Роман нажал на кнопку, и на дисплее появился результат предварительного анализа пота звездного коня. Кремний и железо, небольшие количества кальция, магния и алюминия. Ничего особенно полезного, ни вместе, ни порознь.

— Молекулярный анализ уже готов? — спросил он.

— Над ним еще работают, — ответил Феррол, прислушиваясь к тому, что говорят ему в интерком. — Обнаружены какие-то сложные молекулы, но ничего явно ценного.

— Ну, скажите им, пусть сделают полную расшифровку и сохранят все, что смогут, — распорядился Роман.

— Да, сэр, — ответил Феррол.

Сдержав желание состроить гримасу, Роман посмотрел на центральный дисплей. Он, конечно, не рассчитывал, что они найдут золотые самородки, — после двадцати лет контактов с темпи пот звездных коней наверняка подвергался анализу десятки раз, причем делали это люди, гораздо больше него заинтересованные в том, чтоб извлечь выгоду из ситуации со звездными конями. Однако ему это было бы приятно.

— Лейтенант? Скоро Прыжок?

— Через минуту, сэр, — ответила Кеннеди. — Манипулятор докладывает о готовности; все системы корабля дают зеленый свет.

— Марлоу?

— Все внутренние и наружные датчики включены и ведут запись, — доложил Марлоу. — Если во время Прыжка можно будет что-нибудь увидеть, мы это зафиксируем.

— Хорошо. — Роман автоматически подобрался. — Тогда вперед.

Несколько месяцев назад он обнаружил, что в Прыжке звездного коня нет ничего внешне эффектного. Теперь оказалось, что и внутри ничего эффектного тоже не происходит.

Никаких ощущений. Вообще никаких. Только что они летели с ускорением 0,9 g через темпийскую систему Кьялиннинни, и тусклое красное солнце светило за кормой слева; в следующее мгновение они делали то же самое, вот только прямо над головой сияло ослепительно белое солнце.

— Марлоу? — спросил Роман.

— Ничего, капитан, — покачал головой тот. — Внутренние сенсоры не зафиксировали никакого перемещения. Наружные… да, и они тоже.

— С каким временным шагом срабатывают сенсоры — половина стандартной пикосекунды?

— Еще меньше, сэр, — ответил Марлоу. — В руководстве указано пять сотых пикосекунды. Практически где-то ближе к одной десятой, мне кажется.

Десятая доля пикосекунды или даже еще меньше. Фактическое время равно нулю.

— Спасибо. Лейтенант Кеннеди? Местоположение Альфы определено?

— Ищем, — ответила она. Ее голос прозвучал совершенно буднично, словно она каждую неделю совершала Прыжок с помощью звездного коня. — Компьютер установил плоскость эклиптики и теперь, опираясь на данные темпи, рассчитывает, где должна находиться планета. Еще несколько минут.

Упоминание о темпи внезапно натолкнуло Романа на одну идею, и он включил интерком.

— Капитан — манипулятору. Со-нгии, можешь говорить?

Последовала короткая пауза, а потом на экране возникло изображение темпи; его лицо, казавшееся искаженным по сравнению с человеческим, едва можно было разглядеть между шлемом-усилителем и красно-белым шейным платком. По крайней мере, спящего животного на этот раз видно не было.

— Слушаю, Ро-маа, — сказал Со-нгии. — Чего ты хочешь?

— Пегас знает, где планета, к которой мы направляемся? В смысле, он в состоянии чувствовать ее отсюда?

Как обычно, лицо темпи ничего не выражало.

— Не знаю, — завывающим голосом ответил он. — Знаю лишь, что звездные кони могут видеть множество удаленных звезд и твердые объекты в пределах своей телекинетической досягаемости. Это все.

— Понятно, — проворчал Роман.

