№ 53. Почему люди стыдятся?

Стыд сопровождает нас всю жизнь. Чувство стыда связано с восприятием себя среди людей. Стыд регулирует наше поведение и помогает нам соблюдать границы, которые приняты в обществе.

Стыд возникает, когда человек нарушает внешние правила и нормы. И этим он отличается от чувства вины, которое появляется при нарушении собственных норм и убеждений человека. Вот простой пример. Если ты убежден, что ябедничать нельзя, но нечаянно кого-то выдал, ты тоже переживаешь, но по-другому, чем если бы сам совершил проступок. Здесь ты нарушил свою внутреннюю норму, потому что взрослые, наоборот, обычно просят выдать виноватого.

Со стыда начинается личностное развитие. Маленький ребенок не стыдится: он, например, спокойно бегает голым, пока у него не возникает чувство, что он не должен появляться на людях в таком виде. Откуда оно берется? От того, что ребенок начал понимать, какие существуют правила поведения среди других людей. Так что в этом случае стыд – это возрастной рубеж. Как только ребенок начинает стыдиться себя, можно считать его личностью. До этого ребенок не отделяет себя от матери и часто даже называет себя в третьем лице.

В детском возрасте стыд – это совершенно естественное чувство. Он возникает, когда человек начинает видеть себя со стороны и сравнивать с окружающими. Четырехлетний ребенок может стыдиться, что он еще сосет соску, дети постарше стыдятся, что не умеют того, что им положено уметь. Ребенок физически меньше взрослого, поэтому видит себя маленьким и неумелым и из-за этого часто ведет себя робко и стеснительно. А вот подросток, который догнал взрослого по размеру, считает, что уже ни в чем ему не уступает, поэтому у подростка очень трудно вызвать чувство стыда. У взрослых же чувство стыда чаще всего связано с правилами поведения в коллективе, на работе.

Но стыд, как и другие сильные чувства, может по-настоящему мучить человека. Тот, кто постоянно испытывает чувство стыда, часто видит себя маленьким, меньше других. И чтобы ему помочь, нужно изменить этот образ, чтобы в своем воображении он подрос, стал больше, тогда это чувство ослабевает.

 

№ 54. Что бы было, если бы все обманывали?

Если бы все обманывали (то есть сознательно искажали истину), то кто бы мог узнать, что существует истина? Кажется, здесь кроется какая-то логическая ошибка. Но на самом деле вопрос этот очень серьезный. Над ним издавна задумываются философы, ученые, писатели. Помните сказку Ганса Христиана Андерсена «Новое платье короля»? К королю приехали обманщики, которые сыграли на его любви к красивым нарядам, пообещали сшить ему роскошное платье и убедили всех в том, что тот, кто не увидит платья, либо глуп, либо сидит не на своем месте. Никакого платья, конечно, не было, но все (в том числе и сам король) повторяли друг за другом, что оно прекрасно. И только маленький ребенок крикнул: «Король-то голый!» В этой сказке очень хорошо показано, почему люди обманывают: от страха, от неуверенности в себе, из-за желания скрыть свои слабости или, наоборот, показаться лучше; когда пытаются чего-то добиться обманным путем, боятся противоречить тому, кто сильнее их, или большинству (чтобы не оказаться в одиночестве). Во всех этих случаях говорить правду нелегко, это даже требует смелости. Но, обманывая других, человек постепенно начинает обманывать сам себя.

В общем, на этот вопрос можно ответить так: если бы все обманывали, никто бы никому не доверял. Все отношения между людьми разрушались бы, и люди не могли бы сотрудничать друг с другом ни в чем и никогда. Поэтому если в семье, среди друзей или в целом обществе люди начинают меньше доверять друг другу, это неприятная и опасная ситуация. Хотя фразу «сейчас все обманывают» можно услышать довольно-таки часто. Скорее всего, она означает, что человек, который ее произносит, разочаровался, потерял доверие, возможно, даже к самым близким людям. Может быть, это мимолетное настроение, но может быть, и что-то серьезное, с чем нужно обязательно разобраться. И чем скорее человек с этим справится, тем лучше для него и окружающих.

