Б
Бак (Buck), Перл [Сайденстрикер] (26.VI.1892, Хилсборо, Зап. Виргиния — 6.III.1973, Дэнби, Вермонт) — прозаик, публицист, мемуарист. Дочь миссионера, провела детство в Китае, училась в шанхайской школе, окончила Мейконский колледж в Виргинии (1914), а позднее Корнеллский университет (1926). В Китае (1917–1934 гг.) занималась миссионерской деятельностью, а также преподавала английскую литературу в Нанкинском университете. Хорошо изучила китайский язык, культуру, литературу. Начала публиковаться с середины 20-х гг.
Роман «Восточный ветер, западный ветер» (East Wind, West Wind, 1930) открыл серию ее произведений, посвященных Китаю. За ним последовал роман «Земля» (The Good Earth, 1931, Пулитц. пр., рус. пер. 1934), переведенный почти на 30 языков, экранизирован, инсценирован. Вместе с романами «Сыновья» (Sons, 1932, рус. пер. 1935) и «Распадающийся дом» (A House Divided, 1935, рус. пер. 1935) образует трилогию «Обитель-земля» (The House of Earth).
В первом романе трилогии на широком социальном фоне дореволюционной китайской деревни прослежена судьба Ван Луна, поначалу бедняка, который, сражаясь с нуждой, болезнями, голодом, стихийными бедствиями, с завидным упорством увеличивает свой земельный надел, становится богатым землевладельцем, приумножает достояние. В романе сказались особенности творческого почерка Бак, тяготеющей к классическому реализму XIX в., равно как и к весьма ценимому ею Т. Драйзеру: акцент на социально-экономических факторах, тщательное воспроизведение среды, интерес к деталям бытового уклада. Ее манера несколько старомодна, нетороплива, не лишена сдержанного лиризма. Бак искусно стилизует повествование в духе китайских легенд, что придает романам специфически национальный колорит. В то же время ее характеры, насыщенные драматизмом, приобретают универсальную значимость.
В центре второго романа трилогии — история трех сыновей Ван Луна: старший и средний занимаются торговлей и бизнесом; младший, Ван Тигр, центральный персонаж, — типичная для Китая 20-30-х гг. фигура милитариста, который творит преступления на обширной, находящейся в сфере его влияния территории. В заключительной части трилогии на фоне революционного движения в стране развернута судьба сына Ван Тигра — Оаня, который порывает с отцом и мучительно ищет свою жизненную дорогу.
Достижением Бак стал ее роман «Мать» (The Mother, 1934, рус. пер. 1936), в котором создан вырастающий до символа образ «всеобщей матери», простой крестьянки, наделенной редкостной душевной стойкостью. Ее жизнь — бесконечный тяжкий труд, заботы о детях и их воспитание, преодоление семейных бед и невзгод.
В 1938 г. Бак была удостоена Нобелевской премии по литературе. Эта награда явилась данью популярности писательницы во всем мире и тому вкладу, который она внесла, открыв миллионам читателей неизвестные им стороны жизни Китая и самый образ этой страны.
В период второй мировой войны Бак занимает твердую антифашистскую позицию, много сил отдает публицистике. В романе «Драконово семя» (Dragon Seed, 1941) на примере семьи крестьянина Лин Тана рисует мужественное сопротивление китайского народа японской агрессии. В публицистической книге «Разговор о России с Машей Скотт» (Talk about Russia with Masha Scott, 1945) призывает к взаимопониманию между американским и советским народами. После войны создает целую серию психологически-бытовых романов, основанных на американском материале: «Портрет одного брака» (Portrait of a Marriage, 1945), «Злая жена» (The Angry Wife, 1947), «Родственники» (Kin-Folk, 1949) и др., которые, однако, большого успеха не имели. В 1953 г. опубликовала книгу «Человек, который изменил Китай» (Man Who Changed China), посвященную жизни Сунь Ятсена. Перу Бак принадлежат также книги для детей, несколько томов рассказов, пьесы, биографии ее отца и матери. В последние годы жизни выступала с либеральных позиций в защиту равноправия негров, против колониализма, предупреждала об опасности атомной войны: роман «Прикажи утру» (Command the Morning, 1959). Рассказы составили сборники «Первая жена» (The First Wife, 1933), «Сегодня и всегда» (Today and Forever, 1941) и «Далеко и близко» (Far and Near, 1948). Богатый жизненный опыт, особенно связанный с пребыванием в Китае в период революционных потрясений 20-30-х гг., литературная и общественная деятельность, встречи со многими знаменитыми современниками нашли отражение в ее мемуарах «Несколько моих миров» (My Several Worlds, 1954).
Исполненная веры в исторический прогресс, в светлые, добрые начала жизни, Бак осуждала тех, кто пишет книги, «пронизанные духом отчаяния и безнадежности».
Баркер (Barker), Джеймс Нелсон (17.VI.1784, Филадельфия, Пенсильвания — 9.III. 1858, Вашингтон) — драматург, один из основоположников американской драмы. Как и подавляющее большинство его современников, связанных с литературой, Баркер не был профессиональным писателем. Сын видного деятеля демократической партии, мэра Филадельфии, генерала Джона Баркера, он шел по стопам отца, занимая важные посты как в администрации родного города, так и в партийном аппарате демократов. Еще в 20-летнем возрасте пишет свою первую пьесу-трагедию «Испанский пират» (The Spanish Rover, 1804) — и с тех пор не оставляет драматургии на протяжении всей своей политической карьеры.
Сценическая история пьес Баркера, написанных под влиянием английской просветительской драмы, но не избежавших и более современных, романтических влияний, начинается с постановки на филадельфийской сцене его сентиментальной комедии нравов в духе Шеридана «Слезы и улыбки» (Tears and Smiles, 1807). Однако наибольшую известность Баркеру приносит мелодрама «Индейская принцесса, или Прекрасная дикарка» (The Indian Princess; or, La Belle Sauvage, 1808) — первая американская пьеса, удостоенная чести быть поставленной в Англии и открывающая собой длинный список литературных произведений всех жанров, сюжет которых основан на подлинной истории Покахонтас, дочери индейского вождя, спасшей от гибели капитана Джона Смита и вышедшей замуж за богатого виргинского колониста Джона Ролфа.
Среди пьес Баркера, созданных им в 10-е гг., особого упоминания заслуживают инсценировка поэмы В. Скотта «Мармион» (Marmion, 1812) и комедия «Как испытать возлюбленную» (How То Try a Lover, 1817, пост. 1836 под названием A Court of Love, «Суд любви»).
Призывавший к созданию истинно национальной литературы — «для американцев и об американцах», Баркер считал своей главной писательской миссией «сохранить дух свободы и объединять враждующие стороны в общей любви к свободе и в преданности родной стране». Руководствуясь патриотическими идеалами, он строил свои оригинальные пьесы исключительно на местном материале и даже предпринял попытку создать собственно американскую историческую драму. Его трагедия в белых стихах «Суеверие» (Superstition, 1824), которую критики называют лучшим произведением драматурга, имеет разветвленную романтическую интригу, развертывающуюся в Новой Англии конца XVII в., во время печально знаменитых процессов над ведьмами. Главного героя трагедии, тайна рождения которого открывается лишь в финале (он сын английского короля Карла II), обвиняют в колдовстве и казнят. Внимание Баркера к «местному колориту» и антипуританская направленность заставляют видеть в этой пьесе один из ранних примеров романтического историзма в американской литературе.
Барло (Barlow), Джоэл (24.111.1754, Реддинг, Коннектикут — 24.XII.1812, Зарновец вблизи Кракова) — поэт и дипломат, один из представителей «коннектикутских остроумцев» (Connecticut Wits) — группы американских поэтов эпохи Войны за независимость, с которыми он впоследствии решительно разошелся. Как большинство этих поэтов (Дж. Трамбулл, Р. Олсоп, Т. Дуайт, Д. Хамфрис), Барло учился в Иейлском колледже. В актовый день 23 июля 1778 г. выпускник колледжа Барло прочитал свою поэму «Видение мира» (The Prospect of Peace), получившую затем широкую известность.
Эта поэма прославляет борьбу Америки за освобождение от власти Англии и содержит провидение грядущего расцвета наук, искусств и литературы. Она стала как бы зародышем обширного «Видения Колумба» (The Vision of Columbus, 1787), над которым поэт работал почти десятилетие по окончании колледжа. Идея создания национального американского эпоса не оставляла Барло всю жизнь. Получив назначение полковым священником в армию Вашингтона, он сочинял патриотические проповеди для солдат и продолжал работу над эпической поэмой о будущем Америки.
В 1788 г. Барло уезжает в Европу. 17 лет, проведенных в Англии и Франции, деятельное участие в английском демократическом движении и во Французской революции еще больше укрепило Барло в сознании того, что его поэзия должна помочь человечеству в борьбе с феодальным деспотизмом, защищать идеи демократии и просвещения. В 1792 г. он вступил в радикально-демократическую организацию — Лондонское корреспондентское общество — и познакомился с У. Годвином. Особенно большое значение имело для Барло знакомство с Т. Пейном, перешедшее вскоре в дружбу.
Лучшая политическая сатира Барло «Заговор королей» (The Conspiracy of Kings, 1792) направлена против европейских монархов, организовавших военную коалицию против республиканской Франции. В политическом памфлете «Совет привилегированным сословиям» (Advice to the Privileged Orders, 1792) Барло выдвигает смелую по тем временам идею о несовместимости демократических прав человека с институтом частной собственности. После выхода в Лондоне первой части памфлета Барло подвергается гонению английских властей, и публикация второй части книги была запрещена. Ее издали во Франции в 1793 г., и Национальный конвент присвоил писателю звание почетного гражданина Франции.
Вынужденный под угрозой ареста покинуть осенью 1792 г. Англию, Барло переезжает в Париж и принимает деятельное участие в событиях Французской революции. По заданию Национального конвента он пишет памфлеты, в которых дает отпор клевете на Французскую республику и доказывает необходимость решительной борьбы с врагами революции. В эти годы завоевывает популярность революционная пародия Барло «Боже, храни гильотину!» (God Save the Guillotine!), написанная на мотив английского гимна. Песня-пародия завершается картиной пляски освободившихся народов на могилах гильотинированных ими деспотов.
В 1805 г. Барло вернулся в США. Его дом стал местом постоянных встреч демократически настроенных литераторов. Обогащенный опытом революционного движения в Европе, Барло принимается за коренную переработку своего «Видения Колумба». Результатом его усилий явилась «Колумбиада» (The Columbiad, 1807) — обширная поэма, продиктованная честолюбивым замыслом реализовать стародавнюю мечту американцев о национальном эпосе, без которого, по их понятиям, не могла существовать ни одна национальная культура. Попытка Барло, как, впрочем, и многочисленные опыты его современников и последователей, успеха не имела.
Последним эпизодом бурной жизни поэта, принимавшего участие в революционном движении в трех странах, была поездка к Наполеону, ведшему войну в России, с личной миссией президента США. Пребывание в России в период бегства наполеоновской армии из Москвы глубоко потрясло Барло. Стихотворение «Совет ворону в России» (Advice to a Raven in Russia, 1812) — последнее произведение поэта, вскоре заболевшего и скончавшегося в одной из польских деревень, через которую отступала «Великая армия», — полно горьких раздумий о судьбах Французской Революции.
Из других сочинений Барло, пользовавшихся известностью у современников, отметим ироикомическую поэму «Маисовый пудинг» (The Hasty Pudding, 1796).
Барри (Barry), Филип (18.VI.1896, Рочестер, Нью-Йорк -3.XII.1949, Нью-Йорк) — драматург, автор нескольких десятков салонных комедий и символических драм, представитель так называемого «романтического» направления в американской драматургии XX в. Окончил в 1919 г. Йейлский университет. Первые литературные опыты Барри относятся ко времени его учебы в Гарвардском университете, где он занимался в семинаре Дж. П. Бейкера «Мастерская 47». Уже в ранних комедиях Барри, с успехом ставившихся на Бродвее в 20-е гг., - «Ты и я» (You and I, 1923), «Самый младший» (The Youngest, 1924) и др. — выявляется основная тема его драматургии — бунт молодого героя против традиционных моральных ценностей. В «Белых крыльях» (White Wings, 1926), например, этот конфликт поколений подан в гротескной форме как борьба между семействами «лошадников» и автомобилистов. Счастью героя-«лошадника» мешает приверженность к умирающей традиции, но в конце концов он порывает с нею, становится водителем такси и женится на дочери изобретателя автомобиля.
Сходный конфликт лежит в основе и салонных комедий Барри, действие которых разворачивается в высших сферах американского общества: «Каникулы» (Holiday, 1928), «Царство животных» (The Animal Kingdom, 1932), «Филадельфийская история» (The Philadelphia Story, 1939). Антиконформистский бунт героев и здесь не выходит за пределы семейных и любовных отношений.
Барри пробовал свои силы в психологической и философской драмах. Иногда он использовал в подобных случаях тематику своих же комедий. Такова, например, пьеса «Завтра и завтра» (Tomorrow and Tomorrow, 1931), где мотив супружеской измены получает отчетливо фрейдистскую интерпретацию. Его символистские драмы «Отель „Универсум“» (Hotel Universe, 1930) и «А вот и клоуны» (Here Come the Clowns, 1938) — вневременные, очищенные от конкретных социальных примет параболы человеческого существования.
Незаурядный комедиограф, он, однако, не нашел путей к глубинной смысловой перестройке излюбленного жанра, а его философским драмам недостает композиционного мастерства и точности стиля, присущих комедиям.
Барт (Barth), Джон (p. 27.V.1930, Кеймбридж, Мэриленд) — прозаик, глашатай американского постмодернизма в его философскоантропологическом, окрашенном «черным юмором» варианте (см. ст. Т. Пинчон, Дж. Хоукс). Последнюю надежду романа как «полиформы» буржуазной эпохи Барт видит в обнажении повествовательных приемов, раскрытии ее подспудных связей с классическими фабульными «архетипами» («Панчатантра», «Тысяча и одна ночь», Библия, античная мифология). Ядром и смыслом повествования должна стать «история рассказчика» и сопутствующая «дестилизация», самообразование в слове. Свои художественные конструкции Барт, в отличие от «романов воспитания» (Erziehungsromane), называет «романами унижения, осмеяния» — Herabziehungsromane. Эти идеи, реализуемые в его творчестве, развиты теоретически в эссе «Литература исчерпанности» (The Literature of Exhaustion, 1967), где названы его учителя в деле «обновления»: X. Л. Борхес, С. Беккет, В. Набоков.
Сын владельца ресторана, Барт, окончив школу, занимался в высшем музыкальном училище. Окончил университет Джона Гопкинса (1952). С 1953 г. — университетский преподаватель истории и теории литературы.
Первый роман Барта — «Плавучая опера» (The Floating Opera, 1956) — «нигилистическая комедия». В гротескно-комических этюдах быта и нравов «верхнего слоя» городка Кеймбриджа «домашняя экзотика» обретает социально-обличительный, антибуржуазный смысл; Барт осмеивает собственнический уклад жизни и обывательскую узость. Рассказчик, адвокат Тодд Эндрюс, решается на самоубийство (акт нигилистического самоутверждения в духе инженера Кириллова из «Бесов» Ф. М. Достоевского), но происшествия и переживания одного дня убеждают его в том, что абсурд жизни и абсурд смерти равноценны и поэтому вопрос «быть или не быть» решения не имеет. Философские проблемы всецело погружены здесь в разговорно-бытовую стихию, сказ.
В следующем романе — «Конец пути» (The End of the Road, 1958) — жутковатая адюльтерная история («нигилистическая трагедия») непонятна без понимания личности повествователя, интеллигента без определенных занятий, для которого во всех случаях жизни аргументы «за» и «против» равнозначны. Роман построен как драматизированный диспут, итог которого — окрашенная иронией и цинизмом безысходная жизненная ситуация (отсюда и заглавие романа).
Нигилистическую трилогию завершил в 1960 г. стилизованно-исторический, пародийный роман воспитания. Герой его — реальное лицо, американский поэт-иммигрант XVIII в. Эбенезер Кук, и роман носит название его поэмы 1708 г. «Торговец дурманом» (The Sot-Weed Factor). Поругание невинности и осмеяние возвышенных устремлений героя, преображение эпического замысла в сатирический, а истории в «круговую метафору» (allround metaphor) — таков сюжет псевдоэпопеи Барта о колониальном освоении Америки. Раблезианский стиль романа создает трагикомическую атмосферу, обеспечивает игровую многозначность явлений.
