Д ень пролетел незаметно. Вечером мы вышли выгулять Марсика, и мне снова пришлось нацепить каблуки и соответствующее выражение лица. Впрочем, тут спокойно относились к причудам приезжих. А я уже давно была именно приезжая. Поэтому соседки по подъезду проводили меня шушуканьем в спину, причем непонятно, кто их больше впечатлил – Эрилив или Марс. Подозреваю, что все же Эрилив. Ну как же, Настина дочка привезла какого-то иностранца знакомиться с родителями. Ишь, фифа, поди, за границу лыжи навострила.

Когда мы вернулись, уже пришло время ложиться спать. Не обошлось, правда, без маминых выкрутасов. А начиналось все так безобидно…

– Эрилив, вы хотите минералки? – Мама вошла в гостиную с графином минеральной воды.

Я только удивленно приподняла брови в ответ на сей странный поступок – зачем переливать газированную воду в графин? Она ведь выветрится.

– С удовольствием, Анастасия Витальевна, – вежливо отозвался сидящий в одиночестве на диване лирелл.

– Давайте я за вами поухаживаю. – Мама подошла и протянула ему пустой стакан.

Эрилив взял его, она наполнила стакан водой, а потом…

– Ой! Я такая неловкая! – воскликнула мама, поднимая пустой уже графин с дивана. – Споткнулась. Вот ведь руки-крюки, – причитала она под моим прожигающим в ней дырки взглядом.

– Мама!

– Ну что – мама? Полотенца неси. Ой, вот ведь беда какая! Весь диван промок…

– Ну, мама! – пыхтя как злобный ежик, я помчалась в ванную за полотенцами.

– Эрилив, но вы не расстраивайтесь. На полу вам спать не придется, – щебетала мамуля, размазывая лужу по дивану, чтобы захватить как можно больше площади, и при этом стараясь не смотреть на вскочившего парня. – У нас есть раскладушка, мы вам на ней постелим. А хотите, я ее в Викиной комнате даже поставлю? Вы ведь наверняка захотите поболтать перед сном. Ах, эта молодежь… Такие полуночники – вам бы до утра не спать, а потом не разбудить.

– Мама! Раскладушка сломана.

– Чего это? Мы ей ножки изолентой перемотали, – невозмутимо продолжала она.

– Мам, иди спать. Мы сами справимся и с диваном, и с постелями. – Я нахмурилась.

– Неблагодарная, – усмехнулась она. – Сейчас выдам вам раскладушку и постельные принадлежности.

– Раскладушку не на-до, – по слогам произнесла я. – Ты не переживай, мамуль, я сейчас феном быстро высушу диван.

– Вот еще! Сгорит фен, это ж сколько дуть нужно!

– Ничего страшного, я новый куплю. Иди, мам, иди. Папа, спокойной ночи! – Я сделала отцу страшные глаза, чтобы он увел ее.

Мы с Эриливом и Марсом проводили родителей взглядом.

– Рил, – шепотом позвала я его, – ты же маг, суши давай.

– Думаешь? – Он хитро улыбнулся. – Я не против спать на раскладушке в твоей комнате. Поболтаем.

– О-о-о, тогда тебе гарантированы незабываемые впечатления. Если она под тобой ночью сложится как карточный домик, виноват будешь сам. И кстати… Чего это в моей комнате? Здесь же диван промок, а не стены.

– Злая она, Марс, – шутливо посетовал лирелл, проводя рукой над мокрым пятном. – Не любит она нас, в спальню не зовет.

– Чего это не зову? – поддержала я игру. – Вот я Марсика очень люблю и в спальню зову. Марс, пойдешь со мной?

– Тяв, – согласился щенок.

– Ну вот, а бедного, несчастного, всеми покинутого лирелла бросают на мокром диване в чужом враждебном мире… Да еще и в одиночестве, – запричитал Эрилив.

