даже думать, как это подействует на душевно неуравновешенных людей.

– Кровь тысяч ньюйоркцев, – угрюмо произнес Ференцо. – Как и обещал Сирил.

– Знаете, а ведь их можно остановить, – с видимой сдержанностью сказал Иона. – Еще до того, как они начнут. Несколько серых с вершины, скажем, Эмпайр-стейт-билдинга смогут ударить по яхте так, что разнесут ее в щепки.

Стефани в изумлении уставилась на сына.

– Иона! Как ты можешь даже думать об этом?

– Мы не можем уничтожить столько зеленых, тем более что они еще даже не атаковали, – твердо поддержал ее Рон. – Это уже решено.

– Не говоря о том, что Кэролайн все еще там, – добавила Стефани.

– Я не забыл про нее, – ответил Иона. Роджеру показалось, что тот старательно избегает его взгляда. – Но ведь Александр и Николос не объявляли нам войну. Если они планируют внезапное нападение, то почему нам нельзя?

– Потому что мы не опустимся до такой низости, вот почему, – сказал Рон.

– Да и не все зеленые тоже, – добавил Зенас.

– При всем уважении, Зенас, как бы вы или даже Меланта ни поступили, это не имеет значения, – резко сказал Иона. – Николос – командующий, и, если мы позволим привести воинов на Манхэттен или в Квинс, нам конец. – Он посмотрел на мать. – Мне это тоже совсем не по душе. Но не думаю, что у нас есть выбор.

– Мы можем остановить их, – решительно сказал Рон. – Все вместе… – он бросил взгляд на Зенаса, Лорел и Меланту, – и те зеленые, что хотят мира. Мы можем остановить их.

– Как? – возразил Иона. – Через Сирила? Даже если он все еще хочет перемирия, его не станут слушать. Я же говорю, командует Николос, а единственное, чего он всегда желал, – уничтожить нас. – Он заставил себя повернуться к Роджеру. – Роджер, извини за Кэролайн. Но лучше пусть погибнет один человек, чем все, ради чего мы жили – оба наших народа, – пойдет прахом.

Он еще говорил, скорее всего, что-то примирительное, стараясь оправдать предложенный им смертный приговор. Но Роджер не слушал. Внезапно, будто слова Ионы открыли пожарный шланг, в мозгу у него, вертясь, заметались все странные кусочки этой ужасной головоломки – теперь он видел их совершенно иначе, – складываясь самым неожиданным образом.

И в несколько секунд сложились в четкую картину. Все встало на свои места.

– Роджер?

Моргнув, он увидел, что все смотрят на него.

– С вами все в порядке? – спросил Ференцо.

– Да. – Роджер глубоко вздохнул. – Я нашел.

– Нашли что?

– Ответ. – Роджер оглядел комнату. – Ответ на все вопросы. Может быть.

– Вы хотите сказать, как остановить воинов? – с надеждой спросила Стефани.

– Нет. – Роджер натянуто улыбнулся. – Как остановить войну.

В наступившей тишине Роджер встал и подошел к телефону.

– Ну, что? – наконец произнес Ференцо. – Не томите.

– Обождите минуту. – Роджер снял трубку. – Сначала я должен сделать пару звонков.

– Кому? – с угрюмым подозрением спросил Иона.

Роджер криво усмехнулся.

– Доверься мне, Иона, – сказал он. – Тебе это особенно понравится.

* * *

Последняя фигура тенью скользнула во тьму, и зеленые втянули на борт трап, спущенный на старую пристань в бухте Гаванус на западе Бруклина. Двигатели, мягко работавшие на холостом ходу, взревели, и яхта отвалила от причала, направляясь к зыбким волнам северной части залива и видневшимся впереди огням Манхэттена.

– Это была последняя остановка, – раздался голос позади Кэролайн. – Остальные сойдут в Норт-Коув.

Оглянувшись, она увидела, что от рулевой рубки к ней направляется Николос; на темной куртке поблескивал трасск.

– Куда они идут? – Она указала в сторону берега, быстро таявшего в ночи по мере того, как яхта набирала скорость. – Уничтожать женщин и детей серых?

