Глава 1

Когда старый князь умер, не оставив после себя наследников, нашим портовым городком, что расположился у низовья реки некоторое время управлял Главный старейшина, первый человек, после князя. Он управлял ровно столько времени, сколько потребовалось на дорогу вызванному из Града новому наместнику.

Новый князь приехал со своей семьей, дружиной и со всем скарбом, умещавшимся на нескольких телегах, плетущихся в конце длинного обоза. Я, тогда как раз возвращалась домой, после утомительной ночи, когда принимала роды у огромной рыжей коровы, что принадлежала местному старосте. Увидев скачущих впереди всадников я прижалась к обочине и спокойно смотрела на проезжающих мимо воинов и следующих за ними телег. В первой, крытой, наверное, ехала княгиня. Я с любопытством взглянула на окошко, надеясь увидеть ее, но разглядела только темноту, а потом увидела всадника, скачущего следом и застыла. Я увидела его всего мельком, но мое сердце радостно вздрогнуло в груди, наполняя счастьем каждый свой уголок.

Как же красив был молодой мужчина, едущий на гнедом жеребце. И хотя я видела его всего секунду, я кажется успела запомнить его черты. Темные волосы, чуть ниже плеч, большие серые глаза, мазнувшие по мне равнодушным взглядом, твердый подбородок, ровный нос, покатые плечи...

Мысли разлетелись фонтаном брызг, когда одна из телег попала в колею, наполненную водой и мое платье забрызгали капли грязи, полетевшие из-под колеса. Я отвернулась, пряча лицо и медленно пошла вперед, сторонясь близости телег и опасаясь быть окончательно перепачканной, но образ воина, что так пришелся мне по сердцу, все еще стоял перед глазами.

Дом, в котором жила я и мой дед, находился на самом краю городка, ближе к лесу. Это был совсем маленький домик с прилегавшим к нему курятником, где кроме десятка кур, жила и наша свинья со своим малочисленным потомством. Пройдя через калитку я увидела деда, кормившего пеструшек. Те деловито квохча, выхватывали друг у друга зерна, отталкивали соперниц длинными ногами.

- Метелица! - позвал дед Баташ и распрямил спину. В последнее время он чувствовал себя неважно. Я лечила его, как только могла, но при этом понимала, что возраст вылечить невозможно и все недомогания Баташа были именно от старости. Но кроме отца моей матери у меня больше никого не было. Отец погиб при пожаре, мать во время родов вместе с младенцем, я тогда была еще маленькая. Дед стал для меня маленькой семьей, без него я была бы круглой сиротой и это именно он помог мне стать на ноги, и он однажды отвел меня к бабке Злате, что впоследствии обучила меня своему мастерству знахарки.

- Ну как там корова Волибора? - поинтересовался дед.

- Разродилась, слава богам, - ответила я, устало стягивая с головы серый платок, - Всю ночь с ней провозилась, уже думала подохнет, и она и теленок, но обошлось.

Я подошла к деду, сунула ему в руки плату, полученную от старосты, а сама прошла в дом, прихватив с собой поленьев для печи. Дед последовал за мной и уселся на лавке у окна, глядя как я подбрасываю в огонь дрова.

- Князь приехал новый, - сказала я.

- Я слышал, - отозвался дед, - Его телеги громыхали на весь лес.

Я улыбнулась, закрыла заслонку в печи и села за столом, устало оперевшись руками о щеки.

- Устала, девонька, - заговорил дед, - Так приляг, отдохни.

Я кивнула.

- Да. Наверное, вздремну немного, - прикрыла рот, подавив зевок. Сказывалась бессонная ночь, проведенная в хлеву старосты, - Потом встану, кашу сварю, да тесто надо замесить. Хлеба уже почти не осталось.

- Хорошо, - торопливо согласился Баташ и проследил как я скинув с себя верхнее платье, буквально повалилась на кровать, - Отдыхай, - это были его последние слова, которые я расслышала, прежде чем провалилась в крепкий сон.

Новый князь первым делом, заняв большой дом предыдущего нашего правителя, решил устроить гуляния, чтобы так сказать познакомиться со своими подданными и себя показать. На берегу реки раскинулись шатры и лавки, где продавались за самую мелкую медяшку сладости, пряники, леденцы. Жглись высокие костры, поднимавшиеся огненными языками казалось до самого неба, обсыпанного зарождающимися звездами. Повсюду пляски, песни да хороводы. Я слышала смех, раздававшийся почти отовсюду. Люди радовались празднику. После смерти старого князя многие скорбели о нем и надеялись, что новый правитель окажется не хуже, а может даже и лучше предыдущего.

Я стояла в отдалении и глядела на то, как девушки водили хороводы в березовой роще, недалеко от празднеств. Я не хотела идти сюда, да дед заставил. Всунул в мои руки самое красивое мое платье, пестрое, как весенние цветы, да на плечи накинул яркий платок, велел расплести косы и теперь мои волосы спадали до самых колен. Темные, густые, мое единственное богатство.

- Сходи, Метелица, - настойчиво попросил он, - Тебе вот уже почти двадцать годков, а все в девках у меня ходишь, а ведь какая красавица, самому князю под стать могла бы быть. Пора уже о семье подумать, да о детках. Я ведь не вечен, а уходить, оставив тебя одну, не хочу. Так что иди. Сделай милость, порадуй старика!

Я улыбалась, отнекивалась, да вот видно плохо, потому что сейчас стояла в отдалении от гуляний и не решалась присоединится к веренице подруг. Я мялась, все еще думая о том, не сбежать ли, да посидеть у реки, а деду потом сказать, мол ходила, танцевала, развлекалась, да внезапно звонкий девичий голос окликнул меня по имени. Я заметила приближавшуюся в мою сторону дочку старосты, того самого, чью корову я спасала в прошлую ночь. Ульяна в окружении нескольких своих закадычных подружек приближалась ко мне, широко улыбаясь. Они были все богато одеты, в распущенных волосах красовались живые цветы.

- Метелица, как тут чудесно! - произнесла она остановившись рядом, - Как хорошо, что и ты пришла, присоединяйся к нам.

Я кивнула, благодаря Ульяну улыбкой за приглашение, а сама внутренне скривилась. Дочка старосты была хороша и по праву считалась одной из первых красавиц в нашем городе. Высокая с тонким станом, гибкая, как ивовая ветвь, косы толщиной в мою руку цвета пепла и чуть раскосые голубые глаза. Я подумала о себе. Куда мне было тягаться с подобной красотой и отчего-то усмехнулась. Моя идея улизнуть рассыпалась прахом. Лета, одна из девушек взяла меня за руку и увлекла следом за остальными к кострам.

Подружки резвились на славу и меня за собой таскали, не давая присесть ни на секунду. Давно я так не развлекалась, подумала я, все дом, да работа. Дед Баташ оказался прав. Стоило немного отдохнуть от привычного уклада.

Когда уставшие от плясок и прыжков через огонь мы сели на лавку уминая купленные пряники и леденцы, Ульяна внезапно затихла, а потом указала нам кивком головы на группу из нескольких молодых мужчин, стоявших недалеко от нас. Костры, хорошо освещали все происходящее вокруг и было светло как днем. Я посмотрела на заинтересовавших Ульяну мужчин и едва не поперхнулась пряником. Тот самый воин, которого я приметила возвращаясь от старосты, находился среди них.

- Княжич! - шепнула мне Дарина, сидевшая рядом со мной.

- Кто из них? - спросила я, хотя уже внутренне догадалась, кто именно окажется сыном князя.

- Вот тот, черноволосый, что стоит ближе к нам в профиль, - ответила она.

Словно услышав перешептывания подруг, мужчины все как один повернулись в сторону сидевших девушек. Я увидела явно заинтригованные лица воинов. Тот самый, княжеский сын широко улыбнулся, и увидев эту улыбку я почувствовала, как что-то внутри меня переворачивается, словно он улыбался одной мне. Засмотревшись на княжеского сына я даже не разглядела стоявших с ним рядом воинов. Да и как я могла? Разве кто мог сравниться с ним по стати к красоте? А Ульяна поднялась с лавки и позвала подружек.

- Что, девушки, пойдем, познакомимся что ли? - и заиграла ямочками на щеках. Дарина и Лета захихикали, встали и направились следом за своей предводительницей и только одна я осталась сидеть на лавке, глядя на их спины. Ульяна двигалась плавно покачивая бердами, зазывно улыбалась, две ее подруги семенили следом. Когда девушки поравнялись с мужчинами, то между ними завязался разговор. Я смотрела на то, как радостно улыбаются им воины и только черноволосый сын князя почему-то продолжал смотреть на меня. Он больше не улыбался, но при этом смотрел так, что дух захватывало.

- Уходи отсюда, - сказала я себе, но в тот момент, когда я встала и намеревалась было уйти, княжич поспешил в мою сторону, а я так и застыла, глядя на приближающегося ко мне мужчину. Я заметила Ульяну, проследившую куда это направился от нее княжеский сын.

- А ты что ж не подошла познакомиться? - спросил он, остановившись рядом.

Я несколько мгновений молчала, собираясь с мыслями, потом тихо ответила:

- Не захотела, - и сама удивилась этой кротости в собственном голосе. Заставила себя поднять голову и посмотрела на стоявшего передо мной мужчину. Едва взглянула и тотчас же поняла, что пропала. Окончательно и безоговорочно.

- Меня зовут Желан, - представился он, - А как тебя величать?

Серые большие глаза смотрели с нескрываемым интересом и румянец лег на мои щеки.

- Метелица, - ответила я, все еще не веря в то, что смогла заинтересовать такого мужчину. А сама продолжала рассматривать его лицо. Сказать, что Желан был красив, это было просто ничего не сказать. Волосы цвета воронова крыла, черные соболиные брови, прямой нос и манящие полные губы, не парень, а картинка. А эти его глаза... Я поспешно отвела взгляд.

- Может к нам присоединишься? - спросил Желан.

Ох, как же мне захотелось ответить согласием на его предложение, но я только покачала головой.

- Не могу. Меня дома ждут.

- Жаль, - произнес он, как мне показалось искренне, - Но ведь мы еще увидимся? Где ты живешь?

Я вспомнила свой маленький домик за низкой плетеной оградой, да старый покосившийся курятник и вся моя радость пропала. Куда мне до княжеского сына, подумала я, узнает где живу - засмеет, но сердце стучало так громко и так надеялось на новую встречу. Глупое.

- Я живу на окраине, - сказала я и скрепя сердце добавила, - Ты бы княжич, лучше шел своей дорогой. Не по пути нам.

- Отчего ж? - он изогнул брови.

- Да вот так уж получилось, - я поклонилась и быстро пошла прочь спиной чувствуя на себе его взгляд. Так будет лучше, сказала я себе, увидит мою бедность и сам отвернётся, а так я ничего не теряю. Да и наговорят про меня всякого. Я ж тут в городе за ведьму считаюсь. Ну поговорили, да забуду. Лишь бы только часто не встречать его. Такого, как Желан я могла бы полюбить, но подобная любовь никогда ничего хорошего никому не приносила.

Я уже шла мимо плетня, тянущегося вдоль реки. Смех и гулянья остались за спиной, как вдруг услышала чьи-то шаги. Кто-то следовал за мной. Дурных людей у нас отродясь не бывало, и я ничуть не испугавшись, остановилась подождать, кто там идет, да так и обомлела, увидев молодого князя.

Он нагнал меня, пошел рядом.

- Вот решил проводить тебя, - произнес он.

- А как же твои друзья? - спросила я шагая рядом.

Желан рассмеялся. Даже его смех ласкал мой слух, а сердце билось все сильнее и сильнее. Я и представить себе не могла, что заинтересую княжеского сына настолько сильно, что он все же решит меня проводить.

- Вот уж за кого я меньше всего переживаю, - сквозь смех ответил он, - Так это за парней. Они там не скучают в обществе твоих подруг, уж поверь.

- Ладно, провожай, - сказала я и отчего-то добавила, - Потом же сам сбежишь!

Мужчина удивился.

- Почему это сбегу? - спросил он.

- Так ты меня проведи и сам поймешь! - ответила я и ошиблась. Не сбежал. Даже бровью не повел, когда мы остановились у калитки перед моим домом. Только заинтересованно огляделся.

- Так это здесь ты живешь? - уточнил.

- Здесь, здесь, - кивнула я, а сама смотрела в серые глаза, пытаясь отыскать в них хотя бы толику презрения к моему положению. Не нашла.

- Сирота, наверное?

Я удивилась.

- С чего это ты так решил? - спросила.

- Были бы родители, дом был бы поприличней, а так сразу видно, одна живешь.

Я возмутилась.

- А вот и не одна. У меня дедушка есть.

Желан как-то мягко посмотрел на меня, затем подтолкнул к калитке.

- Тогда иди домой, - сказал мужчина и усмехнулся, - К дедушке!

Его легкое прикосновение вызвало дрожь в моих руках. Я проскользнула мимо калитки, не оборачиваясь подошла к двери и там уже не выдержав, посмотрела через плечо. Желан стоял у калитки, провожая меня взглядом. Улыбнулся.

- Мы еще увидимся, Метелица! - сказал он и ушел, а я еще долго почему-то стояла и смотрела в его сторону.

Несколько следующих дней я провела дома. Работа по дому забрала у меня немало времени. Я наносила воды, напекла пирогов и хлеб, да рассыпчатую кашу достала из печи в чугунном котелке, сдобрила ее куском масла. Дед Баташ сидел на лавке перед домом и щурил глаза, похожий на старого кота, выбравшегося погреться на солнышке. Когда я уже собралась было присоединиться к нему, к дому подъехал всадник. Я услышала из окна, как дед зовет меня. Вышла, вытирая руки о передник и увидела спешившегося мужчину.

Я как-то сразу поняла, что это один из наемников, что приехали вместе с новым князем. Помниться ходили слухи, что один из них прибыл с севера и славился как опытный боец. Тот воин, что сейчас стоял передо мной сразу показался мне опасным человеком. Он был высок, широк в плечах. Обветренное смуглое лицо с ломаным носом, пронзительные голубые глаза из-под чуть темнее чем волосы густых бровей. У него была короткая борода и длинные косицы, уходившие от висков и соединенные на затылке в одну толстую косу цвета пшеницы.

- Это ты будешь Метелица? - судя по его легкому акценту он давно жил в наших краях, потому что речь была почти чистой, но все же слабый странный акцент сказал мне, что передо мной тот самый наемник с севера о котором по городу ходили слухи, будто он один из лучших людей в дружине князя. Глядя сейчас на этого северянина, я этим слухам поверила. Что-то было такое в его лице, что говорило мне, с этим человеком лучше не связываться.

- Да, - кивнула я, - А ты кто такой?

- Меня зовут Харек, - представился он, глядя на меня через чур внимательно, - Князь велел тебя привезти в его дом, - добавил он.

- Князь? - удивленно переспросила я, - Меня? А ты случаем не ошибся, воин?

Харек усмехнулся, показав ровные белые зубы.

- Вряд ли, - он кивнул на коня, - Садись. Мне надо отвезти тебя как можно скорее.

- А что случилось то? - спросила я, быстро снимая передник и положив его на лавку рядом с дедом. Тот следил за северянином с нескрываемым интересом. Я конечно же должна была ехать. Князю нельзя отказывать, подумала я, а где-то в глубине души затеплилась надежда, что возможно при княжеском дворе я снова увижу Желана. От этой мысли сердце забилось чаще в предвкушении желанной встречи.

- Конь князя подвернул ногу, а про тебя тут говорят, ты живность лечишь! Конюх князя так некстати уехал в соседнюю деревню и потому решили обратится к тебе! У князя на завтра охота, вот он и хочет знать, сможет ли он поехать на своем жеребце или надо другого взять.

Я бросилась в дом, собрала котомку с травами и быстро вернулась во двор. Наемник ждал. Я сказала деду, что скоро буду и вышла за калитку вместе с воином. Харек помог мне сесть в седло, затем запрыгнул в него сам, устроившись позади меня, взял в руки поводья и ударил своего коня пятками в бока. Тот сорвался с места так стремительно, что меня отбросило на грудь воина. Я сразу же отстранилась и вцепилась в гриву жеребца.

До палат князя ехали молча. Харек сидел в седле как влитой, а меня подбрасывало словно мяч и волей-неволей северянину пришлось обхватить меня за талию одной рукой, чтобы я не упала с коня. Это мне очень не понравилось. Близость мужчины напрягла мою спину, сковала меня и потому, едва мы въехали в ворота княжеского двора, как я поспешно спрыгнула с коня, не позволив Хареку мне помочь.

- Куда идти? - спросила я, когда воин спешился и взяв коня под уздцы взглянул на меня.

- Следуй за мной, - произнес он, а я все это время оглядывалась кругом, словно надеялась, что вот сейчас из дома выйдет Желан и я смогу снова увидеть княжича. От Харека не укрылось мое внимание, и он холодно спросил.

- Желана выглядываешь?

Я вздрогнула и в удивлении посмотрела на северянина.

- С чего ты взял? - спросила я, следуя за ним к конюшне, расположившейся радом с палатами. Как он только мог узнать, недоумевала я.

- Я видел вас на празднике, - объяснил Харек, - Желан пошел тебя провожать. Ты единственная тогда не подошла к нашей компании...

Я закусила губу раздосадованная. Как я только не увидела Харека тогда на гуляниях? Получается, он стоял рядом с Желаном! Хотя я мало что тогда замечала, кроме княжича. Что мне было до какого-то там воина наемника! Я себя не узнавала, настолько понравился мне молодой княжич и едва его тогда приметила, как больше ничего и никого уже не замечала.

Мы прошли в конюшню. Запахи свежего сена и лошадиного навоза ударили в нос. Я прошла вперед, следуя за северянином. Харек показал мне стойло, где стоял жеребец. Им оказался красивый гнедой конь с белой звездой во лбу. Я протянула руку, коснулась бархатистой кожи животного, успокаивающе погладила, хотя конь и не вызывал особого беспокойства при моем появлении, затем прошла внутрь, осмотрела коня. Погладила длинную гривы, пощупала мышцы, коснулась гладкого крупа. На первый взгляд ничего опасного у жеребца не было, все что я нашла это растяжение связок на ноге.

Пока я занималась конем, Харек вышел и скоро вернулся с каким-то пожилым мужичком. Вскинув глаза я узнала в нем Дергача, который жил через несколько дворов от нашего. Я в детстве дружила с его ребятней. Не знала, что он теперь служит у нового князя.

- Метелица? - удивился он.

Харек посмотрел на нас двоих. Остановил свой взгляд на моем лице. Мне не понравилось то, как он посмотрел на меня. Всего какую-то секунду во взгляде северянина промелькнуло что-то такое, отчего меня прошиб озноб. Это, впрочем, не укрылось от внимания Дергача.

- Что мне сказать князю? - спросил Харек, когда я вышла из стойла.

- Жеребцу нужен отдых, - ответила я, - У него сильное растяжение, но если его не тревожить несколько дней и делать на больную ногу припарки, то скоро князь снова может сесть на него, а пока стоит подождать, - сказала я и добавила, - Я оставлю Дергачу травы, пусть заваривает да теплыми обматывает на месте растяжения. Тут моя помощь не нужна, он и сам прекрасно справится!

Харек кивнул и вышел из конюшни, оставив нас с Дергачем вдвоем.

- Как это ты к князю в услужение попал? - спросила я, пока отбирала нужные травы. Мужчина стоял радом, поглаживал морду княжеского жеребца. Тот довольно прял губами.

- Наверное, повезло, - отозвался Дергач, - Старый помощник конюха совсем разболелся, вот меня и взяли ему на замену.

- А что ж это у князя своего не нашлось? - удивилась я.

Дергач на это мне ничего не ответил, только повел взглядом на ворота конюшни.

- Это Харек привез тебя сюда? - спросил он тихо.

- Да, - я сложила травы в маленький холщовый мешочек, протянула Дергачу.

- Он как-то странно смотрел на тебя, - заметил мужчина, словно я сама об этом не знала.

- Да пусть смотрит, - пошутила я, - Денег за то не беру!

Дергач придвинулся ко мне, зашептал горячо.

- Я бы на твоем месте старался держатся от него подальше, - глаза мужчины странно блеснули.

- Да я и так не собираюсь с ним дружбу водить, - ответила я, отодвигаясь от младшего конюха, - Если бы не князь, я бы и не знала, что такой, как он тут есть. Мое дело маленькое - живность лечить, вот я это и делаю, а ты, Дергач, лучше бы язык попридержал. Но за совет все равно спасибо, а вот принимать его или нет, это должна я решить сама, - я вышла из конюшни. Яркий солнечный свет после полумрака, царившего в помещении, ударил в глаза. Я прикрыла их ладонью, отвернулась. Когда услышала знакомый голос, заставивший меня вмиг убрать руку.

- Метелица, ты? - Желан спускался к крыльца княжеского дома. Я поспешно опустила глаза, чувствуя, что щеки заливает предательская краска. Мужчина приблизился, и я поспешила поприветствовать княжича, поклонившись как положено в пояс.

- Что ты тут делаешь? - спросил он, глядя мне прямо в глаза.

- Так меня ваш отец позвал. Его конь прихворал, я его осматривала, да травы дала, чтобы поскорее поправился.

- Так это ты целительница, о которой мне сказал Харек? - Желан улыбнулся. На его щеках обозначились две глубокие ямочки, которые я раньше не заметила.

- Ну, мне пора, - произнесла я и отвернувшись от молодого мужчины, поспешила к воротам. Сердце учащенно билось, а лицо все еще было пунцовым. Княжич не мог этого не заметить.

- Я провожу тебя, - сказал было Желан, когда я услышала голос Харека.

- Отец звал тебя, - он обратился к княжескому сыну, - Просил срочно вернутся в дом.

Я оглянулась назад. Желан смотрел на меня извиняющимся взглядом. Я видела, что он действительно собирался проводить меня, но проигнорировать просьбу отца конечно же не мог.

- Прости, - тихо произнес он и поспешил обратно у дому, а Харек подошел ко мне, протянул на ладони деньги. Несколько серебряных круглых монеток, которые я забрала и сунула в карман платья.

Харек пристально посмотрел на меня. Его взгляд пугал, а затем он сказал:

- Не стоит наедятся, что Желан отнесется к тебе серьезно, - в голосе ледяная уверенность в своей правоте, - Но даже если это и так, то его отец ни за что не позволит вашим отношения перерасти во что-то большее.

Я закусила губу. Второй советчик за сегодняшний день. Ишь ты, какой обеспокоенный, ему-то что до меня? Или честь друга бережет.

- Остановись, пока не поздно, - добавил Харек, - Не пускай его в свое сердце. Это для тебя может плохо кончится!

Я улыбнулась в ответ и хотя все мое естество переполняла обида и злость, я ответила вполне спокойно.

- Спасибо за предупреждение, но я не думаю, что тебе стоит лезть не в свои дела, воин. Я уж как-нибудь разберусь сама со своим сердцем, - и резко развернувшись, вышла в ворота.

 

Глава 2.

Дед Баташ забрал монеты, подкинул их в руке, довольно прищелкнул языком.

- Князь оказался шедр! - сказал он.

Я согласно кивнула.

- Там работы то почти не оказалось, - произнесла я, раскладывая те травы, что не пригодились обратно по мешочкам, где они хранились у меня.

- Знаешь, а Дергач теперь на княжье службе, - зачем-то проговорила я, стараясь занять деда, пока он не успел заметить грусть на моем лице. Весь путь от княжеского двора до своего дома, я думала над словами северянина и не могла не признать из правоту, какой бы горькой она не была. Как бы мне не хотелось верить в чудеса, как бы я не мечтала о любви Желана, Харек сказал мне правду. Я не могла надеяться на то, что между нами будет что-то серьезное. Князь никогда не позволит своему сыну связать жизнь с такой как я. Без родословной, без семьи, простой бедной сиротой. Но как же больно оказалось это признавать. До слез, что сейчас щипали мои глаза. Меня отвлек дед.

- Интересно, как это ему удалось получить такую должность? - удивленно произнес он, вернувшись к теме Дергача, - Неужто у князя не хватило своих слуг, вон какой обоз с ним ехал.

- Значит не хватило, - сказала я и распрямила спину, закрыв сундук, где хранила часть своих лекарских запасов.

Дед как-то странно посмотрел на меня, прищурив свои выцветшие глаза.

- Что с тобой сегодня? - спросил он, - Неужто обидел кто на дворе у князя?

Я покачала головой.

- С чего ты взял? - я улыбнулась широко и как мне показалось, открыто, - Все замечательно.

- То-то я и вижу! - пробормотал старик.

Я отмахнулась, накинула на плечи платок и поспешила к дверям.

- Все пустое, дедушка, - сказала я ему, оглянувшись на пороге. А для себя уже решила больше не видится с сыном князя, а если придет к дому, подумала я, прогоню. Как же я была в себе уверена, когда выходила во двор. Улыбнулась солнышку, распрямила плечи, гордо вздернув подбородок. Харек прав, сказала я себе, пока не поздно, надо перерубить ту связь, что стала зарождаться между нами. Я ее чувствовала, она была похожа на тонкую нить паутинки. Хрупкая и сверкающая, но разорвать подобную не представлялось труда. Я действительно думала так работая весь день в огороде, но когда вечером Желан появился у порога моего дома, все эти мысли напрочь вылетели из моей головы, стоило мне только увидеть его глаза и улыбку. А когда он ласково назвал меня по имени, я окончательно забыла все то, о чем думала целый день.

- Нам не удалось поговорить на дворе у отца, - сказал молодой князь, - А когда я позже освободился, тебя уже не было, а Харек сказал, что ты пошла домой.

Я рассмеялась.

- Что ж мне было под твоими окнами стоять? - спросила я шутливо.

Желан улыбнулся в ответ. Сверкнул ямочками на щеках и мое сердце снова забилось с прежней силой.

- Чего пришел? - спросила я.

Княжич замялся на пороге, а за моей спиной уже стоял дед Баташ и с любопытством рассматривал гостя. Заметив его, Желан поспешно поприветствовал старика, поклонился в пояс, на что дед благосклонно кивнул.

- Может пойдем прогуляемся к реке? - спросил молодой мужчина, - Вечер такой теплый!

Я замерла. Что-то внутри меня сказало мне, что вот он момент, когда я могу отвадить мужчину от себя. Отказать прямо сейчас, так, чтобы он больше не захотел вернуться, но предательское сердце шептало крамольные мысли. И они были такими сладкими и желанными, что я прогнала прочь слова разума и согласно кивнула, глядя на то, как в очередной раз расцветает улыбка на красивом мужском лице.

- Подожди во дворе, - сказала я ему, - Я переоденусь и сейчас выйду!

Желан кивнул и спустился с крыльца. К моему удивлению, дед последовал за ним, наверное, сейчас будет расспрашивать потенциального жениха, какого он роду племени. Ох, подумалось мне, когда Баташ узнает, что это княжич, мне попадет. Не сразу конечно, но по возвращению с прогулки точно следует ждать нотаций. Но даже не смотря на это я была готова выслушать любые наставления дедушки, лишь бы сейчас хоте немного провести времени с княжичем.

Переодевшись в свое лучшее платье, я расплела косу, расчесала волосы и накинув на плечи платок, поспешила прочь из избы. Желан ждал меня во дворе, дед стоял молча и едва глянул на меня, когда я вышла. Я поняла, что Баташ уже знает с кем я иду на прогулку.

- Допоздна только не гуляй, - сказал он мне, когда я вышла в калитку. Желан прошел следом, кивнул деду, и мы пошли вперед по тропинке к реке.

Некоторое время мы шли молча. Спустившись к речной кромке, направились вдоль реки к месту, где она впадала в широкой озеро. Желан все время поглядывал на меня, да как бы невзначай иногда касался своей рукой моих пальцев. А я и не была против. Совсем забыв голос разума и слова Харека, я наслаждалась тишиной и обществом мужчины, который так сильно мне понравился. Я бы сказала, что это именно то, кто предназначим мне. Мой мужчина, моя вторая половинка. Я посмотрела на профиль княжича и замерла от глупого девичьего восторга. Никогда не думала, что мужская красота может быть настолько волнительной. Мне хотелось остановиться и прикоснуться к его щеке пальцами, чтобы удостовериться, что это именно он идет рядом, что я не сплю и это все реальность.

- Что молчишь? - спросил он, когда мы остановились возле ивы, купающей свои гибкие ветви на в речной воде. Медленное течение волновало тяжелые травы, склонившиеся к потоку.

- А что говорить? - спросила я.

- Расскажи мне о себе, - попросил Желан, - Кто были твои родные, как ты живешь и чем интересуешься, мне интересно все, что бы ты не сказала.

Я пожала плечами, перевела взгляд на реку, на другой ее берег, темнеющий вдали. В этом месте, где мы стояли была самая широкая часть реки. Здесь она разливалась, свободная, спокойная и сильная. Когда я заговорила, мой голос словно поплыл туманом над водой. Желан слушал мой короткий рассказ о моей жизни, хотя что там было особенного? Ничего. Пока я говорила он просто молчал, а когда закончила, осторожно взял за руку, повернул к себе. Наши глаза встретились, и он потянулся к моим губам. Я отстранилась, качнула головой, отчего волосы рассыпались по плечам.

- У нас не может ничего быть, - сказала я, - Ты сын князя, я простая знахарка. Если ты решил, что со мной можно просто провести время, то я тебя огорчу. Я не такая. Я хочу большего, - мне показалось, что в его глазах вспыхнуло удовлетворение, словно мои слова были отражением его собственных мыслей, - Мне нужен муж, который будет меня любить и семья, крепкая и надежная.

Желан улыбнулся.

- Почему ты думаешь, что мой отец сможет мне запретить быть с тобой? - спросил он,

- Я уже давно самодостаточный взрослый мужчина и сам способен принимать решение и уж точно, приведу в свой дом ту женщину, которую полюблю.

Мне хотелось верить его словам, но я не была глупой.

- Ты нравишься мне, - сказал княжич, - С той самой минуты, когда я увидел тебя на празднике рядом с подругами, - он снова притянул меня к своей груди, бережно обнял и волна тепла поднялась в моей душе, затопив те последние разумные мысли, что все еще тревожно пытались достучаться до моего сердца.

Я позволила молодому князю поцеловать себя. Когда его губы накрыли мои в ласковом и нежном поцелуе, я прильнула к мужской груди, пальцами зарылась в его густые темные волосы, отвечая неумело, но искренне. Когда его губы стали более настойчивыми, я осторожно оттолкнула Желана, уперевшись руками в его грудь. Мужчина посмотрел на меня затуманенным взором и кажется был немного удивлен моему отказу.

- Не спеши, - шепнула я.

- Хорошо, - произнес он спустя мгновение...

... С этого самого дня мы начали встречаться каждый день. Мой дед был против, но он видел, что я все сильнее влюбляюсь в молодого князя и не мог препятствовать моему чувству, хотя оба мы понимали, что возможно моя любовь не принесет мне желанного счастья.Но каждый вечер я ждала его прихода. Ждала так, словно от него зависело, смогу ли я прожить еще один день завтра, и я жила мечтой о нашей встрече. Дед Баташ глядел на мою любовь и только головой качал, но не осуждал и не упрекал меня за глупость.

Так прошло время. Постепенно весна сдала свои права. К встрече лета готовился весь городок. Князь решил устроить праздник на том же самом месте, где когда-то мы познакомились с Желаном. В тот день я готовилась на гуляния так как никогда раньше. Сегодня мы впервые должны были прийти открыто парой на праздник, тем самым заявив о наших отношениях. Я волновалась, понимая, что сегодняшний день многое может изменить в моей судьбе. Отец Желана, князь Буревой узнает о выборе своего сына, вот только захочет ли он его принять? Я боялась что нет. Но Желан уверял меня, что переговорит с отцом еще до начала гуляний и все ему откроет. От этого мне стало еще страшнее, но несмотря на волнения, я все еще на что-то надеялась.

Вечером мы договорились с Желаном встретиться у моего дома. Я вышла во двор, одетая в свою лучшую одежду. Волосы заплела в две толстых косы, стараясь показаться Буревою достойной его сына. За моей спиной на лавке сидел дед Баташ и смотрел на то, как я протаптываю дорожку и калитки в ожидании милого. Время шло, но Желан все не появлялся. Вот уже на небе стали загораться первые звезды, а закат плавно перетек в серые сумерки, а я все стояла и ждала, хотя уже понимала, что он не придет. Что-то пошло не так, понимала я и скорее всего это отец воспрепятствовал Желану прийти ко мне, когда я внезапно услышала стук лошадиных копыт. Я вышла со двора, глядя на то, как по дороге, ведущей к нашему дому мчится всадник. Я сразу же узнала этого мужчину. Северянин Харек, которого в деревне прозвали Две косицы за его привычку заплетать волосы в две косы и стягивать их кожаным ремешком.

Всадник приблизился и осадив коня спешился рядом со мной. Глянул на мое расстроенное лицо и произнес:

- Меня прислал Желан.

Я застыла, глядя на северянина и уже знала те слова, что он собирался произнести. Мы проговорили почти в унисон:

- Он не придет, - Харек удивленно вскинул на меня глаза, а я опустила голову и пошла обратно к дому.

- Стой! - крикнул мужчина и в два широких шага нагнал меня у двери, развернул к себе лицом. Дед Баташ встал со скамьи и только смотрел на меня. Я отвернулась пряча слезы.

- Желан говорил с отцом. Рассказал о тебе, - между тем произнес Харек, - Сама понимаешь, Буревой не сильно обрадовался его рассказу.

Я стряхнула руки Харека со своих плеч.

- Я тебя предупреждал, Метелица, - сказал северянин, - Я знаю его отца, не первый год служу в его дружине. Буревой хороший человек, но он никогда не допустит для сына неравного брака.

- Я думала, Желан сможет его убедить, - ответила я и посмотрела на северянина мокрыми от слез глазами, - Он сказал мне, что все уладит.

Харек вздохнул.

- Князь велел сыну не покидать дом и даже приставил своих людей, чтобы тот не ослушался.

- Я поняла, - кивнула я и сделала шаг к двери, протянула руку, чтобы взяться за дверную ручку, когда до меня донеслось.

- Может сходишь на праздник со мной, раз уж так получилось, - спросил меня воин, - От того, что ты просидишь дома легче не станет ни тебе, ни молодому князю. Это он попросил меня приехать сюда и все тебе рассказать и именно он велел мне пойти с тобой на гуляния.

- Спасибо тебе, Харек, - произнесла я и решительно потянула дверь на себя, - Но у меня нет никакого желания теперь куда бы то ни было идти.

- Хорошо, - кивнул северянин, - Только позволь мне дать тебе тогда еще один совет. Не обижайся, если он не придется тебе по душе.

- Хуже чем есть, уже не будет, - ответила я и обернулась на северянина, застыв в ожидании.

- Ты ничего не знаешь толком о княжиче, - произнес он, - Спроси его о той клятве, которой он связал себя с другой девушкой, что была до тебя. Я желаю тебе счастья, Метелица, но мне не хочется, чтобы Желан сделал тебе больно.

- Так у него есть невеста? - догадалась я.

Харек промолчал, но весь его вид говорил о том, что я была права.

Князь Буревой был крупным высоким и широкоплечим мужчиной с густой короткой бородой, прикрывавшей шею и гривой длинных волос, что он перехватывал кожаным шнурком на северный манер. Его жена, Светолика следила за хмурым мужем, сидя у окна. Внешне она и Желан были необычайно похожи.Буревой несколько раз измерил широкими шагами горницу, после чего резко повернулся к жене.

- Нет, ты только подумай, - произнес он, - Этот мальчика решил жениться, да еще без моего ведома оказывается встречался здесь с какой-то сиротинкой без роду без племени...

- Нашему, как ты сказал мальчику уже двадцать пять, - вставила свое слово Светолика.

- Я это знаю, но судя по его поступку ему вряд ли дашь даже пять, - возмутился князь, - А ведь я только недавно послал за Велигором и его дочерью, как чувствовал, что мой отпрыск учудит!

Светолика бросила короткий взгляд в окно, за которым уже начинались гуляния и вздохнула.

- Ну и зачем ты себя тогда изводишь? - спросила она, - Когда Велигор приедет, то Желан не сможет отказаться от его дочери. Ему придется на ней жениться, а свою зазнобу позабудет, едва взглянет на невесту. Она ведь хороша?

Князь повеселел, вспомнив девушку, что сосватал за сына более года назад. Красавица, каких еще свет не видывал! Его Желан не сможет устоять!

- Возможно ты и права, - ответил он жене, - Но сегодня я заставлю сына остаться дома, пока он еще чего не учудил!

Светолика пожала плечами.

- Навечно ты его запереть не сможешь, - сказала она тихо, но князь услышал.

- Мне сегодняшнего дня хватит с лихвой, - произнес он, - А завтра Желан увидит невесту, тогда и поглядим, вспомнит ли он свою зазнобу!

Милава сидела у окна колымаги к смотрела на проплывающий мимо густой лес. Он казался ей зловещим и эти темные тени, падающие на ухабистую дорогу и ветви елей, спускающийся до земли, в близости от тракта. Девушка думала том, что ее ждет по прибытии на новое место. Со страхом ожидала увидеть молодого князя, с которым ее обручили их отцы, боялась, что княжич окажется уродливым или глупым, а еще хуже, если и то, и другое сразу. Велигор предупредил дочь, что отказа и непослушания от нее не потерпит. И Милава прекрасно понимала, что ее везли на свадьбу и жалела о том, что ее покойная матушка никогда не увидит свою дочь в подвенечном платье, как мечтала до своей смерти.

Милава была единственной дочерью своего отца. У князя и его жены после нее родились еще несколько детей, но они все умерли в младенчестве, оказавшись очень слабыми, а после от очередных неудавшихся родов умерла и мать девушки, оставив безутешного мужа без наследника и жены.

Милава росла в неге и радости. Еще в юном возрасте она обещала стать красавицей. Все слуги и люди князя Велигора души в девочке не чаяли, но это не избаловало ее, а напротив сделало только лучше и добрее. Отец гордился своей дочерью, а она платила ему за это любовью и покорностью, как и подобало дочери князя. Но когда месяц назад Велигор внезапно заявил Милаве, что сосватал ее без ее ведома за княжича из соседнего городка, девушка отчего-то заупрямилась, отказывась подчиниться воле отца и Велигору стоило больших трудов принудить ее к смирению. Князь не мог узнать в этой упрямой девушке свою покорную и послушную дочь. Милава до последнего отказывалась от нежелательного брака, умоляла отца не поступать с ней подобным образом и позволить сделать самой выбор, но теперь заупрямился Велигор и в конце концов, стукнув по столу, во время одного из затяжных споров, велел дочери или подчиниться, или пригрозил лишением наследства.

Милава подчинилась и жизнь пошла в привычном русле, только вот девушка стала совсем печальная и когда настал час ехать к наречённому, она долго плакала, пока собирали ее приданное.

Сейчас же, качаясь внутри экипажа по ухабам разбитой от дождей дороги, девушка думала о том, что возможно, Боги ее не оставят и пошлют ее доброго и достойного мужа. Весь остаток пути она молилась именно об этом, но когда до городка, где жил жених, остались считанные километры пути, она внезапно снова усомнилась в правильности своих действий и уже почти жалела, что дала свое согласие, но теперь отступать было поздно.

Когда впереди показались первые дома, Милава отпрянула от окна и сложив руки стала ждать окончания путешествия. Пока они ехали в окошко колымаги доносились звуки с улицы. Это были и крики людей, споривших о чем-то слишком громко, пару раз лаяла собака. Где-то вдалеке замычала корова и пару раз ее возница прикрикивал не тех, кто не успевал или не торопился убраться с пути и освободить дорогу экипажу.

Когда они наконец остановились, сам отец открыл перед нею дверцу и подав руку, помог выбраться на дневной свет.

Весь обоз, сопровождавший невесту и ее приданное, стоял на широком дворе перед большим богатым домом. Милава догадалась, что это и была усадьба князя Буревоя, отце ее жениха.Вышедшие из дома люди помогли разгрузить телеги, а один провел князя и его дочь в дом, где их уже ждал накрытый стол и сам князь Буревой вместе с женой Светоликой. Милава с интересом огляделась, выглядывая жениха, но княжича в комнате не оказалось.

Обменявшись приветственными поклонами, Милава стала рассматривать своих будущих родственников. К ее удивлению и князь и его жена ей как-то сразу пришлись по сердцу, и девушка уже стала лелеять надежду, что и молодой князь Желан ее не разочарует.

- Вы, наверное, устали с дороги? - первой заговорила княгиня Светолика.

Велигор дал возможность ответить дочери, а сам отошел к Буревою и взглядом спросил, как тебе моя дочь? Тот только широко улыбнулся в ответ, всем своим видом показывая одобрение.Женщины между тем продолжали разговор обо всем сразу и ни о чем одновременно, затем Светолика пригласила гостей к столу.

- Пока мы поедим, вам приготовят горячей воды, чтобы вы смогли вымыться и отдохнуть в своих комнатах, - пояснила княгиня.

Уже за столом даже Велигор спросил о княжиче, заметив, что он не явился даже к обеду. Князь Буревой как-то отстраненно объяснил его отсутствие тем, что молодой наследник с караулом объезжает границы, но обещал быть к ужину. Кажется, подобная отговорка Велигора успокоила, а Милава же для себя решила, что возможно так будет и лучше, если они с Желаном увидятся как можно позже.

Родители ее наречённого девушке понравились, и она сразу же поняла, что легко поладит с ними. Светолика оказалась очень красивой женщиной и Милава надеялась, что ее сын будет похожим на мать, а пока наслаждалась обедом в обществе своих будущих родственников и отца. Впервые за последние дни ей стало казаться, что все сложится хорошо.

 

Глава 3.

С дозора возвращались молча. Харек смотрел на спину княжича, который ехал впереди понурив голову. Весь день Желан был такой задумчивый и отрешенный, что почти не слышал слов северянина, когда тот обращался к нему по какому бы то ни было вопросу. Более рассеянным Харек его еще никогда не видел и это не нравилось воину. Он пустил коня вперед и нагнав молодого князя поехал рядом. За ними следовало еще с десяток человек, но расстояния между ними хватало, чтобы можно было вести тихую беседу, без опасения быть услышанным.

- Что грустишь, княжич? - спросил Харек, едва поравнялся с Желаном.

Тот повернул к нему свое лицо.

- Ты разве не знаешь, что сегодня приезжает моя невеста? - спросил он.

- Так радоваться надо, а не грустить, - проговорил северянин и заметил тень, пробежавшую по лицу молодого мужчины. Желан был младше Харека всего на три года, но отчего-то северянин чувствовал себя в сравнении с княжичем значительно старше, чем было на самом деле. Было что-то в Желане такое, что делало его порой излишне мягким. Харек никогда не повел бы себя подобным образом и уж точно не так действовал бы, задумай его собственный отец, с которым они не виделись уже много лет, заставить его женится. Но Желан был сделан из другого теста. Несмотря на то, что он был сильным воином ловким и умелым, все же излишняя материнская забота оказала молодому князю плохую услугу.

- Я не хочу жениться на Милаве, - сказал Желан, - Я ее даже в глаза не видел.

- А на ком ты хочешь жениться? - изогнул бровь Харек, - Уж не на своей колдунье?

Желан вспыхнул. Бросил на северянина гневный взгляд.

- Метелица не колдунья, она знахарка. Целительница!

- Хорошо, если ты так считаешь, - примирительно добавил Харек. Он не мог не признать, то что девушка, выбранная князем, нравилась и ему самому, да только он видел, как Метелица смотрела на Желана. Вряд ли между этими двумя сможет кто-то встать. Девушка не казалась Хареку ветреной и изменчивой, хотя если кто и мог помешать этой паре, так это Буревой. Даже если бы он познакомился с Метелицей, и она понравилась бы ему, она все равно не допустил бы подобного союза.

- Что будешь делать, если отец не изменит своего решения? - спросил Харек.

Желан вздохнул, но когда ответил, в его голосе звучала уверенность.

- Я хотел представить ее отцу на празднике Лета, - сказал он, - Но ты сам знаешь, что из этого вышло и кстати, спасибо тебе за то, что согласился предупредить Метелицу.

Харек пожал плечами. Он помог другу не сколько из-за него, сколько из-за себя самого. Северянин хотел еще раз взглянуть на девушку и понять, что так привлекает в ней его привлекает. Он тайно надеялся, что Метелица даст ему свое согласие пойти с ним на праздник Лета, но она отказалась. Это одновременно и расстроило воина и порадовало. Харек думал о том, что если Желан все-таки послушает отца и женится на выбранной ему невесте, у него самого появится шанс быть рядом с молодой знахаркой и уж он этот шанс точно не упустит. Пока же Харек мешать другу не хотел. Пусть это будет выбор самого княжича, а там уж как решит судьба.

Когда они въехали в город, Желан повернулся к Хареку и сказал:

- Я сейчас поеду к Метелице. Мне надо поговорить с ней, объяснить, почему не пришел.

Северянин отрицательно покачал головой.

- Князь будет недоволен, если узнает, что снова был у нее.

Желан скривил губы.

- Он не может мне указывать, - бросил он.

Харек улыбнулся. Таким княжич ему нравился больше.

- Если отец спросит тебя, где я, не покрывай меня, скажи все как есть.

- Он точно спросит, - заметил северянин, - Ведь твоя невеста и ее отец уже наверняка ждут не дождутся встречи с тобой.

Желан только махнул рукой и направил своего коня в сторону, где располагался дом Метелицы. Отряд дозорных с Хареком во главе поехал дальше.

Дедушка еще у утра пошел на рыбалку, а я пропалывала сорняки в огороде, когда еще издали услышала стук копыт. Подняв голову, увидела приближающегося всадника и мое сердце точно сказало мне, кто это едет. Желан! Волна счастья затопила меня. Улыбаясь широко и радостно я смотрела на молодого мужчину и не могла оторвать от него взгляда, словно боялась, что стоит мне лишь моргнуть, и он исчезнет, как видение. Признаться, я боялась, что его отец запретит нам видится и Желан не посмеет ослушаться князя, но как оказалось, я ошибалась.

Я вытерла руки о фартук и поспешила во двор. Княжич спешился возле калитки и на мгновение замер, глядя на меня. Кажется, он испытывал нечто подобное. Я видела в его глазах радость от нашей встречи и бросилась к нему. Перемахнув через закрытую калитку Желан подумал меня в свои объятия, крепко сжал, до хруста в костях и медленно поцеловал, отчего моя голова пошла кругом.

- Вот уж и не думала, что твой отец тебя отпустит ко мне! - произнесла я, когда мы оторвались друг от друга.

Желан покачал головой.

- Он не знает! Я ехал с дозора и решил проведать тебя!

Я заметно сникла в его руках. Хрупкая надежда на то, что князь даст нам свое разрешение быть вместе рассыпалось битыми осколками.

- Я соскучился, - прошептал молодой мужчина и поцеловал мои волосы. Я улыбнулась.

- Я тоже!

Он снова поцеловал меня, захватив в плен своими ладонями мое лицо. На какое-то мгновение я даже забыла о том, кто он, кто я. Я уплывала на сладких волнах любви, поглотившей всю меня, без остатка. Пока чей-то окрик не заставил нас с Желаном отскочить друг от друга.

Оглядевшись я увидела Ульяну, застывшую у калитки. Дочка старосты смотрела на меня с плохо скрываемой злобой, кажется она не думала увидеть меня не оду, да еще с самим княжичем. Лицо девушки скривилось в завистливой гримасе, но надо отдать ей должное, Ульяна быстро нацепила на лицо маску равнодушия и прежнее ее состояние выдавали только глаза, скрывающие в самой глубине злость.

- А вот ты где? - произнесла она с улыбкой, а затем поклонилась молодому князю, - И вы здесь, Ваша светлость!

Желан повернулся ко мне. Его пальцы приподняли мой подбородок и приподняли лицо для короткого поцелуя.

- Жди меня вечером, - шепнул он тихо и перемахнув через изгородь, взлетел в седло.

Мы с Ульяной вместе провожали всадника, потом девушка обернулась и посмотрела на меня так, словно впервые видела. Взгляд ее глаз, ставших колючими, прошелся по моей фигуре, замер на лице.

- А ты какая ушлая оказалась, Метелица, - произнесла она, - Неужто думаешь, что князь тебе своего сына отдаст?

Я молчала, глядя на Ульяну и внутренне морщилась от ее неприкрытой зависти.

- Тебе не кажется, что это не совсем твое дело? - спросила я.

Ульяна подбоченилась.

- Так кто ж тебе еще сиротинке подскажет, как не подруга? - спросила она.

- Это ты то подруга? - я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться в лицо девушке, понимая, что это только подольет масла в огонь. Ульяна скорее всего была неприятно удивлена, застав нас с Желаном целующимися и уж точно она бы клещами вцепилась в княжича, обрати он на нее свое внимание, а тут какая-то знахарка привлекла такого видного жениха. Как тут не позавидовать.

- Ну ладно, Метелица, - произнесла Ульяна и резко развернулась, так что толстая коса ударила ее по спине, - Мы еще посмотрим чья правда будет, а то вишь ты, нос задрала! - она обернулась, - Попользуется тобой княжич, а сам на княжне молодой женится, что сегодня приехала. Тогда-то я и посмеюсь! - она гордо вскинула голову и удалилась. А я осталась смотреть ей вслед и думала о том, а что если Ульяна окажется права? Отец может заставить Желана жениться, даже против его воли, я это чувствовала и боялась, что в итоге так и будет.

Желан спешился во дворе, поводья бросил подскочившему слуге и поспешил в дом, совершенно позабыв после встречи с Метелицей, что его ждет дома. Дозорные приехавшие раньше, уже отвели своих коней в стойла, Харек увидел из конюшни княжича, идущего к дому. Хотел было окликнуть, да расспросить, но потом решив не лезть не в свое дело, продолжил чистить жеребца, заметив только как при появлении Желана переглянулись остальные воины, что сегодня ходили с ним проверять границу у леса.

Молодой князь тем временем поднялся в свою спальню, кликнув по пути слугу. Когда Гусля появился на пороге, Желан тут же потребовал себе бадью и горячей воды, чтобы вымыться после долгой скачки, на что слуга только руками развел.

- Нету свободных, - ответил Гусля.

- Это как понимать? - удивился Желан.

- Так княжна Милава и ее отец в своих комнатах моются, обе бадьи заняты!

Желан поморщился как от головной боли, вспомнив о том, что сегодня должна была приехать его так называемая невеста. Ишь ты, купается лебедушка, подумал он зло, хочет перед ним предстать во все красе. Княжич улыбнулся.

- Хорошо, ступай на кухню, принеси мне поесть, - он махнул рукой отпуская прислужника, а сам стал переодевать запылившуюся одежду, сбросив грязную в корзину, что стояла у дверей. После Гусля уберет. Когда слуга вернулся с подносом, на котором стояли две наполненные тарелки, да лежал кусок свежего хлеба, Гусля подбоченился и произнес, глядя, как молодой князь принялся за еду.

- Ваш батюшка просит вас спуститься вниз, когда закончите, - произнес слуга.

Желан кивнул. Он понимал, что Буревой хочет с ним поговорить о приехавших гостях и намеревался дать твердый отказ отцу. Он не позволит женить себя на девушке, которую не знает и не любит. Одна Метелица была в его сердце, и княжич хотел попытаться донести это до отца, хотя сомневался, что тот все же его поймет. Но стоило попробовать прежде чем идти на крайние меры. Желан уже заранее невзлюбил свою так называемую невесту и видеть ее не хотел, да знал, что им все же придется познакомится за ужином.

Милава к ужину вышла отдохнувшая, бодрая в красивом новом платье, которое до знакомства в родителями жениха даже не собиралась надевать, да вот передумала.

Светолика широко и ласково улыбнулась девушке, увидев ту застывшей на пороге. Буревой довольно ухмыльнулся, глядя на Милаву, которая в свою очередь оглядела зал в поисках своего жениха, но тут же поняла, что Желан отсутствует, как и днем. Глядя на ее изменившееся лицо, княгиня поспешила подойти к будущей невестке и обняв девушку за плечи тихим доверительным голосом произнесла:

- Княжич только недавно вернулся домой из дозора и сейчас прихорашивается перед ужином, - она хихикнула как девчонка и Милава немного успокоилась. Главное, подумала девушка, что жених не сбежал, как она уже было подумала.

Слуги накрыли стол и Буревой пригласил Велигора и его дочь занять свои места.

- А как же молодой князь? - спросил Велигор, на что Буревой только махнул сердито рукой. Он еще помнил недавний разговор, состоявшийся с сыном. Желан настаивал на том, чтобы расторгнуть помолвку, клялся, что любит свою знахарку, но князь-отец только ударил могучим кулаком по столу и велел.

- Чтобы к ужину был, да при полном параде, иначе... - он хмуро взглянул на сына, - Иначе пожалеешь. Ты меня знаешь!

Желан тогда вспылил, но после расспрошенный Гусля, прислуживавший молодому князю уже не первый год, сказал, что княжич одумался и собирается прийти на ужин и этой новости Буревому хватило, чтобы его настроение заметно улучшилось.

- Мальчишка только увидит невесту и думать забудет про какую-то там сиротку, - решил князь, но когда Желан не вышел к столу к назначенному часу, князь забеспокоился и послал за наследником слугу. Тот вернулся и сказал, что княжич будет с минуты на минуту

- Приступим к ужину, - сказал Буревой, когда они расселись за столом. Он - во главе. Его жена рядом с Велигором, а Милава напротив отца. Пустующее рядом с ней место должен был занять молодой князь. Едва слуги разлили пиво, как в дверях, ведущих в зал появился Желан. Он несколько секунд постоял в проходе, посмотрел на родителей и сидевшего рядом с матерью Велигора, а затем перевел взгляд на девушку, которая подняла на него глаза и нерешительно улыбнулась красиво очерченными полными губами. Желан вздрогнул, удивляясь тому чувству, что возникло в его груди, затем подошел к столу и занял свое место.

- Добро пожаловать, - сказал он, обратившись к Велигору. Князь кивнул в ответ. Он все еще был немного зол на молодого княжича за то, что тот так долго игнорировал его красавицу дочь, но теперь видел, как смотрит на нее Желан и смягчил гнев. А Желан и вправду не мог отвести от невесты глаз. Он никогда еще не видел красивее девушки и в его сердце что-то изменилось. Хватило всего секунды, одного взгляда на юную княжну, и он понял, что покорен. Образ милой сердце Метелицы стал тускнеть на фоне другой девушки, пока не истончился до призрачное тени. Желан и сам не мог понять, как можно было так переменится за единую секунду, поймав один единственный взгляд.

- Ты сегодня задержался? - как бы между прочим спросил Буревой. От внимания князя не ускользнуло то, как посмотрел его сын на будущую невестку. Какая там знахарка, мысленно усмехнулся князь. Он был уверен, что Желан завтра же порвет с Метелицей все отношения и будет прав. Милава такая нежная и прекрасная. Буревой видел, какой красивой парой станут она и его сын. Даже сейчас сидя рядом за столом они уже выглядели парой. А Желан между тем рассказывал, как прошел дозор, но ни единым словом не упомянул о том, что по возвращению первым делом отправился к знахарке.

А Милава ела и поглядывала на своего жениха, радуясь тому, что он оказался таким видным и превосходным молодым воином. Ее сердце стучало громче, чем прежде, и девушка чувствовала, что внутри нее, где-то глубоко, где, наверное, должна находится у человека душа, расцветает что-то нежное у этому еще мало знакомому ей мужчине.

Желан мялся, не решаясь заговорить с девушкой. Хотел ей что-то сказать, чтобы как-то завязать разговор, да никак не мог подобрать нужных слов. Такое с ним было впервые и весь ужин он любовался точеным профилем невесты и уже радовался тому, что его отец настоял на знакомстве.

В тот вечер он вспомнил о том, что его ждет Метелица уже поздно. Княжичу стало стыдно перед знахаркой, но уйти от своей гостьи он так и не решился, и только отпросился на минуту во двор.

Харека он нашел уже готовящимся ко сну. Северянин удивленно вскинул глаза, когда молодой князь появился на пороге в доме дружинников, но согласился выйти с ним во двор на пару слов.

- Харек, - произнес Желан, когда они оказались вдвоем.

- Ммм? - северянин сдержал зевок.

- Выручи меня еще раз! - попросил княжич, - Съезди к Метелице, скажи, что отец меня сегодня не отпускает... Она ждет меня, и я не хочу, чтобы она переживала.

Харек покачал головой.

- Послушай, Желан, хоть ты и княжий сын, да я тебе не посыльный. Сам езжай, - он нахмурился, - Ты ей голову морочишь, да? Как было на прошлом месте службы твоего отца?

- Нет, - мотнул головой Желан.

Харек облокотился на стену, скрестил на груди крепкие руки, оголённые по локоть.

- Сам отправляйся, - сказал он, - Твой отец подождет. Туда и обратно. Это не займет много времени. Просто сам успокой ее, мне она не очень-то и доверяет.

Княжич вздохнул.

- Я не могу. Мне уже надо идти, - он кивнул в сторону дома, думая о том, что его скорее всего уже выглядывает Милава. Обернулся к северянину, - Выручи. В последний раз, - и добавил, - Сочтемся при случае!

Харек вздохнул и оттолкнулся от стены, кивнул нехотя.

- Ладно, в последний раз, - произнес он и пошел в дружинную избу за верхней одеждой, а Желан метнулся обратно к дому.

Я чувствовала себя последней дурочкой, глупой девчонкой, которая продолжала лгать себе и оправдывала то, что княжич не появился после заката тем, что его снова не пустил отец. Но ведь это вполне могло быть, решила я, протоптав тропинку вдоль изгороди. Полная луна ярко освещала и мой дом, и дорогу впереди. В темноте раздался топот лошадиных копыт и мое сердце дернулось в ожидании. Я рванула навстречу Желану и только разглядев всадника, когда он приблизился и осадил коня рядом со мной, замерла от жестокого разочарования.

- Харек, - только и произнесла я.

Мужчина спешился, подошел ко мне. Его жеребец ткнулся северянину в спину, словно подтолкнул воина в мою сторону.

- Можешь даже не говорить, я и так знаю, что это княжич прислал тебя... - произнесла я тихо, отвернувшись от Харека, чтобы он не смог увидеть моих слез и добавила, шмыгнув носом, - И его конечно же не пустил отец!

Харек подошел ко мне, встал рядом, заглянув в мое лицо.

- У него и правда не получилось. Буревой не пустил, так что твоя догадка верна.

- Только мне от этого не легче, - ответила я.

Тяжелая мужская рука легла на мое плечо, слегка сжала и я удивившись подобному сочувствию даже не подумала высвободится и продолжала стоять, глядя перед собой.

- Не переживай, - произнес Харек, - Завтра вы обязательно встретитесь!

- Если его отец отпустит, - пошутила я.

Харек убрал руку и одним прыжком оказался в седле. Я обернулась к нему, запоздало поблагодарила.

- Это Желан меня попросил тебя предупредить, - сказал мужчина, разворачивая коня, - Видишь, он переживает за тебя, так что не бери ничего дурного в голову.

Он уже хотел было попрощается, как я вспомнила слова Ульяны, брошенные мне днем.

- Харек! -позвала я.

Он осадил коня, рвущегося вперед.

- Ты видел невесту Желана? - спросила я сдавленным голосом, - Какая она?

Харек пожал плечами.

- Нет, не видел. Когда мы вернулись с дозора она и ее отец уже были в доме у князя, - он на мгновение задержал взгляд на моем лице, посмотрел как-то странно, вдумчиво, а затем улыбка вернула прежнее выражение его взгляду.

- Доброй тебе ночи, Метелица, - произнес он и пустил жеребца вперед, - Не думай о дурном! - донеслись до меня его слова, прежде чем северянин по имени Харек Две Косицы пропал в ночи.

В ту ночь Желан никак не мог уснуть. Все ворочался с боку на бок, да думал о том, что же с ним происходит. Милава занимала все его мысли и княжич только диву давался, что подобное могло произойти с ним. Желан был твердо уверен в своей любви к Метелице, но интерес к Милаве затмил прежнее чувство, и молодой князь успокаивал себя тем, что возможно ему бы все равно пришлось расстаться с знахаркой и женится на той, что для него выбрал отец. Встреться они на месяц раньше все было бы иначе. В жизни княжича не оказалось бы Метелици и теперь Желан просто не знал, что ему делать в влюбленной в него девушкой. Как объяснить ей, что все те жаркие объятия и поцелуи, что она дарила ему теплыми вечерами на берегу реки, теперь для него так мало значат. Что всего лишь один взгляд на другую и Желан понял, что именно она, Милава, его судьба.

А Милава была такой кроткой и покорной и смотрела на своего жениха таким восхищенным взглядом, что Желан чувствовал, что сам растет в своих глазах. Он словно стал старше и мудрее и все оттого, как на него смотрела эта девушка. Но самое главное - ее красота поразила княжича более всего и весь вечер, находясь рядом, Желан не мог оторвать от нее своего взгляда.

