Да, с тех пор, как я начал следить за жизнью Великого Инквизитора прошло много времени. Я помню те дни, после уничтожения Харакерста, когда Инквизитор внезапно исчез. Кристалл его судьбы потускнел, нити перестали светиться, и моя королева, та что повелевает смертью была не на шутку встревожена. По её приказу я прошёлся по Астаху, но ни малейших следов Экзеля не нашёл. Настораживало и то, что во вселенной никто не мог отыскать даже следов Великого Инквизитора, а Хронос упорно молчал и не желал смотреть в прошлое. Тогда Великая королева послала меня наблюдателем на внезапно созванный Божественный Совет. Коллегия вряд ли одобрила бы моё появление, мы не настолько сильно маскируемся, но Тасия подарила мне плащ защищающий от любых взоров.

В тот день я впервые побывал в Цитадели «Хенон Квэантан» — легендарной крепости воздвигнутой в самом центре вселенной Хеноном Ардаэль, основателем рода Ардаэль. Некогда, могущественный бог любил создавать и разрушать подвластное ему пространство, и только мудрость его брата-близнеца, Диасония помогла созидать не разрушая. Памятуя о своей грешной натуре и в знак уважения к своему брату Хенон так и назвал Цитадель стоящую в сердце Небесных Чертогов — «Властитель Греха». Некогда в этой цитадели проходили пиры и турниры бардов и менестрелей, Хенон и Диасоний наслаждались талантами тех, кого они создавали и Сталкеров из других вселенных. Музыка не смолкала в божественных чертогах веками, это место можно было назвать раем, до тех пор, пока Сатурн не вырос и не принёс Хаос… Да, с тех пор прошли тысячелетия, край потускнел, была создана Лига Хранителей и на стенах небесного города всегда дежурили боевые Хранители сияющего царства. Я никогда не смогу привыкнуть к странному пристрастию богов проводить свои собрания в пустоте. Наверное Экзель описывал это именно так, безразмерная зала пятиугольной формы висящая в смутном тумане. Углы залы венчали пять колон между которыми располагались пять тронов. Над каждым Троном мерцал знак стихий и только над самым большим из них пылал символ Святости. Когда я возник в зале, там ничего не происходило, не было никого и нечего, но в какой-то момент произошла перемена, знаки засияли и прямо из них потёк разноцветный туман. Он заполнял залу, а потом раскололся на несколько частей, я видел это, как тонкий, почти иссякший поток энергии. Только у святого Бога поток был силён как никогда, он затмевал собой остальных. Сгустки энергии устремились к своим троном превращаясь в «Аватары» богов.

Наверное стоит вам объяснить, что же такое Боги и почему они создают свои Аватары. Боги были рождены потоками Сил, Самые старшие из богов Создавались в момент войн Сил, когда происходили возмущения. Они были именно рождены, а не созданы. Хенон и Диасоний были рождены Тьмой, но Великий Бог умел творить чудеса и Хенон замаскировался под Светлого Бога настолько хорошо, что ему поверил даже его брат. Боги совокупность всех элементов, в пределах своей вселенной они могут творить почти всё, но кое-какие законы положенные Силами властны и над ними. Создавая что-то, бог так или иначе жертвует своей энергией, и только вера, молитвы, а иной раз и ненависть живых существ восполняют и увеличивают объём власти Богов. Понимая, что создавать вселенную вдвоём попросту неразумно, Хенон начал манипулировать своей энергией и создал Младших богов, тех, которые стали Богами Святости и Первоэлементов. Они были слабее своих родителей, но могущественнее иных существ, они стали помогать Хенону и Диасонию создавать вселенную и получили свою вотчину. Однако даже богов можно убить, тайные знания позволяли и такое, скитальцы из иных миров подарили это знание. Хенон и Диасоний не могли сами спускаться в миры, за редким исключение, это создавало слишком большое возмущение, а боги младшие становились более уязвимыми, хотя и могущественными. Тогда боги и научились создавать себе Воплощения, они делили свою суть и создали то, что называется Аватар. Боги ходили по земле не покидая небесных чертогов, Аватары были связаны с богами узами Вечности, но именно тогда боги познали дары смертных и научились плодить себе подобных на земле. Так началась эра богов рождённых Созданными и богов рождённых Перворожденными, первым в этой вселенной таким стал Сатурн.

