ПОМЫСЛЫ И МОЛИТВЫ ВСЕХ РОССИЯН в студеном Баренцевом море, они вместе с экипажем лодки на стометровой глубине бедствуют с моряками. Архиерейский собор ежедневно возносит молитвы за спасение экипажа подводного ракетного крейсера "Курск". Вся страна готова прийти на помощь морякам", — сказал президент Путин, сын подводника. В день освящения храма Христа Спасителя Его Святейшество Патриарх Алексий II отслужил Божественную литургию во спасение терпящих бедствие моряков. В литургии участвовали более десяти тысяч молящихся вместе с Великой княгиней Марией Владимировной. Отец ее супруга Владимира Кирилловича Великий Князь Кирилл Владимирович из августейших русских моряков. В роковое утро 31 марта 1904 года он был с адмиралом Макаровым на броненосце Петропавловск, когда взрыв мины потряс русский флагман. Погибли адмирал Макаров и большинство офицеров броненосца. Спасли только 80 человек. Погибли 650 членов экипажа. Великий Князь Кирилл отделался контузией и ожогами. Потом будет Цусима. Наш уходящий век начался с морской катастрофы, которая потрясла Россию. В 1915 году Император Николай II произвел Великого Князя Кирилла Владимировича в контр-адмиралы и назначил Начальником морских батальонов и речных флотилий Действующей армии с одновременным вступлением в должность командира гвардейского экипажа. Последний моряк из царствующей династии Романовых Великий Князь Кирилл Владимирович, внук царя Александра II и выпускник морского кадетского корпуса объявит себя за границей императором Кириллом I по праву наследства.

За последние десять лет со времен гибели подводной лодки "Комсомолец" в Норвежском море (1989) Российское общество прошло через такие потрясения, которых иным государствам хватает на столетия. Только в 2000 году, последнем году ХХ столетия, у нас за плечами уже две чеченские кампании, взрывы домов в Москве, Волгодонске, Буйнакске, взрыв в переходе у метро "Пушкинская", гибель омоновцев из разных российских городов. И вот теперь трагедия на Северном флоте. В 1902 году, в начале нашего кровавого века, бомбисты убили министра Внутренних дел фон Плеве, истребителя революционеров и одну из опор трона. Тогда же причисленный к лику святых благочестивейший Царь мученик Николай Великий страстотерпец трагический прошептал:

"Грозно посещает нас Господь гневом своим"…

Эти вещие слова стали смыслом всего нынешнего столетия. В этом великом и трагическом веке, который вместил в себя войну с Японией, две кошмарные мировые войны, гражданскую резню, палаческие репрессии, распад государства, безумные гримасы национализма окраин, войны на Кавказе, этот кровавый век уходит под грохот взрывов и катастроф и призывает нас к трезвлению. Мы не можем позволить, чтобы оценку событий этого страшного и ключевого века, который формирует новое тысячелетие, взяла на себя изолгавшаяся печать, купленная на корню олигархами. В этой связи гибель лучшего российского подводного крейсера особенно символична, ибо весь наш ХХ век пронизан флотскими мотивами. Октябрьский переворот 1917 года был бы немыслим без яростной поддержки моряков. Победа новой власти была потому во многом, если хотите, делом морским. Моряки сознавали свою ответственность за происходящее, потому кронштадтцы, почувствовав неладное, потребовали очистить Советы от большевиков и даже установить в России "морскую диктатуру". В слово "морскую" кронштадтцы вкладывали понятие высшей справедливости и твердости.

В 1941 году флот бросил на фронты полмиллиона своих лучших сынов. Роль моряков под Москвой и Сталинградом известна. Именно потому бывший морской пехотинец генерал Василий Маргелов ввел для воздушно-десантных войск тельняшки. Десантники последние двадцать лет не выходят из войн и доказали, что тельняшки носят по праву. Поначалу моряки отнеслись к затее Маргелова с ревнивой неприязнью. Говорят, что между Маргеловым и создателем нашего океанического флота адмиралом Горшковым произошла знаменательная перепалка. Маргелов сказал Горшкову, что готовит новые войска, где один его десантник будет стоить десятка пехотинцев. На что Горшков отпарировал:

— А один мой моряк стоит нескольких твоих десантников.