- Надо что-то решать, - сказал сам себе молодой князь. Как бы не было трудно, но ему стоило сказать Метелице, что между ними все кончено. Сегодня вечером он сказал отцу, что больше не видит препятствий к союзу с дочерью Велигора и Буревой одобрительно хлопнул сына по плечу.

- А я ведь тебе говорил! - сказал он.

Желан не мог не признать правоты отца, только одно его терзало теперь. Как сказать молодой знахарке, что она больше не любима?

Харек тоже не спал в эту ночь. Он лежал, заложив руки за голову и глядел в потолок, думая о Метелице. Ему сегодня показалось, что Желан что-то не договаривал, когда просил северянина поехать к знахарке. Какими-то другими были глаза молодого князя. Такое выражение он уже встречал и совсем недавно у того же Желана.

- Не может быть! - прошептал он во тьму, как вдруг услышал, словно что-то тяжелое приземлилось на крышу дружинной избы. Сперва мужчина подумал, что ему возможно показалось, но на крыше снова что-то зашевелилось, зашумело и Харек поспешно встал. Никого не разбудив, он только взял в руку меч и крадучись вышел во двор.

На небе светила полная луна. Ее яркий золотой свет падал на постройки, отбрасывал тени на двор. Харек огляделся, прошел вперед, прячась в тени, как вдруг увидел, как что-то бесформенное черное взметнулось с крыши дружинной избы и ловко, словно огромная кошка, запрыгнуло на дом князя.

Северянин удивленно проследил за тем, как тень вскарабкалась по стене и забралась на крышу. Луна осветила странное существо. Снизу, да с такого расстояния Харек ничего толком не смог разглядеть. Но он знал только одно - это не человек, хотя ему показалось, что на мгновение из-под черного бесформенного балахона, что было надето на существе, мелькнула тонкая рука.

Харек помотал головой, словно стараясь сбросить наваждение. Он все еще надеялся, что спит и это странное видение просто сон. Со стороны конюшни зафыркала лошадь, и северянин снова обратил свое внимание на крышу дома, где в последний раз видел существо, но там уже никого не было.

Мужчина опустил свой меч, еще раз огляделся, нет ли чего подозрительного рядом и вернулся в дом, решив поутру рассказать все князю.

 

Глава 4.

- Что-то ты девонька сама не своя, - сказал мне с утра дед Баташ, когда я напрочь загубила тесто, думая не о том, о чем следовало бы. Оно как следует не поднялось, и я вывалила его с горя в корыто, свинье на радость. Вся работа просто не ладилась с самого утра. Да и как иначе, если мое сердце подсказывало мне, что между мной и Желаном что-то изменилось и мне не надо было видеть его того, чтобы это понять. Подхватив цапок я поспешила на огород, прополоть грядки, да собрать слизняков, что расползлись на рассвете, смакуя росу на салате, а дед пошел кормить кур, поняв, что я не склонна к разговору и оказался прав.

Если бы только Желан приехал и сказал мне, что между нами все по-прежнему, что я любима, и он только мой! Как я ждала его весь день, надеялась на встречу, но княжич все не ехал и время текло, перевалив за полдень. Я прогоняла слезы, но они, как и я предчувствуя беду просились наружу, пока я не сдалась и не сев за сарай разрыдалась, закусив платок зубами, чтобы меня не услышал дед.

Странным образом слезы мне не помогли, только глаза стали красными и распухшими, словно от бессонной ночи.

Я поднялась на ноги, стряхнула с подола прилипшие травинки и солому, глубоко вздохнула, набрав полные легкие воздуха и вышла с огорода, мечтая только об одном, чтобы дедушка не заметил мое зареванное лицо. Не повезло. Баташ все увидел и поманил меня к себе, когда я было ступила на крыльцо. Пришлось развернутся и подойти к деду.

- Это еще что? - спросил он хмуро, - Почему глаза на мокром месте?

Я промолчала, не зная, что сказать. Желан ведь ничем меня не обидел и мио слезы - это только мои домыслы и предчувствие.

- Это княжич? - спросил дед и добавил тихо, - Кто ж еще, будь он неладен!

Я покачала головой.

- Нет, - возразила я поспешно, - Я сама себе глупостей надумала, вот и реву от собственной дурости.

Баташ внимательно поглядел на мое лицо, привычно прищелкнул языком.

- И что за домыслы? - спросил старик, - Предчувствие беды, не так ли?

Я кивнула.

- Ну, девонька, это у тебя от бабки, - со знание дела заявил старик, - Она тоже всегда предчувствовала беду и ни разу не ошибалась! - он поглядел на меня лукаво, будто знал что-то такое, чего не знала я, - Пойдем-ка поговорим, - и кивнул на дом.

Оказавшись внутри я опустилась на лавку у стола. Дед Баташ сел напротив, вытянув свои ноги под столом.

- Я давно хотел тебе сказать, - начал он, - Бабка твоя, моя жена, была женщина странная. Это от нее у тебя дар к целительству. Помню к моей Полеле со всех окрестных деревенек да городов приходили просить помощи. А она лечила так, как никто другой. Почти все болезни уходили, когда она бралась за дело. Так вот это у тебя от нее такой дар. Наверное, передался по наследству. Я тебя когда отводил поучиться к Злате, то очень надеялся, что ничего подобного у тебя не будет, но я ошибся... - он положил свои морщинистые желтые руки на стол. Я отчего-то уставилась на них во все глаза, а дед тем временем продолжил, - Как говорила моя жена, это не только дар, но и некоторого рода проклятье.

- Почему? - удивилась я.

- А вот это Полеля так мне и не успела объяснить, - дед вздохнул, - Так что твои предчувствия очень могут быть истинными.

- Надеюсь, нет, - сказала я и встала из-за стола. Желан не мог со мной так поступить. Я не верила в то, что чувствовала. Я думала, что сама себя извожу, придумывая разные глупости, свойственные влюбленной девушке.

- Что-же ты не едешь, - спросила я пустоту, глядя на дорогу, когда вышла из дома. Мне ответил только ветер, поймавший выбившуюся при работе на огороде прядь и защекотавший щеку.

- Желан! - только и прошептала я.

- Что еще за глупости ты говоришь! - удивился Буревой, когда Харек рассказал ему о том, что видел прошлой ночью. Князь только странно посмотрел на своего лучшего воина и покачал головой.

- Тебе скорее всего приснилось, - произнес князь.

- Нет, - ответил уверенно северянин, - Не приснилось. Я еще кажется нахожусь в своем уме или ты сомневаешься в этом, мой князь? - он вопросительно изогнул одну бровь. Буревой усмехнулся.

- Я не сомневаюсь в твоему уме, - сказал он, - Но то что ты описываешь, это просто чертовщина какая-то.

- Я бы сказал, у вас в городе появилась ведьма, - уточнил Харек.

- Ведьма? - повторил князь и рассмеялся.

- Ты напрасно не веришь, - Харек взглянул на своего князя так, что тому вмиг расхотелось смеяться. Вид у северянина был крайне серьезный, что отбивало всякое желание веселится.

- У нас на севере их называют Хейд, правда я не уверен, что видел именно ее, но судя по описанию, очень похоже!

Буревой задумчиво почесал бороду.

- И чем они опасны, эти твои Хейд! - спросил он несколько резко.

- Если у вас в городе поселилась Хейд, то скоро ты об этом узнаешь, но надеюсь, я ошибся! - и Харек поклонившись вышел из палат.

Милава отлично держалась в седле. Молодой князь не уставал смотреть на ее тонкую фигурку, сидевшую на лошади словно влитая, на ее длинные косы с выбившимися длинными прядями, которые молодой князь хотел поймать и прикоснуться к ним своими губами. О большем он пока не мог и мечтать, даже не думал сорвать поцелуй с ее манящих губ. У них все еще было впереди и Желан почти мечтал соединить свою судьбу с молодой княжной. После бешеной скачки по подсохшей дороге Желан посмотрел на раскрасневшееся лицо своей невесты, в ее довольные сияющие глаза и подумал о том, как ему повезло. С самого утра Буревой дал добро, чтобы жених и невеста смогли хоть немного пообщаться и хотя день свадьбы еще не назначили, но и Светолика с мужем и Велигор уже знали - свадьбе быть. Потому немедля стали готовиться к празднеству, опасаясь, как бы кто не сглазил предстоящее торжество.

А Желан гарцевал впереди Милавы. Девушка с интересом смотрела на жениха, уже со смехом вспоминая свои опасения.

В город въезжали с другой стороны. Желан хотел объехать дом Метелицы, опасаясь нечаянной встречи и решив, что возможно этим вечером поедет к ней и переговорит. Он был уверен, что знахарка его поймет, да и Буревой по такому случаю отпустит его ненадолго перед ужином.

Решившись, Желан направил коня следом за лошадью невесты.

Перед ними открылась базарная площадь, расположившаяся в нескольких минутах езды от южных ворот. Милава с интересом рассматривала торговцев и их товары, пока Желан ехал впереди, подхватив под уздцы ее лошадь. Княжна с готовностью передала их ему в руки, а сама оглядывалась по сторонам, улыбаясь чему-то своему. Толи прекрасно проведенному дню, то ли чудесной погоде. Она не знала, просто была счастлива и Милаве казалось, что и все вокруг должны разделять ее чувства.

Когда Желана кто-то крикнул из толпы, он остановил своего жеребца, скорее по привычке отреагировав на зав и оглядевшись княжич увидел стоявшую возле молочника Метелицу. Девушка смотрела на него с недоумением, отчаянием и грустью. Она переводила взгляд с лица Желана на прекрасное лицо девушки, ехавшей с ним рядом и ей не стоило даже спрашивать, кто это был. Его невеста! Желан сперва даже потерял дар речи. Увидеть боль в глазах знахарки оказалось тяжелее, чем он мог себе представить и когда она отвернувшись от него, убежала прочь с рынка, расталкивая случайных прохожих, Желан подавил в себе желание побежать следом, успокоить и все рассказать, как есть на самом деле, но после, подумав, решил, что возможно это даже к лучшему, что Метелица увидела его Милаву. Теперь она и без его слов перестанет тешить себя иллюзиями на его счет.

- Что-то случилось? - спросила княжна, заметив, что они слишком долго стоят на одном месте. Она конечно же заметила девушку, которая так выразительно смотрела на ее жениха. Не трудно было догадаться, что этих двоих связывало нечто большее, чем простое знакомство и судя по реакции девушки, она не была в курсе их скорой свадьбы с сыном Буревого. Но Милана была женщиной умной и потому решила не заострять внимания Желана на его бывшей девушке. В том, что она бывшая, молодая княжна не сомневалась ни на минуту.

Желан встряхнул гривой темных волос, прогоняя мысли о Метелице вместе с совестью, кричавшей ему, что он поступает подло, но княжич сдержал свой порыв и только улыбнувшись невесте, последовал дальше... Объехав дом Метелицы.

Я ворвалась в дом, упала на застланную старым покрывалом кровать и разрыдалась во весь голос. Дедушки слава Богам, дома не оказалось, а сдерживаться больше не было сил. Я подгребла к груди подушку, впилась в нее остервенело зубами и зарычала, словно в этом больше похожем на звериный крик, звуке вылилась вся моя боль и ненависть, что я в тот самый момент испытала к княжичу. Нет, я не винила его невесту. Она, как и я была жертвой обстоятельств и наверняка не знала о моем существовании, да и вряд ли заметила меня сегодня. Кто я против нее? Ни титулом, ни красотой я ей не ровня! Но Желан! Как он мог! Я видела в его глазах такое же выражение обожания, как когда-то на себе. Это был приятый наряд, но кажется, он мне не пришелся впору. И завистливая Ульяна оказалась права. Могу себе представить, какие скоро пойдут обо мне пересуды и даже знаю, кто станет их распространять!

Я вновь зарыдала, теперь уже тише, а когда в доме раздались чьи-то шаги, я решила, что это вернулся Баташ, и быстро вытерла лицо рукавом рубашки, но внезапно замерла. Дедушка, когда ходил, приволакивал ногу. Тот, кто вошел в мой дом был вовсе не Баташ.

- Метелица? - в голосе Харека прозвучало удивление, когда он увидел меня, сидящую на постели с красным носом и зарёванным лицом.

Северянин, простонала я внутренне. Только его мне на хватало!

- Что произошло? - спросил он, приблизившись. На его лице я увидела искреннюю заботу и от этого мне стало еще более гадко на душе.

- Ничего особенного, - я отмахнулась, а Харек видимо не счел правильным меня сейчас мучить расспросами.

- Ты то что здесь делаешь? - поинтересовалась я, тайно надеясь, что его снова прислал Желан, чтобы как-то объяснить то, что случилось на рынке. Но я ошиблась. Северянин приехал по собственному делу.

- Скажи мне, - начал он, осторожно присев на самый краешек моей кровати, - Ты ведь у многих в городе скотину лечишь?

Я кивнула.

- Да почти у всех, когда требуется моя помощь!

Харек кивнул.

- А не было ли у тебя странностей с живностью? Когда вроде бы и не скажешь, что животное больно, а оно все равно умирает? - он говорил какие-то глупости.

- Ты думаешь, кто-то специально портит скотину? - удивилась я и покачала головой, - Нет, подобного не было... - я призадумалась и поспешно добавила, - Точно нет. Может у кого что и было, но я об этом не ведаю.

Харек кивнул, при этом не сводя с меня пристального взгляда.

- Ты ведь плакала из-за Желана? - вдруг спросил он. Я глаз не отвела и лгать не стала.

- Да, - коротко ответила я.

Северянин потянулся ко мне, а я почему-то не отпрянула, как сделала бы раньше и когда его пальцы погладили мою щеку только продолжала молча смотреть на воина. Глаза мужчины странным образом потемнели, и он внезапно резко отдернул руку, словно боялся, что я могу его укусить.

- Он не стоит такой как ты, ни единой твоей слезы! - сказал Харек и поднявшись в кровати быстро выскочил из дома, оставив меня в недоумении глядеть ему во след.

С ведрами полными воды я возвращалась от колодца. Смеркалось и небо было затянуто серыми тучами. В воздухе пахло дождем и поднявшийся ветер рвал развешенное белье во дворе. Я занесла ведра в дом и вышла на улицу, прихватив плетеную корзину, предназначенную для белья. В этот раз я не заметила, как к калитке подъехал всадник. Возможно всему виной был ветер, шумевший в кроне раскидистого дуба, что рос недалеко от нашего дома и тень от его огромных ветвей в полдень падала на крышу сарая, а может быть я просто не хотела слышать.

Желан отодвинул простыню, взглянул на меня печально, но с решимостью во взгляде и тогда я поняла, что между нами действительно все кончено.

- Не стоило приходить, - сказала я.

Княжич вышел вперед.

- Я не мог не поговорить с тобой! - произнес он.

Я сорвала ни в чем не повинную простыню, запихнула ее скомкав в корзину, потянулась к полотенцу, что висело следом.

- Я вот только одного не понимаю, - сказала я горько, - Это отец заставляет тебя, или ты сам решил женится?

Желан опустил голову, несколько мгновений он просто молчал, но затем, словно решившись, вскинул на меня тяжелый взгляд. Слова, что он сейчас мне говорил давались ему с видимым трудом.

- Я сам...

Сорванное полотенце отправилось следом за простыней. Я повернула к молодому мужчине свое лицо. Слезы покатились по щекам, но я и не желала их больше сдерживать перед ним, пусть знает, что мне больно, что я тоже могу чувствовать, зло крикнула:

- Объясни мне, как можно было так поменяться за один день? - я едва сдерживалась, чтобы не накинутся на княжича с кулаками. Внутри меня все клокотало от обиды и злости, - Ты ушел от меня и обещал прийти вечером. Я ведь чувствовала тогда, что ты меня любишь! Как же так?

Желан поймал мои вскинутые в отчаянии руки. Корзинка упала на траву. Усилившийся ветер сбил оставшееся на верёвке белье в одну кучу, дернул меня за волосы, закружил подол длинного домашнего платья.

- Прости, Метелица, - произнес он, - Прости и постарайся понять. Я только увидел ее, как понял, что она и есть моя судьба.

Я вздрогнула от этих его слов, закусила губу. Невольно вспомнила его невесту. Девушка была невероятно хороша, но разве любят только за одну лишь внешность, хотя, что я такое думаю. У княжны были земли, деньги и титул... Достойное приложение к внешности и я к тому же могла поклясться, девушка была кротка и мила. А Желан все еще ждал моего ответа или прощения?

- Отец в кои-то веки оказался прав, прости меня, прошу!

Забившись в его руках пойманной птицей, я вырвалась, только кода он сам решил меня отпустить. С неба на землю полетели первые капли дождя. Мелкие, холодные, они тотчас смешались с моими слезами. Бросив корзинку я побежала к дому. Навстречу мне вышел Баташ, хмуро посмотрел на княжича, дернувшегося было последовать за мной.

Я спряталась за спину деда, отвернула лицо от Желана, спрятала в ладонях.

- Иди отсюда, - сказал дед Баташ.

Дождь пошел сильнее. Желан немного постоял во дворе, затем поднял с травы корзинку, сложил в нее оставшееся белье и подошел к крыльцу. Не глядя ни на деда, ни на меня, его внучку, он поставил корзинку на ступеньку под крышу и пошел прочь со двора. Уже через минуту он мчался галопом от нашего дома. Я не выдержала и выскочила прямо под дождь, чтобы увидеть его растворившемся за пеленой дождя.

Не знаю, сколько я простояла глада на опустевшую дорогу. С волос капала дождевая вода, стекала по щекам, по подбородку. Я вздрогнула, когда подошедший сзади Баташ обнял меня за плечи и отвел в дом, гладя по мокрым волосам. Там он усадил меня возле печи, подбросил в пламя дров и укутал меня в плед.

- Не печалься, - прошептал он тихо и поцеловал меня в мокрую макушку, - Все пройдет. Не один он такой на свете!

Я всхлипнула и затихла в дедовых руках.

Харек поймал себя на мысли, что слишком часто, оказываясь в городе по делам проезжает мимо дома Метелицы, даже если этот путь и не самый удобный для него. Он хотел увидеть Метелицу, каждый раз в нерешительности останавливал коня, собираясь зайти к ней, но передумав почти у порога, садился на коня и пускал его в галоп до самого княжеского двора. Харек знал, что девушка вряд ли захочет видеть его и виноват в этом был молодой князь. Северянин злился на Желана за то, что тот обидел знахарку, да только что толку было от его злости? Связанный клятвой служить Буревою, Харек не мог причинить вреда его сыну, не нарушив слова, хотя руки у мужчины часто чесались при виде довольного лица княжича, когда они встречались во дворе или находились рядом на тренировках. Северянин сделал так, что они вместе больше не ходили в дозоры и встречаясь хмурился, глядя на довольное лицо молодого мужчины.

А Желан готовился к свадьбе. В дом к князю уже съезжались гости и родня. В пивоварне варилось пиво, в коптильне висело мясо и рыба, дожидались своего часа овощи на грядках и скот в загоне. Милава радовалась вместе с родителями и женихом, глядя, что каждый день приготовлений приближает самый главный день в их жизни. Девушка была счастлива и порхала по двору легкая и довольная. А Желан раздувался от гордости, глядя на свое будущую жену, самую прекрасную девушку в мире. Он уже и думать забыл о Метелице. Встречи с ней казались княжичу каким-то далеким сном, уже нечетким и размытым. И печалится и сожалеть о том, что обидел знахарку даже не пытался. Даже его отец, Буревой, иногда упрекал сына в жесткости.

- Ты бы хоть ей откупную какую дал, - проговорил князь, - Я рад тому, что ты женишься на Милаве, но оставлять после себя чужую обиду никому не стоит.

Желан только отмахнулся.

- Метелица добрая, она простит, - сказал он, а Светолика почему-то произнесла.

- Она же кажется, знахарка, - княгиня внимательно посмотрела на мужа, - А в городе ее вообще колдуньей кличут, как бы она не решила тебе отомстить! - и она перевела взгляд на Желана. Княжич насупился.

- Она не такая, - сказал молодой мужчина, - Она добрая!

Светолика только хмыкнула, но больше разговор на эту тему не поднимала.

А за два дня до свадьбы в город пришла беда.

 

Глава 5.

Самым первым полег скот у старосты. Я промаялась всю ночь, пытаясь спасти животных, но ничем не могла им помочь и тогда еще не знала, что это только начало моих проблем. Когда к нам во двор прибежала девушка, работающая в доме старосты и попросила срочно прийти помочь, я тут же собралась и отправилась вместе с ней.

В хлеву я застала печальную картину. Корова, что совсем недавно разродилась не без моей помощи, здоровеньким теленком, лежала на сене, на последнем издыхании, а ее малыш умер часом раньше и люди старосты оттащили теленка на задний двор, где и сожгли.

Пока я возилась с коровой, которая, как я уже тогда видела, была обречена, в хлев вошла Ульяна. Встала у стены, сложив на высокой груди белые руки. Посмотрела недобро.

- Выживет? - спросила девушка.

Я покачала головой.

- Я сделаю, все, что смогу, но вряд ли... - ответила я.

Бедная корова была уже так слаба, что даже не могла мычать. Я погладила ее морду, а Ульяна за моей спиной снова заговорила:

- Скажи мне откровенно, Метелица. Не твоих ли рук это дело?

Я резко обернулась на говорившую, лишившись на минуту дара речи от такого несправедливого обвинения.

- Ты что, Уля? - возмутилась я, - Белены объелась?

Девушка улыбнулась и нагнулась ко мне.

- А может ты мне так мстишь за те слова, что я тебе тогда сказала про княжича? Хотя, я ведь оказалась права. Бросил тебя твой милый!

- Бросил, - согласилась я, - Да только это не твое дело!

- Конечно же не мое, - произнесла она и встала во весь рост, возвышаясь надо мной, пока я сидела рядом с бедной коровой, - Да только я ведь тебе обещала, что ты ответишь! Будет тебе наука, как мнить о себе невесть что. Думала, дуреха, княжич на тебе женится, а он побаловался и выбросил, как ненужную вещь.

Я вскочила на ноги. Шагнула к Ульяне, едва сдерживаясь, чтобы не вцепиться старостиной дочке в густые косы, а девушка испуганно отшатнулась и выскочила во двор. Я смотрела ей вслед, как убегая, Ульяна обещает мне отомстить. Устало вздохнула и вернулась к корове, думая о том, что делает с людьми злоба и зависть.

Корова сдохла через пару часов после нашей ссоры с Ульяной. Я ничего не могла сделать с этим и просто смотрела, как животное издыхает на моих глазах. Заглянувший в хлев староста запретил мне облегчить страдания бедного животного. Возможно, он надеялся, что она еще выкарабкается и несмотря на мои уверения в обратном даже приставил ко мне слугу, чтобы я по его словам не совершила непотребства.

Денег за работу мне не дали, и я уходила расстроенная больше тем, что не смогла помочь животному, чем отсутствием платы.

Когда я подошла к дому, что увидела там привязанного к изгороди жеребца. Я без труда узнала, кому он принадлежит. Сам Хаген Две Косицы ждал меня во дворе. Деда дома не оказалось и потому он сидел на лавке, задумчиво глядя куда-то перед собой, но едва увидел меня, как выпрямился и даже попытался улыбнутся мне, но заметив, что я чем-то огорчена, поспешно встал и подошел.

Мы стояли посреди двора. Я думала о том, что здесь забыл этот северянин. Мне казалось, что после того, как я рассталась с молодым княжичем, Харек забудет дорогу к моему дому, но вспомнила, что не раз видела его из окна проезжающим мимо моего дома и часто мне казалось, что мужчина хотел остановить коня и зайти ко мне, но за мгновение передумывал и проезжал мимо. Меня это удивляло, но не обижало. Наши пути разошлись в тот день, когда Желан предпочел мне другую, поэтому я была несколько удивлена увидев его сегодня здесь.

- Откуда такая печальная? - спросил он вместо приветствия.

- У старосты была, - ответила я устало и кивнула на лавку, приглашая присесть. Харек согласился и вот мы уже сидели вдвоем. Северянин смотрел на меня, а я глядела на дорогу, не желая встречаться с ним взглядом. Слишком уж этот мужчина легко читал мои эмоции, словно чувствовал меня и это мне совсем не нравилось.

- Что у него случилось? - спросил он.

- Корова сдохла с теленком, - вздохнула я и поспешно добавила, - И самое главное, я так и не поняла, отчего она погибла. Была здоровая корова, а потом легла на землю и за несколько часов умерла! - я запустила пальцы в волосы, заметив при этом, что коса изрядно растрепалась. Поспешно расплела ее и стала переплетать заново. Харек следил за движениями моих рук как-то завороженно и мне отчего-то стало неуютно с ним рядом. Я почувствовала, что смущаюсь и злюсь одновременно.

- А больше никто не обращался к тебе по поводу скота? - спросил северянин, когда я перебросила косу через плечо.

- Слава Богам, нет, - ответила я и удивленно спросила, - Отчего ты меня об этом снова спрашиваешь?

- Да так, - мужчина пожал плечами.

- Ты ведь что-то знаешь? - я взглянула на Харека.

- Просто предполагаю, - произнес он и поспешно встал, - Ладно, метелица, бывай здорова! - и направился было к калитке, как я окликнула его. Харек медленно оглянулся. Что-то в его глазах могло бы остановить меня, будь я тогда внимательнее, но я не заметила и спросила:

- Как там Желан?

Северянин улыбнулся. Как-то горько или мне просто так показалось.

- Через два дня свадьба, - ответил он и добавил, - Забудь о нем, знахарка. Послушай дружеского совета!

Я кивнула соглашаясь, но забыть не могла, как бы не хотела.

Следующую неделю у меня оказалось много работы, которая, впрочем, не дала мне даже малейшего прибытка, зато временно отвлекла меня от мыслей о молодом князе. По всему городку начался повальный мор рогатого скота. И когда меня звали к себе те, кто надеялся, что я смогу помочь и на деле оказывалось, что я бессильна перед неизвестной болезнью, скосившей почти весь скот в городе, то это приводило меня в отчаяние.

В городке стали ходить слухи, что вовсе не болезнь убивает животных, а чье-то проклятье, а потом кто-то решил, что мор скота - это проделки ведьмы. Ее якобы видели возле дома самого князя. Из-за падежа скота свадьбу перенесли на несколько дней, пока из соседнего городка привезут животных для празднования. Это меня не радовало. Я даже решила для себя, что чем раньше Желан женится, тем быстрее мне удастся его забыть. Но мор, скосивший скот, оставил многие семьи без средств к существованию. Это конечно были те, кто кормился за счет своих буренок, а теперь лишился последнего достатка, а купить новую корову под частую не у каждого были деньги. Нам с дедом повезло. Наша свинья и куры остались здоровы, хотя странная болезнь птице не трогала.

Утром за день до княжеской свадьбы я отправилась на рынок, прикупить масла и муки, оставив деда Баташа на хозяйстве. Еще при входе на рынок мне показалось, что на меня как-то странно поглядывают, и торговцы и те, что пришли, как и я за покупками. Сперва я не обратила на это особого внимания, но когда позже старушка Ветла, у которой я всегда покупала масло, отказалась продавать мне свой товар я удивилась и спросила почему, на что, обычно улыбчивая и добродушная женщина только плюнула мне под ноги.

- Что происходит? - произнесла я и огляделась. Вокруг меня собиралась толпа. На меня едва не показывали пальцем. Лица людей, половину из которых я знала с младенчества, были суровыми и злыми. Остальные смотрели с любопытством, словно ожидая, что из всего этого получится. В толпе я разглядела лица подружек Ульяны и удивилась тому, что самой дочери старосты нет с ними. Девушки смотрели с ненавистью, а потом одна из них выступила вперед. Это оказалась Лета. Я увидела, что она держит что-то в кулаке, а затем девушка замахнулась.

- Ведьма! - крикнула она и в плечо ударил камень, брошенный Летой. Я охнула от боли и поднесла руку к ушибленному месту.

- Ты что? - крикнула я, - Какая же я ведьма?

Толпа постепенно оцепила меня со всех сторон. Я попятилась назад и уперлась спиной в стену одного из домов. Кто-то кинул в меня гнилым яблоком. Я нахмурилась, сделала шаг вперед.

- Люди, что с вами! - спросила я громко и в тот же момент по лицу ударило чем-то твердым, а затем в меня полетели камни и пропавшие овощи. Я присела, прикрывая голову, прячась от людской ненависти и гнева, выплеснутых на меня. Не знаю, сколько все это продолжалось, но внезапно крики стихли и в меня перестали лететь гнилые яблоки и картофель. Я на секунду замерла, а потом приподняла голову, желая посмотреть, что это остановило людей и увидела самого князя.

Буревой сидел верхом на коне, за его спиной стояло несколько дружинников, среди которых я увидела и Харека. Князь удивленно смотрел на беснующуюся толпу, притихшую при его появлении, а Харек, увидев меня внезапно соскочил с коня и подбежав помог подняться. Удивленная его добротой я прятала глаза, сгорая от стыда, а северянин снял с себя плащ и закутал меня в него.

- Что здесь происходит? - спросил Буревой зычным голосом, при этом обвел толпу холодным взглядом.

- Это ведьма! - крикнул кто-то, -Это она весь скот потравила!

Я шагнула было вперед, пытаясь протестовать против обвинения, но Харек сжал мою руку и только покачал головой, словно показывая, что мои слова сейчас будут пусты. Должен решать сам князь.

- Дикий народ, - подумал Буревой и посмотрел на девушку, которую сейчас обнимал Харек. Ему стало жаль беднягу, но и с народом стоило потолковать. Вряд ли подобное обвинение может появится просто из воздуха.

- Кто решил, что она ведьма? - спросил он, - И какие есть тому доказательства?

Из толпы выступил староста Волибор. Поклонившись почтительно Буревою, он стал объяснять, что коровы подохли во всех домах, в которых я приходила когда-то лечить скотину. Князь хмыкнул, не посчитав подобное замечание достойным основанием к подобному поведению. Я увидела, что его глаза заинтересованно остановились на мне. Наверное, вспомнил, что я была с его сыном, подумалось мне. Голова и тело, там куда в меня попали именно камнями сильно болели. Я не видела себя со стороны, но могла догадаться, что представляю собой довольно жалкое зрелище, но Харек держал меня в своих руках так, словно я была его величайшим сокровищем. Я чувствовала его желание защитить меня и была благодарна за поддержку.

- Может у вас есть еще какие доказательства? - спросил Буревой.

Из толпы выступила девушка. Раньше ее там не было или она просто стояла в стороне, пока меня избивали?

- Думаю, стоит поехать к дому Метелицы и поискать там! - сказала Ульяна, без тени уважения посмотрев прямо в глаза князю.

- Что ж мы будем искать, не подскажешь ли девица? - спросил Буревой.

Ульяна только повела плечами.

- Узнаем, когда найдем!

Желан стоял у конюшни рядом с Милавой и ждал, когда ему подведут коня. Он уже помог невесте забраться в седло, предвкушая прогулку в ее обществе, как услышал громкий топот копыт и через секунда во двор влетел Харек. Он огляделся, словно искал кого-то, а затем увидев княжича, направил своего коня в его сторону. Желан еще никогда не видел северянина в подобном состоянии. Харек соскочил с коня, встал напротив молодого князя. Милава с высоты посмотрела на обоих мужчин, удивленно приподняв красивые брови.

- Что случилось? - спросил Желан и тут вспомнил, что еще не вернулся отец, отправившийся на рассвете в отдаленную деревню, на которую как сказал присланный гонец, напали разбойники, - Что-то с отцом? - спросил он побелев.

- Нет, выдохнул Харек, - С князем все в порядке. Дело касается Метелицы! - если северянин и ожидал какого-то эффекта от своих слов, то он не ошибся лишь в том - новость оказалась неприятной для молодого князя.

- В чем ее обвиняют? - спросил Желан.

- В колдовстве, - ответил Харек и добавил жестко, - Ты знаешь, княжич, что ей грозит, если твой отец признает ее виновной.

Желан бросил взгляд на заинтересованную Милаву.

- А она виновна? - спросил он.

Харек на мгновение застыл, а потом его лицо стало похожим на камень.

- Ты знал эту девушку как никто другой, - произнес воин, - Она просто целитель, а не ведьма.

К Желану подвели коня. Он вставил ногу в стремя, легко взлетел в седло и похлопал жеребца по гладкой шее.

- Это решать моему отцу, - сказал он, - Я здесь слова не имею! - и кивнул Милаве, давая понять, что разговор с дружинником уже закончен, и они могут ехать.

Харек посмотрел ему во след, думая о том, что не узнает Желана или просто оказывается, он его раньше не знал настолько хорошо?

Северянин стиснул зубы с такой силой, что на скулах заходили желваки. Затем подошел к коню, взял его под уздцы и прижался лбом к лошадиной морде, сдерживая странное желание завыть подобно дикому зверю. Оставшиеся во дворе воины и кто-то из челяди проходивший мимо с интересом посмотрели на могучего воина, выглядевшего сейчас так, словно он только что проиграл самый важный бой в своей жизни.

Князь сказал свое слово, а я стояла перед ним, опустив голову и думала о том, кто же это подбросил в мое отсутствие эту бутыль я отравой? Я вскинула глаза и увидела деда Баташа, стоявшего на крыльце. Он смотрел на меня и плакал, о остальные казались равнодушными, некоторые даже были рады, что нашелся виновник всех их бед. Мне было грустно от того, что Харек не поехал со всеми и оставил меня еще на рынке, но он обещал, что попросит Желана помочь, да вот только я сомневалась, что княжич станет вмешиваться. Выступивший вперед один из дружинников князя поднял двух дохлых кур, показал Буревою их как доказательство.

- Она подливала яд только рогатому скоту, чтобы создать видимость мора, - сказал мужчина, - Я смочил в найденном яде зерно и скормил курам, а потом подождал. Симптомы были точно такие же, как и у коров, только с той разницей, что птица подохла быстрее.

Я увидела, как Буревой хмыкнул, вспомнив слова Харека про ведьму, которую он якобы видел на крыше его дома. А ведь он почти поверил в эту небылицу, когда в его хлеву подохла вся скотина, а оказалось, все намного проще. Обиженная его сыном знахарка решила отомстить и потравила всю крупную живность перед свадьбой, а потом, испугавшись, решила сделать так, чтобы все подумали, будто это неизлечимая болезнь косит животных. Насколько князь мог знать, Метелица могла спокойно ночью зайти в любой хлев и подсыпать отравы в кормушку, а потом сама же бралась за лечение.

Он зло посмотрел на знахарку, удивляясь, что такая с виду добрая и нежная девушка оказалась способна на подобную мерзость и теперь был только рад, что настоял на том, чтобы княжич порвал с ней.

Я смотрела на князя и читала все эти мысли по его глазам. Мне даже не надо было их озвучивать. Я и без слов князя знала, что мне грозит за подобное дело, а оправдываться не видела смысла. Буревой с самого начала явно решил для себя, что я виновна.

- Отведите ее на наш двор и заприте в сарае, - велел князь, и добавил поспешно, - Я помогу всем тем, у кого эта мерзавка погубила живность, а казнь назначу уже после свадьбы, - он вздохнул глядя на заметно повеселевшую толпу, - Не хочу портить сыну праздник!

Я увидела деда Баташа, который хотел было подойти ко мне, но его не пустили.

Кто-то толкнул меня в бок, и я пошла следом за лошадью одного из воинов. Мои руки были связаны, и я шла по дороге, чувствуя себя жалкой и никчемной. Кто-то сбоку подставил мне подножку, и я упав проскользила еще несколько шагов следом за лошадью, пока дружинник не остановился, позволив меня подняться на ноги. Я оглянулась и увидела подмигнувшую мне Ульяну. Девушка улыбалась и даже нагнала меня, когда я вновь последовала за своим стражем. Князь и его дружинники обогнали нас на первом же повороте. За мной следом ехал еще один человек князя, словно они боялись, что я каким-то образом смогу освободится и убежать.

Ульяна пристроилась рядом и некоторое время даже шла молча. Остальные люди, довольные решением князя, разошлись по домам, но только не она.

- Знаешь, Метелица, - вдруг прошептала девушка, склонившись ко мне так близко, что ее волосы коснулись моей щеки вызвав дрожь омерзения, - Не стоило оставлять отраву прямо на столе, - она сделала жалостливое лицо, - Так неосторожно с твоей стороны! - и рассмеявшись отстала от моего конвоя. Мои брови сошлись на переносице. Не трудно было догадаться теперь, чьих это рук дело. Оставался только один вопрос - где дочка старосты взяла отраву? В нашем городке кроме меня не было известных мне знахарей, способных сделать крысиный яд - именно так и называлась отрава. А съездить в другой город, да найти нужного знахаря она вряд ли смогла бы. Значит Ульяна все же нашла того, кто разбирался в ядах и травах. Что я знала об крысином яде? Обычно его использовали, чтобы избавиться от мышей и крыс. Он не имел запаха и вкуса, что делало подобную отраву очень удобной в применении. Как же поздно я догадалась об этом. Знай я раньше, что это за яд, возможно часть животных можно было бы спасти, только вот я даже подумать не могла, что кто-то нарочно убивает скотину. Получалось так. Во время моего отсутствия, Ульяна каким-то образом прошмыгнула мимо дедушки и поставила бутыль на стол, заранее зная, что князь захочет проверить мой дом и не прогадала. А потом пришла на рынок и вместе со всеми обвинила меня в колдовстве.

- Вот змея! - прошипела я зло. Не думала я, что Ульяна опустится до подобной мерзости и мне ее зависть теперь могла стоить жизни!

Я шла следом за всадником, как собачонка на поводке у хозяина. На сердце было тяжело от тревоги и злости на то, что меня безвинную осудили на смерть, а я все еще не верила, что это произошло со мной. Казалось, сейчас я открою глаза и все уйдет, как страшный сон.

Встреча с Желаном не принесла для меня ничего хорошего. Сначала горечь обманутой любви, теперь это нелепое обвинение! Я проклинала ту самую минуту, когда впервые увидела его и послушала свое глупое сердце, а не слова людей, желавших мне счастья. Любила ли я его еще? Наверное да, только теперь моя любовь стала горькой от разочарования в любимом человеке. Что-то мне подсказывало, что Харек просил за меня у княжича, но скорее всего получил отказ.

Войдя на двор князя я уже не ждала для себя ничего хорошего. Меня заперли в темной крепком сарае, приставили охрану и забыли до самого вечера.

Ульяна долго шла не оборачиваясь по тропинке прямо к реке, туда, где склоненные к самой воде ивы создавали подобие шатра. Туда, где ее ждали и куда она боялась идти, но должна была.

Девушка приблизилась к кромке воды и склонившись, увидела, как речной поток отражает убывающую луну, делая ее разорванной, но от этого не менее яркой. Казалось ночь опрокинулась в реку и теперь смотрела оттуда своим огромным полуприкрытым жёлтым глазом.

Когда где-то за спиной ухнула сова, Ульяна едва не подскочила на месте от страха, вспомнив тот день, когда впервые встретила у реки непонятное существо, от одного вида которого по телу девушки пробегали мурашки и кровь леденела в жилах. Ульяна пришла раньше срока и теперь ждала, когда появится это нечто, чтобы уплатить за услугу.

Ждать пришлось недолго.

Дочь старосты почувствовала приближение странного и ужасающего создания и когда перед ней возникла скорченная фигура в черном одеянии, девушка непроизвольно сделала шаг назад, подавив в себе крик.

- Явилась! - прошипело существо. Оно было ниже девушки, и черная ткань скрывала очертания тела, но Ульяна была уверена, под одеждой скрывается не человек. Нет, там было то, чем матери пугают шаловливых детей, то, что живет в каждой черной ночной тени, в самом страхе людском.

- Я выполнила все, что ты просила, - произнесла Ульяна, срывающимся голосом.

Существо приблизилось, скользнув незаметно. Обошло девушку и встало напротив, слишком близко, чтобы сердце сильнее застучало от сковавшего конечности ужаса.

- Я вижу, ты получила удовольствие унизив свою подругу, - прошипело это нечто.

Ульяна вздрогнула.

- Дай мне то, что обещала, и я пойду, - почти попросила она. В голосе проскользнули умоляющие нотки. Девушка уже хотела просто уйти, ей не надо было платы, лишь бы остаться невредимой, но что-то внутри нее протестовало против подобного, заявив, что каждая работа должна иметь свою плату.

- Хорошо, - прошелестело существо, - Я уже знаю, что ты сделала все, как мы договаривались, - из-под одежды появилась рука. Маленькая, женская, в ночной темноте показавшаяся Ульяне женской. Но длинные когти венчавшие пальцы говорили о том, что это не женщина. Когтистая рука держала увесистый кошель и Ульяна быстро вырвала его и засунула себе за пазуху.

- Тебе хватит на хорошее приданное, - сказало существо, - Но прежде чем мы расстанемся, окажи мне, красавица еще одну услугу!

Ульяна увидела, как темный капюшон откинулся назад явив ее взгляду ужасное зрелище. Девушка не успела сделать и пары шагов, как существо прыгнуло на нее и повалило в траву.

Ульяна закричала от боли, когда в ее тело впились острые зубы чудовища. Крик разнесся над рекой и утонул в ее глубине.

Храп моей стражи не давал спать мне самой, хотя я и пыталась. Ночь уже подходила к концу, я чувствовала, что скоро на востоке родится новый день, а я все думала о своей судьбе и жалела о том, что сделала не так и что уже не успею никогда сделать. Где-то в глубине сердца я надеялась на то, что Желан придет хотя бы проведать меня, но княжич не появился, хотя не мог не знать о том, что я нахожусь в сарае у его дома. Харек тоже не пришел, но я не сильно печалилась о северянине. В конце концов мы с ним были никто друг для друга, а он и так сделал для меня гораздо больше чем Желан.

А еще я думала о деде Баташе и о том, что после моей казни он останется совсем один на старости лет...

Когда мне на голову посыпался мусор с крыши и затем раздался какой-то шорох, я настороженно подняла голову, всматриваясь в темноту.

- Кто там? - спросила я, не надеясь, впрочем, услышать ответ, а затем что-то огромное спрыгнуло на землю по другую сторону сарая, оставшись незамеченным спящими стражами, хотя те храпели так заливисто, что вряд ли их разбудил бы подобным шум.

Несколько коротких мгновений было неестественно тихо, а потом я услышала жуткий звук, будто какой-то зверь медленно проводит когтями по деревянной поверхности бревенчатой стены.

Я отошла в другой угол, ближе к страже и села прямо на землю, поджав под себя ноги, а звук медленно приближался. Словно тот, кто стоял за стеной двигался вдоль нее к двери, а потом все стихло так же внезапно, как и началось, но я так и осталась сидеть у дверей, дрожа от охватившего меня страха.

Что бы ни было там за стенами сарая, это не было человеком, подумала я и еще больше сжалась в комок.

Как Харек не старался двигаться бесшумно, но тварь на крыше сарая его все-таки заметила, зашипела и спрыгнула вниз. Северянин приблизился, а тварь подняла голову, и мужчина увидел горящие золотом щелки глаз. Ведьма подняла руку, прошла вдоль сарая, шкрябая когтями дерево и с вызовом глядя на воина, словно приглашала его следовать за ней.

Харек шел на отдалении. Вот они оказались напротив входа в сарай, и северянин увидел спящую охрану, а ведьма присела на корточки перед одним из стражников, протянула тонкую руку к его горлу и Харек медленно потянул из ножен сталь меча. Она тонко запела, и ведьма вскинув голову прыгнула на северянина. Он едва успел пригнуться, когда огромное существо в черном балахоне перелетело через его голову и длинными пряжками достигло высокого забора. Там ведьма остановилась и обернувшись махнула Хареку рукой, будто говоря, мы еще встретимся, воин и в одном едином прыжке перемахнула трехметровую стену.

 

Глава 6

Дед Баташ мялся у входа, глядя вокруг себя на княжеские хоромы. Он пришел не вовремя. Весь дом гудел, занятый приготовлениями к свадьбе. Уже завтра должна была состоятся свадьба и Баташ даже несколько удивился, когда князь решил принять старика и выслушать его просьбу.

Князь спустился вниз, взмахом руки отпустил следующего за ним по пятам слугу и показал старику на двери.

- Давай выйдем, отец. Тут слишком шумно, поговорим во дворе! - сказал Буревой.

Баташ кивнул и прошел в двери следом за князем. Они отошли к конюшне, где было относительно тише и спокойнее, и князь вопросительно взглянул на деда, ожидая, когда тот изложит свою просьбу.

- Я пришел просить за внучку! - произнес Баташ.

- Так это ты дед знахарки?

Старик кивнул.

- Она не делала то, в чем ее обвиняют! - сказал дед, - Метелица добрая девочка и никогда еще никому не причинила вреда, а то, что она полюбила княжича... - он замялся и добавил,- Так сердцу не прикажешь! А ведь я ее отговаривал!

Князь нахмурился.

- Так ведь дело не в моем сыне! - ответил Буревой, - Тут молодые и сами все промеж себя решили. Она скот потравила в моем дворе и в городе напакостила пытаясь скрыть свое злодеяние! Сколько семей осталось без кормилицы?

- Не она это! - в сердцах крикнул дед.

Буревой протянул свою крепкую руку, положил ее на плечо старика, сжал.

- Месть женщины страшна, - сказал он, - И порой безответная любовь из прелестной девушки делает колдунью, - он вздохнул, - Прости, старик, но я не отменю своего решения. Сегодня мне не сообщили ни об одной сдохшей корове, да и завтра, думаю, больше не будет падежа скота в городе. Потому что та, что все это утроила, сейчас сидит в моем сарае под охраной и пробудет там до самой казни.

Баташ пристально посмотрел на князя. В выцветших глазах блеснули слезы, и старик отвернулся. Буревой отчего-то почувствовал себя так, словно он обидел невиновного человека, что за ним отродясь не бывало. Князь всегда славился твердым характером и честностью, но сейчас, глядя на сгорбленную спину старика, князю захотелось отменить свое решение и отпустить знахарку.

- Пусть уедут из города, - подумал он, но тут же сам одернул себя. Так не правильно. Виновный должен быть наказан!

- Бывай, князь, - Баташ нашел в себе вилы повернутся в главе города и отвесил ему низкий поклон, отчего в спине прострелило болью.

- И тебе не хворать, дед, - ответил Буревой.

Дед отвернулся, словно не хотел больше встречаться с князем даже взглядом и пошаркал к воротам. Буревой не сдержался, окликнул старика.

- Эй, постой, дед!

Старик замер, повернулся. В старческих глазах мелькнула надежда и тут же пропала, когда он услышал слова князя.

- Если хочешь, можешь пойти проститься с внучкой. Я дам свое разрешение.

- Спасибо, княже, - старик вздохнул.

Буревой подозвал одного из слуг, что-то сказал ему и кивнул на старика, а затем направился обратно в дом. Слуга подошел к Баташу, окинул взглядом деда.

- Ну, пойдем, что ли? - сказал он и не оглядываясь зашагал вперед. Старик заспешил следом.

Когда открылись двери сарая, я вскинула глаза, все еще надеясь, что увижу на пороге Желана. Разочарование от того, что это не он и радость увидеть напоследок деда наполнили мое сердце. Я встала, шагнула к нему на встречу и оказалась в его объятиях. Баташ погладил меня по голове своими сухими морщинистыми руками, заплакал, наверное, впервые в моей жизни я видела его слезы. Дед всегда был сильным человеком и увидев его плачущим я вдруг остро ощутила, что все происходящее со мной не шутка, что скоро меня станет.

- Я приходил к князю, просил его за тебя, - сказал Баташ и отстранившись, вытер глаза рукавом длинной рубахи.

- Он отказал? - спросила я.

Дед кивнул и отвернулся, словно это он был виноват в случившемся, а я тихо потянула его за рукав, зашептала на ухо:

- Это Ульянка бутыль с отравой подбросила, - сказала я и добавила, - Только не уверена, что скотину она травила. Тут как-то все не чисто, - я осеклась. В любом случае, никто не поверит ни мне, ни деду, расскажи мы то, что знаем.

Баташ встрепенулся.

- Так я пойду к Волибору, пусть поговорит с дочерью! - сказал он, но при этом как-то неуверенно.

- Вряд ли он поверит тебе. Подумает, что дочку оговариваешь! - сказала я и увидев, что за спиной Баташа появился стражник, поняла, что время, отпущенное нам князем истекло. Я еще раз крепко обняла старика, поцеловала в щеку, сдерживая слезы, и он ушел, в последний раз оглянувшись на меня, прежде чем за его спиной закрылась дверь.

Я услышала, как защелкнулся замок и стражники сказали деду, чтобы шел со двора, а затем снова заняли свое место на карауле, а я опять села на один из ящиков, думая о той нерадостной участи, что ждет меня так скоро.

Дед Баташ зашел на двор старосты и удивился странной тишине, царившей там. Только несколько кур, копошащихся в разбросанной у хлева соломе бродили по двору. Цепной пес мирно спал и даже не облаял нежданного гостя, когда тот прошел через калитку и поднялся на крыльцо большого дома с резными ставнями и алым петухом на крыше. Дед постучал в двери и стал ждать, когда хозяева отворят. Скоро он услыхал тихие шаги, словно кто-то крался. Дверь скрипнула и приоткрылась. В проеме появилось круглое лицо Потворы, жены старосты. Баташ удивился, что его не пригласили, оставили за порогом, но ничего по этому поводу не сказал, только попросил, чтобы женщина позвала Волибора.

- Он не подойдет, - сказала она тихо.

- Что ж так? - вскинул брови старик и тут за спиной Потворы раздались громкие шаги. Женщина отпрянула от двери, и та резко распахнулась. Дед едва успел отойти в сторону. На пороге возник сам староста. Лицо у мужчины было красным и злым. Разглядев того, кто стоял перед ним, Волибор заговорил:

- Что пришел, старый хрыч, проверить, подействовало ли колдовство твоей девки?

Дед Баташ недоуменно развел руками.

- Это ты о чем? - спросил он в искреннем удивлении, только кажется староста ему не поверил, потому что вышел на крыльцо и закрыл за собой двери, предварительно запихнув в дом жену.

- Ульяна моя с твоей ведьмой говорила вчера, перед тем как ее люди князя увели, да видно Метелица ее прокляла, потому что утром моя дочь не встала с постели и теперь лежит там весь день едва живая! - он попер на старика, замахнулся, - Сколько лет мы жили рядом и не знали, кого пригрели! А ведь она всгде была вхожа в наш дом, Ульяна дружила с ней и вот чем поплатилась за свою доброту! - он стал еще краснее лицом, чем был, - Пошел прочь с моего двора!

Баташ попятился от разгневанного мужчины, на последней ступеньке оступился и едва не упал, но вовремя сумел восстановить равновесие.

- Я надеюсь, ее сожгут, твою проклятую девку!!! И я лично приду подбросить дров в ее костер! - во след ему полетели ругательства Волибора и Баташ втянул голову в плечи, ссутулился и торопливо поспешил прочь со двора, понимая, что поговорить с отцом Ульяны нет никакой возможности. Он был в таком состоянии, что вряд ли кого сейчас слушать станет. Возможно, когда девка поправится, то имеет смысл рассказать Волибору то, что ему поведала внучка, да к тому времени Метелице уже не поможешь.

Старик шел вперед и думал о том, что же за странная болезнь подкосила Старостину дочку, да еще так не ко времени. Ему хотелось плакать от мысли о том, что он не может теперь ничем помочь Метелице и это разрывало сердце старика.

Князь негодовал. Уже второй раз за сегодняшний день его отрывали от приготовлений к свадьбе. В то время пока молодые отдыхали и миловались, уехав вдвоем в лес на конную прогулку, княжеский дом гудел словно улей. Работа кипела с утра и так еще будет до поздней ночи, а с утра завтра молодые станут одним целым, молодой семьей, а после начнется веселье и будет оно длится не один день. Князь хотел для своего сына хорошей свадьбы, чтобы не было стыдно перед именитыми гостями, что приехали специально на эту церемонию. А сейчас его снова отвлекли. И самое главное, что отказать он не мог. Харек был его лучшим воином и если он настаивал на разговоре, то это было важно. Потому Буревой пригласил северянина в большой зал и встав у окна, чтобы следить за тем, что происходило во дворе, кивнул воину, предлагая высказать то, с чем он пришел.

Речь Харека удивила князя настолько, что он оторвался от лицезрения двора и посмотрел на дружинника, приоткрыв рот в немом удивлении.

- Мой князь, - начал северянин, после поклона, - Я пришел к тебе до дня свадьбы, потому что не хотел отрывать тебя своими разговорами вовремя столь важного события, - он не дал князю заговорить и продолжил, - Я пришел просить тебя за девушку, которую напрасно обвинили в колдовстве. Она не виновата. В городе появилась ведьма, я уже и раньше говорил тебе о ней, светлый князь! И это она потравила скот!

Лицо князя пошло пятнами, когда он услышал слова Харека. Он едва сдержался, чтобы не сорваться на крик.

- Что ты несешь? Ты хоть сам себя слышишь? - взорвался Буревой, - Даже если, как ты говоришь, это была и ведьма, то зачем ей подбрасывать какой-то сироте отраву? - он сел на ближайшую лавку, обхватил руками голову, - Ведьма ему привиделась!!!

Харек посмотрел на князя сверху вниз.

- Девушка не виновата, я в этом уверен, - сказал он твердо.

Буревой покачал головой.

- А вот я уверен, что это ее козни, направленные на то, чтобы отомстить моему сыну.

Северянин сделал шаг вперед, проговорил горячо и откровенно:

- Метелица не такая, мой князь. Отпусти ее и найди того, кто действительно отравил скот...

Князь поднял вверх руку, призывая дружинника к молчанию. Затем встал, выпрямившись во весь свое немалый рост и сказал твердо, как прежде ответил деду Баташу, приходившему к нему с той же просьбой:

- Я не передумаю. Я считаю девку виновной и через день после празднования свадьбы Желана она поднимется на костер, который разведут на главной площади в назидание всем, кто посмеет творить зло в тех землях где правлю я! - и посмотрел на Харека так, что северянин понял - разговор окончен и продолжать что-то доказывать Буревою просто бессмысленно.

Харек Две Косицы встал против князя. Одним плавны движением отстегнул ножны и бросил их под ноги Буревою. Посмотрел холодно и надменно.

- Я больше не служу тебе, княже! - и добавил, - Я не могу уважать человека, пославшего на смерть невиновного.

Буревой бросил короткий взгляд на меч, лежащий у его ног, затем перевел взгляд на северянина.

- Ты хорошо подумал, Харек? - спросил он.

- Я князь, как и ты своих решение не меняю, - ответил Харек и вышел из зала.

 

Глава 7.

Свадьба отгремела на весь город. Молодые проехались по главное улице, украшенной яркими лентами и венками, такие радостные, красивые. Милава в ослепительном белом платье с косами, уложенными на голове короной вся сияла от счастья, держась за руку с Желаном. Позади них ехали родители. Отец Милавы не мог налюбоваться на свою дочь, разувался от гордости за единственное дитя, выросшее таким нежным и прекрасным, как весенний первоцвет. Желан не мог оторвать глаз от красавицы жены и уж точно совсем забыл про девушку, которая любила его даже теперь, когда его собственный отец посадил ее под замок в сарае, что находился в дворе дома.

Жители города вышли приветить будущую княгиню и Милава всем радостно улыбалась, бросала в толпу медные монетки и смеялась, когда маленькие дети шныряли под ногами у взрослых, поднимая деньги, чтобы потом потратить из в лавке сладостей и вспомнить добрым словом молодую невесту.

Затем процессия плавно перешла в княжий дом, где гостей и молодых уже ждали накрытые столы, ломящиеся от яств и напитков, а проворные слуги торопливо помогали всем рассесться по своим местам.

Жених и невеста заняли свои кресла во главе стола и под крики гостей крепко поцеловались.

Милана раскраснелась от выпитого вина и от счастья, поглотившего ее целиком. Она не могла насмотреться на своего молодого мужа, который, впрочем, тоже не отводил от нее влюбленного взгляда. И только Буревой сидел в стороне и отчего-то думал грустную думу. Его тревожила предстоящая казнь и слова Харека все же зародили зерно подозрения в душе князя. А он этого очень не любил - подвергать сомнению собственные решения.

Пиво и вино текли рекой, и скоро охмелевшие гости растащили столы, устроив танцы, благо князь пригласил музыкантов. Уже за полночь молодые сбежали от гостей, уединившись в своей спальне, а Буревой остался сидеть рядом с тестем, разговаривая ни о чем и слушая его пьяные речи. Сам Буревой пил мало и присматривал за тем, насколько споро работают слуги, довольны ли гости.

Светолика сославшись на переутомление, вызванное тяжелыми днями подготовке к торжеству, тоже удалилась в свои покои, возложив на мужа ответственность перед гостями, которые и не торопились расходится, хотя знали прекрасно, что на завтра были назначены веселые гуляния у реки, уже со всеми горожанами. Буревой хотел для сына такой свадьбы, какой еще не было ни у кого и не жалел денег. Да и как тут пожалеешь, когда сын один единственный!

- Моя Милава была как лебедушка белая в свадебном платье, - плакал рядом захмелевший Велигор, - Если бы только мать покойница могла ее сейчас видеть! Как она радовалась бы за наше дитя!

Буревой поморщился глядя на красное лицо тестя и перевел взгляд на тот стол, за которым сидела его дружина. Привычно стал выискивать взглядом северянина и только потом вспомнил, что тот еще с утра собрал свои вещи и был таков.

Кто-то сообщил, что Харек еще не уехал из города, но на свадьбе Буревой его не видел, хотя приглашения не отменял даже не смотря на решение воина покинуть его дружину. Да и в городе не мелькнуло привычное лицо в толпе празднующих горожан.

Буревой жалел, что Харек ушел от него, понимая, что вряд ли еще найдет воина, подобного северянину. И далась только воину эта девка. никак приворожила, как когда-то и его сына? На мгновение князю стало интересно, куда отправится Харек Две Косицы дальше. Каким будет его путь и отчего-то Буревой решил, что тот скорее всего захочет вернутся на родину, где не был вот уже сколько лет!

Я уже не плакала. Лицо странным образом закаменело, а когда на закате стража принесла мне поесть, то один из них посмотрев на меня весело произнес:

- Готовься, ведьма! Скоро привяжут тебя к столбу и разложит у ног костерок. Весело будешь так гореть, а пока радуйся оставшимся часам своей никчемной жизни! - он расхохотался и захлопнув двери, водрузил на нее тяжелый замок, а я села и посмотрела на полную тарелку каши с таким видом, словно мне поднесли яду. Затем в сердцах пнула ногой тарелку, и она отлетела в стену. Содержимое разлилось под дверью густой лужей, но стража на мою выходку никак не прореагировала и что-то весело обсуждала не обращая на меня малейшего внимания. Кажется, раскричись я сейчас они и то не отреагировали бы, но я только закусила губу и уселась на старое место, обхватив руками колени.

Я думала о том, как сейчас Желан сидит в зале рядом с красавицей невестой. Как пирует и пьет вино, как смотрит на ту, что украла мое счастье, оказавшись более счастливой чем я.

У меня не было злости к девушке, что стала женой любимого мужчины. Я просто ничего не чувствовала к ней, а вот Желан вызывал у меня противоречивые ощущения. Я и ненавидела его за то, что бросил и все еще любила. Кажется, приди он сейчас ко мне, покайся и я все прощу и снова обниму ласково, да поцелую. Но такому не бывать. Он будет жить дальше, вскорости станет князем, займет место своего отца, а обо мне забудут, едва только мой пепел развеет ветер и от этого хотелось взвыть в голос и рвать волосы на голове.

Со стороны княжеского дома ветер приносил веселые голоса и музыку. Там все были счастливы и это меня раздражало и расстраивало.

Ночь уже была в самом разгаре, когда моих стражников сменили. Но новенькие, находясь уже под хмельком, быстро заснули под дверью сарая и скоро я слушала их храп вперемешку с шумом из большого дома. Когда внезапно услышала, как что-то большое, как и в прошлую ночь, запрыгнуло на крышу сарая, а потом огромные когти заскреблись по деревянной крыше.

- Кто там? - снова позвала я, но, как и тогда ответа не последовало.

Я ждала, когда существо, что сидело на крыше снова даст знать о себе, но долгое время слушала лишь тишину, разбавляемую громким храпом дружинников. И тут услышала скрипучий голос, раздавшийся прямо над моей головой. Это заговорило существо, что сидело на крыше. Я поднялась на ноги, шагнула к двери и приложилась ухом к деревянной поверхности.

- Я так и думала, что сегодня ты придешь за ней, - сказало то, что находилось на сарае. Я расслышала как что-то заскрипело сверху, и крыша словно опустела. Уже рядом с дверью раздались следующие слова, - Я не позволю тебе помочь ей. Она останется там, где находится и ты мне не помешаешь!