– На самом деле большинство этих женщин готовы сражаться рядом с мужчинами, – поправил Николос, облокотившись на леер и глядя в ту сторону, где скрылись десять воинов. – Группы, которые, как мне доложили, поджидают нас на разных мостах, несомненно, смешанные.

Он улыбнулся.

– Кстати, спасибо за помощь. Отвлечение таких сил серых сделает операцию гораздо проще.

Кэролайн отвернулась, внутри у нее все переворачивалось от отчаяния. Значит, Роджер все-таки не расшифровал сообщение. Она или перемудрила, или слишком затемнила смысл, но он так и не понял подсказок, на которые она возлагала такие надежды. Распознал только первую часть и послушно передал серым. Те сейчас собрались на северной оконечности Манхэттена и готовятся к сражению, которое не состоится. Во всяком случае, состоится не здесь.

– Вы не ответили на вопрос, – сказала она.

Николос пожал плечами.

– Никто не собирается нападать на слабых и малолетних, если вы об этом беспокоитесь. Воины, которых мы отправили на берег, будут готовы встретить серых, когда те, как я ожидаю, ринутся домой, осознав, что их одурачили. Их посты в городе сообщают, что в Южном Манхэттене перемещаются массы зеленых, так что они полагают, что мои – главные силы там, и не ждут никаких столкновений у себя дома в Квинсе и Бруклине. По десять воинов на каждом из возможных направлений хватит, чтобы уничтожить серых, когда они попадут в ловушку.

Кэролайн отчаянно вцепилась руками в леер.

– И вы считаете, что так воевать достойно?

– Мы делаем то, что должны делать, – ровным голосом произнес Николос. – Будь у них возможность, они поступили бы так же. – Он помолчал. – Хотя мне на самом деле очень жаль, что вы впутались в это дело. Я бы предпочел, чтобы вы с мужем остались в стороне.

– Да уж конечно, – с горечью сказала она. – Было бы идеально, если бы удалось принести Меланту в жертву и серые вообразили бы себя в безопасности.

– Кэролайн, серым не нужна безопасность, – угрюмо ответил он. – Единственное, что им нужно, – минимальный перевес для гарантированной победы. Если бы Меланты не стало, они напали бы через несколько дней. Возможно, даже часов.

– Вы не можете этого знать.

Он пожал плечами.

– Возможно, строго говоря, нет. Но у меня лично на этот счет нет никаких сомнений.

– Из-за того, что случилось семьдесят пять лет назад в ином мире?

– Будьте так любезны, не поучать меня, Кэролайн. – В голосе Николоса закипела ненависть. – Я был там. Вы – нет.

Несколько томительных мгновений он молчал. Наконец, кажется, овладел собой.

– В любом случае, к рассвету все закончится. Возможно, даже к полуночи, если серые поведут себя благоприятным для нас образом.

– Разумеется. По расчетам Сильвии, полагаю?

Николос фыркнул.

– Командующий едва ли нуждается в аналитических советах простого командира группы.

– Не сомневаюсь, – согласилась, Кэролайн и взглянула ему прямо в глаза. – Но командующий не вы. Это Сильвия.

В тусклом свете городских огней было невозможно разглядеть выражения его лица. Но по тому, как он немного промедлил с ответом, уже все было ясно.

– Вот как, – наконец произнес он. – Она вам об этом сказала?

Кэролайн покачала головой.

– Я видела вас во время воскресной ночной тренировки. Вы подошли к ней, а не наоборот. Зная обычаи-зеленых, я сделала вывод, что она старше по званию.

– Недурно, – с деланной веселостью сказал Николос. – Она была права, вы действительно умны. Что ж, теперь вы знаете, что я всего лишь командир группы.

Кэролайн улыбнулась в темноту. Обман, опять обман, по словам Сильвии, – необходимая часть военного искусства.

– Вы и не командир группы. Вы заклинатель.

На этот раз молчание длилось дольше.

– С чего вы взяли? – На этот раз он даже не пытался изображать веселье.

– Есть много причин, – не без удовольствия ответила Кэролайн, несмотря на всю напряженность положения. Слишком поздно она догадалась, теперь эта информация бесполезна. Сделать она уже ничего не могла, но было приятно хотя бы немного удивить его. – Для начала, господин Гален, который сейчас сидит в рулевой рубке, слишком охотно одолжил свою яхту сотне неизвестных людей. Только заклинатель мог заставить его вести себя спокойно в такой ситуации.