Он ожидал именно такого ответа и все же почувствовал раздражение. Одной из доводящих до бешенства черт темпи было их стойкое, чтобы не сказать упертое нежелание озвучивать предположения, пока у них отсутствуют абсолютно надежные доказательства в пользу той или иной точки зрения. Давить на Со-нгии было бесполезно; ничего, кроме все более и более невразумительных фактов относительно звездных коней, Роман от него не услышал бы. Может, когда-нибудь такой эксперимент провести и стоит, но сейчас Роману было не до того.

— Ну, тогда просто будь наготове, — сказал он темпи, — Через несколько минут мы вычислим местоположение планеты и сообщим тебе направление. А пока Пегас может погасить ускорение.

— Твои желания совпадают с нашими.

Роман хмуро смотрел на экран; может, темпи так иронизирует? Нет, непохоже.

— Прекрасно. Выполняй.

Он прервал связь и спустя буквально мгновение вынужден был вцепиться в ручки кресла: «Дружба» перешла на нулевое ускорение так стремительно, что внутри все перевернулось.

С опозданием прозвучал сигнал предупреждения о снижении скорости, и Роман выругался себе под нос. Снова старые рефлексы подвели его; в случае с фузионным двигателем процесс торможения продолжался пять минут до полной остановки.

— Капитан? — ворвался в его раздумья о собственной несообразительности голос Феррола. Вежливый, в общем, голос; однако при взгляде на лицо старшего помощника Роман понял, что того радует его замешательство. — Научный отдел сообщает, что они взяли еще один образчик пота. Вы по-прежнему хотите, чтобы они сделали его анализ?

Роман в упор посмотрел на Феррола.

— Разве вы получали другой приказ, старший помощник? — мягко спросил Роман.

Феррол сощурился; кожа вокруг его глаз слегка уплотнилась. Может, подумал Роман, он рассчитывал на более резкую реакцию.

— Нет, сэр, — подражая тону Романа, ответил Феррол.

— Тогда, как мне кажется, у вас не должен возникать вопрос, хочу ли я по-прежнему получить анализ пота. Согласны?

— Да, сэр. — В уголках губ Феррола впервые проявился намек на неловкость. Сейчас он был вынужден защищаться, и это ему явно не нравилось. — Я просто подумал, что приказ может быть отменен с учетом негативных результатов первого анализа.

Некоторое время Роман молча наблюдал за тем, как молодой человек под его взглядом испытывает все большую неловкость.

— Это исследовательский корабль, старший помощник, — сказал он наконец. — Его задача состоит в сборе данных: относительно темпи, относительно взаимодействия людей и темпи, относительно неисследованных планет, относительно полетов с помощью звездных коней и, конечно, относительно самих звездных коней. В сборе всех данных, неважно, кажутся они полезными в данный момент или нет.

— Понимаю, сэр.

Казалось, неловкость Феррола вот-вот выльется в злость.

— Хорошо. — Еще мгновение Роман смотрел Ферролу в глаза, а потом перевел взгляд на Марлоу. — Как там с поисками Альфы, лейтенант?

— Еще минуту, капитан, — быстро ответил тот тоном прилежного ученика, старающегося продемонстрировать, что он трудится в поте лица. — Теоретически позиция уже рассчитана, теперь с помощью телескопов ищем саму планету.

Роман переключил свой дисплей на поисковый монитор. «Это называется разведка боем», — мрачно подумал он. У Феррола не было никаких реальных причин тревожиться, впустую или нет научный отдел тратит свое время; и он сам, и все на мостике понимали это. Его вопрос был просто вызовом власти Романа как командира, или его рассудительности, или и тому и другому.

Другими словами, несмотря на сделанные вчера громкие заявления, Феррол не собирался позволить экипажу «Дружбы» составить мнение о темпи на основе собственных впечатлений. Он хотел, чтобы это происходило на фоне личной конфронтации между ним, антитемпийским реалистом, и Романом, наемником протемпийски настроенных военных и политиканов.

И, судя по реакции Марлоу, Ферролу как минимум удалось отравить атмосферу на мостике. Причинить ей небольшой, но тем не менее ощутимый вред.

— Нашли, капитан, — сообщила Кеннеди. — Координаты девяносто шесть и четыре, пятнадцать и три. Расстояние шестьсот тысяч километров.

