Ближе к вечеру погода стала портится. С севера подул холодный пронизывающий ветер, надвигался циклон. Небо затянуло темными, кучевыми облаками, тяжело ползущими над лесом. Я куталась в теплую кожаную куртку, изнутри подбитую мехом, отданную мне Хареком. Сам северянин, казалось, холода не чувствовал, и я почему-то подумала о том, что скорее всего на его родине всегда царит холод. Я всегда представляла себе Север как край бесконечной зимы, где реки и озера закованы льдами, а леса спят вечным сном, пригнувшись под тяжестью снегов к промозглой земле. Когда я спросила о своих догадках Харека, он почему-то рассмеялся и ответил, что я сильно ошибаюсь, представляя себе Север таким ужасным.

- У нас там тоже бывает лето, - сказал он, обернувшись ко мне, когда в очередной раз спешившись, чтобы дать отдых уставшим лошадям, мы вели их под уздцы по слишком узкой тропе, - И у нас также цветут весной цветы. Ты себе даже представить не можешь, сколько из на вершинах утесов, что врезаются в море, - он осекся и добавил, - Хотя скоро ты и сама сможешь все увидеть, если решишься отправится со мной.

Я замерла на мгновение, но лошадь шла вперед и дернула меня за уздцы, что я сжимала в своих руках.

- Харек! - позвала я.

Он снова оглянулся.

- Я поеду с тобой, - проговорила я тихо, но он услышал. Глаза мужчины странным образом заблестели, а губы как-то сами собой растянулись в улыбке.

- Меня здесь больше ничего не держит, - добавила я и вспомнила про деда Баташа, но он тоже сделал свой выбор, оставшись в городе, и я понимала его. В таком преклонном возрасте уже трудно менять привычный жизненный уклад.

- А как же княжич? - внезапно спросил северянин.

- А что княжич? - переспросила я, - У него теперь своя жизнь, даже если за него и сделал выбор кто-то другой, это ничего не меняет. Он теперь женат, и я не вправе мешать его счастью. Пусть думает, что так и надо.

Харек кивнул и остановил своего жеребца. Тропинка впереди расширялась и стала более гладкой. Мужчина подошел ко мне и подсадил в седло. Теплая рука скользнула по моей ноге, задержавшись на коленке всего на миг и вызвав у меня странное приятное ощущение, но Харек быстро отдернул пальцы, словно обжегся и отвернулся слишком поспешно, чтобы я смогла поймать его взгляд.

- Ты сделала свой выбор, - закончил он, - А правильный он или нет покажет время.

Я посмотрела, как воин садится на своего жеребца и ударяет пятками в покатые бока коня. Жеребец тихо заржал, а моя кобыла ответила ему.

Мы тронулись дальше.

Светолика обходила покои. За окном смеркалось и время ужина уже прошло. Желан и Милава уединились в своих комнатах, Буревой задержался за столом с какими-то купцами, решал свои мужские дела, а княгиня решила сделать обход по дому.

На встречу попадались слуги. Кланяясь они спешила дальше, занятые работой, а женщина только смотрела на них странными затуманенными глазами и думала о предстоящей ночи.

- Как только Буревой уснет! - промелькнула в ее голове мысль. А в том, что он уснет крепко, она не сомневалась. Отвар, которым она всегда поила мужа перед сном вот уже столько долгих лет, позволял тому спать до самого утра и вставать бодрым и крепким. А в то время, пока он спал просыпалась Хейд и вершила свои дела.

Светолика не всегда была такой. Когда-то давно, когда она еще не знала Буревой и жила со своей семьёй в большом крепком доме на уединенном хуторке, в ворота их поместья постучал странный гость. Женщина помнила его так же отчетливо, словно это было только вчера. Нынешней княгине тогда едва исполнилось шестнадцать.

Мужчина, попросивший приюта на ночь пришел пешком и с одной лишь котомкой за плечами. Это был очень красивый молодой человек, светловолосый с темными почти черными глазами, статный и широкоплечий, а его речь выдавала в нем человека не простого происхождения, и он остался, только не на одну ночь, а на целый месяц.

Светолика влюбилась в него с первого взгляда. Ей, жившей в глуши и за всю свою недолгую жизнь повидавшей только нескольких соседских сыновей, причем неприглядного вида, незнакомец сразу же запал в сердце. Он представился как Гронв, но никогда ничего кроме имени о себе никому не рассказывал.