Роман «Козлоюноша Джайлз» (Giles Goat-Boy, 1966) впервые принес Барту читательский успех. Это многослойное «переписывание» антропоцентристского варианта истории человечества, которая объясняется как недоразумение с точки зрения «цивилизации компьютеров». Текст романа представляет собой якобы запись надиктованного компьютеру жития-евангелия (героя, объединяющего в себе человеческий, животный и машинный лик), трижды отредактированного и кое-как приведенного в соответствие с людским пониманием. Тот «космический университет», которым в романе видится вселенная, представляет, по сути дела, компендиум комических соответствий между действительными историческими событиями и их пародийными, «демаскирующими» объяснениями. «Козлоюноша Джайлз» — своего рода антитеза «Поминкам по Финнегану» Дж. Джойса: это обозрение возможных истолкований мировой истории «с высоты» 60-х гг. XX в., причем демифологизация и новая мифологизация образуют нерасплетаемую общность. «Евангелие от Джайлза» — универсальная пародия, со всеми вытекающими последствиями.
«Затерянные среди забав» (Lost in the Funhouse, 1968) — сборник, включающий псевдоисторические и мифологические художественные опыты, из которых самые содержательные — «Эхо» и «Менелаиада». Они оказались зародышем трехчастной книги «Химера» (Chimera, 1972), где перелицовка (псевдоактуализация) сказочно-мифологических сюжетов путем введения в них сказителя, реорганизующего внутреннюю форму (а тем самым и содержание), становится разрушительным принципом повествования.
В эпистолярном романе «Письма» (Letters, 1979, Нац. кн. пр.) в переписку вступают персонажи существующих и ненаписанных романов Барта; облик персонажа исчезает, и остается лишь его «голос», художественный «вымысел» полностью устраняется: действительны лишь отношения между художественными вымыслами. Недостоверность происшествий (сюжетная энтропия) достигает предела: автор замыкается в собственном творчестве и утрирует до предела его условности. «Письма» — своеобразный итог «преодоления» и пародийного «спасения» романа, хрестоматия творческого кризиса, тупик нравственного и мировоззренческого релятивизма. По сути дела, лишь перепевом прежних экзистенциально-абсурдсистских мотивов явился и очередной роман Барта «В отпуске» (Sabbatical: A Romance, 1982), где похождения университетского профессора и его жены представлены как авантюрный сюжет бесплодных «поисков себя».
Американские критики сравнивали творчество Барта с лабиринтом и калейдоскопом: оба эти уподобления в полной мере относятся к сборнику его структуралистской эссеистики «Часослов на пятницу» (The Friday Book, 1984).
Бартельм (Barthelme), Дональд (p. 7.IV.1931, Филадельфия) — прозаик. Учился в Хьюстонском университете. Свои первые рассказы опубликовал в начале 60-х гг., а по выходе сборника «Возвращайтесь, доктор Калигари!» (Come Back, Dr. Caligari, 1964) и романа «Белоснежка» (Snow White, 1967) обрел признание критики. Бартельм выдвинулся как один из лидеров т. н. «черного юмора» — неоавангардистского направления в литературе США (Дж. Барт, Дж. П. Донливи, Дж. Хоукс и др.), которое, разделяя обычную для модернизма идею абсурдности бытия, стремилось художественно обосновать ее посредством гротескного изображения реальности современной Америки.
Вызывая ассоциации со знаменитым немецким «фильмом ужасов» и с изящной сказкой Уолта Диснея, заглавия первых книг Бартельма указывают на его творческие принципы, родственные киномонтажу, но вместе с тем содержат в себе пародийную установку. Объект пародии — стандартизованность мещанского сознания, осваивающего и «готику» сюрреалистских образов, и романтику прославленных легенд, чтобы приспособить обретения культуры к кругу убогих понятий, механизированных мыслей и примитивных психологических реакций, составляющих истинную натуру статистически благополучного «среднего американца».
Проза Бартельма отличается намеренной однотонностью колорита и широким использованием бурлеска. Трагифарсовые ситуации многих его рассказов созданы неспособностью героев из обывательской среды хотя бы допустить возможность иного духовного существования и растерянностью, овладевающей этими персонажами, когда они сталкиваются с любыми отклонениями от штампов, по которым живут сами. «Рационализированный стиль», как определяет свою поэтику сам Бартельм, нередко выражается в формализированном описании различных явлений действительности, уже своей совмещенностью призванных продемонстрировать ее тотальное «безумие», ее очевидную ущербность.
Подобные «каталоги» понятий, принципов, человеческих типов, событий, моделей сознания, отличающих «потребительское общество», у Бартельма насквозь ироничны. Его творчество оказывается своего рода комической феноменологией Америки 60-х и 70-х гг. — сборники «Городская жизнь» (City Life, 1970), «Преступные наслаждения» (Guilty Pleasures, 1974), во многом итоговый сборник «Шестьдесят рассказов» (Sixty Stories, 1981).
Постепенно сатирическое начало, свойственное Бартельму в его ранних произведениях, ослабевает, заменяясь умозрительными построениями, претендующими на всеобъемлющий философский смысл. Исчезает и персонаж, отчасти напоминающий «маленьких людей» Чаплина, хотя и живущий в иную — бесцветную, «рационалистическую» эпоху. Свойственная этому герою болезненная, но все же неискоренимая духовность сменяется в книгах Бартельма, созданных к концу 70-х гг., полной безликостью, психологическим автоматизмом. Персонаж становится маской, в которой укрупнены черты патологичности, сделавшейся привычной и незамечаемой.
Роман Бартельма «Мертвый Отец» (The Dead Father, 1975) построен как чисто условное, алогичное повествование, пародирующее и выверты контркультуры, и засилье примитивного фрейдизма в американском массовом сознании, и беспомощные поиски духовного авторитета, но прежде всего-попытки увидеть какую бы то ни было разумность в сегодняшнем мире. История гигантской статуи, неожиданно появляющейся в захолустном городке и противящейся всем стараниям ее уничтожить, прочитывается и как аллегория, несущая в себе идею непознаваемости законов действительности, которые, однако, обладают целенаправленно антигуманной силой. И в этом романе, и в последующем творчестве Бартельма (роман «Рай» — Paradise, 1986) основным повествовательным приемом становится монтаж, доносящий идею абсолютной бессмыслицы бытия.
Баум (Baum), Лаймен Фрэнк (15.V.1856, Читтенанго, Нью-Йорк — 6.V.1919, Голливуд, Калифорния) — прозаик. Свое подлинное призвание — сказочника — нашел сравнительно поздно. К 40 годам он успел побывать продавцом и коммивояжером, репортером и редактором газеты, актером, драматургом и даже тренером бейсбольной команды. Сказка «Удивительный волшебник из страны Оз» (The Wonderful Wizard of Oz) была опубликована в 1900 г. Несколько лет спустя, настойчиво побуждаемый к тому читателями, Баум написал продолжение — «Страна Оз» (The Land of Oz, 1904), а в дальнейшем почти ежегодно дарил американским детям к Рождеству очередную историю о чудесной стране, созданной его фантазией (всего их опубликовано 14). Хотя эти сказки и составили лишь малую часть написанного Баумом, именно благодаря им его имя вошло в историю литературы США. Сказки о стране Оз были и остаются настолько популярны, что после смерти Баума не раз предпринимались попытки продолжить волшебную летопись (любопытно, что советского писателя А. Волкова, пересказавшего «Волшебника» по-русски, пример Баума вдохновил на самостоятельный сказочный «сериал»). Сказки Баума много раз ставились на сцене и экранизировались.
Среди своих соотечественников, писавших и пишущих в жанре литературной сказки, Баум и по сей день остается самой яркой индивидуальностью. Придуманный им мир соединил в себе традиционные атрибуты сказочного фольклора с конкретными приметами американского сельского быта. По выражению одного из исследователей Баума, Оз — обыкновенная американская ферма, где все вдруг стало необыкновенным. Расположенная где-то на Западе, окруженная со всех сторон пустыней, страна Оз — это страна мечты, резко противопоставленная автором иссохшей, серой канзасской прерии, откуда начинаются путешествия героини, девочки Дороти. В стране Оз нет богатых и бедных, нет денег, войн, болезней, жизнь здесь — праздник общительности и дружелюбия.
Добро у Баума всегда берет верх над силой зла, да и само зло в большинстве случаев оказывается «ненастоящим», иллюзорным. Баум не раз повторял, что хочет создать нестрашную сказку, в которой бы — в противоположность классическим образцам — «чудеса и радость были сохранены, а горе и ужас отброшены». Влияние на Баума Л. Кэрролла очевидно, но не менее очевидны и различия английского и американского сказочников. В противоположность Стране чудес, где Алисе приходится продираться сквозь логические ловушки, иронические хитросплетения слов и понятий, в которых отразились косвенно вполне реальные жизненные отношения, условности и предрассудки британского быта, Оз — блаженная страна, где конфликты, противоречия, теневые стороны жизни отменены.
Сказки Баума проникнуты оптимистической верой: все, о чем может мечтать человек, заложено в нем самом. Баум был убежден в том, что человечность, нравственность в людей не вкладывают — их пробуждают. Равно как и в том, что «греза — греза наяву, когда глаза открыты, а мозги вовсю работают, — должна привести к совершенствованию мира. Ребенок с развитым воображением со временем вырастет в мужчину или женщину с развитым воображением и, значит, сможет сам взращивать, вести вперед цивилизацию».
Беллами (Bellamy), Эдвард (26.111.1850, Чикопи-Фоллс, Массачусетс — 22.V. 1898, там же) — прозаик, публицист. Сын священника, получивший солидное юридическое образование в европейских университетах, Беллами отказался от карьеры адвоката. Как и многие его соотечественники, пришел в литературу из журналистики, проработав более 10 лет в газетах Спрингфилда, где завоевал известность в рабочей аудитории статьями радикальной направленности. Книга Беллами «Герцог Стокбриджский. Роман из времен восстания Шейса» (The Duke of Stockbridge. The Novel of Shays' Rebellion, 1879) была посвящена крупнейшему восстанию мелких фермеров в Массачусетсе в 1786 г. под руководством ветерана Войны за независимость Даниэля Шейса. В 1870–1880 гг. складываются общественно-политические воззрения Беллами: его критическое отношение к господствующей в США системе, чреватой поляризацией богатства и бедности, а также приверженность принципу всечеловеческого равенства, убежденность в изначальной доброй природе людей и грядущем торжестве гуманистических принципов. Его знаменитый утопический роман «Взгляд назад» (Looking Backward: 2000–1887; 1888) отразил атмосферу Америки 1880-х гг., взбудораженной стачечным движением, а затем потрясенной Хеймаркетским делом. В нем Беллами передал носившуюся в воздухе потребность в социальных переменах. Роман свидетельствовал о знакомстве автора с идеями Маркса, воспринятыми из книги американского социалиста Л. Гронлунда «Кооперативная республика» (1884), а также с трудами Г. Джорджа, Г. Д. Ллойда и других социологов и экономистов.
Беллами обогащал традицию социальной утопии, восходящей к Платону и Томасу Мору, а конструирование «второй реальности» в романе, т. е. идеального социального строя, сочеталось у него с критикой современных общественных условий. Герой повествования Джулиэн Уэст — состоятельный бостонец, проснувшийся после летаргического сна в 2000 году в гостеприимном доме доктора Лити и ставший свидетелем победы «новой цивилизации». Художественный эффект достигался с помощью контраста: прошлое, которое олицетворял Уэст, представлено во всей своей абсурдности; напротив, Новый Мир обнаруживал неоспоримые преимущества. В Новом Мире, описанном с подкупающей конкретностью деталей, осуществлялся принцип экономического равенства, воплощался лозунг: «от каждого по труду, всем поровну». Все средства производства переданы в руки государства, техника достигла сказочно высокого уровня, а взамен истощающей конкурентной борьбы прошлого торжествуют отношения братства и взаимопомощи. Показав преодоление противоположности между физическим и умственным трудом, победу равноправных отношений между мужчиной и женщиной, введение всеобщего образования и т. д., Беллами вместе с тем демонстрирует несколько утилитарное отношение к литературе и искусству как средству развлечения, равно как и упрощенное, в духе прямолинейного детерминизма, представление о формировании нового человека. Сложность и многогранность человеческой природы, даже «странности любви» — все, согласно Беллами, подчинено неукоснительной логике экономических отношений. Веря, подобно просветителям, в силу убеждения, уповая на мирные, эволюционные формы развития, Беллами не одобрял революционного насилия сторонников «красного флага».
Роман стал не только литературным событием, но и вызвал сильнейший общественный резонанс: многочисленные приверженцы теорий Беллами увидели в нем «нового пророка», в стране стали организовываться многочисленные Клубы Беллами. Роман стимулировал своеобразный «футурологический взрыв» в литературе США, появление целой серии произведений, прогнозирующих будущее, романов-утопий и романов-предупреждений: «Путешественник из Альтрурии» (1894) и «Сквозь игольное ушко» (1907) У. Д. Хоуэллса, «Колонна Цезаря» (1890) И. Донелли, «Железная пята» (1906) Дж. Лондона; позднее — «У нас это невозможно» (1935) С. Льюиса и др; вызвал он и художественную полемику (в романе У. Морриса «Вести ниоткуда», 1891). В книгах противников Беллами (А. Б. Додд, Дж. У. Роберте, К. Вильбрандт и Др.) социалистическое общество представлялось в гротескно-карикатурном свете как царство лености и унылой уравниловки. Отвечая своим оппонентам, конкретизируя и уточняя картину будущего, Беллами издает слегка беллетризированный трактат «Равенство» (Equality, Э1, рус. пер. 1907), сюжетно сопряженный с романом. Огромный успех романа «Взгляд назад» в Англии, Германии, Канаде, Нидерландах и других странах продемонстрировал притягательную силу социалистических идей. Беллами был популярен и в России. В дневнике Л. Н. Толстой охарактеризовал роман как «очень замечательную вещь» и содействовал его переводу (1889). В рабочих кружках России романом Беллами зачитывались так же, как «Что делать?» Н. Г. Чернышевского, «Оводом» Э. Л. Войнич и «Спартаком» Р. Джованьоли. В 1918 г. в революционном Петрограде глава из трактата «Равенство», «Притча о бочке», была издана отдельной брошюрой. По словам американского критика-марксиста Филипа Фонера, роман «Взгляд назад» долгое время был для многих его соотечественников «первым учебником социализма». Идеи Беллами находили сочувственный отклик у Б. Шоу, Г. Уэллса, Э. Синклера, К. Цеткин и др., его творчество — важное звено в развитии социалистической традиции в литературе США.
Беллоу (Bellow), Сол (p. 10.VI.1915, Лашен, Канада) — прозаик. Лауреат Нобелевской премии (1976). Родился в семье эмигрантов из России, в 1924 г. переехал с родителями в Чикаго. Изучал антропологию и социологию в Чикагском и Северо-Западном университетах. Служил в торговом флоте США (1944–1945). Впоследствии занимался преподавательской деятельностью, участвовал в издании Британской энциклопедии. Как антрополог работал в Мексике, некоторое время жил в индейской резервации в Неваде, путешествовал по Европе.
Первая публикация — рассказ «Два утренних монолога» (Two Morning Monologues, 1941). Известность к Беллоу приходит с публикацией повестей и романов «Неприкаянный человек» (Dangling Man, 1944), «Жертва» (The Victim, 1947), «Приключения Оги Марча» (The Adventures ofAugie March, 1953, Нац. кн. пр.), «Лови день» (Seize the Day, 1956), «Гендерсон, король дождя» (Henderson, the Rain King, 1959).
Каждая из этих книг может быть прочитана как современная философская притча, в центре которой — проблема личности, исследуемая в духе экзистенциалистских антиномий: свобода и выбор («Неприкаянный человек»), жертва и палач («Жертва»), индивидуальная и общественная природа человека («Лови день», «Гендерсон, король дождя»). Лучшее произведение 40-50-х гг. — роман «Приключения Оги Марча», где круг действующих лиц расширяется, развивается внешний сюжет, герой — действующая личность, показан через поступки. Это роман пикарескного плана, но принадлежащий XX в., ибо описывает не только похождения героя, но и приключения его души. Беллоу последовательно проводит свой персонаж через все круги американской жизни, но в каждом из сообществ он остается одиноким и чужим, пребывающим в вечном и безуспешном поиске своего «я».
В романах 60-70-х гг. заметно усложняется композиция, усиливается психологизм, меняется герой, становясь более зрелым, образованным, творческим человеком, но неизменной остается писательская тема: поиски человеком себя и своего места в мире. «Герзаг» (Herzog, 1964, Нац. кн. пр.), «Планета мистера Саммлера» (Mr. Sammler's Planet, 1970, Нац. кн. пр.), «Дар Гумбольдта» (Humboldt's Gift, 1975, Пулитц. пр.) — проза философская, интеллектуальная, психологическая.
Мозеса Герзага, 50-летнего профессора, выбил из колеи уход жены, предательство друга. В кризисное для него время он вспоминает, размышляет, мысленно пишет письма великим людям, в том числе давно умершим. «Что это значит — быть человеком? В городе, в столетии, в массе. Человеком, трансформированным наукой. Под гнетом силы и под постоянным контролем. В условиях сплошной механизации. После крушения радикализма. В обществе, где люди не понимают друг друга и личность девальвирована…Да, Бог мертв, но это уже давно пройденный этап. Сейчас можно утверждать, что Смерть стала Богом». Научиться жить в таком мире — задача Герзага.