Я не мог понять, почему в божественных чертогах на тронах восседают Аватары старших богов, среди которых во плоти явился только Астахион Эркхаэль. Поток Силы Аватаров был ничтожен по сравнению даже с Силой Амиладжар Джемал — они были слабы и они боялись своей слабости. Теперь мне предстояло узнать тайну Богов…

— Да светиться Великой Равновесие, соратники. Именем Хенона — открываю Совет. — Прогремел голос Астахиона

— Да будет мир! — хором ответили остальные, но фраза была ритуальной.

— Итак, соратники, вы позвали меня, не смотря на то, что есть огромный риск вмешательства Проклятого. — Эркхаэль покачал головой. — Вы рискуете, мои младшие братья. Что происходит?

Я был удивлён. Мне было известно, что Хенон создал Эркхаэля используя метущийся дух творения, но уже после создания четвёрки ныне старших Богов. Что же такого произошло, что боги терпели такое обращение от истинно младшего?

— Род Ардаэль, Астахион. Род Ардаэль. — Прозвучал уставший голос Геи. — Сын Джемал владеющий Силой обоих родов набирает высшую власть.

— Да. — Согласно кивнула Аэллон. — Орден Эмиссаров Астаха уничтожен, Султан Шарфанад разорвал Договор и ушёл, а приложил к этом руку Экзель Джемал и его мать.

— Я видел, что он вернулся, после своего таинственного исчезновения, Лайа сказала мне. Ты должна была предупредить Миру, что Экзель неприкосновенен.

— Был шанс, Эркхаэль, — Прошелестел голос Урана — убить Экзеля, пока таинственный Князь не вернулся. Риск нашего Падения слишком Велик. Если случиться то, чего мы боимся и Экзель встретиться с «Золотым Лордом»… Астах падёт, а та прекрасно знаешь, что только этот таинственный мир позволил нам выжить.

— Вы сильно недооценили Сарину, Роэдэль. — Эркхаэль был безжалостен. — Я говорил вам, что она непроста, говорил, что нужно подождать. В её армии были Псиноморфы созданные твоим Сыном…

— У меня нет и никогда не было никакого сына!!! — совершенно яростно прорычал Уран вскакивая с трона и обличающей направляя палец на бога. — Риан проклятый, безродный и безжалостный, да будет проклято его имя и забыто!

— Он твой сын, хочешь ты признаться в этом или нет. — Эркхаэль остался невозмутим. — В тебе слишком много человеческого, для бессмертного. Я ведь действительно предупреждал вас.

— Но ты трусливо сбежал прикрываясь щитами Света, Эркхаэль, — подал голос бог воды, — ты оставил нас, когда Сарина Величайшая, да будет Тьма ей Вечным покоем призвала своё последнее оружие. Именно ты сбежал и остался Богом, в то время, как наши Боги сгинули вместе с ней. Знаешь ли ты, какого это быть Аватаром вроде меня? Я сильнее многих Смертных, но я боюсь возвращения Диаса, я боюсь могучих магов и я боюсь этого Экзеля. Они сильнее нас.

— Сарина? А она-то тут причём? — случайно вслух прошептал я, но был услышан. Эркхаэль резко протянул руку и щёлкнул пальцами. Меня подхватила Сила и бросила на холодный мраморный пол залы. Долгое время меня изучали молча, и первым подал голос Роэдэль.

— Что Этот делает здесь? Я думал, что наблюдателям нет места в божественных чертогах Как нам с ним поступить?

— Убьём его, во избежание проблем. — Посоветовал Сайрен.

Я испугано сжался от этих слов, они воплотили меня в человека, а людям свойственно бояться смерти, даже если они регулярно стоят с ней рядом. Однако Эркхаэль отрицательно покачал головой и создал небольшое но удобное кресло обитое красным бархатом, сделав приглашающий жест рукой, он отвесил лёгкий поклон.

— Добро пожаловать в нашу Цитадель, Летописец Верон. Ты Сайрен помолчал бы — это избранный Летописец самой Тайрины и она жестоко покарает того, кто причинит ему вред. Прошу простить вас за горячность моих друзей, признаюсь если бы сама Госпожа не проинформировала меня о вашем приходе, я бы тоже насторожился.

— Она рассказала вам? — переспросил я осторожно присаживаясь в кресло, которое оказалось на удивление удобным.

— Что это значит, Эркхаэль? — в тоне Геи, которая спросила это прозвучало негодование. — По какому праву ты смеешь договариваться с этой… — Гея с трудом подавила абсолютно человеческое ругательство. — В обход нас.