— Сообщите данные темпи, — сказал ей Роман. — Разворачиваемся и летим по прямой. И еще передайте Со-нгии, пусть поддерживает ускорение на ноль девяти g.

Если он рассчитывал, что, получив по носу, Феррол притихнет, это оказалось ошибкой.

— Может, мне рассчитать для них угол разворота, сэр? — спросил старший помощник. — Вдруг их так называемый компьютер сам не справится?

— Давайте выясним, так ли это, — ответил Роман. — Лейтенант, просто сообщите Со-нгии местоположение планеты, и пусть темпи сделают все остальное. — Он посмотрел на Феррола, вскинув бровь. — Если смогут, конечно.

Они смогли. Спустя примерно пять часов Пегас плавно вывел «Дружбу» на геосинхронную орбиту около Альфы.

Если Феррол и победил в первом раунде своей личной дуэли, то темпи однозначно победили во втором.

***

За долгие годы Роман перевидал множество планетарных ландшафтов, воочию либо на голограммах, и пришел к выводу, что почти всегда первое впечатление от буйной, экзотической цветовой комбинации чужеземной растительной жизни оказывалось сравнимо с чем-то виденным раньше.

Альфа представляла собой исключение, подтверждающее общее правило. И похожее на степь поле вокруг области приземления, и лес позади него — все было «раскрашено» исключительно в черные, белые и серые цвета.

— На мой взгляд, это просто изумительно, — высказался Элс Сандерсон, и даже заглушающая звук фильтровальная маска не помешала услышать восхищение в его голосе. — Преобладание черно-серой окраски растений позволяет предположить, как здесь идет фотосинтез. Усваивается больше энергии, в том числе и инфракрасной, чем в вариантах с хлорофиллом.

— Выглядит, однако, скучновато, — заметил Роман. — Надо полагать, все животные и насекомые тут дальтоники.

— Это, в частности, нам тоже предстоит выяснить, — ответил Сандерсон. — Хотя вы подняли любопытный вопрос: как происходит опыление, если нет привлекающих насекомых ярко окрашенных растений?

— Может, опыляют вовсе и не насекомые, — высказал предположение Роман. — Пыльца ведь может разноситься по воздуху? Или с помощью пробегающих мимо животных?

— Пыльники большинства местных растений для этого не годятся, — вмешался в разговор один из ученых. Стив Берч, по голосу определил Роман. — Кроме того, я вижу множество различных насекомых, летающих вокруг определенных типов растений.

— Мы берем образцы воздуха, — добавил Сандерсон. — Это позволит установить, выделяют ли цветы какие-либо химические соединения.

— Разумно.

Роман пробежал взглядом по разделенному на несколько окон экрану, куда передавались изображения как с камер, установленных на шаттле, так и с портативных, которые несли с собой участники десантного отряда. И выбрал одну из двух «картинок» с аналитическим столом, установленным в десятке метров от выхода из шлюзовой камеры шаттла. Он расширил это окно, и однообразно серая растительность сменилась крупным планом маленького серо-коричневого создания, выглядевшего как кошмарная смесь волчьей морды, черепашьего панциря, коротких обезьяньих ног и клешней омара; создание удерживала на столе ячеистая сеть.

— Доктор Пейтон? Как проходит изучение животного?

— Мы с Тра-мии прекрасно сработались, — ответила Мики Пейтон голосом человека, полностью поглощенного работой.

Документы Пейтон характеризовали ее как человека умеренно антитемпийской позиции, и этот факт все время беспокоил Романа, пока шаттл доставлял на планету десантный отряд. Темпи, конечно, будут пристально наблюдать за его работой, следить за тем, как бы ни произошло что-то, могущее быть истолковано как дурное обращение. Меньше всего Роману хотелось, чтобы в состав десантного отряда входил человек, способный начать дергаться под явно односторонним взглядом чужеземцев. Однако именно Пейтон возглавляла группу, которая разработала и сконструировала этот аналитический стол; он, можно сказать, был ее любимым детищем, и она не собиралась никому уступать права его первого испытания. Риск того, что на Альфе могут возникнуть трения, показался Роману менее значимым, чем риск гражданской войны на «Дружбе», и он неохотно дал свое согласие.