Незнакомец заметил интерес хозяйской дочери к себе и в одну из ночей просто пришел в ее спальню, а девушка была так влюблена, что сама раскрыла объятия этому загадочному мужчине. И он стал с того дня приходить к ней каждую ночь. В перерывах между любовными утехами, он рассказывал ей странные сказки того мира, где жил. Это были рассказы о колдунах и ведьмах, о необычных и опасных существах ночи, о которых девушка никогда не слышала. Завороженная, она готова была слушать его часами...

Родители ни о чем не догадывались. Они ласково привечали Гронва, но почему-то, и они и слуги чувствовали, что в этом мужчине что-то не так, но не могли ничего поделать с собой. А в доме между тем, стали происходить странные вещи. Молодые служанки стали каким-то вялыми, быстро уставали, а несколько маленьких детей заболели. Отец Светолики приказал принести жертву богам, чтобы они не обошли их хутор своей милостью.

А в душе Светолики любовь росла и крепла. За несколько недель она настолько привязалась к гостю, что даже помыслить не могла, что он когда-то уйдет из ее жизни и часто представляла себе их совместную свадьбу, но в одну из ночей, Гронв, насытившись телом любовницы сообщил ей, что уходит.

- А как же я? - спросила девушка, кутаясь в волосы, и впервые скрывая от глаз любимого свою наготу.

- А тебе я сделаю прощальный подарок! - ответил он и Светолика увидела, как лицо мужчины стало меняться у нее на глазах. Глаза стали уже, нос и рот выпятились вперед и некогда его прекрасное тело которое девушка так любила целовать, стало ссохшимся и бледным. Завороженная взглядом злых чудовищных глаз, Светолика позволила Гронву наброситься на себя, а когда острые как иглы зубы впились в ее тело, она почему-то даже не смогла закричать и просто потеряла сознание от боли.

Когда девушка очнулась, то увидела, что Гронв, полностью одетый и уже в человеческом обличье стоит у окна спиной к ней. Ставни были распахнуты, пропуская лунный свет и холодный морозный воздух. Светолика поднялась с кровати и подошла к мужчине. Он оглянулся на нее, холодный, с каменным лицом и неожиданно улыбнулся, но так жутко, что девушка попятилась на шаг назад.

- Я подарил тебе вечную жизнь за твою любовь, - произнес он, - Пользуйся этим с умом и крайней осторожностью. Ты теперь Хейд, как и я и поверь мне, нет ничего на свете прекраснее этого.

Светолика знала, что такое Хейд. Он сам ей об этом рассказал и теперь она поняла, для чего были все эти страшные сказки.

- Я не смогу, - прошептала девушка.

- Ты сможешь! - уверенно ответил он и выпрыгнул из окна во двор.

- Останься! - попросила она пустоту и только молчание было ей ответом.

Гронв оказался прав. Светолика смогла и ей это даже понравилось... А когда в поселении умерли от неизвестной болезни почти все молодые женщины и дети, ее отец решил переехать в большой город, опасаясь, как бы это не затронуло его семью.

Хутор был покинут и скоро Светолика оказалась в большом городе, называвшемся Вышегор. Там она и встретила Буревоя. Околдовать мужчину молодой Хейд которая только вошла в свою силу, оказалось не трудно. После свадьбы молодая княгиня некоторое время пыталась сдерживаться и жить жизнью простого человека, да только не потому, что ей было жалко людей, которыми она питалась. Девушка боялась чем-то выдать себя, но годы шли, и ее сила возрастала. После рождения сына она еще долго оставалась человеком, но по истечении десяти лет вернулась к прежнему существованию. Вторая сущность всегда звала княгиню и чем больше она сопротивлялась, тем сильнее ей хотелось сдастся. И однажды она поняла, что больше не может сдерживаться. В ту ночь она впервые убила...и стала полноценной Хейд.

Убивать ей очень нравилось, но княгиня понимала, что это очень опасно и потому делала это редко, довольствуясь лишь кровью своих жертв, но вот сегодня она знала, что ей предстоит охота и уж там Хейд сдерживаться не собиралась.

Княгиня вернулась в опочивальню и дождалась мужа. Проследила, чтобы Буревой выпил отвар и даже легла с ним рядом, обняв мужчину и уютно устроившись на его груди. Но как только отвар подействовал, и князь заснул, женщина поднялась с постели и сбросив свою сорочку, подошла к окну. Оглянувшись на мужа она встала на край подоконника и легко спрыгнула вниз. На землю уже опустилась Хейд.

