5 октября 2016 года. Чернобыль

В ушах еле слышно шумит кровь. Вокруг не видно ничего – фонарь практически бесполезен: четко оформленный луч света с трудом протыкает темноту, вязнет в зеленоватой мути уже на втором метре. Так что я больше подсвечиваю ребятам – чтобы не боялись. Приятное ощущение невесомости подпорчено тянущей запястье веревкой – я тяну за собой мешки с нашей снарягой.

Мы погружаемся практически вертикально. Чапай с Чекистом вяло барахтаются справа, чуть выше. У них закономерные проблемы с плавучестью: то спускают воздух из компенсаторов, то снова поддувают. Я периодически дергаю их за ласты, корректирую положение. Дышат они весьма неэкономно, но, надо надеяться, воздуха в баллонах хватит.

Резко холодает. Я смотрю на глубиномер – 12 метров. Парни предупреждены про термоклин, но все равно заметно, что занервничали. «Ок» – показываю сведенные кольцом пальцы – без паники!

На табло компьютера лениво сменяются цифры – 15, 16, 17… Сколько еще погружаться – вопрос. Я сверяюсь с компасом. Хотя какая разница, где здесь север? Либо Армада под нами, либо – хрен ее знает, в какой стороне. Третьего не дано.

Прежде чем погрузиться, мы проплыли по поверхности озера где-то метров триста. Берег скрылся в тумане, и более точно оценить расстояние стало невозможно. Очень хочется надеяться, что мы угадали с серединой. Потому что найти Армаду в такой мути можно, только если на нее наткнуться. И амулеты молчат. Мой, во всяком случае, никак не реагирует на происходящее – лишь слегка покалывает грудь, прижатый к коже гидрокостюмом.

20 метров, 21, 22… Опускаемся все ниже. Мы под водой уже почти десять минут. Правда, большее время барахтались у самой поверхности – напарники осваивались со снарягой и учились «продуваться».

Вдох-выдох – клокочет воздух. Колышется мутная пустота. Вокруг ничего и никого. Чекист не выдерживает, врубает свой фонарь. Луч у него широкий, рассеянный, он отражается от зеленоватой взвеси, вокруг нас становится заметно светлее. Жестом показываю, чтобы выключил – надо экономить. Помедлив, Чекист подчиняется.

Но темнее не становится. Я непонимающе верчу головой. Такое ощущение, что свет фонаря задержался вокруг нас, растворившись в воде. Но нет – освещение идет снизу. 34 метра!

А потом я судорожно бью ластами – и буквально взлетаю вверх. Потому что мне кажется, что вода исчезла! Глупая мысль, но тем не менее: я внезапно выпал из непроглядной мути в абсолютную пустоту.

Друзья крутятся вокруг меня, я вижу сквозь стекла их масок панически вытаращенные глаза. Надо успокоиться. Показываю, чтобы зависли на месте и ждали. Вроде бы поняли.

Снимаю веревку от мешков, передаю Чапаю. Показываю, чтобы включил свой фонарь. Начинаю осторожно погружаться. 35, 36… И вот оно! Резкий переход – от непроглядной болотной жижи к кристально чистой воде. Эту границу можно потрогать. Я провожу по ней рукой – облачко грязи медленно вытягивается вслед за ладонью.

Но тут же я забываю обо всем. Потому что вижу внизу ЕЕ! Армаду! Огромная пирамида парит подо мной в толще воды.

Шершавая каменная поверхность, серая, с желтым отливом. Вроде бы от нее исходит это зеленоватое свечение, но, может быть, светится вода вокруг.

Ребра заметно темнее граней. Трудно оценить высоту пирамиды, но сторона основания точно не меньше ста метров длиной. И вершина нацелена как будто точно на меня. На самом деле Армада чуть сбоку. Можно видеть уходящую в глубину нижнюю часть октаэдра. А там, далеко-далеко внизу, ровно под острием вершины, клубится чернота. Я не столько понимаю, сколько чувствую: у этой черной дыры нет дна.

Хочу подняться наверх, чтобы позвать товарищей. Но выясняется, что они уже рядом – не смогли удержать глубину. Оба уставились на Армаду, позабыв про все. Чапай отпустил веревку от гермомешков, она медленно втягивается в мутную стену.

Срываюсь с места, хватаю за петлю на конце веревки. Чапай с Чекистом меня просто игнорируют. Они даже не замечают, что плавно опускаются к Армаде. Руки-ноги разбросаны в стороны – со стороны они напоминают каких-то дурацких лягушек.

Цепляю веревку на руку и гребу обратно, вниз. Машинально смотрю на компьютер: глубина – 32 метра и продолжает уменьшаться. Вспоминается шутливое определение дайвинга: погружение с запланированным возвращением на поверхность. Если не учитывать этот нюанс, то тургеневскую Муму тоже можно причислять к дайверам. Интересно, выберемся ли мы обратно? Подозреваю, что если и выберемся, то явно не традиционным способом.

Догоняю друзей, дергаю за ласты. Чувствую, как оба вздрагивают от неожиданности, быстро оборачиваются. Глаза у обоих, по-моему, уже вылезли за контуры масок.

Чекист тычет пальцем в сторону Армады. Спасибо, друг, без тебя бы я ее не заметил! Показываю: плывем дальше. Привязываю на руку Чапаю веревку от мешков и несколькими ударами ласт вырываюсь вперед. 28 метров, 27… Что бы это значило?

Армада висит в толще кристально чистой воды. Она похожа на гигантскую елочную игрушку. И я только сейчас замечаю – вокруг стоит какой-то низкий, на самой границе восприятия, гул. Будто работает очень мощный электроприбор.

Серая поверхность одновременно напоминает камень и металл. Мы уже совсем близко. Теперь я могу рассмотреть замысловатые геометрические узоры, покрывающие грани. Сквозь кажущуюся хаотичность в этих рисунках пробивается некая трудноуловимая с близкого расстояния система.

Мы все ближе. Глубина – 10 метров. Видимо, у поверхности Армады будет ноль. Интересно, где здесь вход? Амулет на груди наливается нестерпимым жаром. Внезапно я понимаю, как попасть внутрь…