Русский мир: молитвы и стратегии

Виталий Аверьянов , Сергей Батчиков , Михаил Кильдяшов , Александр Проханов , Олег Розанов

Политика Изборский клуб Русский мир Общество

на Ярославской земле прошло выездное заседание Изборского клуба

Что такое "Русский мир"? Он объединяет людей по национальности? По месту проживания? Или это культура, вероисповедание? Своими размышлениями по этому поводу поделились участники "круглого стола", который Изборский клуб провёл в селе Вятское Ярославской области.

Александр ПРОХАНОВ, председатель Изборского клуба.

Формулой "Русский мир" в последнее время оперируют самые разные люди. Что есть Русский мир? Это какая-то космическая энергия, которую пока не удаётся определить, найти её мерило и параметры, но то, что она есть, — это совершенно очевидно. И в недрах категории "Русского мира" происходят и будут происходить очень важные для нашей родины грандиозные события, связанные с реинтеграцией пространств, может быть, связанные с обороной, связанные со сложнейшими духовными конвергентными явлениями. 

Сначала существовала огромная Киевско-Новгородская языческая империя, населённая множеством самых разных народов. И весь этот языческий конгломерат жил, двигался, управлялся, торговал, воевал, и это была мощная сетевая геостратегическая организация. Князь Владимир Красное Солнышко, который волею судеб возглавил эту империю, оказавшись в Херсонесе и ступив босыми ногами в купель, принял Святое крещение. Говорят, что он выбирал между религиями, искал наиболее оптимальную веру для своих владений. Но мне кажется, что это неправильно, потому что религию не выбирают, Христа не выбирают. Христос либо вселяется в тебя, либо проходит мимо. Православие выбрало Владимира, а Владимир, став христианином, транслировал чудо своего преображения на все гигантские пространства своей земли. С этого момента и образовался Русский мир. 

Русский мир несёт в себе, на мой взгляд, две компоненты: одна связана с небесами, с нетленным, с фаворским светом, с чудом преображения, с крещением. А вторая компонента — земная, имперская, это организация земель, пространств, культур. Если небесная компонента остается незыблемой, потому что не подвержена тлению, поруганию, исчезновению, то земная, государственная, имперская категория Русского мира постоянно меняется. Она то увеличивается, то уменьшается, то теряет свои пространства и народы, то вновь разрастается. Это мы называем таинственной синусоидой русской истории, когда русские империи, достигая величайшего расцвета, потом пропадают и превращаются в чёрные дыры, зияющие ямы. Затем из этих чёрных дыр они опять восходят, создавая всякий раз новую форму Русской цивилизации. 

Эта пульсация говорит нам, что Русский мир может сжиматься, иногда до нуля. Сжимается Киевско-Новогородская империя, но потом на её месте возрождается Русский мир уже как Московское царство, затем и оно гибнет в океане смутных вихрей, но возрождается и превращается в романовскую 300-летнюю империю, которая, прекратив своё существование на станции Дно, уступает место будущей сталинской красной империи, непобедимой и несокрушимой, — и в то же время в три дня превратившейся в прах в 1991 году. И теперь возникает пятая, сегодняшняя империя. 

Если бы не было небесной вертикали, небесной Святой Руси, то с Русским миром было бы давно покончено. Как Русская цивилизация переплывала эти чёрные бездны? По-видимому, переплывала благодаря тому, что у неё сохранялась нетленная вертикальная небесная компонента. И в чёрную чашу смерти капало с небес несколько живительных капель нисходящей нетленной энергии, и из этих чёрных океанов, из пучин опять возникала русская государственность. Это наше умирание и страшно, и не страшно, поскольку история вселяет в нас мысль о том, что мы, как государственность, — непобедимы. 

В Русском мире существует область, которая требует непрестанных молений, молитв, — это та вертикаль, о которой я сказал. Но в Русском мире есть и нужда в разработке и отстаивании стратегий, их требует имперская, земная, двухмерная Россия. Поэтому мы говорим сегодня о соединении молитв и стратегий.

