Полночь пришла в дом Круга с боем настенных часов. Их гул прокатился по всем этажам, заглянул в каждый уголок, а я, шагая навстречу судьбе, тогда почему-то подумала только одно. Почему вчера я не слышала этого стука? Или вчера часы молчали, а сегодня их завели только для одной цели — чтобы каждая из ведьм, что жила в особняке, поняла — сегодня что-то случится, что-то произойдет.

Все мое тело съежилось в ожидании того, что должна будет сделать ведьма. Я с трудом переставляла ставшие непослушными ноги и смотрела на спину одетой в черное ведьмы по имени Ева Возняк. Именно она была моей проводницей этой ночью.

«Эта вода — дорога в мир мертвых!» — когда-то сказал мне ведьмак и колба с драгоценной смертоносной жидкостью сейчас лежала в моем кармане. После того, как Агнешка проведет ритуал, я выпью ее. Именно ее, а не то зелье, что приготовит мне старуха.

Вот замолчали часы и наступила давящая тишина. Мы спустились на первый этаж, а затем Ева повела меня еще ниже — в подвал, где нас ждала Глава Круга.

Темнота окружила меня, пока мы спускались в холодный подвал. Воздух здесь показался мне ледяным. Ева шла впереди, но я не видела ее и только слышала стук шагов ведьмы и своих собственных, тихих, приглушенных. От нечего делать, принялась считать ступени и сбившись на втором десятке, оставила это дело, сосредоточившись лишь на том, чтобы не оступится, хотя перила скользили под рукой, придавая некоторой уверенности.

Но вот внизу забрезжил оранжевый свет факела, и я разглядела очертания фигуры Евы, а затем мы оказались в самом низу.

— Почему мы так долго шли? — спросила я.

— Это обман! — ответила не оборачиваясь женщина. — Если бы ты была одной из нас, время для тебя прошло бы быстрее.

— Иллюзии! — догадалась я.

— Морок! — подтвердила ведьма и направилась к арочному проходу, отделанному грубым камнем.

— Ты боишься? — спросила Ева тихо.

— Нет, — ответила я и почти не солгала.

— Я догадываюсь, что произойдет! — зачем-то произнесла пани Возняк и на этом замолчала до той самой поры, пока мы не вошли в подземелье через кованую железную дверь с круглой ручкой.

Агнешка уже ждала нас. Я обвела взглядом темное и сырое помещение, отметив жуткие, сочащиеся соками земли стены, алхимический стол, множество стеллажей с какими-то банками и колбами, с сосудами, в которых плавало нечто, что я сперва приняла за отрезанные органы, которые, возможно, не все принадлежали животным, а затем увидела и старуху.

Ведьма стояла возле длинного белоснежного постамента с дивными письменами и смотрела на нас с Евой.

— Оставь нас! — спустя мгновение велела старая женщина и Ева с поклоном стала пятится к выходу. Я не оглянулась, чтобы проводить ее взглядом и только услышав, как загремела затворяемая дверь, шагнула вперед.

— Зелье уже готово, — произнесла Агнешка и отошла в сторону, чтобы я могла разглядеть то, что из себя представляет жуткий постамент. На вид, это был алтарь, один их тех, на котором когда-то языческие волхвы приносили жертвы своим безумным и кровожадным богам.

По спине пробежали ледяные мурашки. Я вздрогнула.

— Если бы у нас была мертвая вода, это облегчило бы переход, — заговорила Глава Круга, едва я поравнялась с ней, — мое зелье приблизительно обладает теми же свойствами, что и вода ведьмаков, скрытая в ледяной могиле. Но, для того, чтобы вернуть тебя назад, нам понадобиться еще один ингредиент! — и старуха протянула ко мне свою худую руку.

Я немного поколебалась, прежде чем сложила свою ладонь в ее пальцы. Агнешка вцепилась в меня, как паук в свою жертву. Сжала кисть почти до боли, а затем показала мне леву руку, в которой был камень-портал.

— Сейчас я покажу тебе нечто интересное, Ульяна Собольская, — заявила она и бросила камень на пол.