– Не бойся, маленький, – прыснула я от смеха. – Мы с Марсом рядом. Если вдруг к тебе ночью придет Бабайка и захочет укусить за пятку, ты зови.

– Бабайка – это кто?

– Честно говоря, не знаю. Но он, как говорят, приходит к непослушным детям. Ко мне ни разу не приходил, так что прямо и не знаю… Врут, наверное.

Эрилив, стараясь не смеяться громко, досушил диван и стал расстилать на нем простыню.

– Ты пока стели, а я феном пошумлю, пусть мама не думает, что я гостя на мокром диване спать уложила.

Сходив в ванную, я принесла фен и включила его.

Марсу теплый воздух очень понравился, и он, подставляя то один, то другой бок, крутился передо мной.

– Хорошая штука, – кивнул на электроприбор Эрилив. – Ты тоже ею волосы сушишь?

– Ага. Если спешу по утрам, то им. Если не тороплюсь, то сами сохнут. Но долго – неудобство длинных волос.

– Это да. – Он сел на диван, глядя на нас, а я выключила фен.

– А ты давно волосы покрасила? И какой твой родной цвет?

– Каштановый, вот как эта прядь. – Я выбрала в распущенных волосах прядку и продемонстрировала. – А покрасила… Мм, дня за три вроде до вашего приезда из Лилирейи. Не помню уже точно. Накануне, короче.

– А зачем?

– Просто так, для разнообразия. – Я улыбнулась. – Вообще, пора бы уже освежить цвет. Вот не решила пока, корни подкрасить или свой родной вернуть.

– Не представляю тебя темноволосой. – Он задумчиво улыбнулся. – Привык тебя видеть такой.

– А все в Замке наоборот, только-только привыкли к светлым волосам, а сначала даже не узнали, когда я явилась перед ними после салона. – Я хихикнула, вспомнив, и продолжила: – Увидишь еще, не думаю, что я долго прохожу с этим цветом. К зиме в любом случае верну свой, каштановый.

– Ты с любым цветом волос прекрасна. Никогда не встречал девушки, подобной тебе… – как-то печально отозвался Эрилив.

– Так уж и с любым, – неловко попыталась я пошутить. – А если с зеленым? Или синим? И почему ты так грустишь по этому поводу?

– Думаю… Как же я буду жить…

– Эмм… В смысле?

– Не важно. – Он встал. – Ну что? Спать? Выдавай гостю полотенце.

– Да, конечно. – Я тоже поднялась.

Пока лирелл был в душе, я озадаченно спросила Марса.

– Марсик, ты что-нибудь понял? – Щенок не ответил, только хвост замотался. – И я не поняла. Одно знаю точно: я буду безумно скучать, когда он уедет.

– Тяв, – решил снизойти до ответа мой лиловый песик.

Разбудил меня какой-то шорох и подергивание за край одеяла. Я спросонья подумала, что это Марс, судя по тяжести на моих ногах, щенок решил, что спать на полу менее приятно, чем в постели у хозяйки, и коварно туда пробрался. Подергивание одеяла повторилось, и я села, пытаясь в темноте разобрать, кто же меня будит.

– Эрилив? Ты чего? Бабайка пришел, что ли? – хрипло пошутила я.

– Да не Эрилив я, а Кузьма, – так же хрипло ответил мне… Кузьма?!

– Кто?! – пискнула я, а весь сон как рукой сняло.

– Да не бойся, маленькая хозяйка. Домовой я, Кузьма.

– А-а-а… – многозначительно протянула я.

– Ты это… – Темный силуэт переместился и сел так, чтобы на него падал лунный свет из окна. – Не увози родителей, а? Привык я к ним. И с прабабкой твоей жил, и с бабушкой, и мать твою с пеленок, считай, нянчил. А уж про тебя и не говорю, но ты теперь – отрезанный ломоть.