К вечеру холод только усилился и остановившись на привале мы развели огромный костер. Я промерзла до самых костей, удивленная такой резкой переменой погоды и сидела у огня отогреваясь. Небо все еще тяжелое от непролитого дождя нависало на лесом, казалось, тучи касались верхушек деревьев, и я опасалась, что скоро начнется ливень, ежась и обхватив себя руками. Харек стреножил лошадей и покормил их, а затем подошел ко мне.

- Будет дождь, - произнес он уверенно.

Я кивнула соглашаясь и все сильнее кутаясь в его куртку, радуясь тому, что ветер не мог продуть толстую кожу, но ноги под легким платьем мерзли, и я стала тереть их не менее холодными руками.

- Замерзла? - спросил он тихо.

- Очень, - призналась я.

Харек подбросил в огонь дров, хотя мне казалось пламя и так высоко вьется, только теплее мне не стало. Я дрожала от холода и тянулась к огню.

В тот день кусок подсохшего хлеба показался мне невероятно вкусным, а разогретые остатки вчерашнего ужина я буквально проглотила за считанные секунды. Харек внимательно следил за мной, а затем отправился готовить нам постели. Я следила за его действиями сидя у огня и была настолько усталой после долгого переезда, что даже не подумала встать и помочь северянину, но, впрочем, он справился и без моей помощи.

- Сегодня ляжем спать вместе, - сказал Харек и выразительно посмотрел на меня, готовясь к моим возражениями, но я даже не думала протестовать и только кивнула.

- Тогда ложись, - он махнул рукой на одеяла, - Я присоединюсь чуть позже!

Я встала от огня и как была в одежде, так и забралась под одеяло, повернувшись спиной к теплу, идущему от костра.

- Постарайся как можно быстрее уснуть, - добавил мужчина, - Боюсь, что сегодня в гости к нам пожалует госпожа княгиня!

Я вздрогнула от этой новости и подумала, что после такого вряд ли усну. Закопошилась под одеялом, стараясь устроится поудобнее, когда почувствовала, как под одеяло ко мне забрался Харек. Я застыла, не зная, что делать, но воин положил у изголовья обнаженный меч и притянул меня к себе, обхватив крепкой рукой. Прижал к своему теплому телу.

- Расслабься и ничего не бойся, - сказал он мне тихо. Теплое дыхание пошевелило мои волосы. Тело тотчас словно закаменело, а Харек видимо решил, что это от того, что я боюсь прихода ведьмы и добавил поспешно, - Я не буду спать и если она придет, то я буду наготове.

Но я совсем не от этого застыла статуей в его руках. Такая близость и его руки, обнимающие меня, заставляли мою кровь быстрее бежать по венам. Я боялась мужчины, что был рядом со мной и одновременно понимала, что обязана ему, как никому другому. По крайней мере, стоило научится доверять этому северянину. Я стала дышать спокойнее и постепенно согревшись в руках Харека расслабилась и даже сама теснее прижалась к нему, чувствуя подступающую дрему.

- Спи! - прошептал он и ласково коснулся моих волос. Слишком ласково, подумала я, прежде чем провалится в темноту.

Хейд стояла у дверей и положив белую руку на дверную ручку медленно толкнула ее вперед, но к удивлению ведьмы, двери не открылись, очевидно запертые на щеколду. Хейд зло зашипела и спустилась с крыльца, затем медленно обошла дом, всматриваясь в закрытые ставни. Где-то там, в одной из комнат лежала Ульяна. Жизни в девушке уже почти не осталось и Светолика решила, что довольно мучить несчастную. Пора допить ее досуха, тем более, она слишком много знала и могла рассказать о ней. Нет, конечно, Ульяна не ведала, с кем общалась на самом деле, но девка знала, что это не Метелица потравила скот и могла проговорится перед смертью. Поэтому стоило проследить за тем, чтобы она ушла во сне. А ей, Хейд, сейчас как никогда нужна была сила, ведь потом она отправится за Хареком и его знахаркой. А значит сегодня кроме Ульяны ей придется подкормится и в другом доме, понимала княгиня.Ведь ей нужно много сил, чтобы справится с северным человеком. Он был силен, этот Харек. Силен и ловок и уже однажды нанес ей рану и Светолика для себя решила, что не позволит ему сделать это во второй раз.

