— Диана, можете пройти в палату.

Прошло почти девять часов с того момента, как я узнала, что у моей лучшей подруги начались роды. И эти чертовы девять часов я провела, читая обо всем ужасном, что может произойти с роженицей. Меня уже тошнило от фраз, наподобие «наложить швы», «закрытие матки», «закрытие пупочного кольца». Помимо этого, мне попадалась информация, посвященная тромбам и прочим страшным вещам, которые могли случиться во время беременности. Я еще в аэропорту свела ноги как можно ближе.

Моя лучшая подруга рожала, и я нервничала.

Полет из Сан-Антонио в Сан-Диего прошел на скорости света. Я поймала такси до больницы. Муж Ванессы ходил из угла в угол в коридоре и выкручивал руки. Нам сказали, что ей придется делать кесарево сечение; после этого потянулись самые длинные часы в моей жизни.

Наконец, мужу разрешили пройти в операционную, а мне пришлось ждать. Навряд ли, я смогла бы справиться с собой, увидев ее разделанной, как индюшку на День благодарения, но я бы постаралась. Ради Ванессы.

Эйден вышел из комнаты, как мне показалось, через год. Его лицо сияло, а глаза блестели от слез.

— С ней и с ребенком все в порядке. Ты сможешь увидеть ее, когда их перевезут в палату.

Прошла практически вечность. Когда Эйден пришел за мной, меня начало трясти. Я еще никогда не была настолько испугана и расстроена. Мне хотелось убедиться, что с человеком, которого я любила практически всю жизнь, все в порядке.

Ванесса лежала в частной палате, и если бы больницам можно было присуждать звезды, то у этой бы их было пять. Моя маленькая Ванни, которая ужинала у нас дома практически каждый вечер, когда мы были детьми, столького добилась.

Эйден повел меня в палату. Я думала, что справлюсь… Мы ведь уже давно знали, что она беременна. Это должно было случиться, так или иначе. Я убеждала себя, что справлюсь со всем ради нее; ведь это не мне делали кесарево сечение.

Но когда я зашла и увидела ребенка, который лежал в кроватке, во мне что-то щелкнуло. У меня перехватило дыхание. Я посмотрела на Ванессу: она была бледная, слабая, отходила от наркоза, но все равно улыбалась.

Признаюсь, именно я расплакалась первой.

— У тебя ребенок! — заревела я, прижав ладони к щекам.

— У меня ребенок, — тихо ответила она, протянув мне руку. Слезы катились по ее лицу.

Я любила эту сучку всю свою жизнь, а теперь она стала мамой. Такие же эмоции я испытала, когда впервые увидела мальчиков брата.

— Не могу поверить в это, — запричитала я, протискиваясь между кроватью и ребенком. Ванесса обняла меня одной рукой за спину, а второй наклонила мою голову к своему лицу и прижалась ко мне щекой. Я постаралась обнять ее как можно крепче, избегая живота после того ужаса, через который ей пришлось пройти.

Она шмыгнула носом прямо мне в ухо и снова заплакала.

— Я так рада, что ты здесь.

— Я тоже рада, что я здесь, — проревела я, уткнувшись ей в шею. — Кто-то ведь должен был проверить, что ты выжила.

Ванесса рассмеялась.

— Познакомься со своим племянником Сэмми.

Я отстранилась и посмотрела на нее глазами, полными слез.

— Мой племянник?

Она кивнула.

— Ну а кому еще быть той сумасшедшей тетушкой, которая станет брать его на фильмы для взрослых?

В отличие от меня, у Ванессы были три старшие сестры. Три гребаные сучки. Много лет назад я поклялась, что однажды выбью из них все дерьмо за то, что они делали с моей лучшей подругой в детстве. И сейчас Ванесса напомнила мне о том, что я всегда знала — мы сестры, я и Ван. Пусть мы не одной крови. Пусть у нас разная национальность. Она всегда была серьезной, спокойной девушкой, которая спасала нас от неприятностей, а я безбашенной и громкой, из-за которой мы и попадали в эти неприятности. Но мы дополняли друг друга, как инь и янь.

— Мы начнем ходить на фильмы PG-13 (Примеч. Рейтинг PG-13 — детям до 13 лет просмотр не желателен), когда ему исполнится восемь, — прохрипела я, наклоняясь, чтобы обнять и поцеловать подругу в щеку. — Не могу поверить, что ты сделала это. У тебя ребенок.

— Я тоже не могу поверить в это.

Я отстранилась и снова посмотрела ей в глаза.

— Мы ведь через многое прошли? — с улыбкой спросила я.

Ванесса рассмеялась.