Голос, который ответил существу я узнала сразу и удивилась.

- Это мы еще посмотрим!

Я теснее прижалась к двери, стараясь расслышать все звуки, а мои незадачливые пьяные сторожа, продолжали храпеть, словно ничего и не происходило. Я расслышала странные звуки, какие-то шорохи, чей-то полу вздох, затем сдавленное рычание и наконец тихий визг полный боли, а затем все стихло. А через минуту замолчали и храпевшие стражники. Замок на двери заскрипел, и я сделала шаг назад, не зная, кто сейчас войдет в сарай, друг или враг. Кто-то снял его с петель и осторожно приоткрыл двери. Светловолосая голова заглянула в образовавшийся проем, а затем дверь распахнулась и Харек прошел внутрь.

Я замерла, глядя на северянина и не зная, что сказать. Бросится ему на шею и поблагодарить за спасение почему-то не смогла и продолжала стоять и просто смотреть на него, чувствуя себя при этом глупо.

- Пойдем, - произнес Харек и протянул мне руку, - Я приготовил лошадей, они ждут у ворот. Сначала заедем за твоим дедом, а потом нам стоит уехать как можно дальше от этого города.

Я кивнула и сделала шаг ему на встречу, но руки не приняла и только спросила:

- Зачем ты мне помогаешь? - я заглянула ему в глаза, но темная ночь скрыла от меня их выражение, но не смогла скрыть его слова.

- А ты разве еще не поняла? - произнес он и сам сделал тот шаг, что разделял нас. Сам взял мою руку и потянул меня за собой. Я оглянулась назад и увидела своих стражников. Харек оттащил их за угол, где они теперь храпели в обнимку друг с дружкой.

Когда мы вышли за ворота я увидела трех лошадей, навьюченных тюками и осёдланных. Харек подсадил меня в седло одной из них и сам сел на своего жеребца, прихватив под уздцы третьего коня, очевидно предназначавшегося деду Баташу. Оглянулся на меня.

- А что это было там, на крыше, - рискнула спросить я когда мы тронулись.

- Ведьма, - просто ответил северянин, - Мне удалось ранить ее в плечо. И кажется я знаю, кто она такая.

- Ведьма? - повторила я удивленно.

- Я думаю, это она потравила скот в городе, - сказал Харек и добавил, - Давай поговорим потом, когда окажемся в безопасном месте, а пока пожалуйста помолчи, я должен подумать! - он пришпорил своего коня и мне не оставалось ничего другого, как последовать за ним.

К нашему с дедом дому мы доехали за считанные минуты. Воровато оглядываясь я проскользнула в дом и разбудила деда, спавшего на лавке у печи. Баташ открыл сонные глаза, но едва увидел меня как тот час же сел и обнял меня, прижав к впалой груди.

- Девонька! - только и произнес он. За моей спиной снова скрипнула дверь, пропуская в дом Харека. Баташ бросил взгляд на вошедшего мужчину и отстранился от меня.

- Нам стоит поспешить! - напомнил северянин, но Баташ только покачал головой.

- Я не поеду, - сказал он.

- Что? - воскликнула я.

- Ну подумай сама, дочка, - он ласково погладил мои волосы, - Это мой дом. Тут я прожил всю свою жизнь и хочу провести оставшееся мне время. А тебе надо уезжать. Я не хочу, чтобы Буревой поймал тебя и сжег на костре за то, в чем ты не виновата, - старик посмотрел на мужчину, стоявшего за моим плечом и тихо добавил, - Береги ее, Харек! Она стоит десятка таких, как Милава. Жаль, Желан оказался слеп.

- Я знаю, дед, - ответил Харек и положил руку мне на плечо.

- Пойдем! - сказал он.

Я еще раз взглянула на деда, но тот только покачал головой.

- Буревой не тронет старика, - произнес северянин, - Но за нами отправит своих лучших людей, поэтому нам надо торопится. За пределами города, после того, как мы въедем в лес, он нас уже не сможет отыскать, но я боюсь, что тебя хватятся намного раньше, чем я предполагал.

- Почему? - спросила я, но воин только покачал головой.

- Я уже говорил, что все тебе объясню потом, когда мы будем в безопасности!

Я кивнула и повернувшись к деду, обняла его и поцеловала в щеку.

- Я люблю тебя, - произнесла я.

Баташ улыбнулся.

- Я тоже люблю тебя, девонька, - ответил он и добавил, - Но поторопитесь. Ночь не так длина, как бы нам хотелось...

... Покидая дом я отчего-то поняла, что больше сюда не вернусь и уже никогда не увижу снова дедушку. От этих мыслей захотелось плакать, и я не стала сдерживаться.

У самого леса Харек остановился. Снял с третьего коня тюки и разделив ношу между нашими двумя лошадьми, отпустил третью, ударив рукой по крупу.

- Она сама найдет дорогу домой до стойла, - сказал он и взлетел в седло. Я промолчала и только посмотрела на убегающего обратно в город коня.

- Поспешим, - произнес северянин и мы помчались по дороге, но уже на полпути свернули в лес. А на небе ночь сменяло утро и рассвет уже просыпался, окрашивая облака в розовые нежные оттенки. Где-то в городе в большом княжеском доме спали молодожены. Желан обнимал во сне свою красавицу невесту, но отчего-то снилась ему совсем другая.

Утром Желан и Милава задержались в постели, а когда вышли уже к обеду, то заметили, что Буревой чем-то расстроен и даже больше - князь был в ярости, но умело скрывал это. Милава бросила короткий взгляд на тестя и пошла собирается на гуляния, не решившись спросить у Буревого в чем дело. Желан же кивнул молодой жене и подошел к отцу, все еще сидевшему за столом. Князь о чем-то задумался. Его взгляд устремился на кружку, стоявшую перед ним, но Буревой не видел ее, глядя словно сквозь предмет. Желан положил руку на плечо отца. Буревой вздрогнул и повернул к сыну лицо.

- Что не собираешься? - спросил он.

- Милава там прихорашивается, - отозвался княжич и присел рядом с отцом, - Зная женщин я могу подозревать, что это надолго, - и улыбнулся сыто, как кот добравшийся до крынки со сметаной. Заметив этот взгляд молодого княжича, Буревой только улыбнулся в ответ. Видно было по лицу Желана, что брачная ночь его порадовала.

- Что-то произошло? - спросил княжич, - Я заметил, ты чем-то взволнован?

Буревой вздохнул тяжело и снова словно потемнел лицом, когда в зал вошла Светолика.

- Наша ведьма сбежала сегодня ночью, - сказала она спокойно.

Желан широко распахнул в удивлении глаза.

- Метелица сбежала? - произнес он не веря собственным словам.

- Да. Кто-то пришел ночью, а стражники, остолопы, напились и заснули, поэтому открыть двери не составило труда.

- И кто мог это сделать? - спросил княжич, а сам облегченно вздохнул, радуясь, что знахарка останется жива, если конечно, люди отца не найдут ее, а в том, что была выслана погоня, Желан не сомневался ни секунды.

Князь потер подбородок.

- Я думал на ее деда, но вряд ли это он, да мы и проверили - старик оказался дома, хотя люди говорят, выглядел он не слишком удивленным, услышав эту новость.

Светолика перегнулась через стол, обратив свое красивое лицо на мужа.

- Я тоже не думаю, что это он... А что если, - тут она запнулась и поморщилась, словно от боли. Князь вскочил на ноги, бросился к своей жене, схватил ее за плечи. Ему показалось, что она сейчас упадет без чувств, настолько бледной стала Светолика и тут увидел кровь, проступившую на ее плече через светлую ткань платья.

- Что это? - спросил он.

Княгиня спокойно посмотрела на мужа.

- Поранилась в погребе... Что-то задела плечом, не помню точно. Вчера была такая спешка и там кто-то из слуг разбил глиняный горшок, да не убрал его с полки, вот я и поранилась, - она осторожно убрала руку мужа с плеча, слегка поморщилась и добавила, - Не переживай, скоро все заживет, а пока мне надо пойти и переодеться, - она бросила короткий взгляд на сына, - И вас обоим тоже стоит поторопится. Сегодня весь город празднует свадьбу, и мы должны присутствовать там, чтобы показать, как нам важна их поддержка и любовь!

Светолика вышла в двери. Буревой проводил ее взглядом и повернулся к сыну.

- Ну, что ж, пойдем собираться.

Празднование свадьбы у реки удалось. Князь не жалел денег, чтобы горожане надолго запомнили этот день. Украшенные переносные лавки с вкусностями, сладостями раздавали все желающим совершенно бесплатно и стоило ли говорить о том, что горожане славили своего князя за его небывалую щедрость и желали молодому княжичу и его красавице жене долгих лет жизни и здоровых деток, Буревою и Светолике на радость.

Сам князь ничего не пили только прохаживался в отдалении, пока жена и молодые веселились в толпе наравне с простым людом. В этот день не было различий между сословиями. Купцы танцевали под руку с крестьянками и даже сама княгиня пошла в хороводе затерявшись среди молодых девушек, надев, как и они на волосы венок из цветов.

Буревой ждал своих людей, тех, что послал за белянкой. Пока они не возвращались, но князь уже понял, что скорее всего дружинники вернутся ни с чем. Когда они выходили из дома, следуя за молодыми, Светолика наклонилась к плечу мужа и шепотом озвучила то, что он подумал в самую первую секунду, узнав, что Метелица бежала.

- Я подозреваю, что это Харек помог ей. Наш Харек Две Косицы, - она сделала хитрые глаза и добавила, - Думаю, девушка нравилась ему и даже слишком, раз он решился на подобный шаг. Теперь он не вернется обратно!

Буревой вздохнул, глядя перед собой на Желана и Милаву, идущих рука об руку по дороге.

- Харек ушел от нас за день до ее побега, - сказал он, - Я уважал этого воина и потому не хочу даже подумать, что он помог ведьме.

Светолика выпрямилась.

- А я все же думаю, что это был он, - и улыбнулась так, словно знала что-то такое, чего не знал князь.

От раздумий Буревоя отвлек появившийся воин. Он тяжело дышал и поклонившись своему князю доложил о тои, что они отследили следы трех лошадей до выезда из города, что вел к лесной дороге, далее они потеряли беглянку и того, кто ей помог где-то на середине пути.

- Скорее всего они свернули куда-то в лес. Не думаю, что они смогут уйти далеко, я сменю людей и лошадей и снова отправлюсь на поиски, - добавил воин.

Буревой кивнул и взмахом руки отпустил его прочь, а сам поспешил к тестю, что стоял возле лавки и пивом. Отчего-то князю захотелось составить компанию своему новоиспечённому родичу. Скоро и княгиня присоединилась к ним, сославшись на разболевшееся плечо.

- Все же я уже не девочка, - улыбнулась она, - Чтобы через костры прыгать наравне с молодыми!

Буревой только усмехнулся в ответ и обняв жену за талию притянул к себе.

 

Глава 8.

Мы ехали почти до самого заката по каким-то тропкам, петляя в лесу так, словно заметали следы, хотя, скорее всего, так оно и было. Я непривычная к такому долгому пребыванию в седле уже почти не чувствовала ничего, что находится ниже спины, а Харек даже и не думал останавливаться. Я была удивлена, что северянин настолько хорошо знает эти леса. И когда только успел, подумала я, но чем больше находилась в седле, тем меньше хотелось о чем-то думать, кроме безумной боли, растекающейся по телу.

Только однажды мы сделали небольшое привал, во время которого северянин дал лошадям овса, а мне выделил кусок свежего хлеба с копченым мясом, как я догадалась еда эта была предназначена для свадебного стола, но как не было противна мне эта мысль, голод все же оказался сильнее брезгливости и гордости, и я проглотила еду до самой последней крошки. Едва я закончила есть, как Харек подошел ко мне и обхватив за талию легко подсадил в седло, тем самым давая понять, что кратковременный отдых подошел к концу. Кажется, лошади тоже не были от этого в восторге, но послушно поплелись вперед.

Я уже едва держалась в седле, покачиваясь и сонно моргая, когда мы выехали к какому-то небольшому озерцу идеальной круглой формы. Харек спешился и подошел ко мне, помогая слезть с лошади. Едва я ступила ногами на землю, как почувствовала, что заваливаюсь вперед, а ноги и спина болели неимоверно. Харек качнул головой, глядя на меня и стал снимать со своего жеребца седло. Какой бы я не была усталой, но все же последовала его примеру и скоро стояла, насухо вытирая кожу своей лошади пучком сухой травы.

Харек закончил первым и стреножив жеребца оставил его пастись.

- Никуда не уходи, - приказал мне воин, а сам поспешно вошел в лесную чащу.

Он не возвращался довольно долго. За это время я успела привязать свою лошадь рядом с жеребцом Северянина, затем приготовила нам обоим постели и приготовила место под костер. Прошлась вдоль озера, набрала сухого валежника и дубовых, да буковых веток, когда Харек вернулся с охапкой дров. Он окинул взглядом мои приготовления и кивнул на озеро.

- Пока я буду разводить костер, пойди искупайся, - он свалил дрова возле подготовленного мною места, - Вода в нем теплая, так что не бойся, иди спокойно, да и место здесь тихое.

Уже было достаточно темно, чтобы я могла отказаться от столь заманчивой мысли.

- Ты подсматривать за мной не станешь? - спросила я тихо.

Харек усмехнулся и присел, собирая тонкие веточки для розжига в одну кучу.

- Иди! - только и ответил он и занялся своими делами.

Я медлила недолго. Пошла к озеру к тому берегу, где меня мог скрыть от взгляда северянина высокий густой камыш и склонившись к воде коснулась поверхности пальцами. Вода и действительно оказалась теплой. Возможно здесь из глубины выходил какой-то теплый источник, я этого не знала, да и какая была разница, когда так хотелось уже смыть с себя всю ту грязь, что скопилась за два дня проведенных в княжеском сарае.

Не долго думая я скинула платье и нижнюю рубашку, затем сняла башмаки и зашла в воду по щиколотку, ощутив приятное тепло. Я не долго простояла так, обхватив себя руками за плечи, а затем с разбега бросилась в озеро, взметнув веер брызг.

Я купалась довольно долго, оттирая пальцами кожу и жалела о том, что у меня нет куска мыла, но и так хорошо, думала я, ныряя с головой в теплую озерную воду. Как сладко было бы смыть с себя боль от предательства. Я так некстати вспомнила Желана и подумала, что в эту самую минуту он милуется со своей молодой женой, на месте которой так мечтала когда-то быть я сама...

Эти мысли испортили впечатление от купания, и я поспешила выйти из воды. Воздух после тепла озера показался слишком освежающим, и я мазнув рукой на приличия обтерлась рубашкой и надела сверху платье, прямо на голое тело. Рубашку простирнула в озере, решив, что до утра она успеет высохнуть и перекинув мокрые волосы через плечо, пошла обратно к привалу.

Харек сидел у костра. Его фигура казалась темным силуэтом на фоне огненно-красного пламени, пронизанного оранжевыми и золотыми всполохами. Я на секунду остановилась, подумала о мужчина, что ждал моего возвращения. О мужчине, который спас меня, хотя не обязан был мне ничем помогать. Что заставило его это сделать? Чувство справедливости или...

Услышав, как под моей босой ногой хрустнула ветка, северянин обернулся и нашел меня взглядом. Я благодарила темноту за то, что не могу видеть выражения его лица и улыбнувшись как можно искреннее, вышла вперед, попав в круг света.

- Ты долго! - заметил он.

Повесив мокрую рубаху на куст, росший недалеко от костра, я скользнула вперед и села на шкуру, расстеленную у огня протянула к теплу руки, затем бросила взгляд на северянина, что сидел, напротив. Харек показался мне каким-то напряженным, но я решила не обращать на это внимания. У меня было так много вопросов к этому человеку, и я надеялась, что эта ночь сможет многое прояснить.

- Спасибо тебе, - начала я наш разговор, после того, как северянин протянул мне мою долю ужина, - За то, что спас от верной смерти... Но я думаю, что нам стоит поговорить об этом. Тем более, ты обещал сделать это, когда мы окажемся в безопасности.

Харек поднял на меня глаза.

- А кто сказал, что мы сейчас в безопасности? - спросил он, - Была бы моя воля мы и сейчас бы ехали, чтобы оказаться как можно дальше от твоего города, но лошади устали, да и ты сама, как я видел, едва не валилась из седла!

С последним трудно было поспорить, но что он имел ввиду, говоря о моем городке? Я так и спросила его напрямую.

- Хорошо, - ответил он с неохотой, - Я обещал тебе, а значит придется все рассказать, или хотя бы часть того, что тебе все же стоит знать. Но сначала я хочу тебя предупредить. Эта ночь может оказаться для нас не самой веселой, хотя я надеюсь, что вчера все же достаточно ранил ведьму, и она не пойдет за нами сегодня. Я даже почти уверен в этом.

-Ведьму? - спросила я не скрывая удивления и любопытства.

- Да, - кивнул северянин, - Ту самую ведьму, что подставила тебя, выдав свои проделки за твою месть.

- Я не понимаю! - произнесла я тихо и добавила, - Это была Ульяна?

Харек посмотрел на меня, мягко улыбнулся.

- Какая еще Ульяна? - спросил он.

Я рассказала вкратце про Старостину дочь и Харек выслушав меня только покачал головой.

- Ведьму, что появилась в вашем городе, привезли мы.

- Что? - произнесла я неверяще.

Харек подбросил в огонь ветку и заговорил.

- В Вышегоре, где раньше жил Буревой, я прожил несколько лет. Я помню, как приехал в тот город с обозом, где работал охранником и после поступил на службу к Буревою. Вышегор - довольно большой город, намного превосходящий твой родной, так вот, я не буду ходить вокруг да около... примерно через месяц, как я стал дружинником к Буревого, в городе стали происходить странные вещи.

- Насколько странные? - спросила я тихо.

- Нет, - догадавшись, о чем я подумала, проговорил Харек, - С живностью все было в порядке. Там стали заболевать люди. Обычно это были молодые девушки или совсем юные мальчики. Скоро в городе началась паника, знахари не могли определить, чем болеют эти люди, а они просто угасали и буквально за месяц умирали.

- Что это была за напасть? - я заинтересованно взглянула на северянина, но он смотрел на огонь, и я видела отражение пламени в его глазах.

- Я подумал, что это ведьма, - ответил Харек, - У моего народа есть поверье о женщинах, что продлевают свою молодость и красоту тем, что пьют кровь молодых девушек и детей. Таких ведьм называют Хейд и они очень сильны, если постоянно питаются. Тогда я не сказал о своих подозрениях князю, зная, как тот относится к легендам и поверьям, но князь сам решил, что оставаться более в Вышегоре опасно, а тут так кстати подвернулась должность в вашем городке, и он со спокойной совестью переехал всей семьей. Я было вздохнул свободно, надеясь, что все напасти миновали, но как оказалось, зря. Потому что ведьма теперь в вашем городе и кажется, ее привезли мы.

- Что означает, что она из челяди Буревого? - прошептала я.

- Да. И я ее видел, потому и понял, чьи это козни. Единственное, что осталось непонятным, почему подставили именно тебя, - он наконец оторвался от лицезрения огня и посмотрел на меня, - Ты мешала князю. Желан был влюблен в тебя, и я думаю, что его околдовали, заставили влюбится в Милаву. Слишком уж быстро переменились его чувства.

Мое сердце пропустило удар. Сама мысль о том, что возможно княжич и не предавал меня была равносильна удару. Я вздрогнула, пальцы рук сжались в кулаки, ногти впились в мякоть ладони. Харек потянулся ко мне, но так и не решился прикоснуться, увидев, что со мной происходит.

- Ты понимаешь, что это значит? - спросил он.

Я понимала, но не совсем. И северянин поспешил объяснить.

- Я думаю, что Хейд - это княгиня Светолика! - сказал он и поспешно добавил, - Но не совсем уверен в своем предположении. Ею может быть и одна из служанок, которых князь привез из Вышегора. Вчера я ранил ее, когда она попыталась помешать мне освободить тебя и теперь точно знаю, кто бы не была ведьма, она придет за нами, чтобы завершить свое дело.

- Возможно, даже сегодня? - осторожно произнесла я.

- Вряд ли, - он пожал плечами, - Но я не могу этого утверждать.

Я опустила глаза и посмотрела в темноту, сгустившуюся у кромки деревьев. Отчего-то мне стало страшно и неуютно. Я обхватила руками свои плечи. Мокрые волосы неприятно коснулись пальцев рук. Харек внезапно обратил на них внимание и кивнул на костер.

- Подсуши косы, - сказал он тихо, - не стоит ложится спать с мокрой головой.

- Я знаю, - кивнула я, а сама подумала о том, что вряд ли смогу уснуть сегодня ночью, особенно после этого разговора. Уж лучше бы северянин не говорил мне о том, что Желан может быть околдован, но в любом случае, опоили его или нет, он уже был женат на Милаве и я должна была отступить. Девушка была не виновата, что ее использовали. Ведь, возможно она тоже полюбила княжича. А для нас обоих уже было слишком поздно.

Я повернулась спиной к огню и стала перебирать тяжелые пряди, пропуская сквозь них теплый воздух, идущий от костра. Харек внимательно наблюдал за моими действиями и мне от его взгляда стало неуютно. Я решила задать ему последний вопрос, который мучил меня.

- Харек! - позвала я.

Мужчина посмотрел мне прямо в глаза и от этого взгляда по моей спине пробежал приятный холодок.

- Почему ты помогаешь мне? - спросила я решительно.

Мужчина долго молчал, словно размышляя стоит ли отвечать на заданный вопрос. Мне показалось, что он не хотел это делать, но все же произнес:

- А разве ты сама еще не поняла? - и медленно поднявшись подошел ко мне, обогнув костер. Сел рядом, но не сделал ни малейшей попытки дотронутся до меня, а я вся сжалась, испугавшись его стремительности. Моя рука замерла запутавшись в волосах, а тело словно окаменело. Я почти уже чувствовала его руки на своих плечах и представила себе, как Харек склоняется ко мне и целует в губы...и неожиданно мне стало любопытно, что я почувствую если он сделает это, ведь меня еще никто кроме Желана не целовал!

- Князь бы сказал, что у меня повышенное чувство справедливости, - внезапно произнес мужчина и рассмеявшись поднялся на ноги, а я расслабленно выдохнула, только теперь сообразив, что все это время сидела затаив дыхание.

- Я ложусь спать, - сказал Харек, - Если ведьма приблизится, наши лошади дадут нам об этом знать. Они чувствуют нечисть, как никто иной.

Он лег на свое место, положив рядом меч, а я продолжав сушить волосы, отвернулась к озеру и не могла увидеть каким тяжелым был взгляд воина, когда он незаметно посмотрел на меня, пока я не могла этого заметить.

Уже позже я заплела волосы в толстую косу и легла на свое одеяло рядом с северянином. Его дыхание было ровным и мне от чего-то стало спокойно от того, что он рядом, здесь со мной. Харек был таким надежным, таким сильным, и я знала, что он не даст меня в обиду. Я даже была уверена в этом.

Я накрылась вторым одеялом и перевернувшись на спину посмотрела на небо, затянутое легкой дымкой облаков. Где-то рядом всхрапнула лошадь, и я вздрогнула, но когда спустя некоторое время все было по-прежнему тихо позволила себе расслабится и уснуть.

В эту ночь нас никто не потревожил.

Хейд сидела на верхушке дерева до самого рассвета и наблюдала. Ветер дул ей в лицо, и она могла не переживать за то, что лошади внизу смогут учуять ее по запаху, хотя сильно рисковала. Сегодня она только и могла, что наблюдать. Раненая рука все никак не заживала и беспокоила ведьму и глядя на спящих внизу мужчину и женщину, она едва не скрипела зубами от бессильной ярости.

Княгиня подслушала весь разговор и теперь знала, что Харек подозревает ее, даже более того, почти уверен, что хейд - это она!

Обломок луны проплыл над головой Светолики и завис над горизонтом. Вдалеке забрезжил рассвет, и ведьма увидела, как просыпается северянин. Девка все еще спала, раскинув в стороны руки и одна из них оказалась на груди проснувшегося мужчины. Хейд прищурилась, глядя, как Харек осторожно убирает тонкую руку и медленно садится, не отрывая взгляда от спящей знахарки. Он просидел так довольно долго, и ведьма уже было собралась осторожно слезть с дерева, перепрыгнув на соседнее, но увиденное заставило ее задержатся еще на немного. Она даже улыбнулась, обнажив острые как иголки зубы.

Харек склонился к девушке и легко поцеловал в губы. Хейд хотела захихикать, но сдержалась. Она всегда находясь в этой ипостаси чувствовала себя несколько иначе, чем, когда играла роль жены и матери.

- Я убью девку! На его глазах, а его самого оставлю жить с этим всю оставшуюся жизнь! - подумало существо и тут же поправило себя. Оно и так хотело убить их обоих. Харека за то, что посмел перейти ей дорогу, а знахарку за то, что возомнила себя достойной ее сына, но теперь несколько изменило свои планы. Кто бы мог подумать, что ее подозрения окажутся верными. Харек и правда был влюблен в знахарку!

- Завтра! Я приду за вами завтра! - зашипела она и легко перепрыгнула с верхушки дерева на следующее с неимоверной быстротой. Уже находясь за пределами человеческого слуха она не сдержалась и дико расхохоталась во весь голос. Теперь она знала, куда направляется северянин.

Харек возвращался домой.

Я проснулась от запаха жарящегося мяса. В животе позорно заурчало, и я открыв глаза села и увидела еще мутным ото сна взглядом, что Харек сидит у костра и колдует над нашим завтраком. Я видела только спину мужчины и кажется впервые заметила, какие широкие плечи у моего спасителя.

- Доброе утро! - произнесла я, слегка охрипшим после сна голосом.

Северянин оглянулся через плечо и улыбнулся в ответ.

- Ты давно проснулся? - спросила я выбираясь из-под одеяла и только увидела, как он кивнул, а запах наполнявший воздух был просто умопомрачительным.

- Что это так вкусно пахнет? - не сдержалась я и подскочила к костру, на котором жарилось нанизанное на прочные обструганные прутики мясо.

- Откуда? - удивилась я.

- Меньше спать надо, узнала бы, - ответил Харек и я застыла осознав, что он только что пошутил. Этот холодный и уверенный мужчина, оказывается тоже умел шутить. Я присела рядом, протянула руки и огню.

- Нам сегодня придется снова ехать почти без остановок, - сказал воин, - А завтра свернем к реке и последуем вниз по течению, пока не выедем к морю.

- К морю? - удивилась я. Харек кивнул и протянул мне один из прутьев унизанный ароматным мясом. Обжигаясь от нетерпения я стянула один и бросила за щеку.

- Не спеши так, обожжешься, - произнес северянин и как-то странно посмотрел на меня, я даже перестала жевать и поспешно отвернулась, избегая его взгляда.

- Я надеюсь, ты захочешь отправится со мной, - сказал он, сделав вид, что ничего не заметил, а я проглотив наполовину прожеванное мясо подумала о Желане, который все равно был для меня потерян, но от этого не менее любим. На что я могла рассчитывать? Что он оставит жену и вернется ко мне, когда узнает, что был околдован, хотя я не была в этом твердо уверена. А еще я не совсем была уверена в том, что сама захочу снова быть с ним, после произошедшего. Возможно предложение Харека стоило рассмотреть и та далекая страна, куда он отвезет меня принесет мне долгожданное счастье и успокоение. Возможно, я даже встречу там того, кто заменит в моем сердце Желана, хотя в последнем я все же сомневалась.

Доедали мы молча, затем Харек ушел седлать лошадей, а я занялась тем, что собрала наши пожитки и потушила костер натаскав воды из озера.

В таком же молчании мы покидали это гостеприимное место, давшее нам приют на ночь. Харек подозревал, что следующая пройдет не так спокойно и поделился со мной своими мыслями, больше не спрашивая, хочу ли я отправится с ним на Север, а я сама не спешила с ответом.

И снова я сидела на лошади. Боль, ушедшая было за ночь, вернулась и с новой силой обрушилась на мою спину. Я смотрела на едущего впереди северянина и удивлялась, как он так спокойно выдерживает столько времени в седле. Возможно, просто уже привык? Лес вокруг нас стоял густой и мрачный. Тропки, по которым мы ехали иногда сужалась до такой степени, что приходилось спешиваться и вести за собой лошадей под уздцы. Я подозревала, что некоторые из них были оленьими тропами, слишком уже отчетливы были следы от копыт на глинистой земле.

Харек хранил молчание, а я не надоедала ему своей болтовней, размышляя над его словами и все больше убеждаясь в правоте северянина.Возможно я совершала ошибку сейчас следуя за ним и мне стоило повернуть назад и найти возможность увидится с княжичем, попытаться рассказать ему обо всем, добиться того, чтобы он вернулся ко мне, но хотела ли я этого, после всего что произошло? Да, я все еще любила Желана, но не могла простить ему предательства, даже зная, что возможно вины княжича тут и нет. Это мое глупое сердце противилось возвращению, да и ведь поймай меня князь, я точно отправлюсь на костер и уже не будет Харека, готового меня защитить.

Я взглянула на северянина, пристально, с интересом, словно впервые увидела его перед собой как мужчину, а не друга. Захотелось окликнуть его, чтобы он обернулся и посмотреть ему в глаза. Только что я надеялась там увидеть? Я вздохнула. Решение принято, назад для меня дороги нет. В одну реку дважды войти невозможно, и наша история с Желаном окончена, как не больно это признавать.

Оставался только один путь - следовать за Хареком на Север, а там, подумала я, как решат боги.

 

Глава 9.

Ближе к вечеру погода стала портится. С севера подул холодный пронизывающий ветер, надвигался циклон. Небо затянуло темными, кучевыми облаками, тяжело ползущими над лесом. Я куталась в теплую кожаную куртку, изнутри подбитую мехом, отданную мне Хареком. Сам северянин, казалось, холода не чувствовал, и я почему-то подумала о том, что скорее всего на его родине всегда царит холод. Я всегда представляла себе Север как край бесконечной зимы, где реки и озера закованы льдами, а леса спят вечным сном, пригнувшись под тяжестью снегов к промозглой земле. Когда я спросила о своих догадках Харека, он почему-то рассмеялся и ответил, что я сильно ошибаюсь, представляя себе Север таким ужасным.

- У нас там тоже бывает лето, - сказал он, обернувшись ко мне, когда в очередной раз спешившись, чтобы дать отдых уставшим лошадям, мы вели их под уздцы по слишком узкой тропе, - И у нас также цветут весной цветы. Ты себе даже представить не можешь, сколько из на вершинах утесов, что врезаются в море, - он осекся и добавил, - Хотя скоро ты и сама сможешь все увидеть, если решишься отправится со мной.

Я замерла на мгновение, но лошадь шла вперед и дернула меня за уздцы, что я сжимала в своих руках.

- Харек! - позвала я.

Он снова оглянулся.

- Я поеду с тобой, - проговорила я тихо, но он услышал. Глаза мужчины странным образом заблестели, а губы как-то сами собой растянулись в улыбке.

- Меня здесь больше ничего не держит, - добавила я и вспомнила про деда Баташа, но он тоже сделал свой выбор, оставшись в городе, и я понимала его. В таком преклонном возрасте уже трудно менять привычный жизненный уклад.

- А как же княжич? - внезапно спросил северянин.

- А что княжич? - переспросила я, - У него теперь своя жизнь, даже если за него и сделал выбор кто-то другой, это ничего не меняет. Он теперь женат, и я не вправе мешать его счастью. Пусть думает, что так и надо.

Харек кивнул и остановил своего жеребца. Тропинка впереди расширялась и стала более гладкой. Мужчина подошел ко мне и подсадил в седло. Теплая рука скользнула по моей ноге, задержавшись на коленке всего на миг и вызвав у меня странное приятное ощущение, но Харек быстро отдернул пальцы, словно обжегся и отвернулся слишком поспешно, чтобы я смогла поймать его взгляд.

- Ты сделала свой выбор, - закончил он, - А правильный он или нет покажет время.

Я посмотрела, как воин садится на своего жеребца и ударяет пятками в покатые бока коня. Жеребец тихо заржал, а моя кобыла ответила ему.

Мы тронулись дальше.

Светолика обходила покои. За окном смеркалось и время ужина уже прошло. Желан и Милава уединились в своих комнатах, Буревой задержался за столом с какими-то купцами, решал свои мужские дела, а княгиня решила сделать обход по дому.

На встречу попадались слуги. Кланяясь они спешила дальше, занятые работой, а женщина только смотрела на них странными затуманенными глазами и думала о предстоящей ночи.

- Как только Буревой уснет! - промелькнула в ее голове мысль. А в том, что он уснет крепко, она не сомневалась. Отвар, которым она всегда поила мужа перед сном вот уже столько долгих лет, позволял тому спать до самого утра и вставать бодрым и крепким. А в то время, пока он спал просыпалась Хейд и вершила свои дела.

Светолика не всегда была такой. Когда-то давно, когда она еще не знала Буревой и жила со своей семьёй в большом крепком доме на уединенном хуторке, в ворота их поместья постучал странный гость. Женщина помнила его так же отчетливо, словно это было только вчера. Нынешней княгине тогда едва исполнилось шестнадцать.

Мужчина, попросивший приюта на ночь пришел пешком и с одной лишь котомкой за плечами. Это был очень красивый молодой человек, светловолосый с темными почти черными глазами, статный и широкоплечий, а его речь выдавала в нем человека не простого происхождения, и он остался, только не на одну ночь, а на целый месяц.

Светолика влюбилась в него с первого взгляда. Ей, жившей в глуши и за всю свою недолгую жизнь повидавшей только нескольких соседских сыновей, причем неприглядного вида, незнакомец сразу же запал в сердце. Он представился как Гронв, но никогда ничего кроме имени о себе никому не рассказывал.

Незнакомец заметил интерес хозяйской дочери к себе и в одну из ночей просто пришел в ее спальню, а девушка была так влюблена, что сама раскрыла объятия этому загадочному мужчине. И он стал с того дня приходить к ней каждую ночь. В перерывах между любовными утехами, он рассказывал ей странные сказки того мира, где жил. Это были рассказы о колдунах и ведьмах, о необычных и опасных существах ночи, о которых девушка никогда не слышала. Завороженная, она готова была слушать его часами...

Родители ни о чем не догадывались. Они ласково привечали Гронва, но почему-то, и они и слуги чувствовали, что в этом мужчине что-то не так, но не могли ничего поделать с собой. А в доме между тем, стали происходить странные вещи. Молодые служанки стали каким-то вялыми, быстро уставали, а несколько маленьких детей заболели. Отец Светолики приказал принести жертву богам, чтобы они не обошли их хутор своей милостью.

А в душе Светолики любовь росла и крепла. За несколько недель она настолько привязалась к гостю, что даже помыслить не могла, что он когда-то уйдет из ее жизни и часто представляла себе их совместную свадьбу, но в одну из ночей, Гронв, насытившись телом любовницы сообщил ей, что уходит.

- А как же я? - спросила девушка, кутаясь в волосы, и впервые скрывая от глаз любимого свою наготу.

- А тебе я сделаю прощальный подарок! - ответил он и Светолика увидела, как лицо мужчины стало меняться у нее на глазах. Глаза стали уже, нос и рот выпятились вперед и некогда его прекрасное тело которое девушка так любила целовать, стало ссохшимся и бледным. Завороженная взглядом злых чудовищных глаз, Светолика позволила Гронву наброситься на себя, а когда острые как иглы зубы впились в ее тело, она почему-то даже не смогла закричать и просто потеряла сознание от боли.

Когда девушка очнулась, то увидела, что Гронв, полностью одетый и уже в человеческом обличье стоит у окна спиной к ней. Ставни были распахнуты, пропуская лунный свет и холодный морозный воздух. Светолика поднялась с кровати и подошла к мужчине. Он оглянулся на нее, холодный, с каменным лицом и неожиданно улыбнулся, но так жутко, что девушка попятилась на шаг назад.

- Я подарил тебе вечную жизнь за твою любовь, - произнес он, - Пользуйся этим с умом и крайней осторожностью. Ты теперь Хейд, как и я и поверь мне, нет ничего на свете прекраснее этого.

Светолика знала, что такое Хейд. Он сам ей об этом рассказал и теперь она поняла, для чего были все эти страшные сказки.

- Я не смогу, - прошептала девушка.

- Ты сможешь! - уверенно ответил он и выпрыгнул из окна во двор.

- Останься! - попросила она пустоту и только молчание было ей ответом.

Гронв оказался прав. Светолика смогла и ей это даже понравилось... А когда в поселении умерли от неизвестной болезни почти все молодые женщины и дети, ее отец решил переехать в большой город, опасаясь, как бы это не затронуло его семью.

Хутор был покинут и скоро Светолика оказалась в большом городе, называвшемся Вышегор. Там она и встретила Буревоя. Околдовать мужчину молодой Хейд которая только вошла в свою силу, оказалось не трудно. После свадьбы молодая княгиня некоторое время пыталась сдерживаться и жить жизнью простого человека, да только не потому, что ей было жалко людей, которыми она питалась. Девушка боялась чем-то выдать себя, но годы шли, и ее сила возрастала. После рождения сына она еще долго оставалась человеком, но по истечении десяти лет вернулась к прежнему существованию. Вторая сущность всегда звала княгиню и чем больше она сопротивлялась, тем сильнее ей хотелось сдастся. И однажды она поняла, что больше не может сдерживаться. В ту ночь она впервые убила...и стала полноценной Хейд.

Убивать ей очень нравилось, но княгиня понимала, что это очень опасно и потому делала это редко, довольствуясь лишь кровью своих жертв, но вот сегодня она знала, что ей предстоит охота и уж там Хейд сдерживаться не собиралась.

Княгиня вернулась в опочивальню и дождалась мужа. Проследила, чтобы Буревой выпил отвар и даже легла с ним рядом, обняв мужчину и уютно устроившись на его груди. Но как только отвар подействовал, и князь заснул, женщина поднялась с постели и сбросив свою сорочку, подошла к окну. Оглянувшись на мужа она встала на край подоконника и легко спрыгнула вниз. На землю уже опустилась Хейд.

К вечеру холод только усилился и остановившись на привале мы развели огромный костер. Я промерзла до самых костей, удивленная такой резкой переменой погоды и сидела у огня отогреваясь. Небо все еще тяжелое от непролитого дождя нависало на лесом, казалось, тучи касались верхушек деревьев, и я опасалась, что скоро начнется ливень, ежась и обхватив себя руками. Харек стреножил лошадей и покормил их, а затем подошел ко мне.

- Будет дождь, - произнес он уверенно.

Я кивнула соглашаясь и все сильнее кутаясь в его куртку, радуясь тому, что ветер не мог продуть толстую кожу, но ноги под легким платьем мерзли, и я стала тереть их не менее холодными руками.

- Замерзла? - спросил он тихо.

- Очень, - призналась я.

Харек подбросил в огонь дров, хотя мне казалось пламя и так высоко вьется, только теплее мне не стало. Я дрожала от холода и тянулась к огню.

В тот день кусок подсохшего хлеба показался мне невероятно вкусным, а разогретые остатки вчерашнего ужина я буквально проглотила за считанные секунды. Харек внимательно следил за мной, а затем отправился готовить нам постели. Я следила за его действиями сидя у огня и была настолько усталой после долгого переезда, что даже не подумала встать и помочь северянину, но, впрочем, он справился и без моей помощи.

- Сегодня ляжем спать вместе, - сказал Харек и выразительно посмотрел на меня, готовясь к моим возражениями, но я даже не думала протестовать и только кивнула.

- Тогда ложись, - он махнул рукой на одеяла, - Я присоединюсь чуть позже!

Я встала от огня и как была в одежде, так и забралась под одеяло, повернувшись спиной к теплу, идущему от костра.

- Постарайся как можно быстрее уснуть, - добавил мужчина, - Боюсь, что сегодня в гости к нам пожалует госпожа княгиня!

Я вздрогнула от этой новости и подумала, что после такого вряд ли усну. Закопошилась под одеялом, стараясь устроится поудобнее, когда почувствовала, как под одеяло ко мне забрался Харек. Я застыла, не зная, что делать, но воин положил у изголовья обнаженный меч и притянул меня к себе, обхватив крепкой рукой. Прижал к своему теплому телу.

- Расслабься и ничего не бойся, - сказал он мне тихо. Теплое дыхание пошевелило мои волосы. Тело тотчас словно закаменело, а Харек видимо решил, что это от того, что я боюсь прихода ведьмы и добавил поспешно, - Я не буду спать и если она придет, то я буду наготове.

Но я совсем не от этого застыла статуей в его руках. Такая близость и его руки, обнимающие меня, заставляли мою кровь быстрее бежать по венам. Я боялась мужчины, что был рядом со мной и одновременно понимала, что обязана ему, как никому другому. По крайней мере, стоило научится доверять этому северянину. Я стала дышать спокойнее и постепенно согревшись в руках Харека расслабилась и даже сама теснее прижалась к нему, чувствуя подступающую дрему.

- Спи! - прошептал он и ласково коснулся моих волос. Слишком ласково, подумала я, прежде чем провалится в темноту.

Хейд стояла у дверей и положив белую руку на дверную ручку медленно толкнула ее вперед, но к удивлению ведьмы, двери не открылись, очевидно запертые на щеколду. Хейд зло зашипела и спустилась с крыльца, затем медленно обошла дом, всматриваясь в закрытые ставни. Где-то там, в одной из комнат лежала Ульяна. Жизни в девушке уже почти не осталось и Светолика решила, что довольно мучить несчастную. Пора допить ее досуха, тем более, она слишком много знала и могла рассказать о ней. Нет, конечно, Ульяна не ведала, с кем общалась на самом деле, но девка знала, что это не Метелица потравила скот и могла проговорится перед смертью. Поэтому стоило проследить за тем, чтобы она ушла во сне. А ей, Хейд, сейчас как никогда нужна была сила, ведь потом она отправится за Хареком и его знахаркой. А значит сегодня кроме Ульяны ей придется подкормится и в другом доме, понимала княгиня.Ведь ей нужно много сил, чтобы справится с северным человеком. Он был силен, этот Харек. Силен и ловок и уже однажды нанес ей рану и Светолика для себя решила, что не позволит ему сделать это во второй раз.

Ведьма подобралась к одному из окон. Она застыла, прислушиваюсь к тому, что происходило внутри, чувствуя, что именно там, за этой стеной, за этими ставнями и находилась дочь старосты. Хейд даже могла сказать, что сейчас девушка лежала на постели, слабая и беспомощная, как котенок. Но кроме девушки в комнате еще находились люди, мать и, наверное, одна из служанок, что мешало планам княгини.

Светолика скривила и без того сморщенное лицо. Острые зубы вытянулись из красных десен. Сегодня в этот дом она не войдет и это раздражало ведьму. Она мотнула головой под капюшоном и запрыгнула на крышу, словно кошка, бесшумная и быстрая, села на трубу, вглядываясь вперед. Порыв ветра сорвал с ее головы черную ткань, обнажив почти лысый череп с тонкими ниточками белесых волосков.

В такую ненастную погоду тяжело найти жертву на улице, понимала Хейд, а значит, ей придется зайти в дом, а это опасно. Нет, ведьма не боялась людей, ее единственным страхом был страх разоблачения.

- Стоит поискать двери, что не заперты, - прошипело существо и легко перепрыгнуло на крышу следующего дома. Ночь была коротка и ей следовало поторопится...

В эту ночь отчего-то Милаве совсем не спалось. Она долго ворочалась в постели, разглядывала потолок над головой, медленно перевела взгляд на мужнину коллекцию арбалетов, украшавшую стену над камином, затем встала и набросив на себя длинный шерстяной платок, вышла из спальни, осторожно прикрыв за собой двери, чтобы их скрипом не разбудить спящего мужа.

Желан только перевернулся во сне на бок и сильнее закутался в одеяло, громко засопев, что вызвало улыбку на губах его жены.

В доме было холодно. Никто не ожидал, что погода так резко изменится, потому-то печи и камины остались нерастопленными. Холодный ветер стучал в ставни и Милава отчего-то поежилась. Странное чувство, будто что-то в доме не так, заполнило ее сознание, но молодая женщина лишь отмахнулась от навязчивых страхов и поспешила вниз на кухню, чтобы нагреть себе молока. Там должен был гореть очаг, кухарка ложилась спать самой последней и вставала самой первой в доме, потому огонь скорее всего еще горит, решила Милава спускаясь вниз по дубовой лестнице.

Она оказалась права. Пламя в очаге почти погасло, и девушка подбросила в него тонких веточек, а затем налила в котелок немного молока и добавив в него ложку меда, повесила над огнем. Молоко быстро нагрелось, и княжна налила себе большую кружку белоснежного напитка и вышла из кухни. Она едва сделала шаг к направлению лестницы, как вдруг услышала странный стон. Сначала молодая женщина подумала, что ей померещилось и это ветер плачет за стенами дома, но когда стон повторился уже громче, а затем раздался звук, похожий на то, что кто-то причмокнул губами, Милава вскинула брови и направилась туда, откуда, как ей показалось эти звуки и раздавались.

Завернув за угол княжна остановилась перед приоткрытой дверью, ведущей в маленькое складское помещение, где кухарка хранила муку, сахар и прочие продукты, чтобы они были под рукой и не приходилось бегать в амбар. Милава подошла ближе и уже приготовилась было начать распекать служанку и ее кавалера, занимавшихся прелюбодеянием под крышей княжеского дома, как застыла, увидев представшую глазам картину. Из ее мягких рук упала на пол кружка. Теплое молоко растеклось по деревянному полу, а Милава истошно закричав побежала к лестнице. Следом за ней метнулось что-то черное и княжне чудом удалось увильнуть от цепких белых рук, нацелившихся в ее горло.

- Желан! - уже на самом верху Милава поскользнулась и упала на пол, нелепо растянувшись как тряпичная кукла. Существо зашипело и приготовилось прыгнуть. Еще миг и вот оно взвилось в воздухе. Милава успела увидеть сверкнувшие золотом маленькие глаза, когда ведьму прямо в полете отбросило в сторону.

Княжна поспешно поднялась на ноги и оглянувшись увидела мужа. Желан стоял в одних штанах, а в его руках был один из арбалетов, которые украшали стену их общей спальни. Мужчина для верности выпустил в ведьму следом друг за другом еще два болта. Тело в черном капюшоне подбросило и затихло. Княжич бросился к жене, обнял ее свободной рукой и только уверившись, что она цела, посмотрел на лежащую у ступенек ведьму в балахоне.

- Не подходи к ней! - попросила Милава дрожащим от ужаса голосом.

Снизу раздались шаги. Это проснулись слуги, разбуженные криками молодой княгини. Двое из них уже поднимались наверх, чтобы узнать, все ли в порядке, остальные стояли внизу, сонные и испуганные, не понимавшие, что такого могло произойти, отчего княжна так сильно кричала.

Желан передал жену на руки одному из слуг, а сам осторожно стал подбираться к ведьме. Она вся была скрыта от его взгляда широким балахоном и не шевелилась, хотя молодому мужчине показалось, что ткань на ее груди легко приподнимается, или ему так просто казалось.

- Не подходи к ней! - запричитала Милава и отвернулась, когда ее муж осторожно склонился над телом и отбросил с лица ткань капюшона. Княжна только услышала его вскрик и повернувшись увидела, что Желан упал на колени перед лежащей на полу матерью. Милава от удивления открыла рот и вместо слов выдохнула какой-то полустон, а Желан подхватил мать на руки и прижал к себе.

Молодая княжна взяла себя в руки и оттолкнув слугу приказала ему идти в комнату князя и разбудив его рассказать о произошедшем, хотя она понятия не имела, что ему говорить. Только что Желан застрелил свою мать из арбалета, а эта самая мать убила служанку из своего собственного дома, находясь в обличие страшное ведьмы. Милава встряхнула головой, словно еще надеялась, что это все просто страшный сон, и она вот-вот проснется и будет утро, а вся эта история останется где-то там, на закорках ее памяти, как это обычно бывает с подобными снами, но нет. Все было настоящим, и она видела, как ее муж обнимает свою мать и зовет ее по имени.

Светолика лишь раз открыла глаза и перед тем, как испустить последний вздох, успела сказать своему рыдающему сыну:

- Теперь...после моей смерти ты станешь мной! - она слабо улыбнулась и из уголка ее губ потекла тонкая струйка крови, - Убивший Хейд сам становится им...Теперь ты Хейд... - уже тише добавила она.

Стоявшая в отдалении Милава не могла расслышать шепота княгини. Она только вспомнила девушку, осужденную недавно за колдовство и внезапно поняла, что знахарка была не виновата и все то, что произошло в городе были козни княгини. Кто бы мог подумать, пронеслось у нее в голове. Светолика казалась ей такой милой и приветливой женщиной, а на деле оказалась самой настоящей ведьмой, которая убила бы ее, не вмешайся в произошедшее Желан.

Вернувшийся слуга сказал, что никак не может добудиться князя и Желан отослал его вниз, а сам так и остался сидеть с матерью на руках. Милава подошла было к нему, но княжич только зло посмотрел на свою молодую жену, и она попятилась от этого взгляда.

- Любого, кто расскажет о том, что видел здесь я собственноручно вздерну на виселице! - предупредил княжич слуг. Они попятились от его взгляда, и закивали, как послушные болваны.

Ни тогда еще Желан, ни Милава, никто другой не знал, что со смертью ведьмы пропало и ее колдовство.

Я проснулась от того, что мне было неимоверно жарко. Открыв глаза, почувствовала что-то тяжелое на своей груди и охнула, увидев руку северянина, обнимавшую меня. Скорее всего, мы так проспали всю ночь, решила я и осторожно повернулась на бок, оказавшись лицом к лицу с Хареком. Тот кажется все еще спал и дышал тихо и ровно, а я рассматривала его черты, впервые оказавшись так близко. И почему я только раньше не замечала, какой он красивый, подумалось мне, и я тут же сама себя осадила.

- Потому что твоя голова была забита одним княжичем! - ответило сердце.

Я улыбнулась и вытащив руку из-под одеяла потянулась к мужскому лицу, сгорая от желания коснуться его щеки и светлых волос, как вдруг Харек открыл глаза и посмотрел на меня вполне ясным осмысленным взглядом, означавшим только то, что северянин уже давно не спит и просто притворяется.

- Она не пришла, - зачем-то произнесла я и поспешно убрала руку, спрятав ее обратно в тепло. Харек посмотрел мне в глаза, а затем его взгляд сместился на мои губы, и я почувствовала, что краснею от одного только его взгляда. Северянин усмехнулся и откинув одеяло сел и взглянул на потухший костер.

Небо над нами все еще серело тучами, но дождь так и не пошел, и я радовалась тому, что мы смогли спокойно выспаться. Широко зевнув, я прикрыла рот ладонью и встала.

- Сегодня мы опять будем ехать весь день? - спросила я.

Харек кивнул, я похромала в сторону, отыскивая густые кустики. Когда я вернулась лошади уже были оседланы, а наши пожитки собраны в мешки. Харек как и прежде помог мне забраться на лошадь, но в этот раз он не задержал своей руки на моем колене.

- Я надеюсь, что сегодня мы выедем к реке и уже последуем по ее течению. Там есть дорога и лошадям будет легче...

- Откуда ты так хорошо знаешь эти места? - спросила я.

Харек ничего не ответил и только улыбнулся.

- Вперед, - скомандовал он и пришпорил жеребца. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру.

К реке мы выехали только в полдень следующего дня. К удивлению, Харека и моему облегчению, ведьма так и не появилась, вопреки ожиданиям северянина, утверждавшего, что Хейд никогда не оставляют свою жертву.

- Значит, - подумала я, - Это была какая-то неправильная Хейд!

Полотно реки раскинувшееся перед нами было невероятно широким. По берегам росли травы и высокий камыш, в некоторых местах в воде купали свои косы плакучие ивы, а там, за их густыми кронами выглядывали и тонкие белые березки. Мы ехали вдоль кромки по протоптанной тропе. Очевидно сюда кто-то водил скот на водопой, а это означало, что совсем рядом находится чье-то поместье или большая деревня. Я различила среди вмятин в глиняном берегу и отпечатки подкованных лошадиных копыт, но не обратила на это внимания, понимая только одно - если Харек спокоен, значит и мне не стоит переживать.

Качаясь в седле я смотрела на широкую спину едущего впереди мужчины и вспоминала свое утреннее пробуждение. Что я почувствовала глядя на спящего воина? Удивительно, но я хотела, чтобы он меня поцеловал. Нет, конечно, любовью здесь и не пахло, но меня тянуло к нему, скорее всего, я испытывала желание как-то отблагодарить Харека за все то, что он делал для меня, и я понимала, что скорее всего нравлюсь этому человеку и это пугало меня и одновременно наполняло мое сердце радостным предчувствием и ожиданием чего-то необъяснимого.

Я знала, что могла бы быть с подобным мужчиной. Он казался мне верным и вполне надежным, вот только становится женой я больше не хотела. Это желание у меня пропало в тот самый момент, как Желан сказал мне, что между нами все кончено.

- Мне не стоит больше привязывается к другим мужчинам, - сказала я себе, - И Харек тоже не такой уж и особенный! - но обижать северянина я не хотела.

- Там впереди есть деревня, - сказал мне Харек, обернувшись, - Думаю, стоит заехать туда и пополнить наши запасы съестного.

Я согласно кивнула. Завтрак мы сегодня пропустили и мой желудок оказался этим крайне недоволен.

- Но ночевать там не станем, - добавил северянин и моя надежда на сон под крышей дома на удобной постели рассыпалась прахом.

Но я понимала Харека. Он торопился, хотя я не думала, что люди Буревоя смогут нас уже настичь, но все равно стоило быть осмотрительными и не расслабляется.

Когда впереди показался бревенчатый мост, мы направили своих лошадей прямо через него на другой берег. Здесь дорога была уже шире, с ломаными колеями от тележных колес. У моста она расходилась в разные стороны. Одна шла вдоль берега реки, а другая вела в лес, причем тут была заметна рука человека. Кто-то регулярно вырубал лес, и он уже не был таким дремучим, как тот, что рос по другую сторону реки, с которой мы и приехали.

Когда впереди показалась деревенька, я поняла, что Харек был прав. Перед нами выросли дома, довольно крепкие, зажиточные. Несколько крестьян, попавшиеся нам по пути с интересом нас рассматривали, а на вопросы отвечали по-доброму, с улыбками.

Разузнав где можно прикупить припасов, мы направились вглубь поселения. Небо над нами наконец-то разразилось дождем и сначала мелкие капельки упали на мою протянутую ладонь, а затем и хлынул ливень. Харек оглянулся на меня и по его взгляду я с облегчением поняла, что скорее всего мы останемся здесь на ночь, или пока не перестанет лить дождь. И я надеялась, что ливень будет затяжным.

 

Глава 10.

После похорон княгини отец Милавы распрощался со своей новой родней и отбыл обратно домой, оставив свою дочь на попечение ее мужа и тестя. Желан и его люди провели Велигора до границы своих владений, а после повернули назад. Ехали в молчании. Сам молодой князь казался задумчивым и хмурым, и дружинники не отвлекали его своими разговорами, понимая, как сильно переживает Желан свою утрату. Все знали, насколько сильно княжич был привязан к своей матери, а теперь, когда ее не стало, его горечь казалась вполне нормальной. Но сам княжич думал совсем о другом. Нет, мать свою он конечно же оплакивал, только осознав в полной мере то, кем она в сущности оказалась, князь уже немного иначе отнесся к тому, что собственными руками убил ту, что любила его больше всего на свете. Узнав, что Светолика оказалась той самой ведьмой, из-за которой его отец едва не казнил невинную девушку, Желан пришел в ужас и отчаяние, как, впрочем, и сам князь, но ничего нельзя было исправить. Одно согревало душу молодого мужчины - Метелица успела сбежать и сейчас, где бы она не находилась, он желал ей только хорошего.

О смерти княгини не распространялись, хотя в городе ходили слухи и многие из них оказывались более близкими к истине, как впоследствии оказалось. На семью князя теперь посматривали странно, но Желана это не трогало. Слухи всегда проходят, если на них не реагировать, что они с отцом и сделали. Но вопреки всему, разговоры, относительно смерти еще молодой княгини Светолики не переставали утихать, разрастались как пожар и Буревой говорил сыну, что необходимо время для того, чтобы все забыли о ее таинственной смерти. Служанку, что Светолика успела убить перед смертью похоронили тайно, благо родни у девушки не оказалось, а потом все сказали, что она уехала вместе с Велигором. Отговорка глупая, но ни сам князь Буревой, ни его сын не смогли придумать ничего лучше.

Сейчас, качаясь в седле и глядя перед собой на пыльную дорогу, молодой княжич думал только о тех словах, что сказала ему мать и о том, что с ним самим стало происходить что-то совсем непонятное. Будь здесь его друг, северянин Харек, Желан бы расспросил его о том, что собой представляет Хейд, ведь все же эта нечисть была родом с Севера, откуда приехал и сам Харек. Но ответов не было, а обращатся к кому бы то ни было, означало только подлить масла в разгорающийся огонь сплетен, что и так в последние дни не утихали вокруг его семьи.

Прошлой ночью Желан проснулся, когда огромный глаз полной луны заглянул в его окно. Мужчина только бросил короткий взгляд на спящую рядом жену и встав, приблизился к раскрытому окну, выглянул наружу, во двор. Все его тело болело, словно после самой жесткой тренировки, а десна во рту чесались. Желан сел на подоконник, сжавшись от нарастающей тревоги. Что тогда сказала его мать перед своей смертью? Что он станет таким же существом, каким была она? Он, князь, будет чудовищем, монстром и станет есть людей?

Оглянувшись на спящую Милаву, Желан почувствовал странное желание и совсем не такое, какое должен испытывать молодой муж к своей жене. Нет, это желание было страшным до дрожи в коленках и до привкуса соли на губах.

Молодой мужчина спрыгнул с подоконника и наспех одевшись покинул сонный дом. Весь двор заливал лунный свет, и княжич прошел мимо дружинного дома, направляясь прямиком к конюшне. Желан немного промедлил прежде чем зайти внутрь.

Конюшня встретила его запахом навоза и свежего сена. Над воротами висел одинокий светильник, освещавший пространство на несколько шагов вперед. Лошади в стойлах тревожно зашевелились, одна запрела губами, но ничего особенного не произошло и Желан облегченно вздохнул. Лошади почуяли бы в нем нечисть самыми первыми, но они вели себя так, словно просто взволновались от чужого присутствия.

- Эй, кто здесь! - внезапно услышал окрик княжич и с сеновала скатился мальчишка с вилами в руках. Он выглядел еще сонным. Рубашка распахнута, в волосах солома. Подкатанные штаны оголили смешные колени, остро выступавшие на тонких ногах. Узнав Желана мальчишка удивился, но не забыл при этом поклонится молодому князю. Зубы Желана странным образом заныли, как бывает, когда выпьешь студеной воды. Испугавшись непонятного чувства, мужчина отшатнулся назад, но быстро взял себя в руки и посмотрел на мальчишку, выглядевшего еще более изумленным чем прежде.

- Иди, спи, - отправил ребенка обратно княжич, а сам вышел во двор и облокотившись спиной на стену, поднял глаза к небу, где невозмутимая и равнодушная ко всем плыла луна.

Море мне не понравилось, хотя бы тем, что столько воды оказалось непригодной к питью. Оно пугало меня своим простором. Море было похоже на отражение неба, только более темное, и сейчас стоя на берегу и глядя на эти две синие половинки единого целого я ощущала себя странно лишней, словно смотрела на то, что никогда не смогу понять. Когда я поделилась своими мыслями с Хареком, он согласился с тем, что моря стоило опасаться.

- Оно коварно, - сказал он мне, когда мы ехали по берегу, - И легко отнимает жизнь. Но боятся его думаю, не стоит, а вот уважать и опасается скорее всего да. К тому же оно дает много блага. ПО морю ходят корабли, оно полно рыбы и других обитателей. Ты привыкнешь, - он выразительно посмотрел на меня, - У нас на севере море это все. Оно кормит нас, и ты должна принять это и не боятся.

Харек смотрел на синюю равнину спокойно, но где-то внутри его светлых глаз я видела радость, словно он встретил старого друга, с которым не виделся довольно долго. А мне все еще было неуютно после уже кажущейся тонкой в сравнении с этим величием ленты реки, нашей старой спутницы.

Берег закончился высокими острыми скалами, и мы не доезжая до них свернули в лес, подступавший почти к самой воде. Тут я вздохнула спокойнее, хотя непривычный запах морской воды раздражал мое обоняние.

