МАШИНУ НА СТОЯНКУ — и в общественный транспорт. Так вернее в незнакомом месте без провожатых... Разбитый, продавленный автобус ползет по улочкам Клина, битком набитый добрым, говорливым людом. Сто километров от Москвы, а уже глубинка.

Едем мимо бани. Метровые буквы на фасаде: БАНЯ. Распаренные тетки с тазами на боках выходят оттуда, совершив обряд омовения. Мужики, чистые, красные и еще не пьяные, сидят на перилах банного крыльца с кружками пива.

Неторопливо, скрипуче ползет автобус по разбитой дороге. Говорят в автобусе громко, не стесняясь. Все кругом "свои". А если уж молчат, то непреклонно.

Две бабенки едут с "Химволокна" на обеденный перерыв. Крепко выражаются про начальницу и планируют против нее заговор, многоходовую интригу с подключением мастера и замдиректора по сбыту.

Мужики, монтеры какие-то с сумками, обсуждают подъем воды в реке Сестре. Сварливая супруга толкает локтем свою "половину", сует ему продуктовую сумку: сам, сволочь, не догадался. Жалко почему-то становится мужика.

С цветными рюкзачками протискиваются по автобусу школьники с полным ртом жвачки.

Кондукторша в автобусе "обилечивет".

Время за окном рыдвана такое, что еще землица не проснулась на дачных участках, не картофельное времечко. И весь городок — в голубом тумане, а верх розовый.

Снега уже нет — белого. А зелени зеленой еще нет.

Городок пережил еще одну зиму из многих сотен в своей истории.

Поездка в провинцию — это по-теперешнему к ней отношению, — экшн: целенаправленное, значительное действие средства массовой информации, хотя бы даже и нашей газеты. А вообще, очень редкостное в прессе, надо сказать. Маленький городок, маленькое предприятие — не модно как объект журналистского интереса.

Взяв Клинский район за предмет долгосрочного и планомерного исследования, для начала, если помните, мы побеседовали с вице-главой администрации ("Завтра" № 9). На этот раз я направил свои стопы к людям фабричным. На митинге в Останкине в защиту Гусинского один энтэвэшник кричал: " Я не хочу, чтобы меня опять заставляли писать о передовых доярках!" Под передовыми доярками подразумевая вообще тружеников из глубинки. А я, странное дело, всегда хотел писать именно о таких "доярках", пускай бы они были и директорами совхоза. Почему-то всегда мне были интересны простые смертные нашей державы. Конечно, интересен и "Сибирский алюминий", и Абрамович, но уж больно любят писать о них те же разгневанные энтэвэшики, пускай.

А я, вылезши из автобуса, заверну-ка в ворота у вывески: "Клинская лентоткацкая фабрика". Такие небольшие предприятия, почитай, имеются в каждом поселке и городке России. С них живет и кормится основная масса российского люда. Какова она, жизнь, на такой фабрике — такова и вообще, в среднем по стране, если исключить крайности: олигархов и нищих.

Можно, конечно, описать цеха, подсобки, станки и склад готовой продукции и высказаться в жанре производственного репортажа. Но можно и глубже посмотреть: послушать, что думает директор этой фабрики Игорь Викторович Муратов. Он тут директорствует около десяти лет.

Еще скажу только, что фабрику основал некий француз 123 года назад. Тоже — инвестор.

— Мы занимаемся ткачеством лент. В том числе — ленты для наград. Так называемые орденские ленты. В свое время наша фабрика обеспечивала такого рода продукцией мир — начиная от Кубы, кончая Вьетнамом. Это составляло одну треть объемов всего нашего производства. Сейчас, естественно, выработка таких лент резко уменьшилась. Некого стало награждать за границей. И в России — тоже героев поубыло, если судить по нашим производственным показателям. Конечно, появились новые, российские, награды, но в гораздо меньших объемах.

В прошлые годы самой распространенной наградой была медаль "Ветеран труда". Нынешняя Россия не сподобилась на то, чтобы сделать аналог такой награды. Человек труда сейчас не шибко нужен. Другой человек востребован и почитаем: менеджер, банковский служащий и так далее. Объем заказов резко снизился, но мы продолжаем жить и в нынешних сложных условиях. Сложных, потому что во власти никто не заинтересован в развитии отечественной промышленности.

Все остается на уровне разговоров. Нет изменений ни в налоговой политике, поборы не уменьшаются. Никаких инвестиций не предвидится в ближайшем будущем. Оно, будущее, вообще туманно. Абсолютно ясно только одно: мы выжили в эти тяжкие годы так называемых реформ. Самый сложный период для нас был — 1997-1998 годы. Затем в течение двух лет начался рост выпуска продукции на сто пятьдесят-сто семьдесят процентов в год. Это позволило решить главный вопрос: сохранить коллектив. Хотя наша отрасль по уровню оплаты одна из самых низких.

