Владимир Карпец

24 июля 2014 3

Политика

Книга профессора А.Г.Дугина "Четвертый путь" (М, "Академический проект", 2014) подводит итоги и одновременно открывает новые пути в области "Четвертой политической теории" (4ПТ). Книга состоит из ряда статей, организованных в единое исследование, и материалов семинаров Центра консервативных исследований (ЦКИ) при социологическом факультете МГУ. Особенно интересны т.н. "Рабочие тетради".

Напомним, что понятие 4ПТ было выдвинуто Дугиным и Аленом де Бенуа в виду полной исчерпанности политических идей эпохи Модерна - либерализма, коммунизма и фашизма (нацизма), основанных на категориях линейного времени, прогресса, являющихся проявлением "западного логоса" даже и до Рождества Христова и имманентно присутствующего уже у Платона, Сократа и даже Гераклита. Согласно Мартину Хайдеггеру, речь идет о "забвении Бытия" (Seyn), подмене его "бытием" как "высшим сущим" (Sein) и - неизбежно - сущим как таковым (Seinde). В отличии от Sein и тем более Seinde, Seyn есть Бытие и(ли) Ничто, "бытие-к-смерти".Отсюда именно смерть (а значит, эсхатология) есть главная тема 4ПТ - и "четвертой политической практики".

Главное следствие "забвения Бытия" в политике - либерализм, основной субъект коего - индивид(уум). Вторая политическая теория с "классоцентризмом" и третья, ставящая во главу угла нацию (тоже порождение либерально-буржуазных революций XVII -XVIII вв) или государство были лишь неудачными попытками преодоления либерализма. Их "вторичность", "зависимость" и привела к их краху. Сегодня либерализм торжествует, при этом уничтожая в Постмодерне самое себя. Самоуничтожение либерализма началось с его отказа от различий этнических и религиозных, затем - от различий пола и неизбежно закончится уже отказом от человеческого как такового.

Консерватизм сегодня может иметь положительное значение, однако, как пишет Дугин, "прошлое ценно не само по себе, но только тем, что в нём есть нечто постоянное. Тем же ценны настоящее и будущее". Если мы воспринимаем прошлое как былое, а будущее именно как будущее (vs "грядущее"), то мы обнаруживаем в них Бытие. Поэтому время вторично по отношению к Бытию (а не наоборот, к чему ведет "логос Запада"). 4ПТ не может быть просто "консерватизмом возвращения". Речь может идти только о "аутентичном экзистировании" Политического.

Ни один из трех политических субъектов Модерна, равно как и их механические комбинации, субъектом 4ПТ быть не может. Но, поскольку в основе Модерна лежит всё же либерализм, то преодолению подлежит, прежде всего, миф об индивидууме. Он может быть преодолен не коллективизмом (как в коммунизме или фашизме), а лишь обращением к "трансцендентному человеку". Дугин называет это "ангелополитикой".

Если говорить о Западе, то, вслед за Хайдеггером, Дугин констатирует начало необратимого отчуждения от Бытия эпохой Сократа и Платона, отождествивших "идею Блага" с Сущим (и Бытием). Отсюда и сам пафос идеологий (чего нет, например, в Индии или шаманских культурах). Но, в отличие от Хайдеггера, Дугин все же видит - прежде всего из-за места наследия платонизма в Восточном Христианстве - потенциал для 4ПТ в платоновском "Пармениде" и, особенно, у неоплатоников - Плотина с его апофатическим "Единым" (Еn) и Прокла. Но здесь перед нами вопрос.

Что же есть субъект 4ПТ? Главное, по Дугину, как раз "уйти от дуализма субъекта и объекта". Он обращается к понятию Dasein ("Вот-Бытие), место пребывания Бытия в Сущем, "суждение о Бытии", "бытие-к смерти". Хайдеггер говорит в связи с этим о последнем "Событии" (Ereignis). Но Дугин идет дальше. Если "западный логос" не единствен, то и "дазайнов" (он сознательно пишет по-русски) - множество. Дугин, цитируя итальянского философа Г.Джулиано, говорящего об "Ангеле Евразии", приходит к выводу, что "русский Dasein" "оказался качественно отличным" от всего, описанного Хайдеггером". То же самое касается и "дазайнов" других народов. Значит, и Ereignis не обязательно "один". Проблема политики - "аутентичное экзистирование", "антропологический плюрализм". По сути это та же самая "сродность" Григория Сковороды - главная тема прежних "набросков" русской философии и ея настоящего будущего.

Дугин говорит: "Так можно провозгласить царственную Революцию пространства. Это значит, что Русское место (Россия) должно переключить режим экзистирования - из неаутентичного в аутентичное. Только это может дать возможность проявиться Царю. Задача не призвать Царя, не избрать его, не создать его и, тем более, не самому стать "царем", а дать Царю возможность быть, явиться, открыть себя Это ему не нужно, это нужно нам - иметь Царя".

Но приходится добавить: горе системе, изгоняющей таких мыслителей, как Дугин, из университетов, видимо, предназначенных ею к производству огромного "тела без органов".