Еще день пути и впереди показался маленький городок. Стоя на вершине пологого утеса я смотрела вниз на раскинувшиеся у берега дома и высокий причал, у которого стояли на приколе насколько судов. Их яркие паруса светились на солнце золотыми вставками и вкраплениями нитей в рисунках. Харек вернулся ко мне, когда нашел удобный спуск вниз, и мы снова оказались в седлах и снова ехали вперед, и я надеялась, что эта ночь пройдет под крышей одного из тех домов, что я разглядывала с высоты.

За все время, проведенное в пути, я заметила, что очень редко вспоминала то, что осталось позади. Та часть моей жизни была пройдена, и я сделала единственный правильный выбор, решив начать все сначала. Не знаю, было ли в действительности правильным мое решение следовать за Хареком на север, но отказываться от него я не собиралась.

Мой спутник все то время, что мы провели вместе вел себя более чем достойно. Наверное, так легко я смогла бы путешествовать только с родным братом, будь он у меня. Северянин оберегал меня и относился слишком хорошо. Я понимала, что определенно что-то значу для этого мужчины, но он никогда ни одним единым словом не обмолвился о своих чувствах, если они конечно были не плодом моего воображения. Но иногда на привалах, сидя у костра я ощущала на себе его взгляд, ждущий и вопрошающий, но всегда делала вид, что не замечаю его. Я все еще не могла забыть Желана и не хотела давать ложной надежды этому достойному человеку, хотя отдавала себя отчет в том, что долго так продолжатся не может и в конце концов Харек откроется мне. Что же я тогда сделаю? Наверное, подумала я, в таком случае, нам придется каждому искать свою дорогу, как ни больно было мне думать о таком завершении наших отношений. Но пока еще было время. У меня или у него?

Городок встретил нас шумным гомоном голосов, после тишины леса особенно резких для слуха. Пока я ждала на причале, держа лошадей под уздцы, Харек ходил куда-то, искал нам место для отдыха и ночлега.

Я рассматривала ладьи, стоявшие у пристани. Некоторые корабли были маленькими, похожими на те, что так часто ходили по нашей реке, а иные были просто громадными, украшенными резными фигурами на носу и с широкими расшитыми парусами. Тут же, почти у берега качались и лодки. Совсем маленькие, с тонкими руками весел. Когда Харек вернулся, я отвела взгляд от причала и посмотрела на северянина. Он казался довольным и забрав у меня своего коня, велел следовать за ним.

Что меня поразило прежде всего, это вымощенная камнем главная и единственная улица городка, вдоль которой выросли дома. Копыта наших лошадей звонко отбивали ритм, а я оглядывалась на дома, такие же, как и в моем родном городе, только более яркие и украшенные замысловатой резьбой.

Харек остановился перед высокими воротами, ведущими на постоялый двор. Несмотря на то, что сам городок был маленьким, подобное заведение было здесь вполне уместным. Все же какой-никакой, а порт, и сошедшим с кораблей людям, как и все другим нужен был отдых и горячий ужин. И вот теперь мы прошли через весь двор. Харек привязал лошадей и оставив меня сторожить поклажу, вошел в таверну, но к моему облегчению вернулся довольно скоро и не один. Низкорослый мужичонка работающий в таверне, забрал мою половину поклажи и направился в дом. Я поспешила за ним, а Харек дождался подбежавшего мальчишки, чтобы отдать ему лошадей, а уже потом последовал за нами, таща на себе оставшиеся вещи.

Внутри дома оказалось уютно. Весь первый этаж занимал большой просторный зал с множеством столов для посетителей и очевидно кухня. Я первым делом, едва переступила порог таверны, уловила манящие запахи жарящегося мяса и выпечки. В животе требовательно заурчало и мужичонка, несущий мои вещи с улыбкой оглянулся на меня, а затем подошел к длинному прилавку, за которым стояла худая высокая женщина. Она широко и почти искренне улыбнулась мне, но заметив подошедшего следом северянина, обратила свое внимание на него, видимо правильно решив, у кого из нас двоих были деньги.

- У нас осталась только одна свободная комната, - сказала хозяйка таверны, представившись как Заслава, - Но мне кажется, для вас обоих это не будет проблемой? - добавила она и так посмотрела на меня, что я невольно покраснела без вины.

- Да, спасибо, - Харек отдал деньги и взамен получил ключ.

- Слуга пойдет с вами, чтобы помочь найти комнату и растопить камин, - произнесла Застава, - Ночь обещает быть прохладной.

Я уже шагнула было за слугой, как вспомнила о том, о чем мечтала уже несколько долгих дней.

- А нельзя ли принести бадью в комнату, - попросила я, - И воды горячей, чтобы с дороги вымыться?

Заслава почему-то посмотрела на Харека. Тот встретился с ней взглядом и кивнул, давая свое согласие. Я прикусила язык, сообразив, что скорее всего подобная услуга обойдется нам в копеечку, но Харек ничего на это мне не сказал и только дождался, когда я первая поднимусь на верх.

Наша комната оказалась маленькой, но довольно уютной и чистой.Пока слуга возился с камином, укладывая в него сухие дрова, что лежали аккуратной горкой у стены, я положила наши свои вещи в пустой сундук, что стоял у кровати, довольно широкой, способной вместить двоих. Я не видела ничего особенного в том, чтобы спать рядом с Хареком в лесу на одеялах у огня, но увидев постель отчего-то покрылась румянцем. К моему облегчению, Северянин не заметил моего состояния, он расспрашивал слугу о том, кто еще помимо нас остановился в гостинице и узнав, что здесь находятся почти все владельцы судов, что стояли у причала, довольно улыбнулся.

Когда огонь весело затрещал в камине, слуга с поклоном вышел и буквально через минуту в комнату прошли двое крепких мужчин, тащивших бадью. За ними следовала женщина с двумя ведрами в руках. Она едва глянула на нас с Хареком и просто вылила горячую воду в бадью и подхватив ведра вышла вместе с мужичками, чтобы через пару минут снова вернутся с еще двумя полными ведрами и большим полотенцем, которое она сбросила на кровать.

- Позовите, когда наплещетесь, - сказала она не совсем любезно, положила на край бадьи кусок желтоватого мыла и вышла, хлопнув дверью. Но я совсем не обратила на ее грубость внимания, глядя во все глаза на пар, идущий с поверхности воды. Харек проследил за моим взглядом и мягко улыбнулся.

- Ты давай купайся, а я пойду узнаю, какой из кораблей сможет подбросить нас в нужную сторону!

Я кивнула и едва северянин вышел из комнаты, буквально сорвала с себя платье и запрыгнула в воду, но тут же вылетела из нее, подвывая.

- Горячо!!! - зашипела я.

Пришлось ждать, пока вода немного не остынет, а уже после снова лезть обратно, но все равно, полученное удовольствие оказалось ни с чем не сравнимым. Я немного полежала в горячей воде, размякая, пока не почувствовала, что начинаю клевать носом, тогда я решительно взяла в руки кусок мыла и стала оттирать тело до тех пор, пока оно благодарно не заскрипело чистой кожей. Вымыв волосы я замечталась настолько, что напевая мотив какой-то песенки, даже не заметила, как в двери постучали, а спустя минуту она распахнулась и на пороге застыл Харек, глядя на меня расширившимися от удивления глазами.

Увидев мужчину я тут же плюхнулась обратно в бадью, так что на поверхности остались лишь нос да испуганные глаза, а он застыл на месте и удивление в его глазах сменилось совсем иным чувством. Я увидела, как разгорелись его глаза. Меня просто пожирали взглядом и от этого я и так раскрасневшаяся после купания, стала цветом похожа на вареного рака. Не знаю, сколько вот так он простоял в дверях, потом тихо сжав челюсти произнес отрывистое - прости и выскочил из комнаты, закрыв за собой плотно двери, а я поспешно вылезла из бадьи и стала натягивать на еще мокрое тело нижнюю рубашку, совсем позабыв про полотенце, дожидавшееся меня на кровати.

- Как стыдно! - прошептала я и закусила губу. Что успел увидеть северянин, спросила я себе и тут же зло ответила - Все!!! Как я могла быть такой беспечной, как не услышала стука и почему, ну посему я в этот момент не стояла ко входу спиной?

Оделась я так быстро, как еще никогда в жизни. Мокрые волосы заплела в толстую косу и стала ждать, когда вернется мой спутник, но тот все не шел. Я встала и подошла к двери, прижалась ухом, прислушалась к тому, что творится за пределами комнаты. Немного постояв у двери приоткрыла ее и выглянула в узкий коридор, ожидая увидеть там Харека, но мужчины там не оказалось. Тогда я решив, что все равно надо идти сказать, чтобы унесли бадью, направилась вниз.

Спустившись вниз я первым делом подошла к хозяйке таверны. Заслава как-то странно взглянула на меня и сказала, что за бадьей сейчас придут, а затем кивнула в глубь зала на один из столиков. Я повернулась, проследив за ее взглядом и увидела Харека, сидевшего за столом.

- Поссорились что ли? - спросила женщина.

Я посмотрела на нее, нахмурила брови, не понимая, о чем это она говорит.

- Иди к нему, - Заслава легко толкнула меня плечом, - А то тут у меня девки подавальщицы такие шустрые, только глаз да глаз за ними надо... - и она широко улыбнулась, а я, сообразив, на что она мне намекает снова покраснела и поспешила в сторону, где сидел Харек.

Он увидел меня сразу, лишь только я спустилась и теперь пристально смотрел как я приближаюсь. Не знаю отчего, но от его пронизывающего взгляда мои ноги стали ватными и почти не слушались меня. Я старалась смотреть спокойно, но сердце взволновано билось в груди и мне казалось, что все находящиеся в зале слышат этот стук, а посетителей было предостаточно. Очевидно таверна Заславы пользовалась хорошей репутацией, подумала я, пытаясь отвлечься от предстоящего разговора и не зная извинится ли самой, или ждать извинений от Харека. Но к моему удивлению, едва я поравнялась со столиком, как он широко улыбнулся и кивком предложил мне сесть рядом.

- С легким паром! - произнес он и я снова покраснела, вспомнив как он смотрел на меня, пока я стояла в чем мать родила, но поспешила ответить спасибо и опустила глаза.

- Теперь надо подкрепится, - продолжил Харек, как ни в чем не бывало, - Я ждал пока ты спустишься, чтобы вместе заказать ужин.

Удивленная, я вскинула голову и увидела, что он смотрит на меня тем же горячим взглядом, как и тогда в комнате, но не успела я даже моргнуть, как Харек снова расплылся в улыбке и отвел взгляд. Я решила тоже не обсуждать произошедшее и подыграть северянину, раз он счел нужным это проигнорировать. В принципе Харек был прав, стоило ли обсуждений это маленькое, неприятное происшествие? Буду делать вид, что ничего не произошло.

Северянин тем временем подозвал одну из девушек, работавших в зале. Подошедшая к нам пышнотелая молодуха сразу же проигнорировав мое присутствие за столом, повернулась ко мне спиной и стала перечислять Хареку все то, что было в их ассортименте, при этом выпячивая свою приличных размеров грудь и зазывно улыбаясь, но мужчина только вскинул руку, заставив девушку замолчать и в ответ на ее удивленные глаза, показал на меня, сидевшую за ее спиной.

- Ей рассказывай, - произнес он с нажимом, - Она у нас главная, - добавил он, уже глядя на меня и усмехнулся.

Подавальщица повернулась ко мне с видимой неохотой и повторила все, что только что перечисляла Хареку, но вид у нее при этом был крайне недовольный.Я сдержала смешок и заказала себя каши с мясной подливой, а затем покосилась на северянина.

- Мне тоже, только с мясом и еще, - он покосился на меня и добавил, - Принеси пива.

Девушка кивнула и виляя объёмным задом удалилась. Я не удержавшись, все же прыснула со смеху. А Харек произнес:

- Так-то лучше!

Ужинали мы в приподнятом настроении и я улыбалась, когда ловила на себе его взгляды. Харек сегодня был не похож сам на себя, или это выпитое нами пиво так подействовало, не знаю. Но когда подавальщица принесла второй кувшин с пенным напитком, я уже была под хмельком, да и принятая ранее ванна расслабила меня. Заметив, что мой взгляд стал рассеянным, северянин внезапно отобрал у меня чашу и покачав головой выпил ее содержимое.

- Тебе не стоит больше пить, - произнес он совершенно ровным голосом.

Я хотела было возразить, что это в принципе не его дело, но едва открыла рот, как громко икнула и тут же покраснев закрыла его ладонью, а Харек рассмеялся, и я поняла, что кажется мне действительно больше пить не надо.

Когда мы понимались из-за стола, странное головокружение заставило меня ухватится за его край. Ноги подкосились и Харек подхватил меня на руки, не дав сползти на пол. Что произошло дальше я помню с трудом. Кажется, он отнес меня на руках в нашу комнату и уложив на постель укрыл одеялом.

Я закрыла глаза, растекшись на мягком матраце и блаженно засопела. Когда Харек прикоснулся ладонью к моим все еще сырым волосам и стал расплетать косу я сонно запротестовала, но он только положил указательный палец на мои губы.

- Молчи, - сказал он тихо.

Я повиновалась только потому, что была не в состоянии возражать. Долгая дорога, горячая ванна и сытный ужин вкупе с пьянящим напитком сделали свое дело, превратив меня в бесчувственную куклу. Закончив с волосами, северянин стянул с меня платье, оставив спать в одной длинной рубахе и снова укутав поцеловал в макушку.

- Спи, - прошептал он. Я сонно моргнула. Приоткрыла глаза. Передо мной застыло лицо Харека и он смотрел на меня все тем же пугающим взглядом, полным дикого желания, а затем резко отстранился и отошел к камину подбросить дров в огонь, но я уже этого не видела, потому что уснула, уткнувшись носом в мягкую подушку.

Ульяна шла вдоль озера под руку с отцом. Волибор что-то рассказывал ей, но девушка, поглощенная своими собственными мыслями не слушала отца и только иногда кивала, чтобы создать видимость интереса. Она думала о том, что сделала тогда с Метелицей, а теперь после всех тех слухов, что ходили вокруг смерти княгини Светолики, дочь старосты сделала вывод, что верит в них, ведь княгине было на руку оклеветать знахарку, чтобы та не мешала устроить судьбу молодого князя.

Ульяна знала о побеге Метелицы и почему-то обрадовалась этой новости. Раньше она ненавидела ее за то, что девушке удалось то, о чем сама она могла только мечтать, а именно - привлечь внимание княжича. Ведь тогда на празднике она из кожи вон лезла, чтобы завлечь Желана, да он только увидел Метелицу, как сразу де побежал за знахаркой, как пес за своим хозяином. Это не могло не ударить по самолюбию девушки, считавшейся признанной первой красавицей в городе. Она и представить себе не могла, что кто-то сможет предпочесть ее компании обычную ничем не приметную, по мнению самой Ульяны девку-сироту.

Но возможно то, что у всех зовется совестью, проснулось и в душе молодой девушки, потому что она, прервав рассказа отца о приплоде овец у соседа, попросила его отвести ее к деду Баташу.

- Ты что, с ума сошла? - спросил Волибор, помятуя об их последней встрече, но все же выполнил просьбу дочери.

Они нашли старика, сидящего во дворе. Вокруг его ног привычно бродили куры, а сам Баташ лениво подсыпал им зерна, когда увидел дочь с отцом, появившихся к его калитки.

- Привет, сосед! - миролюбиво крикнул староста и поклонился в приветствии. Ульяна открыла калитку и прошла во двор.

- Я пришла поговорить про твою внучку, - сказала она тихо. Баташ только махнул рукой, но Ульяна продолжила, старательно при этом глядя себе под ноги.

- Это я принесла в ваш дом отраву и оставила ее на столе, - сказала она быстро, словно боялась передумать, но старика ее слова мало затронули. Баташ как ни в чем не бывало продолжил кормить кур. Ульяна удивленно вскинула на него взгляд. Дед соизволил посмотреть на девушку и проговорил:

- А я знаю уже об этом. Метелица рассказала, как ты ей удружила! - его взгляд был полон холодного осуждения и Ульяне стало не по себе от этих белесых глаз.

- Если хотите, я пойду расскажу все князю, - произнесла она, - Признаюсь во всем!

Баташ поднял брови.

- Зачем? - только и спросил он, - Совесть замучила?

Ульяна закусила нижнюю губу, промолчала, а старик добавил:

- Ей это уже ни к чему. А тебе самой может вред принести. Но я рад, что ты решила признаться, это означает, что для тебя еще не все потеряно, девонька! - и слабо улыбнулся.

Волибор поманил дочь, и та бросив последний взгляд на старика, вышла со двора, прикрыв калитку. Староста посмотрел на дочь изумленными глазами. Ульяна покраснела и отвела взгляд.

- Ладно, - спустя несколько минут сказал ей отец и ласково погладил по голове свое единственное дитя, - Все пройдет... если бы я только знал, - он вздохнул и взяв дочь за руку повел ее домой.

Милава больше не чувствовала себя счастливой и любимой. Ее муж, такой внимательный в первые недели брака теперь стал словно чужим. Иногда она ловила на себе его вдумчивый взгляд, в котором не было прежней ласки и любви, а только какая-то пустота и это заставляло сердце молодой женщины разрываться от боли. Но самое обидное заключалось в том, что она просто не понимала, чем так провинилась или что сделала не так. Почему их отношения изменились? Сначала она оправдывала его состояние тем, что муж потерял свою горячо любимую мать. Кем бы не была княгиня Светолика на самом деле, но сын для нее был всем и Желан отвечал матери взаимный уважением и привязанностью. Но время шло и Милава начала понимать, что не смерть княгини отдала ее от мужа.

С недавних пор княжич перебрался в отдельную соседнюю комнату и приходил к ней все реже и реже по ночам, а Милава ждала его, глотая слезы и пытаясь набраться решимости, чтобы самой пойти и расспросить мужа о причине его внезапной холодности, но она не решалась, боясь узнать, что ее разлюбили или что еще хуже, что у любимого появилась другая женщина.

Однажды она все же решилась и уже после полуночи, мучаясь от бессонницы, решила пойти к мужу и незаметно лечь рядом с ним, чтобы хоть еще одну ночь провести вместе, но каково было удивление молодой княжны, когда войдя в спальню Желана она увидела там только заправленную постель. Самого княжича внутри не оказалось и только в распахнутые ставни стучал теплый ветер.

Книжна бросилась к окну, выглянула вниз, словно опасалась, что увидит там Желана, распластанного на земле. Нехорошее предчувствие сжало ее сердце, но внизу никого не оказалось и тогда она облегченно вздохнула, но новое подозрение тот час закралось в душу.

- У него другая женщина, - произнесла она шепотом и сползла на пол. И именно к ней он ушел этой ночью, и неизвестно, сколько еще ночей до этой он вот так тайком уходил из дома, чтобы вернуться поутру.

Злые слезы обожгли щеки Милавы, когда он вышла из спальни мужа. Вернувшись в свою комнату, молодая женщина долго еще лежала без сна, глотая слезы и обиду. Она не могла поверить, что он так быстро охладел к ней. Нет, княжна не была фантазеркой и понимала, что рано или поздно влюбленность проходит у любых пар, но для этого требовалось намного больше времени, чем они провели вместе, как одна семья.

- Его, наверное, околдовали! Приворожили! - думала она, прогоняя одну мысль, которая мучила ее. А что ели Желан никогда и не любил ее? Что там за история была с девушкой, которую посчитали ведьмой и должны были сжечь на костре?

Милава вспомнила ту встречу на рынке, когда Желана окликнула красивая молодая девушка. Уже тогда княжна заподозрила неладное. Она догадалась что между этими двоими что-то было, но не хотела сама себе в этом признаваться, потому что в тот момент была счастлива, ведь ее княжич смотрел только на нее и таким взглядом, что Милава понимала - ее любят, она желанна!

А вот теперь все прошло. В глазах мужа нет прежнего чувства, так вообще больше ничего нет для нее.

Милава уткнулась лицом в мокрую от слез подушку и забилась в истерике.

Успокоение пришло с рассветом. Молодая женщина забылась тревожным сном и даже не услышала, как в соседнюю комнату вернулся ее муж.

 

Глава 11.

Корабль, который нес нас на север был одним из тех, что я заприметила, когда ждала Харека на пристани. Это была длинная ладья, довольно вместительная, в трюме которой нашлось место для наших лошадей, а длинный нос украшал устрашающего вида резной дракон. Хозяин корабля по имени Берси, был огромный могучий мужчина с длинной светлой бородой, которую он заплетал в косу и волосами спадавшими ниже лопаток. Я сразу поняла, что люди на корабле не купцы, хотя их трюм был почти наполовину забит всевозможными товарами и мешками с тканями. Они походили скорее на дружину и определенно прибыли из тех мест, откуда был родом и сам Харек. Это были северяне.

Вся дружина состояла из тридцати мужчин, разных, как пальцы на руке, но их одной схожей чертой было крепкое телосложение и довольно устрашающий вид. Первые дни плаванья на нас поглядывали с интересом, а точнее на меня, ведь Харек для них был почти своим. Земляк. А вот я оказалась чужой и ко мне присматривались, приценивались, хотя скоро этот интерес угас, что меня только порадовало.

Но один мужчина из дружины Берси все же привлек мое внимание. Черноволосый и довольно красивый воин и сам, кажется, положил на меня глаз с первой минуты, как только я ступила на палубу ладьи. Как позже я узнала, его имя было Йорген и судя по его отношениям с вождем, этот воин был не последним в его дружине. Часто сидя на палубе и глядя на бескрайнее море, я чувствовала на себе его взгляд, а когда оборачивалась, чтобы убедится смотрит ли Йорген на меня, то видела лишь его улыбку. Он никогда не отводил взгляда и глядел уверенно, не скрывая своего ко мне интереса. Нравился ли он мне? Нет, просто слишком напоминал внешне Желана и даже ямочки на щеках у них были одинаковыми.

Кажется, не только я одна заметила этот его интерес. Харек тоже видел, как мы с Йоргеном обменивались взглядами и мне показалось, что ему это очень не понравилось, но он молчал и только стал мрачнее, чем прежде, хотя по-прежнему заботился обо мне, насколько мог.

Берси взял с нас за проезд плату, но ко всему прочему, мы должны были помогать ему и его дружине. Я готовила и стирала, а Харек, наравне с другими людьми Берси садился на весла, когда наступала его очередь. Так прошел почти месяц с того первого дня, как я ступила на палубу корабля. Дни казались монотонными. Каждый день одно и тоже - море, море и снова море. Скоро от этой синевы мне уже стало не по себе. К постоянной качке я привыкла и кажется, сойди я на ровную землю, буду ходить переваливаясь, как откормленная гусыня.

В один из солнечных дней, ближе к закату, вдалеке показался остров, к которому и направил свой корабль Берси. У нас почти закончилась питьевая вода и появление этого островка было вполне своевременным.

Когда корабль пристал к берегу, решено было остаться переночевать эту ночь на земле. Небо не предвещало изменений погоды в худшую сторону и ладью оставили у берега, закрепив на тросы.

Пока я возилась с ужином, дружинники исследовали берег. Совсем скоро им удалось найти питьевую воду и пока варилось мясо, мужчины наполнили опустевшие бочки водой, а Харек вывел из трюма по сходням наших лошадей, чтобы они отдохнули от долгого плаванья.

Когда мужчины во главе с Берси собрались у костров, я раздала всем деревянные тарелки, наполненные кашей с мясом, а сама села в отдалении и наблюдала за гуляющими у кромки моря лошадьми.

Над водой медленно опускался закат. Его золотые блики играли на водной ряби, а небо у самого горизонта переливалось алым от нежного розового, до темно бардового у самой воды.

Я вспомнила свою прежнюю жизнь и деда Баташа. Что он там делает, как живет без меня? Жаль, никто не мог дать мне на это ответ. Возможно, я когда-нибудь смогу вернутся домой, но через сколько лет - это будет и будет ли? Дождется ли меня дедушка?

- О чем мечтаешь? - раздался рядом чужой голос.

Я оторвалась от лицезрения горящего моря и посмотрела на подошедшего ко мне мужчину. Йорген!

- Ни о чем, - ответила я, - Просто любуюсь закатом!

Мужчина перевел взгляд на линию горизонта и улыбнулся. Взглянув на него, я почувствовала, как мое сердце пропустило удар. Йорген стоял ко мне в пол оборота и сейчас как никогда раньше напомнил мне княжича. Я встряхнула головой, пытаясь прогнать нахлынувшее воспоминание, когда мужчина посмотрел на меня, все еще улыбаясь.

- Что связывает тебя и Харека? - спросил он прямо. Я видела по его пытливому взгляду, что его действительно интересовал мой ответ, и он ждал его, но что я могла сказать? Кем был для меня Харек? Другом или кем-то большим? Мужчина, который столько раз помогал мне, поддерживал и относился так, как никто другой до него, за исключением только деда Баташа, кем он был для меня? Я и сама не знала ответа, потому промолчала и Йорген не стал настаивать на моем ответе, видимо сделав свои собственные выводы. А я оглянулась назад, туда, где среди воинов Берси сидел и Харек и увидела, что он смотрит в нашу с Йоргеном сторону. Что-то заставило меня подняться с камня и поспешно отойти от моего собеседника, но к моему удивлению, воин пошел следом.

- Значит, вы не пара, - сказал он, поравнявшись со мной, - Я так и подумал. За все это время ни ты ни Харек даже не прикоснулись друг к другу!

Я остановилась и посмотрела на мужчину.

- Да, мы не пара, - сказала я, - И что это меняет?

- Не пара и скорее всего не любовники, - проговорил Йорген, глядя мне прямо в глаза, - И это многое меняет.

Я пожала плечами и отправилась собирать тарелки у мужчин, а Йорген остался стоять и смотреть мне вслед, а я радовалась тому, что он не увязался за мной. Едва я поравнялась с Хареком, как тот встал и протягивая мне пустую тарелку спросил, не надоедает ли мне Йорген.

- Нет, - я покачала головой и улыбнулась ему, но Харек словно потемнел лицом.

- Что с тобой? - спросила я тихо.

- Ничего, - он отвернулся.

- Ничего, - повторила я тихо и помедлив какую-то секунду, пошла собирать остальную посуду. Я не удивилась, когда Йорген вызвался помочь мне донести грязные тарелки до ручья, и хотела было отказаться, но кажется он уже для себя все решил, потому что поднял мой груз и прихватив факел, чтобы освещать наш путь, поспешил вперед, не оставив мне иного выхода, как пойти следом.

Когда мы оказались на месте мужчина поставил на землю посуду, закрепил факел в глине и привалившись спиной к дереву, стал наблюдать за моей работой. Я опустилась на колени, опасаясь поворачиваться к нему спиной, и если Йорген это заметил, то не подал виду. Его взгляд прожигал мне спину, хотелось обернутся и сказать ему, чтобы он уходил. При всей своей схожести с Желаном, он все же им не являлся, и я это вполне осознавала. И хотя я все еще вспоминала княжича, мое сердце стало спокойнее воспринимать эти воспоминания. Что-то во мне менялось и это радовало меня. Кажется, моя любовь истончилась и теперь от нее осталась только тень, легкой и приятное воспоминание. Промывая очередную тарелку я думала о том, что стоит оставить в памяти только хорошее, что было между мной и молодым князем.

- Ты снова о чем-то задумалась? - спросил меня Йорген.

- Ты это понял по моей спине? - уточнила я.

Мужчина рассмеялся.

- Почти! - ответил он сквозь смех.

Я поставила последнюю тарелку, взглянула на высокую горку из чистой посуды и встала, оправив подол платья. Йорген шагнул ко мне, но вместо того, чтобы взять тарелки, внезапно обхватил меня руками и притянул к себе.

- Думаю, я не ошибся, решив, что нравлюсь тебе! - произнес он, глядя в мое лицо.

Я рванулась в его руках, но мужчина только крепче прижал меня к себе.

- Я ведь нравлюсь тебе, не так ли? - прошептали мне в ухо его горячие губы.

- С чего ты взял? - я ухитрилась высвободить руки и уперлась ими в широкую мужскую грудь.

- Я видел, как ты на меня смотрела, - ответил он.

Я вздохнула и стараясь быть спокойной, снова заговорила, придав голосу ледяных ноток.

- Да, смотрела, но только потому, что ты мне напомнил одного человека.

- Ты его любила?

Образ Желана встал перед глазами. Любила ли я его? Наверное, да, пока он не предал меня, променяв на деньги и власть, а после отказавшись даже прийти, когда я сидела в сарае, ожидая казни. Но и тогда я его все еще любила, а потом что-то изменилось и от чувства осталась только светлая грусть.

- Почему ты не отвечаешь? - спросил он.

- Не хочу и отпусти меня, - я с силой толкнула ладонями в твердую грудь дружинника.

- Отпущу, если поцелуешь! - шутливо ответил Йорген.

Я нахмурилась.

- Даже не думай, - сказала я.

- Я уверен, тебе понравится, - прошептал он и прижался своими губами к моим губам.

Я не знаю, почему позволила ему себя поцеловать, но не оттолкнула его. Наверное, я хотела понять, буде ли поцелуй другого мужчины таким же сладким, как поцелуи Желана... Оказалось, да. Надо отдать должное Йоргену, целовался от преотлично и мне не было противно, даже немного приятно, но не более того. Тело не отозвалось, чувства не всколыхнулись, сердце продолжало биться ровно и спокойно, словно и не было никакого поцелуя.

Когда рядом хрустнула ветка я удивленно посмотрела в сторону, откуда раздался звук и успела увидеть темную фигуру, спешащую прочь. Йорген отпустил меня. Он выглядел довольным, а я смотрела во след мужчине, что почти бежал от того, чему оказался невольным свидетелем.

- Харек! - раздался в голове громкий крик, но губы так и остались сомкнутыми. Я бы узнала его из тысячи силуэтов. Он был здесь и видел, как я целовалась с Йоргеном, точнее, как я позволила этому мужчине поцеловать себя.

Йорген поднял посуду и теперь стоял, глядя на меня в ожидании.

- Что-то ты выглядишь взволнованной! - улыбнулся он, - Неужели тебе понравилось?

Я качнула головой, вдруг остро осознав, что произошедшее было моей ошибкой. Кажется, я обидела Харека, или он просто ушел, чтобы не мешать? Возможно, я преувеличиваю и ему все равно? Ведь этот северянин никогда не делал мне даже намека, что я интересна ему, как женщина. Возможно я все себе сама напридумывала, и его интерес и свою привязанность.

- Пойдем, - произнесла я и шагнула вперед, прихватив факел.

Когда мы вернулись обратно на берег, Йорген отнес посуду на ладью, а я стала высматривать Харека, среди сидевших у костров мужчин. Даже не знаю, как получилось, но я увидела его почти сразу же, но подойти так и не решилась.

Я ушла спать на корабль, не рискнув спать среди мужчин. Проводивший меня взглядом Берси, кажется оценил мое решение. Устраиваясь на палубе на теплом одеяла, я заложив руки за голову долго любовалась на звезды, пока не уснула. Странным образом в эту ночь меня не мучали разные мысли, я не вспоминала о своем прошлом и вопреки ожиданиям, Желан не пришел ко мне во сне, как делал это почти каждую ночь с того самого дня, как я покинула родной город. Сегодняшний сон был крепким и долгим и по утру я проснулась на удивление бодрой.

Йорген оказался настойчив. Его ухаживания продолжились и на корабле. Когда мы отправились в дальнейший путь, мужчина дал мне понять, что намеревается добиться моей благосклонности, но на все его попытки сблизится я отшучивалась, а наши разговоры сводила на нет, что, впрочем, его совсем не останавливало и даже напротив, только подхлестывало интерес.

Харек следил за мной издалека, но с той самой ночи даже не подошел ко мне, едва кивнул, здороваясь. Мне было немного обидно, и я решила сама подойти к нему. На корабле, даже таком большом, как ладья Берки, невозможно было уединится, но я взяла Харека за руку и потянула за собой на корму, где стояли в два рядя бочки с питьевой водой.

- Что происходит? - спросила я, - Ты избегаешь меня?

Северянин только улыбнулся.

- Разве здесь это возможно? - спросил он.

- Ты вчера видел меня и Йоргена? - продолжила я.

- Это не мое дело? - лицо мужчины словно окаменело, - Это ты хочешь сказать? Я ведь понимаю, чем тебя привлек Йорген.

- Да, - кивнула я, соглашаясь, - Йорген очень похож на Желана, только я ведь понимаю, что это не он и одного внешнего сходства мало...

- Мало для чего? - голос Харека стал сухим и хотя говорил он почти шепотом, мне показалось, что нас слышно даже на носу корабля, - Я думал, ты действительно пытаешься забыть княжича, да вот только вижу, что ошибся.

Он отвернулся и прошел мимо меня, а закусив губу отвела глаза, чтобы не смотреть на него даже краем глаза. Внутри меня все сжалось в тугой комок. Я чувствовала, что Харек отдаляется и мне не хотелось этого, после всего, что мы пережили вместе, я не могла потерять такого друга. Надо было что-то предпринимать и, наверное, как-то перестать общаться с Йоргеном, раз это так расстраивает Харека, но как назло мой новый ухажер продолжал обхаживать меня и сбежать от него я не могла. Да и куда денешься с палубы корабля, если вокруг только море. Мне оставалось только ждать того дня, когда мы наконец-то прибудем на родину северянина, где наконец сможем проститься с Берси и его дружиной. Я даже молила богов об избавлении от Йоргена, который казался мне уже не привлекательным, а скорее назойливым.

По ночам я теперь спала одна. Харек больше не расстилал за моей спиной одеяла и не ложился рядом, обнимая и давая ощущение защищенности. А днем, глядя на нас с Йоргеном он только сжимал челюсти и зло поблескивал глазами, но не вмешивался, когда другой садился рядом со мной, чтобы вместе позавтракать или пообедать.

- А твой друг ревнует, - как-то сказал мне Йорген, когда мы в очередной раз сидели рядом по его инициативе и ели вяленое мясо.

- Что? - я едва не поперхнулась куском лепешки.

- А ты разве сама не видишь? - спросил меня воин и рассмеялся, - Если бы его глаза могли убивать, я бы тут с тобой сейчас не разговаривал. Кто бы подумал, что он способен на чувства, а казался таким сдержанным...

Я подняла взгляд и устремила его на Харека, сидевшего в стороне. Его глаза и правда метали молнии и все, как оказалось из-за того, что Йорген ухитрился незаметно положить свою лапу на мое колено, да так, что я, задумавшись, даже не почувствовала это через ткань платья. Я тот час же стряхнула руку наглеца, но он отреагировал на мой жест своей привычной улыбкой, с ямочками, как у Желана. Только вот теперь эта улыбка начала вызывать во мне стойкое чувство неприязни. Я в эту минуту как никогда сильно захотела оказаться как можно дальше отсюда.

Давно уже Милава не была счастлива, как в тот день, когда узнала, что скоро станет матерью. Она снова сияла, на красивом лице появилась улыбка, яркая, как в самый первый день ее знакомства с Желаном. Молодая женщина была уверена, что эта новость окажется приятной для ее мужа и вернет его в семейное гнездо. Она едва дождалась вечера, когда княжич вернулся из дозора вместе со своими дружинниками. Выглянув в окно она увидела его въезжающим в ворота, а следом и остальных воинов.

Молодой князь спешился. Конь под ним было взбрыкнул, но короткий и очень чувствительный удар плетью успокоил жеребца, а Милава только подивилась жестокости, не свойственной тому Желану, за которого она выходила замуж. Но решив не обращать на это внимания, княжна бросилась к зеркалу, окинув взглядом уложенные косы и румяное, счастливое лицо и не сдержавшись встала в профиль, поглядела на свое отражение в зеркале, приложив ладони к еще совсем плоскому животу. Женщине не верилось, что там, внутри нее живет их с Желаном продолжение, сын или дочка!

- Он обрадуется, - сказала она отражению, - И у нас все будет по-прежнему! - она еще раз улыбнулась сама себе и выскочила из комнаты, почти слетев с лестницы и на пороге увидела княжича, входящего в дом.

Желан казался недовольным. Он держал хлыст в правой руке и нервно постукивая им по колену, переступил порог родного дома, когда на шею ему бросилась его жена.

- Я так рада, что ты вернулся, - защебетала она и муж едва взглянул на нее, как тут же понял, случилось что-то хорошее. Точнее, он надеялся, что произошло действительно что-то хорошее, что возможно вернет хоть на мгновение счастье в его душу. Но новость, рассказанная Милавой повергла его в ужас.

- Ребенок? - переспросил он.

Милава радостно закивала. За ее спиной появился князь Буревой, вышедший с кухни. Он услышал последние слова невестки и широко заулыбавшись, поспешил к молодым супругам.

- Вот это новость! - почти прокричал он, - У меня будет внук! - и не постеснявшись смачно поцеловал покрасневшую Милаву и только ее муж стал еще мрачнее, чем прежде. Заметив состояние Желана, молодая княжна нахмурилась и хотела было что-то спросить, как княжич схватил ее за руку и потащил за собой наверх, мимо удивленного Буревоя.

Милава готова была расплакаться, когда они вошли в ее комнату, и муж усадив ее на постель, смерил женщину тяжелым взглядом, в котором совсем не было радости. Да и сама Милава больше не испытывала ее и чувствовала себя так, словно сделала какую-то подлость по отношению к мужу.

- Сегодня же ты соберешь свои вещи и отправишься к отцу погостить! - заявил он, - Скажешь, что соскучилась, а я занят, вот ты и решила развеяться.

Милава нахмурила брови.

- Да что ты такое говоришь? Я никуда не поеду! - запротестовала она, но стоило только мужу бросить на нее свирепый взгляд, как женщина замолчала.

- Поедешь и останешься там до рождения ребенка. Я не знаю, как ты объяснишь это отцу, но уж постарайся...

Губы княжны задрожали.

- Ты бросаешь меня? - спросила она, почти плача.

- Не мели ерунды! - отрезал он.

Милава почувствовала, как первая слеза проделала дорожку на ее щеке. За ней поспешила другая...

- Ты отказываешься от нас? - спросила она.

Желан повернул к ней лицо. Выражение его очень не понравилось княжне.

- Так надо, пойми, - выдохнул он и внезапно опустившись перед женой на колени, обхватил ее руками, прижался лицом к животу. Та его сущность, что называлась Хейд тот час почувствовала новую жизнь, зародившуюся в женском лоне, чудовище знало, каким вкусным бывает подобный деликатес и десны княжича зачесались от нестерпимого желания. Он отпрянул от Милавы и вскочив на ноги подошел к двери.

- Завтра ты уедешь, - сказал он не оборачиваясь и вышел.

Милава долго еще смотрела на закрытую дверь, а потом упала на подушки, уткнувшись в них лицом и заплакала.

Желан ненавидел ночь, потому что именно тогда жажда становилась совсем невыносимой, а если еще на небе светилась полная луна, то превращения избежать было невозможно.

В эту ночь было полнолуние, и княжич еще с закатом покинул дом, опасаясь что в образе Хейд не удержится от соблазна попробовать свою собственную жену, которая теперь носила его дитя.

- Вкусное дитя! - промелькнула страшная мысль в его голове, и княжич застонал, схватившись руками за голову.

Ему становилось все труднее оставаться человеком. Лошади очень хорошо стали чувствовать в нем нечисть с того самого момента, как он впервые убили ему приходилось заставлять их носить его на своей спине. И пусть его первой жертвой стал олень, пойманный в лесу, на вкус крови опьянил существо, что жило в нем и теперь Хейд требовал все больше и больше и почти каждую ночь Желану приходилось уходить тайком в лес на охоту, а возвращаясь перед рассветом он падал на постель, порой даже не раздеваясь, сытый и полный сил, но при этом несчастный и сломленный.

- Это мне расплата за грехи матери и за то, что отказался от Метелицы, - иногда думал он, лежа без сна и глядя на зарождающийся на востоке восход. Метелица! Иногда он думал, где теперь находится девушка. Желан многое бы отдал, чтобы все повернуть вспять. Он до сих пор не мог понять, как ему могла понравился Милава, эта скучная кроткая княжна, но начинал подозревать, что без козней матери дело не обошлось. В сравнении с Метелицей княжеская дочь проигрывала и Желан пытался ее полюбить, или хотя бы заставить себя почувствовать ту привязанность, что была между ними до смерти Светолики, но не получалось.

Ему теперь почти не был нужен сон. Все давала кровь убитых им существ. Он стал заметно сильнее и быстрее. Его чувства обострились до предела, а что случилось бы питайся он правильно, как это делала его мать? Желан чувствовал потребность в человеческой крови, но пока еще мог сдерживаться и проходить мимо домов в городе, довольствуясь тем, что мог дать ему лес. Домашний скот он тоже не трогал...пока.

Это было трудно. Княжич поверить не мог, что Светолика столько прожила с таким проклятьем, да вот только ей это кажется, даже нравилось.

Желан застыл на лесной опушке. Посмотрел в сторону, откуда раздался едва различимый шум и прыгнул вперед скачком, словно дикий кот. Он превращался не так быстро, как его мать и обращение было болезненным, но когда впереди появился силуэт молодого лося, княжич уже стал полностью чудовищем. Он посмотрел на животное золотыми глазами и тихо подкравшись, прыгнул из-за укрытия.

Лось успел только закричать. Так, как кричат испуганные животные, пока крик не стих, превратившись в жуткое чавканье Хейд.

 

Глава 12.

Шторм грянул так неожиданно, что никто и не ожидал. Сильный ветер налетевший словно из неоткуда в считаные минуты затянул небо и день превратился в ночь. Снасти застонали, засвистели от очередного порыва, мужчины разделились на две команды - одна села на весла, вторая занялась надутым до упора парусом, грозившим вот-вот порваться. Я помню, как Харек велел мне спуститься в трюм, а сам поспешил на помощь, присоединившись в гребцам, а я в удивлении и страхе наблюдала за меняющимся морем. И откуда только взялись эти волны, думала я, глядя на приближающуюся огромную волну.

Оторванная снасть хлестанула воздух, ударила с силой одного из воинов по спине, разорвав одежду и оставив на коже глубокую кровавую полосу. Я отшатнулась и схватилась за мачту, показавшуюся мне единственным устойчивым местом на ладье. В тот же самый момент корабль поймал волну и поднялся на ее гребень. Мелкий дождь посыпался с неба, холодные капли кололи лицо иголками, ветер швырял их в стороны, словно кто-то огромный разбрасывал горсти песка. Я зажмурилась, увидев куда падает наш корабль с высоты. Мне показалось, что еще мгновение и ладья, рухнув с такой высоты рассыплется на щепки, но к моему удивлению, судно снова вынырнуло из волн, только теперь все на палубе были мокрыми с ног до головы. Представив себе, что там творится внизу в трюме с бедными лошадьми, я только покачала головой, по-прежнему прижимаясь к мачте. Дождь из мелкого превратился в проливной и уже через пару минут я дрожала от холода и ветра.

- Что ты тут делаешь? - спросил меня кто-то. Я повернула голову, мокрые волосы прилипли к лицу, мешая обзору. Руки, сжавшие мое плечо, казались горячими, или это просто я сама была ледяной.

- Я же сказал тебе спуститься вниз, здесь опасно! - голос Харека прозвучал совсем близко. Мужчина склонился ко мне, и очередная волна ударив корабль в борт толкнула его прямо на меня.

- Но я боюсь! - призналась я, перекрикивая ветер и волны. Я и правда насмерть вцепилась в дерево мачты, боясь, что меня унесет в море очередной волной, перелившейся через борт. Мимо нас пробежал кто-то из воинов Берси, я увидела, как мужчина поскользнулся на скользкой палубе и упал. Очередной огромной волной, накренившей ладью, его смыло за борт и меня всю затрясло от ужаса. Оказаться сейчас в море было смерти подобно, и я теперь поняла, почему Харек так настойчиво хочет, чтобы я спустилась в трюм.

- Отпусти мачту, я помогу тебе добраться до люка, - закричал Харек, но мои пальцы только сильнее вцепились в дерево. Умом я понимала правоту северянина, а вот инстинкты были против.

Харек стал разжимать мои закоченевшие пальцы, когда очередная волна накрыла судно, а затем подбросила вверх. Мы снова были на самом гребне и вновь, спустя минуту неслись вниз. Я отчего-то сама разжала руки и теперь вцепилась ими в Харека. Ладья ударилась о воду и нас швырнуло в воздух. Я помню, что упала прямо на грудь мужчины, и мы вместе заскользили к правому борту. Судно накренилось под прямым углом, грозя опрокинутся, но каким-то чудом Хареку удалось удержаться и спасти меня от неминуемого падения в воду.

Когда ладья с шумом выровнялась, северянин поспешно вскочил на ноги и потянул меня за собой, а затем просто впихнул в трюм.

По лесенке вниз я не спустилась, а слетела, рухнув на деревянное дно и едва успев выставить перед собой руки. Над моей головой хлопнула крышка люка и я села, оказавшись в темноте, заполненной испуганной возней лошадей. Когда корабль снова лег на бок, я проехала вниз, вместе с многочисленными тюками и рулонами тканей. Придавленная к борту я едва смогла пошевелится и выбралась только когда ладья встала ровно на воде. Разглядев в темноте очертания перегородки, отделявшей временный загон с лошадьми от товарного, я поспешила к ней, чтобы ухватится по крепче. Желания кататься по полу вместе в товарами Берси у меня не было. Почувствовав присутствие человека, лошади протяжно заржали. Они были испуганы, но я не могла сейчас подойти к ним, чтобы успокоить. От одной только мысли, что одна из них сможет упасть на меня, по спине пробежал неприятный холодок, и я села на дно трюма, железной хваткой вцепившись в перегородку и молясь о том, чтобы шторм поскорее закончился.Но корабль еще долго подбрасывало на волнах с такой силой, что каждый раз я боялась, что судно пойдёт ко дну перевернувшись, но видимо Боги услышали мои молитвы, потому что через час качка заметно стала слабее и скоро от шторма осталось лишь одно воспоминание. Налетевший внезапно, он также неожиданно ушел в сторону, оставив растерзанный корабль и измученную команду.

Когда сверху послушался шум открываемого люка, я оторвалась перегородки и встав на ноги подошла к лесенке. Харек поманил меня рукой и помог выбраться из трюма. Я неловко поскользнулась на последней ступеньке и вцепилась в подол его мокрой туники.

- Осторожнее, - сказал мужчина и вытянул меня на палубу.

Я кивнула, глядя в его уставшее лицо. Кажется, я впервые видела его с распущенными волосами. Даже его именитые косицы растрепались, но выглядел он при этом все же недурно, даже в таком помятом состоянии.

- Спасибо, - зачем-то сказала я. Харек посмотрел на меня. Что-то в его взгляде изменилось, на короткую долю секунды мне показалось, что сейчас он скажет или сделает что-то, что полностью изменит наши отношения. Мое сердце сжалось в предвкушении, но он только поднял руку и погладил мои волосы, выбившиеся из косы, такие же мокрые, как и его собственные, а затем разжал руки и отпустил меня.

Небо над моей головой было таким синим и чистым, словно совсем и не было этого шторма, унесшего жизни четырех мужчин с корабля и лишившего судно прежней устойчивости. Солнце светило как ни в чем не бывало, пролетевшая низко чайка прокричала свое хриплое приветствие и покружив над палубой, улетела прочь. Буря прошла дальше, оставив наше судно качаться беспомощно на волнах. Берси выглядел очень недовольным и ворчал что-то про неудачу и о том, что стоит проверить, в каком состоянии находится его груз, а гребцы наваливаясь на весла направляли ладью в сторону показавшегося вдали острова. Я стояла на палубе, всматриваясь в еще бледные очертания земли, медленно, но верно приближавшейся. Вот уже проступил более четко высокий берег с белой линией прибоя и желтая полоса песчаной отмели. Остров оказался намного большим, чем я думала.

Обернувшись назад, я увидела, как дружинники ходят по палубе. Кто-то пытался приладить обратно сорванные снасти, кто-то разматывал парус, чтобы проверить его на повреждение. Я разглядела Йоргена, сидевшего на скамье среди гребцов. Мужчина словно почувствовав мой взгляд, обернулся назад и увидев меня с улыбкой подмигнул и с прежней силой налег на весло. Я поспешно отвернулась и нашла взглядом Харека, тот помогал воину по имени Габ с канатами, удерживающими когда-то парус и теперь безнадежно разорванными ветром. Мужчины сматывали обрывки и готовили им замену. Харек казался задумчивым, и я не спешила подходить к нему, не желая отрывать от работы.

Но вот ладья подошла к земле и застыла на отдалении, пока Берси стоя на носу, просматривал берег на наличие подводных скал, затем он махнул рукой и мужчины снова ударили веслами по воде.

- Плохой день, - бормотал себе под нос Берси, - Плохой берег! - он резко выкинул руку влево, и кормчий дал сигнал повернуть.

Я села на одну из уцелевших бочек и вытянув ноги следила за тем, как мы медленно, но верно приближались к берегу.Берси знал свое дело и все подводные камни, опасные для днища корабля, мы успешно миновали.

Едва нос ладьи уткнулся в песчаный берег, как дружинники поспешно побросали весла. Через переброшенные сходни Харек вывел перепуганных лошадей. Остальные ждали на берегу, пока двое из дружины не закрепят на носу корабля длинные веревки, с помощью которых потом на сам берег и был вытянут корабль.

Я занялась приготовлением ужина, чтобы чем-то занять себя, пока мужчины осматривают судно на предмет повреждения и судя по удрученному виду Берси нам придется задержаться на острове, пока не смогут снова вернуть ладье ее прежнюю устойчивость на воде.

Поужинали еще засветло. Я отправилась в глубь острова, чтобы найти питьевую воду, а мужчины поспешно стали заниматься восстановлением своего корабля. Никому не хотелось задерживаться надолго на этом острове, всех ждали дома семьи и любимые.

Уже позже, сидя и огня, я смотрела на укладывающихся мужчин. Несколько костров, разожжённых на берегу, давали достаточно света, чтобы можно было разглядеть из уставшие лица. Я заметила и Йоргена, но когда мужчина увидел меня и направился в мою сторону, только тяжело вздохнула и быстро поднявшись с насиженного места поспешил прочь от своего навязчивого поклонника. Но воин бысро меня нагнав, поймал за руку, заставив остановиться.

- Пойдем прогуляемся перед сном, - сказал он как ни в чем не бывало, будто и не заметил моей попытки избежать с ним встречи.

Я выдернула было руку, но Йорген снова поймал ее в плен.

- Только прогулка и ничего больше, обещаю, - сказал он и подтянул меня к себе, - Я буду вести себя прилично.

- Мне кажется, ты не умеешь так, - буркнула я еле слышно себе под нос и сделала очередную попытку освободится, когда увидела Харека, спешащего в наше сторону. Йорген тоже заметил его и только ухмыльнулся.

Харек приблизился. Бросил взгляд на наши соединенные руки и произнес:

- Мне кажется, что она не хочет идти с тобой!

Йорген широко улыбнулся.

- Хочет, но стесняется, - пошутил он, но мою руку отпустил.

- Не хочу, - сказала я и посмотрела на Харека с благодарностью. Избавление от навязчивого поклонника меня радовало.

- Пойдем, - произнесла я, - Я устала и хочу спать.

Он посмотрел на меня с удивлением, а потом кивнул, но едва мы отошли на достаточное расстояние от Йоргена, он резко остановился.

- Иди спать, я прослежу, чтобы Йорген тебе не докучал.

Я поежилась от холода в его словах. Рука выскользнула из его надежной теплой ладони и мне отчего-то стало не по себе. Подняв глаза, я потянулась к Хареку.

- Я бы хотела спать сегодня с тобой, как прежде, - зачем-то ляпнула я и тут же ужаснулась сказанному и поспешно добавила, - Только сегодня. Мне просто что-то не по себе весь день и еще этот шторм... - Я думала, что мужчина станет отговаривать меня ли наоборот обрадуется. Я хотела хоть какой-то эмоции от него, но Харек только спокойно кивнул.

- Хорошо. Ляжем рядом, - и пошел вперед.

Я ждала его сидя на одеяле у костра, выбрав тот, что находился с самого края и где кроме нас спал только еще один воин из дружины Берси. Харек пришел и молча расстелил свое одеяло возле моего при этом стараясь не смотреть на меня, а я напротив во все глаза пялилась на него, вспоминая слова Йоргена о ревности этого непонятного мужчины. Сейчас весь его вид выражал недовольство тем, что ему придется спать рядом со мной, но он только молчал, сжав губы в тонкую полоску.

- Харек! - позвала я, ложась на одеяло.

- Что? - в голосе нотки раздражения.

- Мы скоро прибудем на твою родину? - поинтересовавшись я легла на бок, лицом к северянину. Он повернул голову в мою сторону.

- Почему ты спрашиваешь?

Я подложила под голову ладонь, глядя на Харека.

- Просто интересно. Мы уже так долго плывем и все никак не прибудем туда... - я понимала, что говорю все это больше для того, чтобы немного пообщаться с Хареком и завязать хоть какой-то разговор. В последнее время мы стали заметно отдалятся и то, что раньше делало нас единым, словно уходило, ускользало, как речной песок между пальцев. А я понимала, что не хочу терять этого мужчину. Если предательство Желана я смогла пережить, то потери Харека просто не вынесу. Дело даже было не в том, что он остался единственным звеном, связывающим меня с моей прошлой жизнью, нет, за все время, пока мы бил вместе, он стал для меня чем-то большим чем друг или брат. Я подняла глаза на мужчину.Харек как-то странно посмотрел на меня, затем резко придвинулся и тихо спросил:

- Почему ты позволила Йоргену себя поцеловать? - его лицо оказалось слишком близко и мне отчего-то стало жарко.

- Он не спрашивал у меня разрешения, - ответила я.

- Да? - бровь мужчины изогнулась в иронии, - Мне показалось, что ты была не против, - как-то зло бросил он и я резко села на одеяле.

- Тебе показалось, - прорычала я, - Не стоило так быстро убегать и сам бы увидел, как я оттолкнула Йоргена, - я отвернулась к огню, обхватив руками колени, отчего-то разозлившись. Но тут руки Харека легли на мои плечи, он чуть сжал их, подтянул меня спиной к себе. Я зло стиснула зубы и повела плечами, но отстранятся не спешила.. А что-то внутри вдруг захотело, чтобы мужчина, сидящий рядом со мной проявил инициативу. Я хотела, чтобы он поцеловал меня. Именно он, не Желан, ни Йорген, никто другой, именно он и осознание этого поразило меня. Как и когда я так переменила свое отношение к Хареку? Когда он начал нравится мне и почему я упустила это из виду?

Руки северянина сжимали мои плечи, затем плавно спустились ниже, переместились на талию, и я почувствовала, как задрожали его пальцы, и сама вздрогнула вместе с ним. Тепло разлилось по всему телу от одного только его прикосновения. Я задержала дыхание, но Харек только положил меня на одеяло и укрыв вторым сверху, поцеловал мои волосы, задержав свои губы на моей коже чуть дольше, чем этого требовал подобный поцелуй.

- Харек! - я не узнала своего голоса. Какой-то хрип и в горле моментально пересохло, а северянин лег рядом и притянув меня к себе прижал к своему телу.

- Молчи и спи, - хрипло выдохнул он и уткнулся лицом в мои волосы. А не смогла скрыть разочарованного стона. Харек сразу же убрал свою руку, очевидно решив, что каким-то непостижимым образом причинил мне боль.

- Спи, Метелица! - прошептал он.

Я вздохнула и послушалась.

Прошла неделя с того дня, как Милава уехала к отцу и Желан сидя в опустевшей комнате своей жены смотрел на окно, думая о том, сможешь ли он еще когда-нибудь увидеть Милаву и своего ребенка? А точнее, будет ли он в состоянии увидеть их?

Зверь внутри молодого князя набирал силу. Желану становилось трудно сдерживать его и почти невозможно. Прошлой ночью княжич охотясь в лесу заметил путников, остановившихся на привал у маленького озера. Хейд чувствовал только запах крови - один из путников был молодой девушкой и пах очень аппетитно, а вот второй, скорее всего мужчина, пах как-то странно, по-особенному и подозрительно знакомо. Но Желан быстро забыл обо всем, когда услышал аромат жареного мяса. Его обоняние обострилось, направленное только на запахи еды, но он не понимал, чего хочет больше, съесть человека или зайчатины.

В два больших прыжка Хейд забрался на верхушку дерева и посмотрел вниз, туда, где грелись у костра две фигуры. Запахи было просто изумительные и Желан сглотнул слюну.

- Спустись и наконец попробуй то, что должен есть, - заговорила в его голосе его вторая сущность.

- Нет! - мысленно закричал княжич.

- Рано или поздно, ты это все же сделаешь! - ответил Хейд, - Это теперь в твоей крови. Люди - наша еда и этого не изменишь!

- Я не стану, - ответил он тихо сам себе, не заметив, что произнес это вслух и тут же подобрал кривые ноги, собираясь перепрыгнуть на другое дерево и поскорее уйти от озера и этих людей, как внезапно его привлек тихий вскрик, раздавшийся снизу и в ноздри ударил запах крови. Соленый, ароматный, такой зовущий и яркий, что сил противится не осталось и Желан спустился на несколько веток ниже.Его рот наполнился слюной, и княжич поспешно сглотнул и выглянул из вервей вниз. То, что он увидел, заставило его спрыгнуть вниз и показаться тем, кто находился под деревом.

Желан застыл, глядя как такое же существо, как и он сам пьет кровь из руки молодой, еще совсем юной девочки. Существо крепко держало свою жертву, которая, впрочем, и не сильно сопротивлялась и только ее расширенные от ужаса глаза вращались по сторонам. Желан приблизился, глухо зарычал, и колдун оторвался от девочки, отпустил ее так резко, что она упала на землю, но тут же встав на корточки, стала поспешно отползать в сторону. А чужак посмотрел на княжича точно такими же золотыми глазами. Он перевоплотился быстро и уже через несколько секунд вместо уродливого Хейд, перед Желаном стоял высокий статный мужчина.

- Прости меня, - он чуть склонил голову, рассматривая молодого князя, - Я не знал, что это чужая территория, иначе не посмел бы сюда зайти. У меня есть оправдание, я не почувствовал твоего запаха, - мужчина оглянулся на девочку и поманил ее пальцем. Та послушно поднялась на ноги и подошла.

- Угощайся, - предложил Хейд и девочка протянула к княжичу свою окровавленную руку. От запаха крови у Желана пошла кругом голова, он почувствовал желание вонзится в детскую плоть, но не там, где ее уже укусил другой, нет, Желан бы выбрал грудь. Кровь, стучавшая в сердце манила его больше...

Княжич сам не знал, как ему удалось сдержаться. Он остался стоять на месте, заставляя себя дышать ровно и внезапно осознал, что к нему возвращается его прежний облик. Он снова стал тем, кем был, молодым, красивым мужчиной.

- Значит, не хочешь? - спросил чужак и знаком велел девочке сесть у костра, а сам протянул руку Желану.

- Позволь мне провести ночь в твоих владениях, - сказал он, - А завтра, я обещаю, мы уйдем. Тем более ты сам видишь, мой ужин всегда со мной, - он рассмеялся и отнял руку, когда понял, что молодой мужчина, стоявший перед ним даже не думает ее пожимать.

- Но я не назвал свое имя, - добавил чужак и его губы растянулись в жутком оскале, - Меня зовут Гронв, - и он поклонился.

- Я Желан, - ответил княжич. Одна яркая мысль появилась в его сознании. Этот Гронв выглядел опытным. Было что-то такое в его взгляде, что несмотря на молодой вид, выдавало в мужчине старого колдуна. Скорее всего, он должен знать что-то о Хейд...а возможно и о том, как перестать быть этим чудовищем. Молодой князь выдавил улыбку и мимоходом взглянул на девочку, съежившуюся у костра. Теперь он догадался, почему запах мужчины показался ему таким странным и знакомым одновременно. Ведь он пах также, как и сам Желан - смертью и кровью.

- А мы можем поговорить? - спросил Желан и Гронв пристально посмотрев на молодого мужчину долгим пронизывающим взглядом кивнул и сделал приглашающий жест в сторону костра.

Девочка тут же вскочила на ноги и отошла на расстояние, то ли чтобы не мешать, то ли пугаясь еще одного монстра, подобного ее хозяину, но Желану сейчас было не до чувств маленькой девочки. Он хотел узнать, есть ли для него шанс вернутся к прежней жизни и какое-то острое предчувствие сказало княжичу, что Гронв сможет ему в этом помочь.

Желан не стал ходит вокруг да около и после нескольких ничего не значащих фраз решил спросить прямо:

- Я только недавно стал таким...

Гронв изогнул левую бровь, удивленно посмотрел на княжича.

- Таким? Так ты обращенный?

- Наверное, - согласился Желан, - Моя мать была Хейд, а я убил ее и сам стал таким!

Гронв улыбнулся, но улыбка не затронула его глаз, оставшихся холодными и пустыми.

- Твоя мать ничего тебе не говорила о нас?