Наша история несёт в себе пасхальный смысл. В русскую историю вселился Христос во время Крещения, и это придало ей характер непрерывной Голгофы, восхождения на крест, и затем — пасхального Воскрешения. Это сделало Русскую цивилизацию жертвенной и мученической. Как бы мы ни наряжались в золотые кафтаны, мы должны знать, что рано или поздно эти кафтаны будут разодраны. Мы примем на себя мировое зло, пострадаем в этом мировом зле, оно испепелит нас, может быть, даже почти до конца. Но наша задача — превращать мировое зло в мировой свет. Эта задача, непосильная другим народам, вменена нам именно потому, что мы — Русский мир. Отсюда же проистекает такая категория, как святость русского оружия, подтверждённая святостью нашей Победы 1945 года. 

И если Святая Русь присутствует во всех фрагментах русской истории, то она присутствует и в красном периоде. И задача сегодняшних христиан, носителей русских смыслов заключается в том, чтобы христианизировать красный период русской истории. Это гигантская мировоззренческая, историософская и духовная задача.

Виталий АВЕРЬЯНОВ, исполнительный секретарь Изборского клуба.

Словосочетание "Русский мир", безусловно, очень загадочно. Хотя оно встречается в русской письменности давно, еще в древней Руси, но концептуальным сделалось совсем недавно — в связи с гибелью Советского Союза, когда из-под расползающейся империи обнажился каркас нашей идентичности, наша "русскость" как последнее основание.

У идеологов 90-х годов, заговоривших о "Русском мире", термин "русский" имел специфическое звучание — как знак ущербности и поражения. У Щедровицкого-младшего, Павловского, Чернышева доктрина "русскости" и "Русского мира" отражала ощущение сжимающейся России. Тогда это казалось аксиомой: говорили про "остров Россию", говорили про "архипелаг Россию", некоторые доходили даже до того, что Русь может сжаться до размеров Владимиро-Суздальской земли. И общим местом стало сведение Русского мира к языку. Это была в значительной степени концепция уменьшительная, отступательная.

Почему это важно помнить? Дело в том, что когда Путин впервые в 2001 году заговорил о Русском мире, а затем в 2006 году, накануне Года русского языка, поднял эту тему на государственную высоту, в значительной степени у него данный дискурс был продиктован именно тем, что предложили эти господа с их лингвистическим толкованием "Русского мира". 

Откуда пошло такое толкование? Первоисточником является, скорее всего, небезызвестный советский диссидент Михаил Гефтер, который еще в конце 80-х годов рассуждал на тему русской культуры как космополитической в своей сущности. И тогда он впервые употребил словосочетание "русский мир" в этом контексте. Позднее один из друзей Щедровицкого Сергей Градировский в интервью украинским СМИ проговорился, что фактически через русский язык и эти самые русскоязычные диаспоры предполагалось получить доступ к глобальным экономическим ресурсам. И он пишет такую интересную вещь: "Обратите внимание, когда у вас появляются ресурсы такого масштаба, вас уже не интересуют русские Крыма или Ташкента, вас интересуют русские с Брайтон Бич, русские Израиля и Силиконовой долины, те, кто чего-то достиг в Париже, Лондоне, Пекине, Лос-Анджелесе и так далее. Иначе говоря, у вас появляется другой список лиц, с которыми вам важно и интересно работать".

В последние 8 лет происходит значимая трансформация, сначала заработал фонд "Русский мир", который в своей концепции являлся во многом всё ещё пленником языкового подхода, затем к этой теме подключился святейший патриарх Кирилл, и он привнес в нее бо́льшую определенность с точки зрения цивилизационного подхода. Ну, и, наконец, самой главной вехой, на мой взгляд, является 2014 год — это воссоединение с Крымом, где слова "Русский мир" стали знаменем и символом национального пробуждения, а затем события на Донбассе, куда стекались добровольцы именно под лозунгами Русского мира. Это совершенно другая постановка вопроса, когда Русский мир является не пассивным ресурсом самосохранения, но двигается в истории и пространстве как активный субъект.

Очень трудно определять живое — то, что еще развивается. Тем не менее, в первом приближении Русский мир можно охарактеризовать как поле тяготения Русской цивилизации, которое вовлекает элементы других культур, народов, религий, цивилизаций. При этом надо понимать, что это не только внешнее проявление тяготения, оно работает и внутри, поэтому изначально порочным был подход к тому, что Русский мир — это, прежде всего, работа с соотечественниками за рубежом, с зарубежными диаспорами. Это очень важное направление, но ни в коей мере не исчерпывающее тему Русского мира. 

