Она не знала, сколько простояла перед королевским дворцом, дожидаясь Махмуда.

Десять минут? Двадцать минут? Наконец она увидела его на другой стороне мощеной дороги. Махмуд стоял возле входа в парк, скрывшись за столбом. Он не шевелился. У Клары сердце в груди перевернулось. Махмуд тоже ее увидел и жестом дал ей знак подойти. Потом повернулся и исчез в парке.

После того, как их разговор закончился, Клара еще долго сидела в тишине в кабинете. Буман уехала домой в Швецию. Никаких дел у Клары в офисе не было. По крайней мере, тех, что нельзя было бы отложить до понедельника. Она все ещё чувствовала себя выбитой из колеи после находки у Кирилла в квартире. И внезапно встреча с Махмудом показалась ей чем-то само собой разумеющимся.

Он попросил ее выйти через служебный вход. Клара знала только один – через парковку. Выйдя из парламента, она доехала до вокзала Гаре дю Норд и взяла такси до дворца. Как он просил. Не задавая вопросов, не задумываясь. Ей нужно было выйти. Нужно было чем-то занять себя. И Махмуд по телефону показался таким одиноким, таким нервным и беспомощным.

Клара оглянулась по сторонам и вошла в парк. В парке было неуютно. Дворец казался заброшенным. Широкая парадная аллея, вымощенная камнем, пустовала. Клара была там одна. К чему эта паранойя? Поэтому он выбрал это место? Чтобы они тут были одни?

Клара пошла вперед и вскоре увидела Махмуда. Он ждал ее на скамейке. Вид у него был усталый. И он постарел. Волосы короче, чем когда они виделись в последний раз. Но не такие короткие, как когда они познакомились, когда он только что вернулся из армии с трехмиллиметровым ежиком на голове и лицензией парашютиста-десантника. Ей больше нравились его длинные кудри, как в последние годы в Упсале. Набравшись смелости, Клара встретила его взгляд.

Столько времени она потратила на то, чтобы забыть эти глаза, полностью стереть из памяти. И вот она снова их видит. И несмотря на темные круги, это те же глаза, что и прежде. Глубокие, темные, печаль в которых можно принять за высокомерие. Они излучают ум, иронию и теплоту, против которых, даже после стольких лет, у Клары не выработался иммунитет.

Махмуд не брился. Пальто все в бурых пятнах. Выглядит он неважно. Но для Клары нет никого прекраснее.

– Муди? – спросила она. – Боже мой! Что случилось?

Он прижал палец к губам, приказав молчать.

– Прости, – прошептал он. – Но ты должна дать мне твою сумку. Хорошо?

Клара вопросительно уставилась на него.

– Что? Зачем?

– Пожалуйста. Я не стал бы просить без важной причины.

Клара неуверенно протянула ему свою темно-синюю сумку от Марка Джейкобса.

– Прости, – сказал он, повернулся к скамейке и вывалил на нее содержимое сумки.

– Что ты делаешь? – воскликнула Клара.

Он ее не слушал.

– Ты отключила мобильный, как я просил? – спросил он, одновременно методично проверяя все карманы в сумках, косметичку, кошелек, коробку с тампонами. Он ничего не упустил.

– Да, но ты расскажешь, в чем дело?

Он поднял глаза на Клару и начал собирать вещи обратно в сумку.

– Знаю, это безумие, но последние часы были ужасными. Подними руки вверх.

Клара увидела отчаяние в его глазах. Отчаяние, смешанное с мольбой о помощи. Таким она Махмуда еще не видела. Она подчинилась.

Махмуд подошел к ней совсем близко. Клара почувствовала его запах. То ли он все еще пользовался старым парфюмом, то ли это был запах его кожи. Мускус и жасмин. Но слабый, едва различимый. Его забивал запах земли, пота и крови. Он быстро и тщательно обыскал Клару. Прощупал пуховик, проверил карманы, карманы брюк, ремень, боковые швы.

Закончив, он отвел глаза.

– Прости, – извинился он снова. – Поверь мне, не так я представлял себе нашу новую встречу.

Он присел на скамью и закрыл лицо руками. Клара присела рядом. Она робко положила руку ему на плечо. Почему-то это вышло у нее совершенно естественно.

– Поскольку ты меня уже всю облапал, могу я теперь тебя обнять? – спросила она.

Он повернулся и улыбнулся в ответ на ее улыбку.

– Ты, наверное, думаешь, что я спятил….

Клара пожала плечами.

– Правда, Муди, я не знаю, что мне думать. Я видела твой мейл. Знаю, что ты собирался в Брюссель.

Она прокашлялась. Перевела взгляд на парк.

– Но я не знала, что ответить. Это для меня нелегко. То, что у нас было. То, что это закончилось. То, сколько времени у меня ушло, чтобы смириться с этим. Ты никогда ничего не объяснял. Просто перестал любить меня, и все. Это сложно понять и принять. Не уверена, что я вообще хотела снова тебя видеть. – Она повернулась к Махмуду. Он сидел, уставившись в землю. Правая нога тряслась, подрагивала. То ли от нервов, то ли от стресса. – А теперь еще и это. Что случилось?

Махмуд вскочил.

– Мы не можем здесь оставаться. Пойдем. Мы должны двигаться.

Они пошли глубже в парк по замерзшим дорожкам, покрытым жухлой листвой. Холодное солнце светило высоко в небе и не грело.

Клара молчала. Махмуд откашлялся и начал рассказ. Об исследованиях. О поездках в Афганистан и Ирак. О сообщении от бывшего армейского приятеля. О конференции. О встрече у музея Африки и убийстве. Потом о нападении в отеле и жучке, найденном в сумке. Он рассказал все, ничего не скрывая. Слова лились из него сплошным потоком. Пока он говорил, они прошли весь парк насквозь и подошли к другому выходу.

– Боже мой! – выдохнула Клара. – Во что ты вляпался?

– Не знаю, – сказал Махмуд. – У Линдмана есть – точнее, была – информация, ради которой кто-то готов был убить его и меня.

– Американцы, на которых он работал? – спросила Клара.

– Не знаю.

Махмуд нащупал в рюкзаке кошелек и достал квитанцию.

– Линдман упоминал вокзал в Париже. Судя по всему, он оставил там багаж в камере хранения. Это все, что я знаю.

Махмуд остановил проезжающее мимо такси. Он открыл заднюю дверцу и вопросительно посмотрел на Клару.

– В общем, я не прошу тебя поехать со мной в Париж, но не могла бы ты уделить мне еще немного времени?

Он сделал глубокий вдох. Видно было, что он смущен.

– Я должен все тебе объяснить. И, как это ни забавно звучит, объяснение тоже имеет отношение к Линдману.