24

Третьи сутки пошли, как занемог Пётр Васильевич. День клонился уже к вечеру. Анна Александровна занималась домашними делами, но услышав слабый голос мужа, подошла к печи. Пётр Васильевич попросил горячего чая и помочь ему спуститься на пол. Он всегда любил посидеть за самоваром, неспеша насладиться ароматом божественного напитка. И делал это всякий раз, если позволяли условия, и всегда после бани, и зимой в стужу. Хорошо, когда за окном мороз сибирский, а на столе начищенный до блеска самовар стоит и жаром пышет! Аннушка, повернув краник, кипяточек в стакан наливает, от него парок струйкой поднимается.

Вот и сейчас, сидя за тем же столом, Пётр Васильевич неспеша подносит стакан в подстаканнике, из которого поднимается парок, к губам. С наслаждением втягивает душистый напиток. Анна Александровна с чувством облегчения и радости наблюдает за ним. Ближе подвинула к нему блюдо с творожными шанежками, которые он всегда очень любил. Она испекла их сегодня утром и ждала, когда Петя проснётся.

Боль в животе утихла, Пётр Васильевич захотел выйти во двор, посидеть на лавочке, что возле бани. Усадив мужа поудобней, Анна Александровна укрыла его пуховой шалью и ушла в дом, занялась делом. Все домашние хлопоты теперь на ней, да внучки иногда прибегают, когда свободны от школьных занятий, помыть полы в доме.

Прислонившись спиной к стене бани, от которой шёл знакомый дух дерева и берёзовых веников, Пётр Васильевич вдали увидел до боли знакомое раздолье Прииртышья. Луг на возвышенностях с юга местами начал зеленеть. Дома села Карташёво, стоящего на взгорье на правом берегу Иртыша, были в лёгком тумане. Чуть правее село Качесово. Всё на месте, как и в далёкие годы, только нет берёзовой рощи – вырубили нынешние незадачливые хозяева.

Память вновь унесла его в беззаботные годы юности. Отец и братья на лугу во время покоса. Первые чувства к девушке, вспыхнувшие там, на берегу речки, и не угасшие на трудных дорогах жизни, доставшихся ему.

Две войны, плен, гражданская круговерть, послевоенная разруха и удушающая аграрная политика, мешающая жить деревенскому мужику.

Он вспомнил, как его уже многие считали погибшим в Первую мировую. Весть о его возвращении с войны ошеломила всех. Только материнское сердце не сдавалось, не верило, ждало. И когда мать вошла в дом, остановилась у порога, и их глаза встретились, она прошептала лишь:

– Как он похож на меня, мой первенец! И только руки смогла протянуть ему навстречу, не хватило сил больше двигаться. Он подхватил её. Они долго стояли молча, лишь слёзы печали и радости выражали их состояние.

Возникшую тишину нарушил отец, с волнением в голосе вымолвив:

– Хватит грустить! Топите баню! Скоро будут гости. Нашу радость отметим, как положено по сибирскому обычаю, как всегда делали в таких случаях наши предки.

Всё было так недавно, и как будто ничего не изменилось с той поры. Большая речка такой же синей лентой, одинокая к Иртышу спешит, торопится.

И вновь услышал Пётр Васильевич тот нежный девичий голос из далёка. Он преследовал его и манил, возбуждал память, слова тревожили сердце, голос звучал и звучал:

25

Петру не терпелось скорей взяться за дела. Оставленное на Анну хозяйство, как он уже заметил, нуждалось в мужской руке. Но здоровье, подорванное на войне, особенно после газовой атаки и плена не позволяло, болел желудок. Анна настоятельно уговаривала его не спешить, подлечиться, осмотреться.

Прошла неделя, как возвратился Пётр домой, он никуда не выходил, отсыпался да кушал, знакомился с детьми, привыкал. Анна старалась вкусно кормить его, лечила народными средствами, к чему имела способность. Настал тот день, когда нега уступила место желанию заняться делом, работой.

Солнечное утро уже в разгаре, тихо. Не слышно привычных деревенских звуков: мычания коров и голосов хозяек, провожающих их в стадо, окриков пастуха на строптивых бурёнок.

– Знать, уже поздний час, – подумал Пётр. – Стадо уже на лугу пасётся. Это я заленился, долго сплю. Пора на село глянуть да встретиться кое с кем. Анна в огороде занимается чем-то, мальчишек тоже не видно.

Он незаметно вышел со двора и медленно побрёл по Верхней улице своего родного села Большеречье. Всюду видел запущенные дворы, поваленные или покосившиеся заборы, плетни, возле которых оставался сухой прошлогодний бурьян, сквозь него уже пробивалась новая зелень. Повернул на главную улицу – Большую. Вспомнил, как совсем недавно здесь было весело и многолюдно в праздничные дни. Прилично одетые люди неспеша шли в церковь, приветствуя друг друга добрыми пожеланиями. Сейчас здесь безлюдно, словно все вымерло. Только возле домов, где жили более зажиточные хозяева, был порядок и даже настлан тротуар из досок.

Остановился возле церкви, снял картуз, помолился с поклоном. Идти дальше расхотелось. Тихая печаль легла на сердце. Он свернул в проулок, ведущий к речке. По узкой тропинке крутого косогора вышел на берег к тому месту, где росла огромная ива. Корявый от старости ствол, ветви с ещё не совсем распустившимися листьями низко склонились над водой. Глубокая заводь в тени от ивы – излюбленное место обитания окуней и ершей. Пётр вспомнил, как мальчишкой бегал сюда с братьями удить рыбу.

Окуни и ерши словно ждали появления первых лучей восходящего солнца, разом, как по команде, начинали хватать наживку на крючках. Только успевай таскать. С появлением оранжевого диска на горизонте клёв прекращался.

На том месте, где рыбачили обычно они, Пётр увидел сыновей. Значит, не зарастёт сюда тропа, подумал он. Подойдя вплотную, спросил:

– Как ловится рыбка?

Санька неспеша, молча подошёл к воде и поднял длинный кукан. На нём были нанизаны окуни и ерши. Вовка важно изрёк:

– Уха будет, что надо!

Пётр, улыбаясь, подумал: рыбалка и впрямь удачная, от того и важничают мальчишки. Спросил их:

– Домой не собираетесь?

– Да пора, – ответил Вовка. – Солнце поднялось, клева до вечера не будет, – заявил он со знанием дела и начал сматывать удочки. Мрачное настроение Петра как рукой сняло, он едва успевал за сыновьями, шагая по проулку от речки к дому.

Анна встретила их на крыльце и с небольшим упрёком в голосе произнесла:

– Сколько ждать? Завтрак уже простыл, а вы всё не идёте! Давайте мойте руки и за стол! – Когда увидела вязанку окуней, воскликнула: – К обеду уха будет хорошая!

Вытянув вперёд ручонки, к Петру бежала Дуня:

– Тятя! Тятя! – кричала она! Пётр подхватил её, прижал к своей груди. Так они и вошли в дом.

– Петя, ты с мальчишками ходил на рыбалку? Вот хорошо, у реки всегда покой возвращается. Походи с мальчишками, они часто по утрам туда бегают.

В разговор встрял Вовка:

– Тятя, давай сходим на охоту, а то дедушкина берданка какой год за печкой на стенке весит вся в пыли. Данька рассказывал, они с отцом недавно ходили на охоту, гуся подстрелили.

– И то правда, сходите, – поддержала Анна. Заодно наш участок под покос посмотришь. Я там ни разу не была с тех пор, как ты на войну ушёл.

Пётр поглядел на Вовку, мелькнула мысль: а он уже вырос, пока меня не было. Потрепал его по голове, улыбаясь, предложил:

– Давай сначала подготовим всё для охоты. Потом рассказал Анне, как немного прошёлся по посёлку и к речке.

– Ну и как посёлок, – спросила Анна?

– Кругом непорядок. Видать, мужиков мало осталось, на войне полегли да на заработки подались. А много в деревне таких, которые слушают всякие байки про то, как будет хорошо, если отобрать всё у богатеев да поделить меж собой? Неразумные. Ну, поделят меж собой, и что дальше? Все равно работать надо, а работать не всяк хочет и умеет. Вот и получается, что все богатыми не станут. Лучше бы возвернулись домой к детям, чем зря где-то мыкаться на чужбине.

На охоту отправились вскоре после полудня. Гуси ближе к вечеру летят к воде, чтобы отдохнуть за ночь. До начала перелёта соорудили скрадок, в нём незаметно стали поджидать гусей. Они к воде летят низко.

Проходя по знакомой тропинке мимо берёзовой рощи, Пётр заметил, что она изрядно поредела. Всюду торчали пни. Его это удивило. Кто и зачем вырубил? Эту рощу любили и берегли. Любовно называли Берёзова грива. Она и впрямь, как незатопляемая грива, на огромной равнине прииртышья. Высокие берёзы с длинными косами до земли. Места отдыха: рыбаков при разливе Иртыша, охотников по осени и весной, грибников. И всякого, кто не прочь полежать в тени берёз, любуясь красотой зелёного луга.

– Это зимой берёзы рубят на дрова, – со знанием спокойно сообщил Вовка.

– Да как же так можно! – возмутился Пётр на спокойное заявление Вовки. Наверно нужда заставила, сам же себе ответил. От чего легче не стало.

Солнце уже опустилось. Лучи его затухали. Высокая прошлогодняя трава, и без того серая, потемнела. Только однажды далеко в стороне проплыл большой караван гусей и скрылся за высоким камышом озера. Дома деревни Качесово, что напротив, на крутом берегу Иртыша, начала заволакивать дымка.

– Гусей, наверно, не дождёмся, – прошептал Пётр, будто боялся их спугнуть.

Вовка вдруг заёрзал, сидя на сухой траве, вытянув шею. Спустя минуту увидели небольшую стаю гусей, летящую на них. Пётр приготовился быстро встать из скрадка. Гуси словно плыли над ними, иногда шевеля расправленными крыльями. Хорошо был слышан их весёлый клик. Они плавно снижались к воде небольшого озерца впереди. Стаю замыкал крупный гусь, он чуть приотстал. Вероятно, это был старый вожак. Он обучал молодого, будущего вожака стаи. Когда Пётр встал на ноги, чтобы стрелять, старый вожак быстро выдвинулся вперёд, словно хотел собой заслонить стаю. Пётр явно почувствовал его тревожный, упрекающий взгляд. За что?! Стая резко метнулась в сторону, нарушив строй. Оцепенев, Пётр опустил ружьё. Придя в себя, услышал голос:

– Тятя, стреляй, уйдут! – Это кричал Вовка.

Пётр сел на землю, в ушах звенело. Успокоившись, тихо произнёс:

– Сынок, я не смог! Гуси возвернулись из тёплых стран к себе домой, на свою родину, родину своих предков, чтобы жить и дать потомство. А мы хотели их убить. Это нехорошо. Неправильно и грешно.

– Ну и жили бы в тёплых краях, – бурчал Вовка.

– Тебе сейчас этого не понять, сынок. Если доведётся пожить долго на чужбине, вдали от родной земли, поймёшь. Нет ближе и родней земли, чем та, где ты родился и вырос. А какой простор, какой воздух! Пойдём домой, скоро темно станет.

Пётр Васильевич никогда больше не брал ружьё в руки. Владимир же стал большим любителем охоты и успешным охотником.

26

Советская власть постепенно распространялась по всей стране. Кто не признал её, покидали Россию.

Большинство офицеров, присягнувших на верность служению царю и Отечеству, подались под знамёна лидера белого движения – генерала Л. Г. Корнилова.

Большевиков поддержала большая часть беднейших слоёв населения страны. Веками терпя бесправие и издевательства властьимущего класса, народ поверил обещаниям новой власти, стал под её красные знамёна.

Непримиримые противоречия породили вражду, полыхнувшую братоубийственной войной, охватившей всю территорию великой державы.

Для большевиков подавление сопротивления их противников (белых) было единственной возможностью удержать власть в крестьянской стране с целью превращения её в базу мировой социалистической революции. В перспективе – построение бесклассового общества, как в России, так и в Европе.