 

№ 55. Евреи, жившие в гетто, перестали верить в Бога после того, что с ними произошло?

Жизнь в еврейском гетто или в концлагере проходила в условиях полной изоляции и по строгим правилам. И правила эти были настолько жесткими и противоречивыми, что соблюдать их все было невозможно. Чтобы выжить, правила гетто нужно было нарушать. А нарушение правил каралось смертью.

Еще одна особенность гетто – это уравниловка. Там оказывались и богатые, и бедные, и начальники, и подчиненные, и все они находились в униженном положении и жили по единым правилам. Уравниловка нарушает очень важную часть нашей жизни – социальный статус.

Первое и самое страшное, что может произойти с человеком в таких условиях, – это потеря личности, которая, в отличие от нашего физического тела и даже интеллекта, развивается всю жизнь. Но если человек попадает в условия, где ей не дают развиваться, личность начинает распадаться. Сначала отказывает память: бледнеют воспоминания о привычной жизни – о книгах, семье, друзьях. Человек сосредотачивается на себе. Кроме того, он вынужден подчиняться самым дурацким правилам, как это часто приходится делать детям, и это отбрасывает его в детский возраст. Как только заключенный начинал соблюдать все правила, он умирал в среднем через 6 месяцев.

Перейдя на низшую личностную ступень, человек фактически утрачивает свой дух, свое «я», мораль, перестает следить за собой, теряет ясность сознания и умирает от какой-нибудь болезни. Что же могло остановить распад личности в этих нечеловеческих условиях? Исследователи Холокоста обнаружили, что узники гетто и концлагерей, которые верили в Бога, сохраняли свою веру несмотря ни на что, выживали лучше других. Кроме них лучше других сохраняли себя те, у кого было ремесло (находили смысл в работе), и люди с образованием, с высоким уровнем развития личности. Они замечали, что́ с ними начинает происходить, и пытались с этим бороться.

Психолог Бруно Беттельгейм, бывший узник концлагеря, писал: заключенные решили, что будут делать не только то неприятное, что им велят делать, но и что-то еще, свое, что их делать не заставляют. Например, никто в лагере не заставлял их чистить зубы, но они решили чистить зубы каждый день. Соскребали известку со стен бараков, делали из нее подобие зубного порошка и чистили ею зубы, хотя никакие правила этого не предписывали. И это помогало им сохраниться. Люди, которые придумывали себе какое-то дело или начинали помогать другим, выживали лучше, чем те, кто заботился только о себе, о своем пропитании. Точно так же в гетто люди часто находили себя в вере. Они знали, что Бог послал им испытание и они должны его выдержать. Такие люди не ломались, сохраняли себя.

Единого ответа на этот вопрос не существует. Это была ненормальная, абсурдная модель мира, но в ней, как и в обычном мире, разные люди по-разному реагировали на похожие жизненные ситуации. Первые еврейские гетто были созданы в 1939 году, а последние – уничтожены в 1944-м. В гетто оказались миллионы людей, и все они были разные. Многие из них к этому времени в Бога уже не верили. Таких было много среди граждан Советского Союза, живших в атмосфере официального атеизма, но не только. Про них нельзя сказать, что они перестали верить в Бога. Но некоторые, наоборот, именно там стали верующими. Среди же религиозных людей тоже бывало по-разному: кто-то стал там более религиозным, а кто-то утратил веру.

Существует такое понятие в исторической психологии, которое называется кризисом веры. Человечество не раз за время своего существования переживало этот кризис. Во время Второй мировой войны его испытали миллионы. Перед ними встал вопрос: как Бог мог такое допустить? Этот же вопрос люди задают себе и в других случаях, например когда умирает близкий человек, особенно молодой. И по-разному отвечают на него. Ответ может быть, что Бог жесток, что Он безучастен, что Его нет. Но огромное количество людей, в том числе те, кто сохранил свою веру в гетто и в концлагере, ответили на него так: Бог непостижим, человеку не дано понимать Его планы, решения и действия.

 

№ 56. Как думают глухие с рождения?