Ведьма подобралась к одному из окон. Она застыла, прислушиваюсь к тому, что происходило внутри, чувствуя, что именно там, за этой стеной, за этими ставнями и находилась дочь старосты. Хейд даже могла сказать, что сейчас девушка лежала на постели, слабая и беспомощная, как котенок. Но кроме девушки в комнате еще находились люди, мать и, наверное, одна из служанок, что мешало планам княгини.

Светолика скривила и без того сморщенное лицо. Острые зубы вытянулись из красных десен. Сегодня в этот дом она не войдет и это раздражало ведьму. Она мотнула головой под капюшоном и запрыгнула на крышу, словно кошка, бесшумная и быстрая, села на трубу, вглядываясь вперед. Порыв ветра сорвал с ее головы черную ткань, обнажив почти лысый череп с тонкими ниточками белесых волосков.

В такую ненастную погоду тяжело найти жертву на улице, понимала Хейд, а значит, ей придется зайти в дом, а это опасно. Нет, ведьма не боялась людей, ее единственным страхом был страх разоблачения.

- Стоит поискать двери, что не заперты, - прошипело существо и легко перепрыгнуло на крышу следующего дома. Ночь была коротка и ей следовало поторопится...

В эту ночь отчего-то Милаве совсем не спалось. Она долго ворочалась в постели, разглядывала потолок над головой, медленно перевела взгляд на мужнину коллекцию арбалетов, украшавшую стену над камином, затем встала и набросив на себя длинный шерстяной платок, вышла из спальни, осторожно прикрыв за собой двери, чтобы их скрипом не разбудить спящего мужа.

Желан только перевернулся во сне на бок и сильнее закутался в одеяло, громко засопев, что вызвало улыбку на губах его жены.

В доме было холодно. Никто не ожидал, что погода так резко изменится, потому-то печи и камины остались нерастопленными. Холодный ветер стучал в ставни и Милава отчего-то поежилась. Странное чувство, будто что-то в доме не так, заполнило ее сознание, но молодая женщина лишь отмахнулась от навязчивых страхов и поспешила вниз на кухню, чтобы нагреть себе молока. Там должен был гореть очаг, кухарка ложилась спать самой последней и вставала самой первой в доме, потому огонь скорее всего еще горит, решила Милава спускаясь вниз по дубовой лестнице.

Она оказалась права. Пламя в очаге почти погасло, и девушка подбросила в него тонких веточек, а затем налила в котелок немного молока и добавив в него ложку меда, повесила над огнем. Молоко быстро нагрелось, и княжна налила себе большую кружку белоснежного напитка и вышла из кухни. Она едва сделала шаг к направлению лестницы, как вдруг услышала странный стон. Сначала молодая женщина подумала, что ей померещилось и это ветер плачет за стенами дома, но когда стон повторился уже громче, а затем раздался звук, похожий на то, что кто-то причмокнул губами, Милава вскинула брови и направилась туда, откуда, как ей показалось эти звуки и раздавались.

Завернув за угол княжна остановилась перед приоткрытой дверью, ведущей в маленькое складское помещение, где кухарка хранила муку, сахар и прочие продукты, чтобы они были под рукой и не приходилось бегать в амбар. Милава подошла ближе и уже приготовилась было начать распекать служанку и ее кавалера, занимавшихся прелюбодеянием под крышей княжеского дома, как застыла, увидев представшую глазам картину. Из ее мягких рук упала на пол кружка. Теплое молоко растеклось по деревянному полу, а Милава истошно закричав побежала к лестнице. Следом за ней метнулось что-то черное и княжне чудом удалось увильнуть от цепких белых рук, нацелившихся в ее горло.

- Желан! - уже на самом верху Милава поскользнулась и упала на пол, нелепо растянувшись как тряпичная кукла. Существо зашипело и приготовилось прыгнуть. Еще миг и вот оно взвилось в воздухе. Милава успела увидеть сверкнувшие золотом маленькие глаза, когда ведьму прямо в полете отбросило в сторону.

Княжна поспешно поднялась на ноги и оглянувшись увидела мужа. Желан стоял в одних штанах, а в его руках был один из арбалетов, которые украшали стену их общей спальни. Мужчина для верности выпустил в ведьму следом друг за другом еще два болта. Тело в черном капюшоне подбросило и затихло. Княжич бросился к жене, обнял ее свободной рукой и только уверившись, что она цела, посмотрел на лежащую у ступенек ведьму в балахоне.