— Да, мы прошли через многое, — хрипло ответила она.

Уверена, мы обе подумали об одном и том же: и это только начало.

Мы вместе влюблялись, переживали расставания с парнями и семейные проблемы, расстояния в двадцать и тысячи километров, брак, смерть… все. Обычно сдержанная Ванесса, снова поцеловала меня в щеку и сжала мою ладонь.

— Как хорошо, что ты у меня есть. Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, — ответила Ван.

Неожиданно я почувствовала, что кто-то коснулся моего плеча. Я подняла опухшее от слез лицо и увидела Эйдена, который стоял прямо рядом со мной, держа в руках совсем не маленького ребенка.

— Вот, — прошептал огромный, как гора, муж Ванессы.

Я вытерла слезы и заревела еще сильнее, когда он положил малыша — Сэмми — мне на руки. Я смотрела в его маленькое лицо и мое сердце таяло.

— Я люблю его, — заявила я родителям. — Ты моя маленькая пухленькая обезьянка. Я уже люблю тебя. — Я посмотрела на Ван и надула щеки. — Ты сделал это. Можно я заберу его?

— Я знаю. — Она шмыгнула носом. — И нет.

— Ты тоже сделал это, Эйден, — добавила я и снова посмотрела на Ван. — Это было в твоей вагине…

— Диана, — прошипела она.

Я перевела взгляд на Сэмми и с улыбкой кивнула.

— Ты не первое из живота мамочки, что я трогала…

Ванесса подавилась воздухом. Как и ее муж.

Она вспомнила. Она вспомнила то, что заставила меня держать в руках, когда нам было двенадцать.

— Но ты — куда лучше, — прошептала я ему, после чего подняла ребенка выше и покачала головой. — Он бы порвал тебе задницу, Ван. Посмотри на эту голову.

Она застонала, а мистер Халк, клянусь жизнью, издал звук, о-о-очень похожий на смех.

Довольная собой, я подмигнула подруге.

— Не могу поверить, что ты сделала это. Он восхитительный.

— Кто бы мог подумать, Ди?

— Уж точно не я, — согласилась я и снова расплакалась. — Помнишь, как мы смотрели «Принцессу-невесту» и говорили, что выйдем замуж и заведем детей только, если нашим мужем будет актер, который играл Уэстли?

Ванесса посмотрела на мужа и улыбнулась.

— Я никогда не забуду этого.

— Мы собиралась по очереди быть его женами, — напомнила я ей, любуясь ребенком. Он был чудесным.

— Ты собиралась быть его женой десять месяцев в году, а мне оставалось всего два. Мы начали таскать друг друга за волосы, но зашла мама и накричала на нас. Я помню.

— Вообще-то, предполагалось, что ты проведешь с ним два месяца зимнего времени. На мой взгляд, это было справедливо.

— Ты жульничала.

Я хмыкнула.

— Жульничала? Я первой увидела его.

* * *

Пять дней спустя мы с Ванессой лежали на кровати. Она на одной стороне, я на другой, а между нами — малыш Сэмми. Мы смотрели телевизор, по крайней мере, собирались смотреть. Через три дня после кесарева сечения подругу выписали из больницы. Каждый вечер я возвращалась на машине Ван домой, а ее муж оставался на ночь в палате.

Теперь она была дома, и я наслаждалась каждой минутой, проведенной с ней и малышом. Не знаю, когда мы увидимся в следующий раз, но по меньшей мере через несколько месяцев. Через много месяцев.

— Хватит уже обо мне, как у тебя дела? — прошептала Ван.

Я скрестила лодыжки и, не отрываясь от телевизора, ответила:

— Хорошо. Много дел. Как обычно.

— Ты лжешь, — проворчала она, поворачивая голову, чтобы посмотреть на меня.

— Нет.

— Ты трешь ладонь о ногу. Ты всегда так делаешь, когда врешь.

Моя рука замерла. Черт! Я даже не поняла, что делаю это.

— Рассказывай, — прошептала лучшая подруга. — Я знаю, что-то произошло.

Час назад зазвонил телефон и на экране высветилось имя Далласа.

Вчера он тоже звонил.

И позавчера.

Но я не отвечала на его звонки. И не перезванивала. Он не оставлял голосовых сообщений — к счастью.

Знала ли я, что веду себя по-детски? Да, но каждый раз, видя его имя, я не могла не вспоминать о том, что сказала ему в туалете после конфликта с Кристи.

Зачем я открыла свой большой рот и заявила, что жена Далласа была идиоткой, тем самым намекая, что он нравится мне? Я чувствовала себя полной дурой.