— Успокойся сестра! — Эркхаэль расправил плечи и совершенно внезапно исчез, точнее покинул человеческий облик, но я почувствовал давящий поток льющийся отовсюду. Богиня попятилась и снова села в кресло, а Эркхаэль возник вновь. — Простите ещё раз, сударь Позвольте кое-что объяснить вам, а так же этим импульсивным созданиям, которые претендуют на Права Богов.

— А разве они не имеют этих прав? — снова осторожно спросил я. Мне было несколько не по себе. — Я всегда с интересом следил за вами, но никогда не замечал, что в пантеоне только один Бог в полном смысле этого слова, а остальные…

— Аватары. Вы совершенно правы, Верон. Я думаю, нам следует объясниться. Мы все были созданы Силой Ардаэль, все Боги за исключением моей супруги Лайи, Рождённой в другой вселенной. Над каждым из нас занесён дамоклов меч в лице Диасония Ардаэль, Сатурна Ардаэль, а теперь ещё и Экзеля… Пока ещё Джемал. А случилось всё из-за Сарины, Великой и царственной супруги Диасония. Вы знакомы с её историей?

— Да. Однако о том, что случилось в Тот день никто из нас не знает. Все Летописцы следившие за событием были низвергнуты.

— А случилось то, что Сарина была самой могущественной Ведьмой в этой вселенной и продолжила обучение своему ремеслу у убийцы Хенона, Дракона Тиамата. Он снабдил её особым заклинанием, когда началась та битва, и мы, все включая меня, просчитались. Сарина вела в бой двадцать легионов Демонического войска — во главе войска стояли Тринадцать воинов созданных Рианом. — Уран смолчал, но я ощутил его ярость. — Эти воины наделены Божественной сутью и боги не способны их убивать в противном случае они попадут под действие закона Хенона. В тот день наши войска были уничтожены. Четыреста тысяч Хранителей против девяноста шести тысяч демонов, мы потеряли почти всех, погибли наши дети, Мистас — сын Геи, Элевер — Сын Аэллон, Ариана и Димора наши с Лайей дочери. Когда мы захватили Сарину только вмешательство моей супруги не позволило нам казнить её на месте и был созван суд Пяти Старших Богов — нас.

— Понимаю. Вы заперли её в это зале и начали допрос и она с гордо поднятой головой отвечала и вы боялись. Жена Диасония, убийца Богов. А потом, когда Роэдэль Уран пригрозил заточением…

— Она встала с колен и разорвав путы сказала, что никогда и никто не заставит её бояться или кланяться. Вы можете убить меня, но никто не поставит Сарину Кашиу на колени. И она применила заклинание Тиамата — Призвание Тьмы. Да, мы боялись и я боялся, я чувствовал в ней неясную угрозу и когда заклинание пришло в действие…

— Он трусливо сбежал. Он собрал всю свою силу, все резервы, лишил защиты даже верующих Астаха ради своего спасения в то время, как мы боролись. Нас засосало во тьму, всю нашу суть, всю нашу Силу, и тогда остались только мы — Аватары Богов.

— Да, это было так. Сарина пожертвовала себя Тьме, отдала свою душу, внутри Цитадели царила паника и когда пришёл Диасоний, я испугался, что он вернулся за своей властью. Но он не сделал этого, он даже не удостоил нас взглядом, взял на руки её тело и исчез. С тех самых пор я не могу отзываться о ней, как и никто из нас, иначе чем с восхищением. Она одолела Богов, пускай и предательски, но бесстрашно. МЫ чтим и страшимся имени Сарины. А потом началось буйство Сатурна, Астахские войны, войны в сотнях миров. Мои братья и так были сломленные, а с утратой паствы они потеряли почти всё, до тех пор, пока не явился Князь Тишины. Я слышал о нём многое и когда он предложил нам договор мы согласились. Народ Драконов Астаха присягнул ему на верность, а мы — хотя и могли обращаться к ним, как в случае с Мельхиором — потеряли над ними власть. Я думал, что эта жертва небольшая, но с рождением Экзеля Джемал всё переменилось.

— Что вы все видите такого, чего не вижу я? В чём секрет Экзеля Джемал?

На этот вопрос боги долгое время не отвечали. Они молча созерцали меня, но я точно знал, что идёт важное обсуждение на уровне восприятия недоступном даже нам — Летописцам. И всё же я был удостоен ответа, Эркхаэль наколдовал глиняную бутыль и чаши, разлив в них странный белый напиток.

