Андрей Смирнов

28 марта 2013 0

Михаил ЕЛИЗАРОВ. "Мы вышли покурить на семнадцать лет".

В конце январянваря один самых ярких современных писателей отметил своё сорокалетие. О пресловутом кризисе среднего возраста он, похоже, и не подозревает - движется своими тропами, не уставая удивлять и привлекать. "Мы вышли покурить на семнадцать" - название последней книги Елизарова, в которой он в чём-то отступает от сложившегося образа - брутального "сказочника", в ней много личного, даже сентиментального.

И уж точно уникальный случай - параллельно Михаил Елизаров записывает одноимённый книге альбом. В нём тоже имеются интонации, связанные с осмыслением возраста, поколения, своего места в мире, но на первый план выведены "фирменные" и убойные елизаровские темы и методы. Хотя для Елизарова альбомная форма явно второстепенна, и это естественно в ситуации, где правят бал youtube.com и MP3-плееры, где путь произведения к слушателю предельно прост. Ещё Михаилу близок жанр концерта, в котором своеобразный диалог с публикой может длиться хоть три часа.

Три года назад писатель Елизаров стал выступать со своей песенной программой. С одной стороны, удивительного было мало. Михаил имеет вокальное образование, может с лёгкостью исполнить серию малоизвестных или неизвестных советских песен тридцатых-сороковых годов, среди которых встречаются подлинные шедевры - например, "Северный охотник". Несколько концертов именно с ретро-композициями имели место быть в 2007-2008 годах.

Однако исполнительская активность Елизарова получила иное направление - за два с небольшим года Михаил сочинил порядка восьми- десяти песен, записал шесть (или восемь - если считать концертники) альбомов. Выдающаяся результативность, особенно, если учитывать, что проходных номеров практически нет.

К песне Елизаров всегда относился с трепетом: так, знаменитый роман "Библиотекарь" открывается эпиграфом из Андрея Платонова: "Рабочий человек должен глубоко понимать, что вёдер и паровозов можно наделать сколько угодно, а песню и волнение сделать нельзя. Песня дороже вещей"

И выход к песенной форме произошёл потому, что в прозе адекватно, заметно и ёмко многие темы затронуть не представлялось возможным.

"Мы вышли покурить..." - аж семнадцать историй, в героях которых приметные и пугающие современники: обманутые дольщики, подполковники ФСБ, скинхеды, извращенцы всех мастей и даже Брейвик с астероидом. Накликал Елизаров - песня появилась в прошлом году, а совсем недавно мы получили привет из космоса, по счастью, без жертв. "Я ж хотел, чтобы астероид попал на конкретный посёлок под Москвой, а не на Урал", - вздохнул Михаил. А "Лучший олигарх - мёртвый олигарх" в свете недавней кончины Березовского звучит, как минимум, интригующе.

Снова Елизаров интерпретирует классику авторской песни. На этот раз материалом послужил "Сентиментальный марш" Окуджавы. Характерный ход для такого типа художника - использовать все возможные культурные образцы с дальнейшим выходом на новые рубежи. На альбоме привычно хватает прямых или косвенных цитат, намёков, отсылов - русский рок, каторжная песня, советская эстрада, мультфильмы, при этом елизаровские песни, образы, истории - оригинальны и цепляющи. В то время, как значительная часть нынешних "авторских" произведений скорбно похожи, вопиюще инертны и малоувлекательны.

Михаил, несмотря на недобрую славу от либеральных журналистов, человек мягкий и неагрессивный. Но в своих песнях он яростен и бескомпро- миссен. Елизаров дотянулся до самых тщательно оберегаемых тем, задел массу политкорректных "святынь". Причём, сделал это безо всякой натужности. Его песни удивительно органичны, почти пластически народны. А что сюжеты шокирующи Ну так и Стенька Разин за борт выбросил не мешок с фруктами, а княжну, и казаки, что "пидманули" Галю, были эпически жестоки.

На вопрос, почему так много ненормативной лексики, Елизаров пожимает плечами: во-первых, перед детьми такое петь никто не собирается, а во-вторых, речь зачастую идёт о ситуациях, когда нельзя высказаться цензурно. Допустим, про некоторых политиков - сложно сказать, что он просто "украл". Крадут кошелёк в трамвае. А когда речь идёт о миллиардах, изъятых у граждан и государства, требуется совсем иная лексика.

Да, большинство песен имморально. При этом у Елизарова налицо нравственный императив - нечто вроде "красть плохо, святые святы, подонкам бой". Вполне в русле митьковской формулы: мораль - это не ругаться матом, а нравственность - не предавать.

Свой жанр Елизаров именует "бард-панк-шансоном", хотя оговаривается, что определение достаточно искусственно. "Во главе - текст, и его сопровождает простой, легко запоминающийся мотив. Речь ни в коем случае не идет о юморе. Я пытаюсь вытащить потустороннюю изнанку веселья".

Елизаров - это такой голос коллективного бессознательного, помноженный на энергию независимой культуры. Его острие направлено против гуманистического конформизма. Елизаров радует и задевает. Это особая подвижная природность, одновременно серьёзная и весёлая. Что обитает сегодня вне культурного контекста и "Болотной", и "Поклонной".