– Кузьма… – Я прокашлялась. – Да я хотела как лучше сделать. Эту квартиру продать, добавить денег и им жилье побольше купить.

– Так ведь не хочут они сами. И ты их не заставляй…

– Ну… Так и ты с ними переезжай?

– Да как же ты не понимаешь?.. – покачала лохматая голова. – Дом ведь это наш. А мы и ремонт сделали, и мебель поменяли.

Я тихо хмыкнула, так забавно звучало это «мы», но, вспомнив своих шустрых домовых, вслух ничего говорить не стала. Зачем его обижать?

– Ну и как мне тогда им помочь? Они ж деньги не возьмут и переезжать не хотят, чтобы эту квартиру продать. А просто купить им новое жилье – у меня столько финансов нет.

– А ты это… Знаешь что сделай, маленькая хозяйка? Ты поставь им дверь на подъезд. Такую железную, с кнопочками. На нее у тебя денег хватит?

– С кодовым замком? – Я задумалась. – На нее хватит. А прочие жильцы?

– А ты на всех ключики домофоновые закажи и раздай. Или такую дверь, чтобы без ключа – просто код вводить. Так все только спасибо скажут, особенно на халяву-то! – Домовой рассмеялся.

– Хорошая мысль. – Я задумчиво кивнула. – И как я сама не додумалась? Завтра с утра тогда и займусь.

– Вот спасибо! – Коренастый мужичок встал. – Благодарствую от всей души. А за родителей не боись. Я за ними приглядываю, они как у бога за пазухой, я слежу. А тебя я помню еще с минуты, как из роддома привезли. Ох и горластая же ты была! Так я по ночам твою кроватку качал, чтоб ты мамке поспать давала. – В его голосе послышалась улыбка. – А выросла такая красавица – любо-дорого посмотреть. И способная. Ишь, силища какая, прямо как у Лизаветы.

– И тебе спасибо, Кузьма. А ты Лизавету долго знал?

– А как же. Как война закончилась и мир наступил, так я с ней по всем домам и квартирам и переезжал, пока сюда не заселились. Замечательная феечка была.

– Кузь, а расскажи мне про нее? – Я жадно подалась вперед. – Я ведь маленькая была, когда ее не стало. Что она умела? Как это проявлялось?

– Лечить могла, души покалеченные исцеляла. У кого горе какое, так к ней и шли. Сами не знали люди, отчего тянулись к ней, но как поговорят, а она им пожелает чего хорошего, так у них прямо новая жизнь начиналась. А как у нее цветы росли, мм… любо-дорого посмотреть было. А уж сколько мужчин к ней сваталось! Война, мужики-то почти все на фронте полегли, и тысячи одиноких баб. А за ней табунами ходили, хоть и не была она красавицей писаной по той моде. Тогда ведь ценились женщины крепкие, статные, а она хрупкая была. Но такой свет от нее исходил… А она выбрала одного. И всю жизнь душа в душу, а уж он ее как любил!

– Да… – зачарованно протянула я. – Кузьма, а как она управляла своим даром, не знаешь?

– От чего не знаю, того не знаю. Феи вы – как у вас все устроено – про то мне неведомо.

– Жаль.

– Так я пошел, маленькая хозяйка. А ты уж не забудь про дверь-то. И храни тебя судьба! – Домовой неловко поклонился мне и исчез. Вот только что стоял и – пропал.

– Хорошо, Кузя, не забуду. Эх ты, сонька, – погладила я спящего щенка и протяжно зевнула. – Приходи, кто хочешь, делай с хозяйкой, что хочешь. Защитник…

Но Марсик только сонно подергал лапами и еще слаще засопел.