Герой «Планеты…» — 70-летний польский еврей, чудом спасшийся во время фашистской оккупации и приехавший в Нью-Йорк как землю обетованную. Встретившись и здесь с насилием, Саммлер воспринимает город как место, сконцентрировавшее распад и моральную деградацию не только Америки, но и всей современной цивилизации. Мир видится ему буквально затопленным злом, и Саммлер резко осуждает это неодолимое «вселенское зло».
Не менее пессимистичен и следующий роман — «Дар Гумбольдта», в котором интеллектуальные герои, наделенные тонкой душевной организацией, образованные и мыслящие, критикующие бездуховность Америки, все-таки принимают ее как неизбежность. Текст романа перенасыщен цитатами, реминисценциями, ссылками на мистические теории, метафизическими рассуждениями.
В центре внимания Беллоу — человеческая личность, исследующая характер своих отношений с миром. И личность, и поиски всегда сложны и однотипны: герой непременно аутсайдер, человек извне; он принципиально несовместим с обществом, но в финале примиряется со злом. Ключом к романистике писателя можно считать слова Герзага, обращенные к Ницше: «Вы правы… не надо обманываться насчет существования другой, доброй природы человека… но беспощадно, без жалких утешений, проникнуть в зло и за его пределы». Остро высмеивая зло, едко критикуя моральное уродство, герои Беллоу в конечном итоге обреченно и равнодушно принимают отчуждение, аморализм.
Философичность, психологизм, умение воссоздать реальность, ироничность, юмор очень высоко оцениваются американской критикой, особенно нью-йоркскими интеллектуалами. Исследователи отмечают воздействие русской классики — и влияние гебраизма, перекличку с урбанистом Т. Драйзером, а главное — умение писателя передать сам дух американского общества середины XX в., ощущение каждого (при этом Беллоу даже сравнивают с У. Уитменом) как трагически-одинокой, отчужденной личности. Именно это последнее свойство и дает основания называть Беллоу и близких ему писателей «спикерами Америки середины века». Однако такое состояние его героев не является результатом социального опыта, оно обусловлено, предопределено рождением и воспитанием, т. е. авторская постановка проблемы отчуждения личности, гуманизма, духовных ценностей не вполне исторична. Вспоминая свое детство, проведенное в еврейском гетто, Беллоу писал: «Евреи в гетто чувствовали себя вовлеченными в грандиозную шутку. От Бога им было предопределено быть великим народом, а они жили как мыши. История была чем-то, что с ними случалось, сами они ее не совершали. Народы ее совершали, а они, евреи, от нее страдали». Ощущение аутсайдера-конформиста проходит через все творчество. В нем прочитываются и элементы сионизма — отношение к евреям как к избранному народу. В 70-е гг. сионистские настроения усиливаются, о чем свидетельствуют опубликованные после поездки на Ближний Восток «Личные впечатления о путешествии в Иерусалим» (То Jerusalem and Back. A Personal Account, 1976), а также публицистика и романистика этого периода в целом.
Некоторый отход от традиционного для писателя отношения к проблемам личности происходит в его романе «Декабрь декана» (Dean's December, 1982), где, несмотря на все свои разногласия с Америкой, главный герой все же выступает органической частицей своей страны, воспринимает ее боль как личную, пытается действовать и решать конкретные проблемы своего времени, определенной социальной среды. Примечательно, что, несмотря на резко негативное описание социалистической Румынии, в том же романе положительным героем выступает старая революционерка, пострадавшая от режима, но сохранившая верность высоким идеалам.
Роман «Больше умирают от разбитого сердца» (More Die of Heartbreak, 1987) по обыкновению оснащен приметами современности второй половины 80-х гг. (СПИД, Чернобыль и т. д.), и сюжет вращается вокруг традиционной темы неправедности больших денег. Главная же его проблематика сосредоточена на «загадках пола», на неудачной личной, любовной жизни двух ученых: филолога-русиста Кеннета Трахтенберга и его дяди-ботаника Бена Крайдера. Герои ведут долгие, затрудняющие движение прозы беседы о достижимости полноты существования через гармонию плоти и духа. Небезынтересны попытки писателя сопоставить русский культурный опыт начала века (В. Розанов и др.) с опытом американским.
Стилистической искусностью отмечена «малая проза» Беллоу, варьирующая и развивающая тематику его романов. Более лиричен и человечен первый сборник-«Воспоминания Мосби и другие рассказы» (Mosby's Memories and Other Stories, 1968); в другом же — «Простофиля» (Him With His Foot in His Mouth, 1984) — идеи отчасти загораживают характеры, которые, по выражению американской критики, скорее «фланеры по человеческому существованию».
Из нескольких пьес Беллоу выделяется комедийный «Последний сеанс» (The Last Analysis, 1964).
Бене (Benet), Стивен Винсент (22.VII. 1898, Бетлехем, Пенсильвания — 13.III.1943, Нью-Йорк) — поэт, прозаик.
Случилось так, что в семье потомственного военного, полковника Джеймса Уокера Бене, расцвело созвездие талантов литературных. Поэтом стал старший сын полковника, Уильям Роуз Бене. Женой Уильяма была поэтесса Элинор Уайли. Дочь полковника, Лора Бене, тоже опубликовала несколько сборников поэзии, хотя известность получила благодаря биографическим книгам о П. Б. Шелли, С. Т. Колридже, Э. По, Э. Дикинсон, В. Ирвинге, У. М. Теккерее. Когда же младший сын, Стивен Винсент Бене, в канун своего тридцатилетия опубликовал роман в стихах «Тело Джона Брауна» (John Brown's Body, 1928, Пулитц. пр.), стало ясно, какая из звезд семейной плеяды светит ярче всех.
Бене начинал двумя стихотворными сборниками, выпущенными в 1915 г. В 1919 г. окончил Йейлский университет. Затем публикует свой первый роман-«Начало мудрости» (The Beginning of Wisdom, 1921), — воссоздающий жизнь в колледже; за ним последовали другие. Слава пришла с книгой «Тело Джона Брауна». «Американское движение рабов, начавшееся со смерти Брауна», Маркс относил к величайшим событиям в мире. Подвигом Брауна, его борьбой против рабовладения восхищался вождь русской революционной демократии Н. Г. Чернышевский.
Бене посвятил подвигу Брауна первую из восьми глав своей эпопеи о Гражданской войне. Неторопливо, на фоне грандиозных общественных катаклизмов рассказывается в книге о судьбах множества людей. По ходу повествования вновь и вновь звучит в ней тема Джона Брауна, утверждающая и славящая величие и бессмертие подвига во имя свободы людей. Благодаря этому демократическому пафосу, великолепному знанию автором исторических реалий, совершенному владению многообразными формами стиха, особенно фольклорными, книга Бене сразу же завоевала редкую для поэтических произведений популярность. Многие фрагменты из нее включаются теперь в антологии.
История Америки занимает основное место в творчестве Бене. Наибольшую известность получили произведения, созданные в фольклорных традициях: «Баллада об Уильяме Сикоморе» (The Ballad of William Sicamore, 1923) — о судьбе пионеров, баллада «Горный козодой» (The Mountain Whippoorwill, 1925) — о состязании сельских скрипачей, виртуозно передающая атмосферу веселого народного празднества, а также незаконченная эпическая поэма о заселении континента «Западная Звезда» (Western Star, 1943, Пулитц. пр.).
В 1931 г. появились избранные «Баллады и стихи. 1915–1930» (Selected Poems, 1915–1930). По мотивам новеллы Ирвинга «Дьявол и Том Уокер» Бене создает свой вариант американской фаустианы — сказку в прозе «Дьявол и Дэниел Уэбстер» (The Devil and Daniel Webster, 1937), вошедшую в золотой фонд американской новеллистики. В отличие от Ирвинга Бене своего душезакладчика оправдывает и дьяволу его не отдает. На основе рассказа Бене затем написал либретто одноактной оперы (1939, музыка Дугласа Мура).
Общественные взгляды писателя открыто выражаются в таких стихотворениях 30-х гг., как «Литания по диктатурам» (Litany for Dictatorships), «Ода австрийским социалистам» (Ode to the Austrian Socialists), «Ода Уолту Уитмену» (Ode to Walt Whitman).
В годы войны большим успехом пользовались антифашистские радиоспектакли Бене «Дневной кошмар» (Nightmare at Noon, 1940), «Они жгут книги» (They Burned the Books, 1942), серия из шести передач «Дорогой Адольф» (Dear Adolf, 1942). В основном же его произведения военных лет проповедуют принципы американской демократии.
За несколько месяцев до смерти Бене принял участие в вечере, устроенном Комитетом помощи русским. Специально для этого события поэт написал стихотворение «России» (This for Russia).
Берд (Bird), Роберт Монтгомери (5.II.1806, Ньюкасл, Делавер — 23.I.1854, Филадельфия, Пенсильвания) — прозаик, драматург. Врач по образованию, окончивший университет Пенсильвании (1827), человек чрезвычайной работоспособности и разносторонней одаренности, Берд в конце 20-х гг. обратился к литературной деятельности. Увлекшись классической филологией, он стал писать стихи и пьесы в традиции античности и Ренессанса. Две его пьесы имели значительный сценический успех: «Гладиатор» (The Gladiator, 1831), посвященный восстанию Спартака, и «Маклер из Боготы» (The Broker of Bogota, 1839).
Завоевание Южной и Центральной Америки испанцами, жизнь и судьба индейцев, обстоятельства и характерные черты жизни современного американского общества — все эти мотивы были широко представлены в трагедиях и комедиях Берда.
Берд-прозаик выступил как продолжатель традиций Ч. Б. Брауна и Дж. Ф. Купера. Его ранние романы являют собой сочетание традиции готического и историко-приключенческого повествования.
Поначалу Берд увлекался экзотическим колоритом мексиканской конкисты и попытался воплотить его в дилогии «Калавар, или Рыцарь конкисты» (Calavar; or, The Knight of the Conquest, 1834) и «Неверный, или Падение Мехико» (The Infidel; or, The Fall of Mexico, 1835). Эти произведения имели успех у читателей, невзирая на то что обилие романтических штампов и перегруженность фабулы значительно снижали их художественные достоинства. Гораздо большей зрелостью отличаются романы Берда о фронтире, связанные с прошлым Делавера, Пенсильвании и Кентукки («Ястребы из Ястребиной лощины», Hawks of HawkHollow, 1835).
Наиболее известен роман Берда «Лесной дьявол» (Nick of the Woods; or, Jibbenainosay, 1837), выдержавший множество переизданий, переведенный на ряд европейских языков и неоднократно инсценированный. Действие романа разворачивается в конце американской революции. Герой, внешне скромный, миролюбивый квакер Натан Слотер (его в шутку прозвали Кровавый Дьявол), на самом деле одержим демоном мести: он тайно истребляет индейцев, вырезая на теле убитых кровавый крест, мстя за уничтожение своей семьи. После множества перипетий Натан, расправившись с главным обидчиком, индейским вождем, уходит в леса, убежденный, что язык фронтира — действие и жестокость, а не доброта. Создавая образ Кровавого Натана и негативные образы Дикарей, Берд полемизировал с просветительской традицией «благородного дикаря» и отстаивал «правдивость» своей точки зрения всю жизнь. Третий роман серии — «Запоздалая месть» (А Belated Revenge, 1889), — законченный сыном писателя, повторяет идеи предыдущих.
Некоторые романы Берда — «Шепард Ли» (Sheppard Lee, 1836) и «Приключения Робина Дея» (The Adventures of Robin Day, 1839) — сближаются с сатирической традицией X. Г. Брэкенриджа и Р. Тайлера. Однако критические мотивы здесь неглубоки: в них ощущается враждебное отношение к аболиционизму.
Берду принадлежат два томика нравоописательных очерков из американской жизни — «Питер Пилигрим, или Воспоминания бродяги» (Peter Pilgrim; or, A Rambler's Recollections, 1838).
Берман (Behrman), Сэмюел Натаниел (9.VI. 1893, Вустер, Массачусетс — 9.IX.1973, Нью-Йорк) — драматург, сценарист, эссеист. Родился в семье выходцев из Литвы. Обучался в Кларк-колледже, Гарвардском и Колумбийском университетах. Посещал гарвардский семинар Дж. П. Бейкера «Мастерская 47», из которого вышли многие американские драматурги. Работал в «Нью-Йорк таймс». Первые его произведения были написаны в соавторстве с Кеньоном Николсоном: «У постели больного. Комедия излечения» (Bedside Manners: A Comedy of Convalescence, 1923), «Ночная работа» (A Night's Work, 1924), «Такова любовь» (Love Is Like That, 1927) и, вместе с Оуэном Дэвисом, «Забывчивый человек» (The Man Who Forgot, 1926). Известность принесла ему пьеса «Двойник» (The Second Man, 1927), выдвинувшая его в число ведущих комедиографов своего времени. Значительную роль в его успехе как драматурга сыграли выдающиеся актеры Линн Фонтэйн и Альфред Лант.
Излюбленным жанром Бермана была комедия, в которой он, ориентируясь среди предшественников на творчество английского писателя Дж. Мередита, придавал первостепенное значение не сюжету, а внутреннему движению характера. В лучших пьесах он достиг необходимого для этого жанра соединения легкости, остроумия и непринужденности. Под воздействием событий 30-х гг. в драматургии Бермана наметились перемены, сказавшиеся в известной переакцентировке действия, в котором чувствуются, хотя и довольно приглушенно, отголоски социальных бурь эпохи. Особенно ощутимо это в пьесах «Биография» (Biography, 1932), где рядом с его привычными светскими персонажами появляется выходец из низов, стремящийся обратить внимание аристократов на царящую в Америке несправедливость, и «Не время для комедий» (No Time for Comedy, 1939), герой которой — драматург, разрывающийся между желанием писать серьезные вещи и соблазном легкого успеха в жанре комедии. Приверженность избранному жанру высокой комедии с ее героями, предающимися блестящей, но праздной игре ума, недостаточная гибкость драматургических принципов помешали Берману передать те перемены, что произошли в мире после его дебюта. Его временем так и остались 20-е гг. Даже лучшие его пьесы никогда не отличались глубиной содержания. Сейчас они выглядят устаревшими и практически исчезли из современного репертуара.
После второй мировой войны Берман занимался в основном переводами пьес или инсценировками. Помимо работы в театре часто выступал в качестве сценариста.
Берман — автор романа «Увеличительное стекло» (The Burning Glass, 1968), нескольких книг очерков, мемуаров.
Берримен (Berryman), Джон (25.Х.1914, Мак-Алестер, Оклахома — 7.1.1972, Миннеаполис, Миннесота) — поэт классической ориентации, испытавший сильное влияние модернизма и преодолевавший его на путях «поэтической объективности» и стихотворной драматизации в книгах 1950-1960-х гг. Поклонник Д. Шварца, друг и единомышленник Р. Лоуэлла.
Берримен вырос в захолустном городке, где отец заведовал местным банком, а мать учительствовала. Воспитан в строгих католических правилах. Самоубийство отца стало эмоциональным фоном всей жизни и поэзии Берримена и наряду с наследственным алкоголизмом послужило, по-видимому, причиной самоубийства поэта. Получил степень бакалавра в Колумбийском (1936) и в Кембриджском (Англия, 1938) университетах. С 1940 г. до конца жизни преподавал в университетах. Лауреат Пулитцеровской (77 Dream Songs, 1965) и Национальной (1969) премий.
Начал печататься в журналах левой ориентации с середины 1930-х гг.; переработанные стихи его раннего периода собраны в книгах «Стихотворения» (Poems, 1942) и «Обездоленные» (The Dispossessed, 1948). Они отмечены влиянием У. Б. Йейтса, Т. С. Элиота, У. X. Одена. «Экзистенциальная тревога» поэта имела в те годы социально-политический характер, порой приобретая отчетливо антифашистскую направленность («1 сентября 1939 года», «Письмо к его брату», «Телеграфные новости»). Однако на фоне туманной и патетической риторики и тогдашние лирические находки Берримена трудноотделимы от общепоэтических леворадикальных клише.
Мучительные размышления Берримена над сущностью собственного творчества сказались в монографии «Стивен Крейн» (Stephen Crane, 1950), где творчество Крейна трактуется на фрейдистский лад. Сам же поэт ищет художественное решение в «индивидуальном историзме»: «исследовании неповторимой человеческой души» на культурно-историческом и бытовом фоне эпохи.
«Все мои стихи — от третьего лица», — писал Берримен. Начальной реализацией этой установки были 115 «Сонетов Берримена» (Berryman's Sonnets, 1967), где автор пытался осознать сцепление событий своей несчастной любви как «современную историю». Форма сонета здесь действительно открывается заново, наполняясь живой фразеологией и радикально перестраиваясь синтаксически, но ощущение несамостоятельности еще не пропадает. Берримен, по-видимому, пытается найти новое измерение характерной американской «исповедальности».