Однако пока, похоже, все шло гладко. Роман от всей души надеялся, что у Тра-мии хватит здравого смысла смотреть, но не вмешиваться.

— Мы уже произвели послойное сканирование, — продолжала Пейтон. — Вы получили результаты?

— Доктор Тензинг? — пригласил к разговору еще одного ученого Роман.

— Да, все видно очень хорошо, — послышался из интеркома голос шефа научного отдела. — Мы уже начали анализировать данные.

— Прекрасно. Тра-мии, как твоя рука?

— Ранение несерьезное, Ро-маа, — «провыл» темпи. — Как я уже говорил, внутренняя кожа не повреждена.

Это должно предотвратить проникновение внутрь инфекции или яда, даже если такое вот создание с клещами, как у омара, способно оказывать воздействие на физиологию темпи.

— Следи за своим состоянием и дальше, — приказал Тра-мии Роман. — Доктор Пейтон, вам уже ясно, как существо сумело сделать это?

— В смысле, как оно смогло ущипнуть Тра-мии через сеть на большем расстоянии, чем это физически достижимо? — спросила она. — Нет, пока не знаю; но, по крайней мере, вижу, что такое вполне возможно. У этого животного нет костей.

— Совсем?

— Совсем. И хрящей тоже очень мало. Его скелетный каркас более-менее напоминает органический вариант запоминающего пластика, который, по-видимому, в зависимости от потребностей может становиться то жестким, то гибким.

Роман с некоторым уважением посмотрел на создание на дисплее.

— Интересно. Как, по-вашему, это уникальный вид или норма для Альфы?

— Это выяснится буквально через минуту,- послышался новый голос.- Это Синх, капитан. Мы с Лос-тлаа вот-вот поймаем кролика.

Роман пробежал взглядом по окнам на экране, нашел нагрудную камеру Андре Синха и переключился на нее. В сером кустарнике на задних лапах сидело существо, отдаленно напоминающее земного кролика.

— Это настоящий кролик? — спросил Роман.

— Ну, похоже, он заполняет именно эту нишу экосистемы.

На краю экрана возникла рука со стреляющим сетью пистолетом: Синх нацелился на свою добычу. С противоположной стороны на нее надвигался сходным образом вооруженный Лос-тлаа.

— Спокойно, дружок, — бормотал себе под нос Синх. — Мы не причиним тебе вреда, просто хотим посмотреть, как ты устроен. Больно не будет. — Он тщательно прицелился…

Внезапно животное резко изменило свой облик и отпрыгнуло.

— Черт побери! — воскликнул Синх. Изображение заметалось, когда он поворачивался, чтобы не упустить из вида шустро удирающее новоявленное создание. — Это немыслимо!

Последние слова почти заглушило шипящее потрескивание игольчатого пистолета. Вдали на поле животное резко дернулось, подскочило в воздух, шлепнулось на землю и осталось лежать без движения.

— Прекратить стрельбу! — крикнул Роман. — Кто это сделал?

Возникло мгновенное замешательство.

— Я, сэр… Гарин, — ответил шеф подразделения охраны из четырех человек, сопровождающего десантный отряд. — Я подумал, что ученые хотят поймать эту тварь для изучения…

— Не было необходимости убивать его!

Роман подскочил. Крик был очень высокого тона — почти на уровне визга, — и в нем ощущались печаль, боль, огорчение, укор. Взгляд Романа зашарил по окнам на экране, устремился к животному, по-прежнему распростертому на аналитическом столе, — первой ужасной мыслью было, что каким-то непонятным образом закричало оно.

— Кто это сказал? — требовательно спросил Роман.

— Прости, Ро-маа. — Теперь тон голоса опустился до уровня обычного темпийского «завывания». — Я рассердился.