Я ненавидела признаваться в этом, но с кем еще я могла поделиться своими чувствами, если не с Ванессой?

— Я сделала кое-что идиотское.

— Я так и знала! — воскликнула подруга. — Разве в этом есть что-то удивительное?

— Заткнись. — Я протянула руку и ткнула пальцем ей в лоб. — В общем, есть один парень — мужчина…

Ванесса кинула в меня подушку так быстро, что я не успела увернуться и только чудом поймала ее.

— Черт возьми, Ван? Ты хочешь разбудить ребенка?

— Он спит, как его отец. С ним все в порядке. И ты ничего не рассказала мне о парне?

Если бы она не была той, кому я первой сообщила о начале менструации, то данный факт никоим образом не касался бы ее. Но все было как раз наоборот. Однако, я не чувствовала себя виноватой, потому что эта лицемерка тоже не всегда рассказывала мне сразу обо всех событиях своей любовной жизни. У меня, видите ли, был длинный язык.

И так оно и было.

— Да нечего рассказывать, — зашипела я и посмотрела, не разбудили ли мы Сэмми. — Он женат…

— Черт возьми, Диана…

— Они не живут вместе. Господи. Успокойся. Ты же знаешь, что я не стала бы путаться с женатым мужчиной. Они с женой давно не живут вместе, но, как бы то ни было, между нами ничего нет. Он кузен Джинни и тренер Джоша. Он очень мил со мной и мальчиками, потому что его мама была матерью-одиночкой.

— Но он тебе нравится.

Я вздохнула.

— Мне кажется, что он самый достойный мужчина из всех, кого я встречала, Ванни. Я не хочу, чтобы он нравился мне и постоянно напоминаю себе, что он женат и серьезно воспринимает свой статус. Когда мы познакомились, он решил, что я флиртую с ним, и бежал от меня как от чумы, пока я не сказала, что это не так. Но чем дольше я его знаю, тем больше он мне нравится. — Я перечислила все, в чем он помог мне, не упоминая об Аните. — И ты даже не представляешь насколько он сексуальный.

— И?

Я снова вздохнула.

— И мы стали друзьями. Я начала доверять ему. — Настал через самой грустной части. — В тот день, когда я улетела к тебе, у Джоша была игра. И одна мамочка, с которой у меня до этого был конфликт, начала говорить мне очень неприятные вещи. Я расплакалась и убежала. Он нашел меня и обнял, я же призналась, что он нравится мне и что его жена, должно быть, сумасшедшая, если бросила его.

Я замолчала, а потом добавила:

— Он живет через дорогу от меня.

Молчание Ванессы не действовало мне на нервы. Она либо обдумывала, что ответить, либо считала до ста. В конце концов, подруга заявила:

— Я не умираю, поэтому вполне могу вылететь в Остин и сделать с той мамашей то же, что мы сделали в школе с твоим парнем.

Мне пришлось заткнуть рот ладонью, иначе я бы рассмеялась.

— Он заслуживал картофель в выхлопной трубе.

— Ты чертовски права, — согласилась она. — В этот раз достанется мамаше.

Я ухмыльнулась, и Ванесса улыбнулась в ответ. Она выглядела уставшей, но все такой же хорошенькой, несмотря на отросшие корни и поблекший медный цвет волос. Нужно как можно скорее найти ей здесь хорошего парикмахера.

Ван ткнула в меня пальцем.

— Он не единственный парень в мире, Ди. Знаю, после Джереми…

Она произнесла имя, которое я не хотела больше никогда слышать.

— Но он был козлом, и ты знала это. Если ты считаешь, что этот парень замечательный, то он не станет устраивать проблему из-за того, что нравится тебе.

Может, она и права.

Ван продолжила:

— После Эйдена и Сэмми больше всего на свете я люблю вас с Оскаром. Я хочу, чтобы ты была счастлива, Ди. Я как никто знаю, что под личиной сучки скрывается большое сердце.

Мне снова пришлось приложить ладонь ко рту, чтобы не рассмеяться.

—…ты упрямая заноза в заднице. Если ты когда-нибудь захочешь встречаться с футболистом…

— Никогда. — Я бы не смогла терпеть всех женщин, которые бросаются на них. Муж Ванессы был исключением. Ему никто не нравился, кроме нее. И со мной он мирился лишь из-за того, что безумно любил ее.

— Ну и отлично. В один прекрасный день ты встретишь беднягу, который влюбится в тебя. — Она улыбнулась и протянула мне руку. — А если этого не произойдет, мы заплатим кому-нибудь, чтобы он притворился.