Тонкая нить, вырвавшаяся из камня, раскрыла проход, и мы шагнули в него. Привычно закружила тьма, обдав холодным дыханием, а когда нас выбросило из портала, я оказалась на каменном полу в каком-то подземелье, что мало чем отличалось от подвала в доме Круга, разве что, своими размерами. И здесь было так же холодно, как и в могильнике в горах, где ведьмаки хоронили своих павших.

Догадка озарила меня, когда Агнешка, наконец, отпустив мои пальцы, шагнула куда-то вперед и темнота ринулась ей на встречу, ожив яркими вспышками загорающихся светильников.

— Это место, где каждая ведьма Круга находит свое упокоение! — сказала Старшая Сестра.

Я огляделась.

Здесь не было саркофагов, не было и могил, а только холодные плиты, на которых на мертвом языка были выбиты имена.

— Когда-нибудь и я найду пристанище в этом месте! — пробормотала Агнешка. Я промолчала, решив, что слова здесь излишни. А ведьма тем временем пробралась к небольшой мраморной чаше, почти идентичной той, что была в пещере братства. И здесь, так же сбегала по стене прозрачная вода, собираясь в углубление.

Мне не надо было говорить или объяснять то, что оказалось понятно и так. Я видела второй источник, тот самый, о котором упоминал Роланд.

— Живая вода! — произнесла я вслух, пока Агнешка, опасаясь замочить пальцы, опускала в чашу маленький черпачок, воду из которого после, со всей осторожностью, перелила в маленькую глиняную бутылочку, которую тот час же спрятала в кармане своего платья. Сделав это, женщина повернула ко мне свое лицо.

— Я думаю, ты понимаешь, где оказалась? — спросила она тихо. Ее глаза зловеще сверкнули.

Я кивнула.

— Не стоит гневить богов и находиться здесь дольше положенного, — продолжила ведьма, — а потому, возвращаемся. Этой ночью нас ждет тяжелый ритуал.

— Этой водой вы вернете меня назад? — спросила я, глядя, как Агнешка возвращается к порталу.

— Я все расскажу чуть позже, — ответила Агнешка, — а теперь дай мне снова свою руку! — и протянула мне свою ладонь.

— Зачем вы показали мне это место? — не удержавшись спросила я, когда она снова вцепилась в мои пальцы.

Сестра не ответила и лишь шагнула в портал, увлекая меня следом.

Снова все перед глазами закружилось и поплыло. Снова холод и запах сырости, а затем перед глазами все вспыхнуло ярким светом, и я почувствовала, что лежу на холодной поверхности алтаря. Агнешка уже стояла рядом и смотрела на меня. Что-то пугающее было в этом взгляде, что излучал холод и странную, непонятную жажду и надежду. Словно сейчас произойдет то, чего она ждала так долго.

— Пей! — я увидела в ее руках зелье. В голове мелькнула мысль о том, как бы заменить зелье на то, что лежало у меня в кармане одежды. Но я приняла питье и отставив его в сторону, села, свесив ноги.

— Сперва расскажите мне, что меня ожидает там, по другую сторону, — попросила я.

Агнешка кивнула.

— Ты права. Надо знать. Навь полна умерших душ. Те, кто не отправился за светом, чтобы переродится, проходят определенный период там. Твой Роланд тоже среди них.

— Сколько у меня будет времени? — спросила тихо, а сама осторожно полезла в складки платья за мертвой водой.

— Твое тело я смогу поддерживать не дольше недели, затем ты должна вернуться с Роландом или без, иначе будет беда.

— Я умру?

— Умрет твое тело, — согласилась старая ведьма.

— Когда выпьешь зелье, все процессы в твоем организме замедлят свой ход, а затем все остановится. Успей отыскать в Нави своего ведьмака, но не доверяй нечисти. Они почувствуют тебя и захотят обмануть.

— Моя сила будет со мной? — поинтересовалась я.

— Да. В первые дни ты будешь сильна, как сейчас, но чем дольше ты пробудешь в Нави, тем слабее станет твоя магия, — Агнешка кивнула на чашу с зельем, — в назначенный срок я верну тебя, даже если ты не успеешь найти того, кого ищешь.

— Хорошо! — кивнула я.

— Тогда — пей! — почти приказала Глава Круга.

Я взяла в руки зелье, понюхала. Варево воняло какими-то старыми плесневелыми тряпками, что годами лежали в подполье и козлиной мочой. Желудок взбунтовался, сделав попытку вернуть завтрак и мне едва удалось подавить этот позыв. Агнешка заметила, как я скривила лицо.