Глухие с рождения люди думают на языке картинок и образов, а также собственных жестов, если их не обучали другим языкам. Если глухой рождается в семье глухих, пользующихся языком жестов, или его обучили языку жестов позже, то он думает на языке жестов. Говорящие люди во сне часто что-то бормочут, а неслышащие жестикулируют. Если с глухим человеком много занимались чтением по губам и формированием речи и чтением на родном языке, то, возможно, в какой-то момент он осваивает и эту систему общения и мышления, но так бывает далеко не всегда. Язык жестов для глухих от рождения всегда более эффективен.

Язык жестов устроен как обычный язык, то есть когда люди думают на нем, в этом процессе участвуют мышцы, отвечающие за движение пальцев, и соответствующие центры мозга, которые отвечают за распознавание жестов. Если человек не овладел речью через чтение по губам или письменным языком и не владеет жестовым языком, ему плохо живется. У него, конечно, есть какая-то мыслительная деятельность, но очень примитивная. То есть эти люди могут быть очень умными, они могут решать какие-то непосредственные задачи, но мышление у них будет не развито. Для человека речь – это инструмент мышления.

В книге Оливера Сакса «Зримые голоса» рассказывается, что во времена, когда не было жестового языка, самые талантливые из неслышащих людей придумывали себе знаки, которые помогали им что-то обозначать. Но в целом до середины XVIII века глухие люди не могли свободно общаться даже с собственными родными и считались чуть ли не слабоумными. В середине XVIII века французский аббат Шарль-Мишель де л’Эпе увидел пару глухих близнецов, которые общались между собой с помощью жестов. Позже он открыл первую школу для глухих, где стал обучать их жестовому языку. Он разработал систему, которая позволила изначально глухим людям читать и писать по-французски, то есть открыл им доступ к образованию.

В России есть два жестовых языка – русский язык жестов и калькирующая жестовая речь, которая сохраняет грамматику русского языка: там фразы устроены как в русском языке, а не как в жестовом, более сдержанные и однозначные жесты. Именно ее обычно используют при сурдопереводах.

 

№ 57. Как видят сны слепые с рождения?

Сны у детей и взрослых людей, в том числе и у слепых от рождения, очень разные. Мы привыкли говорить, что «видим сны», слепой человек тоже так скажет, но сны не обязательно «видеть», в них можно чувствовать. Они не всегда «в картинках» даже у зрячих людей. Сны любого человека тесно связаны с его собственными прошлыми и настоящими переживаниями, с историями из книг и рассказов других людей. Слепой человек более внимателен, чем зрячий, к ощущению холода и тепла, к дуновению ветра, к запахам, к звукам и голосам, к прикосновениям других людей, к ощущению ногами поверхности пола, улицы, земли, стен. У него нет зрения, но есть тонкий слух и осязание, обоняние и вкус. Во сне он может падать, летать, драться, беседовать, ссориться, петь, слышать музыку, пальцами читать книгу, напечатанную точечным выпуклым шрифтом Брайля. Может гладить кота или собаку, играть с ними. Может испугаться, когда под рукой оказывается неприятный на ощупь предмет, или удивиться незнакомому предмету и угадывать, что это такое. Пробовать на вкус разные продукты, ощущать боль, приятные и неприятные запахи, жажду и голод. А еще заблудиться, потерять ориентацию на улице или в помещении, переживать невозможность проверить, один ли ты в комнате, – такие сны особенно часто снятся слепым.

 

№ 58. Почему я учу английские слова, но все время их забываю?

На самом деле до сих пор не доказано, что мы забываем что бы то ни было. Вероятнее всего, мы теряем доступ к информации, которая хранится в памяти, но не саму эту информацию. Но часто факт остается фактом: сколько ни учишь, в нужный момент слово не вспоминается.

Причин тому может быть несколько.

Самая первая: а может быть, вам просто скучно и совершенно неохота учить эти дурацкие английские слова? А если неохота, то ничего удивительного, что попытки не приносят никаких результатов. Чем бы мы ни занимались, результата можно добиться, только если есть желание.