Зато поэтико-драматическая сюита «Должное Анне Брэдстрит» (Homage to Mistress Bradstreet, 1956) — воспроизведение женской судьбы первой поэтессы Америки XVII в. — имела заслуженный успех: здесь Берримен нашел верную историческую дистанцию по отношению к жизни героини.
Заново обращаясь к собственной судьбе, Берримен создает и публикует в 1964–1969 гг. 385 «Сновидческих стихов» (Dream Songs), изыскивая поэтическое осмысление жизненных установок современного американского интеллигента — в пародийном контексте непонимания их на «низшем» уровне городского дна: судьба лирического героя становится достоянием просторечия и простомыслия — и тем самым обретает новое измерение.
Берримен заявлял, что «Должное Анне Брэдстрит» — антитеза «Бесплодной земле» Т. С. Элиота, а последующие его стихи «враждебны всем очевидным тенденциям американской и английской поэзии», т. е. противостоят модернизму во всех его разновидностях. Вполне овладев новациями в области поэтического синтаксиса, Берримен продемонстрировал, что обновление формы отнюдь не отменяет содержательности поэзии, которую Берримен (как, заметим, и многие русские поэты XX в., например А. Ахматова и Н. Заболоцкий) связывал с влиянием русской классической литературы и ее специфического драматизма (Л. Н. Толстой, А. П. Чехов, Ф. М. Достоевский). В этом плане характерен незаконченный прозаический опыт — роман-автобиография «Исцеление» (Recovery, 1973). Литературные воззрения и установки Берримена выражает и посмертно опубликованный сборник статей и эссе «Свобода поэта» (The Freedom of the Poet, 1976), где понятие поэтической свободы сопряжено с идеалом творческой ответственности.
Берроуз (Burroughs), Уильям [Сьюэрд] (р. 5.П.1914, Сент-Луис, Миссури) — прозаик. Родился в обеспеченной семье, закончил Гарвардский университет (1936), изучал медицину в Вене. В 1942 г. служил в армии США. В 1945 г. женился, но в 50-е гг. стал вести образ жизни, несовместимый с моралью общества, за что был отвергнут родными. Перебивался случайными заработками, перепробовал самые разные занятия — от грузчика до частного детектива. Объездил Мексику, Европу, бывал в Танжере, долго жил в Лондоне, в середине 70-х гг. вернулся в США. Первая публикация — «Нарк. Исповедь неисправимого наркомана» (Junkie: Confessions of an Unredeemed Drug Addict, 1953) под псевд. Уильям Ли (Lee) — авторепортаж, рисующий приключения наркомана и самоанализ ощущений человека, находящегося под действием наркотиков. В 1959 г. Берроуз издает в Париже «Голый завтрак» (The Naked Lunch), затем появляются «Машина размягчения» (The Soft Machine, 1961), «Разорванный билет» (The Ticket that Exploded, 1962), «Нова экспресс» (Nova Express, 1964), составляющие своеобразную тетралогию. Был близок к битникам, выпустил в соавторстве ряд книг — таковы, например, «Письма о Яге» (The Yage Letters, 1963), переписка с А. Гинсбергом во время путешествия по Югу Америки в поисках наркотиков (1963) и др.
Тема Берроуза-писателя постоянна: принципиальная несовместимость личности и государства, общества, непреодолимый хаос мира, неизбежное отчуждение и гибель человека. Так же постоянен и предмет его изображения: наркомания, сексопатология, гомосексуализм, насилие (в связи с этим книги Берроуза в США были напечатаны только в 60-е гг.). В основном проза Берроуза представляет собой собрание бредовых видений, ночных кошмаров, психопатологических озарений наркомана в момент эйфории или в ожидании галлюциногена («Героем и властителем „Голого завтрака“ стал героин», — писал Герберт Голд), по всем параметрам она скорее относится к алитературе.
Писательская техника в некоторых книгах Берроуза основана на «методе врезки». Разрезая и произвольно монтируя любую печатную продукцию — от фрагментов из книг других писателей до газетных статей, — он создает типичный поп-артовский коллаж. Неупорядоченный синтаксис, отсутствие логически построенной фразы призваны передавать хаотичность и беспорядочность реальности. Персонажи Берроуза не связываются воедино какими-либо сюжетными или композиционными линиями, не существуют как полноценные личности. Они только пешки в авторском «глобальном видении апокалипсиса». Вместе с тем в его романах есть страницы, сатирически изображающие современное западное общество, конкретные проявления фальши, обмана, злоупотребления властью, чувства собственности. Последнее писатель рассматривает как наиболее враждебное личности. Те, кто лишен этого чувства: деклассированные элементы, изгои, отщепенцы, — ценнее тех, кто существует внутри Системы. Берроуз не соблюдает авторской дистанции, он в гуще своих «героев» и только в них видит проблески человечности.
Сам Берроуз усматривает глубокий нравственный смысл в своей работе, считая свои книги предупреждением человечеству о надвигающейся угрозе наркомании. Авангард 50-х гг. восторженно принимал его творчество, бунтующие колонии битников в Гринич-виллидж видели в нем духовного отца и наставника, им импонировал нигилизм писателя. Дж. Керуак считал Берроуза величайшим сатириком после Дж. Свифта; более «умеренные» радикалы ценят его как свидетеля, дающего правдивые показания о конвульсиях, от которых содрогается мир, как «черного юмориста», отражающего жизнь в ее абсурдности. Н.Мейлер уважает Берроуза за то, что он обнажает темные стороны человеческой натуры. Существует мнение, что проза писателя продолжает эксперименты, начатые Г. Стайн и Дж. Джойсом. Немало, однако, и таких, кто не приемлет творчество Берроуза. «Конец человека — вот что предвещает школа Берроуза» — с этим выводом Л. Фидлера нельзя не согласиться.
В 70-е гг. Берроуз написал сценарий фильма о гангстерах «Последние слова Голландца Шульца» (The Last Words of Dutch Schultz, 1970), роман «Дикие парни» (The Wild Boys, 1971), описывающий житье группы наркоманов. Высокую оценку критики получил роман «Города красных ночей» (Cities of the Red Nights, 1981), в котором довольно четко обозначен сюжет и наличествует философское начало. Вольное продолжение этой книги «Место мертвых дорог» (The Place of Dead Roads, 1983) — сюрреалистическая перелицовка традиционного вестерна, в которой благородный разбойник, наделенный характерными чертами персонажей Берроуза, мечтает переделать мир. Заключительный роман трилогии — «Западные земли» (Western Lands, 1987), где, по отзывам американской критики, поставлены «кардинальные вопросы языка и искусства, жизни и смерти».
В 1985 г. писатель издал горькую исповедь «Педераст» (Queer), 30 с лишним лет остававшуюся в рукописи. Написанный после того, как Берроуз нечаянно застрелил жену, роман повествует о муках абстиненции героя Уильяма Ли и его жажде человеческого контакта, выливающегося в «романтическую» страсть.
Берроуз (Burroughs), Эдгар Раис (1.IX. 1875, Чикаго, Иллинойс — 19.III 1950, Энсино, Калифорния) — автор многочисленных приключенческих и научно-фантастических романов. Родился в семье бизнесмена. Учился в частных школах и в Военной академии штата Мичиган, сменил множество профессий: был ковбоем, золотоискателем, лавочником, полицейским и репортером. С начала 10-х гг. посвятил себя литературной деятельности. Во время второй мировой войны — корреспондент «Юнайтед Пресс» на Тихоокеанском фронте.
В 1912 г. Берроуз начал печатать рассказы в бульварных журналах, а в 1914 г. опубликовал свой первый роман — «Тарзан среди обезьян» (Tarzan of the Apes), — положивший начало целой серии романов о Тарзане, человеке, в детстве попавшем в джунгли и выросшем среди зверей. В серию вошло около трех десятков произведений, прославляющих жизнь на лоне природы, лишенную пороков цивилизации. Книги получили большую популярность у массового читателя, были переведены на десятки языков, по их мотивам созданы радиопостановки, теле- и кинофильмы. В Голливуде экранизация романов о «короле джунглей» превратилась в настоящую — и весьма прибыльную — индустрию. Именем Тарзана был назван пригород Лос-Анджелеса, рядом с которым поселился впоследствии в своем имении Берроуз.
Известностью также пользовались две крупные серии научно-фантастических романов о полетах на Марс и о путешествии в вымышленную страну, находящуюся в центре Земли. Несколько романов из популярных серий Берроуза в 20-е гг. было переведено на русский язык: «Тарзан», «Возвращение Тарзана» (The Return оf Tarzan), «Принцесса Марса» (A Princess of Mars), «Боги Марса» (The Gods of Mars) и «Владыка Марса» (The Warlord of Mars).
Произведениям Берроуза при бойкости изложения, колоритности описаний и юморе в целом присущи дешевая развлекательность, нагромождение невероятных ситуаций и гиперболизированное изображение страстей.
Угасший было интерес к творчеству Берроуза возродился в 60-е гг., в связи с появлением ранее не публиковавшегося романа «Тарзан и сумасшедший» (Tarzan and the Madman, написан в 1940, опубл. 1964). Вновь стали переиздаваться забытые романы, возобновилась демонстрация кинофильмов о Тарзане, телевидение посвятило его приключениям ряд программ. Произведения Берроуза были опять взяты на вооружение средствами массовой информации и издательской индустрией.
Бесси (Bessie), Альва (4.VI. 1904, Нью-Йорк — 21.VII. 1985, Сан-Франциско, Калифорния) — прозаик, кинодраматург. Выходец из состоятельной еврейской семьи, окончил Колумбийский университет (1924), работал актером и режиссером. В 30-е гг. Бесси — сотрудник левой прессы, в частности журнала «Нью Мэссиз». В то же время дебютирует как новеллист и автор романа «Жизнь в глуши» (Dwell in Wilderness, 1935). Замечательным эпизодом его биографии стало участие в битве с фашизмом в Испании: вступив добровольцем в ряды батальона им. Линкольна в феврале 1938 г., он восемь месяцев, в самый тяжелый период войны, проводит на передовой. По горячим следам пережитого пишет книгу «Люди в бою» (Men in Battle, 1939, рус. пер. 1981), близкую по форме к дневнику, высоко оцененную Э. Хемингуэем. Безукоризненно достоверно, без ложной патетики писатель обнажает «окопную правду»: это не только бой, но и долгие переходы, и выматывающая усталость, и тоска по дому, и изнурительные тренировки. Герои книги — не идеальные люди, но в боевой обстановке они преображаются и действуют мужественно. Высокое понятие интернационализма в книге наполняется реальным содержанием: в Испании идет «народная война» против фашизма, за идеалы всего человечества.
В период второй мировой войны Бесси работает сценаристом в Голливуде. Призывает к единству антифашистских сил в документальном иллюстрированном памфлете «Это наш враг» (It is Our Enemy, 1942) о зверствах гитлеровцев в Советском Союзе. В 1947–1948 гг. проходит по процессу «голливудской десятки»; за отказ отвечать на провокационные вопросы приговаривается к году заключения по обвинению в «неуважении к Конгрессу». Выйдя из тюрьмы, долгое время числится в «черных списках». В 1952 г. выпускает антологию «Сердце Испании» (The Heart of Spain), в которую включены произведения почти девяноста интеллектуалов, писателей, общественных деятелей-друзей Испанской республики. Антимаккартистская и испанская темы переплетаются в романе «Антиамериканцы» (The Un-Americans, 1957, рус. пер. 1961), во многом автобиографичном. Бесси развертывает действие то в Испании, где идет схватка с фашизмом, то в США периода 1947–1948 гг., где уже начали дуть ветры холодной войны и развернулась травля «красных». В центре романа — контрастные судьбы двух главных героев: Эндрю Лэнга, процветающего радиокомментатора, недолго находившегося в рядах левого движения, но затем порвавшего с ним, и Бена Блау, твердого коммуниста и антифашиста, газетчика, которого маккартисты бросают в тюрьму. Он до конца сохраняет верность своим убеждениям. Те же мотивы присутствуют и в книге мемуаров «Инквизиция в раю» (Inquisition in Eden, 1964, рус. пер. 1966), облеченной в форму киносценария, живо воссоздающей историю Бесси в Голливуде, этой «фабрике грез», и процесс над ним и его товарищами.
В романе «Символ» (The Symbol, 1967) голливудский материал представлен в новом ракурсе: в центре повествования — возвышение и гибель кинозвезды Ванды Оливер, судьба которой напоминает Мэрилин Монро. Строя повествование в трех стилевых планах: «Эпизоды» (авторский рассказ), «Монологи» (исповеди героини), «Диалоги» (ее беседы с врачом-психоаналитиком), Бесси искусно показывает, как волею киномагнатов за талантливой актрисой закрепляется «имидж» легкомысленной «сексбомбы», как она лишается внутреннего «я», превращаясь в «товар», приносящий прибыль. Одиночество, личные неурядицы, неудовлетворенность работой толкают Ванду на самоубийство.
В книге «Снова Испания» (Spain Again, 1975, рус. пер. 1981), соединяющей элементы путевого дневника, мемуаров и политического памфлета, Бесси рассказывает о поездке в Испанию в конце 60-х гг. для создания кинофильма о местах, где он когда-то воевал. Писатель зорко подмечает признаки неумолимого кризиса франкистского режима. Здесь, как и в других книгах Бесси, звучит его глубинная тема верности идеалам антифашизма и интернационализма. В 1961 г. Бесси побывал в СССР.
Бирс (Bierce), Амброз [Гвинет] (24.VI. 1842, округ Мейгс, Огайо — 1914? Мексика) — новеллист, сатирик. Вырос на ферме, рано оставил школу и работал помощником типографа. В 1859 г. он поступил в Военный институт штата Кентукки, где проучился год. На Гражданскую войну Бирс ушел добровольцем, служил в пехотной дивизии штата Индиана, участвовал в сражениях при Шайло, Коринфе, Чикамоге. Был тяжело ранен в 1864 г. Впечатления войны легли в основу рассказов, увидевших свет почти через три десятилетия и принесших Бирсу литературную славу.
После войны он был служащим монетного двора в СанФранциско, затем стал журналистом. Вся дальнейшая жизнь Бирса тесно связана с миром прессы. В Калифорнии он был ведущим сотрудником еженедельника «Аргонавт», а с 1868 г. — редактором «Ньюс леттер». Фельетоны Бирса, разоблачавшие коррупцию и высмеивавшие местный быт и нравы, создали ему репутацию одного из самых остроумных и бесстрашных газетчиков Запада. В качестве корреспондента юмористических журналов в 1872 г. он отправился в Лондон, а год спустя появились его первые сборники фельетонов и журналистских зарисовок: «Радость злодея» (The Fiend's Delight), вышел под псевдонимом Дод Грайл (Dod Grile), «Золотые слитки и пыль из Калифорнии» (Nuggets and Dust Panned Out in California) — под псевдонимом Дж. Милтон Слолак (J. Milton Slolak).
По возвращении в Сан-Франциско с 1876 г. Бирс вновь работает в «Аргонавте», где ведет колонку «Болтун» (The Prattler), продолженную затем в «Сан-Франциско икзэминер» (1887–1896). Эти годы — зенит славы Бирса-фельетониста. Злой сарказм, отвращение к нуворишам, фактографическая достоверность, разговорная интонация в сочетании с гротеском, родственным поэтике фольклорных «небылиц», — все эти особенности статей «Болтуна» передались в дальнейшем художественной прозе Бирса. Резонанс выступлений Бирса был громким: его не раз пытались подкупить, а когда это не удавалось, угрожали физической расправой, но он не дрогнул.
Первая «серьезная» книга Бирса «Рассказы о военных и штатских» (Tales of Soldiers and Civilians, 1891) переиздана в 1898 г. под заглавием «Средь жизни» (In the Midst of Life). Это сборник новелл о Гражданской войне и о послевоенной действительности США, ставший заметным литературным событием эпохи. Военные новеллы отмечены обилием лаконичных и страшных подробностей батальных сцен, полностью лишенных романтики и пафоса. Передавая ощущение шока, сопутствующего познанию истинной сущности войны, Бирс показывает конечный итог такого опыта — состояние психологической омертвелости, непреодолимого ужаса перед открывшейся на войне бездной насилия, предвосхищая в этом отношении военную прозу С. Крейна, Дж. Дос Пассоса, Э. Хемингуэя. С 1898 г. Бирс издается в России.
Специфическая черта эстетики Бирса — постоянное смешение достоверного и фантастического. Оно свойственно «новеллам о штатских» из первой книги и сборнику «Может ли это быть» (Can Such Things Bel, 1893), где писатель стремился воплотить мысль о неизменном присутствии смерти в повседневном бытии. Полуреальный мир книг Бирса имеет много общего с художественным универсумом Э. По, однако гротеск Бирса носит не философский, а скорее сатирический характер, оттеняя злободневность его сюжетов, в которых отражается драматизм и духовное убожество действительности «позолоченного века» (the Gilded Age).