— Я так и понял, Лос-тлаа. — Злость на Гарина за несанкционированное убийство животного сменилась ощущением бегущих по спине мурашек. Ни на одном инструктаже не говорилось о том, что темпийские голоса могут звучать так. — Гарин, если нет смертельной и непосредственной угрозы, без приказа не стрелять. Вы меня поняли?

— Да, сэр, — проворчал Гарин, почти угрюмо.

— Это относится и ко всем вам, — напомнил Роман остальным охранникам. — Доктор Синх, от кролика осталось что-нибудь, пригодное для изучения?

Синх стоял, наклонившись над животным; крупный план утыканного иглами тела вызвал у Романа приступ легкой тошноты.

— Можно попробовать, капитан. — Синх подсунул под тело край сети. — Интересно… Вы заметили, что после смерти он снова превратился в кролика?

— На самом деле, в каком-то смысле он никогда и не переставал им быть, — заметил Феррол, который тоже присутствовал на мостике. — Думаю, десантникам стоит посмотреть, что я имею в виду.

— У нас тут есть для вас кое-что, доктор Синх, — сказал Роман. — Переключитесь на прием отсюда.

Феррол взял запись, сделанную камерой Синха, пропустил ее через компьютер и прогнал на малой скорости. Так оказалось легче проследить за трансформацией кролика… и выглядела она чрезвычайно впечатляюще.

— Кажется, будто шкура у него течет, — пробормотал Синх. — Наподобие сильно растяжимого эластика или даже полужидкости.

— И скелетная структура под шкурой изменяется тоже, — вмешалась в разговор стоящая у аналитического стола Пейтон. — Я была права — это в точности напоминает пластик, способный пребывать в двух состояниях. И с мышцами наверняка происходит то же самое, иначе ноги не смогли бы удлиниться до такой степени, не утратив силы.

— И мышцы, и органы, — согласился с ней Синх. — Вы заметили, что объем легких уже почти удвоился?

— Просто какой-то механизм для убегания, — с изумлением и отчасти благоговением пробормотал Верч.

Да, пожалуй, решил Роман. Если поначалу животное напоминало кролика, то в своем новом облике, замедленными прыжками удаляясь от камеры, оно походило на бегущую борзую.

— Без сомнений, мы столкнулись с чем-то уникальным, — сказал Тензинг. — Очень важно понять, Каково предназначение этой способности менять форму. То ли оно используется лишь в ситуациях сражения и бегства, то ли каждое создание заполняет две Различные экологические ниши, часть времени пребывая в одной, а часть в другой.

— Кстати, — пробормотал себе под нос Берч, — по-настоящему планета называется «Оборотень».

— Давайте остановимся на «Альфе», — резко произнес Сандерсон. — Тут есть над чем задуматься и помимо названий. В конце концов, это дело темпи, не наше.

Возникла напряженная пауза — момент неловкости, которую ощутили и внизу, и на мостике. Взволнованные, возбужденные, все, казалось, забыли об обратной стороне монеты. На расстоянии четырехсот тридцати световых лет от Земли Альфа была недоступна для кораблей, оснащенных системой мицууши. Что бы они тут ни обнаружили — место для будущей колонии, растительную или животную жизнь, которая будет пользоваться спросом на рынке, или даже просто необыкновенную биологию, — все это будет принадлежать темпи, не человечеству; от труда людей выиграют только темпи.

— Они больше не довольствуются тем, чтобы незаконно обкрадывать нас, — пробормотал Феррол достаточно громко, чтобы Роман его услышал. — Теперь мы сами доставляем им добычу.

— Хватит, старший помощник, — проворчал Роман. Однако дело уже было сделано, вред причинен. — Доктор Синх, я хочу, чтобы вы тщательно проверили кролика на предмет микробов, обращая особенное внимание на то, безопасно ли перенести его на «Дружбу». Поскольку он уже мертв, — добавил он, чтобы пресечь любые возможные возражения со стороны темпи, — нужно постараться использовать останки с максимальной пользой.