В 1990 годы была рождена концепция "россиян" как политической нации РФ. Это был примитивный подход к нации как к простой совокупности граждан. Академик Тишков предложил рассматривать русских как чисто этническое понятие. А на место того, что понималось раньше под русскими в имперской России, и что понималось под советскими людьми в СССР, было предложено понятие "россияне". Это было закреплено и зафиксировано Ельциным. Между тем, понятие "русские" изначально было в первую очередь маркером цивилизационной, а не этнокультурной идентичности. Таким образом, в XX веке была осуществлена терминологическая диверсия, выбивающая основания из-под цивилизационного прочтения "Русского мира". Но сегодня это прочтение восстанавливается, и к "Русскому миру" причисляет себя всё больше и больше людей, которые не являются русскими и даже славянами в этнокультурном плане. Эпоха обмана проходит.

В принципе, всё, что делает Изборский клуб, от начала и до конца, — это стратегии Русского мира, этому посвящен любой наш доклад. Сегодня я бы хотел остановиться на ещё одном аспекте русской стратегии. Он связан с тем, что в XXI веке Русский мир столкнётся с небывалыми вызовами, которые раньше перед ним еще не стояли. Мы сейчас находимся в очень агрессивной геоэкономической и геополитической среде: среди бурно растущих народов, экономик, растущих амбиций других держав и других цивилизаций. В этих условиях, если стратегия Русского мира будет выстроена неправильно, есть очень большой риск оказаться зажатыми и даже расплющенными между цивилизационными гигантами — прежде всего, Западом и Китаем. У нас сейчас на волне определенной антизападной риторики возникла обратная крайность такого несколько беспечного оптимизма по отношению к союзу с Китаем. Как бы мы ни относились к этому союзу, во всяком случае, смешно было бы рассчитывать на равное партнерство, просто сопоставив сегодняшние экономические массы наших стран. При несопоставимой экономической и демографической мощи цивилизаций очень трудно сохранить свою геополитическую субъектность. И вряд ли это соотношение радикально поменяется в ближайшие 50 лет, поскольку, по нашим оценкам, даже при самых высоких темпах развития, всё равно наша доля в мировой экономике (даже с учётом СНГ) будет где-то от 2% до 5% .

Сейчас наш Институт динамического консерватизма работает над новым докладом Изборскому клубу, посвященным выстраиванию третьего мирового полюса, который создаст соответствующую геоэкономическую базу, и на ее основе сможет защитить суверенитет тех держав, который будут входить в этот третий полюс. Знаменательно, что сегодня среди нас присутствует представитель Ирана, потому что, как нам кажется, такие державы как Индия, Иран и Россия могли бы создать необходимый базис для третьего геополитического полюса в XXI веке, и это было бы наиболее органичным решением. Россия может быть чрезвычайно важна в этом союзе — и как инициатор, и как носитель определенных важных технологий, и как носитель очень богатого исторического опыта. Мы не можем сегодня себе позволить роскошь заняться собой, забыв о больших геополитических вопросах, нам придется решать всё одновременно: и внутренние, и глобальные проблемы. Иначе мы не сможем выстоять и выжить в наступающей эпохе.

Олег РОЗАНОВ, ответственный секретарь Изборского клуба.

Русский народ, как отметил президент России, является самым большим разъединённым народом в мире, поэтому задача воссоединения в единое целое должна стать национальной идеей России. Потому что когда русский народ разъединен, те части, которые находятся вне ядра, вне русского государства, подвергаются геноциду.

Известно, что первый концентрационный лагерь в Европе был открыт Австро-Венгрией в Талергофе, и там за принадлежность к православию и самоидентификацию себя с русским народом люди уничтожались в промышленных масштабах. В истории XX века существует геноцид армянского народа, и о нем знают на всех континентах. Существует геноцид или холокост еврейского народа. Но нет определения геноциду русского народа, а русский народ в XX веке подвергся самому большому геноциду. По выражению Александра Андреевича Проханова, это явление имеет смысл назвать "русской Голгофой" и не стесняться продвигать этот термин на всех возможных площадках, начиная с ООН.

Сейчас, когда из русского народа и из российского государства пытаются сделать государство-изгой и народ-изгой, мы должны сказать, что русскому народу и российскому государству, советскому государству мир обязан своим существованием, потому что наши предки встали на борьбу с мировым злом в лице фашизма. Важнейшей темой в нашем политическом пространстве должна быть тема возвращения долгов русскому народу и российскому государству. Справедливо было бы внести в Конституцию России статью о необходимости воссоединения русского народа.

