К тому моменту, когда Лера выскочила в коридор, он уже заполнился шумными потоками, и она потеряла из виду Надю. Скорее всего, побежала куда-то плакать. Лера оглядывалась, но нигде ее не видела.
Ее то и дело кто-то резко толкал, задевал сумкой, наступал на ноги. Останавливаться посреди движения было нельзя. Выбирай направление — и плыви по течению. Других вариантов нет.
— Зашибись концлагерь!
Она предпочла выйти на улицу. Может, хватит школы на сегодня? Черт, а если маме снова позвонят? Дык позвонят — непременно!
И слово это была какая-то пытка, ей нестерпимо захотелось курить! Ну не ипическая сила?!! Шесть лет, как бросила! Шесть лет!!!
Курение давно считалось немодным, ассоциировалось с «панелью». Бум на здоровый образ жизни вынудил ее бросить эту пагубную привычку, которая привязалась к ней еще с первого курса института, и которую она слишком тесно связывала с образом вечно курящей Коко Шанель. Возможно, именно поэтому ей стоило грандиозных усилий отучить себя от изящных дамских сигарет. Но все больше и больше ее клиенты становились противниками никотина и смотрели на нее с пренебрежением, если заставали в кабинете с окурком в зубах, как какого-нибудь сапожника. Не сказать, как меняются нравы! Коко можно было источать вокруг себя никотиновый яд, и тем канонизировать себя при жизни. А Лере достались сморщенные в отвращении лица и шокированные возгласы: «Вы что — курите?», звучавшие, как «Вы что — едите людей?»
— Ну что вы, нет конечно, — смеялась Лера, быстро бычкуя окурок. — Решила побаловаться. Но больше не стану, обещаю!
И обещание это однажды пришлось сдержать. Если курение еще можно было скрыть, то запах никак. А запах стоял и в машине, и в квартире, и в офисе. Она сама была как ходячая пепельница, не спасали ни дизайнерские духи, ни ларьковые жвачки. Что говорить про запах вечно прокопченных рук, выдающих ее при рукопожатиях и прикосновениях к нежной ткани и коже клиентов. Некурящие клиенты не любят, когда к ним или к их драгоценным платьям прикасаются «накуренные» руки!
Так что Валерия Черноус была некурящим модельером, и с радостью говорила об этом почти во всех своих интервью, качественно используя эту деталь для амплуа борца за экологию и здоровье.
Но сейчас в нее словно демон вселился. Ее просто выкручивало наизнанку, так хотелось затянуться хоть бы раз. Казалось, если она этого не сделает, настанет полный, бесповоротный и окончательный триндец всему!
* * *
Поразмыслив, она смогла вспомнить, что курящие старшеклассники ныкались у черного входа школы, возле подсобных помещений, где было мало окон и почти никто не шастал из учителей. Ноги понесли ее туда бодрой «рысью».
Там, где и предполагалось, Лера застала четверых школьников, только-только собравшихся подкурить одну на всех сигарету.
Они испуганно встрепенулись, когда она выскочила из-за угла.
— О, как замечательно, — крикнула она, запыхавшись. — Поделитесь?
Они несколько секунд оглядывались, и, когда первая реакция на ее внезапное появление прошла, один из парней толкнул ее в сторону:
— Сотри какая! Директору побежишь сдавать? Вали отсюда, пока цела!
— Я не буду никого сдавать, честное слово! Или как там его — честное пионерское!
Ребята захохотали.
— Ну да, конечно. Чеши отсюда, тебе говорят, сопля!
— Это я сопля? — вскинулась Лера на мальчишку. Он был одного с ней роста и вряд ли многим старше, но настойчиво пытался выпихнуть ее за угол. Она быстро вывернулась и через секунду уже стояла у него за спиной, а он выл не своим голосом, пытаясь высвободить заломанную назад руку.
— Давай, визжи, — прошипела она хладнокровно. — Может, еще сбегутся сюда все, кому не лень на такого мелкого отсоса поглазеть!
Кто-то осторожно взял ее за локоть.
— Ну все, все, тихо. Пусть живет.