Или, к примеру, слова выучить хотелось бы (пусть даже для того, чтобы получить хорошую оценку), но вы их учили, отвлекаясь на что-то еще. Может быть, перебрасывались с другом эсэмэсками, а может, посматривали в телевизор, тем самым уделяя английским словам недостаточно внимания. А когда внимание отвлечено, человек не только делает больше ошибок, но и следы в памяти формируются существенно хуже.

А бывает и так, что учили-учили – и все-таки повторили недостаточное количество раз. Не то чтобы в зубрежке нет совсем никакого толку: экспериментальные исследования показывают, что при повторном заучивании (скажем, через неделю) вы выучите тот же самый материал быстрее. Но если распределить заучивание – например, не пытаться выучить все слова за один вечер, а повторять их хотя бы один раз каждый вечер на протяжении нескольких дней, – то и следы в памяти будут прочнее, и времени вы в конечном итоге потратите меньше.

И все-таки уже через час немалая доля вызубренного материала теряется. А чтобы не терялась, нужно не просто учить, а выстраивать в памяти мостики, которые помогли бы подобраться к выученным словам. Для этого используются специальные инструменты – мнемотехники. Например, слово легче запомнить, если подумать, на что оно похоже по звучанию и как это звучание связано с его значением в русском языке. Или можно мысленно написать это слово на предмете, который оно обозначает, или придумать еще что-нибудь.

Но самое главное, наверное, вот что. Любые знания, которые не используются, неизбежно теряются. Даже если вас когда-то потрясло до глубины души название столицы Гондураса, пройдет совсем немного времени, и вы уже не сможете его вспомнить – просто потому, что эти знания лежат без дела, и «дорожку» к ним найти все сложнее. Поэтому если хочется выучить какие-то слова, нужно их сразу использовать, например сказать что-нибудь по-английски другу, бабушке или любимой собаке, пусть даже они ничего не поймут. И не просто использовать один раз, а стараться делать это почаще. Хочется посмотреть мультфильмы – предпочесть английские, пытаясь вслушиваться и узнавать знакомые слова. И в скором времени они все станут знакомыми.

 

№ 59. Что такое лень? Как с ней справиться?

Лень – это такое состояние или свойство, когда что-то в нас сопротивляется тому, что надо сделать.

Всем знакомо чувство, когда не хочется делать уроки или идти гулять с собакой. Родители или учителя от вас чего-то хотят, но вы не можете себя заставить это сделать, в вас все сопротивляется. Это сопротивление, как и любое другое, может быть хорошим или плохим. Учителя, конечно, никогда не скажут, что лень – это хорошо. Но люди устроены по-разному, и оказывается, что не все могут работать систематически. Кому-то нужно чередовать расслабление и работу, кому-то – на какое-то время совсем выключаться из работы. Такие люди не могут, придя из школы, сразу сесть за уроки: их организм сопротивляется. Им нужно не просто не делать уроки, им нужно на какое-то время совсем перестать думать об уроках, отключиться. Но чаще всего детям не позволяют лениться. Их все время дергают: ты решил задачу? Ты помыл посуду? Ты вынес мусор? В результате ребенок, с одной стороны, не делает то, что от него требуют, с другой – все время об этом думает и мучается. Именно этим и плоха лень: ты считаешь, что не должен лениться, и все время думаешь о том, что должен сделать, но в результате все равно не делаешь. Ты не отдохнул, не расслабился и все равно не сделал то, что нужно.

Поэтому худший способ бороться с ленью – это с ней бороться. Чем больше ты борешься, тем сильнее становится сопротивление, и в какой-то момент ты просто можешь оказаться у нее в плену, когда любое действие начинает вызывать сопротивление. Тебе все говорят: делай, делай, делай, и тебе уже ничего не хочется делать. Поэтому нужно стать хозяином своей лени и научиться с ней договариваться. Ты прямо можешь сказать себе: этот час (или, может быть, даже дольше) я ленюсь, а потом занимаюсь делами. Это не так просто понять про себя и совсем не просто объяснить родителям, но можно сказать им, что если этот час я не буду предоставлен сам себе, то я не человек. Бывают такие дни, когда ты не можешь себе это позволить, и тогда ты договариваешься со своей ленью, что сегодня она подождет.