Какой же может быть стратегия нашего государства для того, чтобы обрести свою национальную идентичность? Мне кажется, в связи с переходом на новый технологический уклад и невостребованностью в нём больших городов, нужно рассмотреть вопрос о проекте "Россия одноэтажная" в качестве одного из национальных проектов. Это развитие земства, это переселение людей на землю, возвращение гендерной роли, в первую очередь, русскому мужчине, это сильное и реально работающее местное самоуправление. Возродить общину, солидарность и соборность в городе не представляется возможным, а в сёлах, посёлках, деревнях это происходит само собой. Возвращается в жизнь и триада — врач, учитель, священник. Земля начинает оживать и приносить свои материальные плоды.

Наши заброшенные пахотные земли не заражены химией. В связи с тем, что в последние десятилетия в мире ресурсы земли очень активно использовались и истощились, мы можем стать крупнейшим поставщиком чистых продуктов питания на международный рынок. И это один из тех ресурсов, которые могут стать двигателем развития нашего государства, нашей экономики и повысить общий жизненный уровень нашего народа.

Михаил КИЛЬДЯШОВ, писатель, руководитель Оренбургского отделения Изборского клуба.

В свое время философ, священник Павел Флоренский писал, что русский народ живёт в двух временны́х измерениях: большинство живёт в бытовом времени, и меньшинство живёт во времени историческом. Но, продолжает Флоренский, есть такие периоды в жизни народа, когда в историческом времени начинает жить весь народ в целом. Это времена великих свершений, войн и побед. Я убежден, что сегодня наступил именно такой период исторического русского времени, когда всем народом мы пытаемся вершить нашу перспективу и нашу стратегию в данном случае. Это то, что Александр Андреевич Проханов предложил называть "посткрымским периодом" истории России.

Во многих акафистах местночтимых икон Божией Матери встречаются удивительные выражения: "всего мира надежда и утешение", "роду человеческому отверзшая вход в Царствие небесное"… Хотя иконы и местночтимые, но из них соткалось единое духовное пространство, и покров Богородицы распростерся на весь Русский мир.

Границы Русского мира определить тяжело: ландшафт диктует одни границы, этнос — другие, история — третьи, и они между собой не совпадают. А покров Богородицы — это метафизическая универсалия. И в моём — может быть, ненаучном — понимании Русский мир — это тот мир, над которым распростерся покров Богородицы. Над Сирией ли, над Новороссией ли, над Ираном ли, над Казахстаном ли. Всё это Русский мир. 

И сегодня мы вновь находимся в состоянии выбора — выбора времени. Я хотел вам прочесть стихотворение оренбургской поэтессы Влады Абаимовой. Она написала его, будучи ещё двадцатилетней девчонкой.

Четыре стихии

Ваша стихия — мир,

Дом, хозяйство, семья.

Катается в масле сыр.

Дочери и сыновья — 

Все в торговцы пошли. 

Ваш божок — пятачок. 

Вам от русской земли

Нужен малый клочок.

Ваша стихия — власть.

Вам — высоко летать.

Ваша забота — украсть

Так, чтоб не схлопотать.

Сколько насело тли

На зачахший цветок!

Вам от русской земли

Нужен большой кусок.

Ваша стихия — гульба 

С двенадцати до шести.

Убили в себе раба,

Хозяина не взрастив. 

Оставили на игле 

Белой крови следы. 

Вам в русской земле

Вовсе нету нужды.

Ну а наша, мой друг,

Наша стихия — борьба.

Пусть даже рука слаба,

Не выпадет знамя из рук.

Сколько раз упадём,

Столько — начнём с нуля. 

Нам русская земля

Вся нужна, целиком.

Вот так: нам Русский мир весь нужен, целиком.

Сергей БАТЧИКОВ, экономист, председатель правления Российского торгово-финансового союза.

Совершенно согласен с тем, что Русский мир — это и горний мир, и земной. Я занимался всегда прогнозированием и планированием будущего, экономическими стратегиями. Будущее существует сначала в воображении, потом в действии, в воле, а потом в реальности. Для того, чтобы сконструировать будущее, необходимо создать образ желаемого будущего. Если мы его вообразим, если сможем его описать хотя бы в рациональных, научных терминах, то это уже полдела. Потому что затем дух, горний мир начнет работать за нас, во имя нас. Мы сможем создать тот образ, который потом всех убедим взять в качестве реальности.