— Мы уже произвели предварительную проверку воздуха и почвы. Ничего угрожающего не обнаружено. С учетом этого, вряд ли в кролике таится какая-то опасность, — напомнил Роману Сандерсон.

— Знаю. И все же проверьте.

— Ух ты! — внезапно воскликнула Пейтон. — Вот оно, мне кажется. Ну-ка, Элс, быстренько замерь электрическое поле растений поблизости.

— Хорошо, — ответил Сандерсон.

Изображение в его «окне» на экране резко накренилось, когда он вместе со своей нагрудной камерой опустился на колени.

— Предполагаешь, здешние животные способны ощущать электрическое поле? — с сомнением спросил Берч.

— Почему бы и нет? Ты ведь сам обратил внимание на повышенную плотность ионов в воздухе, когда мы делали первые замеры.

— Да, но это совсем не та плотность, что в морской воде, а ведь именно в ней обычно обнаруживается жизнь, реагирующая на изменение электрического потенциала, — возразил Берч. — Земные акулы, да и не только они.

— Звездные кони тоже способны ощущать электрические поля, — сказал Тра-мии.

— Интересное замечание, — с оттенком колкости среагировал Берч, — но вряд ли уместное в дискуссии о животных, развивающихся в атмосфере.

— Тем не менее существует ясное и недвусмысленное доказательство того, что это животное способно чувствовать электрическое поле, — сказала Пейтон. — Элс, есть что-нибудь?

— Похоже, ты права, — ответил Сандерсон. — Поле определенно есть, с разной интенсивностью и разной частотой колебаний у разных видов растений.

— Частота колебаний? — удивился Тензинг. — Ты имеешь в виду, что поле не статическое?

— Далеко не статическое. Я проверил три растения. Их циклы лежат в интервале от девяти секунд до почти минуты.

— Органические излучатели электричества, — пробормотал Синх. — Изящно, ничего не скажешь.

— Не только изящно, — присоединился к нему Сандерсон, — но и потенциально полезно — если мы сумеем разгадать механизм.

— Ну, отберите качественные образцы растений и доставьте их на борт, — распорядился Тензинг. — Не забывайте только, что для каждой планеты у нас есть по одной лабораторной комнате, и здесь мы пробудем еще не меньше двух недель. А если вы набьете лабораторию до потолка, те, кому предстоит в ней работать, будут клясть вас на чем свет стоит.

Сандерсон неохотно согласился, бормоча что-то себе под нос, и Роман с трудом сдержал улыбку. «Ну прямо как дети в игрушечном магазине», — подумал он.

— Капитан? — внезапно сказал Марлоу. — Я кое-что вижу.

Его тон…

Роман включил дублирующий сканер. Закрепленная на днище «Дружбы» камера фиксировала в инфракрасном свете область приземления. И в лесу на самом краю степи, помеченные яркими маркерами…

— Доктор Сандерсон? Оторвитесь на минуту, — сказал Роман в интерком. — Три крупных животных — по крайней мере, так они выглядят — приближаются к вам почти точно с запада.

Разговоры мгновенно смолкли.

— Подтверждаю, капитан, — послышался спустя некоторое время голос Гарина. — Пока визуального контакта нет, но мы видим их на сканере. Направление… да, прямо на нас.

Последовала пауза, во время которой отчетливо прозвучали характерные щелчки, сопровождающие переключение пистолетов в автоматический режим.

— Уровень тревоги все еще желтый, Гарин, — заметил Роман. — Не паникуйте раньше времени.

— Вас понял, сэр, — ответил Гарин. Чувствовалось, что он напряжен, но держит себя в руках.

— Животные увеличивают скорость, — доложил Марлоу. — Примерно минута до визуального контакта.

Роман услышал, как Феррол громко выдохнул.

— Ваши комментарии, старший помощник? — сказал он, не сводя взгляда с «окна» с изображением камеры Гарина.

— Разве не следует увести оттуда людей? — спросил Феррол голосом даже более напряженным, чем у Гарина. — Хотя бы в шаттл, где они будут в безопасности?