Последние полстолетия флот был одной из составляющих ядерного трезубца. В 1970 году мы провели маневры в Мировом океане четырьмя флотами и добились наибольшего морского могущества за триста лет. Россия стала второй морской державой планеты, отбросив Англию, Германию и Японию далеко назад. А ведь в XIX веке третье место на море было для генерал-адмирала Великого Князя Константина Николаевича пределом мечтаний. За такое "мелководье" его вообще нельзя было подпускать к руководству флотом. Великая держава с мировыми горизонтами, мечтающая о третьем месте, не имеет шансов на исторический прорыв. Петр Великий за такое малодушие отходил бы Великого Князя своей знаменитой дубинкой.

Трагедия в Баренцевом море всколыхнула Россию и жертвенной вспышкой осветила все уголки страны и все души. Даже одного предложения телеведущего, первых же нескольких слов достаточно, чтобы любой средний телезритель или домохозяйка засекли его тут же в фальши, двуличности и наигранности. В слове не обманешь — ни в письменном слове, ни в изустном. Отсюда тихая ненависть миллионов к телевидению. Ракетный подводный крейсер "Курск" расставил всех по местам и рангам и поставил перед обществом ряд жгучих проблем о флоте в судьбе России, о печати и безопасности государства и нашем месте в мире.

Гибель подводного крейсера "Курск" стала нечистой манной для тайных и явных недругов России. Возбужденно ожили радионечистоты и телеклоаки. Главная задача — опорочить моряков, лучшую часть российского общества. Но важнее всего — это охота на президента. Кроме Путина, их ничего, казалось, не интересует. Озвучивают гневные тирады западных газет, не упоминая, сколько за это заплачено. Все подается под фальшивый мотив тревоги за судьбу моряков и их родных. Благо, у нас народилось целое поколение телезрительниц, которые, о чем у них ни спроси, тут же ударяются в рев при виде камеры. До этого наши СМИ наигранным возбуждением провинциальных актеров, став как бы органами МЧС, разогревались пожарами, авариями, селями, взрывами, чтобы держать общество в катастрофическом состоянии, ибо под грохот легче воровать. Как говорят на Востоке — "вор любит шумный базар". И вдруг такая удача привалила, затонул целый ракетный крейсер, лучшая в мире субмарина, убийца авианосцев — гордость Флота, стоимостью в миллиард долларов. Здесь даже Путин уходит на второй план — главное поднять вокруг Флота такую свистопляску, чтобы обеглавили военно-морские силы и урезали расходы на Военно-морской флот. Кроме русского флота, супостат ничего не боится, потому услуга будет замечена за кордоном. Но "картинка", как они на своем пошлом жаргоне называют изображение, — вещь обоюдоострая и прямо беспощадная. Она изобличает фальшь, неискренность и двоедушие, и зритель отворачивается. Ложь наказуема, и СМИ в последнее десятилетие испытали катастрофическое падение авторитета в обществе, сравнимое с разгромом. Когда погиб "Комсомолец", остатки его команды, теряя сознание в ледяной воде, среди безлюдных просторов в надвигающейся ночи запели "Варяга". Печать "не заметила", а общество оцепенело промолчало, оглушенное "перестройкой". В первую чеченскую кампанию печать резвилась, как хотела, и проплясала на русских трупах, героизируя боевиков. Благо, сбитые с толку солдаты и даже офицеры мямлили в камеру, что они не знают, зачем их сюда послали. И это после того, как в Чечне были унижены, изнасилованы и выброшены несколько сот тысяч русских граждан их соплеменников.

Но Россия трезвеет не по дням, а по часам.

И вот вокруг гибели "Курска" произошел исторический поворот. К месту событий разумно был допущен только один телеканал. Моряки отомстили СМИ за все обиды. Жены и матери моряков отмахивались с презрением от наседавших телевизионщиков. Это было что-то новое в нашем Отечестве. Быть может, незримо вступилась за Русь тысяча прославленных святых во главе с Царской семьей. Экраны заполнили моряки, и Россия увидела в деле, что значит флотское братство. Адмиралы один за другим заговорили с экранов умно, сжато, наступательно и с достоинством. Болтуны из СМИ, которые последние пятьдесят лет никогда над собой не работали, потускнели и как бы испарились.

Моряки оказались умнее на голову всех своих оппонентов. Мы таких военных еще не видели. Как это ни парадоксально, но экипаж "Курска" сделал свое дело. Эпоха "Курска" станет временем наивысшего взлета морского братства. Россия открыла для себя Флот. Перед нами морская семья, как особый военно-духовный орден, созданный Отцом Отечества императором Петром.