В новеллах Бирса порой чувствуется заданность исходной мысли и аллегоричность персонажей. Тонкий психологизм чужд его искусству, где преобладают доходящая до шаржа гипербола и довольно тяжеловесная символика. С ходом времени усиливались мизантропические настроения писателя, воспринимавшего окружающую жизнь как царство продажности, вульгарности и ничтожества.
В 1896 г. Бирс выступил общественным обвинителем на процессе У. Хантингтона, расхитившего миллионы при строительстве Центральной Тихоокеанской железной дороги. Статьи и речь Бирса, связанные с этим процессом, приобрели общенациональную известность. Он был приглашен сотрудничать в центральных газетах; с 1897 г. Бирс живет в Вашингтоне. Здесь еще нагляднее выступили перед ним — и еще мучительнее отозвались в его творческом сознании — пороки современного общества.
Поздние книги Бирса — «Фантастические басни» (Fantastic Fables, 1899) и особенно «Словарь Сатаны» (The Devil's Dictionary, 1911; первый вариант под заглавием «Лексикон циника», The Cynic's Word Book, 1906) — полны эсхатологических предчувствий и крайне резких обличений суеты жизни, порой притязающих на приговор всему человечеству. Вместе с тем оба произведения содержат своеобразную сатирическую панораму тогдашней Америки и примечательны мастерством пародийного стиля Бирса, а также обращением к древним жанрам назидательной притчи и афоризма.
В 1913 г. Бирс отправился корреспондентом в Мексику, где шла гражданская война, и пропал без вести. Его последнее письмо относится к началу 1914 г.
Бичер-Стоу (Beecher-Stowe), Гарриет [Элизабет] (14.VI.1811, Личфилд, Коннектикут — 1. VII. 1896, Хартфорд, Массачусетс) — прозаик, автор романов, повестей и рассказов, историко-публицистических, географических трудов, сочинений для юношества, трактата о «великих американках», а также стихотворений-медитаций на религиозные темы. Отец, известный проповедник Лаймен Бичер, был нонконформистом и аболиционистом, что не мешало ему воспитывать детей в духе фанатичной пуританской набожности, не допускавшей в круг чтения светской литературы. После переезда семьи в Цинциннати Гарриет печатает в местном журнале «Очерк из новоанглийской жизни» (A New England Sketch, 1934). Во время поездки в Кентукки впервые соприкоснулась с рабством негров. В 1836 г. вышла замуж за преподавателя духовной семинарии Кэлвина Стоу. Семейная жизнь была отягощена бедностью, постоянным нездоровьем, бесконечными домашними хлопотами (у супругов Стоу было шестеро детей). Тем не менее Бичер-Стоу продолжает литературную работу, издает сборник «Мэйфлауэр, или Очерки нравов и характеров потомков пилигримов» (The Mayflower; or, Sketches of Scenes and Characters Among the Descendants of Pilgrims, 1843).
С детства мечтавшая о высокой миссии, Бичер-Стоу помогает беглым неграм, отдает много сил общей задаче облегчить участь рабов. К этой цели направлена ее литературная деятельность в предвоенные годы, в этом же пафос ее знаменитого романа «Хижина дяди Тома» (Uncle Tom's Cabin, 1852).
История жизни и мученической смерти дяди Тома, доброго, кроткого и честного человека, произвела сильное впечатление в стране. Книга написана непритязательно, традиционна по стилю, ее гражданский пафос, ненавязчивая дидактичность вперемешку с юмором напоминают неформальные проповеди, имевшие целью утвердить в сознании паствы основные христианские и гражданские принципы. Развивая главный тезис — губительное влияние рабства на душу человека, — Бичер-Стоу представляет на суд читателя разные типы рабовладельцев: «гуманных» Шелби, продавших Тома, чтобы заплатить долги; либерального Сен-Клера, которому его умирающая дочь, маленькая Еванджелина, завещает освободить негров; жестокого плантатора-садиста Легри, по приказанию которого Тома засекают насмерть.
Имя «дядя Том» стало в США XX в. нарицательным. Для многих афро-американцев оно олицетворяет непротивленчество, конформизм, соглашательство. Однако герой романа обладает не только кротостью, но и неколебимой стойкостью и верой в победу добра, а в конце жизни превыше всего почитает свободу от рабства. Эта тяга к освобождению (а также к гражданскому равноправию) еще сильнее выражена в образах Джорджа Гарриса и его жены Элизы, которые не хотят мириться с несправедливостью. Отмечая эту новую черту национального самосознания негров, Бичер-Стоу выступает как выразительница прогрессивных взглядов, характерных для середины XIX в. Роман говорит о широте социальных воззрений писательницы. Рабовладение для Бичер-Стоу — общенациональная трагедия, ответственность за нее несут и Юг, и Север, повинный в «попустительстве» и забвении основ американской демократии.
В ответ на упреки в искажении фактов Бичер-Стоу выпускает в 1853 г. «Ключ к „Хижине дяди Тома“» (A Key to Uncle's Tom Cabin), где собрала судебные протоколы, газетные сообщения, частные письма и другие документы о положении негров в Америке.
Роман «Дред, или Повесть о великом злосчастном болоте» (Dred: a Tale of the Great Dismal Swamp, 1856, рус. пер. 1857) — свидетельство того, что Бичер-Стоу утратила веру в просвещенных плантаторов. Ее занимает другой аспект проблемы: можно ли искоренить рабство путем восстания угнетенных. Отвергая насилие, Бичер-Стоу предупреждает, что стране не миновать «пожара», если правительство не примет самые срочные меры. Благородные намерения одиночек-плантаторов попадают в зависимость от непредсказуемых случайностей личной судьбы. Есть важный смысл в том, что героиня романа Нина Гордон, решившая отпустить своих невольников, внезапно умирает — ее поместье наследует жестокий деспот, и положение рабов становится невыносимым.
«Хижина дяди Тома» и «Дред» снискали Бичер-Стоу колоссальную популярность в Европе. Поездки ее в Англию и на континент (1854, 1856) стали триумфом.
В конце 50-х гг. Бичер-Стоу переживает душевный кризис, связанный с гибелью старшего сына, умершего «нераскаянным грешником». Начиная со «Сватовства священника» (The Minister's Wooing, 1859, рус. пер. «Невеста священника», 1861), все романы, повести и рассказы Бичер-Стоу 60-70-х гг., особенно «Жемчужина острова Орр» (The Pearl ofOrr's Island, 1862), «Олдтаунские старожилы» (Oldtown Folks, 1869, рус. пер. 1870), «Олдтаунские рассказы у камелька, поведанные Сэмом Лоусоном» (Sam Lawson's Oldtown Fireside Stories, 1872), знаменовали, по словам Дж. Р. Лоуэлла, «возвращение к новоанглийской тематике», что позволяет американским критикам считать Бичер-Стоу основоположницей школы «местного колорита». В романе «Олдтаунские старожилы» Бичер-Стоу пытается воскресить эпоху революции и образы ее выдающихся участников. В традициях новоанглийской историографии писательница нередко подчиняет исторический материал морально-дидактической задаче, что значительно снижает познавательную и художественную ценность произведения.
Сенсационную известность получил памфлет Бичер-Стоу «Оправдание леди Байрон» (Lady Byron Vindicated, 1870), основанный на признаниях, сделанных ей вдовой поэта. Критики утверждали, что книга очернила память поэта, так как раскрыла его любовную связь со сводной сестрой, однако разыскания современных литературоведов подтверждают правоту Бичер-Стоу.
Последние романы и повести: «Моя жена и я» (My Wife and I, 1871), «Бело-розовая тирания» (Pink and White Tyranny, 1871), «Мы и наши соседи» (We and Our Neighbours, 1875), «Семья Погэнак» (Poganuc People, 1878) — не пользовались популярностью, отпугивая читателей избытком трагических событий и смертей.
Последние годы жизни Бичер-Стоу провела в добровольном одиночестве на своей вилле во Флориде.
Ее мировая слава основана исключительно на романе «Хижина дяди Тома», хотя отношение к нему никогда не было однозначно. В 1852–1855 гг. литераторы-южане опубликовали 14 полемических романов, содержащих попытку опровергнуть «злокозненную» аболиционистскую «чепуху» Бичер-Стоу. Герой романа «Пятна леопарда» (1901) Т. Диксона, видного представителя южной почвенной литературы, — сын Гаррисов, «грамотный негр», сделавшийся шулером. Ниспровержение книги, искажение ее нравственного, идейно-политического пафоса продолжается до нашего времени (Дж. Фернес «Прощай, дядя Том», 1956; Л. Фидлер «Что было литературой?», 1982; Дж. П. Томкинс «Власть сентиментальности: „Хижина дяди Тома“ и политика Истории литературы», 1985).
Рост национального сознания негритянского населения США, обострившееся чувство человеческого достоинства обусловили более или менее критическое отношение к роману со стороны ряда афро-американских писателей, увидевших в Томе лишь покорного раба (У. Дюбуа «Темные воды. XX век как завершение „Хижины дяди Тома“», 1920; Р. Райт «Дети дяди Тома», 1936; высказывания Дж. Болдуина и Дж. О. Килленса).
Широкой популяризации романа способствовали многочисленные инсценировки; он был неоднократно экранизирован. В России первый перевод «Хижины дяди Тома» появился в журнале «Современник» (1853) и сразу стал любимым чтением взрослых и детей.
Бокер (Boker), Джордж Генри (6.Х.1823, Филадельфия, Пенсильвания — 2.1.1890, там же) — поэт и драматург, один из т. н. «викторианских романтиков» в литературе США. Родился в семье богатого филадельфийского банкира, получил образование в Колледже штата Нью-Джерси, как тогда назывался Принстонский университет, и, унаследовав от отца большое состояние, вел жизнь просвещенного аристократа: занимался благотворительностью, устраивал приемы и литературные вечера, путешествовал, выполнял дипломатические поручения (с 1871 по 1875 г. был американским послом в Турции, с 1875 по 1878 г. — в России). Однако с молодых лет Бокер не оставлял попыток стать писателем, и в его архиве сохранились сотни стихотворений — главным образом сонеты, большинство из которых никогда не были опубликованы. Хотя сам Бокер считал себя по преимуществу поэтом и его первой книгой явился стихотворный сборник «Урок жизни» (А Lesson of Life, 1849), наибольшую известность ему принесли драматургические опыты. Излюбленным жанром Бокера стала романтическая трагедия в белых стихах, где эклектически совмещались приемы елизаветинской и шиллеровской драмы. Трагедии Бокера, как правило, написаны на исторические, средневековые сюжеты, действие в них концентрируется вокруг романтического героя, находящегося в конфликте с бездушным и аморальным обществом. Так, главный герой его первой пьесы «Калайнос» (Саlaynos, 1849), просвещенный испанский гранд, восстает с оружием в руках против безнравственности королевского двора; жертвует своей жизнью Леонора де Гусман, героиня одноименной трагедии (Leonor de Guzman, 1853), действие которой развивается в средневековой Кастилии; романтической героиней становится у Бокера Анна Болейн, легендарная жена английского короля Генриха VIII, представленная драматургом как мятежница, бросающая вызов абсолютной власти (Anne Boleyn, 1850).
Тяжеловесные, насыщенные романтическими штампами трагедии Бокера не пользовались успехом у американской публики. Полным провалом закончилась и постановка в 1855 г. трагедии «Франческа да Римини» (Francesco da Rimini), которую многие критики считают лучшей американской драмой XIX в. Воспользовавшись известным Дантовым сюжетом (см. «Ад», V, 73-142), драматург создал оригинальную версию истории любви Паоло и Франчески, где акцент перенесен на страдания обманутого мужа, который представлен Бокером как «равнонесчастная» любовникам жертва общественных условий. Единственная пьеса Бокера, хорошо принятая современниками, — комедия «Помолвка» (The Betrothal, 1850).
Итог творчества Бокера 40-50-х гг. подведен в 2-томнике его произведений (Plays and Poems, 1856). На протяжении последующих 20 лет он издаст лишь одну пьесу и цикл патриотических стихотворений времен Гражданской войны. Только в 80-х гг., после того как популярный актер Барретт с успехом возобновил постановку «Франчески да Римини», к Бокеру наконец пришла долгожданная слава.
Болдуин (Baldwin), Джеймс [Артур] (2.VIII.1924, Нью-Йорк — 1.XII. 1987, Поль-де-Ванс, Франция) — прозаик, публицист, драматург. Вырос в Гарлеме, который впоследствии назвал «современным, усовершенствованным вариантом поселка для рабов». Воспитывался в семье отчима-священника, с которым у него сложились трудные отношения (об этом см. «Иди и вещай с горы» и «Имени его не будет на площади»). В школе был редактором и активным автором юношеской газеты. В 1946–1948 гг. пишет ряд статей для журналов «Нейшн» и «Нью лидер». Переезжает сначала в Гринич-виллидж, где не столь ощущался дух расовой нетерпимости, а затем, по совету Р. Райта, — в Париж и живет там до 1957 г.
В Париже Болдуин встречается с Дж. Джонсом, У. Стайроном, Н. Мейлером и другими американскими писателями (в основном бывшими фронтовиками). Размышляя там о США, Болдуин приходит к выводу, что в Америке честного писателя ненавидят и боятся, ибо он может разрушить пресловутый миф о «самой демократичной» стране в мире.
В первом романе — «Иди и вещай с горы» (Go Tell It on the Mountain, 1953) — Болдуин находит свою главную тему — невыносимость существования черного в мире, где господствуют белые. В душе героя Джона Граймса таятся осознанные и инстинктивные страхи, его жизнь искажена ненавистью к себе и к миру, в ней нет места любви. Успокоение в его существование вносит обращение к церкви. Уже в первом романе обозначилось свойственное Болдуину сочетание эпического и психологического.
Болдуин пробует свои силы также и в драматургии: «На уголке Аминь» (The Amen Corner, 1955, опубл. 1965) — и в публицистике: «Записки сына Америки» (Notes of a Native Son, 1955), — развивая социальную и этическую критику расовой дискриминации.
В эти годы складывается образ героя Болдуина — бунтаря, мучительно пытающегося разорвать расовые и общественные путы, постигающего, что достичь духовной зрелости возможно «только в любви». Иногда бунт у него принимает форму сексуального протеста, обычно гомосексуализма, который подается как «чистая любовь» и альтернатива духовному убожеству американского пуританизма: «Комната Джованни» (Giovanni's Room, 1956).
В разгар борьбы за гражданские права негров Болдуин возвращается на родину и, расставшись с концепцией «разделения ответственности» (одно время он считал, что писатель должен помогать народу созданием духовных ценностей, а не личным участием в политической схватке), с головой уходит в общественную деятельность: пишет статьи, выступает по радио и телевидению, дает интервью. Он не примыкает открыто ни к одному из течений в негритянском движении, хотя и симпатизирует поборникам ненасильственных действий. Во второй половине 60-х гг. (после убийства «апостола ненасилия» М. Л. Кинга) он с большим интересом начинает относиться к деятелям «черного активизма» (ему становятся близки позиции леворадикального кружка «Черное искусство» с его лозунгом «Черное — это прекрасно!»). Не разделяя, однако, экстремистских взглядов «черных мусульман» и «черных пантер», Болдуин считает, что черный расизм — это путь, ведущий к духовному опустошению, и осуждает «расистов наизнанку»: «Мы, черные и белые, глубоко нуждаемся друг в друге, если хотим стать настоящей страной», — пишет он в публицистической книге «В следующий раз — пожар» (The Fire Next Time, 1963).
60-е гг. — взлет творческой активности Болдуина. Он много печатается. Создается его неповторимый эмоционально-наэлектризованный, насыщенный внутренним ритмом стиль, вызывающий в памяти музыкальный строй спиричуэле. Основная его проблематика — вопросы расового и национального самосознания, он размышляет о роли художественной интеллигенции в жизни страны и народа и утверждает любовь как высшую ценность, а способность любить — как единственную возможность обрести «себя» (роман «Другая страна», Another Country, 1962). Болдуин пытается осмыслить опыт негритянского освободительного движения, обращаясь к его истокам и рассматривая его во всей его сложности и многоликости — роман «Скажи, когда ушел поезд» (Tell Me How Long the Train's Been Gone, 1968, рус. пер. 1971). Он подвергает сомнению роль христианской церкви в жизни негритянского народа, призыв которой ко всепрощению был, по его мнению, иногда психологическим оружием в руках белых, — пьеса «Блюз для мистера Чарли» (Blues for Mr. Charlie, 1964, рус. пер. 1964).