* * *

Неделя пролетела в один миг. Я уже и забыла, сколько внимания требуют малыши. Мини-защитник Ванессы ел как подросток в период роста. Я провела с двумя молодыми родителями двенадцать дней, но, в конце концов, пришла пора возвращаться к мальчикам и к работе. По дороге в Сан-Диего я обзвонила всех своих клиентов и объяснила им ситуацию, пообещав скидку. Поэтому, вернувшись домой, сразу же записала всех по новой, втиснув в уже имеющееся расписание. Следующие три недели будут очень напряженным и занятыми.

Ну а что делать? Разве я могла не полететь к Ванессе? Мы с мальчиками вполне можем какое-то время питаться лапшой быстрого приготовления.

* * *

— Tia! — раздалось откуда-то с поля, и Луи помчался ко мне.

Моей первой мыслью было: «Господи, надеюсь, он не упадет». Вызов скорой помощи — последнее, что я могла позволить себе в данный момент.

Второй мыслью было: «Я так соскучилась по этому парню». Мы с Луи каждый вечер общались по телефону, но это совсем не то.

Третьей и последней мыслью было: «Какая же я дура, что боялась приходить на тренировку». После того, как мы договорились с Ларсенами встретиться на бейсболе, я снова начала накручивать себя по поводу того, что не хочу видеть других родителей и… Далласа.

А еще переживала, что увижу Кристи и сделаю то, о чем потом пожалею.

Но сейчас, когда Луи бежал ко мне с сияющим лицом, я мысленно обругала себя за все терзания. Главное, что имеет значение в жизни — это люди, которые рады видеть меня: Луи, Джош, Ларсены — моя семья. Мнения всех остальных и их восприятие меня не должны ни коим образом влиять на меня.

Когда Луи прыгнул мне в объятия, чуть не выбив из меня дух, я поняла, что готова заново пережить конфликт с Кристи ради того, чтобы меня так встречали.

— Я скучал по тебе, Лютик, — прокричал мне в ухо Луи и обнял за шею. — Я скучал по тебе. Скучал. Скучал.

— Я тоже скучала, — ответила я, целуя его в щеку. — Боже, чем ты занимался? Складывается ощущение, что ты планируешь впасть в спячку на зиму. За то время, пока меня не было, ты набрал, по меньшей мере, четыре килограмма.

Луи схватил меня за щеки — практически уверена, что его руки были грязными — и наклонившись, коснулся кончиком своего носа — моего.

— Бабушка разрешала мне есть пиццу и куриные наггетсы.

Я рассмеялась.

— Судя по запаху изо рта, это действительно так.

Он захихикал.

— А ты привезла мне что-нибудь?

— Ванни передала тебе игрушки и одежду.

— Можно посмотреть?

— Они дома, в чемодане.

Он вздохнул и поник.

— Понятно.

— Пошли к бабушке с дедушкой, — сказала я и, продолжая держать Луи на руках, направилась к ним.

Луи начал ерзать, и я отпустила его; он взял меня за руку и повел к Ларсенам.

— Ты ждал меня? — поинтересовалась я, не понимая, как он умудрился увидеть меня.

— Да. Бабушка сказала, что ты уже едешь, поэтому я сидел и ждал тебя.

Я сжала его ладонь, и мы обменялись улыбками. Ларсены сидели в первом ряду и смотрели на поле. У них в ногах лежало большое лохматое тело с белой шерстью. Они привезли Мака.

— Бабушка! Tia приехала! — закричал Луи так, что его услышала большая часть родителей. Краем глаза я видела, как они пытались разглядеть, о ком он говорит, но сделала вид, что мне все равно. Мак повернул голову в нашу сторону, дернул носом и в мгновение ока оказался на ногах.

— Диана, дорогая, — поприветствовала меня миссис Ларсен и крепко обняла. Мак попытался втиснуться между нами, требуя внимания. Я опустилась на колени и крепко обняла его, уткнувшись лицом в шерсть, чтобы избежать поцелуев.

Встав, я обняла мистера Ларсена.

— Спасибо, что приглядывали за мальчиками, пока меня не было. — Я говорила эти слова каждый раз, но что поделать — я была им очень благодарна. Когда моя мама услышала, что я уезжаю в Сан-Диего, и что мальчики поживут у Ларсенов, то начала кричать, что я не могу просто взять и оставить их с ними, что это безответственно. К концу разговора, мне хотелось и плакать, и кричать одновременно.

— Мы всегда рады присмотреть за ними, — ответил мистер Ларсен. — Ванесса с ребенком в порядке?

Я села на лавочку рядом с миссис Ларсен. Луи устроился слева от меня и положил ладонь мне на ногу.