Он незримо все дни присутствовал над водами Баренцева моря. Никто на свете больше него не любил моряков. Помазанник-моряк был и зримо среди североморцев — его имя светилось с борта могучего ракетного крейсера "Петр Великий". Казалось бы, все эти дни на всех радио- и телеканалах должны были бы звучать лучшие морские песни. Но за последнее десятилетие на флотскую тему откликнулась только группа "Любэ" — бесспорно, самая народная и самая талантливая российская музыкальная группа. Сегодня, когда к затонувшей лодке в братской тревоге сошлись корабли почти всего Северного флота и моряки в тоске вглядываются в глубины, ожидая чуда, в сердцах у них и у тех, кто в кромешной тьме на дне моря, тихо звучит песня Николая Расторгуева о синем море, где "за туманами берег наш родной..., там за туманами любят нас и ждут".

Что же похоронено на дне Баренцева моря? Что значит подводный ракетный крейсер "Курск" и его экипаж. Моряки, элита общества, цвет нации, прошедший жесточайший отбор с праславянских времен, с эпохи культуры "Боевых топоров" раннего неолита. Тысячи лет через века, мор, битвы, набеги, тяжкий труд, лишения и победы русский народ поколение за поколением продирался сквозь испытания, чтобы выработать породу мужчин, которая на исходе второго тысячелетия от воплощения Господня выставит экипаж атомного крейсера, вооруженного огнем чудовищной силы. В эти же века народ выковал инженеров-мыслителей, способных сотворить этот чудо-корабль.

Каждый такой корабль и его экипаж являются качественным скачком в духовной и умственной эволюции общества. Теперь этот совокупный продукт тысячелетий лежит на стометровой глубине моря. И скоро непроглядная полярная ночь опустится над одинокой титановой могилой, которую будет заносить ил.

КТО ТАКИЕ ПОДВОДНИКИ РУССКОГО ФЛОТА и почему они вместе с женами и детьми чувствуют себя одной семьей? Их неодолимо тянет в Питер после службы. Здесь их столица морская, здесь их альма-матер — училище подводников, Адмиралтейская академия и кадетский корпус Его императорского Высочества Цесаревича Алексея, ныне святого Алексея, бывшее высшее морское училище им. Фрунзе. Выпускники Морского кадетского корпуса, гнезда адмиралов русского флота, оставили свои имена на 280 географических названиях Мирового океана. Кадетский корпус Святого Цесаревича Алексея на следующий 2001 год отметит свое трехсотлетие.

Кто такие офицеры-подводники? Что за традиция у них за плечами? Подводники с первого дня появления в списках флота вызывали к себе неподдельное уважение собратьев. Моряки за триста лет выработали в своей среде особый русско-флотский культурный исторический тип. Есть надежда на его грядущее преобладание в русской жизни.

Последние полстолетия в нашем флоте лидерство по чести было за подводниками. Они совершали кругосветки под водой (1966), достигали Северного полюса (1962). Лодки уходили в океан и бесследно исчезали. Усталые подлодки возвращались из морских пучин после ураганов, столкновений с субмаринами супостата. Последние два десятилетия было двадцать таких столкновений. Подводники тушили пожары под водой. Бывало, разбив "морду" об айсберг в море Бафина, со вмятиной в скуле швартовались у родного причала.

Два десятка командиров подводных лодок собрались в Петербурге и решили основать "Клуб подводников". Председателем клуба избрали потомственного подводника капитана 1-го ранга Игоря Курдина. В Питере губернатор Яковлев капитан 1-го ранга запаса. У него два вице-губернатора — адмиралы Гришанов и Щербаков. До недавнего времени администрацию четырех районов Петербурга возглавляли моряки. В клубе подводников Игорь Курдин говорит, что в Питере живут более тысячи бывших командиров военных кораблей. Только командиров атомных и дизельных крейсеров более пятисот. Это сила города. Каждый командир, как только корабль уходит за рейд, в сущности, становится главой небольшого, но мощного государства. Он отвечает за живучесть корабля и экипаж. В командире развивается и крепнет тот психотип серьезного, уравновешенного, трезвого и ответственного мужа, который присущ хорошему главе государства. После суровых лет жизни в темных глубинах Мирового океана многие из них после службы долгие годы перебиваются с семьей порой в шестиметровых комнатах коммуналок в надежде на квартиру. При том, что каждый командир корабля — золотой фонд для любого города — это бесценный человеческий материал.