Есть люди, которые кажутся нам очень трудолюбивыми, но сами себя они все равно считают ленивыми. Например, писатель Оноре де Бальзак написал огромное количество романов (его собрание сочинений на русском языке состоит из 24 томов), но он все равно называл себя очень ленивым человеком. То же самое про себя говорил академик Павлов, изучавший условные рефлексы на собаках. Он делал очень много экспериментов, и это было ему интересно. А потом их нужно было подробно описывать, составлять отчеты. Это нудное занятие, которое ему было делать тяжело. В такие моменты он запирал себя в кабинете, выбрасывал ключ в окно. Его подбирал дворник, которому было велено открыть дверь в 5 часов. А поскольку в кабинете заняться было особо нечем, Павлов через какое-то время садился и втягивался в работу. Это был его способ договориться с ленью.

Лень – это регулятор. Она регулирует энергию. Поэтому если человек ленится – это нормально. Но ему стоит разобраться, когда именно он ленится, почему. И если уж ты ленишься, то ленись по-настоящему: не делай и не переживай из-за этого. Но не забудь договориться с ленью, например поставь будильник на час, до которого ты не вспоминаешь о своем деле. А когда зазвенел звонок – иди выполнять договор.

Есть и другая лень, которая сигнализирует о слабости и усталости организма. За ленью часто стоит недостаток энергии. И тогда к этому нужно прислушаться.

Третья причина лени – это болезнь лени, нарушение управления поведением, когда человек ничего не может заставить себя сделать. Это заболевание лечится психиатрами и психологами. Его признак – это апатия, когда нет никаких желаний. Не путать с тем, когда чего-то хочешь, но не делаешь. Так что важно понимать, что лень не так проста, как кажется. И с ней нужно разбираться и договариваться, а не просто душить. Ты знаешь, как выглядит твоя лень? На кого или на что она похожа?

 

№ 60. Почему взрослые любят детей?

Взрослые любят детей, потому что дети очень милые. И это не просто констатация очевидного факта. Сегодня биологи неплохо представляют, что такое милота с научной точки зрения. Дело в том, что определенные черты детского лица, пропорции их тела, даже звуки их голоса вызывают у взрослых (да и не только у них, у других детей тоже) вполне определенную биологическую реакцию. Взрослые – любые, не обязательно только родители – при виде детей становятся добрее, они хотят пожалеть ребенка, помочь ему и защитить. Особенности, которые делают детей милыми, – это округлое личико, высокий лоб, большие глаза, маленький нос и рот плюс большая относительно всего тела голова. И эти же признаки делают милыми не только человеческих детей, но и всех детенышей других млекопитающих. Щеночки, котята, лисята и медвежата милы нам ровно по тем же причинам.

Но почему все детеныши такие милые? Если посмотреть на этот вопрос с точки зрения эволюции, то все сразу становится понятней. Маленькие дети очень сильно зависят от взрослых, поэтому те дети, о которых заботятся, имеют больше шансов вырасти и стать взрослыми. Значит, детям выгодно быть милыми.

Но надо, конечно, помнить, что на любовь между детьми и родителями влияет не только это общее свойство быть милым. Дети и родители формируют крепкие и устойчивые привязанности в результате ежедневного общения, и эта привязанность, хотя и не является материнским инстинктом, которого у людей на самом деле нет, все равно намного сильнее, чем умиление при взгляде на маленького ребенка.

 

№ 61. Что такое сознание?

Это вопрос одновременно очень легкий и чрезвычайно сложный.

С одной стороны, любой из нас знает, что такое сознание, из собственного опыта: достаточно заглянуть внутрь себя, и нам открываются наши собственные ощущения, мысли, воспоминания. Именно они и наполняют наше сознание, хотя нельзя сказать, что сознание из них складывается, потому что сознание похоже на поток, в котором одни мысли и ощущения непрерывно сменяются другими. Мы можем поделиться этими мыслями и ощущениями с другими людьми, используя язык, например сказать, о чем мы только что подумали или что сейчас видим. Когда человек теряет сознание или находится под наркозом, он ничего не чувствует и не может отвечать на вопросы окружающих.