Публицистика Болдуина: «Никто не знает моего имени» (Nobody Knows My Name, 1961), «В следующий раз — пожар», «Имени его не будет на площади» (No Name in the Street, 1972, рус. пер. 1974) — взволнованный комментарий к событиям современности. Демонстрируя страстную убежденность и блестящее полемическое мастерство, Болдуин обогащает этот жанр высокой яростной риторикой, напоминающей стиль ветхозаветных пророков.
Центральный образ публицистики Болдуина — распятый на кресте народ-страдалец. Болдуин убежден, что расовая проблема не может быть решена «без самых радикальных, далеко идущих сдвигов в политической и социальной структуре Америки». Все же писателю остается близок христианский идеал любви, утрату которого в современном мире жестокости и насилия он воспринимает как непоправимую трагедию. «Ненависть в собственном сердце разъедает больше, чем что-либо другое», — пишет Болдуин: сборник рассказов «Поехали смотреть на него» (Going to Meet the Man, 1965).
В 70-е гг. в творчество писателя входит новая тема: нужно спасти, сохранить Америку для потомков. Эта тема становится главной в повести «Если Бийл-стрит могла бы заговорить» (If Beale Street Could Talk, 1974, рус. пер. 1975), в которой отцы, поняв, что у смерти есть «много обличий», выступают в защиту своих детей, помогая им победить страх и осознать, что гармония и смысл жизни порождаются в единстве обездоленных, «любовью, льющейся от нас».
В последних произведениях — книге об американском кино «У дьявола есть работа» (The Devil Finds Work, 1976) и романе «Над самой головой» (Just Above my Head, 1979) — он размышляет о судьбах современного искусства, о трагедии художника в мире бизнеса и наживы. В сборнике 1985 г. «Цена билета» (The Price of a Ticket) собраны статьи и эссе Болдуина разных лет. В публицистической книге «Очевидность невидимого» (Evidence of Things Not Seen, 1985) Болдуин, используя материалы нашумевшего процесса 1981 г. в Атланте над чернокожим, обвиненным в убийстве детей, подвергает сомнению объективность американского правосудия.
Рассказы и публицистика Болдуина на русском языке собраны в книге «Выйди из пустыни» (1974).
Боноски (Bonosky), Филип (p. 7.III.1916, Дукейн, Пенсильвания) — романист и публицист. Сын рабочего сталелитейного завода, выходец из семьи иммигрантов-литовцев. Проучившись два года в педагогическом колледже (Вашингтон), но не кончив его, Боноски вернулся в родной город, трудился на заводах. В 30-е гг. выдвинулся на руководящую работу в профсоюзах, прошел школу классовой закалки в пору «красного десятилетия». Позднее этот опыт отразился в его художественном творчестве, а рабочая тема определила всю его литературно-публицистическую деятельность. Первый рассказ опубликовал в журнале «Стори» в 1942 г. Печатался также в журналах «Кольерс», «Тумороу», «Либерти». В конце 40-х-начале 50-х гг. — один из редакторов журнала «Мейнстрим»; в это же время начинает активное сотрудничество в прогрессивной прессе США, публикуется и в советских изданиях. Выпускает беллетризированную биографию одного из вожаков левых профсоюзов в автомобильной промышленности «Брат Билл Макки» (Brother Bill Mackey, 1953, рус. пер. 1956).
В наделенном автобиографическими чертами «романе воспитания» «Долина в огне» (Burning Valley, 1952, рус. пер. 1961) на фоне реалистически воспроизведенного сурового быта рабочих-сталелитейщиков прослежены духовные искания юноши литовского происхождения Бенедикта Бауманиса, который, медленно, но неуклонно отрешаясь от пассивно-созерцательной позиции, познает жизнь с ее социальными конфликтами. При этом события в романе даны сквозь призму восприятия героя-подростка. Его духовными наставниками выступают Винцентас, отец героя; старый рабочий, коммунист Добрик, человек высоких душевных качеств. Нравственное и идейное воспитание юного героя прослежено Боноски в романе «Бенедикт» (Benedict), законченном в 1981 г. Проблема роста классового сознания, закалки характера поставлена в романе «Волшебный папоротник» (Magic Fern, 1960, рус. пер. 1961). Как литературный критик Боноски выступает в защиту демократической и социалистической традиций в американской культуре; особенно важен для него опыт «красных тридцатых» — статья «Против догматизма» (1959) и др. С 1968 по 1974 г. вел отдел культуры в газете «Дейли уорлд».
Важное место в творчестве Боноски занимает тема Советского Союза: в 1978–1981 гг. он московский корреспондент газеты «Дейли уорлд». В книге «За пределами мифа. От Вильнюса до Ханоя» (Beyond the Borders of Myth: From Vilnius to Hanoi, 1967) рассматриваются экономические и культурные достижения в Литве и социалистические преобразования во Вьетнаме. Полемикой отличается его изданная в Москве книга «Говорят ли нам правду об СССР наши московские корреспонденты?» (1982).
Бонтан (Bontemps), Арна (13.Х.1902, Александрия, Луизиана — 4.VII.1973, Чикаго, Иллинойс) — поэт, прозаик, критик, автор книг для юношества. Родился в мелкобуржуазной негритянской семье. Окончил университет в Чикаго. Изучал медицину, но в 1924 г. обосновался в Гарлеме и стал одним из активных участников т. н. «Гарлемского возрождения».
Поэтический сборник Бонтана «Личное» (Personals, 1963) вышел в Лондоне. Ведущие темы его поэзии — проблема одиночества и отчужденности негра, тоска по родине предков, Африке, характерны для него любовные и религиозные мотивы. Поэзия Бонтана носит медитативный характер, она изящна, мелодична, часто печальна.
Первый роман писателя — «Бог послал воскресенье» (God Sends Sunday, 1931) — рисует мир увеселительных заведений Нового Орлеана и Сент-Луиса, быт и нравы негритянского общества провинциального городка, безрадостную жизнь черных крестьян. Роман отличает трагикомическое отношение автора и героев к жизни, столь свойственное различным формам негритянской культуры. Позднее, в сотрудничестве с К. Калленом, Бонтан сделал инсценировку романа — «Женщина из Сент-Луиса» (St Louis Woman), которая выдержала более ста представлений. Гораздо более зрелое его произведение — «Черный гром» (Black Thunder, 1935)исторический роман о восстании рабов в Виргинии в 1800 г., возглавляемых Габриэлем Проссером. Другой исторический роман писателя — «Барабаны в ночи» (Drums at Dusk, 1939), о восстании цветных на Гаити под руководством Туссена Лувертюра. За фабулой романа ощутим протест против положения негров в Америке XX в.
Из социологических исследований Бонтана следует отметить «В поисках города» (They Seek a City, 1945) в сотрудничестве с Дж. Конроем.
Лучшие среди книг Бонтана для юношества: «Попо и Фифина. Дети Гаити» (Роро and Fifina, Children of Haiti, 1932) — совместно с Л. Хъюзом, одна из первых книг для детей, созданных негритянскими писателями; написанные вместе с Дж. Конроем «История борзой» (The Fast Sooner Hound, 1942) и «Сэм Пэту» (Sam Patuh, 1951), «Будущее в наших руках» (We Have Tomorrow, 1945), «История негров» (The Story of the Negro, 1951), «Молодой Букер» (Young Booker, 1972) — книга о видном негритянском общественном деятеле Б. Т. Вашингтоне.
В 1972 г. под редакцией и при участии Бонтана вышла книга «Вспоминая „Гарлемское возрождение“» (The Harlem Renaissance Remembered) — один из немногих сборников, посвященных этому важному периоду негритянской литературы. Незадолго до смерти писатель опубликовал сборник рассказов «Старый Юг» (The Old South: A Summer Tragedy, 1973), в котором даны картины горькой жизни негров-крестьян и мелких фермеров.
В 1943–1965 гг. Бонтан заведовал библиотекой одного из старейших негритянских учебных заведений — университета Фиска, где и преподавал.
Борн (Bourne), Рэндольф (30.V. 1886, Блумфилд, Нью-Джерси 12.XII.1918, Нью-Йорк) — публицист, критик. Выходец из состоятельной семьи, еще во время учебы в Колумбийском университете (окончил в 1913 г.) Борн принял участие в работе Социалистического общества колледжей, заявил о себе как критик господствующей системы и порожденных ею идеологических стереотипов. В ранней книге «Юность и жизнь» (Youth and Life, 1913) характеризовал социализм как «философию, дающую глубокую интерпретацию современности, освещающую будущее и предлагающую четкий план действий». В ней он призывал к «изменению социального порядка» и преодолению «изживших себя философских систем и экономических норм». Увлеченный идеей «облегчить тяжелую ношу ближнего», считал наиболее достойным для интеллектуала делом занятие «радикальной журналистикой», дающей возможность «быть в самом пекле сражения, на передовой линии огня». Сблизившись с радикальными художественными и литературными кругами Гринич-виллидж, Борн выдвинулся как один из духовных наставников критически настроенной молодежи. Эрудит, блестяще образованный интеллектуал, Борн жадно тянулся к практической деятельности. Поездка в Европу в 1913–1914 гг. убедила его в неэффективности социализма реформистского образца; он все больше интересуется борьбой рабочих, пишет в уитменовской манере поэму «Саботаж» (Sabotage, 1915), в которой солидаризируется с «невольниками капиталистической машины».
«Пророк молодого поколения», как его называли, Борн ненавидел «интеллектуальный склероз», призывал к духовному обновлению Америки, ключом к которому являлась для него реформа университетского образования. Он критически оценивает философию прагматизма Джона Дьюи, которого ранее считал своим учителем (статья «Сумерки идолов», The Twilight of Idols, 1916). В 1916 г. под его редакцией выходит сборник статей, посвященных мирному урегулированию европейского конфликта. Начав как пацифист, Борн после вступления США в войну в апреле 1917 г. переходит на решительные антимилитаристские позиции, за что подвергся общественному остракизму.
В 1916–1917 гг. Борн — один из редакторов и авторов журнала «Севен артс», просуществовавшего год и закрытого за антивоенные выступления. Этот журнал сыграл заметную роль в литературной и общественной жизни США, там печатались литераторы, стоявшие на демократических, антивоенных позициях (Дж. Рид, У. Фрэнк, Ш. Андерсон, В. В. Брукс, Т. Драйзер и др.). Борн поместил в журнале свою известную статью «Война и интеллигенция» (The War and Intellectual, 1917), в которой обличал тех интеллектуалов, кто стали конформистами и служат своим преступным правительствам. В бумагах Борна осталась неопубликованная рукопись «Государство» (The State), близкая по мыслям к «Гражданскому неповиновению» Г. Д. Торо; буржуазный правопорядок оценивался им как террористическая сила, обретающая контуры «железной пяты». «Политической демократии плутократической Америки» противопоставлял он «освободительные идеи социалистической России». К осени 1917 г. относятся его контакты с американскими левыми, которых он называет «большевиками».
Демократические, социалистические убеждения Борна во многом определяли его эстетические позиции: в автобиографическом очерке «История литературного радикала» (The History of a Literary Radical, 1920) он приходит к мысли, что «литературная пропаганда» может и должна быть поставлена на «службу радикальным идеям». Формулой веры для Борна, по словам его исследователя Л. Филлера, были «реализм, симпатия к угнетенным и антивикторианство». Борн ратовал за новую, свободную литературу, способную стимулировать прогрессивное развитие общества и оздоровить его духовную жизнь. Враг затхлости и бескрылого академизма, он полемизировал с университетской критикой (и одним из его лидеров И. Бэббитом), поднимавшей на щит «бостонских браминов». Главной опасностью в искусстве виделся ему не «натурализм», как на том настаивали критики консервативного толка, а пуританизм и «традиция утонченности». Он осуждал слепое копирование европейских образцов (статья «Наше культурное смирение», Our Cultural Timidity, 1917), увидел новаторский характер творчества автора «Сестры Керри», подвергавшегося в те годы яростным нападкам. В качестве центральных фигур литературного процесса в США в XIX в. Борн выдвигал У. Уитмена, Р. У. Эмерсона, Topo, M. Твена, художников, выражавших «дух подлинной Америки, ее идеалы и национальные особенности». Одним из первых он стал разрабатывать понятие «пролетарская литература», высоко оценив роман английского писателя Р. Трессела «Филантропы в рваных штанах». «Король Уголь» Э. Синклера он считал образцом «социологического романа», ставшим знамением времени в искусстве. С надеждой обращался он к опыту русской литературы, к Л. Н. Толстому, И. С. Тургеневу, А. П. Чехову; автору «Братьев Карамазовых» он посвятил статью «Вечный смысл Достоевского». Он отмечал реализм и симпатию к угнетенным в первых двух частях горьковской автобиографической трилогии — «Детстве» и «В людях» (статья «В мире Максима Горького»).
Рано ушедший из жизни, не все задуманное успевший сделать, Борн, с рождения страдавший тяжелыми физическими недугами, остался в памяти современников как «атлет духа», о чем единодушно свидетельствуют Драйзер, Фрэнк, Дж. Дос Пассос. В 1930-е гг. Лига американских писателей учредила медаль его имени, впервые присужденную Драйзеру.
Брайент (Bryant), Уильям Каллен (3.XI.1794, Каммингтон, Массачусетс — 12.VI.1878, Нью-Йорк) — поэт, прозаик, критик, журналист. Уроженец Новой Англии, он прожил первые 30 лет своей жизни в Массачусетсе, а затем перебрался в Нью-Йорк (1825), где оставался до самой смерти. Сознание его не было сковано рамками узкого регионализма, характерного для американской духовной жизни первой половины XIX в. На протяжении долгих десятилетий современники взирали на Брайента как на патриарха американской словесности и культуры, основоположника национальной поэзии.
Поэтическое наследие Брайента сравнительно невелико. Репутация его как национального поэта держится преимущественно на ранних стихотворениях, сосредоточенных в двух поэтических собраниях, скромно озаглавленных «Стихотворения» (Poems) и опубликованных в 1821 и 1832 гг. В дальнейшем поглощенность общественно-политической деятельностью и обязанности главного редактора (и издателя) одной из крупнейших газет, очевидно, не оставляли времени для поэтического творчества. Новые стихи и сборники печатались с большими интервалами и нередко повторяли предшествующие публикации. Наиболее значительные среди них: «Фонтан» (The Fountain, 1842), «Белоногий олень» (The WhiteFooted Deer, 1844), «Тридцать стихотворений» (Thirty Poems, 1864), «Гимны» (Hymns, 1869). Последние годы жизни поэта отмечены усилением творческой активности: сборники «Снеговички» (The Little People of the Snow, 1873), «Среди деревьев» (Among the Trees, 1874), «Река времени» (The Flood of Years, 1878), переводы из Гомера: «Илиада» (1870), «Одиссея» (1872). Однако место Брайента в истории американской литературы определяется его ранним поэтическим творчеством, стихотворениями и поэмами, написанными до 1833 г.
Первые стихотворные опыты Брайента носили откровенно подражательный характер. То были по преимуществу сатиры, выдержанные в традициях английской классицистической поэзии XVIII в., в коих юный стихотворец подвергал осмеянию всех и вся, от школьных товарищей до президента Соединенных Штатов и его администрации.
«Классицистический период» в творчестве Брайента, однако, не затянулся. Свидетельством перелома явился «Танатопсис» (Thanatopsis), напечатанный впервые в 1817 г., но написанный, очевидно, несколькими годами ранее. «Танатопсис» — романтическая поэма о природе, смерти и человеке, возникшая, по-видимому, не без влияния У. Блэра, У. Купера, Р. Саути, но содержащая все признаки оригинального таланта. Возможно, это и не лучшая поэма Брайента, но, несомненно, самая знаменитая.
Отсюда берет начало «нативизм» в американской поэзии — движение, охватившее чуть позднее все области американского искусства и имевшее целью художественное освоение национального материала, где на первый план неизбежно выдвигалась природа. Начало этому движению в живописи положили художники «Гудзоновой школы», в прозе В. Ирвинг и Дж. Ф. Купер, в поэзии Брайент и Дж. Г. Уиттьер. Не случайно наиболее известные стихи Брайента могут быть отнесены к пейзажной лирике.
Изображение американской природы у Брайента не сводится к простому поэтическому описанию, но пронизано философской мыслью и окрашено романтической эмоцией. Исследователи сближают пейзажную лирику Брайента с поэтическими принципами английской «озерной школы». Однако философия природы в стихах американского поэта значительно отличается от концепции лейкистов и восходит к трансцендентальным идеям новоанглийских унитарианцев.
Существенным вкладом Брайента в развитие национальной американской поэзии явилась разработанная им в общих чертах поэтическая теория. Она была впервые изложена в «Лекциях о поэзии», читанных Брайентом в 1825 г., и предвосхищала основные принципы поэтического творчества, обстоятельно сформулированные позднее в теоретических трудах Э. По. Брайент первым среди американских критиков заговорил о важности поэтического воображения и об эмоциональном воздействии поэзии на сознание читателей, выдвинув тем самым на первый план основные методологические положения романтической эстетики в области поэзии.