Для многих участников белого движения – офицерства, казачества, интеллигенции буржуазии и духовенства – вооруженное сопротивление большевикам имело целью возвращение утраченной власти и восстановление своих социально– экономических прав и привилегий.

Пламя гражданской войны, зажженное внутренними и внешними врагами России в октябре 1917 года, очагами полыхало на Поволжье, Урале, Кавказе и покатилось дальше, в Сибирь и на Дальний Восток.

Один народ, одна вера, один язык, а дрались между собой люто, по-другому не умели. А чтобы по ошибке не дать по морде своему, одни назвали себя белыми, другие – красными.

Не по христиански всё это – дико. И надо же так людей пересобачить, кто только науськал – рассуждали сибирские мужики.

Белых меньше, но они воевать умеют – обучены. Однако разобщены, не хотят договариваться между собой, гордыни много. Каждый главным быть хочет.

Красных больше, простой мужик – бедный, плохо обучен, но смекалист. Натерпелся от барина, терпение лопнуло. Вот и понесло, не остановишь.

Анна рассказала Петру, какие перемены произошли за это время в посёлке, а их много и малопонятны они для большинства людей. Теперь нет сельского старосты, вместо него – сельский совет. Председателем Большереченского сельского совета поставили Владимира Палёрова. И самое важное то, что у богатеев земли урезают и отдают бедным.

– Владимир Палёров председатель? Вот дела! – с изумлением воскликнул Пётр. – А мы грешным делом думали: погиб. Вот здорово! Надо свидеться с ним.

Петра в этом известии особенно обрадовало то, что у власти в селе их земляк, простой мужик и хороший товарищ Владимир Николаевич Палёров. Они вместе воевали, дружили, бывало, и кашу ели из одного котелка. А в последнем бою потерялись.

Пётр рассказал Анне, как в том последнем бою получил контузию, попал в плен, а Владимиру, вероятно, удалось в составе группы выйти из окружения немцев. Рассказал, как они со Станиславом находились в плену, как жили там и бежали, и мало надеялись, что Владимир жив.

– Я схожу к нему на днях, – решительно заявил Пётр.

Сельский совет располагался в том же здании, где раньше волостная управа. Разница была лишь в том, что на здании теперь был прикреплён небольшой флаг из красной материи. Пётр без стука открыл первую дверь. В просторной комнате за столом, накрытым материей такой же, как флаг на здании, сидел мужчина средних лет и что-то увлечёно рассказывал тем, что сидели на лавке напротив его. Не сразу признав Владимира, Пётр остановился у порога в нерешительности. Только голос тот же да движения рук. Все разом повернули головы в сторону вошедшего, внимательно рассматривая незнакомца. Повисла долгая пауза.

Первым пришёл в себя Владимир, поднялся и вышел изза стола. Прошептал только:

– Пётр! – И быстро двинулся к нему. Друзья обнялись и так молча долго стояли. Затем Владимир объявил присутствующим, что это его однополчанин, друг и земляк. Усадил Петра на стул, попросил немного подождать, пока он закончит разговор с товарищами. Потом они долго беседовали. Владимир рассказал, как они вышли из того боя.

– Наша рота, как ты знаешь, располагалась слева, недалеко от леса. Отравляющий газ задел нас только краем. Когда немцы шли в атаку, мы встречали их плотным огнём, пока были снаряды и патроны, каждый раз отбивая наступления. Закончились боеприпасы – пошли в штыковую атаку. Немец не выдержал, отступил. Траншеи, что справа и ниже нас, были заполнены газом, оставалось одно – прорываться через лес. Немец в лес не пошёл, побоялся. Так мы вышли из окружения – спаслись. Всех, кто вышел, отправили в глубокий тыл на лечение и переформирование. Вскоре в Петрограде началась заварушка. Нас бросили туда на усмирение. Так я оказался в столице. Государственная Дума требовала от царя отречения от престола. В войсках начался разброд, дисциплины никакой, дезертирство. Части многих гвардейских полков присоединились к восставшим.

– Зачем царь отрёкся от престола? – выпалил Пётр.

– Нам говорили, он принял это решение с трудом, в надежде, что те, что пожелали его удаления, окажутся способными привести войну к благополучному окончанию и спасти Россию. Он побоялся, что его сопротивление послужит поводом к гражданской войне в присутствии неприятеля. Государь не хотел, чтобы кровь хотя бы одного русского была пролита за него.

– А разве после его отречения лучше стало? Владимир помолчал, раздумывая, потом почти шёпотом ответил:

– Мы видели, как государь страдал от того, что его самоотречение оказалось бесполезным. Понял, что своим уходом он оказал плохую услугу своей Родине и народу.

– Как это вы могли видеть, – с иронией спросил Пётр.

– О, это целая история, – воскликнул Владимир и продолжил рассказ. – После отречения Государя Дума решила заключить его и его семью под арест и перевезти их из Царского Села в Гатчину – это тоже императорская резиденция, в двадцати километрах от Петрограда. Для охраны семьи создали отряд, который состоял в основном из императорской гвардии и дополнительно был усилен солдатами старших призывных возрастов, которые лояльно относились к Государю. Меня зачислили во взвод четвёртого полка.

– А что были и те, кто относился к Государю нелояльно?

– Всякие были, и даже враждебно настроенные. Считали, что императрица – германская шпионка. Но в нашем четвёртом полку никто этому не верил.

– Скажи, тебе приходилось видеть императора?

– Конечно, вот как тебя близко. – Ну и какой он?

– Поначалу Государю и его семье не разрешали даже выходить из дворца на улицу. Мы их не видели. Но через некоторое время разрешили прогулки в парке возле дворца в сопровождении дежурного офицера и солдат с винтовками. Вот там и увидел Государя и его семью. Он обыкновенный, вот как мы, очень вежливый и всегда здоровался с нами. Только его глаза всегда были печальны, наверно много переживал. Государыня и ее дочери часто разговаривали с нами. Расспрашивали нас, из каких мы деревень, о семьях, о боях, в которых мы участвовали на войне.

Скоро с фронтов начали поступать плохие вести. Потом узнали, что в Петрограде между полицией и разъярённой толпой произошли кровавые столкновения из-за того, что в кварталах, где живёт простонародье, в магазинах нет хлеба. Подстрекаемая провокаторами толпа, захватив арсенал с оружием, двинула к центру города. Кое-как ее утихомирили, но ненадолго. Власть перешла к Временному правительству, оно и решило в целях спасения от надвигающейся опасности, исходящей от большевиков, перевезти царскую семью в Тобольск.

Ходили слухи и о том, что Государю надёжные люди предлагали уехать в Финляндию, потом в Англию, но он отказался. А семнадцатого августа тысяча девятьсот семнадцатого года царская семья под охраной благополучно прибыла на железнодорожный вокзал города Тюмень, откуда на пароходе «Русь» отплыла в Тобольск. Проплывая мимо родного села Распутина, царская семья, собравшись на палубе, увидела дом «старца», выделяющийся среди изб. Они не удивились, потому что Распутин это предсказал, и теперь его пророческие слова подтвердились.

Царскую семью поселили в верхнем этаже губернаторского дома. Сопровождающая их свита жила в доме богатого тобольского купца Корнилова. Охрана состояла из тех же солдат, большинство из которых искренне привязались к царской семье. Жители Тобольска, как и прежде, оставались очень привязаны к Государю. Нашей страже приходилось не допускать народ к окнам и не позволять снимать шапки и креститься при проходе мимо дома.

Когда власть перешла к большевикам, первое время им было не до царской семьи. Сосланные в Сибирь чувствовали себя там более свободно, чем в столице. Однако это продолжалось недолго. Государь и его приближённые не бездельничали. Княжны занимались рукоделием, мужчины заготавливали дрова на зиму.

С наступлением холодов я простыл и сильно заболел. Долго лечился в лазарете. Когда поправился, меня комиссовали и отправили домой. Теперь часто вспоминаю царскую семью и не могу поверить в то, что Государь был жесток к своему народу, как нам говорили некоторые агитаторы. Или Государыня была шпионкой. Эта ложь была нужна врагам нашим.

– Христопродавцам, – горячо заключил Пётр. Потом тихо изрёк: – Ты, однако, тоже хлебнул много. Досталось же нам!

– Когда советская власть пришла сюда, – продолжил Владимир, – меня, как фронтовика, большереченцы выбрали председателем сельского совета. Вот тружусь. Приезжают разные уполномоченные, даже из Омска, подсказывают, что и как делать.

Пётр, в свою очередь, рассказал Владимиру о себе.

– Может быть, к нам присоединишься, вместе работать будем?

– Куда мне. Я неграмотный, – уклонился Пётр. – Займусь лучше тем, что умею.

– Ну, дело хозяйское, мы никого силой не заставляем. Если нужда какая, приходи.

27

Время Советов первой волны оказалось недолгим. Началось такое, что крестьянин не сразу понял, что к чему.

В начале июня до Большеречья дошла весть о падении советской власти в Омске. В августе 1918 года было создано Временное Сибирское правительство, которое объявило мобилизацию в Белую армию. Братоубийственная война набирала обороты и требовала всё новых жертв. Заинтересованы в её продолжении были правители, но не крестьяне, сполна испытавшие все тяготы Первой мировой войны. Поэтому в волостях одна за другой возникали группы сопротивления, препятствующие мобилизационным мероприятиям новой власти. Многие из призывников уклонялись от службы и находились в бегах. На борьбу с уклонистами были брошены карательные отряды. Террор, развязанный против народа, играл свою роль, сопротивление росло и сдержать его было практически невозможно. В правобережной урманской части Прииртышья всё более разгорался пожар партизанской войны.

Неспособность эсеровского правительства организовать сопротивление большевикам вызвало недовольство белогвардейцев. 18 ноября в Омске группа офицеров совершила переворот, в результате которого эсеровское правительство было разогнано, а власть передана популярному среди русского офицерства адмиралу Александру Васильевичу Колчаку, которому присвоили звание Верховный правитель России. Он установил режим воинской диктатуры и приступил к реорганизации армии.

Эсеры после переворота объявили Колчака и Белое движение в целом врагом хуже Ленина, прекратили борьбу с большевиками и стали действовать против власти белых, организовывая забастовки, мятежи, акции террора и саботажа.

Поскольку в армии колчаковского госаппарата и прочих белых правительств было множество специалистов (меньшевиков и эсеров) и их сторонников, а сами они были популярны среди населения России, прежде всего у крестьянства, то деятельность эсеров сыграла важную роль, во многом определяющую в поражении Белого движения.

В сентябре – ноябре между реками Тобол и Ишим произошло решающее сражение между белыми и красными. Как и на других фронтах, белые, уступая противнику в силах и средствах, потерпели поражение. После чего фронт рухнул, остатки армии Колчака отошли вглубь Сибири.

Поражение Армии Колчака под Тобольском привело её к полной деморализации. Распавшиеся на части войска отступали по старому Сибирскому тракту севернее села Большеречье, не оказывая особого сопротивления частям Красной Армии. Угрожая оружием, отнимали у крестьян лошадей, тёплую одежду, продукты питания.

В ходе этого отступления колчаковскими войскам был совершён Великий Сибирский Ледяной поход из Западной Сибири в Восточную. Преодолев более двух тысяч километров, они избежали окружения.

Для Колчака было характерно нежелание глубоко вникать в политические вопросы. Он искренне надеялся, что под знаменем борьбы с большевиками ему удастся объединить самые разнородные политические силы и создать новую твёрдую государственную власть в России.

В это время эсеры организовали в тылу Колчака ряд мятежей, в результате которых им удалось захватить Иркутск. Власть захватил эсеровский Политцентр. 15 января чехословаки, среди которых были сильны проэсеровские настроения и не было никакого желания воевать, выдали находящегося под их охраной адмирала Колчака.

21 января 1920 года иркутский Политцентр передал Колчака большевистскому Ревкому. Боевой адмирал Колчак, учёный-исследователь Северного Ледовитого океана, патриот России в ночь с 6-го на 7-ое февраля 1920 года, унизительно раздетый у проруби на льду реки Ангара, был расстрелян по прямому приказу Ленина.