С другой стороны, ученые до сих пор так и не могут ответить на этот вопрос. Психологи, нейробиологи и философы вот уже не первую сотню лет продолжают спорить, что такое сознание и зачем оно нужно. И если с точки зрения биолога сознание – активность группы или «ансамбля» нервных клеток в коре головного мозга, то с точки зрения психолога – внутренний мир человека, не менее важный, чем внешний, окружающий нас мир. Главный вопрос, вызывающий больше всего споров, состоит вот в чем: можно ли полностью свести сознание к работе мозга? Предположим, развитие техники позволит нам узнать, что делала каждая из нервных клеток в мозге человека в определенный момент времени, какие химические и физические процессы там происходили. Но сможем ли мы при этом описать, что чувствовал и о чем думал этот человек, когда мы регистрировали активность его мозга? А если это не человек, а животное? Пока ученые не могут договориться, есть ли у животных сознание, но, как заметил философ Томас Нагель, даже исчерпывающее описание активности мозга летучей мыши никогда не откроет нам ответа на вопрос, а каково это – быть летучей мышью, как она видит мир, что чувствует, когда ее система эхолокации засекает приближение насекомого.

Но насколько правомерно назвать то, что чувствует летучая мышь, «сознанием»? Большинство психологов считают, что сознание присуще только человеку и возникло в эволюции тогда, когда у людей появилась необходимость что-то делать вместе и распределять обязанности. Если то, что человек должен сделать (скажем, принести засохшее дерево для костра), не совпадает с тем, что он хочет получить (жареное мясо, которое приготовит на все племя кто-то другой), ему нужно каким-то образом держать в голове неочевидное отношение между целью своего действия и общим результатом, и вот тут-то без сознания не обойтись. Дальше остается закрепить все эти отношения в словах, и устанавливать связь между своим внутренним миром и внутренним миром других людей станет намного легче.

А биологи полагают, что сознание как внутренний опыт есть у всех живых существ, а значит, его мозговые механизмы можно искать и у кошки, и у мышки. Допустим, если ущипнуть кошку за хвост, она определенно что-то почувствует и хвост отдернет, а может быть, ударит обидчика лапой или убежит. Если ущипнуть ее за хвост под местным наркозом (сделав такую же заморозку, как при лечении зуба), она щипка не ощутит и никак на него не отреагирует. И если сравнить работу мозга кошки в первом случае и во втором, можно, считают биологи, найти «механизмы сознания» – те нервные клетки или зоны мозга, активность которых прямо связана с возникновением внутреннего опыта. Но психолог тут же спросит: а что именно чувствовала кошка? И снова вопрос останется без ответа, а вместе с ним и главный вопрос о том, как связаны сознание и мозг. Возможно, найти ответ на него предстоит именно вам.

 

№ 62. Почему мы плачем?

На самом деле существует два разных вида плача, и причины у них разные.

Первый вид плача возникает, если к нам в глаз попало что-то, что может ему навредить. Это может быть дым от костра, пылинка, шампунь или любой предмет, который будет раздражать глаз. Глаз – это очень чувствительный орган, и, чтобы нормально видеть, нам важно защищать его от вредных внешних воздействий. Для этого как раз и нужна жидкость на поверхности глаза. Она, кстати, защищает нас не только от пылинок или неприятного дыма, но даже от бактерий, так как в составе слезы есть специальные антибактериальные вещества. Когда что-то попадает в глаз, мы пытаемся избавиться от этого предмета и для этого производим больше жидкости, которая смоет раздражитель. Это и есть слезы, тот их вид, который называется рефлекторными слезами. Такие слезы есть у всех млекопитающих и у многих других животных.