И все же, несмотря на тяготы, моряка, как магнитом, тянет в Петербург — здесь его родное училище, здесь он проходил офицерские классы и кончал академию. За долгие годы жизни вне общества моряки находят общий язык прежде всего с людьми флотского братства.

Игорь Курдин говорит, что девиз их клуба:

"Подводник — это не работа, не служба и не вид деятельности — это судьба".

В программном заявлении Движения поддержки флота сказано: "Голос истории, опыт предков взывают к единению нации". В глубинах России и на Флоте давно ждали такого объединения. Память страны свидетельствует: русский флот совместно с русской армией раздвигал сами пределы земли нашей ...Мы объединились в Движение поддержки Флота, потому что мы породнены нашей общей причастностью к тому особому миру, к той особой судьбе, что называется "Флотом".

Судьба подводного ракетоносца "Курск" взывает к единению вокруг Флота и нового прорыва во имя России.

"Братие моя милая, Руси...", — восклицает польский князь-союзник, объезжая перед битвой строй русских полков — "потягните за одино сердче..." — (ударьте единодушно) князь в отчаянную минуту призывает к единодушию и подвижничеству.

Неугасающий дух воинского братства с его искренностью, теплотой и жертвенностью доносит до нас и обращение адмирала Нахимова к морякам:

"...Матросы! Мне ли говорить вам о ваших подвигах на защиту родного нам Севастополя и флота: я с юных лет был постоянным свидетелем ваших трудов и готовности умереть по первому приказанию. "Мы сдружились давно. Я горжусь Вами с детства. Отстоим Севастополь!.."

Не только во время войны, но и в периоды кризисов или несчастий народ и его государство отдают отчет перед всем миром о своей предыдущей жизни и проходят экзамен перед Богом. Смута — это только горькая констатация факта нестроения и пороков, набравших критическую массу. На самом деле смута — это время высшего экзамена для нации, где воровство, глупость и насилие соседствуют со стойкостью, верностью и подвижничеством и побеждают в итоге зло. Смутное время Московской Руси — это и время великих порывов, жертвенности и славы. В такое время люди ищут опоры в прошлом, учатся у отцов терпению и честности, и побеждают.

В смутное время бывший казак, а значит и моряк Патриарх Гермоген, воодушевлял россиян напоминанием о былом господстве русских над морем:

"Отцы ваши не только к Московскому царству врагов своих не пропускали, но и сами ходили в морские оттоки, в дальние расстояния и в незнаемые страны, как орлы острозрячие, как на крыльях парящие и все под руку покоряли Московскому Государю-Царю".

Идея владения морем — самая глубокая и древняя русская мечта, ставшая в образе Николая Угодника — покровителя плавающих, путешествующих, вечным напоминанием русского православного призвания на морях.

Мы не знаем в истории Европы ни одного государства, экономическому и духовному подъему которого не сопутствовало бы усиление флота.

Петр I осуществил морское призвание Руси вопреки межеумочно-ордынским оценкам, именно как верный и почтительный сын своего отца. Царь исапостол и шаутбенахит* посчитал нужным отметить это собственноручно в предисловии к Морскому Уставу:

"И хоть намерение отеческое не получило конца своего, однако же достойно оно есть вечного прославления, понеже довольно являет, какого духа был оный монарх, и от начинания того аки от доброго семени произошло дело морское".

Новую Россию создал Флот. Сам Великий Петр и Отец Отечества внушал подданным, что "ничем иным токмо флотом" впредь и должно усиливаться и процветать Россия. Самые тайные враги России вместе с нашими абалдуями уже триста лет нашептывают о сухопутности России и ошибках Петра. Что до последнего, то он никогда не был реформатором, ибо реформа признак бессилия — Помазанник и Отец наш Петр был преобразователем, потому из всех великих праздников ему более всего были по душе Троица и Преображение Господне.