К началу 1921 года непрекращающиеся войны, экономическая разруха в стране, тотальные продразвёрстки, вконец разорившие деревню, подняли народ на крестьянскую войну с большевиками. Эта война охватила Тамбовщину, Украину, Дон, Кубань, Поволжье и Сибирь.

Крестьяне требовали изменения аграрной политики, ликвидации диктата РКП(б), созыва собрания на основе всеобщего равного избирательного права. На подавление этих выступлений были брошены регулярные части Красной Армии с артиллерией, бронетехникой, авиацией.

Недовольство перекинулось и на вооружённые силы. Началась забастовка и митинги протеста рабочих с политическими и экономическими требованиями.

Петроградский комитет РКП(б) квалифицировал волнения на заводах и фабриках города как мятеж и ввел в городе военное положение, арестовав рабочих активистов. Но заволновался Кронштадт.

Нежелание терпеть продразвёрстку привело к созданию повстанческих очагов: в Кронштадте вспыхнул мятеж, в ходе которого выдвигались политические лозунги: «Власть Советам, а не партиям!» «Советы без большевиков!»

Возникла реальная угроза прихода к власти большевиков. В условиях отсутствия мировой революции только соглашение с крестьянством могло спасти положение.

Вопрос об изменении экономического курса – замены продразвёрстки натуральным налогообложением стал в центре партийных дискуссий. НЭП означал восстановление товарно-денежных отношений, принятых на 10-м съезде РКП (б) в марте 1921 года. НЭП, рассчитанный на привлечение к сотрудничеству всего российского крестьянства, показал в послевоенный период свою эффективность.

28

Крестьянин – труженик, умеющий работать самостоятельно, быстро начал улучшать своё материальное положение.

У Петра появилась надежда создать своё хозяйственное подворье, взять землю, организовать свою семейную артель. Их четверо братьев, подрастают сыновья.

Семейная артель Пономарёвых занялась мясомолочным производством. Жители Большеречья всегда держали много скота, это позволяли природные условия. Зерно выращивали только для внутреннего потребления из-за недостатка рынков сбыта при полном отсутствии дорог к городам.

Исполнив обязательства перед государством по налогу, Пономарёвы излишки произведённой продукции успешно продавали на местном рынке. За короткий период времени в хозяйстве уже было несколько дойных коров, лошади, не считая мелкую живность. Приобрели немудрёный сельхозинвентарь. Очевидные результаты труда стимулировали стремление работать лучше.

Жить стали в достатке, а у братьев появилась возможность жениться и построить свои дома, вести собственные хозяйства. Селились недалеко, на одной улице. Работали много, жадно, помогали друг другу. Праздники отмечали вместе и дружно, весёлыми застольями. Пили в меру, но пели всегда ладно. Голоса их громко звучали над речкой. Мелодичный распев был слышан далеко, затухая на раздолье в лугу.

В стране начала выделяться прослойка среднего класса, впоследствии она получила определение «кулачество». В село зачастили волостные комиссары, поступали циркуляры, принуждавшие к обязательному для всех оказанию помощи голодающему городу. Не все могли что-то дать, захиревшие войнами деревни только-только сами чуть начали подниматься. Надежда на лучшую жизнь скоро рухнула.

Пётр Васильевич, сыновья: Владимир, Александр

Хорошо жить не входило в планы большевистской политики, не соответствовало стройной теории социализма – всеобщего равенства. Всеобщего равенства можно быстро достичь только при всеобщей бедности, что означало: богатых быть не должно.

Срочно принятые меры в пользу бедноты, такие как: урезание земли у зажиточного хозяина, налоговые поблажки бедным, подушное налогообложение привело к дроблению крестьянских дворов, сокращению сбора хлеба. Появились первые признаки кризиса НЭПА.

В течение 1926 – 27 годов хлебный рынок был окончательно разрушен. Появилось много социально-экономических проблем. Возникла альтернатива: либо сдача советской власти и дальнейшее углубление НЭПА, либо курс на полную и окончательную победу социалистических отношений. Выбрали отказ от НЭПА, следовательно, от учёта интересов крестьянства.

29

Слабая Россия вызывала у некоторых стран желание погреть на этом руки. Опасаясь активизации японских сил на Дальнем Востоке, большевики в начале 1920 года приостановили продвижение своих войск на восток. На территории Дальнего Востока от Байкала до Тихого океана была сформирована марионеточная Дальневосточная республика со столицей в Верхнеудинске (ныне Улан-Удэ). В апреле – мае этого года большевистские войска НРА (Народная Революционная Армия) дважды пыталась изменить в свою пользу положение в Забайкалье, но из-за недостатка сил обе операции завершились безуспешно. В ходе третьей Читинской операции в октябре войска Амурского фронта НРА и партизаны нанесли поражение казачьим войскам атамана Семёнова. 22 ноября заняли город Читу и вначале ноября завершили захват Забайкалья. Остатки разгромленных белогвардейских войск отошли в Маньчжурию. В городе Харбин вновь зазвучала русская речь. Японские войска эвакуировались из Хабаровска.

В мае 1921 года власть во Владивостоке и Приморье в результате переворота перешла к сторонникам Белого движения. Японцы заняли нейтралитет. В ноябре белоповстанческая армия начала наступление из Приморья на Север. 22 декабря белые заняли Хабаровск и продвинулись на Запад до станции Волочаевка – Верхнеспасская, создав здесь укрепрайон.

5 февраля 1922 года части НРА под командованием Василия Блюхера перешли в наступление, отбросив передовые части противника, вышли к укрепрайону и 10 февраля начали штурм Волочаевских позиций.

Трое суток при 35-градусном морозе и глубоком снежном покрове войска НРА непрерывно атаковали противника, 12 февраля его оборона была сломлена.

14 февраля НРА заняли Хабаровск. Белогвардейцы отступили за нейтральную зону под прикрытием японских войск. Однако в сентябре вновь попытались перейти в наступление. 4 – 25 октября 1922 года была осуществлена Приморская операция – последняя крупная операция гражданской войны.

8 – 9 октября штурмом был взят Спасский укрепрайон. 13 – 14 октября во взаимодействии с партизанами на подступах к Никольск-Уссурийскому были разгромлены основные белогвардейские силы, а 19 октября войска НРА вышли к Владивостоку, где всё ещё находилось до 20 тысяч японских войск.

24 октября японское командование было вынуждено заключить соглашение с правительством ДВР о выводе своих войск с Дальнего Востока.

25 октября части НРА и партизаны вступили во Владивосток. Остатки белогвардейских войск эвакуировались за границу.

В ходе Гражданской войны от голода, болезней, террора и в боях погибло от 8 до 13 миллионов человек (по разным данным), в том числе около 1 миллиона бойцов Красной Армии. Эмигрировало из страны до 2-х миллионов человек. Резко увеличилось число беспризорных детей. По одним данным, в 1921 году в России насчитывалось 4,5 миллиона беспризорников, по другим – в 1922 году было 7,5 миллионов беспризорников. Ущерб народному хозяйству составил около 50 миллиардов золотых рублей. К 1921 году Россия лежала в руинах.

Дорого обошлись ей идеи классовой борьбы большевиков со своим народом, отодвинувшие Россию в развитии на десятилетия назад.

30

Внутрипартийная борьба за власть между лидерами большевиков никогда не прекращалась.

После того как большевики захватили власть в России и разогнали Учредительное собрание, прежние их союзники – троцкисты, которые поддерживали их в борьбе против общего врага – царизма, вознегодовали. Идея ликвидации большевистских лидеров носилась тогда в воздухе, но главной опасностью для Ленина были ни эти настроения, а непримиримый идеологический антагонизм между им и Троцким.

Если Ленин видел в будущем Россию ареной мировой революции, желал ликвидировать всех буржуев и установить Всемирную советскую республику, то у Троцкого планы на будущее были совсем иными.

Его хозяева, клан Шиффов – американских банкиров еврейского происхождения, с конца 19-го века обильно финансировавших русскую революцию, – желали видеть Россию гигантским концлагерем с многочисленной трудовой армией во главе с диктатором Троцким.

Для осуществления этого грандиозного проекта требовался слом не только русской государственной машины, но и всех устоев русской народной жизни. А это невозможно без искусно спровоцированной гражданской войны, чрезвычайных мер, массового террора – все это закономерно должно привести к диктатуре.

На роль режиссёра, который должен был разыграть в России этот кровавый спектакль, претендовал Яков Свердлов – давний руководитель уральских террористов и экспроприаторов.

Как и Троцкий, Свердлов активно поддерживал Ленина, когда надо было свергать Временное правительство, захватывать власть при помощи дисциплинированной партии большевиков и создавать предпосылки для Гражданской войны в России

Свердлов и Троцкий решают использовать для разжигания гражданской войны покушение на Ленина.

14 января (1-го по новому стилю) 1918 года было совершено покушение на Ленина – первое из серии неудачных попыток лишить его жизни.

Ленин никогда не был главой государства, он был главой правительства – Председателем Совета Народных Комисаров (СНК). Главой государства – Председателем Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета (ВЦИК) был Я. М. Свердлов.

Расстрел царской семьи в Ипатьевском доме в Екатеринбурге 16 июня 1918 года и покушение на Ленина 30 августа на заводе Михельсон в Москве – звенья одой цепи, как и то, что люди, принимавшие активное участие в расстреле семьи последнего императора всероссийского, связаны и с покушением на вождя мирового пролетариата.

«Кремлёвский заговор» готовился не где-нибудь, а в недрах всесильной ЧК. Целью заговора было физическое устранение Ленина, тем самым планирвалось сорвать позорный для большевиков Брестский мир, по которому Россия лишалась целого ряда своих территорий: Украины, Белоруссии, ряда западных районов. Известно, что против Брестского мира высказалось большинство ЦК большевистской партии. Безоговорочно поддержал Ленина по этому вопросу лишь Иосиф Сталин.

Первый удар по Ленину с целью сорвать Брестский мир нанесли именно чекисты. 6 июня 1918 года в Москве был убит германский посол граф Мирбах. Одним из убийц, бросивших бомбу под ноги посла, был левый эсер, сотрудник секретного отдела ВЧК Яков (Мойша) Блюмкин. По нелепой случайности он теряет на месте преступления свой мандат сотрудника ВЧК за подписью самого Дзержинского. Руку убийц Ленина направлял всемогущий Лев Давыдович Троцкий (Лейба Давидович Бронштейн). Фамилию он позаимствовал у надзирателя Одесской тюрьмы, в которой ему довелось побывать. Одним из заинтересованных лиц в убийстве Ленина был Свердлов.

Ленин видел убийц, знал, кто подослал их, и готов был действовать. Утром 16 марта 1919 года внезапно умирает Председатель ВЦИК Яков Свердлов, ему было всего 33 года.

За полчаса до смерти Свердлова посетил Ленин. О чём они говорили – неизвестно. Свердлов попытался что-то сказать Ленину, потом затих, сжал руку и умер. Ленин тут же отправился в свой кабинет, позвонил Троцкому и сухо произнёс: «Скончался». Свердлова со всем свойственным большевистской верхушке цинизмом со всеми почестями похоронили у кремлёвской стены.

Ленин большую часть своей сознательной жизни провёл за границей, впитывая чужие идеи построения социализма на планете. Его смерть, как и появление в России, загадочна. Он всегда мечтал жестоко отомстить царю, но не смог сделать это так, как хотел.

Почти 30 лет Ленин вынашивал заветную мечту осуществить государственный переворот в России и захватить власть. Узурпировав власть в стране, Ленин правил государством чуть более пяти лет. Но за эти годы он принес народам России столько горя и страданий, сколько они не пережили за пятисотлетнюю историю Российского государства. Даже будучи серьёзно больным и беспомощным, он продолжал настаивать на своем, советуя всех инакомыслящих по вопросу о формах развития мировой истории «объявить дураками». Остановить злого гения смог лишь рок.