Но существует и второй вид плача, который есть только у человека. Это тот плач, который возникает от грусти, боли, сильного раздражения или счастья. Такие слезы называют эмоциональными. Об этом чаще всего не задумываются, но во время такого плача люди не только производят слезы из глаз, у них еще меняется выражение лица и они всхлипывают. Как раз эти всхлипывания могут подсказать нам, почему возникает эмоциональный плач. Дело в том, что всхлипывать умеют не только люди. Многие детеныши животных, как известно, если их забрать от мамы, начинают жалобно пищать. Они делают это, чтобы позвать маму и чтобы их вернули к ней. Этот социальный сигнал очень похож у разных животных, поэтому нам и жалко птенца, выпавшего из гнезда и тревожно попискивающего.

Человеческий плач возник с той же целью. Плач – это сигнал окружающим, что с нами что-то не так и нам нужна помощь. Когда мы плачем, мы, пусть даже неосознанно, рассчитываем на то, что в результате окружающие люди нам помогут. И это работает. Люди действительно реагируют на плач и обычно пытаются помочь тем, кто плачет. Бывают, правда, и исключения. В некоторых ситуациях плач вызывает не сочувствие, а неодобрение или даже агрессию. Надо помнить, что в современном обществе плач – это не всегда уместно или хорошо. Родители, например, обычно пытаются научить ребенка выражать свои желания не при помощи плача, а при помощи слов. Да и в школе или на работе, если что-то не получается и вы хотите поддержки, плакать не принято.

Но плач, хотя и возник как способ демонстрации своего эмоционального состояния, используется не только для этого. Когда человеку плохо и грустно, ему часто советуют поплакать, чтобы стало легче. И современные исследования показывают, что это действительно может работать. Не сразу, но через некоторое время после эмоционального плача людям действительно становится легче и их настроение улучшается. Так что плакать, если вам на самом деле плохо, – это совершенно нормально. И это правда может помочь – и само по себе, и благодаря поддержке людей, которые вас окружают.

 

№ 63. Как думает младенец?

Когда мы смотрим на младенца, у нас часто возникает вопрос: что он видит и что из этого понимает? Взгляд у него очень сосредоточенный, но может ли он проанализировать полученную информацию? Для нас все вещи в мире разделены на живое и неживое, на твердое и жидкое, на мое, чье-то и общее, различает ли их также совсем маленький ребенок?

Сначала ученые думали, что такие простые деления «встроены» в наш мозг и мы просто рождаемся с ними. Но потом замечательный психолог Жан Пиаже показал, что младенцы не пользуются даже такой очевидной идеей, что вещь никуда не исчезла, когда что-нибудь скрыло ее от тебя. Лишь в конце первого года жизни ребенок может решить простенькую задачку:

– вот малыш заинтересовался новой погремушкой, тянется к ней;

– тут экспериментатор на его глазах накрывает ее одеяльцем;

– и младенец словно бы забывает о ней, хотя приподнять одеяльце может с легкостью.

Но не менее замечательный психолог Рене Байарджон, глядя на это, подумала: «А что, если малыш все понимает, но просто не может так дальновидно рассуждать, чтобы воспользоваться этим? Вдруг он помнит, что погремушка под одеяльцем, но не может скомандовать своей руке поднять одеяльце ради смутной, неяркой цели? А одеяльце само по себе для него совсем не интересно?»

Чтобы проверить это, она показывала малышам 3-5 месяцев от рождения странные события. Представьте себе, что вы видите, как дощечка стоит на ребре и отклоняется в вашу сторону, за ней стоит кубик, потом дощечка возвращается и… как будто проходит сквозь кубик, отклоняется в противоположную сторону, ложась прямо на стол в том месте, где был кубик! Вас бы это удивило, потому что вы знаете, что так не бывает – одна твердая вещь не может преспокойно пройти сквозь другую.

Оказалось, что и младенец «удивляется» такой странности. Конечно, он не может повернуться к экспериментатору и сказать: «Так не бывает!» Он просто очень долго на это смотрит. Дольше, чем когда ему показывают «нормальное» событие: когда дощечка доходит до кубика и останавливается. Байарджон сделала серию подобных экспериментов и подтвердила свое предположение: младенцы очень хорошо понимают многие законы нашего мира, а вот пользоваться этим знанием им еще нужно учиться.