Не так давно и леди Маргарет Тэтчер внушала нашим слабеньким на головушку бесхребетным "комбайнерам" и "гарантам" идею сухопутно-ордынской природы России. У нас это называют вместе с казахскими баями — "евразийством". Леди знает, что делает. Великобритания пережила свою смуту в XVIII веке и была на краю деградации и гибели. В середине XVIII века к власти пришли виги — разновидность английских демократов, наследниками которых стали лейбористы-социалисты, кои исповедовали тезис Томаса Джеферсона, что: "торговец не имеет отечества". При вигах к 80-м годам британское общество пришло к краю пропасти, разброду, смуте, потере веры в себя и утрате пути. В парламент пролезли "олигархи" из Вест-Индии, торговцы и темные нувориши. Нищета в стране была ужасающая. Англия теряла год от года престиж и влияние в мире. Король Георг III наконец прогнал вигов, и правительство сформировали консервативные "тори", точнее, идеал наших дворян-славянофилов почвенников. Кабинет возглавил 24-летний Уйльям Питт-младший. Перелом пришелся на 1783 год. Рычагом подъема нации стало возрождение Флота. Ожила промышленность, торговля и ремесла. Англия стала "мастерской мира". Тори правили до 1830 года. За эту пору они низвергли Наполеона, героями выиграв морскую битву при Трафальгаре. То была эпоха энергии и дерзаний, время Горацио Нельсона, который при столкновениях с начальством грозил, что уйдет в русский флот. Нельсона, даже потерявшего руку и глаз, страстно влекло к абордажным боям — признак великого бойца. В России для пяти братьев Орловых, Потемкина, Суворова, Путянцева, Ушакова, Горацио Нельсон нашел бы поприще и достойное общество офицеров, которые тоже исповедовали принцип беззаветного Нельсона: "самые смелые действия наиболее безопасные". Суворовское "опасности лучше идти навстречу, чем дожидаться ее на месте". Принцип, которому, к слову, поклоняется спецназ в Чечне.

Командир первого отечественного подводного атомохода капитан 1-го ранга П. Осипенко стал первым Героем Советского Союза после Великой Отечественной войны до полета Юрия Гагарина в космос. После войны 70 подводников стали Героями Советского Союза и России. Последним к званию Героя России был представлен капитан 1-го ранга Геннадий Лячин — командир ракетоносца "Курск".

Сами подводники считают:

— присущие всем военным морякам по роду их службы мужество и решительность дополняются особой внутренней и профессиональной культурой, которые еще нуждаются в специальных гуманитарных исследованиях как социально-психологический и культурный феномен, формирующийся в экстремальных условиях агрессивной морской среды, концентрации высоких энергий и пограничной зоны противостояния национальных интересов различных государств.

ПЕТР I СВОЕЙ ДОСЕЛЕ НЕРАЗГАДАННОЙ ЛИЧНОСТЬЮ явил миру новый тип Государя и моряка. Все моряки — дети Петра. Мы отмечаем начало русского регулярного флота с 1696 года. Сам Петр завещал отмечать начало нового морского дела на Руси со дня обнаружения им "дедушки русского флота" английского бота в сарае села Преображенского в 1688 году. В 1692 году Петр I самозабвенно строит корабли на Плещеевом озере, готовясь спуститься по Нерли на Дон и прийти к Азову. Не пресловутое "окно в Европу" владело всеми помыслами православного Царя всю жизнь, а изгнание в Азию "Царя Турского и всех бусурманских орд", как он писал европейским государям, предлагая им союз против османской орды.

В том же 1692 году в Крым Петр отправил посольство с требованием прекращения уплаты дани (которую в виде подарков Москва ежегодно отправляла в Бахчисарй), отказа от разбойных набегов и возвращения "святых мест" в Палестине православному духовенству. Но Петр не был бы Петром, если бы не держал в поле зрения все моря. Через Азов Петр рвался к Средиземному морю, где будут полстолетия дежурить в ХХ веке наши подводники. Мысль о Белом море, которое Русь никому никогда не уступала, не оставляла Преобразователя. В том же 1692 году в Москве на пути в Троицу и Белое море Царь решил воздвигнуть врата. Так родилась Сухарева башня — как новая икона России, созданная под вид корабля. "Позже Петр I, набрасывая чертеж Адмиралтейства", воплотит в устье Невы ту же идею, увенчав шпиль корабликом — новым символом Святой Руси. Тогда же по чертежам Царя был возведен Кафедральный Собор в Санкт-Петербурге во имя живоначальной Троицы. Отдав Флоту Андреевский флаг Царь-исапостол делал всех русских моряков членами Андреевского морского военно-духовного братства.

Сухареву башню 20-летний Государь заложил за четыре года до решения Боярской думы: "морским судам быть". К 1696 году корабли уже были, и первым кораблем стала Сухарева башня.