Это был высокий улыбчивый парень со смуглой кожей и темной шевелюрой. Когда Лера повернулась к нему, ей пришлось прилично задрать голову.
— Дадим мы тебе покурить, успокойся, — пообещал он.
Она отпустила мальчишку. Ребята стояли с бледными лицами.
— Ничесе, — присвистнул кто-то.
— Тебя лучше не злить, да? — улыбался смуглый, разглядывая ее с явным интересом.
— Она на меня неожиданно напала, — запричитал побежденный девчонкой школьник, чуть не плача от стыда, с покрывающими лицо бордовыми пятнами. — Она нас сдаст. Вот увидите.
Лера подарила ему взгляд камикадзе, заставив заткнуться.
— Ну все, курим, а то сейчас и правда кто-то засечет, — объявил смуглый, и, не сводя с Валерии глаз, подкурил сигарету, затянулся и протянул ей.
Все стояли с изумленными лицами, наблюдая за тем, как обычная себе девчонка в школьной форме, с косичкой — жадно выхватывает сигарету, нервно и длинно затягивается, прикрыв блаженно веки.
А затем вдруг сильно и дико заходится кашлем.
— Что за дерьмо…
Из глаз брызнули слезы, из глотки вырвался судорожный хрип вперемежку с матерными воплями. Это было настолько зрелищно, что ребята забыли про сигарету, стояли, пришибленные от потрясения, и смотрели, как она кашляет, согнутая пополам. Смуглый забрал у нее сигарету и, все также улыбаясь, как ни в чем не бывало стал курить.
— Это «Мальборо», — сказал он. — Сигареты для настоящих мужчин.
Валерия сплюнула.
— Красные? Черт! Никогда их не любила… даже синие — отстой.
— Ага, выдумывай, — заржал кто-то из ребят. — Курила она! Синие. Таких сигарет даже нет!
— Наверное, я просто отвыкла за шесть лет, — простонала девушка, стараясь разогнуться. — Твою ж мать… чуть все легкие не выплюнула… ах, да, мои легкие! Я совсем не подумала…
В этот момент из-за угла показались две широкие фигуры. Одна повыше, другая — чуть ниже. Это был физрук и дежурный по школе.
— Попались, мыши! — объявил злорадно физрук. Ребята замерли, понимая, что ситуация безвыходная и противиться не имеет смысла.
— Я же говорил, что она подставит! — процедил мальчишка, с которым Лера подралась.
Смуглый все так же спокойно продолжал курить, пока физрук не вырвал у него изо рта сигарету.
— К директору, быстро! — Они были одного роста. Парень даже не моргнул, в глазах искрился смех:
— Как скажете, сэр. Могли бы дать и докурить, хорошая ведь сигарета, прям как вы любите — американская!
— Поюродствуй еще! — рявкнул физрук, с которым, похоже, у парня были давние отношения. — Накуришься ты у меня!
Он резко повернулся к Лере.
— Уже девчонок приобщаете? Или ты сама решила приобщиться?
Лера ничего не ответила. Тогда он схватил ее за локоть.
— Я спросил!
— Эй, — вскричала она с омерзением и попыталась вырвать руку. — Какого лешего ты меня хватаешь?
— Что? — Казалось еще миг — и физрук ударит ее.
Между ними втиснулся смуглый.
— Валерыч, ну все, хватит, она же малая. Отпусти, ей больно, — обратился он к физруку примирительно. — Видишь, сама не своя от страха. Она и так пойдет, куда денется…
Он высвободил ее руку. Лера отпрянула и прошипела:
— Никуда я не пойду…
— Тихо, — шепнул парень. — Пошли, ничего тебе не будет. Только ты Валерыча не зли, ладно?
Казалось, происходящее немало его забавляло. Это далеко не первый случай, когда парня вели к директору, и уж точно не последний. Он бросал на нее интригующие взгляды, а Лере не терпелось послать его на три большие буквы, но сразу за ней шел физрук. Да и посылать кого-то, кто на целую голову выше тебя — как-то само по себе казалось нелепо.