— Да, запах не из приятных, но разве оно не стоит твоей любви?

— А что, если Роланд ушел к свету? — уточнила, прежде чем поднести чашу к губам.

— Еще не время ему уходить. Каждый нечеловек должен провести в Нави определенный срок… ты после поймешь, когда встретишь его, — она вздохнула, — если встретишь. А теперь, прочь разговоры. Пей!

— Отвернитесь! — потребовала я.

Брови Главы взлетели вверх.

— Отвернитесь. Я не хочу, чтобы вы видели! — сказала с нажимом, и ведьма пожала плечами.

— Как скажешь, Ульяна!

Сама не понимаю, как, но видимо боги оказались в эту минуту на моей стороне. Я быстро опрокинула в себя мертвую воду — на вкус оказалась вода, как вода, только с каплей горечи, едва ощутимой на языке — в опустевшую колбочку перелила зелье Агнешки и уже ложась обратно на алтарь и пряча зелье в складках платья, почувствовала странный холод, растекающийся по венам.

Агнешка повернулась ко мне.

— Чувствуешь? — спросила она и склонилась надо мной. — Твое сердце замедляет ход…

Кончики пальцев начали холодеть и онемели. Я попробовала пошевелить руками… безрезультатно.

— Спи, моя девочка! — простерла руки надо мной Глава, а затем закрыла мне глаза, и я провалилась в темный тоннель, что метнулся мне навстречу. Жуткий, длинный, без стен и пола, с ветром, хлеставшим по лицу.

— Неужели смерть такова? — это было последним, что я успела подумать, прежде чем мое сердце остановилось.

Генриху хозяин понравился. Мужик видный, дородный, крепкий. Глаза честные и умные, без хитринки. По-простому пожали друг другу руки и разошлись на шаг в стороны, присматриваясь.

— Значит, условия поняли? — спросил пан Макарий.

— Поняли, хозяин! — ответил за обоих Богдан.

Генрих покосился на нового знакомого, ухмыльнулся, догадываясь, чего стоила эта работа бывшему охраннику таверны. Он слышал, как на рассвете ругались муж с женой. Видимо, Стефа не хотела отпускать благоверного на заработки, да и сама работа была опасна — охранять купеческий обоз, что идет через леса и горы, изобилующие жаждущими поживиться чужими товарами и деньгами. Но Генрих не вмешивался. Сам он был свободен… или почти свободен. Иногда князь вспоминал про Ульяну.

«Настусю!» — поправил себя молодой мужчина.

И эти воспоминания не давали ему покоя. Он старательно гнал их прочь, говорил себе, что когда все утрясется, когда он вернет себе то, что должен, то найдет ее и сделает все, чтобы Ульяна приняла и поняла его.

«Сама судьба связала нас, — подумал князь. — Теперь, когда Роланда нет, мои руки развязаны и если я не сделаю хотя бы попытки, чтобы завоевать собственную невесту, то никогда себе не прощу!» — он думал о том, как глупо вел себе, пока был молодым. Сколько лет утекло с тех пор? Настуся Биллевич больше не маленькая девочка, она не княгиня, да и он сам, пока, не князь.

«А ведь родители были правы, сватая нас. А я… я был дураком, что не разглядел, что должно!» — Генрих посмотрел на Богдана, что ударил по рукам с паном Макарием. Видимо, мужчинам удалось договориться о плате за работу и судя по довольному лицу бывшего охранника, все прошло как нельзя лучше.

Они разошлись в разные стороны и Богдан позвал Генриха за собой.

— Завтра отправляемся! — заявил он. — Вот Стефка будет ругаться… — мужчина хмыкнул, — зато, когда вернемся, денег привезем!

Князь нахмурил брови.

— Куда едет обоз? — поинтересовался он.

Бывший охранник почесал затылок, вышагивая чуть впереди.

— Пан Макарий сказал, что в Темнолесье, — ответил, правда, с неохотой.

— Темнолесье? — переспросил князь.

— Дорога пойдет через Темнолесье, — продолжил Богдан. — Товары надо срочно перевезти к заказчику. Сроки поджимают, вот он и идет на риск!