В 1692 году Царь велел строить каменные ворота с башнею под вид корабля с мачтою. Галереи второго яруса этой башни должны были "соответствовать шханцам", т. е. верхней палубе корабля. Восточная сторона представляла корабельный нос, а Западная — корму. В третьем ярусе Сухаревой башни расположили классы Навигацкой школы и так называемый "рапирный зал", где учили бою на холодном или, как тогда говорили, "белом оружии". В 1695 году на башню поставили часы с боем. С Западной же стороны помещался деревянный амфитеатр, где хранился кораблик для шествий, называемый Петром "памятником Миротворцем".

В Навигацкую школу Царь велел принимать детей дворянских, дьячих, подъячих, из домов боярских и других чинов от 12 до 17 лет. Русский барич допетровской эпохи в 17 лет считался неразумным младенцем. Все его образование — это нетвердое чтение букваря и псалтыри по урокам сельского дьячка. Недоросль-барчук был капризен, избалован и неразвит. И вдруг Царь призывает его не куда-нибудь, а в море. Многие, бросив печки и теплые углы, укрылись в лесах. 20-летний Царь уже построил сто судов на Плещеевом озере — святую флотилию против басурманских орд. Семеновцы и Преображенцы уже из потешных стали регулярными полками гвардии. Они же станут ядром новых экипажей. Царь потерял терпение в ожидании "абитуриентов" и издал грозный указ: всякому, кто откроет укрывающегося от службы дворянина, будет отдано все имение виноватого".

Прибывших детей осматривал сам Царь, богатых и способных отдавал в гвардию или отправлял за границу, остальных в Навигацкую школу. Учеников всегда пятьсот человек. Кто имел крестьян более пяти дворов — и жил за свой счет, бережливый на все и даже скаредный Царь не жалел денег на Навигацкую школу, которая стала его "задушевным делом". Из Англии выписаны за большие деньги три преподавателя. Англичане трудились честно и истово.

В Навигацкой школе помимо морских офицеров готовили артиллеристов, инженеров, геодезистов, архитекторов и даже гражданских чиновников — писарей и мастеровых. Государь отдал под школу Сухареву башню — для большего удобства астрономических наблюдений учащихся.

Сухарева башня, как видим, не только парадные ворота столицы на пути к Белому морю, но и очаг, из которого образовались буквально все отрасли образования в России — все ее училища, университеты, институты и академии. Началом же всего явился Флот. Навигацкие школы в Сибири насаждал (в Охотске, Якутске) Витус Беринг "для морского пути обучать молодых казачьих детей всякому морскому обыкновенно".

В 1754 году сибирский губернатор В. Мятлев, человек петровской закваски, моряк в прошлом, ревностный и решительный, испросил у Сената разрешение открыть Навигацкие школы в Иркутске и Нерчинске. Движение поддержки флота обязано все Навигацкие школы восстановить.

В 2001 году кадетский корпус Его Императорского Высочества Святого Цесаревича Алексея в Петербурге, ведущий свое начало от Навигацкой школы в Сухаревой башне, отметит свое 300-летие. Если мы и с нами Государственная дума и Флот не добьется празднования этого юбилея как общенационального, государственного праздника, тогда всем нам грош цена и мы заслужили все глумления не только последних десяти лет, но и предшествующих восьмидесяти. Под "мы" я имею в виду писателей России, чей творческий союз был основан в 1958 году капитаном 1-го ранга Соболевым, выпускником Петербургского кадетского корпуса Цесаревича Алексея. В год основания Санкт-Петербурга в 1703 году на Олонецкой верфи у Лодейного поля начали строить военные корабли. Первенец фрегат "Штандарт" в том же году лично привел в устье Невы Петр I — это был первый русский военный корабль на Балтике.

При Петре I Адмиралтейство располагало своими заводами, верфями, фабриками и заповедными лесами. Такое Адмиралтейство должно быть восстановлено. В 25 городах России Петр основал Адмиралтейские школы, для обучения разных чинов (кроме шляхетства) цифири и геометрии. Адмиралтейские школы должны быть восстановлены и открыты для приема на государственный счет всех детей моряков и военных, чьи отцы отдали свои жизни в последнее десятилетие за Отечество. Народные деньги на Навигацкие школы отобрать у воров и вернуть детям. Заместитель главы антикоррупционного комитета Михаил Краснов заявил, что потери от коррупции (по-русски — воровства) достигают минимум 20 миллиардов долларов в год! Даже половины этой суммы достаточно, чтоб восстановить Адмиралтейство, Навигацкие школы и новый с иголочки океанский флот с флотилией крейсеров, превосходящих "Курск". Этих денег ждут несколько миллионов наших беспризорных детей.