— Это что-то вроде Амброзии — пищи богов. Разговор предстоит серьёзный. Вы были наделены телом не совсем принятым среди нас путём, очень опасно вливать столь древний разум в хрупкую человеческую оболочку, вы похожи на младенца, который изучает мир, но у вас уже есть колоссальные знания. Так вот даже вы могли заметить, что всякое живое существо стремиться только к одному — жить как можно дольше. К счастью или нет, но мы не исключение из этого правила.

— Вы боитесь смерти? Разве Тайрина так уж страшна? — по залу пронёсся леденящий холодок, и боги значительно напряглись, но не подали виду.

— Она неподвластна не одной силе, даже премудрому Сартогу, который владеет Равновесием. Смерть — это загадка, мы знаем, куда попадают души смертных, но даже они иной раз уходят туда, откуда ещё никто не возвращался, а нас, богов, которых подвергают Развоплощению ждёт что-то страшное. Она сильна, мудра и редко вмешивается, но мы все подчиняемся, ибо она королева этой вселенной. Даже Диасоний Ардаэль не смеет перечить её воле. Она приоткрыла завесу тайны, дала совет жить Долго и Правильно, ибо нас ждёт не то что смертных.

— Мы были самоуверенны, — честно, что было ему несвойственно признал Роэдэль вставая с трона и вышагивая по залу. — Однажды мой создатель Роэдэль Уран был убит Диасонием, но божественная власть Хенона вернула меня. Мы мнили себя равным прародителю, мнили себя Ардаэль. Закон Хенона хранил нас от своих и чужих Богов, Хранители — от гостей извне. Только Диасоний с Сатурном несли угрозу нашей власти.

— Да, — печально прозвучал голос Аэллон. — Мы возрождались, даже если нас убивали мы были горды этим, а потом пришла она…

— Подумать только, — у бога воды голос был обволакивающим, словно стихия коей он владел, — Смертная Ведьма тысячи лет отроду, с Земли, планеты на которой погиб Амиар Меркурий, которая была закрыта для магии, стала супругой Диасония и разрушила всё.

— Стоит признать, она применила чужое заклинание, подарок убийцы Хенона, однако только могущественная личность могла это сделать. — Странно было слышать восхищение врагом от Гаи Тетаон, самой стервозной богини.

— Ты правильно подумал, Летописец, — слово снова взял Эркхаэль и на этот раз его слова были подобны рёву боевой трубы. — Стерва, самодур, эгоист, играющий судьбой и Патриарх. Мы все были такими, но мне повезло больше чем им. Когда Заклинание забирало богов, наши души терзало пламя Смертных — это было наказание, наши тела стали более уязвимы, нам необходимо воплощаться, мы почувствовали все их страхи и горести на своей, как говорят у людей, шкуре. Однако мы чтим Сарину за то, что она научила нас видеть всю низость нашего падения. Вы заметили, Летописец Верон, что в нашей вселенной прекратились междоусобицы богов?

— Да, наших Старейших это удивило. — Признался я вспоминая жаркие обсуждение в круге знаний.

— Мы не знали, что Сатурн любил Сарину, когда он узнал о случившемся на наши чертоги ринулись все силы Зарланда. Поверьте мне, мы дрожали от страха ожидая, что он ворвётся в этот зал дабы отправить нас туда. Только Князь Тишины спас нас, только ему мы обязаны спасением и мы помним об этом. Князь Тишины ведёт какие-то переговоры с Диасонием, и тот давно перестал терроризировать нас, но теперь всё изменилось.

— Скажите мне, ваша светлость, а что за ценность представляет собой Астах. Почему вы все так упорно туда лезете?

— Некоторые сведения, которые мы получили, указывают на то, что этот таинственный мир был Создан сыном Князя Тишины. Если этот мир защитить от Хаоса, который в нём был изначально мы доберёмся до тайного наследия скрытого внутри Оно поможет нам ревоплотиться обратно.

Слаженный сладострастный стон прошелестел над залом. Они позволили себе обнажить чувства всего на миг, все кроме Эркхаэля, который презрительно отвернулся. Боги жаждали вернуть не только свою Силу, но и свою Власть. Теперь я видел особенно ясно, что они тени самих себя. Не осталось ни особой силы, ни воли — НИЧЕГО. Наверное именно это предало мне сил и я сказал то, о чём подумал.

— Какие же вы жалкие. — Выражение предвкушения исчезло с их лиц, вместо него появилось лёгкое недоумение. — Я слежу за жизнями миллионов людей, я видел самые чудовищные повороты истории, а вы, призванные Хранить вашу вотчину похожи на паразитов её терзающих.