Ленин был глубоко антирусским и антиправославным человеком. Он не считал себя русским по национальности, буквально с молоком матери (Марии Бланк) впитав ненависть к русской культуре и православию.

По самым приблизительным подсчётам, только в 1922 году большевики физически уничтожили 8100 духовных лиц. Кроме того, тысячи людей были убиты лишь за то, что защищали свои храмы от разграбления и осквернения.

По отношению к русскому народу и прежде всего к его элите применялся геноцид.

Ленин уходил из жизни в страшных мучениях. В полупомешанном состоянии и лишённый речи, он продолжительно и болезненно переживал агонию, пока не наступил конец.

Это случилось 21 января 1924 года в 18 часов 50 минут.

27 января в 16 часов под залпы траурного салюта гроб с останками «вождя, друга и учителя трудящихся всего мира» был внесён в наспех сколоченный на Красной площади деревянный мавзолей. Идею о бальзамирования Ленина подал Сталин. Партии были нужны вожди.

Сталин уже в то время намеревался восстановить историческую парадигму, дав народу царя в лице себя самого и бога в лице Ленина.

Революционные поэты сочинили стих о двух соколах: один сокол – Ленин, второй сокол – Сталин.

«И как первый сокол со вторым прощался, он в предсмертном слове к другу обращался:«Сокол ты мой сизый, час пришёл расстаться, все труды заботы на тебя ложатся». А второй ответил: «Позабудь тревоги, мы тебе клянёмся, не свернём с дороги»».

И не сворачивали!

Все участники покушения на Ленина приговором суда были оправданы. Исполнитель покушения Гриша Семёнов будет выполнять тайные поручения военной разведки в Китае, дослужится до ранга бригадного комиссара. Лида Коноплёва уйдёт на преподавательскую работу. Будет учить подрывному делу оперативных работников ГПУ.

Все они: и Коноплёва, и Семёнов, и «не решившийся» вырвать Бога у тысяч рабочих Константин Усов будут расстреляны в 1937 году.

Диктатор Троцкий пережил всех участников драмы – и Ленина, и Свердлова, и Юровского, и всех членов «своего» Реввоенсовета. А после и на его голову обрушился ледоруб террориста.

31

Отказавшись от НЭПа, большевики, не считаясь с мнением народа, двинули его к светлым идеалам социализма.

Одержав власть с помощью разгрома оппозиционных течений, Сталин взял курс на форсированную индустриализацию и сплошную коллективизацию сельского хозяйства.

Выход из «хлебных затруднений» партийное руководство видело в реорганизации сельского хозяйства, предусматривающей создание бедняцко-середняцких хозяйств при одновременной решительной борьбе с кулачеством.

В отличие от прежних крупных аграрных реформ в России, таких как отмена крепостного права в 1861 году или столыпинской аграрной реформы 1906 года, коллективизация не сопровождалась какой-либо чётко сформулированной программой и развёрнутыми инструкциями по её реализации. В то время попытки местных руководителей получить разъяснения пресекались. Сигнал к радикальной смене политики в отношении деревни был дан в речи И. В. Сталина в декабре 1929 года, хотя при этом не было сделано никаких конкретных указаний по проведению коллективизации, кроме призыва к «ликвидации кулачества как класса».

Реально на селе проводились насильственные хлебозаготовки, сопровождающиеся массовыми арестами и разграблением хозяйств. Не желая отдавать имущество и скот в колхозы и опасаясь репрессий, зажиточные крестьяне резали скот, сокращали посевы, устраивали мятежи.

Для широкомасштабного социалистического переустройства деревни в колхозы на постоянную работу были направлены 25 тысяч городских рабочих. Спущенная на места коллективизация проходила в соответствии с тем, как её видел тот или иной местный чиновник.

Новая политика переустройства деревни с её аграрной революцией, сплошной коллективизацией, раскулачиванием пришла в Сибирь и село Большеречье.

Если НЭП дал возможность крестьянину-труженнику Петру Пономарёву и многим другим быстро улучшить своё материальное положение, то насильственный волевой нажим к сплошной коллективизации заставил мужика призадуматься. В феврале 1930 года в районе только 8 процентов крестьян состояли в колхозах, к марту – уже более 70-и. Это прогрессирующее явление, получившее название «левый загиб», оттолкнуло крестьянина от новой политики. Порядком наслушавшись разного рода посулов от уполномоченных, говорящих о всеобщем колхозном благоденствии, зажиточные крестьяне и середняки не верили обещаниям.

Развернув охоту на кулаков и подкулачников, «мешающих колхозному движению», организаторы новой жизни посеяли не только сомнения, но и страх раскулачивания с выселением. И повёл Петр Васильевич Пономарёв с болью в сердце своих бурёнок и трудяг-лошадей в колхозное стадо. Владимир – его старший сын вступил в колхоз. Тем и спаслась семья от разорения.

Колхозы той поры представляли собой мелкие хозяйства с плохой организацией труда, не оснащённые техникой, без ресурсов для развития и с нулевым опытом. Они были бедны, а потому многие разваливались.

Пётр Васильевич Пономарёв, привыкший работать самостоятельно, без понуканий и окрика в колхоз не вступил. Мастер на все руки, он трудился с младшим сыном Александром единолично, по найму. Имел одну коровёнку да небольшой огород возле дома, тем и жили.

Анна Александровна воспитывала детей, занималась огородом. Излишки огородной продукции: солёные огурчики, варёную картошечку да топлёное молочко успешно продавала на местном рынке, к чему имела особый дар.

Их дочь Евдокия училась в школе села Евгащино. Успешно окончив школу, учительствовала в том же Евгащино, потом в селе Могильно-Посельское. Закончила РАБФАГ в Омске. После замужества вместе с мужем учительствовала в сёлах: Пустынное, Большеречье. Учительская деятельность стала делом всей её жизни.

Евдокия

32

В результате проводимой Сталиным политики насильственной коллективизации более 2-х миллионов крестьян были депортированы, 6 миллионов умерло от голода, сотни тысяч оказались в ссылке. Коллективизация была прямым геноцидом советского народа.

Большевики хорошо понимали, что для успешного развития страны нужны грамотные люди и хорошие специалисты, верные большевистской идеологии. Им от царской России досталось неграмотное население и сплошные деревни. В срочном порядке была объявлена решительная борьба с неграмотностью. Организуется всеобуч, отрываются новые школы, рабфаки, институты.

Взятый курс на форсированную индустриализацию потребовал новые инженерные кадры и много дешёвой рабочей силы. Для решения этих задач привлекли интеллигенцию, лояльную к новой власти, а на фабрики и заводы двинули деревенского мужика. Эксплуатируется революционный порыв комсомольцев и молодёжи. Началось широкое использование принудительного труда заключённых, создаются новые формы рабства – ГУЛАГ, спецпоселения и тыловые ополчения.

Параллельно государство перешло к централизованному распределению принадлежащих ему средств производства и предметов потребления. Осуществляется внедрение командно-административных методов управления и национализация частной собственности. Возникла политическая система, основанная на руководящей роли ВКП(б), государственной собственности, приобретенной на средства производства, и минимуме частной инициативы.

Однопартийная политическая система со строгой дисциплиной и единомыслием не могла не создать культ своего вождя. И создала.

Идея культа заключалась в том, чтобы весь советский народ всем оказывался обязан партии, государству и своему вождю.

Даже дети хором благодарили вождя: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство».

А вождь товарищ Сталин создал репрессивную систему большой чистки с жёсткой расправой с инакомыслящими. Хватали виновных и невиновных, по подозрению и по доносу. Не гнушались верить простым анонимкам. Сажали без суда и следствия на основе властных предписаний. В группе риска находились священнослужители, их окружение, родственники раскулаченных, бывшие военнослужащие Белой армии, а также лица, занимавшие хоть какую-то должность в старой администрации. Пик репрессий в стране пришёлся на 1937 год.

За время большой чистки 1936 – 1938 годов было арестовано (по разным данным) от 5-ти до 9-ти миллионов человек.

Система выжимала из народа всё. В результате к 1960 году экономика СССР занимала первое место в мире и второе место по объёмам производства всей промышленной продукции. Однако в последующие годы закономерно началось замедление экономического роста.

33

Пётр Васильевич лежал в тени под кустом на валке только что скошенной им травы. Он любил, когда выпадала свободная минута, в одиночестве подумать о житье, помечтать.

– Надо ж, – рассуждал он. – Не заметил, как дедом стал.

У старшего сына Владимира родилась дочка. Младший – Александр, хоть и тихоня, но видать, тоже скоро женится. Как летит время! За дочку было беспокойно. Оторвалась от дома. В учёбу подалась, хочет быть грамотной, живёт в Евгащино, там хорошая школа. Она всегда была самостоятельной, с характером и очень озорной. Часто дралась с мальчишками, иногда проказничала. На память пришёл случай.

Однажды подождала, когда мальчишки, купаясь в речке, подальше отплывут от берега, собрала всё их бельё и затоптала в ил. Влетело ей тогда от пацанов. Вот и теперь, как там она одна в Евгащино? Но она девчонка смышлёная, зря баловать не будет и себя в обиду не даст, успокоил себя Пётр Васильевич. Незаметно заснул.

Проснулся оттого, что кто-то жарким воздухом дышал ему в ухо. Когда открыл глаза, увидел корову. Что за нечисть, мелькнуло в голове спросонья. Да нет, и вправду корова. Откуда? Вспомнил, что когда утром пришёл к месту покоса, недалеко паслось стадо колхозных бурёнок во главе с пастухом.

Неужели Зорька? Уж очень похожа, только немного отощавшая. Два года минуло, как отвёл её в колхозное стадо, надо проверить. Взял ломоть хлеба, полил на него из жбана квасу – так часто делал перед дойкой – и протянул корове. Та тут же подхватила ломоть губами и, печально глядя на своего хозяина, начала жевать.

– Зорька! – простонал Пётр Васильевич и со слезами на глазах обнял за шею свою когда-то кормилицу. – Узнала, милая, узнала!

Из-за кустов показался пастух с длинным кнутом на правом плече. Он неспеша, прихрамывая, подошёл ближе.

– Петро! Никак коровёнка признала тебя? Ну надо ж, животина, а добро помнит, не то, что люди!

Матвей Захарович и Пётр Васильевич были давно знакомы и жили на одной улице. Когда начали создавать в Большеречье коммуны, бедняк Матвей одним из первых вступил в коммуну имени Калинина, а когда она распалась, оказался в колхозе «Красный Пахарь».

– Смотрю, коровёнки у вас не очень-то справные, – в ответ Матвею заметил Пётр Васильевич.

– Откуда там. Сам знаешь, какое засушливое лето было в прошлом году. Сена заготовили мало. Соломой кормили почитай с марта месяца. Не все выжили, кого пустили на мясо. А ты, вижу, который год здесь в кустах траву тюкаешь, будто лучшего места нет. Лугов-то сколько некошеных остаётся под зиму, – заключил Матвей.

– Единоличникам не разрешают, косим на мелких полянах. На одну коровёнку стожок и здесь наскребу, – пояснил Пётр Васильевич.

Матвей Захарович сел поудобней, намереваясь продолжить беседу.

– Ты скажи мне, Петро, чего японцы опять зашебуршили на Востоке? Что там земли такие уж хорошие? Ты же воевал в Маньчжурии, знаешь. Япония маленькая страна, а поди ж, – задиристая!

– Земли там так себе, – пояснил Пётр Васильевич. – А воюет оттого, что острова, на которых они живут, небольшие – земли, видать, и не хватает.

– Так взяли б и отдали им эти земли. У нас её вон сколько, – не унимался Матвей Захарович. – Да и с финнами чего-то не заладили.

Чтобы прекратить этот разговор, Пётр Васильевич спросил Матвея Захаровича:

– Скажи лучше, Матвей, как вы живёте в колхозе?