Прозаическое наследие Брайента незначительно. В молодости он писал повести на романтические сюжеты, которые не оставили следа в американской литературе. Наибольший интерес представляют две серии «Писем путешественника» (Letters of a Traveller, 1850, 1859), «Письма с Востока» (Letters from the East, 1869) и речи о выдающихся писателях-современниках (Купере, Ирвинге, Ф. Хэллеке и др.), писавшиеся по случаю их смерти. Сегодня Брайент-прозаик практически забыт. Его труды на ниве журналистики (а следовательно, и политики) оставили, пожалуй, более существенный след.
В 1825 г. Брайент стал соредактором, а в 1829 г. — единоличным редактором нью-йоркской газеты «Ивнинг пост». Эту должность он занимал без малого 50 лет, утверждая, насколько это было в его силах, стандарты «честного журнализма». По словам В. Л. Паррингтона, Брайент был «не только родоначальником американской поэзии XIX века, но также и родоначальником американской журналистики XIX века». Деятельность Брайента-журналиста явилась практическим воплощением его социально-политических воззрений. Он был наследником идей Т. Джефферсона, рано сумевшим разглядеть антагонизм труда и капитала как одну из важнейших черт нового социально-исторического развития. В своей газете он последовательно защищал интересы трудящихся, выступал против крупного финансового и промышленного капитала, поддерживал аболиционистов и фрисойлеров. В 30-40-е гг. Брайент стяжал репутацию неколебимого врага партии вигов, а его газета стала своего рода неофициальным органом левого крыла партии демократов. Позднее, после раскола партии и превращения ее в партию рабовладельцев-южан, Брайент поддерживал А. Линкольна и партию республиканцев.
Следует, однако, подчеркнуть, что выступления Брайента против крупного капитала и в защиту пролетариата, борьба которого только начинала приобретать организованный характер, не выходили за пределы буржуазно-демократического радикализма. До конца своих дней Брайент отстаивал идеалы, провозглашенные американской революцией XVIII в., и оставался глух к новым социалистическим идеям и теориям.
Браун (Brown), Стерлинг [Аллан] (p. 1.V.1901, Вашингтон) — поэт, критик, историк литературы. В 1922 г. окончил колледж, в 1923 г. получил степень магистра искусств в Гарвардском университете и более полувека преподавал литературу. Оказал значительное влияние на развитие литературы американских негров и по праву считается ее старейшиной.
Начал печататься в 1929 г. По его убеждению, главный фактор истории негров — борьба за свободу и демократию, а ценность художественной литературы — в ее верности традициям освободительной борьбы. Эта мысль лежит в основе двух работ по истории негритянской литературы, опубликованных в 1937 г. и переизданных в 1969 г. — «Негр в американской прозе» (The Negro in American Fiction) и «Негритянская поэзия и драма» (Negro Poetry and Drama). Та же тема определяет и содержание одной из лучших антологий негритянской литературы — «Негритянский караван» (The Negro Caravan, 1941), — одним из составителей и главным редактором которой является Браун. Во введении к «Каравану» Браун писал, что характерной чертой литературы американских негров всегда было свободолюбие, а после освобождения — борьба за гражданские права. Настроениями протеста проникнуты не только песни рабов, но и современный негритянский фольклор. Поэтому важнейшей задачей литераторов-негров должно быть изучение народного творчества. Спиричуэле, блюзы, песни кандальных команд, образы и язык народной песни плодотворно использованы самим Брауном в поэтическом сборнике «Южная дорога» (Southern Road, 1932), а также в собрании стихотворений (Collected Poems, 1980). В первом из них поэт с сочувствием рисует борцов против гнета и произвола (например, героя народной песни рабочего-молотобойца Джона Генри). Многие произведения, написанные рифмованным или классическим белым стихом, по форме и пронизывающему их трагическому мироощущению напоминают поэзию Р. Фроста. Развенчание банального и фальшивого образа покорного, беззаботного негра и широкое использование диалектизмов сближают поэзию Брауна с творчеством Л. Хьюза.
Браун (Brown), Чарлз Брокден (17.1.1771, Филадельфия, Пенсильвания — 21.11.1810, там же) — автор первых американских романов, имевших признание не только в США, но и в Европе. Родился в семье зажиточного купца-квакера, получил юридическое образование, но вскоре оставил адвокатскую практику и в 1796 г., переехав в Нью-Йорк, стал профессиональным писателем и журналистом. Первое выступление Брауна в печати — эссе «Рапсод» (The Rhapsodist, 1789). В написанном в диалогической форме трактате «Алкуин» (Alcuin, 1798) Браун, развивая идеи У.Годвина и М.Уолстонкрафт, выступил в защиту политических, социальных и культурных прав женщин. В 1799–1802 гг. он редактор нью-йоркского «Мансли мэгэзин энд америкэн ревью», а в 1803–1807 гг. — филадельфийского журнала «Литерери мэгэзин энд америкэн реджистер».
Браун известен главным образом как автор шести социально-психологических романов, которые стоят у истоков одного из главных жанров американской литературы и открывают дорогу романтизму в литературе США. Уже в первом романе — «Виланд, или Превращение» (Wieland; or, The Transformation, 1798)появились основные черты художественной манеры писателя: острая напряженность повествования, сближающая его книги с готическими романами, психологическая проработка характеров, рассчитанная прежде всего на эмоциональное воздействие, продолжение традиции чувствительного романа в письмах.
Влияние европейской предромантической традиции на творчество Брауна бесспорно. Но столь же бесспорно, что эти традиции приобретают в его произведениях специфически американскую окраску. Его внимание привлекают явления, стоящие на грани сверхъестественного, загадки природы, над разрешением которых билась наука его времени. Браун не принимал чистой условности многих приемов готического романа и канонических правил сентиментальных сочинений о любви. Им он противопоставил собственные принципы «тенденциозного романа» (novel of purpose), изложенные в предисловии к «Виланду».
Одна из характерных особенностей художественной манеры Брауна состоит в том, что события его романов допускают различные толкования. Эта многозначность, использованная в «Виланде» и других романах, широко применялась впоследствии американскими романтиками. Писатель не признает эстетической установки классицизма, видящего явление в определенном свете, четко различающего добро и зло. Он пытается взглянуть на людей и события с разных, иногда противоположных точек зрения. Не случайно одна из ведущих тем в его романах — превращение добра в зло. В этом отношении он выступает предшественником романтизма Н.Готорна с его принципом сплетения реального и ирреального. Предромантическая проза Брауна не знает эстетической устойчивости. Она как бы раздваивается между кажущимся и реальным. Поэтому такое большое место занимает у него мнимо сверхъестественное.
«Ормонд, или Тайный соглядатай» (Ormond; or, The Secret Witness, 1799) — наименее «готическая» из всех книг Брауна. Язык и стиль этого романа гораздо спокойнее и строже, чем в «Виланде». В «Ормонде» ощущается воздействие просветительского романа, писатель апеллирует больше к разуму, чем к чувствам читателей.
В «Артуре Мервине, или Мемуарах 1793 года» (Arthur Mervyn; or, Memoirs of the Year 1793, 1799–1800) Браун рисует историю превращения наивного деревенского парня в рационалиста с филантропическими наклонностями. Писатель использует некоторые приемы готического романа для изображения духовной эволюции героя, стремящегося жить честно и справедливо в развращенном и продажном мире. Каждая новая «таинственная сцена», хотя и не содержит ничего сверхъестественного, означает шаг в познании Артуром тайн и пороков буржуазного города. Запоминающийся образ охваченной чумой Филадельфии, где нарушены все естественные человеческие связи: жены брошены мужьями, дети — родителями, становится символической картиной объятого пороками американского общества.
Один из лучших романов Брауна — «Эдгар Хантли, или Мемуары лунатика» (Edgar Huntly; or, Memoirs of a Sleepwalker, 1799) — посвящен истории раскрытия преступления. Однако главным героем романа движет не стремление покарать преступника, а своего рода страсть к раскрытию психологических мотивов преступления. Роман построен как психологический этюд, и, хотя в нем немало черт, которые потом станут характерными для детективного романа, вся его художественная направленность совершенно иная. Она заставляет скорее вспомнить некоторые образцы психологической прозы критического реализма XIX в.
Действие романа относится к 1787 г., когда вокруг западных земель разгорелась острейшая борьба, сопровождавшаяся истреблением и оттеснением на запад индейских племен. Во многих американских работах по литературе утверждается, что Браун изображал индейцев кровожадными и жестокими. Однако роман «Эдгар Хантли», скорее, убедит читателя в обратном. Здесь, как и в своих критических статьях, Браун выступает проповедником равенства «белой» и «красной» рас.
В «Эдгаре Хантли» перед героем стоит задача: найти подлинного убийцу друга. Стечение обстоятельств и тонкий психологический анализ, дедуктивный метод, предвосхищающий Э. По, создают основную нить повествования. Психологическая обусловленность поступков героев — это наиболее ценная черта художественного наследия Брауна, «отца американского романа».
В двух последних романах Брауна — «Клара Хоуард» (Clara Howard, 1801, в Англии издан под названием Philip Stanley) и «Джейн Талбот» (Jane Talbot, 1801) — поставлены проблемы эмансипации женщины, к которым писатель обращался еще в диалоге «Алкуин».
Творчество Брауна соединяет в себе интерес к просветительским идеям, к рационалистическому методу мышления с разочарованием в общей концепции социального прогресса, предложенной просветителями. Оптимистические надежды современников на всемогущество разума вызвали у него скептическое отношение. Его эстетика ориентирована главным образом на эмоциональное воздействие. Его мрачные и зловещие герои предвосхищают появление романтических бунтарей литературы XIX в. Не случайно многие аспекты творчества Брауна были подхвачены и получили дальнейшее развитие в позднем американском романтизме, и прежде всего в произведениях По.
Бромфилд (Bromfield), Луис (27.XII. 1896, Мансфилд, Огайо — 18.III. 1956, Колумбус, там же) — прозаик, романист, публицист. Родился в старинной, но небогатой семье. Учился в Корнеллском и Колумбийском университетах. Участвовал в первой мировой войне в составе Американского санитарного корпуса. После войны работал репортером, театральным и музыкальным критиком, рекламным агентом. В 1924 г. опубликовал первый роман, «Зеленый лавр» (The Green Bay Tree), ставший бестселлером. За ним последовали «Одержимость» (Possession, 1925), «Ранняя осень» (Early Autumn, 1926, Пулитц. пр.) и «Хорошая женщина» (A Good Woman, 1927, рус. пер. 1928). Романы представляют собой тематически связанное повествование о судьбах «новой женщины» начала века и 20-х гг., где ощутимо некоторое влияние «Саги о Форсайтах». Несмотря на добротность, обстоятельность описания и большое жизнеподобие, художественный анализ рассматриваемого явления неглубок. В 1925 г. Бромфилд переезжает во Францию, где живет до 1938 г., и сближается с Ф. С. Фицджералъдом, Э. Уортон, Г. Стайн, С. Моэмом. Парижская жизнь послужила основой романов «Странная история мисс Энни Спрэгг» (The Strange Case of Miss Annie Spragg, 1928) и «Двадцать четыре часа» (Twenty-Four Hours, 1930).
Действие наиболее известного романа Бромфилда «Начало дождей» (The Rains Came, 1937) происходит в Индии. Несмотря на заметное влияние Э. М. Форстера, в романе присутствует и полемика с английским писателем. Второй «индийский» роман, «Ночь в Бомбее» (Night in Bombay, 1940), носит развлекательный характер.
Диапазон тем и изобразительных средств в романах Бромфилда был необычайно широк, однако в большинстве случаев автор шел уже проторенными путями, и в первую очередь стремился, согласно его собственным признаниям, развлекать. При этом, однако, его произведения отличает бесспорный профессионализм, интерес к «исконно американским» темам (индивидуализм и др.). Несравненно большей масштабностью задач и самостоятельностью обладают автобиографические произведения Бромфилда, по форме варьирующиеся от документального романа «Ферма» (The Farm, 1933, рус. пер. 1976) до социально-экономического трактата «Из земли» (Out of the Earth, 1950).
В романе «Ферма» ощутима характерная для писателя тенденция к показу жизни нации через жизнь семьи. На материале истории нескольких поколений прослежены становление и упадок фермерской демократии, вытесненной в конце XIX в. индустриальной плутократией, попирающей дорогие автору идеалы гармоничной жизни. В 40-50-е гг. Бромфилд занимается серьезным сельскохозяйственным экспериментом на своей ферме. В трилогии, посвященной этому эксперименту, описание перерастает в публицистический анализ экономических, социальных, нравственных и экологических проблем, связанных с современным фермерским хозяйством и его главенствующей, по мнению автора, ролью в мировой экономике. К этим книгам примыкают и воспоминания Бромфилда «Из моей жизни» (From My Experience, 1955).
Брукс (Brooks), Ван Вик (16.11.1886, Плейнфилд, Нью-Джерси — 2.V. 1963, Бриджуотер, Коннектикут) — критик, литературовед. Родился в состоятельной семье исконных жителей Новой Англии, в 1904 г. закончил Гарвард; после этого некоторое время работал журналистом, в 1907–1909 гг. путешествовал по Европе, преподавал в Стэнфордском университете (1910–1913). С середины 10-х гг. посвящает себя литературно-критической и издательской деятельности.
Брукс-один из первых крупных представителей культурноисторической школы в американском литературоведении, опирался на методологию И. Тэна, Г. Брандеса, а также опыт европейской и американской (У. Д. Хоуэллс, Г. Джеймс) импрессионистическо-психологической критики. В начале своего творческого пути испытал известное воздействие фрейдизма.
В 10-е гг. Брукс вместе с Р. Борном и Г. Л. Метеном-среди лидеров радикально настроенного кружка американской интеллигенции, призывавшего к пробуждению национального культурного самосознания и выработке новейших форм художественного самовыражения, которые бы критически воссоздавали американскую действительность, не были бы скованы отжившей свое идеально-возвышенной, но далекой от запросов дня пуританской традицией. Свое понимание пуританизма он сформулировал в работах «Вино пуритан» (The Wine of the Puritans, 1909), «Америка на пороге зрелости» (America's Coming-of-Age, 1915). «Неполноценность» американской литературной традиции XIX в. Брукс видит в ее зависимости от «трагического дуализма» пуританского мировосприятия. В нем, как казалось Бруксу, со становлением нации все больше и больше противоречили друг другу догмы «высоколобого идеализма» и кальвинистский торгашеский материализм. Пуританская литературная традиция своеобразно учла это противоречие и связала свою судьбу не с изображением «земной» предприимчивости янки, на которой, собственно говоря, и зиждился деловой успех страны, а с рафинированным романтическим интеллектуализмом и его идеальными образами. Первым, по мнению Брукса, поколебал эту традицию (к ее приверженцам критик относил Э. По, Н. Готорна, Р. У. Эмерсона, Г. Лонгфелло, не обладавших достаточной творческой и критической силой, чтобы «отвлечь душу Америки от накопления долларов») У. Уитмен, предпринявший попытку «органического» синтеза индивидуального и коллективного.
В следующих двух крупных работах Брукса — «Мучительное испытание Марка Твена» (The Ordeal of Mark Twain, 1920) и «Паломничество Генри Джеймса» (The Pilgrimage of Henry James, 1925) — предыдущие теоретические разработки «пуританской» проблемы нашли конкретное применение. Брукс настаивает на трагическо-мизантропическом мировосприятии Твена и его «благородном» писательском поражении. Оно объясняется неудовлетворительной личной жизнью писателя — тем, что он не мог писать обо всем задуманном под страхом общественного наказания, представление о котором ему было внушено еще в детстве матерью, а в годы зрелости — другом и литературным наставником У. Д. Хоуэллсом. Трагически открыв для себя невозможность быть сатириком, Твен вынужден был оставаться юмористом. Книга Брукса (с ее центральной темой фатальной зависимости таланта от буржуазного практицизма) была восторженно принята американской демократической общественностью. В частности, в статье Т.Драйзера «Два Марка Твена» (1935) влияние бруксовской концепции весьма ощутимо.
В исследовании о Генри Джеймсе показан другой вариант писательского «поражения» и чуждости американского «позолоченного века» подлинному искусству. Это пример бегства из Америки, которое Брукс объяснял особым «безвольным», «наблюдательным» складом художественного темперамента Джеймса, сложившимся под влиянием его неучастия в Гражданской войне. Отсутствие военного опыта предопределило и интерес писателя-виртуоза не столько к живым людям, сколько к вязи сложных психологических ситуаций, где принятие важного решения необходимо, но мучительно откладывается.