- Никогда, - ответил Желан и коротко рассказал о произошедшем этому чужаку с таким странным северным именем, только забыв упомянуть о роли Метелицы во всей этой истории. Ему не хотелось вспоминать о ней, не теперь, пока он не является человеком. Он не давал себе надежду даже мечтать о ней и о том, что возможно у него есть шанс стать прежним, боясь сглазить. Возможно когда-нибудь потом...

- И что ты хочешь узнать от меня? - спросил Гронв.

- Мне интересно знать, могу ли я стать прежним! - Желан даже подался вперед, когда произнес эти слова, - Могу ли я снять это проклятье?

Гронв нахмурился.

- А чем тебя не устраивает подобная жизнь? - спросил он в некотором удивлении глядя на молодого Хейд, - Мы живём дольше людей, мы сильны и можем многое. А люди...они как животные в лесу, или те, что мы откармливаем в хлеву, чтобы потом заколоть. Ты хочешь снова стать пищей?

Желан стиснул зубы.

- Скажи мне просто, знаешь ли ты, есть возможность избавится от этой напасти или нет. Это все, что я хочу знать!

Гронв вытянул к огню руки, хотя ему точно не было холодно, но Хейд просто смотрел сквозь них на огонь и долго молчал, словно не решаясь ответить или просто не зная ответа. Желан начал терять терпение и почувствовал, что в нем снова просыпается чудовище.

- Хорошо, - голос Гронва зашипел, как вода, попавшая в раскаленное масло и Хейд поднял голову, взглянул на княжича, - Никогда не думал, что появится подобный тебе глупец, который захочет отказаться от такого дара!

- Проклятья, - подумал Желан горько.

- Чтобы снова стать человеком, тебе придется отправится на север, - сказал Гронв, - Ты же знаешь, что Хейд пришли именно с севера. Я расскажу тебе все, что знаю, а ты уже сам решай, стоит ли отказываться от подобного подарка судьбы.

- Я уже решил! - твердо произнес Желан. В его сердце вспыхнула надежда.

- Тогда слушай, - произнес Гронв и подбросил в огонь ветку. Алые искры взметнулись к небу, на миг скрыв Хейд от княжича, но его голос звучал как-никогда отчетливо. И Желан слушал впитывая, опасаясь пропустить хотя бы слово, даже вздох, который, возможно будет важным.

 

Глава 13.

На острове мы провели целых четыре дня и на рассвете пятого подлатанный корабль снова был спущен на воду, и я опять поднялась на его палубу, надеясь, что в следующий раз причалим уже к родным берегам Харека и наконец сможем попрощаться с нашими новыми знакомыми. Дни потекли унылые в своей будничности. Я приступила к выполнению своих обязанностей и уже мечтала расстаться с морем и подштанниками обитателей этого корабля. Но прошло еще две недели, прежде чем вдалеке показался новый берег. Я заметила, что при виде его Харек подошел к борту и стал смотреть, как ладья приближается к высоким скалам, вокруг которых кипело море. Я встала рядом с северянином, нерешительно взяла его за руку, и он вздрогнув обратил на меня свой взгляд.

- Мы приплыли? - спросила я тихо.

- Да, - он кивнул, только лицо его при этом не озарила радость от встречи с теми, кого он оставил так много лет назад. Я удивленно приподняла брови, вопросительно взглянула на мужчину. За нашей спиной Берси что-то кричал кормчему, предупреждая об очередном рифе, а я смотрела только на Харека, ожидая его слов, но мужчина молча смотрел на берег.

- Что-то не так? - спросила я, - Ты не рад вернутся?

- Почему же, - он покосился на меня и чуть сильнее сдал мою руку, - Только я уходил отсюда не совсем хорошо и не думаю, что мне сильно обрадуются.

Я промолчала, не торопясь сделать какие-либо выводы. Прибудем на место, там и разберемся, решила я для себя и прижалась плечом к руке Харека.

Еще несколько долгих минут и берег приблизился на столько близко, что я смогла разглядеть даже пристань на высоких сваях и несколько хижин у воды. Перевернутые лодки на берегу белели остовами, растянутые сети сушились на ветру, а несколько рыбаков копошились у одной из лодок, но заметив приближающуюся ладью, вышли к берегу. Берси велел вывесить на борт изнанкой щиты, чтобы показать, что его намерения мирные, но рыбаки кажется этого маневра не оценили, потому что один за другим скрылись из виду прежде чем судно подошло к пристани.

Один из людей Берси перемахнул на причал и закрепил брошенные ему швартовы, затем махнул рукой и на пристань перекинули сходни.Мы сошли на берег. Берси вопросительно посмотрел на Харека, словно чего-то ожидал от него, но северянин только пожал плечами. Я взглянула на возвышающиеся недалеко скалы. Пристань и длинный песчаный берег были окружены высокими утесами. Само место по форме напоминало подкову, и мы находились внутри этого полукруга.

- И что дальше? - вдруг спросил Берси, - Я надеялся, что мне здесь помогут подлатать корабль, - он посмотрел на Харека, - Сам понимаешь, после того ремонта, что мы поспешно провели на острове, еще одного шторма ладья не перенесет.

Харек кивнул.

- Хорошо. Иди за мной, только ты одни. Пусть твои люди пока останутся на берегу, - он перевел взгляд на меня, и я поспешно, пока он не произнес то, что видимо собирался, сказала:

- Я тоже пойду! - и решительно шагнула вперед, но тут же остановилась не зная пути. За домами казалось были только одни скалы, но Харек уверенно направился к ним. Я и Берси пошли следом. Дружина осталась на берегу.

Прямо за рыбацкими домами рос невысокий лес. Я увидела узкую тропинку, ведущую сквозь него, и вероятно именно по ней убежали рыбаки, завидев наш корабль. Харек шел так, словно часто проделывал этот путь и когда мы вышли к высоким скалам сразу же направился к едва заметному подъему, который трудно было заметить, не зная где он находится. Я поспешила следом.

Подъем оказался достаточно крутым и занял у нас несколько минут, но едва мы поднялись на вершину утеса, как моему взгляду открылось огромное поселение, с каменными домами, расположившееся на ровной местности, простиравшейся до самого горизонта, где поднимала свои белоснежные шапки горная гряда.

Харек посмотрел на меня, затем перевел взгляд на Берси, поднявшегося последним и указав рукой на поселение произнес:

- Добро пожаловать в Стонхельм.

Я заметила, что произнес он эти слова совсем не весело и его взгляд, когда он снова обратил его на меня, был не таким, какой должен быть у человека, вернувшегося домой спустя столь долгий срок расставания с близкими. Хотя, возможно, у него не было здесь близких, подумалось мне, и я с горечью поняла, что в принципе, никогда не интересовалась его жизнью, проведенной до нашей встречи. Не спрашивала, живы ли его родные, есть ли у него братья или сестры, как он рос, что любил, чем интересовался. Досадное упущение!

- Пойдемте, не будет терять времени, - произнес Харек и мы направились к высокому забору, окружавшему поместье. Едва мы сделали несколько шагов, как навстречу нам вышли вооруженные воины. Харек не сбавил шаг, а я спряталась ему за спину. Берси же только хмыкнул, глядя на подобное приветствие и спокойно шагал рядом с Хареком, плечо к плечу.

Когда между нами и чужой дружиной осталось несколько шагов, двое с арбалетами подняли свое оружие, вынуждая нас наконец остановится.

- Какие гостеприимные люди! - тихо произнес Берси, а Харек шагнул вперед, оставив нас стоять за его спиной.

- Стой! - крикнул один из воинов и поднял руку в предостерегающем жесте, - Остановись и назови свое имя, если же нет, то я прикажу стрелять...

- А ты совсем не изменился, Бёдвар, - сказал Харек с наигранным весельем в голосе, - Такой же дружелюбный, как и всегда.

Названный Бёдваром был довольно крупным и уже немолодым мужчиной с седой гривой волос. Он прищурил свои маленькие глаза, выглядывающие из-под кустистых бровей и внезапно нерешительно опустив руку шагнул к Хареку.

- Ты? - в голосе мужчины прозвучало сомнение.

Харек улыбнулся.

- А что, так сильно изменился? - спросил он.

Бёдвар в одно мгновение схватил Харека в свои медвежьи объятия и сжал так, что я испугалась, как бы он не сломал моего северянина, словно спичку, но когда он все же его отпустил, то на губах обоих мужчин была улыбка.

- Харек! - произнес Бёдвар, - Сколько зим уже мы не виделись! - он рассмеялся и только теперь посмотрел на нас с Берси, ожидавших на дороге.

- Это с тобой? - спросил Бёдвар и задержал взгляд на мне.

Харек кивнул.

- Тогда добро пожаловать, - и мужчина сделал своим людям знак, по которому все расслабленно опустили свое оружие. Я вздохнула свободнее. Берси кажется, было все равно.

- Ну, что застыли? - Бёдвар хлопнул Харека с силой по спине и толкнул через ворота. Северянин с улыбкой оглянулся на нас с Берси, позвал за собой.

- Ты, наверное, хочешь знать, как поживает твой отец? - спросил, как бы между прочим старый воин. Я шла за ними на расстоянии пары шагов, следом Берси, а люди Бёдвара замыкали шествие, что, признаю, немного меня волновало. Я решила отвлечься и осматриваясь вокруг, вслушивалась в разговор идущих впереди.. А Бёдвар тем временем продолжал, - Вальгард будет рад тебя видеть. Хотя он за все это время ни разу не упомянул при мне твое имя, я видел, что он уже жалеет о том, что сделал!

Я заинтересованно бросила все попытки рассмотреть огороды и дворики домов, мимо которых мы проходили и вся обратилась в слух.

- Как поживают Трюггви и Асвейг? Она не подарила больше моему отцу сыновей?

- Увы! - старый воин пожал плечами, - Кроме Трюггви детей больше не было, хотя, что скрывать, Вальгард очень надеялся, что Асвейг еще родит ему как минимум пару сыновей, да и от дочерей он бы тоже не отказался. Потому -то, думаю, твой отец будет рад тебя видеть.

Харек посмотрел на Бёдвара.

- Ты думаешь совсем не так, но спасибо за то, что пытаешься поддержать меня и всегда пытался!

Бёдвар отвел глаза. Я видела, что ему будто бы неловко. Харек поймал его на лжи, но лжи во благо. Пока я ничего еще не понимала во всем происходящем, но надеялась, что скоро все встанет на свои места.

Когда мы подошли к огромному каменному дому, Бёдвар отпустил своих людей, и мы все зашли в широкие деревянные двери, похожие больше на ворота, и оказались в полутемном помещении, освещенном только огнем светильников. На встречу вышла рабыня, поклонившись старому воину, девушка с интересом посмотрела на пришедших с ним гостей и отошла в сторону, пропуская нас вперед. Я бросила на нее короткий взгляд. Рабыня ответила мне таким же, не менее любопытным. Я усмехнулась. Девушка не казалась мне запуганной, как я раньше представляла себе рабов. Она была хорошо одета, тонкую шею обвивала нитка ярких бус, в ушах резные серьги из серебра.

- Кто твои друзья? - спросил Бёдвард, когда мы остановились перед очередной дверью которая, впрочем, уступала входным. Харек оглянулся на меня.

- Просто друзья, - сказал он и добавил еле слышно, почти шепотом, - Пока друзья...

Но я услышала и отчего-то зарделась, но никто этого уже не заметил. Бёдвар толкнул двери, и мы прошли в широкий зал с высоким потолком. Здесь было довольно светло, благодаря множеству окон, затянутых бычьим пузырем и нескольким светильникам, висящим на стенах.

Зал был пуст. Почти пуст. За исключением нескольких столов, что были расставлены в середине зала, да скамей, стоявших рядом, здесь не было более ничего. Стены украшены какими-то странными картинами, скорее всего вышивками, изображающими воинственных северян с оружием в руках. Я скользнула мимолетно по этим изображениям и во все глаза уставилась на мужчину, что стоял у центрального стола и при этом выглядел так величественно, что я сразу же поняла, что вижу перед собой хозяина этого поселения. Их сходство с Хареком было невозможно не заметить. Лицо незнакомца один в один повторяло черты моего северянина, только он был значительно старше и немного ниже ростом.Нетрудно было догадаться, что я вижу перед собой отца Харека.

- Все-таки вернулся, - сказал спокойно Вальгард. Как по мне, так слишком спокойно.

Он не видел своего старшего сына несколько лет и вот так реагирует на его возвращение! Я бросила взгляд на лицо Харека. Кажется, сын тоже не был в особом восторге от встречи с отцом. Сейчас это был не мой северянин, мужчина, который укладывал меня спать и целовал в лоб словно я была ребенком. Мужчина, который всегда относился ко мне с бережностью и... Я запнулась. Захотелось с силой хлопнуть себя по лбу. Конечно же, он всегда относился ко мне с любовью. Так, словно бы я была ему сестрой, или иначе?

- Я вижу, что ты не изменился, отец, - произнес Харек.

- Ты тоже, - последовал ответ, - Но все же я рад, что ты снова дома. Я приветствую тебя и твоих друзей, - Вальгард покосился на нас с Берси и добавил, - В своем доме. Располагайтесь и пользуйтесь всем, что вам понадобится. А сейчас я бы попросил, чтобы нас с сыном оставили наедине, - и мужчина выразительно посмотрел на Бёдвара. Тот поспешил вывести меня и Берси из зала и закрывая за нами двери, бросил странный взгляд на оставшихся там отца и сына.

Мне было любопытно, что скажет спустя долгие годы разлуки отец сыну. Возможно наедине он не будет таким суровым, как при нас. Не все мужчины умеют показывать свои чувства, и я все же надеялась, что Вальгард любит своего сына, но тогда оставался один вопрос - почему Харек покинул свой дом?

Бёдвар отвел нас на кухню, где передал с рук на руки одной из рабынь, приказав той устроить гостей как полагается и был таков. Берси запротестовал, заявив, что он не собирается оставаться в этом доме, если не решится вопрос с его ладьей, на что рабыня только пожала плечами, да и что она могла ему ответить. Надо было дождаться возвращения Харека и спросить у него.

- Я отведу вас в вашу комнату, - сказала одна из рабынь и вышла из кухни. Берси же решил дождаться Харека и вышел во двор, видимо чувствуя себя не по себе среди рабов. А я пошла следом за полной молодой девушкой по темному коридору. Когда нам на пути встретилась красивая еще молодая женщина, рабыня поспешила поклонится, а я застыла глядя на холодную красоту северной красавицы. Судя по ее одеянию и богатому поясу, на котором красовалась связка ключей, я сделала вывод, что передо мной сама хозяйка дома. Очевидно, вторая жена Вальгарда, если я конечно что-то понимала в жизни.

- Это еще кто? - спросила она, глядя на меня светлыми глазами, - Новая рабыня?

Девушка поспешно объяснила, что я гостья, на что хозяйка дома только хмыкнула и поспешила прочь, даже не удостоив меня своим вниманием и сказала лишь короткое - Разберемся и была такова.

- Это наша госпожа, Асвейг, жена вождя и мать его сына! - пояснила мне рабыня.

- Какого сына? - переспросила я, понимая, что речь идет скорее всего не о Хареке, который был немного младше женщины.

- Господина Трюггви! - ответила на мой вопрос девушка и жестом показала мне следовать за ней.

Дальше шли молча. Я думала о Хареке и его отце, об этой надменной женщине, что была его мачехой и о сводном брате по имени Трюггви, с которым мне видимо еще предстояло познакомится. Пребывание в Стонхельме стало казаться мне уже не таким радостным, как в моих мечтах. Кажется, Харек и сам уже не рад своему возвращению, отчего-то подумалось мне, когда я вспомнила взгляд, которым он одарил Вальгарда. Бёдвар и то больше походил на роль его отца, но не мне было судить о том, в чем я не разбиралась. Действительно, стоило подождать возвращения Харека и все узнать от него. Я поняла только одно - скажи мне Харек, что мы не останемся в этом поселении, я ни минуты бы не расстроилась по такому поводу.

Комната, которую открыла для меня рабыня, оказалась очень маленькой, но чистой и пустой. Кровать да стол с камином у стены - вот и все ее небогатое убранство, но мне большего и не надо. К тому же, я не знала, сколько мы с Хареком еще пробудем здесь, подумала я и внезапно улыбнулась своим мыслям. Я уже не в первый раз говорю на нас с северянином - мы.

- Госпожа что-то желает? - спросила девушка.

- Как твое имя? - спросила я рабыню и села на кровать. Она показалась мне жесткой, но в сравнении с палубой и одеялами у костра, наверное, можно было бы назвать ее чуть ли не периной.

- Тильда, госпожа! - последовал ответ.

- Спасибо, Тильда, но мне ничего не надо, - сказала я и едва за рабыней закрылась дверь, откинулась на подушки. Оставалось только дождаться Харека. Я надеялась, что он найдет меня после того, как поговорит с отцом, а пока можно было немного и отдохнуть.

Буревой смотрел на сборы сына и понимал, что не допустит того, чтобы Желан ушел. После смерти Светолики единственное, что у него теперь оставалось, был его сын, его наследник, продолжение его рода. И хотя Милава носила дитя княжича, Буревой не мог знать, родится ли у нее мальчик, а его собственный ребенок, пусть уже и достаточно взрослый, чтобы так называться, но от этого не менее любимый, собирался сделать величайшую ошибку в своей жизни.

- Я не отпущу тебя! - громко сказал князь, но Желан даже не повернул голову на его голос.

- Скажи, куда ты собрался и что на тебя нашло? Я просто не понимаю твоих действий и это сводит меня с ума! - князь устало сел на край застреленной кровати и опустил голову.

- Отец, так надо, - произнес молодой княжич и завязал тесьму на своей заплечной сумке.

Буревой вскинул голову. Желан стоял рядом с ним, смотрел так открыто и пристально, что князь невольно поймал себя на мысли, что понимает то, что сейчас ему говорит взгляд сына.

- Я так вижу, удерживать тебя бесполезно? - произнес он.

- Ты можешь попробовать, но я не советую тебе это делать, да и вечно приставлять ко мне стражу у тебя не получится, - спокойно ответил Желан, хотя все его мысли сейчас были совсем далеко. Они шагали рядом со странным мужчиной, что вселил в него надежду и веру в будущее.

- Скажи мне, - спросил прямо его отец, - Ты вернешься?

Желан пожал плечами.

- Я не знаю, - честно ответил он, - Я прошу тебя только об одном, - он закинул на плечо мешок, - позаботься о Милаве и нашем с ней ребенке. Я думаю, если это будет мальчик, ты сможешь вырастить из него достойную замену мне, если я не вернусь.

Буревой встал. Протянул руку к сыну.

- Если бы ты мне рассказал, - Желан впервые услышал просящие нотки в голосе отца. Его сердце сжалось. Княжич понимал, что поступает подло, оставляя беременную жену и отца, но ведь иначе он поступить не мог. Его тайна была слишком опасна для окружающих, и он должен был попытаться изменить свою судьбу, тем более, что Гронв сказал, что такой шанс есть. Он не велик, но все же это хоть маленькая, но попытка стать прежним и упускать ее, княжич был не намерен.

- Я не могу тебе рассказать, отец, хотя, если ты подумаешь, то и сам все сможешь понять, - Желан порывисто обнял отца. Сжал на мгновение в своих объятиях и резко оттолкнувшись, вышел в двери.

Буревой сам не понимал, почему не последовал за сыном, почему не прекратил попыток уговорить его остаться и рассказать все то, что тревожило княжича. Он просто стоял и смотрел на опустевшую комнату и думал над словами Желана, а потом внезапно осел и опустился на кровать. Князь понял то, что хотел сказать ему сын, но всячески гнал прочь подобную мысль.

- Не может такого быть, - прошептал он, - Мой сын не стал таким как Светолика...

... Желан не взял с собой коня, все равно животные его боялись, а передвигаться можно было и по ночам, когда он мог превращаться в Хейд. Скорость в подобной сущности у него резко возрастала. Желан вспомнил, как быстро перемещался по верхушкам деревьев будучи в страшном зверином обличье.

Выходя в городские ворота, он на мгновение остановился и оглянулся назад. Отсюда было видно дерево, что росло возле дома Метелицы. Желан застыл, глядя на густую зеленую вершину, вспоминал, как прогуливался возле реки под руку с девушкой, как ждал на лавке возле ее дома, если она не успевала в срок нарядится. Княжич подумал о том, что даже теперь, будучи уже женатым мужчиной, который скоро станет отцом, он думал о другой девушке, а не о той, что звалась его женой. Он вспоминал девушку с которой его связала судьба нитями более крепкими чем брак.

Мысленно прощаясь с городом и с людьми, которых он успел тут узнать и полюбить, княжич пошел вперед по дороге. Солнце стояло высоко в небе и это означало, что до заката еще далеко и стоило беречь силы, пока он еще человек. В теле Хейд расстояние станет сокращаться значительно быстрее, в этом было некоторое преимущество колдуна перед обычным человеком.

Желан даже улыбнулся своим мыслям. Кажется, ему удалось найти что-то хорошее в образе, что пугал его. Так гляди, подумал он, и действительно начну думать, что Гронв был прав.

И княжич прибавил шагу.

Я уже не спала, когда скрип двери заставил меня напрячься и замереть. Как я только могла уснуть, мысленно ругала я себя и уже собралась было повернутся и посмотреть на того, кто вошел в комнату, как почувствовала легкое прикосновение к своим волосам.

- Харек, - произнесла я и северянин поспешно отнял руку.

- Ты не спишь? - спросил он тихо.

- Просто задремала на минуту, - я села на кровати, сонно улыбнулась, - Я ждала тебя.

Мужчина кивнул. Он выглядел обычно, не радостным и не расстроенным, хотя я ожидала, что после разговора с отцом что-то должно было изменится, но кажется, я ошиблась.

- Я хочу тебе рассказать о себе прежде, чем это сделает кто-то другой, - сказал Харек странным сиплым голосом и остатки сна окончательно выветрились из моего сознания. Я потянулась к Хареку, взяла его руку и зачем-то переплела наши пальцы. Это вышло как-то само собой и я почти не заметила своего движения, но северянин качнул головой и отнял руку.

- Сначала выслушай меня, а потом реши, что тебе делать, - произнес он.

- Я вся во внимании, - ответила я и Харек заговорил.

- Как ты уже поняла, Вальгард является моим отцом. Я догадываюсь, что у тебя появилось множество вопросов ко мне и думаю, что мой ответ остудит твое любопытство, - он взглянул на меня так пристально, словно хотел проникнуть внутрь моей души. Я отчего-то поежилась и немного отодвинулась в сторону, - Я буду краток!

- Моя мать не была женой Вальгарду, - произнес Харек спокойно, - Она была его рабыней и более того, когда я родился отец не захотел ни признать меня своим сыном, не дать моей матери свободу, как обычно поступают у нас на севере, если рабыня рождает от своего хозяина ребенка мужского пола. То есть, говоря кратко, я бастард.

Я нахмурилась. То, как он произнес это слово удивило меня. В голосе северянина было презрение к самому себе.

- Незаконнорожденный, - добавил он, - Отец хотел женится и иметь законных сыновей от родовитой женщины, ему под стать, и он женился, когда мне исполнилось одиннадцать, а мою мать продал за ненадобностью. Он бы продал и меня, но, наверное, решил подстраховаться, на тот случай, если у него вдруг так и не родится сын. Меня воспитывал Бёдвар и по наказу своего вождя, моего отца, этот воин стал обучать меня воинскому ремеслу.

- Кажется, он в этом преуспел! - прошептала я.

- Ты права, - усмехнулся Харек, - Но время шло и через два года жена отца, Асвейг родила ему долгожданного законного наследника, и я стал не нужен. Более того, если раньше отец просто не замечал меня, то теперь я стал ему мешать. Я понимаю, что это наговаривала на меня его жена. Она боялась, что отец может передумать и сделать меня своим наследником, я ведь был старше и уже почти воин, а ее Трюггви еще ходил под себя и был к тому же слабым.

Устав от придирок отца в один прекрасный день я решил бежать из дома и как сама понимаешь, мне это удалось. Отец меня не искал, и я был этому рад, - Харек повернул ко мне лицо, - Я никто, Метелица, понимаешь. Я и правда хотел вернутся сюда, но не потому, что думал о том, будто Вальгард передумает на мой счет, нет. Просто меня тянет сюда, это моя родина и сколько бы я не скитался по чужим землям, мне хотелось вернутся, и я сделал это. Я хочу построить собственный дом, иметь дружину и конечно же семью. Жену, которая будет меня любить и наших с ней детей. Но я не знаю, захочет ли женщина, которую я выберу, быть со мной, если узнает о моем происхождении, - Харек смотрел на меня в ожидании, а я не знала, что сказать. Стоило поддержать его и уверить, что, например, мне все равно, кто его мать и кто его отец, только поверит ли он моим словам?

Я видела, как неприятно ему было все это мне рассказывать, но он ждал моего ответа и кажется, даже волновался от того, что я теперь буду думать о нем не так, как раньше. Я знала Харека, который защищал меня и оберегал и именно такой он был мне дорог, как никто другой.

- Женщина, которую ты выберешь будет самой счастливой, - произнесла я и уверенно взглянула на северянина, надеясь, что мои слова поддержат его. Он слабо улыбнулся в ответ, и я поняла, что кажется, он ждал от меня другого ответа.

- Отдыхай. Сегодняшний день мы проведем здесь, а завтра я хочу показать тебе кое-что. Возможно, тебе понравится, а пока мне надо найти Берси. Отец даст ему необходимые материалы для восстановления ладьи и людей, которые разбираются в этом деле, - Харек поднялся и вышел в дверь, а я легла обратно на подушку, тяжело вздохнув и вскоре даже не заметила, как забылась страшным сном.

 

Глава 14.

Давно мне не снились подобные кошмары, но кажется этот превзошел все мои предыдущие сны. Не сказать, что он был настолько страшен, просто он был слишком настоящим, и я даже во сне поняла, что снится все это мне неспроста.

Я видела себя обнаженной, купающейся в озере, в том самом, где я плавала на самой первой нашей с Хареком стоянке, после побега. И вода была такой же теплой, как тогда, и ночь была по-летнему жаркой, только вот со всех сторон стал неожиданно надвигаться густой, словно молоко, белый туман и я поспешила к берегу, отчего-то почувствовав страх. Где-то там, за густым камышом, скрывавшим меня от постороннего глаза, горел костер, и я точно знала, что около огня сидит Харек и ждет моего возвращения, только вот туманом уже заволокло и сам костер, и нашу стоянку. Где-то вдалеке испуганно заржал жеребец и я поспешно натянула через голову длинную сорочку, валявшуюся на берегу в густой сочной траве. Мне было страшно. Тело сотрясла мелкая дрожь и я почти сорвалась на бег стремясь к тому маленькому размытому пятну от костра, что еще виднелся в тумане. Там был Харек и там я знала, мне будет спокойно под его защитой. Но, кажется, я бежала на одном месте. Костер так и оставался вдали, как сильно я не спешила к нему, а зловещий туман внезапно стал холодным и мои голые руки покрылись мурашками.

Резко остановившись, я поняла, что к костру мне не дойти. Какая-то невидимая сила не пускала меня вперед и тогда я закричала, зовя северянина. Так громко, как не кричала никогда в своей жизни, почти сорвав голос.

- Харек! Харек!

За моей спиной зашуршали листья, и я медленно обернувшись увидела два золотых глаза, глядящий на меня из темноты.

- Ты все же решила прийти за мной? - спросила я, сиплым голосом.

Существо спрыгнуло с нижней ветки, и я внезапно поняла, что это не княгиня. А когда оно откинуло свой капюшон, то я увидела, как жуткая морда превращается в лицо Желана и всего через несколько секунд предо мной предстал молодой княжич. Он смотрел на меня своими обычными глазами и протянул руку.

- Метелица, - произнес он и я невольно сделала шаг по направлению к молодому мужчине. Моя рука вздрогнула и поднялась в ответ, только в этот момент лицо Желана исказила злобная гримаса. Я увидела острые, словно иглы, зубы и он прыгнул на меня.

Закричав, я проснулась и уткнулась в чье-то твердое плечо. Теплые руки обняли меня крепко и нежно, привлекли к мужской груди, погладили по голове, успокаивая.

- Дурной сон? - спросил Харек и я кивнула, не переставая тяжело дышать и не в силах отодвинутся от этих рук, дарящих покой.

- Я слышал, как ты меня звала... - произнес мужчина и крепче сжал меня в своих объятиях.

- Я видела Хейд, - прошептала я, - Она пришла за мной и это была не Светолика...

Харек взял меня за плечи, оторвал от своей груди и заглянул в глаза.

- Это был просто сон, - сказал он. Его взгляд соскользнул на мои губы, и я затихла.Как не странно, мои мысли слишком быстро изменились. Кажется, всего мгновение назад я дрожала от страха в руках Харека, теперь же дрожь стала совсем иной. От тепла его ладоней, от запаха его тела, от его голоса мне стало так легко и спокойно, как еще не было никогда в жизни. Я поддалась вперед, совсем немного, сама не понимая, зачем делаю это, но Харек словно ждал этого. Я увидела, как глаза северянина разгораются с новой силой. Его рука уверенно легла на мой затылок и притянула к себе. Почувствовав, как моих губ касаются его губы, я закрыла глаза и позволила себе растворится в этом поцелуе, жарком, чувственном, захватившем меня до покалывания в кончиках пальцев. Я подняла руки и запустила пальцы в его волосы, притягивая ближе, не разрывая поцелуя. Как давно оказывается я хотела этого, промелькнула мысль в голове, когда Харек оторвался от меня, тяжело дыша и глядя прямо в мои глаза.

- Прости! - произнес он, - Я не смог сдержаться.

Я хотела было ответить, что все в порядке, чтобы он не переживал, но Харек внезапно резко встал и навис надо мной, подобно скале.

- Я просто больше не могу находится рядом с тобой и делать вид, что ты мне безразлична. Я не могу быть для тебя просто другом, это выше моих сил!

Мой рот закрылся. Я так ничего и не произнесла, уставившись на северянина во все глаза.

- Как ты думаешь, почему я оказался в твоей комнате, едва ты закричала? - спросил он и ответил, - Да просто я сидел под твоей дверью, думал о том, как сказать тебе о своих чувствах, прежде чем в твоей жизни появится очередной Желан или Йорген, который все же отнимет тебя у меня, - он запустил руки в свои волосы, посмотрел на меня каким-то диким взглядом. Я даже не думала, что у него ко мне все настолько серьезно. Пораженная его выдержкой, я могла только ждать, когда он наконец выскажет все, что у него скопилось на душе. Думаю, именно возвращение домой послужило этим толчком, побудившим Харека на откровенность.

- Ты понравилась мне тогда, еще на празднике. Я первым увидел тебя сидящую в окружении подруг, но ты смотрела тогда только на Желана и мне казалось, у вас это было взаимно. Я не стал мешать, - Харек уронил руки, отошел к окну и повернулся ко мне спиной, словно ему было тяжело видеть меня, - Я пытался даже не видеть тебя, но каждый день ноги словно сами несли меня к тебе, к твоему дому, чтобы я мог хоть одним глазом посмотреть на свою Метелицу.

Я вздрогнула от горечи в его голосе. Мое сердце на мгновение остановилось и снова застучало, но совсем по-другому, сильнее и чаще. А Харек впился руками в край подоконника, сжал так, что побледнели костяшки пальцев.

- Я тогда уже знал, что князь не позволит вам с Желаном быть вместе, но пытался помочь, вопреки своему сердцу, которое хотело, чтобы ты и княжич расстались, а когда все так и вышло я признаюсь, даже был рад. Судьба дала мне шанс быть с тобой, помочь тебе, но время шло, а ты по-прежнему видела во мне только друга. А когда на острове я увидел тебя, целующейся с Йоргеном, я понял, что шансов больше нет. К тому же, совсем скоро ты должна была узнать обо мне не самую приятную новость, что явно не улучшило бы твое впечатление...

Я медленно встала и подошла к мужчине. Он молчал, ноя видела, как напряжена его спина и руки. Он был похож на натянутую тетиву, казалось, только дотронься и он сорвется. Я протянула руку, легко коснулась его плеча, и он повернулся ко мне. Глаза его горели каким-то безумием и мое сердце разделяло сейчас этот огонь.

- Харек! - позвала я и придвинулась ближе, наши тела соприкоснулись, и я почувствовала то, что называют искрой, пробежавшую между нами, - Харек! - позвала я, уже требовательно.

- Что? - сипло спросил он.

- Поцелуй меня еще, - попросила я. Щеки опалило румянцем, когда северянин, не сдержав стона притянул меня к себе и снова поцеловал. Он так крепко сжимал меня в объятиях, так жестко и одновременно нежно терзал мои губы, что я просто таяла в его руках, отзывалась как домашняя кошка на ласку, выгибалась всем телом. Никогда не думала, что буду такой! Я казалась сама себе бесстыдной, но отчего-то меня это скорее радовало.

- Я люблю тебя, - прошептал он в мои волосы.

Мои губы скользнули по его шее. Руки забрались под длинную тунику и стали осторожно гладить твердую словно каменную грудь.

- Я знаю, - только и ответила я, - Если любишь, то люби. Сейчас, здесь!

Харека не надо было просить дважды. Он подхватил меня на руки и осторожно положил на постель. Навис на руках, всматриваясь в мое раскрасневшееся лицо и спросил.

-Ты уверена?

Вместо ответа я только притянула его за плечи и тихо рассмеялась.

За столом во время ужина в зале находилось совсем немного людей. Только семья вождя и рабыни, подносившие еду и напитки. Я сидела рядом с Хареком и разглядывала его отца и брата. Вальгард совсем не изменил своего отношения к сыну, это я поняла, когда увидела то каменное выражение, с каким он иногда поглядывал на Харека. Трюггви же оказался точной копией своей матери. Красивый, но кажется такой же бесчувственный и злобный, как и она. Младший брат смотрел на старшего, не скрывая презрения и, наверное, только присутствие за столом Вальгарда не позволяло Трюггви сказать какую-то гадость в сторону Харека и ему оставалось только раздраженно зыркать на брата. Вот только мой северянин сейчас мало обращал внимания на свою родню. Его пальцы под столом то и дело находили мою руку и сжимали ее с трогательной силой, а во взгляде, что он бросал в мою сторону было столько неприкрытой нежности, что я невольно устыдилась собственных чувств. Я ведь не любила Харека. Нет, он нравился мне, только вот была ли это любовь? Я сомневалась. То, что произошло сегодня между нами было волнительно, прекрасно и я совершенно не жалела, что позволила этому замечательному мужчине любить меня. Более того, я сама хотела его так сильно, что не смогла сдержать своего желания. Я бы отдала ему и больше, если бы смогла, за все то, что он делал для меня, только вот любила ли я его? Возможно, будь на месте северянина Желан, я бы сейчас тоже вся светилась от радости, но этого не будет никогда. Сколько я себя не заверяла, что между нами все давно кончено, сколько не твердила себе, что надо выбросить из головы княжича и даже саму мысль о нем... у меня не получалось. Я все время возвращалась назад, чувствуя себя от этого слабой и беспомощной. Но я никогда не скажу о своих истинных чувствах Хареку. Если он захочет, мы будем вместе. Он для меня - самый лучший выбор. Я знала, что буду пытаться заставить себя полюбить этого мужчину, чего бы мне это не стоило. Но как заставить себя выкинуть из памяти прошлое, если оно возвращается снова и снова.

Я казалась себя глупой. Сколько раз говорила, что начну все с начала, что забуду княжича, но время шло, а сердцу по-прежнему было больно, и оно снова напоминало о себе, хотя рядом оказался достойный мужчина и я понимала, что Желан проигрывает Хареку во всем, но все равно не могла.

Ужин прошел в молчании. Что меня больше всего поразило, когда я наконец смогла перестать думать о себе и Хареке, это то, что Вальгард не видел своего первенца столько лет, а теперь за столом даже не удосужился разузнать у сына, как и где он провел все те годы, что они не виделись.

Мрачная обстановка давила на меня, и я обрадовалась, когда ужин был окончен, и я смогла встать из-за стола, чтобы покинуть зал и этих людей, что находились в нем. Они мне были неприятны до тошноты, а взгляды Асвейг, колючие и недовольные, что она бросала во время нашей трапезы, вызывали острое желание сказать хозяйке дома какую-то гадость, чего я раньше не замечала за собой.

- Жди меня в нашей комнате, - сказал Харек и поцеловал меня в макушку, - я переговорю с Вальгардом и позже схожу на берег проведать Берси. Узнаю, все ли он получил из того, что требовалось для его ладьи, - он посмотрел на меня с такой любовью, что мне стало стыдно перед ним за то, что я не испытываю подобного ответного чувства. Со временем, сказала я себе, я полюблю его так сильно, как он этого заслуживает. Я буду стараться полюбить его!

Харек ушел, а я осталась одна в комнате. Раскрыв ставни, впустила свежий ветер и запахи моря и незнакомых цветов, села на подоконник и посмотрела наружу на дома, стоящие за невысокой изгородью, отделявшей землю Вальгарда от чужих дворов. Отсюда было видно дорогу, по которой должен был вернутся Харек, когда двери за моей спиной открылись, пропуская в комнату Асвейг.

Хозяйка дома вошла величественно и плавно, всем своим видом показывая, что эта комната, где я нахожусь, и весь этот дом и кажется, даже воздух, которым я душа принадлежат только ей.

- Я хотела поговорить, - сказала женщина, не пытаясь выказать любезности, с какой обычно обращаются к гостям. Я сделал вид, что не заметила грубости в ее голосе, кивнула, но Асвейг не ждала моего позволения и расселась на кровати, глядя на меня свысока.

- Я знаю, о чем ты думала, когда отправилась сюда, - начала женщина, - Надеялась, что раз Харек старший сын, то здесь тебя ждет довольство, и сытая жизнь?

Кажется, мои глаза расширились от удивления, я даже чуть приоткрыла рот от наглости этой женщины, которая не зная толком ни меня, ни своего пасынка позволяет себе говорить такие вещи и делать подобные выводы.

- Так вот, ничего ты не получишь, - она ехидно улыбнулась, - Даже если выйдешь за Харека замуж, я прослежу, чтобы ни ты, не твой муженек бастард не получили ничего. Так и передай своему любовнику. Пусть не надеется на милость Вальгарда. Его наследник Трюггви и только он! И пусть он первый по старшинству, передай Хареку, что никогда сын рабыни не будет владеть Стонхельмом.

Я повернулась всем телом к хозяйке Стонхельма. Посмотрела на нее оценивающим взглядом.

- Твой Трюггви гнилой, как и ты сама, - сказала я, - Вы оба не стоите даже мизинца на руку Харека и если Вальгард не видит этого, то он слеп и глуп! - сказала я и тут же прикусила язык. Метелица, которой я была раньше, никогда бы не сказала подобного человеку, под крышей дома, которого нашла приют и еду. Что же это со мной случилось, почему я так изменилась? Я защищала Харека, но не сделала ли я только хуже своими словами?

Асвейг резко встала. От былой грации не осталось и следа. Во взгляде женщины промелькнула холодная хищная решимость.

- Вот как ты заговорила! - зашипела она, - Что ж, мой муж узнает, кого пустил в свой дом. Я даже не сомневаюсь, что ты такая же оборванка и безродная выскочка, как и Харек. Вряд ли бы достойная женщина, зная кто он на самом деле, согласилась бы связать с ним жизнь!

Я проследила взглядом, как Асвейг вылетела из комнаты, хлопнув дверью и подумала о том, что видно не сладко тут жилось бедному Хареку с такой ведьмой и отчего-то улыбнулась сама себе. Я только что сделала попытку защитить своего северянина...как могла конечно и от этого на душе стало тепло.

- Он бы оценил, - отчего-то подумалось мне, и я вернулась на подоконник. Представляю, как сейчас бесится Асвейг. Я даже не сомневалась, что она побежит жаловаться на меня своему мужу, да только мне было все равно. Я была уверена в том, что завтра мы с Хареком скорее всего уйдем отсюда, и я была бы рада этому.

Желан стоял у моря. Он видел его не первый раз, но, как и прежде был восхищен этой огромной гладью, простиравшейся до самого горизонта. Княжич прошел вдоль берега, поражаясь тому, как быстро он смог преодолеть такое огромное расстояние. В личине колдуна он передвигался намного быстрее. Хоть что-то хорошее, подумал молодой мужчина. Он помнил свое перемещение по ночам, когда огромная фигура Хейд неслась вперед, перепрыгивая с вершины дерева на другую и ему даже нравилось это ощущение полета и скорости. Оно завораживало молодого князя и говорило ему:

- Оставайся тем, кто ты сейчас! Это сила, это власть! - но Желан прогонял подобные мысли. Никто не говорил ему, что будет легко. Вторая сущность хотела жить и делала все, что могла, чтобы остаться в теле княжича.

Сам того не ведая, княжич невольно повторил путь Метелицы и Харека. Словно его что-то направляло по проторенному ими обоими пути. Только в отличие от девушки и ее спутника, деревеньку Желан обошел стороной, опасаясь, что не сможет сдержать Хейд. Тяжелее пришлось у портового городка. Княжичу надо было на север, а это означало только одно - ему надо было искать корабль, а потом как следует наесться перед долгой дорогой, чтобы хоть какое-то время сдерживать в себе чудовище.

- Мне придется передвигаться от порта к порту, - сказал себе Желан, - Я не выдержу долгого пути и Хейд рано или поздно проявит себя. Я не могу контролировать это... - тут же память услужливо подсказала слова Гронва, сказанные им у лесного озера.

- Человеческая кровь поможет тебе не обращаться несколько дней, - сказал колдун, - Но тогда тебе будет сложнее избавиться от второй ипостаси.

- Почему ты помогаешь мне, - спросил у него Желан.

Гронв рассмеялся.

- Скажем так, мне просто интересно, что из всего этого выйдет. Я вернусь в эти места через год и зайду к тебе, так сказать, нанесу дружеский визит. Просто ты первый чудак, который хочет избавится от этого дара и мне любопытно, удастся ли это тебе.

Кажется этот разговор произошел так давно...Желан стиснул зубы.

- Я не буду трогать людей, - жестко приказал он себе, надеясь, что Хейд его услышит и поймет, - Я человек, а не зверь!

- Посмотрим, посмотрим, - рассмеялся тогда Гронв, - Хейд очень сильная сущность и чем больше ты ей сопротивляешься, тем сильнее она становится. Возможно к тому времени, как ты найдешь способ избавиться от нее, ты уже сам этого не захочешь! - и Гронв выразительно посмотрел на молодого князя...

... Найти хозяина корабля, который согласился взять на борт чужака, оказалось проще, чем мог подумать Желан. Деньги сделали свое дело и на рассвете следующего дня он должен был вступить на палубу одного из множества кораблей, качавшихся у причала. А этой ночью княжичу предстояло поохотится на славу в окрестностях городка, благо лес здесь был богатый на живность и Желан был спокоен, зная, что пару дней, пока судно не придет в следующий порт, ему удастся сдерживать себя. По крайней мере, он надеялся на это!

Ночная охота прошла более чем удачно. Хейд напал на волчий след и вышел на целую стаю. Накормившись от пуза, на рассвете Желан вернулся в город на пристань, где его уже ждали на корабле.

Вступая на шаткую палубу, княжич оглянулся назад, не сдержавшись порыва. Ему показалось, что он прощается с этой землей навсегда. Желан не знал, что ждет его там, на далеком севере и удастся ли ему найти того, о ком рассказывал ему Гронв. Но он надеялся на лучшее и отвернувшись от удаляющегося городка, уселся на скамью. На память пришла Милава и отец. Желан закрыл глаза, вспоминая их лица. Вернется ли он домой? Увидит ли своего ребенка? Он не знал этого и только надеялся, что так оно и будет.

Харек ушел от меня на закате, а вернулся уже темной ночью, когда у входа в большой дом зажгли светильники, и сверчки стали распевать свои серенады под моим окном. Услышав звук открываемой двери, я обернулась и увидела его высокую фигуру, застывшую на пороге. То, как он посмотрел на меня, тягучим, волнующим взглядом, полным неприкрытого желания и искреннего чувства отчего-то заставило мое сердце забиться чаще и пусть это была не любовь, подумала я, что-то ведь это да значило?

Харек смотрел на меня как на прекрасное видение, и я чувствовала себя действительно самой желанной на свете. Его губы растянулись в улыбке, и я невольно улыбнулась в ответ.

- Знаешь, я возвращаясь вдруг представил, что все, что произошло между нами просто сон, - он подошел ко мне, протянул руку, коснулся пальцами моей щеки, и я вспыхнула от этого прикосновения. Невозможно было не признать, что меня сильно тянуло к этому мужчине.

- До сих пор не могу поверить, что ты моя! - он притянул меня к себе, поцеловал уже более требовательно, чем в первый раз, и я почувствовала, что мое тело отозвалось на его ласку сильнее, чем мне бы хотелось. Наш поцелуй длился так долго, что я удивилась тому, как еще дышу.

- Завтра мы уйдем отсюда, - сказал северянин, когда я положила свою голову ему на плечо. Я обрадовалась его словам. Видеть вождя и остальную семью Харека мне совсем не хотелось. Я чувствовала, что от Асвейг можно ждать подлости и потому, чем раньше мы окажемся дальше от этого поместья, тем лучше для самого Харека.

- Куда мы отправимся? - спросила я.

- Завтра увидишь, - его дыхание шевелило волосы на моей макушке и отчего-то мне стало невероятно удобно вот так ютиться в кольце его рук. На какое-то короткое мгновение мне показалось, что вот оно мое место в этой жизни, рядом с этим мужчиной. Его любовь зажигала во мне ответное чувство, пусть пока не совсем такое, как я хотела, но все же...

- Как там Берси? - поинтересовалась я.

- Он остался на берегу вместе со своими людьми, - ответил Харек, - Завтра люди Вальгарда помогут ему с ладьей. Думаю, через день он уплывет.

Я подняла голову, посмотрела на Харека и тот неожиданно застонал.

- Ты сводишь меня с ума, Метелица, - он широко улыбался, а я только растеряно хлопала глазами, - Теперь, когда я могу касаться тебя и целовать, я еще больше схожу с ума, только теперь от счастья!

Я поднялась на носочки.

- Ну так, целуй! - попросила я и подставила ему губы. Мне так хотелось сделать его счастливым.

Дважды просить не пришлось.

 

Глава 15.

Мы уходили из Стонхельма утром следующего дня. Я удивилась, когда Вальгард вышел из дома, чтобы, наверное, попрощаться с сыном. Но Харек так посмотрел на отца, что у вождя пропало всякое желание что-то сказать нам в напутствие, и он только мрачно посмотрел нас в след. Хотя мне было приятно видеть, что очевидно в душе Вальгарда все же было какое-то чувство к сыну, пусть и слабое. Я была уверена, что его жена постарается, чтобы больше отец с сыном не встретились.

Мы спускались к морю по той же тропинке, которая привела нас в Стонхельм, только теперь с нами шел Бёдвар и несколько его людей.

- Он решил нас доставить туда на своей ладье, - сказал мне тихо Харек, когда я бросила на него вопросительный взгляд.

- Куда, туда? - спросила я, но северянин только молча улыбнулся. Он все еще делал загадку из того места, где нам, видимо, было суждено вскоре осесть.

На берегу теперь было людно. Кроме людей Берси и присланных Вальгардом плотников, сюда вернулись и рыбаки. У пристани на волнах качалось чужое судно, и я сделала вывод, что этот корабль принадлежит Бёдвару. Как оказалось, позже, я не ошиблась.

Я смотрела на то, как на ладью Бёдвара какие-то мужчины загружают мешки, заводят мелкий скот.

- Что это значит? - спросила я у Харека.

- Ничего особенного. Я все это купил в Стонхельме, - ответил северянин и кивнул в сторону Берси и его корабля, вытащенного на берег. Там во всю шел ремонт, и мы поспешили подойти, чтобы попрощаться с людьми, с которыми так долго были рядом. Берси увидев нас поспешил на встречу. Следом за ним потянулись и остальные его дружинники, среди которых я увидела и Йоргена. Приблизившись, последний бросил заинтересованный взгляд на меня, но Харек тут же обхватил меня рукой за плечи и притянул к себе всем своим видом показывая, что я теперь с ним, на что Йорген только улыбнулся, но как-то неискренне.

- Завтра мы тоже выходим в море, если ничего не помешает, - произнес Берси и пожал руку Хареку, улыбнулся мне, - Был рад узнать вас обоих. Думаю, мы еще встретимся.

На это мой северянин ответил кивком.

- Буду рад новой встрече! - сказал он.

Берси посмотрел нам за спину, туда, где слуги из Стонхельма заканчивали заносить груз на корабль.

- Я вижу вы тоже здесь не особо задержались! - заметил он.

- Это не то место, где я бы хотел начать свою новую жизнь, - ответил Харек.

- Что ж, удачи, - произнес Берси и покосившись на меня добавил, - И согласия!

Я улыбнулась мужчине. Он оказалася довольно неплохим человеком, встрече с которым, если такая еще случится в нашей жизни, я буду рада. Я перевела взгляд на Йоргена, который все смотрел на нас с Хареком и кивнула ему.

- Прощайте! - только и произнесла я, но мое прощание предназначалось только ему одному.

Харек увлек меня за собой на пристань, где нас уже ждал Бёдвар. Мы поднялись на палубу и человек из дружины Бёдвара отвязал швартовы и перебросив из через борт ладьи, сам перепрыгнул на судно. Я заметила, что когда мы отчаливали, Харек отвернулся от берега, словно больше не хотел видеть это место. Такая поразительная разница меня, впрочем, не удивила. Харек только в очередной раз убедился в том, что был прав, когда ушел из дома. Я видела это по его глазам. Если он чего-то и ожидал от посещения Стонхельма, то эти ожидания не оправдались.

Заметив, что я пристально смотрю на него, Харек повернулся ко мне, обнял крепко, поцеловал мои волосы в самую макушку.

- С этого момента все у нас будет хорошо, - сказала я себе, еще не зная, что ошибаюсь.

Ладья Бёдвара вышла из бухты и обогнув высокий утес пошла вдоль берега на достаточном расстоянии, избегая острых подводных скал. Куда мы направлялись, я не знала, но была уверена, что мне понравится то место, что выбрал для нас Харек.

Милава сидела у окна, грустно смотрела на двор, на торопливо пробежавшего слугу с ведрами воды в руках, затем перевела взгляд на стайку гусей, идущих вперевалочку по своим, только им ним понятным гусиным делам. Молодая женщина положила голову на руки, закрыла глаза, когда в комнату за ее спиной кто-то вошел. Обернувшись, она увидела отца. Тот смотрел на нее как-то недовольно, хотя свое состояние пытался скрыть.

- Знаешь, что я узнал? - спросил он и Милава поняла, что речь сейчас пойдет о ее муже. Девушка уже почти месяц находилась в доме отца, а Желан так ни разу и не изволил навестить ее за все это время, уже не говоря о том, чтобы позвать обратно домой, словно вычеркнул навсегда из своей жизни. Милава чувствовала себя брошенной. Внутри нее рос ребенок, которого она так хотела, но который оказался не нужным ее мужу и Милава невольно задумалась, нужен ли ей самой младенец? Желан говорил, что заберет ее после родов, но ведь это было глупо. Ей было плохо здесь, а отец смотрел на свою дочь, так словно она в чем-то провинилась перед мужем, за что ее и сослали в родной дом, а Милава и правда не могла объяснить, что послужило поводом к этому изгнанию.

Отец тем временем прошел в комнату, остановился рядом с дочерью. Взглянул хмуро.

- Я узнал, что муженек твой из дома ушел, - сказал он.

- Ушел? Но куда?

Велигор пожал плечами.

- Понятия не имею. Он дпже отцу своему о том не поведал.

- Кто тебе сказал? Как такое могло произойти? - тихо спросила Милава.

- Как, как? - отец явно был недоволен, - Человека я послал в их город, чтобы все разузнал. Я ведь должен знать, что там такого произошло после моего отъезда, раз тебя вернули мне без всяких объяснений. А сама ты молчишь, как рыба!

Молодая княжна возмущенно посмотрела на отца.

- Если бы я сама знала, что произошло, я бы тебе непременно рассказала, - произнесла она.

Велигор подтянул к себе табурет и сел рядом с дочерью. Взял ее руки в свои, заглянул в глаза.

- Я даже представить себе не могу, почему вы рассорились с Желаном. Он всегда такими влюбленными глазами смотрел на тебя. Что я был уверен, что все у вас будет просто замечательно в жизни.

- Я тоже так думала, отец, - она осторожно высвободила руки, положила их к себе на колени, - Но как оказалось, все получилось иначе. Он стал смотреть на меня по-другому после смерти своей матери. Я сперва думала, что это горе разделяет нас, но прошло время, а он так и не менялся. Словно стена выросла между нами, - она сдержала слезы, но глаза запекло, и княжна отвернулась, пряча лицо. Велигор покачал головой и неожиданно привлек дочь к груди. Бережно покачал в своих объятиях. Ему стало жаль своей лебедушки и в тот самый миг, князь решил ехать разбираться с родней, потому что больше смотреть на горе беременной дочери был не в состоянии.Пусть Буревой объяснит ему, стоит ли ждать примирения детей и куда собственно уехал его наследник.

Асвейг была вне себя от ярости, когда стоя за спиной мужа смотрела на то, каким задумчивым взглядом тот провожает ладью Бёдвара. Хозяйка Стонхельма скривила губы, думая о Хареке и его таком неожиданном появлении в поместье. Самое главное, этот выродок, подумала он, так не вовремя появился. Женщина приблизилась к мужу. Осторожно протянула руку и положила ее ему на плечо. Вальгард даже не повернулся к ней, продолжая смотреть на море и белый парус, который сверкнув на солнце в последний раз, исчез за утесом. Асвейг знала, о чем сейчас думает ее муж. Пусть он и не признал своего старшего сына, но все же имел в отношении него какие-то планы, которыми определенно не собирался делится с женой. Она с ужасом думала о том, что будет с ее Трюггви, если Вальгард надумает признать Харека! Женщина не могла не отдавать себе отчет в том, что бастард относился к числу таких мужчин, за которыми дружина пойдет даже на смерть. Ее Трюггви был слабым и избалованным и хотя Асвейг не признавалась даже сама себе, но в глубине души знала, что сама виновата в том, что Трюггви не оправдывает надежд своего отца. Одно только немного успокаивало женщину. Сам Харек не хотел иметь ничего общего с Стонхельмом и когда она ходила поговорить с его женщиной, которую этот выродок привез с собой, то убедилась в том, что девушка не в курсе того, что Вальгард предложил сыну остаться в Стонхельме. Что ж, подумала Асвейг, ей только на руку вражда родителя и сына. Так будет лучше, а в ее силах сделать так, чтобы они никогда не нашли согласия.

- Пойдем в дом, - произнесла хозяйка поместья, но Вальгард только покачал головой, хотя взгляд от моря все же отвел.

- Я думал, Харек прельстится остаться у меня и возглавить мою дружину, - зачем-то сказал вождь и посмотрел на свою жену. Асвейг пожала плечами, словно ее эта новость не взволновала.

- Не хочет и ладно! - сказала она, - Предложи Трюггви... - продолжила она, но Вальгард ее резко перебил.

- Я не хочу оскорбить тебя, но наш сын в это отношении просто никчемный, - Вальгард вздохнул, - На ратном поле толку от него не будет, да ты и сама это знаешь. А люди идут только за тем, кто всегда впереди и ведет их за собой, а не прячется за чужими спинами. Трюггви не принесет славы нашему роду.

Асвейг нахмурилась.

- Ты сравниваешь этого выродка и своего наследника? - почти прошипела она, - Да как ты можешь?

- Я могу, - отрезал мужчина слишком резко, чтобы его жена это могла пропустить мимо своих ушей. Злость поднялась в ней, как волна в море, грозя выплеснутся наружу и только сила воли заставила Асвейг успокоиться.

- Просто надо Трюггви дать еще один шанс. Пусть больше занимается, - сказала она спокойно, хотя в душе бушевала буря, - Он талантливый мальчик и думаю, все придет с опытом. Бёдвар мог бы позаниматься с ним, под натаскать как следует!

- Бёдвар терпеть не может Трюггви и это у них взаимно, - Вальгард наконец направился в сторону дома, спустившись с конце тропы, откуда был прекрасный вид на лежащую внизу бухту и причал. Его жена поспешила за ним, догнала и пошла рядом.

- Но ты можешь заставить Бёдварда! - настойчиво произнесла она, - А я поговорю с сыном. Он будет стараться!

- Это вряд ли, - ответил вождь и зашагал быстрее. Асвейг ничего не оставалось, как молча идти рядом. Она чувствовала, что ее муж более не склонен к разговору. Женщина подумала о том, что ей повезло, что старший сын Вальгарда оказался таким гордым и проигнорировав предложение отца, все же покинул Стонхельм. Останься он здесь, проблем у ее собственного сына прибавилось бы. А так есть надежда, что он больше никогда не появится здесь, вместе со своей дерзкой девчонкой. А если все же появится, то она найдет способ избавится от него. Не впервой, подумала женщина и улыбнулась.

Я увидела его, едва ладья обогнула высокий утес, такой белоснежный, что я даже не удивилась, что его называют Лебяжьим. Харек проследил за моим взглядом и улыбнулся, широко и искренне, а затем обнял меня, прижавшись грудью к моей спине.

- Нравится? - спросил он.

- Ты еще спрашиваешь? - прошептала я.

Бёдвар, стоявший позади нас издал короткий смешок, очевидно, довольный моей реакцией на увиденное. И там действительно было на что посмотреть!

Перед нами открылся прекрасный вид на высокий берег поросший густым лесом. Внизу, рядом с песчаной отмелью располагался деревянный причал на высоких столбах. Совсем рядом со стороны Лебяжьего утеса, что закрывал берег от северных ветров, в море обрушивался хрустальный водопад, от вида которого у меня заискрились глаза. Но больше всего мне понравился дом, видневшийся за стеной леса на возвышении. С виду самый обычный дом из обтёсанных бревен, обнесенный высоким частоколом со стороны моря он открывался как на ладони. Большой и просторный он пришелся мне по душе в тот самый первым миг, как только я увидела его. Что-то внутри меня сказало: Вот ты и дома, Метелица, - и я поняла, что так оно и есть. Именно в это место стремилась моя душа.   - Это теперь наш дом, - сказал мне в спину Харек, - Я купил его у Бёдвара!

Услышав слова моего северянина, Бёдвар поспешно вступил в наш разговор.

- Мне он уже давно не нужен, - сказал воин, - Семьи у меня нет и уже не будет, детей не нажил в свое время даже от рабынь. Когда-то я построил его, надеясь на счастливое будущее, но видно, Боги рассудили иначе, - я повернулась к говорившему и посмотрела на него. Бёдвар стоял ко мне в профиль и также, как и Харек взгляд этого огромного воина был устремлен на берег.   - Я всегда присматривал за домом, хотя и не жил в нем, - добавил Бёдвар, - Словно знал, что он кому-то еще пригодится. Теперь дом получит то, что так давно хотел и обретет с новыми хозяевами новую жизнь.

Харек прижал меня к себе чуть сильнее. Ладья подошла к причалу.

- И откуда у тебя только столько денег? - спросила я шутя я северянина, на что он ответил с улыбкой.

- Я же не зря столько лет служил у Буревоя, - корабль ударился бортом о пристань. Человек Бёдвара перемахнул через борт и уже через минуту наматывал канат, закрепив судно на корме и на носу. Харек не стал дожидаться, пока перебросят трап и подхватив меня на руки легко спрыгнул на причал. Перед тем, как поставить меня на ноги, он помедлил, вглядываясь в мои глаза.   - Что? - наигранно возмутилась я, попытавшись скрыть смущение от его взгляда. Харек покачал головой и опустил меня на деревянный настил пристани.

- Я хочу, чтобы ты первая вошла в дом, - сказал мне Харек и взяв за руку, потянул за собой. Бёдвар только рассмеялся нам во след. По-доброму, как мог бы рассмеяться его родной отец, подумалось мне.

Широкая тропа вела от берега на самый верх. Проходила через лес и заканчивалась перед запертыми воротами. Пока Харек возился с массивным замком на прилегающей к воротам дверце, я оглянулась назад. За нами никто не шел. Очевидно, Бёдвар решил дать нам время осмотреться в своем доме, а сам скорее всего занялся разгрузкой нашего скарба и скотины, что Харек купил в Стонхельме.

- Метелица! - позвал меня Харек, едва скрипнула дверь на не смазанных петлях. Я оглянулась на мужчину и увидела, что он ждет меня у двери.

- Ты первая! - сказал он и я прошла вперед.    Я увидела сам дом и поняла, что Бёдвар промолчал о том, сколько сил и труда он вложил в это здание. Когда-нибудь вокруг него вырастет целое поселение и зная Харека, я думаю, что долго ждать не придется. Но сейчас это был просто дом, но такой красивый, что невольно завораживал взгляд.