– Да куда там, живём! И всё бы ничего. Даже технику дали. Правда, вся иностранная. Больше стоит, чем работает. Запасных частей-то нет, ремонтировать нечем. Вот и мудрят мужики над ней. Начальство районное командует, где надо и не надо. Везде свой нос суют. По осени все закрома подчистую выгребают. Оставляют самую малость, на трудодни колхозникам. А весной к ним с протянутой рукой идти надо, поля-то засевать нечем. Одна срамота и только. Начальников районных меняют часто. Говорят, враги народа. Какие они враги? Мужики такие же, как мы. Всё как-то не так получается! Не по-людски! Ну ладно, заболтался я, идти надо. А то коровы к водопою направились одни. Не дай Бог, неладное случится – засудят, а то и расстреляют. – Махнул с горечью рукой и, припадая на одну ногу, направился к стаду.

Пётр Васильевич долго смотрел ему вслед, даже подумал:

– Наверно, зря откровенно разговаривал с Матвеем Захаровичём. Время сейчас непонятное – настучать может. Да что же это такое, друг друга бояться стали!? Матвей не такой, давно его знаю – порядочный.

На том, было, успокоился, но встреча с бурёнкой задела глубоко и вновь вернула в неспокойные времена начала образования коммун, товариществ, коллективизации. А ведь совсем недавно впервые ощутил внутреннюю свободу, которая так нужна человеку для реализации своих способностей! Было своё хозяйство. И так всё быстро исчезло.

С надеждой на лучшую жизнь в коммуны подались бедняки, у которых ничего не было, работать самостоятельно они не умели. Коммуны начинали не на пустом месте. Власть дала землю, сельхозтехнику и даже скот, изъятый у зажиточных крестьян. Не имея опыта управления и коллективного труда, коммунары больше митинговали, чем работали. Засуха в те годы, неурожаи, уравниловка, постоянное вмешательство чиновников в их дела разоряли коммуны. Коммунары начали разбегаться. У большинства селян появилось недоверие к ним. Не прижились и товарищества.

Пётр не забыл тот пожар в коммуне, когда сгорели лошадь и корова, что он отвёл им по распоряжению власти. Потом урезали у него земельный участок, на котором выращивал овёс для своих лошадей, и сенокосный надел на лугу, где всегда косил траву для коров.

А когда началась борьба с кулачеством с выселением и коллективизация, – вовсе отобрали всё. Как содержать скотину, чем кормить? Стал вопрос: либо пустить под нож, так многие и сделали, либо отвести в колхоз. Хорошо, Владимир общался с комсомолом. Вовремя узнал, что из города приехала комиссия по раскулачиванию, составляют списки. Не миновать бы выселки. Хозяйство было не малое, но работников никогда не держали. Работал только с сыновьями, а кто разбираться будет, если есть разнарядка.

Размышлял по всякому. Решение принимал мучительно, и семья просила смириться. Владимир вступил в колхоз, и хозяйство всё отдал туда же. Тем и помиловали, будто виноват, что работал день и ночь. Себе оставил только коровёнку да кур.

– Что-то я совсем захандрил, – подумал Пётр Васильевич. – Видать, сегодня и не работник больше, пойду домой.

Дома молча прошёл в комнату, встал перед иконой на колени и попросил прощения. Он и сам не знал, в чём виноват, разве в том, что пожалел тех коров, которых отвёл в колхозное стадо. Да и как не пожалеть? Не раз видел, как их плохо содержат и кормят. Вот и сегодня.

В комнату вошла Анна. Увидев Петра на коленях, с волнением спросила:

– Петя, что случилось? Ты сам не свой!

– Что-то смурно на душе, – тихо ответил Пётр. И рассказал, как встретился с бурёнкой. – Она узнала меня.

– Неужто признала? – удивилась Анна. – Ты успокойся, Петя, что ушло, не вернёшь. А жить и дальше надо. У нас уже и внуки есть, помощи просят. Время-то какое смутное.

А время и действительно было беспокойное. Только утихла война внутри, как с финнами незамирились.

34

После Октябрьской революции в России 6 декабря 1917 года финский Сенат объявил Финляндию независимым государством. А в декабре 1917 года ВЦИК постановил признать независимость Финляндской Республики. В январе 1918 года в Финляндии началась гражданская война, в которой «красным» (финским социалистам) при поддержке РСФСР противостояли «белые», поддерживаемые Германией, Швецией. Война закончилась победой белых.

Придя к власти, И. В. Сталин неуклонно продолжал внешнюю политику мировой советизации. Концепция мирового коммунистического движения Коминтерна и сталинская концепция – великодержавные претензии на те территории, которые раньше входили в состав Российской империи – совпадали.

Сталин планировал провести в ближайший год в Финляндии советизацию с включением в СССР, либо коренное социальное переустройство.

Финны боялись сталинского режима и хорошо знали о репрессиях против советских финнов и карелов в конце тридцатых годов.

Советизация Финляндии являлась лишь прикрытием для подготовки СССР к молниеносному вторжению и освобождению Европы от германской оккупации с последующей советизацией всей Европы.

В ноябре 1939 года советские войска, расположенные на Карельском перешейке у границы с Финляндией, были неожиданно обстреляны с финской территории артиллерийским огнём. Всего было произведено семь орудийных выстрелов. Это послужило поводом для начала войны.

Советская пропаганда сообщала, что Советский Союз совершает освободительный поход в Финляндию, чтобы помочь финским рабочим и крестьянам свергнуть гнёт капитализма.

В Финляндии формируются антисоветские вооружённые отряды. Им помогают оружием Великобритания, Швеция, Дания, Бельгия, Италия, Южно-Африканский союз. США выступили с заявлением, что вступление американских граждан в финскую армию не противоречит закону о нейтралитете США.

Советско-финская война 1939 – 40 годов (Зимняя война) завершилась подписанием мирного договора. В составе СССР оказалось одиннадцать процентов территории Финляндии со вторым по величине городом Выборгом. 430 тысяч жителей потеряли свои дома и переселились вглубь Финляндии, создав ряд социальных проблем. Потери СССР составили около 300 тысяч человек погибших и 200 тысяч раненых и обмороженных.

Война СССР против Финляндии, как и необъявленная война на Халхин-Голе, привела к тому, что в декабре 1939 года СССР был объявлен военным агрессором и исключён из Лиги Наций.

Итоги Советско-финской войны стали одним из факторов, определивших сближение Финляндии с Германией.

Случайно или по законам тёмных сил 30-го января 1933 года в Германии к власти приходят нацисты во главе с Адольфом Гитлером. Главной идеей Гитлера было создание единого государства нации, которое сможет решать все проблемы немцев за счёт других народов. 30 января 1933 года – один из чёрных дней в истории Германии. Это переломный момент в процессе зарождения Второй мировой войны.

Сталин во внешней политике стремился скорее к умеренной дипломатии, чем к поощрению идеологического рвения. Это выразилось в замене Г. Чичерина на посту наркома иностранных дел М. Литвиновым. Литвинов и Сталин исповедовали прагматичный подход к иностранным делам.

Ещё в июле 1927 года Сталин заявил, что схватка с империализмом неизбежна в ближайшие годы. «Отсюда задача: оттянуть войну против СССР либо до момента вызревания революции на Западе, либо до момента, когда империализм получит более мощные удары со стороны колониальных стран». Ни того, ни другого Гитлер ждать не хотел. У него были иные планы.

Германия и СССР тщательно готовились к войне. Гитлер при помощи США оснащает армию современным вооружением.

С августа 1939 года Сталин ведёт переговоры с Англией и Францией о союзе против Германии, одновременно ему становится известно о секретных переговорах Германии и Великобритании против СССР.

В то же время Гитлер направил Сталину телеграмму с настоятельным предложением принять И. Риббентропа для согласования пакта о ненападении. Предложение было принято. 23 августа Риббентроп прибыл в Москву, и в тот же день был подписан пакт Молотова – Риббентропа.

1 сентября 1939 года Германия без объявления войны вторглась в пределы Польши. 17 сентября на территорию Польши вступили и советские войска, заняв линию по границе с Восточной Пруссией и тянущуюся на юг вдоль реки Буг, а затем на запад от Львова, включая Галицию. Тем самым германские и советские войска вышли на границу, оговорённую в секретном протоколе пакта Молотова – Риббентропа и подтверждённую последующими решениями правительств обеих стран.

В июне 1940 года Гитлер приказывает начать подготовку к войне с СССР. 22 июня началась разработка плана нападения под названием «Операция Барбаросса».

Ранним воскресным утром 22 июня 1941 года Германия при поддержке своих союзников: Италии, Венгрии, Румынии, Финляндии и Словакии внезапно и без предупреждения напала на СССР. Началась советско-германская война, именуемая Великой Отечественной войной.

США, Англия и Япония долго занимали выжидательную позицию. Цель её: «Идеальным исходом на Востоке был бы такой, когда последний немец убил бы последнего русского и растянулся мёртвым рядом» – Рандольф Черчилль.

«Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше, хотя мне не хочется ни при каких обстоятельствах видеть Гитлера в победителях» – Гарри Трумэн.

Но в сторонке отсидеться не удалось. В орбиту войны были вовлечены 72 государства, 80 процентов населения земного шара. Военные действия велись на территории 40 государств. В СССР не было ни одного города, ни одного села и деревни, откуда не ушли бы воевать. И нет семьи, в которой не оплакивали погибших и искалеченных на этой войне.

35

О начале войны в Большеречье узнали, когда народный комиссар иностранных дел В. М. Молотов выступил по радио с официальным сообщением советскому народу о нападении фашистской германии на Советский союз.

В это время Сталин находился в прострации (его обманул Гитлер), он отказался от выступления. И только 3 июля выступил с обращением: «Товарищи! Граждане! Братья и сестры! К Вам обращаюсь я, друзья мои!»

А 7 ноября 1941 года во время парада на Красной площади призвал народ: «Пусть в этой войне вдохновляет вас мужественный образ наших великих предков – Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова».

Тем самым И. В. Сталин продемонстрировал решимость сражаться до конца.

В Большеречье сразу началась мобилизация, а 27 июня первая партия уже была отправлена на войну. Проводы и прощания стали делом обычным, а горе общим. Пётр Васильевич проводил двух сыновей и зятя. Сыновья его оказались под Москвой в дивизии А. П. Белобородова, зять – в амии К. К. Рокоссовского. Сам Пётр уже по возрасту не подходил, да и здоровье не позволяло. Большереченцы воевали на всех фронтах и во всех родах войск.

И как всегда в России водится в тяжкие годины войны, все печали, труды и заботы безмерной тяжестью легли на женские плечи:

Она и мать, и учитель, она и в поле, она и пряха, и тка ха, и за рулём, и на заводе у станка. Такая ей судьба доста лась. Духом сильная была, всё выдержала, всё смогла.

Как же это получилось, недоумевали мужики. Немец за четыре месяца до Москвы дошёл, а говорили, шапками забросаем. Обманывали, врали! Напал внезапно? Как могло такое случиться, если готовились? Не успели? Не тем занимались, значит! Народ свой мордовали, гробили! А теперь в штаны напустили! Народ вспомнили!

Мужиков нехватало, а фронту нужны продукты, мясо. Работать Петра Васильевича позвали на скотобойню – согласился. А как иначе? Дело то не женское, требует умения и самообладания, помочь надо. Да и двенадцать внуков поднимать теперь придётся. Старшей внучке только восемь лет исполнилось, младшему – один год. Без помощи не выживут, за троих работать придётся.

По весне его как опытного рыбака посылали с бригадой на лов рыбы в реке Иртыш и на озеро Большие Мурлы, что недалеко от села Пустынное. Пойманную рыбу под строгим контролем сдавали на приёмные пункты, там распределяли в общественные столовые, магазины.

Свободного времени никогда не было. После работы спешил кому-то сложить печь, подремонтировать протекающую крышу дома и много, много чего еще.

Или бежал в село Пустынное помочь дочери. Она там учительствовала. Одна с пятью детьми осталась. Когда началась война, её старшему сыну семь лет было, младшему – год. Ей самой двадцать семь только что исполнилось. Муж Владимир Петрович с первых дней на фронте.