В конце 20-х гг. Брукс пересматривает свое негативное отношение к американскому культурному наследию XIX в. Начиная с книги «Эмерсон и другие» (Emerson and Others, 1927), он отстаивает идею «полезного прошлого» (usable past) и обновления эмерсоновского идеализма. На основе сочетания импрессионистических зарисовок, исторических анекдотов, биографических портретов он создает пенталогию «Творцы и созидатели» о «бунтарской» традиции в литературе США: «Расцвет Новой Англии, 1815–1865» (The Flowering of New England, 1936, Пулитц. пр.), «Мир Вашингтона Ирвинга» (The World of Washington Irving, 1944), «Времена Мелвилла и Уитмена» (The Times of Melville and Whitman, 1947), «Новая Англия. Бабье лето, 1865–1915» (New England: Indian Summer, 1940), «Годы уверенности: 1885–1915» (The Confident Years, 1952).
Брукс выступает против пессимистического видения жизни в новейшей американской литературе (в частности, у Э.Хемингуэя, Ю. О'Нила) — «О сегодняшней литературе» (On Literature Today, 1941), полемизирует с «новой критикой» — «Писатель и Америка» (The Writer in America, 1953).
Бруксу принадлежат также переводы с французского (Р. Роллана, Ж.Дюамеля и др.) и 3 тома автобиографической прозы: «Сцены и портреты: воспоминания о детстве и юности» (Scenes and Portraits: Memoirs of Childhood and Youth, 1954), «Дни Феникса» (Days of the Phoenix, 1957), «Из-под сени гор» (From the Shadow of the Mountain, 1961); 2-томник его работ издан в СССР (1967).
Брукс (Brooks), Гвендолин (р. 17.VI. 1917, Топека, Канзас) — поэт. Семья Брукс перебралась в Чикаго, когда Гвендолин была ребенком. В чикагских трущобах и прошло ее детство. В 1936 г. она закончила колледж и стала преподавать литературу.
Первая книга стихов Брукс — «Улица в Бронзвилле» (A Street in Bronzeville, 1945) — была тепло встречена критикой. За вторую — поэму «Энни Аллен» (Annie Allen, 1949) — она удостоилась Пулитцеровской премии. Следует отметить и небольшой, в значительной степени автобиографический роман «Мод Марта» (Maud Martha, 1953) — реалистическое описание жизни негритянской девушки из Чикаго. В 1960 г. вышел сборник стихов «Едоки бобов» (The Bean Eaters), а затем «Избранное» (Selected Poems, 1963).
В целом творчество Брукс раннего периода находится в русле т. н. «универсальной поэзии»: строгая и разнообразная метрическая организация, богатый аллюзивный материал, логичное изложение темы, опора на европейскую традицию. Вместе с тем ее поэзия тесно связана и с негритянской традицией, с ее музыкальностью и темпераментностью. Тема Брукс — обыденная, небогатая событиями жизнь негритянской Америки, причем эта жизнь выступает как важнейшая часть внутреннего опыта самого автора. Она отвергает путь, избранный некоторыми поэтами негритянского или смешанного происхождения (в частности, У. С. Брейтуэйтом), которые, приобщившись к европейской «белой» культуре, принципиально игнорируют свои расовые корни и стремятся к созданию «общечеловеческой» поэзии. Брукс полемизирует с такой позицией.
Начиная со сборника «В Мекке» (In the Mecca, 1968), название которого связано не с аравийской, а с чикагской «Меккой», огромным трущобным домом в негритянских кварталах, в поэзии Брукс намечается поворот как в поэтической технике, так и в осмыслении традиционной проблематики. Стих становится сжатым, более динамичным и эмоциональным, чаще используется верлибр, ирония переходит в беспощадную сатиру, спокойное, хотя и сопричастное, созерцание сменяется интонациями гневными и страстными. После бурных выступлений 1968 г. она заявила: «На поэтов, которым случилось быть неграми, падает двойное испытание: они должны писать стихи и они должны помнить, что они негры». Растущее расовое самосознание нашло отражение в сборниках «Бунт» (Riot, 1969), «Семейные фотографии» (Family Pictures, 1970), «Одиночество» (Aloneness, 1971). Брукс зарекомендовала себя последовательной сторонницей М.Л. Кинга, выступая против всех проявлений расизма и не поддерживая экстремистских движений, которые рассматриваются ею как зло, хоть и порожденное социальной несправедливостью и невыносимыми условиями жизни.
Брукс продолжает вести преподавательскую работу. После смерти К. Сэндберга она является поэтом-лауреатом штата Иллинойс. Принимала участие в советско-американской встрече писателей в Киеве (1982).
Брэдбери (Bradbury), Рей[монд Дуглас] (p. 20.VIII.1920, Уокеган, Иллинойс) — прозаик-фантаст. Родился в семье телефонного монтера. Подростком зарабатывал продажей газет. Опубликовав первый рассказ в 1941 г., с увлечением занялся сочинением новых, и к 1945 г. их насчитывалось уже более полусотни. Зачитывался Ж. Верном и Г. Уэллсом, увлекался похождениями Тарзана, но главным своим учителем считает Э. По.
У Брэдбери немало странностей: он никогда не летал на самолетах, автомобилю предпочитает велосипед и уж ни в коем случае не сядет сам за руль автомашины. Все это не раз давало повод американским критикам утверждать, будто именно эти предубеждения против «технологии» движут пером писателя, будто им владеет ностальгия по патриархальному прошлому.
Сам Брэдбери признается, что большинство его произведений возникло из неожиданных впечатлений, обрушивавшихся на него как ливень. Однако за каждой его книгой стоит выношенная годами твердая позиция художника и гражданина. Научной фантастике писатель отводит роль своего рода сигнала тревоги. Бережное отношение к богатствам человеческого разума, отвращение к злу, насилию, алчности, озабоченность судьбами цивилизации — таковы его главные темы.
Говоря о Брэдбери-фантасте, о таких его книгах, как сборник новелл «Марсианские хроники» (The Martian Chronicles, 1950, рус. пер. 1965) или романы «451o по Фаренгейту» (Fahrenheit 451, 1953, рус. пер. 1956) и «Вино из одуванчиков» (Dandelion Wine, 1957, рус. пер. 1967), нельзя не заметить, как тесно связаны вымышленные ситуации с происходящим в реальной жизни. При этом Брэдбери выделяет среди многих авторов научной фантастики неизменная вера в добрую сущность человека, в силу его разума и воображения, в победу света над тьмой, добра — над злом и насилием. Эта убежденность пришла не сразу. В книге «Осенняя страна» (October Country, 1955) собраны рассказы, написанные автором большей частью в возрасте 20–25 лет, когда его влекло все уродливое, страшное. Природа мстительна, судьба неотвратима, человек беспомощен.
Позднее в прозе Брэдбери появляются иные мотивы, элементы гротеска, интонации социальной сатиры. Писатель как бы преодолевает страх перед стихиями, в его произведениях возникают новые, активные герои. Художник создает образы носителей доброго начала, будь то робкая мечтательница Кларисса и пожарник Монтэг («451o по Фаренгейту»), археолог из экспедиции на Марс Джефф Спендер в «Марсианских хрониках». Даже в таком мрачном, казалось бы, романе, как «Надвигается беда» (Something Wicked This Way Comes, 1962), где властвуют чудища вроде Человека, пьющего лаву, Демона гильотины и Ведьмы из праха, победителями выходят подростки Вилли и Джим и отец одного из них, мудрый библиотекарь.
Обширна «география» произведений Брэдбери: иллинойская провинция, Нью-Йорк будущего, планета Марс, но почти всегда в его книгах присутствует порожденная фантазией писателя страна бесконечной осени, населенная людьми зла. Так было и в его первом сборнике рассказов «Мрачный карнавал» (Dark Carnival, 1947), и в «Осенней стране», и в повести «Дерево на праздник Дня всех святых» (The Halloween Tree, 1968), где восемь мальчишек совершают сказочное путешествие по временам и странам во имя спасения друга, похищенного Тенью смерти. В книге заложен огромный потенциал оптимизма, которым Брэдбери властно заражает читателей. Перу Брэдбери принадлежат также несколько пьес и книг для детей.
Роман «Смерть — удел одиноких» (Death is a Lonely Business, 1985) по общей настроенности близок ранним новеллам писателя безысходными мотивами одиночества, страха и беспомощности человека перед лицом смерти.
Брэдстрит (Bradstreet), Анна (1612, Нортгемптон, Англия — 16.IX.1672, Эндовер, Массачусетс) — поэт, автор стихотворного сборника «Десятая муза, недавно появившаяся в Америке» (The Tenth Muse Lately Sprung Up in America), опубликованного в Лондоне в 1650 г.
Родилась в семье убежденного пуританина Томаса Дадли, управляющего поместьями графа Линкольна. Получила домашнее образование, с детства воспитывалась в среде английской пуританской аристократии. Имея доступ к превосходной библиотеке в имении Линкольна, провела в ней многие часы, став одной из самых образованных женщин своего времени. Писать стихи начала, по всей видимости, лишь в Новой Англии, куда вместе с родителями и мужем прибыла на «Арабелле» в 1630 г. Самый ранний стихотворный опыт Брэдстрит датируется 1632 г.
«Десятая муза» была тепло встречена в Англии. В 1658 г. она значилась среди книг, пользующихся наибольшим спросом у читателей наряду с переводами из Горация, стихотворениями Дж. Мильтона, пьесами У. Шекспира.
Основу лондонского издания «Десятой музы» составили большие лиро-эпические произведения, созданные в 40-е гг. в традициях «ученой поэзии», — поэмы на исторические и натурфилософские темы: «Четыре царства» (Four Monarchies), «Четыре стихии» (Four Elements), «Четыре гумора» (Four Humours), «Четыре возраста» (Four Ages) и «Четыре времени года» (Four Seasons). Брэдстрит частично наследовала традиции позднего Возрождения и одновременно — средневековые поэтические стереотипы, свойственные эмблематической поэзии и религиозной лирике XVII в. и восходящие к видовой и жанровой системе литературы средних веков.
Первое американское издание «Десятой музы», переработанное и дополненное самой Брэдстрит, вышло в 1678 г. Второе в 1758 г.
Во время Войны за независимость ее творчество воспринималось как ценное идейное и культурное наследие Новой Англии. Однако впоследствии в англоязычных странах Брэдстрит почти забыли, и только в середине XX в. возрождается интерес к ее поэзии.
Особое внимание вызывает ее лирика 50-60-х гг., когда ее стих обретает виртуозность, сочетающуюся с элегантной простотой выражения глубоко личных переживаний. Несмотря на то что религиозная тематика в целом для творчества Брэдстрит не характерна, оно несомненно являет собой классический образец пуританской колониальной поэзии. Мировоззрение Брэдстрит теоцентрично, расщеплено онтологическим дуализмом, характерным для кальвинизма, мир ее чувств пронизан сомнениями глубоко верующего человека, влюбленного в жизнь, ее красоту, но мучительно взыскующего вечности и благодати.
Брэдфорд (Bradford), Уильям (крещен 19.III.1590, Остерфилд, Англия — 9.V. 1657, Плимут, Массачусетс) — автор одного из важнейших памятников американской литературы раннеколониального периода — «Истории поселения в Плимуте» (History of Plimmoth Plantation). Родился в семье фермера, рано научился читать, в 12 лет старательно штудировал Библию, а впоследствии изучил древнегреческий и древнееврейский. Большое влияние на формирование взглядов Брэдфорда оказало пуританство. В 1609 г. с группой сепаратистов, приверженцев пуританской доктрины, уехал в Голландию. В 1620 г. на борту «Мэйфлауэра» отправился в Америку, где в 1621 г. его избирают губернатором колонии, обязанности которого он с небольшими перерывами исполнял 30 лет. В 1622 г. совместно с Эдвардом Уинслоу Брэдфорд создал «Описание, или Дневник возникновения и существования английской колонии, обосновавшейся в Плимуте в Новой Англии» (A Relation or Journall of the Beginning and Proceedings of the English Plantation Setled at Plimoth in New England), получившее по имени издателя название «Мортовское описание» (Mourt's Relation). Им написаны также три диалога (один не найден), в которых сопоставляется жизнь в Англии и Новой Англии, «Повествование, или История Новой Англии в стихах» (A Descriptive and Historical Account of New England in Verse), несколько небольших прозаических произведений. Над «Историей поселения в Плимуте», представляющей наибольшую ценность среди его сочинений, Брэдфорд работал с 1630 по 1651 г. В ней отразились события, приведшие к образованию колонии, уклад и нравы пуританской общины, взгляды и настроения первых поселенцев, особенности пуританского мышления. В земном существовании пуритане видели выражение божественного предопределения. Брэдфорд стремился прежде всего выявить провиденциальный смысл происходящего. История переселения в Америку приобретает в его описании характер высокой миссии: создать, вопреки царящему в мире греху, идеальное общество, живущее по божественным законам. Брэдфорд, однако, далек от религиозного фанатизма.
Как явствует из повествования, отцы-пилигримы перенесли в Америку наряду с теологией социальные идеи английского пуританства. Важнейшая из них — теория ковенанта, утверждавшая договорность в качестве принципа социального устройства («Мэйфлауэрское соглашение»). Брэдфорд полностью воспроизвел в своих сочинениях этот ценнейший документ своего времени. Он сознательно подошел к выбору средств воплощения своего замысла, сформулировав требования к стилю: простота, доходчивость — надолго сохранившие влияние на зарождавшуюся литературу колоний. «История поселения в Плимуте» была впервые опубликована лишь в 1856 г. (рус. пер. 1987), но современники хорошо знали это сочинение Брэдфорда, о чем свидетельствуют заимствования из него, обнаруженные в текстах других авторов.
Брэкенридж (Brackenridge), Хью Генри (1748, Кемпбелтаун, Шотландия — 25.VI.1816, Карлайл, Пенсильвания) — поэт и автор читаемого до наших дней романа «Современное рыцарство» (Modern Chivalry, 1792–1815). Родился в семье шотландского фермера, которая эмигрировала в Пенсильванию, когда будущему писателю было пять лет. Образование получил в Принстоне (1768–1771), где подружился с Ф. Френо и вместе с ним написал к торжественному актовому дню эпическую поэму «Растущая слава Америки» (The Rising Glory of America, 1772), пронизанную чувством горячего патриотизма и предваряющую гражданскую поэзию эпохи Войны за независимость.
В годы американской революции был священником в армии Дж. Вашингтона и сочинял стихи о победах патриотов. После разгрома англичан под Бостоном в 1776 г. создал марш «Убирайтесь из Бостона» (Off from Boston), в котором прославил первый серьезный успех американских повстанцев. Брэкенриджу принадлежат две классицистические стихотворные трагедии: «Сражение при Банкерхилле» (The Battle of Bunkers-Hill, 1776), «Смерть генерала Монтгомери» (The Death of General Montgomery, 1777), а также сборник проповедей в защиту независимости США «Шесть политических речей» (Six Political Discourses, 1778). В 1779 г. редактировал журнал «Юнайтед стейтс мэгэзин», где печатались сатирические стихи Френо и других поэтов американской революции.
Главное произведение Брэкенриджа — сатирико-бытовой роман «Современное рыцарство», следующий традициям Сервантеса и английского просветительского романа. Герои этого 4-томного повествования — странствующий философ капитан Джон Фарраго и его слуга-ирландец Тиг О'Реган — напоминают соответственно Дон-Кихота и его верного слугу Санчо Пансу. Плутовские похождения Тига дают капитану пищу для философских размышлений о социальных пороках молодой американской республики, о злоупотреблениях и несправедливостях, допускаемых государственной властью.
В речах Фарраго нередко слышится голос самого автора, прошедшего школу социально-политической борьбы в годы американской революции и позднее, когда Брэкенридж сменил облачение священника на судейскую мантию в Питтсбурге. В своем романе писатель подверг осмеянию честолюбивых невежд, охваченных желанием пробиться к власти. В романе мы встречаем одно из наиболее ранних в американской литературе сатирических описаний выборов, во время которых «всем управляют деньги».
Долгое время «Современное рыцарство» считали завуалированной сатирой на демократию вообще. В. Л. Паррингтон показал, что подобная точка зрения восходит к старым предрассудкам федералистской критики, и дал более точную оценку демократизма Брэкенриджа: «Стойкий и убежденный демократ, он не был склонен закрывать глаза на неприглядные факты, подобно тем, кто боялся, что эти факты разрушат их веру. Когда Брэкенридж рассматривал бурные события, происходившие в Америке в период трудного процесса ее демократизации, он видел зло не менее ясно, чем мелькавшую впереди надежду, и ему доставляло удовольствие подвергать это зло сатирическому осмеянию в манере „Дон-Кихота“».
Иронически утверждая в предисловии к роману, что цель его заключается в том, чтобы «явить собой образец совершенного литературного стиля», Брэкенридж вместе с тем замечает, что не станет возражать, если в будущем «некий сверходаренный автор захочет наделить этот стиль плотью». Сочинение Брэкенриджа рассчитано на проницательного читателя, который за внешней формой плутовского романа сумел бы разглядеть проблемы, волновавшие американское общество.