– С ним мог поработать Александр, до того как яхта ушла из города.

– Слишком рискованно. Я уже достаточно хорошо знаю Сильвию, чтобы понять, что она обязательно взяла бы на борт заклинателя, на случай непредвиденных изменений.

– Значит, на борту есть заклинатель, – заключил Николос. – Но как вы уже отметили, здесь около сотни человек. Почему я?

– А вспомните, что вы сказали мне в библиотеке. «Вы должны понять, что я делаю это все ради общего блага». Даже тогда мне это напомнило стилизованные фразы из детского представления дома у Василиса с Иоланте. Похоже, зеленым нравится составлять предложения так официально.

– И что это, по-вашему, означало?

– Не знаю, заключает ли это в себе какой-либо смысл, кроме прямого. Главное, что это были те же слова, слова Сирила у меня в голове в пятницу утром, когда он приказывал привести к нему Меланту.

На этот раз в темноте надолго повисло неловкое молчание. Кэролайн стояла, опираясь на леер, прислушивалась к стрекотанию двигателей и шуму воды за кормой. Она с беспокойством подумала, не зашла ли слишком далеко. Насколько опасна для него эта тайна, хранимая три четверти века; как далеко он зайдет, чтобы защитить ее? Внизу, за кормой, бурлила вода Верхнего залива. Достаточно толкнуть ненужную свидетельницу, а может, еще для надежности ткнуть трасском под ребро…

– Вы действительно умны, – наконец пробормотал он. – К счастью, никто не поверит вашему слову против моего, не говоря уже – против моего с Сильвией.

Он выпрямился.

– Кроме того, к рассвету все это уже потеряет значение. Серые будут уничтожены, и никто не спросит, кто я и что я. Наслаждайтесь путешествием, Кэролайн Уиттиер. С рассветом день станет светлее для всех нас.

Повернувшись, он пошел прочь по мерно раскачивающейся палубе. Судорожно вздохнув, Кэролайн перевела взгляд на вздымающиеся словно из воды здания Манхэттена. Нет, отстраненно подумала она, с рассветом не наступит счастливый день. Наступит очень мрачный день.

Если кто-нибудь что-то не предпримет. Если она что-то не предпримет. Вцепившись в леер, она смотрела на родные огни и отчаянно пыталась что-то придумать.

* * *

– Подтверждаем, что десять человек сошли с яхты в бухте Гаванус, – послышался из рации в фургоне спецназа негромкий голос. – Рассредоточились, идут на юг в направлении Четвертой авеню. Наблюдатели выдвигаются следом.

– Вас понял. – Мессерлинг нагнулся через плечо радиста к микрофону. – Смотрите, чтобы вас не засекли. Смогли подсчитать, сколько еще на борту?

– Пока неопределенно, – ответил голос. – Они слишком быстро отчалили, мы не успели провести инфракрасный анализ. Но ясно, что там от восьмидесяти до ста человек.

Мессерлинг оглянулся через плечо на Пауэлла и Серрету, и Пауэлл подавил гримасу. Он надеялся, что Ференцо пессимистически завысил силы противника. А выходит, возможно, даже несколько занизил.

– Понятно, – снова повернулся к микрофону командир спецназа. – Куда они сейчас движутся?

– Похоже, в сторону Манхэттена, – доложил сотрудник. – Мы успели записать кусок разговора с направленного микрофона перед самым отплытием; из беседы ясно, что они идут домой.

– Вас понял, – хладнокровно сказал Мессерлинг. – Мы готовы.

– Еще, – произнес голос. – Когда корабль отчаливал, на палубе была Уиттиер и, с вероятностью восемьдесят процентов, Гален в рулевой рубке.

Пауэлл стиснул зубы. Из всех неприятных ситуаций, с которыми приходилось сталкиваться на службе, захват заложников он ненавидел больше всего. Особенно если он лично знал кого-то из пленников.

– Вас понял, – ответил Мессерлинг. – Смотрите в оба и не высовывайтесь. И не вздумайте упустить.

Он махнул рукой, радист прервал связь.

– Что ж, господа, – Мессерлинг повернулся к Серрете и Пауэллу, – отправляемся на вечеринку.