Каких только красок не было в нем. Бёдвар или нанятый им мастер не пожалел солнечного цвета для резных ставен, перила у лесенки, ведущей на крыльцо были перевиты лозой, вырезанной из дерева и такой настоящей, что казалось, дотронься до широких листьев, и она потянется усиками к рукам, чтобы узнать, кто это решил посягнуть на подобную красоту. Даже входная дверь была украшена огромным объемным медведем, раскинувшим в стороны могучие лапы.

Заинтересованная, я решила обойти дом, осмотреть его со всех сторон и нашла помимо самого строения еще и несколько пристроек, очевидно сарай и хлев.

Вернувшись к самому осмотру дома, я заметила вырезанные охранные руны на стене у запасного входа. Подошла, прикоснувшись пальцами к углублению в дереве. Кажется, я даже почувствовала тепло, исходящее от них. Харек все это время молча шел следом за мной и сейчас остановился под раскидистым дубом, что бросал свою огромную тень на заднюю часть дома. Я повернула к мужчине свое лицо, не скрывая улыбки.

- Дом прекрасен, - сказала я, повторяясь.

- Бёдвар сделал в нем почти все собственными руками, - отчего-то решил сказать мне Харек.

Я подошла к северянину. Он не долго думая, обхватил своими руками мою талию и привлек меня к себе. От его былой сдержанности, что я наблюдала весь наш путь от своего собственного дома до северных земель не осталось и следа. Его счастье оказалось заразным и скоро я сама с удовольствием отвечала на его поцелуй, а когда он прервался спросила:

- И не жаль Бёдвару было продавать эту красоту?

Харек пожал плечами.

- Ему не для кого было беречь это место. А я помнил о нем еще с детства, когда Бёдвар иногда брыл меня с собой. Сам он занимался домом, а я бегал рядом. Я тогда был еще слишком мал и тянулся к этому мужчине, потому что мой отец совсем не обращал на меня внимания.

Я уже открыла было рот, чтобы извинится за то, что заставила Харека снова вспомнить о плохом, но он только положил указательный палец на мои губы, призывая меня к молчанию. А я подумала о том, что испытываю чувство благодарности к Бёдвару за то, как он относился к моему мужчине.

- В доме конечно пока пусто, но думаю, мы все сможем купить и привезти сюда, тем более. Самое необходимое я приобрел, а сейчас давай пойдем к берегу. Бёдвар уже, наверное, нас потерял, - и он легко подтолкнул меня к воротам.

Уже оказавшись на тропе, ведущей к морю, я оглянулась назад, заметив, что Харек оставил двери открытыми. Меня подхватили под руки и повели обратно к морю, а я подумала о том, что теперь у меня будет свой дом и жалела лишь, что дед Баташ не увидит его. Он бы оценил, решила я с улыбкой. Тогда я еще мечтала, что вернусь за дедушкой, но догадывалась, что это возможно останется только мечтой.

Желан считал, что ему повезло. Корабль, на котором он плыл, сделал остановку в следующем порту на целую ночь, ожидая какой-то груз прибывающий на рассвете и княжич, сказав его хозяину, что переночует в таверне, а поутру снова присоединится к ним, молодой мужчина поспешил в лес, раскинувшийся за пределами городка.

Пробираясь по тихим улочкам, Желан косился на горящий свет в окнах с какой-то непонятной тоской. Ему хотелось действительно остаться в одной и маленьких таверн, переночевать, как и все нормальные люди на соломенном тюфяке, снова почувствовать, что значит быть человеком. Но он не мог. Голод того существа, что жило внутри него, звал Желана в лес, туда, где он смог бы насытиться и набраться сил для очередного морского перехода, тем более, если ему предстоит провести следующую ночь на корабле.

Лес за городскими воротами оказался редким. Очевидно горожане присматривали за ним, прорежали деревья, вырезали частый кустарник, чтобы вдоль дороги, ведущей к городку, был хороший обзор. Обратившись в Хейд, Желан забрался на верхушку одного из самых высоких деревьев и посмотрел по сторонам, выискивая добычу. Он расширил ноздри, втягивая ночной воздух, прислушался к тихим звукам, но ничего поблизости не обнаружил. Запахи шли только от самого города. Из печных труб валил дым и ароматы ужина, но княжича эти запахи не волновали. Его сущность хотела крови и внезапно он почувствовал ее запах. В груди существа что-то протяжно заскрипело и забулькало. Желудок зверя требовательно напомнил о себе. Пасть Хейд наполнилась тягучей слюной.

Запах, идущий от города был таким сладким и манящим, таким вкусным, что Желан не смог сдержать чудовище внутри себя. Хейд слетел с дерева и огромными прыжками метнулся обратно в сторону портового городка. Вот он пробежал мимо ворот и запрыгнул на крышу одного из домов в невероятно широком резком прыжке. Запах становился все более отчетливым. Он приближался с каждым новым прыжком существа. Проклятый колдун несся вперед, почти не заботясь о том, что может быт увиденным кем-то из жителей, невольно оказавшимся в поздний час вне дома. Желан напрасно прилагал усилия, пытаясь остановить себя. Его тело просто отказывалось его слушаться и стремилось туда, где его ждала жертва, способная утолить страшный голод.

Незаметно для себя Хейд вернулся в порт. Он застыл на одной из крыш. Внизу темнел узкий переулок и запах доносился именно оттуда. А потом Желан услышал и голоса.

Внизу были люди. Несколько мужчин и молоденькая девушка. Пахла именно она. Свесившись вниз, Хейд посмотрел на людей. Его не волновало то, что собирались сделать эти мужчины с девушкой, испуганно жавшейся к стене. Существо хотело просто поесть и выжидающе посмотрело на мужчин, мешающих ему.

Хейд ничего не стоило убить всех людей, что находились там внизу, но существо знало, что это вызовет подозрения. Надо было просто немного подождать. Кровь девушки от того, что должно было вот-вот с ней произойти, не станет менее вкусной. А так есть возможность выпить ее целиком и вину положат только на насильников.

- Не трогайте меня, - услышал Желан тонкий голос.

- Ну, что ты, - ответил один из мужчин, самый крупный из троих, - Тебе возможно, даже понравится! - и хохотнул так, словно скрипнула несмазанная дверь.

Девчонка внизу хотела было закричать, но один из мужчин закрыл ей рот рукой и вместо вопля Хейд услышал только сдавленное мычание. Желан не выдержав, толкнул вперед непослушное тело и прыгнул вниз, прямо на спину самого крупного насильника. Тот не ожидая подобного нападения, повалился на землю, придавленный неожиданной тяжестью. Распластался на земле. Двое других мгновенно оставили девчонку и поспешили на помощь к застонавшему дружку, но Хейд одним взмахом длинной сухой руки распорола первому из них ногу, а от замаха второго легко ушел в сторону. В крови Желана разлилась ярость. Он повернулся к мужчинам. Раненый едва заметил его золотые глаза, горящие как раскаленное золото, как тут же, тихо взвизгнув подбитой собакой, поковылял прочь. Его сообщник поспешил следом, едва сообразив, что перед ним совсем не человек. Оставшийся на земле медленно поднялся, а Желан повернул свое страшное лицо к девушке. Только теперь он увидел, что из уголка ее губ стекает кровь. Хейд внутри него требовательно заскулил и княжичу едва хватило сил сдержать его внутри. Запах крови был сказочно аппетитным, но Желан только махнул рукой с отрыми как лезвия когтями и прошипел:

- Уходи отсюда!

Дважды просить себя девушка не заставила и через мгновение ее уже и след простыл. В переулке остался только Желан и третий мужчина, уже поднявшийся на ноги.

- Кто ты? - спросил он злобно, но едва Хейд сверкнул глазами, отбросив с головы капюшон, как мужчина широко раскрыл рот, чтобы закричать. Но существо оказалось быстрее.

Опрокинув жертву лицом вверх, Желан прижал его к стене одного из домов, скрытых в темноте и присосался к жилистой шее. Мужчина дернул руками и попытался было освободится, но тщетно, а скоро он совсем затих, глядя расширенными от ужаса и боли глазами в темноту над собой...

... Ранним утром, вернувшись на борт ладьи, Желан узнал от ее хозяина страшную новость. На рассвете в переулке рядом с пристанью нашли труп мертвого мужчины с разорванным горлом. В городе нарастает паника.

- Не заметил особой паники, - произнес княжич и под удивленными взглядами команды судна прошел на корму, где расстелив на палубе свое одело спокойно улегся спать.

- Везучий, - сказал кто-то из мужчин, - Вишь ты, не выспался совсем. Небось всю ночь девку какую тискал!

- А ты не завидуй! - последовал ответ, - Домой вернешься, жену тоже потискаешь!

Раздался громкий смех, но Желан проигнорировав его, спокойно перевернулся на бок и уснул.

Хейд был сыт и доволен.

 

Глава 16.

Бёдвар и его люди задержались у нас надолго. Как оказалось, они остались для того, чтобы помочь нам с хозяйством на первое время, да и как я узнала в дальнейшем, Харек попросил Бёдвара присутствовать на одном торжестве, о котором я узнала позже всех. И случилось это в тот самый день, когда я повстречала Руадана.

Я возилась возле курятника. Теперь, благодаря Хареку у нас были и куры и пара коз, да еще толстая свинка с поросенком и это не считая двух лошадей, что теперь стояли в хлеву, пока для них не поставят конюшню. Люди Бёдвара и Харек работали над нашим новым жилищем не покладая рук и часто вечерами, после ужина, мы все просто заваливались спать, в основном на полу, так как кровать в доме была всего одна и по негласному решению мужчин, занимала ее именно я. Несмотря на то, что дом находился в отличном состоянии, он был совершенно пуст, не считая той самой единственной кровати, да пары крепких столов и лавок.

В то день, когда я осталась на хозяйстве только с единственным дружинником Бёдвара, молодым воином по имени Бруни, а остальные мужчины загрузившись в ладью отплыли куда-то за утес, я копалась во дворе, отмечая место под огород, когда в ворота, оставшиеся незапертыми, прошел низенький худой старик, опиравшийся на длинную палку, похожую на посох. Вытерев руки о передник, я поспешила ему на встречу, при этом улыбаясь и думая про себя, откуда здесь взялся этот человек.

Старик остановился в шаге от меня и склонил седую голову. Я поклонилась в ответ.

- Я даже не думал, что когда-то здесь снова появятся люди! - произнес он тихим голосом.

- Добро пожаловать, - ответила я и показала рукой на дом, - Возможно вы голодны или хотите молока? - спросила я, но старик только улыбнулся и покачал головой.

- Я живу на Лебяжьем утесе, - произнес он, - И некоторое время следил за вами, думая, что кто-то без ведома владельца решил занять этот дом, но кода вчера увидел на берегу Бёдвара, то успокоился и решил прийти познакомится с новыми обитателями!

Я улыбнулась. Широко и искренне.

- Меня зовут Метелица, - представилась я. Из-за угла дома выглянул встревоженный Бруни и я подозвала его и познакомила со стариком.

- А мое имя Руадан! - старик при этом немного распрямил плечи. Я заметила с какой гордостью он произнес свое имя.

Бруни оставил нас и ушел за дом, а я пригласила старика войти внутрь, но он отказался.

- Я зайду вечером, когда Бёдвар вернется.

Я кивнув проводила его до ворот, а затем немного постояла, глядя, как старик исчезает в лесу.

К вечеру мужчины вернулись не с пустыми руками. Я только диву давалась глядя на то, что они привезли с собой. При этом выглядели они усталыми, но довольными.

- Откуда? - только и спросила я у улыбающегося Харека, поднимающегося самым первым от берега. Северянин продолжал загадочно смотреть на меня, пока Бёдвар, шедший следом и тащивший две крепкие лавки, при этом достаточно широкие, чтобы на них можно было даже спать, не произнес:

- Тут, в нескольких милях севернее находится большое поместье. У его хозяина, с которым я вожу приятельские отношения, есть замечательный столяр. Я знал, что у него найдутся нужные нам вещи!

Я проследила за тем, как мужчины занесли в дом лавки, а после сделали еще несколько ходок обратно на причал и принесли еще одну кровать и два стола. Кроме этого у нас появились и несколько котлов для приготовления пищи, пару чугунных сковородок и деревянная посуда, что не могло меня не порадовать. Но завершением всего стала просьба Харека спуститься с ним к берегу. На мои вопросительно поднятые брови, он только улыбнулся и бережно взяв мою руку, потянул меня по тропинке вниз. Я успела только разглядеть довольное лицо Бёдвара и поняла, что Харек затеял эту прогулку неспроста.

Мы спустились по тропинке вниз, но не дошли нескольких метров до берега, как Харек повернул в сторону и повел меня за собой. Он молчал, пока мы шли сквозь высокий папоротник, росший в этой части леса среди деревьев, и я смотрела на спину идущего впереди мужчины, думая о том, что же он такое задумал, что нельзя было сказать при всех и куда сейчас ведет, но когда спустя несколько минут мы вышли на обрывистый берег, то я невольно улыбнулась. Перед нами, совсем рядом, в нескольких метрах птичьего полета срывался вниз с противоположного утеса тот самый водопад, что заворожил меня, едва ладья Бёдвара обогнула Лебяжий утес. Я посмотрела на Харека и улыбнулась, широко и радостно. Теперь я поняла, что он хотел мне показать, но к моему удивлению, северянин не ответил на мою улыбку и казался каким-то напряженным. Он встал в шаге от меня, спиной к низвергающемуся водопаду и произнес:

- Тебе нравится здесь? - его голос был спокоен, но я различила нотки волнения в последующих словах, - Я вижу, что нравится.

Я прищурила глаза, глядя на то, что появилось в руке у мужчины, затем испуганно и не веря тому что вижу, перевела взгляд на его лицо. Харек не дал мне заговорить и просто протянул ко мне руку, на которых я увидела золотые браслеты.

- Я хотел сделать это в подобном месте, таком же прекрасном, как и ты! - сказал он.

- Харек! - запротестовала было я, но он покачал головой.

- Я надеюсь ты не откажешь мне в моей просьбе, - ему трудно давались слова. Я видела, что он сильно нервничает, сильнее, чем я сама.

- Ты выйдешь за меня? - произнес наконец то, что собирался Харек. Его глаза впились в мое лицо. Я видела, что он боялся моего отказа, даже после всего того, что было между нами. И я действительно не знала, что ему сказать. Я была пока не готова дать свое согласие.

- Харек, - я потянулась к нему, но браслеты не приняла, и он опустил руки, мрачнея на глазах.

- Харек, - быстро проговорила я, - Я еще не готова быть твоей женой. Нам ведь и так хорошо вместе, давай немного подождем! - взмолилась я.

Северянин вскинул голову. Взгляд его стал твердым и решительным.

- Зачем нам тянуть? Я хочу жениться на тебе и надеть на твои руки свои браслеты, чтобы каждый кто увидит тебя знал, что ты моя.

Я отвернулась.

- Не торопи меня! - попросила я тихо.

- Не торопить? - он сорвался на крик, - Ты вообще думаешь, что говоришь? После того, что было между нами, возможно, ты уже ждешь ребенка, ты об этом подумала? А мой сын или дочь никогда не родятся без брака! - он впервые разозлился за все то время, что я его знала, и я понимала, почему. Будучи самому незаконнорожденным, все свое детство он вероятно слышал только Бастард в свою сторону и я могла поклясться, что Асвейг приложила к этому свою руку. Конечно, он не желал подобного своему ребенку, остро переживая за собственное происхождение. А я почему-то не могла даже принять саму мысль о том, что у меня может быть малыш от Харека, хотя северянин был прав, то чем мы занимались, именно к этому финалу и приводило. Но я все равно не хотела принимать его браслеты. Пока не хотела.

- Мне надо время! - сказала я, глядя на северянина, - Дай мне его совсем немного. К концу нового месяца я дам тебе свой ответ! - Харека определенно не устраивал такой ход событий, но он, как и прежде, взял себя в руки и горько улыбнулся мне.

- Хорошо, - произнес он, - Будет так, как ты скажешь! - я видела, что в его лице что-то неуловимо изменилось и понимала, что виной была я. Я вспомнила о том, с каким выражением надежды и счастья он протягивал мне эти украшения несколько минут назад, а вот теперь передо мной стоял совсем другой человек и я не знала этого отстраненного мужчину, но изменить своему решению не могла и не хотела.

- Прости и пойми меня, - я сама не узнала свой голос. Таки жалобным он мне показался, но Харек не спешил успокоить меня, как делал это прежде. Он просто кивнул на тропинку, ведущую в лес и первым ступил на нее. Я немного постояла на месте затем оглянулась назад, на завораживающий водопад, и шагнула за северянином, глядя на его слишком прямую спину. Я сама не могла понять, почему отказала этому мужчине. Нас связывало слишком многое и я понимала, что он лучшее, что могло быть и вряд ли еще будет в моей жизни, но все равно не решилась принять его предложение.

- Харек, прости! - прошептала я еле слышно, но он услышал и остановившись так резко, что я налетела на его спину, обернулся ко мне и спросил:

- За что простить? За то, что ты меня не любишь? - его глаза метали молнии, - Думаешь, я этого не вижу и не понимаю?

Я открыла было рот, чтобы возразить и сказать ему, что испытываю только самые искренние и добрые чувства, но затем поняла, что подобные речи его еще сильнее обидят и оттолкнут от меня. Я и сама пока не могла разобраться в своих чувствах и потому просто закрыла рот и промолчала, а Харек отвернувшись, зашагал вперед.

До самого дома ни один из нас не проронил ни звука. Бёдвар, увидевший, как м возвращаемся, поспешил было нам на встречу, широко улыбаясь. Я поняла, что Харек сказал старому воину о своих намерениях, возможно, тот даже видел предназначавшиеся для меня браслеты, но заметив каменное выражение лица у первого и отрешенное у второй, он остановился, как вкопанный и нахмурился. Его взгляд скользнул в мою сторону. Я даже видела, как он мысленно спрашивает у меня: Почему? - и могла только пожать плечами.

Что я могла ответить Бёдвару, если сама себе не могла дать точный ответ?

- Быстро вы! - только и произнес старый воин.

Я прошла мимо него, направляясь в дом. Стоило поторопится с ужином... И я совсем забыла рассказать мужчинам о приходе загадочного старика, жившего на утесе.

- После расскажу, - мысленно сказала я себе и вошла в дом, чувствуя на своей спине тяжелый взгляд Харека.

Лето на севере было совсем не таким, как на его родной стороне. Желан чувствовал, что и сам воздух здесь холоднее, и море не такого цвета, и небо, опрокинутое над головой слишком синее. Даже ветер нес совсем другие запахи с близкого берега.

Княжич стоял у борта ладьи и смотрел на приближающуюся землю. Сколько он провел времени в пути, он уже не знал, сбился со счета дням и неделям, как и забыл о том, сколько кораблей он поменял и в каких городах успел побывать. Он чувствовала только одно - Гронв был прав, когда предупреждал молодого князя о том, что не стоит кормить Хейд свежей кровью. От этого существо становилось все сильнее и управлять им было очень трудно.

После того случая в порту, когда Желан спал девушку, он более не пил человеческой крови, но это не означало, что он стал меньше хотеть этого. Часто, глядя на гребцов, сидевших на скамьях, княжич испытывал невероятную муку и голод, сводивший его с ума. Что-то внутри него шептало, призвало действовать.

- Ты сильный, ты расшвыряешь людишек как котят и накормишь меня, - говорил Хейд и Желан только сильнее стискивал зубы, наклонялся через борт и пытался выровнять дыхание и унять биение сердца.

В подобные моменты на него обращали внимания те, кто находился на корабле, наивно полагая, что молодой мужчина страдает морской болезнью, что только подтверждал его бледный вид и зеленоватая кожа, но сам Желан знал истинную причину своего недомогания. Голод Хейд росла, и сила тоже.

Но вот и долгожданный берег. Княжич не дожидаясь сходней перепрыгнул через борт, утонул по пояс в холодной соленой воде, что несколько освежило затуманенный разум и когда его окликнули с корабля, только показал, что ему совсем плохо и бросился в лес. Он смог сдержать Хейд до того, как пропал в тени деревьев, там голодная тварь вырвалась на волю. Теперь Желан обращался легче и быстрее. Вот, мгновение назад между деревьев бежал человек и спустя несколько секунд ему на смену пришло худое сморщенное существо.

Хейд в один миг взобрался на верхушку первого попавшегося дерева, перебирая лапами ветви с быстротой куницы. В лицо княжичу ударил свежий ветер, качавший вершины сосен. Хейд обернулась назад, посмотрела на корабль и людей, спускавшихся по трапу. Времени у Желана было в обрез. Как только наберут свежей воды, то корабль снова пустится в дальнейший путь и ему уже стоит к этому моменту быть на берегу. Княжич чувствовал, что люди на судне как-то странно поглядывали на него, считали чудаком, и слава Богам, пока не опасались.

- Надо поскорее найти какое-то животное, - подумал Желан, втягивая в себя воздух. Возвращается голодным на корабль не стоило. Хейд слишком голодна и оставшийся переход до последней, конечной цели его пути стоило перетерпеть. Желан знал, что им придется плыть несколько дней подряд, без единой остановки и это угнетало его.

- Торопись, торопись! - твердило что-то внутри. Княжич вспомнил свою мать и поражался тому, как ей удавалось удерживать в себе Хейд, да и Гронв казался ему спокойным. Их обоих словно не беспокоило то, что внутри живет еще одно неконтролируемое создание, жуткая тварь, или Желан просто ошибался, и они могли контролировать эту тварь?

У княжича был ответ. Простой и понятный. Чтобы сдерживать в себе Хейд ему надо было всего на всего питаться людьми, чего он просто не приемлил. Случай в порту был только очередным доказательством того, что с Хейд стоит бороться, иначе он мог просто потерять в себе человека, а этого молодой мужчина боялся более всего.

Преодолев расстояние, отделившее Желана от берега, Хейд спустился вниз, туда, где он почувствовал устраивавший его запах. Княжич увидел на поляне самку оленя с потомством. Будучи человеком на охоте он никогда не позволил бы себе сделать то, что сейчас сделал Хейд, в едином сильном прыжке колдун завалил самку. Оленята не успели даже пискнуть, когда он схватил одного из них, впиваясь иглами зубов в тонкую шею, пока мать безуспешно пыталась подняться на ноги, придавленная телом чудовища. Два тонконогих малыша успели убежать и Желан проводил их тяжелым взглядом, отливающим золотом.

На корабль он вернулся вовремя. Кто-то из гребцов отметил, что прогулка по лесу видимо пошла ему на пользу. Желан только коротко кивнул и занял свое место на судне.

- Скоро все это закончится, - подумал он с надеждой, когда ладья отчалила от берега. Оставался самый большой отрезок пути по морю. Как и где он будет искать человека, способного ему помочь, Желан еще толком не знал. Он помнил только единственный ориентир, данный ему Гронвом, а именно название имения, недалеко от которого жил тот загадочный человек, первый из тех, кто сумел убить в себе Хейд.

Имение называлось Стонхельм.

Впервые мы с Хареком так долго не разговаривали. Он свел наше общение к минимуму и порой за день нам удавалось перебросится едва ли парой фраз. Он явно не желал меня видеть, потому что всегда был занят, и мы встречались только за столом. Нет, он не стал ко мне относится плохо, не задевал, не оскорблял, только вот в глазах наемника больше не было того света, что как мне казалось, я видела раньше. Иногда я ловила на себе его взгляд, но Харек поспешно отворачивался, а я не пыталась подойти и как-то помирится, хотя внезапно поняла, что безумно скучаю по его прикосновениям и поцелуям. Теперь, оставшись без его любви, перестав ощущать на себе его защиту, мне стало как-то не по себе, и я почти жалела о том, что оказала северянину, но решится подойти к нему самой, первой, не могла.

Бёдвар все еще жил вместе с нами. Иногда глядя на него, я думала о том, что, наверное, этот воин хотел бы остаться с нами, если бы не служил при Вальгарде. Этот мужчина, который заменил когда-то Хареку отца, явно переживал за него. Я видела это по его взглядам, которыми он изредка одаривал меня. Бёдвар определенно не одобрял моего отказа, но надо дать ему должное, в наши отношения с сыном Вальгарда не лез и даже старался делать вид, что все между нами по-прежнему.

Когда пришли особые дни, я с облегчением поняла, что не жду ребенка. Это одновременно порадовало меня и в то же время огорчило. Кажется, будь я беременна от Харека у меня был бы повод поговорить с ним и дать все же свое согласие на наш брак, но этого не было, и я продолжала держать между нами дистанцию.

Загадочный старик по имени Руадан больше не появлялся, а я почему-то не рассказала о его приходе ни Хареку, с которым мы не разговаривали, ни его другу Бёдвару. Занимаясь домашними делами я настолько погрузилась в работу, что постепенно напрочь забыла о этом старике.

Если бы не моя размолвка с Хареком, я могла бы сказать, что так в целом все шло у нас хорошо. Двор привели в порядок, в доме теперь все было как положено и мебель, и кухонные принадлежности. Больше никто из людей Бёдвара не спал на полу. У каждого была лавка, а некоторый ходили спать на сеновал, пока позволяла относительно теплая погода.

Так незаметно приблизилась осень.

Я возилась на кухне, когда туда вошел широкими шагами сам Бёдвар. Он посмотрел на меня пристально и сел напротив стола, на котором я вымешивала тесто. Мужчина прищурил глаза, глядя на мои волосы, выбившиеся из-под косынки, затем заговорил:

- Я долго терпел, но думаю, нам надо поговорить с тобой, Метелица, - начал он и его тон сказал мне о том, что разговор будет серьезным.

- Давайте поговорим, - согласилась я и вытерев лоб рукой, оставила тесто и присела напротив воина, заранее зная, кто будет темой для нашего разговора.

- Я догадываюсь, что ты уже знаешь, что я хочу тебе сказать, - произнес Бёдвар.

- Конечно, - кивнула я, - Вы хотите поговорить со мной о Хареке!

Бёдвар улыбнулся.

- Ты умная девочка, Метелица, - сказал он, - Я просто одного не понимаю, что вам всем женщинам надо? Не понимаю сейчас, не понимал и раньше. Возле тебя находится достойный мужчина. Он любит тебя, я вижу это, так почему же ты отказываешь ему? Есть кто-то другой, более счастливый?

Я промолчала и Бёдвар сделал какие-то свои выводы из этого молчания.

- Неужели ты его нисколько не любишь? - спросил мужчина, - Я ведь не мог ошибиться, когда смотрел на вас двоих. Мне казалось, между вами есть то чувство, что связывает мужчину и женщину крепче всех оков. Я не прав? Объясни мне, старому вояке, это так или нет?

Я склонила голову на бок, посмотрела на сидевшего напротив человека и увидела искреннее волнение в его глазах. Бёдвар действительно любил Харека как своего родного сына, столько было заботы в его взгляде.

- Я попросила у Харека время, чтобы дать ему свой ответ, - произнесла я тихо, - Но он понял это по-своему, решил, что я отказала. А мне просто надо свыкнуться с мыслью, что я стану женой, - попыталась я объяснить свои чувства воину, - Это меня пугает. У меня уже был неудачный опыт отношений с другим мужчиной, и я теперь, наверное, боюсь, хотя не могу не признать, что Харек не из тех людей, которые поступают подло!

Бёдвар неожиданно улыбнулся.

- Я бы на твоем месте пошел бы к Хареку и рассказал бы о своих опасениях. Что ж вы двое мучаете друг друга из-за глупых недомолвок?

Я уже открыла было рот, чтобы ответить, как на кухню вошел один из людей Бёдвара. Мужчина кивнул мне и произнес, обращаясь к своему старшему.

- Приехал Вальгард. Он во дворе ждет, - только и произнес молодой воин. Бёдвар удивленно вскинул брови и встал из-за стола. Я поспешила следом за ним во двор, удивленная не меньше, думая о том, каким это ветром занесло сюда этого человека. Вряд ли Харек обрадуется его визиту, поняла я. Вальгард стоял во дворе в окружении нескольких своих людей. Не знаю, как ему удавалось смотреть на всех свысока, но при этом его вид мне напомнил хищника, застывшего перед прыжком. Бёдвар вышел вперед и поклонился своему вождю, а я нашла глазами Харека, застывшего в нескольких шагах от своего отца. Вальгард словно бы и не замечал сына, но мне показалось, что он слишком старательно это изображает, и я невольно заподозрила, что явился он сюда только из-за моего северянина.

- Бёдвар, - заговорил вождь, - Тебе не кажется, что ты немного загостился здесь? - он изогнул левую бровь и заметив меня, стоявшую за спиной своего старого воина, немного удивился.

- Были дела, - ответил спокойно тот.

- Мне всегда было жаль, что этот дом пустует, - зачем-то признался Вальгард, - Я даже рад, что теперь у Стонхельма будут подобные соседи, - тут вождь повернул лицо и посмотрел на Харека и добавил, - Я не сомневаюсь, что ты превратишь этот дом и прилегающие к нему земли в поместье, не уступающее по размерам Стонхельму, - мне показалось, что подобные слова были комплиментом для его сына, но Харек и бровью не повел.Он мрачно смотрел на отца, и я поняла, что Вальгард вряд ли останется у нес погостить. Кажется, вождь и сам это понял, потому что кивнув напоследок Бёдвару и сыну, поспешил покинуть двор.

- Жду тебя завтра к вечеру, - сказал он, остановившись у ворот, обращаясь к Бёдвару, - Ты нужен мне в Стонхельме, - и более ничего не добавив в сопровождении своих людей стал спускаться вниз к морю.

Я заметила, как переглянулись Бёдвар и Харек, и поспешила вернутся в дом, чтобы закончить с пирогами, а сама думала о том, зачем приезжал Вальгард? Мне не показалось тогда, когда мы были в его имении, что он испытывал сильную любовь к своему старшему сыну, а тут явился сам, незваный -нежеланный! Наверное, его законный сын оказался хуже в сравнении с бастардом. Невольно вспомнив Трюггви и его мать, я не сдержала недоброй усмешки. Мальчишка проигрывал в сравнении с братом и в силе, и в уме. Кажется, даже сам отец это успел заметить, только вряд ли ему стоило рассчитывать на то, что Харек забудет прежнее отношение к себе.

Я вернулась на кухню и увидела, что за время моего отсутствия тесто стало подниматься. Накрыв его полотенцем, занялась приготовлением начинки, а сама невольно отвлекалась на мысли о приходе Бёдвара и нашем с ним коротком разговоре, прерванном появлением Вальгарда. Последний явно что-то задумал в отношении Харека, только если бы я могла узнать, что именно? Но сам Вальгард оставался для меня загадкой. Могло ли быть так, что в сердце этого воина была хоть малая толика любви к своему незаконнорожденному сыну? Я сомневалась.

Милава встречала отца у ворот. Тот слез с коня хмурый и подавленный и на дочь бросил сочувственный взгляд. Молодая женщина поникла, но к Велигору все же подошла и поцеловала его в щеку. Пока люди князя суетились во дворе, он взял дочь под руку и вместе с ней вернулся в дом, по пути кивая кланявшимся слугам, приветствовавшим вернувшегося хозяина.

Князь и Милава прошли в ее комнату. Отец усадил княжну на лавку, сам же подошел к открытому окну, выглянул наружу, проследил глазами за тем, как конюх распрягает его жеребца и только после этого повернулся к дочери.

- Как там Желан? - спросила она тихо, - Еще не хочет, чтобы я вернулась?

Велигор скрипнул зубами, сдерживая ярость.

- Все оказалось правдой! - сказал он резко. Милава вздрогнула. Не это она надеялась услышать от своего отца.

- Что? - переспросила она.

- Твоего мужа нет дома, - ответил ей отец, - И Буревой сам не знает, куда сбежал его сын. Уже прошло столько времени, а он никак не вернется. Князь уже переживает, что его наследник сгинул. Он пустил на поиски сына лучших людей, которых смог найти. Те выяснили, что в последний раз княжича видели в каком-то порту, и он собирался плыть на север! Дальше его следы теряются, - Князь сел рядом с дочерью. Взял ее руку в свою, бережно сжал.

Милава удивленно моргнула, услышав его дальнейшие слова.

- Буревой хочет, чтобы ты вернулась и родила ему наследника, на тот случай, если его сын не вернется, - он молчал с минуту, а потом добавил, - Но я решил иначе. Ты останешься здесь и родишь своего ребенка. Но ни Буревой, ни Желан, если он объявится, не увидят его. Я никому не позволю поступать подобным образом с моей дочерью. Женился и бросил, да это уму не постижимо! - он выпустил руку Милавы и снова встал. Княжна видела, что отец нервничает и сдерживается при ней, боясь растревожить, но все же решилась произнести:

- Если Желан приедет и попросит меня вернутся к нему, я вернусь, - она сказала это на удивление твердо и Велигор даже удивился.

- Ты простишь? - только и спросил он.

Милава кивнула и отпустила голову, когда ее отец разразился тихой бранью, прежде чем вышел из ее покоев. А девушка молча встала и подошла к окну. Посмотрела вперед, мимо шапок домов, туда, где темнел полосой зеленый лес за пределами городка и подумала о том, что для нее главное, чтобы ее муж все же вернулся за ней. Она была готова ждать сколько угодно, лишь бы снова быть с ним.

Тяжело вздохнув, девушка закрыла ставни.

Асвейг видела в глазах мужа странный блеск и иногда он бывал задумчив. Хозяйка Стонхельма замечала, как порой ее муж поглядывает на Трюггви, своего любимого сына и наследника и при этом лицо его становится каким-то излишне твердым, словно он обдумывает тяжелое для себя решение.

Асвейг не была бы собой, если бы не догадывалась, отчего так изменился Вальгард. Это появление его бастарда сделало жизнь вождя невыносимой. Глядя на свою точную копию в лице Харека, Вальгард не мог не сравнивать сыновей и младший, это Асвейг понимала и сама, явно проигрывал старшему. Да что там говорить, она никогда не призналась бы в этом даже Вальгарду, но молодой мужчина был точным повторением своего отца в то время как ее собственный сын вырос точной копией самой Асвейг. Харек же не взял от мягкой матери рабыни совсем ничего, кроме того имени, что она дала ему.

И вот теперь, сидя за ужином, Вальгард беседовал с вернувшимся Бёдваром. Мужчины что-то с интересом обсуждали и пару раз до слуха Асвейг донеслось имя Харека и название Лебяжьего утеса, где по всей видимости он и обосновался. Хозяйка Стонхельма покосилась на своего Трюггви, что сидел рядом с отцом и усиленно запоминал его разговор с Бёдваром, чтобы после передать все слово в слово матери. Но Асвейг уже и без слов сына понимала, что в лице Харека ее налаженной жизни пришла сильная угроза. Бёдвар из кожи вон вылезет и настроит своего вождя на примирение с сыном, и тот возможно, даже захочет признать Харека, а этого женщина допустить не могла.

- Стоит поторопится, - подумала она, отпивая от чаши вина, - Пока Вальгард действительно чего не надумал, от Харека стоило избавиться и как можно скорее, а заодно и от его женщины, как там ее звали? - Асвейг нахмурилась, отчего-то в голове появился образ заснеженного леса и ветер, круживший снег.

- Точно, Метелица! - она улыбнулась, - Что ж, надо перестраховаться на твой счет. У меня нет уверенности в том, что ты уже не носишь ребенка от Харека.

Асвейг знала, что может рассчитывать только на себя и на своего сына. Трюггви также не пришлось по душе появление новоявленного брата. А это означало, что сегодня ночью между матерью и сыном должен состоятся серьезный разговор.

- Один раз мне уже удалось избавится от этого мальчишки, - подумала Асвейг, - Не думаю, что во второй раз будет сложнее.

 

Глава 17.

- Ты прости, что не могу тебя до Стонхельма доставить, - сокрушенно произнес хозяин ладьи, когда Желан сбежал по сходням на каменистый берег, - Отсюда лесом один день перехода, - добавил он.

Княжич сдержанно кивнул и поудобнее закинул на плечи дорожный мешок.

- Придерживайся линии берега и выйдешь к имению! - услышал он крик за своей спиной и обернувшись только махнул рукой отчаливавшему кораблю и людям, находящимся на нем, а сам едва сдерживался, чтобы не бросится в лес, как того требовал Хейд. Сейчас в голове у молодого мужчины была только одна мысль, а именно, как бы скорее накормить свою вторую сущность, которая скреблась где-то внутри него своими острыми когтями и поскуливала от голода.

Едва Желан скрылся за деревьями, настолько далеко, чтобы его не было видно с берега, как Хейд вырвался наружу и Желан принял свой человеческий облик только спустя два часа, когда сытая тварь уснула. Княжич поднялся на ноги, отряхнулся, с отвращением почувствовал вкус крови на губах и обтерся тыльной стронной ладони. Заметив на пальцах кровь, молодой мужчина подхватив свои вещи поспешил разыскать ручей, чтобы умытся. Он вспомнил, как будучи Хейд проделал довольно значительное расстояние от берега. Где-то там впереди находился Стонхельм и Желан знал, что прибудет туда намного раньше, чем мог предполагать хозяин ладьи, ведь в облике Хейд княжич передвигался куда как быстрее человека. Придерживаясь прибоя, доносящегося справа, Желан шел вперед. Несколько раз ему приходилось преодолевать завалы, однажды он даже вышел к огромному разлому, внизу которого плескалась вода. Спрыгнув вниз, Желан даже не обратил внимание, что проделал это в образе человека, хотя высота была достаточная, чтобы сломать ноги. Умывшись и напившись чистой хрустальной воды, он проворно вскарабкался наверх и снова продолжил свой путь, пока через несколько часов, ближе к закату не вышел на широкую лесную дорогу, отмеченную следами от лошадиный подков и колеями телег. Принюхавшись, княжич понял, что совсем недавно здесь проезжала лошадь и направлялась она прямо в близлежащее поселение, запахи которого принес ветер.

Желан уверенно пошел вперед, хотя пока даже не знал, как ему разузнать о неизвестном старике. Да и была вероятность, что в Стонхельме могли ничего не знать про Хейд, но он все равно шел вперед, твердо ступая по утрамбованной почве. Главное, он здесь, решил Желан, а остальное уже дело времени.

До поселения идти оказалось намного дольше, чем он предполагал. Постепенно лес вокруг дороги стал редеть. Среди пышных высоких елей попадались и тонкие белые березки и стройные сосны, но ближе к поселению на смену великанам пришли кустарники и мелкие деревца уже осыпанные яркими осенними красками. За лесом здесь следили и не подпускали его слишком близко, вырубали и прочищали. Когда впереди показались первые дома, Желан с интересом остановился, присматриваясь и принюхиваясь к чужим запахам. Он без труда определил, что возле ворот стоят несколько мужчин, скорее всего дружинников или охрана. От них пахло потом и оружием. Железо имело свой неповторимый запах, теперь-то княжич это знал. Продолжив свой путь, он не заметил, как подошел к раскрытым воротам. Скорее всего это был второй выход из поместья, решил он прежде чем дорогу ему перегородили двое высоких кряжистых мужчины в легких кожаных доспехах со шлемами на головах. Один из них хмуро посмотрел на незваного гостя и спросил:

- Кто таков? - вопрос был задан на понятном Желану наречии, и он поспешно ответил:

- Путник, который просит приютить его на ночь!

Стражник, тот что до этого момента молчал, прищурил свои глаза, выступив вперед.

- И кто же это у нас лесом бродит? - спросил он, - Ты не из имения Торстена, там мы всех знаем! Кто таков? - повторился он.

Княжич назвался своим настоящим именем и остался ждать, пока о нем спросят у хозяина этого имения. Желан слышал, как стражник назвал его Вальгард. Оставшись ждать ответа, княжич про себя подумал, что нравы здесь более строги, чем в его родных местах. Отец первым делом велел бы не только пропустить путника, но и накормить, да обогреть. И вряд ли кто препятствовал бы ему пройти в город, но с другой стороны, люди здесь были другие и порядки у них были соответственно другие. И возможно проверить незнакомца действительно стоило, прежде чем впускать его в свои владения. Оставалось только ждать. И Желан именно это и сделал, привалившись спиной с высокой ограде со стороны леса.

Ждать пришлось недолго.Стражник вернулся и попросил отдать княжича все оружие, что тот сделал с неохотой, и лишь потом Желана провели в один из домов, по виду напоминавший дружинную избу, чем, впрочем, и оказался. В избе было мало народу, из чего Желан сделал вывод, что большинство скорее всего тренируются. Здесь оставалось только четверо совсем молодых парнишек, одного из которых стражник отправил в дом вождя за едой для незваного гостя. На княжича посмотрели с интересом, но никто из молодых учеников, претендующих на звание дружинников, не попытался с ним даже обменяться приветствием.

- Переночуешь здесь, - сказал ему старший стражник, указав на пустующую в самом углу койку и представился как Глейс, - Тебя накормят и завтра можешь отправляться на все четыре стороны! - он зыркнул на Желана как-то подозрительно, но княжич решил не заострять на этом внимания. Оставшись без меча и ножа, молодой мужчина чувствовал себя при этом вполне защищенным. Его сущность сделала его сильнее и выносливее, как и предсказывал Гронв.

- Возможно, мне лучше провести ночб на сеновале, чтобы не смущать ваших людей? - спросил Желан.

Глейс только пожал плечами.

- Если ты предпочитаешь сено кровати, то пожалуйста. Тебе покажут, где находится хлев! - подозрительности в его глазах только прибавилось, но княжич даже глазом не повел, когда стражник предупредил его, что хлев на ночь запрут.

- Не страшно, -произнес молодой мужчина и прежде чем Глейс ушел на свое место у ворот, добавил, - Я бы хотел осмотреться. Страж кивнул, и княжич решил для себя немного побродить по поселению. Возможно, ему удастся с кем-то поговорить из жителей и узнать хоть малую толику о нужном ему человеке.

Дружинная изба представляла собой длинное строение, с крышей покрытой черепицей. Внутри находились только спальный зал с множеством коек и закрытая комната, где очевидно хранилось оружие. Желан вышел во двор и столкнулся с молодой девушкой в переднике, с волосами, покрытыми простым платком и мальчишкой, посланным за едой. Она заметила чужака и поспешила к нему. В руках девушка держала глиняный горшок с солидным куском хлеба, лежащим на горлышке. В ноздри мужчины ударил запах ароматной каши, сдобренной овощами и куском мяса. Девушка остановилась рядом и протянула ему еду, а учение поспешно вошел в дом.

Желан присел на крыльцо и посмотрел на девушку. Она оказалась довольно милой, с прядью вьющихся светло рыжих волос, выбившихся из-под платка и большими голубыми глазами.

- Ешь, - сказала она, - Я подожду, чтобы забрать посуду, - и присела на другом краю ступенек, глядя куда-то вперед и видимо избегая смотреть на красивого молодого мужчину, что так неожиданно появился в их поместье. А Желан ел кашу и думал о том, как вкусно пахнет для Хейд сидящая рядом молодая женщина. Он усилием воли заставил себя прогнать эти мысли и спросил у девушки ее имя, чтобы был повод продолжить разговор.

- Я Трува! - представилась девушка и покраснела.

- А скажи мне Трува, - Желан пристально посмотрел на девушку уже догадавшись, что скорее всего перед ним сидит одна из рабынь, живущих в Стонхельме, - Скажи мне, не знаешь ли ты человека по имени Руадан? Он должен быть очень старым...

Трува покачала головой.

- Я здесь совсем новенькая, - ответила она, - Сейчас в Стонхельме нет никого с таким именем. Возможно, этот человек ушел отсюда, или умер, раз ты говоришь он был старым. Все может быть!

Желан едва не поперхнулся куском мяса, подумав о правдивости слов девушки. Что если старик действительно уже отправился за грань, и он напрасно проделал этот путь? Но княжич тут же велел самому себе взять себя в руки и не раскисать, подобно девице. Гронв говорил о старике так, словно тот крепкий и переживет самого колдуна. Не-ет, такие так просто не умирают. Желан чувствовал, что Руадан жив, и он где-то близко отсюда.

- Может принести добавки? - спросила девушка, но Желан только покачал головой и возвращая пустой горшок, спросил, нет ли кого здесь, кто уже долго живет в поселении и может знать нужного ему человека. Трува на это сперва задумалась, а потом сказала, что возможно кухарка вождя, женщина уже в годах, знает того, кого ищет княжич. Это заметно взбодрило Желана и он поспешно поднялся со ступенек крыльца, вызвавшись провести девушку до нужного ей дома. Та снова покраснела и согласно кивнула.

Шагая следом за рабыней, Желан прислушивался к звукам, раздававшимся в воздухе и осматривался по сторонам, отмечая добротные дома крестьян и огороды во дворе каждого дома. Трува шла не по дороге. Она сократила путь огородами. В одном месте на них залаяла собака и девушка удивленно покосилась на нее, затем зачем-то сказала, что обычно этот пес никогда не лает на незнакомцев, если они не лезут к нему во двор, но Желан только покосился в сторону собаки, и та замолчав вернулась на свое место, прижав хвост. Трува не заметила этого, продолжая идти впереди князя, пока перед ними не вырос большой в два этажа деревянный дом с резным фасадом. Девушка свернула в сторону от главного входа и через двор, где на ветру хлопало сушившееся белье, провела своего спутника в дом через черный вход, сделанный специально для слуг и рабов. Миновав сени они вышли в узкий коридор и Трува зашла в первую открытую дверь, за которой княжич без труда разглядел кухню и хлопочущую у очага дородную женщину в белом переднике, без единого пятна. Отчего-то это его немного удивило.

Женщина была не так стара, как он ожидал, но и уже перешагнула в пожилой возраст. Морщинистое лицо, широкие руки с выступавшими венами, все это сразу бросилось в глаза Желану. Трува подошла к кухарке и тихо сказала ей о незнакомце, пожелавшем поговорить. Женщина подняла глаза, оторвавшись от чистки овощей и посмотрела на княжича, застывшего на пороге.

- Добрый день, почтенная, - произнес молодой мужчина. Каким-то внутренним чутьем он понял, что перед ним свободная женщина, как до этого догадался о положении в доме Трувы.

Женщина не спешила отвечать на приветствие, и также, как и стража у ворот, смотрела подозрительно.

- И тебе не хворать, - наконец ответила она, взмахом руки отправив Труву чистить котлы, стоявшие на столе у окна. Девушка бросила взгляд на красивого чужака и поспешила выполнять поручение, а Желан прошел в кухню, огляделся, заметив порядок и чистоту помещения. Брови кухарки вопросительно взлетели вверх.

- Кто таков? - спросила женщина.

- Мое имя Желан, - представился княжич, - В Стонхельм меня привели поиски одного человека, - он посмотрел на кухарку более пристально, следя за ее реакцией на имя, которое собрался произнести, - Я ищу человека по имени Руадан. Он скорее всего стар и как мне сказали живет рядом с этим поместьем!

Судя по взгляду пожилой женщины, имя ей было знакомо, да и особы скрывать она это видимо не собиралась.

- А зачем он тебе? - поинтересовалась она.

- Отвечу, если скажешь, здесь ли этот человек и как его найти! - улыбнулся Желан. Он уже давно придумал историю, пока плыл сюда, зная, что интересоваться будут и вот оказался прав. Не мог же он сказать правды, никак не мог. Но к его удивлению, кухарка ничего не стала спрашивать, только окинула всю фигуру молодого мужчины заинтересованным взглядом. Трува, чистившая первый котел тоже покосилась на княжича, прислушиваясь к их разговору с кухаркой.

- Я скажу тебе, - согласилась пожилая женщина, - Руадан не тот человек, что даст себя в обиду. И ты его не найдешь, если пришел с нечистыми помыслами, как бы тщательно я не описывала тебе дорогу к его дому.

Желана удивила подобная откровенность. Женщина видела его впервые и без всяких расспросов решила помочь.

- Как -то это слишком просто, - подумал он, но поспешно согласился, решив, что сперва ему надо найти этого Руадана, а после уже все встанет на свои места.

- Садись, - кухарка махнула на лавку у стола, где все еще лежали овощи, затем налила ему из котла, кипевшего над огнем травяного чая и взявшись за чистку овощей, стала говорить.

После отплытия Бёдвара мы с Хареком остались одни. Теперь мне было тяжелее переносить его молчание, да и сам северянин, кажется, уже немного отошел от нашей ссоры. Я видела, что ему хочется подойти ко мне и поговорить, но гордость мешала. Я тоже не торопилась делать первый шаг к примирению.

Позавтракав в тишине, мы разбредались по дому. Каждый занимался своими делами. Харек пропадал во дворе, а я обустраивала комнаты и кухню, занималась нашей живностью, а после мы встречались за обедом на кухне, где я накрывала стол на двоих, или выносила еду Хареку на улицу и молча ждала в стороне пока он поест, чтобы забрать пустую посуду. Чаще всего он в дом не приходил и тогда я устраивалась где-то в углу и слушая осенние птичьи песни, смотрела на спину своего северянина. Смотрела и думала о том, как все повернуть вспять. Я не могла не признаться себе, что мне очень не хватает его теперь, когда мы в ссоре. Раньше, чувствуя каждый миг его любовь, его прикосновения и ласки, я не понимала, что могу все это потерять и то, как мне будет тяжело от этой потери. Мне не хватало этого мужчины, и я почти решилась подойти к нему и заговорить первой, как во двор вошел тот самый старик с утеса.

- Руадан? - произнесла я, вставая.

Услышав мой голос, Харек повернулся и увидел старика, застывшего в нескольких шагах от дома. Они несколько минут просто смотрели друг на друга, а потом Харек поспешно отставил еду в сторону и поднявшись с деревянной колодки, направился к старому мужчине.

- Ты здесь? - спросил Харек, - Я не думал, что ты выжил!

- Тебя это расстраивает? - усмехнулся Руадан и раскрыл свои объятия. Мужчины обнялись, пока я следила за их действиями. Потом Харек повернулся в мою сторону и хотел было представить меня, но я опередила его.

- Мы уже знакомы, - произнесла я.

Северянин только вскинул бровь, но ничего не сказал, а старик посмотрел на меня с пониманием. Он уже догадался, что я забыла передать его слова Бёдвару, но даже взглядом не попрекнул меня.

- Я уже спускался сюда, - сказал Руадан, - Хотел посмотреть, кто обосновался в доме Бёдвара и познакомился с этой прелестной девушкой. С ней еще был один из дружинников Бёдвара, а вы, так понимаю, отсутствовали!

Я отвела глаза. Вспомнив тот день, когда поругалась с Хареком. Кажется, он подумал о том же потому что его взгляд, брошенный в мою сторону, был раздраженным. Кажется, его напускное спокойствие дало трещину, и я поспешила уйти в дом, под взглядами двух мужчин, оставшихся на улице. Пробравшись на кухню, я заварила травяной чай и вышла уже с двумя кружками в руках. Заметив, что Руадан и Харек сидят на лавке возле сарая, я было подошла к ним, как внезапно услышала слова старика, заставившие меня спрятаться за углом дома и замереть.

- Мне удалось справится с собой, - говорил старик, - Это было трудно, и я так до конца и не сумел освободится от Хейд. Просто получилось запереть его внутри, но жить стало легче, хотя я все равно уехал их Стонхельма, опасаясь, что все же сорвусь и Хейд вернется.

Харек вздохнул. Так тяжело, что мое сердце почему-то сжалось.

- Я видел еще одно существо, - сказал Харек, - Там, где я прожил несколько лет завелась Хейд. Это была женщина.

Я выглянула из-за угла и увидела, как Руадан покачал головой.

- Сочувствую тому городу, где живет подобная тварь, - проговорил старик, - Это жуткое колдовство. Человек становится не то, чтобы колдуном, но скорее помесью чудовища и колдуна. Это темная магия. Но я не хочу говорить о себе. Я уже в порядке и привык к одиночеству, - старик посмотрел на своего молодого собеседника, - Расскажи мне лучше о себе, пока не пришла твоя женщина.

Я снова спряталась за угол, потому что мне показалось, что Руадан бросил взгляд в мою сторону. Невольно вспомнилась встреченная мною Хейд и хотя я только слышала ее, не увидев ни разу, от одного звука голоса этой твари у меня до сих пор по спине пробегал неприятный холодок.

- Я так понимаю, ты собираешься женится, - продолжил старик, - Это хорошо. Род Вальгарда должен быть продолжен. И девушку выбрал замечательную!

- Я не считаю его своим отцом, - резко ответил Харек, на упоминание имени вождя, - Бёдвар скорее подходит под это описание, но никак не Вальгард. У него своя жизнь, у меня своя, а насчет Метелицы, так я и сам не знаю, что ждет нас с ней дальше, - он замолчал, но я и так услышала его несказанные слова. Те, которые он подумал так громко, что они отозвались в моем сердце. Кажется, их услышала не я одна, потому что Руадан произнес, совсем тихо, но я расслышала:

- Не переживай, Харек. Все будет хорошо, я это знаю!

Прежде чем они продолжили свой разговор, я поспешно вышла из-за угла, держа в руках еще дымящиеся чашки с чаем и быстрым шагом направилась к мужчинам. Харек, принимая из моих рук напиток, случайно прикоснулся своими пальцами к моей руке и тут же быстро взглянул на мое лицо, словно ожидая, что я отдерну руки. Я улыбнулась ему и отошла в сторону, глядя, как старый мужчина отпил чай и поглядел на меня лукавыми глазами.

- Спасибо, - сказал он и я поспешно поклонившись вернулась в дом.

Сердце дико колотилось в груди. Я прижала руки к сердцу, недоумевая, что же это происходит со мной. Но ответа не было.

Больше во двор я не выходила, давая мужчинам шанс поговорить, а сама занялась шитьем, разложив на коленях платье, но пришивая рукав, то и дело мысленно возвращалась к словам Руадана. Нет, то что он был Хейд меня почему-то не пугало. Харек не позволил бы опасному существу приблизится даже на шаг к нашему дому. Он доверял старику, а, следовательно, ему доверяла и я. Меня больше беспокоили слова Харека. Я поняла, что он переживает намного сильнее, чем я думала, хотя тщательно это скрывает. Я решила поговорить с ним, когда Руадан уйдет и как-то успокоить, хотя понимала, что его только одно мое слово сможет сделать счастливым. Простое короткое ДА и я решилась все же его произнести.

Уже выходя из дома, Желан прошел через передний двор и заметил высокого мужчину, разговаривавшего с другим, совсем молодым парнем с кислым недовольным лицом. Княжич остановился, невольно всматриваясь в черты старшего мужчины. Сразу было видно, что это знатный человек. Даже посадка его головы и горделиво развернутые плечи напоминали Желану кого-то, кого он знал и знал очень хорошо. И лицо было невероятно похоже.

Княжич втянул воздух и запах высокого мужчины резанул его память.

- Харек Две Косицы! - подсказала она услужливо, - Лучший воин из дружины отца, тот что ушел, узнав о том, что Метелицу приговорили к казни.

Желан удивленно покосился на вождя. Определенно сходство было просто невероятным, и княжич усмехнулся собственно догадке.

- Это отец Харека. Иначе и быть не может! - подумал он и в этот самый момент мужчина повернул в сторону молодого князя свое лицо. Он замолчал и нахмурился. Следом за ним посмотрел на Желана и молодой парнишка.

- Кто такой? - голос у старшего мужчины был громоподобным, - Что делаешь в моем имении?

Желан поспешил приблизится и после поклона, представился. Вальгард только кивнул в ответ, вспомнив, что ему доложили о приходе какого-то чужака, попросившегося переночевать в Стонхельме. Окинув княжича острым взглядом, Вальгард посмотрел на стоявшего рядом молодого мужчину. Скорее всего, это был брат Харека, хотя пах он совсем иначе, чем его отец, подумал Желан,, но то, как он держался рядом с вождем выдавало в нем его сына.

- Я простой путник, - произнес княжич, - И мне повезло на своем пути попасть в ваше замечательное имение. Завтра я отправлюсь дальше, своей дорогой, а вас благодарю за теплый прием и кров, - Желан опустил глаза, скрывая вспыхнувшие в них смешинки. Но он не произнес ни слова лжи и завтра действительно, как только встанет солнце, тронется в дорогу. Распрямившись, Желан заметил, как к вождю приближается какой-то воин. Мужчина был в годах, что, впрочем, не сильно сказалось на его подтянутом теле.

- Бёдвар! - проговорил приветственно Вальгард.

Тот поклонился своему вождю и бросив короткий взгляд на стоявшего в стороне Желана, проговорил:

- Я бы хотел перед походом проведать Харека и Метелицу, - сказал воин и Желан не смог сдержать удивления. Он замер, нахмурив брови и качнул головой, словно пытаясь прогнать оцепенение.

- Он сказал Метелица? - промелькнуло в его голове.

- Я должен кое-что отдать Хареку, - объяснил Бёдвар и Вальгард кивнул.

- Хорошо. Но вернись в тот же день. Мы выступаем послезавтра на рассвете.

- Я успею, - ответил мужчина.

Стоявший рядом с отцом молодой юноша при одном упоминании имени Харека, скривил свои красивые по девичьи полные губы в недовольном оскале, что не укрылось ни от взгляда его отце, ни от глаз Желана. Княжич решил во что бы то ни стало поговорить с этим воином, которого вождь назвал Бёдвар, и попросится на его судно. И этот разговор не стоило откладывать, потому что Бёдвар скорее всего отплывет на рассвете.

- Метелица, - подумал Желан, медленно отходя в сторону, чтобы не мешать вождю и его дружиннику разговаривать. Это показалось бы излишне подозрительным, но терять из вида Бёдвара, Желан тоже не хотел. Потому остановился у ближайшей ограды и стал выжидать, пока мужчины не закончат говорить.

- Значит, она бежала с Хареком, - подумал княжич, - Две Косицы помог ей избежать казни, но почему? - Желан проследил глазами за продолжающейся беседой вождя и Бёдвара, думая о своем, - Хотя, какая мне разница, если я нашел ее. Значит у меня появился шанс не просто изменить все в своей жизни, но и вернуться домой с любимой женщиной!

Отчего-то эта мысль придала княжичу уверенности в том, что теперь то уж точно ему удастся справится с Хейд и все наладится. Ему казалось невероятным, что Метелица находится в том самом месте, куда он так долго стремился. Словно сама судьба снова дает им обоим шанс, сталкивая снова и снова. И Желан не собирался больше этот шанс упускать.

Вспомнив Милаву, оставшуюся дома, молодой князь вздохнул. Но все решаемо, подумал он. Вернувшись, он даст Милаве достаточный откуп, а ребенка конечно же, признает своим.

За всеми своими размышлениями, Желан не подумал только о том, захочет ли сама Метелица видеть его и отправится вместе с ним в город, где ее едва не спалили на костре за то, что она не совершала. Княжич теперь знал, что виной была его мать. А он сам, опьяненный ее колдовством вел себя неподобающе. Сможет ли знахарка простить его? Понять и выслушать?

Заметив, что Вальгард закончил с Бёдваром и направился к дому в сопровождении сына, Желан почти бегом нагнал Бёдвара идущего куда-то в сторону и окликнул. Воин остановился и обернулся.

- Что тебе надо, и кто ты такой? - первым делом спросил Бёдвар, окинув молодого князя пронзительным изучающим взглядом с ног до головы.

- Я просто путник и мне позволили сегодня переночевать в Стонхельме, - Желан приблизился к Бёдвару и остановился от него на расстоянии вытянутой руки, - Я невольно услышал часть твоего разговора с вождем и хочу попросить об одном одолжении! - Желан улыбнулся со всей своей искренностью, от чего, впрочем, воин только сильнее сдвинул брови.

- Мое имя Желан и я бы хотел завтра попасть на твой корабль!

Бёдвар не скрывал удивления.

- Зачем тебе это?

Желан решил, что в данном случае ему лучше сказать правду, точнее, ту часть правды, которую можно раскрыть этому незнакомому ему человеку. Он не собирался рассказывать воину о своей любви к Метелице и о том, по какой причине она отправилась сюда с Хареком. Нет, он хотел рассказать лишь про самого северянина, да и по всему виду именно это и было интересно старому воину.

- Я слышал, как ты в разговоре упомянул имена Харека и Метелицы, - откровенно признался он, - Так вот, я знаю их. Харек некоторое время служил у моего отца в дружине.

Бёдвар хмыкнул.

- Что ж, давай поговорим у меня дома, - сказал он и кивком показал княжичу следовать за собой. Желан не заставил просить себя дважды.

Асвейг вышивала у окна, когда в ее комнату вошел Трюггви. Молодой мужчина встретился взглядом с глазами матери и прикрыв за собой плотно двери, сел напротив нее. Комната матери была богато убрана. Вальгард не жалел подарков для своей жены, когда возвращался домой после набегов, поэтому у нее было все, что надо женщине для полного счастья, кроме этого самого счастья.

- Где твой отец? - как бы между прочим спросила женщина.