Главная наша беда, как и для большинства предприятий, — отсутствие оборотных средств. В свое время много говорили, что население ограбили, лишили вкладов . Но ведь таким же образом поступили и с промышленными предприятиями. Инфляция, денежная реформа, изменение расчетов, неимоверный рост коммерческих банков — все это ударило и по нам. Приходилось работать неполную неделю, проводить сокращения, объявлять простои по инициативе администрации. Но сегодня среди двадцати девяти наших предприятий-коллег мы находимся на десятом месте по уровню выпуска товарной продукции. И на седьмом месте по уровню зарплаты. В среднем у нас люди получают больше двух тысяч в месяц. Что-то средненькое. Стараемся. Не упустили основную массу своих потребителей, кроме тех, кто ушел от нас по независящим от нас причинам большой политики. Все делаем для того, чтобы продукцию продать.

Приходится мириться и с задержками по расчетам с нами. Торговля нынче капризная. Ищем партнеров. Расширяем сферу продаж через оптовиков, потому что нашему предприятию не по силам содержать собственные магазины. Даже самую распространенную нынче продукцию — эластичный бинт — мы сами не можем донести до каждой аптеки. Оптовики связывают нас с розницей. Таким оптовикам мы предоставляем немалые скидки.

Приходится вести, мягко говоря, грамотную политику по расчетам с бюджетом — и с федеральным, и с местным, и с областным. Пришлось в свое время намеренно идти на долги перед государством, чтобы хоть как-то поддерживать наших рабочих. Задача перед нами стояла тогда такая, чтобы людям выплачивать хоть и небольшую зарплату, но вовремя. Долгам перед людьми мы предпочли долги перед государством. Но как только встали на ноги, заключили договоры по реструктуризации, и сейчас справляемся с текущими платежами, и прежние долги возвращаем понемногу.

Точно таким же образом в свое время мы поступили с пенсионным фондом и дорожным. И теперь у нас имеются средства, чтобы покупать сырье и выплачивать зарплату. Но нам еще не по карману приобрести, например, новый станок, который стоит шестьсот тысяч.

Но есть главное — люди.

Хотя современный рабочий человек как таковой тоже находится, как бы это сказать, в переходном состоянии. Он еще во многом советский — по сознанию, по мироощущению. Он, безусловно, верит любому печатному или телевизионному слову, кто бы его ни произносил. А особенно — из официальных источников. Далеко не все могут критически оценить информацию по "ящику". И делают выбор, исходя из услышанного. Голосуют. Выбирают определенного рода власть. А затем со всеми своими бедами, запросами и чаяниями обращаются к директору. Потому что до Бога высоко, до царя — далеко. А к директору можно подойти и потребовать от него повышения зарплаты. Такая вот развесистая демократия получается. Такое раздвоенное сознание. С одной стороны, он голосует за либералов. А требования к повседневной жизни, к работе предъявляет едва ли что не коммунистические. Отсюда слабость рабочего движения. А порой, просто апатия. Люди довольствуются малым. И мы не можем как следует стимулировать их труд. Хотя пытаемся. Вот к юбилею нашего предприятия решили организовать соревнование. Социалистическим его вроде бы трудно назвать. Но, по сути, оно такое же, как было прежде. Выявим лучших людей не только с производственной точки зрения, но и с человеческой. И сделаем им хороший подарок.

А что сказать про современных инженеров? В их среде, конечно, больше критического восприятия действительности, но зашоренности тоже достаточно. Каким-то серьезным техническим творчеством они сегодня заниматься лишены возможности. Все средства уходят на выплату зарплаты, покупку сырья, оплату энергоресурсов. О будущем производства думать не приходится. Вырабатываем последние мощности. Что-то, конечно, делается для усовершенствования оборудования, но не достаточно для того, чтобы обеспечить дальнюю перспективу. Я уже говорил, что самый простой станок отечественного производства стоит дороже хорошей иномарки. Откуда нам взять такие средства? Мы же производим не колбасу, не хлеб.

Да, процветают сейчас в Клину именно те предприятия, которые связаны с производством продуктов питания. Объясняется это тем, что как бы плохо человек не жил, он все равно найдет денег для того, чтобы каждый день купить хлеба, колбасы, пива, а то и водки. Поэтому у нас в городе "ходят в передовиках": мясокомбинат, пивокомбинат и хлебокомбинат. Конечно, там есть свои проблемы, и руководство отдает много сил для поддержания должного уровня производства. Но в крайнем случае они могут на двадцать копеек поднять цену, человек все равно купит, а доход резко подскочит, придут живые деньги для решения каких-то проблем.