Евдокия Петровна со своим классом

Отдыхал Пётр Васильевич только в бане, если удавалось. Баню любил и готовил её, наслаждаясь уже самим процессом. Когда из трубы поднимался струйкой дымок, в топке потрескивали берёзовые дрова, мог неспеша поразмышлять, сидя на лавочке возле бани, прислонившись к стенке, от которой исходил невидимый дух и тепло, исцеляющее уставшее тело. В золотых лучах вечернего солнца хорошо был виден правый берег Иртыша и Большая речка, тянущаяся синей лентой. Душа наполнялась светлой благостью, унынию не оставалось места.

Парился он долго, с перерывами, так учил его отец, так учил он своих сыновей, теперь внуков. Он стал внукам наставником и примером во всём. Прививал им любовь к труду, уважение к старшим и крестьянскому ремеслу, без которого на селе не проживёшь.

Вести с фронтов приходили чаще неутешительные. И только 5-го декабря 1941 года появилась надежда. Красная Армия в битве под Москвой перешла в контрнаступление против немецко-фашистских войск. Этот день стал «Днём воинской славы России». Советская 32-я стрелковая Краснознамённая дивизия полковника В. И. Полусухина из состава 5-й армии Л. А. Говорова оборонялась на легендарном Бородинском поле, отбивая атаки превосходящих сил противника.

Начальник штаба 4-й немецкой армии Г. Блюментрит вспоминал:«Четыре батальона французских добровольцев, действовавших в составе 4-й армии, оказались менее стойкими. У Бородина фельдмаршал фон Клюге обратился к ним с речью, напомнив о том, как во время Наполеона французы и немцы сражались здесь бок о бок против общего врага. На следующий день французы смело пошли в бой, но, к несчастью, не выдержали ни мощной атаки противника, ни сильного мороза и метели. Таких испытаний им ещё никогда не приходилось переносить.

Французский легион был разгромлен, понеся большие потери от огня противника и от мороза. Через несколько дней он был отведён в тыл и отправлен на Запад».

На полях Подмосковья был развеян миф о непобедимо сти немецкой армии.

36

С войны начали прибывать раненые и покалеченные. С укороченной несгибающейся ногой после ранения в колено вернулся младший сын Александр. Таких было много, а у государства не было возможности помочь им. Большинство жили в нищете без внимания общества, неспособные найти своё место в жизни. От безысходности некоторые спивались, занимались попрошайничеством, умирали в неизвестности, положив себя на алтарь победы. Без ноги вернулся старший сын Владимир. Ногу потерял в боях за Москву. Сыновья, привыкшие работать, не пали духом, не хныкали. Александр занялся плотничеством, он был отменным столяром. Владимир летом охранял колхозные поля, зимой не позволял на лугах красть сено, что было в стогах.

Душа болела за дочь – одна там, в деревне с детворой, помочь некому. Зарплатёшка так себе, хозяйства своего нет. Молоко, и то не всегда купишь. Вещички мужа продаёт, да надолго ли хватит их? Как ей помочь?

– Аннушка, – однажды обратился Пётр Васильевич к жене. – У нас ведь есть немножко деньжишек, на чёрный день берегли?

– Есть немножко, – насторожилась Анна Александровна. – А чего спрашиваешь?

– Я тут что подумал. Не купить ли на эти деньги коровёнку Дуне? Ребятишки без молока живут. А деньжонок у неё, сама знаешь, кот наплакал. Жалко.

– Я и сама как-то думала об этом, да всё откладывала разговор с тобой. Давай, не мешкая, завтра – воскресенье, сходим на базар, поспрашиваем, может, кто и продавать будет.

На местном рынке на продажу была единственная корова. Невзрачная на вид, мелкая, она смирно стояла, опустив голову, словно ждала приговора. Пётр Васильевич со знанием осмотрел её, проверил зубы, вымя и остался доволен. Не показывая вида, как бы безразлично спросил хозяйку:

– Отчего продаёшь, хозяюшка?

Женщина была похожа смиренностью на свою корову. Она чуть слышно пролепетала:

– Одна я, милок, осталась. Мужа и сына война проклятущая забрала. За коровкой уход нужен, сено на зиму заготовить. А я уж не могу.

– Сколько просишь за корову?

– Если возьмёшь, – и назвала сумму.

– Трёхлетка? – уточнил Пётр Васильевич, хотя и не сомневался.

– Да, подтвердила хозяйка. Пётр Васильевич, не торгуясь, отдал ей названную сумму. Корова того стоила.

– Завтра и отведу в Пустынное, – заявил он, когда привёл корову домой.

– Как назовём её? – спросила Анна Васильевна.

– А ты посмотри на неё. Сверху чёрная, бока и голова коричневые, задние копыта в белых носочках. Пусть будет Чернушка.

На том и согласились.

– Петя, на работе знают, что тебя не будет? Ты отпросился?

– Знают! Наша бригада выезжает на озеро Большие Мурлы рыбу ловить, вот из Пустынного я прямо к ним и отправлюсь. Пару дней поживу у Дуни. Надо для коровы стайку сделать да показать, как обращаться с ней. Хотя Дуня и сама всё знает, если, конечно, не отвыкла от крестьянской работы.

Ещё солнце не взошло, только заря чуть прирумянилась, когда Пётр Васильевич, накинув поводок на рога Чернушки и прихватив на всякий случай ведёрко, уже шагал по просёлочной дороге из Большеречья к деревне Кирсановка. Спокойная Чернушка следовала за ним, уверенная в том, что ей плохо не будет. Стало припекать, день обещал быть жарким.

– Уже третий час в пути, а до Кирсановки не добрались, всего-то двенадцать километров. Надо бы прибавить шаг, – размышлял Пётр Васильевич. – Скоро жара наступит, идти будет труднее.

Однако Чернушка не хотела прибавлять шаг, как не пытался заставить ее хозяин. Солнце стояло в зените, когда они вошли в деревню и сразу направились к колодцу у дороги с высоким журавлём, чтобы испить холодной водицы. Наполнив ведёрко, Пётр Васильевич первым делом напоил Чернушку, потом отвёл её в тень под высокое дерево у избы напротив. Животина, не раздумывая, со вздохом улеглась на траву.

– Устала, милая, отдохни малость. Нам ещё топать восемь километров до паромной переправы, успеть надо до последнего отхода парома на пустынский берег, – убеждал Чернушку Пётр Васильевич.

В деревне ни души, даже ребятишек не видно, заметил он. – Значит, все в поле, от малого до старого. Пора горячая приспела, упустишь, потеряешь, не наверстаешь.

Когда вышли за село, справа он увидел бригаду женщин. Подоткнув подолы юбок за пояса, только коленки блестели, они делали прополку и окучивание картофельного поля. Дальше за картофельным полем набирала зрелость пшеница.

– Через месяц убирать надо. Комбайнов мало, серпом придётся. Работа тяжёлая на баб ляжет. Где не был за границей, нигде не видел, чтобы женщины так работали.

Слева от дороги, на зелёном лугу прииртышья тоже одни женщины махали косами. Шла заготовка сена на зиму.

– Памятники б в каждой деревне им при жизни ставить надо! Весь тыл на их плечах держится и дети. Да где там, и не вспомнят, как война кончится. Неблагодарная власть наша, – ворчал про себя Пётр Васильевич.

Уже начало вечереть. Пассажиров на пароме не было, и паром готов был отчалить от берега, когда Пётр Васильевич вышел из-за поворота, увидел ситуацию и понял, что может не успеть. Начал кричать и махать рукой. Паромщик заметил запоздалого путника, подождал, когда тот подойдёт.

– Пётр! Никак это ты, да с коровой? Откуда? – удивился паромщик.

– Дочке купил, вот веду в Пустынное.

– Это что, от самого Большеречья топаете?

– Оттуда. Вот умаялась беголага, да и подоить бы пора.

– Давай, заходите на паром. Пока плывём до того берега, и подоишь.

На пароме кроме них никого, не надо ничего объяснять любопытным, как это обычно бывает в деревнях. Пока плыли, успокоился от дороги, передохнул малость. К дочери и внукам прибыл как раз к ужину, и не только с коровой, но и молоком в ведре, чем обрадовал ребятишек.

– Что не рада? – с подковыкой спросил он удивлённую дочь. – Никак отвыкла от крестьянской работы?

– Что ты, папка! Ой, как рада и ничего не отвыкла! – воскликнула Евдокия, подошла к отцу, обняла его и поцеловала.

Пётр Васильевич вместо двух дней жил у дочери три, отстраивая стайку для Чернушки. Ему помогали оба старших внука: одному уже исполнилось восемь лет, второму семь. Уходя, обещал им через недельку прийти и забрать их с собой на озеро. Дочери объяснил:

– Мальчишки подросли, пора приучать к делу. Недельку-другую поживут со мной на озере. А там начнём косить траву, готовить сено корове на зиму. Упускать нельзя, трава будет жёсткая.

Как и обещал, за внуками пришёл вовремя. На левый берег Иртыша переплыли на лодке, потом по натоптанной тропинке двинулись к озеру. Внуки не шли, с нетерпением бежали, им хотелось скорее увидеть большое озеро, о котором много рассказывал дедушка. Им было всё впервые, всё интересно, особенно предстоящее житьё в шалаше – спать на душистой сухой траве, есть уху. Каждое утро, пока рыбаки осматривали сети, внуки удили удочками с берега. Пётр Васильевич решил показать мальчишкам семейную пару лебедей, живущую на озере. Лебеди иногда низко пролетали над шалашом, распластав широко огромные крылья и вытянув длинные шеи. Или, громко кликая, гонялись друг за другом по водной глади.

– Завтра рано утром и поплывём к лебедям в гости, пока они на прогулке будут, – предупредил Пётр Васильевич внуков. – Наблюдать за ними лучше, не мешая им объясняться в верной любви.

Солнце ещё не показалось на горизонте, когда приплыли к месту. Остановились недалеко в камышах, откуда было всё хорошо видно. Скоро лучи золотом брызнули по макушкам камыша, упали на водную гладь светлой сиренью. Птицы словно очнулись от ночной неги. То отплывали в разные стороны; то спешили друг к другу, будто соскучились в разлуке. Они целовались, что-то нежно шептали на ушко, махали крыльями, купаясь в жемчужной пыли. В танце, встав на гладь воды, ликовали, вновь отплывали. Так повторялось много раз, пока не показалось оранжевое солнце.

– Сейчас подруга поплывёт к своему гнезду, выпаривать деток, самец будет охранять её, – сказал дедушка. – Эта птица не знает страха, и плохо будет тому, кто посмеет обидеть подругу.

– И запомните: птица лебедь – святая, под охраной Господа Бога; кто посягнёт на неё, будет наказан. Однако есть неразумные, разоряют их гнёзда и даже убивают. Лебедь не станет жить в одиночестве. Высоко поднимается в небо и камнем падает, разбиваясь о воду насмерть. Всегда помните это и никогда не обижайте лебедей.

Братья притихли, околдованные увиденным и рассказом дедушки. Прогулка в гости к лебедям осталась в памяти навсегда.

Резвятся лебеди над озером

Когда вернулись с прогулки, их ждала вкусная, только что сваренная на костре уха. Когда насытились, захотелось спать. В шалаше на душистой сухой траве мальчишки враз заснули и спали до полудня, а к вечеру начался дождь с грозой. Удобно разместившись в шалаше, рыбаки рассказывали забавные случаи из своей жизни. Было интересно и весело. К утру дождь закончился, засветило солнце, разноголосьем зазвучало пенье птиц. А вечером Петр Васильевич проводил внуков до паромной переправы и попросил Силантия – паромщика проследить за тем, чтобы ребята сошли на берег.

37

Наведаться в село Пустынное Петру Васильевичу удалось только к началу августа, и снова с подарком для внуков. Его хороший знакомый как-то предложил щенка, но Пётр Васильевич вежливо отказался. Их кобель по кличке Портрет недавно издох по старости, сразу взять другого не решились.

Теперь возникла необходимость. Собака, ой, как нужна в хозяйстве дочери! Пётр и направился к тому приятелю. Первым, кто его встретил, когда вошёл в ограду, был огромный пёс серой масти с чёрной пипкой носа. Пёс спокойно приблизился и грозно зарычал, когда Пётр Васильевич захотел обойти его. На крыльцо вышел хозяин дома. Увидев, что собака преградила путь вошедшему чужаку, приказал:

– Серко, нельзя!