- Не подходи к ней! - попросила Милава дрожащим от ужаса голосом.

Снизу раздались шаги. Это проснулись слуги, разбуженные криками молодой княгини. Двое из них уже поднимались наверх, чтобы узнать, все ли в порядке, остальные стояли внизу, сонные и испуганные, не понимавшие, что такого могло произойти, отчего княжна так сильно кричала.

Желан передал жену на руки одному из слуг, а сам осторожно стал подбираться к ведьме. Она вся была скрыта от его взгляда широким балахоном и не шевелилась, хотя молодому мужчине показалось, что ткань на ее груди легко приподнимается, или ему так просто казалось.

- Не подходи к ней! - запричитала Милава и отвернулась, когда ее муж осторожно склонился над телом и отбросил с лица ткань капюшона. Княжна только услышала его вскрик и повернувшись увидела, что Желан упал на колени перед лежащей на полу матерью. Милава от удивления открыла рот и вместо слов выдохнула какой-то полустон, а Желан подхватил мать на руки и прижал к себе.

Молодая княжна взяла себя в руки и оттолкнув слугу приказала ему идти в комнату князя и разбудив его рассказать о произошедшем, хотя она понятия не имела, что ему говорить. Только что Желан застрелил свою мать из арбалета, а эта самая мать убила служанку из своего собственного дома, находясь в обличие страшное ведьмы. Милава встряхнула головой, словно еще надеялась, что это все просто страшный сон, и она вот-вот проснется и будет утро, а вся эта история останется где-то там, на закорках ее памяти, как это обычно бывает с подобными снами, но нет. Все было настоящим, и она видела, как ее муж обнимает свою мать и зовет ее по имени.

Светолика лишь раз открыла глаза и перед тем, как испустить последний вздох, успела сказать своему рыдающему сыну:

- Теперь...после моей смерти ты станешь мной! - она слабо улыбнулась и из уголка ее губ потекла тонкая струйка крови, - Убивший Хейд сам становится им...Теперь ты Хейд... - уже тише добавила она.

Стоявшая в отдалении Милава не могла расслышать шепота княгини. Она только вспомнила девушку, осужденную недавно за колдовство и внезапно поняла, что знахарка была не виновата и все то, что произошло в городе были козни княгини. Кто бы мог подумать, пронеслось у нее в голове. Светолика казалась ей такой милой и приветливой женщиной, а на деле оказалась самой настоящей ведьмой, которая убила бы ее, не вмешайся в произошедшее Желан.

Вернувшийся слуга сказал, что никак не может добудиться князя и Желан отослал его вниз, а сам так и остался сидеть с матерью на руках. Милава подошла было к нему, но княжич только зло посмотрел на свою молодую жену, и она попятилась от этого взгляда.

- Любого, кто расскажет о том, что видел здесь я собственноручно вздерну на виселице! - предупредил княжич слуг. Они попятились от его взгляда, и закивали, как послушные болваны.

Ни тогда еще Желан, ни Милава, никто другой не знал, что со смертью ведьмы пропало и ее колдовство.

Я проснулась от того, что мне было неимоверно жарко. Открыв глаза, почувствовала что-то тяжелое на своей груди и охнула, увидев руку северянина, обнимавшую меня. Скорее всего, мы так проспали всю ночь, решила я и осторожно повернулась на бок, оказавшись лицом к лицу с Хареком. Тот кажется все еще спал и дышал тихо и ровно, а я рассматривала его черты, впервые оказавшись так близко. И почему я только раньше не замечала, какой он красивый, подумалось мне, и я тут же сама себя осадила.

- Потому что твоя голова была забита одним княжичем! - ответило сердце.

Я улыбнулась и вытащив руку из-под одеяла потянулась к мужскому лицу, сгорая от желания коснуться его щеки и светлых волос, как вдруг Харек открыл глаза и посмотрел на меня вполне ясным осмысленным взглядом, означавшим только то, что северянин уже давно не спит и просто притворяется.

- Она не пришла, - зачем-то произнесла я и поспешно убрала руку, спрятав ее обратно в тепло. Харек посмотрел мне в глаза, а затем его взгляд сместился на мои губы, и я почувствовала, что краснею от одного только его взгляда. Северянин усмехнулся и откинув одеяло сел и взглянул на потухший костер.

