В преддверии семнадцатого года

Денис Тукмаков

4 января 2017 0

мобилизация не вводится по свистку, это состояние души

Подводить итоги уходящего года и строить планы на год грядущий — одна из самых неблагодарных человеческих затей. Хотя бы потому, что 1 января — слишком хрупкий рубеж, не способный толком отгородить старое от нового. При этом будущее — судя по нескончаемым сюрпризам вроде победы Трампа или продажи части "Роснефти" Катару — нынче до того непредсказуемо, что профессию "политолог" пора бы отменить: уж лучше базарная гадалка. Сегодня никто ничего не в состоянии спрогнозировать хотя бы на день вперёд, заметили?

Да и вообще, года и целые эпохи теперь начинаются совсем не по первым числам календаря — а, например, 11 сентября, 18 марта или 30 сентября… Вот и год 2017-й в России уже несколько дней как идёт — он начался 19 декабря, когда в Анкаре был застрелен посол Андрей Карлов. Или, может быть, 25 декабря, когда в небе над Сочи погиб Ту-154? Разве не эти события следует считать началом нового "этапа", в котором нам теперь жить?

И всё же, перед тем как набрать в лёгкие побольше воздуху для нового погружения в толкучку жизни, стоит оглядеться: где мы сейчас? Куда доплыли и куда нам плыть?

По-настоящему видны три вещи.

Первая: страна жива, несмотря ни на что. Ещё один год прожит — с уже привычными бедами, но без глобальных потрясений. Как бы ни каркали доброхоты, какие бы трагедии по ней ни били, Россия не рухнула в бездну. Ни в широком "мировоззренческом" смысле, ни в узком экономическом: люди не жрут друг друга на улицах, с голодухи или по призванию, ну, а нефть — пятьдесят пять. На фоне прошлогодних грозных прогнозов даже нынешнее топтание с "околонулевым" ростом ВВП выглядит скорее успехом, чем поражением.

И хотя с обещаниями вот-вот рвануть вверх власть нарушила все сроки, ощущение засасывающей воронки миновало. Конечно, не везде и не у всех: одни всё так же смачно пляшут на костях, другие ждут, что мы вот-вот проедим последние запасы, и вот тогда-то наступит финиш. Но к этому чувству последних времён давно пора привыкнуть, тем более что в непрерывной дилемме "ишак или падишах" пока что один за другим сдыхают чужие падишахи, а не наши ишаки.

Это вторая вещь: похоже, у нас получается держаться. Или, скажем скромнее, другим везёт меньше. Каким бы непредсказуемым ни выглядел Трамп, президентство Клинтон сулило бы России больше проблем. Какой бы печальной ни была потеря Пальмиры, освобождение Алеппо с лихвой перекрывает её. Как бы тяжело ни было жителям Донбасса третий год жить под обстрелами карателей, очередной котёл для ВСУ под Дебальцевом говорит о том, что народные республики не подлежат сдаче.

Здесь главное — не ошибиться в оценках и не уверовать, будто в руках кремлёвского небожителя сосредоточены все ниточки этого мира. Тут стоит быть скромнее, потому что в реальности всё ещё серьёзнее: наблюдаемый откат — или закат? — Запада является следствием не всесилия президента РФ, а куда более глобальных процессов, протекающих в мире. И они не прекратятся, даже если вдруг Путин уедет сажать капусту.

Но есть и третья, грозная, вещь, которую пора бы наконец принять. Мы на войне. Начиная с Сирии, это уже не метафора. Нас взрывают. В нас стреляют. От нас не отступят. До сих пор именно мы, а не Китай или Асад, — цель №1. Мы мешаем. Мы не вписываемся в шаблон. Мы — бельмо в глазу. Нас необходимо устранить во что бы то ни стало — вот какой будет объявлена на Западе плата за его выживание.

Это значит, падения самолётов и убийства русских послов могут быть продолжены. Это значит, никто и не подумает снимать санкции или признавать Крым. Это значит, разнообразные средства давления на Россию — от поставок новых вооружений террористам в Сирии до "гаагского правосудия" и допинг-скандалов — будут лишь разрастаться.

Можно предположить, что в 2017 году демонизация Путина, а с ним и "86% его избирателей" достигнет на Западе такого накала, что в мозгах сотен миллионов его жителей Россия окончательно станет ассоциироваться со вселенским Злом, подобным какому-нибудь гитлеризму. Мейнстрим глобальных СМИ до этого пока не дошел, но лиха беда начало: в одном нью-йоркском издании уже приветствовали гибель Карлова, сравнив её с убийством посла нацистской Германии в 1938 году. Ну, а глумления уродов над жертвами авиакатастрофы под Сочи все сами видели.

Кризис нуждается в олицетворении. Массам "золотого миллиарда" требуется объяснить, кто во всём виноват: в новой ли волне глобального кризиса, в очередной ли уличной бойне, учинённой иммигрантскими "гогами и магогами". Причиной всех бед Запада будет объявлена — уже объявляется! — наша страна. Недовольство масс будет конвертировано — уже конвертируется! — в ненависть к России. Что ж, лишение нас чемпионата мира по футболу может оказаться самым меньшим из уготованных нам зол.

Но что же Кремль? Как будет отвечать он на нарастающие вызовы со стороны всё ещё сильного противника? Ответ, хочется верить, есть — как и пресловутый "Хитрый план" — но пока не очень просматривается. Прекрасно понимая, что в столетие двух русских революций новый 1917 год ему не грозит, Кремль, похоже, не имеет большого желания обращаться к народу с мобилизационным призывом "Братья и сестры!.." Во всяком случае, пока.

…У меня на будущий год есть пожелание — к целой огромной стране. Я хочу, чтобы мы были готовы ко всему, что бы ни случилось. Чтоб каждый из нас "спал в носках, ждал выстрела с той стороны", как пел не справившийся с ролью классик. Чтобы не было больше того, что случилось на выставке в Анкаре, что стряслось в небе над Сочи или в подворотнях Иркутска. Мобилизация не вводится по свистку, это состояние души.

Будем же бодрствовать.