Серко, повинуясь, нехотя отошёл в сторону.

– Проходи, Пётр Васильевич! С чем пожаловал? – приветствовал хозяин.

– Да вот, ты, Степан, как-то предлагал мне щенка, а я отказался, а видать, зря. Где тот щенок?

– Да он тебя и встретил, как видишь, недружелюбно, от обиды.

– Да неужто это тот самый щенок? И как вырос!

– Тот самый, – довольный похвалой, подтвердил Степан.

Пётр Васильевич рассказал приятелю, зачем понадобился пёс.

– Как в деревне без собаки? – одобрил решение Степан.

В это время из будки, что была неподалёку, вылезла мать Серко, приветливо помахала хвостом хозяину и гостю.

– Куда тебе две собаки, сейчас и одну держать накладно! – Оно, конечно, так, но привыкли уже к Серко, жалко будет.

– В хорошие руки отдаёшь, не жалей, – не сдавался Пётр Васильевич.

– Ладно, уговорил, с тебя магарыч. Забирай! Серко будто понял решение хозяина, внимательно посмотрел на него с укором, отошёл к будке, где лежала его мать, и начал тихо поскуливать. Петр Васильевич понял печаль собаки.

– Давай дружить, приятель, – протянул к Серко руку, поманил к себе.

Серко недоверчиво подошёл, обнюхал нового хозяина.

– Вот и ладно! – с грустью в голосе прошептал Степан и отвернулся.

Попрощавшись со Степаном, Пётр Васильевич направился домой. Серко, опустив низко голову, плёлся следом за ним.

Увидев Петра с собакой, Анна всё поняла, только вымолвила:

– Как он похож на нашего Портрета, только серый! Проходите в дом, пора обедать, – и наполнила большую чашку кормом для Серко. Серко, не взглянув на еду, залез в будку, в которой жил еще недавно Портрет.

– Заскучал бедолага, – проговорила Анна.

– Скоро пройдёт, – сказал Пётр Васильевич, успокаивая её.

На следующий день, когда подошли к паромной переправе, парома не оказалось на месте. Возле лодки на чурбаке сидел только Силантий с самокруткой во рту. Завидев Пётра Васильевича, не без иронии заметил:

– Петро, а собаку теперь кому тащишь?

Пётр Васильевич, подойдя вплотную, поздоровался и спокойно ответил:

– Дочке. Сам знаешь, в деревне без собаки нельзя. – Это правда, – согласился Силантий.

– А паром-то где? – в свою очередь спросил Пётр Васильевич.

– На той стороне стоит. Время сейчас горячее, все в поле работают, зачем попусту таскаться. А кому так уж надо, лодкой перевожу. Недавно виделся с твоей дочкой, – продолжал Силантий. – Мальчишки играли в лапту, нечаянно мячом стекло в школе разбили. Мужиков то не осталось, вот и пришлось помочь. Моя внучка у Евдокии Петровны в классе учится. Спросил про корову, что ты привёл. Говорит, хорошая, молока даёт много. Да вот только молоко-то, почитай, всё сдают, налогом обложили. Власть не смотрит на то много или мало ребятишек в семье, всех обложила. Ребятишек у нас почти в каждой семье самое малое четверо или пятеро, – как бы оправдывая власть, пояснил Силантий, – а масло бойцам на фронте надо, вот все и сдают, не ропщут.

На противоположном берегу, попрощавшись с Силантием, Пётр Васильевич поднялся по знакомой тропочке на высокий берег и вышёл на широкую улицу. Добротные дома по обе стороны, палисадники, почти в каждом рябина зреет да черёмуха, тополя высокие и обязательно берёза кудрявая. Село Пустынное всегда славилось людьми зажиточными. На улице никого, как, наверно, во всех деревнях России. Война.

Вот и главная площадь села, давно знакомая. На возвышенном месте церковь с куполами и крестами на них. Всем миром строили. Колокол, что на главном куполе, сняли. Его малиновый звон во всех деревнях округи слышен был. Чем не угодил нынешней власти? Внутри всё порушили. Пётр Васильевич молился, глядя на кресты, шептал, негодуя.

– Церковь всегда учила народ только хорошему: уважать власть, беречь отчизну от врага, защищать, если понадобится, не жалея живота своего, чтить старших, не чинить зло ближнему и много чему еще. Так что тут плохого? А сейчас что? Одно бесстыдство. Старших не почитают, в Бога не верят, чужие мысли исповедуют. Чем всё кончится?

Напротив церкви стоял крестовый дом под высокой тесовой крышей, некогда он принадлежал настоятелю – батюшке. Его построили тоже на пожертвования прихожан. Батюшку и его семью выслали, посчитав, что его общение с народом вредно и не соответствует духу нынешней власти.

Отдав должное внутреннему чувству, Пётр Васильевич направился к этому дому, окружённому со стороны церкви большим садом с изрядно обветшавшей изгородью. В нём сейчас живёт его дочь. Муж её Владимир Петрович – директор местной школы – она тут же, рядом. В дом их поселили как многодетную семью, они заняли большую его часть. Другую часть – левое крыло дома с отдельным входом – отдали немке, высланной из Поволжья. Она молодая женщина с дочкой шести лет и матерью. Преподаёт в школе немецкий язык. Дети дружат, не зная вражды, однако мальчишки немецкий язык не признают, считают, что все немцы их враги.

Когда Пётр Васильевич с собакой вошёл во двор, играющие там дети бросились в дом, только старшие, узнав дедушку, подбежали к нему. Серко насторожился и отступил за хозяина. Пётр Васильевич объяснил мальчишкам, что собака их не знает, потому и спряталась, а зовут пса Серко, и они скоро подружатся. В это время на крыльцо вышла Евдокия Петровна. Увидев отца с собакой, немало удивилась. Отцу и ей пришлось объяснять, что заставило его привести им собаку.

– Начнём косить для Чернушки сено на зиму, пора уходит.

– Вот здорово, папка! Я уже думала покупать сено. Тебя всё нет. Мало ли что.

– Чего удумала! Мы что сами не умеем или калеки какие? – Вот только где косить будем?

– Для школы выделили участок, – сообщила Евдокия. Кто может и кому надо, уже накосили. Кто не может или кому не надо, те не косят.

– Ну, так завтра спозаранку и приступим, – заявил Пётр Васильевич. – Чего время терять?

Но, как не старались, а на покос отправились поздно. Солнце уже взошло, ненасытные куры, кудахтая, уже шмыгали по широкому двору, беспрестанно что-то хватали клювом, только Серко спокойно лежал возле своей будки и наблюдал за ними.

За селом пошли по хорошо натоптанной тропинке в сторону полоски леса. Широкое поле упиралось в овраг. Только небольшие кустарники да разбросанные стога сена на нём.

– Вот это наш участок, выделенный под покос, – объявила Евдокия Петровна. – Что ближе к селу, как видишь, уже выкосили. Пойдём вон к тому лесу.

Овраг извилистой лентой тянулся до самого Иртыша. По обе стороны его росли высокие берёзы, кусты черёмухи да рябина с чуть подрумяненными гроздями. Внизу в тени ручейком протекала, журча, студёная ключевая водица. Остановились возле куста, недалеко от кромки оврага.

– Отсюда и начнём, – сказал Пётр Васильевич, окинув взором поле.

Неспеша закрепил косы к черенищам, подогнал на них по росту лучки. Старшему внуку вручил косу с большим лезвием и царским клеймом на обушке, которое означало, что сталь высокого качества. Объяснил ему, что этой косой косила в девичестве Евдокия – его мать. Младшему приготовил косу немного меньше размером. Она была совсем новая, клейма на ней не было, как не искал внук. Пришлось ему объяснить:

– Сейчас клейма на косы не ставят, но сталь хорошая. Будешь учиться этой косой, а подрастёшь, другую купим.

Показал внукам, как косить траву вокруг куста, где расположились, а Евдокие велел следить за ними и подсказывать.

Косить на поле с небольшим уклоном в сторону оврага и с наклоном травы было легко. Пётр Васильевич сразу оценил это преимущество, помолившись, повёл первую ручку. Густая трава ровно ложилась пышными валками.

– Этак мы за три – четыре дня управимся. Много ль одной корове надо, – рассуждал Пётр Васильевич. – Погода б только не подвела.

Во время небольшого перерыва, склонив длинные стволы кустарника, закрепил их рогатинами к земле, сверху уложил скошенную внуками траву. Получился небольшой шалаш для укрытия от солнца и на случай дождя. Дочери велел идти домой:

– Сегодня ночевать здесь не будем, а там посмотрим.

Жара спала, но солнце ещё не добралось до горизонта, однако Пётр Васильевич решил, что работать хватит. Он заметил, что внуки устали, хотя вовсю старались этого не показывать. Объявил:

– На сегодня довольно, а то завтра руки и ноги болеть будут, совсем косить не сможете. Надо вначале попривыкнуть, а уж потом можно и до упаду.

Дома за ужином спросил Евдокию:

– Когда сено вывозить думаешь? Надо бы до зимы, а то по снегу украсть могут. Народ сейчас отчаянный.

– У нас при школе две лошади есть. Сам знаешь, Володя потомственный казак, лошадей очень любит, вот и завёл конюшню и конюха. Дед Осип и сейчас при школьных лошадях, никому их не доверяет. Говорит: вот вернётся с войны Владимир Петрович, спросит, если с лошадками что случится.

– Я поговорю с директрисой и Осипом, думаю, помогут сено вывезти.

Через две недели сено лежало под брезентом на месте возле стайки. Пётр Васильевич попрощался с внуками и ушёл в Большеречье с надеждой, что зимой они будут с молоком. Серко привык к мальчишкам, стал им верным другом и всюду их сопровождал.

38

Если в ожесточённых боях под Москвой Советская Армия развеяла миф о непобедимости гитлеровской армии, то битва под Сталинградом, по сути, предрешила исход войны.

К лету 1944 года стало понятно, что СССР может собственными силами не только изгнать врага, но и освободить порабощённые народы Европы и завершить разгром гитлеровской армии. Это вынудило правящие круги США и Великобритании отказаться от политики дальнейшего оттягивания сроков открытия второго фронта в Европе.

1418 дней и ночей наша Родина вела войну и победила. Победа далась нелегко. Около 30 миллионов сынов и дочерей погибло в кровавой битве, самой жестокой в истории человечества.

Победу в Великой Отечественной войне одержал советский народ, русский народ. Сила его во внутренней духовности, способности объединиться перед угрозой внешнего врага. Когда он един, победить его невозможно, так всегда было и так будет всегда.

В Георгиевском зале Кремля 24 мая 1945 года Сталин поднял бокал за здоровье советского народа, русского народа.

США из войны вышли с более успешной экономикой, наукой и большим техническим потенциалом. Они создали атомную бомбу и провели испытание на японцах.

У СССР имелась многомиллионная армия с большим опытом ведения боевых действий, но не имелось оружия массового поражения, и Сталина это беспокоило. Он принимает все меры, чтобы создать такое оружие. Сталин вынужден был принять вызов в гонке вооружений. Для США это был один из элементов стратегического плана подрыва экономики СССР.

Репрессии губили страну, но по-прежнему оставались главной формой управления государством и обществом в сталинское время.

Сталин был слабым стратегом, единолично принимал множество некомпетентных решений, но был гениальным организатором.

Несмотря на всё, к заслугам Сталина можно отнести то, что он аграрную страну за короткое время сделал высокоиндустриальной, заложив основы её дальнейшего развития высокими темпами. Сельское хозяйство вышло на уровень промышленности, поднялись наука, образование. Но уничтожение основных тружеников деревни, объявленных врагами государства, и раскулачивание (раскрестьянивание) села нанесло огромный урон сельскому хозяйству.

Большая заслуга Сталина в победе над фашистской Германией. Он сумел в кратчайший срок эвакуировать заводы вглубь страны и наладить выпуск необходимого для армии оружия и боеприпасов. Но его просчёты и упрямство в первый период войны обернулись огромными потерями.