- Обсуждает в Зале Советов с дружинной предстоящий поход, - ответил Трюггви и добавил с неожиданной злостью, - А мне сказал, что и в этот раз я остаюсь дома с тобой! Как же я смогу показать отцу свои навыки, если он все время уходит в походы без меня!

Асвейг закончила узор, изображавший птицу, сидящую на цветущей яблоневой ветви и начала новый.

- В этот раз видно сами боги на нашей стороне, - произнесла она тихо, почти шепотом, - Когда твой отец и Бёдвар уедут, мы разберемся с Хареком. Нельзя оставлять его в живых, ты же понимаешь меня? Вальгард кажется переменил свое отношение к этому бастарду, и не ровен час, признает его своим сыном, а там имение и все земли уйдут к нему по старшинству,- мать взглянула исподлобья на своего сына, - А я не могу этого допустить!

Лицо у Трюггви вытянулось, сделав его похожим на морду лисицы. Молодой мужчина улыбнулся.

- Поверь мне, это будет последний раз, когда отец оставляет тебя дома, - заверила его Асвейг, - Я уж об этом позабочусь.

Трюггви склонил к ней свое лицо.

- А как ты собираешься избавится от Харека? - поинтересовался он.

Асвейг сверкнула белыми зубами.

- Все просто, мой дорогой, - она с силой вонзила в ткань иглу. Медленно протянула алую, словно кровь нитку и добавила одно короткое слово, - Яд.

Трюггви закивал.

- Ты сам сделаешь это, - Асвейг выводила на ткани красный мак. Гладь ложилась ровная, аккуратная. Стежок к стежку и Трюггви словно завороженный следил за материнскими пальцами, - Когда отец уедет, ты отправишься к брату, скажешь, что хочешь наладить ваши отношения и отвезешь ему подарок от себя. А там проследишь, чтобы Харек и его женщина попробовали то угощение, что я им приготовлю. - Я сделаю это с большим удовольствием, - сказал Трюггви. Теперь мысль о том, что он остается в Стонхельме уже не казалась ему такой печальной.

 

Глава 18.

Осень уже полностью вступила в свои права. Яркие пятна, бывшие когда-то сочной зеленью, теперь раскрасили деревья в красные, оранжевые и желтые тона и солнце, проглядывавшее сквозь ветви орешника играло веселыми цветами по усыпанной листвой земле. Я шагала по тропинке к Лебяжьему утесу. Сама не знаю, почему, но я теперь часто приходила туда, после нашего разговора с Хареком, когда я отказала ему в своей руке.

С высоты открывался прекрасный вид. Падающая в море вода, белый утес с зеленой шапкой высоких сосен. Иногда глядя на них, я удивлялась, что эти деревья не склонились перед вечными ветрами, что так часто бушуют на утесе. Даже на таком расстоянии я видела, как качаются колючие вершины и сидела на примятой траве, поджав ноги и глядя вперед на море. Внизу, прямо под облюбованным мной обрывом располагался причал, сейчас пустующий. Но вот из-за утеса показался знакомый парус, и я встала, распрямившись во весь рост, приложила ладонь к глазам, закрывая яркие солнечные лучи, мешавшие видеть мне, как к берегу устремился корабль Бёдварда. Удостоверившись, что это именно он и никто другой, я поспешила вернутся домой, чтобы рассказать Хареку и возвращении его друга.

- Он будет рад, - подумала я.

Пробираясь по тропинке, между поседевшими листьями папоротника, я ловила лицом теплые солнечные лучи, пробивавшиеся через переплетения ветвей над моей головой. Уже оказавшись возле ворот, проскользнула в двери и ступив на двор, услышала привычный стук топора - это Харек заготавливал на зиму дрова для очага.

Я завернула за угол дома и увидела его самого с мокрой от пота рубашке, раскрасневшегося с выбившимися прядями светлых волос. Застыла на короткий миг, рассматривая его, пока не заметил мое присутствие и лишь после подала голос. Услышав меня, Харек вздрогнул и распрямил спину. По его взгляду было понятно, что он не совсем ожидал меня увидеть и казался задумчивым.

- Бёдвар! - произнесла я, - Бёдвар приплыл. Я видела его судно, направляющееся к берегу.

Харек коротко кивнул и со всей силы вонзил топор в деревянную колодку и затем направился к дому, на ходу сбрасывая с себя грязную рубаху. Я проследила за ним взглядом и отвела глаза, когда поняла, что невольно залюбовалась его широкой спиной.

- Надо все ему рассказать, - шепнул кто-то внутри меня, - Сегодня, после отплытия Бёдвара надо сказать ему, что я хочу быть с ним. Хватит мучить и его, и себя!

Принять это решение оказалось намного легче. Да, за все это время, что мы провели вместе и постоянно были рядом, я начала испытывать к северянину чувства, которые пугали меня саму. И они означали только то, что к княжичу я испытывала совсем не любовь. Нет, влюбленность определенно была, и я упорно не могла, или не хотела отпустить ее, чтобы настоящее и светлое чувство заполнило мое сердце. Я могла долго и упорно ругать себя, за изменчивость и осторожность, но видно такая у меня была судьба.

Харек вышел из дома в чистой свежей рубашке. Бросил на меня задумчивый взгляд и встретив мою улыбку, отчего-то так и замер.

- Что? - спросил он неожиданно, не прерывая наш зрительный контакт. Я увидела, как в его глазах мелькнула надежда. Мужчина подался вперед, ко мне, в несколько шагов сократил расстояние между нами. Протянул руку, касаясь моего лица, и я подалась вперед, обняв Харека. Он прижал меня к себе с такой силой, что кажется, я почувствовала, как затрещали мои кости и отчего-то рассмеялась от этого, а северянин подхватил мое веселье.

- Прости меня, - произнесла я и увидела, как в двери в воротах входит Бёдвар. Заметив нас с Хареком обнимающимися, воин широкой улыбнулся и прошел во двор. Следом за ним вошли трое его людей. Харек оглянулся на старого друга, и я уже открыла было рот, чтобы поприветствовать Бёдвара, как увидела еще одного мужчину, проходящего в двери. Увидела и обомлела. Харек проследил за моим взглядом. В одну секунду его лицо окаменело, и я почувствовала, как он с силой прижал меня к себе, так крепко, словно испугался, что я сейчас исчезну, растворившись из его объятий, оставив после себя пустоту.

- Я вам тут знакомца привез, - произнес Бёдвар.

Руки Харека разжались, когда я сделала непроизвольно шаг вперед.

- Желан? - спросила я, все еще не веря своим глазам. Откуда он здесь, мелькнула мысль в голове. Что делает на севере?

Что-то внутри меня оборвалось. На мгновение я подумала, что он приплыл сюда за мной. Глаза молодого княжича горели радостным огнем. Он подбежал ко мне, про тянул руки, и я с улыбкой приблизилась и вложила свои ладони в его пальцы.

- Все-таки вы знакомы, - сделал вывод Бёдвар и заметил, что Харек, глядя на нас с Желаном силится улыбнутся, но это давалось ему с трудом.

- Какими судьбами? - обратился Харек с Желану, когда тот подошел к нему и пожал руку. Я бросила взгляд на своего северянина. Выглядел он подавленным и даже более чем.

- Так получилось. Я тут ищу одного человека, - ответил Желан, - Но об этом потом. Я знаю, что у Бёдвара мало времени и вам необходимо поговорить, а мы с тобой побеседуем вечером, если мне конечно, не откажут в крове в этом доме, - и Желан посмотрел на меня.

- Мы рады, - выдавил сухо Харек, - Будь как дома! - и шагнул мимо княжича к Бёдвару, следившему за этой сценой с недоуменным взглядом.

- Пройдемте в дом? - спросила я, но Харек только покачал головой, и я тогда повернулась к Желану, все еще не веря своим глазам. Не думала я, что нам еще доведется свидится, а княжич смотрел на меня во все глаза. Я улыбнулась ему, отчего-то чувствуя смущение. Я ведь уже и позабыла, как красив молодой князь.

- Мне надо с тобой поговорить, - тихо попросил он. Я согласно кивнула и посмотрела на Харека, который вместе с Бёдваром ушел на задний двор, туда, где под тенью широкого дерева он недавно поставил крепкий стол и лавки. Я поняла, что не стоит им мешать и направилась к дому. Желан поспешил за мной.

Милава сидела у окна и смотрела на закат. Ее руки отчего-то сжимали ткань платья, а округлившийся животик ощутимо толкнулся.

Молодая женщина переместила ладони на живот, при этом не отрывая взгляда от алеющих небес.

- Завтра будет ветер, - отчего-то подумала она и внезапно заплакала. Слезы спешили прочь из ее глаз, да она уже привыкла к их постоянному присутствию в своей жизни. Милава уже и не помнила, когда в последний раз искренне и радостно улыбалась. Бабка повитуха, приходившая иногда посмотреть на княжну только качала головой, глядя на темные круги под ее глазами и говорила, чтобы Милава не расстраивалась так, не убивалась.

- Это вредно ребеночку, - сказала она и княжна помнила эти слова.

Она все ждала, когда в воротах покажется знакомый до боли силуэт. Ее муж, ее Желан вернется за ней. Он обещал, и отчего-то молодая княжна ему поверила, но сердце все равно болело. Милава не знала, где Желан и что с ним. Она не могла не переживать и каждую ночь, когда она ложилась спать, к ней приходили ужасные видения, в которых ее муж лежал раненый где-то в лесу, или наоборот, живой и здоровый, но в объятиях другой женщины и Милава каждый раз просыпалась в липком поту.

Когда она почувствовала острую боль, скрутившую низ ее живота в один огромный узел, то от удивления и ужаса не могла произнести ни единого слова. Но боль повторилась, и женщина не сдержала крика ужаса, медленно поднялась на ноги, почувствовав, как что-то горячее потекло по ее ногам.

- Нет, - качнула головой Милава и уже громче закричала на всю горницу, - Не-еет!

Прибежавшая служанка увидев госпожу в платье, перепачканному кровью сразу же догадалась, что произошло. Она уложила Милаву на кровать, а сама мигом вылетела из комнаты и сбежала вниз.

Князя дома не оказалось и слуги решили сами послать за повитухой. Один из них побежал на кухню и скоро из ворот дома выехал всадник. Хлестанув лошадь, он припустив по пыльной дороге в затухающие сумерки.

Вернулся он так скоро, как только смог. Повитуха, недовольная тем, что ее везли в седле, как молодуху, не вспомнив о ее преклонных годах, тем не менее резво помчалась в дом и в сопровождении слуг зашла в комнату княжны.

Милава лежала на постели без сознания. Ее руки упорно гладили живот.

Повитуха послала одну из девушек за горячей водой, попросила чистых полотенец. Кухарке велела заварить трав, которые достала из маленькой тощей котомки, а сама склонилась над молодой женщиной.

- Ох, ты ж, горюшко! - только и произнесла она, задрав подол княжны и глядя на кровь на простыне и внутренней стороне бедер Милавы, - Извела себя девка и ребенка извела, - старуха выгнала из комнаты почти всех слуг, оставив лишь одну из девушек на подмогу.

Когда в княжескую горницу принесли горячей воды и еще дымящийся отвар, повитуха влила его в рот княжны и со вздохом положила руки на выпуклый живот и принялась за дело.

Желан сидел за столом и неотрывно смотрел на меня, отчего я чувствовала себя не совсем удобно и то и дело ерзала на лавке напротив, словно искала предлога куда-то уйти. Княжич пил свой отвар и молчал. В его глазах я читала радость от нашей встречи, да я и сама была рада, только не так, как думала раньше. Когда-то мне казалось, что если мы вот так встретимся, я брошусь к нему на шею и буду целовать его лицо, щеки, глаза, высокий лоб... А на деле не смогла даже толком приобнять мужчину которого когда-то любила. Мне теперь казалось это неправильным и даже смешным, или это я сама стала смешной?

Желан был так же красив, как и в день нашей последней встречи. Только что-то в нем изменилось. Он словно стал старше, возмужал. Если раньше я встречалась с молодым, еще совсем наивным мальчишкой, то теперь передо мной сидел мужчина и разница в перемене была весьма ощутима. Я даже подумать не могла, что когда-то любила того, другого Желана.

- А ты изменилась! - внезапно произнес княжич.

- Ты тоже, - ответила я.

Желан поставил кружку на стол и медленно поднялся из-за стола, подошел ко мне и опустился на корточки у моих ног. Я посмотрела на него в изумлении, а когда княжич взял мои руки в свои, попыталась высвободится, но мне это не удалось.

- Я и подумать не мог, что найду здесь тебя, - сказал он тихо, - Мне надо столько всего тебе сказать, а в первую очередь я должен извинится за то, что как последний трус бросил тебя тогда, когда был так нужен!

Искренность в его голосе подкупила меня, и я немного оттаяла и рук уже не отнимала, позволяя им лежать в его широких ладонях.Заметив перемену во мне, он чуть сильнее сжал мои пальцы.

- Я предал тебя, женившись на Милаве. Сам не знаю, что нашло тогда на меня! Но самое подлое я сделал, когда отказался помочь тебе, когда был так нужен и не пришел!

Невольно вспомнив то время, как я сидела в темном сарае, дожидаясь казни, я поежилась, но произнесла:

- Я уже давно простила тебя! Встань, мне неудобно, когда ты вот так... - я осеклась, увидев в его глазах тот же свет, что согревал меня во время наших встреч, когда мы гуляли вдвоем вдоль реки, и я позволяла ему целовать себя и рвать для меня цветы. Те дни давно канули в прошлое, и я это понимала. Я надеялась только на то, что и сам Желан думал так же.

- Как там твоя жена? - спросила я и Желан встал, наконец дав волю моим вспотевшим ладоням.

- Жена? - переспросил он глухо, - Я отправил ее к ее отцу. Она ждет от меня ребенка и думаю к концу зимы подарит мне наследника или наследницу. Я не знаю.

- Ты бросил беременную женщину одну? - я не сдержала возмущения и от этого княжич только улыбнулся.

- Я должен был это сделать, - ответил он, - Я не могу рассказать тебе всего, но это пока. Когда наступит время, я все объясню.

- Надеюсь, ты собираешься вернутся к ней? - спросила я.

Желан пристально посмотрел на меня и ничего не ответил. Он определенно что-то не договаривал, но пока я не хотела расспрашивать его. Захочет, сам расскажет.

- Расскажи мне лучше, как ты тут жила без меня? - поинтересовался он и снова сел на лавку напротив, вглядываясь в каждую черточку на моем лице. Это меня смущало, заставляя щеки запламенеть,- Я смотрю, вы с Хареком стали близки!

Я улыбнулась и так же промолчала, как минуту назад это сделал он сам.

- Метелица, - неожиданно резко заговорил княжич, - Скажи мне только одно! Если ты все еще любишь меня, если простила и хочешь, чтобы мы были вместе, я останусь с тобой. Я не вернусь к Милаве, - его темные глаза остановились на моих губах. Желан подался вперед, потянулся ко мне, - Только одно твое слово, и я забуду о своем доме, который оставил и о жене, которую не люблю! Ты все еще живешь в моем сердце, ты одна!

Я молча смотрела на княжича, а сама думала о том, что скажи он мне эти слова еще несколько месяцев назад, я бы, наверное, прыгала от счастья, а сейчас меня это мало затронуло. Нет, конечно, мне было приятно, но ничего больше.

Княжич тем временем посмотрел куда-то за мою спину. Я повернула голову и увидела Харека. Северянин стоял и смотрел на нас. Его глаза только что молнии не метали. Кажется, он слышал последние слова Желана, подумалось отчего-то мне.

- Бёдвар не зайдет? - спросила я спокойно.

- Нет, - сквозь зубы произнес он, - Ему надо возвращаться в Стонхельм. Завтра на рассвете они с Вальгардом уходят в море.

- Жаль, что мы с ним не попрощались, - искренне сказала я.

- Ничего, он поймет, - Харек едва сдерживал свои эмоции. То, что я видела мне нравилось. Он определенно ревновал меня к Желану, впрочем, и княжич заметил странное поведение бывшего наемника, но ничего не сказал по этому поводу.

- Как там дед Баташ? - спросила я.

- Когда я уходил, с ним все было в порядке, - ответил Желан. Харек прошел в дом, встал у окна, спиной ко мне и в полуоборот к своему бывшему другу. Его интересовали совсем другие вопросы.

- Вы нашли ее? - спросил он.

- Кого ее?

- Хейд! - назвал Харек.

Я заметила, что взгляд Желана потемнел. Он словно хотел отвести глаза, пряча за ними свои эмоции.

- Да, - произнес княжич, - Это была моя мать!

Я вздрогнула, а Харек только кивнул мне, мол, я так и знал.

- Я не хотел об этом говорить и не сказал бы, если бы ты не спросил, - проговорил Желан, - Я не буду лгать и расскажу вам обоим все как есть. Это мать заставила меня женится на Милаве. Спросите, как, я отвечу - она была очень старой Хейд и занималась помимо всего колдовством и зельями. Не знаю, что она дала мне выпить, но исход вы все знаете. Вот так я оказался женат на женщине, которую не люблю, - тут он покосился на меня, и я заставила мои щеки не краснеть, подумав, о чем угодно, кроме взгляда княжича, говорившего так много и без всяких слов. Он определенно хотел вернуть меня.

- А что привело тебя на север? - Харек развернулся спиной к окну и переплел руки на груди. Он старательно не смотрел на меня, слушая молодого князя.

- А вот об этом я бы хотел вам рассказать подробнее, - Желан одним залпом допил травяной отвар и начал свой рассказ.

Асвейг провожала мужа, стоя радом с Трюггви на причале и глядя на то, как два больших корабля становятся все меньше и меньше тая у горизонта. Совсем скоро, еще до первых холодов они вернутся с трюмами полными добычи, с запасами зерна, которое не уродилось в этом году на их собственных полях. К ее удивлению, Вальгард не стал дожидаться утра следующего дня и отплыл сразу же по возвращению Бёдвара, что впрочем, хозяйку Стонхельма вовсе не огорчило.

Свежий ветер сбросил с головы молодой женщины платок, и она едва успела подхватить его, пока очередной порыв не унес его в море. Трюггви поспешил обратно на тропу, потерянную среди скал. Его мать пошла следом, неторопливая и плавная, как птица в полете.

Хозяйка Стонхельма думала о том, что уже на днях отправит Трюггви к Хареку. Надо было сделать все как можно быстрее. Вальгард не будет долго плавать у чужих берегов. Скоро наступит зима и море станет опасным и непроходимым. К этому времени ее муж должен вернутся, а Харек сгнить в земле.

Трюггви остановился и обернулся назад, глядя на мать. Она была так задумчива, что он не посмел спросить ее, какие мысли сейчас тревожат ее сердце. Но Асвейг, поравнявшись с сыном заговорила сама.

- Через несколько дней состоится праздник приветствия осени, - сказала она, - Разве это не повод проведать брата и попробовать стать ему другом? Скажешь, что не поддерживаешь мое мнение и подаришь им в знак примирения те дары, что я тебе дам. Харек не посмеет отказаться в такой праздник от традиционных подарков. Только проследи, чтобы и его девка тоже попробовала их, - Асвейг сурово посмотрела на сына, так как не глядела еще никогда в жизни, - Ты должен сделать все, чтобы они попробовали твои дары. Из кожи вон вылезь, но сделай так, чтобы в твои дружественные намерения поверили и тебя пустили в дом, ты меня понял?

Трюггви не надо было дважды повторять. Он лишь коротко ответил - Да, и его матери хватило этого согласия.

Асвейг хотела бы сделать все сама, но она была уверена, что уж ей Харек точно не поверит, а Трюггви он помнил младенцем и вряд ли испытывал ненависть к младшему брату. Бастард Вальгарда еще в отрочестве показал себя, как человек с добрым сердцем. Такой же, как и его рабыня мать, подумала хозяйка Стонхельма. И так же, как и она, ее сын поплатится за свою доброту.

Когда Вальгард вернется, его дома будет ждать печальная новость. Но Асвейг отчего-то была уверена, что долго вождь печалится не будет. Он не мог любить своего старшего сына. Да, увидев его теперь, Вальгард решил, что за подобным человеком его дружина пойдет в бой. Харек так был похож на него и это еще больше подначивало Вальгарда изменить свое решение и все же признать сына. Он прямо не говорил о своем решении жене, но она и без его слов все прекрасно понимала, да еще этот Бёдвар настраивал вождя на принятие подобного решения. Со смертью Харека решались все проблемы Асвейг.

Женщина посмотрела на своего сына, идущего рядом. Вот он, истинный наследник своего отца, подумала она, ребенок достойный стать заменой Вальгарду. Его время еще придет и отец все же поймет, что Трюггви достоин, а пока в силах Асвейг было помочь мужу сделать правильный выбор.

Милава открыла глаза. Она чувствовала себя легкой и невесомой, тело не повиновалось и было слишком слабым. Княжне едва удалось повернуть голову в сторону. Увидев спящую на стуле старую повитуху, устало уронившую голову на грудь, Милава внезапно вспомнила произошедшее и зашептала горячо и горько.

- Мой малыш, мое ребенок!

Повитуха проснулась и сонно встряхнула головой. Светлые глаза уставились на княжну, и старуха поспешно встала, с улыбкой подошла к молодой женщине, испуганно щупавшей свой живот. Глаза Милавы были похожи на полные озера, грозившие вот-вот выплеснуть свои воды.

- Не плач, - сказала повитуха. Ее широкая ладонь легла на высокий девичий лоб, - Жив твой ребенок. Успела я! Кровотечение остановила, кровь заговорила! Только теперь отлеживаться придется очень долго!

Милава расслаблено выдохнула.

- Только теперь не нервничай, иначе второй раз я не смогу тебе помочь. Думай о ребенке. У тебя слабая утроба, - повитуха убрала руку, посмотрела на женщину строго и повторила, - Думай о ребенке. Сейчас он главное для тебя, а вернется его отец или нет, это уже дело второе. Я не буду тебя пугать, но скажу прямо. Если ты потеряешь этого малыша, то есть опасность, что деток у тебя больше может и не быть. Так что реши правильно, что сейчас тебе дороже.

Милава закусила губу. Образ Желана вспыхнул в ее памяти и тут же погас. Она сама затолкала его в глубину своего сознания, как не тяжело ей было это сделать.

- Мужчины приходят и уходят, - проговорила старуха, - А дети остаются с нами. Такая уж у нас бабья судьба.

Княжна кивнула, соглашаясь. Она сказала себе, что не может потерять еще и ребенка. Мысль о том, что муж вернется за ней казалась такой далекой и расплывчатой. Милава уже не была уверена в том, так как раньше. Ее любовь пошатнулась, совсем немного, но все же изменилась. Повитуха оказалась права. Лить слезы напрасно, только губить себя. Желан не оценит этого, если вернется. Она должна встретить его красивой и сильной, с сыном на руках. Только тогда в ее жизнь сможет навсегда вернутся счастье.

 

Глава 19.

Сказать, что я была удивлена, означало совсем ничего не сказать. Я посмотрела на Харека, застывшего у окна и подумала, что сейчас он что-то скажет Желану или сделает, и я не могла бы его упрекнуть. Я и сама пребывала в состоянии оцепенения, а княжич смотрел на нас обоих в ожидании и просто улыбался, но как-то натянуто. Правда всегда дается тяжело, подумалось мне, но я была благодарна Желану, за то, что он нам ее сказал.

- Я не собирался сначала вам говорить, но потом решил, что так будет лучше! - произнес Желан и добавил, - Я пойму, если ты, Харек, сейчас попросишь меня покинуть твой дом, но хочу сказать, что я не опасен для вас, - он улыбнулся и стал похожим на кота, объевшегося сметаны,

- Я сыт и это помогает мне сдерживать Хейд.

К моему удивлению, Харек кивнул.

- Я не собираюсь выставлять тебя за дверь, - произнес он, - И более того, я помогу тебе найти человека по имени Руадан, потому что знаю, где он живет. От нашего дома до его владений не так уж и далеко. Завтра с утра мы пойдем к нему, и вы поговорите. Надеюсь, он сможет тебе помочь, хотя, насколько я знаю, его проблема так и не осталась решенной.

Кажется, слова северянина княжича расстроили, хотя он упорно пытался не подать виду, а я для себя уяснила одну страшную вещь. Тот старик оказался таким же чудовищем, которое хотело убить меня. Хейд, проклятый колдун!

- Пойду-ка я разогрею обед, - сказала я тихо. Время за рассказом Желана пролетело быстро, да и я хотела занять себя каким-нибудь делом, чтобы не думать о том, что узнала. Получалось, Желан ушел из дома, чтобы не навредить своей Милаве, а я то подумала!

Странным делом разочарования я не ощутила, скорее наоборот. Увидеть княжича для меня оказалось не так тяжело, как я думала. Наверное, потому что теперь мы с ним были почти чужими людьми друг для друга. Простые знакомцы и не более того.

В дверях меня нагнал Харек. Мы остановились друг против друга и пристально посмотрели в глаза. Северянин вздохнул.

- Кто бы мог подумать, что мы с ним еще встретимся! - сказал он и я поняла, что Харек имел ввиду молодого князя.

- Думаю, это судьба! - добавил он, на что я ответила с поспешностью.

- Надеюсь, Руадан поможет ему.

Северянин улыбнулся.

- Я так и знал, что ты скажешь это, - и протиснувшись мимо меня в двери, вышел во двор. Я постояла немного и последовала за ним.

В курятнике достала из-под несушек несколько яиц, вызвав возмущенное кудахтанье птиц и вернулась в дом. Желан все еще сидел на кухне и как видимо ждал меня. В открытое окно до моего слуха донесся звук топора. Княжич проследил за моим взглядом и произнес:

- Кажется, здесь для меня слишком поздно? - спросил он.

- Что? - я удивленно посмотрела на молодого мужчину.

- Я видел, как Харек смотрит на тебя, - ответил княжич, - Видел еще тогда, когда судьба дала мне шанс быть с тобой. Шанс который я видимо потерял. Уже в то время Харек был влюблен в тебя и как вижу, он все же добился взаимности!

Я не сдержала улыбки.

- Это так заметно? - только и спросила я.

Желан улыбнулся через силу.

- Я все понимаю и не буду вам мешать и прости мне все те слова, что я тебе наговорил ранее.Но я все же искренне рад, что мы снова увиделись с тобой и у меня появился шанс хотя бы попросить прощение за то, что я сделал с тобой. Я ведь понимаю, если бы не мой интерес, не моя любовь к тебе, сейчас жила бы ты со своим дедом в покое и занималась любимым делом.

Я подошла к очагу, опустилась на колени, разжигая огонь и оглянулась на Желана. Глаза княжича горели золотом и внезапно я вспомнила свой сон, в котором Желан на моих глазах превращался в Хейд. Дрожь прошла по моей спине. Отчего-то стало холодно, а взгляд княжича стал из темного золотым. Но он поспешно отвел глаза, встряхнул темными волосами.

- Это тяжело? - спросила я, - Быть таким?

- Зверем, ты хотела сказать? - Желан встал из-за стола, подошел к окну и выглянул во двор. Стук топора стал более глухим, а я раздувала пламя, стараясь не смотреть в страшные глаза княжича. Я не могла назвать его зверем. Как-то в мыслях не укладывалось, что этот красивый мужчина обращается в страшную тварь, что поедает живых существ.

- Ты не зверь, - возразила я, поднимаясь на ноги. Желан поспешно подал мне свою руку.

- Ты просто не видела меня в другом обличье, - проговорил он тихо, - То еще зрелище!

Я стала подкладывать в разгорающейся огонь сухих дров.

- А Милава знает, почему ты оставил ее? - спросила я, хотя уже и сама догадалась, что ответом будет короткое - Нет. Так и оказалось. Я не могла винить княжича за это. Не знаю, приключись со мной подобная беда, стала бы я рассказывать своим близким, во что превращаюсь по ночам. Скорее всего я сама поступила бы так, как сделал Желан. Я бы тоже просто ушла, как бы тяжело это не было.

- Я надеюсь, что Руадан тебе поможет, - сказала я желая ему этого от всего своего сердца.

- Если бы ты знала, как я сам хочу этого, - ответил мне князь. Я задержала взгляд на его мрачном лице и вздохнув поспешила к очагу. Близилось время обеда.

Вальгард стоял на носу своей ладьи и задумчиво смотрел вперед на синее глубокое море, раскинувшееся по обе стороны его корабля. На носу ладьи хищно щерился деревянный дракон, мокрый от высоких волн, за спиной хлопал парус. Попутный ветер оставил всю дружину вождя без работы. Они сидели на лавках, скучающе завали и начищали оружие.

Когда подошедший Бёдвар позвал Вальгарда по имени, тот повернулся к нему в пол-оборота.

- Знаешь, мне кажется, ты прав, - сказал вождь, не дав старому воину даже рта раскрыть. Бёдвар не удивился и молча встал рядом со своим предводителем, за которым ходил вот уже столько лет. Они знали друг друга слишком давно и слишком долго и пережили вместе немало как удачных дней, так и тяжелых, когда казалось, что впереди нет ничего. Бёдвар видел, что сейчас творилось на душе у его друга и понимал, что сам стал невольной причиной этой тоски, появившейся в глазах Вальгарда. Вождь думал о Хареке, и кажется уже был готов признать своего сына.

Бёдвар знал, что это грозит огромной проблемой со стороны Асвейг. Эта ведьма не захочет, чтобы ее Трюггви отошел на задний план, да и сам мальчишка тоже вряд ли обрадуется подобной перспективе стать вторым, особенно после того, как привык считать себя единственным наследником своего отца. Да вот только Бёдвара их чувства волновали меньше всего. Поорут и успокоятся, думал он, а Стонхельму нужна крепкая рука и Трюггви тут совсем не к месту. Именно в Хареке старый дружинники видел продолжение Вальгарда, что и не переставал твердить своему вождю. И если много лет назад, когда Харек был еще слишком мал, Бёдвару не удалось переубедить Вальгарда, то теперь это казалось более возможным. Вождь уже иначе смотрел на все и кажется слова Бёдвара в этот раз возымели должное действие. Вальгард задумался и это было половиной дела.

- Когда мы вернемся в Стонхельм, я отправлюсь к Хареку и поговорю с ним, - произнес Вальгард, прервав размышления Бёдвара.

- Это правильное решение! - поддакнул воин, а сам подумал только о том, чтобы Харек не отказался от разговора с отцом, но это он возьмет на себя. Лишь бы судьба не смешала им карты.

Бёдвар невольно вспомнил утро, когда он привез на Лебединый утес этого человека, назвавшегося Желан. В том, что Харек и Метелица знали его, сомнений не было, да только вот старому воину показалось, что Харек совсем не был рад этой встрече.

- Не совершил ли я ошибки, когда взял этого мужчину на свой корабль? - подумал Бёдвар. Но теперь было поздно что-то менять, и он надеялся, что все уладится к их возвращению.

Поздний вечер разлился за окном темными сумерками. Где-то над морем еще багровела темная лента заката, последнее прощание солнца с сегодняшним днем, перед тем, как окончательно утонуть в темной воде. Закончив убирать со стола, я показала Желану комнату, в которой он будет спать, и мужчина поблагодарив меня, сказал, что устал и хочет выспаться. Я не стала ему мешать и прикрыв за собой двери, вышла в коридор. Несколько шагов, и я у лестницы. Спустившись на первый этаж, захватила теплый шерстяной платок, привезенный мне Бёдваром из Стонхельма, накинула его на плечи и вышла во двор. Харек после ужина куда-то исчез, и я была уверена, что найду его на заднем дворе, на облюбованной северянином лавке, под раскидистыми ветвями широкого дуба. Я не ошиблась.

И хотя уже было достаточно темно, я безошибочно подошла к столу, разглядев силуэт северянина, застывший на лавке. Затаив дыхание, приблизилась, встала рядом, словно ожидая приглашения присесть, но Харек просто подвинулся, освобождая мне место. Я селя рядом и несколько долгих минут мы просто молчали, пока я набиралась храбрости заговорить, но Харек сделал это первым.

- Ты хочешь мне что-то сказать? - спросил он.

Я кивнула, но в сгущающейся темноте, он не мог этого увидеть и тогда ответила простое да.

- Мы не договорили сегодня, - сказала я, - Приход Бёдвара помешал...

Харек в темноте нашел мою руку, легко сжал пальцы.

- Я слышал твои слова и поверь, тебе не за что было простить у меня прощения. А еще я слышал то, что сказал тебе сегодня Желан. Он хочет, чтобы вы снова были вместе....

- Подожди! - я высвободила пальцы, и моя ладонь легла на его губы. Кожу обожгло горячее дыхание, и я вздрогнула от этого ощущения. Щеки заалели, но темнота скрыла и это. Мне было смешно от того, что я вот так продолжаю стеснятся мужчины с которым уже испытала все, что только может испытать женщина, но тем не менее недомолвки между нами и та стена непонимания отдаляли нас друг от друга.

- Мне нет дела до того, что хочет Желан, - произнесла я тихо и добавила, - Он - мое прошлое, с которым я с радостью рассталась, а ты - мое будущее. Прости меня, что сразу не смогла дать ответ, наверное, я просто испугалась. Мне действительно было нужно время, чтобы все обдумать. Я боялась сама себе признаться в том, что тоже люблю тебя и... - договорить мне не дали. Горячие губы накрыли мой рот, и я закрыла глаза, отдаваясь нахлынувшей волне наслаждения, пронзившего меня до кончиков пальцев. Запутавшись в его волосах, я позволила поднять себя на руки, все еще не разрывая при этом нашего поцелуя. Застонала, когда Харек отстранился, открывая двери в дом.

- Люблю тебя, - прошептала я.

Харек взлетел по лестнице наверх со мной на руках. Его сердце гулко билось под моей ладонью. В мою комнату мы вломились, и я даже не подумала о том, что возможно Желан нас услышит, я просто не могла думать нормально, пока меня целуя уложили на постель. Я хотела только, чтобы это безумие, что зовется любовью, продолжалось бесконечно.

- Метелица! - прошептал жарко мой северянин и я пропала. Окончательно и бесповоротно.

Желан не спал. Его окна не выходили на задний двор, но слух Хейд позволил молодому князю расслышать каждое слово, сказанное женщиной, которую он любил, другому мужчине. Княжич сжал руками голову, вжимаясь лицом в подушку, зло стиснул зубы, понимая, что уже давно потерял Метелицу, но вот только понял это лишь теперь, даже не тогда на кухне, когда говорил девушке, что не будет препятствовать ее счастью. Кажется, в тот момент он сам не верил, что подобное возможно, а теперь Желан убедился, что это все. Для него.

Хейд внутри него рвался на волю. И кажется сам дом пытался избавится от существа. Хейд чувствовал себя отвратительно. И при этом ему так как никогда хотелось крови, хотелось убивать, или самому умереть. Это было больно, и княжич невольно вспомнил как увидел Метелицу тогда на рынке, когда проезжал мимо с Милавой. Неужели, она чувствовала нечто подобное, когда увидела его с другой женщиной, подумал он. Если так, решил Желан, то теперь они квиты. Боль за боль.

- Убей! Убей! - зашипел Хейд, - Обоих на куски!

Желан встал с кровати, подошел к окну и резко открыл ставни, пропуская холодный осенний воздух и шум моря, с запахами водорослей, выброшенных на берег. Глубоко вдохнув, он замер. Прислушался и понял, что Метелица больше не говорит, а затем услышал шаги и тяжелое дыхание обоих, Харека и знахарки. Это оказалось для Желана последней каплей и выпрыгнув в окно, княжич легко пересек двор и перемахнув через бревенчатую стену, окружавшую дом, ринулся в лес, чувствуя, что превращается. Виной этому был не его голод. Прошлой ночью Желан хорошо наелся в лесах у Стонхельма. Нет, теперь Хейд спровоцировали эмоции самого княжича. Его чувства разбудили тварь и это говорило только о том, что он слабеет, а Хейд набирает силу.

- Нет, нет! - промелькнуло в сознании Желана и впервые он потерял связь с собственным телом. Он словно провалился в темноту, теряя себя. Хейд оглядывался по сторонам, стоя на опушке в темноте под сенью деревьев и зло скалил острые зубы. Он думал, что делать дальше, пойти в лес охотится, или вернутся в дом и отомстить обидчикам?

Думало существо недолго. Быстро развернувшись, Хейд побежал обратно к дому.Вернувшись, он было сунулся залезть обратно в окно, но тут словно что-то преградило ему путь. Со всего размаху Хейд ударился о незримую преграду и с воплем отскочил назад, упал на траву. Дико вертя головой, тварь встала, медленно приблизилась к дому и стала искать то, что не пускало его внутрь. Он недоумевал, ведь только что в облике княжича выпрыгнул из окна, а вот теперь стоит как перед каменной стеной.

Острое зрение, как у ночного хищника, позволило Хейд быстро найти то, что он искал. Существо оскалило пасть, разглядев охранные руны, идущие вдоль дома, по всему периметру. Кто-то давно вырезал их здесь, кто-то сильный и теперь Хейд оставалось только беспомощно скрежетать зубами. Люди в доме были для него недосягаемы, как луна, что золотом светила с неба, словно насмехаясь над бессилием зверя. Тому, что жило внутри княжича ничего не оставалось, как вернутся обратно в лес. Жажда крови была слишком сильна и раззадоренное существо злобно зарычав на защищенный рунами дом, убежало прочь со двора.

Харек не обнаружил Желана в его спальне и вышел во двор, надеясь найти там княжича. Каково было его удивление, когда он увидел молодого князя, спящего на лавке. Желан лежал, съежившись и обхватив себя руками, что выглядело пугающе странным, тогда Харек, склонившись над ним, тронул мужчину за плечо.

Княжич вскочил, испуганно озираясь, и лишь увидев рядом северянина, облегченно перевел участившееся дыхание.

- Харек! - сказал он быстро, - Беда!

Северянин нахмурился.

- Что случилось? - спросил он, - И почему ты спишь здесь на лавке, а не в доме?

Желан встал, оправил смятую одежду и последовал к дому. Харек пошел за ним. Когда княжич остановился возле стены и указал на уже привычные взгляду северянина руны, украшавшие дом по периметру.

- Если бы не эта защита, - произнес Желан тихо, но в голосе его прозвучал северный холод, - Этой ночью я бы мог убить вас с Метелицей! - сказал и оглянулся назад, чтобы увидеть реакцию Харека на свои слова. Тот и бровью не повел и только велел идти за ним в дом, при этом бросив короткий пронзительный взгляд на резные руны и мысленно благодаря Бёдвара за то, что он когда-то опоясал ими весь свой дом.

- Там Метелица нас ждет. Завтрак готовит, после поговорим, - сказал сухо северянин.

Желан шагнул вперед, закрывая своим телом доступ к двери, едва они вступили на крыльцо.

- Ты должен сегодня же отвести меня к Руадану, - тело княжича била мелкая дрожь, - Этой ночью я не был собой. Происходит что-то непонятное и это меня пугает! Хейд стал сильнее, и я боюсь потерять себя.

Харек положил свою руку на плечо молодого князя, с силой сжал.

- Метелице ничего не говори, - почти приказал он и удивительное дело, Желан согласно кивнул, - После завтрака мы отправимся к Руадану и я очень надеюсь, что он действительно способен помочь тебе. Если же нет...

Желан взглянул в глаза друга и молча кивнул.

- Если нет, - сказал он, - То я уйду. Но я очень боюсь, что Хейд может вернутся сюда, и я никак не смогу воспрепятствовать ей!

- Будем думать об этом после того, как ты переговоришь с Руаданом, - произнес твердо Харек и распахнул двери в дом.

Мужчины за столом были необычайно тихи, и я поглядывала то на одного, то на другого с интересом и любопытством. Казалось, они скрывают что-то от меня, но спросить я так и не решилась.

Когда после завтрака Харек сказал мне, что они с Желаном собираются идти к Руадану, я попросилась с ними и удивилась тому, что северянин мне отказал. Мягко обняв за плечи он поцеловал меня с нежностью, тронул подбородок, запрокидывая мое лицо навстречу своему взгляду и тихо произнес одно короткое: Нет.

- Почему? - спросила я.

- Потому что я люблю тебя, - шепотом ответил он, - Доверься мне.

Я не стала протестовать и только согласно кивнула. Да и как я могла иначе после таких слов?

Прошлая ночь все во мне изменила. Я словно заново родилась. Чувство безмерного счастья наполняло меня до самых краев, и я видела похожее выражение чувств в глазах Харека. А то, как он смотрел сегодня утром на меня, когда проснувшись увидел, что я лежу в его постели, было не передаваемо. Я помню его глаза, он словно не верил, что я рядом, хотя я и сама не совсем верила в происходящее и потому мне пришлось потянутся к северянину, чтобы прикоснутся к нему и осознать, что мы вместе и это не сон. А от того, что произошло после я все еще краснела. Все никак не могу привыкнуть к осознанию того, что мы теперь не просто вместе. Мы единое целое.

- Когда все уладится и Желан уедет, мы наконец-то поженимся, - прошептал мне в то утро Харек, пока я нежилась в его объятиях после утренних ласк. Я могла только кивнуть и затем снова спрятала лицо на его груди.... А вот сейчас, когда он уходил, я отчего-то смотрела ему во след, прижимая ладони к груди.

- Как только стемнеет иди домой и не выходи оттуда, пока мы не вернемся, - напоследок крикнул мне Харек и я послушно кивнула в ответ. Он улыбнулся мне и первым шагнул в ворота. Желан оглянулся на меня, вздохнул тяжело и как-то печально, а затем махнув рукой, последовал за северянином. Я постояв немного на дворе, вернулась в дом. У меня хватало работы, да и время за ней пролетало быстрее.

- Вечером он вернется, - сказала я себе, но почему-то не переставала волноваться. Пусть Желан был нашим другом, но все-таки он был Хейд и я не совсем доверяла ему. Но Харек знал, что делал, и я надеялась, что Раудан действительно сможет что-то сделать для Желана.

 

Глава 20.

Добираться до дома Руадана пришлось дольше, чем Желан мог предположить. Лебяжий утес, казавшийся таким близким, на самом деле находился намного дальше, чем могло показаться на первый взгляд, да и лесные тропинки, по которым вел его Харек, плутали среди густого леса, который становился тем гуще, чем дальше они удалялись от дома, где осталась Метелица.

На одном из возвышение куда вышли мужчины, им открылся живописный вид на хрустальные воды водопада, разбивающиеся о неспокойное море. Желан устремил свой взгляд на далекий горизонт и темные облака, сгущавшиеся над ним. Вечером обещал быть дождь с сильным ветром, это уже было понятно по разбушевавшемуся морю. А впереди перед ним возвышался величественный утес белоснежный, как крылья лебедя.

- Пойдем, - произнес Харек, когда княжич вдоволь налюбовался пейзажем. Желан чувствовал, что между ними двумя пролегла стена, имя которой было - Метелица. И хотя северянин вел себя вполне дружелюбно, но князь все же понимал, что в глубине души Харек недоволен его появлением на своей земле. А Желан и сам чувствовал растущую неприязнь в своему другу. Глядя на его широкую спину, княжич сдерживал свои эмоции, негодуя на то, что именно этого мужчину, а не его, Желана, в итоге выбрала знахарка. И хотя княжич понимал, что подобная злость навеяна присутствием Хейд, все равно не мог отвести взгляда от идущего впереди северянина.

- Если ты его убьешь, Метелица будет твоей! - прошептал голос в его голове и Желан отчаянно замотал волосами, пытаясь прогнать наваждение, но голос зашептал еще горячее, - Сейчас на этой тропе, просто столкни...

- Нет, - почти выкрикнул молодой князь и Харек остановившись, оглянулся на него.

- Что с тобой? - спросил он. Глаза северянина прищурились, опасно сверкнули. В какую-то долю секунды Желану показалось, что Харек тоже слышал голос из его головы, но после бывший наемник только кивнул и сказал.

- Вижу нам надо спешить. Я надеюсь, Руадан окажется у себя дома, а ты держись, князь!

Желан держался. Пытался держаться, но ему это удавалось все меньше. Ко всему прочему прибавилась сильная головная боль и молодой мужчина шагал тяжело, пытаясь не отстать от северянина, перешедшего почти на бег.

Лес вокруг узкой тропы, что шла вдоль обрывистого склона прямо над морем, давил на княжича, словно пытался сбросить его вниз. Казалось, даже ветви так и норовили хлестнуть его по лицу, а Харек впереди шел молча и уверенно, словно ему ничего и не мешало вовсе и это еще больше раздражало Желана. Но вот они свернули в сторону, углубляясь в лес и стали подниматься на утес. Княжич до боли закусив губу, старался думать обо всем, чтобы отвлечься от страшного голоса в своей голове.

- Неужели у матери было так же? - подумал он, надеясь, что Руадан расскажет ему про сущность Хейд и сможет объяснить все то, что сейчас происходило с ним и помочь избавится от этого груза.

Подъем был крут. Деревья постепенно стали низкими, а вскоре и совсем пропали, уступив место кряжистым кустарникам, усыпанным острыми шипами, а вот на самой вершине княжич увидел высокие сосны, устремившие к небу свои мохнатые вершины. Остановившись, чтобы перевести дыхание, он задрал голову вверх, глядя на облака, проплывающие настолько низко, что иногда казалось, что верхушки сосен теряются в них. Харек стоял рядом и ждал, пока Желан передохнет. Княжич тяжело посмотрел на своего друга. Кажется, северянин ничуть не устал после крутого подъёма. У него даже дыхание не сбилось и спокойное лицо глядело куда-то вдаль, туда, где между деревьев скрывался едва различимый угол деревянного дома.

- Пришли, - только и произнес Харек.

Желан кивнул и последовал за северянином к дому, с каждым шагом приближавшемуся настолько, что княжич уже мог разглядеть выглянувшее из-за деревьев высокое крыльцо и деревянные стены.

Дом был небольшим, но каким-то основательным и казался крепким.Построенный так, чтобы никакие ветра не смогли проникнуть внутрь, он стоял на самой вершине утеса в окружении великанов сосен. Приблизившись, Харек крикнул, призывая хозяина дома по имени, но никто ему не ответил, а когда они подошли ближе, то оказалось, что двери закрыты на засов, совсем простой и отодвинуть его не составляло особого труда, но Харек указал княжичу на покосившуюся лавку под окном, и они стали ждать возвращения Раудана.

Время шло. Мужчины сидели в молчании. Ветер нарастая свистел в вершинах сосен. С моря приближались кучевые облака, несшие с собой холодный, уже совсем осенний дождь, а хозяин дома все еще не показывался.

Покосившись на северянина, Желан все же не удержался.

- А он придет?

Харек только усмехнулся.

- Придет. Куда ж он денется, тем более, сам видишь, что с погодой творится! Старик дома не сидит, вечно бродит по лесу, да по склонам, собирая травы. Имей терпение, князь.

Желан кивнул и закутался в куртку. Становилось холоднее. Небо темнело, хотя до заката было еще далеко. Единственное, что сейчас радовало княжича, это осознание того, что Хейд куда-то подевался, и головная боль отступила. Он мог немного расслабится и отдохнуть от постоянного присутствия чужака в свое голове.Ему даже удалось немного задремать, когда припустивший мелкий дождь, холодный и противный, закапал в лицо. Желан поежился и открыл глаза, покосился на Харека. Северянин сидел, облокотившись спиной на стену дома и прикрыв глаза, но княжич отчего-то понял, что он не спит и позвав воина по имени убедился в правоте своей догадки.

- Что-то его долго нет, - произнес княжич.

- Придет, - ответил Харек, не открывая глаз.

Он оказался прав. Совсем скоро они увидели одинокую фигуру, опиравшуюся на посох. Подошедший старик с интересом взглянул на своих гостей, задержав взгляд на князе и лишь кивнул в сторону дома. Харек встал и Желан вскочил, поспешив за ним. Руадан вошел в дом, отодвинув засов и даже не обернулся, чтобы проверить, следуют ли за ним его гости.

Внутри Желан увидел совсем простую обстановку. Деревянные стены пустые с глазницами окон, да стол с лавкой и очаг, вот и все убранство комнаты, в которую они прошли. Руадан скинул верхнюю одежду, мокрую от дождя и стал разводить в очаге огонь. Лишь когда пламя взвилось высоко вверх, старик повернулся к Хареку и его спутнику и молча посмотрел на мужчин, ожидая, когда они первыми заговорят.

- Приветствую тебя, - первым нарушил молчание Харек.

- И тебе здравствовать, Харек, сын Вальгарда, - слегка поклонился Руадан и улыбнулся северянину так, что Желан понял - эти двое друг друга прекрасно знают.

- С чем пожаловали? - спросил старик, усаживаясь на лавку и вытягивая вперед ноги в лаптях из шкур, а сам посмотрел на княжича, таким пронзительным взглядом, что тот невольно поежился.

- Мне кажется, ты и так знаешь, - произнес Харек.

- Знаю, но хочу услышать, что мне расскажет твой друг. Кажется, это будет интересная история.

Харек посмотрел на князя и тот выступил вперед.

- Говори, - велел Руадан и Желан начал пересказывать свою историю, подробно, без упущений. Его история началась с того самого момента, когда он выскочил из комнаты на крик своей жены и закончилась на том, как он попал в дом к Хареку. Закончив, Желан вопросительно посмотрел на старика, а тот задумчиво почесывал спутанную седую бороду.

- Значит, говоришь, Гронв тебя надоумил меня искать? - спросил Руадан и не дожидаясь ответа продолжил, - Значит жив еще этот гаденыш.

- Ты знаешь его? - спросил Харек.

- Встречались, - как-то уклончиво ответил старик.

Желан подался вперед.

- Скажи мне, старик, ты сможешь помочь избавится от Хейд?

Руадан улыбнулся в усы, затем похлопал рукой по лавке, призывая княжича присесть рядом.

- Я расскажу тебе сперва кто такие Хейд, а потом поведаю о себе, а там решим, вернее, ты решишь для себя, могу ли я помочь тебе или нет.

Харек встал у окна, облокотившись о подоконник. С грустью взглянул на начавшийся ливень и ветер, осыпавший иглы с сосен. Он подумал о Метелице, которая ждет его в их доме, ждет и конечно же переживает, потому что они так долго не возвращаются. Думая о своей женщине, Харек незаметно для себя стал прислушиваться к тому, что говорил старик и хотя многое из того, что он поведал Желану, северянин уже знал, все равно рассказ Руадана оказался интересен.

- Существа подобные Хейд очень древние и опасные, - начал Руадан, - Они появляются если умирающий черный колдун не успевает передать свою силу ученику и тогда эта сила с последним вздохом своего хозяина вселяется в первого попавшегося человека, будь то лекарь или простой прохожий, или даже сиделка, что скрашивала дни умирающего. Ведь колдуну главное избавится от своей силы, иначе он остается между миром живых и мертвых. Его не отпускает свет и не впускает тьма, так и бродят они по грани, а это даже для самой черной души ужасная участь без возможности переродится вновь. Потому-то колдуны и отпускают силу, передают ее первой попавшейся живой душе не думая о последствиях своего последнего в жизни поступка. Я слышал когда-то давно, от одной из древних старух, старой, как сам мир, легенду о том, как появилась первая Хейд. Когда-то давно, когда еще север был югом и в местах, окованных нынче льдами, цвели яркие цветы и росли высокие деревья, жило племя людей. Они были добрыми и красивыми. Жили мирно и в достатке, пока однажды один из мужчин, самый сильный и ловкий, не полюбил девушку, которая не ответила ему взаимностью. По обычаю, своего народа мужчина должен был отступить, но он не сделал этого и хотел силой заставить девушку принадлежать ему. Но у нее уже был избранник и он конечно же вступился за свою женщину и погиб, защищая ее честь. Это был самый первый убийца и Боги прокляли его за то, что он нарушил идиллию на земле. Девушку он не получил. Она сбросилась со скалы в море и погибла, а ее преследователь стал первым Хейд, потому что душа его была черна как ночь, а руки окрасились в кровь. Мужчине понравилось убивать, а однажды он, вдохновленный смертью своего очередного врага, решил испить его крови и пути назад ему не было. С тех пор он ходит по земле и обращает в Хейд тех, кого выбирает для себя, ибо он один имеет такую силу, - Руадан посмотрел на княжича и тихо добавил, - Ты встречался с ним. Он назвался Гронв, хотя раньше я знал его под другим именем, но у зла много имен и это одно из них!

Княжич побледнел, вспомнил ту памятную встречу у озера и странного мужчину по имени Хейд и маленькую девчонку, что шла за ним, как на поводке. Но Руадан продолжал и Желан не решаясь перебить старика, стал слушать дальше, чувствуя, что головная боль возвращается, что означало, что Хейд снова проснулся и теперь слышат все, что сейчас рассказывает ему старик.

- Чтобы жить, Хейд нужно питаться кровью, изредка и плотью. Человеческая кровь самая желанная для этой твари, особенно вкусна она у младенцев и молодых девушек, да у детей малых. Она делает Хейд сильнее и быстрее. Если же случается так, что кто-то по незнанию убивает Хейд, то черная душа переходит в убийцу и поселяется в его теле, - тут старик на мгновение замолчал и посмотрел на Желана, слушавшего его внимательно, - У тебя так и было. Не думаю, что твоя мать желала этого, но вмешалась судьба или злой рок, тут уж я не знаю. Как она стала Хейд, я не знаю, но догадываюсь, что она, как и ты повстречала однажды мужчину по имени Гронв и он выбрал ее для себя, превратил в такое же существо, каким был сам, - старик перевел дыхание, - И еще одна особенность есть у этой твари. Чем больше сопротивляешься ей, тем сильнее она становится и подавляет своего хозяина. Чтобы сдерживать ее, Хейд надо хорошо кормить и тогда она будет больше спать.

Желан вздохнул. Слова старика что-то объяснили, но не дали ему главного знания, как избавится от этого проклятья. Он не выдержал спросил напрямую, на что Руадан только улыбнулся.

- Я встретил Гронва однажды на охоте. Тогда я был совсем молод и не так умен, как теперь, - пошутил старик, - Дикий кабан, на которого я опрометчиво вышел один на один, потрепал меня настолько, что после того, как мне удалось убить зверя, я остался лежать рядом с ним, истекая кровью и глядя в небо с мыслями о том, что видно настал мой час уйти в чертоги к богам. Но тут я увидел человека, склонившегося надо мной. Это был красивый мужчина и темными волосами, и глазами, золотыми, как полный диск луны. Он смотрел на меня и улыбался, а затем спросил, хочу ли я жить и если да, то согласен ли отдать за свое спасение свою душу, - старик выразительно посмотрел на Желана, - Я был молод и конечно же я хотел жить. Разве думаешь о душе в шестнадцать лет, когда вся жизнь только открывается перед тобой, безграничная и прекрасная? И я согласился. Я не помню, что он сделал со мной, потому что едва я произнес свое - Да, как весь мир померк от страшной боли и я когда я пришел в себя, то сидел на краю леса, недалеко от своего поместья, целый и невредимый. Только потом я понял, на что дал свое согласие, да только уже было поздно.

Я долго сдерживал себя и даже старался не пить кровь животных, пока не изголодался настолько, что однажды очнувшись на рассвете увидел себя лежащим в чужой крови и эта кровь принадлежала моей семье. За одну короткую ночь Хейд взял верх надо мной и я лишился своей семьи.

Я ушел из дома и долго скитался в поисках избавления от этого проклятья. Я был быстр, силен, но радости мне это не приносило и с годами я уже жалел о том, что тогда так необдуманно дал согласие странному человеку, встреченному мной в лесу.

Я потратил многие годы на поиски, но все в пустую, пока однажды во время своих скитаний не пришел в маленькие город, что стоял у излучины реки, теперь спустя столько долгих лет я даже не помню его название. Именно там я случайно встретил старую знахарку, которая и смогла мне помочь. Сам не знаю, что заставило меня тогда обратится к ней, но в итоге я не смог избавится от Хейд, но сделал так, что это создание больше не смогло тревожить меня.

Желан расстроено опустил плечи. Заметив это старик только улыбнулся.

- Ты сможешь жить нормальной жизнью и вернешься к жене и своему ребенку, разве это не счастье? - спросил он, - Да. От Хейд избавится невозможно. Гронв обманул тебя, подарив ложную надежду, это так в его вкусе, но он не знает о том, что я все же нашел лекарство, пусть и оно дает временное облегчение, но если пить его постоянно, как это делаю я, то все можно держать под контролем. А самое главное, твой ребенок будет нормальным. Если ты беспокоишься за его судьбу, то я тебе скажу - он никогда не станет таким, как мы с тобой. Это не передается от отца к сыну, как цвет волос или глаз.

Княжич встал и с благодарностью поклонился старику. Харек же продолжал смотреть в окна, глядя как ветер гнет деревья. Возвращаться домой было опасно, тропинка над морем сейчас была почти не проходима, а идти через лес было слишком долго, но северянин знал, что сделает это, потому что его ждала Метелица. Он должен был вернутся, да и завтра был праздник приветствия осени и Харек хотел показать своей Метелице удивительный обряд подношения подарков. А еще он надеялся, что в этот раз она примет его браслеты! Голос Руадана вывел северянина из задумчивости.

- Я сделаю для тебя лекарство и расскажу, как принимать, - сказал старик, обращаясь к княжичу, - Дам рецепт и научу варить его из трав, которые ты соберешь вместе со мной завтра перед закатом, а сейчас я предлагаю всем нам поужинать тем, что послали мне боги, лечь спать и дождаться утра, когда ветер и дождь поутихнут.

Желан согласно кивнул, а Харек отрицательно качнул головой.

- Я не могу, - произнес он, - Я должен вернутся домой!

Руадан бросил взгляд за окно. Ставни громыхали, и старик подумал, что стоит скорее их закрыть. Ветер крепчал.

- Это неразумно, - сказал старик.

- Я должен, - повторил Харек, - Она ждет меня и будет волноваться.

Желан подошел к другу, положил свою руку на его плечо.

- Тогда мы пойдем вместе, - проговорил он и оглянувшись назад, на старика, добавил,

- А завтра к закату я вернусь сюда.

Руадан только покачал головой.

- Отговаривать не буду, дело ваше, - произнес он.

Харек посмотрел на княжича. Улыбнулся сдержанно.

- Не стоит идти со мной, - сказал он ему, - Оставайся у Руадана, и решай свои дела. Мы еще увидимся. Через день я поднимусь сюда вместе с Метелицей, она так хотела посмотреть на утес.

Желан дернулся было возразить, но северянин только покачал головой, отказываясь от его компании и коротко попрощавшись вышел из дома.

Асвейг в эту ночь готовила сама.

Стонхельм спал. На кухне она разожгла в очаге огонь и замесив тесто, стала ждать, когда оно поднимется. За окном завывал ветер. Иногда женщине казалось, что кто-то страшный хохочет на дворе и стучится в ставни, но Асвейг это было по душе, словно Боги таким образом одобряли то, что она делает. Затем Асвейг растопила печь и снова вымесила тесто, добавила меда и улыбнулась.

- Смерть будет сладкой, - прошептала она тихо, доставая из кармана в переднике маленькую скляночку с ярко-зеленой жидкостью, цвета молодой листвы. Влила ее снова в тесто и замесила его, а затем вывалила его на припорошенный мукой стол и стала яростно месить, при этом мурлыкая себе под нос какую-то веселую мелодию. И совсем скоро на столе перед ней появилось два ряда красивых пирогов, маленьких, с листьями из теста и тонкими косами, украшавшими их крест-накрест, дань празднику осени.

Женщина удовлетворенно улыбнулась и тщательно несколько раз вымыла свои руки в деревянном глубокой миске, каждый раз выливая воду в ведро, затем отправив в печь пироги, она почистила стол до идеального состояния и села ждать.

Когда в воздухе запахло ароматной выпечкой, Асвейг взяла в руки полотенце и открыв заслонку в печи, достала из нее румяные пироги. С широкой улыбкой сложила их все в плетеную корзину и накрыв тканью, взяла с собой в свою комнату.

Шагая по темному коридору и слушая звуки сна, витавшего в темноте, Хозяйка Стонхельма не скрывала своей радости.

- Завтра все будет кончено, - сказала она себе, и широкая улыбка легла на ее красивые губы, но тени от светильника, что висел на стене, освещая ее путь, исказили лицо Асвейг, превратив его в черную маску с оскалом хищницы.

За окном все также завывал ветер, когда довольная Асвейг засыпала в своей постели, глядя на корзинку, стоявшую на столе.

 

Глава 21.

Харек вышел в дождь. Холод и темнота обступили его со всех сторон, одежда намокла до нитки, едва он сделал первые несколько шагов, направляясь к тропинке, ведущей вниз с утеса. Небо над его головой казалось опустилось ниже от тяжелых, напитанных влагой, туч, которые оно словно, стремилось излить на землю до единой капли. Склон, по которому спускался северянин зарос кустарником и все это время, пока он шел вниз, ветер швырял ему в лицо ледяные струи, такие холодные, будто сейчас было не начало осени,а едва ли не середина зимы. Внизу темнел лес. Харек видел, как сильные порывы клонят вершины деревьев к самой земле, он и сам едва шел, опасаясь, что ветер опрокинет его и сбросит вниз. На короткие миг он даже позавидовал Желану, оставшемуся у старика Руадана в тепле и довольстве, но быстро прогнал эти мысли прочь.

