Трудно найти хоть мало-мальски основательную причину, которою можно было бы оправдать отказ детям в посещении храма Божия. Иные говорят, что высота действий веры выше понятий дитяти, но кто ж не знает того, что таинства веры приемлются сердцем? Если есть сердце у детей, то, значит, есть и приятелище веры. Да, есть, и еще какое! Такое, которое нам, совершеннолетним, ставится в образец: аще не будете яко дети, не внидете в Царствие Божие, сказал Сам Спаситель (Мф.18:3). Прибавьте к этому, что атмосфера храма, в котором вместе со всеми его священнодействиями осимволена вся вера наша, - атмосфера эта чиста, небесна, божественна. Кто же способнее дышать и оживляться этим воздухом? Мы ли, избитые падениями, израненные страстями, омраченные суетой, или эти невинные души? Не возбраняйте же детям приходить в храм Божий: они тут в настоящей своей сфере.

С другой стороны, как всякая другая жизнь возбуждается, развивается и зреет невидимо, сокровенно, неуловимо для наблюдения, так и жизнь духовная зарождается и спеет тайными путями, глубже нашего сознания. В семени, брошенном в недра земли, спит росток: скажите, как возбуждается он к жизни? Укажите этих сокровенных возбудителей и пути, которыми проникают они к сердцу семени. Тут участвуют и солнце с своею теплотою, и земля с своею влажностью, но главные ли они деятели или только проводники других деятелей - никто не может сказать этого определительно. Вот и мы дышим, и дыханием, в связи с другими условиями, поддерживаем в себе огонь жизни: кажется, тут ничего нет особенного, кроме механического движения груди, входа и выхода воздуха, а между тем, под этим видимым совершается невидимо для нас втечение высших живительных стихий из атмосферы, которые, проходя к исходищам (источникам. - Ред.) жизни нашей, освежают, питают и усиливают ее. Такими же невидимыми наитиями возбуждается, развивается и зреет в нас жизнь духовная. Не приходит, говорит Господь, Царствие Божие с усмотрением (Лк.17:20). Неведомо как то объемлет душу веяние любви Божией, то освежает ее дыхание благоговейного страха Божия, как дыхание утренней прохлады, то оживляет движение теплоты сердечной - и при сих только действиях мы и живем духом. Напрасно, стало быть, и в этом отношении хотят ограничить все ведением. Нет, для образования и укрепления жизни духовной - одно условие: держать ее непрестанно под влиянием действий, в которых сокрыты Божественные силы, чтобы пользоваться притечением их и наитием. Где же все это? В храме Божием. Не воспрещайте же детям приходить в него.

Понимание святой веры и ее действий должно прийти после, как цвет по образовании ствола, чтобы принести потом зрелый плод сознательного благочестия. Но ясные понятия о предметах веры только тогда благотворны, когда по образовании своем в душе они найдут на деле уже готовую благочестную жизнь, ибо тогда они освещают ее сознанием и тем еще более делают ее прочною и несокрушимою. Но что в этих понятиях, когда они застанут уже образовавшуюся и окрепшую в привычках жизнь, совершенно противоположную им! Это будет пустоцвет, не могущий дать плода. Когда понятия в разладе с чувствами, их встречают недоверием, колеблют сомнением и изгоняют отрицанием. Этого ли хотите вы от детей ваших? Если нет, то приводите их в храм Божий, где так благодатно размягчается почва сердца для приятия всего, елика суть честна, елика доброхвальна. Верите ли вы тому, что потребность благочестия жива и сильна у детей, хоть и не осмыслена и не введена в формы? Если верите, то не заглушайте этого ростка духовноспасительной жизни допущением или учреждением для детей такого порядка жизни и занятий, который отдалял бы их от Церкви и отчуждал от нее. Если допустите это, то станете убивать душу прежде, чем она достигнет возраста, в котором сама может не бояться за себя и не страшиться убивающих тело.