Встав утром, я развила бурную деятельность. Обложилась местными газетами, выискивая объявления об установке кодовых дверей на подъезд. Обзвонив несколько и уточнив детали, договорилась с одной фирмой и, все обговорив, съездила к ним в офис. Эрилив только удивленно спросил, чего это на меня нашло, но, выслушав ответ, больше вопросов не задавал. К обеду мы вместе с замерщиками вернулись к дому. Соседи по подъезду шушукались и нервно спрашивали, чего это я такое задумала. А услышав ответ, громко цокали языками – мол, какая хорошая дочка у Лисовских. Но больше всего их радовало то, что им не придется ни за что платить.

К вечеру все детали были полностью улажены. Стоимость двери я оплатила с банковской карты, так как наличных с собой у меня в таком количестве не было. И завтра с утра должны были приехать ее устанавливать. Родителей я поставила перед фактом за ужином.

– Пап, мам, вот договор. – Я положила на стол папочку. – Я сегодня договорилась и оплатила установку в подъезд железной двери с кодовым замком.

– Вот чем ты сегодня занималась! – Мама поджала губы. – Нет бы показать другу город, погулять. А ты?

– Мамуль, ну что тут показывать? Я вас навестить приехала, а не на экскурсии, – примирительно ответила я. – Мы сейчас уедем, чтобы на девятичасовую электричку успеть, к ночи уже дома будем, а завтра – дела. А вместо меня за всем проследить придется тебе, па. Ты отпросись на работе, ладно? И проверь, чтобы замок исправно работал.

– Хорошо. – Папа улыбнулся и поправил очки. – Деловая ты стала, хозяйственная.

– Ну а что делать? Переезжать вы не хотите, а в подъезд ваш войти невозможно. Устроили тут общественный туалет, стыдно гостей приводить.

– Да нет, Вик, хорошее ты дело сделала, спасибо. Настя! – Папа многозначительно взглянул на маму.

– Ну да, хорошее, – вздохнув, согласилась она. – Спасибо. А у тебя деньги-то остались?

– Остались, мам. У меня сейчас нормальная работа, хватает на жизнь.

– Ну и то хорошо. Но к нам все же почаще приезжай.

– Угу. Пап, ну… Ты помнишь, да? Может, передумаете? Хоть посмотрите?

– Ни в коем случае! – Он сделал страшные глаза.

– Да ну вас! Ладно… Так, вот еще что. Мам, домового не забывайте подкармливать. Ты не забыла, что Эйлард говорил? Что у вас домовой живет, а ты вечно забываешь ему угощение оставлять. А Эйлард экстрасенс, можно сказать – маг, он все это видит.

– Да помню я, помню! – Мама всплеснула руками. – Только забываю.

– А ты не забывай! – Я улыбнулась. – Можете не верить во всякую чертовщину, но уж в домовых-то, я надеюсь, вы верите?

– В домовых? – Родители переглянулись. – Вик, я буду напоминать маме, – принял огонь на себя папа. – А то Настя со своей любимой работой про все на свете забывает.

– Спасибо, пап.

– Эрилив, а вы тоже экстрасенс? – Мама заботливо подложила лиреллу салатика. – Ой, наверное, это так интересно. А моя бабушка тоже способности имела. Только она себя феей называла.

– А она и была феей. Фея Радуги. – Я подмигнула маме.

– Да помню я, помню. – Мама рассмеялась. – Она и со мной в эти же игры в детстве играла, что и с тобой. Только все равно у меня никаких способностей не обнаружилось. Бабуся на тебя, Вик, рассчитывала, все твердила, что Вике многое дано… Только я вот что тебе скажу: ну их, эти способности. Радости от них никакой, одни проблемы. Я рада, что мне ее дар не передался.

– А какие проблемы? – Я бросила быстрый взгляд на Эрилива.

– Да ну, вечно всем все надо. То помоги, то подлечи, то посоветуй, то выслушай и поработай жилеткой, в которую поплакать можно… Не дом, а проходной двор, пока бабушка жива была. А она никому отказать не могла.

– Она хорошая была и добрая, – отозвалась я с улыбкой.