Генрих хмыкнул. Его память услужливо подсказала, что Темнолесье не самый лучший маршрут для каравана. Когда он еще был князем, а его родители были живы, ходили слухи, что в тех местах живет поганый народ, который совсем не чествует чужаков. Да и места там гиблые.

— Ты про оплату послушай! — сменил тему Богдан. — Все свои проблемы решишь за раз.

— Если жив останусь! — ответил Генрих.

— Боишься? — его знакомец остановился и посмотрел в лицо молодого князя с вызовом.

Кровь ударила в лицо Велке и ему стоило больших усилий не ответить резко.

— Я просто думаю, что вряд ли мертвецу помогут деньги, — сказал он, — а у тебя семья… Что будет с ними, если ты сгинешь?

Богдан рассмеялся.

— Я не сгину! Меня боги берегут, — а затем чуть пригнулся к Генриху и шепнул, — только моей жене не говори о том, куда мы отправляемся. Я не хочу, чтобы она переживала лишний раз.

— Как скажешь, — ответил князь и мужчины последовали дальше по грязной разбитой дороге, мимо домишек, что провожали обоих мутными глазами затянутых в бычьи пузыри, окон.

Первое, что я почувствовала, когда пришла в себя, странный холод, разлившийся по всему телу. Кажется, я основательно промерзла, лежа на мраморном алтаре. Глаза отказывались открываться, и я просто лежала, ощущая странную ломоту и сперва даже не попыталась встать, а затем память услужливо подсказала мне, где я должна находиться, после того, как испила мертвой воды, и я распахнула глаза.

Вокруг царил полумрак. В Нави, кажется, как и там, в мире живых, была зима… или это просто вечный холод для умерших?

Я лежала на льду на какой-то опушке, а вокруг возвышались черные деревья, усыпанные густой листвой, такой же черной, как самая глубокая из ночей, что мне доводилось видеть на своем веку. Привстала, чувствуя, что боль усилилась и отчего-то подумала, что это должно быть, странно, быть мертвой и ощущать боль!

Под ногами что-то хрустнуло, и я опустила глаза. Тонкая корка наста треснула под тяжестью моего веса, и я поспешила перешагнуть через лужу, но едва сделала пару шагов, как поляна словно ожила, взорвалась темным маревом, когда в небо, потревоженные шумом, что я произвела, взвились в небо черные вороны. Их были сотни, а может быть, даже тысячи. Шум хлопающих крыльев, разрезающих воздух, жуткой карканье наполнили мой слух. Я присела, обхватив руками колени и спрятала голову, опасаясь, что вся эта черная туча, эта пернатая стая обрушиться на меня, но ничего не произошло.

Поругавшись на своем птичьем языке, вороны снова опустились на деревья, и я пошевелилась, подняв глаза и застыв в удивлении. Оказалось, все деревья, до одного, были голыми, словно после пожара. Черные остовы стволов, ветки-руки, тянущиеся к серому небу были усыпаны птицами, которых я раньше приняла за листья. Зрелище жуткое до дрожи в ногах.

«Добро пожаловать в Навь!» — сказала я сама себе и снова встала на ноги, торопясь покинуть этот мертвый лес, если такое только было возможно.

Я медленно шагала мимо деревьев, относительно невысоких, облепленных птицами. Их красные глаза сверкали, когда вороны смотрели на ту, что посмела потревожить их покой. Где-то внутри отозвалось пониманием, что птицы мертвы. Может быть, а Нави сосуществуют рядом мертвые животные и люди, вперемешку с нечистью?

Толкая себе вперед, я то и дело поглядывала на птиц, опасаясь нападения, но, рассевшись обратно на ветви, вороны просто смотрели, не проявляя агрессии, но при этом казались настороженными, как и я сама.

— Я не несу зла! — прошептала я, продолжая идти и молясь всем богам, чтобы этот лес закончился.

«Не может быть, чтобы здесь все было только так!» — мелькнуло в мыслях.

Под ногами хрустел лед. Земля здесь была промерзшей, тёмно-коричневой… Ни клочка жухлой травы, ни сугроба — просто лед и холод и… еще эти птицы на мертвых деревьях, которым, казалось, не будет ни конца, ни края. А ведь я всегда думала, что Навь другая? Или мне просто повезло попасть в ее особый уголок?