— Что ты сказал? — прошелестел голос Урана, он поднялся было с трона, но был остановлен властным окриком Эркхаэля.

— Тишина, Аватары богов! Возвращайтесь к работе, вас ждут миры! — один взмах царственной рукой и то, что я считал богами растаяло без следа. Мы с Богом Святости остались один на один. — Твоя смелость поразительна, наречённый Верон, но иного я и не ожидал. Что ж, позволь объяснить в чём проблема. Эти подобия богов висят у меня на шее почти пять сотен лет, с того самого дня. Они не могут жить без своих Создателей, и у меня заканчиваются силы поддерживать их разум. Уже подрастают молодые боги, дети старых Богов, и даже ублюдки новых, но они ещё не готовы принять на себя все обязанности богов, они ещё не насладились гуляя по землям.

— Они настолько похожи на смертных? На смертных детей и подростков, я уже насмотрелся на таких.

— Да, Верон, да. Я имею к Астаху свой интерес, там действительно храниться что-то настолько сильное, что у меня горят глаза при одной только мысли взглянуть на это нечто. Сатурн и «Золотой Лорд» тоже это знают. Мне не приходилось видеть мир, который армия с Зарланда атаковала так остервенело. Но изменения произошли с рождением Экзеля Джемал. Сначала Сатурн два года ходит по Астаху в облике Смертного, о если бы ты знал, как мы хотели его прихлопнуть, но ведь тебе пришлось видеть его силу. Потом он исчезает, а подающая надежды ведьма уходит в Инквизицию и рожает ребёнка с невероятной Силой. Конечно же мы сразу поняли, кто этот ребёнок, но не стали паниковать. У Сатурна детей столько, что занимайся мы каждым, на это уйдёт вся вечность. Но с поступлением в Инквизицию начались проблемы.

— Проблемы. Вы имеете в виду Клятву?

— И не только. — Эркхаэль поник головой и его голос стал усталым, как у больного старика. — Множество судеб переплелись с мальчишкой, множество событий поменяли свой ход, но самое страшное… — следующие слова стали неожиданностью, честное слово. — Экзель Джемал поймал в свою паутину нашу с Лайей дочь, Пенелопу.

Сначала я ему не поверил, Пенелопа была дочерью жреца солнечного света и… а вот о матери толком ничего узнать не удалось. Я высказал эту мысль вслух, но Эркхаэль горько рассмеялся.

— Так об этом никто не знал и не знает. Жрец солнечного света мой Аватар, только напрямую связанный со мной, а Лайа из каких-то своих соображений пожелала, чтобы Пенелопа родилась на Астахе. Лайа единственная не связана с родом Ардаэль.

— О вашей супруге я тоже знаю совсем немного. Я не входил в число исследователей вселенной Т.

— Она не любит рассказывать о разрушении родного дома. Мы следили за Пенелопой с первого дня, хранили её, она была целителем и мастером магии Хазар, но эта клятва разрушила всё, хотя… наверное я рад, что она счастлива с этим смертным. Но подумайте о Князе, Князь Тишины начал влезать во все дела, он начал опекать и оберегать мальчика, и хотя тот совершил много подвигов, я не могу закрывать глаза на попытку разрушения континента и контакт с «Золотым Лордом». Хаос имеет свои виды на ребёнка, и я боюсь предположить какие именно. Такое вместилище силы создавали неоднократно, но ещё никогда это не была кровь Ардаэль. Князь Тишины о многом умолчал и мы страшимся, что заключив договор с «Золотым Лордом» Экзель завоюет для него Астах. Но леди Тайрина… — Эркхаэль замолчал прислушиваясь к чему-то, а потом кивнул. — Вам пора идти, Верон Летописец. Возможно мы ещё увидимся и продолжим разговор. Я доверяю Тайрине, но я боюсь её…

Меня выдернуло из зала богов настолько внезапно, что я вскрикнул от страха, пространство под ногами закручивалось в причудливые спирали и сужалось образуя странные узоры. Меня несло и тащило целую бесконечность, а затем резко бросило на кровать. Да-да, вы не ослышались, я оказался в небольшой уютной комнате обставленной скромно но со вкусом. В углу уже горел камин, чуть поодаль стоял роскошный столик на котором покоилась вазочка с фруктами и кувшин с вином, запах ни с чем не перепутаешь. На стене висела картина, всего одна, но она запала мне в душу, моя королева в непривычном белом платье обнимала за плечи могучего мужчину с фигурой атлета и глазами завоевателя. Такие глаза я уже видел, и костюм рода Ардаэль тоже. Это был Он.