И учиться долго, ведь даже в год они еще с трудом справляются с другой забавной задачкой, которую тоже придумал Жан Пиаже:

– переверните две пластиковых чашки на столе перед малышом;

– потом на его глазах спрячьте шарик под левую чашку;

– попросите его найти, вместе с ним порадуйтесь и снова спрячьте шарик там же еще пару раз;

– когда вы спрячете тот же шарик у него на глазах под правую чашку, малыш будет искать его под левой! Как будто искать лучше всего там, где уже когда-то находил!

Чтобы научиться решать такие задачи, нужно не просто знание, где лежит шарик, а еще и умение планировать. «Какое тут планирование! – скажете вы. – Задачка-то примитивная!» А вы представьте, что таких знаний, представлений о том, где, что и когда ты видел, – огромное количество и у вас, и у младенца.

Только у вас все эти знания связаны с вашими целями, планами и предыдущими делами, как будто подписаны, а у младенца – нет. Для него огромный труд – удержать свою цель «достать шарик» и не перепутать ее со способом – «поднять левую чашку». Для того чтобы у него все стало как у вас, ему нужно многомного раз закрывать и открывать коробки, прятать маленьких матрешек в больших, пробовать удержать в руке воду и кашу, песок и карандаши – в общем, получить весь тот опыт действий и достижения целей, который и вы получили в первые два года своей жизни.

 

№ 64. Откуда берутся слова в голове у ребенка?

Ребенок учится словам очень рано, сразу после того, как научится ходить. Но это очень необычная учеба, она совсем не похожа на школу, например. Почти никто не поправляет его, когда он такой маленький, и не проверяет, понял ли он то, что ему говорят. Никто заранее не думает, названия каких вещей он должен запомнить именно сегодня.

И вдруг из младенца, повторяющего «ба-ба-ба» и «тя-тя-тя», всего за год появляется человек, который может внятно сказать: «Мама, дай пить!»

Если бы он учил каждое из этих слов так же, как мы учим в школе правило «жи-ши пиши через и», у него бы весь этот год ушел только на то, чтобы разобраться, что мама – это не всякая милая тетя, и «дай» говорят, только если хотят получить что-то, а «пить» не всегда значит «вода».

По очереди разбираться со всеми оттенками каждого слова – это очень-очень долго. А ведь еще есть формы слов: «дай», «дала» и «дашь» совсем не похожи друг на друга, если учиться им по отдельности.

В общем, налицо чудесное превращение, как у гусеницы, которая становится бабочкой. Многие ученые до сих пор считают, что такое превращение можно объяснить, только если умение говорить закодировано в генах. Но другие отвечают им, что дело в обучении. Только это не школьная учеба по плану, с контролем и оценками, а совершенно другой механизм.

Мама и другие взрослые почти все время говорят с ребенком про то, что они делают вместе, про то, что видят и слышат, или про то, с чем скоро встретятся. Как будто он их понимает! И если спросить их в этот момент: «Неужели вы правда думаете, что он понял все, что вы только что сказали?», они почти наверняка смутятся и не смогут объяснить, зачем они это делают. Многим даже кажется, что это выглядит глупо: мама говорит каждую фразу мягко-мягко, почти напевая, растягивая, по нескольку раз на разные лады, как не стала бы говорить со взрослым! Но оказывается, что именно такая манера и совершает волшебство: мама нечаянно выделяет те самые слова, которых еще не знает ребенок, повторы и напевность помогают ему их расслышать.

А еще люди умеют ловить взгляд друг друга, «спрашивать» взглядом и давать объяснения в ответ на такие вопросы. Другие животные, даже такие умные, как, например, шимпанзе, используют взгляд только как просьбу или команду, но не как вопрос или удивление. А сигналы, которые они подают друг другу голосом, всегда сообщают об их отношении к чему-то (страхе, желании), но не об устройстве чего-то. Некоторые ученые уверены, что язык человека существует именно благодаря этой волшебной способности – воспринимать взгляд другого как вопрос, а слова другого – как информацию об устройстве мира.