– Добрая-то добрая, но на шею себе позволять садиться нельзя. Люди все равно не ценят: чем больше им даешь, тем больше они хотят. – Мама махнула рукой. – Я так рада, что ни у меня, ни у тебя способностей нет, как у бабуси Лизы. Одна головная боль от них.

– Эмм…

– Не мэкай, когда ты уже отучишься от этой привычки? Кушай лучше, совсем прозрачная. Тебя словно не кормят.

– Чего это? Ем я хорошо и вкусно.

– Эрилив, а вы непременно приезжайте к нам еще. Всегда будем вас рады видеть. И позаботьтесь о Вике, хорошо? – щебетала мама. – Она такая… За ней глаз да глаз нужен. Так я на вас рассчитываю: если вы за ней присмотрите, я буду спокойна.

– Мама-а-а.

– Непременно, Анастасия Витальевна, – невозмутимо ответил мой телохранитель. – Будьте уверены: ни днем ни ночью с нее глаз не спущу.

– Даже ночью? – прикинувшись дурочкой, мило уточнила мамуля. – Ой, какой вы молодец. Вот, Вика, теперь я за тебя спокойна. Теперь рядом с тобой настоящий мужчина, не то что… Экхм. В общем, настоящий. Да.

– Эрилив, ну ты хоть не потакай ей и не шути на эту тему, – попробовала я перевести все в юмор.

– Ну какие же это шутки! – Он хрипло рассмеялся, и мама сделала стойку. Да, смех у него убойный, даже мою маму пробирает. – Мне твои родители дали добро, я теперь с тебя ни на минуту глаз не спущу, ни на шаг не отойду! – И этот прохиндей мне подмигнул.

Что ответить, я не нашлась…

Уже устроившись в поздней электричке и двигаясь в сторону дома, я обратилась к Эриливу:

– Рил, ты извини за маму. Она хорошая, и я ее очень люблю, но она такая… энергичная.

– У тебя очаровательные родители, – с улыбкой ответил он.

– Это да. Но я не об этом, а о маминой… гм… настойчивой мысли выдать меня замуж.

– Это я понял. – Он рассмеялся. – Но хочешь, я тебя утешу? Ты еще не знакома с моей мамой. Вот уж где желание женить меня хлещет через край.

– А почему именно тебя, а не старшего брата?

– Ну, с ним-то проблем нет. Он живет в наших владениях, наследует титул и женится как миленький, никуда не денется. А вот я… Отрезанный ломоть, который вечно болтается где-то, ввязывается в какие-то истории и приключения. И к тому же никак не желает представить маме свою невесту. Из-за чего она думает, что никакой невесты нет, а я все это придумал, чтобы она оставила меня в покое.

– А почему ты не желаешь ее представить своей маме? – заинтересовалась я.

– Долгая история. – Рил неопределенно махнул рукой. – Со временем, разумеется, представлю. Но не скоро, до свадьбы еще далеко. – Он помрачнел и заговорил снова только через долгую паузу, которую я не решалась нарушить: – И потом, я должен сейчас быть здесь, и у меня есть обязательства.

– Обязательства… – тихо повторила я.

Ну да. Эрилив действительно должен сейчас быть здесь, ведь у него есть обязательства – охранять меня. Он пообещал это князю. Черт! Как-то обидно и неприятно. Во-первых, чувствовать себя «обязательством», а во-вторых, что он «должен» быть здесь, раз пообещал. И, судя по его интонациям, он этому не очень-то и рад. Ужасно неприятно. Вроде получается, что это из-за меня он тут должен торчать, вместо того чтобы жить себе припеваючи. Настроение испортилось, и я, отвернувшись к окну, не стала больше ни о чем его спрашивать.

Когда приехали домой, почти все уже спали. Так что мы, стараясь не шуметь, разошлись по комнатам. И у меня на завтра были планы пообщаться с лешим Фролом. Ведь саженцы ждут…

И, вскочив пораньше, я собралась на трудовой подвиг. Для начала постучала в спальню своего телохранителя.