Сколько я шла, я не знаю. Скоро я потеряла счет времени, а вокруг сгрудились только эти деревья и эти черные птицы с их пронзительными яркими взглядами, словно тысячи огоньков, что следят за тобой одновременно, доводя руки до неприятного липкого состояния.

«Роланд! — подумала я. — Где ты? Как мне найти тебя в этом мире? Насколько он огромен, успею ли я за тот срок, что отвела старая ведьма? — и тут же сказала сама себе, более уверенно и резко. — Успеешь! Должна успеть!»

А лес все продолжался. Казалось, ему не будет конца и края.

Ноги устали. Я уже едва передвигала их, когда впереди показался просвет. Сперва я решила, что это только плод моего воображения и даже проморгалась и потерла кулаками глаза, но нет… Ошибки не было. Впереди определенно, что-то было и я надеялась, что это конец черного леса.

Откуда-то взялись силы. Я прибавила хода, хотя думала, что без продолжительного отдыха уже не сделаю ни единого шага… Ошиблась. Сделала и даже сорвалась на бег, разглядев синеющее небо в пространстве между черной стеной стволов. За спиной снова взорвалось небо, взмыв черными клочьями хлопающих крыльев, когда я выскочила на свет. Резко оглянулась и увидела, что вороний лес за спиной пропал, уступив место почти обычному, к такому, как я привыкла видеть при жизни.

«Странно!» — подумалось мне, и я посмотрела вперед.

Оказалось, что я стою на протоптанной тропе, вокруг нависают лиственницы. Холод остался почти прежним, свет, который лился с неба, не грел, будто солнце, что светило над головой, было так же мертво, как и все вокруг. Приглядевшись, я заметила, что тропа уходит куда-то вперед. Решив, что раз есть тропа, значит, кто-то по ней ходит, я двинулась дальше, стараясь не думать о тех опасностях, что таила в себе Навь. Что за твари населяют ее, кого я могу встретить. Ведь все те чудовища, которых Роланд убил, бродят где-то здесь, если не ушли, как и полагается, к свету.

«Не думай о дурном!» — сказала себе и заторопилась по тропинке, надеясь, что она выведет меня… Но вот куда именно… я пока и сама не знала.

Агнешка склонилась над алтарем. Чуть улыбнулась и потянулась тонкими пальцами к лицу мертвой девушки, которая лежала на белом мраморе. Осторожно убрала темную прядь с ее лба, откинула назад и пристально вгляделась в красивое лицо.

— Значит, вот как я буду выглядеть, если все пройдет успешно! — не удержалась ведьма и улыбнулась еще шире.

Ее тело упирало и уже никакие ухищрения не могли восстановить те процессы, что начали свой отсчет. Всему есть предел, ведь только душа вечна, а тело… как н поддерживай его, какие силы не вливай, в итоге приходит в негодность.

Ульяна была хороша, молода и полна жизни. Даже сейчас ее кожа все еще казалась румяной, хотя сердце не билось, уснув, а полная грудь не вздымалась в вздохе.

— Всего неделя и я стану тобой! — Агнешка отошла в сторону и достала из сундука прозрачную белоснежную ткань, какой покрывают свои волосы невесты. Затем, вернувшись к алтарю, Глава Круга накрыла ею спящую и еще раз взглянув на лицо под вуалью, направилась к выходу.

Еще несколько дней и когда душа бывшей княжны Биллевич будет далеко… так далеко, что ничто уже не вернет ее назад, Агнешка займет ее тело и навсегда проститься со своим прежним, дряблым, умирающим.

«А Круг получит новую Главу!» — подумала она и рассмеялась, ухватившись за кольцо на двери. Потянула на себя и распахнула двери.

Темноту дыхнула смертью и сыростью.

«Я все восстановлю за счет этой влюбленной дурочки, — шагая по ступеням на верх, думала старуха, — и даже свою силу. И никто не будет знать… Никто!»

Темнота проглотила ее мысли, скрыла шаги. Лежащая на алтаре девушка даже не знала, на что пошла ради своей любви, как не знала и то, что сделала первый шаг навстречу своей смерти. Чем дальше она забредет в Навь в поисках потерянного возлюбленного, тем дальше отдалится ее душа от тела и тем тяжелее ей будет вернуться назад.