— Ты прав. — Свечи доселе невидимо покоившиеся в подсвечниках загорелись и я увидел мою королеву. Она стояла возле двери и смотрела прямо на меня. Я никогда раньше не видел её такой. Мою королеву всегда окружал чёрный плащ смерти и некая неприступность, а сейчас она была в полупрозрачном шёлковом пеньюаре цвета крови. Из глаз исчезло выражение высокомерия и властности, сейчас на меня смотрела женщина, и под её взглядом моё тело затрепетало. — Это мой покойный муж, Хенон. Единственный небожитель, которому я открылась и которому позволила овладеть мною. Единственный, кто может сказать не таясь, что имеет ребёнка от меня. Это Хенон.

— Он выглядит властным, моя королева. Он выглядит довольным, а в твоих глазах на картине я вижу умиротворение.

— Так было, когда-то. Хенон был ребёнком, большим восхитительным ребёнком, который обожал творить разные глупости. Правда он был очень мудрым ребёнком, наверное Диасоний поделился с ним своим даром. Я повстречала Хенона когда этой вселенной исполнилось тридцать тысяч лет. Я знала кто он и уже знала, что мой сын должен родиться от него, но я не думала, что будет именно так.

Тайрина провела пальцами по картине, словно лаская своего мужа, а потом подошла ближе ко мне, садясь на край кровати. Я всегда робел перед ней, она наградила меня щедро, но сейчас моё тело захлёстывало странное пламя. Я знал о нём только из книг и личных наблюдений — это была зарождающаяся страсть.

— Прости меня за дерзость, моя королева, но я не могу не спросить. Ты много раз говорила, что знала о тлетворности своего сына изначально, поэтому не оставила ему даров. Это правда? Ты с самого первого дня знакомства с Хеноном знала о последствиях?

— Да, Верон, знала, ибо я сама смерть. Я не всегда вижу Что станет причиной того или иного события, но я всегда знаю, чем оно закончиться, особенно, если оно касается меня. Сатурн должен был быть рождён, даже такой ценой. Ради меня и Экзеля. Наверное я жестока, но мне не жаль, хотя… Я бы хотела извиниться перед Хеноном если бы смогла.

— Ты любила его? Ты любила того, кого должна была забрать?

— Нет, Верон, я никогда никого не любила из Созданных нами и никогда не полюблю, таков милосердный дар отца, но… С Хеноном было хорошо, мне порой становилось тоскливо, а он умудрялся смешить меня. Меня Верон — ту, что видела то что он создавал миллионы раз до этого. Я тоже спускалась в миры, порой я услаждала своё тело с удалыми воинам и бардами, с танцовщицами и убийцами, случалось, что они настолько поражали меня, что я дарила им длинную жизнь, но с Хеноном было иначе. Он любил меня такую какая я есть и ничего не требовал взамен. Однажды я спросила, хочет ли он узнать, когда и от кого он примет смерть, а он только рассмеялся и сказал, что чему суждено быть, того не миновать. Он был настоящим, Верон. Когда он умер, Сатурн уже вступил на свою дорогу, он был безразличен к гибели отца, а вот я плакала, Верон, потому что мне не удалось даже проводить его, он сказал, что хочет уйти сам. Он не боялся.

Тайрина смотрела сквозь меня и вспоминала и по её щекам катились слёзы, а я не выдержал и обнял её, такую Великую, Могучую, Сильную и вместе с тем хрупкую… Я никогда не переставал удивляться этой двойственности, а вместе с тем вспомнились обидные слова Сатурна в монастыре Харакерст. Я не сразу понял, что плечи Тайрины перестали вздрагивать, а руки лежавшие на плечах обнимают меня. Я почувствовал горячее дыхание, а когда её губы приблизились к моим у меня перехватило дыхание. Я никогда и ни с кем не целовался, с недавних пор меня начало посещать желание, но даже мысленно представить что я и королева…

— Моя королева, зачем? — шёпотом спросил я, а Тайрина нежно провела пальцами по моей спине.

— Не будь глупым. Ты сегодня сделал великую работу, ты не подвёл меня, теперь я понимаю чего они боятся. Я создала тебя не просто так, и когда ты достигнешь предназначения ты всё поймёшь и возможно, будешь благодарен. А о словах Сатурна не думай, ты не игрушка — ты Человек.

А потом на меня обрушилось небо. В ту ночь я стал счастливым и наконец-таки понял, почему люди настолько счастливые создания…