Был у меня знакомый. Пьющий крепко малый.
Когда мы спорили, он не сдавался.
— Я был везде, — говорил, к примеру, я.
— А я и за везде! — парировал он.
Авторов с корневым «славский» прочел я много. И вот очередь дошла до за «славкой».
Как бы нашёлся мой упомянутый кореш, не знаю. Я же был приятно удивлён уже первыми её стихами. Елена Заславская — так значилось имя в сборнике СТАН. Он попался мне в 2002 году. Там была поэма «Про счастье». Написана — ни дать, ни взять под Маяковского. Только без лестнички. Но, с самобичевальным концом:
Спустя год я читал о Христе:
Умение делать стихи нарочито прозаическими и приземлёнными — словно напоминание о Б. Слуцком. Но картинку, сотканную из её слов, каждый увидит по-своему.
С тех пор пристально слежу за ней. За поэтом из города Луганска. В этом городе, когда-то я терпел любовное фиаско. И спасся службой в армии. Нет, между мной и Заславской ничего нет. Впрочем, надеюсь, есть, любовь к художественному слову. К откровенности.
Премию имени Даля — дали,
А хочется имени Нобеля. Самоистязание — perpetummobileтворчества.
Да, уж! С Нобелем, конечно хорошо бы. Но и без него у неё всё по высшему классу. И удачи, и промахи. Впрочем, удачи от неудач в литературе трудно предугадываемы. Пару лет я критиковал её на страницах «Склянка Часу». Читала ли она мои буколики? Думаю, она с одинаковой скромностью способна воспринимать и похвалу, и критику. А насмешки всё равно обрушатся. Как бы тщательно автор ни отделывал свои творения.
Иногда ей кажется, что нет ничего, чего нельзя было бы сказать стихами. Поэтому я не публиковал некоторые её творения. Из соображений внутренней цензуры. Не потому, что не соглашался с заявленной позицией. Но из-за присутствия в тексте ненормативной лексики. Такие стихи создавались, наверняка, «лишь при помощи безумства». В этой книге они присутствуют. Тут есть всё, как сказал бы Б. Чичибабин: «И детский крик, и паника, и похоть...»
То, что идёт она от своих личных и, зачастую, капризных впечатлений, связывает её, например, с поэзией А. Кушнера. Сила в призывности к ассоциативному домыслу — второе тому подтверждение.
Впрочем, всё искусство прошлого и нынешнего века сплошь ассоциативно.
Когда-то и на её стихах кто-то сделает себе кандидатскую и вообще спокойную жизнь. А пока Елена убивает покой. Заставляет вдумываться, вслушиваться (почитайте стихи вслух!) в слова нашей жизни. Ей напрочь (судя из стихов) чуждо благоговение перед мнениями.Судьба её героинь целиком зависит от житейской ситуации. ^
Формальная «совесть», выработанная коллективным обществом, как инстинкт толпы, ей чужда. Ибо развивается такая «совесть» в ущерб молодости.
Известно, что Стерн искал пристойнейшие сравнения для любви и не нашёл их совсем...
Ценность искусства Заславской в его энергичном правдоподобии. Она всё возрастает. Растёт, как ценность любимого человека. В зависимости от того, сколько чувств и мыслей мы ему отдали, на него потратили...
И вот — новая книга. До этой у неё было две. И много лет ни одной...
Почему?
Заславская призналась: «Искать спонсоров у меня нет ни времени, ни сил, а сами они меня пока не находят, не достаточно известна, и прибыль от моих стихов дело сомнительное».
Не согласился я. Издал третью, такую индивидуальную, книгу. И пусть судьба её целиком зависит от восприятия индивидуального читателя.