– Рил, туки-туки, ты встал?

– Что-то случилось?

Дверь открылась через минуту, и передо мной предстал сонный взлохмаченный лирелл, босой и одетый только в брюки.

– Нет, просто нас ждут великие дела. Подъем! – бодро воскликнула я.

– Я тебя уже боюсь, когда ты говоришь мне о великих делах. Что ты опять задумала, неугомонная?

– Как что? Сеять, пахать. Исключительно крестьянский труд у нас нынче по плану. Так что вставай, спускайся завтракать и пойдем к Фролу за помощью. Давай-давай, цигель-цигель, ай-лю-лю, – произнесла я фразу из фильма «Бриллиантовая рука», – а мы с Марсиком пошли пить кофе.

– Не вздумай уйти без меня, отшлепаю. – Он пригладил волосы.

– Ужас! Мой телохранитель – маньяк! – Я рассмеялась и притворила дверь.

Когда он спустился, я уже допила кофе, поболтала с Ари и Лекси. И, ожидая его, прошлась по Замку, интересуясь успехами. Тимар и Ведогор радостно сообщили, что все, о чем я просила, они делают. Уже почти закончен гараж, а вот строить детскую площадку еще не начали. Так что я велела быстро огородить территорию, выделенную под нее, веревкой на колышках, а с остальной землей сейчас будут происходить метаморфозы.

– Вики, я готов, – позвал меня Эрилив. – Ты свистульку не забыла?

– Нет, конечно. Без нее ж леший не придет.

– Леший? – Тимар, который стоял рядом, округлил глаза. – К нам придет леший?

– Угу, обещал по крайней мере. Сказал, что поможет рассадить растения и приняться им. Так, Тим, неси сюда из моего кабинета стопку журналов по ландшафтному дизайну. И ждите нас. Ведогор, ты тоже понадобишься, далеко не уходи.

И вот, дойдя до леса и посвистев в свистульку, мы замерли в ожидании. Марс шустрым меховым комком крутился рядом, пугая бабочек, а я внимательно смотрела в сторону леса.

– Приветствую, красава! – раздался скрипучий голос за моей спиной, и я, взвизгнув от неожиданности, подскочила и обернулась.

– О господи, Фрол! – Я схватилась за сердце. – Я так точно инфаркт заработаю. Разве ж можно так пугать?

– Да ладно. – Леший невозмутимо улыбнулся. – Спутник твой меня видел – погляди, спокойный какой. И песик твой. – Он подмигнул Марсику, и тот радостно тявкнул в ответ.

– Да… Ладно… – Я сделала глубокий вдох. – Фрол, у меня ждут саженцы из Ферина и с Земли. Поможешь рассадить? А мой домовой тебе подсобит, ты скажи только, что нужно. Идем?

– Идем-идем. Посмотрю я, как вы там устроились на Источнике. Очень уж любопытно. – Фрол повернулся и пошел впереди, а нам пришлось его догнать и пристроиться рядом.

Явление лешего народу произошло бурно. Точнее, сам-то Фрол был невозмутим и степенен, а вот моим было интересно. Домовые все вышли поздороваться, а потом снова разбежались по делам. Тимар и Янита жадно смотрели на лешего, демоны косились и ходили за нами по пятам. Не все, разумеется, а выданные нам Назуром. Спустился даже профессор Владир.

– Леди Виктория! – Профессор торопливо, насколько позволял возраст, шел к нам. – Это правда? К вам пришел леший? Настоящий? Ну представьте же нас друг другу! – Он жадно смотрел на лесного гостя.

– Фрол, леший из ближайшего леса. Профессор Владир Дальгин, мой преподаватель, – выполнила я его просьбу.

– Фрол… Какое чудесное и необычное имя. А я всегда думал, что у водяных и леших нет имен. Вот ведь маги-неучи, ничего не знают, а еще энциклопедии составляют! – Профессор пожал руку нечисти.