— Слишком поздно, — вмешалась Кеннеди. Она говорила заинтересованно, отметил Роман, но не слишком обеспокоенно. — Они чересчур разбросаны, так что никак не успеют вовремя добраться до шаттла. Кроме того, если придется вступить в схватку, лучше делать это на открытой местности.

— Если темпи позволят им стрелять, — проворчал Феррол.

— Хватит! — сказал Роман и включил тактический дисплей.

Появился вид местности внизу; шаттл, каждый из восьми человек и оба темпи были помечены разноцветными крестиками. Гарин и другие три охранника заняли позиции, образовав полукруг и развернувшись лицом в том направлении, откуда вот-вот должны были показаться животные. Прекрасно обученные, вооруженные самым смертоносным малокалиберным оружием из арсенала Кордонейла, охранники, без сомнения, в случае необходимости были в состоянии покрошить приближающихся животных на ломти.

Оставалось выяснить, есть ли необходимость… и как темпи относятся к этой проблеме.

— Элс, приборы на аналитическом столе словно с ума сошли, — сказала Пейтон. — Мне кажется, они реагируют на электрическое поле животных.

— Не может такого быть, — недоверчиво ответил Сандерсон. — Это приборы близкого действия, они сканируют лишь то, что на столе.

— Без тебя знаю! — отрезала Пейтон. — Спорь с приборами, не со мной.

— Возможно, — сказал Лос-тлаа, — Гарин сумеет подтвердить или опровергнуть это предположение. У него с собой сенсорное снаряжение.

— Отвали, темпи, — огрызнулся Гарин, и в «окне» его камеры Роман увидел пистолетное дуло. — Сейчас у меня есть заботы поважнее.

— Сделайте это, Гарин, — приказал Роман. — Если поле животных настолько сильно, что улавливается приборами на аналитическом столе, об этом стоит знать.

Мгновение дуло оставалось там, где было, но потом резко ушло из поля зрения.

— Да, капитан, — ответил Гарин явно сквозь стиснутые зубы. — Проверяю… Нет, ничего. Наверно, неполадка в самом столе.

— Нет в нем никакой неполадки, — возразила Пейтон. — Проверьте снова, особенно в высокочастотном диапазоне — пятьдесят герц и выше. Поле не очень сильное, мне кажется. Направленное, может быть; или это высокая концентрация ионов в воздухе обеспечивает ему такой большой охват.

Не успела она договорить, как на краю леса затрещали ветки. Гарин снова навел пистолет на кусты, и в тот же момент, раздвинув их, на равнину вышли три создания.

Если мелкое животное, застреленное Гариным, походило на кролика, то эти напоминали крупных собак — безволосые, с похожей на слоновью шкурой и плоскими мордами. У них были большие лапы с изогнутыми когтями, видными даже с расстояния двухсот метров, и длинные, как у акул, пасти, полные белых зубов.

Десантники замерли в молчании. Пес в центре сделал шаг вперед и… начал изменяться.

Он менялся медленнее, чем кролик, и по этой причине зрелище еще более впечатляло. Сначала передние, потом задние лапы увеличились в длине примерно в полтора раза, потом удлинились грудь и спина. Широко расставленные ноги стали толще, как если бы на них сформировались новые мышцы, живот подобрался. Морщинистая кожа растянулась и теперь выглядела гладкой, блестящей. Морда осталась прежней, однако обе стороны головы странным образом выпучились, словно у распушивших перья птиц. Все преображение заняло десять секунд… и в результате пес превратился в волка.

Волк размером с крупного медведя гризли. Он встал на задние лапы и вскинул голову, как будто издал беззвучный крик. Снова опустил передние лапы и медленно повел головой, изучая захватчиков. Когда его взгляд упал на Пейтон и Тра-мии, которые стояли рядом с аналитическим столом и ждали, когда можно будет заняться изучением мертвого кролика, зверь снова вскинул голову в своем беззвучном крике, и… Устремился в их сторону.