ПЕТР НЕ ТОЛЬКО СОЗДАЛ ФЛОТ И КАДРЫ, но и сам стал эталоном для подданных. Послав стольников учиться на Запад, он вскоре и сам туда поспешил, устыдившись, что гардемарины и корабелы могут превзойти Царя в ремеслах и науках. Самые чуткие его современники сразу почувствовали нравственную высоту — Государя.

Только после документального знакомства с реальной жизнью Московской Руси, которую Петр I принял уже с ужасным расколом ученым обезумевшим от тщеславия плебеем Никоном, начинаешь понимать, что то, что сотворил Петр с государством, которое платило дань даже крымчакам, нельзя назвать иначе, как величайшим чудом испытанным на земле после Вознесения Спасителя. Продолжением этого чуда явилось причисление к лику святых 1154 мучеников и исповедников ХХ века во главе с Августейшей Царской семьей. Мы еще не осознали всю невиданную мощь этого величайшего прославления. Когда во времена Ивана Грозного при митрополите Макарии на соборе прославили сразу 63 общерусских святых, это зарядило русский народ такой подвижнической энергией, что он выдержал войну на три фронта в Ливанской кампании, из смуты сделал триумф, избрал на престол Романовых, махнул за полстолетия до Тихого океана, создал великий Флот и Империю. Остатков этой невиданной на земле энергии хватило, чтобы выиграть войну с фашизмом, прорваться в космос, создать океанский флот.

И самый кризисный год, когда, казалось, силы нации на исходе, идут всюду взрывы и гибнет ракетный крейсер — в эти дни Господь подвигнул иерархов Соборным разумом прославить 1154 праведников во главе с Императором и Цесаревичем — Вечным Верховным атаманом казачьих войск и покровителей моряков. В помощь России послана Богом необоримая рать святых подвижников. С ними не страшны никакие беды до скончания времен.

С минуты прославления вся Россия стоит в миру, как в снопе непобедимого света.

Подвиг и мученический конец экипажа ракетоносца "Курск" явлен нам во спасение Руси. Их жертвенный пример, как и бессмертный подвиг 84 десантников из святой 6-й роты в горах Кавказа, призывает нас протрезветь и очиститься и сосредоточиться на построении новой, невиданной доселе страны, где не будет ни одного вора и ни одного насильника.

Тот новый тип людей, который нам нужен, уже рождала Россия. Чаще всех этот тип идеалиста-рыцаря встречался в старом русском флоте.

Иван Гончаров, автор "Фрегата Паллада", писал о морском офицере Якубове, который оказал на него в детстве сильное влияние: "Явившись в провинцию, он сблизился с тогдашним дворянским кругом и решительно завоевал себе общую симпатию и уважение. Это был чистый самородок честности, чести, благородства и той прямоты души, которою славятся моряки, и притом с добрым и теплыми сердцем, все это хорошо выражается в английском слове "джентльмен", которое тогда еще не было в русском словаре". Якубов говорил мальчику Ване Гончарову: "Ах, если бы ты сделал хоть четыре морские кампании (морскою "кампаниею" считали каждые полгода, проведенные в море. — К.Р.), то-то б порадовал меня". И Гончаров добавляет: "Если бы он предвидел, что со временем я сделаю пять кампаний — да еще кругом света!"

Время, проведенное в море, в старину воспринимали как "Божьи дни".

У русских моряков (это видно и по верховному Правителю адмиралу Колчаку) был только один серьезный недостаток — они были слишком прямые воины и идеалисты. Каждый народ и его войска оцениваются по количеству идеалистов в их составе. Чем больше идеалистов, тем непобедимее армия. Наши морские офицеры были слишком чисты сердцем, чтобы предположить, что в спину им будут стрелять же матросы.

Главным смыслом жизни они сделали наставление отца нашего Петра I своим юным стольникам: "Сколь возможно, искать того, чтоб быть на море во время боя".

Если принимать во внимание не только потопленные корабли, но и поведение моряков перед лицом смерти, то Цусиму можно признать одной из вершин русского духа.