В реальности, конечно, хотелось бы иметь тот Русский мир, где бы правили любовь и совесть. Это две категории, которые нас очень сильно отличают от других цивилизованных конструкций. Любовь и совесть — то, что даёт первозданную основу для развития, для созидания образа будущего, для выбора стратегии действия.

В рамках работы Изборского клуба вместе с Сергеем Глазьевым и Андреем Кобяковым мы подготовили и опубликовали стратегию экономического развития Русского мира. Сегодня я бы хотел поделиться своим представлением о Русском мире, о его значении в оптике своей собственной судьбы.

Впервые о том, что такое русская традиция, я задумался, когда, будучи советским школьником, прочел стихотворение Симонова, где были строки: "Как будто за каждою русской околицей, / Крестом своих рук ограждая живых, / Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся / За в бога не верящих внуков своих". Именно то, что над нами простерты покрова Богородицы, и покрова всех наших предков, наших святых, наших подвижников, наших павших, — это делает Русский мир непобедимым. 

Когда мы в 1993 году с Сергеем Глазьевым поехали впервые в истории наших официальных отношений в Парагвай, где очень мощная русская диаспора, мы возлагали цветы в Пантеон героев Парагвая. И были потрясены тем, что треть героев Парагвая — это люди с русскими фамилиями. Это наши воины, которые после революции эмигрировали в Парагвай. В 1931‑1934 гг. была война между Боливией и Парагваем, тогда на боливийской стороне сражалось порядка 300-500 прусских сабель. И наши 300 русских сабель "вломили" противнику. Вклад русских офицеров в ту победу Парагвая был очень велик…

И мы с Глазьевым, советские люди, вдруг почувствовали единение русского мира — горнего и земного. Мы ощутили себя частью большого Русского мира, где есть и белая традиция, и белые офицеры. И хотя это была локальная победа, но для нас это было воссоединение русского духа и русского оружия, русской святости — далеко, на парагвайской земле.

Потом мы посетили кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем, где захоронены корниловцы, дроздовцы, где могила Бунина. Мы хотим взять землю с этих могил и отвезти её на Изборский холм, где стоит крест. Этот крест над собранными русскими землями хранит всю нашу земную Русскую цивилизацию.

Александр ПРОХАНОВ.

Сергей Анатольевич упомянул Изборский холм. Это особый холм, потому что мы туда сносили земли со всех пяти империй российских. И этот холм — не просто гора. Это реактор, в котором сошлись русские времена и русские энергии. Там возник синтез, и этот холм стал светиться, стал гореть. И люди, которые были на освящении, почувствовали огромный подъем, воодушевление. В момент освещения с небес спустилась птица аист и стала ходить среди людей. А через несколько недель над этим холмом ночью загорелось шесть малиновых крестов, — это увидели паломницы, которые шли в Псковско-Печерский монастырь.

Там же, на Псковской земле, покоятся наши последние старцы: Иоанн Крестьянкин и Николай Гурьянов. Земли с их могил тоже есть в нашем холме. И этот холм сложил в себе наши сегодняшние разговоры, чаяния, молитвы, связанные с воссоединением русских земель, русских пространств. Именно этот холм присоединил Крым к России.

Мне кажется, у русского человека есть четыре вероисповедания. Первое вероисповедание — это горнее, мистическое православие, которое породило духовное начало Русского мира. Второе — русская божественная природа, которая сотворила нашу душу, сотворила Есенина, сотворила картины наших великих пейзажистов, нашу музыку, Свиридова, Скрябина. Третье вероисповедание — русская словесность, русский язык, потому что с помощью русского языка мы вычерпываем с небес горние смыслы и переводим их на землю. А четвертое вероисповедание — государство. И русский человек, каким бы жестоким ни было государство по отношению к нему, как бы оно его ни било, ни карало, — понимает, что без государства никуда. Поэтому государство в сознании глубинного русского человека носит сакральный характер. И поэтому многие, кого отправляли в лагеря, выходя из лагерей, не корили Кремль, не бранили, они продолжали служить своему государству. Вот эти четыре ипостаси и характеризуют состояние Русского мира. 

На фото: Ярославская область, город Тутаев. Изборяне в гостях у колокольных дел мастера Николая Шувалова (крайний слева). Вновь отлитый колокол «Патриарший»