Советская пропаганда и его ближайшее окружение создали вокруг Сталина ореол «великого вождя и учителя», после Сталина обвинили в культе личности.

39

Война закончилась. Печаль и радость связало в один узел.

Каждый второй большереченец, ушедший на фронт, не вернулся. Война выкосила мужчин. Выстраданная победа не облегчила судьбу женщин. Вконец изношенная техника, обветшавшие за годы войны животноводческие фермы, засуха последних лет, низкие урожаи, бескормица и падёж скота. Голод гулял по стране. Хлеб выдавали ограниченно, по карточкам. Но жизнь продолжается, жить надо наперекор всем невзгодам.

Июль 1948 года. Пётр Васильевич отмечает свой день рождения. Ему исполнилось шестьдесят пять лет. Есть, что вспомнить, и с горечью он вспоминает:

– Хорошего немного наберётся, больше того, что вспоминать-то не хочется – одни войны да смутные времена. Едва закончилась война с Японией, началась с Германией. Потом заваруха внутри полыхнула, разорив народ вконец. Прислали смуту эту в упаковке из Европы и Америки, как подарок. Вроде чуть успокоились, ещё синяки не сошли, с финнами войну затеяли. А там и немец снова подоспел. Видать, не добили тогда – в Первую мировую. Помешали свои же христопродавцы. Так и живём с куска на хлеб, будь оно неладно.

Не падал духом Пётр Васильевич, трудился всегда, насколько сил хватало, и детям помогал. Кудрявый чуб его немного поредел, тёмно-синяя рубаха-косоворотка под белый пояс с кистями его молодила. Он сегодня весел, вышел из-за стола на высокое крыльцо к внукам, пританцовая, напевает любимую песню:

Огород да коровёнка – вот и всё состояние. Анна Александровна продаёт молочко, огурчики на рынке. С младшим сыном Александром плотничают. Летом рыбу ловят на Иртыше, договор заключили. В первую очередь план выполняют по договору, а потом уж для себя – с этим строго.

– И всё бы ничего, из села Пустынное дочка всей семьёй переезжает. Её старшим сыновьям пора дальше учиться, а там школа – только семилетка. Работа здесь в школе есть, а квартиры нет. Вот все восемь человек жить будут у нас, пока свой дом не купят. А что поделаешь,? – рассказывал Пётр Васильевич гостям.

Половину своего большого дома он отдал старшему сыну Владимиру, когда тот женился. Сами они с женой живут в другой половине, там комната да кухня.

Когда приехала орава – дочь с мужем и шесть детей с ними, жить стало очень «весело», особенно когда начался учебный год. С раннего утра шум, гам, сборы тех, кому идти в первую смену. То же в полдень – тогда собираются те, кто идёт в школу ко второй смене. И так ежедневно. Но если б это было всё! За столом всем разом мест не хватает, когда нужно обедать, как и при выполнении школьных заданий. И множество других неудобств.

Так жили и терпели Пётр Васильевич и Анна Александровна около года, пока зять не купил дом по своим скромным возможностям. Малогабаритный дом в одну комнату с небольшой кухней нужно было срочно расширять. И снова проблему эту пришлось решать Петру Васильевичу. Они с сыном Александром к дому пристроили просторную кухню.

Рыбалка на Иртыше всегда была для большереченцев не только дополнительным подспорьем в нелёгкой жизни, но и приятным увлечением. Детей приучали к рыбалке с малого возраста. Учил этому не совсем простому занятию Пётр Васильевич и своих внуков. Со старшим плавал уже и ночью. Младшие терпеливо ждали свой черёд. Он наступил и для меня.

Тихий августовский вечер в розовом цвете. Дедушка доверил мне вёсла, сам на корме управляет лодкой. Плывём от нашего огорода по Большой речке, проходим под мостом между деревянных опор. Вот и Иртыш широкий. Поворачиваем направо, в сторону Карташёво. Миновали Затон, недалеко деревня Качесово на высоком правом берегу. Здесь рыбное место. Водятся стерлядь, нельма. Причалили к левому берегу, чтобы передохнуть и подготовить наплавную сеть к тони.

Солнце спряталось за горизонт, оставив затухающую зарницу. Пока мы выбрасывали из лодки сеть, на тёмно-синем небе вспыхнули звёзды. Наша сеть дугой медленно плывёт по течению реки вместе с нами. Поплавков, что удерживают сеть на плаву, уже не видно. Тёмная ночь накрыла их своим покрывалом. Дедушка поднимается с кормового сидения, подсказывает мне, как держать лодку, неспеша начинает выбирать сеть из воды. Первая тонь закончена. Поймали всего несколько стерлядок. Уха будет, не зря плавали. Потом делаем вторую тонь, третью – уже в полной темноте. Улов небогатый, но получен ценный опыт, он мне пригодится.

Всё тело, особенно руки, устало. Дедушка велит грести к берегу. Попытаем удачу на рассвете, решает он. На брезентовом плаще, постеленном на ещё тёплый песок, уютно и клонит ко сну. Дедушка развёл костёр, варит уху. Слышу, как над нами пролетела стайка чирков, свистя крыльями, а дальше тишина. Очнулся оттого, что меня кто-то дёргает за плечо. Это дедушка будит – есть уху.

До восхода солнца сделали ещё две тони и почти без рыбы вернулись домой. Рыбалка эта, как и многое другое, связанное с дедушкой, навсегда остались в доброй памяти.

40

Несколько дней по радио сообщали о состоянии здоровья вождя. И. В. Сталин умер 5 марта 1953 года в своей резиденции – Ближней даче, где постоянно проживал. Соратники Сталина способствовали его смерти, они не торопились с вызовом скорой помощи. Консервативная часть партии отважилась возложить на культ покойного диктатора всю ответственность за свои бывшие злодеяния, а себя выставить в качестве жертв. Народ безутешно рыдал. Только неизвестно, каких слёз было больше – радости или печали.

Трон свободен. Кто только из Политбюро не хотел на него сесть и поуправлять огромной державой! Больше всех суетился Н. С. Хрущёв, и сел на него. Человек льстивый и жестокий, волюнтарист по натуре, он с разбега начал больше разрушать, раздавать, чем создавать и созидать. Начались всякого рода реорганизации, упразднения – чехарда. А страна нуждалась в глубокой реформе всей экономики, по значению сравнимой с отменой крепостного права в 1861 году.

А. Н. Косыгин делает попытку внедрить в плановую систему отдельные элементы рыночной экономики, ему сделать это не дают. Н. С. Хрущёв по своей инициативе решением Президиума Верховного Совета СССР, не считаясь с народом, передает Крымскую республику и город союзного значения Севастополь Украинской ССР. Обещает народу:

– Нынешнее поколение людей будет жить при коммунизме.

Проводит политику против личной собственности. Зачем она нужна при коммунизме? Жителям городов и рабочих посёлков было запрещено держать скот, его пустили под нож. Урезали земельные участки под огороды. Брошенная земля зарастала бурьяном. Сельский житель только и выживал своим мелким хозяйством, и того лишили.

Ненавистным капиталистам Хрущёв обещает показать «кузькину мать». Недальновидная и грубая внешняя политика приводит к резкому ухудшению отношений с США, страна оказывается на грани войны.

41

Селян села Большеречье, как и всей страны, не обрадовало решение властей о ликвидации скота в личном подворье. Местные чиновники спешили выполнить указание свыше. Рад был только младший сын Евдокии Петровны – Славка. Ему не хотелось ранним утром водить корову на пастбище в общественное стадо и встречать вечером.

После уничтожения коровьего стада молочных рек с кисельными берегами не появилось, не было молока и в магазинах в нужном количестве. У Евдокии Петровны двое сыновей учились в военных училищах, а ещё шесть малых детей оставались с ней и остро нуждались в молоке. И уж совсем, как говорили в народе, «ударили под дых», отняв коровёнку, а с ней последнюю надежду – надежду на жизнь.

Пётр Васильевич не мог поверить в происходящее. Они и жили только тем, что Анна Александровна продавала на рынке: молоко от своей коровы да выращенные на огороде овощи. Теперь их и этого лишили.

Волюнтаризм Хрущёва не знал предела.

Октябрь 1956 года. Я был в отпуске после окончания военного училища. Мама сообщила: со мной хочет встретиться дедушка. Мы всегда встречались с ним, когда я – курсант – приезжал домой.

У нашего дедушки много внуков – двадцать два, из них четырнадцать мальчишек. Пришла пора, когда они поочередно, один за другим стали уходить на военную службу. Дедушка гордится и всегда говорит нам:

– Солдатскую лямку должен испытать каждый мужчина. Если ты не служил или не воевал, какой же ты мужик! Так себе или с изъяном.

И на этот раз мы сидим в горнице за столом. Любимая бабушка Нюся угощает нас своими вкусными блюдами, готовить она большой мастак. На столе даже красные помидоры (в Сибири-то), дозревшие в валенках на русской печи. Неспеша ведём беседу.

Молодой, только испеченный лейтенант, наверно, немножко хвастает о том, что он был чемпионом училища по пулевой стрельбе. Дедушка внимательно слушает и улыбается. Он нам никогда не рассказывал о войне с Германией, не любил и не хотел ворошить эти тягостные для него воспоминания. Но охотно рассказывал, как служил в пограничной страже во время войны с Японией.

Выслушав бахвальство внука, неожиданно заявил:

– А я тоже хорошо стрелял, ты, наверно, пошёл в меня.

Эта задушевная встреча с дедушкой – Петром Васильевичём – оказалась последней. И не потому, что не было возможности встретиться ещё и ещё, скорее потому, что в молодости мы не ценим настоящего, в старо сти сожалеем и грустим о прошлом (народный артист СССР Б. Андреев).

Пётр Васильевич и Анна Александровна

42

Третья ночь, как Пётр Васильевич занемог, лежал на печи и вставал только попить чаю. Мучила боль, не спалось, ночи казались бесконечно длинными. В памяти вставала вся жизнь. В ней было всякое, но годы детства и молодости запомнились лучше и волновали глубоко даже сейчас. Вспомнил, как строил первый для себя дом и радовался, когда вселилась в него семья. Радовался, когда родилась в этом доме дочь. С радостью воспринимал её мальчишеское озорство и проказы, потом её успешную учёбу. Она в семье была первой, кому довелось учиться и стать учителем, как мечтала. Радовался рождению каждого внука и внучки. Радовался и тому, что сыновья вернулись с войны живыми. Был счастлив тем, что у него большая и дружная семья, и тем, что жили все рядом в одном селе.

Было и плохое. Вспоминать о нём не хотелось. Оно было больше по чужой воле злых людей и задевало не только его, а весь народ.

Боль в теле постепенно стихла, стало легко и спокойно. Память опять унесла в тот далёкий день, на зелёный луг, к берегу Большой речки. И снова тот же чистый голос Анны:

Нежный голос становился тише и тише, и наконец растаял вдали.

43

6 апреля 1961 года. По обыкновению проснувшись рано утром, Анна Александровна первым делом посмотрела в окно, чтобы понять, какая будет сегодня погода. Голубое небо обещало погожий день. Солнце уже поднялось над горизонтом. Ночь была для неё неспокойная. Несколько раз подходила к печи, где лежал Пётр. Он иногда что-то шептал, хмурился или улыбался во сне.

– Видит сны, – думала Анна Александровна. Заснула она только под утро.

Вновь подойдя к печи, позвала:

– Петя, просыпайся.

Предчувствие недоброго сковало её в первый момент и отступило. Взяв его руку, всё поняла. Закрыла ему глаза, прошептала:

– Отмаялся!

Солдата Первой мировой войны Петра Васильевича Пономарёва внуки скромно похоронили в родной сибирской земле на кладбище у Большака: Омск – Большеречье – Тара.

Анна Александровна жила долго, видела и эпоху последнего императора России, и четыре войны, и разруху, и времена культа личности, и борьбу с ним, и культ безличности. Она прожила девяносто три года и тихо ушла к своему Пете.