Когда он вошел под сень деревьев, ветер здесь уже не имел той силы, что на вершине утеса, хотя налетающий порывы заковывали в лед намокшую одежду. Кроны деревьев над головой северянина опасно трещали, там стихий бушевала не на шутку. Более тонкие стволы кренились, опасаясь вот-вот надломится и с треском упасть на землю, а затем в воздухе мелькнула вспоминая о женщине, что ждала его дома, отчего-то понимал, что должен вернутся и это гнало его вперед.

Уже внизу, укрывшись от ветра под деревьями, Харек перешел на бег. Лесная тропинка чавкала под ногами, разбитой землей. Ветер и здесь продувал насквозь, но не имел той же молния, яркая вспышка, осветившая на миг все вокруг и ослепившая Харека, что он на мгновение притормозил и отвернул лицо в сторону, но уже в следующую секунду побежал вперед.

Тем временем в доме Руадана Желан не находил себе места. Головная боль усилилась, и сам старик стал с подозрением поглядывать на молодого князя, пока не выдержав спросил:

- Тебя волнует Хейд?

Желан пожал плечами.

- Голова просто разрывается от боли, - ответил он и подошел к закрытому ставнями окну. Там, снаружи все скрипело и завывало, словно какой-то огромный чудовищный зверь стенал, попав в губительную западню. Голос ветра был наполнен болью и скробью, или это так просто казалось самому княжичу?

Руадан долго и внимательно смотрел на Желана, потом проговори:

- Я дам тебе немного зелья. К сожалению, у меня самого заканчиваются его запасы, а всех трав, для приготовления, я не имею, так как не рассчитывал, что оно понадобится кому-то кроме меня, а я уже стар и мой Хейд значительно ослабел, мне много не надо. А ты молодой, полный сил и твой Хейд еще только развивается, набирает силу. Но того, что я тебе дам, должно хватить до утра, а там придется подкормится!

Князь благодарно кивнул и увидел, что старик направился к одному из темных углов своего дома, там он к удивлению, нагнулся над полом и длинным стальным штырем поддел одну из досок, приподнимая схрон с лестницей, ведущей вниз. Закрепив штырем деревянный люк, он стал спускаться вниз и в тот самый миг в голове у княжича словно что-то щелкнуло. Яркая боль, такая сильная, что перед глазами на миг вспыхнули звезды, пронзила его голову, и княжич пропал для самого себя.

Хейд оставшийся посредине комнаты подошел к люку и ногой выбил штырь. Деревянный люк с шумом упал на место. Руадан что-то закричал, но из-под пола вместо слов раздались лишь какие-то невнятные звуки, а Хейд в одно слитое движение подскочил к входной двери и выскочил наружу, не удосужившись даже закрыть двери. В комнату ворвался ветер, тот час задувший огонь в очаге и перевернувший тарелки, стоявшие на столе. Он по-хозяйски дернул ставни, но не смог открыть их, удержали прочные щеколды.

Руадан снизу продолжал кричать и стучать в крышку люка, а потом попытался приподнять ее, уперевшись спиной. После некоторых попыток ему это удалось, крышка люка с грохотом откинулась назад, а сам старик перевалился на пол, тяжело дыша и вскинув голову огляделся, хотя уже и так понимал, что произошло.

Желана в доме не было.

А Хейд уже спускался вниз, огромными скачками преодолевая расстояние до леса от тропы, петляющей по склону.

Я стояла на пороге, всматриваясь в темноту. Ветер рвал платок, в который я уже перестала кутаться, а сердце тревожно стучало в груди. Я пыталась себя успокоить, но не могла, да и погода способствовала тому, что тревога нарастала с каждой минутой.

Я успокаивала себя тем, что возможно Харек и Желан укрылись где-то от непогоды и вернутся, как только буря утихнет, но зная северянина, отчего-то полагала, что он непременно бы вернулся ко мне, несмотря ни на что и потому продолжала ждать, хотя тревога разрасталась во мне все сильнее и сильнее.

Когда очередной порыв ветра захлопнул за моей спиной двери, я вздрогнула. Одновременно с этим небо над лесом разорвала яркая вспышка. Следом за молнией воздух содрогнулся от тяжелого раската грома. Гроза приближалась

Я промерзла казалось, до самых костей и решила вернутся в дом, подбросить в очаг дров. Когда Харек и Желан вернутся, им нужно будет обогреться и переодеться во все сухое и я собрала вещи, уложила их на лавку у стола, села рядом, налив себе предварительно чашку с горячим отваром, обхватила ее замерзшими руками и стало отогреваться, чувствуя, как тепло разливается по телу.

- Харек, где же ты? - мысленно позвала я и бросила взгляд на окно, закрытое ставнями. Ветер ударил в них, словно кто-то чужой и сильный требовательно застучал кулаком.

Я не знаю, почему так волновалась, но это предчувствие плохого не отпускало меня, и я снова поднялась из-за стола и вышла из дома. В лицо тут же ударил косой дождь, и я взглянула в сторону. Одна из ветвей дуба, что рос во дворе с треском упала вниз. Ветер сорвал с нее последние ржавые листья, швырнул в мою сторону, и они разлетелись стаей вокруг меня и унеслись прочь.

- Харек, вернись! - хотелось мне крикнуть в темноту. Я кажется, забыла о том, что вместе с ним был и княжич.

И еще одна яркая вспышка ослепила меня на короткую секунду.

Я все ждала.

Быстрый бег не позволял Хареку замерзнуть. Он прошел лес намного быстрее, чем рассчитывал и вот уже стоял на краю обрыва. Путь, по которому они шли к утесу с Желаном, совсем не опасный в хорошую погоду теперь становился почти непроходимым. Камни были скользкими, а ветер так и норовил столкнуть в пропасть, стоит лишь немного оступиться, сделать хотя бы одну ошибку.

Северянин ступил на узкую тропу. Сделал несколько шагов, как услышал за спиной чей-то крик. Голос, полный злобы. Харек обернулся и внутри у него все похолодело. Нет, страха не было, точнее был, но не за себя.

За его спиной скрючившись от холодного ветра стоял Хейд. Именно Хейд. Желана там не было, лишь это страшное существо, которое уже не впервые попадалось на пути северянина. Золотом сверкнули глаза проклятой души, а Харек медленно потянулся к ножнам, при этом понимая бессилие происходящего. Он подумал о Руадане и о том, что сделал со стариком этот зверь, а Хейд оскалился. Вспыхнувшая в этот момент молния осветила маленькое сморщенное лицо, острые зубы и почти лысый череп. Хейд шагнул было на тропу, но очередной порыв толкнул существо, и оно взмахнув руками едва удержалось на ногах. Харек отступил на шаг назад.

- Теперь посмотрим, кто быстрее! - зашипела тварь так громко, что Хареку удалось расслышать ее слова, - Я уверен, что твоя женщина ждет тебя, но я приду быстрее! - и Хейд оскалился, а затем нырнул обратно в лес.

Харек с ужасом повернулся к тропе и почти побежал, рискуя в каждую минуту сорваться вниз и цепляясь за ветви деревьев, что раньше так мешали, а теперь позволяли не упасть с тропы, когда поскальзываясь он хватался за них и с силой подтягивался обратно. Он боялся опоздать.

А Хейд несся по вершинам деревьев, перепрыгивая с одного на другое, но непогода замедляла его движение и несколько раз колдун сорвался вниз, разорвав куртку Желана, но тот час же забирался обратно и продолжал свой безудержный бег.

Руадан в своем доме сидел у вновь разожженного очага и молил Богов о помощи, но почему-то ему казалось, что они его не слышат.

Гроза стенала, нарастая, а я жалась у двери дома, и все ждала.

Темнота разрывалась молниями, раскаты грома пробегали над самым нашим с Хареком домом. Я подумала о том, что уже давно называю этот дом нашим и это немного согрело сердце, пока я ждала, но никто не появлялся. Я вспомнила о том, что сказал мне мой северянин перед уходом слишком поздно. Лишь увидев вспышку золота из темноты я словно услышала слова Харека, о том, что мне не стоит покидать дом после заката. Я не послушалась, более того, я просто забыла о его просьбе.

Я попятилась назад к двери, нащупала ручку и распахнула ее, но до того момента успела увидеть, как во дворе появилось какое-то странной существо. Я замерла на пороге, разглядывая темную фигуру, когда очередная вспышка молнии осветила то, что предстало перед моими глазами и как я поняла, являлось княжичем.

- Желан? - спросила я тихо. Из-за ветра и шума он вряд ли мог меня услышать, но все же услышал. То, что сейчас смотрело на меня не было молодым князем. Я успела разглядеть только высокую худую фигуру в одежде Желана и морду твари, маленькую с горящими глазами, пугающую меня до ужаса.

- Я не Желан! - ответила тварь и сделала шаг ко мне. Я отступила назад, под спасительную защиту дома. Но к моему удивлению, тварь собиралась нападать, она просто смотрела на меня и скалила пасть.

- Где Харек? - спросила я, холодея. Ведь если Хейд вернулся один, а уходили они вдвоем, то подобные мысли напрашивались сами собой.

Существо склонило голову на бок, и посмотрело на меня, а я отскочив назад, захлопнула с силой двери и заперла на засов. Мелкая дрожь пронзила меня. Я метнулась на верх, отыскала среди вещей Харека оружие - короткий острый нож, и спустившись вниз, остановилась у дверей, хотя внутри меня зрело дикое желание убежать и спрятаться, хоть куда, лишь бы подальше от того чудовища, что находилось на моем дворе. И только мысли о Хареке заставляли меня стоят у дверей. Я все еще надеялась, что он жив, а если это так, то северянин непременно должен вернутся домой, а тут Хейд! Мысли вились в голове бешеным роем и осознание того, что я ничем не могу помочь своему мужчине, если он появится здесь, заставляла меня нервно кусая губы, сильнее сжимать рукоять ножа.

А потом я услышала, как что-то тяжелое ударилось в двери, и та затрещала. Я отскочила назад, испуганно вскрикнув, а затем услышала знакомый голос.

- Не выходи из дома! - голос принадлежал Хареку.

- Он здесь! - подумала я радостно, но тут же омрачилась. Там же Хейд! И Харек против нее совсем один. Насколько я знала, это существо было очень сильным. Я понимала, что не могу оставить северянина там одного с тем, во что превратился молодой князь и решительно шагнув к двери открыла ее ровно настолько, чтобы протиснуться на крыльцо.То, что я увидела заставило меня в испуге отпрянуть назад и только усилием воли я осталась стоять на месте, а не убежала прочь с криками.

Хейд и Харек стояли друг против друга на середине двора и хотя дождь почти перестал лить, ветер казалось, еще больше рассвирепел и зверствовал. Я была рада, что Харек не услышал, как я вышла, потому что это могло его отвлечь от пригнувшейся твари, готовой бросится на северянина.Затаив дыхание, я ждала, хотя и сама не знала, чего. Хейд не пропускал Харека в дом, и я никак не могла отвлечь колдуна, без риска, что скорее наврежу своему мужчине.

- Я оказался быстрее! - произнес Хейд и ощерился.

Харек выставил перед собой меч.

- Я не хочу наносить тебе вред, - сказал северянин, обращаясь к княжичу, игнорируя тварь.

- А вот я хочу! - прорычал Хейд и прыгнул.

Я закрыла ладонью рот, сдерживая всхлип. Хейд был быстр, слишком быстр. Я увидела только размазанное движение и вот он уже стоит рядом с Хареком, но северянин каким-то непостижимым образом успел увернуться от длинной руки, увенчанной острыми кинжалами когтей. Не знаю, что ему помогло, многолетний опыт или он предугадал действие противника, но Харек сделал короткий выпад и Хейд закричал. Резко развернулся и сверкнув золотыми глазами пошел в атаку. Длинные худые руки ходили словно крылья мельницы, только во много крат быстрее. Харек стал отступать под этим натиском, но каждый удар чудовища успевал блокировать оружием и я невольно подумала о том, что недаром Буревой называл северянина самым лучшим своим воином, если даже я не могла различить движения рук Хейд .Я же только сильнее сжала в руках нож, хотя чувствовала, что они дрожат.

И тут произошло невозможное. Не знаю, как это удалось северянину, но он ухитрился ударом ноги опрокинуть более тварь и затем последовал удар, пришедшийся Хейд в плечо. В самый последний момент Хареку удалось остановить руку от страшного и неотвратимого удара. Он помнил, что убивать Хейд нельзя, а калечить княжича северянину тоже не хотелось. Поэтому повалив существо на мокрую землю, Харек бросился к дому, и я поспешила распахнуть двери. Мы упали внутрь, и я едва успела опомниться, как северянин вскочил на ноги и поспешно захлопнул двери, в которые тот час ударилось что-то огромное, как и тогда в самый первый раз. Я увидела свой нож, отлетевший куда-то в самый угол, но теперь он мне не был нужен.

Облегченно вздохнув, я поднялась на ноги и тут же Харек налетел на меня с криками. Его глаза сверкали от ярости, он схватил меня за плечи и так сильно встряхнул, что моя голова отлетела назад. Я невольно подумала о том, что завтра на моей коже останутся синяки после такой встряски, но это сейчас было неважным. Главное это то, что Харек здесь со мной. Но северянин был очень зол. Я никогда его не видела таким. Мне казалось, что он всегда будет хранить выдержку, но кажется, она ему сегодня изменила, потому что он снова затряс меня, хотя уже и не так сильно.

- Чем ты думала, когда вышла из дома? - закричал он.

- Я ждала тебя! - произнесла я тихо, но он кажется меня не услышал.

За дверью к вою ветра присоединился низкий рык злого и голодного Хейд, но Харек мало обращал на него внимания, глядя на меня с раздражением.

- В доме ты была в безопасности! - он все еще кричал мне в лицо, - Этому чудовищу ничего не стоило расправиться с тобой! Какая же ты... - он замолчал, словно не находя слов, а потом просто добавил, - Женщина!

- Я так боялась за тебя! - сказала я шепотом и уткнулась ему в плечо, чувствуя, как разжались его руки, сжимавшие мои плечи и горячие ладони сползли вниз. Мужчина был мокрым с ног до головы. С его волос на пол капала вода, но мы все еще стояли рядом, и я просто слушала биение его сердца, радуясь, что все обошлось. Даже гроза за окном казалось стала тише, хотя дождь возобновился и с новой силой стучал по крыше, как безумный.

Я первая очнулась и отстранилась от Харека, а затем взяла его за руку и потянула за собой на кухню, где заставила переодеться перед горящим очагом, а мокрые вещи убрала в корзину и отнесла ее к лестнице.После всего произошедшего на меня нахлынуло невероятное спокойствие, и я двигалась так, словно за стенами этого дома не находилось опасное создание. Да и смысла в истерике сейчас не видела. Харек был в безопасности, а Желан утром обратится в человека думала я, успокаивая себя. И кажется мне это удалось.

Вернувшись на кухню я увидела, что северянин сидит за столом, задумчиво глядя на огонь, спиной ко мне. Я тихо подошла к нему, положила свои руки на его плечи, и он почти мгновенно накрыл их своими ладонями.

- Я никогда ничего не боялся, - произнес он хрипло, - Ничего и никогда. Но сегодня кажется понял, что такое страх. Я спешил к тебе так, как никогда и боялся, что ты ослушаешься меня и выйдешь из дома, а эта тварь... - он замолчал.

- Он меня не тронул, - почему-то сказала я, - Мог, наверное, но не тронул.

- Значит, Желан все еще может хоть как-то его контролировать, - Харек резко дернул меня на себя, усадил на колени и зарылся лицом в мои волосы. Он сжал меня своими руками с такой силой, что я невольно вскрикнула, и мужчина тут же ослабил свои объятия, выпрямился.

- Еще раз заставишь меня понервничать, - сердито проговорил он, повернув ко мне свое лицо, - И я за себя не отвечаю! - я увидела, как по его мрачному лицу пробежала легкая тень, едва я склонилась и поцеловала его. Харек ответил мгновенно и скоро меня подхватили на руки и понесли наверх, в нашу спальню, а я улыбалась, уткнувшись в его плечо и радовалась своему счастью.

Желан очнулся от яркого света и от сковавшего его холода. Он лежал прямо на мокрой земле где-то в лесу и плохо помнил то, что произошло с ним прошлой ночью. Обрывки памяти подсказывали ему, что он снова уступил свое тело Хейд и последнее воспоминание, которое всплыло в памяти, это вид Метелицы, стоявшей на крыльце дома и глядящей на него с выражением ужаса на лице. Хейд тогда еще очень сильно требовал, чтобы молодой князь напал на знахарку, да вот только Желану удалось на какое-то время сдержать тварь и этого времени хватило, чтобы Метелица успела вернутся в дом, дальше вокруг Желана снова проступила тьма.

Поднявшись на ноги, он невольно поморщился и взглянув на беспокоящее его плечо увидел рубленную рану, достаточно глубокую, но не достаточно опасную. Тот, кто нанес ее ему, знал куда бить, чтобы нанести вред и боль, но при этом не задеть связок и не обездвижить руку. Желан догадывался, что рану ему нанес северянин, и даже думать не хотел о том, что могло послужить поводом для этого, мысленно простонав от бессилия.

Стоило спешить к дому Харека и узнать, что Хейд натворил этой ночью.

Желан огляделся. Ему показалось, что он помнит эту тропинку, что лежала в шаге от него. Вроде бы именно по ней вчера его вел на утес Харек и княжич медленно поплелся в направлении дома северянина.

Вокруг стояли невыносимые запахи и Желан морщился. Нюх у Хейд был сильно развит и теперь княжич вдыхал ароматы плачущей сосны, которую ночью сломало ветром, запахи умирающих листьев, втоптанных в грязь, да и запах самой земли, такой острый и невыносимый отчего-то для обоняния твари, жившей в теле молодого мужчины. Хейд все запахи, кроме запаха крови, раздражали.

Шагая по тропинке, Желан едва переставлял ноги, сам не понимая, откуда у него подобная усталость. Мокрая одежда противно холодила тело и липла к коже. Налетевший ветерок только добавлял неудобств и казался почти ледяным от того, что княжич замерз, лежа на земле и теперь все его тело было покрыто мурашками и ему пришлось обхватить себя руками. Вспомнив о старике, Желан от всей души понадеялся, что с Руаданом все в порядке. Память подсказала ему, как он уронил крышку люка и оставил деда запертым в собственном подвале. Наверное, это было последнее воспоминание о старике, и оно дало Желану надежду, что он с ним ничего не сделал. Оглядев наспех свою одежду княжич заметил незначительные следы крови на рукаве, но скорее всего это была его собственная кровь.

Когда впереди показались ворота, а за ними вырос и сам дом, Желан ступил на крыльцо и прошел в двери. Его встретила Метелица и вскрикнув, бросилась к нему, а княжич не смог сдержать облегченного вдоха.

- Где Харек? - только и спросил он сипло.

- Он завтракает, - ответила девушка и подтолкнула княжича к теплу, волнами исходившего от кухонного помещения.

- Иди, я сейчас принесу тебе сухую одежду и накормлю, - сказала она и добавила, - После поговорим. Харек тебе все расскажет о том, что произошло ночью!

Желан коротко кивнул и послушно прошел на кухню, где почти сразу же наткнулся на тяжелый взгляд северянина.

- Что с Руаданом? - спросил Харек вместо приветствия.

Желан сел напротив, всем своим существом потянулся к пламени, разгорающемся в очаге и чувствуя, как постепенно по телу начинает разливаться тепло, а кончики пальцев на руках и ногах стало покалывать и щекотать.

- Хейд закрыл его в подвале, - ответил Желан.

Харек улыбнулся.

- Выберется! - сказал он уверенно и посмотрел за плечо княжича, на подошедшую Метелицу. Она положила стопку сухой одежды перед Желаном и велев ему переодеться, вышла из кухни.

Трюггви стоял на носу ладьи, самого маленького корабля, который его отец, Вальгард, оставил дома, отправившись на двух больших судах, одно из которых принадлежало Бёдвару. А вот эта ладья была почти его, Трюггви и сейчас, стоя на ее палубе и чувствуя, как ветер надувает парус и развевает его волосы, сын вождя думал о том славном будущем, которое ждет его впереди. Он представлял себе сражения, из которых выходил победителем и огромную дружину, что с восторгом шла за ним, выкрикивая его имя, нападая на очередное богатое поселение. Трюггви видел множество женщин, которые сами захотят его настолько, что будут просится в его постель, и он будет выбирать для себя только самых красивых, достойных его самого. Молодой мужчина широко улыбнулся от своих фантазий. Сверкнули белые зубы, и он еще выше поднял острый подбородок. Затем ладья поймала высокую волну и Трюггви не устояв на ногах, едва не упал на палубу, успев схватится за борт.

Младший сын вождя покосился на гребцов и на их мрачные лица. Его несколько покоробило то, что пока на него смотрят так презрительно, хорошо, хоть не рассмеялись. Совсем скоро все изменится, подумал он, его мать обещала, что Трюггви станет лучшим, а значит, так и будет. Уж кто-кто, а Асвейг знала толк в своем сыне и видела его лучше, чем смог разглядеть родной отец.

Когда корабль обогнул белый утес, Трюггви зачаровано уставился на открывшийся перед ним вид и на огромный водопад.

- Почему я никогда не был здесь? - подумалось ему и тут сын вождя вспомнил, что он в принципе, вообще мало где бывал, в основном находился в Стонхельме при матери. Вальгард редко брал с собой сына и то, только когда навещал соседей.

- А хорошее место выбрал этот оборванец! - произнес тихо Трюггви и вспомнил о корзинах с дарами, которые передала с ним для Харека его мать. Улыбка снова вернулась на красивое лицо мужчины.Он вспомнил о всех наставлениях, что давала ему мать перед тем, как он сел на корабль и думал о том, что непременно справится со своей задачей. Что-что, а играть очаровательного мальчишку он умеет как никто другой. Харек поверит в его дружбу, не сможет не поверить.

А там дело останется за малым и уже, возможно, к началу следующего дня, одной проблемой в жизни Трюггви и его матери, станет меньше.

 

Глава 22.

Я глазам своим не поверила увидев Трюггви в сопровождении нескольких воинов Вальдара, заходившего на наш двор. Вот уж кого я не ожидала увидеть, так это сына Асвейг. И как она только позволила ему приплыть сюда? Я покосилась на молодого мужчину. В руках он и еще один из дружинников несли два больших корзины, прикрытых тонкими полотенцами. Сын вождя улыбался так широко и искренне, что я кажется, улыбнулась ему в ответ, хотя про себя подумала, что тут что-то не чисто, раз он оказался здесь. За моей спиной показался Харек. Я почувствовала его присутствие еще до того, как крепкая мужская рука легла на мою талию и привлекла меня к широкой груди, словно защищая и от этого прикосновения мое сердце забилось быстрее.

Трюггви между тем вышел вперед и поклонился.

- Приветствую тебя, Харек, мой брат и сын моего отца, - произнес Трюггви.

Харек только кивнул в ответ, настороженно посмотрел на брата и его людей, хотя кажется, воины не горели особым желанием сопровождать младшего сына Вальдара.

- Сегодня праздник Осени, и я решил навестить тебя в твоем новом доме, посмотреть, как устроился мой старший брат и поговорить о том, что давно пора забыть вражду между нами двумя, - голос Трюггви тек, как мед и это отчего-то стерло с моих губ улыбку. Заметив изменившееся выражение моего лица, молодой мужчина сделал шаг к крыльцу и сказал уже более естественным голосом.

- Я не могу отвечать за поступок моей матери, - сказал он, - Я был мал, когда она выжила тебя из Стонхельма, но теперь, узнав всю правду, хочу загладить свою вину перед тобой и сказать, что всегда мечтал иметь старшего брата, чтобы во всем быть похожим на него!

Я оглянулась, чтобы посмотреть на лицо Харека. Тот все еще хмурился, но сделал знак брату пройти в дом. Трюггви велел своим людям вернутся к ладье и ждать его там. Хмурые воины попрощались с Хареком и покинули наш двор, а Трюггви поднялся на крыльцо и прошел в дом.

Закрывая за нами двери, я смотрела на спину младшего сына Вальгарда и кошки скреблись у меня на душе, а Трюггви как ни в чем не бывало, спросил, где у меня в доме находится кухня, а потом потопал туда, держа в руках увесистые корзины. Что лежало в них, я не знала, но судя по всему, скоро должна была узнать.

Уже находясь на кухне, Трюггви сгрузил корзины на стол и сдернул с них полотенца. Харек едва глянул на дары. Очевидно в праздник Осени было принято дарить определенную выпечку, подумала я, глядя на замысловатые и ароматные пироги, при виде которых, действительно хотелось откусить кусочек, чтобы почувствовать в рту сладость сдобы.

- Я пришел в ваш дом как положено, - сказал младший сын Вальгарда, - Вот дары, вот мое искренне расположение к тебе, Харек! - заговорил он горячо, - Я хочу, чтобы ты принял меня и назвал своим братом! Я от всей души желаю этого, вопреки всему. Мать не хотела меня отпускать и очень злилась, но я надеюсь, Асвейг не будет стоять между нами, ведь у нас есть общее - это наш отец!

Трюггви приложил правую руку к груди, туда, где билось сердце.

- Я хочу называться твоим братом и прошу поверить мне. Это от всего сердца!

Я удивленно воззрилась на Харека, глядящего на склонившего голову младшего брата. Тот по-прежнему не отрывал руки от своей груди и мне показалось, что на какое-то короткое мгновение северянин поверил Трюггви. Тот выглядел таким искренним в этот момент, что Харек не сдержался и протянув руку, положил ее на плечо своему брату.

- Хорошо, - сказал он тихо, и сын вождя поднял голову. Он улыбался и был доволен решением Харека.

- Ты не пожалеешь, - произнес он твердо и добавил, - Брат!

За моей спиной раздались тихие шаги. Трюггви с интересом взглянул на вошедшего на кухню сонного Желана. Княжич увидел всех нас и остановился.

- Я не помешал? - спросил он, - Тут у вас кажется единение семьи?

Харек покачал головой, а Трюггви поспешно добавил:

- Мы должны по обычаю разделить с тобой пищу! - он перевел взгляд на меня, - Я приглашаю и твою женщину присоединится к нам и друга тоже!

Харек посмотрел на меня, и я быстро повесила над очагом котел с чистой водой и приготовила травы для отвара. Затем повернулась было к Трюггви, как Харек перехватил мою руку и потянул меня за собой наверх.

Желан остался на кухне вместе с нашим госте, а я недоумевая позволила завести себя в нашу спальню. Харек плотно прикрыл двери и повернулся ко мне с каким-то странным лицом. Словно то, что он задумал, пугает его. Во всяком случае, выглядел он крайне нерешительно, что удивило меня. Но я все поняла, едва в его руках появились те самые браслеты, которые я отвергла. Северянин с надеждой посмотрел мне в глаза, а я обняв его за шею, стала целовать его лицо и прошептала одно единственное слово, от которого весь мир поплыл под ногами.

Спускаясь вниз, я украдкой посмотрела на браслеты, украшавшие теперь мои запястья и подумала о том, что сейчас приняла самое правильно решение из всех, что делала в своей жизни. А за моей спиной шагал довольный Харек. Широкая улыбка не сходила с моего лица, когда я вернулась на кухню. Желан посмотрел на меня, опустив взгляд на мои руки, затем перевел взгляд на Харека и тоже улыбнулся, но как-то печально.

- Я рад за вас обоих, - произнес он искренне.

Трюггви поднял непонимающий взгляд, а я только пожала плечами и сняла котелок с огня, залила его в глиняный чайник, где уже лежали травы и накрыла крышкой, оставив настаиваться.

Княжич проследил за моими действиями, пока я доставала угощения привезенные Трюггви и выкладывала их на широкой блюдо.

- После завтрака я пойду к Руадану, - сказал он и усмехнулся, - Если он еще захочет видеть меня после того, что произошло вчера.

- Он все поймет, - ответил Харек.

- Надеюсь! - Желан сел за стол, рядом с братом Харека. Трюггви как-то странно поглядывал на меня, я чувствовала спиной его взгляд и могу поспорить, он был не таким добрым, как показалось мне в первый раз. Ощущение опасности прошло по позвоночнику острой болью, и я резко распрямившись, обернулась. Трюггви удивленно вскинул глаза на мое лицо и на короткое мгновение не успел спрятать эмоции. То, что сверкнуло в его глазах, прежде чем молодой мужчина вернул маску добродушия, мне совсем не понравилось.

- Змееныш! - отчего-то подумала я, но не хотела портить утро и Харек, кажется был не против присутствия брата. Возможно, мне просто только показалось, и сын Вальгарда вовсе не желает нам зла?

- Эти пироги испекла наша кухарка по моей просьбе и по всем правилам, - сказал Трюггви, поднимаясь из-за стола, когда я разлила всем по чашкам травяной чай, - Я бы хотел разделить один их них с тобой, мой брат, - он повернулся к Харек, взяв из блюда один из пирогов, - Но так как вижу, что у тебя здесь находится любимая женщина, то по нашим обычаям, сначала ты должен разделить его именно с ней, - и он протянул сдобу брату.

Харек принял ее и разломил пополам. В нос ударил пьянящий аромат выпечки и меда. Я потянулась к своему куску, в то время как Желан странно напрягся и резко втянул воздух.

Харек что-то сказал, пока я принимала из его рук свою часть пирога, а я почему-то повернулась и посмотрела на Трюггви, глаза которого сияли в нетерпеливом предвкушении.

- Пусть ваша жизнь будет наполнена радостью и любовью, - сказал младший сын Вальгарда и я первая откусила от сдобы.

- Сладко! - вот что я подумала, едва тесто растаяло у меня на губах, но в тот же миг Желан вскочил из-за стола и со всей силы ударил меня по руке. Харек удивленно и даже как мне показалось, раздраженно посмотрел на княжича, а Трюггви рванулся прочь из кухни, да так быстро, что мы услышали только сильных удар захлопываемой двери. А я отчего-то покачнулась и осела на лавку. Минутное головокружение, в глазах потемнело. Желан подхватил меня, когда я стала валиться назад, но Харек успел первым, и я упала в его руки.

- Что за...? - только и произнес северянин.

- Там был яд! - ответил Желан, - Я почувствовал его, когда ты разломил сдобу! Точнее не я, это Хейд!

- Держи ее, - Харек осторожно передал меня на руки княжичу, а я хотела было удержать его ладони, но он уже поднялся на ноги и стремительно покинул кухню, а Желан подхватил меня на руки и перенес в мою комнату. Я чувствовала себя более чем странно. Боли не было, только одна опустошенность и безмерная слабость растекающаяся по телу.

Трюггви летел по тропинке вниз и еще издали увидев своих людей, ждущих его на берегу, закричал, чтобы ладью готовили к выходу в море. Он бежал так, как никогда еще не бегал в своей размеренной жизни и казалось сердце молодого мужчины готово вырваться из груди. Дружинники недоуменно поглядели на бегущего сына вождя, он торопился так, словно за ним гнались все демоны ада, и мысленно покрутив пальцами у виска, тем не менее выполнили приказ, опасаясь не столько гнева сопливого мальчишки, которого никто из них ни во что не ставил, сколько разборок с его матерью. Асвейг в этом деле была строга и умела так преподнести мужу свои кляузы, что порой кто-то из дружинников бывал наказан. Хозяйка Стонхельма была женщиной с каменным сердцем, не чета своему избалованному подлому сыну, и связываться с ней никто не хотел, поэтому к тому моменту, когда Трюггви взбежал на причал, все дружинники уже находились на корабле и отталкивали веслами ладью от пристани. Трюггви сделал широкий прыжок, перемахнув через сходни, которые тот час были затянуты на палубу и упал бы, если б его не подхватил один из воинов.

- Уплываем! - просипел молодой мужчина и дикими глазами повернулся к берегу. Дружинники все как один, кроме тех, кто сел за весла, проследили за его взглядом и увидели несущегося вниз Харека. Они не могли не узнать сына Вальгарда и были удивлены тем, какой яростью исказилось его лицо, когда забежав на пристань, он понял, что корабль уже далеко от него.

Трюггви, тяжело дыша, откинул со лба потные волосы, и улыбнулся, хотя понимал, что кажется испортил задумку матери. Во всей этой истории было слишком много минусов. Начать с того, что непонятный чужак, который ночевал когда-то в Стонхельме каким-то непостижимым образом почувствовал яд или догадался о нем, но думать сейчас о Желане не было смысла. У Трюггви были проблемы и поважнее незнакомца. Ведь, как оказалось, его мать перестаралась с количеством отравы и девка Харека свалилась с ног раньше положенного срока и теперь его так называемый брат пылает яростью и наверняка захочет отомстить за ее смерть, а в том, что молодая женщина умрет, Трюггви не сомневался ни единой минуты. Была опасность, что обо все узнает Бёдвар, а значит и Вальгард, только вот поверит ли отец россказням своего бастарда? Тут Трюггви колебался, но надеялся, что мать сможет уладить все свои и его ошибки. Теперь оставалось только ждать того момента, когда он вернется в Стонхельм, а там уже вдвоем с Асвейг они решат, как поступить дальше.

Одно согревало душу младшего сына Вальгарда, это осознание того, что хотя бы женщину брата, но он устранил. Это что-то да значило. А с Хареком они разберутся. Позже.

Трюггви отвернулся от причала на котором застыла камнем высокая фигура. Дружинники как-то недобро посмотрели на сына вождя, но ему было все равно, что они сейчас думают о нем. Трюггви был твердо уверен в том, что когда он станет воином, то наберет себе других людей, тех, которые будут верны только ему, а не его отцу.

- Гребите быстрее! - закричал он и удовлетворенный звуком собственного голоса направился на нос ладьи, туда, где и было его место. Место будущего вождя.

- Что ты чувствуешь? Тебе больно? - Желан склонил надо мной свое лицо так низко, словно собирался меня поцеловать.

- Мне не больно, - произнесла я тихо. Казалось губы немели, и я стала кусать их зубами, опасаясь, что яд скоро наложит на них печать молчания. Все тело словно перестало мне подчинятся и еще сильно клонило в сон, только я понимала, что спать-то мне сейчас как раз нельзя.

- Прости меня, - вдруг горячо заговорил княжич и схватив мою руку в свою стал покрывать ее горячими поцелуями, которые я едва ощущала.

- Прости, что не успел, - голос мужчины сорвался, - Прости, что сперва предал, а потом не успел. Я все время все делаю не так. Столько ошибок, за которые расплачиваются другие. Ты и Милава, мой отец и даже Харек!

Заметив, что мой взгляд поплыл, княжич схватил меня за плечи и с силой встряхнул.

- Не спи! Не смей! - закричал он и я с усилием раскрыла глаза.

- Я ведь все еще люблю тебя, - еле слышно произнес Желан, хотя я и так знала это, - Сильнее чем прежде! Когда чары моей матери развеялись, и я оказался рядом с другой женщиной, ты даже себе не представляешь скольких усилий мне стоило не прогнать ее прочь и не сорваться на ни в чем не повинной девушке. Хуже всего оказалось то, что она носит моего ребенка. Я был готов порвать с ней, заплатив откуп ее отцу, да и самой Милаве вряд ли нужен такой муж, как я, но узнав о ее положении не решился.

Я даже смогла улыбнутся.

- Возвращайся к жене, Желан! - удалось мне сказать и в тот же миг он наклонился ко мне, целуя мои губы, а я даже не смогла оттолкнуть его прочь. Руки так и остались лежать поверх одеяла, которым меня укутал княжич. Такие же безвольные, как и я сама. И тут чьи-то руки оторвали от меня молодого князя. Подошедший сзади Харек поднял Желана, словно котенка и отшвырнул в сторону.

- Убрал руки от моей жены! - прорычал северянин в ярости. Он еще не отошел от предательства брата, которому на миг поверил, а теперь еще и князь!

Желан даже не попытался оправдаться и встав на ноги твердо сказал:

- Что ты хочешь от меня, Харек? Я тоже люблю ее и если бы не моя мать, Метелица была бы со мной и ...

Северянин поднял руку, останавливая речь княжича. Склонился надо мной. А я уже почти не видела его лица, все перед глазами расплывалось, как морозный узор на стекле потревоженый теплым дыханием.

- Ее надо отнести к Руадану. Если кто и сможет помочь, так это он, - сказал Харек сдавленным голосом и подхватил меня на руки. Я почувствовала, как моя голова упала на его плечо, а руки обвисли плетьми. Тряпичная кукла, а не человек.

- Если мы успеем! - произнес Желан, но Харек уже не слышал его, сбегая вниз по лестнице. Желан бросился следом, но когда вышел из дома, северянина уже и след простыл. Княжич замер, глядя на ворота, а потом вспомнил, как долго они еще вчера добирались до утеса и страшное озарение накрыло его.

Харек не успеет. При всей его выносливости и быстроте, он не успеет. Никто из людей не сможет успеть. Она просто уснет на его руках, навсегда.

И тут он понял одно, но не знал, сможет ли контролировать себя.

Желан закрыл глаза и отпустил Хейд.

Харек мчался через лес. Его драгоценная ноша на руках едва могла открывать глаза, и он буквально чувствовал, как Метелица уходит от него. Тихо и незаметно, даже тело ее словно становилось легче, а до утеса было еще так далеко.

Харек понимал, что не успеет. Он чувствовал своим сердцем, что времени у его женщины остаётся все меньше. Она словно таяла в его руках и кажется, сама девушка понимала это, стараясь из последних сил прижаться к его груди телом. Безвольные руки и ноги уже ее совсем не слушались и страшный крик зарождался в груди мужчины. И он сдерживался только из-за того, что боялся сам себе признаться в том, что вот-вот потеряет свою любимую женщину. Боль разрывала его грудь, холодный воздух выходил со страшными хрипами, грозившими перейти в громкий крик ужаса.

Вот впереди показалась узкая тропа, пролегающая над морем. Внизу бушевали волны, разбиваясь об острые скалы. Харек замедлил шаг. Сорваться вниз, означало верную смерть не только для него, но и для женщины в его руках. Но едва он сделал несколько шагов, как за спиной упало на тропу что-то огромное и тяжелое. Харек замер и медленно оглянулся назад. Увиденное не испугало его, просто сердце сорвалось вниз камнем от понимания того, что теперь ему точно не успеть.

На тропе стоял Хейд. Впервые чудовище распрямив спину показалось перед северянином во всей красе. Чувство брезгливости поднялось в горле Харека и он хотел было опустить Метелицу на землю, чтобы достать меч, как Хейд сделал вперед один осторожный шаг и зашипел:

- Отдай ее мне! Я донесу знахарку к Руадану! Отдай! - и протянуло страшные когтистые руки.

Харек сделал шаг назад. Под ним закачалась бездна. Море запело что-то тяжелое и заунывное. Ветер в деревьях присел на ветви и посмотрел вниз, забыв о том, что стоило собрать последние желтые листья. Кажется, вся природа ожила и теперь следила за тремя людьми, один из которых уже поставил свою ногу на грань.

- Я успею, - зашипел Хейд, - Я быстрее. Поверь мне. Я - Желан!

Харек медлил, не решаясь.

- Отдай! - снова попросило чудовище. Золотые глаза посмотрели на северянина и Харек не увидел в них той, прежней злобы. Он не мог понять, как Желану удалось взять верх над душой колдуна, но не верить своим глазами он не стал.

- Хорошо, - согласился он и протянул Метелицу в жадные руки Хейд. Тварь схватила девушку резко, но при этом со всей осторожностью, а сердце Харека словно на мгновение остановилось, когда княжич заглянул в белое лицо девушки и в один легкий прыжок взлетел вверх. Только ветви задрожали под тяжестью двух тел, да согнулись вершины, когда чудовище поспешило сперед, прыгая с немыслимой скоростью и преодолевая огромное расстояние единым прыжком.

Харек перевел дыхание и поспешил к тропе. Ему предстояло еще добраться до дома Руадана и единственное, о чем он сейчас молил Богов, чтобы Хейд успел, а старик смог помочь.

Шторм застигший корабли Вальгарда не прошел для них бесследно. У ладьи Бёдвара, которую более счастливый корабль вождя тащил на буксире, оторвало мачту и теперь лишь острый рваный осколок ее торчал над палубой. Но и ладья самого Вальгарда без повреждений не осталась. Были порваны большая часть снастей, а залатанный уже наспех широкий парус свистел на ветру и давал слабую тягу. Бёдвар, перебравшийся на судно к другу, мерял палубу широкими шагами и досадовал на то, что приходилось возвращаться домой. Шансов на удачу, после такого ненастья, оставившего их без части дружины и почти без способности нормально передвигаться по морю, были ничтожны, и он и Вальгард это прекрасно понимали, как осознавали и то, что вернувшись в Стонхельм уже вряд ли до начала весны смогут покинуть его. Хотя не особо и переживали. Голод никому не грозил. Запасов еды хватало, амбары стояли полные, в хлеву много скота, кур и гусей немеряно. Запасы копченой рыбы в этом году радовали, как никогда, а сыры удались на славу. Всего хватало, только не было того чувства, что остается у мужчины после боя, когда понимаешь свою силу, чувствуешь себя властелином мира, победителем и возвращаешься домой упоенный собственной значимостью. Вальгарду не хватало именно этого. А дома его ждала зима и скука, до самых первых теплых дней, когда на воду снова спускали корабли и можно было отправляться в поход. Но выбирать не приходилось и вождя мрачно взирал на море, разливающееся насколько хватало глаз.

- Может, это и к лучшему! - сказал Бёдвар.

- Это вряд ли! - ответил Вальгард со вздохом и рванул тунику на груди. Она и так уже держалась на ладан после шторма. Вождь без сожаления вышвырнул ее в море, а сам занял одно из мест на скамье гребцов. Бёдвар проследил за ним взглядом и улыбнулся. Он всегда верил в судьбу и если она решила, что им надо вернутся, значит, это действительно было правильным.

Придерживаясь береговой линии, ладьи медленно, но верно, приближались к своему дому.

Желан поднимался на утес. В образе Хейд ему было легко мчаться по крутому склону, прижимая к груди Метелицу.

Руадан стоял на самой вершине и смотрел на приближающееся существо и ношу в его руках и тихо улыбался в бороду, а когда Хейд остановился перед ним, протягивая ему девушку и зашипел: Спаси ее старик! - Руадан только склонился над телом и несколько секунд всматривался в бессмысленный взгляд, а затем кивнул головой на дом и Хейд поспешил внутрь, меняясь прямо на глазах старика. Вот, всего мгновение назад это было страшное чудовище, а в дом вошел красивый молодой мужчина.

Тяжело дыша, княжич уложил девушку прямо на стол, сбросив не церемонясь на пол тарелки и чашку и оглянулся на спешащего Руадана.

- Кто? - только и спросил старик, быстро доставая ступку из стола и бросив в нее какие-то травы, стал поспешно их растирать.

- Мальчишка, сын Вальдара! - ответил Желан.

- А Харек знает?

Молодой князь кивнул.

- Этот змеёныш хотел отравить их обоих, а я слишком поздно почувствовал яд. Та, что приготовила эти пироги добавила туда слишком много меда и специй, они перебили запах.

Руадан кивнул и набрал в ложку месиво из трав.

- Подними ей голову и открой рот, - велел старик, - Я надеюсь, что еще не поздно. Сколько времени прошло с тех пор, как она приняла яд?

Желан пожал плечами.

- Чуть менее часа! - ответил он, - Я бежал быстро, как мог.

Старик буквально впихнул в рот девушки растолчённые травы, нажал где-то в области горла, и она сделала глотательное движение, а Руадан поспешно залил еще и воды. Метелица закашлялась, а Желан так и остался поддерживать ее голову, глядя на ее лицо с тихой нежностью. Руадан заметил выражение лицо княжича, но ничего не сказал.

- Откуда ты знаешь, что ей поможет? - спросил Желан тихо, когда старик принес подушку и одеяло. Подложив ее под голову девушки, он укрыл ее до самого горла и сел на лавку.

- Я знаю, потому что именно я учил Асвейг всем этим премудростям, - устало ответил Руадан, - Я жил в Стонхельме, но ушел оттуда. Были причины.

Желан сел рядом с Метелицей и взял ее руку в свои. Она была почти ледяной, а кожа девушки приобрела синеватый пугающий оттенок, словно она была нежитью. Княжич притянул руку знахарки к своим губам и осторожно стал дышать на тонкие пальцы, стараясь согреть ее. Его сердце словно перестало биться от тревоги за девушку. Как он будет жить, если ее не станет, подумал князь.

- Она выживет? - спросил княжич надтреснутым голосом.

Руадан пожал плечами.

- Я не знаю, - честно ответил он. К приходу Харека, думаю, все уже решится. Пока она у грани, шагает одной ногой в нашем мире, другой вступила туда, откуда еще никто не возвращался. Там хорошо, и она может остаться там, уйти, если ее здесь ничего не держит.

Княжич вскинул голову.

- Держит! - уверенно произнес он, - Она любит Харек и вернется к нему.

Руадан улыбнулся. - К нему, но не к тебе, - согласился он, - А ведь ты тоже любишь ее и именно эта любовь помогла тебе сегодня так, как никогда не смогут помочь мои травы. Испугавшись за жизнь любимой женщины ты сделал невозможное! Ты принял Хейд и теперь вы единое целое. Не могу сказать, что с этого момента все у тебя пойдет на лад, но станет легче это точно. А мой отвар сделает тебя сильнее. Хотя, думаю, ты и сам теперь справишься, если захочешь!

Желан промолчал. Он просто сидел и смотрел на Метелицу, но она все еще словно спала, а ее руки так и оставались холодными, словно лед. И только грудь едва вздымалась приподнимая одеяло. Молодой князь думал о девушке, которая сейчас находилась между жизнь и смертью и вспоминал их первую встречу. Метелица тогда и не знала, что в первый раз он увидел ее, когда ехал вместе с обозом, следуя за каретой своей матери в совершенно новый город, куда направили его отца Буревоя. Он вспомнил, как увидел девушку, стоявшую у стены дома. Тогда он отвернулся, но что-то заставило его обернутся назад, спустя короткий миг, но девушка, до этого смотревшая на него, уже убегала прочь с дороги. А потом, увидев ее на празднике в окружении подруг, он подумал, что это видно сама судьба сталкивает их. Желан никогда не рассказывал Метелице о том, как увидел ее в первый раз, хранил это в глубине своего сердца, сам не зная почему. А потом та же судьба, что дала им так мало времени, сделала так, что Метелица больше никогда не посмотрит на него так, как смотрела раньше. И от этого сердце простреливало болью.

Время шло, текло медленно и размерено, словно не торопилось никуда. Так всегда бывает, когда ждешь. Желан снова поцеловал холодные пальцы, но девушка никак не реагировала на его прикосновения.

- Почему она не приходит в себя? - почти крикнул он, но вовремя сдержал гнев, рвавшийся наружу.

Руадан пожал плечами и тут двери дома распахнулись. На пороге возник северянин. Харек метнулся к Метелице и склонился над ней, побелев от ужаса. Ему показалось, что она не дышит.

- Ты быстро! - заметил старик и добавил спокойно, - Она жива!

Харек опустился на пол, закрыл лицо руками и уткнулся лбом в руку Метелицы. Его широкие плечи содрогнулись. Желан встал, отпуская девушку и пронзительно посмотрел на северянина. Он не хотел, но должен был уйти, уступить свое место рядом с ней, не только сейчас, но и навсегда.

- Позови ее, почему-то сказал он, обращаясь к Хареку.

Северянин вскинул голову. Его глаза были мокрыми от слез, но это не удивило Желана, у которого плакала душа.

Руадан вместе с княжичем вышли из дома, оставив наедине Харека и Метелицу. Северянин сил рядом с девушкой и взял ее руку, ту самую, что всего мгновение назад держал молодой князь, в свою. Сжал привычно и осторожно и склонил свое лицо к белому, словно снег лицу знахарки.

- Метелица, - позвал он тихо. Девушка не отреагировала и Харек легко поцеловал ее в холодные губы, - Вернись ко мне, - прошептал он, - Я люблю тебя. Ты ведь не оставишь меня теперь, когда дала согласие стать моей! - и он прикоснулся к браслету на ее руке.

- Вернись! - снова повторил он. Грудь сжало, опалило болью и Харек запрокинул голову, пытаясь скрыть подступавшие слезы. Он никогда в своей жизни не плакал. Даже когда был маленьким мальчиком, даже когда его отец отказался от него, а мачеха пыталась сгноить. Никогда, ни единой слезинки, а тут словно прорвало.

Харек слез не стеснялся, но они означали только то, что он просто перестал верить, в то, что Метелица вернется, а он понимал, что просто не готов, не может ее отпустить.

Было очень холодно, когда я открыла глаза. Мне все еще невыносимо хотелось спать, но я заставила себя оглядеться и поняла, что нахожусь в незнакомом месте. Вокруг меня только голые деревянные стены, да закрытое ставнями окно. Но вот рука моя дернулась от чужого тепла. Кто-то сжал мои пальцы, и я вздохнула полной грудью, а затем увидела Харека, сидевшего рядом со мной. Он смотрел на меня так пристально и так счастливо, что я попыталась улыбнутся и даже прошептала его имя, а он неожиданно заплакал и уткнулся своей головой в мою грудь. Это испугало меня, но когда мой северянин отнял лицо и снова посмотрел мне в глаза, я больше не видела на его лице слез и даже подумала. Не показалось ли мне это.

- Не знаю, что я сделал бы, если бы тебя не стало, - голос северянина хрипел, - Трюггви ответит за все. И он и Асвейг!

Я улыбнулась, хотя губы отказывались растягиваться.

- Мне холодно! - сказал я и Харек поспешно вскочил на ноги. Послышалась возня и я отчетливо расслышала как затрещал прожорливый огонь в очаге, получивший новое полено, а Харек вернулся и поцеловав меня жадно и осторожно, произнес:

- Я пойду скажу Желану, что ты пришла в себя!

- А где я? - поинтересовалась я слабо.

- В доме Руадана. Он спас тебя. Он и Желан.

Я нахмурила брови, но спрашивать не стала. После поговорим, а пока мне так хотелось спать, но я должна была увидеть своего спасителя, этого загадочного старика.

Когда через минуту надо мной склонилось сразу два лица я увидела выражение радости и облегчения на одном и задумчиво-заинтересованное на другом. Желан буквально расцвел, глядя на меня, и я снова подумала о том, как он красив, а старик задал несколько вопросов о том, как я себя чувствую, а потом отошел после моего короткого: Спасибо! А вот Желан напротив остался и долго смотрел на меня. Его взгляд был таким необычным и странным, и он пугал меня. А когда княжич наклонился и поцеловал меня в губы, легко, так как касается кожи пролетевшая мимо бабочка и случайно задевшая вас своим крылом, я увидела, как к нам тут же подошел нахмурившийся Харек, но Желан только покачал головой, словно что-то говорил этим жестом и северянин к моему удивлению отступил.Молодой князь склонился ко мне и прошептал, приблизив свои губы к моему уху:

- Я любил тебя! - и распрямил спину.

- Я знаю, - хотела я ответить, но не смогла заставить себя произнести эти слова, а Желан молча вышел из дома. Я увидела, как Руадан поспешил за ним, а потом вернулся спустя какое-то время.

Мы переглянулись все трое.

- Он ушел, - сказала я за всех и отчетливо поняла, что так будет лучше. В первую очередь для него самого.

Асвейг меряла покои широкими шагами. Ее косы змеями вились по спине, а лицо женщины искажала гримаса злости. Стоявший в углу Трюггви больше не улыбался и только следил за метаниями матери широкими испуганными глазами.

- Тебе ничего нельзя доверить! - закричала она, забыв на мгновение о том, что кто-то в доме может ее услышать, так распирал ее гнев на собственного сына,да и кто бы посмел сказать против нее слово в этом доме? - И почему я только подумала, что ты сделаешь все как надо! - застонала она.

Трюггви осторожно подал голос, похожий больше на шепот:

- Яд оказался слишком сильный. Эта девка, что живет с Хареком, почти сразу упала и они поняли, что в тесте яд, - он промолчал про незнакомца, решив, что это будет слишком. Мать еще сильнее рассвирепеет, узнав, что он пытался проделать все при свидетеле. Она ведь не знает, что Трюггви намеревался убить того человека, если бы ему это конечно удалось. И что он за тварь такая, что чует яд как собака, подумалось сыну вождя.

- Теперь Харек нас и близко к себе не подпустит, - продолжала лютовать хозяйка Стонхельма, - Больше такого шанса может не выпасть! Какой же ты идиот, ТРюггви! Я все продумала, все было просто идеально и уже завтра ты бы лишился своего соперника на наследство, а теперь! - она обхватила голову руками и внезапно за ее спиной распахнулась дверь. Асвейг резко обернулась и застыла в немом ужаса, увидев стоящего на пороге Вальгарда, а за его спиной находился Бёдвар и смотрел на женщину так, словно увидел перед собой ядовитую змею. Впрочем, взгляд вождя был не лучше.

Асвейг попятилась назад. Ее челюсть упала вниз, широко открывая рот в немом удивлении.

- Как ты здесь оказался? - спросила она.

- Я все слышал, - отрезал Вальгард и бросил на жену взгляд полный презрения, а затем поманил пальцем сжавшегося в углу сына. Трюггви покосился на мать и послушно подошел к отцу.

- Иди за мной, надо поговорить, - твердым не терпящим возражения голосом сказал ему Вальгард, - Ты мне все расскажешь сам, без утайки. Я отправлюсь завтра к Хареку и если ты мне солгал хоть одно единственное слово!!!

Асвейг побежала за мужем, но он с силой захлопнул двери перед ее лицом, и женщина замерла перед порогом, а затем опустилась на пол и зарыдала.

Между тем Трюггви шагая за вождем даже не решался посмотреть на его широкую спину. Бёдвар, замыкавший шествие, зло улыбался, радуясь такому стечению обстоятельств. Теперь-то ни Асвейг ни Трюггви не отвертятся и наконец-то вождь узнает, каких змей пригрел на своей груди.

Они вышли во двор. На небе алел закат. Несколько рабов и слуг из челяди носили с поврежденных кораблей поклажу, но Вальгард не обратил на ним особенного внимания. Повернувшись к сыну он приказал:

- Рассказывай!

И Трюггви заговорил.

Он рассказывал много и быстро, постоянно сбиваясь и стараясь переложить почти всю вину на мать, а Вальгард только смотрел на сына и слушал его россказни. Когда Трюггви закончил, вождь тяжело вздохнул.

- Никогда не думал, что ты вырастешь таким гнилым человеком, - Вальгарду было тяжело, но он продолжил, - Я, наверное, виноват в том, что уделял тебе слишком мало внимания и потому ты избежишь участи своей матери. Но ты прекрасно понимаешь, что теперь тебе наследства больше не видать.

Трюггви сжалась еще больше и стал от этого казаться совсем маленьким и тщедушным. А Вальгард кивнул Бёдвару и сказал:

- Всыпь ему двадцать плетей, да так, чтобы видели все и дружинники, и рабы. А если будет кричать и вести себя не как подобает мужчине, то за каждый крик добавишь еще плетей, - и повернул лицо к испуганному сыну проговорил,- За все надо платить, сынок! - и развернувшись вернулся в дом. Там ему еще предстоял короткий разговор с женой. И как Бёдвар уже догадывался - бывшей.

Эпилог.

Я лежала на траве. Теплый ветер щекотал лицо короткими прядями моих волос. Сидевший рядом Харек смотрел на меня улыбаясь так искреннее любя, что мое сердце замирало от счастья. Я потянула к нему руки и северянин тот час подхватил меня и уложил мою голову себе на колени. Его рука нежно потянулась к моему животу, еще маленькому, округлому, и я поймав его руку прижала широкую мужскую ладонь сильнее, чтобы он смог ощутить, как двигается наш малыш, чувствуя тепло и любовь отца.

- Это будет мальчик, - со знанием дела произнес Харек.

Я усмехнулась.

- Ты так уверен? - только и спросила я.

Он кивнул.

Когда за нашими спинами появилась чья-то тень, я повернула голову и увидела подошедшего Вальгарда. Вождь замер и нерешительно посмотрел в нашу сторону.

- Твой отец! - начала я и Харек молча оглянулся.

- Может стоит все же выслушать его? - почти попросила я, делая это по просьбе Бёдвара, просившего меня повлиять на отношения Харека с отцом.

- Хорошо, - внезапно согласился он, - Но только поговорить.

Он отодвинулся от меня и встал, а я проводила его взглядом. Мужчины отошли от поляны, а я вернулась к созерцанию водопада, красота которого продолжала меня завораживать, хотя я и имела возможность видеть его каждый день, но не переставала удивляться богатству природы, окружавшей нас, и ее величию.. А затем внезапно вспомнила то. Что рассказал мне в один из своих приездов Бёдвар. Харек ведь все же побывал в Стонхельме, хотя говорил, что больше туда ни ногой.... Но побывал из-за меня. Как я узнала со слов Бёдвара, он в присутствии отца вызвал своего брата и Трюггви был вынужден взять в руки меч.

Расправится с этим трусливым мальчишкой не предоставило труда, и я представила себе лицо своего мужчины, когда он, выбив из рук брата его оружие подошел к жавшемуся от страха и плачущему Трюггви. А после он сказал мне, что на подобную падаль у него просто не поднялась рука.

- Его и так наказали Боги, - сказал он мне вернувшись и тихо спросил, - Ты не злишься?

- За что? - спросила я.

- За то, что я оставил ему жизнь? Ведь он едва не убил тебя!Но знаешь, когда я увидел его таким... мне стало противно и я не смог лишить его жизни.

Я покачала головой. Я всегда считала виновницей произошедшего Асвейг. Трюггви был просто игрушкой в ее руках. А она уже поплатилась за свои ошибки.

- Вальгард заслуживает именно такого наследника, - с усмешкой добавил тогда Харек и больше к этой теме мы не возвращались.

...Харек вернулся довольно быстро, и я поняла, что разговор снова не состоялся так, как этого хотелось Вальдару.

- Он снова просил тебя, чтобы ты стал его наследником? - спросила я. Харек кивнул и лег рядом со мной, повернувшись на бок, чтобы смотреть на мое лицо, запрокинутое небу.

- И ты снова отказался? - произнесла я.

- У него уже есть наследник, - спокойно ответил муж, - А я построю свой собственный Стонхельм, - его рука легла на мой затылок, мягко притянула. Твердые губы впились в мои жарким поцелуем от которого моя голова пошла кругом. Я навалилась сверху на мужа и посмотрела на его лицо, затем почему-то дернула его за одну из косиц.

- Харек Две Косицы! - позвала я строго и тут же расплылась в улыбке, - Я люблю тебя!

Милава еще немного покачала сына на руках и лишь затем положила его в колыбельку и уже привычно подошла к окну, глядя на очередной закат. Нянечка, сидевшая возле ребенка стала качать колыбель, и что-то тихо запела.

Вот и еще один день прошел, подумала Милава. Время для нее с появлением ребенка теперь летело стрелой, но она всегда ждала своего Желана. Каждый день, каждый час.

Даже отец говорил, что это уже безнадежно и стоит подумать о том, чтобы расторгнуть брак, да и как это можно было назвать браком, если ее мужа столько времени никто не видел живым.

- Он вернется, - говорила всем княжна, хотя иногда, и сама не верила в свои слова.

Ее маленький сын так был похож на мужа, что сердце каждый раз обливалось слезами, когда она видела его личико.

Внезапный порыв ветра дернул княжну за длинные распущенные волосы, и она услышала тихий шорох раздавшийся со двора. Что-то кольнуло в сердце, а потом еще и еще. Милава подняла ладонь к губам, скрадывая крик уже готовый было сорваться из глубины ее сердца зачем-то посмотрела вниз.

Под окном ее дома стоял мужчина. У него были длинные волосы и короткая борода. Одежда казалась поношенной, но была когда-то дорогой.

Мужчина поднял голову и смотрел на нее. Взгляд острый, ожидающий и до боли знакомый.

Княжна бросилась из спальни, вихрем слетела по лестничным сходням и выбежала в двери, оказавшись прямо во дворе. И тут ноги словно отказались ей подчинятся. Она застыла каменным столпом и только глядела во все глаза на мужчину, стоявшего перед ней. А потом он раскрыл свои объятия и Милава сделала шаг такой нерешительный, потом еще один и почти упала на грудь мужа рыдая от счастья. Желан крепко прижал к себе голову жены и стал гладить ее волосы и плечи, шепча что-то ласковое, успокаивающее...

... Хейд внутри него даже не сделал попытки выбраться.

Они теперь были единым целым. Ведь иногда происходят чудеса, имя которым - любовь.

23. 04. 2015.