Небо над нами все еще серело тучами, но дождь так и не пошел, и я радовалась тому, что мы смогли спокойно выспаться. Широко зевнув, я прикрыла рот ладонью и встала.

- Сегодня мы опять будем ехать весь день? - спросила я.

Харек кивнул, я похромала в сторону, отыскивая густые кустики. Когда я вернулась лошади уже были оседланы, а наши пожитки собраны в мешки. Харек как и прежде помог мне забраться на лошадь, но в этот раз он не задержал своей руки на моем колене.

- Я надеюсь, что сегодня мы выедем к реке и уже последуем по ее течению. Там есть дорога и лошадям будет легче...

- Откуда ты так хорошо знаешь эти места? - спросила я.

Харек ничего не ответил и только улыбнулся.

- Вперед, - скомандовал он и пришпорил жеребца. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру.

К реке мы выехали только в полдень следующего дня. К удивлению, Харека и моему облегчению, ведьма так и не появилась, вопреки ожиданиям северянина, утверждавшего, что Хейд никогда не оставляют свою жертву.

- Значит, - подумала я, - Это была какая-то неправильная Хейд!

Полотно реки раскинувшееся перед нами было невероятно широким. По берегам росли травы и высокий камыш, в некоторых местах в воде купали свои косы плакучие ивы, а там, за их густыми кронами выглядывали и тонкие белые березки. Мы ехали вдоль кромки по протоптанной тропе. Очевидно сюда кто-то водил скот на водопой, а это означало, что совсем рядом находится чье-то поместье или большая деревня. Я различила среди вмятин в глиняном берегу и отпечатки подкованных лошадиных копыт, но не обратила на это внимания, понимая только одно - если Харек спокоен, значит и мне не стоит переживать.

Качаясь в седле я смотрела на широкую спину едущего впереди мужчины и вспоминала свое утреннее пробуждение. Что я почувствовала глядя на спящего воина? Удивительно, но я хотела, чтобы он меня поцеловал. Нет, конечно, любовью здесь и не пахло, но меня тянуло к нему, скорее всего, я испытывала желание как-то отблагодарить Харека за все то, что он делал для меня, и я понимала, что скорее всего нравлюсь этому человеку и это пугало меня и одновременно наполняло мое сердце радостным предчувствием и ожиданием чего-то необъяснимого.

Я знала, что могла бы быть с подобным мужчиной. Он казался мне верным и вполне надежным, вот только становится женой я больше не хотела. Это желание у меня пропало в тот самый момент, как Желан сказал мне, что между нами все кончено.

- Мне не стоит больше привязывается к другим мужчинам, - сказала я себе, - И Харек тоже не такой уж и особенный! - но обижать северянина я не хотела.

- Там впереди есть деревня, - сказал мне Харек, обернувшись, - Думаю, стоит заехать туда и пополнить наши запасы съестного.

Я согласно кивнула. Завтрак мы сегодня пропустили и мой желудок оказался этим крайне недоволен.

- Но ночевать там не станем, - добавил северянин и моя надежда на сон под крышей дома на удобной постели рассыпалась прахом.

Но я понимала Харека. Он торопился, хотя я не думала, что люди Буревоя смогут нас уже настичь, но все равно стоило быть осмотрительными и не расслабляется.

Когда впереди показался бревенчатый мост, мы направили своих лошадей прямо через него на другой берег. Здесь дорога была уже шире, с ломаными колеями от тележных колес. У моста она расходилась в разные стороны. Одна шла вдоль берега реки, а другая вела в лес, причем тут была заметна рука человека. Кто-то регулярно вырубал лес, и он уже не был таким дремучим, как тот, что рос по другую сторону реки, с которой мы и приехали.

Когда впереди показалась деревенька, я поняла, что Харек был прав. Перед нами выросли дома, довольно крепкие, зажиточные. Несколько крестьян, попавшиеся нам по пути с интересом нас рассматривали, а на вопросы отвечали по-доброму, с улыбками.

Разузнав где можно прикупить припасов, мы направились вглубь поселения. Небо над нами наконец-то разразилось дождем и сначала мелкие капельки упали на мою протянутую ладонь, а затем и хлынул ливень. Харек оглянулся на меня и по его взгляду я с облегчением поняла, что скорее всего мы останемся здесь на ночь, или пока не перестанет лить дождь. И я надеялась, что ливень будет затяжным.