Сухарева башня еще достраивалась, когда весной 1694 года "шкипер" Петр отплыл Сухоной и Двиной в Архангельск. В Унской губе попал в жестокий шторм и чудом спасся. В память о своем спасении Петр сделал своими руками большой крест и водрузил его на скале. На кресте, чтобы не смущать подданных, вольным слогом он по-голландски вырезал: "Этот крест сделал капитан Петр в лето Господне 1694". Ему 22 года. Он полон сил. Идет на поклонение в Соловецкий монастырь — морскую твердыню Руси. В то же лето вышел впервые в жизни в открытое море на судах русской постройки "Св.Петр" и "Св.Павел". Потом Петр I побывал и в Баренцевом море, там, где потерпел катастрофу ракетоносец "Курск".

Теперь нам ясно, что Россия тоскует по людям петровской генерации, по морякам с петровским кругозором, бодростью, авианосным мировоззрением и социальной яростью. Мы в мире не одни. Если смотреть правде в глаза, то следует признать, что, кроме Белоруссии, у нас нет ни одного подлинно дружественного соседа.

В Японскую войну внешняя и внутренняя печать, враждебная России, ввела в употребление и внедрила в головушки провокационное название "Дальний Восток". Дальним Востоком может называться Манчжурия, Корея, наконец, Япония. Но не может быть никогда Дальним Востоком окраина Сибири, выходящая к океану. Не зря при Царе флотилию, основанную там, назвали "Сибирской". Не может часть Святой Руси быть Дальним Востоком. Враги так называли эту землю, чтобы как бы отсечь ее от общей России, как землю дальнюю и чужую, и глуповатое слово "нашенское" ничего не меняло. Когда икону Божией Матери послали в Манчжурию, к защитникам Порт-Артура, то адресовали ее "воинам Дальней России". Один из величайших наших моряков, адмирал Невельской, назвал свои записки "Подвиги русских морских офицеров на крайнем Востоке России". Ему же мы обязаны окончательным утверждением за Россией этих земель.

"Крайний Восток России", "Дальняя Россия", "Русский Восток", но не Дальний Восток. Глупее слова "нашенский" может быть безродное слово "дальневосточный".

Все будущее России на морях. Вся наша надежда на БАМ и на берега Тихого океана. Враг ни минуты не дремлет и каждый день бомбит по телевидению именно Камчатку и Владивосток. Америка уверовала, как в непреложную национальную догму, в положение своего соотечественника, адмирала Мехена:

"Кто владеет морем, тот владеет миром".

Рейган накануне нашей слабоумной перестройки говорил: "Превосходство на море — это для нас необходимость". Мы должны уметь контролировать воздух, поверхность и подводное пространство, чтобы обеспечить доступ ко всем океанам мира". Доктрина, достойная великой державы. Но кто им внушил, что, кроме них, нет больше хозяев в Мировом океане? Еще более зловеще для нас звучит требование администрации президента США:

"Делать упор на проведение одновременно, а не последовательно, авианосных операций, имея в виду эскалацию вокруг СССР, особенно на Северо-Западе Тихого океана".

Речь здесь о малозащищенных и малонаселенных Чукотке, Курилах, Приморье и Камчатке. В Приморье мы выходим великой рекой Амур. Как известно, кто владеет устьем Амура, тот владеет Сибирью, а кто владеет Сибирью, тот владеет миром. То, что родные межеумки и супостат называют Дальним Востоком, есть органическая часть и океанская окраина такого русского духовного феномена, как Сибирь или Русский Восток, и первый город, где мы должны с помощью моряков навести порядок железной демократии, — это Владивосток.

Так своей жертвенностью озарил все просторы России из края в край и в глубь времен бессмертный экипаж ракетоносца "Курск", потерпевший катастрофу в Баренцевом море.

Родители и родственники моряков с "Курска" прибывают в город, основанный святым царем Николаем II и названный им Романовым-на-Мурмане. Убийцы царя переименовали город в Мурманск. Основные улицы Романова-на-Мурмане были названы именами всей царской семьи. В 1916 году Император Николай II, несмотря на войну, проложил железную дорогу Санкт-Петербург — Романов-на-Мурмане. Царь-страстотерпец, капитан I ранга, Государь Николай II основал и Северный флот.

Ракетоносец "Курск", стало быть, из Его флота и души моряков тоже с ним.

"Братие моя милая, Руси, потягните за одино сердче!", ибо Святая Русь — это морская Русь.

« исапостол — "равноопостольный" (греч.), шаутбенахт — контр-адмирал (нем.)