Страшно иногда становится. Ведь когда-нибудь наша сегодняшяя бедность, невозможность обновлять станки аукнется. Запчасти, конечно, мы приобретаем. Может быть, мы еще имеем не настолько изношенное оборудование. И в общем-то недавно, лет десять назад, произошло переоснащение производства. Но без помощи инвесторов ничего капительного сделать не удается. А инвесторам нужно сразу отдать контрольный пакет акций. Такие, к сожалению, только встречались инвесторы. Они требовали сразу же командные роли. А по опыту общения других директоров с такими инвесторами я сделал вывод, что главная их задача: захватить предприятие не с целью подъема его экономики, а с целью создания более благоприятных условий для конкуренции. Проще говоря, купить, чтобы потом удушить. Так получилось с Подольским заводом швейных машин.

Какое бы правительство меня порадовало?

Ну, для начала скажу, что никакое, даже самое распрекрасное правительство страны до такого предприятия, как наша фабрика, просто не доберется. Оно, даже самое лучшее, и знать не будет о нашем существовании. Отдел в министерстве. Его начальник. И больше, пожалуй, никто. А жду я просто благоприятной общей политики. Жду, в частности, и от Путина. Хотелось бы, чтобы его слова побыстрее начали совпадать с делами. Я предполагаю, что есть обстоятельства, которые не позволяют ему развернуться на полную. Но может и так произойти, что ничто ему не мешает. Что у него просто не то правительство. А правительство нужно патриотическое — вот и все. В нем должны быть люди, которые понимают, что нужно работать для страны. Чтобы энергоресурсы за рубеж продавали не какие-то частные лица, а деньги за эту продажу где-то там непонятным образом оседали. Ведь не олигархи же создавали природные ресурсы. Не им бы только и наживаться, а всей стране.

Лучший вариант — введение монополии. В том числе и на вино, на табак. От привлечения этих денег появились бы какие-то свободные средства, чтобы их можно было вкладывать в производство. Может быть, и в наше, в частности. Те самые шестьсот тысяч для начала. И без последующего удушения, как при теперешних банковских ставках.

Я даже мысли не допускаю, чтобы со своей фабрикой сесть на шею государства. Самостоятельность — это хорошо. Но нам нужны такие финансовые структуры, какие бы на более выгодных условиях давали нам кредит, чем нынешние коммерческие банки. Кредиты вернутся государству. В цехах будет стоять новое оборудование. Ничего больше не надо. Все остальное мы создадим сами.

Я часто задаюсь вопросом: какой опыт жизни и работы получил за эти десять лет — положительный или отрицательный? И прихожу к выводу, что слишком много было таких моментов, которые не хотелось бы снова переживать. Иногда это было просто унизительно. Не должно быть у человеческого общества такой цели, чтобы проверять человека на прочность — выживет или погибнет.

И как это мы вдруг воспитали олигархов? И почему это они вдруг стали миллиардерами? За счет чего? Из-за выдающихся личных способностей? Не отрицаю. Может быть. Но они свои способности почему-то применили только к одному: у кого-то взять и присвоить.

Мы же так созданы, чтобы что-то давать людям. Вот хотя бы более сотни видов разных лент и шнуров. От резинки для трусов, от бинтов до орденской ленты. И пусть кто-нибудь скажет, что это не нужно людям...

— Остановка Майданово! — возвещает кондукторша клинского автобуса № 7.

А я вспоминаю, что сто двадцать пять лет назад, проезжая на "ваньке" от вокзала по Петербургскому тракту сюда, в Майданово, Петр Ильич Чайковский остановился у горы кирпичей на месте нынешней фабрики и, подойдя к подрядчику, спросил, что тут будет строиться.

— Ткацкая фабрика господина Мерсье, — ответил подрядчик. О чем Чайковский даже помянул в своих дневниках.

Вскоре другой наш классик воспел и продукцию этой фабрики: "Дайте мне аграманту какого-нибудь", — писал Чехов в "Полиньке". И далее по ходу действия рассказа перечислял ассортимент клинских ткачей: "Стеклярусный бок, стеклярусные кружева плюмаж, тесьма пушистая, бахрома для дипломата, сутажет, лента с пико, атаман с атласом, кроше, торшон..."

Чехов писал. А нам тем более грешно замалчивать существование такого прославленного предприятия.

Сюда же, в подбор, поместим заметку с Гордецкой фетрообувной фабрики. Там валяют валенки. Опять же сказать хочется, что не одними ядерными реакторами и транссибирскими магистралями жив русский человек.

Нет, москвич, он, конечно, может и не знать, что такое катанки и пимы. Но коренной русак без них просто жить не может.

Тверская область

[guestbook _new_gstb]

u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="

"; y+=" "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

Напишите нам

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]