– Да, – крякнул польщенный леший. – Имя у меня… Да… Хорошее имя! – Он улыбнулся в бороду, а я ему подмигнула.

– Леди, ну расскажите же мне, что вы задумали и как вам будет помогать Фрол? – Владир в предвкушении потер руки. – Я, как ученый, просто горю от любопытства.

– Скорей это я буду помогать Фролу. – Я рассмеялась. – А он любезно согласился организовать тут озеленение территории.

– Ой, как интересно!

Домовые и демоны вынесли во двор все саженцы и горшочки с рассадой, семена, декоративные горшки и прочие причиндалы. Я продемонстрировала Фролу несколько картинок и провела его по территории, прилегающей к воротам в Ферин и на Землю. И мы принялись за дело. То есть Фрол принялся за дело.

Он постоял над саженцами кустов и как-то замысловато присвистнул, отчего кусты вскочили на корешки и зашагали за ним. Зрелище было незабываемое, и мы, открыв рот и забыв про все на свете, наблюдали. Шеренга кустов бодро семенила на ножках-корешках, расставив для равновесия в стороны веточки. Доведя их до нужного места, леший пошевелил пальцами, отчего земля стала сама расходиться, образовывая ямки, в которые тут же пристраивались кусты, после чего земля засыпалась обратно. Покончив с плодово-ягодными кустами и деревцами – Фрол увел их ближе к забору, чтобы оформить там сад, – добрались и до декоративных кустов, из которых образовался живой лабиринт. Затем наступила очередь цветов. Тут помощь оказали домовые и демоны, по указанию лешего доставляя ящики в нужные места, а он, сверяясь с выданными ему фотографиями из журналов, командовал своим цветочным воинством. А те зарывались кто куда. Кто – в клумбы, формирующиеся по воле Фрола, а кто – в горшки, которые наполняли землей и подставляли цветам Тимар и Ведогор.

Через пару часов двор было не узнать. Точнее, частично не узнать. Территория со стороны Земли и Ферина оказалась полностью засаженной. Живой лабиринт, альпийская горка, плодово-ягодный сад, веселая молоденькая травка, которая взошла по мановению пальца. Клумбы огородили специально приобретенными оградками, где-то стояли плетеные загородки. Ближе к детской площадке рядышком встали несколько деревьев, которые по свистку Фрола пришли из леса. Из высоких деревьев пока были только они, так как плодовые еще молоды и леший сказал, что не нужно их торопить – осень же началась. Приживутся в лучшем виде, но вот растут пусть сами. А еще на просторном месте высилась сосна – будем ее наряжать на Новый год.

Затем пришла очередь поработать домовым. Они заполняли лейки, добавляя по несколько капель живой воды. А потом лейки сами, на лапках, топали и поливали все то, что только что рассадил леший.

– Фрол, ну ты просто волшебник! – Я, блаженно улыбаясь, подошла к нему. – Нет, ты круче! Ты настоящий леший! Вот.

– Ну спасибо, красава, коли не шутишь. – Он довольно крякнул в бороду. – Ты потом позови меня – посмотрю, что мои коллеги тебе насадят.

– Непременно. Но ты заходи сам в любое время. Будем рады видеть, чаем угостим и плюшками. Ну и просто так, поболтать, повидаться.

– Спасибо, воспользуюсь. – Леший с достоинством поклонился. – Скоро похолодает, так в лесу скукота смертная. Вся природа спит, лешему и делать-то нечего.

– Вот и приходи. А хочешь, я тебя потом познакомлю с коллегами из Мариэли и Лилирейи? Только сначала сама с ними познакомлюсь.

– А чего ж не хотеть? С удовольствием.

Ушел леший уже вечером, наевшись Любавиных пирогов с грибами и ягодами и довольный результатами своих трудов и нашей благодарностью.