— Она чувствует себя великолепно, несмотря на кесарево. — Я провела рукой по животу и передернула плечами. — Ребенок такой милый. — Я опустила ладонь на макушку Луи. — Твой новый кузен почти такой же очаровательный, как ты.

— Он мой кузен?

— Да. — Луи всю жизнь называл Ванессу тетей. — Возможно, мы как-нибудь навестим их и заодно побываем в Диснейленде. — Я так и представила, как Джош ворчит по поводу Диснейленда, но ему придется смириться с этим.

— Мне всегда хотелось иметь кузена…

Господи, какой же он симпатяга.

— …и сестру.

Я закашлялась. С чего это ему захотелось сестру? И что мне делать? Найти ее в капусте?

Что я должна была ему ответить?

Я притворилась, что не слышала последних слов.

Видимо, миссис Ларсен тоже услышала его, потому что когда я повернулась к ней, у нее был удивленный вид, и она явно пыталась сдержать смех. Хорошо, что хоть одному из нас весело, потому что мне-то уж точно было не смешно. Я снова посмотрела на Луи. С чего, вдруг у него появились такие мысли? Разве каждый ребенок не хочет быть единственным в семье?

Грохот забора, отделяющий поле от трибун, заставил меня поднять голову и мгновенно найти взглядом высокого парня, которого я могла узнать даже в маске и шлеме.

— Джош!

Он помахал битой и рукой одновременно. Как же я скучала по этим детям. Не могу представить свою жизнь без них.

Джош отвернулся, чтобы продолжить тренировку и в этот момент я увидела его. Даллас стоял возле третьей базы, засунув руки в карманы поношенных джинсов и пялился на меня. Не просто смотрел, а именно пялился.

Я помахала ему рукой, и он улыбнулся.

* * *

— Лу, ты собираешься спать здесь или как?

— Нет, — ответил он, держа перед собой два космических корабля.

Вода в ванной явно была холодной. Он сидел в ней уже полчаса, пока я пыталась зашить дыру на его школьных брюках. Обычно в те дни, когда у Джоша были тренировки, я не заставляла Луи принимать ванну, но Джош признался, что они оба не мылись два дня. Пока я готовила ужин из замороженных тако и кукурузы в микроволновке, Джош успел принять душ.

— Тогда выходи. Тебе завтра в школу, пора спать.

Луи улыбнулся и встал, наплевав на свою наготу. Год назад, когда у нас была один туалет на троих, я зашла и застукала Джоша голым. Он кричал так, словно я собиралась убить его: «Не смотри на меня!»

Будто я ни разу не видела его «фисташки».

Через пять минут Луи уже натягивал пижаму. Верх — со Спайдерменом, низ — с динозаврами. Я расчесала ему волосы, уложила спать и пошла убираться. Только я начала загружать стиральную машину, как раздался стук в дверь. Кто, черт возьми, приходит в гости в десять часов вечера?

Мой сосед, кто же еще.

Я посмотрела в дверной глазок и вздохнула. Может, не открывать ему? Но мне все равно придется встретиться с ним лицом к лицу. Почему бы не сделать этого сейчас? Может, он забыл о том, что я сказала ему, а если нет…черт с ним. Я не могу забрать свои слова обратно.

— Привет, — произнесла я, открывая дверь. Даллас еще не переоделся после тренировки, если не считать отсутствие бейсболки. Его старая бейсболка так и лежала у меня в машине.

— Мы можем поговорить? — сразу перешел он к делу.

Неужели собирается сказать, что мы больше не можем быть друзьями? Понятное дело, что я не самый легкий человек и очень упрямая. Но он ведь не собирается отказываться от дружбы?

Даллас сделал шаг вперед и потер рукой шею. Он выглядел уставшим и более загорелым, чем в нашу последнюю встречу.

— Я звонил тебе.

И к чему это?

— Я знаю. Я просто была… занята. Прости. Я собиралась перезвонить тебе, но каждый раз было… слишком поздно.

— Ты две недели не появлялась на тренировках. И не открывала мне дверь. — Он замолчал и пристально посмотрел на меня. — Ты ушла в тот день. Я собирался дать тебе время, но начал переживать…

Он приходил ко мне?

— Меня не было в городе. — Я с трудом удерживала спокойное выражение лица. — Но между нами все по-прежнему. Прости за беспокойство.

Даллас облегченно выдохнул.

— Между нами все по-прежнему?

Что ж, если он не собирается зацикливаться на моих словах, то и я не буду.

— Да. Конечно, между нами все по-прежнему. Мы друзья. Зайдешь? У меня есть пиво.