Начальник порта вытер вспотевший лоб. Этот толстяк из международной гуманитарной миссии своей суетой, многоречивостью, жуткой смесью полузабытого латышского и невыученного толком русского довел его до полного одурения. И выставить за дверь было невозможно: звонили сверху с указанием посодействовать. Выслушав историю толстяка, представившегося Ларсом Хениксоном, о его бабушке, родом из Риги, начальник попытался добраться до сути вопроса. Телефон разрывался, в дверь уже несколько раз заглядывала секретарша, а посетитель, закончив историю бабушки, плавно перешел к жизнеописанию собственных родителей. Хозяин кабинета скрипнул зубами и, наплевав на дипломатические осложнения, довольно невежливо перебил занудного визитера:

– Так в чем дело? Какая помощь требуется?

Швед, несколько опешив, замолчал на короткое время, затем перешел к делу. Он, Ларс Хениксон, весьма гордится своими предками и бережно хранит память о них. Попав в Ригу, он первым делом начал разыскивать все, что связано с его незабвенной бабушкой, которая еще в далеком детстве, укачивая маленького Ларса на руках, много рассказывала ему о своем доме на окраине Риги.

– И, представьте себе, – тут рассказчик сделал эффектную паузу, – я нашел этот дом!

Он замолчал, очевидно, ожидая от слушателя бурю восторженных и удивленных возгласов, но начальник тупо молчал, отчаявшись вернуть беседу в деловое русло. Не дождавшись никакой реакции, толстяк продолжал:

– Но самое удивительное, в доме сохранилась кое-какая бабушкина мебель: комод, буфет, стол…

Взглянув на хозяина кабинета, посетитель прервал перечисление предметов меблировки и перешел к делу. Он купил дорогую его сердцу мебель и теперь просит разрешения на доставку ее в порт и погрузку на пароход.

– И это все? – пожал плечами начальник порта. – Ради этих дров я потерял столько времени? – добавил он про себя.

Через порт с запада на восток проходили сотни контейнеров с мебелью, предметами искусства, одеждой и один ящик со старой мебелью с востока на запад был такой мелочью, о которой не стоило и говорить. Торопясь закончить разговор и избавиться от назойливого посетителя, начальник порта вызвал секретаршу и велел оформить все бумаги, а также связаться с особым отделом порта. От них тоже требовалось разрешение и, на всякий случай, сопровождающий. Бутылка американского виски и сигареты вернули начальнику хорошее расположение духа, и он распрощался с толстяком не только с облегчением, но и почти дружески.

Секретарша, поминутно нюхая маленький флакончик подаренных духов, быстро оформила все бумаги и договорилась о сопровождающем. Обрадованный швед долго благодарил и рассыпался в комплиментах на своей жуткой смеси языков. Наконец он ушел.

Оказавшись на улице, Хениксон разительно переменился. Суетливость исчезла, он постоял несколько минут, переводя дыхание, как будто приходил в себя после тяжелой и опасной операции, затем быстро направился в гостиницу, где жили члены миссии. У входа он заметил высокую фигуру. Человек нервно ходил около двери, поминутно останавливаясь и вглядываясь в сгущающиеся сумерки. Ларс торопливо подошел к нему и заговорил по-шведски:

– Добрый вечер, Питер.

Бельский открыл было рот, собираясь засыпать Хениксона вопросами, но толстяк взглядом пресек его попытку и предложил прогуляться в парке. Они пересекли площадь и оказались в небольшом сквере. Пройдя несколько шагов, Ларс кивнул на скамейку, уселся, и огляделся по сторонам. Народу было мало: в основном, прогуливались военные с девушками, пробегали мальчишки, проскальзывали, надвинув кепки на глаза, молодые люди, явно старавшиеся не привлекать к себе излишнего внимания. Поблизости никого не было.

– Ну, как, удалось? – наконец задал Петр мучающий его вопрос.

– Все прошло отлично. Я получил разрешение, контейнер и сопровождающего. Он осмотрит груз, опечатает ящик, и мы погрузим его прямо на пароход.

– Ларс, ты даже не представляешь себе и сотую долю моей благодарности!

– Брось, дружище. Не преувеличивай мою роль. Теперь все зависит от тебя и твоего друга – подполковника. Я только тряхнул своими познаниями в русском и латышском. Боюсь, что бедняга – начальник порта еще долго не сможет слышать ни о мебели, ни о родственниках.

Хениксон пожал руку другу и пошел отдыхать в гостиницу. Петр продолжал ходить по скверу, мысленно прокручивая в голове план переправки Лизы и Маши на пароход международной миссии. Он пытался найти в нем изъяны и предусмотреть неожиданности. План был разработан Григорием, и бывший начальник штаба полка приложил все свои способности и умение, планируя столь необычную операцию. К осуществлению плана пришлось привлечь друга Петра – шведского врача Ларса Хениксона. Ему отводилась решающая роль чудака, немного помешанного на своих предках. Петр сам хотел изображать покупателя старой рухляди, но подполковник воспротивился. Надо было оформлять документы, и Григорий боялся, что совпадение фамилий просителя с его собственной, привлечет внимание особого отдела порта – ведь там многие знали его как офицера комендатуры.

Хениксон с честью справился со своей задачей. Теперь все зависело от согласованных действий всех участников авантюрного плана. Пароход отходил через день. Завтра наступал решающий этап.